— Да, мне тоже понравилось с тобой драться, — отозвался я.
— Брат, сестра, — он кивнул Рамону и Ми-Су. — Вы тоже бойцы?
— Я — да, тигр-оборотень, моё имя Рамон. А Ми-Су просто составляет нам компанию и находится под нашей защитой.
— Думаю, первым делом стоит обсудить дела, а остаток вечера посвятить знакомству. Для этого предлагаю перейти в более удобное место — важные разговоры лучше всего вести, когда телу удобно и оно ничего не требует... — и мы с этим странным зеленокожим типом в проводниках двинулись в "более удобное место". Будем надеяться, что они "не столь отдаленные" исключительно в географическом смысле этой фразы...
Путь наш был извилист, но недолог. Какими-то закутками и задворками мы через десяток поворотов нырнули в одну из неприметных дверей и оказались в небольшой комнатушке, в которой, против ожидания, пахло вполне приятно — сеном и свечным воском. Сеном пахло от тюфяка в углу, воском — от свечей, стоявших на небольшом столе возле стены, под которым имелась в наличии длинная лавка. А в стене, почти под потолком, поскрипывало открытыми створками одинокое небольшое окно. В принципе, при необходимости сквозь него мог вылезти и я сам. Но при большой необходимости. А вот Аме вылезать в это оконце наверняка вполне комфортно, я уж не говорю о нашей юной некромантке.
После короткого выяснения наших с Рамоном обязанностей хозяин комнаты куда-то ушёл, но клятвенно обещал вернуться в скором времени, да ещё и с едой. Мы были назначены в авангард группы — по той простой причине, что у нас были лошади и, если верить оборотню, опыт работы в паре. Ну, насчёт опыта я бы, конечно, поспорил... Я, например, до сих пор точно не уверен, насколько я хорошо умею драться, и не знаю, чего от себя ждать. А уж в паре... Конечно, до сих пор непонимания не возникало, но поручиться, что так и будет, когда дело дойдет до дела, извиняюсь за каламбур...
Впрочем, в данном мероприятии за главного выступал Рамон. Конечно, неприятно, но ничего не поделаешь: я тут ещё недостаточно освоился. Тут — в этом мире, в человеческом теле, причём теле не-мага. Ух, сюда бы мои способности обратно! С другой стороны, это я, наверное, так ностальгирую просто: всё равно сразу лезть никуда не стоит. К тому же, я даже примерно не знаю, куда мне следует двигаться и как заставить окружающий мир в меня уверовать... Лучше в такой ситуации просто плыть по течению. Будем надеяться, что мой мир окажется сообразительным, и отношения у нас с ним сложатся хорошие... В конце концов, если мир похож на меня, то он должен меня очень любить.
— Слушай, Рамон... Ты уверен, что мы с тобой в паре сработаемся? — полюбопытствовал я.
— А куда ж мы денемся? — отозвался оборотень. — Сработаемся.
— Ну, в себе ты, полагаю, уверен... А вот я, к твоему сведению, привык работать один!
— Не переживай, я тоже привык работать один. И распоряжаться собой я привык сам...
— Ты что, никогда не сопровождал караваны?
— Да с чего ты это-то взял? Сопровождал я караваны, не волнуйся. Просто не приходилось при этом находиться под чьим-то руководством: я обычно нагло вызвал начальника охраны на поединок, побеждал его и сам становился начальником. Но там с начальниками было всё совсем туго, аура у меня, видимо такая; а с этим нам, похоже, повезло — махи в большинстве своем толковые ребята, и у меня нет причин сомневаться в данном конкретном: пока что он проявляет себя в лучшем виде.
— Вы, значит, будете подрабатывать охраной, сражаться в случае чего... А я должна торчать с этой толстой клушей и её детьми?! — вдруг взорвалась Некромантка.
— Во-первых, сидеть с ними тебя никто не заставляет, — Рамон хмыкнул.
— А, во-вторых, от тебя всё равно никакой пользы не будет, — добавил я.
