А дед обрадовался, бутыль в руки взял.
— Ты представляешь, — на Жору смотрит — У Александра на Кипре...
— Бунгало я там арендую, — перебил я деда — климат изумительный, только лететь долго.
Ну надо же, кручёный-битый ювелир, ни советская власть, ни бандиты его не расшифровали, а чуть меня не спалил. И не меня, получается, а всех нас, включая внучку любимую. Но сообразил вовремя, исправился:
— Друзья у него там есть, и вино местное присылают! Очень полезное!
Насчёт полезности не знаю, конечно, но вино вполне приличное, красное и терпкое, только у старосты деревни такое делают, у остальных другой виноград растёт. Так что, пока мы чинно тянули темное вино из высоких бокалов, Жора для меня еще раз повторил свой рассказ о чудесном спасении. Полицейского, застрелившего водителя-смертника, посмертно наградили, а вот Жоре награда не светила. Взрыв мощный был, стёкла в округе повылетали.
Дом Жора восстанавливать не будет, купит новый, и получше, вот только страховку получит.
Но долго засиживаться мы с Машей не стали, забрали Таисию и уехали.
Глава 15
Георгий улетел рано утром, у Маши в мастерской какие-то встречи назначены, взятку в Минздрав я приготовил, значит, могу методичкой заняться. По крайней мере, снабдить картинки поясняющими подписями.
Ну да, легко сказать. Почувствовал себя в положении собаки, которая всё понимает, но сказать не может. Собственно, на пару с Пьером кое-что сделать удалось, все картинки снабдили пояснениями, на это меня хватило. Нагляднее всего, конечно, получились сканы вчерашних пенсионеров — на них ясно отразились последствия лечения.
Добавил общие положения, об увеличении силы практикой и повторной заливкой, о применении нашатырного спирта (в каких случаях, сам ведь не понял, мне же Пьер три заливки сделал, можно сказать подряд) и вдруг понял, что писать-то мне больше и не о чем. Не знаю я, о чём врачам сообщить, у меня же иная специфика применения сложилась, парализовать там, или вообще... Принуждение к правде самая невинная забава.
Картинки с подписями это уже неплохо, но попробую теперь Геннадия с Айболитом приобщить к написанию. А ещё лучше не к написанию, а запись картинки сделать, как Гена работает. Наденем на него шлем, чтобы Пьер мог запись вести, и вперёд. Даже шлем не требуется, достаточно шапочки с подшитым линолеумом, или даже гарнитуры, как я сейчас на ухе ношу.
Начал прикидывать, что именно следует записать, а тут и Маша освободилась, домой собирается.
— Так что, на Кипр?
Ага, съездил такой, называется. У Маши в отношении меня хозяйские планы, костюм для свадьбы заказывать. Две недели осталось, дескать, дальше тянуть некуда.
Две недели!? Мне казалось, ещё два месяца? Но быстро понял, что два месяца было, но в сентябре, а сейчас уже октябрь на исходе. Да и леший бы с ним, с костюмом, но чует моё сердце, что сопротивляться чревато, меня могут не понять.
В общем, два, вернее, полтора дня меня украшали, как новогоднюю ёлку. Ведь, кроме костюма, в магазинах нашлась ещё целая куча совершенно необходимых вещей, ладно хоть большинство из них были явно женскими и не рассчитаны на мои габариты.
Но это была та ещё пытка.
Вечером воскресенья, доставив в Машину квартиру последнюю партию тряпок, я позорно бежал на хутор. Меня и не задерживали.
Там обнаружил, что прапорщик Володя уже прибыл для прохождения службы. Точно-точно, Пьер что-то мне говорил про него, но я в тот момент яростно отпихивался от пятого по счёту галстука, вернее, "киски" и просил Пьера самого решить вопрос. Он и решил. Велел Володе добраться до Элисенваары, а туда за ним съездила Анна. Хлопотно ей, конечно, но дрова-то колоть нужно? А там кто знает, может и ещё какая польза будет в хозяйстве.
