Эпизод I: На границе двух миров

Он не был слеп и глух, в отличие от остальных — Кхала говорила с ним, а он был способен услышать. Он вернул нам утерянное единство, очистил от пороков и грязи, в которых наш народ вымазался с ног до головы во время Эпохи Раздора. Кхас стал первым Хранителем Кхалы, научив нас — слышать, а ее — говорить.

Эту историю знают все — ее рассказывают в школах и спрашивают на экзаменах. Ее учат и в ней не сомневаются... почти все. Но вы — вы задаете вопросы. Повторите их. Сейчас.

— Почему, стоило связи вернуться, как вражда прекратилась? — задаю вопрос и сам не понимаю, кто озвучил его: я или хозяин воспоминания. — Вот еще вчера мы не слышали Кхалу — и были войны, лилась кровь и совершались подлости, а на следующий день — связь восстановлена и пороки тут же были забыты? Как это работает?

Лектор кивнул:

— Именно поэтому вы здесь — вы способны сформулировать вопросы, которые в упор не видят остальные. Еще один общеизвестный факт — мы черпаем силу из Кхалы, практически бездонного источника энергии, являющейся совокупностью мощи всего народа. Но... все ли это, что мы берем от Кхалы, или есть что-то еще?

Я поежился, ощутив холодные прикосновения ужаса к затылку, протестующее покалывание пси-рецепторов, на мгновение помутившееся сознание... и через секунду все прошло, будто ничего и не было.

— У вас есть на руках все детали мозаики, — продолжал говорить лектор. — Просто что-то в вас противится тому, чтобы собрать их воедино. Начинает болеть голова, становится сложно сконцентрировать внимание... открою вам секрет — ваши друзья, коллеги, сослуживцы — те, кто не готовы услышать правду, уже покинули бы этот кабинет. Им стало бы скучно, захотелось бы спать, нашлись бы недоделанные дела... Если кто-то вдруг вспомнил, что забыл выключить плазменный резак — милости прошу, вас никто не держит.

Лектор замолчал, пристально оглядывая притихшую аудиторию, будто и правда ждал, что-то кто-то уйдет.

Не поднялся никто.

— Пойдем дальше. Еще один общеизвестный факт — наша псионная связь влияет на наши личности, заставляя каждого конкретного протосса становиться неким средним арифметическим своего окружения. Как только Дар окончательно формируется, нас учат отгораживаться от этой связи, сохраняя нашу личность. А теперь... задавайте вопрос.

И снова — я не понял, кто заговорил: я, хозяин воспоминания или вся аудитория хором:

— Абсолютна ли эта защита?..

Я догадался об ответе еще до того, как лектор его озвучил. И понял, что знал его всегда:

— Нет.

И сразу стало понятно многое, что раньше ставило меня в тупик. Почему разделение на касты, являясь вроде бы необязательным, тем не менее, свято соблюдалось всеми?.. Почему в языке протоссов даже слова такого нет: "коррупция"? Почему Аиур един и неделим, почему преступления — огромная редкость, учитывая, что полицейских не существует как профессии? Даже почему дети так быстро взрослеют — все внезапно обрело смысл, стало звеньями одной неразрывной цепи.

— Кхала — это не просто место, откуда мы берем силу, это не просто символ, вокруг которого мы объединены. Кхала... жива.

Я закрыл глаза, зажал ладонями уши — но было уже поздно.

Рожденный Тамплиером — станет им, потому что клетки печени становятся клетками печени и ничем иным. Коррупции не существует, потому что кровяные тельца не воруют кислород у клеток. Преступников нет — потому что лейкоциты не атакуют своих.

Почему я не замечал этого раньше?!

Совсем недавно, после сражения за Бункер и взрыва Командного Центра, я уже задавал себе эти вопросы. Я спрашивал себя, почему домашний мальчик, выросший в любящей семье может внезапно стать берсеркером, крошащим кости врагов, шагая вперед, в атаку по мешанине костей и мяса под ногами — без дрожи, без внутреннего протеста? Почему мальчишка, не желавший становится воином — вдруг становится им, не по навыкам — но по духу? Откуда могут взяться нужные инстинкты убийцы и солдата у того, у кого их отродясь не было?