— ЧТО?! Пользы не будет? От меня, одного из сильнейших некромантов этого мира, не будет пользы? — девушка с прищуром покосилась на меня. — Я сейчас вам покажу, как от меня пользы не бывает... — сосредоточенно уставившись в одну точку, она запела. Правда, пение было недолгим — к концу второй строки я коротко, без размаха, ударил её пальцами по губам. Не сильно, но ощутимо. Девушка отшатнулась, бросив на меня полный ярости взгляд.
— Да как ты смеешь... — зашипела она.
— Заткнись! — рявкнул я, не выдержав. Потом резко сократил расстояние, разделявшее нас, одной рукой крепко сжал её плечо, а второй ухватил за горло, вынуждая смотреть мне в глаза. — И слушай меня, девчонка! Запомни раз и навсегда, Некромантию нельзя демонстрировать, устраивать цирк! А тем более, с применением подобных заклинаний! Если учишь заклинания по книгам, то внимательно читай все сноски, их как раз для таких как ты идиоток умные люди ставили! То, что ты начала читать, позволительно читать только тем, кто мёртв телом. Могу тебе посоветовать гораздо более быстрый и куда менее болезненный способ самоубийства: просто ещё раз выведи меня из себя! — я разжал руки, девушка шарахнулась, и только теперь я почувствовал руку Рамона на плече. Я обернулся и столкнулся с вопросительно-настороженным взглядом оборотня.
— Ярогор, ты чего? — напряженно спросил он.
Я махнул рукой, подошёл к столу и сел.
— Сколько себя помню, сильнее всего меня бесили книжные черви. После прорицателей, конечно... — я хмуро покосился на девушку, глядящую на меня не столько напуганно, сколько крайне удивленно.
— Поясни? — тигр значительно вскинул бровь.
— Поясняю, — вздохнул я. — Маг, учащийся по книгам, очень слаб, притом, что чувствует собственную "невероятную силу". И, естественно, кичится этим. А между тем я помню случаи, когда маг гораздо меньшей силы, но практик, побеждал оторванного от практики книжного червя, потенциально куда более сильного. Я сам, когда был ещё довольно молод, убил... ну, да вам это ничего не скажет. А уж когда эти самоуверенные читатели вдруг начинают творить то, на что не каждый специалист отважится, понимая риск... То заклинание, которое начала читать Ми-Су, дает власть над окружающими. Они безоговорочно признают правоту мага и готовы по его приказу сделать всё. Правда, эффект заклинания длится не дольше получаса. Но проблема в том, что в самой структуре заложено убийство тела читающего. Не буду в подробностях расписывать, как он живописно гниёт заживо в случае, если читает маг живой. Читать без потерь может только уже мёртвый. Я им частенько пользовался, честно признаться, — мечтательно хмыкнул я. — Стоп! Ми-Су, ты чего? — девушка вдруг со слезами на глазах бросилась ко мне, рухнув на колени. — Так! Опять начинается! Заканчивай цирк, сейчас наше начальство придет! Слышишь меня?
Минуты за полторы мы с Рамоном общими усилиями убедили девушку встать с пола и усадили за стол.
— Ярогор, спасибо, — хлюпнула носом "могущественная некромантка", сидевшая рядом, вцепившись обеими руками в мой локоть. — Прости меня, ладно?
— На дураков, больных и детей обижаться совершенно бессмысленно, — фыркнул я.
— Ярогор, а... можно я тебя попрошу...
— Ну, попробуй, — насторожился я.
— Побудь моим учителем, а? — она с надеждой воззрилась на меня. Рамон, всё это время молча наблюдавший за показательно страдающей от раскаянья девушкой, хохотнул, хлопнув в ладоши. Я одарил его мрачным взглядом, что оборотня развеселило ещё больше.
