Кай(общий файл)

— Мы вас разобьем, но сначала я и мои сорок солдат станцуем!

Не выдержала, и сама же засмеялась, и Норманн ее в этом охотно подержал.

— У вас тоже известно индейское кино? — отсмеявшись, поинтересовалась она.

Иностранец кивнул.

— Да, хотя, как мне известно, намного меньше, чем здесь, в России. После того землетрясения, когда не только весь Лос-Анджелес, но и вся Калифорния находился в трауре чуть меньше полугода, и многие киностудии приостановили свою работу, очень большой ущерб был нанесен, на рынок хлынула продукция из Индии, вроде как пытались заполнить открывшуюся нишу эфирного времени. Кто ее запустил, я не знаю. Долго индийское кино не продержалась, качество сильно сказывалось. Но мои соотечественники познакомиться с кино пения и танцев успели.

— Бедные, — искренне посочувствовала Лена.

Норманн развел руками, показывая, что не без этого.

— Правда, там и вполне интересные фильмы были. Несколько, может штук пять. У нас ведь тоже не каждый фильм можно шедевром назвать, далеко не каждый.

— Та же ситуация, — призналась девушка.

Зазвонил телефон, и Норманн, чуть поморщившись, достал трубку, переходя на родной язык.

— Да?

"Вы смотрите ТВ?" — спросил один из помощников Норманна. Кто именно, американец не знал, потому что постоянно их путал.

— Нет.

"Включите, вам следует это видеть. Любой местный канал. Наша машина будет через несколько минут" — вызов оборвался.

Норманн повернул свой смартфон в горизонтальное положение и включил функцию просмотра телевидения. Настроив первый же попавшийся канал, он включил просмотр.

"...вшие к нам кадры боя. Здесь хорошо видно, как продемонстрированные нашими военными дроны сражаются с неизвестными моделями машин. Бой идет где-то в зоне арабского конфликта, на кадрах, кроме машин, появляются как солдаты нашей армии, так и боевики повстанцев. Министерство Обороны пока не давало комментариев этим записям, не подтверждая их подлинности, но и не отрицая..."

И Лена, и Норманн с немалым удивлением рассматривали, как сражаются машины. Понять, откуда ведется запись, и что конкретно происходит на экране, было нельзя. Понятно только одно, одни роботы сражались с другими роботами.

— Подделка? — предположила девушка.

— Не похоже, но кто его знает.

— Это и, правда, какие-то роботы? Значит, ИИ есть не только у нас?

— Очень похоже на то. Елена, прости, мне нужно откланяться.

— Да, конечно, — кивнула девушка, все еще немного ошарашенная увиденным.

Норманн не удержался, и погладил ее по руке. А на немного удивленный взгляд одобряюще улыбнулся:

— Улыбнись. У тебя очень милая улыбка.

Лена немного смутилась, но улыбнулась, а к входу уже подъезжала машина из посольства. Норманн понял, что уехать из России ему в ближайшее время не светит.

В небольшую светлую комнату ввели заключенного, и посадили на один из двух стульев. На втором стуле, стоявшем с другой стороны обычного металлического стола, сидел высокий крепкий мужчина приблизительно сорока лет. Мужчина, кроме телосложения, сразу выделялся седыми висками, дисгармонирующими с красивыми пепельно-черными волосами. Облаченный дорогой матово-черный костюм, кристально чистую белую рубашку и черные отполированные ботинки, он производил впечатление киношного агента ЦРУ. Не хватало только клишированных черных очков и наушника. Заключенный же был просто заключенным. Высокий хорошо сложенный араб, неухоженные борода и волосы, несколько синяков, серая ХБшная одежда, наручники.

— Мистер Каплан Челик, — начал "агент" на хорошем английском, — у меня есть к вам ряд вопросов.

Заключенный хмыкнул.

