Камень 1

....

— Слушай, тебе прямо в Гестапо работать, или в Большом доме. Ловко ты вопросы ставишь, меня, простофилю, запутала. Не спрашивай ты меня больше, я и так слишком много сказал. Вернее, не сказал.

— Не понимаю, зачем секреты такие?

— Ну, от тебя как бы и не то, чтобы большой секрет. Но если слух пойдёт дальше, да кто-нибудь ненужный заинтересуется, у меня могут быть большие проблемы. Могут и не быть, но я рассчитываю на худшее, поэтому так вот и секретничаю.

— А почему дедушку обманул, что диагноз неправильный?

— Так он и был неправильный, нету у него ничего.

— Ты меня понял, не виляй.

— Так чтобы он не чувствовал себя обязанным. Сразу возникло бы напряжение, он пытался бы отблагодарить, я бы сопротивлялся, и прощай хорошие отношения. Как-то так.

— Ладно, последний вопрос.

— Ой ли?

— Ну, сегодня последний — опухоль большая была?

— Чудом довёз. Всё! Давай лучше вина налью...

Утром выгулял собаку на Северном проспекте. Удобное место, однако.

Снова забрался под бок к Марии и добрал ещё часа два утреннего сна. Ну, не совсем сна, в общем...

К деду приехал на метро, так быстрее.

Тот встретил меня весь такой деловой-деловой.

— Вот карта, вот пин-код для неё. Вот примерные пожелания от сына. Вы торопитесь?

— Да, в общем.

— Тогда передайте вашему брату моё искреннее восхищение. Чувствую себя как на десять лет моложе, и это только от обследования. И видеть стал лучше, представляете?

— Там ещё сустав какой-то вам поправили, кажется.

— Серьёзно? А я-то думаю, почему он о себе не напоминает? Ваш брат просто волшебник. С удовольствием поблагодарю его лично, когда представится такая возможность.

Но я уже ретировался.

Геннадий Михайлович встретил меня на выходе из метро, благо до клиники идти было несколько минут.

— Я сказал ему утром, что нашел вероятного покупателя, тот даже запел. Но при встрече скорее всего начнёт демонстрировать, какой он крутой. Я не буду присутствовать, чтобы он не заподозрил моей заинтересованности, так что имейте в виду.

— Дадаш Галибович, вот человек, о котором я говорил — поклонившись, Геннадий Михайлович представил меня и выскочил из кабинета.

Дадаш Галибович, лет двадцати пяти, жгучий брюнет-красавец восседал в кресле как на троне.

— Гена сказал, что ты хочешь купить мою клинику? Что же, могу и продать, если дашь хорошую цену. Надоела она мне, думаю в горы уехать, там хорошо сейчас.

— Не совсем так. Я согласен купить твою клинику — это не значит, что хочу.

— Что значит, согласен — деланно удивился Дадаш — она стоит пятьдесят миллионов, а я уступаю за десять.

— Она почти ничего уже не стоит. Здание не в собственности, значит чужое, судебная тяжба, о которой весь город знает, оборудование старое. Персонал ты весь разогнал?

— Зачем разогнал? Все довольны, все работают. Только несколько лентяев ушли, а так все остались.

— Так вот, я согласен купить у тебя юрлицо — клинику, со всем находящимся здесь имуществом за пять миллионов рублей. Вот карта — продемонстрировал ему банковскую карту — на ней пять миллионов. Если согласен, пойдём к нотариусу оформлять сделку, если нет, то не очень-то мне и хотелось. Не для себя беру, лично мне она и на фиг не нужна.

— Зачем нотариус? Ты мне веришь, я тебе верю, ударим по рукам и всё твоё.

— Давай всё же у нотариуса. Ты ведь только что пытался мне продать чужое здание, так что пусть нотариус посмотрит все документы. И не надо разыгрывать из себя необразованного горца, ты же медицинский университет закончил.

— Привычка, — пожал плечами Дадаш — обычно срабатывает. Хорошо, пошли к нотариусу. Ты знаешь, куда?

— Думаю, Геннадий Михайлович знает, он где-то рядом живёт.