Ответ оказался до безобразия прост — мальчишка родился Тамплиером.

Мне потребовалось больше времени, чем моим сокурсникам. Кхале было тяжелее разговаривать со мной, потому что мое сознание и душа были чужими ей. Как... как разные операционные системы — плохо совместимые, понимающие друг друга с пятого на десятое.

Но мое сознание — не "Виндовс", у него есть функция самообучения и чем дальше, тем лучше я понимал свой новый народ. Этот процесс не замедлился и не сошел на нет после того, как я переехал на Мар Сару, к людям — псионной связи глубоко наплевать, сколько парсеков отделяет протосса от дома. Кхала говорила со мной каждый раз, когда я бездумно пользовался ее силой, и с каждым разом я понимал ее все лучше.

Впрочем... есть ли у меня право продолжать говорить "я"?..

— Отмена!! — прошипел я. — Выход!

Я вывалился в реальность отчаянно дрожавшим, до хруста в суставах сжимая в руках информационный кристалл. Осознав, что держу в руках, отбросил его в сторону, словно он был ядовитой змеей и с трудом подавил желание раздавить его Даром.

Поздно — меня уже укусили.

Я чувствовал себя как бабочка, запутавшаяся в паутине — невидимой, неощутимой, но прочностью не уступающей стальному канату.

Как бороться с тем, что не имеет лица? Что существует повсюду — и нигде, в каждом — и ни в ком? Даже если получится — уничтожив это, ты уничтожишь частичку себя, потому что оно — живет и в тебе. Оно — часть тебя... или ты — часть него?

Ради своей свободы люди начинали войны, убивали и предавали. Против кого воевать мне? Кого убивать и кого предать?

Покажите мне пальцем!

Впрочем, я знаю ответ. В конце Эпохи Раздора — не все протоссы согласились с учением Кхалы. Были те, кто отказался жертвовать часть своей личности ради единства — их назвали Темными, предателями, изгоями. Отказавшиеся от учения Кхаса, они были слабее своих собратьев-кхалаев — и были уничтожены под корень**, протоссом, почитаемым за героя — Адуном, чьим именем Тамплиеры до сих пор приветствуют друг друга.

Они нашли способ спасти свое "я". Простой и безотказный — ампутация пси-рецепторов отекала протосса от Кхалы со стопроцентной гарантией.

Заведя левую руку за голову, я сжал тугой пучок пси-рецепторов в кулаке. Впервые он показался мне отвратительным комком щупальцев осьминога, а не просто своеобразной прической и полезным инструментом. Сформировал в правой руке пси-клинок, поднес его к основанию "хвоста"...

"Решай, Саня, здесь и сейчас. Свобода — или могущество?"

Отказавшись от Кхалы — я стану слабым и ничем не буду отличаться от псиоников-людей. Только силы, что есть во мне, никакого дармового могущества. Я вновь стану изгоем — протоссы не примут меня и, скорее всего, просто убьют, как уже убили однажды своих собратьев.

Пси-клинок в моей ладони уже дернулся вперед, как вдруг остановился. Подняв ошалелый взгляд наверх, я уперся взглядом в своего названного отца с совершенно нечитаемым выражением на лице.

— Это были твои воспоминания, — сообщил я, не пытаясь вырваться из его хватки.

Бесполезно — он все равно сильнее меня.

— Это так.

-...И что теперь будет? Снова запрешь меня в клетку?

— Нет. Ты смог прочитать эти воспоминания, смог их понять — значит, ты был готов. Просто не принимай решение сгоряча — подумай.

— Над чем?! Как здорово быть рабом... неведомой бестелесной херни?!

