То, что случилось в столовой, стало настоящим шоком. Аарон казался не вполне нормальным, как тогда, в домике Акселя — настолько велика была разница между строгим командиром и альфой с переломанной ногой и после тяжёлой контузии. Омега искренне считал, что всё это — последствия травмы головы, и не хотел тешить себя напрасной надеждой. Но чем ближе была течка, тем сильнее его влекло к Аарону, а признание, пробившее выстроенную между ними стену уставных отношений, повлияло на принятие решения.
Соглашаясь на предложение Аарона, Мак до последнего сомневался. С одной стороны, брак избавлял его от необходимости растить сына одному и виновато оправдываться перед отчимом, который бы вряд ли обрадовался — после всего того хорошего, что Урчин для него сделал, вешать ему на шею байстрюка было бы чёрной неблагодарностью. Во-вторых, это был отличный шанс сохранить то, что он с таким трудом нашёл. Даже если странное поведение Аарона продиктовано последствиями контузии, шансы, что что-то останется, давали надежду на хорошую совместную жизнь если не во взаимной любви, то хотя бы в крепком товариществе. Ведь Аарон был образцовым командиром, который умеет ценить своих людей. Где ещё он найдёт себе такого мужа... со своим-то характером?
Деятельный и невозможный альфа наделал изрядного шума, когда чуть ли не на буксире протащил своего омегу к общаге на глазах у остальных. Те, кто в это время был у себя, с вытаращенными глазами наблюдали за тем, как Аарон торопливо собирает личные вещи Мака и укладывает в чемодан. Лично. Сам Мак был бесцеремонно оттеснён к стенке, и ему ничего другого не оставалось как наблюдать. К офицерскому корпусу они тоже шли сопровождаемые многочисленными взглядами, под которыми Мак готов был провалиться сквозь землю.
И только уже на квартире Аарона, узнав всю правду, Мак едва языка не лишился, осознав, какое счастье обрушилось на него со всего размаха. За ужином он сидел тихо, как мышь под веником, и слушал, как Аарон и Диего обсуждают ближайшие планы. То, как именно они разговаривали, лишний раз доказывало, что Аарон не соврал про характер их отношений. За пределами видимости начальства и окружающих официальная маска армейского протокола без зазрения совести была вышвырнута в угол, и Мак начал верить. Верить, что всё действительно будет хорошо.
После ужина, пока Диего мыл посуду, Мак разобрал свой чемодан — Аарон щедро выделил ему отдельный шкаф. Даже сейчас омега с трудом избавлялся от ощущения, что он просто спит, а от мысли, что и спать он будет рядом со своим альфой, и вовсе всё плавилось внутри. Там, в домике Акселя, это было просто замечательно, по пути в Тормозэн тоже... Неужели так теперь будет всегда?
Мак снова взглянул на своё отражение в зеркале. Что такого Аарон мог в нём увидеть, что так уверен в исполнении своих замыслов? Разве альфе его положения не полагается более традиционный супруг?.. Ладно, там видно будет. Мак глубоко вдохнул и вышел из душевой.
Аарон уже лежал в постели и ждал его. Мак неуверенно встал в дверях спальни, прислонившись плечом к косяку и теребя подол майки. То, на что намекал Аарон, и интриговало и пугало одновременно.
— Ну, что же ты? — игриво сверкнул шальными тёмными глазами Аарон, приглашающе похлопав по одеялу ладонью.
— Боюсь... — чуть слышно ответил Мак, отводя глаза.
— Ты и вдруг боишься? — подколол его альфа, садясь прямо. Мак чувствовал, что под одеялом, которым альфа был укутан до пояса, ничего нет. — Ты же готов был защищать меня от толпы вооружённых подпольщиков.
— Тогда ничего другого не оставалось. И думать было не о чем.
— Иди ко мне, не бойся. Больно не будет, обещаю.
И Аарон протянул к нему свою крепкую руку.
Мак медленно приблизился, сел на край постели. Он действительно нервничал. Тогда, во время течки, страх приглушили гормональная буря и принятое решение. Сейчас же, когда инстинкты не бередили разум, всё было иначе.