— Каким образом? — с сарказмом в голосе поинтересовался я у неё. — Я, к твоему сведению, колдовать сейчас не могу. Точнее, могу, но точно не так, как тебе надо. А учить только на словах... нет уж, увольте! Это безобразие получится. К тому же, я вообще терпеть не могу кого-то чему-то учить. Так что если что — совет дать могу, но разжёвывать и разъяснять — не ко мне, — я пожал плечами. На этом, окончательно пресекая все надежды Ми-Су на продолжение, вошёл Ама с внушительной корзиной в руке. Из корзины на стол были выставлены большая миска с тёплым ещё и очень вкусно пахнущим мясом, кувшин с пивом, ещё одна миска дымящейся варёной картошки, внушительная краюха хлеба, полголовки сыра, чеснок, лук и какая-то зелень. Несмотря на недавний обед (ужин?), я понял, что совершенно не против ещё перекусить.
— Угощайтесь, друзья, — с улыбкой повел рукой махи. — Конечно, не божественное пиршество, но на местной кухне вполне сносно готовят. А самое главное, пиво они практически не разбавляют! — поделился радостью зеленоволосый, выставляя кружки и сноровисто разливая в них янтарный напиток. Пены практически не было, что выдало в нашем новом начальнике довольно опытного человека.
— Попробовали бы они разбавить, когда тут такие толпы караванщиков бродят, а, главное, наёмников... — ухмыльнулся Рамон, прикладываясь к кружке и одобрительно кивая. — Действительно, весьма и весьма...
— Ну, что, в связи с этим предлагаю переместиться на пол, никто не возражает? — произнес хозяин комнаты, делая приглашающий жест кружкой. Мы приглашение приняли — лучше уж сидеть, но на полу, чем стоять памятниками возле стола. За кружкой пива и вкусной добротной едой знакомство пошло веселее. Сильнее всего веселились Рамон и Ама, они вообще очень быстро нашли общий язык. Я все больше помалкивал, ухмыляясь в кружку, а Ми-Су... Девушка, кажется, была на седьмом небе. Она всё время молчала, и старательно пыталась скрыть восторг в глазах, но от меня у неё все это спрятать не получалось. И, думаю, не получится уже никогда. Может быть, из-за того, что я применил на неё свою магию, может быть, ещё из-за чего, но понимал я её очень хорошо.
Впрочем, догадаться о её эмоциях особого труда не составило бы, даже если бы и не было этого странного чутья. Ну, действительно, а что ещё она может сейчас испытывать? Ей всего двадцать лет, причём всю свою сознательную жизнь она жила в своем проклятии и в одиночестве, среди книг. И тут вдруг приходит добрый дядя (Час Перерождения, это — я!), совершает не больше, не меньше — чудо, и даже берёт с собой. То есть уже ничто не болит, есть возможность полноценно учиться. И, к тому же, демоны знают, когда она вообще последний раз вот так сидела в какой-то компании, а уж тем более в компании мужчин, и чувствовала себя так легко. Если вообще такое когда-то бывало. Что бы она ни пережила — а пережила она страшное, — в ней явно остались человеческие черты, и их очень много. Думаю, через пару недель между ней и ей же, но месяц назад, будет лежать огромная пропасть, и мы её не узнаем. Конечно, я немного посодействовал её душевному здоровью, но всё-таки не до конца. Может, так и должно быть? Да ладно, леший его знает...
А махи тоже способствовал этому преображению. Он оказался весьма общительным и обаятельным парнем, а его манера всем сразу "тыкать" и обращение "брат" и "сестра" делали его совсем уж приятным собеседником. И манера говорить у него была тоже крайне подходящая — неторопливо, с улыбкой. Даже пробирающий голос, стоило привыкнуть, уже не воздействовал так. Как-то не кажется он, вот такой, грозным бойцом. Но я на своей шкуре испытал, что он из себя представляет, поэтому особо не обольщался. Рамон вон тоже по жизни неторопливый балагур...
Оборотень с Махи травили байки, я молча хихикал, только иногда вставляя комментарии. Рассказывать о своих собственных похождениях охоты не было — кто мне вообще поверит, что я где-то в другом мире был грозным Некромантом, про которого писали в учебниках? Да и не хочется так откровенно все выкладывать первому встречному. Ама, конечно, хороший парень, и всё такое... Но знаем мы тех хороших парней.
