Кроме того факта, что сама Медуза ныне была жива, под контролем еще более могущественного монстра и, насколько могла судить сама Скатах, доверяющая своей интуиции, обрела новые силы, выбивающиеся из ряда знаний самой Скатах.
И эта самая Медуза, ставшая монстром и ныне обретшая новые силы и, если Скатах не подводила та информация, что она успела получить от Нобунаги за время их "общения" — если то можно было так назвать — ныне служила надзирателем над самой Скатах, контролируя каждый ее шаг и подчиняясь воле Аинза.
Скатах бы могла сказать, что факт того, что эта Медуза была иной, отличной от знакомой ей Медузы, был неприятным фактором, поскольку прошлую Медузу Скатах могла бы убить одним отчетливым ударом, в то время как она не знала, какими силами обладала эта версия Медузы — но это было не так. Какой смысл был в том, чтобы убивать Медузу, если Аинз был способен легко воскресить ее — и был намного сильнее самой Скатах, так что попытка воспротивиться его воле была равносильна самоубийству?
К тому же, если уж было так необходимо быть полностью правой — на данный момент Аинз не совершил ничего действительно ужасного, вроде попытки уничтожить Историю Человечества или что-то подобное... Что, впрочем, не означало, что он не попытается этого сделать в дальнейшем — могущественные и древние сущности подобные Аинзу могли планировать на столетия вперед, вместо грубого вмешательства лишь спокойно и медлительно подчиняя себя разумы и институты власти — но внутренняя справедливость Скатах, доставшаяся ей от лет обучения ее нерадивого ученика, требовала признать тот факт, что пока что Аинз не сделал ничего однозначно указывающего на его природу монстра.
Кроме убийства жесточайшим способом нескольких Слуг в прошлой Сингулярности, к числу которых принадлежала и сама Скатах и общего ощущения от него, как от худшего кошмара этого мира из самых глубин Земель Теней — если не глубже...
Скатах чуть-чуть позволила себе нахмуриться — строго говоря произошедшее действительно выглядело, если рассмотреть его со всех сторон, не как доказательство вины Аинза...
Но тысячи лет убийства чудовищ не проходят бесследно за считанные мгновения общения с подобным созданием — даже если тот пытается показать себя не только разумным, но и договороспособным.
Скатах не была христианкой — строго говоря, больше всего ей подходило понятие атеистки, учитывая всю ироничность ситуации, если бы убийца богов начала поклоняться подобным — но он знала о том, что Дьявол тоже согласно поверьям был "договороспособен". Это не делало его меньшим злом — даже большим, поскольку там, где обычно меньшее зло было способно лишь на то, чтобы уничтожать окружающее его — большее зло было способно на то, чтобы получить силу иного и обратить ее себе на пользу.
-Я не любительница затевать разговоры в пути, — неожиданный голос Медузы едва не заставил Скатах рефлекторно ударить копьем в сторону Слуги, — Но если ты так и собираешься бросать на меня хмурящийся взгляд, словно бы раздумывая о том, как прикончить меня за ближайшим камнем — меньшее, что ты можешь сделать — это сказать что-то.
Голос Медузы не был саркастичен, сколько просто передавал Скатах факт происходящего — Медуза видела, как Скатах примеривается к ее надзирательнице, но вместо любой иной реакции предпочла лишь указать на это...
И Скатах в ответ на эти слова могла только чуть сжать челюсти, после чего отвести взгляд, пытаясь в голове придумать план, слова, ответ, что мог бы вывести ее из возникшей мгновенно неприятной позициии...
Иными словами, Скатах ощутила смущение.
Медуза, продолжая двигаться спокойно за тысячелетним Лансером с социальной осведомленностью пятилетнего ребенка, не знающего, как именно стоит затевать диалог с незнакомцем кроме "давай дружить?", что в случае Скатах превращалось в "давай сражаться насмерть?", только чуть покачала головой.
Медуза всегда была младшей из сестер Горгон, покуда Сфено и Эвриала заботились о ней и защищали ее, но после... Практически всего, что произошло с ней после ее призыва — поглощения силы Грааля, предательства и прощения сестер, начала отношений с Аинзом и прочее — Медуза ощутила, как она стремительно начинает "взрослеть." Не в плане ее физических показателей, конечно — Медуза не знала, что бы она сделала если бы выросла еще больше и стала еще больше, чем сейчас — но в плане ее эмоционального состояния.
А потому, словно бы старшая сестра, наблюдающая за своевольный и невероятно сильным ребенком, Медуза была вынуждена пойти на контакт первой, — Ты знаешь, мы не так много знаем друг о друге... Я знаю о тебе кое-какую информацию, что мне предоставил Трон Героев — о Землях Теней и вечной страже между ними и миром людей — но я практически ничего не знаю о тебе как о человеке... Что не очень хорошо, учитывая, что теперь мы обе Слуги, и, вполне вероятно, еще долгое время будем так или иначе общаться друг с другом... Просто из-за нашего потенциального бессмертия.