В конце концов, после двух часов нервотрёпки, я стал единоличным владельцем ООО 'Клиника АМК' со всей его историей и долгами. Собственно, окончательно стану после внесения в госреестр, но это должно свершиться как бы автоматически.

Позвонил Геннадию Михайловичу, рассказал, что всё закончилось, клиника теперь как бы моя, но Шурина. Его эта деталь не интересовала, главное, что без Дадаша.

Позвонил Шуре, поздравил его. Спросил, что он думает предпринять по поводу девушки, пострадавшей от действий его клиники. Оказалось, ничего.

— Ну как же ничего? — возмутился я — А если она, не дай бог, помрёт, твоя клиника вообще прекратит существование, у тебя лицензию отберут. Нужно искать выходы на эту женщину и исправлять положение.

— Так пусть Геннадий Михайлович попробует.

— Так и скажи ему об этом! Клиника — твоя, ты и решай её вопросы. Я помогу, если нужно, но это в первую очередь твоя задача. Звони ему и решай. Лично я думаю, что тебе нужно приехать и вылечить её, и незаметно исправить то, что напортачил этот горец. Но решать должен ты. Давай, действуй, а я завтра приеду со строителями. Если опять ничего не случится.

Но ничего не случилось. Наутро я благополучно встретил рабочих у метро и через пять часов с небольшим прибыл на хутор.

Глава 17

Первым делом показал рабочим, где им разместиться. Определил фронт работ, то есть, где следует ставить павильон, и как мы с Шурой его себе представляем. Собственно, павильон 6-на-6 метров, с шатровой крышей под металлочерепицу, со стороны озера — сплошное остекление, кроме опор, вход с угла через прямой тамбур. Пол оставить земляной, стены на ленточном фундаменте, по нему кирпичная кладка до пояса.

Пусть определят, что им нужно, завтра съездим в магазин, всё купим. Продемонстрировал запасы кирпича, вроде, должно хватить.

Оговорили стоимость работ. Конечно, для начала меня пытались развести на повремёнку, но я был твёрд и мы договорились на аккордную оплату.

Поспешил к Шуре. Он как раз общался с Геннадием Михайловичем. Тот навёл справки про жертву нашей клиники, положение там тяжёлое, без Шуры не обойтись. Провести Шуру к ней можно, это хирург организует.

— Что тут думать, езжай сегодня же — предложил я ему — если увидишь, что у тебя не получается, вези сюда, Пьер всё исправит. Главное, чтобы она в сознании была.

Рассказал ему в подробностях о своих похождениях в Питере. Про Марию, правда, умолчал, но нестыковки он заметил и уточнять не стал.

Проведали с Тасей Мальчика. Тасе он обрадовался явно больше, чем мне, захрюкал и побежал навстречу, помахивая коротким хоботом. Надо сказать, в горку и по прямой он бежит вполне прилично, наверно, и в нас с дедом так влетел. Тася, по-собачьи припадая на передние лапы, спровоцировала его на разворот. Ноги у Мальчика немножко запутались, он упал носом вперёд. Не больно, но, кажется, и не обидно. Таисия налетела на лежащую тушу, ткнула носом в хобот, прихватила зубами за ухо, потрепала и отскочила, предлагая догнать. Мальчик не сразу, но все-таки разобрался в ногах, поставил их как нужно, и побежал ловить собаку. Нина им не мешала, но собрала нас на обед.

А я забыл спросить, как наши узбеки собираются готовить. Оказывается, Нина этот вопрос уже решила, для первого раза сама отнесла к ним обед, и велела придти за ужином. Завтрак будут готовить сами, утром Нине некогда.

Шура уже весь в сборах и планах по устройству клиники. Тяжело мне тут будет без него.

После обеда, наконец, добрался до шатра. Узбеки сделали разметку под ленточный фундамент, но не копали, перетаскивали кирпичи. Так что путь в шатёр проходил через натянутые нитки.

Первым делом — к Пьеру. Приглушил радио, похоже, работает круглосуточно.

— Здорово!

— И тебе не кашлять, шеф!

— Принёс учебники, будем учиться. Чем быстрее пройдём школьный курс, тем быстрее приступим к расшифровке телевизионного сигнала. Сейчас и начнём, только посмотрю, что с нашим экспериментом. Помигай мне.

