Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Хорошо. Папка когда на моей маме женился, у неё уже я была. Мне было семь лет. А вот когда они с мамой развелись, через четыре года, я хотела с папкой остаться жить, ну чтобы маме не мешать замуж выходить, но она не разрешила. Говорит: вот если бы родной был. А если у меня с родным неконтакт полный?
Я улыбнулась, наконец вникнув в суть.
— Понятно. А папка значит, тебя балует?
Вася ложкой по пластиковому дну опустевшей баночки поскребла, и головой покачала.
— Нет, не балует. Он меня любит.
— А отчим?
Она сморщила прелестный носик.
— Болван толстолобый. Но папку он боится и ко мне не вяжется.
Мои руки замерли, я тесто для блинов перестала мешать, правда, быстро успокоилась и глубоко вздохнула.
— Это хорошо.
— Мама так не считает.
— Верю.
— Слушайте, а вы интересная. И красивая.
Я кинула на неё весёлый взгляд.
— Это комплимент или подлизываешься на всякий случай?
Она рассмеялась.
— Подлизываюсь.
— Понятно.
— Но у вас было такое лицо, когда вы меня увидели!
— Я испугалась немного.
— А когда я про папку сказала? — Вася проницательно прищурилась. — Ещё больше испугались, да?
Это я предпочла проигнорировать и вместо ответа предложила:
— Давай на "ты". У нас не такая уж большая разница в возрасте.
— Давай.
Когда Кирилл на кухне появился, спустя полчаса где-то, я уже успела Ваську блинами накормить и выспросить у неё всё про её маму. Она рассказывала охотно, кажется, ей в голову не приходило ничего скрывать, я в ответ рассказала ей про свою работу, и мы немного пообсуждали иностранцев, в том смысле, что мужчин-иностранцев. Видно было, что девочка Вася развита не по годам и интересы у неё вполне взрослые. Но когда Кирилл вошёл, мы обе замолчали, за ним наблюдая. Он выглядел заспанным, всклокоченным, на нас даже не взглянул, сразу прошёл к холодильнику и пакет с соком достал. Свинтил крышку и сделал несколько больших глотков. И всё это практически не открывая глаз, будто спать продолжал на ходу. Вася блин жевала, я чай в чашке помешивала, а Кирилл глубоко вздохнул, сок в холодильник сунул и спокойно поинтересовался:
— Ты здесь чего?
— Блины ем, — тут же отозвалась Василиса и мне улыбнулась. — Вкусные блины. Пап, ты хочешь?
Филин поморгал, взгляд на мне сфокусировал, а мне его жалко стало.
— Шёл бы ты спать, сегодня же воскресенье.
— А который час?
— Полдесятого.
Он за ухом почесал, рукой в стол упёрся, а затем снова на Василису посмотрел. Та, как по команде тут же начала выкручиваться:
— Пап, я у тебя немного побуду, ладно? Я мешать не буду, я тоже спать лягу. А ты, когда мама позвонит, скажи, что я у тебя ночевала, ладно?
Я в чашку взглядом уткнулась, а Кирилл надо мной крякнул.
— А где ты ночевала?
— Ну, пап, неприлично такие вопросы девушке задавать.
— В подоле перед институтом принесёшь, по шее получишь.
Вася вытаращила на него глаза.
— Ты ударишь беременную женщину?
— Легко.
— Папка, это совершенно ужасно.
— Твоей матери я врать не буду. Я вообще с ней разговаривать не буду, с какой стати?
— Папа!
— Мы шесть лет в разводе, я не обязан.
— Но ты должен встать на мою защиту! У меня, может, первая любовь?
— Какая?
— Первая. Настоящая — первая!
— Где-то я это уже слышал, — проворчал он. За стол сел, голову опустил и лбом к моей руке прижался. Он хотел спать, я его жалела и в макушку поцеловала, а сама Васе незаметно рукой махнула, чтобы с кухни уходила.
— Ты должна его на себе женить, — сказала Вася через пару дней нашего с ней плотного общения. — У него, наконец, нормальная жена появится.
Я печально кивнула.
— Да. Вот только он и без меня с этим справиться решил.
