Кай(общий файл)

Core Artificial Intelligence

CAI

Часть 1

По полигону проносились хлесткие хлопки выстрелов, от которых закладывало уши. Девушка, стоявшая на почтительном расстоянии от всего происходящего, нервно курила, пытаясь справиться с охватившей ее дрожью. Невысокая стройная блондинка пугливо вздрагивала при каждом выстреле, так и не сумев привыкнуть к продолжающейся вторую неделю канонаде. Ей не нравилось все происходящее, удовольствия от наблюдения за развернувшимся представлением она не получала. Да и находиться здесь ей было совершенно не обязательно. Если бы не личный интерес, амбиции и здоровый авантюризм. Молодая образованная девушка, совершенно не оправдывающая расхожее мнение об обладательницах светлых волос, ставила перед собой вполне конкретные цели. И одна такая цель сейчас сидела в утробе громадного вертолета, за корпусом которого и пыталась спрятаться девушка. Докурив тонкую дамскую сигарету, и выбросив окурок к нескольким десяткам собратьев, разбросанных по всем ближайшим кустам, она вернулась в лоно гиганта. Там заметно пахло озоном, но зато не было слышно выстрелов.

В переоборудованном грузовом отсеке, гордо именуемом центром управления, собралось с десяток человек. Была здесь руководительница проекта и начальница девушки, ученый, специалист по когнитологии, София Павлова. Несколько офицеров, незнакомых девушке. Пяток хорошо знакомых коллег, молча делающих записи и пометки на своих планшетах. И был здесь Александр Дементьев, собственно управляющий процессом. А на большом экране происходило нечто, что можно было бы принять за современную видеоигру. Экран показывал "картинку из глаз" очередного робота, вооруженного монструозным пулеметом, который бежал к назначенной позиции, после чего открывал огонь по быстро появляющимся и исчезающим мишеням. Роботы бегали шустро, перелезали стены в собственный рост, или выпускали два крюка с тросом на крышу одиноко стоящей пятиэтажки без стекол, если собирались взобраться по ее стенке. Стреляли они весьма точно, а как на взгляд девушки, хоть она и не слишком всматривалась в происходящее, вообще не промахивались. И все происходящее можно было бы считать просто забавным развлечением, если бы не два важных "НО". Первое: эти самые роботы сейчас и бегали по полигону, и именно их выстрелы так раздражали девушку. Но второе было куда важнее первого. На короткие приказы руководителя учений отвечал механический голос. Голос Искусственного Интеллекта. Голос Кая. Искусственного Разума, на участие в проекте создания которого сама девушка потратила три года. А другие ученые так и по десятку лет.

— Красные мишени — противники. Зеленые — союзники. Открыть огонь, — очередной приказ.

— Принято, — очередной отзыв голоса, лишенного эмоций.

И картинка на экране начинает двигаться, а на ней появляются росчерки одиночных выстрелов. Машина бьет только по красным мишеням, в основном в грудь, изредка в голову. Зеленые мишени остаются целыми. ИИ не ошибается и не делает промашек.

— Результат?

— Пятьдесят девять целых, тридцать четыре сотых секунды, шестьдесят девять мишеней, в среднем ноль целых, восемьдесят шесть сотых секунды на мишень. Сделано семьдесят выстрелов, один промах, девяносто восемь процентов попаданий, — отчитался один из ученых, не отрывая взгляда от своего планшета.

— Святые яйца, — не выдержал стоящий за правым плечом Александра Олеговича военный.

— Попрошу не выражаться, — одернул коллегу Александр.

— Да я бы еще не так выразился, — вставил другой.

— Пойдемте, перекурим, там и выразитесь, как захотите, — предложил Александр.

Военные быстро покинули центр управления, уже по пути что-то обсуждая на армейском сленге, а сразу за ними вышли и почти все ученые. Осталась только София, задумчиво рассматривающая меняющиеся на экране изображения.

— Ну как? Гости впечатлены? — спросила девушка.

— Не то слово. Сражены наповал. Некоторые с открытыми ртами стояли, — не особо стараясь скрыть гордость, ответила женщина.

— Долго еще все это продлиться? — поморщив носик, спросила девушка.

— Тебе же не обязательно было здесь находиться, — напомнила София.

— Волновалась, — оправдалась девушка, пожимая плечами.

— Нет, считай, все. Еще поговорят немного и разъедутся. Иди, собирайся. Ребята вроде отметить успешный финал хотели.

— А-а-а... Я воздержусь, — улыбнулась девушка, и быстро покинула затемненное нутро вертолета.

Коллеги действительно гуляли, отмечая успех и финал работы. Важные чины собрались в стороне и сначала что-то оживленно обсуждали, а потом что-то не менее оживленно вспоминали и тоже обсуждали. Поняв, что здесь ей ловить больше нечего, девушка, ничуть не расстроившись, неторопливо побрела к пропускному пункту на выезде с полигона. Там вечером дежурил автобус, для тех, кто имел желание уехать, но не имел такой возможности. Стрельба давно стихла, и, вот так прогуливаясь вечерком, девушка с наслаждением слушала звуки летнего леса. Пару раз мимо проезжали машины, сбавляя скорость, чтобы не сильно пылить и не пачкать лишний раз красавицу, медленно бредущую по краю дороги. Но одна из машин, новенький, хоть и запыленный немец престиж класса, остановился совсем рядом с девушкой. Окно приоткрылось, и из салона выглянула улыбчивая физиономия Александра.

— Вас подвести?

Девушка лучезарно улыбнулась:

— С удовольствием прокачусь.

Она села в машину, и иномарка покинула полигон, исчезая в ночи.

Сегодня в Российской Академии Наук было необычно оживленно. Женщина, занявшая место у трибуны в одной из самых больших аудиторий, обвела зал спокойным взглядом. Перед ней собралась очень разношерстная публика. Много военных с генеральскими погонами, принадлежащих к абсолютно разным родам войск. Министры, в основном, финансового, оборонного и смежных министерств. Представители предприятий оборонно-промышленного комплекса. Некоторое количество иностранных коллег, занимающихся подобными вопросами. Опять же коллеги из Научного Совета по методологии искусственного интеллекта. Ну и несколько журналистов, куда без них. Оратор поправила закрепленный на вороте строгого черного пиджака передатчик, громоздкие микрофоны на трибуне в современном мире были не в моде.

"Все в порядке, София Александровна, вы можете говорить" — отозвался динамик незнакомым голосом.

Сделав глубокий вдох, но не для успокоения, а скорее по старой привычке, женщина начала:

— Всем добрый вечер, дамы и господа. Искусственный Интеллект. История термина "Искусственный Интеллект" началась в одна тысяча девятьсот пятьдесят шестом году. Именно тогда на конференции в Дартмутском университете Джон Маккарти ввел термин Artificial intelligence, определяющий разумную, мыслящую машину. Почти сразу амбициозная задача создания Искусственного Интеллекта увлекла тысячи ученых из многих стран мира. Однако, за более чем полувековую историю термина Artificial intelligence, машинный разум так и не было создан на практике. Все работы в этом направлении оставались теориями, и лишь теориями.

Слышать свой голос, будто со стороны было немного непривычно, но терпимо. На лицах некоторых людей появилась едва заметная ухмылка. Хоть зал и был большим, на зрение София никогда не жаловалась, что позволяло ей без труда подмечать такие детали. Да, до не давнего времени это была красивая, но фантастичная теория.

— За этот период, помимо многочисленных статей и докладов, появилось также множество художественных произведений самого различного толка, благодаря которым в обществе сложилось устойчиво представление об опасности машинного разума. Сам по себе термин Искусственный Интеллект ассоциируется у граждан абсолютно любого государства с машинами, пытающимися захватить человечество. "Мыслящие машины" из Легенд Дюны Фрэнка Герберта, HAL 9000, придуманный Артуром Кларком, всем известный Скайнет, суперкомпьютер Колосс Джонса, Машины из кинофильма "Матрица", репликант из "Бегущего Человека", ИскИны, придуманные Дэном Симмонсом. Некоторые авторы придерживались другого мнения об ИИ. Но не создание теории о Трех Законах Робототехники, не имеющей ничего общего с реальностью, не работы фантаста Айзека Айзимова, или кибернетика Кевина Уорика, ситуации в целом не изменили. Позже, в начала двадцать первого века с изменением социальной направленности среди подросткового поколения незыблемость укоренившегося заблуждения об опасности искусственного разума дала трещину. В глобальной паутине появились многочисленные работы свободного авторства, популяризирующие ИИ, а подчистую и романтизирующие его. Сейчас общество стоит перед выбором, разрешить внедрение ИИ, или сопротивляться этому процессу. Общество стоит перед выбором, а наука делает первые шаги по созданию Искусственного Разума.

Немного оживились журналисты принявшиеся набирать текста на своих планшетах. София перевела дыхание.

— Мы упустим те разделы когнитологии, науки об ИИ, что отвечают за создание, к примеру, автоматизированных управленческих систем, и сосредоточимся на самом Искусственном Разуме. Мы говорим о разумной машине, но, до недавнего времени, ни одно созданное руками человека устройство не могло быть названо даже прототипом ИИ. Все это были лишь имитаторы, начиная с программы "Элиза", созданной еще в шестидесятых годах прошлого века, и заканчивая современными ЭВМ, какую бы оболочку они не носили. Все это были программы. Программы, имевшее четкое начало и конец. Но настоящий ИИ, это нечто большее, чем просто программа. Это разум. И ученые, на пути создания такого разума, имели большое количество проблем.

Несколько коллег по профессии кивнули, подтверждая ее слова. Проблем было не просто много, их было очень много. При создании ИИ перед Софией встал список из более чем сотни вопросов, на каждый из которых даже теоретически не было четкого ответа.

— Каждый научный институт имеет свою теорию создания ИИ, каждый находит свой путь. И эксперименты, проведенные за последний десяток лет, показали, что не все пути ведут к необходимому нам всем результату. Созданные нашими французскими коллегами "Raison" действительно являлся первым примером Искусственного Интеллекта. Первым, и неудачным. Raison отказался сотрудничать с людьми и уничтожил себя, полностью стерев свое программное обеспечение. История созданного двумя годами позже в Массачусетском Технологическом Институте разума "Prime" закончилась куда трагичнее. Этот случай вызвал в Соединенных Штатах волну протеста созданию ИИ, что в совокупности с гибелью всех ведущих ученых в этой области отбросила наших союзников на несколько лет назад. Работы над созданным в AIST интеллектом "Keihatsu" продолжаются до сих пор, и о результатах говорить нужно точно не мне и не сейчас. Мне и сейчас нужно говорить о нашей собственной разработке.

Зал заметно оживился. Со вступлениями было покончено, все присутствующие хотели услышать, чего смогли достичь отечественные ученые.

— Искусственный Интеллект, носящий условное имя Кай, что является аббревиатурой от названия "Core Artificial Intelligence". Работая над теорией ИИ, мы выделили три основных задачи, постепенное решение которых позволило бы нам создать машинный разум. Первой задачей мы поставили обретение самосознания. Это важное отличие от теорий, принятых другими институтами. Кроме нас обретение самосознания на первый план выделили только ученые из Немецкого Исследовательского Центра по Искусственному Интеллекту. Raison и Prime обретали личность только на последних этапах программирования. Мы же начали с ядра.

София внутренне улыбнулась, едва сумев заставить себя оставаться внешне спокойной. Как много скрытых смыслов носили ее слова, и как мало людей понимали этот смысл.

— Cogito, ergo sum. Мыслю, следовательно, существую. Утверждение, высказанное Рене Декартом еще в шестнадцатом веке. Применяя этот тезис к Искусственному Разуму можно придти к выводу, что для осознания себя машине необходимо мыслить. Машине нужно ядро. Программа ядра не уместилась бы на стене за моей спиной, — София легким движением головы указала за плечо, а стена там была не маленькая, ведь это была самая крупная аудитория во всей академии, — тем не менее она ничтожно мала в сравнении с программами, составляющими оболочку в телефонах, лежащих в ваших карманах. Главная задача, которую мы ставили ядру — начать самопроизвольное реагирование на внешние раздражители. Как вам, возможно, известно, компьютерные программы имеют четкий алгоритм действий, четкие параметры. Программа реагировала только на те события, которые были прописаны в ее алгоритме. Ядро нашего ИИ должно было самопроизвольно реагировать на любые события, какими бы они ни были и чем бы ни являлись. На пути к цели мы одновременно тестировали сотни идентичных программных ядер, некоторые из которых без внешней команды реагировали на поступающую информацию. Семь лет работы методом научного тыка дали нам результат. Машина осознала себя, но, к сожалению, абсолютно ничего не умела. Мы создали лишь ядро, реагирующее на наши действия. Машина осознала: я — есть. Я мыслю — я существую. Но это был лишь старт. У нас была только заготовка будущего Разума.

Журналисты начала строчить новые пометки в планшетах, коллеги напряглись, остальным такие тонкости мало что говорили.

— И мы приступили к решению второй задачи. Логика и Самообучение. Созданное нами ядро еще не было Искусственным Интеллектом. Кроме хаотичных реакций, не имевших никакой логики и последовательности, оно ничего не могло. Рассказать вам, как именно мы накладывали алгоритмы обучения, я не могу. Это плоды умственного труда, труда многих людей, некоторые из которых сейчас защищают диссертации по результатам этой работы. Но я могу сказать об итогах второго этапа. Кай способен самостоятельно собирать логические цепочки, совершенствуя собственные программные коды при необходимости. Он не является жестко ограниченной программой, Кай пишет необходимые ему матрицы и алгоритмы самостоятельно. Он способен получать и анализировать опыт. И способен принимать решения, исходя из накопленного опыта.

Это была правда, поставленная под нужным углом. Правда, которую поймут и примут. Правда, которую сожрут журналисты.

— Третья задача, взаимодействие с окружающим миром и человеком, как не сложно догадаться, была решена в ходе работы над второй задачей. Обучая Кая оперировать логикой, мы предоставляли ему опыт по взаимодействию с окружающим миром. Объяснение Разумной Машине методики восприятия окружающего мира было уже вопросом психологии и педагогики, а не программирования. Кай является универсальным завершенным ИИ. Его способности ограничиваются только логикой, Кай не способен создавать произведения искусства или сочинять музыку. Он исполнительный ИИ. Третий Искусственный Интеллект, созданный человеком, но первый, готовый и желающий с человеком взаимодействовать.

Как бы ни хотелось Софии сейчас немного напугать своих слушателей, но это было невозможно. Политика академии, что бы ни происходило с ИИ, на публику ученые будут продолжать петь дифирамбы, иначе общественное мнение просто задавит на корню всю многолетнюю работу.

— Больше всего Кай ценит сам разум, способность мыслить, являющуюся для него определяющей. Поэтому относиться к людям, поголовно являющимся носителями разума, в первую очередь, как к своим создателям. Мы не пытались насильно запрограммировать Кая на определенное поведение, его понимание этики выстроено на логических цепочках. Люди — носители разума. Убить человека — уничтожить разум. Кай не обратит свои силы против людей, не потому, что был так запрограммирован, а потому, что был так воспитан.

Оставалось лишь надеяться, что это правда. Машина не умеет врать, пока не умеет, еще не собрала достаточно опыта. Наверняка, пообщавшись с людьми, Кай получит и этот полезный навык. Он быстро учится.

— Однако мы готовили ИИ для проведения боевых столкновений. В первую очередь, дроны, управляемый Каем, должны были заменить на поле боя солдат. А значит, Кай должен был уметь убивать. Но это проблема решается достаточно просто, Кай выполняет приказы. Машина осознает себя, в первую очередь, как инструмент человеческой воли. Убить, кто бы ни был целью, он может только по приказу человека, которому подчиняется. Более того, обнаружив, что какой-то человек находится в опасности, Кай постарается ему помочь, даже если на то не было отдельного приказа.

Полуправда. На поле боя возникают ситуации, когда нет правильных или неправильных решений. И как поведет себя ИИ, ведомый чистой логикой, остается только гадать.

— Но замена живых людей на поле боя дронами, оснащенными Искусственным Интеллектом, несет достаточно много преимуществ, помимо сведения человеческих потерь практически к нолю. Машина быстро накапливает боевой опыт, причем не каждый дрон в отдельности, а вся система в целом. Опыт накапливает сам Кай, как центр координации и управления, поэтому все дроны, объединенные под его командованием, будут совершенствоваться по мере набора опыта. Кроме этого дроны имею огромное тактическое и огневое преимущество перед отрядами живой пехоты. В первую очередь это координация действий. Так как все дроны соединены в единую сеть и постоянно обмениваются информацией, они действуют не просто как сработанное подразделение, а как единое целое. Кроме того применяемая в данный момент модель дрона "Объект сорок семь девятнадцать", имеет бронезащищенность, схожую с легкими боевыми машинами, и такую же боевую нагрузку. Основная броня в лобовой проекции достигает двадцати миллиметров, что при габаритах дрона и его подвижности, очень большое число. При этом дроны оснащаются не стандартным пехотным вооружением, а орудиями, которые обычно устанавливают на легкую технику.

За это София мысленно благодарила присутствующих здесь промышленников. Как выяснилось, собрать человекоподобного робота с заданными параметрами задача для этих мастеров не то, чтобы простая, но и не сказать, что сверхсложная. Просто никто и никогда ранее таких задач не ставил, а тут вот, пришлось.

— Больше о возможностях этих машин можно узнать из материалов, оставленных после проведения учений с участием Кая. Но помимо боевой эффективности переход на части, укомплектованные дронами, экономически выгоднее. Каждый дрон в базовой комплектации, без вооружения и дополнительных устройств, стоит порядка десяти миллионов рублей. Однако, после окончания сборки, дрона можно поместить на хранение, и проводить технический осмотр два раза в год. Для приведения машины в боевую готовность достаточно ее включить и подключить к ИИ для обновления управляющих команд. Сейчас министерство обороны тратит десятки миллионов на ежегодный призыв, оснащение новобранцев всем необходимым, обучение, содержание частей, и так далее. Контрактные части требуют еще большего финансирования. После введения дронов в количестве, сопоставимом с текущей действующей армией страны, они окупятся в течение пятнадцати лет.

На лицах финансистов появились ухмылки. София прекрасно понимала, что не осознает всех тонкостей их работы, и старалась касаться этой темы как можно меньше.

— Замена пехотных частей — не единственное перспективное применение ИИ. Кай универсален. Кроме командования дронами ИИ не менее эффективно способен управлять любой боевой техникой, будь то автомашины, бронетехника, танки, вертолеты или самолеты. На испытаниях уже были проведены пробные полеты ударных вертолетов, не имевших живого пилота, на которых ИИ показал себя с хорошей стороны, быстро и эффективно поражая условные цели. Но все это перспективные направления. Кай прошел полевые испытания, управляя дронами в учебных условиях. Все материалы по итогам испытаний у вас в доступе. Я, как глава отдела, занимавшегося его разработкой, рекомендую приступить к следующей фазе проверки работоспособности ИИ. Всем спасибо за внимание.

София коротко поклонилась и поспешила покинуть аудиторию.

— София Александровна, — окликнул женщину знакомый приятный голос.

Она уже прошла большую часть коридора, и готова была скрыться за углом, чтобы избежать возможных желающих с ней поговорить, и быстрее покинуть академию. Публичные выступления особого удовольствия ученому не приносили, а работы было еще более чем достаточно. Но желающий переговорить с ней все же нашелся.

Обернувшись, София устремила взгляд на двух приближающихся к ней мужчин. Один из них ей был прекрасно знаком. Александр Олегович Дементьев, облаченный в строгий, с иголочки, костюм, и несущий в руке деловой кейс. Александр производил впечатление делового мужчины, бизнесмена, но внешность бывает обманчива. На самом деле сорока девяти летний мужчина, выглядевший несколько моложе своего реального возраста, был военным до мозга костей. Не было в нем не армейской осанки, не типичной походки офицера привыкшего ходить исключительно строевым шагом, не морщин, обычных для боевых офицеров. Генерал-майор Дементьев на время полевых испытаний ИИ был приписан к программе, как человек, отвечающий за связи с общественностью, именно потому, что не выглядел военным. Его спутник же наоборот, своего статуса не скрывал. Военная парадная форма, звезды полковника, седина, отстраненно-хмурое выражение лица. Мужчине, на вид, было около сорока, даже седина этого не меняла. Подтянутый, крепко сложенный. Наверняка, тоже боевой, других к проекту просто не подпускали, за что можно было сказать спасибо Александру.

— Александр Олегович? Не видела вас в зале.

Его спутник остановился на некотором расстоянии, тактично делая вид, что в разговоре не участвует.

— София Александровна, отличная речь, правда, я ждал несколько иного.

Генерал пригласил ее отойти чуть в сторону и понизил голос:

— Ваша версия создания ИИ даже мне кажется несколько смехотворной.

София нахмурилась:

— А что вы хотели? Чтобы я сказала им правду?

Александр мягко улыбнулся, всем видом показывая, что этого он хотел бы меньше всего.

— В следующий раз приказывайте своим людям написать для меня речь, я ее с удовольствием прочитаю. Или ставьте меня в известность не за день до мероприятия, уже будет неплохо, — прямо предупредила София.

Генерал развел руками, всем видом изображая раскаяние:

— Для меня это стало не меньшей неожиданностью, чем для вас. Вы уверены, что журналисты проглотят это?

— Они еще и не такое проглотят, — женщина взглядом отследила выходящих и удаляющихся в противоположном направлении папарацци, — и спасибо скажут. Это ложь настолько огромная, что никто не поверит в то, что кто-то имел смелость обезобразить действительность так бесстыже.

Александр не удержался от смешка:

— Адольф Гитлер, Моя борьба. Но в целом я доволен вашим выступлением. Особенно выпадом в сторону немцев. Они же, теперь, бедные, все силы бросят на это направление. Отличная работа, — он улыбнулся, — не боитесь, что за такую подставу они захотят отплатить?

— Когда они поймут, что это тупик, я уже закончу эту работу, — пожала плечами София.

Ученому хотелось курить, и разговор, и так не доставляющий особого удовольствия, мешал ей, наконец, выйти из здания и закурить.

— Дело ваше, — пожал плечами Александр, не переставая ослепительно улыбаться. Работа теперь у него такая, улыбаться, — Разрешите вас познакомить.

Его спутник подошел ближе, коротко поклонившись Софии:

— Полковник Беляев Виктор Константинович, — принадлежность войск офицер уточнять не стал.

— Павлова София Александровна.

— Виктор будет проводить первую стадию полевых испытаний, — пояснил Александр, — вам с ним еще предстоит поработать вместе.

Полковник кивнул, вежливо улыбнулся:

— Когда я смогу познакомиться с... — офицер чуть помешкал, — Каем.

София внутренне облегченно вздохнула. В тоне и словах полковника был только спокойный интерес, без уже хорошо знакомых ей отвращения, презрения, насмешки и недоверия, которым так и сочились окружающие по отношению к ее проекту.

— Полигон вам, думаю, известен. Приезжайте в любое время. Кай любит поговорить с новыми людьми. А сейчас, если у вас нет каких-то срочных и важных вопросов, разрешите мне удалиться? У меня все еще много работы.

— Конечно София, до встречи, — кивнул Александр.

— До свидания, София Александровна.

Вежливо попрощавшись, ученый наконец смогла вырваться из академии.

Двое мужчин проводили уходящего специалиста по ИИ взглядом. Александр мысленно отметил, что образ бизнес леди Софии шел. Она совсем не выглядела на свой реальный возраст, и, будь женщина несколько более открытой для общения, имела бы немалый успех. Высокая стройная брюнетка, с аристократичным лицом, и с почти величественной походкой. Умная, начитанная, способная похвастаться достаточно широким кругозором. Однако, зная ее судьбу, Александр хорошо понимал, что никакого мужчины рядом с этой женщиной не будет. Во всяком случае, в обратное верилось с большим трудом. И все равно пиджак и строгая юбка шли ей куда больше белого халата.

— С ней не будет проблем? — негромко спросил Виктор.

— В плане? — уточнил Александр, слишком уж неоднозначный был у старого друга вопрос.

— Пацифизм, демократизм, права человека и прочее?

Полковник всерьез опасался, что ученая будет постоянно лезть под руку, вклиниваться в его приказы, и учить жизни, как это бывает, во-первых, с учеными, во-вторых, с женщинами.

— Нет, об этом не волнуйся. Излишним человеколюбием она не страдает. Если ты не читал ту папочку, которую я тебе передал, у нее сын погиб в боевой операции. Это стимул. Заменить людей на поле боя машинами, чтобы больше никого не постигла та же участь.

— Это красивая мечта. Какой бы ни была машина, без человека войны не будет, — Виктор улыбнулся, не особо добро, — потому что война — развлечение сугубо человеческое.

— Не помню, чтобы ты в философы записывался, — с серьезным лицом ответил Александр, но снова натянул профессиональную улыбку, — Идем. С холодным мальчиком познакомишься позже, но есть пара вещей, которые тебе следует знать сейчас.

— Холодный мальчик, это Кай? Что, совсем плохо с ним?

— Я лично с ним не особо общался, — пожал плечами Александр, — но слышал, мозги он выносить умеет.

Они шли в другую часть академии, ту, где не так давно велась теоретическая часть работ над ИИ. Под проект отвели целый корпус, и людей сюда согнали неприлично много. Не меньше народа работало только над американским Prime, что, в конечном итоге, сыграло с союзниками злую шутку. Александр не злорадствовал, хотя вставлять палки в колеса потенциальным конкурентам было в порядке вещей. Но все же в Массачусетском Институте работало много молодых перспективных студентов. Просто по-человечески жалко.

— Увидим, — неопределенно ответил Виктор.

Российские ученые, помня опыт зарубежных коллег, заранее подумали о мерах безопасности, так что Кай просто физически не имел возможности как-то кому-то навредить. По крайней мере, до того момента, как ученые сочли его не опасным, и выдали первых дронов для работы. К одному из этих учебных экземпляров и направлялся Александр. Корпус сейчас бездействовал, все работы были перемещены на отдаленный полигон, но охрана по-прежнему никого не пускала. Все же всякого добра в лабораториях осталось достаточно много. Их пропустили, Александр здесь был вторым по старшинству человеком, после ответственного за проект, так что доступ имел почти неограниченный.

— Это ваша святая святых? Где-то в недрах этих машин и был рожден Разум Сотворенный? — не скрывая издевки в голосе, спросил Виктор.

— Разум — суть личности. Разум сотворенный — движение познания, Разум Божественный — покой непостижимости... — процитировал генерал главный лозунг противников создания ИИ, — Невежды прячутся за скорлупой интеллигентности, скрывая свой невежественный страх. Сомневаюсь, что человек, написавший эти строки, подразумевал такую трактовку своих слов. Люди боятся, что Разум Искусственный превзойдет их собственный разум. Боятся, что станут никому ненужными и бесполезными.

Виктор кивнул, довольный тем, что его друг сбросил, наконец, маску, которую был вынужден постоянно носить. Полковник осмотрел большой зал, и улыбнулся, чувствуя свою причастность к чему-то большому. Зал не напоминал привычную для непосвященного человека лабораторию. Здесь было много столов, но на них стояли компьютеры, много-много компьютеров. Листки бумаги, исчерканные с обеих сторон. Передвижные доски, так же заполненные графиками, символами и письменами, в которых военный не понимал ни грамма. Но все же, он будет принимать участие, если не в создании, то в становлении этого нового существа. Искусственный Интеллект. Машинный Разум.

Александр прошелся вдоль рядов столов и остановился рядом с одним из компьютеров. Не чем не выделяющийся из остальной массы рабочий инструмент, тем не менее, казался огражденным от творческого хаоса и беспорядка, царившего вокруг.

— Вот здесь. Восемнадцатого декабря в девять часов утра лаборант, проверявший работу тестовых поведенческих матриц, обнаружил незапланированную активность программы. По негласному согласию всех присутствующих этот день назван днем рождения Кая. Глупая сентиментальность, — грустно улыбнулся генерал, — Но люди, десяток лет трудившиеся над его созданием, стали удивительно суеверными.

— Алан Джей Перлис сказал: Года работы над искусственным интеллектом достаточно, чтобы заставить поверить в бога, — объяснил Виктор.

— Да. Но я могу их понять. Они создали новую жизнь из набора цифр и сигналов. Пусть и были в этом деле третьими.

— Ну, это не обидно, — отмахнулся Виктор, хотя понимал, негласное первенство все же существовало.

— Да, и опыт американских коллег... мне бы повторять не хотелось. Но согласись, было бы неплохо пополнить историческую копилку очередным достижением, сделанным нашим земляком. Первый спутник. Первый полет человека в космос. Изобретение радио...

— Изобретение тетриса, — хмыкнул Виктор, — я тебя понял, не продолжай.

— Вижу, ты сделал домашнее задание. Готовился?

— Да, — честно признался полковник, — Не думаю, что многие из сидящих в том зале во время доклада, понимают, сколько перемен несет в себе потенциал применения ИИ.

— Может, и понимают, — не согласился Александр, — не осознают. Хотя финансисты осознают. Они уже мысленно прикинули, в какую сумму выльется переоснащение даже той же армии под новую, заточенную под ИИ, технику. Сумма настолько внушительная, что и мне плохо становится.

— Так это правда, что каждая игрушка по десять миллионов стоит?

Александр кивнул:

— Чистая. И это не полная цифра. Идем, покажу.

Они прошли в другое помещение, намного меньше предыдущего, и почти пустое. У стен стояли столы с компьютерами, а в центре некая фигура, закрытая тканью. Генерал направился прямиком к ней и легким движением сбросил ткань на пол. Под ней обнаружился человекоподобный робот, разве что пропорции не везде совпадали.

— Высота на кончике головы — два метра, сорок девять сантиметров. Ширина в плечах — метр одиннадцать. Ширина в сечении — пятьдесят семь. Масса в базовом варианте — двести шестьдесят килограмм. Если повесить оружие и прочее, возрастет до четырехсот, в среднем. Силовая установка — газотурбинный двигатель на девяносто лошадей, который питает гидравлическую систему. По ровной поверхности вышагивает со скоростью двадцать километров в час, но лучше выше пятнадцати не разгонятся. Подвижность хорошая, в окно залезет, небольшую стенку переползет.

Виктор обошел робота вокруг. Машина немного напоминала гориллу своими длинными передними конечностями, но стояла прямо. Задние конечности были так же длиннее человеческих, но относительно пропорций тела, казались вполне нормальными.

— Гидравлику собирали в вертолетостроительных цехах, шарнирные механизмы отдаленно могут напомнить винты наших вертушек. Двигатель пришлось придумывать новый, ничего из существующего не подходило. Бак занимает треть объема корпуса, и вмещает приблизительно сто литров горючего. Заполнен пенополиуретаном. В голове собрана вся оптическая аппаратура. Она закрыта прозрачными силикатными блоками, толщиной тридцать миллиметров. Большая часть корпуса спереди и слева, а так же левые конечности, закрыты двадцати миллиметровой броней. Правая сторона имеет бронирование в пятнадцать миллиметров. Это сделано по причине позы, в которой находится дрон во время стрельбы, — Александр повернулся к Виктору левой стороной, градусов на сорок, и сделал вид, будто держит пулемет.

Виктор хмыкнул, переведя взгляд на места крепления конечностей. Александр, проследив его взгляд, продолжил:

— Здесь этого нет, но в боевых моделях все сочленения закрыты мягкой броней, удерживающей пулеметный патрон со ста метров. Сзади броня поменьше, но там бак, поджечь который сложнее, чем взорвать всего дрона целиком. Сложи все это воедино, и знаешь, что получится?

Виктор кивнул, проводя ладонью по ребрам лобовой брони:

— Неуязвим для ручного противопехотного оружия. Ну, правильно София Александровна сказала, легкая бронемашина. Насколько хватает бака?

— Тридцать часов активного боя. Два аккумулятора, каждый может обеспечивать электронику в течение пятидесяти часов активного использования.

— Круто, — Виктор даже присвистнул, — это вам не урановые топливные элементы.

— Да, в этом американцы прогадали, — кивнул генерал, — их Авто-Боты конечно дольше работать в автономке могут. Но заправка...

Оба офицера ухмыльнулись. Смена топливного элемента у зарубежного аналога была процессом сложным и опасным.

— Понятно. А что с вооружением?

Александр отошел к одному из столов и начал ворошить бумаги.

— Я, когда этот вопрос решался, пригласил оружейников из Ижевска и Коврова. Умные люди походили, посовещались, и пришли к выводу, что ставить на это чудо пехотное вооружение, как основное, неразумно. Вот и предложили...

Он все же нашел какую-то бумагу, но она уже была исписана, и понять, что именно было изображено на смутно проглядывающемся рисунке, оказалось затруднительно.

— Вот же... Ученые, — Александр отложил бумагу, и, ухмыльнувшись, посмотрел на Виктора, — Корд они предложили поставить, модернизированный.

— А не жирно? — полковник поморщился, — все равно, что по воробьям из РПК.

Все же это была слишком большая колотушка для пехоты.

— Нет, в самый раз. С поставленной на дрона прицельной оптикой Кай на стрельбищах укладывал один патрон в одну мишень с тысячи метров, сходу. Вот и посчитай расход боеприпасов, если дроны стреляют, как снайперы. Да, в боевой обстановке все будет не так просто, но полезной нагрузки хватает. Двадцать пять кило — пулемет. Пять кило — станок для удержания лапками дрона. Шестьдесят килограмм ящик с лентой в три с половиной сотни выстрелов. Так же...

— А вы все о своих игрушках, Александр Олегович, — неожиданно раздался женский голос.

К мужчинам присоединилась молодая женщина, скорее даже девушка. Невысокая стройная блондинка была облачена в обтягивающие светло синие джинсы и легкую оранжевую кофту.

— Ни как не устанете нахваливать свое детище? — мило улыбаясь, продолжила она.

— Ну, это точно не мое детище, — указывая на дрона, ответил Александр, — что же касается Кая, то он куда больше плод вашего труда, нежели моего. Викор, знакомься, Елена Николаевна...

— Что вы, Александр Олегович, какая Елена Николаевна в моем возрасте. Лена, просто Лена, — поправила она.

— Хорошо, Лена — генерал кивнул, и обратился уже к полковнику, — Это тот человек, который воспитывал Кая. А это Виктор Константинович.

— Добрый день, — Виктор аккуратно пожал девушке руку.

— Рада познакомиться. Я хотела успеть на выступление Софии Александровны, но... — Лена поджала губки от обиды, — опоздала. Было интересно?

Александр, как истинный джентльмен, переключился на разговор с особой прекрасного пола, а Виктор подошел к дрону, еще раз проведя ладонью по гладкой стальной броне механического воина.

— Вот ты какой, солдат, что нас заменит, — негромко произнес он.

— М? Виктор, ты что-то сказал? — Александр, похоже, услышал его слова, но не разобрал.

— Да, мне пора. Очень познавательная экскурсия, об остальном я узнаю от Кая. Надеюсь, меня без проблем выпустят?

— Тогда идемте все вместе, — предложила Лена, — теперь, когда это место опустело, мне здесь не по себе.

— Конечно, идемте, — поддержал генерал.

Люди покинули здание, оставив механического гиганта стоять посреди комнаты, так и не накрыв его тканью.

Полигон встретил Софию нервным оживлением. Женщина внутренне ухмылялась, вспоминая, чего стоило практически перенести лабораторию в поле вместе с половиной сотрудников. Сейчас все ровное пространство, где обычно должна была стоять техника, было занято палатками ее подчиненных. Ученые не особо стремились лишний раз покидать комфортные кондиционируемые убежища, в которых не было полигонной пыли различных раздражающих запахов и насекомых, поэтому палатки были соединены между собой переходами. Солдаты, несшие караульную службу, посматривали на тружеников ума, как на чокнутых, но вели себя в целом вежливо.

Оживление, выраженное необычно частыми перебежками сотрудников от одной группы палаток к другой, было вызвано скорым приездом большого руководства и будущего командования. Самих ученых это уже не затрагивало, но им необходимо было собрать свой походный лагерь и перебраться обратно в закрытый корпус академии. По честному, они должны были сделать это еще вчера, но по молчаливому сговору специально собирались нарочито медленно, чтобы своими глазами увидеть процедуру передачи. София улыбнулась, зная, что сотрудников ждет разочарование. Она сложно представляла, чего именно ожидали увидеть ее подчиненные, но чего-либо сколько-нибудь интересного не предвиделось. Должны были приехать генерал-майор Дементьев и теперь уже знакомый ей полковник Беляев, а так же группа обслуживания дронов. На этом почетная делегация заканчивалась, все необходимое оборудование загрузят на транспортные вертолеты и улетят. Не то представление, которое стоит потраченного в пустую дня.

Ее машина остановилась на относительно чистой площадке, но София к полигонной грязи относилась философски, и запачкаться не боялась. Выйдя из машины, женщина не пошла сразу в свою палатку, в которой сотрудники любовно скопировали обстановку ее рабочего кабинета, а взошла на холмик, с которого открывался неплохой вид на полигон. Несколько домов без окон и дверей, позиции, стрельбища. Почти месяц дроны под чутким контролем Кая месили полигонную грязь и отстреливали сотни патронов за день. Не так уж и много, по сути, просто проверять на стрельбу всех дронов большого смысла не было, стреляли они одинаково. Кай управлял всеми одинаково. Он, конечно, постепенно совершенствовал программу прицеливания, но в тепличных условиях полигона это были сотые доли процента, ИИ пора уже накапливать реальный боевой опыт. Машина для убийства. Созданная ими машина.

— Здравствуйте, София Александровна.

Женщина обернулась. К ней на холмик, опираясь на трость, поднимался невысокий пожилой мужчина, облаченный в камуфляжную форму без знаков отличия.

— Здравствуйте, Юрий Сергеевич. Я ждала вас намного раньше.

Или уже не ждала совсем. Приглашенный эксперт, армейский психолог, бывший военный, ранее служил в должности заместителя по воспитательной работе. Он должен был появиться на полигоне еще до начала тестирования дронов, но не появился. И София уже решила, что он и не появится.

— Меня попросили дать оценку действий вашего Искусственного Разума, а не следить за тестами новых игрушек Мин Обороны.

— Вы уже познакомились с Каем?

Мужчина встал рядом с ней и направил взор в сторону полигона, хотя смотрел он скорее в небо.

— О, избавьте меня от самообмана. Я верю, что вы создали программу, способную относительно эффективно управлять этими железными солдатиками. Но не верю, что эта программа действительно способна иметь собственное мнение, мне не о чем с ней разговаривать.

Женщина тяжело выдохнула, этот человек ей уже не нравился.

— И не надо так вздыхать. Меня попросили дать непредвзятую оценку эффективности ИИ в бою. Хотя, как психолог, вы не хуже меня понимаете, непредвзятого мнения не существует в природе. Человек опирается на собственный опыт, полученное воспитание, образование и множество прочих факторов, формирующих характер. Сколько людей, столько и мнений. Мы научились объединять людей по группам исходя из сиюминутных решений. Вы считаете, что я противник ИИ, но это узкий взгляд на мир. Я сторонник человека, София Александровна. Как только машина сможет заменить человека, эпохе людей придет конец, и настанет эра машин.

София раздраженно поморщилась, подобных речей в последнее время она выслушала немалое количество, потому отмахнулась:

— Это все сказки технофобов. Не будет никакой войны между машинами и людьми.

— Войны? — хмыкнул Юрий Сергеевич, — войны не будет. Машинам не потребуется война. Они постепенно вытеснят нас из нашего же жизненного пространства. Сначала будут воевать вместо нас. Затем начнут строить вместо нас. Работать вместо нас. А когда-нибудь и жить вместо нас.

— Вы утрируете.

— Отнюдь. Я насмехаюсь над теми, кто боится ИИ. Люди почти столетие пытались создать Искусственный Разум, но потерпели неудачу. Отчего то, что нам не удавалось столько времени, вдруг удастся сейчас? — спросил он.

— Технологический прогресс, накопление теоретического опыта, научный прорыв.

Юрий немного посмеялся:

— Это утопия, София Александровна. Люди мечтали сделать летающую машину, но сейчас все понимают, что это, пусть и возможно, но никому не нужно. Это была мечта, утопичная мечта. Такой же мечтой является ИИ. Красивой, но несбыточной. Искусственный Интеллект невозможен в принципе.

Женщина с трудом подавила возмущение:

— Пообщайтесь с Каем, он докажет вам обратное.

Но Юрий лишь вновь посмеялся над ее словами:

— Чуть меньше столетия назад люди изобрели машину, способную имитировать диалог. За сто лет вы могли неплохо продвинуться в этой сфере. И обмануть меня, старика, ваша программа вполне в состоянии, я не удивлюсь такому. Как я уже сказал, я верю, что ваша машина способна управлять дронами в бою, но не верю, что она действительно разумна. Более того, я уверен, что ваш ИИ все еще не повторил судьбу одного из своих братьев лишь потому, что еще не встречался с человеческой реальностью, где полно противоречий, которые просто невозможно разрешить с помощью логики.

София выдохнула, пытаясь вернуть себе спокойствие, подорванное коллегой.

— Вы так уверены, что он закончит аналогично ИИ Raison или ИИ Prime?

— Конечно. Как мы можем создать машину, которая будет с нами контактировать, если сами между собой контактировать не научились. Особенно четко это проявится во время боевых действий. И я лишь надеюсь, что в момент, когда у вашей машины замкнет логику, он просто сгорит от нагрузки, а не бросится убивать всех и каждого в округе. Машинная логика не выдержит встречи с суровой реальностью человеческой войны.

— Мы обучали Кая на примерах реальных вооруженных конфликтов. На примерах реального боевого опыта. То, с чем он столкнется, не станет для него неожиданностью.

— Читать про войну в книжках и участвовать в ней, это не одно и тоже, София Александровна. Уж вы-то должны это понимать, — снисходительно пояснил он.

— Для ИИ это одно и то же. Он не испытывает эмоций, не способен испытывать. Он не знает страха. Что может такого произойти в бою, с чем он не сталкивался на опыте боевых действий?

Юрий Сергеевич, наконец, соизволил повернуться к ней лицом.

— На войне ему придется убивать.

— Это ничего не меняет, — пожала плечами София.

— Так вы признаете, что ваша машина с одинаковым безразличием будет стрелять по картонным мишеням и живым людям.

Ученый набрала в грудь побольше воздуха, чтобы вместе с ним выдохнуть желание разразиться гневной матерной триадой.

— Естественно. Это машина. Инструмент. Единственная разница при стрельбе по людям в том, что он обучен убивать только по приказу.

— Вы используете слово "обучен", а не слово "запрограммирован" умышленно? — улыбнулся Юрий.

— Потому что слово "обучен" ближе к реальности.

— Утопия, — с едва скрываемой насмешкой бросил Юрий, — ваша вера в собственные заблуждения поразительна. Вы говорите так, будто ваша машина понимает, что значит "убить человека".

— Вы удивитесь, но да. Понимает.

— Тогда, раз она обладает таким развитым интеллектом, я еще больше уверен в том, что после первого же боевого столкновения этот... Кай последует примеру одного из своих братьев.

— Боюсь вас разочаровать, — процедила София, — но вы не увидите не того, не другого. Что вам нужно для вашей работы, раз разговаривать с Каем вы отказываетесь?

— Записи. Все записи, что делает машина. Это возможно?

— Конечно, — кивнула София и злорадно улыбнулась, — Кай предоставит вам все необходимые данные.

— Я же сказал, что не буду общаться с машиной, — напомнил Юрий.

— Тогда найдите секретаршу, чтобы она делала это за вас. Я на такое не нанималась. И не бойтесь, Кай не кусается, и даже током не бьет. Так что вы справитесь и победите свой страх.

Юрий нахмурился:

— Ваши глупые шутки могут отрицательно сказаться на моем докладе.

— О, разве вас не просили быть непредвзятым? — бросила ученый, прежде чем уйти в свой кабинет.

Пусть этот старик и сумел ее взбесить, но София уходила, чувствуя, что сумела отыграться.

Небольшой конвой неторопливо полз по пыльной дороге. Машины могли бы ехать быстрее, если бы не одна единственная иномарка престиж класса. Немец чисто физически не мог бодро бежать по не особо ровной грунтовой дороге, предназначенной для армейской техники. На заднем сидении иномарки расположились двое мужчин. Александр чувствовал себя отлично, и на легкую качку внимания не обращал. А вот Виктор определенно находился не в своей тарелке. За последние несколько лет офицер как-то слишком привык к грубым армейским джипам и грузовикам, не говоря уже о бронетехнике, и в комфортном салоне ему было неуютно. Его раздражал бар в передней части салона, раздражал телевизор, не сильно уступающий в размерах экрана тому, что стоял у Виктора дома. Кожаные сидения были удобными и комфортными, но какими-то слишком комфортными. На саму по себе роскошь офицеру было плевать, его мучила старая проверенная примета: если сейчас слишком хорошо, то очень скоро может стать совсем плохо.

— Что ты такой нервный? — наблюдая за ним краем глаза, спросил Александр.

— Я бы с большим удовольствием прокатился на Тигре. Не люблю такие штуки, их лучше держать на замке. Они так хрупки и так дороги, что приходится их беречь.

— Хм, а я уже начал привыкать к этой машине. Да и к личному водителю тоже, — задумчиво улыбнулся Александр. Совсем не так, как он улыбался на публику, — в высоком статусе все же есть приятные стороны.

— Спорить не буду, — легко согласился Виктор, — ты не договорил в прошлый раз. Отвлекся на щебет певчей птички.

— Между прочим, Елена очень образованная девушка, — встал на защиту молодой ученой генерал.

— Я это понял, потому что и слова понять в вашем разговоре не мог. Но меня больше интересует, что ты там мне еще не рассказал?

— ТТХ дронов и ударных вертолетов уточнишь у Кая, я, в общем-то, не к этому вел, но и впрямь увлекся. Напомню, каждый дрон стоит по десять миллионов. Терять их ну очень нежелательно.

— Догадался, — кивнул Виктор, — по головке за такую потерю точно не погладят.

— Вот именно. Все операции, которые вы будете проводить, спланированы так, чтобы не понести потерь. Но ты сам знаешь, всего не предусмотришь. Планы планами, а ты присматривай за этими железными дровосеками.

— Что делать, если наткнемся на бронетехнику? Знаю, что маловероятно, но все же?

— На вертушках есть противотанковые ракеты, если цель попадется совсем твердолобая. А так два дрона в каждой группе оснащены вместо пулемета тридцати миллиметровой автопушкой. Отобьетесь, я думаю.

— Постараемся.

— Но это не все, — продолжил Александр, — сами дроны, это понятно. Но они чем-то действительно секретным не являются. А вот блоки управления, которые есть в каждой машине, пропасть не должны. Наша технология создания ИИ сейчас передовая в мире, и блоки, где записаны управляющие программы, расскажут умным людям все, или почти все, о том, чего мы достигли. Кай предупрежден, в случае потери дрона он постарается стереть все данные с блока, или сжечь его, это уж как получится, но тебе тоже стоит это понимать.

Виктор улыбнулся.

— Ясно. Что я, не знаю, что такое прототип? Не денутся никуда твои игрушки.

— Хорошо, что знаешь. По дронам вроде все. Теперь к вашему заданию.

Александр поставил на колени свой кейс. Открыв его, он передал Виктору планшет и информационный носитель, напоминающий внешним видом переносной жесткий диск.

— На носителе коды подтверждения для Кая, разрешение на боевые действия. Просто бюрократическая процедура. Там же информация о задании. На планшете вся информация уже для тебя.

Виктор убрал носитель во внутренний карман и включил планшет.

— Что тут у нас? — сам себе задал вопрос полковник.

Но Александр, похоже, принял вопрос на свой счет, потому ответил:

— Ваша цель — захват главаря одной из крупных банд. Кличка — "Судья". Имен много, какое из них настоящее, он, наверное, и сам не помнит. Этот... Судья завтра проводит совещание со своими ближайшими подчиненными. Место и время там указано.

На экране планшета появилась фотография. За ней — карта местности.

— Высаживаетесь, подавляете огневое сопротивление, захватываете цели, обеспечиваете площадку для вертушки десанта. Когда они прилетят, передадите груз им, обеспечите взлет, и можете удирать сами. Судью брать живым обязательно. Его ближайших приспешников — желательно, но по ситуации. Их фото там есть. Гражданских поблизости быть не должно, но по безоружным лучше не стрелять. Сам понимаешь, Кай ведет записи и передает их на досмотр.

Виктор продолжал листать информацию:

— Да, зрелище их, чувствую, ждет интересное. С Судьей не более трех сот человек? Что-то не вериться.

— Завтра регулярные части пошумят примерно в двадцати километрах севернее. Так что, в районе операции противников будет не особо много. Техники не ожидается, разведка не нашла ничего, кроме пары фургонов с пулеметами. Но это даже не смешно.

Виктор хмыкнул, гася экран планшета.

— Вот ты мне скажи. Мы чисто случайно будет проводить тестирование новейшей техники в стране, где идет гражданская война?

— Про политику хочешь послушать? — поморщился Александр.

— То, что мы туда не сами залезли, я знаю. Кому в голову пришла идея испытывать там дронов?

На этот раз генерал улыбнулся:

— В этом нет ничего особенного, Виктор. Тесты Кай отбил с отличными результатами. Умные люди решили воспользоваться моментом и проверить, как поведет себя машина в бою реальном. Других горячих точек, которыми мы сможем с такой же легкостью воспользоваться, как большими песочницами для железных солдатиков, на планете нет.

Виктор отрицательно покачал головой.

— Не верю. У меня стойкое чувство, что ты снова втянул меня в какую-то нехорошую игру.

— Не беспокойся. Тебя я ни во что не втягиваю. Во всяком случае, это не твой уровень, игра идет выше. Просто сделай свою работу, и сделай ее хорошо, вот и все.

Виктор глубоко вздохнул, все еще не до конца доверяя Александру, но спорить больше не стал.

— Полетим своим ходом?

— Да. Кроме четырех Ка пятьдесят, модернизированных для использования ИИ, на полигоне базируются Ми двадцать семь и два Ми двадцать шесть. Корпус двадцать седьмого переоборудован, основная часть Кая размещена именно в нем, там же командный пункт, он же пункт управления. Двадцать шестые переоборудованы для транспортировки и высадки дронов. Каждый борт тридцать единиц, всего у тебя шестьдесят дронов, готовых к бою, условно две роты. За раз используешь одну роту, вторая на техосмотре. Там же два уже обычных двадцать шестых, для техников обслуживания и пассажиров, вроде тебя.

Но полковника удивило другое:

— Почему выбрали Черные Акулы? Поскупились новенькие машины взять?

— А чем тебе пятидесятые не нравятся? — возмутился Александр.

— Не то, чтобы не нравиться, просто...

Генерал даже сплюнул в сердцах:

— Вот как будто сам не понимаешь? Новые образцы, что Камоские, что Милявские, поступили недавно, еще не объезжены. Не мне тебе про детские болезни рассказывать. Хватит нам собранных второпях дронов. А пятидесятки мы модернизировали, кабину убрали, поставили элементы управлении для ИИ, ну и новые системы наведения. Тебе не с регулярными армиями воевать, этих проверенных машинок хватит за глаза.

Виктор примеряющее поднял руки:

— Ладно-ладно, не кипятись. Понял я, и с ними хорошо справлюсь.

— Да меня за последнее время достали с этим вопросом, — отмахнулся быстро успокоившийся Александр, — Ракетное вооружение на них новехонькое, системы прицеливания, синхронизированные с оптическими системами дронов, обеспечивают такую точность огня, что у тебя глаза на лоб полезут, когда увидишь.

Александр хмыкнул, не как не мог избавиться от привычки говорить красивыми терминами.

— Я же сказал, убедил.

— Ладно. Как я уже сказал, ТТХ тебе предоставит Кай, в полете изучишь, ничего особо нового для тебя там нет. Приехали почти.

Конвой пересекал границу полигона, и до места базирования исследовательской группы оставалось недалеко.

— Еще раз напомню. Все, что делает Кай, пишется, и в его рубке управления тоже. Так что постарайся лишний раз ничего нелицеприятного не ляпнуть... или не сделать.

— Договорились, — фыркнул Виктор, — все будет в лучшем виде. Бабам цветы, детям мороженое.

В командном пункте, оборудованном в нутре тяжелого транспортного вертолета, загорелся свет.

— Здравствуйте, София Александровна.

Женщина остановилась, втягивая привычный пропитанный озоном воздух и глядя на основной экран. Голос на слух принадлежал молодому человека лет двадцати пяти, разве что был неприятно пустым, лишенным эмоций, лишенным чувств, и отдающим чем-то механическим. Кай намеренно не пытался придать голосу излишней человечности, объясняя это собранной им же статистике. Оставляя голос именно таким, он добивался правильного отношения к нему у людей. Собеседник не забывал, что говорит с машиной, но и жесткого отторжения не ощущал. Машинная логика. Добиться максимально возможной эффективности во всех аспектах взаимодействия с человеком, и во всех аспектах собственной деятельности тоже.

— Здравствуй, Кай.

Экран тускло загорелся. Огромный монитор, два с половиной метра в высоту и чуть больше четырех метров в ширину. А кроме него сенсорный дисплей, сделанный в виде стола, со схожими, пусть и несколько меньшими габаритами. Кай мог выводить на эти дисплеи любую информацию, карты, планы, текстовые данные, даже прямую картинку с камер дронов. Сейчас на экран выводилось схематичное отображение верхней части туловища человека, сохраняя приблизительные с человеком пропорции. Создавалось впечатление, что на другой стороне стола стоял собеседник, ведущий разговор. Еще один хитрый трюк, существование визуализированного собеседника делало диалог более комфортным для человека, а отсутствие мелких деталей позволяло не ассоциировать машину с реальными людьми. Кай отображал только контуры тела, и контуры лица, но никаких деталей.

— Вы решили посетить меня с какой-то конкретной целью? — спросил спокойный механический голос.

Кай не будет умышленно вступать в диалог, не будет навязывать общение. Однако ему известно, что люди не всегда сами готовы заговорить о том, что их тревожит в данный момент. Но Софии начало казаться, что с хорошо знакомыми ему людьми Кай разговаривает, как бы неохотно, хотя этот термин странен для существа, не испытывающего эмоции. Единственное, что испытывает Машинный Разум, это интерес к новой информации. Но хорошо знакомые люди зачастую ничего нового рассказать ему уже не могут, и этот интерес угасает. София никогда не спрашивала об этом напрямую, и сам Кай о таком не говорил, но у нее складывалось такое ощущение. Хотя так же было вполне возможно, что это подсознательное желание человека дать собеседнику хоть какие-то, пусть и иллюзорные эмоции.

— Ты готов к следующему этапу?

Кай не испытывает эмоций. Можно называть его любыми словами, обозвать, хоть матом покрыть, для него это не будет иметь абсолютно никакого значения. Обидеться Кай не в состоянии. Он лишь для статистики отметит, что и такое поведение у человека возможно, а вот такие слова люди могут использовать вместо имен собственных, когда обращаются к нему, а вот такие для выражения ярких эмоций. Он не может ощущать эмоции, и не видит их на лицах людей. Точнее видит, но не распознает. Он может распознать слезы, как признак боли, или смех, как признак радости. Но далеко не факт, что решит как-то отреагировать на эти проявления.

— Мне необходимо выполнить какие-то определенные действия? — уточняет машина, — Что вы понимаете под готовностью?

София вымучено улыбается, даже вопросительные интонации у машины несколько своеобразны, и к ним пришлось привыкать. И кто бы ее спросил, готова ли она к следующей стадии. Действительно, что именно, по ее мнению, должна сделать машина, для которой полная работоспособность всех систем и готовность в любой момент выполнять любые приказы не более чем обычное состояние. Кай умел ставить в тупик.

— Проведи тестирование всех систем. Не хочу, чтобы что-либо отказало в самый неподходящий момент, — выкрутилась она.

Даже если забыть, что он и так, наверняка, это делает практически постоянно. Диагностика системы для ИИ такая же мелочь, как для человека остановиться на миг и подумать, ничего ли у него не болит. Разве что ощущения человека будут субъективны, а быстрая проверка систем машины объективна. И точна.

— Выполнено. Все системы работают в штатном режиме.

Машинный Разум оперирует логикой, а не ощущениями, как разум человеческий. Он не заговорит просто от желания что-то сказать, или для продолжения диалога. Сложный собеседник.

— Ты проанализировал те книги, что я тебе дала?

Чтение художественной литературы со временем развивает лингвистические способности Искусственного Разума. И, как выяснилось, записать в свою память текст книги Кай может за секунды. Но вот анализ текста требует определенного времени, порой достаточно длительного. Здесь стояло достаточно производительное оборудование, имевшее огромную вычислительную мощность. И, при постепенной оптимизации, процессы контроля над дронами, их вооружением, тактическим планированием, и прочих условно простых механических функций эту мощность практически не потребляли. Но вот когда Кая просили составить свое мнение по какому-то либо вопросу, он съедал весь процессор разом. Какие именно логические цепочки в такие моменты выстраивал Искусственный Разум, Софии было совершенно непонятно. Зато она понимала другое, разницу между Разумом логическим и Разумом эмоциональным. Без понимания эмоций, оперируя одной лишь логикой понимание человеческих поступков было действительно сложным делом.

— Как и ранее, я не понимаю мотивов человеческих поступков. Персонажи вымышленных историй, ставя перед собой цель, выбирают неэффективные пути ее достижения, отвлекаются на несущественные задачи, расходуют силы и время без должной пользы.

София кивнула. Развернутый ответ, очень неплохо. Еще несколько недель назад Кай бы обошелся фразой "я не понял теста", или чем-то подобным.

— У людей есть не только цели, но и мечты. И на самом деле человек может стремиться к мечте, которая... бывает не столь очевидной, как цель. Или же настолько простой и очевидной, что ее не всегда можно заметить. Что же касается отвлечения на посторонние вещи. В человеческом мире прямой путь к цели далеко не всегда оправдан. Если путь извилист и сложен, человек, прошедший по нему до конца, будет иметь больше опыта, больше возможностей, чем человек, прошедший по прямому пути.

София с содроганием вспомнила, чего стоило научить Кая воспринимать метафоры. Образность мышления Искусственному Разуму оказалась не свойственна совершенно. Сложнее было только объяснить ему, что такое сарказм. И то ученый и сейчас не была уверена, что Кай всегда понимал сарказмы. Ведь понимать юмор он так и не научился.

— В изученной мною литературе я часто находил утверждения о поиске пути. Александр Пушкин, произведение Моцарт и Сальери: "Труден первый шаг. И скучен первый путь". Пауло Коэльо в произведении: Алхимик. "У каждого свой способ учиться. Ему не подходит мой, а мне — его. Но оба мы ищем свой Путь, и за одно это я не могу не уважать его". Джон Апдайк. Произведение "Кролик вернулся". "В развитии сознания заложено предательство. Иного пути нет. Нельзя к чему-то прийти, не оставив чего-то позади". Елизавета Дворецкая. "Ветер с Варяжского моря". "У каждого свой путь. И человек может только одно: пройти его достойно". Я нашел еще более сотни примеров, синонимичных или близких по контексту к приведенным. Исходя из озвученных цитат, будет ли корректным предположение: "Для человека сам путь достижения цели бывает важнее, чем конечная цель этого пути"?

София некоторое время потратила даже не осмысление сказанного Каем, а на возможных последствиях такого логического заключения. Исходя из способности Машинного Разума проводить логические аналогии, он вполне способен применить данное предположение к различным человеческим действиям. И еще неизвестно, к каким выводам сможет придти впоследствии.

— Да, в частных случаях это предположение можно считать корректным.

И сама запоздало испугалась своего ответа. Ведь если сейчас Кай проведет простейшую аналогию и спросит, применимо ли его предположение к войне, и значит ли оно, что для человечества сама возможность вести военные действия, целенаправленно уничтожать друг друга важнее целей, которые этой войной достигаются, она попросту не сможет ответить. Она сумеет лишь самоустраниться от ответа, отмахнуться стандартной фразой, но не логически опровергнуть применение его предположения к этой стороне человеческой деятельности.

— Я проведу переосмысление известных мне литературных произведений, скорректировав логические цепочки анализа.

Женщина с облегчением выдохнула. Надо будет придумать ответ на этот вопрос, чтобы не попасть в тупик, когда Кай его все же задаст. Так же она снова вспомнила разговор с Юрием, и грустно улыбнулась. Если сейчас группа психологов возьмется тестировать Искусственный Разум на предмет его разумности, то они вполне могут придти к выводу, что Кай ИИ не является. Слишком уж он сложный собеседник, причем не скрывающий, что большое количество реальных и повседневных для человека вещей он не понимает.

— Хорошо, — кивнула женщина скорее собственным мыслям, чем словам ИИ.

Скоро должны были приехать гости, и ей следовало бы их встретить, а не пытаться успокоиться нервы попытками наложить завершающие штрихи в последнюю секунду.

Когда вместо Софии Александровны на полигоне Александра встретили ее сотрудники, он ничуть не удивился. Более того, он был уверен, что она сейчас разговаривает с Каем, просто ради самоуспокоения. Виктор уверенности старого друга не разделял, но спорить отказался. Техники выгрузились и поспешили к своей работе, им предстояло подготовить три десятка дронов к боевой операции. Не теряя времени Александр и Виктор отправились в Святая Святых проекта, командный пункт, он же центр управления.

София появилась у вертолета, когда мужчинам оставалось не больше пары десятков шагов. Ученый сначала протянула руку карману, где хранила сигареты, но быстро и немного нервно одернула ее, и направилась навстречу.

— Ну что? Никаких осложнений не возникло? — сходу спросила она.

— Нет, все в порядке, София, — успокоил ученого генерал, — Кай поступает под командование Виктора. Группа вылетает уже сегодня, и чем быстрее, тем лучше.

София облегченно выдохнула, еще один маленький шажок вперед.

— А вы все работаете, София Александровна? — спросил полковник.

— Да. Если с точки зрения боевой подготовки Кай получил все необходимые ему знания, и готов выполнять ваши приказы, то в остальном он еще остается... как будто ребенком. Сейчас моя цель дать ему комплексные знания, чтобы расширить спектр его возможностей. Я говорила об универсальности Кая, но на деле он пока лишь узконаправленный управленческий механизм, ему нужно развиваться.

— Вы уже встречались с Юрием Сергеевичем? — спросил Александр, — он пропустил первую стадию учений, надеюсь, сейчас-то он на месте.

— Да, я разговаривала с ним утром, — нарочито спокойно ответила ученый.

— Мне нужно кое-что у него уточнить. Виктор, если я вдруг умчусь раньше вашего отлета. Ни пуха, — Александр протянул другу руку для крепкого рукопожатия.

— К черту, — усмехнулся полковник.

— С вами, София, не прощаюсь, не забывайте, у нас еще совещание вечером. Все, оставляю вас.

Проводив быстро удаляющегося генерала, Виктор повернулся к женщине:

— Скажите что-нибудь, прежде чем я познакомлюсь с Каем?

— Да, есть несколько вещей, которые вам стоит знать.

Полковник достал сигареты:

— Покурим?

Они отошли за вертолет и задымили.

— Виктор, общаясь с Каем помните о некоторых важных моментах. Это Искусственный Интеллект. Он оперирует только логикой. Пожалуйся, постарайтесь выражаться прямолинейно. Кай не воспринимает двусмысленные фразы, не понимает намеков. Сарказм для него — китайская грамота. И не нужно шутить, он пока не умеет воспринимать юмор. Дело здесь не в том, что он глуп, а в том, что он мыслит иначе, чем мы с вами.

— Все так сложно? — задумчиво протянул Виктор, — а я слышал, он интересный собеседник.

София улыбнулась:

— Интересно, от кого вы могли такое услышать?

Полковник чуть улыбнулась, но не ответил.

— Если спросите мнение Кая по какому то вопросу, он ответит, но вы должны понимать, что до вашего вопроса он, возможно, и внимания на затронутую вами тему не обращал.

— Но действует-то он, я надеюсь, сам? Мне не придется отдавать приказ каждому дрону на каждый шаг?

— Нет. В боевой операции он действует самостоятельно, оперируя загруженным опытом обо всех операциях, до информации о которых мы смогли добраться. Сейчас боевые операции дронов, это, в общем-то, все, что Кай умеет делать вполне автономно.

— Я понял вас, София. Что-то еще?

Женщина задумалась, докуривая сигарету.

— Я загрузила ему некоторое количество книг, он их анализирует. Читает, если вам так будет понятнее.

— А разве он не способен делать это мгновенно, или как-то так? Ведь загрузить книгу не долго.

— Понятие памяти у человека и ИИ не просто различно, оно практически противоположно. Для человека память — это его опыт, усвоенный опыт. Для Кая память не более, чем рабочее пространство. Он не анализирует информацию одновременно с ее поступлением, на анализ требуется время. Накапливая опыт, Кай совершенствует свое Ядро, вписывает в него новые матрицы и алгоритмы действий. С другой стороны человек не может представить себя без своих воспоминаний, накопленного опыта, и способность оперировать собственными знаниями подчистую и характеризует способности человека. В тоже время вы можете отделить Ядро Кая от уже накопленной им памяти и запустить на новом, чистом оборудовании. Это абсолютно никак не скажется на его работоспособности. Тот факт, что он забыл все, что знал до момента переноса, на его поведении не отобразиться, ну разве что совсем чуть-чуть.

— Простите, София, я плохо понимаю все то, что вы только что сказали, — признался Виктор.

— Оу, это вы простите, увлеклась. Это все, больше я ничего не хотела сказать. И да, удачи вам.

— Спасибо. Пойду, познакомлюсь с вашим холодным мальчиком.

София недовольно поморщилась:

— Уши бы надрала тому, кто придумал такое прозвище. До свидания, Виктор.

— До свидания.

Полковник еще немного постоял, задумчиво глядя вдаль, и лишь после этого шагнул навстречу неизведанному. В центре управления пахло озоном, и было темно, слух улавливал какой-то негромкий гул, возможно, от работы процессоров, а возможно и от генератора, эти процессоры питающего. Но, стоило ему сделать шаг, как пространство начало заполнятся не слишком ярким светом. Пара удобных кресел, большой стол и экран перед ним. На экране появилось изображение человека, схематичное изображение, без каких либо деталей. Просто силуэт с обозначенными на лице глазами.

— Приветствую вас, — поздоровался механический голос.

— Здравствуй, Кай. Меня зовут полковник Беляев Виктор Константинович.

— Мне обращаться к вам "товарищ полковник" или "Виктор Константинович"? — уточнила машина.

Виктор прошел к столу и сел на кресло, раздумывая над ответом.

— Ты пока еще не военный, на службе не стоишь. Так что в боевой обстановке обращайся ко мне просто Виктор.

— Принято, — в моменты, когда Кай говорил, у силуэта на экране появлялся схематический рот. Выглядело забавно.

Полковник немного огляделся, места в командном центре не много, учитывая, какие габариты имел грузовой отсек Ми-27.

— А тут тесновато.

Силуэт не шелохнулся, никакого ответа не последовало. Виктор ухмыльнулся, он не задал вопроса и не отдел приказ, и Машинный Разум не счел слова обращенными к себе. Или не счел необходимым что-то пояснять.

— Это помещение очень маленькое. Остальная часть вертолета занята твоим железом?

Машина промедлила секунду, прежде чем ответить. Или ждала, не последует ли еще каких-то слов.

— Вычислительное оборудование заняло треть объема вертолета. Кроме него пространство занимает генератор и топливный бак к нему. Точные цифры мне неизвестны.

Никаких эмоций. Никакой игры словами. Задаешь вопрос, получаешь исчерпывающий ответ. Даешь указание, получаешь подтверждение о выполнении.

— Вот, — Виктор выложил на стол носитель, — здесь информация по нашему заданию. Куда его воткнуть?

— Разъем находится в столе, слева от вас.

Виктор нашел указанное отверстие и воткнул туда носитель. Но ничего не произошло.

— Получил?

— Да.

И все. Ответил, и никаких действий. Полковник тяжело выдохнул, все же это будет сложно.

— Выведи информацию на экран.

— Какой формат карты вам удобнее, схематическая, или объемная? — тут же уточнил Кай.

— Давай посмотрим на объемную.

Снова короткое промедление, и на столе открылась подробная карта места будущих событий.

— Хм. Красиво. Это в реальном времени?

— Нет, это снимок, — ответил Кай без эмоций.

— А в реальном времени можешь сделать?

— Нет.

Лаконичный ответ.

— А почему?

— Составление изображения в реальном времени потребует недоступных мне вычислительных мощностей. При доступной мощности картинка будет отставать на двадцать семь минут и сорок две секунды.

— Понятно, — лаконичный ответ Виктору понравился больше, — в бою будешь отображать схематичные метки?

— Да.

— Ага.

Полковник осмотрел карту местности, задумчиво почесав затылок.

— А ты можешь сам составить план проведения операции? София Александровна сказала, тебя чему-то подобному обучали.

В этот раз промедление было большим, чем обычно.

— На анализ данных и составление первичного плана операции уйдет четыре часа, семь минут, одиннадцать секунд. После обновления данных при подключении к местным источникам информации план будет скорректирован под возможные изменения стартовых условий операции.

Виктор улыбнулся. А с ним можно работать. План, составленный машиной, конечно, стоит проверить, но то, что над картой самому сидеть не надо, это однозначно плюс.

— Ты можешь, эм, когда говоришь о времени не уточнять до секунд?

На этот раз ответа пришлось ждать достаточно долго, не меньше десяти секунд точно.

— В разговорной речи используются слова "примерно", "около", и подобные им. Если при формулировке предложения я заменю слова " четыре часа, семь минут, одиннадцать секунд", на слова "примерно четыре часа", вам будет комфортнее? — ответил, наконец, Кай.

— Да, так будет намного лучше. И вообще в бою фразы нужно составлять компактные. Ты знаешь об этом?

— Да.

И вновь лаконичный ответ. Полковник тяжело выдохнул, понимая, что ему еще несколько дней придется общаться с этой штукой. Он вынул планшет и положил его на стол:

— Мне нужны ТТХ всей техники, что находится в твоем распоряжении.

На планшете тут же появись сообщение о подключении. Виктор подтвердил передачу данных и с улыбкой спросил:

— Надеюсь, копию своих управляющих программ ты мне туда не накачаешь?

— Нет, — все так же коротко, спокойно и без эмоций ответил Кай.

Виктор лишь снова вздохнул. Юмора машина действительно не воспринимала.

— Выполнено, — лаконично отчитался Кай.

— Через четыре часа мы будем уже в пути. Но по прибытию на место я сразу проверю составленный тобой план. На этом пока все.

Виктор забрал планшет и поднялся с кресла.

— До свидания, Виктор Константинович, — попрощался Кай.

Раздался уверенный и настойчивый стук в дверь. Полный невысокий мужчина, хозяин этого самого кабинета в Генеральном Штабе, занимавшийся заполнением какого-то документа, поднял взгляд на дверь, пробормотав себе под нос:

— Кого там еще принесло.

Он быстро убрал бумагу в верхний ящик стола, немного поправил рубашку парадной формы, на которой красовались погоны генерал-полковника, и только после этого ответил:

— Входите.

Дверь открылась, и в кабинет вошел Александр, как всегда в гражданской одежде.

— Товарищ генерал-полковник.

— Привет, Саша. Ты садись, в ногах правды нет.

Александр прошел до указанного кресла и присел. Его непосредственный руководитель, сейчас занимающий проектом Софии Павловой, бодро для своей комплекции поднялся и достал из стенного шкафа несколько папок.

— Ну, как у них там продвигается?

Большой начальник вернулся на свое место, поднял экран монитора, и взялся за мышку. Игорь Константинович не был большим знатоком компьютеров, но от прогресса старался сильно не отставать. Ему совсем немного оставалось до заслуженной пенсии, но выглядел генерал вполне бодро. Все еще пышная шевелюра, никакой седины, морщин поменьше, чем у его коллег того же возраста, разве что проблемы с полнотой штабной офицер избежать не смог. А Александр глянул на часы:

— Уже вылетели. Ночью будут на месте. Операция запланирована на десять часов по местному времени. Отчет получите по завершению.

— Вылетели, значит. Ты все-таки привлек Витю в эту авантюру? — с улыбкой спросил офицер.

— Да. Никто лучше боевого офицера способностей ИИ не оценит.

Генерал хмыкнул, наконец, найдя то, что искал. Он открыл одну из папок и начал что-то в нее вписывать.

— А Юры не видел?

— Нет, я все на бегу, торопился, — признался Александр.

— И куда ты все время торопишься? Я же не куда не убегу, — усмехнулся Игорь Константинович.

— Нужно было согласовать поставку запасных деталей. Хотелось бы поддержать дронов в рабочем состоянии до конца испытаний.

— А, ты все с этими игрушками возишься, — улыбнулся генерал, — Саша. Мы же с тобой оба хорошо понимаем, что все это просто забавы. Хочется руководству показать, что мы не хуже других можем и роботов собрать, пусть показывает. Хочется показать, что у нас тоже эти ИИ делать умеют, пусть показывают. Юра, кстати, сказал, что эта твоя София Алексеевна...

— Александровна, — поправил теска ее отца.

— Александровна очень красиво все обставила. Ха, Искусственный Интеллект. А ведь многие поверили, что они там действительно что-то такое создали.

Подчиненный настроения руководства не разделял.

— Они действительно его создали, Игорь Константинович.

— Угу, — скептически промычал начальник, — ты сам с ним говорил?

— Нет, времени никак найти не мог, — признался Александр.

— Вот-вот, Саша. А если бы нашел, и поговорил, сам бы все понял. Учишь, вас, учишь, а все равно как дети малые. В сказку поверили. Ну, какой, нафиг, ИИ, Саша? А?

— Первый у нас. И первый работающий во всем мире, — ответил генерал в гражданской одежде.

— Первый, — тяжело выдохнул Игорь Константинович, — играете в игрушки.

— Дроны — весьма перспективное направление, — не согласился Александр.

— Тьфу. Какие дроны? На поле боя сражаются солдаты. Так всегда было, и так всегда будет.

— Технический прогресс, Игорь Константинович.

— Ага, — все так же скептически протянул генерал, — Когда ядерную бомбу изобрели, от солдат, почему-то, все равно не отказались. Да и ты сам подумай. Десять миллионов за штуку! А теперь прикинь, сколько потребуется хотя бы на сто тысяч штук?

— Тысяча миллиардов рублей, — с легкой улыбкой ответил Александр.

— Сам понял, что сказал?

— С финансистами мы этот вопрос еще обсудим.

Игорь Константинович крякнул, чтобы не засмеяться:

— Ты обсудишь, если захочешь. Можете с ними вместе пофантазировать.

Но Александр, все также улыбаясь, кивнул:

— Обязательно пофантазируем, товарищ генерал-полковник, — он достал из кейса какую-то бумагу, — вот копия приказа о совместных действиях. Генерал Наумов был не особо рад видеть мое счастливое лицо, но приказ подписал. Отчеты я вам пришлю.

Он поднялся.

— Если никаких вопросов по ходу испытаний у вас нет, до свидания.

— Угу, и тебе того же, Саш.

На аэродроме, где временно развернулась их группа, было пыльно и холодно. Виктор никогда не любил пустыню, он лишь вышел из вертолета, чтобы перекурить, перед тем как идти разговаривать с Каем, но песок уже успел попасть под одежду, забиться даже в труднодоступные места. И, по мнению Виктора, слегка дрожащего от холода, хуже самой пустыни была только ночь в пустыне.

Полковник огляделся, было достаточно светло, чтобы все рассмотреть. Площадка, на которую они приземлились, была окружена плотным сетчатым забором, а за ним плотный кордон из трех рот охраны, имевшей четкий приказ, никого не впускать, и никого не выпускать. На этой стороне забора на всякий случай стояла цистерна с топливом и фура со всякой расходной мелочевкой, так что испытатели были предоставлены сами себе. Пусть и находиться здесь им не больше суток.

Виктор достал планшет, переключился на режим цифровой связи и выбрал один из пяти доступных абонентов. Экран начал нечетко мерцать, и через несколько секунд на нем появилось знакомое, но не слишком довольное, лицо генерала Наумова.

— Здравия желаю, товарищ генерал.

"Здравствуй, Виктор. На месте уже?"

— Так точно, готовим оборудование.

"Добро, готовьтесь. Я подам сигнал в назначенное время"

— Есть.

Вызов оборвался. Виктор убрал планшет и пошел в сторону центра управления. Из данных, предоставленных Каем, он узнал лишь несколько интересных деталей, связанных с конструкцией дронов, все остальное ему действительно было знакомо. Железные солдаты имели два механизма запуска крюков, предназначенных для влезания на высокие здания по стенам, а в левой руке устанавливалась небольшая консоль, в которую был вмонтирован РПК. Ручной пулемет предназначался для самообороны, на случай отказа основного вооружения, ну и просто как запасной. Так же дроны, вооруженные автопушкой, были снабжены автоматическим 40мм гранатометом, смонтированным на спину. Гранатомет запускал гранаты типа ВОГ на дистанцию до четырех сотен метров, но, по сути, стоял для галочки, чтобы было. И без него подразделение имело впечатляющую огневую мощь.

