Я против тебя

Я вздрогнула: мы с Федькой познакомились примерно так же. И перед знакомством я тоже бегала как сумасшедшая, внося поправки и дополнения в диплом.

— Естественно, кинулся поднимать, извиняться. А она смеяться начала. Я смутился, еще кучу раз извинился и позорно сбежал. А потом мы стали все чаще встречаться в коридорах, на выходах из аудиторий или корпусов. И я решился подойти и познакомиться. Потом мы начали встречаться, появилась взаимная симпатия.

— То есть у тебя появилась девушка? — я пыталась незаметно нервно подергать лопатками, прогоняя надоедливых мурашек, медленно расползающихся по моей многострадальной спине.

— Типа того. Все было хорошо, красиво и замечательно, у нас даже был секс. — Тут Федька почему-то покраснел. — А потом, за неделю до диплома она пропала. Перестала отвечать на звонки, смс-ки. В аське постоянно была офф-лайн, в университете не появлялась, потерялась, в общем. Я не находил себе места, искал ее где только мог. И вот апофеоз: три дня до диплома, в голове ни одной умной мысли, преподаватели, глядя на меня, начинали впадать в тихую панику, а я сам часами сидел на кафедре у компьютера и гонял "танки". Сижу, ни на кого внимания не обращаю — и тут приходит смс. "Я беременна".

Я чуть не упала со стула, но была вовремя подхвачена Федькой, который спас мое лицо от встречи с полом.

— Что она?! — я перебралась на диван, все-таки понадежнее, чем стул.

— Беременна, — Федька сцепил руки, взгляд его стал каким-то жестким, а голос глухим.

— У меня какое-то нехорошее ощущение, что это какой-то розыгрыш.

— Так оно и было на самом деле.

— ЧТО?!!!!!!

— Да, именно. Я об этом узнал буквально перед самой защитой. В тот момент я только и делал, что смотрел на смс и пытался ей дозвониться. Но телефон снова был отключен. Что тут началось: родители были в шоке, преподаватели пили корвалол, а я писал заявление в милицию на поиски человека. Какой там диплом!!! Я и думать забыл про него, ведь моя девушка, к которой я испытывал очень нежные чувства, непонятно где, да еще и в положении.

— А ты чертовски благороден, — не удержалась я от комментария.

— Был. — Уточнил Федяка. — Мой диплом спасла невообразимая случайность, когда я вечером перед защитой пришел в ботанический сад, уселся в самом неприметно углу и попытался справиться с эмоциями, что вообще не давали думать. Минут через двадцать в сад ввалился шумная компания, которая громко смеялась над какой-то удачной шуткой. Спустя некоторое время до меня дошло, что они смеются надо мной и как клева Машка поставила "зарвавшегося ботаника на место". Представляешь, они радовались тому, что я на волосок от отчисления из-за почти заваленной защиты диплома.

— Не поняла, это серьезно??? Кто-то решился на такой жуткий розыгрыш, только чтобы проучить тебя??

— Есть люди, у которых чувство зависти преобладает над остальными, — Федька пожал плечами с таким философским видом, будто это не он переживал кошмарную неделю перед защитой.

— Лопатой убила бы... совковой, чтобы мучения и агония длились подольше, — сжала я кулаки. Мне даже было страшно представить, как можно придумать вот такое издевательство над человеком. И как Федька все это выдержал? — И что дальше?

— Ничего. Я внимательно выслушал, все, что они там городили, понял примерный план по выпиныванию меня из университета — и на следующий день защитился просто блестяще. Видела бы ты счастливые лица преподавателей, как будто каждый из них в тот день как минимум доктора получил!

— А эти?

— Не знаю, мне после ботанического сада стало все равно.

— А Маша?

— Она писала еще пару раз, но я только один раз ответил что-то вроде "Я все знаю о твоем плане, беременность — обман", и перестал обращать на нее внимание.

— Да уж, сурово как, — я почесала в макушке. — Я бы на клочки порвала этих дебилов.

— Верю. Но я не стал опускаться до их уровня.