— Ты Кристину имеешь в виду? Глупости!
— А ты с ней знакома?
— Папка познакомил. Всё так официально было. — Васька один палец в рот сунула, изображая тошноту. Всё-таки иногда она вела себя совершенно по-детски. Она уже третий день жила у нас (хотя точнее сказать, это я у них жила), к матери не торопилась и по мере возможности своевольничала. Правда, Кирилл отцом оказался не ослеплённым любовью, как мне вначале показалось, и за поведением девочки следил, но надо признать, что она его слушала, не особо сопротивляясь, когда он её воспитывать начинал. Просто у неё характер был очень шабутной, и в первый момент она производила впечатление слегка развязной особы.
— Мы ездили в Москву, ужинали в дорогущем ресторане, а на следующий день мы с Кристиной по магазинам ходили. Единственный плюс — шмоток я привезла немереное количество. И папа даже не возражал, потому что понимал, что это компенсация за моральный ущерб.
— И как она тебе?
— Ему совсем не подходит. Ему нужен кто-то поживее, почеловечнее. Вот как ты. Но с другой стороны, он же не по любви жениться собирается.
— Ну да, из-за денег, — недовольно подсказала я.
— Нет, — Вася отчаянно замотала головой. — Из-за идеи.
Я нахмурилась.
— Какой ещё идеи?
— Открыть ресторан в Москве. Чтобы всё так супер-пупер шикарно было. Папка ведь не просто так работает и деньги зарабатывает, ему гореть надо. А для этого нужна идея, цель, мечта. Ему постоянно нужно чего-то добиваться. Ему всегда мало, понимаешь? Но не денег, а действия.
Я на Васькину кровать прилегла, стала смотреть в потолок, а руки на животе сложила.
— И что мне делать?
— Нужно его отвлечь.
— Как?
— Ну я не знаю. — Василиса рядом пристроилась и сильно нахмурилась, вся уйдя в раздумья. — Ты же старше, у тебя опыта больше. Ты должна знать.
Я не удержалась и недовольно хмыкнула.
— Боюсь, с твоим папкой это не прокатит. То, на что ты намекаешь.
Вася ухмыльнулась, тоже на потолок поглядывая.
— Да, папка — твёрдый орешек. — Потом на бок повернулась, голову рукой подпёрла и предложила: — Может тебе от него уйти?
— Да ну, он не поверит.
— Почему? Ты всерьёз уйди. Вот помню, в десятом классе у меня был парень, звали его Ромочка. Знаешь, какого цвета у него глаза были? Зелёные! Ты когда-нибудь встречала парня с зелёными глазами? Я — никогда! Так вот, я влюблена в него была до ужаса. В него вообще все девчонки влюблялись. Но я влюбилась не сразу, а когда в глаза ему посмотрела. Понимаешь, этот аферюга тёмные очки любил носить, маскировался значит...
Я от смеха даже застонала.
— Васька, замолчи!
— Ну что? — надулась она. — Я же тебе жизнь свою рассказываю.
— Лучше сразу чем закончилось.
Она снова легла.
— Закончилось банально. Папа узнал, по носу Ромика щёлкнул, и любовь прошла. В смысле, его ко мне.
Я потёрла кончик носа.
— А в середине что было?
— Я же говорю — самое интересное. До меня слух дошёл, он с Ольгой Шаповаловой в клубе целовался. И я решила от него уйти, ну чтоб неповадно было. Сказала, что ничего серьёзного между ними не было, одно влечение пустое. Так знаешь, как он после этого за мной бегал?
— Откуда ты всего этого набралась?
— Чего?
— Про влечения пустые.
— А-а... Так отовсюду. Из книг, фильмов, но в основном от мамы. Она у меня любит... всё возвышенное.
— Понятно. А по носу Ромка твой за что получил?
