| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Юноша отвечал — так же безрассудно и безумно, как привык жить, носимый легким бесшабашным ветром, который особенно отчетливо проявился именно сейчас — когда любовь и страсть полностью его заполонили. Заполнили до краев, как вино выпуклую огромную чашу. Казалось — еще капля и все сорвется наружу алым хмельным водопадом, но нет! Каждая минуту с его Августином добавляла все новые капли и эта капель сводила с ума, притупляя сжимавшее сердце счастье только в моменты, когда они были вдвоем.
— Я люблю тебя, люблю...
Им действительно удалось нормально улечься в кровать только под утро. Сил почти не было, Пьетро помнил, что Август хотел о чем-то поговорить, о чем юноша ему и сообщил сонным шепотом на ухо, обнимая и прижимая к себе такого же теплого и уставшего инквизитора.
— Да-да, — через сон пробормотал священник, окунаясь в теплое течение, больше похожее на прибрежные волны. — Поговорить... Я не помню о чем, только думаю, что вся эта поездка плохо закончится, — бормотание стало шепотом, Августино обнял барона Моунта, устраиваясь удобнее. — Тебе нельзя бросать службу у короля. Понимаю, что наши мечты прекрасны, но я бы предпочел, чтобы ты не подвергался опасности, находясь рядом со мной. Мой род очень богат. Я не сказал тебе, что напросился ехать сюда сам.
Пьетро немного подумал — в меру своих возможностей на тот момент, потом осторожно поинтересовался:
— А почему я буду в опасности?
Сквозь сладкую дрему и слабость Августино пытался сформулировать нужный ответ, но больше его теперь интересовала близость барона и возможность целовать его в шею, щекочась о буйные темные кудри. Жар от растопленной большой печи расходился теплом по маленькой комнате.
— Мой отец отдал меня под опеку церкви, надеясь, что я буду заниматься наукой. — Августино помолчал. — У него и моего дяди есть план. Я должен стать будущим Папой.
Пьетро растерянно моргнул, потом еще раз и приподнялся на локтях, внимательно разглядывая инквизитора. Сердце начало полнится той же тревогой, что и у любимого.
— Август, — голос юноши чуть дрогнул. — Я тебя не оставлю. Никогда. Мне все равно, что будет со мной. Но если это повредит тебе, я просто буду рядом. Позволь, — барон Моунт смотрел на свою любовь и не подозревал, что повторяет путь своего отца, сердце которого также заходилось болью при мысли о потере своего возлюбленного — Луиса. Путь Кристана Легрэ, стражника, разбойника, монаха, который четко осознавал, что его ждет смерть, но был готов остаться в лагере в Аталье кем угодно, лишь бы помогать, лишь бы быть рядом.
— Глупости! — Августино даже вспылил, усаживаясь в мехах и требовательно тыкая в грудь Пьетро. — Луис прав, ты должен следовать путем, который уготовил тебе Господь. Если нам удастся уговорить посланника, я останусь. Иначе весной я поеду в Рим. И если все будет хорошо там, только тогда ты сможешь приехать.
Юноша чуть нахмурился. Он не любил слово "если". Оно всегда приводило к чему-нибудь нехорошему, всегда. Также как и смиренное следование путями Господа. Отец всегда делал то, что считал нужным и сын впитал это накрепко. Делай все, что нужно для любимых, а не для кого-то еще, пусть даже то Бог. Да и если бы Пьетро был верным сыном церкви, был бы он сейчас здесь? Обнимал бы своего Августа? Нет.
Юный барон подвинулся чуть ближе и действительно обнял инквизитора.
— Хорошо, — сказал Пьетро, и не думая сдерживать обещание. — Я все сделаю, — а вот это было истинной правдой.
Августино успокоено выдохнул. Он опасался споров, но очень хотелось спать. И потому священник уложил барона обратно в подушки и улегся рядом.
— У нас все получится. Я верю, что повезет.
— Повезет, — кивнул в ответ Пьетро. Конечно, повезет, ибо он не собирался полагаться на кого-то, кто сидит на небе, только на тех, кто живет на земле — на милорда, на дядюшку и в первую очередь — на себя.