— Так, короче, с рецензиями разобрались! — я, не заботясь о том, что могу помять драгоценные листочки, ногой спихнула их с дивана и улеглась головой на колени Федьке. — Перерыв на полчаса, нам надо помедитировать!

— Так мы еще не начинали! — сделал вялую попытку возмутиться мой халявной натурой Балдурин.

— Успеешь. Если это были твои рецензии — тогда я просто не могла написать фигни. Помни, я ведь тоже защищаюсь у Грегория Петровича, а значит, не ниже тебя уровнем.

— Да, уж, кто бы мог подумать, блондинка — и красный диплом, — улыбнулся мне Федя и провел рукой по моим кудряшкам.

— Но-но, — усмехнулась я и погрозила пальцем. — Цвет волос здесь ни при чём! Основную роль играет наследственность! У меня очень умная мама и бесконечно находчивый папа. Ой, ты представляешь, что он учудил буквально неделю назад. Живет в нашем подъезде...

И я углубилась в рассказ о том, как папа пытался победить вредную тетю Нину и ее кошек. Не знаю, почему, но мне показалось, что надо отвлечь Федьку от неприятных воспоминаний, да и самой хотелось скинуть неприятное липкое ощущение дежавю.

К концу вечера ощущение дежавю практически сошло на "нет", а Федька с упоением целовал меня. Родители по моей просьбе аккуратно задерживались у моих бабушки с дедушкой, и нам абсолютно ничего не грозило.

— Ты такая красивая, — прошептал Федька, глядя мне в глаза. Я пальцем провела по щеке парня и прижалась к ней. Мне было так хорошо, что свои ощущения я могла передать только прикосновениями: жаркими, требовательными, ласкающими. Говорить о чем-то не хотелось, и мы молчали, смотрели друг другу в глаза и целовались. В сердце поселилось бескрайнее спокойствие, и впервые я окончательно расслабилась в руках мужчины.

Стремительно полетели последние недели мая. Федька с ребятами постоянно занимались, шлифуя трюки и номера. На соревнованиях надо было выстоять несколько батлов против соперников, а так же показать два командных номера. Когда я увидела их основной номер — долго хлопала в ладоши и орала, что в Москве они порвут всех на георгиевские ленточки. Ромка рассмеялся и обозвал меня "блондинистой оптимисткой", за что схлопотал от меня прилетевшим полотенцем, а серьезный Ваня пообещал, что мешок с ленточками они обязательно привезут мне в качестве сувениров. Мой диплом доживал последнюю стадию доработки, Григорий Петрович приглашал меня теперь только на демонстрацию презентации, которую делала я под сонным руководством Балдурина. Видите ли, в тот день он много занимался со своим научником и страшно не выспался ночью, подготавливая материал. Поэтому Федька лежал на диване, слушал мои баталии с самой собой и угукал, как ему, казалось, в нужных местах.

— Всех выпроводил? — улыбнулась я, глядя, как Федька неторопливо входит в репетиционный зал.

— Ага, еле вытолкал, — парень присел рядом со мной на стол, и устало сгорбился. — Все перевозбуждены предстоящими соревнованиями и просто невообразимо невыносимы!

— Как ты устал, аж литература из тебя поперла, — я придвинулась ближе к Федьке и оперлась подбородком о его плечо. От парня пахло потом и его неизменным парфюмом. Но запах пота не шибал в нос, как это бывает у некоторых, а лишь напоминал, что последние три часа этот мужчина упорно тренировал сложные и где-то даже опасные трюки. Я изучала то, как шея Федьки переходит в линию плеч, спотыкается о лямку черной майки и упирается в мой подбородок. Я закрыла глаза, вдохнула запах уставшего Федьки еще раз и лизнула его плечо.

— Хотела попробовать, какой ты на вкус, — смущенно пробормотала я, заметив удивленный взгляд парня.

— Иногда ты совершаешь абсолютно непредсказуемые поступки, — усмехнулся Федор. — И какой я на вкус?

