-Как минимум, половину из них турки, наверняка, уже протралили. Ваша задача выставить мины между предыдущими заграждениями от мыса Эльмос до мыса Угуньяр. Как технический консультант по постановке мин с вами пойдёт капитан первого ранга Шрейбер.

-Николай Николаевич?

-Слушаюсь, ваше превосходительство.

-Вам всё понятно, князь?

-Да, ваше превосходительство. Какое прикрытие у нас будет. Если нам предстоит выполнять минные постановки сразу в трёх местах.

-Я сам выхожу в море с 1-ой оперативной группой на "Марии", но у вас будет непосредственное прикрытие — это 3-й дивизион эсминцев. Так что сами распределите их. Предполагаю, что у Босфора вам прикрытие не понадобится, я сам там буду. Выход вашего отряда завтра рассчитайте так, чтобы через сутки корабли подошли к своим квадратам в темноте, и, по возможности, в одно время.

Я вышел из Севастополя через четыре часа после того, как его покинул минный заградитель "Дунай", который в сопровождении эсминца "Капитан-лейтенант Баранов" направился к Варне. А за несколько часов до этого ушли минные заградители основного отряда.

Корабли оперативной группы шли семнадцатиузловым ходом, постепенно нагоняя ушедшие вперёд минные заградители. Как всегда, впереди шла пара эсминцев под флагом адмирала Трубецкого, следом "Императрица Мария", далее в кильватере следовал бронепалубный крейсер "Память Меркурия", , и на траверзе линкора шли ещё два эсминца. На море стоял полный штиль, была отменная видимость. Опасаться подводных лодок так далеко от берега тоже не стоило. Больших подлодок у немцев только три, и они вряд ли будут нас ловить в сотне миль от берега, а про мелкие и говорить не будем, они оперируют только вдоль побережья. Хотя, даже такую встречу нельзя исключать, особенно если лодка идёт к Севастополю или к Новороссийску по кратчайшему пути. Но пока Бог миловал нас от такой встречи.

Свои заградители мы нагнали к шестнадцати часам, когда до пролива оставалось около восьмидесяти миль. Впереди шла "Великая княгиня Ксения" под флагом начальника отряда заградителей контр-адмирала Львова, далее "Цесаревич Георгий" и "Великий князь Алексей" нёсшие все вместе около семисот мин. За два часа до нашего подхода, от основного отряда отделились минные заградители "Великий князь Константин" и "Святой Николай", и под охраной пары эсминцев, направились к болгарскому Бургасу. Догнав заградители, мы пошли восточнее каравана, держа дистанцию в восемь миль. За час до полуночи отряд находился в двадцати милях от пролива. Минные заградители ушли вперёд, с ними ушли два эсминца Трубецкого, на каждом находилось ещё по восемьдесят мин "Рыбка", которые они должны выставить в горле пролива недалеко от маяка Анатоли-Фенер. Постановкой "Рыбок", в связи со сложностью постановки новых мин, командовал каперанг Шрейбер, который был разработчиком этой конструкции. Я повернул отряд на восток и снизил скорость до малого, намереваясь нарезать в этом районе круги, пока идёт минирование подходов к проливу. Позавчера пришло сообщение с "Краба". Несмотря на технические неполадки — о них я узнал из рапорта Клочковского — минирование пролива прошло успешно. Турки, видимо, даже представить себе не могли подобной — даже не смелости — а героической безрассудности с нашей стороны. Самым приятным для нас стало то, что мины были выставлены напротив их береговых батарей. Причём, ни много ни мало, а шесть десятков. Уже на следующий день, на этом заграждении подорвался старый миноносец "Берк-Эфшан", исполнявший роль сторожевого и посыльного судна и одна фелюга, перевозившая какое-то военное барахло. Опешившие турки, на всякий случай, направили тральщик "Сейяр", чтобы протралить пролив. Так, на всякий случай. Вдруг течением затянуло оторвавшуюся мину? Тральщик подорвался, но не затонул, видно не судьба. Хотя в строй так больше и не вошёл. Через неделю "Краб" повторил поход к проливу, но на этот раз ему не удалось проникнуть вглубь. Заграждение было выставлено на линии, соединяющей мысы Юм-Бурну и Панас-Бурну. Но, это было ещё впереди, а сейчас минные заградители очень осторожно проходили между минными заграждениями, которые сами же здесь и понаставили. И вот теперь им надо, с ювелирной точностью, выставить мины в двух милях от входа в пролив, и напрочь перекрыть его на какое-то время. Турки его, естественно, обнаружат, как только кто-то налетит на мину или хотя бы одна не встанет на заданную глубину и всплывёт на поверхность. Может и штормом сорвать. А пока три заградителя, взяв уступом вправо, на расстоянии одного-полутора кабельтов друг от друга, выставляли мины тремя нитками, на возможном пути военных кораблей противника. Заграждение перекрывало западным краем Румелийскую отмель, а восточным немного не доходило до Анатолийского берега. Так и не обнаруженные противником, заградители к трём часам закончили постановку мин и взяли курс на соединение с кораблями прикрытия.