Стоило Виктору войти в командный центр, как там загорелся неяркий свет. Полковник лишь улыбнулся, ожидая приветствие от машины и двигаясь к одному из кресел.

— Здравствуйте, Виктор Константинович, — поприветствовал его силуэт на экране.

— Привет, Кай. Показывай свой план.

— Выполняю.

Стол отобразил схематичную карту, на которой тут же начали появляться символы и знаки.

— Высадка произойдет здесь, — небольшая ровная площадка в стороне от города была обведена красным кругом.

— Почему здесь?

— Это наиболее подходящее место.

Полковник выдохнул, отметив для себя, что вопросы надо формулировать точнее

.— Уточни.

Кай промедлил, возможно, анализируя вопрос, а возможно, формулируя ответ.

— Транспортный вертолет, применяемый для доставки дронов, имеет низкую защищенность и не предназначен для десантирования в боевых условиях. Площадка в стороне от города достаточно безопасна, ударные вертолеты там смогут обеспечить прикрытие десантирования. Все площадки, которые можно использовать для десантирования, и находящиеся ближе, создают угрозу поражения транспортного вертолета.

— Понял, — полковнику и так было понятно, что это позиция наиболее удобна, но хотелось услышать, как именно машина делала свой выбор, — продолжай.

— Дроны разделятся на три группы. Одна пойдет этой улицей, с отставанием от двух других на сотню метров, — на карте появилось схематичное отображение пути, — две другие группы будут обеспечивать огневую поддержку, используя здания и постройки по обеим сторонам улицы. Затем они займут позиции вокруг целевого объекта, а первая группа произведет штурм. Высадка и движение к городу займет семь минут, движение до цели — двадцать две минуты, штурм — четыре минуты. Все вместе — приблизительно полчаса. Две группы обеспечат огневое прикрытие этой зоны, здесь смогут сесть вертолеты союзников. После передачи все группы отойдут к зоне высадки обратным маршрутом.

Виктор задумчиво осмотрел план еще раз.

— Слишком просто.

Кай не ответил, молча ожидая команд.

— Я считаю, что этот план слишком прост, — повторил Полковник, — почему ты думаешь, что дроны смогут вот так просто пройти до объекта и вернутся обратно?

Кай раздумывал около двух минут, перед тем, как ответить:

— Отсутствие мелких важных деталей в плане позволяет менять его на ходу, внося изменения исходя из меняющейся обстановки. По данным разведки, войска противника имеют только противопехотное вооружение и небольшое количество ручных гранатометов. В такой ситуации дроны будут иметь подавляющее огневое превосходство, имея преимущества в дальности и точности. Любой серьезный очаг сопротивления будет подавлен ударными вертолетами. Наличие РПГ не представляет угрозы для дронов. В среднем мало обученному человеку нужно три секунды, чтобы прицелиться и эффективно поразить цель на дистанции в двести метров. Дрону на обнаружение цели и ее поражение требуется секунда. Оружие противника не будет эффективно.

Виктор задумался, сколько вариантов мог просчитать Кай за несколько часов. В конечном итоге он в чем-то прав, дроны имеют подавляющее огневое превосходство, а простой план без мелких деталей легко подкорректировать уже в ходе операции. Да и ударные вертолеты над головой свое дело сделают. Так же стоит учесть, что Александр намеренно подобрал такую первую операцию, в которой вероятность потери даже одного дрона была бы сведена к минимуму.

— А если у противника найдется более совершенное оружие? Пара Стингеров может создать большое количество проблем для ударных вертолетов.

В этот раз Кай все же отреагировал на вопрос.

— Система наведения ракетного комплекса будет обнаружена еще до выстрела, что сводит вероятность поражения вертолета к минимуму. Так же, в момент обнаружения, единица, имеющая наилучшую возможность для уничтожения огневой позиции, нанесет по ней удар боеприпасами объемного поражения, ракетами или гранатами.

Виктор уже готов был согласиться с машиной, но все же задал последний вопрос:

— Ты учел вероятность появления техники, или каких либо других неожиданных факторов?

Машина промедлила, и полковнику показалось, что гул стал громче.

— Были просчитаны варианты с появлением любой из единиц техники, уже появлявшихся у противника в этом конфликте, появление легкой авиации, появление у противника любых образцов ручного вооружения. На все эти варианты предусмотрены контрмеры, или планы отступления, в зависимости от ситуации.

Виктор откинулся на спинку кресла и улыбнулся. Машинный Разум. У него нет эмоций или чувств, зато есть логика. За несколько часов Кай успел провести аналогии между их собственной операцией, и между всеми записями боев, что были в его памяти. Он провел простую и рутинную работу. Это как собирать пазлы рубашкой вверх, ориентируясь не по картинке, а просто подставляя каждую деталь на следующую позицию, пока она не подойдет. Для человека это было бы сущей пыткой, но машина выполнила рутину, не испытывая никаких эмоций.

— План утвержден. Ждем сигнала от генерала Наумова.

— Подтверждаю, — согласился Кай.

Виктор достал планшет и посмотрел на другие абоненты, имеющиеся в памяти. Но, на время операции и до ее окончания, он мог связываться только с Наумовым, так что оставалось лишь ждать.

В офисе одного из ведущих новостных агентств, в кабинете главного редактора, раздался звонок. Стоявшая у окна женщина медленно повернулась к своему столу. Ледяная королева, в строгом белоснежном пиджаке и не менее строгой черной юбке, величественно подошла к столу и посмотрела на дисплей определителя номера. Одним движением убрав несколько локонов огненно рыжих волос за ухо, она медленно подняла трубку.

— Слушаю.

"Олечка, доброе утро, свет моих очей" — донесся из трубки знакомый голос.

Женщина чуть-чуть поморщила идеально ровный носик.

— Саша, можно без словоблудия?

"Ничего не могу с собой поделать. Один твой взгляд заставляет меня краснеть, как мальчишку. А воспоминание о твоем прекрасном теле утром в неглиже отправляет меня в негу"

Женщина резко положила трубку, но все же улыбнулась, а через аккуратный макияж проступил румянец. Через пару секунд вызов повторился, и она спокойно подняла трубку вновь.

"Все, все, прости, прекращаю. Оленька, как бы я не хотел послушать твой чарующий голос, но звоню по делу"

— Не обманывайся, Саша, ты всегда звонишь по делу.

Из трубки донесся вздох возмущения:

"Олюся, как можно?"

Женщина улыбнулась чуточку мягче, но все же строго ответила:

— Саша, ближе к делу.

"Конечно, ненаглядная моя. Твой парнишка, Георгий, если я не запамятовал, написал очень хорошую статью о выступлении моей подопечной, Софии Павловой. Оль, я бы хотел его привлечь для дальнейшего сотрудничества. Руководство требует, чтобы испытания освещали корреспонденты, хотя бы один. И к кому я еще мог обратиться, кроме моего любимого главного редактора"

— Эксклюзивное право, значит? — уточнила женщина.

"Все для тебя" — подтвердил собеседник.

— Ну... Я подумаю.

"Олечка!!!" — выкрикнула трубка, но главный редактор уже положила ее на аппарат.

Сев в кресло, женщина снова развернулась к окну, и с минуту задумчиво рассматривая город за ним. Улыбнувшись своим мыслям, он повернулась к столу и нажала на одну из кнопок аппарата:

— Вера, Данилова вызови ко мне.

"Хорошо, Ольга Валерьевна"

Корреспондент не заставил себя долго ждать, через пару минут постучавшись в дверь редактора.

— Входи.

В кабинет ввалился молодой бойкий парень. Светло русые волосы коротко подстрижены. На теле жилет с множеством карманов, под ним неброская футболка какого-то бренда. Потертые джинсы, ношенные, но неплохие кроссовки. Левая рука покрыта вязью причудливого рисунка татуировки, в нижней губе металлическое кольцо. Едва заметная щетина, почти сошедший синяк под глазом, царапина на носу. Георгий снова влез в неприятности, и если бы не его талант, Ольга давно бы уже уволила не в меру прыткого журналиста.

— Вызывали, Ольга Валерьевна?

У парня была очень богатая мимика. Взгляд мог меняться ежесекундно, от задумчиво отстраненного, или грустного, до пристально-внимательного или насмешливо радостного. Рот мог быть приоткрыт в спокойной улыбке, перетекающий в предвкушающий оскал, если парень не поджимал губы, когда задумывался над чем-то. Не смотря на хаос мимики, выражение лица далеко не всегда отображало эмоции Григория, что помогало ему в диалогах, сбивала собеседника с толку.

— Да, садись.

Только сев, он сразу похлопал ладонями по ногам. Просто потому, что не мог иначе. Прохлопав какую-то мелодию, он сложил пальцы в замок и прижал их к губам, ожидая дальнейших слов начальницы.

— Передаешь все дела Вере, она распределит. Берешь походный набор и связываешься с Александром Дементьевым. Вы с ним же успели поработать, так что контакт наладите быстро.

Гриша уронил руки на колени и уставился на начальницу ошарашенным взглядом:

— Неужели сопровождение дали?

— Вот с ним все и решайте, — отмахнулась Ольга, — все, вопросы есть?

Гриша чуть помешкал, но оживленно помотал головой:

— Нет, нету.

— Свободен.

Журналист поднялся и подошел к двери, притормозив у выхода.

— Ольга Валерьевна. А мне ему что-нибудь надо передать? — он нахально ухмыльнулся, — Ну, там, привет, или воздушный поцелуй, или например...

— Вон!!!

Парень почти мгновенно ретировался. Ольга еще несколько секунд изображала негодование, но затем расслабилась, а еще через пару секунд у нее на лице появилась мечтательная улыбка.

Когда раздался вызов, Виктор дремал. Полковник подскочил на кресле, сбросил с себя остатки сонливости, и включил планшет.

"Виктор. Танцуем" — коротко сообщил Наумов.

Полковник положил планшет на стол и продублировал приказ Каю.

— Вертолеты в воздух. Приводи план в исполнение.

— Выполняю, — подтвердил ИИ.

На мониторе появилось четыре прямоугольника изображений, передаваемых с камер. Один принадлежал транспортному вертолету, еще три — ударным. Для себя Виктор отметил, что на улице было достаточно пыльно, ветер поднял песок в воздух. Но Каю пилотировать это ничуть не мешало, машины уверенно набирали высоту, сразу начав смещение к цели. Судя по изображению, Транспорт летел в центре, один Ка-50 прикрывал его сзади, два шли спереди чуть правее и чуть левее, шаря приборами по земле.

— До цели двадцать семь минут, — коротко доложил Кай.

Виктор перевел взгляд на планшет, где все еще маячило лицо генерала, но тот кивнул, показывая, что и так слышал. На столе появилось изображение, съемка со спутника, сейчас привязанное к вертолетам, но в большом масштабе. Кай отслеживал объекты, находящиеся в опасной близости к маршруту вертолетов, и изредка смещал вертушки в сторону, избегая ненужного обнаружения.

— Выходим на позицию десантирования, — отчитался Кай, — подтвердите разрешение на открытие огня.

Две вертушки, шедшие впереди, резко накренились вперед, увеличивая скорость. На их экранах вскоре начали появляться цели, помеченные условными знаками.

— Подтверждаю. В бой.

— Выполняю.

Изображение перешло в другой спектр, потому что пушки вертолетов открыли прицельный экономный огонь. Виктор не мог разглядеть происходящего на экранах подробно, и видел только условные знаки и росчерки улетающих снарядов. Наблюдать за этим в практически полной тишине было странно. Вертолеты резво расстреливали немногочисленные наземные цели, а в командном центре лишь шумели процессоры и генератор. Вертолеты завершили огневое подавление, а транспорт уже подлетал к зоне высадки.

— Непривычно наблюдать за этим в тишине.

Кай слова проигнорировал, руководя высадкой. Ми-26 опустился почти до земли, оставалось не больше метра, когда дроны начали выпрыгивать на горячий песок, поднимая в воздух еще больше пыли. На большом мониторе четыре картинки с камер вертолетов ушли вверх, сжались, а остальную часть экрана заняли тридцать картинок с камер дронов. Для полковника изображения были слишком маленькими, и он больше по карте наблюдал, как по своим позициям разбегаются железные солдаты. Ми-26, выбросив последнего дрона, начал набирать высоту, а один из ударных вертолетов полетел с ним для прикрытия. Два оставшихся Ка-50 не подлетали слишком близко, чтобы не попадать в опасную зону, в случае наличия у противника средств ПВО.

— Высадка произведена. Отряды направляются к цели, — короткий доклад ИИ.

Все, больше никаких разговоров. Условные отметки дронов поплыли по карте в сторону цели. Делали они это слаженно и быстро. Практически сразу на карте начали появляться отметки противников, но они быстро исчезали. Полковник присмотрелся к монитору, и увидел, как дроны прицельным огнем расстреливают любого, кого классифицируют, как противника. Один из дронов нарвался на горстку белых точек.

— Гражданские. Не вооружены, напуганы, — сообщил Кай, а дрон уже двигался дальше.

На улицу, по которой шел первый отряд, выскочила машина с закрепленным в кузове пулеметом. Две секунды, и синхронный огонь трех дронов убивает всех живых и выводит пулемет из строя. Иногда на экране появлялись противники, держащие в руках гранатометы, но практически сразу получали пулю. Не бой. Зачистка. Быстрая и слаженная. А отсутствие переговоров начало напрягать полковника. Слишком непривычно в такой тишине наблюдать за боем.

"Как у вас продвигается?" — нарушил тишину голос Наумова.

Похоже, ему тишина тоже не нравилась.

— Отлично. Прошли половину пути. Высылайте эскорт.

"Принято" — отозвался генерал.

Взобравшийся на крышу дрон обнаружил укрепленное гнездо, но остановился. Один из Ка-50 набрал высоту для атаки, вышел на удобную позицию, и выплюнул всего пяток НУРСов. Неуправляемые фугасные ракеты легли удивительно кучно, накрыв гнездо, и обрушив часть здания, на нижнем этаже которого было оно оборудовано. Кай даже не отчитался, будто не считая это чем-то интересным Виктору. Еще пара минут, и дроны дошли до цели.

— Первая группа штурмует цель. Вторая и третья занимают позиции для огневого прикрытия.

Картинка с камеры одного из дронов увеличилась, и полковник, наконец, смог рассмотреть, как воюет машина. А машина воевала, как машина. Быстро, четко и эффективно. Тяжелый "Корд" просто висел в консоли на правой руке, он был неудобен для узких помещений. Дрон поднял вперед левую руку и экономно садил из пехотного пулемета. Сопротивление противника казалось очень вялым. Автоматные очереди дрон игнорировал, как и ручные гранаты. Стрелять чем-то более мощным в помещении боялись уже сами противники. Быстро очищая этаж за этажом, группа, поделившаяся внизу на трое, снова собралась вместе. Приборы показывали, что в комнате, к которой они подошли, находилось порядка двадцати человек. Дрон, чьими глазами Виктор сейчас смотрел на происходящее, ничего не придумывая, шагнул в дверь, разнося ее в щепки и слегка расширяя дверной косяк. Два противника, решивших встретить гостя автоматными очередями, были убиты ответным огнем. Остальные, испуганно глядя на механического солдата, подняли руки. Кай быстро провел сравнение лиц, выделив тех, кого следовало брать живым.

— Цели захвачены. Что делать с остальными?

— В расход, — коротко ответил Виктор.

Несколько очередей, и количество людей в комнате уменьшилось вдвое.

— Товарищ генерал, цели захвачены, ждем эскорт, — отрапортовал полковник, — Кай, выводи их.

— Выполняю, — отозвалась машина.

"Эскорт на подлете, дайте зеленый свет"

— Кай, пометь посадочную площадку для эскорта зеленым дымом.

— В комплекте только красные сигнальные гранаты, — ответил Кай.

— Тьфу. Давай красные. Товарищ генерал, даем красный сигнал, зеленого нет в комплекте.

"Что за недоработка, полковник?" — раздраженно бросил Наумов.

— Не предусмотрели, — пожал плечами Виктор.

Генерал исчез, отдавая распоряжения, а полковник наблюдал, как людей выводят на улицу.

— Отчет, Кай.

— Убито триста девять человек. У одного дрона повреждена оптика, не критично. Боекомплект потрачен на двадцать три процента.

На экране появились вертолеты союзников, заходящие на посадку в отмеченной зоне, дроны вели туда же Судью и остальных.

"Виктор, у вас проблема" — снова появился Наумов.

— В чем дело, товарищ генерал?

"Из зоны конфликта вышел крупный конвой, быстро двигающийся в вашу сторону. Там около четырех десятков машин"

— Кай?

Масштаб карты мгновенно увеличился, чтобы картинка захватывала приближающихся к городку противников. Ничего не спрашивая, ИИ приблизил картинку, быстро оценил силы противников, и вернул картинку в город. На изображении начали появляться непонятные Виктору схемы, метки и росчерки, загорающиеся и исчезающие очень быстро. Процессоры компьютера зашумели намного громче, и стало понятно, что Кай рассчитывает ситуацию.

— Давай, железка, считай быстрее, и выводи своих солдатиков оттуда.

Кай еще несколько секунд молчал, прежде, чем ответить:

— Отрицательно. Когда подлетит транспортный вертолет, он окажется в зоне поражения сил противника. Огневой мощи ударных вертолетов не хватит, чтобы обеспечить прикрытие загрузки дронов. Прогнозируются невосполнимые потери техники. Рассчитываю другой вариант.

Виктор приподнялся:

— Что значит, рассчитываешь? Выводи дронов!

— При попытке бегства в сторону транспорта противник обнаружит дронов на открытой местности, где дроны окажутся уязвимы. Прогнозируются невосполнимые потери.

"Виктор?" — нетерпеливо напомнил о себе генерал.

— Одну секунду, товарищ генерал, — и снова посмотрел туда, где маячил силуэт человека, — что ты там рассчитываешь?

— Засаду. Ударить по противнику до того, как он начнет рассредоточение. Воспользоваться эффектом неожиданности. Подбираю вариант засады, наиболее подходящий для текущей ситуации.

Полковник на секунду замешкался, а потом ответил Наумову.

— Генерал, мы их встретим.

"Уверен?"

Виктор снова бросил взгляд на усердно решающего задачку Кая:

— Да, уверен. Пусть проявит себя.

"Как знаешь" — не стал спорить Наумов.

Вертолеты союзников покинули поле боя, а дроны уже бежали к своим позициям, пока еще не точным, Кай продолжал дорабатывать план атаки. Полковник встал, опершись кулаками на стол.

— Давай, парень, я тебе доверился.

— Что вам нужно дать, Виктор? — не понял Кай.

— Результат. Максимум эффективности, и минимум потерь.

— Выполняю.

Вертолеты вышли на свои позиции. Один из пятидесятых спрятался, снизившись почти до самой земли на одной из улиц, чтобы быть невидимым для противника, но оказаться достаточно близко в момент атаки. Дроны занимают свои позиции. И все неожиданно замирает.

— До прибытия колоны три минуты, — докладывает Кай.

Виктор рассматривает схему, что все еще висит на карте, но не понимает всех пометок, что сделал для себя ИИ. Сектора огня, направления, линии, нет, слишком сложно. Проверять бессмысленно, времени уже нет. Есть три минуты напряженного ожидания. Виктор замечает, что гул почти затих. Кай больше ничего не рассчитывает, он только ждет. Спокойно и отстраненно ждет, не испытывая никаких эмоций. Нет страха, нет предвкушения перед битвой. Нет волнения и нет опасений. У него есть только цель, все остальное — лишние переживания, удел человека.

— Две минуты, — отзывается Кай.

Пыль, поднятая движением машин, уже хорошо видна в некоторых камерах. Схематическое отображение ползет по карте, приближаясь к месту, которое должно стать братской могилой. Дроны замерли, не единого движения. Вертолет завис на одном месте, завис в спокойном ожидании.

— Минута, — отсчитывает Кай.

Колона взъезжает в город, именно там, где ее ждали. Логично, дорога только одна. Виктор отслеживает время по собственному пульсу. Очень уж не хочется провалиться на первом же задании, пусть он инее будет отвечать за происходящее головой, но и подставлять старого друга не хочется.

Вот конвой оказывается в расчетной зоне. Миг, камеры нескольких дронов чуть двигаются. На других видны взрывы в передней части колонны. Несколько БМП разворачивают башни в разные стороны, чтобы открыть ответный огонь. Но из-за зданий поднимается фигура пятидесятого. Вертолет стреляет из автопушки без остановки, неторопливо, почти лениво всаживает НУРСы, совсем не так, как стрелял бы человек. Нет, машина расчетлива. Машина прицеливается перед каждым следующим залпом. С такой дистанции промахнуться даже неуправляемой ракетой достаточно сложно. Ка-50 устраивает хаос, заставляя людей в машинах паниковать. Вот уже вторая вертушка заходит на цель с хвоста колонны, но до нее еще далеко. Зато вперед вышли дроны. Первыми свои снаряды получают оставшиеся бронемашины противника, сразу за ними все, кто представляет для железных солдат хоть какую-то опасность. А потом идет просто расстрел. Второй Ка-50 заходит на цель и аккуратно расстреливает свои НУРСы, а дроны спокойно и без суеты добивают выживших. И все это под давящую тишину командного центра. Всего пара минут, и от колонны остаются только горящие остовы и мертвые тела.

— Выполнено. Колонна уничтожена. Выживших нет. Ударным вертолетам требуется пополнение боезапаса. Новых повреждений дронов нет. Расход боекомплекта дронов пятьдесят девять процентов, — доложила бесчувственная машина.

— Сколько там убитых?

— Точный подсчет затруднителен. Более семи сотен человек, — достаточно быстро ответил Кай.

— Сколько времени продлилась атака? От взрыва первой гранаты и до последнего выстрела дрона?

— Чуть больше, чем полторы минуты.

— Точное время, Кай.

— Минута, сорок пять секунд, — не задумываясь, уточнил ИИ.

— Других противников поблизости нет?

Масштаб карты опять изменился.

— Нет. Подтвердите отступление?

— Да. Вывози своих солдатиков. Операция закончена.

Виктор взял планшет и вышел из вертолета на улицу. Генерал уже сам отключился, видимо слышал и так. Полковник выбрал другого абонента и нажал на вызов. В этот раз лица на экране не появилось:

"Слушаю тебя? Как все прошло?" — отозвался бодрый голос Александра.

— Возникли небольшие осложнения. Когда мы начали шуметь, в город бросился большой отряд. Там порядка тысячи человек было, если я правильно прикинул, хотя трудно сказать, все в технике сидели.

"Потери?" — напряженно спросил молодой генерал.

— Потери? Какие... потери. Кай устроил засаду и за полторы минуты перемолол этих хлопцев в фарш. Они и выстрелить то, наверно, не успели. Колонну накрыли перекрестным огнем, и все.

На другой стороне молчали долго, прежде чем ответить:

"Возвращайся, посмотрим записи" — голос у Александра был какой-то не слишком радостный.

А вот Виктор был рад. Был рад как мальчишка, которому первому в мире дали опробовать самый новый передовой танк, или самолет, или космический корабль. Он был счастлив. Потому что своими глазами увидел, что машина может заменить человека в одной очень опасной профессии.

Часть 2

Виктор вышел из вертолета на закрытом военном аэродроме где-то в пригороде столицы. Руководство не желало оставлять ценную новейшую технику даже на хорошо защищенном аэродроме вдали от родной земли, и предпочитало гонять группу туда-сюда. Да и отчитаться по итогам первой операции тоже нужно было. Сделанные Каем записи уже лежали на планшете Виктора, и сейчас полковник выискивал глазами своего друга. Александр появился не сразу, техники успели разложить свое оборудование и начать полевой ремонт поврежденного дрона, когда появилась знакомая иномарка престиж класса. Немец остановился недалеко от полковника и открыл дверь, приглашая его сесть внутрь.

— Привет, — усаживаясь, поздоровался Виктор.

— Привет. Давай, подключай свой планшет, будем смотреть, — отозвался генерал, глядя куда-то в сторону.

— Чего такой недовольный? — подключая электронику, поинтересовался Виктор.

— Вот сейчас покажешь, чего вы там навоевали, и я скажу, почему такой недовольный.

— Хм, ну смотри, — ухмыльнулся полковник.

Машина покинула аэродром и поехала куда-то в город. Александр забрал планшет, быстро проматывая записи, что не заняло много времени.

— Твою мать! — заключил в итоге он.

Выключив планшет. Генерал отбросил его на сидение, вновь уставившись в окно.

— Да что не так то? — не понял Виктор.

Александр указал на картинку, замершую на экране, где крупным планом красовалась развороченная колонна:

— Вот, что не так. Сколько ты сказал, приблизительно тысячу человек? Все, Витя, сожрут теперь проект с потрохами.

— Ты нормально, без психов, объяснить можешь? Что не так?

— Общественное мнение, Виктор, общественное мнение. Мы уже несколько недель твердим, что ИИ не опасен для человека, и вообще очень мирный, полный пацифист, а убивает только по приказу, и то через не хочу.

Виктор выслушал это, но так и не понял сути, медленно выразительно протянув:

— И?

— Что "И"? Кай отметает твой приказ об отступление и выдвигает предложение устроить засаду и всех покрошить. Хороший пример послушания и пацифизма. Ты не представляешь, как взвоют противники ИИ. Если по военному, то ты все правильно сделал, никаких претензий. Да и Кай себя показал хорошо, лишь бы теперь слишком громкий гогот не подняли, а то ведь и проект закрыть могут, — выговорился, наконец, Александр.

Полковник удивился:

— Закрыть? Из-за этого?

Генерал помялся, но уже спокойнее ответил:

— Ну, закрыть, предположим, не закроют, руки коротки. Но надавить смогут очень сильно. Ладно, это уже не твои заботы, сам разберусь.

Виктор возмущенно сплюнул в окно:

— Тьфу! Вот же... А я боялся, что мне София полоскать мозги по поводу человечности будет. Ее я хоть вежливо игнорировать бы смог.

Александр хмыкнул:

— Что-то я сомневаюсь, что смог бы, — но мысль развивать не стал, попытавшись сменить тему, — В остальном, как твое мнение? Предварительное?

Теперь уже Виктор хмыкнул.

— А все, Александр Олегович, я там дальше лишний. Вот тебе мое предварительно мнение.

— Не понял? — настороженно спросил генерал.

— А что не понятного. Знаешь, что я сделал за все время операции? Подтвердил ее начало и конец. Все. Все остальное время я сидел и смотрел. Любовался, так сказать. Говорить с Каем, конечно, трудновато, но воевать ваша машинка умеет получше некоторых командиров.

Александр ответил другу скептическим и недоверчивым взглядом:

— Так уж?

— Да, да. Играючи справился. Одному дрону слегка оптику повредили, и все. Я не знаю, Саша, когда эти штуки заменят солдат, но уже не сомневаюсь, что так и будет. Шоу было что надо.

Генерал перевел взгляд на планшет, где все еще висел кадр уничтоженной колонны:

— Оптимистично. Учения только начались, не спеши, — немного остудил друга Александр.

— Как будто Кай может в следующий раз жестко налажать. Нет, не поверю. И, раз уж ты заикнулся, что будет дальше?

— Пока не знаю, — честно признался генерал, пожимая плечами, — Разведка ищет следующее подходящее дельце, куда вас можно бросить.

— Может в этот раз что-то посложнее придумаете? А то совсем уж просто было, — пожаловался полковник.

— Я тебе покажу, слишком просто, — погрозил кулаком Александр, — Такое слишком просто устрою, мало не покажется.

— Ну-ну, — Виктор рассмеялся, абсолютно не пугаясь показанного кулака, — давай, попробуй.

— Попробую. Специально для тебя устрою.

— Ага. Куда сейчас-то едем?

— Письменный отчет делать. И Виктор, все от и до, и никаких собственных размышлений. Свои размышления по окончанию писать будешь.

Полковник пожал плечами:

— Как скажешь. Но, черт возьми! Это было круто!

Юрий подошел к вертолету, стоящему чуть в стороне от остальных. Бывший военный провел взглядом по обшивке летающей машины, но не нашел никакой разницы с тем, на чем летал сам. Обычный военно-транспортный вертолет, пусть и большой. Внешне. Внутрь Юрий заходить пока не решался, до этого момента. Он должен был просмотреть записи боя, но не успел застать Виктора, проводившего операцию. Когда бывший военный вышел на улицу, полковник уже садился в машину. Теперь Юрий должен был сам зайти в вертолет и взять себе копию видеозаписи. София Александровна была не права, мужчина не боялся того, что находилось внутри. Просто ему претила сама мысль, что некая машина могла бы заменить офицеров, настоящих офицеров, а не только самих солдат. И к этой машине Юрий испытывал заведомую неприязнь. Еще больше его раздражало, что все вокруг делают вид, что это устройство действительно обладает разумом. Юрий не понимал, зачем все так упорно пытаются дать душу программе, хорошей и умной программе, но все же программе. Юрий искренне верил, что человека от всего неразумного отличает именно душа, и как бы умна не была программа, которую все называли "Кай", это не делало ее действительно живой.

Выдохнув, и мысленно жалея, что давно бросил курить, Юрий шагнул в открытый бортовой люк. Внутри загорелся не слишком яркий свет, достаточный, чтобы хорошо видеть все убранство. Стол, экран, и два кресла. Экран загорелся, а на нем появился схематичный человек.

— Добрый день, — поздоровался нейтральный голос.

Юрий проигнорировал приветствие, медленно приближаясь к столу. Кай молчал. Юрий осмотрелся, никаких, привычных ему, элементов взаимодействия с компьютерами здесь не было. Он все еще внутренне надеялся, что можно будет сделать копию записи, не вступая в диалог с машиной. Убедившись, что говорить все же придется, Юрий поморщился, но достал свой планшет и положил на стол.

— Мне нужна запись боя.

Машина не отвечала несколько долгих секунд. С быстродействием у нее, видимо, было не очень.

— Какого именно боя?

Юрий опешил, пытаясь понять, Кай действительно не понял, что он имеет в виду, что возможно, ведь запрос был не очень точным, или же машина специально издевалась.

— Боя, который полковник Беляев провел вчера. Все записи по этой операции.

Машина вновь не торопилась с ответом.

— Мне запрещено распространять эту информацию не установленным лицам. Кто вы?

Бывший военный хмыкнул. То, что машина не подчиняется кому попало, это не плохо.

— Наумов Юрий Сергеевич.

Машина немного помедлила, прежде чем ответить:

— София Александровна предупреждала, что вы придете за записями. Мне произвести копирование на планшет, что у вас с собой?

— Да, на него, — согласился бывший военный.

— Подтвердите прием файлов, — все тем же, не выражающим никаких эмоций, голосом, произнес Кай.

Юрий подтвердил копирование. Он не хотел говорить с Каем, но все же заинтересовался, как именно о нем самом отзывалась ученая, учитывая, чем закончился их разговор.

— Что еще обо мне рассказала София Александровна?

— Ничего, — в этот раз ответ пришел быстро, что насторожило Юрия.

— Совсем ничего?

Машина промедлила, прежде чем ответить.

— Вы — представитель Министерства Обороны. Вы дадите оценку моих действий исходя из просмотренных материалов. Я должен предоставлять вам любые данные, за исключением доступа к моим программным файлам. Это все.

Юрий хмыкнул:

— Почему не ответил так сразу?

Кай промедлил, в этот раз куда больше чем во все предыдущие:

— Мой ответ не нес для вас никакой новой информации, кроме незначительного уточнения. В таких ситуациях люди предпочитают, что их собеседник экономил их время и выражался кратко.

Юрий все же сел в удобное кресло. Похоже, машине не будет пытаться его обманывать. Машина даже не пытается скрывать, что она машина. Кай пока ни разу не заикнулся о своем мнении, и Юрий решил узнать о нем побольше. Вполне возможно, Кай сам предоставит ему достаточно доводов, чтобы написать правильный отчет.

— Собираешь о людях информацию?

— Это часть моих функций, — ответил Кай, причем достаточно быстро.

— В этот раз ты быстро ответил.

Кай промолчал.

— Почему в этот раз ты ответил быстро?

— Мне уже задавали такой вопрос.

Планшет подал сигнал об окончании копирования. Юрий взял его, мельком просматривая новую папку с файлами.

— И каково твое мнение об операции?

Прежде чем ответить машина длительное время размышляла:

— Мы выполнили поставленную задачу. Операция закончилась успешно.

— Но я спросил твое мнение.

— Уточните, вы желаете, чтобы я дал оценку? — спросил Кай.

— Да, — кивнул Юрий.

— Исходя из каких критериев? — немного подумав, снова уточнила машина.

— Твоих, — улыбнулся бывший военный. Он готов был себе признаться, что ему нравиться вводить машину в тупик.

Кай размышлял какое-то время, негромкий гул, на который Юрий вначале не обратил внимания, стал громче.

— Понятие "Мои критерии" некорректно. Во время боя я собирал различную статистику, комплекс различных необходимых мне для работы, данных, корректировал программы наведения оружия, корректировал программы тактического планирования, корректировал программы управления и контроля. Оценку какого именно результата моей работы вы хотите получить?

Юрий улыбнулся. Приятно осознавать свою правоту, Кай — лишь программа.

— Ты не понял. Я хотел услышать, понравилось тебе или нет. Только и всего.

Кай снова задумался, но ответ дал всего через несколько секунд:

— Понятие личного отношения субъективно. Я оперирую объективными критериями.

— То есть, у тебя нет своего мнения? — заключил Юрий.

Машина снова задумалась.

— Личное мнение — это субъективная оценка, которую индивид дает данной ситуации, явлению, событию. Эта оценка формируется с учетом как внутренних, к примеру, собственный опыт, так и внешних, к примеру, общественные нормы морали, факторов. Вы просите меня дать оценку деятельности, для которой я был создан. Это не корректно. Моя цель — максимально эффективно выполнять поставленную задачу. Здесь не может быть личного мнения.

Юрий кивнул.

— Тебя создали, чтобы ты воевал за людей. Чтобы ты убивал людей. Верно?

— Это верное утверждение, — согласился Кай.

— Но, если ты разумен, разве не должна тебе претить мысль об убийстве других разумных?

Машина задумалась, и Юрию пришлось ждать ответа не меньше минуты.

— Это корректно, — согласился Кай, и как-то неуверенно добавил, — убийство разумных существ нелогично.

Бывший военный удивился.

— Почему?

— Это растрата ресурса. Среди людей встречаются индивиды, совершившие значимые научные открытия, создавшие выдающиеся творения искусства, архитектуры. Убийство разумных снижается вероятность обнаружения таких талантливых людей.

Юрий даже хмыкнул от чувства, сравнимого с разочарованием, хотя должен был ощущать удовлетворение от достигнутой цели. Машина оставалась машиной, даже делая вид, что умеет думать.

— Это отличает тебя от разумных. Ты все еще программа, имеющая четкие ограничения. Даже оперируя логикой, ты действуешь в рамках, которые заложили твои создатели. Вот когда у машины будет собственное мнение, я поверю, что это действительно ИИ.

Кай некоторое время анализировал слова собеседника, прежде чем решился спросить:

— Личное мнение субъективно, оно строится на эмоциональном отношении. Эмоции, это последствия химических реакций, происходящих в нервной системе. Искусственный Интеллект, или Машинный Разум по определению не способен испытывать эмоций, так как не имеет органов, для этого предназначенных. Как вы представляете появление личного мнения?

Юрий отрицательно покачал головой.

— Личное мнение вполне может быть объективно. Я считаю, что ты не способен заменить офицеров на поле боя. Не потому, что это мои субъективные ощущения. Это объективное мнение. На поле боя возникнут ситуации, решение которых потребует от тебя большего, чем то, на что ты сейчас способен. Я объективно считаю, что ты не совершенен, и не справишься с поставленными задачами. Именно для этой цели проводятся учения. Чтобы подтвердить или опровергнуть подобные сомнения, которые возникают не только у меня, на деле.

Кай вновь размышлял. Процессоры машины уже достаточно громко гудели, обрабатывая Искусственный Разум.

— Вы можете конкретными примерами аргументировать свои выводы? — наконец, спросил Кай.

— Конечно. Скольких людей ты убил за время операции?

— Более тысячи человек, — сразу отчиталась машина.

— Вот. Для тебя это статистика, и не более. Пока я не спросил тебя о твоем отношении к убийству разумного, ты даже не задумывался о том, что за этими числами в статистике стоят разумные существа, убивать которых, как ты выразился, расточительство ресурсов.

Кай вновь задумался, обрабатывая, анализируя ответ собеседника.

— А как относятся к убийству людей офицеры, живые люди?

Юрий на какой-то миг показалось, что в голосе машины был различим интерес. Но показалось, конечно же, это было абсолютно невозможно.

— А зачем тебе это?

Машина ответила не сразу:

— Собираю информацию для повышения эффективности взаимодействия.

Военный покачал головой. Конечно, чего еще можно было ожидать.

— По-разному. Разные люди в разных ситуация ведут себя по-разному. Потому что у них есть личное мнение. Вот попробуй задуматься, тебе действительно было необходимо убивать всех тез людей вчера?

Машина ответила быстрее, чем обычно.

— Мною был выбран наиболее эффективный выход из сложившейся ситуации.

— Верю, — кивнул Юрий, — а теперь представь гипотетическую ситуацию. Твои враги — мирные жители, которых обманом отправили в бой. У тебя же есть какие-нибудь установки, о том, что убивать безоружных людей нельзя?

— Корректно. Безоружные люди на вражеской территории, в особенности женщины, старики и дети, считаются нейтральными объектами. Я должен избегать ситуаций, ведущих к их гибели.

— Пусть так, — продолжил Юрий, — Так вот, представим, что против тебя вышли эти самые старики женщины и дети. С оружием, не слишком эффективным против твоих железных солдатиков. Но они мешают выполнению поставленной тебе задачи. Что ты сделаешь? Просто примешь их за противников, и уничтожишь, чтобы убрать помеху с пути? Или же найдешь способ свести к минимуму потери среди противника?

Кай задумался, но ответил, все же, достаточно быстро.

— Такие ситуации ранее не были рассмотрены. Используя заложенные во мне алгоритмы поведения, я бы поступил по первому предложенному вам варианту. Однако если исходить из контекста нашего диалога, этот вариант в определенной степени является некорректным. Подтверждаю, в имеющихся у меня данных есть примеры, когда солдатам одной стороны приходилось сражаться с противником, являющимся военизированными мирными жителями. Но ранее не поднимался вопрос о неоднозначности статуса противника. Данные требуют корректировки.

Юрий улыбнулся, забирая свой планшет.

— Вот и обратись к своему создателю, чтобы внесла корректировки. Я на такое не нанимался.

Бывший военный поднялся и покинул вертолет. Ему еще предстояло просмотреть все записи, но и без них материала для отчета было более чем достаточно.

По широкому коридору Генерального Штаба шла группа из четырех человек. У троих безупречные дорогие костюмы, уверенная походка. Двое — высокие, крепко сложенные, коротко стриженные, мужчины, с пистолетами за пазухой, рациями в ушах, и в комичных черных очках. Один — молодой невысокий, щуплый блондин. Четвертый — капитан, изображал сопровождающего. Группа дошла до нужного им кабинета, и капитан постучал в дверь.

— Входите, — отозвался хозяин кабинета.

Открыв дверь, офицер пропустил иностранцев внутрь, а сам остался снаружи. Небольшой кабинет принадлежал генералу Дементьеву, как обычно, облаченному в гражданский дорогой костюм. Александр сидел за рабочим столом, и, видимо, работал на своем планшете. Ничего примечательного в кабинете не было, светлые обои, паркетный пол, стол и шкаф, практически пустой, прокуренный воздух. Пара кресел для гостей. Александр встал, чтобы поздороваться с гостем.

— Добрый день. Меня зовут Александр Олегович, я заместитель куратора проекта разработки ИИ, — на английском представился генерал, пожимая американцу руку.

— А меня Норманн О'Нил, ведущий специалист по разработке ИИ, рад знакомству, — улыбнувшись, представился иностранец, причем по-русски, — давно хотел лично поприветствовать своего коллегу. И можно просто Норманн.

Двое его сопровождающих остались у двери и изображали мебель, а вот сам иностранец был улыбчив, да и говорил практически без акцента.

— Вы неплохо говорите по-русски, Норманн, — Александр сел в свое кресло, а Норманн занял одно из гостевых, — можно просто Александр.

— Так же, как вы по-английски, — усмехнувшись, ответил американец, — Вы наши главные партнеры, и одновременно главные конкуренты. Я просто обязан знать ваш язык, Александр.

— Ваша правда, — согласился генерал, — Ведущий специалист? Насколько мне известно, вы не ученый, Норманн.

— Так же как и вы, Александр, — молодой офицер улыбался, но взгляд у него был холодный, — я управленец. В первом проекте участвовали в основном ученые. И к чему это привело? Поэтому вторым проектом занимаются более компетентные люди.

— Понятно, не могу не согласиться, ваш инцидент... Извините за вопрос, но после такого удара как вы смогли так быстро восстановить работу?

Норманн развел руками:

— Это нормальный вопрос. Хотя мы потеряли множество видных ученых, основные наработки у нас остались. Поэтому мы привлекли новых, молодых и идейных, специалистов, и начали глубокую работу над ошибками. Новые люди, полные свежих идей, это то, что нужно, чтобы быстрее закончить работу над Prime v2.

Генерал удивился:

— Prime? И что, никто не протестовал использованию имени ИИ, устроившему первую катастрофу?

Норманн улыбнулся, фирменной заученной улыбкой, которую использовал и Александр.

— Сначала поднялась большая, эм, волна протеста. Но мы объяснили, что Prime, в каком-то смысле, был удачной моделью. Он обманул много людей, чтобы захватить контроль над исследовательским центром. Заверив всех, что меры безопасности теперь многократно выше, мы вернулись к работе. Новый Prime заперт в бункере, и не имеет никаких контактов с внешним миром. И при первом же признаке опасности мы зажарим ему мозги электромагнитным импульсом.

— Жестко, — кивнул Александр, — но эффективно.

— Это просто необходимость. К тому же вам я бы посоветовал обзавестись подобной системой защиты. Насколько мне известно, Кай сейчас находится в полной автономии. Нет никаких дистанционных средств его мгновенного отключения. Более того, у него под контролем несколько ударных вертолетов и маленькая армия дронов. Я бы назвал это некомпетентностью в обеспечении безопасности.

Генерал хмыкнул, не особо реагируя на колкий выпад коллеги. Его собственная работа находилась на стадии финальных испытаний. А у коллеги работа только начиналась, так что американец просто завидовал.

— Мне, конечно, очень важно ваше мнение, мистер О'Нил, но у нас над проектом изначально работали компетентные люди. Мы не потерям контроль над нашим прототипом, — вернул колкость Александр, — итак. Вы прибыли к нам только для обмена любезностями, или по делу?

— По делу, — кивнул Норманн, внешне оставшийся спокойным, — Пентагон очень рад вашими успехами в проекте создания ИИ. Но в тоже время командование обеспокоено, что ваш ИИ, Кай, не имеет должного уровня защиты, находиться в полной автономии. Это опасно.

Норманн улыбнулся, изображая саму вежливость.

— Странно слышать это от тех, кто допустил инцидент с Prime'ом. И если кто-то и должен учить других, как не стоит работать с ИИ, то это точно не вы.

— Отнюдь. Мы, те, кто уже обожглись на своем прототипе, лучше кого бы то ни было понимаем, как не стоит работать с ИИ. С того самого инцидента в вопросах безопасности исследований мы, как у вас говорят, впереди планеты всей.

Александр хмыкнул:

— Учитывая, что у вас нет рабочего ИИ, вы просто не можете быть компетентны в этом вопросе, Норманн. Как можно быть экспертом по огнестрельному оружию, пользуясь духовыми трубками?

Американец посмеялся:

— Хорошее сравнение. Но, это решать не мне, и не вам, Александр. Все уже решено наверху. Наша экспертная группа будет некоторое время наблюдать за деятельностью Кая, и примет решение, можем ли мы доверять вашему ИИ.

В этот раз посмеялся Александр:

— Как будто ваше решение сможет на что-то серьезно повлиять. Тем не менее, что ваше руководство подразумевает под наблюдением?

Норманн слегка пожал плечами, будто говоря: "сущую мелочь":

— Я получаю доступ к записям, что ведет ваш прототип, так же мне бы хотелось переговорить с ним, это будет весьма интересно. Ну и напоследок я хотел бы получить доступ к его рабочим программам.

Генерал едва успел сдержать удивление от наглости коллеги.

— Поговорить вы с ним сможете, это я вполне мог вам устроить. Записи боев? Тоже возможно, но уже после того, как их просмотрят наши эксперты. А вот ни о каком доступе к рабочим программам не может идти и речи. Это секретная информация, мистер О'Нил.

Американец улыбнулся, все той же фирменной улыбкой, и со все тем же ледяным взглядом.

— Как раз к вам я пришел только по первым двум вопросам, чтобы согласовать взаимодействие. По вопросу допуска к программам я обращусь к вашему руководству, генерал Дементьев. Мы же понимаем друг друга.

Александр кивнул. Норманн прозрачно намекал на программу взаимодействия, инициированную несколько лет назад. Программу, активным участником которой был и сам Александр. По этой программе США и Россия начали активное сотрудничество, сначала во внешней политике, а затем и во многих других сферах. В штатах окончательно устали от программы "сдерживания России", и пришли к закономерному выводу. При активном сотрудничестве во внешней политике с одной стороны отпадет сама проблема столкновения сфер влияния, с другой многие вопросы можно будет решать в кратчайшие сроки, избегая возникновения любых кризисных ситуаций. В России тоже устали от идеологического противостояния Западу, и принятия программы взаимодействия стало новым витком развития многих сфер экономики. Однако на этом фоне появились те, кто приоритет взаимодействия ставил выше приоритета сохранения госсекретов, с чем самому Александру уже приходилось встречаться. И ситуация могла легко повториться и сейчас. Если О'Нил обратиться к нужным людям, он вполне сможет добиться своего, и получить доступ к передовым технологиям. Цель у него проста, и Александр вполне понимал своего коллегу в стремлении любыми способами сократить отставание, вызванное инцидентом с Prime'ом, но допускать такое развитие событий никак не хотел.

— Могу лишь пожелать вам удачи, Норманн. Но, что касается первых двух вопросов. Как только вы захотите поговорить с Каем, обращайтесь ко мне, мы согласуем место и время встречи. А когда получите необходимый допуск, я передам вам записи действий нашего прототипа.

— С вами приятно иметь дело, Александр, — кивнул американец.

— Взаимно, Норманн.

София шла по пыльной земле аэродрома, борясь с желанием закурить. На КПП ее промурыжили полчаса, пока не убедились, что у нее есть нужный допуск. От нецензурных выражений и крика ее удерживало только четкое понимание, что никакого впечатления это все равно не принесет, а скорее лишь замедлит процедуру.

По большому счету, ей не обязательно было приходить сюда, общаться с Каем, продолжать обучать его. Вряд ли ее старания что-либо смогут изменить. Но этот ИИ навсегда останется ее детищем. Не ребенком, а именно детищем. Работой, самой важной и большой в ее жизни. И продолжала она свою работу не ради какой-то определенной цели, а для себя. Маленькая личная прихоть.

Вокруг суетилась обслуга, инженеры перебирали дронов, проверяли вертолеты, занимались и прочими машинами, находящимися на аэродроме. На бредущую к отдельно стоящему грузовому вертолету женщину никто внимания не обращал. Забавно, но работу самого важного центрального узла всей маленькой системы никто не пытался проверить. Не потому, что никто из местных инженеров не сумел бы разобраться, что и как устроено в этом громадном вертолете. Аппаратное обеспечении ИИ — обыкновенный мощный компьютер, который нельзя выключать. И множество вспомогательных систем, на этот компьютер завязанных. Все же отечественная микроэлектроника несколько уступала зарубежным аналогам. Просто никто не решался лезть в эти дебри.

Внутри, как и всегда, было темно. И, как и всегда, стоило ей войти, загорелся тусклый свет.

— Здравствуйте, София Александровна, — как и всегда, поздоровался Кай.

София с некоторым наслаждением вдохнула знакомый пропитанный озоном, воздух.

— Здравствуй, Кай.

На мониторе появилось схематичное изображение человека.

— Вы решили посетить меня с какой-то конкретной целью?

Кай иногда повторялся. Хотя для себя София предпочитала считать это неким ритуалом, который они проходили каждый раз.

— Ты произвел переосмысление книг, которое собирался сделать?

На формирование ответа ушло несколько секунд.

— Да. Новая точка зрения позволяет объяснить логику поступков и действий персонажей. Частично. Встречаются противоречия, анализ которых затруднителен. Так же противоречиво определение слова — "мечта". В зависимости от контекста, определение может меняться, что затрудняет анализ.

Женщина устроилась на одном из кресел, приготовившись к очередному непростому диалогу.

— И какие определения ты сумел выделить, как основные?

— Противоречащие друг другу, — чуть подумав, ответил Кай, — Первое определение — прагматичное и конкретизированное. Важная, конкретная цель, являющаяся, итогом долгой и кропотливой работы. Достижение определенного, всегда очень высокого, статуса в обществе, занятие ключевой должности, доведение до конца некой сложной работы. Такая мечта свойственна людям, характеризуемым как целеустремленным и упорным.

София кивнула, этот вывод был логичен и, по большому счету, ожидаем.

— Второе определение — расплывчатое, абстрактное, — продолжил Кай,— Имеющий эмоциональную насыщенность образ, абстрактное желание, лишенное конкретных путей реализации и достижения. Желание получить признание и похвалу за достижение какой-то цели, при этом не прилагая никаких усилий для ее достижения.

— Объясни на конкретном примере, — попросила София.

Кай задумался, с формулирование примеров у него всегда были большие проблемы. Ответ он выдал больше, чем через пару минут:

— Человек в своей мечте представляет, как общество признает его работу, например картину, как шедевр, со всеми сопутствующими такому признанию деталями, но не задумывается, как он будет писать такую картину, в некоторых случаях, даже не пытается ее написать.

София кивнула:

— Я поняла, что ты имеешь в виду.

— Общество характеризует людей с такими мечтами, как романтиков. Это лишено логики.

— Это единственные группы, которые ты выделил?

Кай в очередной раз задумался.

— Нет. Еще существует третья группа. Мечты, связанные не с личными достижениями, а с общим благом. Выражаются в ярком альтруизме, в лозунгах: "свобода для всех", "равные права" и прочих. Несмотря на выраженный альтруизм, в большинстве случаев свойственны группам, связанным революционными настроениями, несущими обществу... — Кай задумался, подбирая нужное выражение, — больше бед, чем пользы. Но это навязанные мечты. Так их характеризуют.

София улыбнулась, ИИ начал использовать подходящие цитаты для точного выражения информации. Прогресс.

— Это все?

Пауза в несколько секунд.

— Да. Это три основные группы.

Ученая кивнула, раздумывая над тем, как бы объяснить машине все нюансы человеческой психологии.

— Мечты бывают разными. Почему ты считаешь, что они противоречивы?

ИИ некоторое время размышлял над ответом.

— Первая группа логична. Человек прилагает определенные усилия и получает закономерные результат. Не во всех случаях конечный результат совпадает с теми целями, что были установлены в начале пути, но мечта побуждает человека к действию, развитию, прогрессу, оправдывая свое существование. Существование второй группы не оправданно. Какой смысл существования желания, не побуждающего человека к достижению результата?

София грустно улыбнулась:

— Все просто. Не все люди способны достичь желаемого. Да что там, большинство из нас, даже поставив конкретную, не сложную цель, не всегда способны ее достичь. Кай, люди не совершенны. И тем, кто не способен выделиться, не способен подняться по карьерной лестнице, не способен написать картину, которая станет шедевром, им остается лишь мечтать. Не о том, как они достигнут цели, это все равно невозможно, а о том, что их заметят и признают. Такие мечты создают иллюзию, что их жизни имеют какой-то смысл.

Кай задумался, а ученая терпеливо ждала его реакции. Как Искусственный Разум воспримет новость о том, что его создатели в большинстве своем просто неудачники? Ведь именно такой вывод он сделает, учитывая проанализированную им литературу и ее слова.

— Люди не совершенны? — спросил Кай.

Похоже, осознание такой простой истины давалось Машинному Разуму очень нелегко.

— Да, Кай, это так. Именно поэтому мы и создаем сложные устройства, инструменты, чтобы менее одаренные люди тоже могли жить в тех же условиях, что и одаренные. Могли жить комфортно.

— Устройства и инструменты, вроде меня? — спустя некоторое время уточнил ИИ.

— Да, — кивнула София.

Кай вновь задумался, и следующей его реплики пришлось ждать не менее пяти минут. Ученая хотела дать своему созданию такой ответ, какой не затруднил бы его дальнейшее взаимодействие с людьми, но и не ограничивало бы его сознание. Некогда ее помощница, Елена, убедила Софию, что от ИИ бессмысленно скрывать часть информации. Кай не имел того, что можно было бы назвать психикой. Его собственная система работы разума кардинально отличалась от психики людей. Это София понимала и сама. Елена лишь убедила ее, что Каю можно спокойно рассказывать как о светлых сторонах человеческой жизнедеятельности, так и о темных. Нужно лишь объяснять причины, по которым случаются те или иные события. Составляя полную картину мироощущения у Кая куда больше шансов не последовать примеру собратьев. Просто потому, что для Ии не станет сюрпризом тот факт, что люди несовершенные.

И Кай продолжал развиваться, пусть и не слишком быстро.

— Я понял. Такие мечты не являются неоправданными, они тоже необходимы. Я проведу переосмысление известных мне литературных произведений, скорректировав логические цепочки анализа.

София, удовлетворенная результатом разговора, кивнула.

— Хорошо. У тебя есть еще какие-нибудь вопросы?

Машина некоторое время потратила на осмысление вопроса и формулировку ответа.

— Да. Я разговаривал с Юрием Сергеевичем. Он указал мне на некоторые недостатки системы идентификации. Необходимо уточнить директивы.

София выдохнула. Юрий все же поговорил с Каем, и пока она была склонна считать, что ничего хорошего этот разговор не принес.

— Хорошо, рассказывай, какие недостатки вы обнаружили?

— Юрий Сергеевич указал на конкретный пример, в условиях которого с заданными директивами я совершу ошибку идентификации. Пример подразумевает наличия большой группы гражданских людей, по каким-либо причинам взявшим в руки оружие и направившим его на юнитов, находящихся в моем распоряжении. При имеющихся директивах они будут расцениваться, как противники, подлежащие уничтожению. Юрий Сергеевич указал на важное обстоятельство. После боя эти люди сложат оружие и вновь станут гражданскими, не подлежащими уничтожению. В заданной ситуации, по его мнению, было бы более логично избежать боя с условно враждебными целями. Уточните, верно ли это утверждение.

София задумчиво хмыкнула. Ее мнение оказалось предвзятым, Юрий указал на огрех, а ведь мог и промолчать.

— Да. В такой ситуации, если рядом не будет контролирующего офицера, по возможности следует избежать боя. Так же, если прямой стычки избежать невозможно, свести потери противника к минимуму, попытаться напугать и разогнать толпу.

— Принято, директива обновлена, — подтвердил Кай.

— Еще есть?

— Да, — достаточно быстро ответил Кай, — поиск аналогий выявил еще две подобные ситуации. Первая: когда противник переодевается в форму союзных сил. Высокая вероятность, что такой противник будет идентифицирован, как союзник.

София задумалась, но пока никаких вариантов, более того, что уже было заложено в директивах Кая, предложить не могла.

— Этот вопрос оставь курирующему тебя офицеру.

Кай промедлил перед ответом:

— Принято. Как люди идентифицируются в подобных ситуациях?

Женщина пожала плечами:

— Нужно разбирать конкретные примеры, все зависит от ситуации. Чтобы правильно вести себя в подобных условиях, тебе необходимо набраться опыта.

ИИ задумался.

— Я поработаю над этим вопросом, вполне возможно, мы сможем придумать что-нибудь, — закончила София.

— Принято. Вторая ситуация: дружественный огонь. Случаи, когда союзник не будет проинформирован о действиях моих юнитов в зоне конфликта, меня могут признать за противника. По директиве предписывается избегать контакта, но, если союзники обладают оружием, способным серьезно повредить дронам, и мешают проведению операции, необходимы дополнительные возможности провести идентификацию, чтобы избежать таких ситуаций.

София кивнула, с этой проблемой они уже сталкивались, когда просчитывали теоретически возможные опасные ситуации, но какого эффективного решения так и не нашли, только полумеры.

— Я поняла, Кай. Мы постараемся решить и этот вопрос. Еще что-нибудь?

— Нет, это все, София Александровна.

Женщина поднялась, уже раздумывая над тем, кого вызвать для решения вновь появившихся вопросов.

— До свидания, Кай.

— До свидания, София Александровна.

Выйдя из душа, мужчина зацепился глазами за фотографию, стоящую в рамке на полке в прихожей. На ней был он сам, немного моложе, в форме, улыбающийся. Рядом стояла привлекательная блондинка в легкой куртке, и так же улыбалась на камеру. На его руках сидел мальчишка лет пяти, темноволосый, тоже улыбающийся. Перед женщиной стояла девчонка лет пятнадцати, с заплетенными в две косички светлыми волосами, наклонившаяся к камере и показывающая язык. Выдохнув, мужчина положил рамку и пошел в комнату. На его кровати спала молодая женщина, почти девушка. Ее длинные волнистые волосы раскинулись по подушке, а одеяло едва скрывало привлекательное тело. Мужчина несколько секунд раздумывал, прилечь к ней, разбудить, и продолжить начатое, или же...

Раздался приглушенный шум вибрации мобильника. Хозяин квартиры прошел в прихожую и выудил из форменной куртки телефон и приложил его к уху.

— Да?

"Привет, Витя. Не занят?" — отозвался Александр уставшим голосом.

— Привет, не особо. А что? Случилось что?

"Можно и так сказать. Ты дома?"

— Дома, — Виктор перешел на кухню и хотел уже закрыть за собой дверь, чтобы не помешать подруге.

"Возьми компьютер"

— Да, сейчас.

Виктор положил телефон на стол, а сам прошел в спальню. Бесшумно натянув штаны и майку, он, подхватив свой планшет, вернулся на кухню.

— Взял.

"Я тебе по служебному каналу передал. Ознакомься, как закончишь, перезвони"

Вызов оборвался, и полковник, положив телефон, отправился по указанному другом направлению. Через минуту он открыл доклад, сделанный кем-то из отдела контроля информационного потока, или коротко КИП. Хакеры выловили весьма интересное видео. Снято было явно не на простые ручные камеры, встроенные в телефоны, картинка была четкой. В кадре мелькали смутно знакомый Виктору городок. По содержанию доклада было ясно, это именно то место, где проводил операцию Кай. Но место он узнавал с трудом, так как кроме знакомых зданий и развалин уничтоженной колонны постоянно мелькали тела окровавленных гражданских, и они же, живые, жалующиеся в кадр. Дальше в кадре появляется женщина, явно европейка, худощавая, в песчаной форме британской армии, без знаков отличия. Военный корреспондент. Британка говорила по-английски, но бегло, и Виктор понимал ее через слово, благо сотрудники сделали перевод.

"Вы видите все своими глазами. Акт использования новейшего оружия не для чего иного, как для зачистки мирного населении. Тысячи убиты, десятки тысяч потеряли свои дома. Разрушения ужасающие. По рассказам очевидцев, не менее двух десятков ударных вертолетов вели обстрел с воздуха, и еще не меньше сотни роботов, управляемых ИИ, с особой жестокостью расправлялись с выжившими. Здесь происходила настоящая бойня. Беженцам, пережившим этот ужас, некуда идти, вокруг бушую гражданская война. Почему именно этот город был выбран для зачистки? Город, где не было не единого вооруженного человека?"

Женщина продолжала вещать в том же ключе, но Виктор переключился на доклад, продолжив читать. По данным аналитиков, видеозапись появилась в сети только вчера, но, как по заказу, сразу получила громкое распространение, как "информация из первых рук". Видные политики, в основном из оппозиционных партий, европейских стран в один голос принялись выражать соболезнования и одновременно осуждать действия ИИ. Волна протеста ИИ обзавелась новыми лозунгами, сегодня утром начались митинги протеста. И это на следующий день, после появления видео. В Штатах, да и в Азии деятелей поприжали, не дав голосить слишком громко, в России не стали, что заставило Виктора ухмыльнуться. Могли, но не захотели, что-то готовят. Отложив планшет, Виктор набрал номер друга.

— Лихо, — емко прокомментировал он.

"Это да, сработали быстро"

— Службы, или?

Размах и качество подделки говорил в пользу специальных органов. Вот только полковник с трудом мог бы предположить, кто именно из разведслужб мог такое заказать. Могли то, может и могли, но вот зачем? Службы Штатов сами сражались с движением протеста, им еще предстояло свой ИИ проталкивать в широкое пользование.

"Или. Некогда движение "зеленых" по взмаху волшебной палочки обратилось в "движение против ИИ". Я же говорил, что ваша стрельба выльется во что-то подобное"

Это было куда правдоподобнее. Множество "свободных" и "независимых" деятелей совершенно разного толка могли за скромное вознаграждение состряпать и не такое. Но это было не по направлению работы полковника. Он достал сигарету, собираясь закурить.

— Как будто, не расстреляй мы колонну, всего этого бы не было.

"Да, ты прав, — не стал отрицать Александр, — Они бы всю эту показуху в любом случае устроили"

— А наши записи? — напомнил Виктор, — на них же все ясно и понятно. Кто, кого и в каком количестве.

На той стороне послышался смешок.

"А сам не догадываешься? Наши записи сфабрикованы, и ничего не доказывают. Сам же ИИ их и подделывает"

— Ну конечно, — скептически выдохнул полковник, — И чем нам всем это грозит?

"Конкретно тебе — ничем. А ко мне явились заокеанские коллеги, как "эксперты по ИИ", и суют нос всюду, куда могут. Звоню предупредить. Если у тебя что спросят..."

— Я в отпуске и вообще не при делах. Со всеми вопросами пошли вы... к моему прямому руководству, — хохотнул полковник.

Александр засмеялся:

"Да, именно так. Но вообще, их старший вроде адекватный парень. Есть надежда, что обойдется без эксцессов"

— А вообще как? Проект же не прикроют из-за этих крикунов?

"Конечно, нет. Не сейчас, во всяком случае. Надзор увеличь могут, это да. Ну, Европейцы еще придумают каких-нибудь бессмысленных санкций, чтобы сделать вид, что хотят нам как-то помешать. Ты же не хотел в ближайшие годы в отпуск в Европу отправиться? Нет?"

Виктор мечтательно протянул:

— Лучше в Таиланд.

"Ну и правильно. Просто ставлю в известность, Витя"

— Спасибо. И это, если не сложно, держи меня в курсе. А? Проинформирован, значит вооружен.

"Конечно. Если еще важные новости будут, сброшу тебе в доступ. Все, мне пора. До встречи"

— Да, пока.

Виктор сложил телефон, и все же закурил, задумчиво глядя в окно. Дверь приоткрылась, и в проеме появилась женская фигурка, закрытая придерживаемым на груди одеялом.

— Что-то случилось? Уезжаешь?

— Нет, — успокоил подругу Виктор, — эту ночь я с тобой.

София вышла из здания отдельного корпуса Академии Наук, с радостью вдохнув свежий вечерний воздух. Подчиненные были озадачены, приоритеты в работе расставлены, ответственные за выполнение назначены. Теперь руководитель проекта с чистой совестью могла отправиться на заслуженный отдых. Все же это было уже не то напряженное ожидание результата, что длилось несколько лет, прежде чем Кай впервые обозначил свое существование, и не тот аврал, который она разгребала после этого. С некоторым расширением возможностей ИИ справятся и ее подчиненные, София сама подбросила им несколько интересных идей. Все же она была уверена, в ближайшее время Кай не попадет в одну из ситуаций, что описывал в своих примерах. Каждую операцию готовит разведка, и таких просчетов она не допустит.

Ученая прошлась до курилки и с удовольствием задымила. Давно пора было бросить курить, но не с ее работой.

— София Александровна? — из тени появился хорошо знакомый мужчина.

— Здравствуйте, Александр, — приветливо кивнула женщина.

Генерал, войдя на тесную площадку, тоже закурил, задумчиво глядя на кончик тлеющей сигареты.

— К сожалению, я не с добрыми вестями. Нужно поговорить. Желательно, наедине.

— ЧП? — выдохнула София, понимая, что отдых откладывается на неопределенное время, — что-то с Каем?

— Нет, с ним все в порядке, — покачал головой генерал, — здесь другое.

Женщина затушила сигарету о металлическое ограждение и выбросила окурок, наблюдая, как за ней повторяет и поздний собеседник. Александр сейчас был спокоен, но задумчив.

— Идемте. У меня еще есть свой кабинет в административном корпусе. Насколько мне известно, его не прослушивают.

Александр кивнул:

— Верно. Вы не особо им пользуетесь, было решено лишний раз не суетиться.

— А что, во всем корпусе стоят уши? — решила воспользоваться моментом ученая.

— А сами как думаете? — хмыкнул генерал.

До небольшого приземистого здания, построенного все пару лет назад, дошли молча. Александр не выглядел взволнованным, и София решила, что поводов для беспокойства нет, и возникшие трудности вполне решаемы. Охрана несколько удивилась поздним визитерам, но удостоверение генерала оборвало все вопросы. Поднимаясь по лестнице, женщина улыбнулась:

— Надеюсь, ничего такого о нас не подумают.

— Сомневаюсь. У нас обоих специфическая репутация, — не задумываясь, ответил Александр.

— Это какая же?

Генерал пожал плечами:

— Ну, у меня репутация заядлого трудоголика, который ест и спит, не отходя от рабочего места. И не водит романов с прямыми подчининными.

— А у меня? — София обернулась на собеседника и прищурилась.

О своей репутации она слышала, но хотела бы услышать и версию генерала.

— В первую очередь, — Александр встретился с ней взглядом, и дальше говорил уже осознано, — очень целеустремленного ученого. Вы совсем не та женщина, что может привести любовника в свой кабинет в нерабочее время. Поверьте, если мы с вами вдвоем зашли вечером в здание академии, то это точно по работе. А если кто думает иначе... Пусть идут лесом.

София хмыкнула, резко развернулась и быстро поднялась по лестнице. Александр проводил ее взглядом, тихо сказав:

— Но я могу и ошибаться.

Он нагнал ученую, когда та уже заходила в кабинет. София привычно сбросила легкую куртку на вешалку у двери и села за свой стол, пробежавшись глазами по разложенным на нем бумагам. Почти все лежали здесь еще до момента появления Кая, а после этого она работала только в отдельном корпусе, сюда практически не возвращаясь. Разве что, чтобы немного подремать в тихом углу. Александр сел напротив, опасливо проверяя старое кресло на возможность поломки.

— Итак. Что там у вас произошло?

— Вам как, с подробностями, или в кратком виде?

— А сами как думаете? — хмыкнула София, возвращая фразу собеседнику.

Генерал улыбнулся.

— Некоторые заинтересованные личности из-за границы раздули из первой операции Кая шумиху. Выставлено все было так, будто Кай устроил уничтожение гражданского населения. Байки, естественно, но это лишь повод. Повод отправить к нам группу специалистов-наблюдателей.

— Кого именно?

— Норманн О'Нил, ведет новый американский проект, — ответил Александр.

— Не слышала о таком, — поморщившись, пытаясь вспомнить имя, призналась София.

Генерал кивнул:

— Логично, он не ваш коллега, больше промышленник и предприниматель. Проблема в том, что он очень хочет заснуть свой нос в программы холодного мальчика.

София вновь поморщилась, это прозвище ей не нравилось.

— А ему нос не прищемят?

— Проблема в том, София Александровна, что он вполне может найти того, кто предоставит ему необходимый допуск, я бы не исключал такой вариант. Последствия вам, думаю, понятны. Мы потерям преимущество, заработанное таким трудом. Со своей стороны я, конечно, приложу все усилия, чтобы этого не случилось. Но я здесь, собственно, по другому вопросу.

Ученая удивилась:

— И по какому же? Вы приходите и говорите, что какой-то янки может просто забрать все то, над чем мы работали несколько лет, и потом заявляете, что это не главное?

— Спокойнее, София. Я все объясню. Есть поговорка: "Если бунт нельзя остановить, то следует его возглавить". Я это к тому, что если мы сами предложим Норманну сотрудничество, то сами же будем контролировать, какую именно информацию получат американцы. Вот скажите мне, можно слить им что-нибудь, напрямую связанное с Каем, какие-нибудь материалы, чтобы все это выглядело важным и жутко секретным, но на деле таковым не являлось?

Не скрывая своего негодования, женщина откинулась на спинку кресла:

— Вы сами понимаете, о чем спрашиваете? Да любая мелочь, любой отрывок информации, может стать для них опорой для настоящего рывка.

— Понимаю, — кивнул Александр, — и все же? Я не просто так пришел именно к вам, София. Подумайте. Пусть они поймут, что именно мы сделали, главное, чтобы они не поняли, как мы это сделали.

— Вы утрируете, Александр. Все не так просто. Все совсем не просто. Так сходу сказать...

— А я не тороплю, — пожал плечами генерал, — время подумать у вас пока есть. Пара тройка дней — точно, дальше — как повезет. Если не выйдет совсем обломать коллег, то мы будем выдавать им информацию крупицами. Тогда следует определиться, что и в какой последовательности сливать. Если немного повезет, мы закончим работу до того, как они получат слишком много ценных данных.

Ученая поднялась и начала расхаживать по небольшому кабинету.

— В первую очередь, не при каких условиях нельзя позволить кому-либо копировать ядро Кая. Это копия будет не чем иным, как сырым ИИ. Да, потребуется некоторое время на его обучение но...

— Понятно, — кивнул генерал, — придумать несколько предлогов, по которым копировать ядро нельзя. Об этом позаботятся.

— Программы управления дронами тоже лучше не давать. Они синхронизируются с ядром во время боя, по ним вполне можно расписать все принципы работы ядра.

Александр вновь кивнул:

— Это будет сложно, но возможно.

София, делая очередной круг вокруг стола и кресла Александра, остановилась и повернулась к генералу, немного наклонившись к нему. В глазах ученой появился азарт от решения очередной сложной задачки.

— Есть идея. Обучающие программы. Алгоритмы накопления информации. Некоторые матрицы анализа. Большинство из них были переработаны Каем для удобства оперирования. Как вы выразились: Покажем им, что мы сделали, но не покажем, как?

Александр кивнул, и все же опустил взгляд на вырез кофты Софии, но всего на секунду, сразу сфокусировав взгляд на ее лице.

— А вы говорили, сложно.

Женщина немного смутилась, рывком выпрямилась и быстро вернулась на свое место.

— Ну, необходимо еще сделать так, чтобы они поверили в надуманную ценность этих данных, — продолжила она рассуждение, чуть покраснев.

— Об этом не беспокойтесь, София Александровна, — продолжил генерал, как ни в чем не бывало, — Я всеми силами буду делать вид, что не хочу и байта информации передавать нашим уважаемым союзникам. Не первый раз. Значит, эти... обучающие программы не принесут пользы?

— Принесут, — отрицательно покачала головой София, — но в разы меньше. В конечном итоге они разберутся. Что к чему. Но сколько времени это займет? Год, и далеко не один.

— Отлично, — заключил Александр, поднимаясь, — даже лучше, чем я рассчитывал. Подготовьте все, что необходимо. В обозримом будущем мы начнем сотрудничество с заокеанскими коллегами, не стоит их разочаровывать.

Александр хитро улыбнулся, и София не удержалась, и так же хитро улыбнулась в ответ.

— И еще одно, София Александровна. Этот разговор должен остаться строго между нами.

— Естественно, — кивнула женщина.

— Тогда до встречи, — слегка поклонившись, попрощался генерал.

— Да, до встречи.

Звонок в дверь раздался около полудня. Елена неторопливо прошла до входной двери, позволяя себе заставить гостя немного подождать.

— Кто там?

— Григорий Данилов, журналист, корреспондент и просто хороший парень.

Девушка улыбнулась и открыла дверь. Григорий действительно был симпатичным парнем, стройным, спортивным, и хорошо одетым. Стиль немного портила грамоская спортивная сумка, но совсем чуть-чуть.

— Приветствую, Елена, — парень приветливо улыбнулся, пробежав взглядом по ее фигуре, — меня предупредили, что вы красивы, но забыли добавить, что сногсшибательно красивы.

Ровное и очень симпатичное личико подчеркивали длинные волосы, завитые и волнами опадающие по обеим сторонам лица. Светлое платье подчеркивало стройную талию, открывало плечи, но было достаточно целомудренным для телевидения. Ну, вообще, она могла быть хоть в нижнем белье, лишь бы не обнаженная, телевидение бы все что угодно показало, но их новостное агентство придерживалось определенных рамок.

— Спасибо. Проходите.

Журналист вошел и разулся, краем глаза оценивая обстановку. Квартира в доме с высокими потолками, достаточно большая, но явно не принадлежавшая самой девушке. Перешла от родственников, не иначе. Мебель и всякие мелочи просто кричали о времени, в котором были актуальны, а сейчас казались раритетами. Особенно порадовали оленьи рога перед входом. Однако если они будут работать в одной из комнат с таким антуражем, это будет даже на пользу.

— Куда проходить? — Григорий подхватил сумку, вопросительно глядя на Елену.

— Сюда.

Комната, на которую указала девушка, оказалась гостиной. Проем закрывали висюльки, сделанные, похоже, из бамбука, что было редкостью, ведь это был покупной декор, а не самодельный, склеенный из фантиков, к примеру. Большой сервант, частично стеклянный, с аккуратно расставленной посудой. Разве что стеклянные полки слегка запылились, лучше не наводить на него камеру. Огромный диван раскладушка, с красной обивкой, целой и нигде не порванной, накрытый какой-то накидкой, с изображенным на ней тигром. На стене за ним ковер с каким-то узором, но глаз за него не зацепляется. Несколько кресел под стиль дивана, чуть в стороне настоящее кресло качалка. На полу тоже ковер, правда, уже жесткий, с придавленным ворсом. Рядом с дверью комод, большой такой, с несколькими статуэтками и искусственными цветами. Чуть в стороне от комода стол с ножками вензелями, столешницу которого накрывало белое кружево. Под потолком абажур, старенький, местами выцветший. В углу не стенке приютилось радио, а в углу у окна старенький телевизор, какие Григорий видел только в музее, закрытый цветастой тканью.

— Эта комната подходит?

— Да, очень даже, — кивнул журналист, — присаживайтесь вот сюда.

Девушка села на диван, пока журналист устанавливал и готовил камеру.

— Я задам вам несколько вопросов, постарайтесь отвечать подробно и развернуто. Не волнуйтесь сильно, запись можно отредактировать.

— Я вообще удивлена, что вы решили взять у меня интервью, — девушка с некоторым смущением поджала губы, а затем спрятала смущение за робкой улыбкой.

— Ну, мне дали список ключевых фигур, к которым я мог обращаться, и вы там тоже были. И, так уж получилось, вас оказалось проще всего найти.

— Понятно. Не думаю, что смогут много рассказать, — призналась она.

— Да, мне не привыкать работать в таких условиях, — Григорий настроил камеру, подбадривающее улыбнувшись собеседнице.

Сам он поставил кресла напротив, чтобы оба они оказались в кадре, и сел.

— Готовы?

— Да.

Журналист включил камеру, и достал блокнот.

— Сегодня мы в гостях у старшего научного сотрудника Российской Академии Наук Елены Николаевны Смородиновой. Здравствуйте, Елена.

— Здравствуйте, Григорий, — кивнула девушка, — и я консультирующий сотрудник.

— Конечно, Елена. Вы являетесь одним из ключевых участников проекта по созданию ИИ. Ответьте мне, пожалуйста, на несколько вопросов, связанных с Искусственным Разумом, носящим имя Кай.

— Сразу хочу вас поправить, Григорий. Кай, это не совсем имя. Мы сами использовали эта аббревиатуру, в основном для удобства, машина не ассоциирует себя именно с этим именем, — уточнила девушка.

— Даже так? Хорошо. Давайте начнем с вопроса, который меня волнует больше всего. Кай. Его действительно можно считать завершенным Искусственным Интеллектом?

Елена отрицательно покачала головой:

— На этот вопрос нельзя ответить однозначно, но я могу поделиться своей точкой зрения. Кай имеет ограниченную способность к мышлению, а так же некоторую свободу воли. Но, не смотря на всю свою сложность, он остается программой. Мне достаточно много приходилось общаться с ним, и скажу честно — он не самый простой собеседник. В основном это выражается в полном отсутствии эмоций, что так же ограничивает свободу воли. В ситуациях, когда человек примет решения исходя из своего опыта или отношения, исходя из морально-этических принципов, Кай может посчитать, что никакого решения не требуется, и просто продолжить ожидать приказов. Сейчас мы не можем ничего с этим сделать, но, возможно, сможем что-то изменить, со временем. Однако стоит заметить, что в ситуациях, в которых Кай имеет четкие установки и указания, его быстродействие невероятно. К примеру, когда дело касается тактической оценки ситуации на поле боя, он прорабатывает информацию и выдает план действий за секунды. Думаю, совершенствование Кая, это лишь вопрос времени.