— Соленый, — в моем животе вдруг дернулась какая-то струна, я дунула на шею Федьке и поцеловала его за ухом. Мои губы ощутили, как вздрогнул парень, как мурашки поселились на его коже, а интуиция заворчала что-то о том, как расширяются от изумления глаза Балдурина.

— Только попробуй что-нибудь сейчас противное спросить, — я спряталась за плечом парня, совершенно не понимая, что на меня нашло, и почему я поцеловала Федьку в шею. Внутри что-то разворачивалось, проникало во все клеточки тела и грозило разорваться меня на ионы. Мне отчаянно хотелось сделать это еще раз.

— Соблазняешь меня? — хриплым голосом спросил Федор. Он ни на сантиметр не сдвинулся со своего места, хотя я скулой ощутила, как напряглось его тело.

— Наверно, — еще тише прошептала я. — Мне почему-то захотелось сделать это, может, вспомнила ту дурацкую игру в карты, где ты учил меня целоваться эрогенные места. Может, я ищу их у тебя?

Федька не сказал ни слова, но поменял положение своего тела, и теперь я утыкалась носом ему прямо в шею. Словно жертва и вампир.

— Ищи, — в унисон так же тихо ответил Федор, — но и я буду искать их у тебя.

Я обомлела, но затуманенный мозг сообщил, что момент упущен и теперь будь, что будет. Федька поцеловал меня в волосы над ухом, затем провел языком по кромке уха и поцеловал за ним. Я шумно вдохнула воздух и выдохнула его. На шею Федьки. В мгновение ока Федька слетел со стола, придвинул меня к краю столешницы и прижал к себе.

— Лиля, — я с некоторым испугом посмотрела в его расширившиеся глаза. Что с ним? И что со мной? Почему мне хочется, чтобы он и дальше продолжал меня целовать за ухом? Что за дрожь в коленках, что за буря в животе?

— Лиль, маленькая моя. — Федька взял мое лицо в свои руки. — Прошу тебя, подумай о том, что мы сейчас делаем.

— Что мы делаем? — я искренне не понимала.

— Обратно пути уже не будет, — Федька поцеловал меня в губы. — Сейчас я еще контролирую себя, но через секунду уже не смогу больше не поддаваться искушению.

И тут я поняла. Мой маленький тупенький мозг девочки-пятиклашки вдруг осознал, о чем мне сейчас толковал Федор. Встали на свои места ощущения в животе, дрожь в коленках и желание не только целовать Федьку в губы.

Я убрала руки Федьки от своего лица, провела пальцем по его губам и нежно их поцеловала.

— Я поняла, что ты имеешь в виду, Федька, все прекрасно поняла, — я смотрела в его прекрасные глаза и тонула в своих чувствах. — Я хочу этого, с тобой.

Стоило мне сказать последние слова, как Федя придвинулся ко мне еще ближе, крепко прижал к себе и впился в губы. Именно впился! Словно был обуреваем страшной жаждой, а теперь у него в руках источник волшебной воды, который он стремится испить до дна. Никогда он меня так не целовал, с таким напором, страстью, пылом. Я обвила его шею руками и обхватила ногами его бедра.

— Лиля, — простонал Федор, прекращая меня целовать и утыкаясь мне в шею. — Что ты делаешь?!

Ничего особенного, просто мне так удобнее тебя обнимать, дурачок. Ну откровенная поза, да, но мы же с тобой не в фантики играть собираемся! Но ничего этого я ему не стала говорить, лишь прижалась к нему сильнее, стараясь запомнить это потрясающее ощущение, когда мужчина готов на все ради таких объятий. Он просто обнимал меня, целуя в шею и гладя мои бедра. Я прислушивалась к своим внутренним ощущениям и старалась побороть некий страх перед происходящим.

— Федь, — тихонько прошептала я парню. — Только ты аккуратнее, ладно?