— Всё будет хорошо, — прошептал Аарон и потянул его к себе, укладывая на спину.
Альфа видел, как лихорадочно пылают щёки омеги, слышал, как дрожит его дыхание, видел, как по телу пробегает дрожь. Мак действительно боялся. То ли старая память проснулась невовремя, то ли какие-то сомнения ещё оставались, но нужно было это остановить, и был один способ — успокоить его и расслабить. Никакого давления!
После первого поцелуя — мягкого, неторопливого — Мак слегка успокоился и потянулся навстречу. Лаская его, Аарон улучил момент и стянул с парня майку, затем трусы...
— Зачем?..
— Чтобы не мешали. Ты не представляешь, чему меня научил Полли! Я хочу узнать тебя как можно лучше. Узнать, как тебе будет лучше всего. Вы ведь все разные.
— Ну, конечно. Я же больше похож на альфу или бету, чем на омегу. Только ростом не вышел...
— Не преувеличивай. Ты просто тренированный, вот и всё. — Аарон приник к груди омеги, обдавая жарким дыханием, и Мак невольно выгнулся, задышав сильнее. Это было так приятно...
— А плечи?.. Слишком широкие для омеги...
— А мне нравится. Ты весь мне нравишься. — Альфа подтвердил это россыпью поцелуев по всей груди и животу. — Может, кто-то и скажет, что ты — не фонтан, а по мне — ты самый красивый омега в мире.
— Ты мне безбожно льстишь...
— Ни в одном глазу.
Проблемы действительно начали со скрипом, но разгребаться.
Пока Аарон выкручивался перед начальством, Мак сидел в его квартире под присмотром Диего и потихоньку осваивался на новом месте. Ближе к полудню к ним нагрянули несколько омег из обслуги с острым желанием узнать всё из первых рук — улучили свободную минутку. Слухи и пересуды разлетелись по базе со скоростью пожара. Фрост впервые не знал, что ему делать, но Диего, как настоящий верный друг, принял главный удар на себя. Оказалось, что Аарон действительно продумал всё, в том числе и этот момент. Диего кратко пересказал душещипательную историю про погибшую роту, тяжёлую контузию, мучительную течку и не вполне адекватного после всего этого офицера. Но поскольку Аарон Бейли альфа ответственный, то можно не сомневаться — задний ход он давать не будет, взяв на себя всю ответственность и за ребёнка и за обесчещенного им бойца. На Мака поглядывали с сочувствием и завистью одновременно, и это было неожиданно приятно. Потом разговор перекинулся на беременность, Мак нехотя признался, что не собирался оставаться на базе, но Аарон своим безумным поступком заставил его одуматься и согласиться на предложение...
Кинув кость сородичам, Мак и Диего получили передышку.
Расчёты альфы по поводу его нестандартного поведения тоже вполне оправдали себя. Получив отчёт из госпиталя и рекомендации медиков, руководство базы списало всё на посттравмат и контузию, а также дало разрешение на скороспелый брак и переезд молодой семьи вместе с денщиком в город на съёмную квартиру. Через два дня, получив на руки справку о беременности, Аарон и Мак подали заявление в ЗАГС, а ещё через неделю сначала обвенчались в одной из часовен Кретины, а потом расписались в государственной конторе. Свидетелем и там и там был Диего, невероятно растроганный и гордый оказанной честью. Рыжий омега уже предвкушал приближение того дня, когда в их маленькой семье появится долгожданный малыш. Во время официальной росписи Мак наотрез отказался менять фамилию, удивив работников ЗАГСа. Поразились чиновники и спокойной реакции самого альфы, но спрашивать не решились.
Потом пришло гневное письмо от Людовика Бейли, подкреплённое звонками от Рэма и Глена. Отвечая на ругань, льющуюся из трубки, Аарон подмигивал мужу, который стоял рядом и напряжённо грыз ноготь большого пальца. Похоже, что беременность всё же начала на него действовать, и омега едва сдерживал злые слёзы.