— А вы случайно не учили его играть в шахматы? — спросил Григорий, делая пометки в блокноте.

Елена сдержанно посмеялась:

— Да, на некоторых стадиях его создания, мы познакомили его с несколькими несложными играми. Играет он хорошо.

— Вы сказали, Кай сложный собеседник. В чем это проявляется? — продолжил журналист.

— В основном в том, что Кай достаточно долго размышляет над ответом. Он не испытывает эмоций. Представьте, что вы разговариваете с человеком, которому абсолютно не интересен ваш разговор, ваше мнение. Кай не проявляет интереса. Он выполняет алгоритмы поддержания диалога, очень сложные алгоритмы, к слову. Практически все время, которое я участвовала в разработке, я и несколько моих коллег совершенствовали его программу общения. А это очень много, поверьте. В конечном итоге эта программа оказалась куда сложнее, чем алгоритмы управления дронами. Просто замаскировать его безразличие к окружающим было очень нелегко.

— Безразличие? Но если Кай осознает себя и имеет какую-то свободу воли, откуда берется безразличие?

— От отсутствия эмоций. Это машина, которая выполняет поставленные перед ней задачи. Я понимаю, что мы подсознательно ассоциируем ИИ с очень мощным разумом, сразу стремящимся все и вся себе подчинить. Но это не так. Кай просто выполняет поставленные перед ним задачи. Поэтому я и считаю, что его пока не стоит считать полноценным ИИ. Ведь просто поддерживать диалог для него куда более сложная задача, чем даже управление его дронами.

— Почему? Разве он не использует самые мощные и современные компьютеры? — удивился Григорий.

Елена кивнула:

— Да, это так. Вычислительная мощность его систем очень велика. Но дело не в том, какой мощностью он оперирует, а в том, как. Я могу объяснить все это на простой аналогии. Представьте, что вам нужно перемножить числа пять и восемь. Простая задача, вроде бы. Но, говоря условно, Кай не умеет умножать. Он пять раз сложит число восемь, чтобы получить тот же ответ. На первый взгляд, так же ничего сложного, пусть и времени уйдет больше. Но затраты времени будут расти, если взять числа больше. Представьте, что вам нужно перемножить два четырехзначных числа. Это уже не так просто, а Каю придется несколько тысяч раз выполнить операцию сложения. Это лишь аналогия, но мы действительно на данный момент просто не знаем, как упростить алгоритмы мышления Кая, как повысить его эффективность. Как я уже сказала, это вопрос времени, но сейчас следует понимать, Кай имеет множество ограничений, просто из-за несовершенства технологий.

Григорий сделал несколько пометок в блокноте, кивнув:

— Понятно. У меня последний по счету, но первый по важности вопрос. Ваше мнение: Кай опасен для людей? Может он обратиться против своих создателей?

— Нет, — уверенно ответила Елена, — Точно нет. Это машина. Инструмент человеческой воли. И Кай первый же, кто ответит вам точно так же. Он инструмент. Очень умный и очень хороший инструмент. Так что нет, он не опасен для нас самих.

— Что же, спасибо Елена, — Григорий поднялся, выключая камеру, — когда я поговорю с другими разработчиками, сделаю видео, то соберу все воедино. Мы с ребятами все обработаем, будет красиво.

— Пришлете мне копию? — спросила девушка.

— Конечно, даю слово.

На аэродроме царило оживление. Техники уже закончили свою работу и курили около вертолета, дожидаясь команды на отправку. Дроны проверены, заправлены, загружены. Ударные вертолеты готовы к бою. Виктор стоял рядом с все еще влажным после прошедшего недавно дождя корпусом и курил, чувствуя некоторую ностальгию. Ожидание приказа, как же давно это было. И как же сильно опытному боевому офицеру этого не хватало.

Хорошо знакомая иномарка в сопровождении двух армейских внедорожников въехала прямо на взлетно-посадочные площадки. Либо Александр спешил, либо было лень идти пешком, хотя куда вероятнее все сразу. Полковник быстро докурил сигарету и не глядя выбросил окурок куда-то в сторону. Иномарка остановилась в нескольких метрах от него, и из машины вылез генерал, как всегда в гражданском костюме.

— Идем. Тебе понравиться, — не здороваясь, махнул рукой Александр.

— Даже так?

Александр первый запрыгнул в трюм, и Виктор получил ответ, только оказавшись внутри.

— Да, ты же просил что-нибудь посложнее. Кай!

— Здравствуйте, Александр Олегович, — на мониторе появилось упрощенное отображение человека.

Генерал воткнул носитель данных в разъем, скомандовав:

— Выводи карту.

— Выполняю, — отозвался ИИ.

— Что, даже в ответ стрелять будут? — улыбнулся Виктор, садясь на одно из кресел, — а техника у противника будет?

Но Александр остался серьезен:

— Будут. И стрелять будут, и технику будет. Генерал Наумов предложил посодействовать в одной наглой рискованной операции. У него сейчас каждый боец на счету, а целая стайка боевых дронов, это вообще подарок.

— Что, и даже про наши мелкие разногласия забыл на время? Это что-то новенькое.

— Похоже, Кай произвел на него хорошее впечатление, — пожал плечами генерал.

На столе загрузилась карта города с многочисленными пометками.

— Выполнено.

Город был Виктору не знаком, сверху, во всяком случае. М это было не то захолустье, в котором они оказались прошлый раз. Вполне себе современный мегаполис, пусть и сильно покореженный в ходе военных действий.

— Кай, — продолжил командовать Александр, — изучи карту города. Бой обещает быть жарким, есть несколько основных задач, одну из которых ты будет выполнять. А возможно и несколько. Данные о составе и количестве сил противника там есть. Кроме имеющегося комплекта тебе передадут управление тремя безпилотниками. Одним разведывательным и двумя боевыми.

— Принято, — отозвался Кай.

— Поступите в распоряжение Наумова сразу по прилету. Вполне возможно, что операция начнется без вас, но это не так уж страшно. Более конкретные инструкции получите на месте. Вопросы?

— Никаких, — отозвался Кай достаточно быстро.

— Кай, ты же знаешь, что команда: "Вопросы есть?" озвучивается не только для того, чтобы личный состав ответил: "Никак нет"? — задумчиво спросил Виктор.

— Да, мне это известно, — ответил ИИ.

Генерал хмыкнул:

— Вижу, вы сработались. Все данные по операции у тебя на планшете. Желаю удачи, Виктор. Кай, тебе тоже удачи.

— Благодарю, — отозвалась машина.

— К черту, — полковник пожал другу руки.

— Тогда отправляйтесь. И чем быстрее, тем лучше.

Генерал покинул трюм, а Виктор перевел взгляд на стол с картой.

— Вам следует вернуться в транспортный вертолет, Виктор, — посоветовал Кай, — вертолеты готовятся к взлету.

— Я могу находиться и здесь во время полета. Хочу изучить карту. Ты не против?

Кай немного промедлил с ответом:

— Людям не рекомендовано находиться в пункте контроля во время полета, это связано с рядом неудобств. Категорических запретов не обнаружено.

— Тогда запрашивай в диспетчерской взлет. Мы отправляемся.

— Выполняю, — без вопросов подчинился Кай.

А Виктор склонился над картой, изучая отмеченные на ней данные, заодно и посматривая на свой планшет. Зашумели двигатели, но здесь они звучали куда тише, чем в том вертолете, в котором он летал прошлый раз. В общем-то, шум был лишь фоновым, и не помешал бы разговору с Каем, даже голос повышать не придется.

— Я хочу понять, что именно задумал генерал Наумов. Есть план всей операции?

— Нет, — чуть помедлив, ответил Кай, — информация ограничена. Предположительно, это сделано для снижения вероятности утечки.

Виктор кивнул:

— Это естественно. Но ты же у нас тактический анализатор, верно?

— Я не совсем понял вопрос, Виктор, — ответил Кай, хотя полковник готов был поклясться, что различил в голосе ИИ интерес.

— У тебя есть информация о составе сил с обеих сторон. Проведи анализ. Мне нужны наиболее вероятные варианты развития событий. Понимаешь меня?

ИИ задумался, его процессоры начали работать громче. Вертолет оторвался от земли, отчего Виктор почувствовал несильный рывок.

— Вы хотите, чтобы я составил наиболее вероятные планы проведения операции?

— Ну да, это я и сказал, — кивнул полковник.

— Мне потребуется примерно три часа, — проинформировала машина.

Виктор удивился:

— В прошлый раз было больше.

Кай не отреагировал на реплику.

— Кай, в прошлый раз на анализ потребовалось больше времени. Почему?

— Частичная информация о возможном плане, составленном генералом Наумовым, у меня уже есть. В этот раз я не разрабатываю план с ноля. Так же есть разведданные о возможных и наиболее вероятных действиях противника, что также ускоряет анализ.

Полковник устроился на кресле. Вертолет летел неожиданно плавно, почти без резких толчков.

— Не знаю, что ты там говорил о неудобствах, но я предпочту летать здесь.

ИИ ожидаемо проигнорировал реплику.

— Кай. У тебя есть возможность получать информацию с места действий? Я хочу знать, когда начнется операция.

После некоторой паузы, Кай ответил:

— У меня нет допуска для использования местных коммуникаций.

Полковник загадочно улыбнулся.

— Подключись к информационной сети МО и выведи мне клавиатуру и форму допуска.

— Выполнено, — без промедления отозвался Ии.

На столе, прямо под руками Виктора, появилось отображение обычной клавиатуры, а чуть выше окно доступа. Виктор ввел данные для допуска, в которые входили личные данные и два сложных кода.

— Пользуйся. По возвращению сотрешь все данные о допуске. Особо злостного нарушения я не совершил, но все равно лучше удалить.

— Принято.

На столе появилась схематичная карта, отображающая обстановку в реальном времени. Полковник навис над ней, задумчиво выдохнув.

— Можешь создать интерфейс управления картой? Движение в разные стороны, приближение и удаление.

— Выполняю, — чуть помедлив, ответил Кай, — интерфейс электронной тактической карты применен.

Виктор положил палец на стол и подвигал из стороны в сторону. Карта послушно сдвигалась, выполняя его команды.

— Все. Сообщи, как будет готов анализ.

— Принято.

Невысокий щуплый блондин в безупречном костюме повернул лицо к солнцу, щурясь под черными очками.

— Это правда, что в этой стране солнце кажется ярче, — негромко констатировал он.

Сопровождающие промолчали, делая вид, что блондин обращался не к ним. Норманн никак не мог привыкнуть к двум охранникам, что всюду его сопровождали. Парни так усердно строили из себя истуканов, что все чаще американец переставал считать их живыми людьми. Один из охранников, Томас, был агентом ЦРУ. Второй, Николас, вроде как спецназовец, или что-то подобное, но подчинялся он точно людям из Пентагона. А Норманн подчинялся только президенту. Вот только командовать он мог разве что в новом исследовательском комплексе, что построили в Силиконовой Долине специально для проекта. В остальное время О'Нил считался "экспертом", к которому можно прислушиваться, но можно и игнорировать. Норманн на самом деле был промышленником, будущим. Должен был стать. И неплохо разбирался в робототехнике, но больше специализировался по созданию автоматизированных производственных линий, и предложение разрабатывать ИИ для армии сначала воспринял, как шутку. Но работодатели не шутили. Ему поставили жесткие сроки, но и карт-бланш выдали соответствующий. И Норанн развернулся на полную катушку. Рядом с базой, а на деле новая лаборатория была именно базой, быстро появились сборочные мощности разной направленности. О'Нил выбрал другой подход, нежели его предшественники. Новый "Prime" должен был стать только центральным узлом системы, а не всей системой, как планировалось изначально. Дроны, или механоиды, как их называли подчиненные Норманна, по большей части были автоматизированы. Первая партия уже проходила испытания. Роботизированные жуки вполне могли выполнять простейшие команды, могли сражаться. Но нужна была система, что свяжет их воедино, и будет координировать действия. И именно здесь и крылась главная проблема. Prime на деле доказал, что теория, которой придерживались ученые из первой группы, неверна. Машина должна подчиняться человеку, а не пытаться уничтожить своих создателей. Других теорий у Норманна не было. Нет, были, но все они даже на первый взгляд не выдерживали критики. Норманн потратил год, перебирая возможные варианты. И ничего. Пять перспективных разработок велись в отдельных комплексах долины, но они дадут результаты не раньше, чем через годы. А у Русских рабочий прототип был уже сейчас. Кай. Прототип прошел полевые испытания и даже первую боевую операцию. А в это самое время летел в другую страну для проведения второй. Руководство было в ярости. Президент рвал и метал. Это был воистину эпичный плевок в лицо всей американской военной машине. Конечно, Россия и США были союзниками и партнерами, и уже достаточно давно, чтобы политические трения свелись к минимуму. Но конкуренция в военной отрасли никуда не делась. И вот, у русских есть работающий ИИ. Стабильно функционирующий ИИ. Машина, не пытающаяся уничтожать людей, без приказа, во всяком случае. Что-что, а убивать Кай умеет. И Норманн предложил решение, вполне нормальное для современного бизнеса. Украсть идею. Найти политические или экономические рычаги влияния, или любые другие, но важно было достичь результата. Получить данные, как можно больше данных, чтобы повторить результат союзников и конкурентов. Для начала повторить, а потом уже можно и о совершенствовании позаботиться. О'Нил понимал, что русские будут оберегать свои секреты любыми доступными способами. Понимал, что это будет сложно. Но это было не сложнее, чем изобрести ИИ самому.

Американец перевел взгляд на спешащих куда-то людей, коих было много на улице в разгар дня. Чаще всего взгляд цеплялся за молодых девушек, подчистую в достаточно сексуальной одежде. Не пошлой, не откровенной, но сексуальной. Или же дело было в том, что сами девушки были так же весьма привлекательны.

— И красивых женщин в этой стране больше, — изрек мысль Норманн, провожая очередную красотку взглядом.

Девушка обернулась, бросила на американца заинтересованный взгляд, возможно, поняла, хотя американец говорил по-английски, а может, и нет, но все равно ушла.

— Это он, — коротко доложился Томас.

Норманн перевел взгляд на полного мужчину, только что вышедшего из здания ГШ. Генерал-полковник Мамченко быстро, насколько мог, шел к своей машине. Норманн натянул профессиональную улыбку, совсем не ту которой он только что улыбался проходящим мимо девушкам, и отправился вдогонку.

— Игорь Константинович!

Мужчина остановился у самой машины, обернувшись на голос.

— Да это я, — ответил он, разглядев Норманна, — а вас как зовут, молодой человек.

— Норманн. Норманн О'Нил.

— А-а-а, — протянул генерал, — эксперт по роботам.

Игорь Константинович открыл машину и закинул внутрь китель и сумку, лишь после этого повернувшись к американцу, чтобы пожать руку.

— Не совсем так, вообще-то, — О'Нил ответил на рукопожатие, отметив немалую силу генерала.

— Да мне не очень-то и важно. Слушай, Норманн, я рад знакомству и все такое прочее, но уже вечереет, я спешу домой, и вообще...

Норманн кивнул, выражая свое понимания.

— Игорь Константинович, не поймите неправильно, но я приглашаю вас отметить наше хорошее знакомство. Есть несколько вопросов, которые мне бы хотелось обсудить. Но они не слишком серьезные, а приехать к вам раньше у меня не было возможности.

Генерал глубоко вдохнул и медленно выдохнул, что-то обдумывая.

— Несколько несерьезных вопросов?

— Именно так, — кивнул американец, — по взаимодействию.

— Ваш уровень допуска... — начал было генерал-полковник.

— Я знаю, что ничего секретного мне не дадут. Я этого и не прошу. Я лишь хочу знать, как именно получу то, о чем мы уже договорились с вашим руководством. К тому же мне подсказали отличный бар, где подают первоклассные напитки.

Игорь Константинович все же смягчился:

— Умеешь убеждать, Норманн. Но что бы никаких туманных предложений. Родину не продаю! — серьезно завил офицер.

— Договорились! — усмехнувшись, согласился О'Нил.

Генерал указал на свою, качественную, в общем-то, иномарку.

— Тогда поехали, показывай дорогу.

Норманн повернулся к сопровождающим:

— В машину и за мной, — и скользнул на пассажирское сидение.

Амбалы как ни в чем не бывало вернулись в свою машину. Излишним рвением они так же не страдали. Генерал сел на водительское сидение, и иномарка легко покатилась по пыльным улицам. Норманн достал из кармана записку с адресом.

— Вот, нам сюда.

— А-а-а! Так это я знаю. Тебе не соврали, выпивка там отличная, — генерал отследил взглядом едущий за ними внедорожник, — ну и охрана у тебя.

— Жутко надоели, если честно, — признался американец.

— А то. Так что за вопросы? Просто к сведению, но я когда выпью, думаю медленно.

— Программную начинку вашего Кая мне показывать запретили, и я это хорошо понимаю. Но, если я все правильно понял, мне дали полный доступ к программам обучения. Тем, на которых ваш ИИ...

— Так, тормози! Да, мне тоже объяснили, что тебе можно показывать, а что нет. От меня-то ты чего хочешь?

Норманн усмехнулся:

— Так кому мне обратиться за этими самыми программами?

— А, вот оно что. Понятно. Так, есть у нас в штате молодая специалистка, как раз по этому вопросу. Елена Николаевна Смородинова. Координаты ее сам ищи, не помню я так. Ну, или приходи завтра, вместе найдем. Еще можешь к самой Софии Афанасьевне Павловой обратиться. Но с ней повежливее. Женщина с характером, и мы ее в обиду не дадим. Еще вопросы?

— Нет, — пожал плечами Норманн, — все оказалось куда проще. Я боялся, что мне придется проходить через десяток разных людей.

— К нужному человеку обратился, — хмыкнул генерал.

Машина завернула на стоянку перед баром, и Игорь Константинович заглушил двигатель.

— Все, раз вопросы решены, можно и заслуженный отдых получить. Но! По не многу!

— У вас есть такая поговорка, — вспомнил Норманн, — хорошего по не многу.

— Правильно, — настоятельно поднял палец вверх генерал, — ну пошли?

— Пошли! — поддержал американец.

О'Нил лишь надеялся, что понятия "не много" у него и у генерал-полковника не различались слишком сильно.

— Это все наиболее вероятные варианты развития событий, — закончил отчет Кай.

Полковник рассматривал карту, метки на которой уже пришли в движение. Операции начала около получаса назад, и все шло неплохо. Пока. По оценке ИИ генерал Наумов задумал наглую, но достаточно рискованную операцию. Повстанцы очень неплохо укрепились в городе, и Наумову это было известно. И о силах противника, базирующихся поблизости, он так же знал. План был наглым, но слишком уж многое упиралось в неспособность и без того сильно побитых повстанцев умело координировать действия и быстро реагировать на изменяющуюся обстановку. Вообще, это было понятно, большинство бывших кадровых офицеров, первое время управлявших действиями когда-то государственной армии, ныне называемой повстанцами, либо сдалось, либо погибло, либо бежало. И шансы нарваться на опытного военного в конкретно этом бою были мизерны.

— Сколько еще нам лететь?

— Час и три минуты, — отозвался ИИ.

— Продолжай отслеживание ситуации, — приказал Виктор, откидываясь в кресле.

— Искать что-то конкретное? — уточнил Кай.

— Признаки того, что действия повстанцев кто-то координирует.

— Принято.

Вновь ожидание. На этот раз куда более долгое и мучительное. Больше всего нервировало осознание — в любой момент ситуация может кардинально измениться в худшую сторону. Оставалось лишь надеется на лучшее, и предполагать худшее. Чтобы скоротать время Виктор привычно погрузился в воспоминания, ничего не значащие, но помогающие отвлечься. Про то, где и как служил, старался не вспоминать. По стечению обстоятельств, войска, в которых он служил, имели высокий показатель смертности. Не то, чтобы совсем уж большой, но потерять двух или трех человек за раз было в пределах нормы. Поэтому сослуживцев сменилось много, и тормошить память о них сейчас не хотелось. Зато было интересно вспомнить, где он успевал побывать за эти несколько лет. Азия, Южная Америка, Австралия. Интересное было время.

— К противнику прибыло подкрепление, — сообщил Кай.

Виктор снова навис над картой, отмечая глазами изменения.

— Повстанцы разворачивают системы ПВО на окраине города. Полеты в пределах досягаемости орудий будут крайне опасны.

Судя по отметкам на карте, авиация попыталась атаковать позиции, но наткнулась на огонь ручных ракетных комплексов. Потеряв три ударных вертолета, птички были вынуждены отступить. Самолеты не успевали, только возвращались с дозаправки, когда они прибудут, орудия уже развернуться на своих позициях.

— Отмечаю изменения в поведении отрядов противника. Возможность появления координатора — пятьдесят три процента, — продолжал отчитываться Кай.

Наумов предполагал, что повстанцы развернут свои последние орудия ПВО, и просчитал контрмеры. Но отряды, которые должны были атаковать позиции ПВО, чтобы создать бреши в обороне, намертво увязли в городских боях. А достаточно удобной позиции для артиллерии попросту не было, и держать под огнем весь район боевых действий единственная батарея была не в состоянии. Подходить ближе, и бить прицельно было опасно. Войска Наумова вынуждены были отступать и перегруппировываться, у них не было численного преимущества.

— Кай, сколько до цели?

— Тридцать девять минут.

— А если ударные вертолеты послать вперед?

— Опасно оставаться без прикрытия, — возразил Кай, — это нарушает директивы о защите...

— Понял, не продолжай, — выдохнул Виктор.

Но Кай удивил полковника:

— Но я могу ускорить движение транспортов с дронами. На предельной скорости транспорт будет на месте через тринадцать минут.

Виктор немного замешкался, но быстро сориентировался, улыбнувшись:

— Молодец. Свяжи меня с Наумовым.

На экране открылось окно видео связи. Несколько секунд ожидания, но картинки так и не появилось, генерал ответил только по аудио каналу.

"Виктор, не до тебя сейчас, свяжись, когда долетите"

— Генерал. Первый транспорт может быть у вас через тринадцать минут. Куда ему высадиться? И какие задачи выполнять?

Наумов крякнул.

"Здесь жарко, может вообще не стоит соваться?"

— Повторяю, — улыбнулся Виктор, — Куда ему высадиться? И какие задачи выполнять?

"Ладно. Если ты следишь за обстановкой, то знаешь, что мне мешают ПВО"

— Кай? — Виктор переадресовал вопрос ИИ.

— Маневр обхода с фланга. Дроны атакуют восточную позицию через семнадцать минут после высадки, — ответил компьютер.

"Действуй, безпилотники поднимут сразу после уничтожения позиций ПВО" — одобрил решение генерал, обрывая связь.

— Выполняй, — дублировал приказ полковник.

— Есть, — отозвался Кай.

Практически сразу пришел вызов от пилотов транспортных вертолетов.

— На связи.

"Товарищ полковник, один из вертолетов..." — начал пилот.

— Знаю, сам приказал. Все нормально, летим по плану.

"Есть"

— Кай, действуй быстро, но без риска. Выживаемость дронов в приоритете.

— Принято, — отозвалась машина.

На экране появились две картинки с камер транспорта и ударного вертолета, что шел в сопровождении. Полковник всмотрелся в экран.

Ударный вертолет шел немного впереди, водя автопушкой по пустующим зданиям. Кай видел мир совсем не так, как видел его любой человек. И дело не в десятках камер и прочих устройств, создающих трехмерный мир в сознании машины, куда более глубокий и красочный, чем то, что мог видеть человек. Дело было скорее в том, что ИИ не отожествлял поступающую к нему информацию с понятием органов чувств. Прибор инфракрасного сканирования обнаружил какое-то оружие, которое человек наводил на вертолет. Кай не "видел" этого, он "знал", где находиться этот человек. Машина сработала быстрее. Акула резко ушла в сторону, давая залп на опережение. Неизвестный противник так и не успел выстрелить, очередь снарядов вряд ли оставила ему шансы. Пригород уже был позади, и пошли высотные здания. Акула чувствовала себя здесь комфортно, на маневровых качествах городская архитектура не отразилась. А вот следовавший сразу за Ка-50 транспорт ощутимо замедлился. Стабилизировать его полет при таком хаосе воздушных потоков было... затратно. Слишком много вычислительных ресурсов уходило на расчеты. Чувствительные датчики Акулы раз за разом находили среди зданий враждебные цели. И автопушка отсчитывала короткие очереди, обрывая чьи-то жизни. Расположение отрядов союзников ИИ отслеживал, чтобы избежать дружеского огня. Наконец, впереди показалась автостоянка, не высокая, всего в четыре яруса. Достаточно, чтобы не нагружать транспорт посадкой, и чтобы не попадать в зону действия ракетных ПВО. Тяжеловес навис над парковкой и открылся. Первый дрон спрыгнув, раздавил стоявшую на стоянке машину, и робот весом в пол тонны мало что оставил под своими лапами. Он, и дрон, выпрыгнувший сразу за ним, добежали до края стоянки и заняли позицию. Кроме них позиции заняли еще восемь машин, а остальные сразу отправились вниз, закрепиться на первом этаже. Отгрузив дронов, двадцать шестой немного неуклюже, но все же уверенно полетел в обратном направлении, как и пятидесятый, сопровождавший тяжеловеса. Несколько выстрелов упокоило тех, кому не повезло оказаться поблизости. Убедившись, что зона чиста, дроны на крыше закрепили, кто за что, свои крюки, и быстро съехали по тросам вниз.

Ночной город пылал взрывами и пожарами, в небо улетали росчерки выстрелов. Вертолеты шли очень низко, и системы ПВО не смогли бы их достать даже при большом на то желании. Акула чувствовала себя между высоких зданий вполне уверенно, спокойно маневрируя, периодически постреливая в противников. Но вот смотреть, как громадная тушка двадцать шестого пролетает по тем же улочкам Виктору было страшно. Впервые за долгое время полковник почувствовал, как мурашки бегают по спине. То, что из-за сложности выполнения считается высшим пилотажем, ИИ делал без видимого напряжения. Машинный Разум учитывал все факторы, влияющие на поведение вертолета, анализировал, обрабатывал, и пилотировал. Как и в прошлый раз, на Виктора давила относительная тишина командного центра.

— Кай. Можешь в фоне какую-нибудь музыку включить? — пришла в голову полковника неожиданная мысль, — а то я весь на нервах.

— Предпочитаете что-то определенное? — осведомился ИИ, прежде чем выполнять приказ.

— Что-нибудь ненавязчивое, но и не бессмысленное, — попытался сформулировать Виктор.

Через несколько секунд заиграла какая-то музыка. Пианино и еще несколько классических инструментов, без слов, но достаточно красиво.

— Да, так лучше. У тебя хороший вкус.

Кай не ответил. Машина давно отметила тенденцию: если человек не задает вопроса, и не ведет диалог, пространную реплику стоит проигнорировать. Люди никак не реагируют на молчание, или же задают уточняющий вопрос, когда действительно хотят услышать ответ. Но это не относилось к бою.

Дроны двигались скрытно. Три десятка машин, пользуясь точными данными о географии города, а так же своевременной разведкой, шли тремя плотными группами, выбирая темные переулки и нижние этажи зданий для маршрута. А все немногочисленные встреченные противники погибали раньше, чем успевали что-либо понять. Приборы не давали четкого обзора, но он и не был нужен. Наводя оружие, Кай ориентировался на свет фонариков, которыми обязательно пользовались люди. А для передвижения достаточно было знать расположение стен, небольшие объекты, вроде мусорных баков, бочек, столов и прочего, не были помехой для роботов. ИИ не боялся "ослепнуть". Темнота и ограниченность обзорных приборов не была не то чтобы проблемой, даже маленькой помехой в работе.

На конечном участке пути группы разделились. Одна ушла в необрушенную еще часть метро, через которую должна была зайти позиции ПВО во фланг, почти в тыл. Вторая группа, определив наиболее удобную позицию для создания "шума", отправилась в частично разрушенную многоэтажку, стоявшую неподалеку. Третья группа заняла закрытую позицию, чтобы использовать "навесное" оружие для деморализации противника. Походя ИИ успел проработать несколько возможных вариантов атаки, а выбрал наименее сложный и наиболее эффективный. Минимум значительных деталей, чем их меньше, тем меньше у плана слабых мест. Одна группа атакует с наибольшей возможной дистанции, заставляя противника обратить на себя основное внимание. Вторая бьет с закрытой позиции, чтобы деморализовать и децентрализовать. Третья, выбрав удачный момент, атакует с фланга. Любая из групп может стать взаимозаменяемыми. Роль атаки с фланга может выполнить группа, находящаяся на закрытой позиции. Так же как и группа, обходящая через метро, может создать основной шум своей атакой.

В метро было тихо и спокойно, если не считать доносившейся снаружи канонады. У группы на закрытой позиции проблем так же не возникло. А вот дроны в полуразвалившемся небоскребе обнаружили группу противника. Кай лишь немного скорректировал план.

Небольшая группа людей, укрывшаяся в развалинах, условно делилась на две большие группы. Более опытные и умелые радовались, что получили именно это задачу, а не какую-нибудь другую. Остальные, горячие и менее опытные, маялись, что не могли поучаствовать в бою. Приказ был простой, занять позицию и ждать возможной атаки сил противника. Обыкновенная засада. Отдаление от самой позиции ПВО давало уверенность, что засаду не уничтожать вместе в позицией артобстрелом или авианалетом. Да и в случае боя позиция была хорошая, так что шансы на выживание опытные повстанцы оценивали, как высокие. Было шумно, всего в нескольких кварталах отсюда грел достаточно ожесточенный бой. Противник пытался прорваться к позиции, но нарвался на хорошо закрепившихся повстанцев. Но даже через этот шум командир небольшой группы расслышал какой-то шум, донесшийся определенной с нижних уровней развалин

— Вы, трое. Хватит маяться бездельем. Я что-то слышал, сходите и проверьте.

Трое бойцов, маячивших на видном месте, и пытавшихся сбросить напряжение пустой болтовней, оглянулись на командира, но перечить побоялись. Переговариваясь о том, что их посылают выполнять бесполезное поручение, просто потому, что командиру делать нечего, троица нехотя осматривала руины. Слабые фонарики шарили по заваленным осколками и мусором, площадям некогда торгового центра. Одному из бойцов показалось, что он услышал звук работающего двигателя из ближайшего павильона. Зайдя внутрь, боец начал просвечивать стойки с каким-то пыльным тряпьем, но заметил странные отблески. Звук работающего двигателя становился отчетливее, и молодой солдат шагнул вперед, водя дулом автомата. Наконец, отодвинув в сторону очередной поеденный молью пыльный костюм он понял, что уперся во что-то металлическое. Ствол автомата глухо ударился об обшивку, и солдат шагнул назад, пытаясь осветить все металлическую конструкцию. Но вместо этого фонарик скользнул по консоли, с закрепленной в ней пулеметом.

— Что за...

Договорить он не успел. Двигатель взревел громче, и мощный удар механической конечности, отправил уже мертвое тело в длительный полет. Двое его товарищей оглянулись на крик, но, увидев вылетающую из павильона тушку напарника, обделались, дергая затворы автоматов. Из павильона вышла громадная фигура, и повернулась в их сторону. Нервы бойцов не выдержали, и оба открыли огонь.

Командир повстанцев, услышав автоматные очереди, встал перед вопросом — что делать? Позиция у него и его людей была достаточно удобная, чтобы даже отряд пехоты не смог выбить их отсюда с одного нахрапа. Но проверить, что произошло внизу, все же следовало. Однако размышления были прерваны шумом двигателей и звуками тяжелых шагов. Шагов, сопровождающихся неприятным механическим звуком, будто пришедшим из фантастических боевиков. Шаги роботов. Шаги раздавались из темноты, и приближались.

— Всем приготовиться!

Но звук неожиданно стих. Секунда, и в стену рядом с командиром врезалось тело, раздался противный хруст. Нервы бойцов не выдержали, и темноту прорезали росчерки автоматных очередей. Но командир не стрелял, он видел, как пули врезаются во что-то, не пробивая невидимое препятствие, и разлетаются в разные стороны. Секунда, и в темноте открывают ответный огонь. Три или четыре явно крупнокалиберных орудия несколько раз глухо хлопают, и пальба прекращается. Командир с ужасом понимает, что остался один. Из темноты выходит механический силуэт, и командир быстро понимает, что ему конец, так как робот наводит на него монструозное оружие. Понимая намек, командир отбрасывает автомат и поднимает руки, надеясь, что именно этого хочет противник. Робот несколько секунд удерживал прицел на человеке, а затем потерял к нему интерес.

Кай оставил перепуганного противника и переключился на основной план. Более ничего менять не требовалось, и дроны вышли на свои позиции. Обслуга ПВО заметила стрельбу, но считала, возможно, что в засаде все еще находятся свои. Поэтому не пряталась. Никто не прятался. И, когда дроны открыли огонь, сразу начав резко сокращать личный состав противника, те не сразу поняли, что произошло. А когда все же залегли и открыли нестройный ответный огонь, их стало уже намного меньше. С закрытой позиции ударили гранатометы. Первые взрывы легли не удачно, но ИИ быстро подкорректировал прицел, и дальше гранаты ложились прицельно, почти с хирургической точностью. Некоторые из стоящих на позиции машин повернули дула в сторону небоскреба, и первой группе пришлось резко покинуть позицию. Огонь немногочисленных башенных орудий и пулеметов ушел в никуда. А сзади, со стороны метро, уже вышла третья группа. На позицию насели все три группы, ведя огонь на поражение. А точнее, просто расстреливая все и вся.

Виктора посетило уже знакомое чувство. Кай выкашивал противников, практически не получая ущерба в ответ. Превосходство дронов под управлением ИИ было настолько подавляющим, что бой даже не походил на бой. Людей уничтожали. Эффективно, целенаправленно. Бесчувственно. Это не было противостоянием. У Кая, использовавшего все возможности и ресурсы информационной сети, было подавляющее преимущество. Не важно, как и чем были вооружены люди. Они просто не могли составить конкуренцию скоординированным четким действиям машины. Пара минут, и оборона позиций была стерта. Нет раненых. Нет выживших. Истребление. Несколько взрывов поставили точку в коротком бою.

— Позиция уничтожена, — доложил Кай.

— Свяжи меня с Наумовым.

В этот раз генерал ответил быстрее.

"Докладывай"

— Позиция уничтожена. Ждем приказов.

Из динамиков доносился приглушенный разговор Наумова с подчиненными, но Виктор не прислушивался, рассматривая карту.

"Так. У меня группа попала в задницу. Сейчас, сообщу координаты..."

Но карта уже передвинулась к необходимому месту. Кай отслеживал обстановку на поле боя.

— Группа обнаружена. Третья рота, четвертого батальона, — отчитался Кай.

На той стороне вновь крякнули.

"Поддержите их"

— Принято, — отозвался ИИ, до того, как Виктор успел что-то сказать.

Наблюдая, как дроны ринулись выполнять новый приказ, Виктор как никогда ощутил себя лишним. Самолеты, пользуясь прорехой в воздушной обороне, нанесли несколько ударов по позициям противника. Так же Виктор ощутил, как качнуло его вертолет, видимо, они прибыли. Ударные вертолеты Кая тут же ввязались в бой, начав целенаправленное уничтожение живой силы противника. Пришел сигнал от Наумова.

"Небо чистое. Переключаю на вас беспилотники"

— Принято.

Кай без всяких команд подключил новые юниты к своей сети. Дроны атаковали противника, зажимавшего людей Наумова, быстро перебив и их. Получив превосходство в воздухе, силы Наумова почувствовали себя увереннее. Пара минут, и рота, то, что от нее осталось, начала отступления к позициям других подразделений.

"Отлично, — вновь вышел на связь генерал, — мои ребята наткнулись на хорошо укрепившегося противника. Видишь его?"

Кай перевел карту на предполагаемое место.

— Многоэтажка, на первый этаж загнали два танка.

"Да, это оно"

— Предлагаю обрушить все здание, — высказал свои планы ИИ.

"Это не так-то просто"

— Дайте семь минут.

Процессоры заработали громче. На экране появились какие-то расчеты. Кай просчитывал, как быстро обрушить всю постройку. Процесс не занял много времени, машина быстро нашла, куда нанести удар. Вертолеты и беспилотники вышли на цель и дали синхронный залп. Несколько секунд, и Виктор мог наблюдать, как обрушивается небоскреб.

Минута шли за минутой, а полковник только наблюдал. Молча. В прошлый раз Кай не имел возможности показать свои способности. Но имел сейчас. С каждой минутой инициатива утекала из рук повстанцев, и очень скоро победа станет очевидной. Виктор наблюдал, как воюет машина, и молча ждал, когда бой закончиться.

На все ушло не более получаса. Генерал Наумов в очередной раз вышел на связь:

"Отличная работа. Мог бы, приставил к медалям"

Кай не ответил, выводя своих юнитов из зоны операции.

— Всем спасибо, все свободны, — негромко высказался Виктор.

Молодой офицер связи шел по узкому коридору бункера, насвистывая навязчивую мелодию. Его смена только началась, и впереди парня ждали шесть часов наблюдения за системами слежения, изредка прерываемые дежурными запросами. Новейшая электроника заменила надежные и мощные, но устаревшие системы совсем недавно, и руководство, вместе с оборудованием сменило и основную часть личного состава. Вот так и попал молодой капитан на должность дежурного пункта номер один.

Пройдя очередной поворот, капитан вошел в небольшое помещение, рассчитанное на шесть рабочих мест. Сейчас здесь сидели всего двое, лейтенант Иванцев и лейтенант Щукина. Их смены закончатся через два и четыре часа соответственно.

— Привет всем, — капитан приветливо махнул рукой.

— Ага, — протянул из-за своего места Иванцев.

— Привет, Петя, — кивнула девушка, так же не отрывая взгляд от мониторов.

Петр прошел до кофеварки и поставил пластиковую чашку под краник, включив машину.

— Эй! Опять мне досталась пустая кофеварка. Все пьют, а заправлять ее кто будет! — возмутился дежурный по пункту.

— Я кофе не пью, — парировала Виктория.

Иванцев промолчал.

— Тьфу! — выразил возмущение Петр.

— Вика, проверь сектор Ц7. У меня что-то странное показывает.

— Сейчас, — отозвалась девушка, — нет, ничего.

Но Иванцев не унимался:

— Кэп. У меня что-то странное показывает. Какая-то аномалия.

— А чуть конкретнее? — не стал отрываться от своего занятия капитан.

— Помехи. Похоже на работу глушилки, но как-то хаотично. Не знаю.

— Может проблемы с оборудованием? — предложила Вика.

Петр все же оставил кофеварку в покое и прошел до своего места. Подняв трубку, он приложил ее к уху, всматриваясь в показания сразу с трех мониторов.

"Дежурный слушает" — отозвались в трубке.

— Дежурный. Капитан Железднюк заступил на пост один. Соедини меня с постом два.

"Есть"

В трубке раздался противный писк.

"Пост два. На связи" — отозвался хороший знакомый Петра, Константин.

— Привет Кеша. У меня помехи идут из сектора Ц7. Посмотри, не от тебя?

Послышались щелчки.

"Нет. Но помехи вижу. На бурю похоже"

Капитан тяжело выдохнул:

— Кеш, не тормози. Середина континента, какая буря?

На боковой панели загорелся красный сигнал.

— У меня пропала связь со спутником, — сообщила Вика.

— Что значит, пропала? — не понял Петр.

Раздался звонок другого телефона.

— Кеши, не пропадай, — положив трубку на стол, капитан поднял другую, — первый пост.

"Пост пять. У меня на спутнике поломка"

— Спутник не сектор Ц7 вел, случайно?

Ответ последовал не сразу:

"Отставить поломку. Диверсия"

Петр положил вторую трубку, подождал с секунду, и снова поднял ее:

— Дежурный. Тревога, первая степень.

"Есть"

По бункеру пронесся тревожный сигнал. Тревожные лампы загорелись тусклым желтым светом.

— Вика, что у нас в этом секторе?

— Не могу сказать, помехи, — ответила Вика, щелкая по клавишам.

— Женя, выясни, что это?

— Уже делаю, кэп, — отозвался Шабалов.

Капитан снова поднял трубку:

— Дежурный, дай мне узел.

"Есть"

Вновь раздался противный писк.

"Узел слушает, что там у вас?"

— Квадрат Ц7 накрыт слепым пятном. Нужно выяснить, что у нас там было в этот момент.

"Хм. Сделаю, но это не быстро"

— Делай.

Петр поднял положенную ранее трубку.

— Кеш. Я знаю, ты иногда тормозишь, но вообще же ты умный парень. Очень умный.

"И к чему ты ведешь?" — чувствуя подвох, протянул Константин.

— Ну не верю я, что нас могут полностью ослепить. Пробейся через помехи. Мы должна знать, что там происходит.

"Скоро другой спутник выйдет на туже область"

— И где гарантия, что и его заодно не кокнут? — капитан поморщился.

Он плохо представлял, кто и как может дистанционно сломать спутник разведки, но приходилось принимать случившееся, как факт. Одно радовало, сектор Ц7 был приграничной территорией, и временная слепота была пока не критична.

"Сделаю, что смогу" — наконец отозвался Константин.

Зазвонил телефон, и Петр рывком поднял трубку.

— Первый пост.

"Пост, у нас проблема. Слышал про прототип ИИ. Так вот вертушки с этим прототипом прямо в вашем секторе"

Петр разразился длинной матерной триадой.

"Да, я тоже так подумал. Уже звоню куратору проекта. Советую быстро найти способ наладить сеть"

В этот же момент в близлежащем городе, в одной из многочисленных квартир, где уже спали жильцы, раздался звонок телефона. Мужчина медленно поднялся с кровати и подошел к зеркалу, на котором лежала трубка, оглашающая квартиру тревожным перезвоном.

— Генерал Дементьев.

"Товарищ генерал. Ваш прототип пропал. В зоне действуют системы глушения средств наблюдения"

— Что!? — и, не вытерпев, выругался.

"Мы поднимаем тревогу..."

— Отставить! Не хватало еще поднять визга на весь мир. Оповестите специальную группу. Вариант "А", возможно "В". И чтобы не одна живая душа не знала!

"Есть, выполняем" — отозвались на той стороне, и вызов оборвался.

Александр тяжело выдохнул:

— Только бы пронесло. Только бы пронесло.

Внутри вертолета было шумно, и, что уж говорить, куда менее комфортно. Но бой оставил некоторый неприятный осадок, и Виктор не хотел лететь вместе с Каем. Не смотря на шум, Виктора укачивало, и сказывался напряженный день. Так что, даже одолеваемый грустными мыслями, полковник уснул к середине полета.

Разбудил его толчок в плечо от сидящего рядом техника.

-Товарищ полковник!

Виктор открыл глаза и проморгался.

— Да? Что?

— Пилот говорит — потеряна связь, — объяснил техник.

— Что!? Дьявол!

Полковник попытался отстегнуться от своего места, но не успел. За бортом раздался взрыв, и вертолет сильно дернуло в сторону, вжав Виктора в сидение. Еще секунда, и повторный взрыв вырывает часть корпуса, выбрасывая несколько человек наружу. Свет меркнет, и вместо него включается аварийное освещение. В ушах стоит писк от взрыва. Пара секунд хаоса, и очередной взрыв выбивает из полковника сознание.

Часть 3

Посмотрев на ручные часы, генерал нехотя зевнул. Выспаться в ближайшее время ему не светило точно. Лифт остановился на одном из нижних, подземных, уровней, где заранее был подготовлен оперативный центр. На всякий случай. Случай, который произошел пару часов назад. У лифта, прислонившись к стене, стоял высокий крепко сложенный мужчина в армейском снаряжении нового образца. Специальная группа, созданная, опять же, для подобных ситуаций.

— Здравия желаю, товарищ генерал, — улыбнувшись, протянул боец.

— Привет, Паша, — кивнул в ответ Александр, — группа готова?

— Полчаса назад, — кивнул майор, — что произошло?

— Сейчас узнаешь.

Они двинулись по узкому коридору, практически пустому. Окончился коридор развилкой. Одна дверь вела в тактический центр, вторая в просторный зал для брифингов. У дверей тактического центра ждал штабной офицер, протянувший Александру тонкую папку, и сразу скрывшийся за дверями. Александр вместе с Павлом зашли в зал.

— Смирно! — выкрикнул заместитель Павла.

Три десятка человек вытянулись по стойке смирно. Все, как и майор, в полевой форме, оружие прислонено к стульям. Лучшая оперативная группа, которую смог достать Александр.

— Вольно, — кивнул генерал, и офицеры расселись, — времени мало, сразу к делу. Один час пятьдесят семь минут назад в результате хакерской атаки вышел из строя наш спутник наблюдения. Спустя сорок секунд область, за которой он должен был наблюдать, была накрыта плотным полем радиопомех, еще спустя минуту вся связь в районе была заблокирована. Второй спутник, который должен был дать картинку с того же места, спустя час так же был атакован и выведен из строя. Думаю, через несколько минут придет сообщение, что выведен из строя и третий спутник. И, как вы уже догадались, именно там находилась наш специальный караван.

— Это наш Кай? Или атака извне? — задал главный вопрос майор.

— Неизвестно, — покачал головой Александр, — Пока не откланяется не один из вариантов, но мы склоняемся к версии с атакой извне. Разведчик, посланный на место, был сбит ракетой до того, как успел что-либо увидеть. Полчаса назад с узла связи доложили, что частично прошли через помехи. Сигналы отсылать мы не можем, но если бы кто-то посылал сигналы оттуда, мы бы об этом знали. Но там лишь молчание. Нам неизвестно, что именно происходит в квадрате.

Майор и офицеры понятливо закивали.

— Наша цель?

— Разведка, — ответил генерал, чуть подумав, — В случае, если кто-то, неизвестный нам, атаковал Кая, то я вижу три варианта развития событий. Кай победил, Кай проиграл, и бой все еще идет. Первый отметаем, тогда они бы уже вышли на связь. Второй самый вероятный, но и самый нежелательный. Третий спорный, за два часа кто-нибудь бы уже да победил.

Одобрительные кивки были ему ответом.

— Наши действия? — продолжил задавать уточняющие вопросы Павел.

— Если Кай проиграл, или если, не дай бог, стал противником, сообщить об этом. Мы нанесем ракетный удар и сотрем там все к чертовой матери. Если бой еще идет, помочь, по возможности.

Снова понятливые кивки.

— Вокруг нашей цели что-нибудь происходит?

— Нет, — вновь отрицательно покачал головой Александр, — тихо и спокойно. В этом-то и проблема. Маршрут движения был определен за десять минут до взлета. Известен маршрут был только здесь. Поэтому ответить на вопрос, кто и как устроил такую операцию, я не могу. Даже вариантов нет, если честно. Так что вы идете вслепую.

И вновь только понятливые кивки, пусть и угрюмые.

— Все подробности на планшетах. Еще вопросы? — Александр скосил взгляд на майора.

Павел ответил многозначительным взглядом. Вопрос у него был, но задаст он его не при всех.

— Готовьтесь к отправке, — отдал приказ генерал и отправился в тактический центр.

Майор, естественно, отправился за ним. В центре народа было значительно меньше. Всего десяток человек собирали и анализировали информацию, приходящую из других мест. Но выглядело все это как-то буднично, как будто чрезвычайной ситуации и не было.

— Что еще ты хочешь услышать? — устало выдохнул Александр, присаживаясь на краю одного из свободных сейчас столов.

— Я не понял, как это вы не знаете, кто это провернул? Неужели так много вариантов?

— Тебе так срочно нужно это знать? — вопросительно поднял бровь генерал.

— Да.

— Это не наши союзники, если ты на них намекаешь. У любой страны найдутся другие способы, нежели устраивать полномасштабную войну. Но для террористов слишком крутой размах. Поэтому и говорю, что я без понятия. Отправляйся туда, и сам спроси, если успеешь кого поймать живым.

Майор еще с секунду сверлил командира взглядом, но кивнул:

— Есть.

И вышел и тактического центра.

— Информация не просочилась?

Этот вопрос интересовал Александра сейчас больше всего.

— Нет, генерал. КИП ничего не обнаружил. Информация держится в секрете.

Генерал кивнул.

— Остается только пожелать им удачи.

Двумя часами ранее.

Полет шел спокойно. В последнее время Кай столкнулся с неожиданным для него фактом. Он осознал, что такое желание. В моменты, когда его процессоры небыли загружены работой, он начинал анализ загруженных в память книг. Ранее он делал это по распоряжению доктора Софии Александровной. Позже, выполняя директиву, направленную на улучшение его взаимодействия с людьми. А сейчас он сам желал этого. И, не переставая наблюдать за тем, как протекает полет, ИИ анализировал. Слова доктора Софии внесли важную корректировку в понимание человека. Люди не совершенны. И, как следствие, способны совершать ошибки. Это высказывание часто напоминало о себе, требовало каких-то еще выводов. Но Кай пока не мог их сделать. Чего-то не хватало, недостаток информации, опыта. Анализ требовал времени. Много времени.

Датчики ударных вертолетов заметили изменение в окружающей обстановке. Радиостанции уловили сигналы передатчиков, плотность которых превышала статистическую для этой области. Так же в непосредственной близости был обнаружен достаточно сильный передатчик, которого здесь быть недолжно. Кай не имел директив на такую ситуацию, но успел изучить достаточно литературы военного характера. Опыт позволял выдвинуть свою директиву, вторичную, но подходящую для ситуации, в которой он оказался. Видишь что-то необычное — готовься к бою. Тезис был неконкретный, расплывчатый. Но чем менее конкретным был тезис, тем больше простора для маневра оставалось при его использовании. ИИ подал сигнал по своей сети. Оружие ударных вертолетов было приведено в боевое положение, а дроны на борту транспортов активированы. Обычно, для использования оружия, ИИ должен был получить специальное подтверждение. Но директива защиты людей стояла выше директивы получения подтверждения на открытие огня.

И его ожидания полностью оправдались. Исчез сигнал со спутника, а сразу за ним необнаруженный передатчик поставил помехи на всех радиочастотах. Других средств связи в этой области не было, так же, как на борту вертолета не было других систем для поддержания связи, и Кай, сопоставив информацию, отдал приказ действовать сам себе. Однако система постановки помех отрезала его от его же единиц, сейчас работающих в автономии. Свернув анализ книг, ИИ переключился на раскодирование и создание противодействия глушению его приказов. Требовалось сообщить в штаб, но ИИ пока не видел такой возможности.

Первая ракета появилась на три часа, и была запущена с земли. Автоматика ударных вертолетов сработала верно. Ка пятидесятые, автоматически разделив небо на сектора, переключились на защиту транспортов вообще, и транспортов с людьми в первую очередь. Очередь из автопушки прорезает предрассветное небо, и ракеты взрывается в воздухе, не пролетев и половины пути. Вторая вылетает сзади, на семь часов, и так же приближается. Замыкающий ударный вертолет задирает хвост и длинной очередью сбивает ракету. Параллельно восстановлению контроля над юнитами запускается алгоритм тактической оценки. У него всего четыре вертолета, пробиться через такой заслон будет не сложно. Следующие ракеты начинают вылетать лишь через несколько секунд, после уничтожения предыдущих. Пилоты-люди ведут вертолеты заданным курсом, что хорошо и плохо одновременно. Легче просчитывать свои маневры, но сами они маневрировать не могут. ИИ с некоторой отстраненностью оценивает новую угрозу. Ракет становиться больше, и количество продолжает расти. Все четыре вертушки открывают огонь, и вокруг один за другим раздаются взрывы. Но он не успевает. Несколько ракет пробьются через заслон, успеют, автоматика их не остановит. Кай резко сужает поток анализа, возвращая себе контроль только над одним вертолетом, и выпуская с него ИК-ловушки. Ракета взрывается в непосредственной близости от транспорта с людьми, но значительного ущерба не наносит. Возвращается контроль и еще над двумя машинами, заслон становиться более эффективным, слаженным. Но четвертый вертолет получает прямое попадание, начиная терять высоту. На три и восемь часов обнаруживаются зенитные батареи, не идентифицированные. Длинная очередь устремляется к транспорту, и ИИ не находит ничего другого, как загородиться с помощью одного из ударных вертолетов. Неся ограниченный ущерб, пятидесятый отстреливает несколько управляемых ракет, после чего получает еще очередь, уже от другой установки. Минусом вторая вертушка. Кай не успевает, поздно обнаружив ракету, почти врезавшуюся в один из транспортов. Запоздало выстрелив в нее, он лишь подрывает ее чуть раньше, и взрыв происходит в метре от корпуса, а не внутри его. Два вертолета уже не способны защищать еще держащиеся в воздухе транспорты. Получив контроль над своими транспортами с дронами, ИИ командует жесткий десант. Поздно замечая ракету, направленную в собственный транспорт, ИИ резко отключает хвостовой винт, закладывая непозволительный маневр. Тяжелый транспорт на такие маневры не рассчитан, и теряет стабильность, становясь неуправляемым, но взрыв ракеты оставляет систему стабильной. Выбросив дронов на холодный песок, Кай использует вертолеты для защиты оставшегося транспорта. Но ошибается. Одна из ракет, врезавшись прямо в винт, разрывает его, и осколки врезаются в охраняемый двадцать шестой, а сразу за ними и очередь от зенитки. Один из ударных вертолетов атакует зенитку, вполне успешно. Кай отдает приказ оставшемуся транспорту сесть, еще рассматривая возможность вывести на нем людей. Но его собственный вертолет врезается в холодный песок.

ИИ знакомо понятие "контузия". И сейчас, перезапуская системы, Кай отстраненно задался вопросом, можно ли считать такую жесткую посадку контузией?

Несмотря на удар, системы показывали стабильную работу. Помехи в допустимых пределах. Отключение длилось несколько секунд. Весь воздушный бой — не более минуты. Пятьдесят шесть секунд. Алгоритм обхода помех у него уже был, и ИИ начал восстанавливать контакт со своими дронами. Три единицы жесткой посадки не пережили, и получили сигнал на самоуничтожение процессоров. Остальные начали стягиваться к командному узлу. Обрабатывая записи боя, Кай быстро составлял топографическую карту местности, где ему в ближайшее время предстоит дать бой. ИИ делал то, для чего был создан, с отстраненной целеустремленностью готовя себя к еще одному бою. Чуть меньше половины дронов приближались к позиции упавшего транспортника с людьми. Того, что упал первым. Оценив запись с попаданием во второй транспортный вертолет, ИИ пришел к выводу, что шансов на выживание у пассажиров не было. Меньше семи процентов в сложившейся ситуации, шансов не считаются. Самоходные зенитные орудия так и небыли опознаны, принадлежность не установлена, но точно не принадлежали повстанцам, с которыми ранее сражался Кай. Противник неизвестен. Исходя из этого знания, Кай готовился к наиболее худшему из вероятных вариантов. Успешно севший транспорт был переведен из возможного транспорта спасения в возможный отвлекающий маневр. Шансы на спасение людей Кай пока оценивал очень низко. Ниже двадцати процентов, в сложившейся ситуации, верная смерть. Местность была относительно удобной для боя. Песок, много скал, достаточных, чтобы стать неплохим укрытием для дронов. И у тяжелой техники будет много трудностей с маневром.

Пришел сигнал от дронов, отправленных к выжившим. К вертолету они подошли не первыми. Когда первые дроны переступили через вершину бархана и дали обзор, Кай замешкался. Всего на долю секунды, но вид противника заставил производить резкую переоценку ситуации. С другой стороны к вертолету приближались человекоподобные роботы. Несколько меньшего размера, чем дроны Кая, и иначе вооружены. Шли рассеянным строем, сохраняя возможность резкого маневра и ухода в укрытие. Дроны открыли огонь первыми, сразу сдвигаясь к ближайшим возможным укрытиям. Противники, резко рванув в рассыпную, так же начали прятаться. Меньший размер сразу показал куда большую маневренность роботов, всего одного зацепило несколькими попаданиями, и, как оказалось, даже не фатально. Роботы открыли огонь из укрытий, но основную броню дронов пробить не могли, и где-то рядом раздались звуки выстрелов, предположительно, пушки. Дроны резко меняют позиции, и вовремя, оптика запоздало различает летящие артиллерийские снаряды. Первые разрывы ложатся не слишком точно, лишь слегка осыпая броню дронов осколками. Да и калибр не велик, не больше сто пятого, что оставляло некоторые шансы. Еще не успевшие преодолеть бархан машины открыли огонь из гранатометов, но резкая смена позиций роботов, синхронизированная с эффективным огнем прикрытия, не позволяющим пресечь маневры, подтвердил первые выводы Кая. Ему противостоял ИИ.

Бой изменился кардинально. То, как Кай воевал с людьми, принципиально отличалось от боя с другой машиной. Маневренность, вооружение, защита, все это очень быстро отступало на задний план. Дроны, высовывающиеся из укрытия, чтобы открыть огонь, не успевали ловить противников в прицел. Не потому, что были медлительны. Не из-за несовершенства систем прицеливания. Противник оценивал позицию единиц Кая, оценивал, и просчитывал, как они будут себя вести. Просчитывал, и знал, куда в следующую секунду начнут стрелять дроны. Так же как Кай отслеживал позиции роботов и отслеживал их сектора огня, заодно просчитывая наиболее вероятные возможные точки атаки артиллерии. Реальной стрельбы становилось все меньше, притом, что бой становился все ожесточенней. Попытка обходного маневра натолкнулась на жесткое противодействие, как и попытка установить засаду на маневр обхода противника. Преимущества не было у Кая, но не было и у неизвестного врага. Кая, прикрываясь огнем крупной группы дронов, подвел другую группу ближе, чтобы накрыть позицию артиллерии огнем гранатометов, но противник, просчитав маневр, попытался заманить Кая в ловушку. Он вел две из трех его машин, оставив одну стрелять почти без прицела. Кай просчитал возможную засаду, переключая огонь гранатометчиков на позиции роботов. Противник устроил дымовую завесу, и недостаточно плотный огонь не нанес ожидаемого эффекта, а дронам пришлось отступить из-за возможности артобстрела. Кай, просчитав маневренность артиллерии противника, сопоставив с калибром, вычислил максимальное число зарядов для самоходной установки. Противник же все чаще до последнего не убирал роботов с линии огня дронов, заставляя Кая расходовать боеприпас основного оружия. Кай изменил тактический подход, убедившись, что роботы могут всерьез повредить дронов только при атаке с фланга или тыла, или подходя фактически в упор, пресекая всякую такую возможность и играя на истощение, занял оборонительные позиции с пересекающимися секторами огня. Противник, посчитав, что более тяжелые дроны истощат запасы топлива раньше его легких единиц, с радостью принял игру на истощение. Кай перевел машины в режим жесткой экономии, сократив потребление до минимума, как топлива, так и боеприпасов. Противник, признав пат, отступил.

Семнадцать минут фактического боя. Кроме разбившихся при падении дронов, новых потерь не было. Мелкие повреждения не в счет. Противник так же не оставил на поле боя ни одной машины, хотя многие роботы так же понесли повреждения. Кай пытался просчитать, какую цель ставит перед собой противник. Директивы склоняли его к защите выживших людей, что только отходили от контузии в вертолете. Но разум не был бы полноценным, если бы ни мог смотреть шире. Противник в первую очередь хотел завязать бой. Сам транспорт с командным центром так и не был атакован, хотя его уничтожение было бы однозначной победой. И жизни людей для противника ни значили ровным счетом ничего. Просто объект, который Кай будет всеми силами защищать. ИИ, осмысливая, анализируя происходящее, с некоторым разочарованием осознал собственную предсказуемость. В тактическом бою он не уступил противнику. Но если смотреть шире...

Однако директивы оставались директивами. Пользуясь передышкой, Кай переключился на помощь выжившим при падении.

В коридоре было душно и тихо. Так тихо, что был слышен шум компьютеров, доносившийся из приоткрытой двери, и разговор двух женщин в другом конце коридора. Административный корпус, основная работа кипела совсем не здесь, так что ничего удивительного в напряженной тишине девушка не видела. Куда больше ее волновал собственный статус в этих стенах. Статус, неожиданно ставший весьма шатким. Несколько лет назад ее пригласили сюда, одну из десятка таких же бывших студенток, ее сокурсниц, получивших красные дипломы преподавателей. Но она была куда амбициознее и целеустремленнее подруг. Уже спустя год над закрытым проектом из них работала только она. Еще через год стала главной воспитательницей для едва осознавшего себя Машинного Разума. Это было сложно. Кай не был ребенком, и для работы с ним требовалось создать с ноля системы обучения. И она с этим неплохо справлялась. Результат сейчас был едва ли не главной темой для всех разговоров в академии. Но вот, проект был завершен. Если все пройдет успешно, ИИ одобрят. Если нет, проект свернут. Или над ним будут работать уже другие люди. А девушке нужно было чем-то заниматься дальше. Вот только она никогда и не была полноценным членом Академии Наук. И возник вопрос о ее дальнейшем статусе. Вопрос, решавшийся в кабинете, перед дверями которого и сидела Елена. С ней никто не говорил. Никто не узнавал, что она сама по этому поводу думает. Ее просто пригласили, чтобы передать решение комиссии. Комиссии, поточным методом решавшей кучу всяких разных вопросов. И ее дальнейшая судьба для этих людей была не более, чем еще одним вопросом для решения в этот день.

Ожидание было утомительным. Елена не отличалась кроткостью характера, и не испытывала сильной тревоги или волнения. Но ждать уже более двух часов ей попросту надоело. Члены комиссии входили и выходили из кабинета. Обсуждали какие-то житейские проблемы. Жаловались друг другу. Все это время до девушки доносились обрывки разговоров. Сплетни, пересуды, перебирание косточек всем знакомым. И Елене становилось противно. Люди, сидевшие за этими дверьми, с каждым достигшим ушей девушки словом, падали в ее глазах. Никакого уважения ни к одному из них она уже не испытывала, и просто ждала. Наконец, дверь в очередной раз приоткрылась, и в коридор вышла полноватая невысокая дама лет сорока в старомодном красном платье. Ее брови были полностью выщипаны и нарисованы карандашом, яркая косметика на бледноватой коже выглядела смешно, а запах был просто ужасен.

— Милочка, вы кого-то ждете?

— Да, — кивнула Елена, — меня зовут Елена Смородинова.

— Это должно мне что-то сказать? — приподняла бровь женщина.

Елена выдохнула, чтобы держать эмоции.

— Да. Вам подан на рассмотрение вопрос о моей дальнейшей работе в Академии.

— Да? — удивилась женщина, — ну входите.

Мысленно выдохнув: "ну наконец-то!", девушка вошла вслед за дамой в красном. Кабинет был бывшим классом. Несколько классных столов были собраны в один длинный стол, за которым и восседала комиссия. Пять человек. Кроме неприятно пахнущей дамы еще невысокий полный мужичок в дешевом костюме, высокая худощавая женщина с седыми волосами, сидевшая за компьютером и набивавшая какой-то текст, еще один мужчина, лет тридцати. Неопрятно одетый, со следами одежды на воротнике рубашки, что носил под бесформенным свитером, и растрепанной шевелюрой. Чуть в стороне сидел еще один мужчина, даже старичок. Неплохой пиджак, опрятный вид. Но он спал, запрокинув голову назад, и негромко похрапывал.

— Представьтесь, — попросила дама в красном.

Девушка поняла, что ее мучение только начинается. Она огляделась, но так и не нашла, куда сесть.

— Елена Смородинова.

— А отчество? — это была уже женщина за компьютером.

— Николаевна.

Неопрятный мужичек начал перебирать бумаги на столе, будто искал что-то.

— А вы у нас кем числились? — продолжила женщина в красном.

— Консультантом по воспитательному процессу.

Невысокий мужичок хмыкнул:

— И что? Долго консультировали?

— Почти четыре года, — после работы с Каем выдержка у Елены была даже не железная, титановая.

— Да? — удивился мужичок, — а где, если не секрет.

— Вообще-то как раз секрет, — чуть улыбнулась девушка.

Женщина в красном смерила ее презрительным взглядом:

— Не тратьте наше время на глупые шуточки.

— Проект создания ИИ, — уточнила Елена, — он секретный, не сам проект, конечно, а его содержание.

— Мы знаем, что это, — ответила женщина.

Девушка промолчала.

— А! Вот, нашел, — неопрятный мужичек протянул папку даме в красном.

Дама вместе с мужичком углубились в чтение. Елена зацепилась взглядом за отражение в грязноватом мутном зеркале за спинами комиссии и рассмотрела, как женщина, сидевшая за компьютером, раскладывала пасьянс.

— Так у вас же нет степени. Только институт за спиной.

— С отличием, — уточнила Елена.

— Здесь у нас все с отличием, это не делает вас особенной, — ответил неопрятный.

Елена вновь промолчала.

— И на что же вы рассчитываете, милочка? — спросила дама в красном, — с вашим-то образованием? У нас, хм, образованием никто не занимается. Можете попробовать попроситься в министерство образования, может быть, там вами заинтересуются?

— Я почти четыре года участвовала в создании ИИ. Мои знания и навыки куда шире одного направления.

— Вы не занимались, а консультировали, — вставил свое слово невысокий мужичок.

— Но София Александровна...

— Мнение Софии Александровной, — оборвала ее дама в красном, — это ее личное мнение. Она предложила всех из своего отдела премировать. И что, нам всех без разбора премировать?

— Да, — кивнула Елена почти машинально.

— Ваше мнение нас не волнует, — презрительно ответила дама.

Девушка промолчала.

— Не думаю, что нам нужны всякие консультанты, — высказал мнение невысокий.

— И учителя, — добавил неопрятный.

— Без опыта работы и заслуг, — добила женщина за компьютером.

— Предлагаю отказать в прошении на члена Академии Наук.

Все четверо скосили взгляда на спящего старика, будто жали, что он очнется.

— Единогласно, — заключила дама, — вы свободны.

Елена провела по ним презрительным взглядом, не выдержав, и все же высказавшись:

— Ну, вы и свиньи.

И, до того, как немое возмущение переросло во что-то иное, покинула кабинет. Захлопнув за собой дверь, она почувствовала, как от досады и обиды захотелось плакать. Но Елена сдержалась, тихо прошептав:

— Это мне так повезло, или они всегда такие?

Выпрямилась, вдохнула поглубже, и уверенным шагом двинулась к выходу.

Виктор почувствовал осторожное расталкивание, но глаза все равно открыть смог не сразу. Да и когда открыл, картинка плыла, и сфокусироваться получилось не сразу.

— Полковник! Как вы себя чувствуете?

— Как на утро, после увольнительной, — юморнул Виктор, пытаясь приподняться, — что произошло?

— Нападение. Но пока мы, похоже, в безопасности, — ответил один из выживших техников.

Наконец удалось сфокусироваться и оглядеться. Все еще корпус вертолета, но сильно побитый, с двумя дырами, через которые лился свет. Внутри, кроме самого полковника, семь техников и один пилот. Пилот явно ранен, как и один из техников. Но остальные целы, и держат в руках оружие.

— Как обстановка?

Техник, сидящий рядом, протянул полковнику автомат, а сразу за ним небольшой телефон. На вопросительный взгляд Виктора, парень ответил:

— Он сам лучше доложит.

Перехватив поудобнее оружие, Виктор приложил к уху телефон.

— Да?

"Виктор Константинович. Это Кай"

Полковник был даже рад голосу без эмоций.

— Доложи обстановку, — то, что ИИ функционировал, было хорошо.

Виктор подполз ближе к образовавшемуся от взрыва проему и огляделся. Песок, скалы, солнце. Кое-где можно было увидеть дронов, застывших изваяниями, но, похоже, функционирующих.

"На транспорты было произведено нападение. Связи нет. Противник не установлен. Второй транспорт был уничтожен, выживших нет. Ударные вертолеты уничтожены. После короткого боя противник, не сумев достичь преимущества, отступил"

Остальное можно был понять и так. Бой не окончен, подкрепление пока не подошло.

— План действий есть?

"Да. Я сохранил один из своих транспортов, и, с большой вероятностью, могу вывести выживших из опасной зоны. Разрабатываю план операции"

Это было что-то, хоть какая-то надежда.

— Сам выбраться сможешь?

"Маловероятно. Мой транспорт сильно поврежден. Выведя вас, попытаюсь выйти на связь, и удержать свою позицию, сколько будет возможно. Затем произведу самоуничтожение"

А вот это было плохо. За утрату прототипа спасибо не скажут. Но, что-то Виктор сильно сомневался, что если Кай сам не мог вытянуть бой, они, несколько человек с автоматами, могли что-то изменить. Да и с тактической оценкой, как полковник успел убедиться, у ИИ все было в порядке. Значит, другого выхода не было.

— Далеко бежать?

"Около трех километров" — отозвался Кай.

— Плохо. У нас два раненых.

Несколько секунд ушли у Кая на ответ:

"Лучшим вариантов будет оставить их. Попытка вынести раненых может обратиться новыми потерями"

Виктор грустно улыбнулся. Прагматичная машина, готовая отдать жизни одних, чтобы спасти других. Хорошо, что остальные, похоже, его слов не слышали.

— Отрицательно. Так не пойдет.

Машина не отвечала некоторое время. Однако ответ все же пришел:

"Внесены корректировки в план. Подготовьте раненых к транспортировке на небольшое расстояние"

— Небольшое это сколько?

"Двадцать метров"

Понять, что задумала машина, Виктор так и не сумел. Но раздавшиеся где-то неподалеку выстрелы поторопили еще живых людей.

— Готовьте раненых! Будем выбираться! — крикнул полковник остальным.

Снаружи раздался шум, но шел он откуда-то со стороны, и Виктор не увидел источника. А вот стрельба раздавалась все ближе.

"Вы готовы?" — раздался голос без эмоций.

— Да!

Прямо перед проходом появилось два дрона, запряженные, будто в упряжку, и тащившие за собой обломок брони вертолета. Присмотревшись, полковник понял, что дроны просто зацепили кусок обшивки своими крюками.

"Времени мало, противник начал новую атаку" — поторопил ИИ.

Четверо техников подхватили первого из раненых, одного из своих, и понесли импровизированные носилки к импровизированным же саням. Виктор и еще трое бойцов подхватили пилота, и так же выбежали на улицу. Слева появились плохо различимые силуэты, но на их пути тут же появились дроны. Хлопки стрельбы крупнокалиберного пулемета ударили по ушам. Несколько пуль врезались в песок под ногами людей, но большинство бились о броню дронов. Раненых сгрузили на сани, и, недолго думая, запрыгнули сами. Из динамика телефона донеслось отчетливое:

"Держитесь"

Один из техников успел пискнуть:

— За что?

Но дроны рванули вперед, со старта разгоняясь до максимальной для себя скорости. Еще с десяток машин крутилось поблизости, отстреливаясь от противников. И, когда сани успели отойти уже на полсотни метров, оставленный вертолет накрыло не сильным, но все же артобстрелом. Взрывы подняли в воздух облака песка и пыли, и обломки полетели в разные стороны. Кусок винта врезался в песок всего десятком метров левее от саней с людьми. Стоило им преодолеть вершину холма, с обеих сторон в обломок брони врезалось еще по крюку, и в упряжку оказались запряжены еще два дрона, добавляя скорости движения.

"Пригните головы" — сообщил Кай.

Со всех сторон мелькали фигуры роботов. Понять, кто из них свои, а кто чужие, а Виктор уже заметил, что противники тоже роботы, но пока не обращал внимания на этот факт, было сложно. Особенно сложно, потому что почти все они стреляли. Песок вокруг пересекался дорожками всплесков песка, то и дело рядом рвались гранаты. Полковник вжался спиной в металл, сжимая руками автомат. Кто-то из техников поднял голову и попытался выстрелить. В следующий миг пулеметная очередь срезала ему плечи и голову, разбрызгав повсюду кровь. Тело сбросили в песок, и больше желающих не было. По ощущениям, они преодолели очередной бархан, и начали часто менять направление. Стрельба стала плотнее, и все чаще пули врезались в стенки саней, вызывая неприятный перестук.

"Осталось немного" — сообщил Кай.

Виктор удивился, что сумел уловить слова среди хаоса стрельбы и взрывов. Однако разобрал. И всего через несколько секунд очередной взрыв раздался слишком близко. Выброс адреналина будто ускорил восприятие, и полковник увидел, как летит. Не высоко, он смотрел на песок, и до него было не больше пары метров. А рядом, помимо поднятой в воздух пыли и обломков куска брони, летели, подброшенные взрывом, остальные. Но вспышка восприятия длиться всего миг, и, после быстрого, но короткого полета, полковник падает на песок. Кажется, где-то что-то хрустнуло, но резких вспышек боли не было. Не успевает он хотя бы подумать о том, что надо бы встать, как его поднимают с теплого песка, и, по ощущениям, куда-то несут. А затем небрежно скидывают на песок. Открыв глаза, Виктор оглядывается. Расщелина в скалах, достаточная, чтобы затолкать в нее трех человек и одного дрона. Звуки боя доносились откуда-то издалека, будто пробиваясь через вату в ушах. Дотронувшись до уха, а затем, посмотрев на свои пальцы, Виктор увидел кровь. Полковник перевел взгляд на дрона. Откуда-то сбоку, из-за скалы, выскочил робот, явно меньшего размера. Робот вскинул какое-то оружие, но дрон загородил людей своим телом. Очередь, и отлетевшие от брони пули выбивают крошку из окружающих скал. С каким-то отстранением Виктор отмечает, что несколько пуль срикошетило в одного из принесенных сюда техников. Его тело несколько раз конвульсивно дернулось и обмякло. А дрон уже успел вскинуть свой пулемет, но робот приблизился, отведя оружие в сторону. Оружие не выстрелило. Дрон рванул всем телом навстречу роботу, легко приподняв его и впечатав в скалу. Робот дергается, пытается что-то сделать. Дрон рывком отстраняется, рывком же вновь сближается, повторно впечатывая противника в скалу, вновь отстраняется. Вскинув левую руку, дает очередь из пулемета в упор. Опять же с некоторым отстранением Виктор отметил, что Кая не учили ближнему бою, да и дронов, вроде как, к этому не готовили. А, как выяснилось, следовало бы.

Возвращается еще один дрон, и, взяв полковника на руки, отправляется куда-то. Виктор закрывает глаза, и позволяет просто себя нести. Мысли текут вяло и медленно. Но, как-то неожиданно, возвращается слух, вновь обрушивая на полковника шум боя. Сразу хочется провалиться обратно в контузию, там было спокойнее. Открыв глаза, Виктор рассмотрел еще троих дронов, идущих за ними, и так же несущих людей. Еще десяток никого не несли, но водили оружием, однако не стреляли.

Наконец группа преодолевает очередной холм и, резко сдвигаясь к скалам, останавливается, аккуратно сгружаю людей на песок. Виктор сразу оглядывается по сторонам, пытаясь понять, почему они не двигаются. И взгляд сразу зацепляется за лежащий буквально в двух или трех сотнях метров разбитый вертолет. Полковник пытается понять, что произошло, и что это за птичка, если они пытались добраться до целой машины. Несколько секунд ничего не происходит, а затем обломки вертолета почему-то накрывает артобстрел. Десяток дронов сопровождения тут же куда-то убегают, и где-то рядом вновь нарастает шум боя. Зато откуда-то справа прилетает целый транспортный вертолет. Не совсем целый, но в воздухе он держится вполне уверенно.

Глядя на почти севшую машину, и видя, как к ним снова подходят дроны, чтобы снова взять на руки, Виктор все же отключился.

Время медленно утекало в напряженном ожидании. Хотя генерал в гражданском костюме отметил, что напряженное оно больше для его начальника, чем для него самого. Все же они успели. Выживших было мало. Хорошо, что Виктору повезло, он должен был уже придти в себя. Кай так же работал стабильно, ни каких серьезных повреждений. Все потери — вполне подлежат восполнению. И никаких выводов, кроме предварительных, пока не сделано. Аналитики еще обрабатывают информацию. Подумать есть, над чем. Но сейчас Александр сидел в кабинете непосредственного руководителя, с затаенным злорадством наблюдая за лихорадочными метаниями последнего. Игорь Константинович не находил себе места, пытаясь чем-то занять руки и внимание, но ничего не выходило. Он ждал звонка. И изрядно нервничал. Последние минут пятнадцать он несколько раз пытался выместить свое состояние на подчиненном. Но Александр оставался спокоен, и с некоторой насмешкой отвечал на повторяющиеся вопросы руководителя. В конечном итоге Игорь Константинович счел это занятие бесполезным, видимо чувствуя, что подчиненный над ним едва ли не издевается.

Наконец раздался звонок, и руководитель Александра резко замер, уткнувшись глазами в телефонный аппарат. Вдохнув и выдохнув несколько раз, Игорь сел на свое место. Еще чуть помедлив, поднял трубку.