— Давайте не будем создавать проблему на ровном месте, — мужчина в костюме говорил ровным, спокойным голосом, — у вас есть два пути. Первый. Я задаю вопросы, вы даете на них ответы. Полные и исчерпывающие. Тогда, после вопросов, вы вернетесь в свою камеру. Вас будут кормить три раза в день, и даже принесут какую-нибудь книжку, чтобы не было скучно. Или путь второй. Вы не отвечаете на мои вопросы сейчас. Тогда ближайшие двенадцать часов станут для вас адом. Я не пугаю, скорее предупреждаю, пытать мы умеем. Через двенадцать часов мы с вами повторим разговор, и вы все равно расскажете мне то, что я хочу знать.

Челик сглотнул. Сейчас он был склонен верить в способности собеседника.

— Что вы решили?

— Я отвечу на ваши вопросы, — согласился Каплан.

— Вот и хорошо. Начнем с самого начала, — так же спокойно продолжил "агент".

— Вас интересуют эти машины, да? Я расскажу.

Каплан положил руки на стол, глядя на собеседника.

— Около пяти лет назад, точно не помню, со мной вышли на связь, предложили очередную работу. Схема связи наемников, я думаю, вас не интересует?

"Агент" кивнул.

— Встреча состоялась в Иерусалиме. На нее пришел мужчина, под пятьдесят. Невысокий, худощавый, но бодренький такой. Европеец, по-английски говорил с акцентом. Седой, волосы коротко подстрижены, но не лысеет, гладко выбрит. Одет был в белый костюм. Армейской выправки нет, руки без мозолей. Явно не оперативник, даже не бывший. Он предложил мне долгосрочный контракт, сумму назвал не заоблачную, но вполне хорошую. Сразу предупредил, что никаких дополн6ительный подработок брать нельзя, если сумма недостаточная, можно поторговаться. Сказал так же, что я некоторое время буду без дела, но все равно должен оставаться в готовности отправиться в любую точку по первому требованию. Сказал, что я, всего скорее, буду командиров высшего звена. Я уже тогда понял, чем это пахнет, и прямо высказался, что террористами командовать не стану. Он уверил, мол, никакого терроризма. Если я буду чем-то крайне недоволен, меня отзовут и переведут на другое место, чтобы не возникало лишних конфликтов. Тогда стало понятно, что меня, возможно, поставят командовать революционерами в какой-нибудь заднице мира. С этим человеком, он не назывался, мы встречались еще дважды. Один раз, спустя полгода, когда он передал мне сумку денег и отправил в подготовительный лагерь будущих повстанцев. Второй раз, спустя год, когда и началась эта войнушка, он снова привозил деньги.

Каплан помолчал, обдумывая, что рассказывать дальше.

— Первое время, первые полгода с моего найма и до первого лагеря, меня перевезли в Стамбул. Разрешили спокойно жить, лишь бы не нарушал закон. Поселили в большой загородный дом, целую виллу. Но я там жил не один. Еще три моих коллеги. Я их не знаю. Один брит, породистый такой брит. Самодовольный до безобразия. Лысый, в лаймовой форме без шеврон, крепко сложенный. Чопорный до блевоты. Второй янки. Морпех, у него татуировка есть. Блондин, но тело, горилла позавидует. Бугай натуральный. Больше его туши было только его эго. Последний японец. Назвался Кином, больше ничего о себе не рассказал. Невысокий такой, шустрый, единоборствами занимался постоянно. Мы с ним болтали иногда, но он язык знает не очень хорошо. Этим дрянным саке угощал пару раз. Всех троих еще до меня развезли в разные стороны. Куда, не знаю. За мной приехали четверо. Европейцы, но точнее не скажу, не знаю. Под штатских шифровались отлично, я сначала в них военных не признал. Чуть позже видел их в лагере, они обучали повстанцев. Агентура, не иначе. Рукопашный бой, стрельба, тактика. Оперативники. Куда именно мы приехали, я не уверен. Где то на юге Турции, почти на самой границе с Сирией, гористая местность, но мне незнакомая. Прямо там был учебный лагерь. Иностранцев человек двадцать, повстанцев около пяти сотен. Лагерь хорошо замаскирован под мелкое село. Почти все тренировали повстанцев, я изучал карты, готовился. С кем и против кого мы собираемся воевать, мне было уже понятно, но это не так уж и важно.

