Четыре грани 3.1

— Ну вот и хорошо, что Меченый переждет этот визит за надежными стенами. Боюсь, когда мы осенью были во Дворце, у моего братишки сложилось не слишком лестное мнение о преданности моих бойцов, — невольно вспомнил Аслан события, предшествующие дерзкому разговору Дерека с Дамиром. — Мало ли, вдруг они указ какой привезут, чтобы выдать моего человека.

— Ты мне не рассказывал! — оживилась Тесса.

— Да нечего там рассказывать-то, — смущенно буркнул Аслан.

— Хм... ну, ладно, — неуверенно согласилась Тесса, решив выспросить об этой истории позже. — И все равно, так нехорошо. Вчера ты ему плащ со своего плеча подарил, а сегодня в карцер посадишь? Радость моя, ты прослывешь непоследовательным самодуром, — заметила она, хихикнув.

— Интересно, кто же мне такое скажет? — насупился варвар, невольно соглашаясь с женой.

— Ну, в глаза-то вряд ли осмелятся, — продолжала глумиться девушка, невольно жмурясь от удобства передвижения. Как же все-таки здорово чувствовать надежность сильных рук, размеренный стук его сердца. И несказанно приятна искренняя забота и беспокойство мужа. Как хорошо, что он все еще готов таскать ее на руках не только в красивом платье, но и вот как сейчас, в промокшей от пота тунике, растрепанную, раскрасневшуюся из-за выматывающей тренировки и не выспавшуюся. Она была почти уверена, что ничего он Дереку не сделает. Максимум попеняет, что не предупредил о новом увлечении его хозяйки.

Сполоснуться под душем самостоятельно Аслан жене тоже не разрешил, сославшись на ее 'раны'. К сожалению, поджимающее время не позволяло им осуществить что-нибудь более интересное, кроме достаточно целомудренного омовения, потому что небольшой выплеск адреналина способствовал настроению заняться любовью. Но оба понимали, что Аслану следует как можно быстрее уйти к степнякам и быть рядом с Ренальдом во время ритуала.

Так что Тесса послушно позволила натянуть на себя ночную сорочку, намазать пострадавшие от занятий с сякенами пальчики и даже замотать их тонкими тряпицами. Скептически рассматривая повязки, девушка обреченно вздохнула и торжественно пообещала мужу, что как только справится с завтраком, принесенным Рутой в спальню, сразу ляжет отдыхать.

Удовлетворенный лаэр чмокнул ее в губы и поспешил ретироваться из комнаты. Ему надо было еще заскочить в фехтовальный зал, чтобы собрать злосчастные звездочки. Он уже передумал отправлять Дерека в карцер, Тесса ему точно никогда не простит такого поступка и ущемления ее прав осваивать интересное метательное оружие. Но никто не помешает доставить Меченому несколько неприятных минут переживаний о безалаберности в отношении своей госпожи, которую парень, безусловно, уважал, по достоинству оценивая ее расположение.

Дожевывая на ходу прихваченный с принесенного Рутой подноса пирожок, Аслан вернулся в фехтовальный зал, чтобы подобрать оружие, оставленное Тессой.

И если с мечом проблем не возникло, то, подняв все сякены, он не удержался, чтобы не попробовать 'подвиг' жены. Не сказать, чтобы варвар никогда в жизни не держал в своих руках подобных 'звездочек', но скорее, это было из чистого любопытства, чем для применения на практике. Все-таки этому искусству надо уделять должное внимание, чтобы оттачивать технику. С метательными ножами у него получалось гораздо лучше, и, главное, результативнее. Так что, попробовав метнуть парочку, с непривычки сам чуть не остался без пальцев. Витиевато выругавшись, лаэр порадовался, что быстрота реакции не подвела, и его царапины оказались значительно меньшими, чем у жены.