* * *
Кардинал Шанталь де Оноре прибыл в столицу Вестготии морозным зимним вечером. Альмарро встречал его преосвященство пустыми заснеженными улицами и унылым завыванием ветра за окном кареты, но внутри было тепло и уютно, будто в Раю. Перед Оноре сидел совсем еще молоденький инквизитор и читал по-латыни псалмы.
— Credo in SpМritum Sanctum, — нараспев проговаривал он, почти стыдливо отпуская зеленые глаза под напором серого колючего взгляда, — sanctam EcclИsiam cathСlicam, sanctСrum communiСnem, remissiСnem peccatСrum, carnis resurrectiСnem, vitam ФtИrnam. Amen (*)
— Amen, — повторил Шанталь и покрыл себя крестным знамением. Они надеялись быть во дворце к вечерней мессе, но карета застряла в снегу, и стражникам понадобился целый час, чтобы вытащить ее и продолжить путь. Де Оноре это раздражало не меньше, чем светловолосый инквизитор Тере, но ничего уж не поделать — так распорядилось провидение.
— Венсан, — Шанталь, наконец, нарушил долгую послемолитвенную паузу, — скажите, вы готовы служить Богу и Святой католической Церкви при дворе короля-содомита?
Тере покорно отпустил глаза.
— Так было угодно вашему преосвященству, а значит и Господу. Я слышал эти слухи, но пока нет доказательств...
— Найдите их, — перебив, холодно улыбнулся Оноре. — Кажется, вы что-то понимаете в мужской любви, не так ли? Как и ваш брат. Я однажды из милости спас вас от костра, теперь вы окажите мне любезность: служите честно монарху этой страны и даже не вздумайте заняться тем, чем занимались в Риме. Вы кое-что смыслите в этих делах — вам будет легче разглядеть правду. Это ваше наказание, и согласитесь, оно милосердно.
— Да, ваше преосвященство, — сдавлено ответил Венсан, а после наклонился и поцеловал протянутую ему руку.
— Ну вот, мы и приехали.
Карета остановилась, и слуги суетливо расстелили дорожку перед дверцой. Во дворе замка Оноре ждал сам король со свитой, а так же инквизитор Августино.
(*) Верую в Духа Святаго, святую Католическую Церковь, святых общение, оставление грехов, воскресение плоти, жизнь вечную. Аминь.
— Добро пожаловать в наши недобрые ледяные стужи, — поприветствовал Луис, ступая по расстеленному для высоких гостей ковру навстречу гостю, которого ожидали несколько дней. — Ваше появление — добрая весть для нас, — сюзерен ожидал первого слова кардинала и уже был готов к тому, чтобы принять участь, которую так избегал Фернандо. При внешних угрозах — внутренние становились все более ощутимыми. С христианским королем государи пойдут скорее на контакт, наладятся торговые связи. Непростая ситуация будет постепенно сходить на нет, если Церковь поддержит маленького наследника и его сюзерена.
Мужчина оглянулся на стоящего поодаль Августино, который прятал руки в длинных рукавах, понимая, что этот мальчик сильно рисковал, поехав в столицу, но Луис не собирался его сдавать.
— Благослови вас Бог, сын мой. — Оноре протянул руку королю так спокойно и легко, словно холод нисколько не трогал его и, дождавшись, пока Луис припадет губами к рубиновому перстню, перекрестил его. Позади кардинала ежился и осматривался Тере, но сейчас Шанталь словно совсем позабыл о нем. Он мягко улыбнулся Сильвурсонни, с интересом отмечая, что именно таким его себе представлял — статным светловолосым мужчиной с благородным лицом и неглупым взглядом. — Надеюсь, что наше пребывание здесь будет плодотворным и принесет много пользы Вестготии. Церковь заинтересована в том, чтобы беречь свою паству.
— Я тоже всем сердцем желаю, чтобы мы вернулись в лоно церкви, — мягко согласился сюзерен и направился к лестнице, сопровождая кардинала. — Вы поехали в столь долгое путешествие, в такую погоду, что мы начали беспокоиться и послали вам навастречу гвардейцев. Хорошо, что они нашли вас в пурге и проводили. Сейчас самый тяжелый месяц зимы. — Луис пропустил Оноре в двери, которые открыли слуги, и направился сразу к залу, где вся процессия сможет разместиться.