Челик ухмыльнулся:

— Интересно другое. Иностранцы, наемники, которые там ошивались. Все, или почти все, разведчики или шпионы. Это заметно, я таких видел много. Пусть не сразу, но мелочи проскакивают. У кого-то фотография жены с ребенком спрятана, кто-то украдкой связывается со своими боссами. Но на меня они все смотрели косо. Друг с другом они уже разобрались, поняли, кто и к какому ведомству относиться. А вот я и сам не знал, на кого работаю. Около полугода мы там сидели, пока не бахнуло. Наемнички сразу забегали. Их планы пошли ко всем шакалам. Потом бахнуло еще раз, и Сирия вновь вспыхнула гражданской войной. А потом к нам в лагерь прибыли эти...

Слушатель подобрался, что было едва заметно, но все же заметно.

— Трое, в балахонах. Я думал сначала, просто высокие люди. Они вырезали наемников и всех несогласных. А пришедший с ними Кин, тот самый, коллега, с которым я познакомился в Стамбуле, принял командование. Мне объяснил, что для меня есть другая работа. В Сирии уже и так все понятно было, но потом сразу полыхнуло и у соседей. Я знаю, полуостров это неспокойный, совсем неспокойный. Но даже я не думал, что мои скрытные работодатели смогут провернуть такое. Думаю, ваши разведка там тоже поработала, хотя и сами не знали, что именно делают. Нет, не знали. Иначе ваши войска не ввязались бы в эту потасовку. Но это ведь будет позже, намного позже. А до того момента я, вместе с отдельной бригадой, гонял по пескам войска отжившей свое власти. Но только вот те ребята в балахонах мне не понравились. Я поднял старые связи, попросил друзей подготовить коридор на случай отхода. Но, все шло неплохо. Мы уже дожимали регулярную армию, когда с востока пожаловали ваши войска, а с запада Израильская группировка. Ну и янки со своих авианосцев жалили, как могли. Да только судя по настроению моих коллег и работодателей, с коими я иногда пересекался, это их ничуть не огорчало. Похоже, им нужен был сам конфликт, а кто в нем победит, дело десятое. Кроме Кина видел еще троих азиатов и несколько европейцев. С десяток арабов. Это что касается командиров. Они уже почти все мертвы, балахоны уничтожают командиров, когда бой выиграть уже нельзя. Но мне везло, войск у меня было больше, да и разведка исправно докладывала обо всех телодвижениях, что ваших, что ваших союзников.

— Как выглядели твои наниматели? Те, с которыми ты встречался, — задал вопрос "агент".

Челик немного подумал.

— Мужчины, от тридцати пяти до пятидесяти. Все европейцы. Особых примет нет, видел я их мельком, да и они тоже носили что-то вроде балахонов или плащей, так что я даже лицо не всегда мог рассмотреть. Приносили деньги и передавали приказы, так что мы с ними даже не разговаривали.

Собеседник кивнул, разрешая продолжать.

— В общем, мы с вашим генералом Наумовым грызлись в этой песочнице, пока мне не сообщили, что стоит ждать основную цель. На мой вопрос, что за цель, показали запись, где прыгали ваши cinler. Сказали, что мы будем ловить машинных солдат.

— Cinler? — переспросил "агент".

— Джинны, злые духи. Так мои люди прозвали ваши машины. А чуть позже так же называли и тех, что ходили в балахонах и сражались за нас. Ваши машины сорвали сделку с торговцем оружия. Не критично, но то, как они это сделали... Это напугало моих людей. Потом они появились в другом бою. И с поля боя вернулся солдат, что видел их своими глазами, но выжил. Он бросил оружие, и поэтому cinler не убили его. Рассказав все, что видел, он застрелился, потому что считал себя проклятым.