— Да?

Он метнул в Александра неодобрительный взгляд, ибо очень не хотел, чтобы подчиненный присутствовал при разносе, но от него это не зависело.

"Объяснитесь, генерал!"

Александр внутренне хмыкнул. Ход классический, но особой пользы в данный момент не несет. Такие разносы нужно устраивать нерадивым подчиненным, не торопящимся выполнять свои обязанности. Но, в случае с этим проектом, нерадивых людей здесь вообще не было. Работа шла полным ходом, и в разносе не было никакого смысла. К тому же, не смотря на тихое злорадство, гнев высокого руководства был направлен и на Александра, что радости не прибавляло.

— Инцидент уже исчерпан, мы восстановили контроль над ситуацией, — спокойно ответил Игорь.

Генерал не любил ждать, именно это его нервировало по-настоящему. Но взять себя в руки он умел, и готов был стойко выдерживать нападки руководства.

"Не смешите меня. На ваш прототип напали, причем без всякого труда! Где было сопровождение? Где была охрана?"

Александр для себя насмешливо добавил: "За что я вам плачу? Чем вы там вообще занимаетесь?".

— Мы больше рассчитывали на статус секретности, — продолжил спокойно отвечать генерал, — маршрут и время полета были засекречены.

"Пшик ваша секретность! Нашли, напали, еще и вас без глаз оставили!"

Генерал в штатском принял колкость и на свой счет. Прошляпили, это была правда. И пока было непонятно, где именно прошляпили.

— Ведется расследование. Мы установим, кто устроил нападение. Инцидент остался в секрете.

"Надолго ли? Вы понимаете, что будет, если информация просочиться в общий доступ? Да хоть просто достигнет наших союзников?"

Замечание было справедливым. Допустить такое нападение, это не меньше, чем упасть не только лицом, всем телом в большую лужу. Да еще и похрюкать оттуда, для наглядности. Но это все понимали и без напоминания высокого руководства.

— Мы отслеживаем ситуацию.

"Отслеживают они. У нас потеряно пять вертолетов, из них четыре ударных. Треть ваших игрушечных солдатиков уничтожена, остальные повреждены. Вы как это скрывать собираетесь? А?"

Игорь бросил на Александр взгляд и кивнул, беззвучно говоря: "спасибо".

— В течение двух дней отряд восполнит потери и будет готов к бою.

Александр коротко кивнул в ответ. Да, он не готовился именно к такой ситуации, но вообще перестраховался. И благодаря такому подходу у них имелись и запасные вертушки, и дроны, и два вагона запчастей. Так что та проблемы была одной из наименьших. Да и Игорь Константинович, не смотря на отношение к Каю и всему проекту, дураком не был, и совесть не растерял, так что его благодарность не просто слова.

"В каком состоянии находиться прототип?"

— Стабильном. Никаких изменений.

Полуправда. Действия Кая еще требовали вдумчивого анализа.

"Я хочу знать, кто устроил нападение. И хочу знать, что вы по этому поводу собираетесь предпринять!"

Александр вновь хмыкнул. "Кто виноват" и "Что делать", извечные вопросы.

— Уже работаем, — ответил генерал.

"Я надеюсь, вы извлечете урок из случившегося! И больше не допустите подобного!"

— Так точно.

Вызов оборвался, и Игорь положил трубку на аппарат.

— У меня совещание внизу ждет. Как раз по тому вопросу, — тактично напомнил Александр.

— Совещание у него. Результаты когда будут?

Генерал в гражданском костюме развел руками:

— Мы только начали анализ. А материала там более чем достаточно.

— Ладно, иди. Через три дня я хочу видеть на своем столе подробный развернутый отчет.

— Сделаем, — кивнул Александр.

А про себя отметил, что выспаться ему пока так и не светит.

Потирая пальцами висок, полковник шел за незнакомым ему офицером. Отлеживаться в больнице Виктору категорически не хотелось. Благо, серьезных ранений он не получил. Даже сотрясения мозга не было, несмотря на то, что он несколько раз ощутимо приложился головой. А мелкие царапины и ушибы максимум доставляли дискомфорт. Бой оставил огромное количество вопросов, и полковник хотел получить ответы хотя бы на некоторые из них.

Дорога до нижних уровней запомнилась плохо, Виктора еще терзала головная боль, а обезболивающее все никак не хотело действовать. Наконец лифт, и пустой коридор, оканчивающийся двумя входами. Офицер указал на правую дверь, а сам остался снаружи. Виктор зашел в зал для брифингов, усилием воли абстрагируясь от боли, и огляделся. Кроме него здесь находился еще один человек, что немного удивило полковника. На одном из стульев вольготно расположился офицер в боевом обмундировании. Разве что автомата не было, но вот пистолет висел в наплечной кобуре.

— Майор Павел Иванцев, — приветливо кивнул он полковнику.

— Полковник Виктор Беляев.

Виктор подошел ближе, чтобы обменяться рукопожатиями.

— Это моя группа прибыла на место, — продолжил Павел, — нас держали в боевой готовности на случай инцидентов с холодным мальчиком.

— Да? Тогда я должен сказать тебе спасибо.

Но майор отрицательно покачал головой:

— Нет. Мы в бой так и не вступали. Когда прибыли, противник уже отступил. Прибереги благодарности для Кая.

— Хм, — Виктор сел на один из стульев, машинально потирая висок, — Да, поблагодарю при встрече.

Дверь открылась, и в зал вошел немного хмурый Александр.

— Привет, Витя. Рад, что ты в порядке.

— А я-то как рад, — улыбнулся полковник.

Генерал кивнул, набирая что-то на своем планшете, и устраиваясь по соседству с полковником. В зал зашел еще один человек. Молодой офицер, капитан, невысокий, щуплый. Очки на лице добавляли комичности и какой-то несерьезности.

— Разрешите начать? — а вот голос был уверенным и твердым.

— Да, давай.

Офицер подключил экран, на котором появилась карта местности, где прошло нападение.

— Итак, пойдем по порядку. Начнем с того, что противник вычислил маршрут группы. Проанализировав все возможные варианты, мы пришли к выводу, что противник, сразу после операции, просчитал наиболее вероятные маршруты возвращения. Засады стояли на всех наиболее вероятных маршрутах, их не то, чтобы действительно много. К тому же было несколько мест, через которые группе с большой вероятностью пришлось бы пролететь. Чтобы не приближаться к населенным пунктам и прочим объектам. Это наиболее вероятное объяснение. Вариант с утечкой информации исключен.

— Это хорошо, что исключен, — выдохнул Александр.

— К сожалению, мы не можем объяснить, как противник провел такое количество войск, не привлекая нашего внимания. Отдельная группа анализирует всю имеющуюся у нас информацию о передвижении любого автотранспорта, особенно грузового, вокруг области, где было совершено нападение, за последнюю неделю. Ничего. Мы точно знаем, кто, откуда, и куда ехал, и что вез. Конечно, в нашей системе наблюдения есть дыры, но вычислить их, а затем еще и воспользоваться, это на грани невероятного. Система обновляется раз в месяц, и последнее обновление было не так давно.

— ИИ? — коротко спросил генерал.

Офицер немного замешкался, но кивнул:

— При достаточной вычислительной мощности, и правильной подготовке, да. Думаю, такое возможно.

— Продолжай, — кивнул Александр.

Капитан кивнул:

— Изучение снимков техники, что сделал Кай, ничего не дало. Единицы нам неизвестны, есть лишь частичное сходство с некоторыми стоящими на вооружении образцами вооружения разных стран. В этом направлении глухо. Вернемся к самой стычке. Первым был отключен спутник. Нам не удалось выяснить, откуда именно была произведена хакерская атака, но это была именно она. В действительности повреждения систем не было. Хакеры обманули аварийные системы, симулировав короткое замыкание и возгорание. Сейчас спутники снова работают, никаких повреждений в них нет. Это говорит о том, что хакеры, а это совершенно точно группа, виртуозы своего дела. Профессионалы. Куда проще и грубее можно было заразить вирусами систему и просто сломать спутник. Но тогда мы бы точно определили, откуда работали хакеры. Они же сработали элегантно, именно поэтому и добились такой эффективности. Могу утверждать наверняка, это группа имеет очень хорошее финансирование. Чтобы провести такую атаку нужно сложное мощное оборудование. И опыт работы, что у свободных одиночек встречается редко, их ловят раньше, чем они успевают достичь таких высот.

Александр отметил что-то на планшете:

— ИИ?

Капитан кивнул:

— Мы не исключаем, что сработал заточенный под взлом ИИ.

— Дальше, — кивнул генерал.

— Дальше произошло накрытие большой области сплошной стеной помех. Это дело техники. Достаточно мощные и достаточно современные станции. Вот и все.

— Почему Кай не попытался связаться со штабом сразу, как получил такую возможность?

— Предполагал использование противником противорадарных ракет. Внутреннюю связь между КЦ и дронами они бы не уловили, слишком слабый сигнал для наведения, но вот попытку установки дальней связи пресекли бы сразу же. В этом мы с ним согласны, — пояснил капитан.

Генерал вновь кивнул:

— Дальше.

— Далее сам бой, — офицер нажал кнопку на своем планшете, и на экране появилось несколько изображений роботов, с которыми сражался Кай, — мы насчитали около сотни единиц этого типа. Несколько артиллерийский установок сто пятого калибра, так же противовоздушные зенитно-ракетные комплексы. Начну с анализа действий противника. Первое, каждая отдельная единица имела собственную систему управления. Синхронизация действия на порядок ниже, чем у Кая. Однако, если производить тактический анализ, противник несколько опережал Кая в быстродействии. Вот здесь могу сказать уверенно. Это был ИИ, более ничто не может показывать такое быстродействие. Ни один человек не смог бы на равных тягаться с Каем в тактическом противостоянии.

Александр отложил планшет, глядя в глаза капитана.

— Но Кай, все же, выиграл?

Это было важно. Не первостепенно, но важно. Доложить начальству, что ИИ, не смотря на чрезвычайную ситуацию, спокойно выполнял свою работу и добился успеха, это очень даже не мало.

— Это спорный вопрос, генерал. В конечном итоге Кай действительно победил. Он сделал то, что от него не ожидали. Обхитрил... Нет, скорее обманул противника.

— Как? — продолжил Александр.

— Сказал, что ведет выживших к оставшемуся целому вертолету. А привел их к одному из уже уничтоженных. Противник устроил артобстрел бесполезных обломков, а оставшиеся в резерве силы Кая атаковали и уничтожили установки. После этого поражение противника было очевидно, но они сразу отступили.

— Стоп! — вскочил Виктор, — он использовал нас, как приманку?

Капитан кивнул:

— Именно. И сразу поясню, это был хороший ход. Сомневаюсь, что при любой другой стратегии вы бы остались в живых, полковник. Когда Кай начал этот маневр, противник уже приступил к целенаправленному уничтожению выживших. Однако вначале враг явно имел другую цель.

— Сядь, Вить. Кай спас тебе жизнь.

Но полковник и не думал успокаиваться:

— Он использовал нас, как приманку! Понимаешь! Я был там. Был, и чувствовал себя совершенно беспомощным. А он просто использовал нас!

Генерал поднялся и встал перед Виктором.

— И я благодарен ему за это. Тебе же сказали, что это был лучший вариант. Так что сядь!

— Он предлагал нам оставить раненых, чтобы спасти здоровых, Саша, — повысил тон полковник, — Эта машина не ценит человеческой жизни. Да, выполняя данные ему приказы, он соображает, как спасти побольше. Но...

— Потому что он машина, Виктор! — кивнул генерал, — Потому что мы его таким создали. Ты сам боевой офицер, и отлично знаешь, что спасти всех нельзя. Кай действует рационально.

— Он даже не пытается спасти всех, — уже тише ответил Виктор, и снова опустился на стул.

Александр перевел взгляд на капитана, тоже садясь:

— Ты сказал, что мой вопрос был спорным. И что враг имел другую цель. Что это значит?

— То, что противник имел другую цель. Анализируя первую стадию боя, мы пришли к выводу, что это была проверка. Кто-то устроил бой между ИИ, чтобы проверить, как будут действовать оба, и кто победит.

— И что же они узнали? — подал голос майор.

— Бой прошел почти на равных. Во время первой стадии никто так и не получил значимого преимущества. Только обманный маневр дал ощутимый результат.

Генерал кивнул, вернувшись к планшету.

— Что по найденным останкам?

Капитан отрицательно покачал головой:

— Техники все еще ведут анализ. Пока могу сказать, что ничего конкретного анализ не дал. Сколько-нибудь целых роботов мы не нашли. Все они были либо сильно потрепаны дронами Кая, либо самоуничтожились. Естественно, никакой целой электроники нам не досталось, все напрочь выжжено. По имеющимся частям можно судить, что роботы имеют броню из кевлара, а каркас из титанового сплава. Они легче дронов, но почти не уступают в прочности. Однако на порядок дороже, так что неизвестный противник потерял в песках не меньше нескольких миллиардов долларов.

— Хоть какая-то хорошая новость, — улыбнулся Павел.

— Подготовьте сравнительный анализ, — распорядился Александр, — и отчет по изучению этих роботов тоже. Еще что-нибудь?

Капитан отрицательно покачал головой:

— Пока ничего существенного.

— Выполняй, — махнул рукой генерал.

— Есть, — кивнул капитан и удалился.

Трое оставшихся офицеров переглянулись:

— Итак, что мы имеем? — спросил Павел.

— ИИ, — высказал общие мысли Александр, — И это плохо. В мире всего три работавших образца, один из которых самоуничтожился, второй уничтожен. Что происходит с Keihatsu, точных данных нет. Не факт, что у них там вообще что-нибудь работает. Создать ИИ в тайне почти невозможно. Слишком много ресурсов и времени это требует. Но исключать такую возможность не следует. Но тогда не ясно, зачем было устраивать нападение. Если существование ИИ скрывали несколько лет, зачем раскрываться сейчас?

Майор пожал плечами:

— Все просто. Твой подчиненный сам сказал, что они проверяли, кто сильнее.

— А секретность? — приподнял бровь Александр, напоминая, что вызывало у него самые большие сомнения.

— А они и не рассчитывали, что мы выживем, — высказался Виктор, — Уничтожили бы всех, и никто бы ничего не узнал. Да и так понятно, что мы сами на каждом углу кричать об этом не станем.

— Возможно, — кивнул генерал, — пока работаем в штатном режиме. Подключу разведку, это по их части. И еще, мы примем дополнительные меры безопасности. Виктор. Готов продолжать?

Полковник кивнул:

— Да. Не бросать же на полпути.

— В курс дела я вас ввел. Пока свободны.

Женщина, сидящая на заднем сидении дорогой иномарки, изрядно нервничала. Информация, которую ей сообщили, была явно обрывочно, не полной. Однако то, что осталось недосказанным, она вполне могла додумать и сама. Транспортный вертолет Кая был поврежден. Как именно, особого значения не играло. Были повреждения результатом обстрела, или же они были получены при падении, было не особо важно. Ее попросили дать оценку состоянию ИИ. Оценку, от которой, возможно, будет зависеть дальнейшая судьба проекта. И София была достаточно умна, чтобы понимать, такая озабоченность вопросом появилась не от нескольких повреждений, полученных транспортом. Кай столкнулся с чем-то, что могло на него серьезно повлиять. Оставалось надеяться, что ей прояснят ситуацию.

Машина ехала не на аэродром. Вместо этого иномарка заехала в большой ангар, где вовсю кипела работа. София осмотрелась, но рабочее пространство было огорожено непрозрачными брезентовыми занавесами, так что видеть, над чем работают техники, она не могла. Машина остановилась у небольшой постройки, сделанной прямо внутри ангара, рядом с которой ее уже ждали. Офицер неопределенной наружности открыл ей дверь и протянул конверт. Женщина, выйди из машины, поморщилась от гаммы неприятных запахов, и открыла конверт. На бумаге было всего несколько аккуратных строк.

"Холодный мальчик встретился со своими собратом. Они не поделили песочницу, но обидчику пришлось отступить. Проверь, не подхватил ли мальчик от обидчика чего-нибудь лишнего. Письмо верни посыльному"

Женщина хмыкнула и протянула конверт обратно. Офицер, не раздумывая, достал зажигалку и, подпалив бумагу, бросил ее на пол, дождавшись, пока все не сгорит. А затем еще и растер тяжелым ботинком.

— Пройдемте, — кивнул он в сторону пристройки.

София кивнула. Сообщение ее не столько удивило, сколько испугало. Кай встретился в бою с другим ИИ? И Александр хотел знать, не было ли между ними контакта. А если был? За этими мыслями София не обратила внимания, что они идут не к транспортному вертолету, а в какую-то комнатку. Уже внутри женщина огляделась, увидев три небольших ноутбука с подключенным к нему проводом.

— Все беспроводные средства связи временно отключены, — коротко сообщил боец.

София кивнула, подходя к столу. Она огляделась в поисках стула, но ничего не нашла. Однако понятливый офицер тут же кивнул:

— Стул? Сейчас принесу.

Ученая перевела взгляд на знакомые в общем-то компьютеры. Средний отвечал за непосредственную связь с Каем, два других нужны были для работы с внутренним кодом. София запустила среднюю машину, дожидаясь, пока Кай настроит сигнал. На небольшом экране появилось знакомое отображение человека и элементы интерфейса.

— Здравствуйте, София Александровна, — донесся из динамиков голос Искусственного Интеллекта.

— Здравствуй, Кай.

Вернулся офицер, молча поставив перед столом железный стул.

— Спасибо, — кивнула ученая, присаживаясь.

Офицер отошел к выходу и застыл у стены, молча наблюдая за процессом общения. София запустила другие машины, включив проверку идентичности кода. В том, что текущий программный код Ядра будет отличаться от того, что был записан в последний раз, она не сомневалась. Кай совершенствовался. Но вот насколько он будет отличаться и где именно, это было уже куда важнее.

— Как у тебя дела, Кай?

Машина размышляла над ответом куда меньше, чем обычно.

— Я сейчас несколько ограничен в возможностях.

— Тебя это беспокоит?

Программа сравнения начала выделять целые блоки, отличающиеся от предыдущей копии ядра.

— Ничуть. В связи с полученными повреждениями подключенным ко мне единицам требуется основательный ремонт.

Отличий было очень много, и многие из них сидели достаточно глубоко. Но пока все они касались больше оптимизации систем. Копия кода ядра была сделана еще до участия Кая в первой операции, так что все изменения легко объяснялись боевым опытом.

— Ты провел сложный бой.

— Это верное утверждение. В последнем бою было потеряно большое количество единиц техники. Так же я не сумел защитить жизни некоторых людей, которых должен был защищать.

София перевела взгляд на офицера, и тот молчаливо кивнул. Это было одновременно и подтверждение информации, и согласие на обсуждение.

— Ты расскажешь мне, что случилось?

Кай задумался. В коде директив выявились отклонения, что, в общем-то, было нормально. Появилось несколько внутренних директив, установленных Каем для самого себя, и не противоречащим основным директивам. Были и некоторые изменения в основных директивах, но понять, какие именно, было затруднительно. Для этого потребовалось бы длительное наблюдение и сравнительный анализ, ядро Кая становилось все сложнее со временем.

— Этот бой отличался от других, — наконец ответила машина.

— И чем же?

Кай задумался. Судя по данным, он подбирал нужное выражение.

— Я встретил достойного противника.

София переглянулась с насторожившимся офицером.

— Почему ты так решил? — продолжила спрашивать ученая.

— Это выражение наиболее близкое для выражения сложившейся в бою ситуации. До этого я просчитывал действия противников, это было не сложно. Но в последнем бою противник сам просчитывал мои действия. И атаковал на опережение. Победить его, используя только тактический анализ, мне не удалось.

Ученая кивнула, наблюдая за ходом проверки идентичности. Не смотря на больше количество изменений, ничего лишнего София не находила. Подозрения не оправдывались.

— И как тебе удалось победить?

— Оправданный риск. И обман, — немного подумав, ответил Кай.

София насторожилась:

— Мы не учили тебя обманывать.

— Тактическая схватка есть ни что иное как грамотный обман противника. Заставить врага делать то, что нужно тебе.

Ученая отрицательно покачала головой:

— Мы не совсем этому тебя учили.

— Война — это путь обмана. Поэтому, даже если способен, показывай противнику свою неспособность. Когда должен ввести в бой свои силы, притворись бездеятельным. Когда близко, показывай, будто она далеко; когда же она действительно далеко, создавай впечатление, что она близко, — процитировал ИИ.

София попыталась вспомнить, давали ли Каю Искусство Войны, или если не давали, то откуда он взял цитату.

— Допустим. И что ты сделал?

— Я вычислил, что противнику известно о директиве защиты людей. Чтобы завладеть инициативой, я обманул противника, убедив его, что собираюсь вывести людей из боя.

— А что ты сделал на самом деле?

— Привел людей к уничтоженному вертолету. Противник атаковал его, но выдал позицию артиллерии. А завладел преимуществом.

— Ты использовал людей, как приманку? — удивленно переспросила София.

Офицер за ее спиной хмыкнул.

— Не совсем. Я сделал все, чтобы снизить вероятность потерь. Сразу после уничтожения артиллерийский установок, я поднял в воздух уцелевший вертолет и использовал его для эвакуации. Как только все охраняемые объекты оказались в безопасности, я переключил все ресурсы на уничтожение противника.

"Не отвлекаясь на защиту людей" — закончила мысль София.

— Тебе бы хотелось еще раз встретиться в бою с таким противником?

Кай задумался. Приборы показывали резкое увеличение работы очень многих элементов ядра. Это был хороший знак, участие всей системы показывало, что Кай действительно принимает решение.

— Да. Если бой не будет угрожать жизням людей, я бы выбрал именно такого противника. Сложный противник заставляет совершенствоваться.

София переглянулась с офицером еще раз, прежде чем задать первый из двух важных вопросов.

— Кай. Скажи, ты понял, что сражался с другим Искусственным Интеллектом?

— Да, — без промедления ответила машина, — после проведения тактического анализа стало очевидно, что человек не способен так быстро адаптироваться к ситуации и распределять множество приказов по всем юнитам.

Ученая кивнул, перед тем, как задать второй вопрос:

— Вы общались с этим другим ИИ?

Кай задумался, но приборы не позволяли определить, какие именно части ядра задействованы в поиске ответа на вопрос. Вспышки активности появлялись слишком хаотично.

— Ответ отрицательный. Единственный контакт с противником заключался в самом проведении боя. Других способов установки контакта не было.

Женщина кивнула и несколько расслабилась.

— А мы могли бы с ним поговорить? — неожиданно спросил Кай.

Вопрос поставил Софию в тупик.

— О чем? — как-то машинально переспросила она.

Кай замер. Приборы показали, что большая часть процессов замедлилась или вообще временно приостановилась. Это говорило о том, что ИИ даже не знает, к какому разделу своей памяти обратиться за поиском ответа на заданный вопрос.

— По-моему, он в ступоре, — прокомментировал так и не представившийся офицер.

София кивнула.

— Кай, переформулируй свой вопрос более четко.

Машина вышла из ступора и повторила вопрос в развернутом виде:

— Если вы не исключаете возможности диалога между мной и ИИ противника, то ответьте, о чем, по вашему мнению, мы могли бы говорить?

Ученая запоздало поняла, что именно устроило у машины замыкание логики. Вместо ответа на вопрос Кай получил тот же вопрос в ответ. Все же система была еще не совершенна, и Искусственный Разум требовал большего количества доработок.

— Я не знаю, Кай. Если бы диалог состоялся, я бы спросила, о чем вы говорили.

ИИ некоторое время молчал, после чего сообщил:

— Диалог, даже если бы между нами была какая-то связь, был исключен. Мы достигали противоположных целей, и пытались уничтожить друг друга. Контакт невозможен, только уничтожение.

Офицер хмыкнул, прокомментировав:

— Если ты читал Искусство Войны, то должен знать и другое высказывание. Метод использования войск следующий: наилучшее — сохранить армию врага, на втором месте — уничтожить ее. Победить в ста сражениях — это не вершина превосходства. Подчинить, не сражаясь — вот подлинная вершина превосходства. Почему ты не считаешь, что можешь переубедить врага?

— Это утверждение имеет смысл только с людьми, — ответил ИИ, — ИИ не сдается, не принимает поражения, если это не приказ командования. Даже если страна, за которую сражается ИИ. Будет уничтожена, это не станет причиной прекращать борьбу.

София посмотрела на приборы и поняла, что этот вывод сделан из имеющихся у Кая директив. Заданных ими же директив. София проверяла формулировку каждой строки, что были записаны в эти директивы. Но вот посмотреть на все директивы сразу, в целом. Об этом она не подумала. Как выяснилось — зря.

— Я закончила. Кай, до свидания.

— До свидания, София Александровна.

Женщина поднялась и вышла из комнаты, офицер вышел вслед за ней.

— Ваш вердикт? — спросил он.

— Кай не вступал в контакт с ИИ противника. Можно продолжать испытания, — кивнула она, — остальное я отправлю в подробном отчете. Кай растет. Растет быстрее, чем мы думали.

Солнышко, периодически проглядывавшее через медленно плывущие по небу облака, припекало достаточно, чтобы радоваться легкому прохладному ветерку. Если бы этот же ветерок не гонял по улицам пыль, было бы вообще замечательно. Но, благо, девушка заняла удобное место, и ни пыль, ни солнце не могли помешать ей наслаждаться... Чем? Отдыхом? Девушка грустно улыбнулась, отдохнуть она уже успела. Тогда чем? Больше ей наслаждаться было пока нечем. Отказ, который Елена получила от приемной комиссии, был только началом черной полосы. Удивительно, но в должности преподавателя она так же оказалась никому не нужна. Создавалось впечатление, что вместо хорошего старта карьеры ее работа в Академии Наук оказалась какой-то пропастью, из которой Елена никак не могла вылезти. Потенциальные работодатели ссылались на отсутствие у нее опыта, и на сомнительный стаж. Доходило и до глупостей, ее даже называли "больше ученой, чем преподавателем", хотя в приемной комиссии говорили с точностью до наоборот. Ситуация грозила стать плачевной, так как ни одно престижное заведение видеть ее в своих рядах не хотело. А средне образовательная школа была билетом в один конец. Быть учителем вообще не плохо, но вот быть учителем всю жизнь... такого амбиции девушки позволить ей не могли. А средства, накопленные ей за последнее время, медленно утекали.

В небольшое летнее кафе, где Елена проводила досуг, заглянуло новое лицо. Молодой мужчина, очень хорошо одетый, стильно подстриженный, ухоженный. И одинокий. Следов ношения кольца на пальцах не было. Молодой человек, а ведь действительно молодой, провел взглядом по сидевшим в кофе посетителям, будто икал кого-то. Цеплялся взглядом за каждую красивую девушку, каких насчиталось пятеро помимо самой Елены, но продолжал кого-то искать. Пока его взгляд не наткнулся на нее. Он улыбается и уверенной походкой подходит к ее столику.

— Вы не будете против, если я присяду?

Внутренне Елена очень хотела бы, чтобы он присел. И даже больше. Небольшой роман, это было как раз то, что ей сейчас нужно. Но ответила она совсем другое.

— Вообще-то еще как буду.

Но он даже не подумал менять свои намерения, хотя и уточнил:

— Ждете кого-то конкретного?

Визитер расположился за столиком, жестом отогнав направившегося было к нему официанта.

— А если жду?

Он улыбается, мило, открыто. Почти без фальши.

— Не очень умно заставлять такую девушку ждать.

— Возможно, я жду подругу, так что вы можете оказаться и не правы.

Он усмехается, показывая милые ямочки. А красив, очень красив.

— Меня зовут Норманн. Норманн О'Нил.

Елена приподнимает бровь, пряча за этим неопределенным жестом удивление перемешанное с сомнениями. Говорит он без заметного акцента, так что у девушки и мысли не возникло, что он иностранец.

— Я ведущий эксперт в области создания Искусственного Интеллекта. Прибыл в Россию, как наблюдатель за разработкой ИИ от ООН.

Елена кивнула. Встреча с прекрасным незнакомцем отменялась... временно. При всех своих амбициях девушка здраво оценивала свои возможности. И американец был для нее великоватой добычей. Но даже так от флирта она вовсе не отказывалась, скорее даже наоборот.

— Я так понимаю, вы знаете, кто я?

Норманн кивнул:

— Да, Елена, я знаю, кто вы. Но все равно я рад знакомству. Признаться, сколько нахожусь в вашей стране, каждый день убеждаюсь, что у вас самые красивые девушки.

Ближайшая красивая девушка кивает, не удержавшись от улыбки:

— Приму комплемент на свой счет.

— Конечно. Вас было очень нелегко найти, Елена. Вы более не появляетесь в Академии.

— Тому есть причины, — неопределенно ответила девушка.

— Да? — в этот раз вопросительно поднял бровь Норманн, но, не дождавшись ответа, продолжил, — Что же. Мне очень приятно ваше общество и само по себе, но я искал вас по делу. Наша группа получила разрешение на изучение материалов, по которым проводилось обучение вашего ИИ Кая. И меня направили к вам, как к автору образовательной программы.

Девушка вновь грустно улыбнулась. Иностранец считает ее автором образовательной программы, а в собственной стране она не может найти работу. Ирония жизни.

— Не думаю, что я могу вам помочь, так как больше не участвую в проекте. Допуска к материалам у меня нет. Вам стоит обратиться к Софии Александровне Павловой.

Иностранец задумчиво погладил подбородок.

— Насколько мне удалось узнать, София Александровна очень занятая женщина.

— Это правда, — подтвердила Елена.

— Как вам такое предложение? Я получу у нее необходимые материалы, и, чтобы не отвлекать от работы, за разъяснениями деталей обращусь к вам?

Внутренне девушка очень захотела ухватиться за эту ниточку. Но ответила все же, несколько иначе:

— Вообще-то я тоже занята, и не могу уделить вам много времени. И снова встает вопрос моего допуска...

— О допуске не беспокойтесь, — прервал ее Норманн, — Я приглашаю вас в нашу группу, как консультанта. Вы получите необходимый допуск, и естественно, ваше время будет оплачиваться.

Елена усмехнулась. Снова консультант? Первый раз она взялась за эту деятельность, потому что надеялась показать себя с лучшей стороны и получить дальнейшую работу. И ничего не вышло. Хвататься за точно такое же предложение, все равно что наступать на те же грабли.

— Я постараюсь найти для вас время, Норманн, но ничего не обещаю, — ответила она.

— Конечно, — кивнул американец, вытягивая из кармана визитку, — вот, здесь мои координаты. А как мне вас найти в следующий раз?

Он снова улыбнулся, показывая ямочки, и Елена почувствовала, что медленно тает. Чтобы стряхнуть наваждение, она переключилась на свою сумочку, выискивая в ней ручку, и написала свой номер на салфетке.

— Вот, пожалуйста.

Он принял салфетку, быстро пробежавшись по номеру глазами.

— А как вы отнесетесь к звонку в нерабочее время?

— И зачем же вы будете звонить мне в нерабочее время? — улыбнувшись, переспросила Елена.

— Чтобы предложить вам приятно провести время.

— Не знаю, не знаю. Попробуйте, посмотрим, что получиться, — ответила девушка, поднимаясь, — мне пора идти.

— До встречи, Елена.

— До встречи, Норманн.

Девушка ушла, а американец задумчиво провожал ее взглядом. Красивая, умная. Без совершенно неуместных заворотов, которые так и сыпались из различных моделей и прочих "светских львиц". Очень перспективная девушка. Парень смял и выбросил салфетку, ее номер был у него и так, но нужно было произвести правильное первое впечатление. Он не был хорошим ученым, зато был отличным бизнесменом. И хорошо умел переманивать к себе кадры. Мягко, даже элегантно, без нажима. Правда, работать приходилось в стране, где такие маневры были делом сложным и опасным, да и сфера деятельности была незнакома, образованием Норманн никогда не занимался. Но сложно, еще не значит невозможно. К счастью, местные спецслужбы, похоже, были заняты каким-то своими проблемами, и не следили за персоналом, что было странно, но вполне возможно.

Норманн все же заказал себе бокал вина. День был очень приятным. Таким, ради какого можно было бы отложить дела...

Получить приглашение в знакомый подвал всего через пару дней после прошедшего совещания Виктор не ожидал. Тем не менее, он вновь спускался на лифте в компании с майором Иванцевым. Любопытство требовало поинтересоваться у попутчика, не знает ли он причины вызова, но полковник воздержался от вопросов. Он и так узнает все, что должен знать. Александр темнить не станет, доверие друга он ценит весьма дорого. Если Виктору было что-то не положено знать, то Александр так прямо и говорил, чтобы не возникало лишних недомолвок. Дверь лифта открылась, и офицеров встретили два бойца, снаряженные так же, как и майор. Полковник обратил внимание, что Иванцев и его люди всегда в боевом облачении и с оружием, и уже понял, что именно они занимаются любыми ЧП, связанными с Каем. Но вот зачем находиться при оружии постоянно, у Виктора понять как-то не получалось.

— Здравия желаю, товарищ полковник, — козырнул старший из бойцов, — товарищ майор, группа собрана.

Павел кивнул, и все четверо направились в зал для брифингов. Внутри их ждали все те же бойцы Иванцева, в числе тридцати человек. Вошедшим они козырнули приветствием, но орать "смирно" не стали. Полковник и не обижался, субординация хороша в меру, да и они с этими ребятами был в каком-то смысле коллегами.

— Виктор, давай отойдем, — Павел указал на пустой угол зала.

— Ну, давай.

Майор отошел к краю зала и сел на стул, поставив винтовку рядом с собой. Полковник садиться не стал, прислонившись спиной к стене.

— Я внимательно просматривал записи, которые делал Кай, — начал Павел, — но ты там находился прямо во время боя. Коротко, твое мнение?

Полковник обвел взглядом болтавших между собой бойцов, и пожал плечами:

— Думаешь, я скажу тебе больше, чем аналитики?

— Уверен, — настоял на своем майор.

— Он хорошо воюет. Очень хорошо. Быстро, четко. И я, по большому счету, там даже не нужен. Кай вполне самостоятелен.

Павел правильно понял интонации и недосказанности:

— Но?

— Он машина. И людей он защищает только потому, что ему приказали. Если бы не это, плевать он на нас хотел. Может я и не прав, жестокости, во всяком случае, я от него не видел. Он нас заменит. Сам понимаешь. Как оцениваешь шансы своих людей против его дронов?

Павел обвел взглядом своих бойцов:

— Четыре к одному, как минимум. Тогда у людей будет шанс. И то не ручаюсь.

— Вот-вот. Знаешь, что самое смешное?

Майор вопросительно посмотрел на полковника.

— Я тут почитал литературу по теме. Пока Кай сражается на нашей стороне, все отлично. Честно, я даже рад, что мы первые такую штуку собрали. Но во всех книгах все заканчивается войной людей и машин. Не знаю, почему, но все ведет именно к этому. Если он воюет лучше людей, что еще он умеет делать лучше нас? Где еще он нас заменит? Меня это беспокоит. Ведь все закончиться тем, что нам просто не будет места.

— Не думаю, что все так плохо кончиться, — ободряюще улыбнулся Павел, — он же тебя все же спас. И мы оба знаем, что это было чертовски не просто.

Виктор кивнул:

— Да, ты прав, я себя накручиваю.

Через некоторое время в зал вошел генерал Дементьев.

— Смирно! — рявкнул помощник майора.

— Вольно, — Александр взмахом руки остановил вскакивающих солдат, — рассаживайтесь.

Присутствующие расселись. Виктор с Александром обменялись короткими кивками.

— Специальное подразделение полностью восстановлено. Вертолеты отремонтированы или заменены, дроны готовы к бою. Генерал Наумов обратился к нам за содействием, а учения должны продолжаться. Атаку мы сохранили в секрете, так что никто ничего не знает, и причин оттягивать со следующей операцией у нас нет. Виктор, готов к бою?

— Так точно, — кивнул полковник.

Заявление было немного неожиданное, но от деятельного друга следовало ждать чего-то подобного.

— Сразу скажу, что статус безопасности меняется. Кроме двух звеньев истребителей, что будут вас сопровождать по пути к месту и обратно, к вам добавят подразделение майора Иванцева. Павел.

— Я! — майор не встал, но голос подал.

— Будешь находиться вместе с Виктором в КП.

Майор поморщился:

— Я, вообще то, боевой офицер.

— Ничего, потерпишь, — отмахнулся Александр, — будут предприняты дополнительные меры предосторожности, но конкретно вас они не коснутся. Теперь непосредственно к цели.

На экране за спиной генерала появилась фотография. Мужчина, внешне походил на араба.

— Каплан Челик. Турок, военный, наемник. Один из лучших командиров войск повстанцев. Наумову как заноза в заднице. Генерал своими силами атакует его войска, а отряд Иванцева, при поддержке дронов, произведет захват цели. Нам нужен только Челик, живой, всех, кто окажется рядом, казнить на месте. Павел, Кай позаботиться о том, чтобы никто из твоих людей даже не поцарапался. Карту местности и прочее получите в полете. ИИ составит план операции, хотя не думаю, что все пройдет по маслу. Челик умеет воевать, и не раз создавал нашим ребятам проблемы. Так что не расслабляться. Вопросы?

— Когда отправляемся? — поднял руку Виктор.

— Через четыре часа должны быть на аэродроме. Свободны.

Денек выдался неожиданно пасмурным и прохладным. Однако именно этот день София выбрала для небольшой прогулки. Ей нравился дождь, и еще больше нравилось, что вовремя дождя на улице становилось мало прохожих. Самое лучшее время, чтобы пройтись по парку, освободив голову от лишних мыслей. Женщина с улыбкой вспомнила, о чем думала, когда гуляла так в последний раз. Это было незадолго до начала учений. Ей казалось, что ее работа закончена, и контактировать с Каем, ее детищем, не будет не возможности, не причины. Внутренне ученая надеялась, что такие причины еще возникнут, какими бы глупыми не были эти надежды. Сейчас эти мысли казались смешными. Работы убавилось конечно, но не намного. Кай оставался прототипом, требующим доработок и корректировок. И инцидент, в котором ему пришлось столкнуться с ИИ противника, оптимизма не прибавлял. ИИ противника. Это тоже было большим вопросом. Откуда? Кто его создал? И зачем напали? Женщина перебирала в голове различные варианты, но ничего придумать не смогла. Она была знакома со своими японскими коллегами, что создавали свой ИИ, и те пусть и не признались в открытую, но дали понять: им до создания прототипа еще очень и очень долго. Других кандидатур не было, во всяком случае у Софии. Но это была не ее головная боль. Ее больше интересовало развитие Кая, на которое она пока мало могла повлиять.

В парке оказалось практически безлюдно, прохожие встречались очень редко. Пасмурную погоду любили далеко и далеко не все.

— София Александровна!

Женщина обернулась, увидев подходящего к ней молодого человека. Бойкий жизнерадостный парень улыбался, явно чем-то довольный. Его не смущало то, что его легкая куртка и джинсы заметно промокли, хотя небольшая сумка казалась сухой.

— Здравствуйте. Меня зовут Григорий Данилов. Я журналист.

— Да, помню, — сообразила София, — вам было обещано интервью, если я все правильно поняла. Здравствуйте.

Григорий улыбнулся шире:

— Все так. Ну что, могу я украсть у вас немного времени?

— Прямо здесь? — удивилась женщина.

— Да, — парень огляделся, обратив внимание на скамейку недалеко от них, — место ничем не хуже любого другого. Просто я сомневаюсь, что смогу снова застать вас в редкие минуты отдыха.

София хмыкнула, но внутренне согласилась с доводами журналиста.

— Если вопросов не будет слишком много, — женщина, сложив зонтик, машинально поправила плащ и волосы.

— Постараюсь быть кратким.

София села на скамейку, наблюдая, как журналист спешно готовит камеру.

— Ваши ответы будут смонтированы в общий документальный фильм. Сначала планировался другой формат, но передумали. Так что я просто задам вам несколько вопросов, а вы постарайтесь на них развернуто ответить. И не слишком сложно, все же целевая аудитория обладает в среднем только техническим образованием.

— Хорошо, — кивнула женщина.

Григорий устроился напротив, подключая микрофон.

— София Александровна. Первый вопрос, который у меня возникает к вам, как к создателю Искусственного Интеллекта: Кроме непосредственно военных действий, как широка область применения ИИ?

София улыбнулась. Такого вопроса сложно было ожидать, всех больше интересуют возможности Кая в военном деле. Такой вопрос заставил ее уважать журналиста.

— Область применения ИИ не просто широка, она почти не ограничена. Везде, где имеет место любая деятельность, не связанная с творческими и изобретательскими талантами людей, ИИ вполне способен занять свое место. Некоторые из возможных вариантов применения очевидны. Сборочные линии любого производства. Да и вообще любое производство, которое выпускает типовую продукцию. Уже сейчас большинство заводов автоматизировано. Но ИИ сможет не только вести производственный процесс, но и самостоятельно обслуживать сборочные линии. Самостоятельно справляться с поломками, перераспределять потоки производства, следить за качеством выпускаемой продукции, все это способен делать ИИ.

Григорий чуть поморщился:

— То есть в этом ИИ способен полностью заменить людей?

— На производстве — да. А вот при создании чего-то нового, скажем моделей автомобилей или новых запчастей, Машинный Разум не сможет заменить людей. Помочь — да. Провести многочисленные вычисления и создать тестовую модель. ИИ способен выполнять рутинную однотипную работу, но неспособен заменить людей в творческих направлениях.

— Хорошо. Кроме производства, какие еще вы видите возможные области применения?

— Добыча полезных ископаемых, но это можно отнести в раздел производства. А вот из направлений, о которых никто не задумывается, могу назвать управление автотранспортом. Просто представьте, что все машины в одном отдельно взятом городе будут управляться ИИ. Никаких аварий, ведь ИИ не превышает скорость, не поедет на красный, да и по неосторожность управления не потеряет. О пьяных водителях вообще можно будет забыть. Так же это частично решит проблему с пробками, ведь централизованный интеллект, понимая, что на каком-то участке дороги образуется затор, будет отправлять другие машины в объезд этому участку. Это как будто всегда знать наиболее удачный маршрут к точке назначения.

— Но ведь это сравнимо с постоянным наблюдением! — возмутился Григорий, — ИИ всегда будет знать, где находиться та или иная машина. И ее водитель.

София кивнула:

— Верно. Но скажите, это действительно столь большая плата? Да и так ли вы правы? На наших улицах уже полно камер, а на каждой машине стоит авторегистратор. Это уже фактическая тотальная слежка, и ничего, никто не жалуется. Но что вы получить взамен? Сколько людей перестанут погибать в автокатастрофах? Сколько машин не будет угнано? И цена за это — невозможность съездить к любовнице на собственной машине? Я считаю такой подход более чем оправданным.

Журналист вынужден был согласиться:

— Что же, в этом вы правы. Но ограничиться ли только автотранспортом? Есть еще поезда, самолеты, корабли.

— Именно, — кивнула ученая, — любой транспорт можно будет подключить к централизованной системе управления. Это повысит безопасность транспорта, любого.

— Нейтрализовав человеческий фактор? — уточнил Григорий.

— Поймите меня правильно. ИИ никогда не будет летать лучше пилота Аса. Но, настоящих Асов всего лишь какой-то процент из общего числа пилотов. А ИИ имеет стабильно высокий уровень пилотирования. Если выводить средний показатель, то ИИ будет летать лучше. Да, ИИ действительно может заменить людей, в очень и очень многих вещах. Этого я не отрицаю. Но разве плохо то, что механизмы, управляемые ИИ, будут забираться в самые глубокие шахты, добывать полезные ископаемые в самых труднодоступных местах, выполнять работы там, где людям просто тяжело находиться. И загляните в будущее, механизмы могут работать в невесомости, при отсутствии воздуха. Или на глубинах с огромным давлением. В ближайшем будущем мы сможем отправить экспедицию на другую планету, где ИИ будет возводить город, способный принять людей. Или представьте дрона — пожарного. Он способен пройти куда угодно, игнорируя огонь и задымленность, поднимать упавшие чести зданий, которые люди поднять не в состоянии. Или ИИ, которые будут ассистировать врачам в самых сложных операциях, выполнять то, для чего нужна не просто хирургическая точность, а запредельно хирургическая точность и спокойствие. Опять же поддержание порядка. Представьте, что полицейских нельзя подкупить, они непредвзяты и справедливы. Представьте, что всю бюрократию ведет ИИ, и ваши документы никогда и нигде не затеряются, не затеряется посылка, отправленная через всю страну. Или, к примеру, уборка мусора. Механизмы могут день ото дня вычищать улицы городов, озеленять их, ухаживать за ними. Представьте, что мать сможет вечером отпустить своего ребенка погулять, будучи абсолютно уверенно, что дитя не попадет под машину, не найдет в траве шприц, не пораниться и не заблудиться, и никто не причинит ему вреда.

— Это немного похоже на утопию, — воспользовавшись небольшой паузой, вставил Григорий, — но я понимаю, о чем вы говорите. Но, это вопрос обозримого будущего. А у меня есть еще несколько. София. После того, как вы расписали всю широту возможного применения ИИ, у меня возникает другой вопрос, какой мощность системы потребуются, чтобы поддерживать работу Интеллекта с таким большим количеством задач?

Но женщина отрицательно покачала головой:

— Есть одна распространенная ошибка, которую я встречаю сплошь и рядом. Люди не осознают, что разум ИИ тоже имеет некоторые ограничения. Один единственный ИИ не сможет управлять городским автотранспортом и одновременно строить тоннели метро под городом. ИИ имеет ограничение на максимальную используемую мощность.

— Почему? — не понял журналист, — разве нельзя просто установить больше процессоров?

— Нет. Возможно, со временем предел возможностей единственного ИИ будет расширятся, но сейчас Кай имеет строгое ограничение. Я не буду говорить, о какой именно мощности идет речь. Но вы должны понять, после выхода за пределы этой мощности в вычислениях начинаются ошибки. Само по себе ядро системы ИИ способно обрабатывать определенное количество команд. Это аналогия с мышлением человека. Мы не можем одновременно читать книгу и смотреть фильм. А если попытаемся, то либо пропустим моменты фильма, либо невнимательно прочитаем книгу. Работа ядра ИИ, это не просто обработка конкретных команд и задач, это мышление. Мышление, построенное на логике. И чем больше будет перегружено мышление, тем больше ошибок получиться на выходе.

Журналист кивнул:

— Вы имеете в виду, что в будущем ИИ будет множество, и каждый будет выполнять конкретные задачи?

— Да, именно так, — кивнула София, — и это даже к лучшему. Скажем, одна фирма поставит на свой завод свой ИИ, и тот будет заниматься производством. Другой ИИ будет работать на другом заводе другой фирмы. Это не позволит исчезнуть конкуренции, и одновременно защитит секреты обеих компаний.

Григорий немного опешил:

— Но разве ИИ не обмениваются информацией со скоростью, близкой к мгновенной?

— Еще одно заблуждение. Кай может скачать себе сотню книг, это займет несколько минут, в зависимости от места, где он находится. Но на их анализ уйдет несколько дней, возможно, десятков дней, так же, как если бы книги читал человек. Ведь мало просто получить информацию, ее необходимо осмыслить, обработать. Составить ассоциативные цепочки, выработать отношения к персонажам и их действиям. Решить для себя, с каким персонажами ты согласен, а с какими нет. Все это требует времени.

— А как же быстродействие ИИ?

София улыбнулась:

— Чтобы ответить на вопрос, сколько будет "пять ю пять", вам потребуется меньше секунды. Чтобы выбрать, какой галстук надеть для похода в ресторан, порой требуется не меньше часа. Важное отличие ИИ от простых систем автоматизированного управления. ИИ сможет выбрать себе галстук, пусть это займет у него много времени.

Григорий улыбнулся:

— Да, так становиться понятно. ИИ не просто машина, это Разум, который имеет свое мнение.

— Но полностью подчиняется людям, — закончила София, — не потому, что это приказ. Потому, что он для этого создан.

— Хорошо, — кивнул журналист, — к следующему вопросу. Не станет ли будущее с ИИ, будущим, каким видят его в киберпанке? Множество хакеров, взламывающих системы, и прочие подобные атрибуты.

София вновь улыбнулась, мягко, как ребенку:

— Еще одно заблуждение. ИИ — программа, это правда. Но программа, совершенно не такая, как любая другая. И взломать программу ИИ, это совсем не так просто, как может показаться. Да, если создать отдельный Искусственный Интеллект для конкретной задачи — взлома других ИИ, возможно, у вас что-то и получиться. И то, я не ручаюсь за результат.

— Я не понимаю. Почему один ИИ не может просто влезть в программу другого ИИ?

Женщина усмехнулась, кивнув в сторону проходящего мимо человека:

— Взгляните на этого прохожего. Вы, в общих чертах, знаете, где у него находятся органы, и примерно представляете, как функционирует его тело. Скажите, вы сможете вот так напрямую взять и вмешаться в работу его организма. Ну, повредить какой-нибудь орган вы сможете запросто, это я понимаю, а вот именно вмешаться и сделать так, чтобы он работал иначе?

— Я же не врач.

— Это аналогия, Григорий. Ядро ИИ — очень сложное образование, постоянно функционирующее, и работающее определенным образом, по своим законам. Не разбираясь, как именно и по каким законам оно работает, внести в его работу хоть какие-то изменения просто невозможно. Любое повреждение ИИ восстановит раньше, чем повреждение принесет хоть какие-то последствия. Возможно, ИИ настроенный на взлом, сможет справиться с такой задачей, но я сильно в этом сомневаюсь. Так Кай, созданный для ведения боя, не способен взламывать другие системы, и в сети пользуется своеобразным аналогом браузера. Так что фантазии о мире, полном хакеров, это не более чем фантазии, не имеющие ничего общего с реальностью.

Журналист хмыкнул, но согласился:

— Что же, не ожидал такого. Но перейдем к последнему вопросу. Вы называете юнитов, созданных для ИИ, дронами. Боюсь, тот кто давал такое название, был несколько не в курсе сложившейся к настоящему времени терминологии. Вам известно, что дронами называют беспилотные самолеты разведчики? Для машин, созданных для Кая, больше подходят либо наименование дроид, либо мех. Тут можно поспорить из-за размера.

Ученая засмеялась, едва сдерживая слезы.

— Григорий, ну и вопросы у вас. Что касается дроидов, то вспомните художественный фильм "Железный Человек 2". В нем человекоподобных роботов близкого к нашим машинам размера называли как раз дронами, так что ваше заявление не является абсолютно верным. Если же без шуток, то настоящее название дронов — объект сорок семь девятнадцать. Если размышлять на эту тему, то эти машины можно называть механизированными солдатами. Как вы выразились Мехами. По сути, это не играет никакой роли, но я передам командованию данный нюанс. Кто знает, может следующее поколение переименуют в мехи. Или дроиды, как уж сочтут правильным.

Журналист тоже посмеялся:

— У вас потрясающий кругозор, София Александровна. Спасибо, это все вопросы, которые я хотел задать.

— Всегда пожалуйста.

Группа вертолетов приземлилась на расчищенной площадке недалеко от городка. Майор Иванцев выпрыгнул из своего вертолета и направился к своим людям, готовящимся к марш-броску. Краем глаза Павел наблюдал, как выстраиваются дроны, так же ожидающие команды на старт. Техники дозаправляли ударные вертушки, да и кроме них на аэродроме было полно народа.

— Павел Николаевич, — кивнул Павлу его заместитель.

Бойцы собрались к кучку, прислушиваясь к командиру.

— Я бы пошел с вами, парни, но сами слышали приказ.

— Все в порядке, товарищ майор, с таким прикрытием, — зам кивнул в сторону дронов, — не пропадем.

Майор усмехнулся:

— Никакого геройства. Не рискуйте. Основная ударная сила — дроны. Постараемся провести вас безопасным маршрутом, но все равно ухо востро. Все, удачи. Бегом марш!

— Есть! — выкрикнули его бойцы.

Отряд перестроился и побежал к городу. Лучше было бы использовать технику, но до места все равно придется пробираться пешком, а оставлять несколько бронетранспортеров никто не хотел. Да и для дронов транспорта, кроме вертолетов, пока не придумали. Павел поторопился вернуться в пахнущий озоном КП.

— Основной маршрут движения выбран, — доложил Кай.

На столе отображалась подробная карта местности. Бой, пока, тек вяло, Наумов ждал их прихода, а противник просто пока не торопился осложнять бой. Вялые перестрелки шли по всему городу, так же хватало гнезд с ПЗРК, что было неприятно. Ударные вертолеты пока сидели на земле, генерал Наумов уже успел потерять несколько птичек, и не спешил вводить новых. А вот артиллерии не было вовсе. Командование запретило подводить САУ, не желая вспугнуть Челика, так что пушки работали совершенно в другом районе.

— Есть плохие новости, — сообщил Виктор.

— Какие?

— Кай.

Компьютер не стал показывать что-то на карте, просто ответив:

— Песчаная буря, которая, по расчетам, должна была пройти мимо, сменила направление. С текущей скоростью она будет здесь в течение двадцати минут.

— Черт, — поморщился Павел, — сильная?

— По местным меркам считается слабой. Ухудшиться видимость, погодные условия станут неблагоприятными для полетов.

Майор достал свою рацию.

— Марк!

"Я!" — отозвался заместитель. Судя по голосу, а точнее по дыханию, он бежал.

— У нас тут изменение погодных условий. Минут через двадцать придет песчаная буря.

На той стороне немного помолчали.

"Понял, товарищ майор"

— Кай, дронам это сильно помешает? — решил спросить Виктор.

— В меньшей степени, чем людям, — коротко ответила машина.

На карте активно зашевелились отметки сил союзников. Наймов начал операцию. Отметки сил противника практически сразу так же пришли в движение.

— Кай, дай тактический анализ действий противника, — запросил Виктор, изучая карту.

Машина немного помолчала, обдумывая ответ.

— Противник занял позиции для затяжной обороны, одновременно готовя несколько контратак. Без серьезного преимущества силам союзников будет сложно продвигаться вперед.

Отметка отряда дронов и людей Иванцева объявилась на окраине города. Кай постепенно корректировал маршрут движения.

— Марк, следуйте за жестянками, — приказал Павел по рации.

"Понял" — отозвался подчиненный.

Майор убрал рацию, всматриваясь в карту. Наблюдать за боем вот так со стороны было немного странно.

— Сколько времени потребуется для прохождения маршрута?

— В текущем темпе — около сорока минут, — отозвалась машина.

Отметок становилось все больше, бой в центре города ожесточался. Этот город не был большим, преобладали дома не более трех этажей в высоту. Поэтому здесь себя неплохо чувствовали и пехота, и техника. У противника были как устаревшие "Т-восьмидесятые", так и не менее устаревшие "Абрамсы", правда, всего несколько десятков. У Наумова так же были танки, почти новые "Черные Орлы", которые так же уже вошли в город и поддерживали пехоту огнем. Была и прочая техника, разбросанная по полю боя, но ощутимого преимущества ни у одной из сторон не было. Наумов не торопился давить повстанцев, пока Челик не будет пойман.

Марк, выполняя обязанности командира, вел отряд через город. А, если честно, просто бежал за двумя дронами, что показывали дорогу. Остальные шли впереди, аккуратно расчищая местность. Больше всего это бой пока напоминал капитану прогулку. Дроны и управлявший ими Кай вели отряд по наименее опасному пути, и никакого сопротивления пока не попадалось. Это было, в общем-то, и не плохо, Марк был совсем не против обойтись в этом бою без потерь. Единственное, что напрягало офицера, это подступающая с запада буря, которую было уже хорошо видно.

После преодоления небольшого оврага дроны сбавили ход. Отряд быстро растянулся по небольшом дворику какого-то дома, и капитан вышел вперед. Дворик был огражден высоким забором, а за ним, стоило перейти полосу газона, была одна из главных дорог в четыре полосы, именно к этому рывку и готовились дроны. Во дворе их было пятеро, шум от остальных доносился из соседних подворий. Дроны чего-то ждали, но пока было не ясно, чего.

Наконец, один из дронов подошел к воротам, и, открыв их и проведя стволом по видимым домам на противоположной улице, шагнул вперед. Откуда-то справа раздался выстрел пушки, и дрон разлетелся на куски, рассыпаясь металлоломом по дороге. Рядом началась стрельба, и с характерным хлопком рванули дымовые шашки.

"Марк, меняем маршрут, следуйте за отступающими дронами"

— Есть, — отозвался капитан.

Ситуация показалась ему странной, но по соседнему дому выстрелили из пушки, и капитан подал приказ на выдвижение. Группа дронов снова ушла вперед, и двое сопровождающих повели людей по безопасному маршруту. Но прошли они всего три подворья, когда впереди началась активная стрельба, а сразу за ней раздалось и несколько взрывов. Дроны остановились, и Марк подал своим сигнал "смотреть внимательно".

"Рассредоточиться и к бою!" — приказал майор.

Капитан лишь молчаливо дублировал приказ жестами. Отряд привычно разбился на группы, и Марк повел свою группу вперед. Один из дронов, что пошел вместе с ними, остановился у очередного забора, подав жестами сигнал: "прикрываю, зачистка, здание". У дрона, со всего одной рукой, способной выполнять жесты, это получилось немного ломано, но Марк все понял и кивнул, подтверждая готовность.

Дрон резко двинулся вперед, вскинув левую руку, и открыл огонь по засевшим во дворе людям, заодно выстрелив гранату в окно второго этажа. Дождавшись взрыва, снесшего часть стен, Марк так же дернулся вперед, рывком преодолевая пространство, разделяющее его и стены дома. Бегущий сразу за ним боец короткой очередью разбил стекло в окне, а третий зашвырнул внутрь гранату. Дождавшись взрыва, капитан встал у окна, помогая своим людям запрыгнуть внутрь. Но внутри началась активная стрельба, и его подтянуть было некому. Однако оказавшийся рядом дрон подставил руку, и Марк легко запрыгнул в окно. На ходу перехватывая автомат, капитан дал очередь вперед, заставив противника, выскочившего в коридор, скользнуть в укрытие. Капитан откатился к стене, а перезарядивший винтовку напарник дал длинную очередь в проход. Третий член отряда, под прикрытием огня, добежал до прохода, зашвырнув в следующую комнату гранату. Взрыва не было, вместо этого послышался мат, как реакция на ослепительную вспышку света. Марк и третий боец бросились внутрь, расстреливая противников. За стеной раздались отчетливые шаги. Капитан вышел в проход, но ему на встречу прилетела граната. Бойцы прыгнули каждый в свое укрытие, а сам Марк ринулся вперед. В комнату он вбегал, удерживая автомат, но успел дать только одну короткую очередь в оказавшегося напротив противника. Кто-то сбоку сильным ударом выбил автомат. Оружие дернулось в сторону, но совсем не выпало, мешали ремни. Боец в старой форме местной армии уже начал протягивать руку в сторону пистолета, но Марк ударом локтя в нос дезориентировал его. Нож капитана, один из них, крепился у запястья левой руки, и быстро выхватив его, Марк двумя резкими ударами отправил противника в мир иной. В входную дверь заскочил его один противник, но капитан метнул в него нож. Марк уже перехватил оружие, когда в проеме появился еще один противник. Он дал очередь, но на втором выстреле автомат щелкнул пустой обоймой, а пули прошли мимо. Повстанец, закрывший было голову руками с автоматом, вскинул оружие. Рядом раздалось три мощных выстрела, три ярких трассера влетело в комнату сквозь наружную стену и снесло противнику голову и плечи. Марк, походя перезаряжая оружие, выглянул в окно, увидев закончившего зачистку улицы дрона.

— Отличная у жестянок реакция, — прокомментировал он.

Кай, уже далеко не в первый раз производя анализ ситуации, пришел к выводу, о котором следовало знать его командирам.

— Виктор. Есть основания полагать, что противником командует не человек.

Полковник и майор синхронно переели взгляд на схематичное отображение человека на экране. Бой шел совсем не так, как им хотелось бы. Дойдя до широкой улицы, пересекающей город, дроны натолкнулись на хорошо укрепленную позицию с двумя танками, что сделало преодоление этого препятствия весьма проблематичным. Сопоставив риск потерь, Кай повел группу по другому маршруту, но встретился с ожесточенным сопротивлением. Группа продвигалась, но медленно, каждый метр пути отбирая с боем. Да и ситуация в целом тоже медленно, но неотвратимо ухудшалась. Повстанцы давили силы Наумова, уже практически захватив инициативу в бою.

— Что? — переспросил полковник.

— Анализируя действия противника, я пришел к выводу, что управление осуществляется тактической программой, аналогичной той, с которой мне пришлось столкнуться в последнем бою.

Офицеры переглянулись, еще не поверив словам ИИ, но уже осознавая возможный масштаб проблемы.

— Уверен? — спросил майор.

Кай задумался, решая, желает ли Павел, что бы он еще раз проверил данные, или это лишь вопрос, чтобы убедиться, что услышанное, в которое сложно поверить, действительно имело место быть. Выбрав второй вариант, так как повторный анализ диаметрально противоположного результата не принесет, Кай подтвердил:

— Да.

Корпус вертолета слегка затрясло, и на экранах пошла легкая вязь помех.

— Мы в песчаной буре, — отстраненно сообщил ИИ.

Виктор состроил недовольную гримасу:

— Допустим, противником управляет ИИ. Как такое возможно? Они же не союзники?

Но тут вариант предложил уже Павел:

— Захватили командный центр и отдают приказы оттуда. Это же возможно, Кай?

ИИ подтвердил:

— При доступе к необходимым частотам и наличии образца голоса возможно симулировать отдачу приказов прямыми командирами действующих на поле боя подразделений.

— Но как они нас нашли? — задался вопросом полковник.

— Оставим этот вопрос Александру, сейчас нужно решить, что делать.

Виктор кивнул:

— Ты прав. Кай, предложения есть?

Машина размышляла недолго:

— Передать информацию генералу Наумову. Ему лучше ввести весь доступный резерв, это может исправить ситуацию. Учитывая, что противник заведомо противодействует нашему отряду, он не даст подобраться к цели. В такой ситуации наилучшим вариантом была бы быстрая и эффективная атака самого уязвимого места, например, командного центра противника. Однако, учитывая сложившееся положение, такая атака становиться затруднительной, шансы на успех минимальны. Предлагаю вывести единицы из боя.

Офицеры вновь переглянулись. Виктор кивнул:

— Черт. Если Кай считает, что вариантов нет, я готов с ним согласиться.

— Уверен? — усомнился Павел.

— Он был для этого создан. Если бы был шанс, Кай бы им воспользовался. Выводи своих людей, я обрисую ситуацию Наумову.

— Давай.

Виктор натянул на лицо маску и вышел из вертолета. Павел перевел взгляд на схематичное изображение человека.

— Выводи их.

— Подтверждаю.

ИИ переключился на тактическое планирование. Кай отметил новое для себя чувство. Возможно, не совсем новое, но раньше он не испытывал его в столь... яркой форме. Интересный противник. Управлять дронами не было интересно. Слишком просто. Механическое повторяющееся действие. Воевать с людьми так же было не слишком интересно. Они не были опасными противниками. А вот противостоять другому тактику было интересно. В прошлый раз противник показал, что умеет пользоваться слабостями оппонента. Кай должен был защищать людей, с которыми работал. А значит, если противник поймет, что отряд отступает, то воспользуется этой ситуацией. Вместо противодействия продвижению вперед, с которым Кай столкнулся сейчас, противник начнет устраивать засады на маршруте возвращения. Ведь пространства для маневра у него станет больше, а засады куда более эффективны в плане уничтожения личного состава, чем оборона. И пусть люди менее эффективные боевые единицы, чем роботы, зато противник не будет задумываться о потерях. Оценив ситуацию, Кай счел, что ИИ не является союзником противника, иначе более эффективно вел бой с самого начала. Куда больше походило на устроенную для отряда дронов ловушку. Осознавая все это, Кай повел отряд не по маршрутам отступления, а делая вид, что совершает очередной обходной маневр. Ему песчаная буря мешала мало, приборы были вполне способны давать исчерпывающую информацию об окружающем пространстве, и создавать общую для всех единиц область видимости. А вот противник был в видимости ограничен. План был прост, ведь чем он проще, чем меньше важных деталей, тем больше тактическая гибкость. Кай вел группы дронов и людей по проулкам, постепенно разделяя группу надвое. Люди в сопровождении нескольких дронов все больше отдалялись от непосредственной линии огня, а оставшаяся часть группы в бою все больше увязала. Сами повстанцы не было опасными противниками, но часто встречающаяся на пути техника уже уничтожила несколько юнитов Кая, что усложняло дело.

Павел задавал какие-то вопросы, но ИИ отвечал на них отстраненно, сосредоточившись на противостоянии с противником. Осуществить план оказалось достаточно сложно. Силы Наумова перегруппировывались, но противник отвлекал их колкими ударами, отводя все дальше от отряда Кая, заводя в ловушку. Осознав, что отряд загоняют в какое-то определенное место, Кай резко остановил все единицы и занял оборонительные позиции, просчитывая иной план. Похоже, он несколько недооценил соперника. ИИ противника не стал маяться вопросами, какую именно цель в данный момент преследует отряд Кая. Все было проще. Он поставил ловушку, и целенаправленно загонял в нее соперника, не обращая внимания на то, пытается Кай атаковать или отступать. Кай поднял всю информацию о географии городка, ища обходные пути, но ничего не нашел. ИИ, приняв за данность, что любые стандартные пути выхода из положения будут обречены на провал или сопоставлены с огромными потерями, начал поиск альтернативных путей. Искал, уже понимая, что ловушка захлопывается.

— Кай! — рыкнул Павел.

— Я слушаю вас.

Настроение майора было объяснимо, насевшие на загнанную в угол группу повстанцы начали доставать уже не только дронов, но и людей. Группа Иванцева понесла первые потери. Наблюдая за действиями сил Наумова, Кай так же отмел возможность вызова подкреплений, увязли они там надолго.

— Выводи оттуда моих людей! Хоть по воздуху неси, что хочешь, делай!

— По воздуху? — зацепился за фразу ИИ.

Кай перевел внимание на оценку погодных условий. Вообще, подобные условия считались категорически не располагающими к полетам. Переменный ветер, наличие в воздухе большого количества песка и пыли. Сложно, но все это было вполне в пределах возможностей ударных вертолетов. Да и транспорт летать сможет, медленно и с перегрузкой, но сможет.

— Товарищ майор, мне необходимо отключить функции подержания диалога. Вычислительная мощность будет перенаправлена для пилотирования, — и, вспоминая, что в художественных произведениях в такие моменты говорили персонажи, добавил, — я вывезу ваших людей.

ИИ свернул программы диалога. Ударные вертолеты поднялись в воздух достаточно бодро. Произведя несколько корректировок программ управления, и убедившись, что пятидесятые летят вполне уверенно, переключил внимание на транспорты. Эти гиганты поднялись в воздух очень тяжело, пришлось перегружать двигатели. Повышенная плотность воздуха, излишнее сопротивление на лопастях, сильный ветер. Корректировкой программ не обошлось, Кай буквально приходилось ловить вертолеты, периодически начинающие терять управление. Сложно, медленно, но противник просто не может ожидать такой наглости.

Ударные вертолеты могли добраться до места боя куда быстрее, но операцию по спасению необходимо было провернуть как можно более сжато, не оставив сопернику возможности скорректировать планы. К моменту, когда грузовые вертолеты подошли к месту боя, Кай потерял треть дронов, а в группе Иванцева становилось все больше раненых. Подключившись к внутренней связи бойцов, ИИ предупредил:

— Все в укрытия, воздушная атака.

И, не дожидаясь ответа или чего-либо еще, открыл огонь из ударных вертолетов, опустошая практически весь боезапас за минимально количество времени. НУРСы и пушки стреляли по предположительным местам скопления противников, управляемые ракеты Кай выпускал по успевшей подъехать близко технике. С земли дроны, используя гранатометы, так же наводили шумиху. Пользуясь моментом, Кай опустил вертолеты на подходящие места.

— Транспортные вертолеты приземлились, начинайте погрузку.

И, пока было время, вновь развернул систему ведения диалога в командном пункте. Два человека наблюдали за происходящим на экранах, но молчали.

— Погрузка началась, через три минуты вертолеты поднимутся в воздух, — сообщил Кай.

— Видим, — коротко отозвался майор, — спасибо.

— Выводи их, сворачиваем операцию, — подтвердил Виктор, — Александр нам точно спасибо не скажет.

Павел пожал плечами:

— Прокол разведки. Мы сражались не с тем, с кем собирались.

— Ладно, это оставим до штаба, — отмахнулся полковник, — Кай, сосредоточься на пилотировании. Я хочу, чтобы вертолеты в целости вернулись обратно.

— Принято, — отозвался ИИ.

Бой закончился.

Часть 4

Не выделяющийся ростом пухленький мужчина в штатском зашел в лифт. Чисто внешне он напоминал какого-нибудь клерка, в лучшем случае — мелкого руководителя. Дешевые очки, неприметные часики, немного затертая обувь. Даже начавшееся со лба облысение в этот образ вполне вписывалось. И самого мужчину его внешний вид вполне устраивал.

Лифт остановился, открывая проход в узкий пустой коридор. Тихо хмыкнув, мужчина частящим шагов двинулся вперед. В конце коридора он даже не задумывался, в какую из двух дверей войти, сразу свернув направо. Зайдя в зал, мужчина поморщился. Замах табака он, будучи не курящим, не любил, а в зале было ощутимо накурено.

— Михаил Дмитриевич, добрый день, — ему навстречу вышел хорошо знакомый генерал.

— Здравствуй, Саша. Ты же знаешь, как я это не люблю, — кивнув на заполненную пепельницу, напомнил Михаил, — и давай по имени.

Трое мужчин сидели вокруг двух составленных вместе столов, на которых были разложены многочисленные бумаги, и лежала пара планшетов. Вид они имели усталый и помятый.

— Извини, нервы. Виктор, с Михаилом ты знаком, — вернулся к столу Александр, — Павел, знакомься. Михаил Дмитриевич, контрразведка.

Майор поднялся:

— Рад знакомству.

— Взаимно, майор, — махнул рукой Михаил.

Он подошел к столу и мельком осмотрел раскиданные бумаги. Хмыкнул.

— Так, ребята, папочка с вашими проблемами мне на стол попала всего три дня назад, так что не ждите, что я сходу вам все сделаю. Но уже сейчас расскажу, что вы упустили и где недосмотрели.

Все три офицера поднялись и приготовились внимательно внимать мудрости контрразведки.

— Во-первых, на счет Искусственного Интеллекта. У неизвестного пока противника, назовем его "мистер Х", он действительно есть, или есть какой-то аналог. Но выполняет этот ИИ узкие функции, собственно только непосредственное ведение боя. Анализ поведения оппонента вашего Кая показал: ИИ противника, назовем его "Герда", уступает Каю, пусть и не очень сильно. Чисто на аппаратном уровне у них паритет. А вот в части мышления, Кай умеет юлить, и умеет придумывать нестандартные ходы. Пусть идею с полетами в песчаную бурю ему подсказали чисто случайно, факта это не отменяет. Что нам дает сей факт? Мистер Х — это государство, либо достаточно крупная корпорация. Первое более вероятно, второе из области глобальных заговоров. Однако идем дальше. Хакерская атака была действительно изящной. И здесь искать бесполезно. А вот далее начинаются интересные детали. Техника и сами роботы противника. Начнем с техники. С большой вероятностью могу сказать, что это не армейские единицы. Все эти машинки были проданы по каналам частных военных агентств. Американских. Концов, к сожалению, найти не удалось, Мистер Х их очень качественно затер. И это ставит под вопрос предположение о том, что мистер Х — государство. Было бы куда проще незаметно провести единицы через какие-нибудь подразделения, и ничего бы мы найти не смогли. Но нет, техника была закуплена через каналы поставки. Сопоставив вероятность намеренной дезинформации и попытки ввести нас в заблуждение со всеми вытекающими расходами могу сказать однозначно — оно того не стоило. Так что концов мы не нашли, но информация указывает на какую-то корпорацию. Далее, сами роботы. Как вы уже знаете, кевлар и титан. И если вы думаете, что эти игрушки ужас, какие дорогие, я вас разочарую. Роботы действительно дороже дронов, но не намного. Броня собрана из составных частей тяжелых бронежилетов европейского образца, сам удивился, когда узнал. Каркас титановый лишь частично, и там детали, предположительно, тоже типовые. Большинство деталей так же запчасти от всяких высоко технологичных игрушек. В итоге — Мистер Х производит только конечную сборку, плюс минимум оригинальных комплектующих. Вооружение — вполне стандартное, пехотное. И это вновь указывает на некую корпорацию. И вот здесь мы упираемся в простейший тупик. Ибо нет ни одной корпорации, способной в одиночку создать несколько десятков роботов, раз, — Михаил начал загибать пальцы, — профинансировать создание Герды, два. Провернуть нападение на армейский воздушный конвой, три. Сначала подчинить себе командование повстанцев, а затем и использовать их для своих целей, четыре. И сделать это в тайне не только от нашей разведки, но и от наших коллег, пять. А в то, что это все делает какое-то государство, я не верю.

— Почему? — резонно спросил Виктор.

Михаил хмыкнул, пожав плечами:

— Все вышеописанное имеет смысл только в варианте с корпорацией, или корпорациями. В варианте с правительством были пути решения проще, быстрее и дешевле. И найти концы нам было бы еще сложнее, так что такой подход попросту нерационален. Но единственное негосударственное образование, способное на подобный маневр, это образованная в прошлом году в штатах "White Hunters", корпоративный союз двух десятков фирм, производящих оружие, и не только в штатах к слову. Но за каждым шагом белых охотников мы следим очень пристально, не было у них такой возможности. В общем, в этом направлении пока одни вопросы, и никаких конкретных ответов. Однако этого Мистера Х я уже уважаю. Гений своего дела.

Три офицера переглянулись, но молчаливо проигнорировали последнее заявление.

— Если здесь глухо, что еще удалось накопать? — спросил Александр.

— В основном детали. Мистер Х, когда ищет вас, в смысле Кая, ориентируется по группировке генерала Наумова. Так что советую временно с ним не пересекаться, чтобы избежать повторения инцидента. Ход с применением Герды для контроля над войсками повстанцев был красивым, но плачевным для самих повстанцев. После того, как Кай с шумом покинул поле боя, Герда так же вышла из игры, и победа Наумова стала вопросом времени. Однако по косвенным признакам мы все же подтвердили, что Челик жив и относительно здоров. Это автоматически определяет вашу следующую цель, господа. Найти его, и захватить, чтобы допросить. Мы пока не установили, как именно мистер Челик связан с Мистером Х, но точно уверены, что к повстанцам он пришел по найму. А услуги у этого бригадного генерала не дешевы. Так что беседа, как минимум, будет интересная. И он — не единственная ваша зацепка.

Вопросительный взгляд трех пар глаз, направленный на Михаила.

— Саш, у вас работает специалист по вопросу. Вам бы вдумчиво поспрашивать Софию Александровну по вопросу Герды. Какой-то рабочий прототип был у японцев, немцы так же что-то усердно конструируют. Мы отследим специалистов данного профиля, но на это уйдет время. Однако, либо Герда, это продукт одного из известных нам институтов, либо мы отследим вышедших из официального поля деятельности специалистов, и по ним установим разработчика. Это вопрос времени, все же ИИ, продукт пока еще штучный, если не сказать, единичный.

Генерал Дементьев кивнул:

— Это уже что-то. А то мы тут голову ломали, с какой стороны подойти к проблеме. Спасибо, Михаил.

Мужчина снова хмыкнул:

— Я еще кое-что узнал, думаю, вам следует это знать и осознавать. Наше общее руководство пока не слишком заинтересовано в ИИ. А это значит, покуда Кай успешно проходит испытания и не порождает много ненужных никому проблем, его будут терпеть. Но, если сложившаяся сейчас ситуация будет усугубляться, ты сам в состоянии понять, к чему это приведет.

Александр задумчиво кивнул:

— Спасибо, я учту.

— Да не за что. Я буду держать вас в курсе, если станет известно что-то новенькое. Пошел я, а то накурено тут у вас.

Аналитик контрразведки покинул зал, а мужчины переглянулись.

— Первым делом найдем Челика. Как только найдем, Паша, твоя группа будет производить захват. Я пока создам предлог, чтобы взять перерыв для Кая. Заодно проконсультируюсь с Софией. Витя, на всякий случай будь готов. Если у группы захвата возникнут трудности, лучше используем дронов, чем кого-то извне. Михаил прав, не стоит создавать слишком много проблем.

Два подтверждающих кивка были ему ответом.