— Вот и всё, — сказал Аарон, опуская трубку на рычаги. — Пока в мой отряд подбирают новых бойцов, у меня есть свободное время, которое надо потратить с толком. Сначала съездим в имение, а потом я быстренько подыщу нам квартиру в городе. Ты какую хочешь?
— Что-нибудь попроще. — Мак прильнул к нему, шмыгая носом — слушая разговор по телефону, он ужасно беспокоился за мужа. — И чтоб район был не слишком шумный.
— Я знаю одно такое место, — сообщил Диего, понимающе протягивая другу носовой платок. — Когда-то мы жили там. Просят не слишком дорого, детский сад рядом, до школы тоже недалеко... Правда, она смешанная.
— Ничего, пойдёт.
— А я с вами поеду?
— Разумеется, — кивнул Аарон, приобнимая и рыжего. — Ты теперь член нашей семьи. Заодно поможешь заботиться о Маке. Он же там никого толком не знает, а тут ещё и моя родня. Поддержка лишней не будет.
— И Льюис не будет нервничать. — Мак снова шмыгнул носом и погладил свой живот. — Хватит и того, что я постоянно на нервах.
— Уже придумал имя? — восхитился Диего.
— Да, почти сразу. — Мак заулыбался, не решаясь рассказывать про свои сны, которые предвосхитили зачатие малыша. — Мне всегда нравилось это имя настолько, что я бы хотел, чтобы так меня звали.
— Можно?..
— Конечно.
Диего коснулся живота Мака, пока не демонстрировавшего никаких признаков наличия малыша внутри, со священным трепетом.
— Льюис... Не знаю почему, но мне кажется, что это будет альфа.
— Ну, омежка — тоже хорошо, — пожал плечами Аарон. — Мне без разницы.
— А сколько у вас будет всего детей?
— Сколько Мак захочет.
— Троих потянем? — Мак задрал голову, заглядывая мужу в глаза.
— Да хоть четверых. Все наши будут.
— Не, четверо — это уже перебор. Троих хватит. Только не каждый год, ладно?
— Как скажешь.
Приближаясь к большому мрачному дому, окружённому густым садом, Мак с содроганием вспоминал, что ему рассказывал о своей жизни здесь Аарон. В этом доме жил практически в полной изоляции от внешнего мира Гай, здесь же потерял своего сына Аксель. Здесь же погиб маленький омега Аарон, сходил с ума запуганный Дэнвер... Сколько же ещё несчастных мучилось в этом доме? Понятно, почему Монтгомери предпочли пойти своим путём.
Под огромной яблоней, внимательно разглядывая ветки, стоял пожилой омега, при виде которого Аарон просиял и окликнул:
— Томас!
Садовник обернулся и, чуть подволакивая правую ногу, поковылял к ним.
— Аарон! Ну, наконец-то, сынок... Мы уже волноваться начали.
Сразу стало ясно, что Аарон не преувеличивал, описывая добрые отношения с прислугой. Томас очень тепло обнял альфу, даже всплакнул.
— Как же ты нас напугал, малыш! — Мак и Диего синхронно фыркнули. Назвать Аарона малышом — это надо кем быть? Впрочем, Томас его с самого детства знал и мог себе это позволить. — Сначала мы узнаём, что ваша рота пропала без вести, потом позвонили из госпиталя... Как ты?
— Хорошо, уже даже не хромаю.
— А Френсис почему не приехал? — Томас бросил короткий взгляд на чужих омег.
Улыбка Аарона увяла.
— Френсис погиб ещё прошлой осенью. Шальная пуля.
— Аарон... — Брови садовника сочувствующе изогнулись. — Мне так жаль... Такой светлый мальчик был...
— Да... — Аарон сглотнул. — И мне до сих пор его не хватает... Но у меня и хорошие новости есть. Вот, знакомься. Это Диего, мой новый денщик и помощник. — Диего поздоровался. — А это Мак, мой... муж. — Аарон с гордостью приобнял своего омегу, отгибая его воротник, чтобы показать метку. — И мы уже на третьей луне. — Ладонь альфы легла на живот Мака.