Скатах на эти слова только чуть нахмурилась — Скатах вообще не являлась Слугой, так что она не была слишком сильно уверена в том, как будет действовать ее текущий контракт — учитывая уничтожение человечества, Земель Теней и того, что она стала Слугой в Троне Героев только из-за большой ошибки, вызванной апокалипсисом этого мира. Ее оригинальный план заключался в том, чтобы убить Аинза... Или, если она не сможет придумать достойного способа сделать это — вернуться обратно на свой вечный пост между миром людей и Землями Теней, но как уже указала Медуза — Скатах ныне являлась Слугой, а значит, с какой-то теоретической вероятностью, могла быть привязана к Аинзу на длительное время — возможно даже навечно.
Иными словами, всего несколько сотен лет могли значительно изменить ее мировоззрения и взгляд на Аинза, а через несколько тысяч лет она сама даже не вспомнила бы о том, что когда-то хотела убить Аинза — ментальная выносливость Скатах была велика, но все же не бесконечна. Скатах давно потеряла какую-бы то ни было радость от защиты мира людей и убийства чудовищ из Земель Теней, так что тысяча лет в другой обстановке также легко могла смять ее убеждения по защите человечества от Аинза...
И Медуза, заронившее зерно сомнений в разум Скатах, упомянув об этой возможности уже сделала первый шаг против нее — возможно, по приказу Аинза, что отправил ее прочь вместе с самой Скатах.
Осознав это Скатах мгновенно отбросила свои прошлые размышления и отвернулась от Медузы, направившись как можно более быстрым шагом в направлении приближающейся фигуры города, над которым вместо черной пустоты медленно сияло звездами ночное небо этой Сингулярности.
Медуза, оставшись позади, только вздохнула внутренне, глядя на то, как своевольный ребенок отказывается говорить, наполовину из смущения и наполовину не доверяя "незнакомцу" в виде Медузы, поспешила вслед за ней, решив на время отбросить свои предыдущие попытки затеять диалог и сфокусировавшись на приближающемся виде города.
Постепенно, приближаясь ближе, Скатах смогла начать различать конкретные очертания города — если быть точнее, то это было скорее замком с большим числом временных и полувременных поселений вокруг того — от установленных палаточных лагерей до сооруженных на скорую руку деревянных лачуг, и даже нескольких подходящих особняков, что, по виду, стояли здесь уже достаточно долгое время — вполне вероятно, что они остались в наследие от настоящей истории этому месту, а не появились после старта кризиса Сингулярностей.
За пределами этих поселений впрочем Скатах могла увидеть замок с поднимающимися башнями и достаточно высокими каменными стенами, на воротах ведущий внутрь которого висело несколько флагов — большая часть с различными рисунками крестов на них.
"Даже если бы я не знала о том, что это Город Крестоносцев — догадаться по их общему виду было бы несложно..." — Скатах прошлась взглядом по флагам, многие из которых были установлены на земле между различными палаточными лагерями словно бы какой-то оберег в попытке защититься от наползающей со стороны выжженной пустоши темноты.
Мгновение спустя появление Скатах и следующей за ней Медузы из темноты пустоши вызвало реакцию среди людей в лагере — через несколько десятков секунд, когда Скатах приблизилась к людям те словно бы успели поднять нечто ,напоминающее местное ополчение — по большей части это просто были крепкие мужчины, вооруженные копьями, часть из которых были полноценным обмундированием солдат, а часть — недавними поделками, и одетые в различные неподходящие им по размеру доспехи, кожа или кольчуга.
Разобраться с этими людьми было делом нескольких секунд и десятка точных ударов — не более, чем по одному на каждого из людей — однако Скатах, сделав шаг вперед, только подняла руки, показывая их пустоту. Бесполезный знак, учитывая то, что она могла призвать свое копье мгновенно, стоило ей только пожелать это, и расправиться с каждым из людей напротив нее, однако значение ее жеста было однозначно и немного успокоило собравшееся ополчение.
Один из людей, одетый в кольчугу молодой мужчина сделал шаг вперед, после чего окинул взглядом Скатах, а затем стоящую чуть позади нее Медузу,— Мое имя — капитан Лансель, и я скажу сразу — вы не выглядите как кто-то из этих мест... И я не думаю, что где-то в мире еще остались другие места из которых в это проклятое место могут прийти путешественники — не говоря уже о том, что двое молодых девушек вряд ли продержались долго в пустошах. Назовите себя!
Скатах задумалась на секунду — что именно она могла ответить людям перед ней? Вряд ли они знали о том, кто такие Слуги, но учитывая состояние мира — было логично предположить, что они как минимум не удивились бы магии и ее практикам в этом мире... И вместе с тем называть себя "ведьмой" в лагере крестоносцев было достаточно глупым решением — если только сама Скатах не планировала устроить сражение с этими людьми...
-Вольно, капитан, — голос из-за спин ополчения, однако, заставил тех мгновенно развернуться, после чего с кивком — интернациональным знаком уважения — ополчение начало расходиться в стороны после одних слов... Произнесенных женским высоким голосом.