— Если бы это было так — разве тебе бы позволили делать выбор? Будь ты рабом — ты бы не смог узнать об этом, не услышал бы правду, даже если бы тебе сказали ее в лицо. Будь все так, как ты говоришь — эту правду не услышал бы и я.

Мы не рабы, Алессадар. Мы просто — части целого. Кто сказал, что клетка организма не может быть индивидуальностью?

— Мы можем быть только такой индивидуальностью,какой нам позволено. Кхала не порабощает нас, нет — она делает более отвратительные вещи. Подменяет нас, изменяет — так, как нужно ей, лепит из нас тех, кто соответствует ее представлению о правильном.

— Кхала делает нас непобедимыми. Нас, как личностей, и нас — как народ. Нас нельзя сломать, мы не можем сдаться обстоятельствам. Мы не пожираем сами себя, как....

— Люди, да?..

— Да. Как люди. Пройдет время — и твой бывший народ поймет, что идет в никуда, что впереди обрыв и однажды — они рухнут в пропасть.

— Ты знал, да?... все это время — ты знал, что у меня нет выбора? Что я не смогу остаться человеком?..

— У тебя есть выбор, сын, — Тассадар отпустил мою руку и сделал шаг в сторону. — У тебя есть свобода решать. И знаешь, почему?..

Я медленно опустил руку, развеивая пси-клинок.

— Уходи.

— Саша...

— Прочь!

-...Хорошо. Я уйду.

— Катись к черту.

Он ушел, оставив меня одного. Чертов инопланетянин прекрасно знал, что я "не буду делать глупостей".

...Потому что, как бы ни было противно это признавать — Кхала сделала меня тем, кто смог защитить колонистов на Мар Саре, кто смог сражаться за их жизни яростно и не ведая страха. Кхала поможет мне стать тем, кто однажды...

Остановит бурю.

_______________________________

*— подробнее — смотри главу 2.1. "Возвращение домой".

**— на всякий случай — такова официальная версия. Правду знают немногие...

Глава 8.0. Станция "Детрик"

— Слушай, а ты знаешь, что мы тут вообще исследуем?

— Мы с тобой, — вздрогнув от звонкого голоса, разбившего гнетущую тишину узла связи, с нажимом ответил седоусый лейтенант своему "зеленому" напарнику. — Здесь ничего не исследуем. Мы несем, мать ее, хренову "собачью вахту" на секретном правительственном объекте. Знаешь, что это значит?

— Четыре года контракта без возможности покинуть эту проклятую станцию или просто связаться с "большим космосом" и куча подписок о неразглашении?

— И это тоже. Но главное: "меньше знаешь — дольше проживешь". Вот ты здесь всего неделю, так?

— Ну?..

— А знаешь, почему внезапно понадобилось пополнение на объекте, где не ведется боевых действий?

— Несчастный случай?.. — неуверенно предположил новичок.

— Ну да, в документах так и написали...

— Ты намекаешь...

— Намекаю я барышням во время увольнительной. Я сказал — ты услышал.

-...Ой, да ну тебя! — после пары мгновений молчания отмахнулся новичок. Правда, легкая испарина на лбу и дрогнувший голос подсказали лейтенанту, что таки да: "услышал". — Что они там могут такого ковырять — суперсолдата? Инопланетного монстра?

На последнем вопросе лейтенант еле заметно вздрогнул и против воли заозирался по сторонам.

— Как тебя такого сюда вообще взяли?! — в сердцах ляпнул лейтенант и тут же понизил голос, будто и правда веря, что это спасет его от прослушки, которую никто не видел, но в существовании которой не сомневался ни один из "старожилов". — Слушай сюда, придурок, — даже если ты что-то раскопаешь, не смей рассказывать об этом мне! Понял меня?!

Возможно, будь в словах седоусого меньше экспрессии, он бы смог расслышать понимающий хмык где-то над своей головой... ну, и если бы источник этого звука не окружало подавляющее поле, конечно.