— Мы очень благодарны вам, ваше величество, за заботу и помощь. Я ценю это. Думаю, что все складывается просто прекрасно и никакие вьюги не помешают нам осуществить задуманное. — Кардинал шел по коридорам, даже не глядя по сторонам, держа руки сцепленными перед собой. Он был сама любезность. — Политическая обстановка в мире сегодня такова, что все христианские государства должны держаться друг друга, а уж никак не воевать. Последняя война Вестготии с франками сильно подорвала благополучие последних и скверно расположила к вам многие другие государства, соседствующие с Вестготией. Цель Церкви — как матери всех верующих в Христа, сохранять мир, и я как ее непосредственный представитель намерен сделать все от меня зависящее.
— Если бы в моих силах было остановить сокрушительное желание благ земных, то война бы угасла давно, — сказал Луис спокойно, направляясь к креслу у стола. Следует прежде поговорить и дать понять, что сюзерен не сдаст позиций и что Церковь будет другом, но не Господином на земле Ферандо. — Мне важно, чтобы мир был достигнут безболезненным путем для всех сторон, но и о Вестготии я не забуду. Мой народ нуждается в том, чтобы его защищали.
Пока Луис и кардинал обменивались любезностями, Алонсо стоял рядом с Пьетро и Августино. Эдвину было не по себе от всего этого, а особенно от нового инквизитора, который пользуясь случаем, украдкой разглядывал присутствующих. Он тенью следовал за кардиналом и молчал, сжимая в тонких пальцах молитвенник, держался прямо, но смиренно.
— Пьетро, будь умницей, — шепнул Эдвин, чуть наклонившись к мальчику и напоминая ему о его разговоре с королем.
Тот, не меняясь в лице и продолжая изображать телохранителя, прошипел:
— Дядюшка! За собой лучше следите.
Конечно, это было не очень вежливо, но волнение несколько сноcило голову юноше, что хотелось не то чтобы сорваться, но огрызнуться точно. Не маленький, в конце концов!
Луис не реагировал на переговоры позади себя. Нужно заставить поскорее завершить разговор и приготовиться к тому, что борьба будет виртуозной — за власть.
— Но думаю, вам следует отдохнуть после долгой дороги.
— Вы правы, — согласился кардинал, — дела лучше решать утром. Отложим пока. — Де Оноре обернулся, подозвав к себе своего сопровождающего. Тот подошел и учтиво поклонился королю. Шанталь сдержанно улыбнулся. — Позвольте представить, ваше величество, инквизитор Венсан Тере, добрый и верный слуга Римской католической церкви.
— Я очень рад знакомству, — Луис благосклонно кивнул, спиной чувствуя напряжение барона Моунта. Тот устроит скандал, если все пойдет не так. Слишком уж сильно чувство. Но сегодня нельзя выдавать своих интересов. Нужно найти аргументы за время пребывания, почему Вестготия выбирает Августино. — Ваш посланник Августино — тоже верный слуга Церкви. Он прибыл настолько вовремя, словно его послал сам Бог.
— Так и было, — рассмеялся Оноре негромко, но он как никто знал, что Августино здесь не останется. Однако король желал иного. Интересный у Сильвурсонни будет выбор: Вестготия или Августино. Шанталю уже начинала нравиться эта игра. Что ж, стоило немного подогреть и интерес короля, чтобы дальше стало еще увлекательнее. — У Августино просто талант оказываться там, где нужно Богу и Святой католической Церкви. Жаль, опыта у него в устроении паствы немного. — Оноре обернулся и наконец обратил внимание на своего племянника. — Подойдите, инквизитор Августино.
Священник, до этого скромно стоявший в отдалении, приблизился. Он никак не ожидал того, что его дядя лично приедет в Вестготию. Это был плохой признак. Оноре опекал племянника с фанатичной тщательностью и то, что посланником назначили именно Августино, было скорее случайностью, чем закономерностью.