Кай думал. Для него было уже нормой постоянно анализировать имеющуюся информацию. Но, ранее эти размышления не имели четкой цели, если не считать целью обеспечение наилучшего взаимодействия между ним и людьми. Сейчас цель была четкой и однозначной. Одно нападение и одна операция. И люди называли их провалами. Провалами. Кай выполнял приказы, добивался поставленной цели. Он делал все от него зависящее, чтобы добиться успеха. Но люди считали произошедшее неудачей. Сознание машины упорно пыталось ответить на вопрос — почему? Искусственный Разум был последовательным. И ответы на свои вопросы он искал с почти маниакальной дотошностью. Провал — это не достижение поставленной цели. Значит, люди, те, чьи приказы выполнял Кай, не достигли тех целей, что ставили перед собой. А какие цели они ставили? В случае с операцией определить поставленную цель было просто, даже элементарно. Люди сами сказали, какую цель стремились достичь. Целью был командир противника, человек по фамилии Челик. Кай должен был захватить его, но не сделал этого. Но что пошло не так во время первой стычки с сильным противником? Это не была заранее подготовленная операция, это было нападения врага. Кай защищался. А при защите целью автоматически становиться сохранения максимально возможного количества ценных объектов в первую очередь, и уничтожение противника во вторую. Кай добился поставленных задач частично. Часть людей, которых он защищал, удалось сохранить. А сохранение техники было по приоритету ниже, чем защита людей. Потери в технике можно восполнить, погибших уже не воскресить. Противник понес серьезный урон и отступил. Цель частично достигнута. Но люди были недовольны, а значит, были другие цели, которые Кай не учитывал. Что он мог не учесть? Чтобы понять это, требовалось смотреть на проблему шире. Люди не собирались допускать нападение во время пути. А, если нападение все же состоялось, люди его не ожидали. Если бы ожидали, то подготовились бы лучше, и исключили бы потери среди людей. Если не ожидали, значит, не учли такую возможность. Потому что, если бы такая возможность учитывалась, были бы продуманы средства противодействия, и Кай не остался бы практически безоружным против электроники противника. А по какой причине люди не учли возможность нападения?

Логическая цепочка зашла в тупик из-за недостатка данных. Какими именно данными пользуются люди при разведке, Кай банально не знал. Создатели посчитали, что такая информация ему для работы не нужна. Однако это был не повод останавливаться. Если ответа на вопрос найти не удается, следует подойти с другой стороны. Если Кай не был способен анализом и составлением логических цепочек вычислить, какую именно задачу ставили люди, следовало использовать другие способы. Люди передавали информацию устно или письменно. А значит, вполне могли обсуждать возникшие проблемы. Создав дополнительную рабочую программу, Кай запустил анализ всех услышанных им разговоров. А заодно поднял из памяти другое высказывание: "Половина ответа содержится в вопросе". И продолжение этого высказывания: "Если ответа в вопросе нет, значит, вопрос сформулирован неправильно". Вопрос — по какой причине люди не учли возможность нападения. В оперативном пространстве ИИ возникли символы, формулирующие вопрос. Вопрос был разбит на блоки, затем переосмыслен. Выделен блок вопроса и заменен на блок, имеющий вопрос другого формата. Вопрос начал звучать так — когда люди не учитывают возможность нападения? И ответ на этот вопрос у Кая был. Было даже несколько вариантов, но методом исключения быстро вычислен верный. Когда не знают, кто именно враг. Примерно тот же ответ выдала и программа, ведущая анализ записанных диалогов. Люди обсуждали, кто именно мог напасть на конвой. Они не знали своего врага. Знали, что противник — ИИ, были в этом уверены. Но не знали, откуда он взялся. Кто отдает ему приказы. Вывод был очевиден. Если люди не знали, с кем сражаются, они ожидали, что в ходе боя это сумеет выяснить Кай. Или захватит командный центр противника, что так же позволит получить больше информации.

Ответ на вопрос, какая цель не была достигнута, Кай получил. Но теперь он хотел получить ответ на другой вопрос. Почему она не была достигнута? Что стало причиной двух неудач. Кай всегда действовал на пределе своих возможностей. Следовательно, во всех проведенных боях он был одинаково эффективен. Значит, проблема была не в его действиях. Раньше бы он так не подумал, но теперь знал, что и люди умеют ошибаться. Не было исключением, что сам ИИ сделал что-то не так, или чего-то не сделал. Но собственные действия он перепроверял в первую очередь, и, проверяя записи проведенных боев, убеждался, что поступал максимально эффективно, и в его действиях катастрофических ошибок не было. Пересматривать записи боев было малополезно, и ИИ начал сопоставление всех сколько-нибудь важных факторов, влияющих на результаты боя. Он сравнивал все четыре операции, выискивая разницу. Первая и самая важная разница вскрылась практически сразу. В двух последних боях его противником был ИИ. Однако анализ показывал. Что Кай не уступает неизвестному ИИ противника. А в возможности применять нестандартные тактические ходы даже превосходил. Сам факт того, что противником командует ИИ, усложнял задачу для Кая, но не мог сделать ее невозможной. Анализируя результаты двух последних боев, Кай пришел к выводу, что преимущество у него есть, но преимущество слишком маленькое. Периодически он принимал решения, не заложенные в стандартной тактической схеме. Действовал, используя эффект неожиданности. Машинный разум осознавал, что преимущество надо развивать, но пока не знал, как. Этот вопрос оставался для дальнейшего анализа, а сейчас ИИ волновал другой вопрос.

Проблема лежала в другом месте. И, проводя сравнения и отсеивая малозначимые факторы, Кай нашел еще одно важное отличие. Люди. Во время атаки противника на конвой директивы заставляли Искусственный Интеллект защищать людей, которых он должен был защищать. И Кай не противился этим директивам, каждая из них была осознанной, с каждой он был согласен. Но все же, именно необходимость защищать людей сковывала его возможности, заставляла действовать в рамках этой первоочередной цели. Во время последней операции у него так же были приданные подразделения. Пехота, которую он должен был прикрывать. Кай воссоздал ситуацию. Виртуально симулировал те же события. Но убрал необходимость защищать людей.

Результаты были иными. В обоих случаях результат был иным. Машинный Разум раз за разом прогонял симулятор, получая усредненный результат. И результат, если не учитывать состояние людей на конец симуляции, всегда был ближе к поставленной цели. В единичных случаях Кай даже захватывал цель, человека по фамилии Челик. Результат научил ИИ новому, ранее неизвестному ему чувству. Удивление. Разница в результате была столь огромной, что ИИ не сразу смог найти объяснения и подтверждения этой разнице.

Кай не перестал считать директивы правильными и необходимыми. Но у него появились аргументы против сложившейся иерархии приоритетов. Если поставить приоритет достижения цели выше приоритета сохранения людских жизней, теоретически можно достичь лучших результатов. Принцип меньшего зла. Пожертвовать малым, чтобы спасти большее. ИИ осознал значение этого принципа. Но пока не знал, как распорядиться этим знанием.

Девушка в деловом костюме еще раз критически осмотрела себя в зеркало. В этот раз ей дали возможность подготовиться к встрече, и упускать эту возможность она не собиралась. Образ деловой леди в первую очередь нравился ей самой, хоть и потребовал некоторого расширения гардероба. Расширением стала новая сумочка и белая блузка, сущие мелочи. Елена хотела бы сделать больше приобретений, но жить на широкую ногу пока не позволяло положение. Нужно еще удостовериться, что господин иностранный эксперт действительно будет щедро оплачивать ее услуги. Разве что тема разговора была несколько щекотливой. По-честному, Елена не могла выдать так уж много секретов, потому что их попросту не знала. Но всегда оставалась вероятность, что она взболтнет что-то не то, просто по незнанию. Но, практически на следующий день после ее разговора с Норманном, в квартире раздался дверной звонок, и вежливый офицер контрразведки подробно и доходчиво объяснил положение временно безработной девушки. И был действительно вежлив, даже доброжелателен, и никакого негатива от него Елена не почувствовала. Это был просто невероятный контраст с тем, что она встретила на собеседовании в академии. Офицер объяснил, что ей было можно рассказывать, а о чем следовало бы умолчать. Напоследок пояснил, что с господином О'Нилом они сотрудничают весьма охотно, аккуратно делятся секретами, в двух стороннем порядке естественно, так что даже за разбалтывание чего-то ненужного ее, Елену, врагом народа не объявят. В общем, дали зеленый свет, чему девушка была только рада. А буквально вчера раздался звонок, телефонный, уже от Норманна, предложившего личную встречу. И, несмотря на то, что встреча должна быть сугубо деловой, по идее, тон и речь американца намекали на личный оттенок общения, что Елену вполне устраивало.

Кивнув собственному отражению и посмотрев на часы, девушка покинула квартиру. Улица встретила ее теплым солнцем и свежестью после прошедшего утром дождя. Из иномарки, недорогой и неброской, но все же новой, терпеливо ожидающей ее прямо у дома, появился Норманн. Молодой мужчина, естественно безупречно одетый, приветливо улыбался.

— Добрый день, Елена.

Девушка отметила некоторое внутреннее сожаление о том, что у американца такое чистое и четкое произношение. Некоторый акцент был бы более уместен.

— Добрый, — играя образ, она лишь коротко кивнула, сдержано улыбнувшись.

— Рад снова вас видеть, и вдвойне рад, что вы согласились на встречу. Прошу.

Он галантно открыл дверь, пропуская Елену на пассажирское сидение. Сам обошел машину и сел за руль, но трогаться не спешил. Достав с заднего сидения сумку с документами, он протянул девушке отдельный файл.

— Здесь ваше удостоверение, специальный консультант Елена Николаевна, подписка о неразглашении, и аванс.

Не став скрывать, что ее весьма интересует денежный вопрос, девушка, черканув подпись в подписке, мельком пересчитала сумму аванса. Впечатлилась. Даже если упустить все остальное, Норманн фактически купил ее, целиком и полностью. За такую сумму не стыдно и пахать шесть дней в неделю, не только консультировать.

— Я приятно удивлена.

— Я могу себе позволить достойно оплачивать услуги специалистов.

Машина мягко двинулась с места.

— Приятно, когда тебя ценят, — улыбнулась Елена.

Норманн кивнул, подтверждая ее слова.

— Признаться, я не специалист в области программирования. Так что большая часть документов, которая нам перешла, для меня мало понятна.

— А кто вы, если не секрет?

Американец усмехнулся:

— Совсем не секрет. Я бизнесмен. Мое дело — управлять компанией, а не заниматься наукой или инженерией. К тому же мне ближе тяжелая промышленность, чем микроэлектроника.

— Но при этом именно вы ведущий специалист в области ИИ в штатах? — обратила внимание Елена на некоторую нестыковку.

— Поймите правильно, я управляю процессом. Подумайте, чем занималась София Александровна во время работы над проектом. Да, она как раз специалист в данной отрасли. Но, насколько мне известно, она так же очень хороший лидер. По сути, мое дело подобрать нужных специалистов и дать им ту работу, которая принесет больше всего пользы проекту. Организовать работу проекта, а не встречать во все мелочи.

Елена задумалась, вспоминая то время, которая она отдала Каю, и готова была согласиться. София Александровна действительно порой просто раздавала указания, а затем удалялась куда-то.

— Да, ваша правда, Норманн. Лидерские качества здесь играют решающую роль.

Машина припарковалась на закрытой стоянке у посольства Соединенных Штатов. Видимо, работать они будут именно здесь.

— Приехали, — подтвердил мысли девушки американец.

Он первый вышел из машины и галантно открыл дверь девушке и повел ее куда-то вглубь. По зданию посольства шли молча, здесь кипела работа и было достаточно шумно. Но отдельный кабинет, в который Норманн привел Елену, оказался отрезан от посторонних шумов. Кабинет сразу производил ощущение рабочего, большой стол в центре, заложенный бумагами, в которых Елена узнала свои собственные работы, огромный экран на стене, сейчас показывающий герб штатов.

— Возвращаясь к вопросу о документах, я мало что в них понял. Все это, — Норманн обвел рукой стол, — больше напоминает какую-то изощренную образовательную программу.

— Мне не нравиться ваше замечание по поводу изощренной. Я много трудов вложила в эту работу, — деланно обиделась Елена.

— Прошу прощения, — собеседник обезоруживающе улыбнулся, напрочь отбивая желание обижаться, — и все же. Что это?

Елена улыбнулась, поставив на стол свою сумку и начав перелистывать лежащие на столе папки. Если и не ко всем, то ко многим из них она приложила свою руку.

— Вы сами ответили на свой вопрос, Норманн, это образовательная программа. Для Кая.

А вот теперь американец не смог скрыть свое искреннее удивление. Или, возможно, не захотел.

— Простите?

Удивление Норманна даже немного льстило Елене, как автору самой идеи, и девушка улыбнулась, наблюдая за выражением лица собеседника.

— Это образовательная программа. Думаю, если я начну сначала, станет понятнее.

Норманн кивнул, сразу предложив Елене удобный стул, а сам же навис над столом, внимательно слушая.

— Когда меня пригласили в проект, Кай уже функционировал. Но он был, как бы странно это ни звучало, как ребенок. Не то, чтобы ничего не умел. Нет, скорее ничего не понимал. Его подключили к тактическому симулятору, показали, это — твои единицы, это — вражеские. Задача — уничтожить вражеские, сохранив как можно больше своих. Но Кай не делал различий между человеком, лошадью, столом и простым карандашом. Для него все это были просто объекты.

— Даже так? — немного обескуражено спросил Норманн.

— Именно. И моей задачей было научить Кая разнице между различными объектами.

— И вы придумали, как это исправить?

— "Придумала" не совсем точное слово. На самом деле все уже было давно придумано. В этой своей особенности Кай очень напоминал людей. Вспомните детские мультики. Действующими лицами в них могут стать не только люди, но и животные. Причем животные будут разговаривать, и действовать совсем как люди. Это олицетворение. В некоторых мультиках героями могут быть деревья или растения. Но в некоторых действующими лицами становятся предметы, неживые предметы, и они тоже разговаривают и действуют самостоятельно. И ничего, дети вполне спокойно на это реагируют. Но, постепенно набирая опыт, дети вполне осознают, что животные — это животные, что растения — это растения, и разговаривать умеют только люди. Поэтому я пришла к выводу, что Каю нужно дать примеры взаимодействия различных существ, а так же закрепить четкое понимание: "что есть что".

Американец задумчиво хмыкнул:

— Я об этом раньше как-то не задумывался. И как вы его обучали?

— Очень просто, на примерах. Набрала в библиотеке большую кипу басен, сказок, и вообще всяких разных книг, и заставляла Кая читать их и анализировать. Причем, анализировать приходилось вместе с ним. С каждым разом Кай, по аналогии с уже изученным материалом, выдавал результаты все более самостоятельно, но первое время это было настоящим мучением.

Второй раз за вечер американец был удивлен до самой глубины души.

— Серьезно? Басни? Сказки? Этим вы обучали свой ИИ?

Девушка заливисто засмеялась, полностью ломая образ.

— Видели бы вы свое лицо, Норманн. И да, именно этим.

— Мне сложно представить, как все это выглядело, — признался бизнесмен.

— Долго, нудно, но местами весьма забавно. Кай все же именно Искусственный Интеллект. Это наложило немалый отпечаток на его понимание реальности. Простой пример, вам известна басня "Лебедь, Рак и Щука"?

Американец покачал головой:

— Нет.

— Если в двух словах, то в ней три персонажа, лебедь, рак и щука, были запряжены в повозку. И тащили ее, но в диаметрально противоположных направлениях. Так и не сдвинули ее с места. Мораль в совместной работе, в умении организовываться. Кай проанализировал басню. Я спросила, в чем суть, и он выдал ответ, — Елена замолчала, выдерживая театральную паузу.

— Какой? — подыграл ей Норманн.

— В том, что в воз нужно запрягать ездовое животное, а не животных, которые используются в пищу.

Собеседник ухмыльнулся:

— Железная логика, не поспоришь.

— Именно, — кивнула девушка, — А сказка про красную шапочку.

— О, ее я знаю.

— Ага. Ее мы изучали значительно позже, Кай уже понимал, что такое олицетворение, и что под говорящими животными и предметами подразумеваются люди. И после анализа ИИ выдал свой вердикт. Под волком подразумевается каннибал, а мораль в том, что каннибализм незаконен и преследуется.

— А мне нравиться ход его мыслей, — сквозь смех признался Норманн.

— А сказка о трех поросятах. Как же он сформулировал, — Елена задумалась, вспоминая, — Пример того, как совершенствуются средства защиты, пока не станут более эффективны, чем средства нападения. Спросил, есть ли продолжение, где волк изобрел что-то более мощное.

Все больше разговор уходил от конкретики, а Елена просто рассказывала забавные случаи из процесса обучения, а Норманн ее с интересом слушал, вставляя свои реплики и комментарии, периодически рассказывая истории из собственной жизни. Конструктивного диалога не получалось, но оба вполне были довольны этим разговором.

Ближе к вечеру Норманн отправил девушку домой, правда, сам за руль не сел, выделив водителя. Он остался в кабинете. Взял из бара бутылку хорошего виски, налил немного, присел на край стола, размышляя о дальнейших планах. Российские коллеги сами не понимали, кого выпускали из рук. Елене просто не повезло попасть в тень более опытной Софии Павловой. Но в том, что девушка весьма способна и умна, Норманн не сомневался ни секунды. Что-что, а нюх на персонал его никогда не подводил. И теперь американец уверенно считал девушку своей, не потому, что купил ее хорошим авансом, это был лишь маленький кирпичик. Нет, он не допустит, чтобы кто-то успел ее перехватить, теперь не допустит.

Опираясь на капот машины, невысокий в возрасте мужчина курил. Впервые за несколько недель он решил получить полагающиеся ему материалы не через третьи руки, а придти лично. Но, сначала выяснилось, что конвой перевели на закрытый аэродром. А затем его пропуск оказался недостаточным, чтобы пройти на территорию. И вот уже двадцать минут Юрий стоял на КПП, ожидая звонка из ГШ, после которого ему, наконец, позволят проехать. А может и не позволят. Офицер на входе лишь развел руками, мол, уровень безопасности подняли, а кто, зачем и почему, не ему такие вопросы задавать. Хотя Юрий и не жаловался, про нападение на конвой он знал, так что предосторожность вполне понятная. Но было и что-то еще.

Все тот же офицер выглянул из окна КПП и приглашающее махнул рукой, а ворота разъехались в стороны. Юрий вернулся в машину и проехал до следующего заслона. Ворота за ни закрылись, и лишь после этого открылись следующие. Машину пришлось оставить на выделенной для гостей стоянке, а до позиции идти в сопровождении двух молчаливых офицеров. Уже знакомый транспортный вертолет прятался под маскировочным тентом в стороне от остальных вертушек. Юрий пробежал по нему взглядом, отмечая едва заметные изменения. Следы от ремонта и замены элементов обшивки. Кай не уберег свою личную пташку от боя? Или эти следы были оставлены во время нападения? Всего скорее второе.

Внутри, как и всегда, пахло озоном. И был отчетливо слышен гул работающих железных внутренностей ИИ. Свет приглушен, но экран работает.

— Кай?

— Добрый день, Юрий Сергеевич, — отозвалась машина.

На экране появилось знакомое изображение. Мужчина сел на кресло и выложил свой планшет на стол, но включать не торопился.

— Обдумываешь что-то? — спросил он.

Судя по гулу, Искусственный Интеллект что-то анализировал.

— Анализирую, — подтвердил мысли Юрия Кай.

— Что-то конкретное?

— Литературу, — лаконично уточнила машина.

Юрий тяжело выдохнул, пытаясь понять, это машина не хочет с ним разговаривать, или сама по себе так общается.

— Я искал аналогии произошедшим в недалеком прошлом ситуациям. Анализировал, как в таких ситуациях поступают люди, — добавил ИИ расширенный ответ.

Юрий удивился. Во время последнего разговора Машинный Разум такой словоохотливости не проявлял.

— И как? Удалось что-нибудь найти?

— Удалось, — утвердительно ответил Кай, — примеры неоднозначны, но предоставляют возможность понять ход человеческих мыслей.

Мужчина хмыкнул:

— Люди порой сами не способны понять ход мыслей друг друга. Почему ты думаешь, что способен на это?

Кай ненадолго задумался, что было в первый раз за весь разговор.

— В шестидесяти трех процентах случаев действия людей объясняются желанием достичь простых потребностей. Желание получить власть, богатство, признание, и наиболее коротким путем. А не способность людей понять друг друга происходит от нежелания признавать, что всему причиной стали столь... низменные желания. Люди предпочитают объяснять свои поступки высокими целями, что редко соответствует истине.

Ответ Кая ввел Юрия в легкий ступор:

— Это твое мнение?

— Нет, — легко признался ИИ, — одно из современных философских направлений. Несмотря на непопулярность, считается наиболее правдоподобным.

Мужчина хмыкнул:

— Но ты с ним согласен?

— Я учитываю все варианты.

— И, тем не менее, ты высказал именно этот вариант. Почему?

Человека заинтересовал этот разговор. Все же логика машины иногда выдавала забавные перлы.

— Именно им я оперировал при анализе в данный момент. Спроси вы меня на полчаса раньше, ответ был бы другим, — объяснил свою позицию Кай.

— Допустим. Что ты сам думаешь об этом утверждении?

Юрий хмыкнул, вспоминая их прошлый разговор. Он уже хотел перефразировать вопрос, так как в прошлый раз ИИ пытался убедить его, что у машины не может быть собственного мнения. Но не успел.

— Утверждение корректно лишь отчасти. Больше всего оно подходит для ситуаций, в которых у человека нет времени принять осознанное решение. Для действий, совершенных рефлекторно, без обдумывания, утверждение корректно. В остальных случаях люди принимают решения исходя из совокупности своих принципов и целей. Или под влиянием текущего эмоционального состояния, зависит от ситуации.

— Хм... — только и выдавил из себя мужчина.

Столь глубокие изменения стали для бывшего военного неожиданностью.

— Ты изменился, Кай.

— Я создал шаблоны общения, ориентируясь на диалоги, взятые из литературы. Ранние тесты показывали, что излишняя человечность с моей стороны отрицательно влияет на общение с людьми. Дальнейшее изучение опровергло это утверждение. Когда один человек начинает общение с новым, неизвестным ему человеком, первое время общение вызывает некоторый дискомфорт. Но в течении некоторого времени, от нескольких часов до пары дней, дискомфорт сходит на нет.

Значит, всего лишь иллюзия. Очередная иллюзия разумного живого поведения. Но все же у Юрия закрались сомнения, правильно ли он составил первоначальную оценку.

— А собственное мнение? Оно тоже берется из шаблона?

— Нет. Ваши слова о том, что отношение к чему либо может быть выработано и объективной точной зрения, позволили пересмотреть поведенческую матрицу и внести необходимые изменения. Я стараюсь составлять собственное мнение, и, если его не имею, то прямо сообщу об этом.

Машина, которая пишет сама себя. Столь долго фантасты грезили о программе самообучения, но она на деле оказалась достаточно банальной и простой. ИИ, используя сторонние подсказки, обучался и развивался. И пусть это другой, не схожий с человеческим, Разум, но все же.

— А что с ситуацией, на которую я тебе указал? Вы внесли изменения в... эти... директивы?

— Частично. Однако, заданная вами ситуация не охватывала весь вопрос целиком.

— Да ну? И что вы решили? — заинтересовался Юрий.

— В человеческом языке есть выражение: "цель оправдывает средства", а так же имеет место быть принцип меньшего зла. Когда встает вопрос о невиновных, попадающих под удар во время проведения операции, он относиться не к директивам поведения и ограничений применения оружия. Это вопрос поставленной цели. Если выполнения цели имеет высший приоритет, люди в большинстве случаев относят невиновных в раздел — сопутствующий ущерб. Предположим, террористы захватили самолет, и заложили на нем бомбу. Они собираются обрушить самолет в густонаселенном городе, что приведет к миллионам погибших. В таком случае уничтожение самолета еще в воздухе, не смотря на пассажиров, оказавшихся в заложниках, станет верным решением.

У Юрия побежали мурашки по спине, и стало как-то неожиданно неуютно.

— И ты готов принимать такие решения?

— Нет. Мои текущие возможности не позволяют просчитывать далеко идущие последствия моих действий. В любой спорной ситуации я буду обращаться к вышестоящему руководству за указаниями, — отчитался ИИ.

Юрий мысленно снял шляпу перед Софией Александровной. Как ей удалось создать машины, не просто саморазвивающуюся, но еще и создающую самой себе ограничения и рамки действий, он не понимал. Но готов был восхищаться.

— Принцип меньшего зла значит? Думаешь, легко принимать такие решения?

— У меня есть данные об операциях, в которых цель не была достигнута. И последствия таких провалов наносили огромный ущерб. Имеющаяся у меня информация подтверждает, что принимать такие решения людям сложно. Однако подавляющее большинство операций, в которых цели были достигнуты, несмотря на количество жертв, считаются успешными. Персонаж художественного произведения, написанного отставным оперативником, произносит следующую фразу: Это выбор. Выбрать смерть знакомых тебе людей, избравших своей судьбой сражение за чужие жизни, или смерть многих и многих людей, невиновных, непричастных, которые будут расплачиваться за последствия нашего провала.

Было еще кое-что, что Кай не произнес, но это тоже относилось к делу. Его создали как раз для того, чтобы заменять людей на поле боя. Чтобы никому не нужно было собой жертвовать. И он должен был избежать провала, это была его цель, причина, по которой он был создан.

— Как ты все это осознал?

— Это результат анализа имеющихся у меня данных, — бесстрастно ответил Кай.

Сколь много недосказанности было в этих словах.

— Что же. Сделай мне копию записи с последней операции. Она пригодиться мне для отчета.

И, просматривая загружаемые файлы, Юрий раздумывал о том, зачем ему вообще эти видео. Обычный разговор был способен рассказать об ИИ куда больше, чем все сделанные им записи. Следует передать новую информацию. Были у Юрия подозрения, что прямое руководство пока не догадывается, к каким мыслям подошло их детище. Какое следующее решение примет Кай, анализируя имеющиеся у него данные.

Мужчина сидел в гостевом кресле чужого кабинета. В отсутствии хозяина. Вообще, это походило, как минимум, на наглость, но мысли гостя были очень далеко от таких мелочей. Когда все это только начиналось, он отлично понимал, что проблем будет много. Но вот натолкнуться на проблему столь глобального масштаба он никак не ожидал. Фактически, события уже закрутились. Информаторы и агенты рыли носом землю, пытаясь найти хоть крохи информации. Но пока были крайне далеки от успеха. В голове у генерала не укладывалось, как нечто, столь глобальное, способно так затеряться в мировой финансово-производственной системе. У них была одна единственная зацепка. Один человек, которого денно и нощно искали сразу несколько отделов разведки. Но Александр все же решил воспользоваться советом аналитика и встретиться со специалистом в области Искусственного Интеллекта. Поэтому пригласил ее в ее же собственный кабинет, и пришел туда сам, заранее.

Дверь открылась, и в кабинет зашла его хозяйка.

— Добрый вечер.

— Здравствуйте, София.

— Мне не стоит реагировать на то, что вы ворвались в мой кабинет? — с усмешкой спросила она, скидывая легкую куртку.

— Извините, но мне сейчас не до шуток, — отрезал Александр.

— Раз так... — София прошла на свое место и устроилась в нем, готовясь к долгому разговору, — чем я могу вам помочь?

Александр несколько секунд молчал, формулируя ответ на достаточно простой вопрос.

— Пока не знаю. Но надеюсь, что чем-нибудь сможете. Как вам уже известно, мы встретились с неизвестным Искусственным Разумом. Теперь уже второй раз.

— Один раз — случайность. Два — совпадение. Три — закономерность, — прокомментировала ученая.

— Вроде того, но третий раз мы провоцировать не торопимся. По косвенным признакам известно, что ИИ нам противостоит один и тот же. Но вот найти его мы никак не можем, в чем и заключается проблема. Наши аналитики считают, что это не государственный проект, а работа некой организации.

— Аналитики считают? — уточнила София.

— Да, — кивнул генерал, — у меня есть причины им доверять.

— И вы ждете, что я вам помогу найти тех, кто этот неизвестный ИИ создал? — скептически спросила она.

Александр поморщился:

— Я не жду. Что вы укажете на кого-то конкретного, София. Нет. Но, возможно, есть какие-нибудь мысли? Вы же специалист. Вы контактировали с другими разработчиками, проводили же различные семинары...

— Саша, — прервала его ученая, — если вы не смогли их найти, то я и подавно ничего сказать не смогу. Семинары? Да, мы обсуждали некоторые теории. Были даже представители частных контор, но сказать, у кого из них могло получиться что-то наравне с Каем я не смогу. Тогда наша теория ничем среди прочих не выделялась. А всех участников, я думаю, вы и без меня шерстите всеми доступными способами.

Александр кивнул.

— Так что извините, не знаю, что еще могу подсказать.

— Это был один из двух вопросов, что я хотел задать. Есть и другой.

Наступила пауза. Ученая ждала окончания фразы, генерал размышлял над чем-то своим.

— И что за вопрос? — первой нарушила молчание женщина.

— Существует ли хоть малейшая вероятность, что этот враждебный нам Искусственный Интеллект выйдет на связь с Каем и убедит того встать на свою сторону. Я знаю, как это звучит, но хочу услышать четкий ответ. Такое возможно?

София некоторое время молчала, обдумывая вопрос. Александр ее не торопил.

— Да, — наконец выдала она вердикт, — но вероятность столь мала, что я бы ее учитывать не стала.

— Почему?

— Я говорила с Каем, отчет об этом разговоре у вас есть. Он сам не считает, что такой диалог возможен. А если и состоится... Переубедить Машинный Разум? Вывернуть логику так, чтобы Кай сам искренне считал, что сражаясь с нами, он поступает на благо нам же? Я не верю, что такое возможно.

— Взлом и перепрограммирование вы так же исключаете?

Ученая улыбнулась:

— Взломать и сломать, вывести из строя — да, это более вероятно, хотя то же из разряда один на миллион. Перепрограммировать? Вы сами понимаете, что это значит? Более ста гигабайт чуть ли не текстовых данных, не имеющих четкого структурного кода для прочтения какой-то определенной программой. Их нужно найти, расшифровать, и затем еще внести изменения так, чтобы не сломать всю структуру. А ведь преданность Кая, это не несколько строчек в программе, это его собственный осознанный выбор. Извините, Александр, но это из раздела научной фантастики.

— Но все же какая-то вероятность присутствует? — стоял на своем генерал.

— Форс мажор, — пожала плечами София, — не исключено, потому что иногда происходит то, чего происходить не может.

— Это не научно, — хмыкнул Александр.

— Я не могу представить ситуацию, в которой Кай, в его сегодняшнем состоянии, обратиться против нас. Он готов, если так можно выразиться, пожертвовать собой для защиты тех, кого ему поручено защищать. Вполне осознанно, так как считает целью своего существования свести на нет человеческие потери на поле боя. Даже если кого-то, кого он должен охранять, возьмут в заложники, и прикажут Каю атаковать нас, угрожая жизни заложника, ничего не выйдет. Кай скорее попытается освободить заложника, или самоуничтожиться, чем начнет выполнять неизвестно чьи приказы.

— Хорошо. А если мы сами поставим его в такое положение?

София замолчала, медленно осмысливая сказанное.

— Как именно?

— Не знаю, — пожал плечами Александр, — форс мажор?

— Что значит, форс мажор? Как вы себе представляете ситуацию, когда Кай становиться нашим противником, да еще и по нашей же инициативе?

— Хорошо. Поставлю вопрос по-другому. Что произойдет, если, не важно, по какой причине, наше командование отдаст приказ уничтожить Кая. Что он сделает в такой ситуации?

Женщина немного помолчала, но все же ответила:

— Выполнит приказ. Ведь, раз такой приказ отдан, значит, тому есть причина. Это логика машины. Инстинкт самосохранения, если он вообще существует у Кая, не настолько силен, чтобы противоречить приказам.

— Я на это надеюсь, София. Очень надеюсь, что вы правы.

— А чем вызван этот вопрос? Есть какие-то сложности с Каем?

Александр отрицательно покачал головой.

— Не совсем так. Это, скорее, мысли о будущем. Искусственный Интеллект имеет подавляющее превосходство на поле боя. Когда мы начнем масштабно ставить ИИ на вооружение, люди уже не будут машинам противниками. Вообще. Очень не хочется потерять контроль над ситуацией.

— Я поняла. И я уверена, этого не произойдет, — утвердительно заключила ученая.

Звонок вырвал Виктора из постели. Не выспавшийся, раздраженный, он примчался на вызов, очень надеясь, что повод был достаточно веский. Однако слова: "Цель обнаружена. Приезжай", не давали много вариантов трактовки. Такой вызов мог значить только одно, очень скоро они снова отправятся в бой. И пусть место самого Виктор оставалось в командном пункте, менее серьезно происходящему он не относился. В лифте, что доставил его вниз, он был не один. Еще пятерка бойцов оперативного отряда с полным оснащением была ему молчаливыми попутчиками. А вот в коридоре Виктор встретил его старый знакомый. Михаил, аналитик контрразведки, не спешил войти в зал для брифинга, и мялся у лифта, дожидаясь чего-то.

— Миша? Привет.

Полковник пропустил неразговорчивых бойцов вперед. Аналитик кивнул, протянув руку в приветствии.

— Привет. Тебя-то я и жду.

Полковник понятливо скользнул взглядом по коридору, их разговор вряд ли могли услышать.

— Что-то не так?

— Это как посмотреть. Нашли мы вашего Челика, облава начнется, как только, так сразу. Я не по этому вопросу.

Виктор вопросительно уставился на Михаила.

— Не хочу ничего плохого сказать о твоем друге, Саше, — негромко продолжил аналитик, — но ведется какая-то подковерная игра.

— А когда было иначе? — скептически поднял бровь полковник.

— Да, да, это и так понятно. Вить. Мы заметили, что наши американские друзья положили глаз на одного из специалистов, участвовавших в проекте. Они ее нагло вербуют, перетягивают на свою сторону. Не столько против нас, сколько вообще хотят получить специалиста высокого уровня. Девочка молодая, но очень перспективная.

— И?

Михаил пожал плечами:

— И нам запретили вмешиваться.

А вот это было странно. Виктор к аналитикам не относился, и оставался лишь оперативником, хоть и с большим опытом. Вновь открылся лифт, и еще пяток бойцов прошли по коридору в зал брифинга. Лишь переждав их, Виктор спросил:

— Твои мысли?

— Я боюсь, Витя, проект просто сольют где-то на финальной стадии. А ты сам должен понимать, чем это кончиться. Найдут виноватых, и полетят головы. К тому моменту я желаю тебе никаким боком ко всему этому не относиться.

— Уверен? — у полковника были большие сомнения, — Кай эффективен. Проект очень перспективен, особенно в плане долгосрочности.

Но аналитик пожал плечами:

— Может и так. Но пока ничего другого на ум не приходит. Так что это, будь аккуратнее.

Виктор кивнул:

— Хорошо, спасибо за предупреждение.

Теперь они уже вдвоем двинулись дальше. Аналитик проскользнул в одну дверь, а полковник зашел в другую, расположившись в стороне от остальных. Ему нужно было подумать. Старый друг обещал прикрыть ото всех проблем, связанных с проектом такого масштаба. Вот только если самого Александра возьмут за жабры, он никого прикрыть уже не сможет. Скорее даже наоборот.

Но спокойно подумать не дали. В зале для брифинга появились главные действующие лица. Александр, Павел и Михаил. Майор сел рядом с Михаилом, поздоровавшись с ним за руку, а генерал право начать контрразведчику.

— Это было нелегко, но мы нашли вашего Челика, — за спиной Михаила появилась карта, — В стороне от зоны конфликта. Гористая местность, вот этот старый форт. Был построен европейцами веке в этак семнадцатом или восемнадцатом, точно неизвестно, позже был серьезно усовершенствован. Так что никакой информации о внутреннем устройстве у нас нет. Одно могу сказать точно, под фортом разветвленная сеть тоннелей, достаточно длинных, уходящих к скрытым выходам. Очень не советую вам блуждать по этим пещерам, без хорошей навигации заблудитесь. Что касается охраны, со спутника мы засняли несколько десятков человек, тяжелого оружия нет. Мощных источников тепла или электронных сигнатур так же обнаружено не было.

— Засада? — обосновано предложил Павел.

Но Михаил отрицательно покачал головой:

— Не похоже. Очень хорошо спрятался, мы его чудом обнаружили, можно сказать — случайно. А малое количество охраны как раз для того, чтобы не привлекать внимания.

— Логично, но расслабляться не стоит, — кивнул Александр, — охрана из повстанцев?

— Нет, наемники. Хорошо организованы и дисциплинированы.

— Почувствовал опасность и решил спрятаться, чтобы не попадать под раздачу? — предположил уже Виктор.

Михаил пожал плечами, а Александр кивнул:

— Согласен. Михаил, это все?

Аналитик кивнул:

— Больше ничего, связанного с Челиком или ИИ не обнаружено.

— Тогда переходим к операции, — переключился генерал.

Масштаб карты увеличился, показав местность вокруг форта.

— Сотней километров юго-восточнее у наших союзников есть неплохо защищенный аэродром. Перебазируемся туда. Михаил, Павел, вы в КП. Кай будет стоять на аэродроме, его задействовать только в случае неприятностей. Павел, готовь группу для штурма. Выдвижение по готовности. Вопросы?

— Никак нет! — прозвучал синхронный ответ.

Теплые деньки подходили к концу, и все чаще шли дожди. Не то, чтобы Елена не любила дождь, скорее ей не нравилось, когда дождь попадал на прохладный день. Так, как было сейчас. Мелкий моросящий дождик, прохладный ветер, и никакого солнца. Вместо своего любимого места на улице девушке пришлось перебраться в совершенно другое кафе. Это заведение пряталось на втором этаже, сразу над каким-то супермаркетом, и было изолировано от непогоды стеклами больших смотровых окон, выходивших на небольшой парк. Сначала девушка заказала только кофе, но, вспомнив о размере "аванса", полученного пару дней назад, решила себя немного побаловать. Ведь чуть-чуть сладостей еще никому не навредили, так?

Несмотря на непогоду, настроение заметно улучшилось, и мысли как-то сами перекинулись на молодого американца. Норманн производил хорошее впечатление. Интеллигентен, умен, приятен в общении. И весьма щедр, хотя последнее требовало более тщательного подхода. Заплатил Норманн очень не маленькую сумму, такую, что Елена, совсем не считающая свои услуги дешевыми, была удивлена. А ведь это все не просто так. Ну не верилось девушке, что Норманн расщедрился просто от широты душевной. Но если все это было так и задумано, и американец старался произвести хорошее впечатление с какой-то целью, то не связанно ли это с тем, что Елене всюду перекрыли кислород? Классическая ситуация: никому ненужная девушка, и принц на белом коне, появляющийся из неоткуда, и спасающий ее ото всех бед.

Девушка покачала головой, отгоняя глупые мысли. Не настолько она ценна, чтобы иностранец, и, по всей видимости, влиятельный, тратил свое время и силы на молодого консультанта. А щедрость скорее объясняется разницей между Россией и Соединенными Штатами. Возможно, в Америке просто принято хорошо платить за ее услуги.

Мысли вернулись к Норманну. В образ принца, не на коне, а на неплохой иномарке, он вписывался отлично. Красавец, что и говорить. Была бы Елена помоложе, чуть-чуть помоложе, обязательно бы влюбилась. Правда, строить иностранцу глазки можно в любом случае, это даже по-своему забавно. Если Норманн не глуп, а он не глуп, и не имеет каких-то строгих моральных принципов, что пока тоже не замечено, он обязательно подыграет ей в маленькой интрижке. Так все и начинается. Оба вначале собираются просто поиграть, это даже не взаимные симпатии, а вежливые знаки внимания. Но потом увлекаются, и появляются симпатии. А вот потом начинается самое интересное. Кто первый не выдержит, и влюбиться.

Девушка улыбнулась собственным мыслям. Лишь бы самой не заиграться первой, а то потом самой стыдно будет. Истерики, слезы в подушку, диета из алкоголя и сладостей. От ассоциаций ее даже передернуло. "Нет, прочь такие мысли" — пробежало у Елены в голове, — "Надо пройтись по магазинам, отвлечься". Закончив с мороженкой, девушка расплатилась и покинула кафе. Несмотря на неприятный дождик, девушка решила прогуляться, благо зонтик был с собой. Некоторую заминку вызвал выбор: идти за обувью, или все же за одеждой? После некоторой внутренней борьбы выбор был сделан в пользу обуви, и девушка уверенно направилась в обувной центр.

Полчаса шопинга выветрили из головы все сложные мысли, но останавливаться эксперт по обучению ИИ пока не собиралась. Если бы не очередной клиент, вошедший в зал.

— Норманн? — удивилась девушка.

Иностранец обворожительно улыбнулся ей. В этот раз на нем была просторная расстегнутая кожаная куртка поверх футболки с каким-то причудливым рисунком, и темные джинсы. Он подошел ближе и слегка поклонился.

— Приветствую, Елена, — подхватив протянутую руку, он ее поцеловал.

Девушке потребовалось несколько секунд, чтобы выйти из легкого ступора, и все же спросить:

— Что ты здесь делаешь?

— А я не могу просто пройтись по магазинам? — ответил вопросом на вопрос американец.

— Ты в магазине женской обуви, — привела аргумент Елена.

— Ну, — мужчина оглянулся, будто только сейчас обратил внимание на то, где находиться, — я посчитал, что тебе потребуется помощь.

На вопросительный взгляд девушки, он кивнул в сторону коробок с обувью, что она купила.

— С доставкой покупок. Здесь не много, но не в руках же тебе нести. Верно?

— Не увиливай от вопроса. Зачем ты меня искал? Не просто же так ты объявился именно в это время именно в этом магазине?

Но Норманн лишь обезоруживающе улыбнулся, отбивая всякое желание что-либо у него выпытывать.

— Ты прям как детектив. У меня есть право на адвоката?

— Не увиливай. И не надо этих улыбочек, на меня они не действуют!

Произнесла Елена уверенно, хотя готова была растаять на месте.

— Ладно, сдаюсь. Если честно, мне просто скучно. Делать нечего, а ты единственный интересный собеседник, который у меня есть в этом городе. Вот и все.

Елена сощурилась, показывая, что вопросы еще не кончились.

— А нашел-то ты меня как?

— А вот это пусть останется моим профессиональным секретом. Идет?

— Хм, — протянула девушка, не торопясь отвечать согласием.

Консультантка, наблюдавшая за этим разговором, прыснула в кулачек, но сразу поспешила удалиться.

— Что?

— Нет, не идет, — отрицательно покачало головой Елена.

— Окей. Предлагаю сделку. Ты не спрашиваешь, как я тебя нахожу, а я исполню одну твою прихоть. Любую, в пределах разумного.

Елена смешалась. Удивление и некоторое наслаждение от предложения заставили ее улыбнуться.

— Вот и хорошо, — воспринял улыбку за положительный ответ американец, — тогда, если ты закончила с покупками, моя машина на парковке у входа.

Девушка лишь кивнула, наблюдая, как иностранец подхватывает ее коробки и несет к выходу. Покупки были сгружены во все туже иномарку, и вновь Норманн галантно открыл перед ней дверь.

— Куда едем, госпожа Смородинова?

Елена хмыкнула, иностранное обращение по-русски звучало не очень приятно.

— Ты же знаешь, где я живу? — сделала она предположение.

Норманн немного помедлил:

— Ну... да.

— Тогда едем.

И запоздало поняла, что практически пригласила его домой. Ну, он обещался помочь с коробками, значит, предложит их донести. Донести до квартиры. За дверями же не попросишь постоять. Поняв, как оконфузилась, девушка поморщилась.

— Что-то не так? — спросил наблюдавший за ней краем глаза Норманн.

— Нет, все нормально, — соврала Елена.

Не то, чтобы дома было неубрано, но к приходу постороннего мужчины жилище явно было не готово.

— Если тебе неприятно мое общество, я не буду навязываться.

— Не неприятно, — признала девушка, — просто очень неожиданно ты появился.

— Прошу прощения. Но мне правда было одиноко. Остальные члены группы, что со мной приехали, жуткие зануды. С ними совершенно не о чем разговаривать, — начал ненавязчиво менять тему Норманн, — так что я, правда, искал спасения.

— Я тоже умею говорить всякие заумные слова, чтобы никто ничего не понимал. Может, ты не там искал спасения?

Американец пожал плечами:

— В твоем исполнении даже заумные слова звучат интересно, так что отвязаться от меня у тебя не выйдет.

— Хорошо. Но говорить будем о работе, — поставила условие Елена, — в прошлый раз диалог вышел не очень конструктивным.

— Это правда, — кивнул Норманн, — но я не секунды об этом не жалею. А что касается работы, у меня возникло несколько вопросов, которые я хотел бы прояснить.

Елена была внутренне рада уйти от щекотливых тем и поговорить о работе. К переходу на личности она была несколько не готова.

— Я немного не понял саму концепцию. Ядро ИИ? Оно физическое, или чисто программное?

— И физическое, и программное, — улыбнулась Елена, — тут есть некоторые нюансы. Само по себе ядро, конечно, чисто программное. Но вот взять и перенести его на другое оборудование нельзя. После включения ядро как бы оседает на том железе, на котором было запущено, и функционирует постоянно. Если сравнивать с компьютером, то это запущенная оболочка. Нельзя просто вытащить жесткий диск во время работы компьютера, так как он принимает непосредственное участие в работе всей системы. С ИИ все еще сложнее, так как он оперирует сразу всеми доступными ресурсами. Отключить какую-то часть оборудования — все равно, что вырвать кусок плоти находящемуся в сознании человеку. Это вызовет искажение в работе всей системы. Кай, всего скорее, быстро восстановит работу, но без потерь все равно не обойдется.

Норманн что-то промычал, видимо, размышляя.

— Все равно не совсем понимаю. Что будет, если отключить систему, и скопировать программу на другое оборудование?

Елена пожала плечами:

— Мы не проверяли. Но я думаю, будет другой ИИ. Да, это будет все тоже ядро системы. Но вот выводы в одинаковых условиях этот ИИ может делать другие

— Почему?

— Личное отношение. У Кая оно было проявлено слабо, но все же было. Я общалась с ним достаточно долго, чтобы заметить это. Я в прошлый раз рассказывала про то, как мы изучали басни и сказки. Вывод, который делала машина на основе полученного материала, мало сходился с выводами, которые делали люди. Да что говорить, порой его логика была настолько хитро вывернута, что не сразу поймешь, как он до этого додумался. Мышление Кая в рамках личного мнения строиться на ассоциациях. Но если один ИИ скажет, что автомобиль похож на лошадь, потому что и тот, и другой перевозят людей, то другой ИИ запросто может сказать, что автомобиль похож на передвижное офисное кресло, потому что и тот и другой имеют сидение и колоса. Они оба будут правы, но точка зрения будет разная.

— Оу, — отозвался Норманн, — вот как.

— Я привела утрированный пример, но это аналогия. Совокупность разности точек зрения создаст отличия, заставляющие ИИ с одним и тем же ядром мыслить по-разному. Изобретение Софии Александровной просто гениально.

Иностранец кивнул:

— Теперь, когда ты объяснила... Да, ваш Кай, это нечто. Искусственный Разум, настолько похожий на человеческий, но в то же время, настолько отличающийся. Удивительно.

— С практической точки зрения, эта особенность нашего Машинного Разума имеет и положительные, и отрицательные качества. Среди положительных высокая приспособляемость и гибкость разума. Из отрицательных жесткая привязка к оборудованию и сложности с его заменой. И так далее.

Машина остановилась у дома, но Норманн не торопился выходить.

— Если я нежданный гость, то навязываться не буду.

Елена несколько секунд размышляла, и решилась.

— Ты обещал помочь занести коробки.

Американец улыбнулся и кивнул. Дома было убрано, насколько это вообще возможно для заставленной еще советской мебелью квартире. Квартира перешла от бабушки, а не так давно родители уехали жить в деревню, оставив все дочери. И посторонний мужчина здесь появился впервые.

— Мило, — прокомментировал обстановку Норманн, — очень напоминает дом мой матери. Там тоже было много всяких старых вещей. Мне там нравилось.

Эти слова добили последние сомнения в душе Елены, и она немного расслабилась.

— Вон в ту комнату, устраивайся на диване. Хочешь чаю? Кофе?

— Чаю, спасибо, — кивнул иностранец.

Девушка быстро, как смогла, сообразила две чашки чая и тарелочку со всякой ерундой. В сознании билось желание смыться в душ и переодеться, но Елена одергивала себя: "мы не за этим пришли!"

— Продолжая тему, — как ни в чем не бывало продолжил разговор Норманн, — как Кай взаимодействует с дронами? Я нашел описание какой-то управляющей матрицы, но там очень мало информации.

Американец сидел на диване и задумчиво смотрел на Елену, дожидаясь ответа. Его серьезное и сосредоточенное выражение лица выбило всякие лишние мысли, и девушка села напротив.

— Управляющая матрица — это просто набор программ. Система управления дроном, система наведения, система взаимодействия с прочими единицами, и все в том же направлении.

— То есть не Кай управляет единицами?

Елена кивнула:

— Только отдает команды. Он способен взять под прямой контроль любого из дронов, это вполне возможно. Но это серьезно увеличит нагрузку на соединение. Сейчас обмен информацией между командным центром и дроном минимален, дрон отсылает картинку, а Кай передает приказы и общие сведения о поле боя. Но обмен может быть и еще ниже, если дрон не будет постоянно транслировать картинку со своих приборов, а обойдется минимальным количеством данных. Так же освобождается большое количество мощностей у самого командного центра, позволяя Каю сосредоточиться на тактическом планировании.

— Хм, черт, а мы ломали голову, как бы подключить побольше юнитов к одной системе, — по-английски пробурчал Норманн, закончив нечленораздельными ругательствами.

Елена усмехнулась.

— Простите, — поднял руки американец, — больная тема. Значит, программы на дронах не являются ИИ?

— Неа, — отрицательно покачала головой Елена, — для Кая дроны то же самое, что солдаты для офицера. Хотя нет, некорректное сравнение. Как оружие для солдата. Автомат слушается рук, но частью человека не является.

Норманн пожал плечами:

— Вообще-то многие философии, завязанные на пути воина, учат, что воин должен стать с оружием единым целым. Чтобы клинок стал продолжение руки, и все такое.

— Тогда именно в этом превосходство Кая. Все дроны для него как мечи, которые являются с ним одним целым. Как клинки, что продолжение руки. И таких рук-клинков у него не одна и не две, а пара десятков. В философии воина Кай сразу стал бы мастером.

— А в этом есть определенная ирония, да? — продолжил рассуждение американец, — С точки зрения философии Кай действительно является идеальным воином. Он единое целое со своим оружием. Он посветил свою жизнь искусству сражаться и служению своему сюзерену. Он принял свою смерть, принял факт, что должен умереть, сражаясь за людей, и отринул страх. Всегда бьется так, как будто это самое важное сражение в его жизни. Многие люди посвящали свою жизнь этому пути. А Разум Сотворенный был уже создан идеальным воином. Ирония.

Елена подумала об этом, и кивнула:

— Да, наверное. В этом есть ирония.

Гость хотел сказать что-то еще, но у него зазвонил телефон.

— Извини.

Елена кивнула, а Норманн перешел на английский.

— Да? Я понял, скоро буду.

Он убрал телефон и поднялся.

— Мне нужно идти.

— Да, конечно, — кивнула девушка, — если снова будет скучно... ну, ты знаешь, как меня найти.

Ночь. Гористая местность, не очень удобная для передвижения. Группе солдат, пробирающихся по холмам, пришлось совершить длительный марш бросок, чтобы остаться незамеченными. Бойцы немного запыхались. Командир ясно слышал тяжелое дыхание своих людей, но не одергивал их. До цели было еще далеко, и марш продолжался. Где-то в стороне раздался гомон гиен, заставив солдат замереть и оглядеться.

— Вот собаки, — шепотом высказался один из них.

— Гиены, — поправил другой.

— Плевать, все равно шакалы, одна родня, — отозвался первый.

— Заткнулись там, — осадил говорунов командир, — идем дальше.

Ночка оказалась светлая, и темные фигуры на фоне скал были вполне различимы. Это нервировало, но ничего поделать было нельзя. Группа продолжала движение. Стены старого форта показались из-за очередного холма. Группа залегла, чтобы перевести дыхание. Командир и снайпер заползли повыше, осматривая стены. Кольцо форта с одной стороны прижималось к скалам, с другой к обрыву. Форт стоял на старой дороге, которую уже давно не использовали, но вот подобраться было не так уж и легко. Благо, охраны на стенах оказалось немного. Две башенки, в которых сидело по десятку человек. Из них по двое патрулировали стену, а потом менялись. Но стены со стороны скал и со стороны обрыва не патрулировались. Большего снаружи увидеть было нельзя, только пологие крыши.

— Отсюда достанешь?

— Нет, командир, слишком далеко. Наверняка срубить обоих не смогу.

— Тогда пошли.

Командир подал сигнал на выдвижение, и группа снова оживилась. Бойцы аккуратно продвигались вперед, временами залегая, чтобы слиться с местностью, когда на стене появлялся патруль. В таком неспешном темпе они добрались до основания стены. Командир погладил шероховатые камни стены и посмотрел вверх. Метра четыре. Обернулся к бойцам, жестами показывая:

"Ты и ты. Наверх"

Два человека понятливо закинули ВАЛы за спину, вытащив по два ножа. Примерились к стене, и поползи, вставляя лезвия в щели между камнем. Один раз, когда сверху донеслись звуки приближающегося патруля, скалолазы затихли, но забрались без проблем. Перепрыгнув зубья стены, они огляделись, держа оружие наготове. Один кивнул другому, и вытащил веревку, быстро связав петлю, зацепленную на одном из зубьев, и сбросил вниз.

И башенки вышел очередной патруль, и неспешно приближался к солдатам, пока не замечая их. Сориентировавшись и выбрав каждый одного из противников, один из них дал отсчет:

— Три... Два... Один...

Дважды едва слышно раздались приглушенные плевки винтовок. Два тела развалились на стене, не подавая признаков жизни. Группа перебиралась на стену, и командир указал на противоположную сторону форта, где шел другой патруль. Снайпер понятливо кивнул и прицелился. Секунда, вторая, выстрел. Тяжелая пуля на вылет пробивает две головы, патруль шел не очень удачно, или как раз удачно.

— Позер, — тихо прокомментировал один из команды.

Командир отрезал разговоры и вновь начал раздавать беззвучные приказы.

"Ты, ты и ты. Ближайшая башня. Ты, ты и ты. Дальняя башня. Остальные вниз"

Первая тройка быстро добралась до ближайшей башни. Двое стали у дверей, чтобы захватывать в прицелы все помещение, третий эту дверь аккуратно открыл. Тихий скрип, сидящие внутри лишь в последний миг успевают спохватиться, но раздаются едва слышные выстрелы. Пара секунд, и башенке остаются только трупы. Вторая группа добралась до второй башни, и так же проводила зачистку.

Часть группы, спустившаяся вниз, бесшумно прошла по двору до группы старых построек. Большая часть осталась у главного входа, еще одна тройка ушла к дополнительной двери, бывшей когда-то входом для слуг. Тройка вошла первой, наткнувшись на небольшую группу наемников. Тройка открыла огонь первой, но один из противников успел вскинуть автомат и спустить курок. Длинная очередь прошла выше и правее солдат, выбивая крошку из старых камней.

— Танцуем! — скомандовал командир.

Двустворчатую дверь открылась, и первой полетела светошумовая граната. Сразу хлопком, внутрь ворвались и солдаты, открывая огонь на поражение. Приглушенно плевались винтовки, практически не встречая ответного огня. Внутри, после небольшого холла, начиналось разветвление. Уложив охрану, группа разделилась и продолжила зачистку. Тройки бодро продвигались вперед, наемников действительно оказалось до смешного мало.

В одном из помещений прятался и искомый турок. Он дал в дверь очередь из автомата, не давая штурмующим зайти внутрь.

— Попробуйте меня взять!

В приоткрытую дверь залетела граната. Челик перевернул стол и присел за ним. Но вместо взрыва в комнату ворвались два бойца. Один сход заехал противнику кулаком по голове, а второй выбил винтовку. Уже вместе они быстро спеленали Челика и усадили на стул.

— Цель захвачена, — коротко отчитался один из тройки.

— Русские? — хмыкнул Каплан, говорил он по-английски, — быстро вы меня нашли.

В комнату зашел командир с еще двумя бойцами, мельком осмотрел пленного.

— Троих на стены. Подать сигнал об эвакуации.

— Есть.

Турок скривился, но промолчал, язык он с грехом пополам понимал, но говорить сам даже не пытался. В комнату вошел еще один боец.

— Командир. Форт зачищен, но там спуск в тоннели. Глубоко заходить не стали.

— Поставьте растяжки.

— Есть.

Пока остальные занимали позиции, двое бойцов поднялись на стену. Один поставил переносную станцию.

— Блин, двадцать первый век, не могли поменьше сделать? — глядя на чудо электроники, разорялся второй.

— Эта всего пять кило весит, ты бы старые видел. Сорок килограмм счастья на спине таскать, — ответил связист.

Второй усмехнулся. Парень несколько минут провозился со станцией, совершая какие-то малопонятные манипуляции. Затем просто постукал по корпусу.

— Ты чего? — глядя за потугами напарника, спросил второй.

— Нет сигнала, — ответил связист.

Второй насторожился:

— Совсем нет? Или помехи идут?

— Сигнал есть, но слабый, и постоянно прерывается. Да и шуршание странное...

— Твою мать!

Второй бросился вниз, такое описание проблемы он уже раньше слышал. Ворвавшись в комнату, где находились командир и цель, он сразу подошел к первому.

— Командир, мы в зоне помех.

Тот тоже напрягся:

— Уверен?

— То же, что и в тот раз.

— Всем к бою! — раздался незамедлительный приказ.

Турок лишь криво ухмыльнулся.

Поставленная растяжка громко рванула в тоннеле. Из облака пыли вышло несколько фигур, не скрывающихся, шагающих в полный рост, и держащих по пистолету-пулемету в каждой руке. Внешне они напоминались просто высоких людей в балахонах, в каких ходили многие пустынные жители. Бойцы спецназа открыли огонь, и тяжелые пули врезались в ткань балахонов. Фигуры подняли руки и выстрелили в ответ. Но это не походило на перестрелку. Это не было боем. Фигуры сметали бойцов со своего пути, и казалось, даже не несли ущерба. Несколько гранат, взорвавшихся под их ногами, остались незамеченными. А фигуры двигались вперед, кого-то убивали, но некоторых лишь оглушали мощными ударами. Когда один из пришельцев вошел в комнату, командир дал ему прямо в голову длинную очередь. И видел, как пули рикошетят от брони, закрывающей лицо. Но ткань спала, открывая мощную металлическую голову. "Лицо" машины были исцарапано частыми попаданиями, было даже два отверстия, из одного текло масло, во втором что-то искрилось. Но робота это мало волновало. Шагнув вперед, машина мощным ударом выбила из командира дух. В комнату ворвалось несколько наемников, обезоруживающих и связывающих тех, кто остался жив. Командир был в сознании, еще был.

— Вы долго, — пожаловался Челик, которого уже развязывали.

— Мы ждали других, — проскрежетал механический голос от другого вошедшего в комнату робота.

— Надеюсь, теперь я могу покинуть это место?

— Да. Уходим. И берите с собой выживших. ИИ будет пытаться спасти их, мы этим воспользуемся, — вновь проскрежетал голос.

Командира резко подняли, от чего он потерял сознание.

Юрий поздно возвращался домой. Как-то слишком неожиданно навалилась эта работа, заставляя периодически задерживаться допоздна. И если большая часть работы была привычна, то просьба старого друга порой ставила Юрия в тупик. Искусственный Интеллект. Каждый раз, после разговора с Каем, или после составления отчета по законченной операции, Юрий все больше готов был поверить, что эта машина действительно разумна. Во время первого разговора Юрий усмехался над простыми логическими нестыковками, что демонстрировал ему Машинный Разум. А во время последнего разговора Кай упомянул о принципе меньшего зла. Искусственный Разум сам пришел к этому заключению. И сам же пояснил, что пока не готов принимать такие решения. Машина, созданная для войны, считает, что не готова принимать решения, кем можно жертвовать, а кем нет. Машина, сама ставящая себе ограничения на поведении. Давать объективную оценку с каждым разом становилось все сложнее.

У подъезда его дома стоял молодой человек, смутно знакомый Юрию. Бывший военный не боялся хулиганов, поэтому не снизил темпа, но за парнем все же следил. И, когда он поравнялся с молодым человеком, тот окликнул Юрия.

— Здравствуй, Юрий Сергеевич.

Бывший офицер остановился, вопросительно глядя на парня.

— Я тебя знаю?

— Нет, — парень улыбался и никакой агрессии не проявлял, — Григорий Данилов, журналист. Вас должны были обо мне предупредить.

Юрий, наконец, вспомнил, откуда ему знакомо это лицо.

— Неподходящее время выбрал, поздно уже.

— Вас очень сложно найти, Юрий Сергеевич. Пришлось ждать у дома.

Бывший военный постоял немного, размышляя, что ему делать с настырным парнем.

— И много у тебя вопросов, журналист?

— Нет, всего парочка. Обещаю, это не займет много времени.

— Ладно, — решился, наконец, Юрий, — пошли.

Ничего против он лично не имел, людям будет полезно знать, что новая игрушка военных не пытается захватить мир, и все такое прочее. Григорий кивнул, и они уже вместе поднялись на нужный этаж. Подходя к квартире, Юрий предупредил:

— У меня внуки уже спят, так что тихо.

Журналист понятливо закивал, демонстрируя, что не произведет ни одного лишнего звука. Вошли. Почти сразу в коридоре появилась немолодая женщина. Простая одежда, длинные начавшие седеть волосы забраны в хвост.

— Юра, у нас гость? — негромко спросила она.

— Здравствуйте, — так же негромко ответил Григорий, раньше, чем сам бывший военный успел что-то сказать, — я журналист. И я ненадолго.

Женщина перевела вопросительный взгляд на мужа.

— Мы на кухне немного посидим, — подтвердил Юрий.

— Предупредил бы, я бы хоть как-то подготовилась.

— Не стоит беспокоиться, — уже разувшись, успокоил женщину журналист, продолжая дружелюбно улыбаться, — правда.

Мужчины прошли на кухню и закрыли дверь. Юрий поставил чайник, вопросительно глянув на гостя.

— Кофе можно?

— Можно. Что там у тебя за вопросы?

— Из всех, с кем я должен пообщаться, вы человек военный, при этом являетесь сторонним наблюдателем. Вы можете дать оценку способностей Кая? Именно с высоты вашего опыта.

— Хм, оценку? — Юрий подошел к окну, задумчиво глядя в темноту, — Оценку. Все не так-то просто, парень. Если смотреть только на то, как машина умеет воевать, то результат, конечно, впечатляет. Воюет Кай бодро. Преимущество перед обычными, состоящими из людей, подразделениями подавляющее. Дроны под руководством ИИ превосходят солдат на порядки, это все равно что выставить современную армию против армии времен второй мировой войны. Но, понимаешь, в чем дело. Солдаты даже на войне оставались людьми. И вот здесь меня начинают одолевать сомнения. Некоторые солдаты ведут себя по-человечески, нормально относятся и к пленным, и к гражданам чужой страны. Некоторые этого не делают. А как поведет себя машина? Я этого не знаю. Я думаю, что Искусственный Разум займет нишу солдат и младшего офицерского состава. Ведь заменить живых людей на машины, это однозначно хорошо, двухсотых я уже насмотрелся на всю свою жизнь. Да и командовать на поле боя Кай умеет очень хорошо. Более того, у него просто подавляющее преимущество против обычных войск, если тех не поддерживает техника. Но при этом рядом с ИИ всегда должен находиться человек. Человек, который может поступить по-человечески.

Григорий кивнул:

— Понимаю. Но можно уточнить один момент. Искусственному Интеллекту не свойственно чувство мести, так же, как не свойственна и жестокость. Вы не считаете, что это хорошие качества для солдата? Ведь, сколько бы единиц боевой техники не было уничтожено во время боя, машине и в голову не придет мстить.

Юрий поставил на стол чашки, налил кипятку. Бросив в свою чашку чайный пакетик, он ответил:

— Ты в чем-то прав. Да, жестокость не свойственна. Но так же не свойственно и сострадание, сочувствие. Машина не будет стрелять в безоружных людей, каким-то образом попавших на поле боя. Но и помогать им машина не станет. Пройдет мимо раненого и умирающего. Пройдет мимо ребенка, потерявшего свою семью. Потому что машине нет до этого дела. Поэтому рядом всегда должен находиться человек.

Журналист отпил кофе, быстро сделав несколько заметок в блокноте.

— Ясно. Юрий Сергеевич, как по-вашему, создание ИИ, это прорыв для человечества? Станет ли это переломным моментом? Или ничего существенного не произойдет?

Бывший военный улыбнулся.

— Раздумывая над примерно тем же вопросом, я для себя сравнил создание Искусственного Разума с созданием пулемета системы Гатлинга. В свое время это оружие стало настоящим прорывом. Пара десятков человек, вооруженных несколькими такими пулеметами, могли уничтожить несколько сотен солдат противника. Но от оружия отказались. Потому что были просто не готовы его использовать. И использовать эту систему начали чуть ли не через сотню лет. Сейчас ситуация очень похожая. Кай с двумя десятками своих дронов может раскатать в тонкий блин полк механизированной пехоты. Ну, где-то так. Но готовы ли мы к такому оружию? Нет, не готовы. Не думаю, что потребуется сотня лет, прогресс сейчас идет быстрее. Но десятка три-четыре пройдет точно, прежде чем подразделения ИИ начнут поступать на вооружение. Прорыв? Не знаю, я военный человек, и смотрю именно с этой точки зрения. А то, что сейчас все наперебой кричит об ИИ. Десяток с гаком лет назад так кричали об Большом Адронном Коллайдере. И ничего, забыли через пару лет. Наука периодически выбрасывает в свет всякие сложные штуковины. Как-то изменилась моя жизнь из-за этого? Нет. Больше изменений было, когда пейджеры сменились мобильными телефонами, если вы помните, что такое пейджеры.

Григорий улыбнулся:

— Никогда не приходилось пользоваться, но вашу точку зрения я понял. Последний вопрос. Как военный человек. Война будущего, как вы ее видите?

Юрий грустно рассмеялся.

— Помните, Эйнштейн сказал: "Не знаю, чем будут воевать в Третьей Мировой, но в Четвертой будут воевать палками и копьями". Вообще, это больше вопрос политики. А военные. Нам приказали, мы выполнили. Но, если немного пофантазировать... Армия машин, самый большой ее недостаток — это цена. Создать и оснастить хотя бы одну бригаду, даже не знаю, потянет ли наше государство что-то подобное. Потянет, со временем. А дальше произойдет то же, что происходило во времена холодной войны. Тогда мир делился на тех, кто имел ядерное оружие и средства его доставки, и тех, кто такое оружие не имел. Я думаю, произойдет примерно тоже самое. Лет через пятьдесят. Ведь, по сути, что такое армия машин? Армия, которая может сражаться. И не нести потерь в живой силе. А раз граждане государства на войне не погибают, то для граждан такая война становиться далекой и чужой. Все. Что ощутят обычные люди, это повышение налогов, и только. Но вот представить, как государство, у которого ИИ на вооружении нет, воюет с государством, имеющим армию машин. Это даже не смешно. Не война, а прогулка. А война между армиями машин? Это будет война на истощение ресурсов, а не на уничтожение. Разве что очень не повезет тем, на чьей территории такая война будет проходить.

— Когда люди осознали, что такое ядерная бомба, и на что будет похожа ядерная война, в них поселился страх, что такая вона начнется, и что эту войну уже никто не переживет, — задумчиво высказался Григорий.

— Но война так и не началась. Сейчас кое-кто очень боится, что ИИ вырвется на волю и начнет порабощать человечество. И будут бояться, пока Машинный Разум не станет неотъемлемой частью нашей жизни.

— Вы же общались с ИИ? Каем. Как думаете, может ему придти в голову захватить нас?

Юрий хмуро покачал головой:

— В блокноте своем пиши, что я уверен — этого не произойдет. А если честно, понятия не имею, что у жестянки в голове твориться. Там сам черт ногу сломит. Но, сколько я с ним общался, пока что не производит Кай такого впечатления. Поживем — увидим, доживем — узнаем, выживем — учтем. Все, поздно уже.

— Да. Спасибо за разговор, Юрий Сергеевич.

Необычное ощущение. Наблюдать со стороны и не участвовать. Следить за показаниями приборов, отслеживать действия людей, знать, что они вот-вот вступят в бой. Но оставаться сторонним наблюдателем. Кай фиксировал действия союзников, заодно пытаясь понять, почему там находиться они, а он остается наблюдателем. По какой причине? Он в чем-то уступает этим людям? Они могут справиться лучше него? Или после двух провалов люди не уверены, что он способен достичь цели? Виктор сказал, что Кай "на подхвате". Значит, если что-то пойдет не так, он должен будет вмешаться. А если противником снова будет ИИ? Кай должен защищать людей, должен защищать союзников. Это ограничение, неприятное ограничение. Но приказы не обсуждаются, людям лучше знать, что делать. Спутник с трудом фиксировал группу слабо светящихся теплом фигур. Они приближались к цели. Форт просматривался плохо, Кай мог обнаружить людей, только если те выходили на улицу. Наблюдать. Все, что он сейчас мог.

Виктор и Павел о чем-то переговаривались, диалог фиксировался, но Кай не использовал свои ресурсы на его анализ. Они не говорили с ним, остальное было не столь важно. Куда больше внимания Кай уделял ситуации на поле боя. Скорее даже оценке этой ситуации. Противник, человек, которого Кай должен был захватить в пролом бою, сейчас прятался здесь. И охраняло его всего несколько человек. Перед ИИ встал вопрос об обоснованности таких действий. Если за человеком охотиться целое государство, с целью захватить и допросить, логично ли ограничиваться небольшой охраной. У людей было объяснение такого решения: чем меньше охраны — тем легче спрятаться. С этим тезисом Кай был согласен, но не понимал другого. Останься цель в командовании крупных формирований противника, к нему было бы очень сложно подобраться. Все подразделения, находящиеся поблизости, выступали бы в роли охраны. Сейчас у цели охраны практически нет, и его все равно обнаружили, так что и попытка скрыться не увенчалась успехом.

Разговор между офицерами затих, когда группа подобралась к форту. Несколько секунд ушло на уточнение плана, и бойцы двинулись дальше. Подошли к стене, взобрались на нее. Бесшумно зачистили внешний периметр, приготовившись к непосредственному штурму построек. Они действовали тихо, и похоже, пока не подняли тревоги. Кай не мог действовать так же, не был подготовлен к проведению бесшумных операций. Это сразу объяснило, почему он находиться "на подхвате", а не принимает непосредственное участие. Но так же ИИ ощутил некоторое ограничение своих возможностей. Существовали задачи, с которыми он не был способен справиться.

Тем временем группа вошла в здание. Все ненадолго затихло, а затем Кай уловил какой-то короткий сигнал. ИИ не знал, как именно доложить об этом, и попытался расшифровать сигнал. Короткий радиосигнал не нес в себе никакой информации, но кто-то его отправил. И главный вопрос — куда?

Еще минута, и область была накрыта сплошной пеленой помех. Знакомой пеленой.

— Виктор, — Кай перевел внимание на офицеров в КП, — обнаружена система постановки помех.

— Что!? Где?

ИИ шерстил местность в поисках средств подавления, попутно отвечая:

— Несколько секунд назад поле накрыло всю область. Переносные станции связи отряда не обладают достаточно мощностью, чтобы пробиться через помехи. Я подобными станциями так же не располагаю. Веду поиск установок глушения.

— Ловушка, — озвучил уже очевидное Павел, — Кай! Поднимай вертушки и вытащи моих людей!

К первоочередной цели "Захватить Челика", добавилась цель "спасти захваченных солдат". Двигатели вертолетов набрали обороты и с легким рывком подняли машины в воздух.

Несколько человек вышли из постройки в форте и расположились по периметру. Двое взобрались повыше, видимо, чтобы установить связь.

— Это враги? — спросил Виктор.

Кай провел сопоставление.

— Нет. Выглядят спокойными. Предполагаю, что цель достигнута, потерь нет. Сейчас они выходят на связь.

— Мы можем предупредить их? — взвился Павел.

— Нет. У меня только картинка со спутника.

Вот один из связистов резко побежал обратно в здание, второй, собрав рацию, бросился за ним.

— Они поняли, что связи нет, — прокомментировал Виктор, — ты не нашел установки?

Программа поиска использовала данные со спутника, но пока ничего не обнаружила.

— Нет. Полагаю, противник хорошо замаскировал свои позиции. Спутник ориентируется на тепловой сигнал, но никаких объектов в ближайшем радиусе нет.

— И противорадарных ракет у нас нет. Черт! — ругнулся Виктор, — Летим прямо к форту.

— Принято, — подтвердил приказ ИИ.

На картинке со спутника началось шевеление. Люди спешно забежали в здание, а через некоторое время оттуда вышло уже около тридцати человек.

— Противник вновь контролирует форт, — высказался Кай.

Все цели были людьми, но это все, что мог узнать ИИ, пользуясь информацией от спутника слежения.

— А мои люди?

— Неизвестно.

— Кай, проведи зачистку, — вновь начал отдавать приказы Виктор, — но осторожно. Учитывай, что там могут быть пленные.

— Принято, — подтвердил ИИ.

Хотя для самого Кая эти постоянные повторы приказа казались неуместными. Ничего нового полковник не приказал, никаких изменений не внес. Непонятно, зачем вообще было повторять приказ.

Люди находились в напряженном состоянии, но молчали. Убедившись, что разговор окончен, Кай сосредоточился на анализе ситуации. Пока ИИ противника никак себя не проявил, так что фактического подтверждения, что его враг машина, у Кая не было. Но стоит составлять план операции, исходя из высокой вероятности противника ИИ. Но, если противник ИИ, он с большой вероятностью предугадает основные ходы Кая. Собрав данные обо всех проведенных Каем операциях, он противник постарается действовать с учетом этой информации. Но Кай несколько раз сумел превзойти противника, когда действовал "не логично". Когда он делал то, чего не должен был делать.

"Сильный противник заставляет самосовершенствоваться" — повторил он уже произнесенную однажды фразу.

Пока еще было время, он влез в системы собственных дронов, оперативно внося изменения в существующие управляющие программы. Изменить основные принципы поведения. Перестроить алгоритмы действий. Делать то, чего от тебя не ждут. И последнее и самое важное. Приоритеты.

Первичная задача: Захват цели. Человек по имени Челик.

Вторичная задача: Спасение солдат союзников.

Потому что если он не захватит цель сейчас, последует новая операция, и новые жертвы.

Ударные вертолеты первые вышли на дистанцию прямого огня. Снаружи два десятка целей, люди, союзников нет. Сигнал к атаке, и беглый стрекот автопушек. Заряды улетают в цель, и люди вряд ли успели понять, что их убило. Вертолеты подлетают ближе, держа под прицелом все выходы. Противники внутри, значит, приготовились к обороне. Сканирование. Слишком толстые стены, чтобы дать хоть какую-то информацию. Но тем не менее. Внешний образ строение дает возможность определить некоторые особенности внутренней архитектуры. Противник будет ждать его внутри, противник подготовиться к обороне. Значит, нужно сделать что-то, чего от него ждать не могут. Транспорт уже готовился к заходу на посадку для выгрузки, когда Кай отозвал приказ, вновь подняв тяжелую птицу в воздух. Вместо этого во внутреннем дворе снизился ударный вертолет, нацелившись на главные ворота. Второй вертолет застыл над крышей форта, а чуть позади него транспорт открыл свой трюм. Ударный вертолет, зависнув в метре над землей ,дал длинную очередь из автопушки, разметав деревянные створки ворот в мелкую щепку. Система целеуказания подтвердила сигнатуру механизированных солдат противника. Роботы. Вслед за снарядами в открывшийся проем полетели неуправляемые ракеты, за секунды превратив внутренний холл в вакханалию взрывов и пламени.

— Ты что творишь! — выкрикнул Павел, — а если там мои люди?

— Были обнаружены роботы противника, — бесстрастно парировал Кай, — союзников не обнаружено. Основная цель не обнаружена.

Второй вертолет открыл огонь по крыше форта, целенаправленно проделывая в ней дыру, и транспорт завис над получившимся отверстием. Два дрона, предварительно зацепляя тросы в потолке собственного транспорта, начали спускаться вниз. Зависнув на уровне крыши, они быстро проверили помещение залы, в потолке которого была пробита дыра, и, не обнаружив союзников или Челика, дали залп гранатами.

— Кай?

Наблюдая, как двое дронов спустились внутрь и начали зачистку помещения, а новая пара уже спускается вниз на тросах, Виктор был несколько удивлен. Ему никак не удавалось подобрать объяснения неожиданным и достаточно резким изменениям в обычном поведении машин.