— Ты — девушка? — Федор медленно отстранился от меня и внимательно вгляделся в мое лицо. Я кивнула. И вдруг что-то изменилось, но не в худшую сторону. Если мгновение назад я четко ощущала, что Федька готов был сделать это прямо сейчас, то теперь он словно посадил на цепь свое желание и принялся за некий ритуал. Он, не отводя от меня взгляда, принялся расстегивать пуговицы на моей кофточке. Как только они закончились, он развел половинки кофточки в разные стороны и со свистом втянул в себя воздух.

— Можно, я ничего говорить не буду? — кажется, слова давались ему с трудом. Он принялся целовать меня, при этом его руки стали нежно поглаживать мой живот, груди, плечи, шею. Я закрыла глаза и подалась вперед, но Федор удержал меня на прежнем расстоянии.

— Не торопись, дай мне налюбоваться тобой. Какая же ты красивая, — тихо прошептал Федька и принялся целоваться меня в щеки, шею, плечи. Спускаясь все ниже и ниже. Его губы добрались до грудей, а руки спустились к животу, прошлись по поясу юбки, на мгновение застыли над пупком и остановились на бедрах. Не знаю, как это описать. В животе было то холодно, то жарко, на местах прикосновений губ и рук Федьки вспыхивал секундный пожар, который дальше расползался приятным будоражащим теплом. Я сжимала руки на плечах у Федьки и еле сдерживалась, чтобы не застонать. Но едва Федору стоило губами прикоснуться к моим соскам, которые он освободил из лифчика, как я непроизвольно застонала. Руки парня, до этого поглаживающие мои бедра, на мгновение застыли, а затем поползли вниз. Его пальцы, словно бабочки, порхали над кожей моих ног, заставляя от каждого прикосновения меня выгибать спину и сильнее цепляться за его плечи.

— Не здесь, — его хриплый голос вывел меня из какого-то туманного состояния, в которое меня повергло желание ощутить этого мужчину целиком и полностью.

— По-почему? — я с трудом сосредоточила глаза на лице Федьки и облизала пересохшие губы. Парень тут же поцеловал меня в них и стал застегивать мою кофточку. Пальцы плохо слушались Федьку, и он потратил на это дело почти пять минут.

— Потому что ты достойна большего.

Я еще пару секунд посоображала, затем остановила руки Федора, которые почти справились с непослушными пуговицами моей кофточки, и требовательно заглянула ему в глаза.

— Я понимаю, что достойна большего, но тебя я хочу здесь и сейчас.

— Лиля, — прошептал Федька.

Не знаю, как вязались мои слова с образом девочки-отличницы, но в тот момент я себя ощущала ребенком: если не дать мне желаемое — меня на кусочки разорвет от неосуществленного желания. Так случился мой первый секс: на матах, в репетиционном зале, с самым прекрасным человеком на всей Земле. Которого я любила больше всего на свете.

— Слушай, помнишь, ты мне про кошатницу какую-то рассказывала? — мы сидели в кафешке, пили кофе и, пользуясь халявным вай-фаем, играли в линейку. Кстати, я была в шоке, когда узнала, что этот ботаник еще и в он-лайн игрушки играет! На мой ехидный вопрос "И как ты все успеваешь?!" Федор невозмутимо ответил, что изучает способность Гая Юлия Цезаря делать тридцать три дела одновременно, и у него в последние полтора года это стало неплохо получаться.

— Помню, — я добила моба заклинанием и присела отдохнуть. В линейке я играла за милую орчанку-магичку. Или шаманку по-другому. Федор долго смеялся, глядя на то, как я выбирала себе героиню. И когда я, три раза перебрав все представленные в игре расы, выбрала эту жуткую женщину, Федяка сполз под стол и трагичным голосом сообщил оттуда, что в игре со мной встречаться он не будет. Но стоило моему персу появиться в игре, как тут же примчался с другого континента на помощь. Перс самого ботаника был красивый статный паладин-мечник, увешанный всевозможным дорогущим добром, с большим волшебным мечом, который постоянно доставал из ножен и размахивал им. Мой перс тут же по кругу обошел вокруг паладина, потыкал в него пальцем и присел поржать.