Аслан досадливо облизал выступившую кровь. Гордость воина была слегка уязвлена. Вообще-то ему такие игрушки никогда не нравились, но сам факт, что он не сумел справиться, отчего-то здорово раздражал. И снова захотелось открутить чью-то бедовую голову... ну или отыметь и в прямом, и в переносном смысле. Второй вариант, с наказанием нижней части, которой Меченый, очевидно, думал, когда решил доверить такую забаву Тессе, хозяину Замка импонировал больше.

Осторожно, чтобы не порезаться, он распихал звездочки по кармашкам специального пояса, но клокотавшая в груди злость на ситуацию, требовала выхода. Лаэр выхватил свой нож (правда, здоровый тесак не совсем отвечал канонам метательного оружия), и с пол-оборота, практически не прицеливаясь, метнул в мишень. Обернувшись, парень удовлетворенно хмыкнул — нож торчал ровно по центру, расщепив истыканную сякенами и ножами доску надвое. Новенькой (еще вчера) доски лаэру было не жаль. Этого добра в Замке-крепости было достаточно. Инвар строго следил за исполнением обязанностей гарнизонного плотника. Всем было известно об увлечении хозяйки холодным оружием. Поэтому Тессу обеспечивали мишенями по мере необходимости, когда предыдущие приходили в негодность. Как раз только вчера поменяли, перед тем, как госпожа устроила соревнования на меткость метания ножей с Русланом.

Аслан краем уха слышал, что они потом еще отправились поупражняться и с арбалетами, захватив зрителей из числа свободных от караульной службы бойцов. И посетовал, что совсем забыл поинтересоваться, чья из двух команд победила, превратив в негодность соломенные чучела. Ему было не до этого. Пытаясь отвлечься от мыслей о Ренальде, решить кое-какие насущные вопросы и заодно понять, что за черная кошка пробежала между Дереком и Айдаром, он просто забыл вечером спросить у жены.

А она почему-то не сочла нужным похвастаться. В то, что Тесса умышленно промолчала, из-за возможного поражения, поэтому и не стала акцентировать его внимание на событии, Аслан верил с трудом. Его девочка, хоть и не с охотой, но умела признавать поражения. Да и вообще, сам факт того, что она бросала дерзкий вызов подготовленным бойцам, вызывал уважительное отношение с их стороны. Так что в любом случае, она оставалась в выигрышной позиции.

Аслан вернулся к мишени, не без труда выдернул глубоко вошедший в дерево нож, и пристроил его обратно на пояс.

Неудачная попытка метания сякенов здорово расстроила. Но сдаваться он не умел. Правда, у варвара присутствовало достаточно хладнокровия, чтобы понимать, самостоятельно он будет учиться слишком долго. И неизвестно еще, обойдется ли без случайных травм. А то, не дайте Великие Духи, останется без пальцев, и не на что будет надевать лаэрский перстень...

Похоже, для умения обращаться с сякенами, придется все-таки взять несколько уроков у Дерека. А вдруг когда-нибудь пригодятся?

Возле старой казармы, где временно поселились степняки, царило оживление. Мастер Мансур издали поприветствовал Аслана, сообщив, что у него уже все готово. Ждут только ребят, отправленных к Инвару, чтобы выпросить какой-нибудь сухое бревно, о котором они не подумали заранее.

Лаэр кивнул и прошел внутрь. Варвары и Дерек, которые как раз перекусывали наскоро приготовленным прямо на кострах возле казармы завтраком, состоявшим из разогретых лепешек и сыра, запивая все это укрепляющим и тонизирующим отваром трав, поднялись, приветствуя хозяина Замка-крепости.

Аслан поздоровался, кивнув, чтобы они продолжили.

Его цепкий взгляд сразу выделил несколько моментов. Темные круги под глазами у Дерека и слегка осунувшееся лицо с проступившей щетиной, свидетельствовали о том, что он все-таки не стал снимать с себя ответственность за добровольное дежурство ночью, несмотря на достаточное количество желающих постоять в почетном карауле у шатра. И едва ли позволил себе вздремнуть. Это обстоятельство слегка остудило воинственный пыл лаэра, требующего немедленной сатисфакции.