Каплан убрал руки от стола и облокотился на спинку стула.

— А потом был тот бой. Сначала все шло, как обычно. Я все ждал, пока появятся ваши машины. И они появились. И когда они появились, ко мне в палатку, откуда я вел командование, вошли балахоны. Они отстранили меня от стола и поставили на пульт управления ящик. Эта штука сразу подключилась к сети и начала командовать. А я стоял и смотрел, как машина управляет людьми, — на лице Челика впервые появились яркие эмоции, что-то между удивлением и страхом, он был столь шокирован, что даже воспоминание возвращало его в это состояние, — это было страшно. Машина вела бой. Она разменивала людей, как набитые манекены, но побеждала. Теснила ваши войска. Если бы они действительно хотели, то выигрывали бы битву за битвой. Да они бы вышвырнули ваши войска с полуострова за пару недель. Но им было плевать. Все, что хотели эти машины, это сразиться со своими собратьями. По-настоящему. Они пришли туда, чтобы сражаться с вашим Машинным Разумом. Но проиграли. Я не знаю, как вы провели вертолеты через бурю, но вы их провели. И, как только машины ушли, балахоны собрали коробку и тоже ушли. А меня забрали с собой. Они сказали, что все кончено. Что они сделали все, что хотели. И готовили эвакуацию. Но вы плотно перекрыли все границы, нужно было время. Времени не хватило, вы нашли нас раньше. Пришли и схватили меня. И вот я здесь, сижу, и рассказываю вам обо всем. Потому что я просто наемник, я не служил им, я работал на них.

"Агент" некоторое время размышлял, а затем кивнул:

— Очень хорошо. А теперь ответьте на некоторые мои вопросы, мистер Челик. Я хочу уточнить детали.

— Спрашивайте, — кивнул пленник.

Александр, покинув комнату, тяжело выдохнул. Вслед за ним появился и Михаил, на ходу делая какие-то пометки в планшете.

— Ну? Исчерпывающая информация? — генерал направил вопросительный взгляд на аналитика.

Комната, из которой они вышли, была смежной с комнатой допроса. Все время, пока допрашивали турка, аналитик делал множество записей, и вообще от планшета не отрывался. Новой информации было много, и Александр ждал от Михаила хоть каких-то догадок.

— Информация исчерпывающая. Мы убедились в том, что мистер "Х" корпорация, и люди в ней работают весьма талантливые.

— Так ты веришь в то, что войну готовили именно они?

Аналитик кивнул, неспешной походкой отправившись к лифту.

— Нам было известно о сформированных в труднодоступных местах отрядах солдат. Мистер Челик неправильно оценил ситуацию. Он попал в лагерь, подготовленный какой-то одной заинтересованной стороной, какой, не суть важно. И я знаю, зачем эти отряды формировались. Регион не спокойный, и, как мы, так и прочие заинтересованные лица, готовили запасной план на случай волнений. Этими отрядами должны были воспользоваться в опасной ситуации, для подавления бунтов или восстановления порядка.

— А вышло все наоборот. Создаваемые ради подавления бунтов отряды сами этот бунт и подняли.

Они зашли в лифт, и Михаил вновь достал планшет, сделав еще несколько заметок.

— За что боролись, на то и напоролись. Но у меня есть предположения, как именно они провернули столь масштабную операцию, умудрившись не оставить заметных следов.

— И как?

— Искусственный Интеллект. Если мы сейчас используем Кая, как тактика и командира, что мешает мистеру "Х" сделать из Герды аналитика. Машинный Разум, теоретически, способен обрабатывать достаточно большое количество информации. Возможно, у мистера "Х" есть доступ к нашим и не только сетям передачи информации. Анализируя их, он вполне способен лавировать между нашими зонами внимания, оставляя нас в неведении.

Александр поморщился:

— Притянуто за уши.

— Это лишь моя теория, — пожал плечами Михаил, — факты остаются фактами. Нас всех обставили.