Я в это время находился на мостике "Марии" в ожидании завершения операции по минированию.

-Ваше превосходительство пришла кодовая радиограмма от старшего лейтенанта Андросова с "Константина".

-Читайте.

— Мины выставлены. Противником не обнаружены. Курс 23 норд-норд-ост.

-Четверть дела сделана. Как там дела у князя? Надеюсь всё в порядке.

На востоке небо начало сереть, но на западе пока была ночь. С приближением рассвета мы стали опасаться, что минзаги, пока не отойдут от турецкого побережья на достаточное расстояние, могут быть замечены и обстреляны береговыми батареями. Но всё разрешилось благополучно, через полчаса и от князя пришло кодированное послание. Такое же кодированное сообщение пришло с "Дуная" из-под Варны. Все три группы выставили мины без помех со стороны противника, это была удача. Мы пошли на сближение с Львовым и через час увидели по левому борту силуэты пока ещё только двух кораблей, идущих на сближение с нами, через несколько минут показались ещё три. Заработали семафоры, передавая информацию с подходящих кораблей на флагман. Первый этап минирования прошёл успешно, и ни один корабль так и не был замечен противником. В общей сложности нами в трёх местах у побережья противника, почти одновременно, было выставлено около тысячи семисот мин разных конструкций. В наличии оставалось не более четырёхсот штук, из них половина — малые мины типа "Рыбка". Ещё тысяча таких же мин должна поступить из Николаева и Одессы, пять сотен из Киева. Почти столько же изготовили в Харькове. Сами по себе эти мины для крупных кораблей неопасны из-за малого заряда взрывчатки, всего-навсего по двенадцать килограммов на мину. Тут всем понятно, что против линкора такая малышка не потянет, как и против крейсера, а вот против маломерных кораблей запросто пойдёт и подводную лодку благополучно из строя выведет, а если на глубине взорвётся, то и утопит. Собственно, капитан первого ранга Николай Николаевич Шрейбер, замечательный русский изобретатель, именно для борьбы с подлодками её и придумал, за что ему искреннее спасибо. Это и произошло с UВ-48, напоровшейся на две такие мины в Босфоре. Следующую операцию по минированию Босфора, в которой были задействованы минные заградители, мы провели только в октябре, но эсминцы, время от времени, появлялись у пролива и подновляли минные поля.