— Здравствуйте... — Мак протянул руку. Томас сперва замер с разинутым ртом, потом поднял ошеломлённые глаза на молодого хозяина, потом широко улыбнулся и бросился обнимать обоих парней.
— Боги милостивые! Счастье-то какое! Неужели кто-то наконец будет избавлен от этого кошмара?!. Вы официально женаты?
— Да. — Аарон с гордостью показал своё кольцо.
— Хвала небу! Теперь они ничего сделать не смогут — закон на вашей стороне.
— Только моя фамилия не Бейли, а Фрост... — начал было Мак.
— Это неважно, — мотнул головой садовник. — Достаточно записи в книге регистрации и штампов в паспортах. Ведь Аарон — первый Бейли, который женился, за последние двести лет!
— Две-двести? — Мак растерянно взглянул на мужа.
— Да, милый. Ой, да что я вас на улице держу? — вдруг всполошился садовник. — Идём скорее в дом! Это надо рассказать всё нашим!
— Из хозяев кто-нибудь дома? — спросил Аарон, беря Мака под руку.
— Нет, но твой дед должен приехать или поздно вечером или завтра утром.
— А куда он уехал?
— У Глена на службе неприятности. Ты разве не следишь за новостями?
— Нет, меня вообще к телевизору не подпускали, а потом не до того было.
— Пока ты лежал в госпитале, подпольщики в прямом эфире скомпрометировали одного из его подчинённых. Какой-то мальчишка-омега пробрался в телецентр и во время открытой пресс-конференции объявил, что заместитель Глена — извращенец. Он состоит в сексуальной связи с подростком-альфой, купленным в детдоме за кругленькую сумму, которого якобы усыновил. Мальчишка даже предъявил фотографии, с которыми не поспоришь. Поднялся жуткий переполох, мальчишку упустили, фотографии он оставил в студии, и их многие видели.
— Я видел эту передачу! — воскликнул Диего. Аарон вздрогнул. Неужели Риан?.. — Самого мальчишку только со спины показали, но переполох тогда поднялся знатный.
— А потом Роберт привёз из города листовку, в которой было написано, что извращения — это цветочки, — продолжал Томас. — Оказывается, заместитель Глена был замазан в мафиозных делах и работорговле, брал взятки за прикрытие коррупционных схем на местах. Подполье собирается вынудить военную прокуратуру заводить уголовные дела и по этим фактам. Так что твоего брата сейчас активно спасают — доказывают, что он был не в курсе.
Аарон задумчиво поджал губы.
— Глен точно был не в курсе... но как же он это проморгал? Он же в свою команду кого попало не берёт.
— Этого извращенца ему навязали, — вздохнул Томас. — Глен тогда домой приезжал и весь ужин ругался. Я его видел... Похудел, бедняга, крутится на службе практически без выходных. Даже о детях подумать некогда.
— Так вот почему Людовик вокруг меня круги наворачивал...
— Хорошо, что ты не завёл ребёнка от Френсиса, — тихо сказал Мак. — Его бы у тебя просто забрали.
Встречать молодого хозяина сбежались все. Мака приветствовали со слезами на глазах, поздравляли, вовсю хвастались тем, какой хороший муж ему достался... Омега окончательно растерялся, когда в столовой его усадили на самое почётное место и хлопотали так, как будто он был тяжело болен.
— Ре-ребята... ну, не надо так... Я же всего лишь...
— Вот именно! — перебил его Милли, ставя перед гостем десерт — совершенно роскошное пирожное с алой клубничкой. — Ты носишь в себе малыша, зачатого в любви. Малыша, который будет расти в любви и заботе. Первый Бейли за много лет, который узнает, что такое настоящая семья! Разве это не замечательно?
— Ну... наверно...
— Тем более. Так что я тебя очень прошу, Мак — береги себя и малыша. Ты уже придумал ему имя?
— Да, Льюис.
— Пришлите нам фотографию, хорошо?
— Обязательно.
Комнату им выделили тоже слишком роскошную на взгляд омеги. Мак боялся даже присесть на широкую кровать с резными спинками и шёлковым постельным бельём.