Пришлось переигрывать, позвонил Зине, договорился на двенадцать часов, должен успеть.
Первая смена у нас с семи, администрация к девяти подтягивается. Вот и я в девять приехал, Таисия тоже увязалась. Анна здесь уже, и Володя, вижу, около склада стоит, с кладовщиком перетирает. Кладовщик ему не конкурент, Анна его временно с упаковки перевела, но не нравится ему режим здешний. Вахты-то у нас по неделе, в свободное время можно и с хозяйством управиться, да и разные другие дела тоже есть, а тут каждый день на работу. Так что даже рад смене.
Пошли втроём в конторку складскую, выгнал всех, чтобы не мешали, кладовщик программу на экран вывел, показал, как и что нажимать. Интерфейс простой, пятнадцати минут хватило.
Потом выгнал и кладовщика, ввёл пароль и вызвал интерфейс портального перемещения. Набрал команду для отправки паллеты с литровками в Питер, но не активировал — на втором складе учёт собъётся. Сказал, что после двенадцати позвоню от Зины и мы перекинем первую паллету, а пока пусть спокойно заполняет склад и производит отгрузку на пару со старым кладовщиком. Сам вернулся на хутор.
Хотелось бы и для себя дипломат с секретом сделать, как для Георгия, но не подсуетился, не купил чемоданчик. Так-то всё есть, и довольно быстро получилось, но не продают на хуторе чемоданы.
Утром похвалил яичницу, что Нина мне сделала на завтрак, так она мне с собой контейнер с яйцами собрала, гордится своими курами, то ли голландскими, то ли голштинскими. Петух орёт ни свет, ни заря, конечно, но красивый, зараза, и важный, и яйца очень крупные. В смысле, куры несут крупные яйца. Подумал, и взял, ещё и деда угощу.
С Зиной ещё проще вышло, она приехала пораньше и в обычной программе уже освоилась, отгрузка-то вовсю идёт, с восьми утра. Так что созвонился с Володей и произвели мы первую в мире переброску паллеты с бутылками на триста километров. Вроде, путём всё, у Володи паллета автоматом перешла в переданные на второй склад, а у Зины поступила с первого. Процесс пошёл. Зине оставил телефон программиста, который софт ваял, мало ли понадобится.
Забрал у неё трудовую, скан паспорта и заявление, кадровичка потом оформит. Объяснил, кому в каком случае звонить — когда мне, когда Володе, когда Пьеру. Вроде, все.
Ещё пока до Зины добирался, из Москвы Евгения позвонила, что документы подписаны, можно за счётом приезжать. Так что теперь сообщил ей, что рассчитываю быть через час-полтора, и отправился на квартиру. Наличку я ещё в субботу уложил в коробку от пирогов, даже специально за ней в пекарню ходил.
В Минздраве всё прошло по-деловому и буднично. Евгения вышла ко мне с пропуском, вместе прошли внутрь. Рядом с неприметной дверью вручил ей коробу с пирогами, она попросила меня подождать. Через несколько минут вышла, и мы прошли в бухгалтерию, где незаметная женщина быстренько распечатала мне счёт на оплату покупки больницы и подписала его в соседней комнате. Но знакомое кольцо Марусиной работы я на ней успел заметить. "На обаяние".
— Звоните, если что — сказала на прощание Евгения. — И кстати, эксперты вам будут нужны?
— Нет, ситуация рассосалось — ответил я и вышел.
Время у нас два часа. Успеваю и платёж оформить, и в больничку съездить, пора с главврачом пообщаться, друг о друге мнение составить.
Платёжку из дома отправил, вызвал такси и отправился знакомиться.
На этот раз дорогу я знал, искать не пришлось. Шлагбаум просто был поднят, сто рублей не понадобилось. Да и некому платить, голова охранника в будке не просматривалась.
Главный корпус нёс те же следы многолетнего небрежения, обвисшие провода, обвалившаяся штукатурка и общая неумытость. По центру пандуса обнаружилась ещё и широкая лестница, по краям жухлые листья, по центру прометена дорожка. Такси оставил внизу, поднялся по дорожке.