— Я гонял твою гайку туда-сюда, даже без обеденного перерыва.

— Ого, мы уже шутим?

— А то!

Эксперимент идёт удачно. За двое суток моего отсутствия границы сдвинулись примерно на сантиметр, причём и на приклеенный кусочек жести пятно портала тоже наползло. Немного меньше, чем на лучших направлениях, но миллиметров на пять точно. Обвёл новые контуры фломастером, положил образец назад.

Лёг на Пьера, начали читать школьные учебники.

С первым классом проблем не было. Прочитали весь курс за полтора часа, и то, часть времени потратили на посторонние объяснения.

Второй класс вроде и прост, но у меня начали закрадываться сомнения, правда ли это учебник математики. Но на обложке — я проверил — так и написано, 'учебник'. Зато с учебником русского языка не было никаких проблем.

Дальше — хуже.

Но за вечер программу начальной школы худо-бедно одолели.

Пьер молодец, впитывает как губка, но уж очень дурацкие порой задачи. Ничего, решаем.

Когда выбрался из шатра, уже стемнело. Шура уехал, главный узбек ждал меня со списком, что требуется. Пробежал глазами — что ж, всё разумно. Решили, что с утра с ним поедем на Газели, а двое продолжат таскать кирпичи и копать траншею под ленточку.

Вызвал по рации Пьера, попросил сообщить АннеВанне, что утром поеду в магазин и могу захватить одного человека. Через несколько минут Пьер передал, что она отказалась.

Уезжал с неприятным чувством, раньше всегда (всего-то пару месяцев!) кто-то оставался, либо я, либо Шура, Пётр наконец. Но ничего, нормально закупили стройматериалы, даже бетономешалку приобрели. Доски пришлось распилить пополам, иначе не хотели помещаться. Ничего, потом закажем с доставкой.

Вызвал Шура.

В клинике праздник в связи с переменами, Шура пригласил прежнего директора, тот уже приходил, коллектив восстанавливается.

А вот с девушкой плохо, Шура её поддерживает, но сил или знаний не хватает. Нужно будет в ближайшие дни везти к Пьеру. Отец вроде уже и согласен, но муж был против. Сама женщина в больнице, а у мужа еще возникли какие-то полукриминальные разборки, он недоступен, а чтобы взять её из больницы для перевозки, требуется именно его согласие. Геннадий по своим каналам может обеспечить сантранспорт, но пока ждём.

Привезли покупки на хутор, там всё по-прежнему. Велел беспокоить меня только в крайнем случае и пошёл в шатёр.

На этот раз поступил хитрее. Вместо учебников по математике взял справочник Выгодского. Красота! Вся математика начальной школы чуть больше чем на ста страницах! Шрифт мелкий, прошли за три часа. Русский язык до пятого класса — за час. Вроде, и время осталось, но устал.

— Пьер — спрашиваю — мог бы ты мне дать дар целительства, как у Шуры? Сложно это?

— Тебе несложно. Твой полный слепок у меня есть, нужно чуть подновить слепок сознания, и всё. Минут за двадцать управимся, только погрузишься, и готово.

— А без погружения можно?

— Нет, никак. Без погружения могу дать только быстрый отдых, поспишь минут пятнадцать, и полон сил.

— Тогда давай быстрый отдых, а с погружением как-нибудь в другой раз.

— А Шура где?

— Уехал. И, скорее всего, будет редко приезжать, хочет лечить людей.

— Это значит, ты здесь один?

— Ну, есть Нина, и рабочих трое.

— Тогда позови своего зверя, пусть охраняет.

— Зачем? Я же не буду пропадать, переходить в твоё ничто?

— Всё равно позови, Нина не воин, а спящего охранять надо. Может, тебе ещё одного Шуру сделать? Сразу мужчину, не беспокойся.

— Пока не нужно. Лучше я Таисию позову.

Вышел из шатра, обошёл территорию. Всё в порядке, Мальчик отдыхает в сарае, узбеки ужинают, ручей под мостом журчит, Таисия с высокого крыльца наблюдает. Позвал её в шатёр.