Он вытащил пояс с сякенами и без предупреждения швырнул в сторону своего бойца.

Надо отдать должное реакции Меченого, который, хоть и отшатнулся от неожиданности, но все-таки перехватил летящий ему в лицо предмет, умудрившись даже не расплескать остатки отвара в кружке.

Недоуменно взглянув на то, что он поймал, и, узнав собственность, парень слегка растерянно перевел взгляд на сурово поджавшего губы хозяина, отставил кружку в сторону и спросил:

— Откуда они у тебя?

— Отобрал у жены.

— Почему? Ей же нравилось упражняться с ними...

— Да потому что она чуть без пальцев не осталась у меня на глазах! — сорвался Аслан.

Сидевшие рядом степняки присвистнули, выразив нестройным гулом голосов свое неодобрение и согласие с законным правом Аслана гневаться, разделяя его негодование, однако вмешиваться в беседу лаэра и его бойца не стали.

— Как? — побледнел Дерек, резко вскочив на ноги.

— А о чем ты думал, давая девчонке такие игрушки?

— Аслан...

— Твое счастье, что она, несмотря на потерю крови, осталась в сознании и уговорила меня не применять к тебе самую суровую расправу, на которую я был готов! Между прочим, твоя доброта тянет на покушение на жизнь и здоровье моей жены! А тебе...

— Что с ней?! — невежливо перебил парень со шрамами, невольно оглянувшись на вход в казарму, словно намереваясь немедленно сорваться, чтобы сбегать к стоявшему в отдалении Замку и лично убедиться, что это известие — просто неудачная шутка хозяина.

Пристально вглядываясь в непроницаемое лицо лаэра, Меченый, тем не менее, чувствовал какой-то подвох. Если бы было все так ужасно, как расписал Аслан, он бы не стал разводить политесы, а просто свернул ему шею. Во всяком случае, он сам на месте варвара именно так и поступил бы, пострадай по чьей-то вине его любимая женщина.

— Я могу узнать, что с МОЕЙ госпожой? — процедил он, буравя лицо соперника.

(Впрочем, на счастье Дерека, полукровка-варвар вовсе и не догадывался о том, что ему следует опасаться тщательно скрываемых истинных чувств бойца к собственной жене).

— Полагаешь, я должен дать тебе подробный отчет? — холодно осадил его лаэр.

— Нет. Прошу прощения, мой госссподин, — прошипел опомнившийся парень, заметив пристальный интерес к их беседе сидевшего рядом с ним Айдара и остальных степняков, и поспешил опустить взбешенный взгляд в пол.

Он все еще простой раб! И действительно не имел никакого права требовать с Аслана информацию о его жене. И вообще не имел права подвергать ее жизнь даже мнимой опасности, за что корил себя всевозможными словами, которые не произносят в приличном обществе.

Меченый тщетно пытался взять себя в руки, чтобы не выглядеть более подозрительно, чем сейчас со своей дерзостью, но побелевшие костяшки пальцев с зажатым в одной руке поясом с сякенами, выдавали его состояние. Аслан понимал уже, что слегка перегнул палку и поспешил исправить положение:

— Дерек, она в порядке. Только пара царапин. Но все же...

Большего Меченому было и не надо. Он и так пережил несколько самых, наверное, поганых минут в своей жизни, ненавидя себя за то, что поддался уговорам Тессы, и сам поспособствовал произошедшей трагедии. Слишком хорошо он представлял, каково живется тем, кто имеет существенный изъян внешности. А для девушки такого положения, которое занимала жена лаэра, это вообще было недопустимо. Только от ужасного видения, что ее тонкие изящные пальчики будут украшать не кольца и перстни, а уродливые культи укороченных фаланг, к горлу Дерека подкатывала дурнота...

Да чтобы он еще хоть раз в жизни стал потворствовать ей в таком?! Ни за что!