Наверху две двери, одна явно в приёмный покой, там и надпись соответствующая, я прошёл в другую. Очутился в небольшом вроде как коридорчике, в торце перегородка матового стекла, широкие двери. Рядом табличка "Хирургическое отделение", мне туда не нужно.
Ага, вот и моя цель, "Приёмная главного врача". Захожу.
Собственно, обычная приёмная, но заставленная цветами в горшках и кадках. Немолодая секретарша что-то на клавиатуре набирает, нужную клавишу ищет. Нашла, наконец, нажала, подняла голову.
— Сергея Федоровича я могу увидеть? — предвосхитил я её вопрос.
— Нет никого, Сергей Федорович на операции, а Михаил Анатольевич уехал до конца дня. Вы по какому вопросу?
— Насчёт котельной — выдал я заготовленный ответ.
Это вам к Михаилу Анатольевичу нужно, но он может и не вернуться сегодня.
— Нет-нет, мне сперва с главным врачом встретиться нужно.
— Тогда ждите. Он часа три как ушёл, обычно редко больше пяти часов оперируют. Но придёт обязательно, документы подписать.
Да, не ожидал я такого, но попробую секретаршу разговорить. А она вновь ушла в сражение с клавиатурой, болтать не настроена. Зацепить её чем-то нужно.
— А что же беспорядок у вас такой на территории? Плохо лечите?
— Почему это плохо лечим? Отличные у нас специалисты, по многу лет работают, и даже главный, не в кабинете просиживает, а оперирует! А беспорядок оттого, что денег на всё не хватает, больница старая, ломается всё, а Москва обещаниями кормит. Ой, вы не из Москвы, случайно?
— Питерский я, но утром был в Москве, поэтому и так, и так. И "из Москвы", и "не из Москвы".
Незамысловатая игра словами отвлекла её от клавиатуры, я старательно излучал расположение и доверие к себе, похвалил зимний сад в приёмной, посетовал на рост цен, и через пять минут мы мирно беседовали о традициях и проблемах больницы. Когда пришёл усталый главврач, я уже пил заваренный в чайничке крепкий чёрный чай с цветком лианы, растущей на подоконнике. Здорово получилось, кстати.
— Вот, Сергей Федорович, това... гражданин к вам, сказал, что насчёт котельной, давно уже ждёт.
— Хорошо, но дайте мне ещё пять минут, устал зверски. И, Нина Александровна, мне бы чашечку вашего божественного напитка, можно?
— Конечно-конечно, сейчас принесу! — засуетилась секретарша, нашла чашку с блюдцем, наполнила из того же чайничка и унесла в кабинет.
Вернулась чем-то недовольная, я сразу эмоции срисовал.
— Что-то не так, Нина Андреевна? — и постарался добавить доверия.
— Беспокоюсь за него, это уже пятый главный на моей памяти, и никто так не вкалывал. А заболеет, сляжет, что делать будем?
— И что, хороший руководитель?
— Какой руководитель, не мне судить, а вот врач внимательный и человек хороший. Его даже Дон Кихотом прозвали, всё за справедливость борется, и где она?
Пискнул древний интерком, и дослушать про вечный бой главврача мне не удалось, меня отправили в кабинет.
— Присаживайтесь, пожалуйста — хозяин кабинета встретил меня стоя — как вас зовут, кого вы представляете, и что у вас за дело ко мне?
— Зовут меня Александр Николаевич, фамилия моя Николаев и представляю я сам себя. А дело у меня такое, что сегодня утром я был в Минздраве и купил вашу больницу. Вот и приехал познакомиться. — И смотрю внимательно, какая у него первая реакция будет.
— То есть, как так купили? — опешил он.
— Как обычно, деньги заплатил и купил. Приказ вчера или в субботу подписали, оплатил я сегодня, недели две ещё оформлять будут, но чего тянуть?
Да, чувствую, чёрные эмоции захлёстывают. Тут и огорчение, и чувство вины, и ненависть ... ко мне???