Скатах чуть нахмурилась — ее знание о крестоносцах и значимых личностях среди тех было рудиментарно, и она не могла сходу вспомнить ни одной знаменитой женщины-крестоносца... Так что, вполне вероятно, она столкнулась со Слугой.
Однако, напрягши свои чувства ощущения Слуг Скатах не смогла почувствовать ничего необычного от сделавшей из-за спин солдат фигуры девушки, одетой в подобранный ей по фигуре латный доспех с гербовой накидкой поверх, белой с большим красным крестом.
Почему-то странное осознание заставило ее вновь вспомнить об Аинзе — Скатах могла мгновенно определить Аинза как нечто "нечистое" в этом мире, но не определить, что тот являлся Слугой... Однако Слуга перед ней не вызывала такого же отвратительного чувства внутри Скатах, что и Аинз.
В любом случае, это сравнение не добавило уверенности Скатах, заставив ее нахмуриться только больше, глядя на появившуюся невысокую девушку.
Девушка и, вероятнее всего, Слуга, была похожа в своей внешности на Машу, с которой Скатах виделась всего несколько десятков минут назад — разве что ее черты были чуть более женственными и на ее глазах покоились очки в офисной оправе, плохо сочетающейся с ее текущим видом рыцаря.
-Ах, прошу прощения, — девушка чуть улыбнулась Скатах... Прежде чем перевести взгляд на Медузу и замереть.
Скатах автоматически взглянула на Медузу, что также замерла.
Две девушки в очках молчаливо глядели друг на друга, и Скатах могла заметить, как взгляд обеих немного прищурился, прежде чем каждая из них одновременно моргнула и они сделали шаг друг к другу.
-Медуза, — Медуза спокойно раскрыла свое имя, будто бы и не отдавала свой главный секрет, секрет своей личности, в руки потенциального противника.
-Жак, — девушка улыбнулась, пожав руку Медузы, после чего перевела взгляд на Скатах,— Жак де Витри.
* * *
Сита внимательно смотрела вперед — или, если точнее, старалась заниматься этим. Будучи Арчером ее зрение было куда лучше зрения остальных Слуг и она могла различать куда более мелкие и незначительные детали, нежели остальные — но даже так все, что она видела перед собой представляло исключительно пустыню в ее различных конфигурациях. Высокие барханы, медленно текущие песчаные равнины, поднимающиеся вдалеке пылевые бури — в целом можно было сказать, что увиденное Ситой было даже в каком-то смысле прекрасно — как некая картина, созданная художником, запечатлевшим красоту жестокого бескрайнего океана песка — но, как и происходит обычно, чем больше человек наблюдает прекрасное — тем больше он привыкает к тому.
В случае Ситы этот факт также дополнялся тем, что помимо прекрасных видов она также ощутила, как удивительно похолодела пустыня с наступлением ночи, словно бы и не было иссушающей жары днем, а существовала только холодная простирающаяся вдаль пустошь.
Конечно же ночное небо, усыпанное звездами — редкий вид, указывающий, что даже в этой проклятой разрушенной Сингулярности, представляющей из себя изувеченную историю человечества, все еще существовало что-то красивое — было прекрасно, и к тому же ушла дневная жара и необходимость постоянно поднимать руку к глазами, чтобы немного спастись от сверкающего в глазах песка и яркого солнца — но даже так Сита, признаться честно, уже устала от постоянного неменяющегося пейзажа и ощутила, как начал замыливаться ее взгляд.
В нормальных условиях избавиться от подобного эффекта было достаточно легко — можно было просто поспать или отдохнуть иным образом — не то, чтобы Слугам требовался физиологически сон, однако тот спасал от неприятных последствий длительного бодрствования вроде копящейся эмоциональной усталости, как сейчас... Но даже уснуть на спине движущегося сфинкса было достаточно сложно — не говоря уже о том, что в данный момент Сита была на миссии, на территории противника, и в теории могла подвергнуться нападению в любую секунду.
Не то, чтобы она серьезно рассчитывала на то, что на нее нападут неизвестные противники — Нитокрис провела Ситу и Медб вокруг мест концентрации диких сфинксов и Медб вроде как заключила союзническое соглашение с Озимандией, а Сита не сомневалась, что никто из иных Слуг не посмеет вторгнуться на территорию Озимандии... Если только не готовясь развязать громадную войну.
Однако вместе с тем Сита не могла и позволить себе полностью расслабиться — потенциальные проблемы во время выполнения ее миссии могли повлиять на ее оценку Аинзом, это в свою очередь повлияло бы на его готовность избавить ее и Раму от проклятия, а это было главной и единственной целью Ситы в текущем следовании за ее Мастером.
Иными словами, к усталости Ситы добавлялась ее нервозность, вместе с той смешиваясь в опасный коктейль, только больше нагружая ее разум, что способствовал как ее усталости, так и ее нервозности, казалось, не собираясь останавливаться до тех пор, пока Сита не совершит какую-нибудь огромную ошибку...