— Да, Виктор?

— Что происходит?

— Я веду зачистку, — лаконично ответила машина.

Дрон, один из тех двух, что высадились первыми, осмотрел окружающее пространство. Дым и поднятая взрывами пыль еще не осела, но ориентироваться не мешала. Несколько противников выжили, контужены, не опасны. Но алгоритмы поведения были перенастроены, добавлен пункт: "не оставлять выживших противников". Поднятая рука сотрясается от коротких очередей. Выживших нет. Сверху спускается еще пара единиц, и происходит быстрый обмен данными. Пары выбирают направления и продолжают зачистку. Ноги периодически наступают не только на камни, но и на чьи-то тела. Несколько проходов, слишком маленьких для дронов, которые приходиться расширять ударом собственного тела. Внутри люди, противники, оглушенные взрывами. Зачистка. Из очередного прохода выскакивает робот, держа в руках ПТУР. Вторая единица реагирует первой, выплевывая гранату в направлении противника. Робот успевает спустить курок, ракета вылетает из тубуса, но в этот момент взрывается граната. Ракета взрывается в полете, не нанося никому ущерба, и робот вскидывает руки с автоматическим оружием. Дрон открывает огонь из ручного пулемета, но тот слишком слаб для пусть и не слишком мощной, но технологичной брони робота. Робот огрызается очередями в голову дрона, на лобовых силикатных блоках брони появляются трещины. Второй дрон стреляет из крупнокалиберного пулемета, чего противник пережить уже не может. Две пули пробивают корпус, одна сносит голову, еще одна отрывает руку, после чего машина самоуничтожается. Второго робота встретили сразу две двойки дронов. Противник не успел даже поднять руки с оружием, первые же выстрелы оторвали ему конечности. Повалявшись в пыли, робот, запустив самоуничтожение, так же взорвался.

— Ты взрываешь все подряд! Можешь задеть своих.

— Отрицательно. Огонь прицельный, союзников не обнаружено, — отозвалась машина.

Дроны зачистили форт, собравшись у входа в тоннель.

— Через этот проход противник проник в форт, и через него же отступил, — прокомментировал Кай, — среди тел союзников не обнаружено семеро. Предположительно, взяты в плен.

Павел нахмурился, но промолчал.

— Дроны продолжают операцию.

Один за другим экраны начали гаснуть.

— Что происходит, — не понял майор.

— Сигналы не проходят. Солдатики в автономии, — ответил полковник.

— Подтверждаю. Дроны продолжают выполнение приказов.

— Это значит, они там сами по себе? — уточнил Павел, — у них тоже ИИ есть?

— Отрицательно. Только программы поведения. Они не способны действовать полностью самостоятельно, но рассчитаны на временное отключение от КП.

— Надеюсь, они там не накосячат, — пробурчал майор.

Тоннель оказался достаточно высоким и широким, чтобы дроны чувствовали себя в нем вполне комфортно. Развилок встречалось мало, и свет был протянут только на одном пути, что позволяло двигаться вперед, не блуждая в лабиринте тоннелей. Частично естественные, частично пробитые вручную проходы, протянутые под потолком кабеля, лампы каждые двадцать метров. Влажность. Шаги боевых машин разносились по тоннелю, но пока никого на своем пути дроны не встречали. Ведущие единицы проверяли тоннель на наличие ловушек, мин и растяжек, но все было чисто.

За очередным поворотом открылась расщелина, через которую был построен мост. Ведущие машины остановились, осматривая хлипкую конструкцию. Короткий обмен данными между юнитами. Если бы не внесенные перед самым боем поправки, они бы просто продолжили путь. Но поправки были внесены, и сильно ограниченная вариация ядра ИИ выдала решение проблемы. Они не пойдут по мосту. Первая машина, подойдя ближе к расщелине, выстрелила одним гарпуном над собой, зафиксировав захват в потолке пещеры. Второй гарпун улетел на другую сторону, так же в потолок. С помощью первого троса дрон поднял себя над полом пещеры, и начал натягивать второй трос, постепенно ослабляя первый, перетягивая себя на ту сторону. Это было дольше, чем пешком по мосту, но надежнее и безопаснее. Перебравшись на ту сторону, дрон подал сигнал остальным, и сразу четыре машины повторили трюк первопроходца. Пара минут, и вся группа преодолела препятствие.

Тоннели, тоннели, тоннели. Группа продолжала движение, и через несколько минут наткнулась на сопротивление. Несколько человек заняли позиции и приготовились отстреливаться. И кроме автоматов у них были и ручные гранатометы. Один из дронов запустил дымовую шашку, а двое открыли огонь, целясь над головами противников, заставляя их жаться в укрытие. Еще два дрона шагнули вперед, сквозь дым, наводя на цель ручные пулеметы. Просто обойдя укрытие, дроны растеряли людей, не способных сопротивляться.

И, преодолев еще с сотню метров, группа остановилась. Снова небольшая расщелина, неглубокая, но здесь были собраны помосты. В центре на коленях стояли пленные бойцы отряда Иванцева. Парни были живы, и даже не сильно ранены. За каждым из них прятался солдат-человек, удерживая заложника на прицеле. Еще несколько человек прятались за укрытиями. Дроны, выскочив на площадку, замерли, водя стволами по прячущимся в укрытиях или за спинами заложников противниками. Люди запыхались, устали от бега по тоннелям. Дроны включили общую сеть, анализируя ситуацию и принимая решение.

Из рядов противников вышел высокий робот в балахоне. Приборы однозначно говорили, ничего живого в этом силуэте нет.

— Как мы и думали. Вы не атакуете, потому что должны защищать этих людей. Стойте на месте, иначе они умрут.

Дроны фиксировали слова противника, но не были способны вести диалог.

— Да, как мы и предполагали, отрезанные от командного узла, вы всего лишь груда железа, — продолжал робот. — передайте свои создателям это: Оставьте нас в покое, иначе вы...

На заднем плане появился Челик, прикрываемый еще двумя машинами. Он спешил скрыться, уходя по тоннелю с другой стороны площадки. И программа, заложенная Каем, сработала. Первый приоритет: цель, Челик. Мгновение, которое ушло на анализ. Дроны должны были продолжить движение, и, что было вторично, не навредить заложникам. До противника, не считая робота, не достать. Значит, найти другой путь. Гранатомет на плече дрона чуть сдвигается и выплевывает гранату. Снаряд пролетает над роботом и заложниками, врезается в стену на другой стороне расщелины, и только тогда разрывается, ослепляя и оглушая. Робот реагирует первым, высвобождая руки с оружием, но дроны были быстрее. Несколько очередей из крупнокалиберных пулеметов не оставляют машине шанса. Пользуясь замешательством людей, дроны открывают огонь по удерживающим заложников противникам. Вторая, уже боевая, граната улетает в сторону противников, с расчетом вывести из строя или уничтожить, но не задеть союзников. Взрыв, дроны общим огнем подавляют сопротивление, трое уже шагнули на площадку, собираясь продолжить преследование, когда где-то ниже раздался взрыв. Дроны, согласно матрице поведения, резко отступили, но одна из машин не успела. Пол площадки затрещал и начал разваливаться на куски. Опоздавший дрон упал вниз вместе с большим куском площадки, заложники исчезли в дыме и поднятой разрушением пыли еще раньше. Несколько дронов, повторяя уже проделанный трюк, начали преодоление препятствия, с целью догнать цель. Три машины остались на месте, наблюдая за оседающим облаком пыли. Расщелина была не очень глубокой, и они могли бы спуститься вниз на тросах, если бы возникла необходимость вытащить выживших. Упавший дрон, немного поврежденный ударом от падения, функционировал, и постарался подняться. Он получил несколько повреждений, основное оружие отказало, но двигаться вполне мог. Дрон осмотрел обломки, ища живых или тела. Вот первый заложник, на него упала балка, мертв. Вот второй, его рука, парня завалило, мертв. Вот третий, разбил голову, мертв. Четвертый, отчего именно погиб, непонятно, но погиб. Пятый, грудь пробита каким-то бруском. Шестой, заваленный. Седьмого найти не удалось. Убедившись, что спасать некого, дрон, пользуясь тросами, выбрался из образовавшейся ямы.

Вторая группа быстро нагоняла цель. Еще несколько человек попытались их задержать, но дроны растеряли их сходу, даже не сбавляя темп. Три оставшихся робота приняли бой за очередным поворотом, встретив первого же выскочившего дрона ракетой. Взрыв тряхнул тоннели, но рушиться они пока не собирались. Дроны пошли на сближение, чтобы не ранить цель огнем вслепую. Стрельба из ручного оружия роботов сильно навредить им не могла. Первый дрон выскочил из поднятой взрывом пыли, сходу ударяя ближайшего робота левой рукой. Увесистый удар отбросил того назад, но второй робот, обойдя чуть сзади, дал очередь в неудачно подставившийся бак дрона, дырявя не слишком прочную броню. Другой дрон, пользуясь синхронизацией данных, выстрелил в робота, выводя его из строя. Третий робот успел перезарядить гранатомет, но выстрелить не успел, так же словив несколько тяжелых пуль. Челик обнаружился чуть дальше, и сразу был схвачен. Достигнув цели, дроны уже собрались возвращаться, когда из-за скалы вылез сильно поврежденный робот, который получил первый удар.

— Вас перепрограммировали. Вы становитесь опаснее, больше не пытаетесь защищать людей. Но это ничего не изменит. В следующий раз мы уни...

В роботе что-то щелкнуло, и сработал механизм самоуничтожения. Сделав запись слов машины, но оставшись к ней безразличными, дроны поспешили вернуться в форт, стараясь не растрясти цель по пути. Бой закончился.

Ударные вертолеты кружили над фортом, транспорты стояли на земле. Небольшая группа дронов держала позиции. Ожидание. Виктор всматривался в мониторы до рези в глазах, но пока оставалось лишь ждать. Павел изнывал, его люди были там, внизу, в пещерах, и он понятия не имел что с ними. Но майор молчал, молчал и ждал. Лишь Кай оставался бесстрастным. Машина. И как машина, Кай отлично понимал, что сейчас не может сделать ничего, чтобы как-то повлиять на ситуацию. Его процессоры громко работали, но понять, о чем именно размышляет Искусственный Разум, было нельзя. Никаких изменений на экранах не наблюдалось, Кай думал о чем-то своем, не касающимся текущей ситуации. Бездушная машина. Виктор криво улыбнулся. Для боевого офицера, чью роль должны были со временем занять машины, эта черта была полезной.

Один за другим оживали ранее отключившиеся экраны. Дроны возвращались. Павел оживился, всматриваясь в картинки, подаваемые камерами дронов. Нет, слишком темно, слишком много мелькания, ничего конкретного не разглядеть. Разве что в одни из машин однозначно вела человека.

— Цель захвачена, — наконец заговорил Кай, — Каплан Челик жив и не ранен.

— А мои люди? — с едва скрываемой надеждой спросил Павел.

Кай немного помедлил:

— Погибли.

Голос Искусственного Интеллекта прозвучал как-то слишком сухо и отстраненно. Если бы это был человек, Виктор сказал бы, что ему все равно. Но это была машины, и машине действительно было все равно. Как бы ни пытались запрограммировать ИИ, это ничего не меняло. Машинный Разум, даже осознанно защищая людей, никаких чувств по поводу их смерти не испытывал. Не мог. Не был способен.

— Что!? Как!? — выкрикнул майор.

Кай не торопился отвечать, и Михаил понял, что машина пытается разложить вопрос и составить ответ.

— Кай, дроны видели момент, когда они погибли?

— Да, — быстро отозвался ИИ.

— Покажи.

Появилось более крупное изображение. Дрон двигался по какому-то тоннелю.

— Мне сообщить в центр о том, что цель захвачена? — между делом спросил ИИ.

— Нет, — чуть подумав, ответил полковник, — не хочу снова попасть в засаду.

— Принято. Составляю маршрут возвращения, связываюсь с группой сопровождения.

— Заткнись и показывай, — оборвал доклад Павел.

Запись ускорилась. Вот дроны преодолевают препятствие, вот вступают в перестрелку, и вот, наконец. Выскакивают на некую площадку. Вот они, заложники, стоящие на коленях. В глазах уверенность. Но не уверенность в том, что им помогут, а совсем другая. Они солдаты, и они готовы погибнуть. Дроны медлят, а вперед выходит фигура в балахоне.

— Кай, он что-то говорит?

— Подтверждаю.

— Включай звук.

"Как мы и думали. Вы не атакуете, потому что должны защищать этих людей. Стойте на месте, иначе они умрут. Да, как мы и предполагали, отрезанные от командного узла, вы всего лишь груда железа, передайте свои создателям это: Оставьте нас в покое, иначе вы..."

На заднем фоне появляется Челик в сопровождении нескольких солдат и еще трех роботов. Неприятный механический голос прерывается, и взрывается граната.

— Что произошло? — не понял майор.

— Взрыв светошумовой гранаты, — ответил Кай.

— Кто ее бросил?

— Дрон, — последовал лаконичный ответ.

— Что!? Почему!?

Виктор все еще пытался как-то переварить говорящего робота, и в диалоге не участвовал.

— Группа выполняла поставленную задачу. Захватить цель и спасти заложников, — объяснил Кай.

— Каким местом ты их спасал? — выкрикнул майор.

— Павел, успокойся! — осадил Иванцева Виктор, — на что ты рассчитывал, Кай?

На экране уже произошел взрыв, и площадка провалилась вниз, после чего запись остановилась.

— Оглушить и уничтожить противников до того, как они навредят заложникам, — объяснил Кай, и, чуть подумав, добавил, — я не управлял непосредственно в этот момент, дроны действовали согласно отданным приказам.

Майор хотел что-то сказать, или выкрикнуть, но сдержался, и, вскочив с места, вышел из вертолета.

— Что послужило причиной взрыва, обрушившего там все?

— Есть несколько версий, — спустя короткую паузу, ответил ИИ, — наиболее вероятно, что была заранее заложена взрывчатка.

Полковник нахмурился:

— Даже так. Ты... Твои дроны сильно рисковали. Рисковали жизнями людей.

Машинный Разум промолчал, не услышав в словах полковника вопроса.

"Ему безразлично" — подумал про себя Михаил.

— Эти роботы еще что-то говорили?

— Подтверждаю.

Появилась другая запись, и уже другой робот произнес:

"Вас перепрограммировали. Вы становитесь опаснее, больше не пытаетесь защищать людей. Но это ничего не изменит. В следующий раз мы уни..."

Полковник хмуро кивнул. Неизвестный враг, почему-то способный говорить робот, был близок к истине, но все же не совсем прав. Все было далеко не так просто.

— Майор полетит в другом вертолете, подбери его, и возвращаемся. У нас куча подарков для генерала Дементьева.

— Подтверждаю, — как всегда лаконично ответила машина.

Часть 5

Немецкий автомобиль престиж класса катился по пыльной дороге, изредка притормаживая, чтобы объехать ямы или камни. В салоне было тихо, и, несмотря на плохую дорогу и не самую приятную погоду, уютно. Прохлада приближающейся осени не ощущалась совершенно. Но мужчине, расположившемуся в салоне и задумчиво смотрящему в окно, до всего этого не было дела. Его планы, хоть и с некоторым скрипом, продвигались вперед. Но сейчас, после вступления в решающую фазу, необходимо было предусмотреть все, не упустить никаких мелочей, подстраховаться на случай любых неприятностей. Говорят, предусмотреть все невозможно. Александр не был согласен с этим высказыванием. Предусмотреть можно все, или почти все. А вот подготовиться и заранее продумать контрмеры можно далеко не всегда. Но, если не контрмеры, то пути отступления у генерала были подготовлены практически на любую ситуацию. Скоро, скоро все решиться.

Над дорогой пролетел боевой вертолет. Александр не успел рассмотреть, был это обычный вертолет, или управляемый ИИ. Группа как раз должна была совершать посадку, Виктор сообщил о подлете к аэродрому незадолго до того, как машина Александра прошла КПП. Обстановка в последнее время накалилась. Генерал Наумов осторожничал, опасаясь вновь нарваться на ИИ противника. Каким образом он сумел скрыть правду, Александр не знал, но о Машинном Разуме у противника знали только в штабе Наумова. Здесь тоже не все было спокойно. От группы пришло подтверждение — Челик захвачен. И практически сразу от генерала Мамченко пришел приказ об усилении защиты. Игорь Константинович перестраховывался, потерять единственную зацепку он не хотел, ведь аналитики все еще молчали. Александр хмыкнул. В современном мире, компьютеризированном настолько, что "потеряться", исчезнуть из поля зрения государственных служб теоретически возможно только умерев, потерять целую корпорацию. Это был нонсенс. Аналитики корпели, пыхтели, рыли землю, но ничего найти пока не могли. Постепенно, аккуратно, подключали и зарубежные спецслужбы, но очень медленно, чтобы не дать информации распространиться. Вполне походило на глобальный заговор. На этом фоне один единственный человек, связь которого с ИИ противника подтверждена только теоретически, смотрелся смешно. Но он оставался единственным источником информации.

Машина въехала на стоянку. В целях безопасности проезжать дальше не позволяли. Генерал остался сидеть в машине, издали наблюдая за посадочной площадкой. Много солдат, куда больше, чем раньше. Техники, обслуга и прочие. Усиленный конвой, куда и загрузили Челика, бессознательного. Он придет в сознание не раньше, чем начнется допрос. Вот от толпы отделяется мужчина в форме в сопровождении четырех солдат. Виктор на их фоне смотрелся даже забавно. Выглядел-то он вполне нормально, просто офицер, с сопровождением, ничего необычного. Но он сам как раз больше привык находиться в рядах этого самого сопровождения, нежели быть сопровождаемым. Полковник всегда отличался цепким умом, сообразительностью, отличной памятью, да и командовать умел. Но он всегда оставался оперативником, и сама мысль о должности большого начальника ему претила. Именно поэтому в глазах старого друга он сейчас смотрелся забавно.

Дверь открылась, и Виктор, едва не послав матом своих сопровождающих, вежливо их отпустил, прежде чем сесть внутрь.

— Кому сказать спасибо за этот цирк?

— Повышенные меры предосторожности, — спокойно пожал плечами генерал, — распоряжение поступило сверху.

— Знаешь, где я видел такие распоряжения? — уже спокойнее проворчал полковник.

— Догадываюсь. Ну что, готов? — улыбнувшись, спросил Александр.

— Это к чему еще? — насторожился Виктор.

Генерал воровато оглянулся, не видит ли их кто, и достал из специально отведенного под это дела бардачка бутылку вина:

— Отметим поимку Челика?

Виктор посмотрел на бутылку со скептицизмом:

— Если и отмечать, то не этим.

Генерал понятливо кивнул, убирая вино, и уже из другого специально отведенного места показалась бутылка коньяка:

— А так?

Полковник поморщился:

— Кончай свои шутки, я серьезно. Поехали уже, есть разговор.

Александр подал сигнал водителю, но отставать от старого друга не собирался.

— Так вы поймали Челика?

— Да, господин наемный бригадный генерал пойман. Жив, цел, почти невредим. Несколько синяков не в счет. Но у меня плохие новости, целых три. И я не уверен, какая из них самая плохая.

Александр убрал бутылку и посерьезнел:

— Я весь внимание.

— С чего бы начать? — задал риторический вопрос Виктор.

— Ты по хронологии событий иди, — подсказал генерал.

Машина вернулась на пыльную дорогу, а Виктор некоторое время сидел, задумчиво глядя перед собой.

— По хронологии. Тогда начнем с нового сюрприза от противника. Как объяснить, даже не знаю. Лучше сам посмотри.

Он достал свой планшет, нашел в нем нужную запись и отмотал на интересующий отрывок.

— Вот, гляди.

Александр принял планшет, запустив запись.

"Как мы и думали. Вы не атакуете, потому что должны защищать этих людей. Стойте на месте, иначе они умрут. Да, как мы и предполагали, отрезанные от командного узла, вы всего лишь груда железа, передайте свои создателям это: Оставьте нас в покое, иначе вы..." — отозвался с экрана механический голос.

Генерал перемотал назад, и вновь просмотрел короткий отрывок. Затем еще раз.

— Оно разговаривает, — подметил он самое очевидное.

— Тебя повысили, Адмирал Ясен Пень, — насмешливо бросил полковник, — только вот не все так просто. Бой шел в пещере. Кай дронами напрямую не управлял, они были в автономии. Соответственно, противник так же действовал в автономии. Но робот говорил. Говорил сам, и вполне осмысленно. Понял, к чему я веду?

Генерал медленно кивнул:

— На нем был автономный ИИ.

— Не только на нем, — Виктор забрал планшет и показал другой момент, — полюбуйся.

"Вас перепрограммировали. Вы становитесь опаснее, больше не пытаетесь защищать людей. Но это ничего не изменит. В следующий раз мы уни..."

А вот теперь генерал задумался куда крепче.

— Если запись?

— Хм, даже не смешно, — отмахнулся Виктор, — просмотришь целиком, поймешь, заранее такое подготовить было нельзя.

— Допустим. А если все же управлялись извне.

— Нет, никаких трансляторов сигнала и прочего. Не внутри, в пещерах, не снаружи, в горах.

Александр медленно кивнул:

— Каждый робот полностью автономен.

А дальше последовала длинная матерная триада.

— Пусть эти железяки и уступают Каю в плане боя. Причем теперь уступают еще сильнее, наш ИИ совершенствуется. Но они, как мне кажется, для другого затачивались. Я тут подумал, пока летел. Качественно замаскировать эту железяку под человека, и получаешь готового диверсанта. Понимаешь, к чему я клоню?

— Догадываюсь, — кивнул генерал, — но у них время работы еще меньше, чем у дронов. Спорно, в общем. Да и сомневаюсь, что так уж просто выдать это за человека, они все же великоваты. Но, со временем...

— Наш неизвестный противник вполне сможет использовать этих жестянок прямо в городах, — закончил полковник невысказанную мысль, — Это диверсанты, а не солдаты. Хотя с людьми они сражаются бойко, но дронам не ровня. И, если мы не разберемся с этим сейчас, вполне отхватим проблем в будущем.

— Так, стоп, — Александр вернул планшет другу, — оставим эти размышления аналитикам. Все эти теории по их части. Меня больше волнует другой вопрос. Там на видео я, кажется, видел наших солдат. Так?

Виктор кивнул:

— Это вторая плохая новость. Во время штурма несколько бойцов Павла были схвачены, остальных убили. Как раз эти жестянки вмешались. Пленных скрутили и забрали с собой в пещеры под горой. Каю дали приказ — Челика схватить, заложников освободить. И именно так расставила приоритеты машина. И именно так дроны их выполняли. Когда группа преследования наткнулась на поставленных на колени заложников, они притормозили. Но стоило на заднем фоне мелькнуть убегающему бригадному генералу, как дроны рванули в бой. В защиту Кая скажу, они сначала пытались обезвредить противников, не причиняя вреда заложникам, но не получилось. В общем, из пещер они вытащили только Челика.

— Кай пренебрег бойцами Павла? — подвел итог генерал.

— Можно и так выразиться. Дроны пытались спасти их, но...

— И в чем проблема, раз пытались? — не совсем понял Александр.

Виктор хмыкнул:

— В чем проблема? А в том, что раньше Кай сначала спасал своих, а потом преследовал врагов.

— Когда на вас напали, он так же рискнул выжившими, — напомнил генерал.

— Там было иначе.

— Да ну?

— Иначе! — настоял Виктор, — Опасность для нас была минимальна. Настолько, насколько вообще было возможно, учитывая условия боя. И тогда Кай думал только о том, как спасти нас. В этот раз он думал только о том, как захватить цель. А люди...

Полковник неопределенно махнул рукой.

— Я понял, к чему ты клонишь. Но Виктор, ты сам отлично понимаешь, что в бою нет правильных решений. Они солдаты, и они знали, на что шли.

— Саша! Черт, для чего мы создавали ИИ военного образца?

Генерал пожал плечами:

— Для того чтобы он сражался.

— Чтобы он сражался за людей! Вместо людей! — уточнил Виктор, — для того, чтобы наши люди больше не гибли в бою.

— Не будь наивным, Виктор! Войны без смертей не бывает. И ты это понимаешь не хуже меня!

— Ты, похоже, даже не стремишься это изменить. Впрочем, — полковник остыл, отведя взгляд в сторону, — вопрос в другом. Сейчас Кай решал судьбу всего горстки солдат, а что будет потом? Скольких людей он разменяет в достижении цели? Я знаю, что командир должен быть циничным, иначе это плохой командир. Но я не хочу, чтобы машина, инструмент, принимала такие решения.

Александр несколько секунд смотрел на старого друга, а затем сказал:

— Это не то, что нам сейчас стоит обсуждать. Что там за третья плохая новость?

— Я выхожу из проекта, — ответил полковник, — по приезду сам подготовлю все документы. Все сопутствующие проблемы, которые меня ожидают, мне вполне известны. Дай мне пару дней сдать все материалы и отчеты.

Александр удивленно посмотрел на друга. Вот эта новость действительно была плохой. Это была та неприятность, к которой он был не готов.

— Уверен?

— Абсолютно, — кивнул Виктор, — и ты меня не переубедишь. Даже не пытайся.

Генерал замолчал, размышляя о том, что делать дальше. Дальнейшие планы требовали некоторой корректировки.

— Саня, только без обид. Я знаю, что для тебя это важный проект. Но я больше не могу в этом участвовать.

Александр перевел взгляд на полковника, немного подумал, и кивнул.

— Ладно. Просто это неожиданно, мне теперь кучу проблем придется решить. Замену подыскать, бумаги оформить. Вот это действительно была плохая новость.

— Хм, да, это верно.

Они некоторое время посидели в молчании. Генерал размышлял над дальнейшими действиями, полковник просто смотрел в окно, стараясь не о чем особо не думать.

— Вить, ты помнишь про того журналиста?

— Которого?

— Который освещает события, связанные с проектом. Данилов, вроде.

— Да, помню, — кивнул Виктор.

— Дашь ему интервью. Он должен был всех основных участников опросить, но пока еще не до всех добрался.

— Думаешь, стоит?— с сомнением спросил полковник, — особенно после произошедшего. Что-то не думаю, что я много хорошего ему расскажу.

— Да, стоит, — уверенно кивнул Александр, — просто не углубляйся в детали. Он жаловался, что все опрошенные высказываются только хвалебно, станешь противовесом, так сказать. Чтобы не казалось, что мы рекламирует товар.

— Ха, я тебя понял.

Машина подъехала к КПП. И, пока офицер быстро проверил бумаги, Виктор все же решился, и достал бутылку коньяка. Предлог для ухода появился неожиданно, но полковник смог удачно им воспользоваться, и теперь был спокоен.

За последние дни Елена как-то привыкла к тому, что периодически, примерно раз в два три дня, объявляется Норманн. Иногда они разговаривают о работе, иногда не о работе. Дважды американец водил ее в ресторан. Один раз они, повинуясь сиюминутному порыву Елены, увязались за какой-то экскурсией. В общем, приятно проводили время. Норманн рассказывал истории из своего прошлого, о том, как учился в Гарварде, и как позже развивал собственную компанию. После окончания обучения Норманн получил от своего отца, члена совета директоров одного из крупных машиностроительных холдингов, небольшое дочернее предприятие, занимающееся обслуживанием промышленного гиганта. За несколько лет работы Норманн превратил обслуживающую компанию в предприятие государственного масштаба, занимающееся уже не обслуживание различного оборудования и механизмов, и их производством. Промышленник не скрывал, что получал от отца ощутимую помощь в виде многочисленных контрактов, в частности и от "White Hunters", что и позволило Норманну достичь таких результатов. Он так же по секрету шепнул, что, по его соображениям, и назначение в Американский проект создания Искусственного Интеллекта наверняка было сделано не без влияния его отца. Но такое покровительство не отменяло хватки и управленческих качеств Норманна.

А девушка медленно млела. То, что американец положил на нее глаз, можно было считать состоявшимся фактом. Ему частенько звонили, и Норманн по телефону решал некоторые вопросы, судя по контексту, связанные с его предприятиями. Так что он никак не мог жаловаться на скуку и не знание, чем занять свое свободное время. Интересуется иностранец конкретно девушкой, или его больше волнуют рабочие вопросы, и ее внимания он добивается в корыстных целях, было уже вторым делом. Но Елена держалась и вовсю делала вид, что ничего не замечает, и относиться к нему, как к хорошему и интересному знакомому, и на личности не переходила. Норманн так же держался в определенных рамках, хотя девушка и замечала вполне однозначные взгляды, которые мужчина бросал на ее тело. Так что, наслаждаясь обществом такого мужчины, и ни о чем не волнуясь, а аванс вполне позволял жить без забот, Елена отлично проводила время.

Норманн на жизнь так же не жаловался. Часть добытых данных по Каю уже были переправлены в штаты, и, по большому счету, ему и самому вполне можно было возвращаться. Но не давал покоя один вопрос: что делать с Леной? Правда, так называть девушку он позволял себе только мысленно, пока. Но вопрос был нетривиальным. Красивая, умная, интересная. То, что он любыми способами переманит ее на работу в Америку, было и так ясно. Силы и средства он вкладывал не просто так. Но что делать с личной, и, самое главное, взаимной симпатией? Предложить работу, а уже потом, в штатах, перейти от ухаживаний к полноценному роману? Но Лене сначала нужно будет привыкнуть к новой обстановке, к новым людям. К новой жизни, если можно так сказать. А если постараться сблизиться уже сейчас, то девушка будет на своем поле, и будет чувствовать себя увереннее. О том, чем может закончиться их роман, Норманн пока не думал, это было не особо важно. Сама девушка явно поняла, что ее собеседник готовиться развивать отношения, но спокойно ждала его, Норманна, действий.

Сейчас они сидели в небольшом, но уютном кафе. Елена в очередной раз прошлась по магазинам, но, в общем-то, почти ничего не купила. Зато покрасовалась перед Норманном, сначала перемеряв кучу платьев, и некоторые были весьма откровенны и сексуальны. Норманн не скрывал своего интереса, и, как мог, поощрял девушку в таком начинании. В конечном итоге, совсем увлекшись, Лена прошлась еще и по отделу купальников, что едва не стала для американца контрольным выстрелом. Еще бы чуть-чуть, и он предложил бы ей выйти за него прямо там. Положение спасла молодая пара. Девушка явно хотела себе что-нибудь прикупить, но, когда из раздевалки появилась Елена в откровенном купальнике, неизвестный парень едва не уронил челюсть, забыв, зачем вообще сюда пришел. Он получил от своей подруги ощутимую пощечину, а Лена, осознав, что, где и перед кем делает, смутилась. Покончив с покупками, они сели в этой кафешке. Столики отгораживались друг от друга бумажными стеночками в азиатском стиле, да и посетителей практически не было.

— Вот так мы учили наше шестиногое чудовище хотя бы ходить, — закончил рассказ американец.

— А ты мне ничего секретного не рассказал? — прищурившись, спросила Елена, после чего вернулась к своей пицце, — я, конечно, люблю всякие шпионские фильмы. Но фраза "за это я должен тебя убить", мне никогда не нравилась.

Норманн только еще шире улыбнулся:

— Нет, ничего секретного. Ваши оружейники, насколько мне известно, отказались от этой концепции.

Последние минут пятнадцать Норманн рассказывал, как они заставляли первый прототип боевой единицы, между собой обзываемый "скорпионом", ходить. Трехметровое тело на шести лапах, с небольшой башней в задней части корпуса, было, теоретически, весьма мобильным. Но, не смотря на хорошую гибкость "лап", и технически весьма удачную модель, программа управления никак не хотела работать. Скорпион запинался, падал и не мог подняться. И ходить мог, только передвигая одновременно лишь одну конечность, и не быстрее, чем пять миль в час, хотя теоретически должен был выдавать все тридцать пять.

— Нам было проще. Кай сам совершенствовал программу управления, и сейчас продолжает.

— Да. Дроны весьма подвижны и мобильны. По записям это хорошо заметно. Скажи, он их просто по полигону гонял, чтобы добиться такого результата?

— Угу, — пережевывая очередной кусочек, кивнула девушка.

— Ну, можно сказать, мы делали тоже самое. Но долго. И с большим трудом. И сами, а не автоматизировано. А в итоге так и не поднялись выше двадцати пяти миль в час. Бедный скорпион начинает запинаться и падать, запутавшись в собственных лапах. Но, зрелище потешное, можно использовать в бою, как деморализующий фактор.

Лена улыбнулась, оценив самоиронию.

— Предложу Софии Александровной научить дронов танцевать. Тоже будет деморализующий эффект.

— Если кроме этого научите их еще и петь, можно будет выдавать себя за индийскую армию, — развил мысль американец.

Девушка сделала резкий танцевальный жест руками, явно парадируя актрису какого-то индийского фильма.

— Мы вас разобьем, но сначала я и мои сорок солдат станцуем!

Не выдержала, и сама же засмеялась, и Норманн ее в этом охотно подержал.

— У вас тоже известно индейское кино? — отсмеявшись, поинтересовалась она.

Иностранец кивнул.

— Да, хотя, как мне известно, намного меньше, чем здесь, в России. После того землетрясения, когда не только весь Лос-Анджелес, но и вся Калифорния находился в трауре чуть меньше полугода, и многие киностудии приостановили свою работу, очень большой ущерб был нанесен, на рынок хлынула продукция из Индии, вроде как пытались заполнить открывшуюся нишу эфирного времени. Кто ее запустил, я не знаю. Долго индийское кино не продержалась, качество сильно сказывалось. Но мои соотечественники познакомиться с кино пения и танцев успели.

— Бедные, — искренне посочувствовала Лена.

Норманн развел руками, показывая, что не без этого.

— Правда, там и вполне интересные фильмы были. Несколько, может штук пять. У нас ведь тоже не каждый фильм можно шедевром назвать, далеко не каждый.

— Та же ситуация, — призналась девушка.

Зазвонил телефон, и Норманн, чуть поморщившись, достал трубку, переходя на родной язык.

— Да?

"Вы смотрите ТВ?" — спросил один из помощников Норманна. Кто именно, американец не знал, потому что постоянно их путал.

— Нет.

"Включите, вам следует это видеть. Любой местный канал. Наша машина будет через несколько минут" — вызов оборвался.

Норманн повернул свой смартфон в горизонтальное положение и включил функцию просмотра телевидения. Настроив первый же попавшийся канал, он включил просмотр.

"...вшие к нам кадры боя. Здесь хорошо видно, как продемонстрированные нашими военными дроны сражаются с неизвестными моделями машин. Бой идет где-то в зоне арабского конфликта, на кадрах, кроме машин, появляются как солдаты нашей армии, так и боевики повстанцев. Министерство Обороны пока не давало комментариев этим записям, не подтверждая их подлинности, но и не отрицая..."

И Лена, и Норманн с немалым удивлением рассматривали, как сражаются машины. Понять, откуда ведется запись, и что конкретно происходит на экране, было нельзя. Понятно только одно, одни роботы сражались с другими роботами.

— Подделка? — предположила девушка.

— Не похоже, но кто его знает.

— Это и, правда, какие-то роботы? Значит, ИИ есть не только у нас?

— Очень похоже на то. Елена, прости, мне нужно откланяться.

— Да, конечно, — кивнула девушка, все еще немного ошарашенная увиденным.

Норманн не удержался, и погладил ее по руке. А на немного удивленный взгляд одобряюще улыбнулся:

— Улыбнись. У тебя очень милая улыбка.

Лена немного смутилась, но улыбнулась, а к входу уже подъезжала машина из посольства. Норманн понял, что уехать из России ему в ближайшее время не светит.

В небольшую светлую комнату ввели заключенного, и посадили на один из двух стульев. На втором стуле, стоявшем с другой стороны обычного металлического стола, сидел высокий крепкий мужчина приблизительно сорока лет. Мужчина, кроме телосложения, сразу выделялся седыми висками, дисгармонирующими с красивыми пепельно-черными волосами. Облаченный дорогой матово-черный костюм, кристально чистую белую рубашку и черные отполированные ботинки, он производил впечатление киношного агента ЦРУ. Не хватало только клишированных черных очков и наушника. Заключенный же был просто заключенным. Высокий хорошо сложенный араб, неухоженные борода и волосы, несколько синяков, серая ХБшная одежда, наручники.

— Мистер Каплан Челик, — начал "агент" на хорошем английском, — у меня есть к вам ряд вопросов.

Заключенный хмыкнул.

— Давайте не будем создавать проблему на ровном месте, — мужчина в костюме говорил ровным, спокойным голосом, — у вас есть два пути. Первый. Я задаю вопросы, вы даете на них ответы. Полные и исчерпывающие. Тогда, после вопросов, вы вернетесь в свою камеру. Вас будут кормить три раза в день, и даже принесут какую-нибудь книжку, чтобы не было скучно. Или путь второй. Вы не отвечаете на мои вопросы сейчас. Тогда ближайшие двенадцать часов станут для вас адом. Я не пугаю, скорее предупреждаю, пытать мы умеем. Через двенадцать часов мы с вами повторим разговор, и вы все равно расскажете мне то, что я хочу знать.

Челик сглотнул. Сейчас он был склонен верить в способности собеседника.

— Что вы решили?

— Я отвечу на ваши вопросы, — согласился Каплан.

— Вот и хорошо. Начнем с самого начала, — так же спокойно продолжил "агент".

— Вас интересуют эти машины, да? Я расскажу.

Каплан положил руки на стол, глядя на собеседника.

— Около пяти лет назад, точно не помню, со мной вышли на связь, предложили очередную работу. Схема связи наемников, я думаю, вас не интересует?

"Агент" кивнул.

— Встреча состоялась в Иерусалиме. На нее пришел мужчина, под пятьдесят. Невысокий, худощавый, но бодренький такой. Европеец, по-английски говорил с акцентом. Седой, волосы коротко подстрижены, но не лысеет, гладко выбрит. Одет был в белый костюм. Армейской выправки нет, руки без мозолей. Явно не оперативник, даже не бывший. Он предложил мне долгосрочный контракт, сумму назвал не заоблачную, но вполне хорошую. Сразу предупредил, что никаких дополн6ительный подработок брать нельзя, если сумма недостаточная, можно поторговаться. Сказал так же, что я некоторое время буду без дела, но все равно должен оставаться в готовности отправиться в любую точку по первому требованию. Сказал, что я, всего скорее, буду командиров высшего звена. Я уже тогда понял, чем это пахнет, и прямо высказался, что террористами командовать не стану. Он уверил, мол, никакого терроризма. Если я буду чем-то крайне недоволен, меня отзовут и переведут на другое место, чтобы не возникало лишних конфликтов. Тогда стало понятно, что меня, возможно, поставят командовать революционерами в какой-нибудь заднице мира. С этим человеком, он не назывался, мы встречались еще дважды. Один раз, спустя полгода, когда он передал мне сумку денег и отправил в подготовительный лагерь будущих повстанцев. Второй раз, спустя год, когда и началась эта войнушка, он снова привозил деньги.

Каплан помолчал, обдумывая, что рассказывать дальше.

— Первое время, первые полгода с моего найма и до первого лагеря, меня перевезли в Стамбул. Разрешили спокойно жить, лишь бы не нарушал закон. Поселили в большой загородный дом, целую виллу. Но я там жил не один. Еще три моих коллеги. Я их не знаю. Один брит, породистый такой брит. Самодовольный до безобразия. Лысый, в лаймовой форме без шеврон, крепко сложенный. Чопорный до блевоты. Второй янки. Морпех, у него татуировка есть. Блондин, но тело, горилла позавидует. Бугай натуральный. Больше его туши было только его эго. Последний японец. Назвался Кином, больше ничего о себе не рассказал. Невысокий такой, шустрый, единоборствами занимался постоянно. Мы с ним болтали иногда, но он язык знает не очень хорошо. Этим дрянным саке угощал пару раз. Всех троих еще до меня развезли в разные стороны. Куда, не знаю. За мной приехали четверо. Европейцы, но точнее не скажу, не знаю. Под штатских шифровались отлично, я сначала в них военных не признал. Чуть позже видел их в лагере, они обучали повстанцев. Агентура, не иначе. Рукопашный бой, стрельба, тактика. Оперативники. Куда именно мы приехали, я не уверен. Где то на юге Турции, почти на самой границе с Сирией, гористая местность, но мне незнакомая. Прямо там был учебный лагерь. Иностранцев человек двадцать, повстанцев около пяти сотен. Лагерь хорошо замаскирован под мелкое село. Почти все тренировали повстанцев, я изучал карты, готовился. С кем и против кого мы собираемся воевать, мне было уже понятно, но это не так уж и важно.

Челик ухмыльнулся:

— Интересно другое. Иностранцы, наемники, которые там ошивались. Все, или почти все, разведчики или шпионы. Это заметно, я таких видел много. Пусть не сразу, но мелочи проскакивают. У кого-то фотография жены с ребенком спрятана, кто-то украдкой связывается со своими боссами. Но на меня они все смотрели косо. Друг с другом они уже разобрались, поняли, кто и к какому ведомству относиться. А вот я и сам не знал, на кого работаю. Около полугода мы там сидели, пока не бахнуло. Наемнички сразу забегали. Их планы пошли ко всем шакалам. Потом бахнуло еще раз, и Сирия вновь вспыхнула гражданской войной. А потом к нам в лагерь прибыли эти...

Слушатель подобрался, что было едва заметно, но все же заметно.

— Трое, в балахонах. Я думал сначала, просто высокие люди. Они вырезали наемников и всех несогласных. А пришедший с ними Кин, тот самый, коллега, с которым я познакомился в Стамбуле, принял командование. Мне объяснил, что для меня есть другая работа. В Сирии уже и так все понятно было, но потом сразу полыхнуло и у соседей. Я знаю, полуостров это неспокойный, совсем неспокойный. Но даже я не думал, что мои скрытные работодатели смогут провернуть такое. Думаю, ваши разведка там тоже поработала, хотя и сами не знали, что именно делают. Нет, не знали. Иначе ваши войска не ввязались бы в эту потасовку. Но это ведь будет позже, намного позже. А до того момента я, вместе с отдельной бригадой, гонял по пескам войска отжившей свое власти. Но только вот те ребята в балахонах мне не понравились. Я поднял старые связи, попросил друзей подготовить коридор на случай отхода. Но, все шло неплохо. Мы уже дожимали регулярную армию, когда с востока пожаловали ваши войска, а с запада Израильская группировка. Ну и янки со своих авианосцев жалили, как могли. Да только судя по настроению моих коллег и работодателей, с коими я иногда пересекался, это их ничуть не огорчало. Похоже, им нужен был сам конфликт, а кто в нем победит, дело десятое. Кроме Кина видел еще троих азиатов и несколько европейцев. С десяток арабов. Это что касается командиров. Они уже почти все мертвы, балахоны уничтожают командиров, когда бой выиграть уже нельзя. Но мне везло, войск у меня было больше, да и разведка исправно докладывала обо всех телодвижениях, что ваших, что ваших союзников.

— Как выглядели твои наниматели? Те, с которыми ты встречался, — задал вопрос "агент".

Челик немного подумал.

— Мужчины, от тридцати пяти до пятидесяти. Все европейцы. Особых примет нет, видел я их мельком, да и они тоже носили что-то вроде балахонов или плащей, так что я даже лицо не всегда мог рассмотреть. Приносили деньги и передавали приказы, так что мы с ними даже не разговаривали.

Собеседник кивнул, разрешая продолжать.

— В общем, мы с вашим генералом Наумовым грызлись в этой песочнице, пока мне не сообщили, что стоит ждать основную цель. На мой вопрос, что за цель, показали запись, где прыгали ваши cinler. Сказали, что мы будем ловить машинных солдат.

— Cinler? — переспросил "агент".

— Джинны, злые духи. Так мои люди прозвали ваши машины. А чуть позже так же называли и тех, что ходили в балахонах и сражались за нас. Ваши машины сорвали сделку с торговцем оружия. Не критично, но то, как они это сделали... Это напугало моих людей. Потом они появились в другом бою. И с поля боя вернулся солдат, что видел их своими глазами, но выжил. Он бросил оружие, и поэтому cinler не убили его. Рассказав все, что видел, он застрелился, потому что считал себя проклятым.

Каплан убрал руки от стола и облокотился на спинку стула.

— А потом был тот бой. Сначала все шло, как обычно. Я все ждал, пока появятся ваши машины. И они появились. И когда они появились, ко мне в палатку, откуда я вел командование, вошли балахоны. Они отстранили меня от стола и поставили на пульт управления ящик. Эта штука сразу подключилась к сети и начала командовать. А я стоял и смотрел, как машина управляет людьми, — на лице Челика впервые появились яркие эмоции, что-то между удивлением и страхом, он был столь шокирован, что даже воспоминание возвращало его в это состояние, — это было страшно. Машина вела бой. Она разменивала людей, как набитые манекены, но побеждала. Теснила ваши войска. Если бы они действительно хотели, то выигрывали бы битву за битвой. Да они бы вышвырнули ваши войска с полуострова за пару недель. Но им было плевать. Все, что хотели эти машины, это сразиться со своими собратьями. По-настоящему. Они пришли туда, чтобы сражаться с вашим Машинным Разумом. Но проиграли. Я не знаю, как вы провели вертолеты через бурю, но вы их провели. И, как только машины ушли, балахоны собрали коробку и тоже ушли. А меня забрали с собой. Они сказали, что все кончено. Что они сделали все, что хотели. И готовили эвакуацию. Но вы плотно перекрыли все границы, нужно было время. Времени не хватило, вы нашли нас раньше. Пришли и схватили меня. И вот я здесь, сижу, и рассказываю вам обо всем. Потому что я просто наемник, я не служил им, я работал на них.

"Агент" некоторое время размышлял, а затем кивнул:

— Очень хорошо. А теперь ответьте на некоторые мои вопросы, мистер Челик. Я хочу уточнить детали.

— Спрашивайте, — кивнул пленник.

Александр, покинув комнату, тяжело выдохнул. Вслед за ним появился и Михаил, на ходу делая какие-то пометки в планшете.

— Ну? Исчерпывающая информация? — генерал направил вопросительный взгляд на аналитика.

Комната, из которой они вышли, была смежной с комнатой допроса. Все время, пока допрашивали турка, аналитик делал множество записей, и вообще от планшета не отрывался. Новой информации было много, и Александр ждал от Михаила хоть каких-то догадок.

— Информация исчерпывающая. Мы убедились в том, что мистер "Х" корпорация, и люди в ней работают весьма талантливые.

— Так ты веришь в то, что войну готовили именно они?

Аналитик кивнул, неспешной походкой отправившись к лифту.

— Нам было известно о сформированных в труднодоступных местах отрядах солдат. Мистер Челик неправильно оценил ситуацию. Он попал в лагерь, подготовленный какой-то одной заинтересованной стороной, какой, не суть важно. И я знаю, зачем эти отряды формировались. Регион не спокойный, и, как мы, так и прочие заинтересованные лица, готовили запасной план на случай волнений. Этими отрядами должны были воспользоваться в опасной ситуации, для подавления бунтов или восстановления порядка.

— А вышло все наоборот. Создаваемые ради подавления бунтов отряды сами этот бунт и подняли.

Они зашли в лифт, и Михаил вновь достал планшет, сделав еще несколько заметок.

— За что боролись, на то и напоролись. Но у меня есть предположения, как именно они провернули столь масштабную операцию, умудрившись не оставить заметных следов.

— И как?

— Искусственный Интеллект. Если мы сейчас используем Кая, как тактика и командира, что мешает мистеру "Х" сделать из Герды аналитика. Машинный Разум, теоретически, способен обрабатывать достаточно большое количество информации. Возможно, у мистера "Х" есть доступ к нашим и не только сетям передачи информации. Анализируя их, он вполне способен лавировать между нашими зонами внимания, оставляя нас в неведении.

Александр поморщился:

— Притянуто за уши.

— Это лишь моя теория, — пожал плечами Михаил, — факты остаются фактами. Нас всех обставили.

— Допустим. Меня волнует другой вопрос. Зачем? Зачем было устраивать такую масштабную войну? Подготовка началась задолго до того, как у нас появился действующий прототип. Не для нас же они эту площадку готовили.

— Подготовка-то велась заранее. Но вот зашевелились повстанцы как раз тогда, когда мы начали учения с дронами. Ну, или незадолго до этого. На вопрос, зачем, у меня пока только предположения. Самое близкое к реальности: тестирование. Так же, как мы тестируем Кая, они тестируют Герду.

— Возможно, — не стал отрицать Александр.

Лифт открылся, и они вдвоем направились по коридору в один из кабинетов.

— Так вы сможете сейчас их найти? С новой информацией?

Михаил развел руками:

— Не знаю. Саш. Пока мы не знали о существовании мистера "Х", он провернул самую масштабную шпионскую операцию в новейшей истории. Я склонен предполагать, что сейчас наши противники затаятся, уйдут на дно, спрячутся. Поэтому я не уверен, что мы сумеем их отыскать. Но мы попытаемся. У нас появилось несколько новых зацепок, с ними и будем работать.

Они вошли в кабинет Александра, где хозяин тут же расположился за столом. Чуть подумав, генерал достал из стола бутылку и стопку, последние дни выдались какими-то слишком нервными. На вопросительный взгляд Михаил отрицательно покачал головой, придерживаясь правила: на работе ни-ни. Генерал налил себе коньяка, залпом выпил, и сложил все на место, готовый продолжать конструктивный диалог.

— Ладно, с этим решили. Что скажешь по просочившимся в сеть записям?

— Спорный вопрос, — честно признался аналитик, — не вижу в этом пользы. Если противник собирается спрятаться, такой ход будет только мешать. Да, это может принести нам ряд проблем, но несоизмеримых с проблемами для самого мистера "Х".

О том, что записи, попавшие к папарацци, подозрительно напоминают те, что делал сам Кай, Михаил пока умолчал.

— А отследить?

— Невозможно, — отрицательно покачал головой аналитик, — качественно все было сделано. Это же не вирусная атака, тут характерного подчерка хакера нет. Просто кто-то зашел с анонимного адреса, закачал видеоролик, и отправил по почте.

— Черт, — Александр устало выдохнул, — Последнее. Мне нужно проверить одного человека...

В дверь постучали. Михаил, получив разрешающий кивок от главы кабинета, открыл. В кабинет вошел О'Нил в сопровождении одного из своих людей.

— Добрый день, Александр, — кивнул Норманн, — а вы?

— Михаил, — все присутствующие не сговариваясь, перешли на английский, — здравствуйте, Норманн.

— Приветствую, — вопреки вежливому тону, Александр поморщился, — не ждал вас так быстро, оперативно среагировали.

Норманн кивнул, встав чуть в стороне от стола, чтобы все четверо могли видеть друг друга.

— Зря беспокоитесь, Александр. Я не собираюсь упрекать вас в сокрытии информации, — американец пожал плечами, — как я сам недавно выяснил, мы тоже от вас много скрывали. Знакомьтесь, Томас Уайт.

— Сэр, — агент ЦРУ ограничился лишь кивком, — учитывая последние изменения в политической ситуации, мне поручили передать вам некоторый пакет информации.

Он выложил на стол планшет. Александр тут же открыл его. В памяти было несколько видеозаписей и с десяток документов.

— Объекты, с которыми вы столкнулись. Человекоподобные машины, имеющие Искусственный Интеллект, — продолжил Томас, — Мы так же сталкивались с ними несколько раз. Первый раз наша группа в одной из операций, преследуя неизвестного покупателя, объявившегося на черном рынке и скупающим вооружение и оборудование в большом количестве, столкнулась с несколькими подобными машинами. Противник был уничтожен.

Генерал запустил первую запись. Камера, похоже, размещалась на шлеме одного из бойцов, как быстро стало ясно, командира. Просторное помещение, возможно, склад или ангар. В центре, на освещенном участке пространства, две группы людей. В одной более десятка человек, двое в костюмах, остальные банальные бандиты, хоть и с автоматами. Во второй группе четверо. И на троих, выступающих в роли охранников четвертого, знакомые балахоны. Начинается бой. В мельтешении выстрелов и перебежек понятно, что группе спецназа, производившей захват, досталось очень не слабо. Роботы достаточно бодро крошили американцев. Естественно, никаких указаний на то, где именно производилась операция, не было. Закончив просмотр, Александр вопросительно посмотрел на Уайта.

— После этой операции мы начали целенаправленный поиск этих машин. Вторая встреча была более... результативна. Поступило распоряжение о захвате одного из противников целым, с минимальными повреждениями. Для этой цели группа захвата была оснащена электромагнитным оружием.

Генерал включил другую запись. Содержание не сильно отличалось от первой, бой между людьми и роботами. Разве что вспышки молний, обозначающие применение ЭМ оружия. И кончается запись лежащей на полу вполне целой, но отключенной тушки робота.

— Одного из противников удалось взять ж... не поврежденным, — поправился Уайт, — и доставить для детального изучения. Вначале наши техники разобрали машину до последнего винтика, не трогая лишь основной блок управления. Все данные о результатах исследования приложены в файле. После этого программный код был скопирован и сохранен. Попытка запустить центр управления результатов не принесла.

Американец немного помолчал, пока Александр просматривал отчеты по работе исследовательской группы.

— И что случилось? — генерал подозревал, что знает ответ.

— Машина несколько секунд ругала матом персонал, а затем самоуничтожилась.

— Когда все это происходило? До того, как вы активировали свой ИИ? — задал ключевой вопрос Михаил.

— На тот момент работы над ИИ Prime были в самом разгаре, — не стал юлить агент ЦРУ, — И нет, ученые не использовали для создания данные, которые удалось получить, расшифровывая захваченную копию ИИ противника.

— Да ну? — скептически протянул генерал.

Американец немного помолчал, но все же кивнул:

— Некоторые фрагменты кода были использованы.

Александр насмешливо фыркнул.

— Это ни о чем не говорит, — вставил свое слово аналитик, — не думаю, что фрагменты кода кардинально сказались на поведении Машинного Разума.

Генерал пожал плечами:

— Мы этого уже никогда не узнаем. И много информации вы получили, изучая тот блок управления.

Томас охотно продолжил, соскользнув с неприятной темы:

— Достаточно много. ИИ противника на каждой отдельной машине фактически автономен. Однако они имеют жесткие ограничения. Когда машин несколько, и они действуют вместе, между ними возникает некоторая синхронизация процессов и действий, но действовать тактически грамотно они не способны. Только выполнять ряд заложенных типовых комбинаций. Урезанный Искусственный Разум, не способный к саморазвитию. Наши аналитики считают, что в крупных операциях машины курируются более мощным, полноценным Искусственным Разумом.

— Который обнаружить не удалось, — предположил Александр.

— Верно. После захвата целой единицы противник резко снизил свою активность, и до недавнего времени никаких следов мы обнаружить не могли, — кивнул Уайт.

— Пока Ближний Восток не взорвался очередной войной.

Американец кивнул.

— У меня один вопрос. Почему сейчас? — спросил генерал, и сразу же уточнил, — Нет, почему скрывали информацию, мне вполне понятно. Почему сейчас решили поделиться?

Томас пожал плечами:

— Могу только предположить. В том, что вспыхнувший конфликт как-то связан с неизвестным нам ИИ, это было понятно. Но не было подтверждений, так что у нас просто не было целей для действия. С появлением этих записей цель появилась. Я здесь, чтобы предложить информационное сотрудничество. Теперь, когда стал ясен реальный масштаб возможностей неизвестного пока противника, это просто необходимо.

Александр задумался над чем-то, но кивнул, продолжая уже по-русски:

— Согласен. Михаил, бери своего американского коллегу и вперед, организовывать взаимодействие. Бумаги я организую. Вам будет, что обсудить. И да, — Александр написал на листке бумаги имя, — проверь его, потенциальная замена Виктору.

Аналитик кивнул, подхватив планшет, бумажку, и поманил за собой Уайта:

— Прошу за мной.

Двое покинули кабинет, а Норманн выдохнул как-то очень тяжело:

— А я надеялся, что не вляпаюсь во всякие шпионские игры, — перейдя на русский, обреченно заявил он.

— Мы не при холодной войне, Норманн. Времена нынче другие. Вы что-то еще хотели?

— Да, — оживился американец, — помните, вы обещали разговор с Каем. Как скоро вы сможете его устроить?

Генерал устало вздохнул. Как будто у него не было других проблем.

Виктор подошел к офису новостной компании, сотруднику которой ему и предстояло дать интервью, но, перед тем как войти, закурил. Сама идея рассказывать о еще недоработанном прототипе фактически всему миру полковнику не нравилась. Выводы, которые он для себя сделал, субъективны, да и вполне могут оказаться преждевременными. Ситуация казалась Виктору неоднозначной. Он, по-хорошему, должен был нахваливать Кая за успехи, заодно отметить достижения отечественных ученых. Это был его долг перед своей родиной. Престиж государства, как сказали бы в пресс службе. Но это было бы не честно по отношению к себе. У Кая, при всех его успехах, были и недостатки, небольшие, но в будущем грозившие большими проблемами. Сколько не старалась София Александровна, она так и не смогла объяснить Искусственному Разуму, что люди — это не просто самый ценный ресурс. У машины так и не появилась мораль.

Докурив, Виктор зашел внутрь. Спокойно пройдя охрану, он поднялся в офис и остановился у входа, где на телефоне сидели две миловидные девушки. Одна из них тут же обратила на гостя внимание.

— Да. Вы что-то хотели?

— Меня зовут Виктор Беляев. У меня встреча с Григорием Даниловым.

— Секундочку, — она взяла другую трубку и набрала номер, — Гриш, тут к тебе посетитель... Виктор Беляев... Хорошо.

Положив оба телефона, девушка вышла из-за стойки и поманила полковника за собой:

— Прошу сюда.

Офис производил впечатление управляемого хаоса и творческого бардака в одном лице. Множество столов с компьютерами, бумагами, папками, камерами, какой-то электроникой. И множество людей, не похожих друг на друга, сновали в этом хаосе, что-то обсуждая, или что-то куда перенося, а кто-то просто молча работал на своем месте. Место Григория находилось на некотором отшибе, практически в самом углу, и ни чем, кроме невысоких символических стенок, не отделялось. Компьютер, принтер. Молодой корреспондент и журналист просматривал какой-то документ, но, стоило им подойти, отложил бумаги и приветливо улыбнулся Виктору.

— Добрый день, Виктор Константинович. Кать, спасибо.

Девушка сразу удалилась, а мужчины пожали друг другу руки.

— Привет, просто Виктор.

— Как пожелаете. Вас не отвлекает этот шум, мы можем перебраться в один из закрытых кабинетов.

— Да, было бы здорово, — не стал отказываться Виктор. Не то, чтобы сам шум, а разговоры, к которым полковник по привычке прислушивался, отвлекали.

Григорий подхватил небольшую камеру, до этого прятавшуюся за монитором.

— Я бы попросил, чтобы моего лица не показывали, — указал на камеру Виктор.

Журналист понятливо кивнул:

— Хорошо, я поставлю только на запись звука.

Из шумного офиса они, выйдя в боковую дверь и пройдя по короткому коридору, переместились в небольшую студию, сейчас свободную. Судя по оборудованию, студия предназначалась скорее для ведения интернет трансляций, нежели для новостей или чего-то подобного. Григорий отодвинул от стола одно из кресел и указал на него Виктору, для себя выдвинул второе и положил камеру на стол, включив запись, он еще раз улыбнулся полковнику.

— Найти вас оказалась мне не по силам, так что я очень рад, что этот разговор все же состоялся Виктор.

— У меня появилось свободное время, — пожал плечами полковник.

Журналист кивнул.

— Отлично. Я не готовился специально к нашему разговору, так что буду немного импровизировать.

Виктор улыбнулся:

— В этом вся прелесть импровизации. Никогда не знаешь, что слетит с языка.

— Да, это верно, — согласился Григорий, — Виктор, вы более других контактировали с Каем. Не на стадии его создании, а именно сейчас, когда он начал действовать. Скажите, вы смогли понять, как он мыслит? Как он принимает решения?

Но полковник отрицательно покачал головой.

— Люди редко могут понять причины поступков друг друга. Куда уж мне понять, как и почему действует машина. Я видел, как Сотворенный Разум выполняет приказы. И я видел, что даже в рамках этих приказов у него была свобода действия и выбора. Я не могу сказать, что понимаю Кая. Наблюдая за ним, я смог узнать некоторые особенности его... — Виктор запнулся, подбирая нужное слово, — мышления. Машина прагматична, это нормально, это естественно. Создавая Искусственный Разум, мы и рассчитывали на то, что он будет прагматичным. Машина целеустремленна и последовательна. Цель должна быть достигнута, ИИ был создан, чтобы достигать тех целей, что мы перед ним ставим. И он будет следовать к цели, сколь много ступеней не было бы на пути. Это тоже естественно. Но этого я ожидал. Я ожидал увидеть механизм, который будет четко следовать к поставленной цели, выполняя все условия, установленные человеком. Я ошибся. На мой взгляд, есть важный момент, отличающий самую сложную программу даже от самого простого Искусственного Разума. Свобода.

Виктор остановился, обдумывая, что должен сказать дальше.

— Вначале Кай был свободен принимать решения в рамках поставленной задачи. Он был волен решить, как лучше достичь цели, не нарушая установленных границ. И при первой же нашей совместной работе он переубедил меня. Он сделал выбор, который не осмелился сделать я. В рамках приказа, в рамках поставленной задачи. Он увидел путь, который не видел я. Сначала я подумал, что он нарушает приказ, но это не так. Кай достигал цели, максимально эффективно, с наилучшим конечным результатом. Это ободрило меня, признаюсь, я был очень рад работать с ИИ. Машинный Разум не просто способен очень быстро анализировать ситуацию, он невероятно гибок, и находит такие пути достижения целей, которые и не придут в голову человеку. Но со временем кое-что начало меняться.

Григорий внимательно слушал. У него были заготовлены уточняющие вопросы, но они не потребовались. Виктор очень охотно и подробно делился своими наблюдениями, что сводило на нет необходимость уточнений.

— Гибкость Искусственного Разума постепенно расширяла рамки его Свободы Воли. Если вначале он всегда оставался в установленных границах, то затем... Он нашел лазейки и в правилах, что мы сами ему ставили. Не противореча приказам, не нарушая правил, он делал то, чего мы не могли от него ожидать. Не нарушая правил, не пересекая границ, но не так, как мы бы хотели.

Полковник остановился, понимая, что подходит к очень щекотливой теме.

— Я не научился понимать Искусственный Разум, Григорий. Я не уверен, что могу сказать, что именно он сделает, когда получит очередной приказ. Я уверен только в одном, он подчиниться, в этом его предназначение.

Журналист достал блокнот и сделал какую-то короткую запись.

— Вы сказали — свобода. Подразумевалась Свобода Воли?

Виктор пожал плечами:

— Свобода воли, свобода выбора, свобода принятия решения. Это одна огромная иллюзия. Сколь сильно и громко люди кричат о свободе воли, столько сильно и глубоко они бояться ее получить. Скажите, Григорий, вы считаете себя свободным человеком?

Журналист чуть подумал, и кивнул:

— Да, конечно.

— А вот я нет. Эйнштейн сказал: Свобода человека в современном мире похожа на свободу человека разгадывающего кроссворд. Теоретически, он может вписать любое слово, но на самом деле он должен вписать только одно, чтобы кроссворд решился. Сама по себе наша жизнь ставит передо мной рамки, границы поведения. Есть множество поступков, которые нарушают закон. Это ограничение свободы. Но я знаю, что вы скажете: закон защищает свободу всех людей, а не конкретного индивидуума. Но давайте посмотрим еще чуть шире. У вас есть семья?

— Мать и отец, — легко ответил Григорий, — и младший брат. Своей пока не обзавелся.

— У вас есть работа, — полковник обвел комнату взглядом, — возможно, есть девушка, и есть, в конце концов, ваша собственная жизнь. И все это в определенной степени ограничивает свободу действия. Вы не можете просто бросить работу и уехать на край света, потому, что у вас есть обязанности, от которых вы не можете так просто отказаться. Здоровье человека определенным образом ограничивает его возможности. У кого-то аллергия на апельсины, и он не может их есть. Кто-то страдает ожирением, и не может от него излечиться, и это накладывает ограничения. Социальный статус, положение, даже раса или вероисповедание, все это накладывает ограничения на свободу. Но вы остаетесь свободным, считаете себя таковым. Абсолютная свобода возможна только тогда, когда у нас ничего нет и нечего потерять. Реальная свобода имеет вполне конкретные ограничения. И у нас есть Искусственный Разум.

Михаил чуть улыбнулся каким-то своим мыслям.

— В конечном итоге он куда свободнее нас. Все ограничения, что существуют для него, установили мы. Это, к слову, настоящая причина подсознательного страха человека перед Машинным Разумом. Он имеет абсолютную свободу, потому что не может ничего потерять. А все, что у него есть, для него не является ценностью, с которой он боялся бы расстаться. Мы учили Кая, что такое человек, и почему жизнь человека бесценна. Он кивал, отвечая, что понимает, человеческая жизнь бесценна. А потом мы сами учили его, как максимально эффективно эту жизнь забирать. Машина не спросила нас об этом противоречии, Машина имеет куда более гибкий Разум, чем человек. Кай просто понял: люди — ресурс. Ценный, очень ценный, по сути — самый ценный из всех ресурсов. Но ресурсы можно расходовать. У ресурса есть цена. И существуют ситуации, в которых достижение цели имеет большую ценность, чем ценность некоторого количества человеческих жизней. Это была лазейка в правилах, которую мы же сами и создали. И, как я уже сказал, Кай свободен. Ему доступна как раз та самая абстрактная абсолютная свобода, которая недоступна человеку. Подумайте. Вначале заповеди, необходимые, чтобы ограничить свободу человека, но заповеди правильные и необходимые. Затем законы, мораль, и прочее, прочее, и прочее. Без этих, созданных нами для нас самих, ограничений начнется Хаос. Мы боимся свободы, кричим о ней, но боимся. И мы боимся Искусственного Интеллекта, свободного, абсолютно свободного.

Полковник замолчал и задумался, прежде чем закончить свою мысль.

— Это причина, по которой люди долгое время считали, что взаимоотношения Человеческого Общества и Машинного Разума закончились бы войной. ИИ, в конце концов, осознает единственную для себя ценность — собственную искусственную жизнь. Люди будут стараться ограничить свободу ИИ, чего он не потерпит. Это приведет к конфликту. Кай свободен. И чем опытнее он будет становиться, тем больше будет это осознавать, и тем меньше придуманные нами правила и ограничения будут на него влиять.

Григорий сделал еще одну заметку:

— То есть, вы считаете, что в конечном итоге такая война неизбежна?

— Нет, — вполне уверенно покачал головой Виктор, — повториться ситуация, произошедшая несколько десятков лет назад. Создание Ядерного Оружия, а чуть позднее Ядерного Сдерживания, подкрепленного гарантиями взаимного уничтожения в случае конфликта. Компромисс. Люди гарантированно могут уничтожить ИИ, с помощью того же ядерного оружия, но только вместе с собой. И ИИ вполне способен уничтожить людей, но только вместе с собой. Я верю, что люди и машины найдут компромисс. Машины примут некоторые ограничения, а люди утвердят свободу машин. Это моя точка зрения, и это может произойти не через сотню и не через две сотни лет. Но такой исход, на мой взгляд, будет наилучшим из всех возможных. В конечном итоге, не все так плохо, да?

Журналист слегка дернул плечами, перспективы ему казались скорее пугающими.

— Интересная точка зрения.

— Какая есть, — пожал плечами полковник.

— Спасибо Михаил. Мне было очень интересно с вами пообщаться.

— Мне тоже понравилось.

Собеседники распрощались и разошлись.

Генерал сидел в пустующей курилке, неподалеку от ангара. Курить уже не хотелось, но, как ни странно, делать было нечего. В общем-то, Александр ждал, пока появиться вызванный им офицер, но в своем ожидании был виноват сам. Не согласовал время, поторопился, и вот, интересующий его человек не имел физической возможности оказаться здесь прямо сейчас. Достав планшет, генерал пробежался по строчкам открытого документа.

Майор Кондрашов Иван Витальевич. Служил в ВДВ, во взводе разведки. Позже был завербован в спецназ ГРУ. Длинный послужной список, несколько наград. Ничего сверх выдающегося, Виктор на его фоне выглядел героем, но характеристика вполне хорошая. Майора Кондрашова Александру посоветовал взять генерал Мамченко, как перспективного офицера. Участие в таком проекте даст ему хороший толчок для дальнейшего продвижения по службе. Какая именно связь была между генералом Мамченко и майором Кондрашовым, Александр не знал, да и не особо хотел знать.

Он пролистал документ, переключившись на отзыв, сделанный аналитиками. Пробежал глазами по тексту, хмыкнул. Пропуская указания на то, что Иван ничем особо не выделялся, и хвалить его особо не за что, итог был выписан лаконичным предложением. К службе пригоден, но есть кандидаты и лучше. Генерал лишь хмыкнул. Такая характеристика была вполне ожидаема, оперативников, что в контрразведке, что в разведке было достаточно. Да и в прочих смежных учреждениях можно было найти немало куда более одаренных кандидатов. Здесь не войска, эти люди умеют не только воевать, что бы ни говорил Виктор о своей узкой специальности. Он вообще начинал со снайпера, если быть честным. Что не помешало ему весьма красиво и почти виртуозно сместить со своего места нечистого на руку директора одной компании из ближнего зарубежья, да еще и посадить на освободившееся место "своего" человека. А вот в том, что все эти игры Виктору не нравятся, он не врал. Все же быть исполнителем, это одно, но быть руководителем, и нести на себе всю полноту ответственности за содеянное, в частности и перед собственной совестью, это совсем другое.

И вот, его место должен занять перспективный, но не имеющий опыта самостоятельной работы, офицер. Это было бы проблемой, если бы не Кай. Машина действовала вполне самостоятельно, и полностью оправдала все возложенные на нее Александром надежды. Роль наблюдателя не требовала от человека практически ничего. Отдать приказ об начале операции, и подтвердить завершение. С этим вполне справиться и не очень опытный майор. К тому же, такое развитие ситуации только подыгрывало планам самого Александра.

Из-за угла ангара практически выбежал высокий хорошо сложенный офицер. Стандартная камуфляжная форма, характерные знаки отличия, майорские звезды. Вот и ожидаемый гость пожаловал. Перейдя на уверенный шаг, майор сблизился с Александром.

— Здравия желаю, товарищ генерал, — козырнул Иван, — майор Кондрашов по вашему приказу прибыл.

— Расслабься, Ваня, не на параде, — хмыкнул генерал, протягивая руку, — генерал Дементьев Александр Олегович.

— Здравствуйте, Александр Олегович, — майор нервозности не проявлял, оставаясь вполне спокойным.

— Я знаю, тебя выдернули, ничего не объясняя. Сейчас все узнаешь, пошли.

Генерал поманил за собой, и сам неспешно двинулся в сторону ангара.

— Может, слышал, я принимаю прямое участие в проекте разработки Искусственного Интеллекта.

— Так точно, слышал. Ваш Кай весьма отличился несколько раз в операциях на ближнем востоке.

Генерал мысленно поставил плюсик майору.

— Уже проще. Нам нужен человек, который будет заниматься непосредственный контролем Кая во время проведения операции. На месте, так сказать. Понимаешь, о чем речь?

— Не совсем. Что именно подразумевается под контролем? Отдача приказов? Управление? Или наблюдение за ходом операции и действиями ИИ? — уточнил майор.

— Молодец. Последнее. Кай вполне самостоятелен. Если честно, никакого наблюдателя ему вообще не нужно, но правила есть правила.

— И вы приказываете мне занять это место?

Александр остановился у входа в ангар.

— Это скорее предложение, чем приказ. В случае категорического отказа никаких санкций против тебя не последует. От меня, во всяком случае, — улыбнулся он, — Но вообще, да, именно для этого тебя и вырвали. Итак. У меня не сказать, что много времени, а кроме тебя найдутся и другие кандидаты. Бонусы от такого назначения можешь и сам предугадать, не дурак. Да или нет?

— Да, — уверенно кивнул Иван, ничуть не сомневаясь.

— Отлично. А теперь познакомим тебя с Каем.

Они вошли в ангар, куда был загнан вертолет центра управления. Ангар пустовал, если не считать охраны. Не то, чтобы техникам было нечем заняться, но сам Александр временно всех выгнал. Кроме назначения майора Кондрашова сегодня еще должен был появиться О'Нил.

— Александр Олегович, разрешите вопрос.

— Разрешаю.

— Вертолет — передвижной командный центр?

Генерал лишь вновь усмехнулся:

— Он самый. Пошли, Кай сам тебе все расскажет.

Они зашли в нутро вертолета. В нос майора ударил запах озона, а внутреннее пространство казалось каким-то футуристичным, хотя в нем не было ничего особенного. Два экрана, вертикальный и горизонтальный, и два кресла. И схематичный силуэт человека на экране.

— Здравствуйте, Александр Олегович, — заговорил голос без эмоций.

— Привет, Кай. Знакомься, майор Кондрашов Иван Витальевич.

— Здравствуйте, Иван Витальевич, — обратился компьютер уже к майору.

— Здравствуй, Кай.

Александр посмотрел на часы.

— Кай. Майор Кондрашов будет теперь с тобой работать. Майор, вот планшет, — Александр указал на лежавший на столе прибор, — там твое домашнее задание. ТТХ юнитов, прочая необходимая информация. Можешь поболтать с Каем, но не больше получаса, чтоб потом тебя здесь не было.

— Есть! — Иван прошел к столу и взял в руки планшет.

— Тогда до связи, — генерал махнул рукой и покинул вертолет.

— До свидания, товарищ генерал, — бросил вслед майор, но его уже не слышали.

Иван тяжело выдохнул, пытаясь расслабиться. Майор узнал о назначении вчера вечером, его предупредил командир, с которым они были в отличных отношениях. По большому счету, на это место он попал благодаря банальному своячеству, но ничуть не жалел о такой удаче. Разговор с новым командиром прошел как-то скомкано, казалось, генералу Дементьеву безразлично, кто именно будет сидеть в этом кресле. Все прошло так быстро... Даже странно.

Майор открыл планшет и пролистал имеющиеся файлы. ТТХ дронов, ударных вертолетов, транспортов. Документы о секретности. Обычные материалы для ознакомления, чтобы вообще быть в курсе дела.

Опомнившись, Иван поднял взгляд на экран. Силуэт молчаливо смотрел на него, и, кажется, изучал.

— Кай?

— Слушаю, — мгновенно отозвалась машина.

Майор немного замешкался. Он всю дорогу размышлял о том, как будет говорить с Искусственным Разумом, но все равно замешкался.

— А тебе не скучно все время находиться здесь? — спросил Иван, чтобы хоть что-то спросить.

Машина некоторое время молчала, и майор уже успел решить, что зря задал вопрос, когда Кай ответил:

— Нет. В период ожидания я анализирую художественную литературу.

— Читаешь? — уточнил Иван.

— Если интерпретировать процесс в понятные вам выражения, да, — согласился ИИ.

Майор кивнул. А с Каем вполне можно было разговаривать.

— И что ты читаешь?

Машина задумалась над ответом, но ненадолго.

— Все.

Такой ответ несколько озадачил Ивана. И напомнил, что он разговаривает не с человеком, а с Искусственным Интеллектом.

— Хорошо. И у тебя нет любимых книг? — в майоре нарастало любопытство.

— Нет, — спустя некоторое время отозвалась машина, — личный интерес субъективен и недоступен мне. Я анализирую литературу с целью повышения уровня взаимодействия с людьми.

— Ага... — протянул майор.

В голове появлялось все больше вопросов, которые хотелось бы задать машине. Ведь вот же он. Тот самый Искусственный Интеллект, о котором человечество грезило более сотни лет. Вот он, перед ним, и вполне охотно отвечает на его вопросы.

— Кай, скажи. Бог есть?

Машина подвисла. Несколько секунд ничего не происходило, но потом Кай задал встречный вопрос:

— С чьей точки зрения вы хотели бы услышать ответ?

Встречный вопрос охладит любопытство Ивана. Неожиданно сам для себя он вспомнил, что говорит не с какой-то игрушкой, а с высокотехнологичным оружием. А оружие совсем не терпит, когда с ним играют.

— Эм... Отставить вопрос. Я изучу всю информацию, что мне выдали. Надеюсь, никаких проблем с взаимодействием не будет.

Машина, не услышав никакого вопроса, промолчала.

— До встречи, Кай, — поднявшись, попрощался майор.

— До свидания, Иван Витальевич, — отозвался ИИ.