— Да за то, что надоел всем. — Она от переизбытка чувств меня за руку схватила. — Ника, это был цирк! Я на него обиделась за Ольку, ушла и решила его помариновать, как полагается. Ведь правильно? Он за мной бегать начал, а я его прогоняла. Гад потому что. А потом папка меня пригласил в свой ресторан, у них был важный вечер какой-то, а мне нужно было компанию составить сыну его приятеля. Ну так, чисто по-дружески. Хорошо, что я догадалась приодеться!.. У меня платье есть, всё серебристое и с декольте. Закачаешься! И вот меня усадили за столик к этому молодому человеку... Ника, какие у него глаза голубые! — Я отвернулась и затряслась от беззвучного смеха, а Вася меня легонько по руке шлёпнула. — Слушай! И вот, вышли мы с ним вдвоём на балкон: я в платье с декольте, рядом он — голубоглазый и высокий, тепло, луна светит, сверчки какие-то сверчат, у меня в руке бокал шампанского, который я с соседнего стола свистнула, пока папка не видел... В общем, кино без немцев, сплошная романтика. И вдруг через балконные перила Ромка лезет, а дружки его внизу подсаживают. Он нас увидел, взбесился и тут же драться полез, даже меня слушать не стал. В общем, всё мне испортил. — Тут Вася заметно поскучнела. — Потом пришёл Гена и дал Ромке по шее, и за дело. Ну, потом ещё папа добавил, потому что этот придурок всех гостей перепугал. А про то, что мне всё испортил, никто, конечно, не подумал. Какая уж тут любовь? Никакой личной жизни.
— А по-моему, она у тебя очень бурная.
— Да? — Васька бровки сдвинула, задумавшись. — Многие так говорят. Но я же не виновата, что я влюбчивая. И мне каждый раз кажется, что это навсегда. А у тебя не так?
Я головой покачала.
— Нет. До твоего папки, — я улыбнулась, — я ни разу не влюблялась.
Девочка смотрела на меня недоверчиво.
— Ух ты, — проговорила она негромко. — Папка, конечно, у меня особенный, но я прям не знаю, за что ему такое счастье.
Я даже смутилась немного от таких слов. А позже вечером, уже после ужина, когда я со стола убирала, невольно прислушиваясь к голосу Кирилла, который по телефону говорил с кем-то мне неизвестным, Вася ко мне подошла и на ухо мне зашептала:
— Тебе нужно встретиться с Лидией Аркадьевной.
Я непонимающе посмотрела на неё.
— С кем?
Вася сделала круглые глаза.
— С папкиной матерью.
Я забыла о тарелках.
— Зачем?
— Ну как зачем? Если ты ей понравишься, то папка о Кристине и думать забудет. Поверь, я знаю, что говорю. Она давно на него злится, а он не знает, как это исправить. — Она ещё голос понизила. — Он очень её мнением дорожит, хоть и врёт, что — нет. И про Кристину он ей ещё не рассказал, я бы знала. Вот и опереди его. И её.
Я быстро облизала губы.
— Это не очень хорошая идея, Вася.
— Точно, — кивнула девочка. — Это гениальная идея, Ника.
Я почувствовала взгляд Кирилла, посмотрела на него, а Вася и вовсе старательно и невинно заулыбалась. А тот нам обеим кулак показал, видно догадался, что мы что-то затеваем.
Интуиция мне подсказывала, что идти у Васьки на поводу не следует. Всё-таки она, ещё в достаточной степени, ребёнок, и не до конца осознаёт возможные последствия своих безрассудных действий, но я-то понимать должна. И я понимала. Нутром чувствовала, что встречаться с матерью Кирилла за его спиной мне не стоит. Не правильно это как-то. Хотя, возможно, идея на самом деле гениальная, но вот Филин моё проворство вряд ли оценит. Моё такое явное стремление его на себе женить, и так ему активно не нравилось. А если уж я попытаюсь за его спиной его мать на свою сторону переманить... А ведь для этого притворяться придётся, врать и в глаза ей заглядывать. Этого он точно не простит.
Но Василису мне так запросто убедить в своей правоте не удалось. Она по-прежнему считала, что идея просто гениальная.
— Чего ты боишься? — настаивала она. — Встретитесь, чаю попьёте, поговорите. Кстати, она очень любит жасминовый чай, запоминай.
— Не собираюсь.
— Ника!
— Так, прекрати меня уговаривать. Я знаю, что Кириллу всё это не понравится.
— И что? Важен ведь результат...
— В том-то и дело, что нет, Вася. Не результат. А его ко мне отношение.