В итоге засиделись мы довольно долго, первым спохватился наш прямой начальник.
— Ну, что, друзья... А не пора ли нам немного поспать? А то сестра сможет завтра выспаться в повозке, а вот нам с вами предстоит довольно напряженный день...
Мы все, конечно же, согласились. Нас проводили... на сеновал. Самый натуральный сеновал. Судя по всему, тут хранился запас этого самого сена для всего постоялого двора, а то и не только для него — во всяком случае, сена было очень много. И оно, что самое приятное, было сухое и чистое.
— Ну, вот... Я подумал, что здесь вам будет удобнее, чем в комнатах. Признаться, хозяин этого божественного места существо довольно неопрятное, и всяких кровососущих насекомых здесь предостаточно. Я, конечно, признаю право на жизнь любого живого существа, но всё-таки с некоторыми ограничениями... — он улыбнулся, пожелал нам спокойной ночи и удалился.
Понимая близость неминуемой побудки, мы угомонились очень быстро. Спать на сене было весьма непривычно — давненько мне не доводилось подобного проделывать, подзабыл. И с непривычки это оказалось довольно неудобно — сено кололо, лезло за шиворот, в нос, и вообще было очень щекотно, поэтому проворочался я ещё минут двадцать. Когда ушёл "в грунт" на метр с гаком, но утрамбовал себе ложе, отрубился как миленький под убаюкивающий тёплый запах.
Ещё один недостаток бытия личем, пусть и Верховным, притуплённость ощущений. То есть не совсем — запахи я вполне различал, причём даже чутче, чем человек, мог разложить их на составляющие, и так далее... Но вот чего-то недоставало. Наверное, я просто не мог получать удовольствия от запахов, так что ли? То есть, вполне различал, что запах мне приятен, или не приятен — в зависимости от того, чем пахло. Но все это воспринималось именно на информативном уровне, то есть от отвратительных амбре меня не тошнило, но и вот такого глубокого наслаждения тоже испытать не удавалось — когда хочется зарыться в этот запах с головой и дышать, дышать...
Всё-таки, может быть, и вправду, всё, что ни делается, к лучшему?
Мне снился сон. Какой-то совершенно неожиданный сон, я таких, насколько помню, в жизни никогда не видел. Мне снилось, что я... ну, наверное, ребёнок — во всяком случае, в здравом уме я бы себя так точно не вел. Мне снилось что я с кем-то, вероятнее всего, другими детьми, бегу по крыше, разбегаюсь, прыгаю с её края, раскинув руки... Прыгаю один, остальные то ли трусят, то ли просто у нас какая-то очерёдность определённая. Мои ноги отрываются от края крыши, на какое-то долгое мгновение я замираю — в небе, чувствуя себя птицей. Сердце застывает, пропускает удар — и после короткого падения я окунаюсь в теплую, пахнущую свежим сеном бездну. Медленно опускаюсь в ней вниз, вниз, вниз... А потом вдруг быстро, быстро, ещё быстрее... с внушительным ударом в конце.
Собственно, от этого удара я и проснулся, вскочив на ноги с тихим рыком и готовясь принять удар с любой стороны.
В итоге выяснилось, что во сне я скатился со стога сена и банально грохнулся на пол. И заодно разбудил чуткого оборотня, позволив ему вдоволь похихикать над тихо матерящейся божественной персоной.
— Кстати, это ты удачно свалился, — произнес Рамон, отсмеявшись и прислушавшись. — Там начинаются какие-то брожения. Кажется, у нас побудка. И, кажется, завтрак будет в обед... — вздохнул он, съезжая вслед за мной на пол.
— Ми-Су будем откапывать, или тут оставим? — хмыкнул я.
— Откопаем, только чуть позже, — с притворным сожалением кивнул тигр. — Пусть дрыхнет. Сборов ещё часа на полтора в лучшем случае, так что время у неё есть...