Поцеловав протянутый перстень, инквизитор не посмел взглянуть в сторону Пьетро.
— Вы прекрасно справились, сын мой. Я доволен тем, как обстоят дела. — Шанталь сделал небрежный жест рукой, безмолвно приказав Тере отойти немного и занять Августино его место подле себя. — Позже вы непременно расскажите мне все о ваших успехах, инквизитор, — сказал он доброжелательно и эти слова означали только одно — серьезный и долгий разговор нынче же вечером.
Барон Моунт успешно изображал статую, но сюзерен был прав — чем дальше, тем труднее становилось сдерживаться. Молодость, наследственность, любовь, ревность, страх — даже в усеченном варианте это была адская смесь для окружающих. Взгляд привычно фиксировал окружение на предмет лишних движений или ненужного блеска металла, а душу и тело все сильнее скручивало спиралью. И что будет когда она распрямится — неизвестно.
Пьетро собирался держать себя до конца — ибо Август... Лишь бы ничего с ним не случилось!
— Думаю, что нам всем следует отдохнуть перед официальной встречей, — Луис поднялся, давая Пьетро знак, чтобы не отставал и кидая взгляд на Алонсо — проследи за мальчишкой. Лично для сюзерена было ясно, что кардинал не упустит возможности пообщаться с Августино и барону лучше отойти в сторону пока.
— Ваше величество абсолютно правы. — Кардинал тоже последовал примеру монарха. — Думаю, нам стоит отдохнуть с дороги, а разговоры о делах продолжим утром. Августо, вы проводите нас в отведенные нам покои?
— Да, ваше преосвященство, — Августино покорно принимал то, что преподнесла ему сюрпризом судьба. И до самых дверей молчал, раздумывая над тем, что именно может спросить дядя. Если речь пойдет о политике, то следует ли говорить всю правду о случившемся в баронстве Райсаро? Наверняка, шпионы уже донесли о расправе и о том, что Луис женился на дочери опального барона, желая сохранить мир на границе.
Они вошли в жарко натопленные и богато обставленные покои, и Оноре приказал Тере оставить их с Августино наедине. Венсан поклонился и поспешил уйти так, словно только этого и ждал.
Шанталь выжидательно посмотрел на племянника и сдержано улыбнулся.
— Вы здоровы, Августо?
— Вполне, — священник еще никак не мог прийти в себя от того, что дядя все же поехал за ним и теперь здесь, в этой северной стране, которую называл прибежищем варваров. — Всякая держава нуждается в милости божией, я надеюсь, что сделал все, что мог для укрепления связей с Церковью.
Лучше молчать о том, как просил уехать. Как желал подумать о том, что решили отец и Оноре на досуге, отправляя Августино учиться и возлагая на него столько обязанностей, направляя в лоно этой самой Церкви.
— Ваша миссия здесь окончена, — прямо ответил Оноре. — Я должен сказать вам, что седьмого дня говорил с вашим отцом, и он был недоволен тем, что вас отправили ко двору Сильвурсонни. Уж не знаю, чем вызвано его беспокойство, но я пообещал герцогу вернуть вас домой.
— Это Папа принял такое решение? — Августино показалось, что под ногами качнулся пол. Он надеялся, что разгневал отца, что тот перестанет вкладывать столько денег, чтобы сын поднимался по церковной лестнице. Юная кипящая кровь просила совсем иных радостей, и становиться кардиналом не хотелось и раньше, но под давлением родственников все казалось не таким фатальным, как теперь. — Если я попробую написать в Рим, я смогу изменить решение?
— Вряд ли. — Оноре подошел к окну, с интересом глядя на плотно прикрытую створку и бушующую за стеклом вьюгу — такую же седую, как и волосы кардинала. Во дворе как раз распрягали лошадей и переносили вещи. — Для начала попробуйте убедить меня в том, что вы должны остаться здесь. Я не вижу ни единого препятствия для того, чтобы кардиналом Вестготии стал Тере, а вы, мой друг, через пару лет по праву бы заняли мое место в Риме, по правую руку от Папы. Зачем вам мятежная страна с неокрепшей властью, Августо? Здесь все слишком шаткое.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