Однако и Аслан поступил достаточно низко, застав врасплох и едва не выведав истинного отношения безупречно преданного раба своей хозяйке. Кинув лишь один, но весьма выразительный взгляд на лаэра, от которого у Аслана кровь прилила к скулам, будто он получил по морде, Дерек резко развернулся и вышел вон.

Очень хотелось хоть некоторое время побыть одному и немного остыть. Злополучные сякены будто огнем жгли его ладонь, в которой был зажат пояс. Лучше бы он вообще не покупал это оружие! Подумаешь, захотелось экзотики! Надо было сразу же пресекать интерес Тессы к игрушкам подобного рода.

Липкий страх от того, что удалось избежать непоправимого, отступил. Не верить Аслану, что госпожа отделалась лишь несколькими царапинам, не было резона. Но на душе все равно оставалось премерзкое чувство, что его прилюдно повозили мордой по земле. Заслуженно, между прочим, но, тем не менее, противно. Самым удачным сейчас было бы вызваться в наряд на самый дальний пост, чтобы шесть часов никто из гарнизона гарантированно не смог бы его видеть, но в дверях парень столкнулся с мастером Мансуром, сообщившим, что пора проведать Рена, и Меченый поспешил к шатру...

Почти все происходящее в дальнейшем, когда Ренальд вернулся в шатер, удовлетворив физиологические потребности организма, оставалось для него подернутым пленкой странной туманной апатии.

Вместо выдернувшего его из транса Дерека сейчас здесь был Аслан, стоявший спиной к входу и задумчиво глядящий на вновь радостно танцующие язычки пламени в очаге, над которым висел небольшой котелок на треноге. В котелке весело булькала кипящая вода с плавающими в ней то ли травками, то ли листьями, охотно передающими свои свойства жидкости, потому что отвар стремительно темнел и густел, теряя прозрачность.

Услышав шорох откидываемого полога, служившего дверью, лаэр резко обернулся и шагнул к вошедшему парню, едва ли не дернувшемуся отступить назад от неожиданности, потому что этого варвара-то тот как раз не надеялся застать здесь. Но хозяин Замка не считался с его чаяниями, просто молча сгреб в охапку и стиснул чуть ли не до хруста костей. Его руки тут же переместились вверх, обхватив ладонями затылок наложника. И Аслан притянул его голову к своей, едва ли не заставив стукнуться лбами.

Рени протестующее замычал. Он все еще помнил о необходимости соблюдать дистанцию с человеком, потоптавшимся на его гордости и самолюбии, но неожиданно эта молчаливая поддержка отозвалась теплой волной признательности в груди. Он не мог злиться на своего непоследовательного господина и бывшего любовника, скорее расстраивала сама ситуация, что он сам не в силах его оттолкнуть. Так и не определившись с приоритетами противоречивых желаний, Ренальд только тяжело вздохнул. Получилось что-то жалкое, похожее на всхлип. Аслан тут же отстранился, удачно ухватив его пятерней за волосы на затылке, заставляя поднять лицо.

Что уж тот пытался разглядеть, внимательным, тревожным взглядом, буквально поедая его глазами, Ренальд не понял. И даже ничего не успел сказать. Потому что в шатер начали заходить люди, и в довольно просторном помещении оказалось тесно от брутальных мужских фигур.

— Держись, Котенок, я рядом, — быстро шепнул лаэр и убрал руки, отступая.

Прибывших оказалось немного: мастер Мансур с небольшим сундучком в руках, Айдар, Руслан и Ильяс с какими-то коваными конструкциями, напоминающими каминные решетки, которые они тут же ловко установили, по две в распор. Живо пристроив на них масляные лампы, отчего в уютном полумраке оказалось слишком светло, будто в солнечный полдень, они почти синхронно отступили к стенам и молча уселись на укрытый волчьими шкурами пол.

Руслан замешкался и, немного смущаясь, тихонько попытался приободрить друга:

— Рен, не бойся, это совсем не больно. Сейчас чай выпьешь и вообще ничего почти не почувствуешь, комары больнее кусаются. Только отвар противный...