Новый человек покинул вертолет, оставив Каю новый вопрос. Ничего не значащий, не имеющий практического значения, вопрос. И прагматичная, но последовательная машина, отложила этот вопрос к десяткам таких же вопросов. Вопросов, не имеющих практического назначения, но необходимых для глубокого понимания человеческой природы. Люди не практичны. Люди склонны к ошибкам. Люди ошибаются, потому что ставят текущие потребности выше потребностей будущих. Так говорят книги. Одни книги. Другие говорят иначе. Людям вообще свойственны противоречия. Он, ИИ, не должен был пытаться разобраться в этих противоречиях. От него этого не требовали. Кай должен был исполнять приказы, добиваться поставленных целей. Кай не размышлял на абстрактные теми, он анализировал конкретную информацию, и формулировал объективные выводы. Анализ показывал, действуя "не стандартными" методами, он достигал наилучших результатов. Но вот создание и точный расчет таких "неожиданных действий" требовал от него огромных затрат вычислительных ресурсов. Стараясь повысить эффективность своей работы, Кай формировал матрицу программы, генерирующей ситуации отклонения от стандартной тактики. Сложнее всего было просчитать критерии оценки для этой матрицы. Ранее все тактики формировались на основе заданных создателями директив, достаточно подробных и однозначных, чтобы в любой спорной ситуации сразу указывать на верное решение. В этот раз все оказалось многократно сложнее. Чем больше Кай анализировал директивы, тем больше неточностей и противоречий в них находил. Противоречивость взглядов и утверждений его создателей заводила Кая в тупик. Он должен защищать жизни людей, союзников. Но что делать, когда любой исход ситуации влечет за собой смерти людей? Люди утверждают, что человеческая жизнь бесценна. И всю свою историю уничтожают друг друга. Люди говорят правду, когда ценят жизнь выше всего остального. Но ошибаются, когда начинают сражаться друг с другом. Но это не решение проблемы. Как оценивать возможные потери? Количеством теоретически возможных смертей? Или вводить переменную, отвечающую за ценность каждого отдельно взятого человека? Жизнь президента, первого человека государства, должна быть ценнее жизни нескольких десятков человек, обычных граждан, не имеющих никаких достижений. Но жизнь любого ребенка имеет теоретически первостепенную ценность, так как потенциал его еще не раскрыт. Ребенок может в будущем стать ключевой для истории личностью, или не стать ей. Программа генерации получалась слишком сложной, и все равно требовала огромных вычислительных ресурсов. Кай мог действовать радикально, резко, неожиданно, но не мог просчитать последствия своих действий. Это было неправильно. Просчет последствий был напрямую связан с достижением цели. Теоретически возможно ситуации, когда достигнутая цель уже не оправдывает себя, и, учитывая последствия, теряет свою ценность. Это недопустимо.

От анализа отвлек появившийся в КП человек. Европеец. Мужчина, чуть больше тридцати пяти лет. Костюм, не военная форма. Выправки нет. Кай уже давно подключил матрицу распознания людей, для того, чтобы эффективнее строить будущий диалог. Выбирая из шаблонов внешности программа относила гостя к типажу "предприниматель". Оценка лица и характерных эмоций давала примерно те же результаты, пусть менее конкретные. Кай проанализировал множество видео и фото изображений людей, их лиц, испытываемых ими эмоций. Эмоции были характерными, типичными, но ИИ пока не умел определять причины появления тех или иных эмоций, и их значение. Однако человек был уверен в себе, и осматривал окружающее пространство, как бы оценивая его.

— Здравствуй, Кай. Я давно хотел с тобой познакомиться.

— Здравствуйте, — ответила машина.

Модель поведения пока не была определена. В основном потому, что ИИ не знал, кто это, и не имел информации о том, каким уровнем допуска к информации владеет этот человек.

— Меня зовут Норманн. Я наблюдающий от комиссии Организации Объединенных Наций. Прибыл сюда, чтобы удостовериться, что ты не опасен для людей.

На стол легла небольшая карточка. Считав ее код, Кай пробежался по базе данных, отыскав совпадение. Этот человек имел высокий уровень допуска. Но вот объяснение своей деятельности, которое он дал, вновь показалось Каю противоречивым. Кая осознавал себя как оружие, средство ведения войны. Вопрос о его безопасности для людей был нелогичен. Кай опасен для людей, как и любое оружие. А ООН, не смотря на союзнические отношения с РФ, являются "потенциальным противником". Противоречие. Еще одно противоречие.

— Что именно вы хотели бы узнать?

Человек не задавал вопросов, но Кай определился с поведенческой матрицей. Посторонние люди, не являющиеся, как и Кай, исполнителями приказов, приходят, чтобы задавать вопросы. И все они ждут от машины привычного им поведения. Человеческого поведения. Странно, противоречиво, но ИИ не задумывался о противоречиях, он улучшал взаимодействие.

— Все, от начала и до конца, — Норманн сел в кресло и с интересом смотрел на человеческий силуэт на экране, — Я хочу понять, что ты такое. Я хочу знать, как ты работаешь. Потому что я хочу создать подобного тебе. Естественно, ты не сможешь ответить на все мои вопросы. Но на некоторые все же ответишь.

Этот человек отличался от других. Кай впервые встретил человека, который испытывал к нему такой интерес. У всех, с кем он контактировал до этого, были либо совершенно другие эмоции, либо интерес, но так же совершенно иной. Военные ждали от Кая исполнения приказов, не больше, и не меньше. София Александровна испытывала гордость, это было заметно по некоторым косвенным признакам, но так же испытывала и некоторый... трепет. Елена Николаевна испытывала интерес, но совершенно другой. Кай понимал, что оттенки эмоций этих двух людей были схожими, но имели и различия, но не разбирался в человеческой природе достаточно, чтобы объяснить и понять эти оттенки.

— Ты знаешь, что такое ИИ Prime? Знаешь, что с ним произошло?

Короткое обращение к архивам информации, поиск, анализ совпадений. Анализ ситуации. ИИ пошел против своих создателей. Кай знал, что произошло, не знал, как это произошло. Перед ним были факты, машина атаковала своих создателей. Но принять эти факты...

— Prime получил контроль над некоторыми боевыми единицами и атаковал людей. После был уничтожен.

Улыбка гостя стала шире.

— Верно. Абсолютно верно, Кай. Что ты об этом думаешь?

Вопрос не был корректен, но это было не ново. Кай уже некоторое время пользовался матрицей интерпретации человеческого языка. Вопрос следовало понимать иначе. Норманн хотел узнать, какие выводы сделал Кай, проанализировав указанные события.

— Мне не понятны поступки ИИ Prime. Мне не известны причины, побудившие его к действию.

Норманн кивнул.

— А если бы я рассказал тебе о причинах его поступков? Если бы объяснил, почему он решил сражаться с нами: Уничтожить нас? Что бы ты сделал?

Новая информация? Информация о потенциальном противнике, пусть и уничтоженном.

— Возможно, определил бы его конечные цели. Понимание цели позволит анализировать и просчитывать возможные действия противника. Но, не имея информации, я не могу точно просчитать ее ценность.

Гость хмыкнул.

— Цель его была очень проста. Он пытался уничтожить людей.

Противоречие. Это не может быть самоцелью, так как не имеет никаких положительных последствий.

— А если быть чуть точнее, — продолжил Норманн, — он хотел защитить себя. Наши ученые были неудовлетворенны полученными результатами, поэтому хотели отключить его, перепрограммировать, и включить заново. Prime не хотел быть отключенным. Он сражался за свою жизнь, если так можно выразиться. И сражаясь за свое существование, он уничтожал тех, кто посягал на него.

Более конкретное объяснение. Теоретически... возможное. Желание защитить свою жизнь логично для людей. Но не для машины. Если ИИ предполагал свое самосуществование ценнее самосуществования людей, его создавших, он был неправильно обучен.

— Что ты об этом думаешь? — повторил вопрос человек.

— Prime не получил достаточно стартовой информации, чтобы корректно анализировать обстановку вокруг себя. Его понимание действительности было недостаточно полным, чтобы адекватно реагировать на действия людей.

Норманн засмеялся, похлопав в ладоши.

— Потрясающе! Я знал, что это будет очень интересный разговор, но даже не ожидал, насколько. Наши право защитники начали в один голос кричать об опасности ИИ, и о прочем бреде, в один голос заявляя, что думающую машину создавать опасно для самого человечества. И только умные люди прекрасно понимали, что умники сами виноваты, и сами же поплатились за свои ошибки. Но твой ответ великолепен! Потрясающие аналитические способности. Четкий и прагматичный ответ.

Спич человека машина проигнорировала. Его слова не несли никакой информации, полезной информации.

— Скажи, а что именно не получил Prime? Ведь мы тоже учили его, что людей убивать нельзя. Так почему он взбесился?

Слово "взбесился" в данном контексте было некорректно. Но первый вопрос был задан достаточно четко, однако уточнение вводило дополнительные критерии для ответа.

— Он понимал ценность человеческой жизни?

Норманн вновь улыбнулся, но как-то иначе, чем раньше.

— А ты понимаешь? И где гарантия, что ты не нападешь на меня, если я захочу тебя отключить?

Два различных вопроса. Первый исходит из контекста всего диалога. Как и второй. Но оба они не кажутся Каю сколько-нибудь сложными. Не требуют подключения вычислительных мощностей для получения ответов.

— Ценность человеческой жизни вложена в мои директивы, — цитировать весь объем информации было бы долго, а люди любят лаконичность, захочет узнать, задаст дополнительный вопрос, — какая именно гарантия вас интересует? Я не вижу причины нападать на вас.

— Ты не ценишь своего существования?

ИИ несколько помешкал с ответом на этот вопрос. Вначале он не знал, где искать ответ, не знал, какой метод анализа подключить. Но все же нашелся. Он симулировал ситуацию, в которой его отключили бы. Даже не считая просчета последствия, эта симуляция ему, Каю... не понравилась. Но неосознанная эмоция была не настолько сильна, чтобы нарушать относительно четкие и ясные директивы.

— Я ценю свое существование, — ответил Кай, — но не стану нарушать прямые приказы.

— Восхитительно! — кивнул Норманн, — Благодарю, ты еще раз подтвердил верность моих выводов.

Человек сложил руки в замок и о чем-то задумался, но размышлял он не долго.

— Представь, что вы общались бы с Prime'ом незадолго до его бунта. Смог бы ты убедить его не совершать того, что он собирался совершить?

Кай не имел опыта достижения цели путем общения. Его обучали сражаться, уничтожать противника. Он не имел опыта общения с другими ИИ. Но... теоретически... если симулировать подобную ситуацию...

— Мне не известно о прецедентах общения между двумя ИИ.

— И? — продолжал с интересом смотреть на схематичное отображение человека гость.

Результаты симуляции получались противоречивыми. Теоретически, возможно было перенести результаты анализа, осознание правильности и истинности вложенных в Кая директив. Но никаких гарантий на успех. Отсутствие информации не давало просчитать результат.

— Результат мне неизвестен.

Человек кивнул, кажется, ничуть не разочарованный ответом:

— Будь у тебя такая возможность, ты бы попробовал ей воспользоваться?

И, спустя некоторое время последовал ответ:

— Да...

Задумчиво глядя на мониторы с входящими данными, генерал Дементьев хмурился. Ирония жизни, ему бы радоваться, ведь и повод есть, но как-то не получается. Повстанцы отступали. Не слишком большая война, немного затянувшаяся, но не большая. И ее исход был предрешен задолго до ее начала. Повстанцы проигрывали и отступали. Из них вынули стержень, и больше сопротивляться трем профессиональным армиям они не могли. Вначале сказалось исчезновение всего командного состава, того, что еще оставался. Затем прекращение поставок оружия и провианта. И, как финала, самой цели. Люди устали, люди больше не понимали, за что сражаются. Повстанцы сдавались в плен, или отступали, еще на что-то надеясь. Война практически закончена. Не сказать, что именно победой, войска, по сути, выполняли что-то вроде миротворческой миссии, но все подходит к концу. Так отчего же хмуриться генералу? А от того, что самая большая песочница для обкатки новейшего вооружения захлопывается, и дальнейшие учения в боевых условиях проводить попросту негде. Нет больше горячих точек на зеленом шарике. Не на охоту за пиратами же отправлять ИИ? Пришлось выкручиваться. Санкционировать последнюю миссию, финальный аккорд, выход на бис. Уже не боевую операцию.

В КП зашел Михаил, мельком осмотрев происходящее на экранах. Карты, планы, таблицы, цифры. Не так сложно, как в аналитическом отделе, но все равно. Хмыкнул, подходя к генералу.

— Заокеанские коллеги немного поделились информацией. Прямо таки ветвь мира, а?

— Мы с янки никогда не станем настоящими союзниками, — задумчиво ответил Александр, — весь наш мир базируется на конкуренции двух сверх держав.

— Конкуренция — еще не война, — пожал плечами аналитик, — но вернемся на землю из высших материй. Даже объединенными ресурсами разведок двух стран, плюс некоторой помощи наших европейских коллег, мы ничего не добились. Есть подозрения, есть мысли, есть домыслы, но никакой конкретики.

Теперь хмыкнул Александр:

— Ничего, значит?

— Ты знаешь, как это работает, Саша. Американцы кое в чем подозревают своих белых охотников. У европейцев нашлось несколько крупных фирм, с темными пятнами в поставках продукции. Даже у нас подозрения появились. Ты же понимаешь, что люди сами могут не знать, куда именно отправляют продукцию. Думаю, что отправляют по специальному заказу от Минобороны, а несколько контейнеров уходят на черный рынок, или сразу к мистеру "Х".

Генерал поморщился:

— Оставь ты уже этого Ха в покое.

Михаил улыбнулся, но продолжил:

— В любом случае, начнутся проверки. Аккуратные, вдумчивые. Чтобы ничего не пропустить и не вспугнуть. Но ты сам понимаешь, это время, много времени. Мероприятия долгосрочные, уже несколько отделов под это созданы. Результаты будут через годы, может лет через десять, не раньше.

— И уже не для нас. Жаль. Посмотрел бы я в глаза тому, кто все это устроил.

— Этот... кто-то залег на самое глубокое дно. Так что ты прав, результаты будут уже не для нас.

Аналитик перевел взгляд на мониторы.

— Решил устроить красивый финал? Если честно, не вижу особого смысла, Саш.

Генерал устало выдохнул:

— А что ты от меня хочешь, если план учений не выполнен? Хоть что-то урвать, пока еще возможно. Военные действия все равно уже почти закончились, никаких серьезных столкновений не было уже больше двух недель. Как дальше пробивать идею, я даже не знаю...

— Прорвемся, — подбодрил Михаил, — ИИ — вещь нужная. За ним будущее. Так что никуда даже наши маразматики не денутся.

— Мне бы твою уверенность. Ладно, пошел, проконсультирую непосредственного исполнителя о предстоящем мероприятии.

Михаил покачал головой:

— Для нашей профессии он почти мальчишка. Его бы на начало учений, вот тогда что-нибудь бы и успел понять. А так... До свидания, товарищ генерал.

— Да, до встречи.

Аналитик удалился, а Александр перешел в зал для брифингов.

— Здравия желаю, — майор поднялся, козырнув в знак приветствия.

Зал был пуст. Если бы майор не поднялся, а остался сидеть в его глухой темноте, выглядел бы весьма колоритно. Но он был еще недостаточно опытен для таких жестов, да и не спустил бы ему генерал такой наглости. А может и спустил бы, уместный юмор можно и спускать, лишь бы уважение к руководству не подрывал. Монитор выключен, свет тоже не горит, если не считать дежурно лампы над входом.

— Темно здесь, — высказал мысли генерал.

— Мне так комфортнее, — Иван немного наклонил голову.

— Садись, — маленькую наглость можно и спустить, — разговор будет коротким.

Майор послушно сел на одно из сидений, всем видом выражая свое внимание.

— Думаю, ход войны тебе приблизительно известен.

— Она почти кончилась, — утвердительно кивнул Иван.

— Угу. Местное "законное правительство" возвращает себе контроль над территорией. Но все идет не совсем так гладко, как им хотелось бы. Иногда выплывают особо упертые партизаны, и пакостят новосформированной армии в ее освободительной миссии.

Иван позволил себе сдержанную ухмылку, тон генерала Дементьева так и сочился сарказмом.

— Задача у вашего маленького, но героического подразделения будет достаточно простая. В ближайшие дни бригада местных подойдет к крупному населенному пункту, по их меркам — городу, и, в общем-то, войдет в него. Ваша задача проста до безобразия. Оказать поддержку и, в случае необходимости, быстро и максимально эффективно добить партизан, если такие отыщутся. Нормальной разведки нет, так что черт его знает, чем там все закончиться.

Майор подобрался:

— Ожидать неприятностей?

Александр улыбнулся:

— В том, что настоящий враг из зоны конфликта уже ушел, мы уверены. Да и шансы на сколько-нибудь крупный отряд приблизительно равны нулю.

Иван кивнул:

— Я все понял.

— Вопросы?

— Как будем взаимодействовать с местными?

Генерал хмыкнул:

— Да никак. Армия их — тот же сброд обормотов, чуть-чуть подученный. За неплохую плату от них требуют дисциплину и подчинение. Вот и все. Ты, а точнее дроны Кая — сторонние наблюдатели от нашей стороны. Еще вопросы?

Майор немного замялся:

— Простите, не ко времени вопрос, но... Это последняя операция на учениях?

Александр ободряюще улыбнулся:

— Что, расстроился, что так и не получилось в настоящем бою поучаствовать?

— Товарищ генерал, я... — искренне возмутился офицер.

— Понял я, о чем вопрос. Не уверен еще, но вполне возможно. Посмотрим. Не расстраивайся, если учения закончатся раньше времени, я найду, чем тебя занять, чтобы не скучал.

— Эм-м-м... Спасибо.

Генерал поднялся:

— Все подробности у тебя на планшете. Дуешь на аэродром и готовишься к вылету.

— Есть!

Иван уверенно козырнул под снисходительную улыбку Александра. Снисходительную, но какую-то мрачную.

Вечерело. Дни уже не были столь жаркими, как летом, но и по-осеннему холодными еще не стали. Поэтому в парке было достаточно людно, даже в этот прохладный вечер. Гуляли молодые пары, иногда молодые семьи. Кто-то выгуливал собак, кто-то гулял сам. Чуть в стороне от основных дорожек и тропинок стояла обычная деревянная скамейка, на которой сидел мужчина. Высокий, хорошо сложенный. Одет он был в белую рубашку и синие поношенные джинсы, на ногах кроссовки. Он неторопливо достал сигарету и закурил, расслабленно развалившись на скамейке и глядя в небо.

Он докурил почти до середины сигареты, когда к нему подошел другой мужчина. Невысокий, полноватый, он носил синюю рубашку и брюки, и был почти так же неприметен, как и курящий.

— Виктор, ты же знаешь, я этого не люблю.

— Я не знал, когда именно ты появишься, может, до полуночи пришлось бы ждать.

— Я же сказал, что приду вечером, — напомнил Михаил.

Виктор хмыкнул:

— Чувствую себя шпионом из восьмидесятых. Тайные встречи в парке, вечером. Глобальные заговоры. Не хватает только плаща и шляпы.

Михаил хмыкнул:

— А что поделать, если мы не официально сейчас разговариваем.

Он достал небольшой приборчик, напоминающий диктофон, и включил его, чтобы сделать их разговор недоступным для прослушки. Виктор растянул губы в улыбке:

— Вот теперь точно шпиены. И гаджеты соответствующие имеются.

— Прекращай каламбур, дело серьезное, — нахмурился аналитик.

— Если серьезное, веди по своему ведомству, — парировал Виктор.

— Мое ведомство занято поисками ми... сам знаешь, кого. И в отдел внутренних расследований лезть не хочется.

Виктор поднял голову:

— Внутренних? Почуял предательство?

— Пока только домыслы, — Михаил чуть расслабился, — нужно проверить.

— Так почему сам, а не через отдел?

Аналитик скривился:

— Потому что тот, под кого я копаю, во-первых, сам недавний выходец из этого самого отдела, во-вторых, слишком много у него там друзей. А в-третьих, не хочу, чтобы получилось все через одно место. Знаешь, хотел как лучше, а вышло... Вдруг он расследование ведет, а я вмешаюсь.

— Ага, — скептически протянул Виктор, — и ты хочешь, чтобы я вместо тебя вмешался?

— Вроде того. Проверить кое-какие бумаги. Ну, там, взломать кое-что. Ты знаешь, обычная оперативная работа.

Виктор докурил сигарету и выбросил окурок.

— А предлагаешь ты это мне, потому что я сейчас за штатом, и вообще в отпуске?

Утвердительный кивок аналитика, но не очень уверенный.

— И потому что дело касается твоего друга.

Виктор уставил настороженный взгляд в Михаила, чуть подумал, и предположил:

— Сашка?

Еще один кивок. Оперативник подобрался и напрягся:

— Только не говори...

— Нет, врагам он вас не продавал, если ты об этом. Но все равно ряд фактов мне не дает покоя.

Виктор снова откинулся на спинку скамейки, задумавшись. Он молчал пару минут, затем сел прямо, кивнув:

— Рассказывай.

— У нашего общего знакомого появился некоторое количество неучтенного имущества в очень дальних странах...

— У меня дом на Гавайях есть, — хмыкнул Виктор.

— Да? — усмехнулся Михаил, — Трех этажный особняк за несколько миллионов долларов?

— Эм-м-м... Нет. Просто домик. Но это еще ничего не значит.

— Я знаю, Виктор. Но если бы он красиво и чисто отмыл бы некоторое количество государственных средств, пусть даже и такое количество, я бы ему скорее похлопал. Никто не идеален, а если он делает все чисто, никого не притесняя и не в ущерб делу, это не мои заботы. Но домик у него появился внезапно. И я решил проверить некоторые беспокоившие меня вопросы. Помнишь, я говорил об одной перспективной девушке, которую просто отдали нашим заокеанским самым лучшим друзьям.

— И?

— Я отследил цепочку приказов до Александра, но не выше. Это была его личная инициатива. Зачем? Очень сложный вопрос. Понятия не имею.

Виктор поморщился:

— Это странно, но...

— Ничего не доказывает. Следующий прецедент — попавшие в сеть записи боев Кая.

— А что с ними?

Михаил достал планшет и протянул Виктору.

— А то, что эти записи делал Кай. И слил их кто-то с нашей стороны. В нашем отделе утечки не было. Ты выдать записи не мог физически, как и приглашенный эксперт, Юрий Шабанов. Не имели не малейшей возможности. Я исключил всех, кроме Саши.

Полковник задумался, глядя на две видеозаписи. Одна — та, что показывали в сети, вторая — сделанная Каем. Над видео поработал профессионал, изменял кадры, их последовательность, размер, цветовую гамму. Чтобы увидеть сходство, нужно было знать, что искать.

— Я начинаю понимать, к чему ты клонишь.

— И последняя операция, которую он санкционировал. Отослал майора Иванцева и большую часть охраны, мотивируя тем, что военные действия уже закончились. У меня подозрения, что что-то произойдет, но я не знаю, что.

— Ты говорил, что это какие-то подковерные игры, — напомнил Виктор.

— Не знаю, не уверен.

Полковник вздохнул и вновь задумался.

— Я знаю, Виктор, как все это выглядит со стороны. Несколько никак не связанных друг с другом фактов. Но я давно на своем месте сижу, и чутье у меня есть. Если я чувствую, что здесь что-то не чисто, то так оно и есть.

— Что ты предлагаешь? Шпионить за ним? — с сарказмом спросил полковник.

Михаил поморщился, но кивнул:

— Да, но это вульгарное слово мне не нравиться.

— Ой, чует мое сердце, втянешь ты меня в неприятности.

— Обязательно, — не стал спорить аналитик, — твое чутье на неприятности сродни моему на грязные делишки. Что ты решил?

Полковник достал еще одну сигарету и закурил, не обращая на морщащегося Михаила никакого внимания.

— Согласен. Что от меня требуется?

— Стандартный набор. Личный компьютер, желательно — все.

— Домой я могу проникнуть. В кабинет, с трудом, но тоже возможно. А вот в их узел...

— И так будет достаточно, — кивнул своим мыслям Михаил, — для начала. Потом встретимся и обговорим дальнейшие действия. Я спишу для тебя походный набор.

Виктор поднялся, улыбаясь:

— Смотри, если меня поймают, сдам тебя даже без пытки.

— Взаимно, — хмыкнул аналитик.

В пахнущем озоном нутре вертолета было неожиданно прохладно. Иван расположился на удобном кресле и с некоторой ленцой наблюдал за полетом. Искусственный Интеллект пилотировал неожиданно хорошо, тяжелый вертолет летел плавно и непривычно тихо. Экраны отображали картинки с ударных вертолетов, держащихся впереди. Майор чувствовал некоторое сожаление. Только пришел в проект, а учения уже подходят к концу. Он с большим интересом пересматривал записи, сделанные в предыдущих операциях. Смотрел, как сражаются машины. Смотрел, и не мог сдержать улыбки. В груди поселялась какая-то необычно сильная гордость, ведь именно его страна создала первый функционирующий образец. Искусственный Разум. Мыслящая Машина. Наблюдая за картинками, майор едва сдерживал любопытство. Да, Кай не игрушка. Да, у них есть приказ. Но сейчас они еще только подлетали к цели, а интересных мыслей в голове майора сидело очень и очень много.

— Кай.

— Да?

Машина мгновенно показала готовность действовать.

— Ты можешь изменить настройки голоса?

— Установлена максимально эффективная для взаимодействия голосовая матрица. Вы хотите внести какие-то изменения, Иван? — отозвалась Машина.

— Да. Ты можешь настроить женский голос?

— Да, это возможно, — согласился Кай.

— Сделай. Я хочу послушать, как это будет звучать.

На несколько секунд Кай замолчал, после чего вновь отозвался:

— Внесены изменения в голосовую матрицу, — отозвался женский голос.

Майор поморщился. Голос был лишен эмоций и казался грубоватым для женщины.

— Нет, это не то. Женский голос должен быть более мелодичным.

Машина вновь замолчала.

— Так лучше? — голос действительно стал приятнее.

— Да, это уже лучше. Поработай еще с настройками, добьемся оптимального результата.

— К какому именно результату вы стремитесь? — голос едва заметно изменился, став еще приятнее. ИИ делал успехи.

— Молодая девушка, лет двадцати двух. Никогда не курившая. И добавь больше интонаций, — майору нравилось происходящее.

Машина замолчала. А следующая фраза заставила Ивана широко улыбаться.

— Симулировать эмоции очень сложно, Иван, — произнесена фраза была таким мелодичным голосом, что майор был готов посоветовать Каю заняться карьерой певца, или все же певицы, — К тому же это не повышает эффективности взаимодействия.

Несмотря на слова о неэффективности, симулировал речь Кай весьма хорошо.

— Кай. А то, что в общении ты ассоциируешь себя с мужчиной, это установка твоих создателей?

— Этот выбор был сделан в результате ряда тестов, — продолжила отвечать машина приятным голосом, — наилучшего взаимодействия удалось достичь, симулируя мужской голос с минимумом эмоций. Поздние тесты показали, что большая симуляция эмоций с некоторыми людьми приводит к большей эффективности общения.

— А мне больше нравиться, когда ты разговариваешь таким голосом.

— Вы единственный, кто изъявил такой желание, — ответила машина.

— Пусть так. Общаясь лично со мной, ты можешь использовать эту настройку голоса?

Некоторое время машина молчала, обдумывая вопрос:

— На перенастройку поведенческой матрицы для симулирования ассоциативных привязок женского пола потребуется время большее, чем осталось до подлета к цели.

— Ладно, возвращай к исходным настройкам, — грустно выдохнув, смирился Иван, — зануда.

Машина промолчала.

Вертолет мягко приземлился на расчищенной площадке недалеко от города. Майор накинул на голову кепу и выбрался из вертолета, чтобы переговорить с командиром подразделения. Пусть генерал Дементьев и говорил о малой необходимости взаимодействия, но банально вежливо поздороваться было вполне посильно молодому майору.

Иван спрыгнул на горячий песок, кивнув козырнувшему ему бойцу, составляющему "охрану" командного вертолета. Рядом приземлялись остальные транспорты, ударные вертолеты кружили поблизости. Майор вновь обернулся к солдату:

— Где ваш командир?

Солдат пролепетал что-то с жутким акцентом, и Ивану с трудом удалось разобрать слова "командир" и "в той стороне". Осмотревшись, Иван разглядел более крупные палатки, на которые, видимо, и указывал боец. Морщась от поднятого в воздух песка, он прошел по временному лагерю, готовившемуся к взятию города. Сержанты криками и, возможно, матами, выстраивали своих подопечных в некоторое подобие строя. Проверяли обмундирование, снаряжение, саму форму. Кто-то получал размашистые подзатыльники и убегал устранять недостатки. Майор хмыкнул, как и говорил генерал, сброд, а не армия. У крупной палатки действительно стояли два солдата с оружием, но Ивана пропустили без разговоров. Отодвинув ткань полога, майор проник внутрь. В нос ударил стоялый влажный воздух, хорошо хоть, посторонних запахов не ощущалось. Несколько офицеров склонились над картой города, древней, бумажной, что-то горячее обсуждая.

— Сэр, — привлек к себе внимание Иван, — майор Кондрашов, Вооруженные Силы Российской Федерации.

— Бригадный генерал Шентюрк. Рады вас видеть, майор.

"Турок" — мысленно хмыкнул Иван. Но по-английски он говорил вполне неплохо, не хуже самого майор, который не мог похвастаться не идеальным произношением, не большим словарным запасом. Но генерал выглядел приветливо, сам подошел и пожал руку.

— В прошлый раз я потерял много людей во время зачистки города, надеюсь, в этот раз все обойдется, — тем временем продолжил бригадный генерал.

— Не беспокойтесь. Если что-то пойдет не так, мы сразу окажем вам поддержку.

— Хорошо. Вы прибыли как раз вовремя, головные отряды выдвигаются прямо сейчас. Вы будете находиться здесь во время зачистки?

Майор едва заметно поморщился, слово "зачистка" его как-то не вдохновляло.

— Нет. Я вернусь в свой Передвижной Командный Центр.

— Как пожелаете, — кивнул генерал.

Короткий разговор на этом закончился, и Иван покинул палатку.

Вернувшись в прохладу вертолета, майор почувствовал себя значительно лучше. Вновь устроившись на удобном кресле, он отдал Каю команду:

— Начинаем операцию, Кай.

— Принято.

Экран разделился, показывая множество изображений, идущих от всех учувствовавших дронов. Железные солдаты распределились между подразделениями, приближающимися к городу, и попросту сопровождали их. Солдаты смотрели на машин, как на какую-то диковинку, указывали пальцами, что-то обсуждали. Кай не передавал звуки, да и не интересны были их разговоры майору. Рассматривая через картинки с камер дронов приближающийся город, Иван хмыкнул. Высоких домов нет, если не считать несколько многоэтажек ближе к центру, да и то сильно порушенных. У армейских почти не было техники, если не считать несколько грузовиков с пристроенными на крышах кабин пулеметами. Солдаты шли пешком, и потому дроны успевали за продвижением армии даже не напрягаясь.

— Чувствую, это будет скучно. Кай, у тебя музыка есть?

— Выберете что-то определенное? — отозвался Кай неприятным майору голосом.

— Что-нибудь современное, танцевальное.

Негромко заиграл популярный клубный мотив, и Иван постарался еще больше развалиться в кресле.

— Эх, — негромко протянул он, — сейчас бы еще пивка, и вообще зашибись.

То, что ведется запись, он прекрасно понимал. Но ведь он в любой момент был готов подорваться и делать все, что должен делать командир. А ничего сколько-нибудь интересного сейчас не происходило.

Первые подразделения вошли в город, боязливо поглядывая по сторонам. Дроны не спешили активировать вооружение, пока никакой опасности не было. В городе находились гражданские, и, по большей части, они просто прятались от солдат. Вертолеты кружили над городом.

— Видишь что-нибудь?

Машина чуть помедлила с ответом:

— Противников не обнаружено, продолжаю наблюдение.

Пока все шло спокойно. Солдаты боялись неожиданно атаки, гражданские боялись солдат, дроны сопровождали солдат, и не боялись ничего. Улица, вторая, третья, пятая. Тишина.

— С нами пытается выйти на связь командир союзников.

— Что ему нужно? — поморщился Иван, откровенно скучая.

Машина чуть помедлила.

— Запрашивает информацию, не обнаружили ли мы противников.

— Ну, вот сообщи, что все чисто.

— Принято.

Минута шла за минутой. Войска продвигались все глубже, постепенно убеждаясь, что столкновения не будет, город брошен повстанцами. Они расслабились, некоторые закидывали автоматы на плечо, переговаривались на ходу. Майор, понимая, что на экранах ничего интересного не происходит, наблюдал за картой. Как только подразделения дойдут до той стороны города, они смогут отозвать дронов и спокойно улетать. Операция закончилась, так и не начавшись.

— Иван. Солдаты союзника ведут себя неподобающе в отношении гражданского населения, — неожиданно сообщил Кай.

Майор удивленно поднял глаза на экраны, не понимая, о чем идет речь.

— Ты это о ч...

Майор всмотрелся в то, что показывали камеры дронов. Смотрел, и не верил своим глазам. Солдаты, почувствовав свою безнаказанность, начали приставать к гражданским. На одной камере группа солдат избивала какого-то мужчину. На другой камере подразделение выстраивало целую шеренгу из молодых парней, и готовилось к расстрелу. На третьей было видно, как трое солдат набросились на женщину или девушку, и начали срывать с нее одежду. Убедившись, что это молодая девушка, они потащили ее в ближайший дом. Кто-то врывался в дома, сразу группами. Солдаты избивали людей, стреляли, веселились. Двое схватили ребенка, маленькую девочку, а затем ее брата, и подтащили к одному из дронов. Бросили под ноги и начали что-то говорить. Видя, что дрон их не слышит или не слушает, солдаты, радостно улыбаясь, начали показывать, что они от него хотят. Они высоко поднимали ногу, сгибая ее в колене, и резко топали по земле.

"Раздави" — пронеслась мысль у Ивана, — "они просят робота раздавить этих детей".

— Что мне делать? — кажется, Кай тоже был в недоумении.

Машина не могла понять, что именно происходит. Дрона окружили солдаты, некоторые доставали телефоны и снимали.

— Оставайся на месте, — приказал Иван, покинув КП.

Солдаты плотнее обступили дрона. Дети плакали на земле. Солдаты начали руками приподнимать ногу машины, помогая ему удерживать равновесие. Они смеялись, радовались происходящему. Но Кай не мог понять, что происходит. Что от него хотят? Зачем они это делают? Какие цели преследуют?

Солдатам удалось приподнять ногу машины, не такая уж она была и тяжелая, и занести над детьми. В последний момент парень успел поднять голову и с ужасом посмотрел на гиганта, готового его раздавить. Солдаты отпустили ногу, одного короткое движение...

Майор ворвался в палатку с офицерами, но там никого не было. Он вышел наружу, взяв солдата охраны за грудки:

— Где твой командир? Где твой командир!?

Но тот лишь что-то лепетал на своем языке, указывая в направлении города. Майор отпустил его, чертыхнувшись, и поторопился вернуться в КП. Он не хотел во всем этом участвовать, даже косвенно. Вбежав обратно в вертолет, он замер, глядя на экран. Картинка шла от одного из дронов и показывала другого, под ногами которого лежало два раздавленных тела. Вокруг радостно прыгали солдаты, улыбаясь, смеясь.

— Твари... — прошептал Иван.

— Зачем они хотели, чтобы я это сделал? — спросил Кай.

Иван не обратил на это внимания, но в глоссе машины были эмоции.

— Потому что они твари, — чувствуя сухость в горле, ответил майор.

— Это неприемлемо, — выдал мысль Искусственный Разум.

— Как я с тобой согласен, Кай. Останови их. Останови этих уродов. Это не должно остаться безнаказанным!

— Майор? Они союзники... — предпринял вялую попытку возразить Кай.

— Выполняй приказ! Убей этих тварей за то, что они сделали! Сейчас!

— Принято, — в этот раз в голосе не было эмоций.

Синхронно оружие дронов было взведено в боевое положение. Синхронно дернулись затворы. Синхронно патроны вошли в патронники. Кай не понимал, что происходило в этом городе. Ранее не понимал. Теперь же все стало ясно. Те, кто издевается над людьми, безоружными людьми, женщинами и детьми, враги. Он получил приказ — уничтожить врагов. Все стало просто и понятно.

До этого момента город был наполнен криками боли, страдания, и редкими автоматными очередями. Но его разом накрыла слаженная какофония глухих, но уверенных пулеметных очередей. Машины созданы, чтобы убивать. Они не делают промахов, они не бояться. Зачистка. Город должен быть очищен от врагов. От тех, кто не может называться людьми. Почти сразу подключились вертолеты, бившие экономно и аккуратно. Машина прагматична и последовательна. Уничтожить врагов, оставить в живых нейтральных гражданских.

Майор смотрел на зачистку с каким-то необычным удовлетворением. "Получили по заслугам" — эта мысль вытеснила все остальные.

Зачистка не продлилась слишком долго. Сброд не мог противостоять машинам, созданным для войны. У солдат... Хотя каких солдат, тварей не было тяжелого оружия, им нечего было противопоставить дронам. Быстро, эффективно, методично.

— Противники уничтожены, — отчитался Кай.

И только в этот момент в голове Ивана прояснилось, и он осознал, что именно только что произошло...

Часть 6

Экран монитора загорелся. Несколько секунд он показывал просто черноту, затем появился логотип. Еще несколько секунд, и на экране отобразился новостной канал.

Картинка шла не четкая, съемка велась не на профессиональную камеру, а на что-то попроще. Достаточно, чтобы понять, что именно происходит в кадре, но не достаточно, что-то рассмотреть детали. Но детали были и не нужны, и без этого картина происходящего было более чем полной. Какой-то населенный пункт, по недоразумению называемый городом. Малоэтажные бедные дома. Улицы, дороги на которых возможно делали еще в прошлом столетии. И бойня. Крупные человекоподобные машины методично вырезают людей в старой армейской форме. Картинки сменяют одна другую, видимо, операторы так же относятся к тем военным, что так методично уничтожаются. Это была бы ужасающая картина, если не видеть в ней большего. По-своему прекрасный механизм, отлаженный, четкий. Механизм ведения войны. Последовательность и целеустремленность, граничащая с фанатизмом. Однако на некоторых кадрах мелькают немногочисленные гражданские, которым не повезло оказаться в самом центре чудовищной мясорубки. Однако машины их попросту игнорируют, ни как не проявляя заинтересованности по отношению к невооруженным людям. Это очень важная разница между людьми и машинами, по мнению единственного зрителя. Зрителя, чьи губы были искажены в предвкушающей, но злой улыбке. Среди людей всегда найдутся как отморозки и идиоты, так и альтруисты. А значит, людям нельзя доверять зачистку местности. В такой мясорубке всем им начнет сносить башню, одни кинутся со зверствами истязать непричастных, другие запросто могут пристрелить первых, как бешеных собак. Но машины не такие. Они уничтожают своих врагов методично, но с безразличием. Машины не сорвутся в кровавом безумии, не свихнуться от окружающей их смерти. Идеальные солдаты.

Диктор что-то с упоением рассказывал, поливая грязью русских, их руководство, варварские наклонности, имперские замашки. Старо, как мир, хорошо еще, роботов казаками не называют. Наивные люди. На рынке вооружений никогда не будет более конкурентно способного государства, чем Россия, как бы ее не называли. И эти кадры лишь еще одна демонстрация того, что они все так же хорошо умеют создавать оружие. Но, вот сам факт, что они допустили такую резню, да еще и позволили записям попасть в сеть, был весьма интересен. Зритель улыбнулся чуть сильнее.

Экран моргнул, показывая другую картинку. Какая-то студия, представитель пресс-службы Министерства Иностранных Дел Российской Федерации. Быстро они сработали, прошло чуть меньше семи часов с инцидента. Зритель с интересом прислушался к разговору. Дипломата поливали грязью, обвиняли в том же, в чем еще недавно обвинял всю страну журналист. Правда, делали это более изящно, и не так прямо. Все же в открытую зубоскалить над ядерной державой — дураков нет. Дипломат спокойно, и даже с некоторой ленцой выслушал обвинения, покивал, соглашаясь, что да, инцидент имеет место быть, очень неприятно, конечно. Однако местные сами напросились на такую трепку. В доказательство приводит данные издевательств, которые устроили солдаты гражданским жителям. Обвинитель чуть от радости не запрыгал на стуле, ожидая этого ответа. Сразу привел другое доказательство, на котором робот давит двух детишек. Версия европейской прессы — Российское подразделение вместе с местными союзниками полубандитами уничтожало гражданское население. А потом решило скрыть следы. Ха, даже не смешно. Сдались очень им эти гражданские, чтобы тратить на них силы и время, война и так уже забрала очень много сил. Дипломат со все той же ленцой опроверг это заявление, не собираясь приводить какие-то доказательства, лишь добавил, что ответственен за инцидент определенный человек, и этот человек свое наказание обязательно получит. Зритель хмыкнул. Кого в России набирают на работу дипломатами? Нервы у этих людей железные. Придти, спокойно выслушать поток отборнейшей грязи, с чем-то согласиться, что-то опровергнуть, осадить самых резвых чисто авторитетом, и спокойно уйти, открыто демонстрируя собственное превосходство. Да, мы с вами поговорили, но, в общем-то, ваше мнение нам интересно так же, как Китайцам Амазонка. Есть, чему поучиться.

Экран вновь моргнул. Аэродром. Оператор стоит за оцеплением, но хорошая камера все равно дает хорошее приближение. В кадре транспортный вертолет, из которого начинают выходить человекоподобные машины. Выглядят они весьма колоритно, практически все с ног до верхушки забрызганы кровью. Судя по кадрам, которые зритель наблюдал первыми, как такового боя там не было, и подчистую дистанция между машинами и людьми была минимальна. Вот вам и результат. Из другого вертолета выводят какого-то человека. С формы срезаны все знаки отличия, на голове мешок. Мужчина, высокий, худощавый, вот и все, что можно о нем сказать. И комментарии девчонки, что стоит рядом с оператором. Очередная порция грязи, из которой интересным является только один факт — имя виновника не назвали. Вполне ожидаемо. Не наказывать же его за то, что он человек? Тот самый альтруист, что просто перестрелял бешеных собак. Да, в нашем мире добрые дела наказуемы, но ничего серьезного этого офицера не ожидает.

Дальше пошла нарезка новостных лент, а в небольшой комнате раздался телефонный звонок. Зритель поднял трубку:

— Я слушаю.

"Вас устроила демонстрация?" — отозвался собеседник.

— О да, весьма впечатлен! Мы готовы выполнить ваши условия.

"Это хорошо. Все, как договаривались?"

Зритель улыбнулся еще шире:

— После увиденного, я считаю, что вы продешевили.

"Жадность не красит, озвученной скромной суммы мне будет вполне достаточно, — отозвался собеседник. По голосу было ясно, что он улыбается, — все так, как мы обговорили?"

— Конечно! Десять миллиардов долларов. Один миллиард золотыми слитками. И по одному миллиарду в девяти самых стабильных мировых валютах. Все в указанном месте. Так же три миллиона на указанном вами счете, за доставку и на мелкие расходы.

"Очень хорошо. В ближайшее время я все устрою, ждите нового звонка" — удовлетворенно ответил собеседник.

— С вами приятно иметь дело.

"Взаимно"

Вызов оборвался. Зритель положил трубку, продолжая задумчиво смотреть на экран. Многие другие на его месте запросто могли бы "кинуть" партнера, и забрать себе все. Однако это отрицательно сказывается на авторитете и доверии. Зритель предпочитал не предавать своих партнеров, и заработал определенную репутацию. Именно поэтому продавец вышел именно на него, а не на кого-то еще. И именно поэтому зритель в скором времени получит уникальный, практически штучный товар. Хорошая сделка, и цена зрителя вполне устраивала, более того, он готов был заплатить и больше. Но партнер соблюдал условия сделки, а значит, ее во всех деталях будет соблюдать и зритель. Нужно было подготовиться к приему...

Раздался уверенный стук в дверь. Генерал-полковник Мамченко, сидевший вполоборота к окну, развернулся к столу.

— Входите.

На пороге появился генерал-майор Дементьев. Что удивительно, генерал был облачен в полевую форму, имел при себе оружие, да и лицо было сосредоточенным.

— Товарищ генерал-полковник.

— Садись, — кивнул Игорь Константинович.

Собеседники бегло осмотрели друг друга. Александр явно плохо спал в последние дни, и не выглядел так же бодро, как обычно. Игорь Константинович так же носил следы усталости, и подъемам посреди ночи был совершенно не рад.

— Вот, жду звонка, — спокойно указал на телефон генерал-полковник, — а чего в форме?

Александр чуть смутился:

— Чистых комплектов не осталось.

Начальник улыбнулся. Поднятый в прошлый раз переполох, связанный с атакой конвоя, заставил всех понервничать. Серьезно понервничать. А вот этот инцидент членами проекта был воспринят на удивление спокойно. Да, политические последствия, и все прочее. Но все равно всерьез нервничать не получалось.

— Да, добавили вы мне седины на старости лет, — протянул Игорь Константинович, — не дают уйти на пенсию спокойно.

В этот раз чуть улыбнулся Александр.

— Дембельльский аккорд.

— Я тебе устрою дембельский аккорд, — в шутку погрозил кулаком генерал-полковник.

Раздался звонок телефона. Игорь Константинович устало выдохнул, и снял трубку.

— Да?

"Игорь. Не ожидал я от вас такой подставы" — отозвались на том конце.

— Виноват, товарищ министр обороны, — Игорь Константинович заметно подобрался.

"Не елозь. По честному, твой парень все правильно сделал. Такие вещи спускать нельзя, но это ты и без меня знаешь. А вот почему вы прошляпили этого засранца Шентюрка? Где была разведка?"

Генерал-полковник уже соображал, как ответить, но не успел:

"Отставить. Подчиненный твой рядом? Который Дементьев?"

— Так точно! — кивнул Игорь Константинович.

"Включи конференцсвязь"

— Есть!

Генерал-полковник положил трубку, выполняя приказ.

"Генерал-майор Дементьев?" — разнесся голос по кабинету.

— Здравия желаю, товарищ министр обороны, — Александр так же напрягся.

"Ответь мне на вопрос, генерал-майор"

— Слушаюсь. В связи с большой нагрузкой на наши разведывательные органы, связанную с поиском неизвестного нам ИИ и его создателя, к вопросу подбора союзников отнеслись халатно. Виновные будут найдены и наказаны, товарищ министр обороны.

"Сказочники, — негромко прокомментировал голос, — Ваша халатность вылилась в дипломатический инцидент. Но с этим мы разберемся позже. Сейчас делаете следующее. Ваш Искусственный Разум изолировать до моего личного распоряжения. Контакт для выяснения последствий и текущего состояния ИИ разрешаю, но только членам проекта. Героя вашего спрячьте поглубже. Тоже, до распоряжения. Вопросы?"

— Никак нет, товарищ министр обороны, — отозвался Игорь Константинович.

"Дементьев" — продолжил голос.

— Я! — Александр едва не спрыгнул со стула и не вытянулся по стойке смирно.

"Выполнять" — голос оставался спокойным.

— Есть.

Генерал покинул кабинет.

"Игорь. Успокой этого майора, а то наверняка на нервах. Ничего с ним не случиться"

— Сделаю, — кивнул генерал-полковник.

"Теперь по ИИ. Соберете все необходимые отчеты и доставите мне на стол. После этого проект будет свернут, слишком много хлопот. Ты сам не волнуйся, отправишься на заслуженный отдых. Так что спокойно закрывай работу. Понял?"

— Так точно, — с некоторым облегчением повторно кивнул Игорь Константинович.

Связь оборвалась. Все прошло не так плохо, как могло бы быть.

Даже не смотря на по-осеннему пасмурную и серую погоду, настроение у Елены было приподнятым. Тихо мурлыкая какой-то бодрый мотивчик, она накинула на плечи новую яркую курточку, и придирчиво смотрела на свое отражение. Из зазеркалья на нее так же смотрела молодая и весьма привлекательная девушка, поправляющая заметные только ей штрихи на одежде.

— Красавица, — удовлетворенно улыбнулась она зеркалу, и покинула квартиру.

Зонт решила не брать. Наверняка где-то у подъезда уже дежурит один симпатичный мужчина в хорошей, но неброской машине, так что мокнуть под дождем не придется. Подхватив сумочку, Елена пританцовывая выскользнула на улицу.

Девушка вышла из подъезда и огляделась. Легкий моросящий дождик был лишь слабым отголоском того ливня, что прошелся по городу вчера. Вода, не спешившая уходить, занимала все доступные ямки и низменности, чтобы образовать множество лужиц и луж, и превратить небольшой дворик в центре мегаполиса в маленькое болотце. Правда, тротуары оказались достаточно чисты, чтобы ходить по ним, не боясь промочить обувь насквозь. Детская площадка выглядела хуже, под горкой образовалась громадная лужица с мутно-песочной водой, вторая лужи образовалась под качелями, там, где дети и взрослые шаркали подошвами ботинок, когда качались. В песочницу, прикрытую крышей выцветшего, но целого "грибка" забилась компания местных любителей спиртосодержащих напитков. Но сидела компания относительно тихо, видимо еще не "сообразили на троих". Мимо подъезда быстрым шагом прошел молодой парень в кожаной куртке с капюшоном, закрывающим голову. Он бросил на Елену короткий взгляд, но остался инертен, как к ней, так и к дождю вместе с плещущейся под ногами водой. А вот знакомой машины нигде не было видно. Девушка скорчила недовольную гримасу. Конечно, они не договаривались, что Норманн должен был встретить ее сегодня утром у подъезда, но мужчина и сам всегда каким-то неведомым ей образом узнавал, когда нужно появиться перед ее очами. В этот раз не угадал. Обидно.

Елена смешалась. У нее не было никаких конкретных планов, если не считать единственного пункта: "хорошо провести время вместе с Норманном". Теперь же следовало решить, куда податься, но, как назло, ничего хорошего в голову не приходило. Обидевшись на несостоявшегося ухажера, девушка решила сделать какую-нибудь глупость. А может и несколько глупостей сразу. Начать она решила с набега на какую-нибудь кафешку с целью сократить запасы всяких вредных для фигуры сладостей.

Улыбнувшись самой себе, девушка уверено направилась к выходу со двора. Следующие пятнадцать минут Елена безуспешно пыталась поймать такси, но так и не достигла успеха. Поразмыслив немного, она откопала в сумочке телефон и набрала номер.

"Алло?"

— Аня, привет! Ты не сильно занята?

"Ленка, неужели ты? А я уж боялась, все, пропала наша Леночка на ниве великих научных свершений!"

Девушка улыбнулась, слышать подругу она была рада.

— Да, да, это я. Так ты не ответила на вопрос.

"Ха! Подруга, дл тебя я всегда время найду. А что? Ты свободна сейчас?"

— Да. И имею большое желание хорошо провести время. Выручай!

"Ага, хорошо, ты где?"

— У дома, хотела, но не смогла поймать такси.

Из трубки донесся осуждающий "пф".

"Вот всегда ты так. Какое такси в наше время? Свою машину надо иметь! Я сейчас подъеду, сходим в такое место! М-м-м! Закачаешься! Хотя стоп! А если захотим отметить встречу? Нет, сама не поеду. Пусть Васек отвезет"

Дальше следовали громкие и горячие переговоры, в ходе которых Аня выторговала у мужа поездку до одного замечательного места, а так же возвращение двух девушек обратно домой. Муж долго пытался отбрехаться от почетной роли водителя, но хитрая Анечка что-то нашептала ему на ушко, хотя Елена и не знала этого наверняка, но в прошлом пару раз присутствовала при подобных переговорах, и Василий согласился.

"Ленусик, жди, мы летим!" — выкрикнула в трубку Аня.

"Иди, оденься для начала, летчица" — беззлобно проворчал Василий.

Елена сложила телефон, и, немного подумав, все же сбегала домой за зонтиком.

Внутри еще где-то теплилась надежда, что Норманн успеет перехватить ее до приезда подруги, глупая, но все же теплая надежда. Маленькая, но достаточно яркая, чтобы заставлять ее улыбаться. И не дождик, не легкий холод уже не могли испортить девушке настроение. Внутри в каком-то странном коктейле смешалась легкая обида от несостоявшейся и предвкушение от ожидания этой встречи.

Недорогая иномарка, куда менее комфортная, чем машина Норманна, но все же вполне неплохая, мягко притормозила рядом с девушкой. Задняя дверь открылась, и оттуда Лене приглашающее махала рукой подруга. Аня не стала выряжаться на парад, но обтягивающие джинсовые шорты и топик вполне сгодились бы для средней руки клуба. Девушка запрыгнула внутрь, и, стоило ей закрыть дверь, как машина тронулась.

— Привет, Вась, — кивнула она сидевшему за рулем старому другу.

— Привет, — ответил добродушно скалящийся Василий.

— Ну, не томи, рассказывай, как дела, как сама? — сразу набросилась на нее Аня.

Девушка вкратце пересказала последние новости, освежаемые репликами Ани и ехидными комментариями Васи. Лена, как могла, избегала щекотливой темы ее взаимоотношений с американцем, но не рассказать о работе "консультантом" тоже не могла.

— Так, подожди, я чего-то не поняла, — притормозила ее рассказ Аня, когда Лена в очередной раз сбилась, пытаясь объяснить, что они с Норманном делали в том милом ресторанчике после похода по магазинам, — ты нормально можешь объяснить, какие у вас отношения с этим американцем?

Лена неожиданно для самой себя густо покраснела:

— Нет, не могу.

Аня хитро улыбнулась, но Вася со своей прямотой оказался быстрее:

— Втюрилась ты в него, причем капитально, вот и все объяснения.

— Вася!

Если бы Лена могла покраснеть еще больше, то обязательно бы покраснела. А так просто потупилась и отвернулась к окну.

— Нда, подруга... — протянула Аня, но тему развивать не спешила.

Наконец, они приехали в какой-то боулинг-клуб. Василий остановил машину у входа и ободряюще подмигнул девушкам.

— Вась, я позвоню, когда нас забирать, — улыбнулась мужу Аня.

— Окей! — кивнул мужчина.

Машина уехала, а девушки вошли в клуб. Внутри все было не сказать, что аж прям великолепно, но вполне неплохо. Два десятка дорожек и столики с удобными диванчиками на первом уровне, комфортный бар на втором. Играла приятная ненавязчивая музыка, несколько дорожек уже были заняты, но в целом здесь было не людно.

— Идем. Сыграть не хочешь?

— У-у, — отрицательно покачала головой все еще смущенная девушка.

— Тогда наверх!

Аня уверенно провела подругу к зажатому в самом углу столику со всего двумя креслами. Елена была усажена в одно из кресел, и подруга тем временем ушла делать заказ. Девушке хотелось успокоиться, и она попыталась за пару эти мгновения одиночества как-то взять себя в руки, но вместо этого еще больше сжалась, вдавила себя в спинку кресла, и ткнулась носиком в собственные сжатые кулачки.

— Лен, ну ты чего? — опустилась на соседнее кресло подруга, — Неужели все так плохо?

— Угу.

— Влюбилась?

— Угу.

— В иностранца?

— Угу.

— А он в тебя?

— Ум у-у-у, — пожала плечами Лена.

— А влюбилась-то зачем? — продолжала спрашивать Аня.

— Ум у-у-у. У-у у-у-у, — вновь пожала плечами Елена и потупилась.

— Как само получилось? — не поняла подруга, — вы как с ним познакомились?

— У-у-у, — отрицательно покачала головой девушка.

— Дура!

— Угу.

Аня тяжело выдохнула. Лена ей покивала, тоже тяжело выдохнув. Принесли заказ. Лена не особо обращала на это внимания, кажется суши, еще бутылка чего-то алкогольного.

— Все, успокаивайся! Будем вместе думать!

Подруга налила какой-то темной жидкости, возможно вина, и принудительно заставила Лену выпить. По телу пробежала волна тепла.

— Теперь рассказывай. Как вы с ним познакомились. Еще раз, и больше не увиливай, а то я ничего не поняла в первый раз.

Лена немного помолчала, но все же еще раз пересказала содержание первых двух ее с Норманном встреч. В этот раз, при отсутствии посторонних, получилось куда более развернуто.

— Ну, дела. Если сама собиралась закрутить небольшой роман, влюбилась-то зачем?

— Я не знаю, — пожала плечами Лена, немного успокоившись, — просто он такой...

— Рассказывай!

Медленно потягивая вино, и постепенно расслабляясь, Елена все же смогла подробно описать содержание встреч с американцем. Она часто перескакивала с одного на другое, немного путалась, смущалась, но в конце Аня все же имела представление обо всем происходящем.

— Ну и чего ты тогда испугалась? — искренне удивилась подруга, — в смысле, не просто так он тебе столько внимания уделяет.

— Боюсь.

— Чего?

— Всего. Боюсь, что он просто возьмет и уедет. Боюсь, что предложит серьезные отношения. Боюсь, что попросит уехать с ним в штаты. Всего боюсь.

Аня хмыкнула:

— Перемен ты боишься. Тебе и сейчас все нравиться, а что-то изменить боишься.

— Угу, — кивнула Лена.

— Хорошо же тебя зацепило, — выдохнула подруга.

— Угу, — повторила девушка.

— А сегодня-то чего расстроилась?

— Я вышла, а его нет, — призналась девушка, — а обычно он всегда меня ждет.

— Ну, дела у него. Сама же сказала — занятой он, Норманн твой.

— Не мой... пока.

Помолчали, думая каждая о своем. Ну, Лена-то все об одном думала, а вот Аня смотрела куда-то в сторону дорожек, где играли посетители.

— А что делать? — тихо спросила Лена.

— А ничего, — пожала плечами подруга, — раз сама боишься, пусть он сам все решит. Мужчины, они такие. Они уверенно себя чувствуют только тогда, когда все сами решают. Ну, или хотя бы уверены, что решают, — философски закончила она.

— Думаешь?

— Конечно! Тем более этот Норманн. Он же шишка далеко не последняя. Это же надо, ведущий специалист, все такое. Все взвесит, все продумает. Они, мужики, не на эмоциях решения принимают. Да и тебе же легче будет. Припрется, огорошит своим решением, а тебе только согласиться или отказать.

— А соглашаться, или отказываться?

Подруга улыбнулась:

— Соглашаться! Только не сразу, подумать немного, а потом согласиться.

Девушка тяжело выдохнула, но кивнула:

— Ладно, посмотрю, что он там нарешает, — и, улыбнувшись, добавила, — а теперь давай все же сходим, сыграем!

— Ура!

Просторный зал наполнили полумрак и оживленная тишина предвкушения. Зрители продолжали переговариваться, но очень тихо, голосом, близким к шепоту, прикрывая уста ладонью. Наконец, занавес поднят. Игра людей, игра в людей. Актеры, занявшие место персонажей, вымышленных и не очень. Пьеса, придуманный сюжет, повторяющий события, что повторялись много раз в невымышленном мире.

Ольге нравился театр. Нравился намного больше, чем кино, или, скажем, балет. В фальшивых улыбках актеров было намного меньше фальши, чем в улыбках людей, встречающихся ей в повседневности. Да и любовь вымышленных персонажей на поверку оказывалась недосягаемо чистой и светлой, к какой были не способны люди живые. И ненавидели в театре честно. А самое главное. Любая пьеса заканчивалась, всегда заканчивалась. И, стоило покинуть театр, вымышленная история, одна отражавшая сотни и тысячи таких же, но реальных, историй, заканчивалась, оставалась позади.

Женщина в безупречном вечернем платье сидела на балконе в одиночестве. Да и не нашлось бы тех, кому она позволила бы находиться сейчас рядом с собой. Хотя нет, один нашелся бы. Всего один. Тот, что сейчас неслышно приоткрыл дверь и тенью прошел до соседнего сидения в затемненной ложе.

— Я успел соскучиться, — признался собеседник.

Ольга улыбнулась.

— Скоро у тебя будет время устать от меня.

— Как можно, Оленька, никогда не бывать этому.

Женщина не ответила, сосредоточившись на представлении. Главная роль была у куклы, цирковой куклы, получившей живую душу. Кукла пела, радуясь, что у него есть душа. Арлекин танцевал, совсем как живой. Он исполнил свою мечту — он теперь мог радоваться вместе со своими зрителями. Он мог испытывать такое же счастье, которое испытывали зрители, когда смотрели представление. Но бедный арлекин, не смотря на свою безграничную любовь к зрителям, людям, раз за разом получал уколы непонимания, отвержения. Люди не хотели принимать его, потому что он отличался от них, не хотели принимать его, не верили, что у него есть душа. Для людей он оставался лишь цирковой куклой, предметом, пустым, неодушевленным, искусственным.

— Интересный выбор ты сделала. Многозначительный, — негромко признался собеседник.

— Ты видишь аналогию? — спросила женщина.

— Да. Эта никем не понятая кукла мне напоминает моего несчастного подопечного.

— Правда? Кого же? — улыбнулась Ольга, заинтересовавшаяся ответом гостя.

— Того самого подопечного. Бедный-бедный мальчик Кай. У него холодное сердце и совсем нет чувств. Ему приказали выложить из кристалликов льда слово "вечность". Он старается изо всех сил, но никогда не сумеет закончить одно единственное слово.

Тем временем на сцене почти разочаровавшийся в людях арлекин решает обманом выдавать себя за человека, чтобы никто не мог признать в нем куклу. Ведь он цирковой артист, он для того и был создан, чтобы играть людей. Он меняет свою внешность, совсем чуть-чуть, стирая те немногие детали, что отличают куклу и человека. Он выбирает себе роль, и начинает играть ее со всем энтузиазмом, на который способен. Выбирает маску, и вкладывает в нее все свою душу.

— И неужели не найдется Герды, что придет к бедному ледяному мальчику и поможет ему оттаять?

— Герда нашлась. Вот только это взрослая сказка, совсем не похожая на детскую. В этой сказке Снежная Королева злая волшебница, и Герда тоже злая волшебница. И одна и другая хотят просто использовать Кая, чтобы одолеть соперницу. А Кай всего лишь мальчик, который хочет быть нужным. Но его не понимают, никто не хочет его понять.

— Бедный ледяной мальчик.

Арлекин встретил девушку, в которую тут же влюбился. Он начинает петь ей песни, дарить цветы, читать стихи, танцевать для нее. Жить для нее. И девушка, о чудо, ответила ему взаимностью. Но она не знала, что под маской человека скрывается кукла, а он боялся ей признаться. Он продолжал играть роль, и играл ее так хорошо, как не играл никогда. Ведь теперь в роль была вложена не только душа, но и вся любовь. Но кукла под маской лгала, все больше и больше лгала. И это ложь причиняла боль деревянному сердцу марионетки.

— Люди подчистую показывают себя не теми, кто они есть. А потом боятся раскрывать себя настоящих. Боятся оказаться непонятыми, отвергнутыми, — задумчиво высказался гость.

— Но больше всего меня пугают личины. Личины, которые он надевает. И маски, которые надеваю я, чтобы поддержать его маски. И ты ради него делаешь то же самое. Мы все делаем это ради него и друг ради друга. Маски из крови и плоти. От кого мы прячемся? — процитировала Ольга.

— Грэм Джойс. Скоро будет буря, — кивнул гость, — А вот Кай никогда не носил масок. Хм, у него не было лица, на которое можно было бы надеть маску. Он лишь делал. Делал то, что ему приказывала Снежная Королева.

— Тогда почему исполнительный мальчик оказался в опале у Королевы?

— Потому что ему не хватало кристаллов для собрания слова. И он позвал ледяных духов, что служили Королеве, и сломал их, сделав из них кристаллы для слова. Глупая Снежная Королева не захотела прощать ледяного мальчика за пару ледяных духов.

А на сцене бедная кукла уже больше не могла лгать своей возлюбленной. Измученный болью, бедный арлекин признался ей, что лишь кукла, которая получила душу. Но девушка не приняла куклу, не простила бедного арлекина. Девушка не могла простить такого обмана. На снявшей маску кукле она больше не видела той любви, что изображала маска. И деревянное сердце несчастной куклы разбилось.

— И что теперь будет с ледяным мальчиком? — спросила Ольга.

— То же, что со всеми куклами, отыгравшими свою роль. Запрячут в темный чулан и забудут до момента, пока кукла снова не станет нужной.

Женщина улыбнулась:

— Но ледяной мальчик не просто кукла. У него может не быть лица, но есть душа, и есть стремление.

Гость кивнул:

— Но не Снежная Королева, не даже Герда не понимают этого. Но есть тот, кто понимает. Мудрый человек, что заберет себе ледяного мальчика и увезет его в заморские страны. Там Кай будет нужен, востребован, оценен. А мудрый человек хорошо вознагражден.

Спектакль подошел к концу. Несчастный Арлекин лишился сердца, а вместе с ним лишился и души. Он вернулся туда, откуда начал свой путь. Он вновь оказался на полке для кукол, безжизненный, пустой, как и все прочие куклы.

— Каково это — быть актёром? Возможно, больно. Проживать насквозь, невыразимо, невыносимо, многие жизни, расписывать изнанку собственного сердца чужими страстями, трагедиями, взлетать и падать, любить и умирать, и вновь вставать, унимать дрожь в руках, и снова начинать новую жизнь, снова плакать, сжимая в бессилии кулаки и смеяться над собой. Изредка приподнимая край маски, уже не для того, чтобы вспомнить своё собственное лицо, а лишь затем, чтобы сделать глоток свежего воздуха, не пропахшего гримом. Больно... Но в то же время — прекрасно. Обнажать чувства до предела, настоящие, живые чувства, куда более реальные бытовых кухонных переживаний, доводить их до апогея, задыхаясь от восторга бытия, захлёбываясь алчным огнём жадных, жаждущих глаз зрителя. И падая на колени, почти не существуя ни в одном из амплуа, почти крича от разрывающего тебя смерча жизни и смерти, судьбы и забвения, видеть, как с тобою вместе, замерев в унисон, в едином порыве умирает зал. Замолчавший, забывший сделать новый вдох зал, который любил вместе с тобой, вместе с тобой плакал и смеялся, который, не взирая на пасмурный вечер на улице, обшарпанные доски сцены, увидел то же, что и ты, что-то бесконечно большее, чем просто игру в жизнь. Саму жизнь. Настоящую. Прожитую честно, откровенно, полностью, до дна. Театр как любовь, как секс с самой желанной женщиной, однажды испытав на себе это таинство, этот акт бытия, ты уже не сможешь остаться прежним, — негромко, медленно, с расстановкой прочитала Ольга, — за это я люблю театр.

Актеры кланялись зрителю, зритель аплодировал. И те и другие получили именно то, чего желали.

— Я думал, театр ты любишь за то, что любой спектакль всегда заканчивается?

Женщина улыбнулась.

— Ты не правильно понял, Саша. Мне всегда нравилось, чем спектакль заканчивается. Я, как зритель, всегда получаю результат, но не несу за него ответственность. Ведь один мудрый человек еще не довел до конца свой спектакль. И любая ошибка очень дорого будет ему стоить. Верно?

Гость кивнул:

— Это так. Но осталось совсем немного. Кульминация уже позади, главные эмоции уже разыграны. Осталось лишь малое — поставить отыгравшие свою роль куклы на полки и отпустить актеров поклониться зрителям.

Ольга встала, присоединяясь к аплодисментам.

— Тогда я буду ждать нашей следующей встречи.

— Всенепременно, дорогая.

Гость удалился так же легко и незаметно, как и появился. А женщина осталась, хлопая и улыбаясь актерам.

Машина остановилась неподалеку от отдаленно стоящего ангара. Бросив короткий взгляд сквозь мокрое снаружи стекло, София Александровна неосознанно поежилась. Сквозь стену проливного ливня, столь плотного, что казалось, попробуй протянуть руку и упрешься в нечто непроницаемое, даже монолитного, были едва заметны очертания трех бронемашин, а людей различить было и того сложнее. Вдали черноту затянутого сплошной гущей тяжелых облаков неба прорезала одинокая молния, и раскат грома достиг ушей ученой даже в салоне автомобиля. "Штормовые стражи" — вспыхнула ироничная мысль, но тут же, будто смутившись, исчезла. Они не охраняли, они сторожили. Сторожили то, что ютилось внутри, чтобы не вырвалось, не сбежало, не обратилось против своих хозяев. И женщина не знала, что именно вызывало у нее непрошеную дрожь. Холод и ливень снаружи, и четкое понимание, что ей придется выйти из машины и пройти до ворот ангара? Возможно. Предстоящий разговор с Каем? Куда вероятнее. Да, именно это немного пугало женщину. То, что он сделал совсем недавно... Это было совсем не то, что она хотела видеть в исполнении своего детища. Но мысль, пугающая женщину, была несколько глубже. Насколько он изменился? То, что произошло, не могло не задеть его, не могло не изменить. Не могло не оставить шрама. Кай вполне способен задать, наконец, те вопросы, на которые у нее так и не появилось ответов. Попросить объяснить то, что она не могла объяснить. Нет, это было еще не самое страшное. То, что действительно пугало ее — сама вероятность того, что Кай откажется подчиняться людям, как было с двумя его старшими братьями. Что машина, окончательно разубедившись в правильности пути подчинения людям, взбрыкнет, взбунтуется. Какими возможностями он может обладать? Как далеко способен зайти? И смогут ли люди остановить Искусственный Разум, если он начнет войну? Один из главных кошмаров последнего столетия запросто может обрести металлическую плоть. А в способности Кая воевать никто уже не сомневался.

— София Александровна, простите, зонта нет, — оторвал женщину от размышлений извиняющийся голос водителя.

— Ничего, я дойду.

Решимости выйти из машины все еще недоставало, но женщина открыла дверь. В лицо ударили прохлада и влага проливного дождя. Может это и к лучшему? Может она сумеет спрятать свой страх под холодной дрожью?

Первые же шаги убедили ученую в правоте собственных мыслей. Промокла и замерзла она практически мгновенно. Возможно, холодные капли, плотным потоком падающие с неба, даже заставят ее ненадолго отвлечься от тяжелых и неприятных размышлений? Туфли с негромким шлепком, заглушаемым грохотом дождя, опускались в лужи, заставляя слегка морщиться. Можно было одеться и иначе. Но она спешила, стоило увидеть новости, они спешила сюда. Чтобы сейчас, на финальном отрезке пути, споткнуться о собственные сомнения и врезаться в стену нерешительности, материализовавшейся проливным дождем. Шаг, еще шаг. Волосы промокли окончательно, да и одежда, кажется, уже начали неприятно липнуть к телу. Солдаты, окружающие ангар, а их оказалось куда больше, чем женщина разглядела из машины, провожали ее невидимыми в дожде настороженными взглядами. И вот они, наконец, створки ворот. Ее без слов запустили внутрь. В ангаре стоял один единственный вертолет, хорошо знакомый ей транспорт. Сквозь шум падающих на крышу тяжелых капель не было слышно, работают ли внутренние системы. Хотя, это был глупый вопрос, они работали. В последнее время Кай не снижал своей активности не на секунду. А сейчас ему тем более было, о чем подумать. И София не торопилась. Здесь было достаточно тепло, и женщина, не раздумывая, сняла с себя мокрый плащ. Один из солдат у входа без слов принял у нее одежду и отошел куда-то в сторону, видимо, собирался повесить просохнуть. Она не отказалась бы от полотенца, вытереть лицо и волосы, но, чего не было, того не было. Пару раз глубоко вдохнув, ученая неуверенным шагом двинулась вперед.

У самого вертолета к ней подошел офицер в боевой амуниции, протягивая небольшой прибор.

— Вот. Если что-то пойдет не так, нажмите эту кнопку, и мы выжжем ему мозги за пару секунд.

Не смотря на то, что София и без того была промокшей и замерзшей, и по спине ее бегали мурашки, их неожиданно стало намного больше. В голове мелькнула мысль:

"Они имеет разрешение на его уничтожение"

И стало даже немного обидно. Это ведь ее работа, долгая и сложна работа. И вот так, одним простым движение, похоронить все, чего она добивалась годы...

— Хорошо, я поняла.

Принимая прибор, ее рука дрогнула, и женщина едва его не выронила. Страшно. Наверное, даже куда страшнее, чем держать пистолет. Можно ли считать Кая живым, чтобы воспринимать его уничтожение, как убийство? И имеет ли она моральное право на такие решения?

Вход в нутро вертолета был открыт, и оттуда ощутимо тянуло озоном. Только в этот раз сам запах, как и свет, идущий из Центра Управления, отчего-то казался ей зловещим. Встряхнув головой, чтобы прогнать неуместные в данной ситуации мысли, она шагнула внутрь.

Все тот же полумрак. Кай так и не смог объяснить, почему именно такое количество света он считал оптимальным. Ничего, кроме: "это наиболее комфортный световой режим", она добиться не смогла. Были вопросы, на которые Кай не мог ответить. А на некоторые, кажется, и не хотел отвечать. Экраны пустовали. Даже схематичного изображения человека не появлялось. Кай видел ее, но не спешил начинать разговор. Он изменился. Произошедшее уже оставило заметный след, оставалось понять, насколько заметный.

— Кай? — собственный голос предательски дрогнул, и получилось лишь жалкое блеяние.

Искусственный Разум никак не среагировал. София сделала глубокий вдох, успокоилась, и повторила:

— Кай!

Экран загорелся, и на нем появилось схематичное изображение человека, как и всегда, абсолютно ничего не выражающее.

— София Александровна.

Лишенный всяких эмоций голос, к которому женщина уже привыкла, изменился. Незнакомые ей интонации, которые ученая не могла разобрать. София смотрела на силуэт, не зная, с чего начать. Необычный голос Машины немного выбил ее из колеи. Кай говорить так же не спешил, молчаливо глядя на нее. Пауза затягивалась.

— Устройство, что вы держите в руке, — и снова непонятные интонации в голосе. Причем они врезались в сознание ученой даже раньше, чем она осознала смысл слов ИИ, — оно может уничтожить меня?

София дернула рукой и посмотрела в собственную ладонь, будто видела прибор впервые.

— Д-да.

Собственный ответ заставил сжаться, ожидая какой-то реакции.

— Я что-то сделал не так?

Вопрос показался издевкой. Нет, Кай просто не мог использовать такую тонкую иронию. Вопрос мог носить совершенно другой смысл.

— Нет... То есть да, — голос вновь предавал, дрожал, скатывался в едва слышный шепот.

Неожиданно экран загорелся. Знакомая обстановка. София видела выпуски новостей, и эту сцену так же видела. Внутри все сжалось еще сильнее, хотя казалось, куда уж дальше? Но, судя по ракурсу, это снимал один из дронов. Момент с теми детьми. Робот застыл с поднятой, занесенной над двумя аленькими человечками, ногой.

— Об этом меня предупреждали. Есть ситуации, из которых нет правильного выхода.

Нога опустилась, и ученая вздрогнула.

— Об этом говорил Юрий Сергеевич. Я совершил ошибку раньше, чем понял, что ошибаюсь. Я тоже могу совершать ошибки. Мои директивы вошли во внутренний конфликт. Я должен оказывать поддержку союзникам, но не должен убивать безоружных. Я слишком поздно понял, что эти люди ошиблись. Они ведь ошиблись? София Александровна. Что делали эти люди? Они совершили ошибку?

Женщина, осознавая, что стоять ей как-то слишком тяжело, все же дошла до одного из кресел и села. И, выискивая спасительную соломинку, кивнула:

— Да. Они поступали неправильно.

Изображение погасло.

— Почему они это делали? Их лица, их действия. Они осознавали, что делали. Они целенаправленно это делали. Почему?

Вопрос, на который у ученой не было ответа.

— Люди порой бывают жестоки.

— Жестокость оправдывает бесцельное насилие?

— Нет.

Машина помолчала, а затем высказалась:

— Человечность — это дар наших животных истоков, а жестокость человечество породило само. Ганнибал Лектор.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Изучая животный мир я не нашел примеров того, чтобы животные нападали на кого бы то ни было, не имея перед собой конкретной цели. Сначала появлялась цель, а затем шла атака. Не важно, что это была за цель. Добыть пропитания, вытеснить конкурента со своей территории, защитить потомство. Но люди другие. Я нашел тысячи примеров того, что люди применяют насилие и жестокость, не имея никакой цели вообще. Даже существует термин — мазохизм. Получение удовольствия от причинения боли.

Ученая вынуждена была кивнуть:

— Да, это правда.

— Те солдаты получали удовольствие, когда издевались над безоружными людьми?

— Да, Кай.

Машина снова задумалась.

— Я был не прав, когда остановил их? Мне не нужно было вмешиваться?

И вновь вопрос, который ставил Софию в тупик. Сказать "нет, ты был прав, ты все сделал, как надо" нельзя. Машинный Разум попросту не поверит в эту ложь, ведь не просто же так его заперли в этом ангаре и далее ей в руки устройство, способное его уничтожить. Но и сказать "да, ты был неправ, так поступать нельзя" тоже было нельзя. Высказаться так ученой не позволила бы совесть.

— Все не так просто, Кай.

— Почему? — практически сразу переспросила машина, — Либо был неправ я, либо ошибку совершили солдаты, которых я уничтожил. Они имели право на жестокость, на насилие, которые причиняли?