Васька скисла, на диван присела, и плечи её безвольно опустились.
— Ну, тогда я не знаю... По-моему, ты всё усложняешь.
— Я не хочу его насильно женить на себе, понимаешь? Я хочу, чтобы он этого хотел.
Васька потянула за свой кудрявый локон и принялась его на палец наматывать, при этом выглядела жутко задумчивой и серьёзной.
— Захотел — это серьёзно.
— Вот именно.
— А если не захочет? — полюбопытствовала она.
Я замерла, стараясь заранее не расстраиваться.
— Тогда выходит, что я всё себе придумала.
Васька на спинку дивана откинулась и глаза закрыла.
— Как же всё это сложно. Ну, почему нельзя попроще?
Я улыбнулась.
— Тогда жить не интересно будет.
— Конечно, — не поверила она. — А придумывать себе проблемы на ровном месте — интересно. — Рывком поднялась и кофточку одёрнула. — Ладно, будем думать. Не хочешь так, будет по-другому.
Я подозрительно прищурилась.
— Вася, а тебе это зачем надо?
— Ну, как же, — удивилась она. — Ты моя подруга. Это во-вторых.
— Во-первых пропустила, — подсказала я.
— Во-первых, и так понятно: я папку люблю. И себя рядом с ним. А если он на этой Кристине женится, то ничего хорошего не выйдет. Не уживёмся мы с ней, я это сразу поняла. А если она захочет, чтобы они в Москву переехали?
Я понимающе усмехнулась.
— Короче, сплошной эгоизм. Причём, у всех.
Васька плечами пожала.
— Наверное. Но что в этом плохого? Папка всегда говорит, что себя надо любить, а остальное приложится.
На выходные мы с Кириллом уехали в Малеевку, Вася с нами ехать отказалась, вдруг вспомнив о том, что у неё на следующей неделе две контрольные, безумно важные, между прочим, и без лишних слов вернулась к матери, якобы готовиться.
— Вернётся скоро, — сказал Кирилл, глядя вслед отъезжающей машине, из окна которой Васька нам на прощание рукой махала.
Я на Филина посмотрела, оценила серьёзное выражение лица, и спросила:
— Почему ты так думаешь?
— Задумала что-то. Набедокурит, и вернётся. — Шеей как-то нервно дёрнул, а я его успокаивать принялась. А под конец ляпнула:
— Тебе ребёнка надо, своего и маленького.
Он так на меня посмотрел, ни одной живинки во взгляде.
— Ты беременна?
Я нервно сглотнула от обиды, и отрицательно покачала головой.
— Нет, успокойся.
В общем, выходные начались совсем не так, как я того хотела. По дороге в деревню всё больше молчали, я пыталась обиду из себя изгнать, а Кирилл подозрительные взгляды на меня кидал, которые пару раз на моём животе останавливались. Стало ясно, что он вряд ли обрадуется и вообще проникнется, если я ему о беременности сообщу. Беременна я, конечно, не была, и мысли такой — подловить Филина на ребёнка, у меня, слава богу, не возникало, но обидно всё равно было. Я иногда забывала о своём месте в его жизни. Мы вместе жили, он меня любил, по крайней мере, в физическом смысле, но я чувствовала, что нужна ему, хоть он и старался от меня свои чувства скрывать. За прошедшие несколько недель я привыкла думать о нём, каждую минуту, заботиться о нём, доверять ему свои мысли и желания, принимать его любого — измотанного, разозлённого, взъерошенного, когда он возвращался домой глубокой ночью. Ко мне возвращался. Обнимал меня, сжимал крепко и молчал, пока дыхание не восстанавливалось, пока в себя не приходил и он не становился обычным Кириллом, которого я любила. В такие моменты я была ему нужна, я чувствовала себя важной и забывала обо всех его выгодах и планах, а потом он одним словом или взглядом спускал меня с небес на землю. А точнее, просто ставил на место, и я вспоминала, что у меня каждый день, как последний. Что приедет Кристина, и мне придётся вернуться в свою квартирку. Или он мне другую снимет, пошикарнее? Хотя, какая, по сути, разница? Главного это не изменит.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |