— У... у нас такой проблемы нет.
— Потому что ты питаешься нормально и имеешь здоровые представления о чистоте и гигиене. Как медики уже выяснили, ваш пищеварительный тракт функционирует несколько иначе, чем у нас или альф, и это напрямую связано с воспроизводством нашей расы. Пока непонятно, как это вообще появилось, однако логика неумолимо свидетельствует именно об этом. В старые времена, когда омегам приходилось довольствоваться тем, что оставалось, это плохо влияло на их пищеварение, антисанитария в те времена была жуткая, многие маялись животами, так что легко себе представить, чем в итоге всё оборачивалось. Потому-то омег и начали заставлять промываться перед соитием, а если это делать слишком часто, то это вредит. Это сейчас мы начинаем это понимать, а в старые времена мракобесия чушь правила умами. Окончательно её выкинуть из людских умов будет непросто. Сейчас времена меняются, и новые материалы позволяют воскресить идею и доработать её.
— А на чём вы их испытываете? — заинтересовался Тобиас, подойдя к ним.
— Пока только на мне, — сказал Рейган, — и только во время обычных случек. Работает, только из-за слишком сильного движения эти... как их?.. опытные образцы рвутся. Нужно, чтобы эти чехольчики были достаточно тонкими и прочными, удобными в использовании, но ребят пока смесь подводит — никак не могут сделать так, чтобы было... как оно там называется?
— Однородности не можем добиться, — вздохнул Франческо. — Если хоть одно место будет слишком тонким, то там и порвётся. И состав пока не годится. Но мы ищем.
— А если получится, то как будете испытывать? Обычная случка непохожа на спаривание — в течку всё гораздо жёстче.
— Альвар и Фран с помощью моих зарисовок собираются специальную машинку сделать, которая бы имитировала спаривание. Как только добьёмся ощутимых результатов, то будем искать достаточно рисковых омег, чтобы испытать, что называется, в полевых условиях.
— Я могу поискать, — предложил Рейган. — Я от запаха течных голову не теряю, как альфы и вы. Могу попробовать первым. Если ничего не получится, то обещаю — ребёнка на произвол судьбы не брошу.
— Ты... и с течными тоже? — удивился Салли.
— Не, ты что?! — возмутился Рейган. — От таких, как я, дети же тоже рождаются! Я просто часто сижу рядом с течными и присматриваю за ними за небольшую плату. И за знакомыми ухаживаю. Да, мне их дико хочется в такие моменты, но я могу держаться... не то, что альфы.
— А почему ребёнка сейчас не хочешь?
— А на что я его кормить буду? Я же живу как перекати-поле — ни кола ни двора, ни роду ни племени, а если придётся осесть на одном месте, то получу в нагрузку уйму проблем. А оно мне сейчас не надо. Да и мне всего девятнадцать лет. Успею. Мне и на подработках достаётся! Может, потом, когда стану постарше, станет получше, и я кого-нибудь себе найду... — Рейган бросил быстрый взгляд на Тобиаса с Салли и тут же отвёл. — Да и нашему брату надо держать ухо востро. Уж сколько нас было истреблено инквизицией, а я ещё жить хочу.
Салли принюхался к Двуликому и снова отметил, насколько хорошо Рейган пахнет. Пожалуй, ему можно довериться во время течки, когда близнецы доведут до ума своё изобретение. Вот только что на это Тобиас скажет?
В гостях у Лайсергов Салли понравилось. Там было столько интересного! За один вечер Салли узнал едва ли не больше, чем за всю жизнь! Очень скоро неприятности забылись, и омега повеселел. Позже в гости заглянул Альвар, и занимательная беседа продолжилась. Альфа принёс первые чертежи для испытательной машинки, и они с Франческо начали обсуждать, какие материалы больше подойдут.
Придя домой, Салли тут же достал из комода свою шаль и положил на полку, чтобы не забыть. Тобиас с огорчением разглядывал красивую вещь и качал головой.
— И тебе не жалко? Она так тебе идёт...
— Нам деньги нужны, — непреклонно ответил Салли. — Даже если не дадут её настоящую цену, этого должно хватить на ближайшее время. Я для того её и прихватил — знал же, что в первое время будет непросто.
Тобиас слабо улыбнулся.
— Прости, Салли... Я...
— Не стоит. — Омега обнял мужа и прислонился к нему, наслаждаясь ароматом цветущей сирени. — Я знал, на что иду. И я готов потерпеть. Главное — что мы будем вместе. Мы справимся... прорвёмся.
И Салли улыбнулся. Похоже, что он начинает перенимать слова своих новых друзей. Слышал бы его сейчас папа!
Утром Тобиас пошёл на работу в университет. Салли, который вскочил спозаранку, очень волновался, готовя завтрак и приводя одежду мужа в порядок — предстояло на полдня остаться одному. Правда, обещал зайти Рейган...
Тобиас уже застёгивал свою шинель, когда в дверь постучались.
— Не ушёл ещё? — весело спросил Рейган, заходя и снимая свою шапку. Салли невольно залюбовался его густыми волосами. И почему Рейган их остригает?.. — Значит, я вовремя.
— Как себя чувствуешь?
— Нормально. Когда тебя ждать?
— Не знаю. Буду отчитываться по поездке, а это точно надолго.
Салли начал торопливо припоминать, не потерял ли он хоть один листочек. Вроде бы всё на месте — дорожные чеки, чеки из гостиниц и частных комнатушек... Кажется, последний... Нет, на месте точно — вчера всё лично перебирал и раскладывал по датам. И свидетельство о браке, чтобы Тобиас мог потребовать прибавки к жалованию!
— Салли, я всё тоже проверял — мы ничего не потеряли, — успокоил его муж. — Отчёт по деньгам будет монетка в монетку. Если руководство не пожлобится, то жалование получится приличным.
— А когда будет жалование?
— Ближе к Новому Году. — Тобиас взял в руки свой старый потёртый портфель с бумагами. Салли тут же всучил ему бумажный пакет со скромным обедом. — Ну... до вечера, любовь моя. — Бета ласково поцеловал мужа под насмешливо-одобрительным взглядом Двуликого. — Если куда-то пойдёте — будьте осторожны.
— Не волнуйся, — отмахнулся Рейган. — Да не обрадуется тот, кто попытается на нас наехать!
— Это ты у нас стрелянный воробей, а Салли...
— Ни о чём не беспокойся. Всё будет пучком.
Тобиас, продолжая беспокоиться, ушёл, и Рейган повернулся к Салли.
— Ну, что делать будем?
— Я планировал закончить с уборкой...
— Да ну её, успеешь. Пошли лучше погуляем. У меня и деньги есть — съедим чего-нибудь вкусненького. Надо же тебе привыкать к большому городу! Вот и покажу, где чего.
— А откуда у тебя деньги? — поёжился Салли.
— Неважно, — отмахнулся Двуликий. — Салли, не заморачивайся ты так! Это моя жизнь, и только я в праве решать, как её прожить. Пошли!
Мороз слегка смягчился. Шагая по расчищенной улице рядом с новым другом, Салли нервно оглядывался по сторонам, да только горожане так спешили по своим делам, что не особо обращали внимание на двух омег.
— Слишком заняты, — объяснил Рейган. — Начальство настолько озабочено прибылью, что наказывает штрафами даже за небольшое опоздание. Да и нас здесь много. Если кому приспичит, то можно найти подходящую задницу и на работе. Я, когда в частных конторах подрабатываю, всегда предупреждаю, что это только до течки, а потом, как отлежусь, ищу другое место, чтобы лапу не наложили и не догадались, что я ненормальный.
— И где ты отлёживаешься? Тобиас говорил, что найти безопасное место непросто...
— Укромных местечек хватает, только там надо всё готовить заранее, чтоб зимой не замёрзнуть. Иногда у ребят перекантовываюсь — они в это время уходят, а потом помогают мне привести себя в порядок. Я тут подумал над тем, что Дон с Франом говорили... Похоже, что чем чище кровь, тем лучше альфы и беты сдерживаются в перерывах, а от тех, кто воняет, лучше и вовсе держаться подальше — обязательно сорвутся.
— А где омега может найти работу? Или только... — Салли виновато потупился.
— Да работы полно. Люди везде нужны — улицы убирать, почту разносить... Мы же мало чем отличаемся от альф и бет — мелкие только и слабые. Трубочисты почти все сплошь омеги — нам проще карабкаться по крышам. Летом можно наняться в какое-нибудь фермерское хозяйство — полоть, поливать, вредителей собирать. Платят маловато, конечно, и от случки никуда не денешься, но зато хоть какие-то деньги можно заработать. За уборку в квартирах можно взяться, присматривать за детьми, если оба родителя работают. Если не могут заплатить наличкой, то отдают едой или вещами... А ты уже хочешь устраиваться на работу?
— Хотелось бы. Тобиас чувствует себя таким виноватым, что беден. Я помочь хочу.
— Тебе сейчас лучше никуда не соваться — ты слишком хорошо пахнешь. Если среди хозяев попадётся какой-нибудь особенный гад, то наверняка попытается тебя продать работорговцам, и всё — привет горячий. Ты на редкость хорошенький и пахнешь так, что даже у меня яйца сводить начинает. Но я тебя не трону, — поспешно добавил Рейган. — Ты же теперь замужем, да ещё за моим другом. Так что тебе лучше найти какую-нибудь надомную работу — шить, стирать или переписывать. Ты ведь грамотный?
— Да. И почерк у меня неплохой.
— Вот, отличный способ заработать. Хорошим чётким почерком мало кто может похвастаться, этому специально учиться надо, а среди омег по-настоящему грамотных и сейчас не так много. — Салли вспомнил Мэрри и кивнул. — Ты попробуй договориться с отцом Тоби — в его контору переписчик постоянно требуется. И Эркюль неплохой мужик — пахнет хорошо, зря не ругается и не придирается. Я как-то там лето курьером отработал — Тоби пристроил — так Эркюль меня ни разу за зад не ущипнул. Я даже с его мужем Елеазаром знаком. Весьма доволен жизнью и мужа любит. Понятно, почему Тоби таким хорошим парнем вырос, — с откровенным теплом в голосе заметил Двуликий, — родители тоже люди хорошие.
— Тобиас обещал познакомить с родителями, когда будет посвободнее.
— Вот и хорошо. Ты их не бойся — люди они и правда хорошие.
— А как омега может сразу много денег заработать? Ну... без... ты понимаешь?
— Есть несколько козырных мест... — Рейган мельком оглядел сородича. — но тебя я туда не поведу — слишком опасно.
— Чем? И где это?
— Художественные и скульптурные мастерские. Там регулярно натурщики нужны, платят хорошо, вот только берут не всех и в перерывах точно попытаются нагнуть. А оно тебе надо? К тому же, если нарвёшься на заказчика, то можешь считать, что пропал. Они все богатенькие, отказы терпеть не привыкли, а мастера против них не пойдут — им тоже на что-то жить надо. Скажешь слово поперёк, а потом заказчиков долго не найдёшь. Можно пойти натурщиком в колледж изящных искусств, только там платят мало и зимой очень холодно, а стоять в нужной позе надо долго и практически голышом. Не каждый сдюжит.
— Работал там? — понял Салли.
— Один раз — знакомый студент рекомендацию дал. Чуть не спалился — у меня же хозяйство побольше, чем у нормального омеги. Хорошо ещё, что тряпку дали — прикрыться...
Салли задумался, прикидывая варианты трудоустройства.
— А везде документы спрашивают? Наверно, паспорт нужен...
— В больших конторах да, а во временных местах паспортом лучше не светить — не факт, что отдадут, а без паспорта ты быстро пропадёшь. Если нарвёшься на полицию, то сперва в "клетку" бросят, потом по рукам пустят, потом на принудительные работы погонят, а там, может быть, и продадут, если покупатель найдётся. Я слышал, что кто-то из высокого полицейского начальства замазан с работорговцами, и те регулярно целые партии за границу продают — там с омегами совсем плохо. Это наши быстро сообразили, чем дело пахнет, а там до сих пор каждый омега на счету, и они продолжают бороться. Если им не будут продавать беспаспортных, то кто-то точно на нас нападёт, чтобы взять своё бесплатно.
Салли вспомнил, как его едва не украли в Викторане, и придвинулся ближе к новому другу. Даже взял его под руку для пущей уверенности. Так было спокойнее.
В целом погуляли хорошо, и Салли использовал возможность посмотреть на столичные диковинки на всю катушку. Всё-таки только в таких больших городах можно увидеть идущие по путям локомотивы с вереницей вагонов с грузами! Рейган рассказал, что те, кто посмелее, даже используют эти самые вагоны в качестве транспорта, чтобы не тратиться на омнибусы и не ходить пешком. Железная дорога разветвлялась по городу, связывая заводы и фабрики с портом, и попасть из одного конца города в другой таким способом вполне можно было. Вот только поезда останавливались только на обозначенных точках, и запрыгнуть на связку, а потом так же легко спрыгнуть с неё без ущерба удавалось не каждому — требовалась определённая сноровка. У Рейгана она определённо была — слишком уверенно Двуликий рассказывал, куда какая ветка ведёт. Салли, посмотрев, с какой скоростью составы ходят по рельсам, сразу зарёкся даже пробовать.
Рейган объяснял не только то, как проще ориентироваться в городе, но и как ловчее избавляться от навязчивых ухажёров. Несколько раз они заходили в магазины и лавки. Цены новобрачного омегу огорчили — в Камартанге всё было гораздо дороже, чем в его родном городке! Да, шаль надо продавать. И искать работу. Тобиас может говорить всё, что ему вздумается, но сидеть у мужа на шее Салли не собирался. И Рейган в этом плане оказался очень полезным другом.
Салли с удивлением и восторгом разглядывал высокие, по пять-шесть этажей, дома, роскошный собор Святого Андрюса, который до того видел лишь на картинах, фотографиях в газетах и бумажных банкнотах крупного номинала, великолепную башню с часами, которые звонили каждый час — местные называли её Большой Белл — внушительную круглую башенку газгольдера, которая, если верить Рейгану, доживала последние годы, поскольку всё больше расширялось снабжение города электричеством, посмотрел на строящуюся водонапорную башню и многое другое. По словам Рейгана, как только сойдут снега, снова начнут рыть траншеи для коммуникаций. Всё это стоило немалых денег, и к этой растущей сети подключали не всех — к кандидатам предъявлялись вполне определённые требования. Потому-то Урри и старался перестроить свой дом, чтобы войти в эту программу. Столичные власти продолжали модернизацию инфраструктуры.
Центральные улицы были широкими и чистыми, кварталы победнее пованивали, и публика там была не такая дружелюбная. Салли то становилось страшно, то он приободрялся. Новая жизнь обещала быть интересной, но не более безопасной, чем прежняя.
Около полудня Рейган затащил Салли в небольшую чайную — погреться. За чашкой горячего чая, под который омеги угощались сдобными сладкими булочками с маком, Рейган рассказывал, как весело будет на Новый Год и весной. Салли ловил каждое слово.
— ...а летом за городом снова начнут летать. Минувшим летом я видел, как очередной самоделкин из университета испытывал летательную машину.
— Летательную? А чем ему дирижабль не нравится?
— Ал и Фран говорят, что у дирижаблей есть одно слабое место — газ, который закачивают в баллон. Он называется "водород" и загорается от любой, даже самой маленькой искры, а если баллон будет слишком большой, а давление в нём избыточным, то может и само по себе взорваться. В общем, опасные эти штуки, хоть и полезные, а это... как его... аль-тер-на-ти-вное топливо... Ой, другой газ, во!.. Он слишком дорогой и его с трудом добывают. "Гелий" называется. Вот отдельные мастера и пытаются построить что-то другое. Они хотят сделать машину с крыльями, чтобы работала на керосине или бензине, как новые автомобили.