— Достали всё же, /
* * *
/! — выдохнул он. — Куда же я людей за такой срок дену? Дайте хоть до Нового года доработать!
— Кого и куда вы девать собрались? — не понял я. — И при чём тут Новый год?
— Это ваши обещали, что до нового года не тронут, только в январе демонтаж начнут! У меня сто сорок больных, процентов десять тяжёлые, кто их возьмёт? Они обречены, понимаете, О-БРЕ-ЧЕ-НЫ! Ненавижу! — выдохнул он.
— Какой ещё демонтаж в январе? Никто ваших больных никуда не гонит, просто теперь вас не Минздрав финансировать станет, а я. Ну, и направлять в светлое будущее тоже я буду.
— Так вы нас не выселяете?
— С какой стати? Мне нужна действующая больница, а не пустые стены. Врачи у вас есть, ещё и курсанты добавятся, вот средний и младший персонал, это да, проблема. Но ломать сложившийся процесс только потому, что я тут новый, не собираюсь.
— То есть второе Кудрово здесь строить не будут?
— Здесь нет, а что за забором, понятия не имею.
— Так это прекрасно, дорогой вы мой! Главное, больницу сохранить, а что профиль поменяете, так это мелочи. Дела кому сдавать, вам?
— Какие дела? — не въехал я сначала. — Никто вас никуда не гонит, если найдём общий язык, руководите, пожалуйста, по-моему, у вас неплохо получается.
— А вы будете командовать?
— Скорее, направлять и помогать. Я планирую малыми группами обучать дипломированных и опытных врачей особенной технике, а здесь они будут проходить что-то вроде практики и помогать на отделении. Но это потом, а сначала технику должен освоить преподавательский состав. Вот обучение этой технике мне придётся взять на себя лично.
— Ну-ну. И где вы собираетесь брать своих студентов, или курсантов?
— Сначала в Центроспасе, потом в ведомственных больницах МЧС и просто за забором. Уверяю вас, желающих достаточно, МЧСники предлагали мне отделение в своёй московской или питерской медсанчасти, но тут ваша больница подвернулась, я и прикупил, чтобы генералы мной не командовали.
— И что же это за техника такая?
— Скорее, две, но связанные между собой. Диагностика по спектру излучаемых волн и воздействие на отдельные органы. Обучить можно любого, но толк будет только у хорошего врача. Но это потом, сначала нам нужно сиюминутные задачи решить. Я слышал, с котельной проблемы? — я подпустил эмоций доверия.
— Да, на одном котле в зиму входим, и тот на ладан дышит, прошлой зимой была авария, его наспех подлатали, с тех пор и молотит без остановки. Обещали замену, но денег не дали, а потом началась эта катавасия с передачей больницы питерскому комитету.
— Я тут нашёл готовую модульную котельную на семь мегаватт, если сегодня оплачу, обещали с понедельника начать монтаж, если не врут. Такой хватит?
— Да нам бы второй котел заменить, троечку, и перезимуем, а там видно будет.
А потом сети полетят, и опять аврал? Давайте лучше поставим котельную "под ключ" рядом со старой, на неё же гарантию дают два года, и будем потихоньку трубы менять. Тем более клянутся к декабрю запустить, а старый котёл только вытаскивать месяц будут. Но я не настаиваю, если у вас есть главный инженер, пусть он решает.
Сергей Федорович потянулся было к интеркому, но передумал.
— Он теперь только утром будет.
— Хорошо, посоветуйтесь и решите. Ещё я хотел бы скорее начать восстановление пустующих корпусов и замену всех коммуникаций. Но тут, боюсь, зима может внести свои коррективы. А что у нас с лечебной работой происходит, где срочное вмешательство нужно?
В этом главный врач оказался подкован гораздо лучше, доложил сразу и чётко. Правда, насчёт поборов даже не заикнулся, то ли не знает, то ли значения не придаёт.
Потом немного пофантазировали с ним, может, и дольше просидели бы, но заглянула секретарша, сообщила, что уходит, и что меня водитель искал. И правда, темно уже.