Лёг на Пьера:

— Включай свою машину, боярин — только и успел сказать.

Проснулся легко, отдохнувший, бодрый.

— Вставай — говорит Пьер, и Таисия тут как тут, всё лицо облизала.

— Вроде и правда выспался.

— Тогда давай ещё поучимся.

— А и правда — я взял справочник по математике и мы занялись алгеброй. За три часа проштудировали пятьдесят страниц из ста тридцати, пока не устали глаза. Бедные дети, они не по справочнику, а по ужасным учебникам мучаются.

Спать мы с Тасей пошли глубокой ночью.

Утром меня дожидался бригадир. Песок нужен для бетона, или самим копать, или привезти. Ну, это беда небольшая, набрал Игоря Вениаминовича. Да, в течение дня привезут.

— Подходит? — спрашиваю бригадира. Тот кивает, ну и хорошо.

Как-то необычно завтракать в одиночестве. Тася не в счёт.

Звоню Шуре, узнать, как дела. Вроде, он собирался утром сделать попытку убедить мужа нашей (О! Уже нашей!) девушки дать разрешение на лечение.

Отвечает не сразу.

— Привет. У тебя конкретное дело?

— Нет, просто тревожно как-то.

— Да, здесь тоже движуха. Мы с Геннадием приехали, а вокруг особняка полно полиции, сами ходят туда-сюда, но никого не пускают. Он пошёл узнать, в чём дело, минут десять, как ушел.

— А что девица?

— Плохо. Мне удаётся удерживать ситуацию и даже немного улучшить, но долго сидеть не разрешают, и за два-три часа всё возвращается.

— В сознании?

— Пока да. О, Геннадий идёт. Я перезвоню, побудь у компьютера.

Много полиции — это значит кража, а скорее убили кого-то. Боюсь, Шуре понадобится помощь.

Минут через пять звонит.

— Убили мужа ночью. У кого теперь разрешение получать?

— Да ты что, какое разрешение! Она может оказаться следующей жертвой, и если её вам не отдадут, то её очередь сама подойдёт. Это же имущественные разборки, ты говорил?

— Вроде, так.

— И она наследница. Или сама заказала?

— Ну, не знаю. Вон, Геннадий говорит, не могла.

— Тогда не думайте долго, а вытаскивайте её раньше убийцы. Она вам с Геннадием верит?

— Да, верит, но она очень слабая.

— У Геннадия же была скорая, так вывозите на скорой. А я выезжаю вам навстречу, может, помощь потребуется. Так что через час буду в зоне, звони на сотовый. И не раздумывайте долго, торопитесь. И наплевать на нарушения, парализуй там всех, главное бабу вытащить. И к Пьеру. Всё, я выезжаю.

Что мне собрать-то? Куртку с кинжалом, телефоны, деньги. Тётю Тасю оставил дома, попросил Нину позже её выпустить. Пока грел машину, связался с Пьером, объяснил ему ситуацию. И поехал.

Когда добрался до асфальта, позвонил Шура, сообщил, что бабу выкрали. Или девчонку? Забыл спросить. По моим расчетам, встретимся примерно в районе наших июньских приключений. Оно и хорошо, дальше там полосы движения разделены, не развернёшься.

Дорога вполне приличная, но Газель не птица, лететь не может. Так что торопимся не спеша. Тем более Шура периодически отзванивается, что всё в порядке, едут.

Добрался до знакомой церкви, встал на парковку. Шуре отзвонился, жду.

Вдруг Шура сам звонит.

— Привет, случилось что?

— Слушай, нас нагнали два джипа, пытаются прижать к обочине.

— Не менты?

— Нет.

— Вы где?

— К мосту подъезжаем.. едем по мосту.

— Пусть Геннадий выжимает из машины всё, что может, наплевать на правила. Перед церковью сворачивайте налево и сразу направо, я их сниму с хвоста, понял? Перед церковью налево и сразу направо! Жду!

Пешком не успеть. Резко выруливаю со стоянки, благо движение слабое. Чёрт с ней, с двойной осевой, делаю два поворота направо и торможу, ставлю Газель на обочину. Выскакиваю из машины, встаю спереди, чтобы машина меня хоть немного прикрывала.