К октябрю шторма и турецкие тральщики проредили наши постановки. Надо было придумать что-то такое, чтобы перекрыть все возможные пути, а заодно и усилить прежние заграждения. Но как? Подойти ближе к берегу, войти в горло пролива, мешали свои же собственные минные поля. Так как у эсминцев осадка больше трёх метров то единственным решением этой задачи было пустить над минами суда с малой осадкой. У нас были пять малых минных заградителей, но они не годились для такого дальнего перехода к Босфору. Это, по сути, были большие баркасы в сорок тонн, которые предназначены только для прибрежного использования в качестве минопостановщиков. И, желательно, в штиль. Был ещё один заградитель — "Мина", с осадкой всего сто двадцать сантиметров, вот его можно было бы использовать для этой операции. Но вот вместимость в восемьдесят мин была маловата, да и был он всего один, и, чтобы перекрыть всё что нужно минами, надо совершить до десяти рейсов. Я приказал рассмотреть в качестве минных заградителей азовские шхуны, по проекту которых идёт строительство десантных судов. Эти плоскодонные паровые шхуны строились специально для небольшого мелкого, но вредного, Азовского моря. Срочно две такие шхуны были дооборудованы для приёма двухсот мин каждая. А потом по флоту был брошен клич, что для выполнения смертельно опасного, но очень почётного задания требуются только добровольцы. Ну, уж чем-чем, а сорвиголовами русский флот всегда был богат. И вот тёмной октябрьской ночью два минных заградителя "Святой Георгий" и "Святой Николай", как говорится, под горлышко гружёные минами, и под охраной "Екатерины Великой" с сопровождением, потащили шхуны на буксирах к Босфору. У внешней кромки заграждений паровые шхуны отдали буксиры и тихо двинулись по минному полю к темнеющим берегам Босфора. Под их днищами покачивались заякорённые рогатые шары, каждого из которых хватило бы разнести утлое суденышко на щепочки и кусочки. И это без учёта их собственного груза. Экипажи шхун понимали, что если случайно их посудины коснутся взведённой мины, то взрыв будет таким, что разбудит не только весь Константинополь, но и в Севастополе, наверное, видно и слышно будет. Ведь рванут разом все двести мин на борту шхуны. Тем не менее, первый "рейс смерти" прошёл благополучно. Импровизированные минные заградители выставили на протраленных турками путях четыреста новых рогатых мин, и к утру вернулись к поджидавшим их на значительном удалении от берега "святым". Днём, да при волнении, перегружать на шхуны с минных заградителей вторую порцию мин, это, я вам скажу, дьявольская работенка. А ещё ведь нужно было пополнить запасы угля для паровиков на шхунах. Шхуны ночью снова ушли к берегу. На третьи сутки были перегружены последние мины, и на каждую шхуну пришлось всего по сотне. Вот так, за трое суток, непосредственно в горле пролива, без спешки, была выставлена ещё тысяча мин. Эта операция по постановке минного заграждения была самой удачной. На этих минных заграждениях подорвались и погибли: эсминец, канонерская лодка, два тральщика, две из трёх германских подводных лодок, множество фелюг и углевозных шаланд. Но самое главное то, что ни один крупный корабль не мог выйти из пролива, они оказались прочно заблокированными в Босфоре, где и простояли не только до конца этого года, но и всё начало следующего. Все добровольцы без исключения, за эту операцию были награждены.

Титанический труд русских минеров немецкий историк, контр-адмирал Герман Лорей, оценит в своем фундаментальном исследовании так: "Постановка минных заграждений у Босфора и Варны русскими морскими силами летом и осенью 1916 года явилась операцией во всех отношениях замечательной. По приблизительному подсчету, ими было поставлено от тысячи восьмисот до двух тысяч мин заграждения. Для выполнения этого задания они пользовались ночами, потому что лишь ночью им можно было приближаться к берегу. Их линии заграждений тянулись до самого берега, и новые ставились так близко от прежде поставленных, что ловкость, точный расчёт и мужество с которыми русские избегали своих же, ранее поставленных на малую глубину мин, поистине достойна удивления."

Но это ещё всё впереди, а пока на дворе июль месяц.