Логично, в общем-то. Шила в мешке не утаишь, а "большую и страшную тайну" на изолированной от Вселенной космической базе, да еще и в коллективе всего из пары тысяч человек — тем более. Старожилы станции "Детрик", служившие здесь по-настоящему давно, если и не знали точно, чем именно занимаются здесь "яйцеголовые", то по меньшей мере — догадывались.

Сара, "прилипшая" к низкому потолку узла связи с помощью магнитных захватов, покосилась на часы — до "часа икс" оставалось всего ничего. Жалкие двадцать минут — и станция будет захвачена.

Информация о секретной исследовательской станции "Детрик" относилась к тому типу правительственных тайн, что проходят под грифом "Перед прочтением — перерезать горло". До недавнего времени "Сыны Корхала" и вовсе не подозревали не только о ее местоположении, но даже о самом существовании, не говоря уже о направлении исследований! И так бы, скорее всего, продолжалось и далее, но... вторжение чуждого человечеству биологического вида, сходу захватившему почти шестую часть (!) колоний наделало... много шуму, скажем так. Большая часть госаппарата Конфедерации не была посвящена в некую искусственность вторжения — и закономерно впала в панику. В установившемся хаосе даже грифы "Совершенно секретно" утратили часть своего всемогущества — и агентам мятежников удалось наконец-то добыть информацию о месте, где проводятся исследования зергов... и где была разработана методика их контроля. Правда, достать копии, имеющиеся у "больших шишек" все равно не удалось, но это было дело поправимое — достаточно выпотрошить их первоисточник.

Самое обидное, что "Детрик" располагалась, можно сказать, почти "под носом" — всего в четырех световых годах от Тарсониса, в звездной системе WXR-15! "Скрытность" же обеспечивалась тем, что "системообразующая" звезда, спектрального класса М2, имела лишь одну промерзшую насквозь крошечную планетку, вращающуюся по орбите, примерно соответствующей орбите Плутона на старушке-Земле. Иными словами — она была и даром никому не нужна!

Охрана у станции тоже была "будь здоров". Военно-исследовательский крейсер "Галатея", что, по официальным данным, три года назад отбыл в экспедицию за пределы сектора Копрулу (и ежемесячно слал о ней отчеты, м-мать его!), имел класс "Бегемот" и, в силу своей специализации, был поистине многофункциональным судном, способным как вести исследования в любой сфере человеческого знания и окружающей среды, так и неплохие шансы отбиться от двух-трех линейных кораблей классом ниже — в случае чего. Ну, уж провести маневр из серии "потрепать и удрать" — точно мог. И это еще не говоря о собственных защитных системах станции!

Вообще говоря, захват (не уничтожение!) космической базы — задача не из простых. Подавить систему обороны и доставить абордажную команду — задача вполне выполнимая и даже в чем-то тривиальная... а вот провести бой так, чтобы не расхреначить всю станцию вместе с ценным оборудованием и хранилищами данных и сделать это достаточно быстро, чтобы это не сделали сами "захватываемые" — та еще задачка. И это еще не вспоминая про систему самоуничтожения, которая на базе ТАКОГО уровня секретности быть просто обязана!

Собственно, именно для обеспечения этих наиболее сложных элементов операции Сара Керриган и торчала на этой чертовой базе уже вторые, недавно начавшиеся, сутки. Обползать, не попадаясь никому на глаза, всю территорию станции с общим доступом, позволяя программам доспеха составить карту; выявить все помещения повышенной безопасности; достать данные по составу и вооружению размещенных частей; понаблюдать за деловитой суетой учебной боевой тревоги (повезло!); после начала атаки — обеспечить невозможность выхода на связь с Тарсонисом и предотвратить детонацию каскада реакторов.

В общем — задачка как раз по ее профилю: самоубийственная невозможная миссия. И, что характерно, все приготовления к финальной ее фазе были уже завершены...

Сам штурм, по плану, ее не касался — она должна была занять пункт управления каскадом и удерживать его до окончания штурма, но... она лучше многих знала, что происходит с планами в бою.