11-го июля от Юденича прибыл полковник Деев Георгий Георгиевич и привёз пакет, в котором было даже не просьба, а предложение, то самое о котором мы с генералом говорили по дороге из ставки. Высадить десант и захватить Синоп. Полковника я встретил со своим ближайшим окружением. Все те, кто должен участвовать в подготовке, и в захвате Синопа, присутствовали на совещании.

-Ваше превосходительство, разрешите доложить текущую ситуацию.

-Пожалуйста.

Георгий Георгиевич подошёл к оперативной карте, повешенной на стене и весьма толково доложил обстановку.

-После взятия нашими войсками Эрзинджана и разгрома 3-й турецкой армии Вехиб-паши, сейчас на фронте наступило временное затишье. Но в междуречье Тигра и Евфрата накапливаются войска 2-й армии Ахмета Иззета, которые могут попытаться ударом с юга на Эрзерум зайти в тыл нашим войскам под Эрзинджаном. Как только войска Ахмета Иззета начнут наступление, и у них наметится успех, то надо ожидать, что и Вехиб-паша непременно ударит с фронта. Хотя у него осталось не так много войск, но удар с двух сторон может плохо закончится для Кавказского фронта. Пока 3-я турецкая армия не готова наступать из-за больших потерь в людях, а собранным с бору по сосенке, резервам нужно значительное время, чтобы добраться до линии фронта. И вот этой, удачно сложившейся для нас ситуацией, мы и можем воспользоваться и высадить в далёком тылу турок десант. Генерал Юденич желал бы, чтобы вы попытались высадить десант в Орду или в Самсуне. Самсун предпочтительнее, оттуда можно ударить в тыл заново формируемой 3-ей армии, на Сивас. Но Командующий сказал мне что в ваших планах значится совсем другой турецкий город, который находится ещё дальше во вражеском тылу. И план его захвата одобрен самим императором. При этом Командующий сообщил, что и этот город подойдёт для отвлечения турок от Эрзинджана. Я думаю, то, что этот город расположен далеко от линии фронта, это даже к лучшему. После высадки десанта, туркам придётся те резервы, что они направляют для усиления 3-й армии, перебрасывать на его освобождение. Соответственно, без резервов Вехиб-паша не в состоянии наступать ни на Эрзинджан, ни на Трапезунд. Значит мы сможем большую часть своих войск развернуть на угрозу с юга.

-Нам всё понятно. Задача десанта оттянуть на себя турецкие резервы или даже некоторые полки Вехиба-паши, пока Николай Николаевич будет разбираться с Ахметом Иззетом на юге.

-Да, ваше превосходительство, это так.

-Сколько войск выделяет нам генерал Юденич под эту операцию?

-Я точно знаю, что это будет третья пластунская бригада, ещё батальон армянских добровольцев — всего девять с половиной тысяч человек. Пластунов под Трапезундом немного потрепали турки, но зато это обстрелянные солдаты, а армяне горят желанием отомстить своим вечным врагам. К 16 июля они будут готовы для посадки на корабли в Трапезунде, если только флот готов осуществить намеченное.

-Мы всегда готовы. Чтобы взять город, с целью удержать его неделю, а то и месяц, этих сил хватит. Но я собираюсь его брать на долгое время, если не навсегда. Так что людей будет маловато.

-Главнокомандующий предвидел, что вы так ответите, но он хочет вам напомнить то, что вы говорили не так давно, этот город может свободно защитить всего одна дивизия.

-Да я говорил, что если мы захватываем город и организовываем оборону именно на перешейке, то да, там мы будем сидеть долго. Но тогда ни о каком наступлении или отвлекающих ударах в глубоком тылу врага и речи быть не должно. Мы уверенно сидим в городе, турки так же прочно сидят перед городом, зная, что у нас нет сил для каких-то наступательных операций в их глубоком тылу. И вновь начинают перебрасывать свои резервы под Эрзинджан. А я хотел бы занять все перевалы на дорогах, на удалении двадцати-тридцати верст от Синопа.