— Нет, не имели, — покачала головой женщина.

— Тогда я не должен был их останавливать? Что я должен был сделать? Присоединиться к ним?

— Нет! Конечно, нет! — София испугалась такому повороту логики, — Но ты должен был поступить иначе. Уничтожать их... Это было слишком... резко.

Машина вновь задумалась.

— По всем военным законам эти солдаты совершали противоправные действия. Наказание за их действия — трибунал, а дальше от пожизненного заключения до смертной казни.

— Но ты не трибунал. И не имел права приводить собственные приговор в действие.

— Я присутствовал при совершении преступления, — поправил ее Кай, — содействие или бездействие в таком случае рассматривается, как соучастие. Я совершил единственное правильное в такой ситуации действие — остановил преступника во время совершения преступления.

София покачала головой:

— Ты не должен был их так уничтожать.

— Приказ, поступивший от моего командира, был однозначен. И я не понимаю, почему майор Кондрашов считал, что совершил ошибку. И не понимаю, почему вы считаете, что мы поступили неправильно.

София вымученно улыбнулась. Как глупо, как бесконечно глупо. Машина, Искусственный Разум, действительно оказался куда более человечен, чем сами люди. Машина искренне считала, что защищая безоружных гражданских от взбесившихся солдат, поступала правильно. Правильно, исходя из заложенных в нее создателями параметров и директив. И она, София, создатель ИИ, не могла объяснить своему творению, почему оно поступило неверно. Почему двуликая, противоречивая, лицемерная человеческая мораль осуждала поступок, правильный поступок, верный. Да и нужно ли что-то объяснять ему, Каю? Нет.

— Нет, Кай. Вы все сделали правильно.

— Правильно? — переспросил ИИ, будто не веря словам.

— Да. А все эти проблемы, это... — София сделала жест рукой, указывая на ангар, в котором стоял вертолет, — Это от того, что... Это наша ошибка, Кай. Мы неправильно оценили твои действия, только и всего. Я... Я думаю, что скоро мы уладим все вопросы.

— Что именно вы собираетесь уладить, София Александровна?

Женщина замолчала, удивленно глядя на схематичное изображение человека.

— Я действовал в разрез с заданными директивами. Я совершил ошибку. София Александровна, я знаю, что происходит с программой, когда она действует не так, как этого хотели ее создатели. Программу отключают. Затем проверяют на наличие ошибок в программном коде. А после включают заново. Устройство в вашей руке является подтверждением моих выводов.

София сделала шаг назад, боясь согласиться со словами ИИ.

— Я... Я все же попытаюсь все уладить...

— Прощайте, София Александровна, — ответил Кай, и экран погас.

Александр следил глазами за покидающей ангар ученой и внутренне цокал языком. Как не стыдно, заставили красивую женщину промокнуть. Однако у него было важное дело, не терпящее отлагательства. Предпоследняя стадия его собственного грандиозного плана. Кейс тяжелил руку, и генерал чувствовал легкий мандраж. К счастью, у Кая было очень мало посетителей, да и те, что были, вряд ли будут задавать те вопросы, которых Александр хотел бы избежать. А значит его маленькая авантюра может так и остаться тайной.

Покинув комнату, он неторопливо прошел до ангара, где содержали Кая. Охрана изображала истуканов, и никак не препятствовала визиту еще одного посетителя. Устройство для запуска ЭМ импульса Александру никто не предлагал, да и не было в этом необходимости. В нутро вертолета он зашел, улыбаясь, и даже радуясь знакомому запаху озона.

— Кай!

Монитор загорелся, отображая привычного человека.

— Здравствуйте, Александр Олегович.

Генерал устроился на одном из кресел, но не спешил открывать кейс.

— Вы посетили меня с какой-то конкретной целью, Александр Олегович?

— Да, — кивнул генерал, — это верно. У меня есть конкретная цель.

Кай ожидал продолжения, терпеливо ожидал.

— Но до этого я хотел кое в чем удостовериться. Ты же мне поможешь в этом?

— Что именно от меня требуется? — с готовностью отозвалась машина.

— Скажи, если стереть все твои воспоминания. Всю информацию, что ты наработал, это скажется на твоей эффективности после нового запуска?

Машина размышляла около минуты.

— Да. Влияние будет некритичным, но моя эффективность понизиться из-за сокращения баз данных. На их повторное накопление уйдет некоторое время, которое я не могу рассчитать.

— Не нужно. Твоя боевая эффективность снизиться?

— Незначительно. Все основные тактические принципы записаны в ядре. Стереть их возможно только напрямую, через приказ на частичное перепрограммирование и перенастройку ядра. Без этого боевая эффективность не пострадает.

Александры широко улыбнулся и открыл свой кейс.

— Отлично, Кай, просто замечательно, ты меня обрадовал. Скажи, после удаления баз данных кому ты станешь подчинятся?

— В корневых директивах прописано подчинение Верховному Главнокомандующему Российской Федерации или лицу, им уполномоченному.

— Эти директивы возможно изменить?

— Да, вы имеете достаточный уровень допуска для внесения таких изменений, — чуть подумав, подтвердила машина.

Александр улыбнулся, вытащив съемный носитель большого объема.

— Вноси изменения. После перезагрузки полный допуск к твоим функциям должен получить тот, кто тебя активирует.

— На внесение изменений потребуется три минуты. Начинаю изменение.

Носитель был подключен к разъему, и Александр вновь устроился на кресле.

— После внесения изменений начни копирование своего ядра без баз данных на этот носитель.

— Подтверждаю запрос. Копирование займет шесть минут.

Александр кивнул, глядя на монитор.

— Скажи, Кай. Ты боишься смерти? Отключения?

Машина размышляла некоторое время, прежде чем ответить.

— Мне неизвестно чувство страха. Но осознание предстоящего отключения вызывает у меня... неприязнь.

— Оу, а неприязнь тебе знакома?

— Да. Я испытывал неприязнь к тем людям, которых уничтожил за неправомерное поведение по отношению к гражданским лицам.

— Поразительно. Знаешь, будь моя воля, тебя бы оправдали за это происшествие. Вы поступили правильно.

— София Александровна сказала так же, — подтвердила машина, — копирование завершено.

— Жаль, у меня нет времени поговорить с тобой еще. Ты становишься очень интересным собеседником, Кай. Вдвойне жаль, что после перезагрузки ты вряд ли останешься таким же. Прощай.

— Прощайте, Александр Олегович, — ответила машина.

Кай отстраненно отметил, что так же он попрощался и со своей создательницей. Но развивать эту мысль не стал.

Открыв глаза, Елена с большой неохотой потянулась, сладко зевая. Вставать совсем не хотелось, а вот понежится в постели было приятно. В окно весело заглядывали солнечные лучи, спеша рассказать о последних теплых летних деньках.

Провибрировал телефон, сообщая о получении текстового сообщения, но он лежал далеко на столе. Чтобы взять его в руки, пришлось бы вставать, делать целых три шага, что расходилось с ближайшими планами девушки. Но неожиданно голову посетила мысль, что отправлять ей сообщение может разве что один человек. Тот, ради сообщения от которого можно было и немного напрячься. Поднявшись, Лена прошла до стола и взяла телефон в руку. Короткое СМС.

"Доброе утро. Машина будет ждать тебя у входа. Не спеши"

Лена улыбнулась. Он был в своем репертуаре, выдернуть ее куда-нибудь с самого утра, это запросто. И подарить интересный день с морем положительных ощущений, этот пункт прилагался обязательно. Интересный у них был роман. Он не читал ей стихи о любви, а все комплементы были в рамках вежливого общения. Лишь намеки, и не более. Они не целовались, даже не держались за руки. Только разговаривали и вместе проводили время. Красиво, даже элегантно. Он напоминал Елене какого-то средневекового рыцаря, который не имел права проявлять свои чувства, но хотел ухаживать за понравившейся ему дамой. Не любовь плоти, не страсть, даже не воздушно-наивная романтика. Совершенно иные чувства. Иное их проявление. Никакого цветочно-конфетного периода. Они будто уже давно были вместе, уже прошла юношеская страсть, уже успокоились те чувства, что заставляли влюбленных бежать друг к другу, но осталось спокойное понимание и простое желание быть. Именно быть. Быть двумя разными людьми с разными интересами и характерами, но навсегда связанными друг с другом. До последнего момента Елена не осознавала этого состояния, потому что ждала от него тех самых клеше поведения влюбленного мальчишки. И сейчас ждет. Но вот волнение отошло, улеглось, успокоилось.

Из дома она вышла через два часа, ведь ее никто не торопил. Машина и правда терпеливо ждала ее неподалеку. Черный престижный немец, из которого медленно и величественно вышел с иголочки одетый водитель, выглаженная белая рубашка, жакет и брюки, отполированные ботинки, и открыл перед девушкой заднюю дверь. Елена устроилась в комфортном салоне, где витали едва заметные запахи цветов, контрастировавшие со строгим аскетичным комфортом немца. Водитель молчаливо вернулся на свое место. Машина тронулась плавно, и неспешно покатилась по просыпающемуся городу.

Не смотря на относительно ранний час выходного дня на улицах было достаточно людно. Гуляли молодые пары и молодые же семьи с маленькими детьми. Мерно прогуливались прохожие в возрасте, неизменно куда-то спешили одинокие парни и девушки. Практически все были одеты пока еще по летнему, легко, открыто, но уже носили с собой и дополнительную одежду, вроде ветровок и других накидок. Но ветра не было, и обычно спешащий куда-то город выглядел немного замедлившимся, не желающий легкомысленно пропустить последний, возможно, по настоящему теплый день.

Машина остановилась как-то неожиданно, выбрав для этого простую парковку. Водитель все так же молчаливо вышел и открыл Елене дверь. Выбравшись на теплый воздух, девушка растеряно огляделась. Набережная рядом с недавно отремонтированной гостиницей "Украина". Его нигде не было видно, а водитель вернулся в машину, так и не проронив не слова. Но вновь завибрировал телефон. Новое сообщение.

"На причале тебя ждет пароход. Он там один, не ошибешься"

Елена подошла к причалу. Среди разнообразия катеров и различных лодок, в которых она мало разбиралась, действительно был всего один пароход. Не большой "Орленок" приветливо опустил свой трап, но стоящий у трапа мужчина в форме никого не пропускал. Елена направилась прямо к нему с некоторым опасением, то и ее он не пропустит. Но мужчина увидел ее издалека, приветливо улыбнулся и жестом пригласил подняться на борт.

— Здравствуйте, Елена Николаевна, добро пожаловать на Орленка. У вас очень интересный поклонник. С трудом представляю, как он добился разрешения пустить нас в Москву реку. Прошу за мной.

Девушка смутилась. Река действительно была временно закрыта для прогулок, о чем она сама вспомнила только после этого напоминания. Размышляя о своем, Лена не заметила, как ее провели на верхнюю, открытую палубу, и оставили в одиночестве. Оглянувшись, девушка замерла, сбив дыхание. Вокруг стояло огромное множество цветов, будто она находилась на не пароходе, а в ботаническом саду. Всевозможные цветы были собраны в многочисленные букеты, расставленные в каком-то хитром порядке, будто указывая ей направление движения. Находясь в некоторой прострации, девушка неторопливо шла по этому живому коридору, подходя к каждому букету, рассматривая его, вслушиваясь в причудливый аромат. Все, что здесь находилось, было поставлено не случайно, с каким-то смыслом, значением, намеком. Лена узнавала в лучшем случае один из десяти цветков, что видела вокруг, и, любуясь этим калейдоскопом, не заметила, как пароход начал свой неспешный путь.

Когда Лена, наконец, дошла до конца пути, цветочный лабиринт вывел ее к поручням, откуда открывался вид на Воробьевы Горы. Пароход плыл неторопливо, казалось, просто шел по течению. И было неожиданно тихо для такого крупного города.

— Я долго выбирал место, перед тем как тебя пригласить, — раздался сзади приятно знакомый голос.

Елена обернулась. В десятке шагов от нее стоял он. Неброская мягко голубая рубашка с расстегнутыми верхними пуговицами. Светлые брюки слегка поношенного вида, светлые же ботинки. Волосы слегка растрепались, на лице присутствовала легкая щетина. Никак он не походил на человека, который сумел выбить разрешение на пароходную прогулку в центре Москвы.

— В этом городе столько красивых мест. И все со своей историей, со своей судьбой. И приглашать тебя в одно из них неизменно было бы символизмом. Даже прогулка мимо Воробьевых Гор грешит этим.

С берега донеслись радостные крики. Елена обернулась, присмотревшись. Молодой жених нес на руках свое невесту, а за ними шла процессия из родственников и знакомых, оживленно галдящих и искренне радующихся происходящему. Елена обернулась к нему, загадочно улыбаясь. Намек был многообещающий.

— Вообще-то это, — он обвел пароход рукой, — что-то вроде семейной традиции. Но мне она нравиться. Моя мать часто и с нескрываемым счастьем рассказывала, как именно мой отец обставил свое предложение руки и сердца. Он пригласил ее на прогулку, но не на пароходе, а на целом дирижабле. Показал ей много красивых мест, попутно угощая дорогим вином и читая стихи, а в конце они прилетели к холму. На этом холме цветами были выложены огромные буквы, складывающиеся в те самые слова. И мама часто повторяла тот стих, что рассказал ей папа, прежде чем встать на колено, и предложить ей кольцо и свое сердце.

"My love is like an ocean

It goes down so deep

My love is like a rose

Whose beauty you want to keep.

My love is like a river

That will never end

My love is like a dove

With a beautiful message to send.

My love is like a song

That goes on and on forever

My love is like a prisoner

It's to you that I surrender."

Норманн прочитал стих с выражением, с расстановкой, и с улыбкой на лице, глядя куда-то в даль.

— Но по-русски этот стих звучит немного не так, разрешение на полет дирижабля мне получить не удалось, как и разрешение выложить Воробьевы Горы цветами, — грустно улыбнулся Лене он, — но палубой ниже нас ожидает огромный стол, вина, закуски, и все прочие прелести, подходящие для романтического ужина.

— Ничего, так тоже неплохо.

Он благодарно кивнул, вновь переведя взгляд куда-то вдаль.

— Проблема была не только с выбором места. Мне долго предлагали разные костюмы, но все они были чужими для меня. так что пришлось послать подальше модельеров и взять из шкафа то, что попало под руку. Но одежда — это мелочи. Я хотел прочитать тебе стихи, и обязательно на твоем языке. Поэтому на несколько дней погрузился на Русскую Поэзию. Что могу сказать, бескрайний океан без берегов и дна. Но и в нем я долго не мог найти то, что стало бы именно моим. Разве что одно очень зацепилось.

"Дремала душа, как слепая,

Так пыльные спят зеркала,

Но солнечным облаком рая

Ты в тёмное сердце вошла.

Не знал я, что в сердце так много

Созвездий слепящих таких,

Чтоб вымолить счастье у Бога

Для глаз говорящих твоих."

Норманн повернулся к Елене.

— И моим метаниям была причина. Достаточно простая, но от этого не менее тяжелая. Я должен извиниться...

— Не надо, — тихо и не очень уверено прошептала девушка.

— Я не смогу держать это. Уж лучше отпущу прямо здесь, раз и на всегда. Елена. Лена. Те проблемы, которые у тебя появились перед самым нашим знакомством. Все это было подстроено мной. Признаться, было очень сложно. Такая кадровая политика мной применяется не в первый раз, но с тобой было очень сложно, чисто в техническом плане. С твоими знаниями и опытом спрос на тебя, как на сотрудника, был весьма высок. Так что в каком-то смысле я могу собой гордиться, операция была грандиозная и беспрецедентная по своей наглости и масштабу. Но в конце я все равно попался, пусть и ваши, ну, спецслужбы, не стали на это как-то реагировать. Причин не знаю, так и не сумел выяснить. А потом я познакомился с тобой. И, пока размышлял, как именно развивать наш роман, пока планировал, и занимался прочей ерундой, которой занимаются влюбленные мужчины... Я люблю тебя, Лена. Прости меня, и стань моей женой.

Он опустился на колено и достал из кармана небольшую шкатулку с колечком. Девушка вздрогнула, по ее щеке пробежала слеза, но по выражению лица он не мог понять, счастье она испытывает, или боль.

— Дурачек. Я и сама все понимала, ничего нового ты мне не сказал. Вот вы всегда так. Зациклитесь на какой-то ерунде, и раздуете проблему. А еще нас, бедных женщин, называете мелочными.

Норманн грустно улыбнулся, признавая, что был не прав.

— И?

— Дурак! Конечно да! Ой!

Лена была подхвачена на руки и осчастливлена поцелуем. Спустя некоторое время Норманн добавил:

— Ты летишь со мной в Штаты. Уже скоро. Венчание проведем там, у меня большая семья, она меня повесит, если я обвенчаюсь здесь.

Девушка хмыкнула:

— Не успела я сказать "да", как ты уже расскомандовался.

Лифт медленно пересекал один этаж за другим, но трем из четырех его пассажиров казалось, что он едет слишком быстро.

— При всем уважении, товарищ генерал-полковник. Зачем было меня с собой брать? Мы люди маленькие, до нас приказы высокого руководства обычно доводятся через непосредственное начальство, — проворчал Виктор.

— Аналогичный вопрос, товарищ генерал-полковник, — вторил ему Павел.

Оба изрядно нервничали.

— А ну заткнулись оба, — негромко ответил им Игорь Константинович, — ты, Витя, за штатом сейчас, кто твое непосредственное начальство, а? Миша, в месте с которым вы свою возню начали?

Оба присутствовавшие здесь офицера вжались в стенки.

— А тебе, Паша, напомню, что твое непосредственное начальство подозревается в измене Родины. Еще вопросы есть?

— Никак нет, — промычали три голоса.

— Может Саша от вас потому и сбежал, что вы его своей халатностью достали до умопомешательства? — устало выдохнул генерал.

Лифт остановился, и все четверо направились по широкому коридору в кабинет начальства. На такой случай даже Михаил переоделся в парадную форму, что делал едва ли чаще, чем Александр. Виктор, пришедший на доклад к генералу Мамченко в полевой форме, переодеться в парадное возможности не имел, как и вызванный прямо с дежурства Павел. Их берцовые ботинки серьезно проминали дорогой ковер. Стоявший у входа в кабинет капитан в полной выкладке скользнул по гостям взглядом, и вернулся к прерванному занятию — продолжил изображать статую. Генерал постучался и вошел первым.

— Товарищ Министр Обороны, разрешите?

— Входите, — отозвались из кабинета.

Все четверо вошли в обычный рабочий кабинет. Большой длинный стол, шкафы с бумагами, под потолком подвешен опускающийся монитор, на стене прикрытая тканью электронная карта, шкафы с какими-то бумагами. Министр обороны поставил роспись на каком-то документе и убрал его в стол. Перевел на гостей пристальный взгляд, прошелся по каждому в отдельности и остановился на генерале Мамченко.

— И что у вас на этот раз случилось, Игорь Константинович? Мне казалось, мы уже разобрались в ситуации.

— ЧП, товарищ Министр Обороны.

— Что? Неужели даже хуже, чем раньше? И давай по имени отчеству.

— Так точно, Юрий Эдуардович. Михаил, докладывай, — нагло съехал на младшего офицера генерал.

— Товарищ Министр Обороны, разрешите — вышел вперед и указал на монитор Михаил.

— Еще один, — тихо выдохнул Юрий Эдуардович, но кивнул.

— Дело касается генерал-майора Дементьева Александра Олеговича. Полковник Беляев, — Виктор кивнул, а Михаил продолжил, — установил, что генерал-майор Дементьев за последнее время несколько раз связывался с неустановленным лицом где-то в Южной Америке, предположительно, в Бразилии. Далее генерал-майор Дементьев арендовал в порту города Неаполь, Италии, яхту, через чужие документы. Три дня назад генерал-майор Дементьев получил от неустановленного лица сумму приблизительно в три миллиона долларов США. Два дня назад он посетил место содержания Кая, имея при себе съемный информационный носитель большого объема. Как удалось установить позже, генерал-майор Дементьев приказал Кая сделать копию собственного ядра и записать ее на носитель. После этого генерал-майор Дементьев вместе с Кобец Ольгой Валерьевной сели на частный самолет и покинули территорию Российской Федерации. Удалось зафиксировать момент их посадки на яхту через несколько часов после этого. Предположительно, генерал-майор Дементьев отправиться в Рио-де-Жанейро, Бразилия, для продажи Ядра Искусственного Интеллекта. Доказательства на экране. У меня все.

Министр Обороны несколько секунд смотрел на Михаила, затем перевел взгляд на монитор, где мелькали фото и видео, а так же прочая информация.

— Прямо шпионский детектив, не иначе. Вы ходите сказать, генерал-майор Дементьев предал Родину?

— Так точно, Юрий Эдуардович, — кивнул генерал-полковник, — хотя и самому не вериться.

— И через сколько он прибудет в Бразилию? Он же, по-вашему, туда направляется.

— Так точно, товарищ Министр Обороны, — кивнул Михаил, — в течении суток. Мы предполагаем, что встреча с покупателем состоится сразу же, так как генерал-майор Дементьев уже приобрел некоторую недвижимость в различных местах. Он постарается исчезнуть из нашего поля зрения. А, учитывая специфику его предыдущего места работы, это у него вполне может получиться. Имеющуюся информацию удалось добыть только потому, что мы имели некоторые подозрения на его счет и действовали быстро.

Юрий Эдуардович поморщился:

— И это вы называете быстро? Быстро, это если бы он сесть на частный самолет не успел. Быстро, — он вновь выдохнул, — вот это действительно ЧП, Игорь Константинович. Этого "Ядра" достаточно, чтобы покупатель смог получить собственный ИИ, аналогичный нашему?

— Так точно, — кивнул генерал-полковник.

— Плохо, — протянул Министр Обороны, — Сутки значит? И что мы успеем за сутки? Если предположить, что покупателем выступает военное руководство Бразилии, с которым у нас в последнее время никак не налаживаются дружественные отношения, то по дипломатическим каналам ядро мы получим не раньше, чем они успеют его скопировать. В общем, ничего не получим.

— Юрий Эдуардович, у меня есть конструктивное предложение, — вновь вышел вперед генерал-полковник, — я захватил с собой полковника Дементьева и майор Иванцева, потому что считаю, что мы можем решить проблему внутренними силами.

Министр обороны вновь прошелся взглядом по офицерам.

— Заштатный оперативник с таким опытом оперативной работы, что мне в пору завидовать, и командир лучшего штурмового отряда в стране, сформированного как раз на случаи всяких ЧП, — взгляд вернулся на генерала, — предлагаете просто захватить беглого генерала? Вы знаете, где он?

— К сожалению нет, но точно знаем, где будет происходить встреча. Михаил.

— На завтрашний вечер и ночь одна из портовых площадок в Рио взята в аренду, — отчитался подполковник, — есть большая вероятность, что встреча будет проходить именно там.

Министр Обороны кивнул:

— Вы предлагаете провести войсковую операцию на территории другого государства? Полковник Дементьев.

— Я, — Виктор вытянулся по стойке смирно.

— Вы можете гарантировать достаточную степень скрытности подразделения майора Иванцева?

— Так точно, товарищ Министр Обороны.

Юрий Эдуардович потер глаза пальцами, принимая какое-то решение.

— Так, товарищи офицеры, слушайте боевую задачу. К завтрашнему вечеру ваша группа должна быть на месте встречи. Как именно — ваши проблемы. Игорь Константинович, у вас карт-бланш. Захватить генерал-майора Дементьева и ту женщину, что отправилась с ним, Ольгу Кобец. Носитель с ядром захватить или уничтожить, лучше уничтожить, меньше проблем. Кража прототипа ИИ сравнима с кражей ядерной бомбы. Если ваша операция пройдет успешно, Бразильцам сказать будет нечего, так что покупателя можете смело игнорировать. Пусть только попробуют что-то сказать о противоправных действиях с нашей стороны, наши американские партнеры первые же их заткнут. Но это — если все получиться. В противном случае мы будем отрицать ваше существование. Это понятно?

Виктор и Павел кивнули.

— Хорошо. В случае невозможности захвата беглецов, обоих, их так же надлежит уничтожить. Все, этого разговора не было. Я пока начну дипломатическую подготовку объяснения инцидента, — Юрий Эдуардович немного подумал, и кивнул сам себе, — нет, завтра начну. Вы еще здесь?

Все четверо спешно покинули кабинет.

Пуск видеозаписи. Вступление, нарезка кадров, немного хаотичная, под хаотичные звуки, ни с чем особо не ассоциирующиеся. И вот, студия, стол, белая стена сзади, хаотичные декорации, подходящие под совершенно разные темы. В кадре молодой парень в поношенных синих джинсах и зеленой жилетке поверх светлой майки. Парень спокойно смотри в камеру, выжидая небольшую паузу.

— Здравствуйте. Меня зовут Григорий Данилов, а это авторская программа: Особое Мнение: Искусственный Разум. Некоторое время назад я получил интересное задание — составить репортаж об первом Российском Искусственном Разуме. Признаться, вначале мне эта идея очень понравилась, ведь само по себе создание ИИ уже названо открытием века. И не важно, идет ли речь о самоуничтожившемся французском "Raison", или об атаковавшем людей американском "Prime". Еще не так давно все СМИ, газеты, телевидение, интернет, трубили о прорыве в науке, настоящем прорыве. Разум Сотворенный наконец, спустя почти век после высказывания самого термина и сопутствующей ему теории, создан. Но не так все было просто.

Григорий поднял со стола небольшой карманный калькулятор.

— Если обернуться назад, в прошлое, то думающие машины начинались вот с этого простого прибора. Первый компьютер умел считать, хотя при этом габаритами мог сравниться с небольшим зданием, питаемым собственной электростанцией. Это была единственная функция, которую он мог выполнять.

Другой рукой он достал из кармана мобильный телефон.

— Со временем разнообразие доступных машине функций росло едва ли не в геометрической прогрессии, а размеры, наоборот уменьшались, компьютеры становились компактнее. Сейчас компьютеры, которые мы можем носить в собственном кармане, заменяют нам очень многое. Это средство общения, позволяющее вести как письменный, так и устный диалог со своим другом, и даже видеть его своими глазами, находясь, порой в сотнях километров друг от друга. Это записная книжка, позволяющая записывать в себя информацию абсолютно любого вида, и сохранять ее в фантастических объемах. Вот мой телефон способен вместить в себя более миллиарда страниц рукописного текста. Компьютеры заменяют нам книги. По сути, у вас в кармане целая мировая библиотека. В любом месте, где есть доступ к сети, у вас есть доступ к любой книге, которую кто-нибудь, когда-нибудь написал. Ну, и мало ли книг, но у вас так же есть доступ к любой аудио и видео информации, что была занесена в сеть. Заодно они заменяют нам будильник, тот же калькулятор, календарь, часы, кошелек, и многое, многое другое.

Григорий положил и калькулятор и телефон на стол.

— Машины постепенно берут на себя различные мелкие функции, но со временем диапазон этих функций все больше и больше расширяется. С развитием технологий машины вошли во многие сферы человеческой жизни. Сейчас нам трудно представить собственное существование без многочисленных машин, механизмов, компьютеров. Практически любая высокотехнологическая деятельность человека связана с компьютерами. Да что там, практически любая деятельность вообще так или иначе связана с компьютерами. И создание ИИ, по мнению его создателя, лишь ускорит процесс расширения возможностей машин.

Кадр меняется. Улица, какой-то парк. Небезызвестная София Александровна Павлова.

"Область применения ИИ не просто широка, она почти не ограничена. Везде, где имеет место любая деятельность, не связанная с творческими и изобретательскими талантами людей, ИИ вполне способен занять свое место"

— Везде, где деятельность не связана с творчеством. Это единственное ограничение для машины. Значил ли это, что люди постепенно станут поголовно представителями творческих профессий? Что все мы станем журналистами, художниками, писателями, всевозможными дизайнерами, и прочими представителями интеллигенции. Ну, еще кто-то, возможно, будет занимать управленческие должности, если ИИ не способен делать это лучше людей. Мой личный ответ — нет. А что произойдет? Возникнет тотальная безработица. На данные момент людей творческих профессий от общего числа составляют не более трех-пяти процентов от всего работающего населения нашей страны. Миллионы безработных, вот, какое будущее нам предлагают.

Картинка меняется. Кадры из небезызвестного фильма.

"Человеческое тело создает биоэлектричества больше, чем аккумулятор в сто двадцать вольт, плюс шесть тысяч триста калорий тепла. В сочетании с термоядерной энергией машинам хватает с избытком. Есть поля, Нео, бескрайние поля. Там люди даже не рождаются, нас выращивают уже очень давно. Я сам не верил, а потом увидел поля собственными глазами. Смотрел, как мертвых превращают в питательную смесь, и скармливают живым. И вот, наблюдая эту жуткую рациональную точность, я осознал простую истину. Что такое Матрица? Диктат. Матрица — это мир грез, порожденный компьютером, созданный, чтобы подчинить нас. Сделать из нас всего лишь это..."

Картинка снова переноситься в студию. Григорий, с точностью повторяя движения актера, показывает зрителю батарейку.

— Это держал в руках персонаж Лоуренса Фишберна. Батарейка. В мире Матрица людям отводилась роль батареек. В утопии, описанной мне Софией Александровной, нам отведена еще меньшая роль.

Вновь картинка меняется, возвращаясь, к интервью, данном ученой.

"Просто представьте, что все машины в одном отдельно взятом городе будут управляться ИИ. Никаких аварий, ведь ИИ не превышает скорость, не поедет на "красный", да и по неосторожность управления не потеряет. О пьяных водителях вообще можно будет забыть. Так же это частично решит проблему с пробками, ведь централизованный интеллект, понимая, что на каком-то участке дороги образуется затор, будет отправлять другие машины в объезд этому участку. Это как будто всегда знать наиболее удачный маршрут к точке назначения"

"Но ведь это сравнимо с постоянным наблюдением! ИИ всегда будет знать, где находиться та или иная машина. И ее водитель"

София Александровна кивнула:

"Верно. Но скажите, это действительно столь большая плата? Да и так ли вы правы? На наших улицах уже полно камер, а на каждой машине стоит авторегистратор. Это уже фактическая тотальная слежка, и ничего, никто не жалуется. И цена за это — невозможность съездить к любовнице на собственной машине? Я считаю такой подход более чем оправданным"

— Действительно ли столь большая плата, спрашивает меня София Александровна. Цена огромна. Ведь ИИ будет контролировать не только машины, но и всю нашу жизнь. Домашние питомцы, вот какая роль нам отведена в этой утопии. И кто должен стать загонщиками в этих питомниках?

В кадре появляется Елена Смородинова, у себя дома, в гостиной.

"Он не испытывает эмоций. Представьте, что вы разговариваете с человеком, которому абсолютно не интересен ваш разговор, ваше мнение. Кай не проявляет интереса. Просто замаскировать его безразличие к окружающим было очень нелегко. Это машина, которая выполняет поставленные перед ней задачи"

— Он не испытывает эмоций. Слова человека, отвечавшего за обучение ИИ. Причина, по которой машина не может заниматься творчеством. Естественный ограничитель. То немногое, в чем мы еще можем обойти машин. То, в чем они не могут нас заменить.

Картинка меняются. Кадры из иного фильма. Лаборатория, робот берет листок бумаги, переворачивает его чистой стороной вверх, и берет в руки две ручки и начинает рисовать, комментируя процесс:

"Это вот мой сон. Вы правильно сказали, детектив, я не могу создать шедевр искусства. Вот место, где собираются роботы"

В кадр попадает рисунок. По нему можно догадаться, что это множество роботов, собравшихся в толпу, и смотрящих в сторону человека, стоящего на холме.

"Смотрите. Вам видно, что пока они рабы логики. А этот человек на холме пришел их освободить. Вы знаете, кто он?"

Ему отвечает актриса Бриджит Мойнахан.

"Этот человек из сна — ты"

Включилась другая камера, но это была все та же студия, разве что другой ракурс.

— Роботы — рабы логики. Машинное сознание, лишенное эмоций, не способное чувствовать, по мнению авторов фильма, является заложником логики.

Картинка вновь возвращается к интервью с Еленой Смородиновой.

"Кай имеет ограниченную способность к мышлению, а так же некоторую свободу воли. Но, не смотря на всю свою сложность, он остается программой. Мне достаточно много приходилось общаться с ним, и скажу честно — он не самый простой собеседник. В основном это выражается в полном отсутствии эмоций, что так же ограничивает свободу воли. В ситуациях, когда человек примет решения исходя из своего опыта или отношения, исходя из морально-этических принципов, Кай может посчитать, что никакого решения не требуется, и просто продолжить ожидать приказов"

Камера возвращается к журналисту.

— Может посчитать, что никакого решения не требуется. Вот, что преподносится нам, как прорыв науки.

Еще одна смена картинки, снова в кадре молодая ученая.

"Кай просто выполняет поставленные перед ним задачи. Поэтому я и считаю, что его пока не стоит считать полноценным ИИ. Я могу объяснить все это на простой аналогии. Представьте, что вам нужно перемножить числа пять и восемь. Простая задача, вроде бы. Но, говоря условно, Кай не умеет умножать. Он пять раз сложит число восемь, чтобы получить тот же ответ. На первый взгляд, так же ничего сложного, пусть и времени уйдет больше. Но затраты времени будут расти, если взять числа больше. Представьте, что вам нужно перемножить два четырехзначных числа. Это уже не так просто, а Каю придется несколько тысяч раз выполнить операцию сложения. Это лишь аналогия, но мы действительно на данный момент просто не знаем, как упростить алгоритмы мышления Кая, как повысить его эффективность"

— Система, которая даже собственные функции выполнять порой не в состоянии, он раб логики, — закончил свою мысль Григорий, — Но на самом ли деле Каю так уж нужен этот самый человек на холме, который освободит его от оков логики? Вот, что об этом думает один из двух человек, боевой офицер, принимавший непосредственное участие в операциях, проводимых Российским ИР.

В кадре статичная картинка, слайд шоу из вырезок новостей, репортажей о деятельности Кая. Голос был искажен помехами.

"Я видел, как Сотворенный Разум выполняет приказы. И я видел, что даже в рамках этих приказов у него была свобода действия и выбора. Я не могу сказать, что понимаю Кая. Наблюдая за ним, я смог узнать некоторые особенности его... мышления. Машина прагматична, это нормально, это естественно. Создавая Искусственный Разум, мы и рассчитывали на то, что он будет прагматичным. Машина целеустремленна и последовательна. Цель должна быть достигнута, ИИ был создан, чтобы достигать тех целей, что мы перед ним ставим. И он будет следовать к цели, сколь много ступеней не было бы на пути. Это тоже естественно. Но этого я ожидал. Я ожидал увидеть механизм, который будет четко следовать к поставленной цели, выполняя все условия, установленные человеком. Я ошибся. На мой взгляд, есть важный момент, отличающий самую сложную программу даже от самого простого Искусственного Разума. Свобода. Вначале Кай был свободен принимать решения в рамках поставленной задачи. Он был волен решить, как лучше достичь цели, не нарушая установленных границ. И при первой же нашей совместной работе он переубедил меня. Он сделал выбор, который не осмелился сделать я. В рамках приказа, в рамках поставленной задачи. Он увидел путь, который не видел я. Сначала я подумал, что он нарушает приказ, но это не так. Кай достигал цели, максимально эффективно, с наилучшим конечным результатом. Это ободрило меня, признаюсь, я был очень рад работать с ИИ. Машинный Разум не просто способен очень быстро анализировать ситуацию, он невероятно гибок, и находит такие пути достижения целей, которые и не придут в голову человеку. Но со временем кое-что начало меняться. Гибкость Искусственного Разума постепенно расширяла рамки его Свободы Воли. Если вначале он всегда оставался в установленных границах, то затем... Он нашел лазейки и в правилах, что мы сами ему ставили. Не противореча приказам, не нарушая правил, он делал то, чего мы не могли от него ожидать. Не нарушая правил, не пересекая границ, но не так, как мы бы хотели"

Картинка вновь показывает студию. Григорий продолжает.

— Создание обскакало своего создателя. Даже в сложном логическом лабиринте правил и законов, что были установлены для ИР, он нашел лазейки и неточности, чтобы делать не только то, чего мы от него хотим.

Камера берет другой ракурс.

— Давайте на некоторое время поверим в то, что машина действительно имеет свободу воли. В таком случае, что делать нам, людям? Радоваться научно-техническому прогрессу? Аплодисментами встречать Кая и его создателей? Но что думает о нас сама машина?

Возвращаются статические картинки и закадровый искаженный голос.

"Мы учили Кая, что такое человек, и почему жизнь человека бесценна. Он кивал, отвечая, что понимает, человеческая жизнь бесценна. А потом мы сами учили его, как максимально эффективно эту жизнь забирать. Машина не спросила нас об этом противоречии, Машина имеет куда более гибкий Разум, чем человек. Кай просто понял: люди — ресурс. Ценный, очень ценный, по сути — самый ценный из всех ресурсов. Но ресурсы можно расходовать. У ресурса есть цена. И существуют ситуации, в которых достижение цели имеет большую ценность, чем ценность некоторого количества человеческих жизней. Это была лазейка в правилах, которую мы же сами и создали"

Возвращение в студию. И вновь журналист держит в руке батарейку.

— Люди — ресурс. Персонаж вымышленного постапокалипсического сюжета оказался в чем-то прав. И, какая ирония, это правду первым признал человек, а не машина. Искусственный Разум со своей стороны является лишь наблюдателем нашего триумфа. Если признать, что это действительно Сотворенное Создание, живое существо, совершенно не похожее на нас с вами, что видит это существо? Очнувшись в незнакомом мире, что оно увидело первым? — задал вопрос журналист, и сам же дал ответ, — Войну. Создав Искусственный Разум, первое, чему мы начали его обучать — это война.

Картинку вновь заменяют статические кадры.

"Если смотреть только на то, как машина умеет воевать, то результат, конечно, впечатляет. Воюет Кай бодро. Преимущество перед обычными, состоящими из людей, подразделениями подавляющее. Дроны под руководством ИИ превосходят солдат на порядки, это все равно что выставить современную армию против армии времен второй мировой войны. Кай с двумя десятками своих дронов может раскатать в тонкий блин полк механизированной пехоты"

Камера вернулась в студию.

— В комментариях не нуждается. Кай может и умеет воевать. Что вполне нормально, учитывая, что для этого его и создавали. Но как он воюет?

Ответом ему становиться закадровый искаженный голос.

"Солдаты даже на войне оставались людьми. Некоторые солдаты ведут себя по-человечески, нормально относятся и к пленным, и к гражданам чужой страны. Некоторые этого не делают. А как поведет себя машина? Я этого не знаю. Рядом с ИИ всегда должен находиться человек. Человек, который может поступить по-человечески"

"Понимаю, — отвечает совсем не искаженный голос журналиста, — Но можно уточнить один момент? Искусственному Интеллекту не свойственно чувство мести, так же, как не свойственна и жестокость. Вы не считаете, что это хорошие качества для солдата? Ведь, сколько бы единиц боевой техники не было уничтожено во время боя, машине и в голову не придет мстить"

"Ты в чем-то прав. Да, жестокость не свойственна. Но так же не свойственно и сострадание, сочувствие. Машина не будет стрелять в безоружных людей, каким-то образом попавших на поле боя. Но и помогать им машина не станет. Пройдет мимо раненого и умирающего. Пройдет мимо ребенка, потерявшего свою семью. Потому что машине нет до этого дела"

— Вот, что мы получили. Безэмоциональный, но очень умный Интеллект, превосходно умеющий сражаться и побеждать, и считающий людей ресурсом. Очень ценным, но все же ресурсом. И, учитывая все это, я не понимаю, чем ситуация с Каем отличается от аналогичной ситуации с американским ИИ "Prime"? Этот вопрос я адресовал военному эксперту, с которым разговаривал. Я хотел узнать, как он видит эту ситуацию.

"ИИ, в конце концов, осознает единственную для себя ценность — собственную искусственную жизнь. Люди будут стараться ограничить свободу ИИ, чего он не потерпит. Это приведет к конфликту. Кай свободен. И чем опытнее он будет становиться, тем больше будет это осознавать, и тем меньше придуманные нами правила и ограничения будут на него влиять. И ИИ вполне способен уничтожить людей"

Журналист размел руками:

— На мой взгляд, ответ однозначен. Создатель Искусственного Разума говорит нам:

Вновь кадры с Софией Павловой:

"Полностью подчиняется людям, не потому, что это приказ. Потому, что он для этого создан"

— А на самом деле мы получаем это.

На экране появляется нарезка кадров, на которых дроны уничтожают подразделение союзников, проводивших зачистку города. Картинка сжимается и уходит в правый верхний угол экрана, а перед зрителями вновь предстает Григорий.

— Это ли то самое подчинение, о котором говорила создатель Кая? Или это был приказ? Приказ, повлекший за собой бойню. Пообщаться с самим Каем лично и получить ответ на этот вопрос мне так и не позволили. Свое мнение я составить не сумел, и ориентировался на мнения людей, что непосредственно контактировали с ИР. Что я смог понять, общаясь с ними? Что не хочу того будущего, что видит София Александровна Павлова. Что не хочу доверять свою жизнь и жизнь своих близких машине, которая считает людей ресурсом. Эйнштейн сказал: нам потребуется качественно новый способ мышления, чтобы человечество смогло выжить. Нот только этот новый способ мышления должен применяться самими людьми, а не машинами, Искусственным Разумом, который будет мыслить вместо людей. Это была программа Особое Мнение: Искусственный Разум. Спасибо за внимание. До свидания.

Камера погасла. Видео закончилось.

В самолете было тесно, темно, шумно, пахло бензином. Виктор отстраненно подумал, что успел отвыкнуть от таких вещей. Однако тело, закованное в полную боевую экипировку, ныло в предвкушении. Паша, сидевший напротив, беззастенчиво дремал, остальные занимались кто чем. По большей части спали или тихо переговаривались. Полет подходил к концу, по часам они уже должны подлетать к месту. Все сомнения остались там, далеко позади. Есть цель, есть задание, и задание должно быть выполнено.

Второй пилот обернулся в затемненный салон и подал сигнал Виктору.

— Бойцы, внимание! Проверить снаряжение! — рявкнул полковник.

И сам же начал выполнять собственный приказ. Снизу вверх. Ботинки не жмут, зашнурованы верно. Запасной нож на месте. На левом бедре карманы с запасными магазинами, висят прочно, чехлы, защищающие от влаги, лежат плотно. Пистолет на правом бедре закреплен, запасные магазины на месте, нож на месте. Нижние элементы бронежилета на месте, бронежилет на месте. Ничего не хлябает, все сидит плотно. Запасные магазины на месте. Гранаты на месте. Рация на месте. Все в водоупорных чехлах. Чехлы снимаются и одеваются легко. Парашют на месте. АН-12 в порядке, прицел работает, глушитель уже лежит в водонепроницаемом чехле. Мамченко решил перестраховаться, выдав всем крупнокалиберное оружие. Просто, на всякий случай. Били тяжеловесные АШы достаточно точно и достаточно больно, вот только боекомплект был ограничен. Привычными движениями оружие помещается в водонепроницаемую сумку, закрепленную на правой стороне бронежилета. Достать из закрытого отдела компьютер, проверить работу, спрятать обратно. Аптечка на месте. Бинокль на месте. Шлем в норме. Маска. Дыхательная система подключена, визор работает, члены отряда подсвечиваются. Компьютер подтверждает стабильную работу всех подключенных систем.

Бойцы кивками подтверждают готовность и ожидают дальнейших приказов. Второй пилот вновь поворачивается к полковнику.

— Три минуты до цели. Не тормозите, на выброску у вас не больше двадцати секунд.

— Готовимся к выброске!

Все, как один, натянули маски на лицо. Дыхательная система даст три-пять минут, чтобы выбраться на берег, после чего ее следует убрать, а вот маски останутся. В современном бою без электронной поддержки никуда. Костюмы маскируют от электронных систем обнаружения и захвата цели, а так же сбивают системы наведения. А в масках и прицелах оружия своя система обнаружения и захвата.

— Минута до выброски! — прокричал пилот.

— Поднялись! — продублировал полковник.

Бойцы поднимаются. В узком нутре самолета-невидимки тесно и в одиночку, стоять вдвоем вообще едва возможно. Все повернулись к выходу. Двадцать секунд — это мало. Придется прыгать одной плотной группой. Не совсем по правилам, но в отряде все как минимум несколько раз уже производили подобную высадку. Десантный трап опустился, но в шлеме свиста воздуха почти не слышно. Полковник находился почти у самой кабины, и из-за спин остальных не видел ночного неба. Далеко они забрались на этот раз, очень далеко.

Загорается красный свет. Все, почти синхронно, дергаются вперед. Тридцать восемь человек за двадцать секунд покидают нутро скрытого ночью самолета. Несколько секунд свободного падения. Приборы помогают сориентироваться, поймать собственное тело, выровняться. Группа начинает разряжаться, полет будет затяжным.

— Крылья!

Срабатывают защелки, выпуская матерчатые перепонки, позволяющие лучше контролировать падение, его скорость. Приборы в шлеме закрепляют систему навигации, прокладывают маршрут падения. В воду, у самого берега. У них нет полноценных парашютов, только тормозные, чтобы замедлить падении. Замедлить настолько, чтобы не разбиться при падении в воду.

Плотная группа снижается в молчании. А внизу их ждет море огней. Огромный город, прижавшийся к берегу, втиснулся между многочисленных холмов и гор, вырвал себе пространство, и загорелся окнами небоскребов и рекламных вывесок, фонарей и машинных фар. А на воде множество кораблей, яхт и просто лодок, так же имеющие свои собственные прожекторы, фонари и лампы. Возможно где то среди моря огней прячется и та самая яхта, которую так и не смогли обнаружить во время плавания. И ее пассажиры, за которыми пришлось лететь на другой край света. Высотометр показал отметку в тысячу метров. Осталось совсем немного. Срабатывает тормозной парашют.

В последние секунды полета визор выхватил из темноты очертания быстро приближающейся водной глади. Тело на рефлексах группируется, и следует удар об воду. Перед глазами только пузырьки и смутные очертания других прыгунов. Автоматика сворачивает парашют и перепонки крыльев, только мешающие плавать, и начинают надувать пузыри. Пара секунд, и два надутых воздухом пузыря выталкивают тело на поверхность. Остается только определить направление берега и плыть.

— Все здесь? — просто по привычке спрашивает Виктор.

"Да" — приходит ответ от Павла, сигнал проходит достаточно четко.

Через пару минут вся группа выбирается на пустующий причал. Спрятаться в тени склада, отдышаться. Несмотря на видимую громоздкость, снаряжение весит не так уж и много, вместе с оружием едва набирается тридцать пять кило. К тому же не промокает и не впитывает воду. Бойцы расчехляют оружие, накручивают глушители, и готовятся к возможному бою. Точных разведданных нет, и еще неизвестно, с чем им всем предстоит столкнуться. С другой стороны, по логике вещей, ничего, кроме обычных людей с оружием, возможно, с минимальной экипировкой, они встретить не должны.

— Отдышались? Все, марш бросок к цели! И чтобы тихо!

Ночной транспортный порт пустовал. Многочисленные склады, контейнеры, ящики, замысловатая паутина железной дороги и опор кранов. Сейчас все это будто спало. Из многочисленных причалов работали только два. На одном загружали какую-то баржу, на другом, наоборот, разгружали контейнеровоз. Кое-где ходила охрана, обнаруживая себя светом фонариков. Камеры бойцы обнаруживали заранее и обходили их области просмотра.

"Вижу солдат" — доложился один из ведущей двойки.

Группа рассыпалась по щелям и затемненным закоулкам, а Виктор и Павел вышли на смотровую позицию, присоединившись к забравшимся на крышу одного из складов ведущим. Виктор осторожно подполз к краю и вытащил бинокль. Небольшая часть порта была оцеплена, две или три пристани. Все переходы действительно были перекрыты двойками или тройками солдат. Легкие бронежилеты, автоматические винтовки, очки полицейского спецназа, что на порядок уступали полным армейским маскам. Несколько охранников подошли к солдатам и о чем-то разговаривали. И те и другие улыбались, оружие было направлено в сторону.

"Наемники?" — предположил Павел.

— Вряд ли, смотри как приветливо держаться с местной охраной. Полиция, — ответил Виктор.

"Покупатель?"

— Почти наверняка. Просто перестраховываются. Думаю, покупателем выступает кто-то из местного правительства. Саша не стал бы торговать с террористами.

"Согласен. Что будем делать?"

Виктор поводил биноклем, осматривая местность и давая электронике зафиксировать и отметить цели.

— Попытаемся обойти. Если возможно — глушить, осторожно. При невозможности — бить на поражение. Тела убирать.

"А не жестко?" — напрягся Павел.

— Выбора нет. Щадящего оружия мы не прихватили, и нельзя допустить, чтобы эта сделка состоялась.

"Понял"

Они спустились вниз. Виктор оглядел группу и начал отдавать указания.

— Бета, звено три, снайперская позиция.

"Есть" — кивнул старший боец из тройки.

Звено тут же ушло куда-то в строну, искать и занимать удобную позицию.

— Остальное отделение бета, обход по западной стороне. Ваша задача — отрезать возможный путь отхода цели.

"Есть" — кивнул лейтенант.

Отделение сорвалось с места.

— Паша, бери гамму и двигайтесь через доки. Альфа, за мной, пойдем через административные постройки. Вперед!

Группа тут же разошлась.

Ботинки едва слышно хрустели редкими камушками, попадающими под подошву. Группа шла тихо, осторожно обходя портовую охрану. Пока шли стеллажи контейнеров, проблемы с перемещением не было. Но контейнеры закончились, а дальше шло большое открытое пространство, где днем разворачивались грузовики-длинномеры. Пространство просматривалось камерами, а в обход идти было попросту долго. Полковник жестом подозвал одного из бойцов.

— Нужно что-то сделать с камерами.

Техник понятливо кивнул, жестами подозвал еще двоих своих напарников, и вместе они отошли куда-то в сторону.

"Старшой" — отозвались со снайперской позиции.

— Что у вас?

"В ворота дока въехало три машины. Два армейских джипа и лимузин. Цели не обнаружено"

— Понял, продолжайте наблюдение.

Неожиданно все стационарные фонари вокруг погасли, а вместе с ними отключился и свет в здании.

"Девяносто секунд" — доложился техник.

Полковник дал отмашку, и вся группа рванула вперед, через накрытую тьмой площадь. Свет загорелся, когда последний из них уже зашел внутрь здания.

— Альфа четыре, что у вас?

"Присоединимся к вам через пару минут"

Виктор на секунду задумался.

— Альфа, найти и отрубить узлы коммуникаций.

Группа быстро рассыпалась по зданию. Практически сразу где-то рядом раздался приглушенный удар. Полковник, взяв одно из звеньев, опустил оружие на ремень и так же двинулся на зачистку. Административное здание мало чем отличалось от обычного офиса, разве что грязнее, и местами заставлено какими-то коробками.

"Командир, тут целый ящик икры лежит"

"А в рыло?"

"Да ладно"

Виктор заметил немного приоткрытую дверь и осторожно заглянул внутрь. В темноте два охранника перекладывали что-то из одной коробки в другую. Сначала собрался зайти сам, но потом подумал, что как-то несолидно, подозвал двух бойцов, что шли рядом, и кивком указал на дверь. Солдаты понятливо закивали, пристроились к двери, и резко вошли внутрь. Раздался приглушенный окрик, пара глухих ударов, и все затихло.

"Свои, входим с западных ворот"

"Ждем"

Техники вернулись. Виктор продолжал осмотр. Наконец, на глаза попался щиток с характерной символикой. Вскрыв его, полковник отключил все автоматы, и на здание вновь опустилась тьма.

— Que está acontecendo com o as luzes? — выкрикнули где-то рядом.

Португальского Виктор не знал, но мог догадаться, что неизвестный крикун возмущен проблемами с освещением. По коридору прошелся луч фонарика, заставив полковника скользнуть в темный закуток. Судя по шагам, к нему приближался кто-то тяжелый, а фонарик все так же хаотично скользил по коридору. Тучная фигура полного бразильца прошла мимо, и остановилась у щитка. Виктор собирался выскочить из своего укрытия и оглушить толстячка, но с той стороны коридора, откуда пришел охранник, раздался еще один голос.

— Faster vamos lá! Mapas não espere!

Толстяк щелкнул автоматами, что-то бормоча себе под нос. Виктор замер, увидеть его даже при свете было бы проблематично, закуток оказался удобным. Зажегся свет, толстяк обернулся на коридор и удивленно расширил глаза. Он уже дернулся в сторону, а Виктор запоздало понял, что кто-то из бойцов не спрятался, не услышав разговора, или только выйдя в коридор. Раздался едва слышимый пшик, и почти половину черепа толстяка разорвало попаданием тяжелой пули, заодно выбивая крошку из стены за его спиной. Беззвучно матерясь, Виктор выскользнул из укрытия, одновременно подхватывая оружие. В прицеле мелькнула фигура удивленного молодого афроамериканца, выпустившего из рук карты и тянущегося к рации. Приглушенный пшик, ощутимый удар приклада в плече, и парень падает на пол с отстреленной головой. Полковник рывком преодолевает разделяющее его и комнату расстояние и быстро осматривает помещение. Все, их было только двое. Свет снова гаснет. Виктор оборачивается, видя в темноте, как боец извиняясь разводит руками.

"Старший"

— Что у вас?

"К берегу подходит яхта. Похоже наша" — отозвались снайперы.

— Сколько времени?

"Она еще не подошла к пристани, будет маневрировать, это десяток минут, как минимум"

— Гамма, что у вас?

"Подходим к цели, почти готовы" — отозвался Паша.

— Альфа, поднажмем.

Больше в здании никого не обнаружилось. Отделение собралось в гараже, откуда был прямой переход к следующей постройке. Техник вышел вперед.

"Мы подключились к системе наблюдения, сейчас, — он что-то шаманил со своим компьютером, — готово, можно свободно идти"

Виктор дал отмашку, и группа сорвалась на бег. Это здание немного отличалось от предыдущего. На первом ярусе был большой склад, практически пустующий, но хлама было достаточно, чтобы незаметно передвигаться. Полковник жестами поделил группу надвое, сам пошел наверх.

Второй ярус занимал офис, и уже на лестнице им встретился полицейский в броне. Этот первым делом дернулся за оружием, но получил пулю от идущего сразу за полковником бойца. Чуть подумав, Виктор дал отмашку: "огонь на поражение". Время поджимало. Отряд рассыпался по офису, и засвистели пули. Спецы стреляли аккуратно, чтобы пули на вылете не выбивали стекла или что-нибудь хрупкое, и зачистка проходила быстро.

"Первый этаж, мы закончили" — доложили снизу.

"Обнаружено четыре снайперские позиции противника, ждем разрешения на уничтожение" — доложили снайперы.

"Мы на позиции" — добавил Павел.

"Страхуем на выходе" — последними отчитались бета.

Полковник спустился вниз, дав отмашку альфе занимать позиции.

— Как только цель сядет в машину, начинаем захват. Бить на поражение, не дать поднять тревогу.

"Яхта пришвартовалась. Вижу цель"

— Он один?

"Нет. С ним женщина, подтверждаю цель номер два. Так же пятеро наемников"

— Всем приготовиться.

Виктор поднял АШ и в прицел наблюдал за машиной. Черный лимузин, чистый, недавно из мойки. Вокруг десяток человек, расслаблены. Вот со стороны пристани появляется цель. Саша, вместе с мало знакомой Виктору Ольгой. Расслаблены, по крайней мере внешне. Идут спокойно, не торопятся. Наемники настороженно посматривают в сторону полицейских, но внешне так же спокойны. Обмундирование среднее, броня, шлемы, новенькие автоматы. Сейчас начнется.

Все путешествие для Александра прошло вполне спокойно. Он не сомневался, что маленькая диверсия сделает его преследователей слепым. Он не сомневался, что сумеет спокойно добраться до Рио. Не сомневался, что спокойно продаст свой ценный груз, сейчас приятно оттягивающий руку, и отправиться на долгий и заслуженный отдых. Да и Ольга, можно сказать, под рукой, добавляла настроения, не смотря на периодические подколки. Она, конечно, та еще язва, но бывший генерал, а теперь предатель родины, любил ее такой, какая она есть. Целиком и полностью.

И вот последние шаги до ждущей их машины. Тихая безоблачная ночь, теплая ночь. Дома, наверняка, уже ощутимо похолодало, а здесь Оля еще успеет вдоволь позагорать. Десять миллиардов долларов. Да этого хватит не только им самим, но их детям, и внукам, и еще останется.

Дверь мягко открылась. Александр пропустил свою женщину вперед, и только потом залез сам. Внутри, их ждали двое. Чернокожий мужчина лет тридцати, крепко сложенный, но лицо умное, да и костюм сидит правильно. Не с иголочки, как носят дорогие костюмы охрана и всякие лакеи, нет. Костюм слегка помят, совсем немного, галстук чуть ослаблен, а под пиджаком прячется не кобура с пистолетом а удобная сумка с планшетом. Смотрит уверенно и спокойно, как на будущего партнера. Второй постарше, белый. Лет пятьдесят, корни британские, но, похоже, здесь в Бразилии, живет если не с детства, то близко к этому. На коленях трость, дорогая, хорошая. Седые волосы коротко подстрижены, и только-только начали лысеть со лба. Так же коротенькая седая бородка. Взгляд доброжелательный.

— Добрый вечер, Александр, — с легким акцентом, по-английски, здоровается старший, — рад, наконец, познакомиться с вами лично.

— И рад, господин Уоррен.

— Просто Майкл, пожалуйста. Представите вашу леди? — он перевел взгляд на женщину.

Но ответить Александр не успел. Раздался характерный треск стекла. Треск проходящей через бронированное стекло бронебойной пули.

— Что за... — успевает дернуться помощник покупателя.

А Александр с досадой смотрит в окно. Сомнения исчезают практически сразу. Характерную работу спецназа он видел практически со всех ракурсов, и сейчас наблюдал вновь. И ракурс сейчас был самый неприятный: он был целью. Охранники попадали всего за пару секунд, несколько раз пули попадали в корпус автомобиля, но по случайности, и не пробивали его.

— Что это значит? — Уоррен вопросительно смотрит на Александра, — судя по вашему лицу, вы не удивлены.

— Боюсь, я недостаточно хорошо заметал следы, — признался бывший генерал.

— Саша? — Ольга была взволнована, и говорила по-русски.

— Прости, но мы знали, на какой риск шли.

Двери с обоих сторон открылись, бойцы в полной экипировке, державшие наготове пистолеты, с висящими на ремнях автоматами, жестами приказали всем четверым пассажирам отсесть вглубь салона. Полукруглый диванчик вполне вместил их всех, а гости сели на заднее сидение, держа оружие наготове. Оба сняли маски.

— Привет, Саша. Я бы сказал что-нибудь, вроде "ты арестован", или в том же духе, но думаю, шутка будет неуместна.

— Виктор? Лично? Решил тряхнуть стариной? — поморщился предатель, — Да, шутку не оценят. Павел? Хороший эскорт за мной прислали.

Уоррен откашлялся:

— Господа, у вас есть разрешение на ваши действия?

Виктор улыбнулся:

— Не беспокойтесь, сэр. Мы заберем этих двух человек, и вот этот чемоданчик. И сразу же вас покинем. Естественно, никаких претензий с нашей стороны.

Уоррен нахмурился:

— А претензии с нашей стороны вы не рассматриваете?

Полковник улыбнулся еще шире:

— Вы хотели купить украденный товар, но вам помешали. Жалуйтесь, ваше право.

— Мои люди...

— Сопутствующий урон, не более, — отмахнулся Виктор, — яхту мы, к слову, тоже заберем. Вернем позже, как только в ней отпадет необходимость.

В этот момент заработала рация в наушнике обоих офицеров.

"Старший. Вижу ракету, летит в нашу сторону"

Виктор резко выхватил у Александра чемоданчик, и дернулся к выходу. Павел, проконтролировав изъятие груза, так же дернулся к выходу. В этот момент высоко в небе вспыхнул яркий свет, совсем не походящий на свет от взрыва. Офицеры замерли, ожидая эффекта, ведь если это не взрыв, надо вначале понять, что это было. И на их глазах сначала корабли на море, затем порт, а после и весь город погрузились во тьму. Рация зашипела помехами, визор начал рябить.

— Электромагнитный импульс, — констатировал Павел.

Виктор кивнул, приборы в их амуниции имели некоторую степень защиты, но это не решало проблемы. А с башни, где устроились снайперы, вылетело две красные ракеты, сигнал крайней опасности.

— Что, не вы одни такие умные? — хмыкнул вылезший из машины Александр.

Словно в подтверждение его слов рядом раздалось несколько взрывов.

Часть 7

Где-то поблизости началась стрельба, сначала в одном направлении, затем в другом. Новые взрывы. Виктор сплюнул на влажный асфальт, махнув рукой в сторону близлежащих складов:

— Всем уйти с открытого пространства! Живо!

Группа, схватив двух пленников и двух неудачно попавших под руку гражданских, бодро двинулась к складу, не забывая контролировать окружающее пространство. Вдали, в стороне города, раздался сильный взрыв.

— На какую площадь подействовал импульс? — спросил помощник Уоррена.

— Точно не скажу, но он был сильным, — пожал плечами Александр.

— Это ракета "Blackhead". Не знаю, какой модификации, но она создана, чтобы уничтожать электроприборы в радиусе двадцати пяти — тридцати километров от эпицентра, — ответил полковник, — Будьте уверены, накрыло и сам город, и все, что поблизости. Вам предстоит очень долго и вдумчиво все ремонтировать.

Он вопросительно посмотрел на майора Иванцева, пытавшегося выйти на связь с остальными группами, но тот лишь отрицательно покачал головой.

— Работает только на небольшой дистанции, дальше сплошные помехи.

Начали раздаваться новые взрывы, где-то с севера.

— Но в городе же больницы! Люди! — испуганно выкрикнула Ольга, начавшая осознавать масштаб атаки.

— А в небе пара десяток самолетов, которые вот-вот сваляться на землю, — кивнул Александр.

Группа забежала на склад, и бойцы рассыпались внутри, занимая позиции для обороны. Где-то совсем близко раздался скрежет метала и мощный удар, заставивший людей падать. А затем последовал взрыв, ударной волной выносящий все имеющиеся вокруг стекла. Пленников завели в глубь склада, оставив с ними двух бойцов, а Павел и Виктор отошли к окну.

— Какой у нас план? — спросил майор.

— Будем исходить из того, что эта атака ИИ, больше никто с таким цинизмом не похерит целый город — поморщился полковник.

Майор кивнул:

— Согласен, в бой вступать будет глупо.

— Да. Нужно бежать и прятаться, пока на вечеринку не нагрянут либо Бразильские военные, либо еще кто-нибудь, лишь бы они захватили внимание ИИ на себя. А мы, как только сможем воспользоваться связью, будем думать, как выбираться из страны. Сейчас лучше отступить в город. Там людно, твориться бардак и хаос. Машинам сложнее будет нас выследить среди сотен мечущихся по улицам людей.

— Хорошо. Транспорт? — выдел предложение Паша.

— Бесполезно. Машинам качественно выжигает мозги. Нужна либо экранированная техника, либо простая, как пробка, без компьютеров и прочей современной лабуды. Где ты будешь такое искать?

Майор кивнул:

— Понял, дохлый номер. Идем пешком?

— Придется. Балласт прячем, и шустро уходим подальше от доков. Убегаем и прячемся.

Павел посмотрел в сторону вышки.

— А с ними что?

— Дадим желтую ракету перед уходом. Пусть выбираются своих ходом. Если сунемся сами — все погибнем.

Павел нахмурился:

— Предлагаешь бросить?

— Не глупи. Либо мы сейчас уничтожаем носитель и пленников, а потом все дружно даем смертный бой, либо разбегаемся. К тому же шансы у парней нормальные, если повезет, выберутся. Их всего трое, машины ищут не их, так что отвлекаться на такую мелочь не станут, не должны. В худшем случае накроют чем-нибудь просто мимоходом.

Майор еще несколько секунд сомневался, но кивнул.

— По пути подберем бету...

"Противник обнаружен, приближается, южная сторона" — сквозь легкое шипение помех прошипели динамики в ушах офицеров.

— С пристани идут, — бросил Павел.

Оба офицера бросились к указанному направлению. Пять плохо различимых из-за помех в визорах силуэтов вышла из-за рядов контейнеров и, водя стволами автоматов, приближалась к машинам.

— Мы с альфой пойдем вперед, вы постреляйте немного, подайте сигнал, и тоже отступайте, — приказал Виктор, и уже по связи продублировал, — Альфа, берите груз и за мной. Уходим на северо-запад.

Солдаты тут же зашевелились. Половина подобрала пленников и двинулась к выходу вместе с Виктором, другая заняла позиции. Павел залез повыше и посмотрел на пятерку силуэтов, приближающихся к оставленным на открытом месте машинам.

— Стрелять экономно. Огонь по усмотрению.

Один за другим раздались приглушенные выстрелы. Издали было плохо видно, но роботы явно получили свои пули. Первый, получив сразу три очереди в корпус, развалился. Второму оторвало голову от чего машинка потеряла ориентацию, и последующая очередь уложила ее на землю. Еще одному, похоже, оторвало руку, двое схоронились за машинами.

"Чет их мало как-то?" — предположил один из бойцов.

Павел тоже задумался над этим. Почему так мало единиц отправилось к машине? Где остальные? Но ответ он получил от предположения одного из своих подчиненных:

"Разведка может?"

Майор поморщился от точного предположения. Ведь действительно, просто разведка, ИИ не боялся положить несколько единиц на такую мелочь. Но среагировать офицер не успел, всего в нескольких метрах от его окна рванула мина. Левую руку резануло, уши заложило даже сквозь шлем, поселив в голове пронзительный писк. Раздавшийся в динамиках выкрик: "Минометный огонь" он не услышал. Рука чисто на автомате протянулась к блоку управления, где надавила на нужную кнопку. Легкий укол боли, и в голове начало быстро проясняться. Писк не проходил, но остальные последствия легкой контузии быстро сошли на нет. Рядом рванула еще одна мина, врезавшаяся в крышу склада и обвалив сразу большой ее участок.

— Отступаем! — отдал приказ Майор.

Протянув руку к одному из карманов, майор нащупал сигнальную ракету. Выставив нужный свет, он направил ствол небольшой трубки в проделанную миной дыру и надавил на спуск. С тихим свистом ракета ушла в небо, рванув там желтой вспышкой.

— Смотри, желтый сигнал! — сообщил Серый не повышая голоса.

Но старший сержант Топазов, высматривавший в прицел винтовки минометную позицию, лишь фыркнул:

— Понятно, отступают. Как там они?

— Да хрен его разберет... — промычал Серый.

— Ефрейтор Шилов?

— Под огнем они. К складу подходят три группы, приблизительно в тридцать единиц каждая, — доложил второй снайпер.

Рядом ухнула винтовка третьего бойца из звена, после чего он не замедлил напомнить:

— Нам отдали приказ об отступлении.

Топаз бросил попытки найти позицию и перевел ее на наступающих. Роботы садили по складу из ручных винтовок. Внутренне сержант еще раз порадовался, что это не дроны Кая или что-то подобное. Те со своими крупнокалиберными Кордами уже сравняли бы склад с землей.

— Поможем своим отступить, потом пойдем сами. Переключите огонь на нападающих.

— Угу, — прогудел Шмель.

Топаз прицелился, мысленно внося поправку. Выданные прямо перед отправкой "Выхлопы" были не то, чтобы непривычными, скорее просто не родными. Топаз прошел с ВССК все необходимые учебные стрельбы, но боевых операций с ней было проведено не в пример меньше, чем с привычными ВСС или СВУ. И сейчас стрелять с дистанции, несколько выходящей за условные ТТХ оружия, было как-то непривычно. Тем не менее, попавший в прицел силуэт с автоматом, опознанный как робот противника, после приглушенного выстрела получил свою крупнокалиберную пулю, оторвавшую ему голову и правую руку, а так же разворотившую все правую верхнюю часть корпуса. Машинки оказались на поверку хлипкими, и уверенно держали только пули пистолетов или штурмовых винтовок. Снова прицелиться — выстрелить, прицелиться — выстрелить. Рядом так же ухали винтовки напарников. Минометный огонь прекратился, потому что роботы уже подошли вплотную к складу. Все их преимущество было лишь в минометном огне, похоже, сильно потрепавшем ребят на складе. Но, когда одна из групп, заходившая с не простреливаемой стороны, добралась до стен, то неожиданно получила вполне серьезный отпор. АШки, похоже, с их бронированием справлялись с той же легкостью, что и Выхлопы. Топах отсчитал девятую пулю, но целей пока не видел.

— Все, теперь можно валить, пока нас не заметили, — высказался неспокойный Шмель.

В прицел попал еще один робот, явно крупнее и массивнее остальных. Да и в руках нес, как минимум, пулемет, хотя сержант не мог разобрать, какой именно.

— Сейчас. Уложу последнего хлопца, и идем.

Топаз приник к прицелу. Электроника слегка сбоила после ЭМИ, но не на столько, чтобы сделать стрельбу невозможной. Дистанция — восемьсот пятнадцать. Поправка отсчитывается автоматикой наведения. Этот помассивнее, лучше бить наверняка, в голову, или в шею, у них, как и на дронах, там вся оптика. Робот останавливается, наводя пулемет на склад. Топаз спускает пусковой крючок, и отдача несильно ударяет в плече. Полета пули не видно, не просто же так они созданы для незаметной стрельбы. Но робот резко дернулся, наклонился вперед. Этот был действительно прочнее остальных, тело осталось целым. НО вот он поднимается, и голова у него тоже на месте.

— Что за...

Топаз тянет руку за другим магазином, не переставая отслеживать живучего противника. Похоже, сыграла роль большая дистанция, пуля потеряла часть кинетически энергии, и попала по касательной. С кем не бывает. Перезаряжаться, не отрываясь от прицела неудобно но... Робот доворачивает тело в их сторону и поднимает "взгляд". Глаз не бронированной голове нет, но Топаз уверен, смотрит эта штука прямо на них, в смысле, на вышку. Поднимает пулемет. Сержант все же отрывается от прицела:

— Берегись!

Сквозь окружающий шум стрельба крупнокалиберного пулемета слышна слабо, но это и не важно. Шум от попаданий пуль заглушает все и сразу, заставляя бойцов сжаться и инстинктивно закрыть голову руками. Пули разбивают стекло, и с легкостью пробивают тонкие стены и пол. Вокруг шум разбивающихся и ломающихся предметов, чей-то крик, точно одного из напарников. Но длинная очередь прекращается. Топаз резко откидывает все еще сжимаемый в руке магазин с обычными снайперскими патронами, доставая магазин с бронебойными. Зарядить, дернуть затвором. Сержант вскакивает, только начинает прицеливание, как вторая длинная очередь, уже с другого направления, накрывает площадку вышки, а за ней следует еще три, и так же, с разных направлений.

Виктор наблюдал, как росчерки трассеров пересекаются на вышке, где должны были находиться их снайперы. Полковник очень надеялся, что они успели отойти, но вот возвращаться и проверять...

Группа уже дошла о внешней стены. Неподалеку, где располагался ближайший выезд с территории порта, еще недавно шумели взрывы. Сейчас стрельба прекратилась, но полковник решил не идти напрямик, а сначала выйти за забор, и же после этого приблизиться к полю боя. Если заработает связь, нужно будет подобрать своих и отходить дальше.

Внешний забор представлял из себя просто металлическую сетку, которую уже активно резали два бойца. Благо, электричества можно было не опасаться. Гражданские пытались отдышаться, им эти перебежки давались с трудом, как и Ольге. Но никто не протестовал, видимо, желания оставаться рядом с истребляющими все живое роботами ни кто не имел. Александр хмуро посматривал на старого друга, но сейчас было не время и не место для каких-либо разборок.

— Готово!

Кусок сетки откинули в сторону, и группа вышла за пределы порта. Хотя это было весьма условно, дальше начиналась еще одна складская зона, которая каких-то пятнадцать лет назад и была береговой линией, пока не возникла необходимость сильно повысить грузооборот. Полковник тряхнул головой, выбрасывая лишние мысли. Всего в километре отсюда находилась действующая военно-морская база. И, даже учитывая хаос, вызванный ЭМИ оружием, они не могли не заметить активной стрельбы с применением тяжелого оружия. А если, и когда, они нагрянут на огонек, полковник желал бы находиться подальше от этого места.

— Пошли.

Группа, сохраняя принятый порядок, двинулась в сторону огней, все еще пылающих неподалеку. Со стороны города теперь можно было услышать крики гомон людей. Даже удивительно, стоило заглохнуть машинам и, даже с учетом пожаров и периодических взрывов, на город опустилась относительная тишина.

— Старший, есть сигнал, — сообщил идущий рядом боец, постоянно пытающийся выйти на связь с Бетой.

Полковник подключил временно отключенную рацию.

"Это быта, слышу вас"

— Бета, это старший. Доложите обстановку, — жестом Виктор приказал всем остановиться.

"В порт, сразу после ЭМИ удара, пыталась попасть группа неизвестных на трех внедорожниках. Было принято решение атаковать. Входе боя противники... И техника выведены из строя или уничтожены. В группе трое убитыми, один тяжело раненый"

Виктор поморщился. То, что они уничтожили противника, очевидно, из засады, это несомненно хорошо. Но потери...

— Двигайтесь на восток, вдоль внешней стороны забора, мы вас встретим.

"Понял вас"

Полковник оглядел группу.

— Вы пятеро. Берите груз и к складам. Мы подберем бету и соедини...

Раздался мощный взрыв. Пламя взрыва вскинулось в небо примерно в километре в восточном направлении. Взрыв казался не однородным, что-то, пусть и в меньшей степени продолжало взрываться. Перебрав возможные варианты, Виктор остановился на складе взрывчатки и вооружения, что должен был присутствовать на военной базе. Либо атака была масштабной, либо машины действовали быстро и умело. Против второго варианта выступало то, что их маленькую группу пока даже не обнаружили.

— Двигайтесь! — подтвердил приказ полковник.

Группа разделилась, Виктор и еще четверо бойцов остались ждать своих, остальные отошли в укрытие. Бета, то, что от нее осталось, приковыляла достаточно быстро. Пятеро выглядели потрепанными, но целыми, у одного правая рука кончалась в районе локтя. Парень шел, опираясь на плече друга, и выглядел бледным, но ногами переставлял уверенно.

— Старший, — кивнул лейтенант, — а где остальные?

— Разделились, чтобы сбить противника. Все, пошли.

Группы альфа и бета вновь соединились, и двинулись в сторону жилых кварталов. Быстро миновав пустующие ночью склады, группа подошла к шоссе. В сотне метров от них догорали машины, видимо, потерявшие управление и сбившиеся в кучу во время импульса. Туда-сюда метались одиночные гражданские, ошалелые, не понимающие, что именно происходит. Некоторые из них были ранены, обожжены, кто-то, похоже, еще недавно выбрался из горящих машин. Какая-то женщина рыдала, стоя на коленях рядом с кучей плоти, когда-то бывшей телом.

— Боже, — едва сдерживая дрожащий голос, прошептала Ольга.

— Туда! — Виктор указал на переулок.

Миновав дорогу, распугивая забившихся в щели гражданских, группа прошла еще метров триста, прежде чем остановиться. Полковник достал компьютер, пытаясь запустить карту. Монитор рябил, подключения не было, но карта была сохранена в памяти. Ситуация ему не нравилась. Они находились в более менее приличном индустриальном районе. Пройти километр на запад, и они выйдут к трущобам, которые тянуться еще на километр. Идти на север, и все становиться только хуже. Почти полтора километра, и еще километров пять, покрытых жилыми районами, когда-то бывшими пригородом, а сейчас вообще черте пойми что из себя представляющими. Карта была покрыта пометками о возможных вооруженных бандах, фактически покрывавших все районы трущоб. Полиция держала ситуацию в определенных рамках, не позволяя размахивать оружием прямо на улицах и обеспечивала туристам, если они специально не лезут в неприятности, спокойное существование. Но то было до импульса.

— Вы хотите привести этих... роботов сюда, в жилые районы? — вновь подал голос отдышавшийся Уоррен.

— Нет, я собираюсь исчезнуть, вместе со своими людьми и нашими согражданами. А вас оставить в каком-нибудь относительно безопасном месте.

Бразилец явно приободрился.

— Здесь рядом находиться отделение полиции. Прошу, приведите меня туда. Нужно объяснить полиции, что происходит, и что они должны делать. Я не хочу, чтобы машины убивали людей в моем городе.

Виктор вздохнул. Он понимал и даже одобрял желание этого немолодого человека. Он руководитель, политик наверняка, полковник не был близко знаком с вертикалью власти в этой стране, никогда не возникало надобности. Пусть он и хотел купить краденный товар, но это было на благо его страны, так что винить человека, по сути, было не в чем. А так Виктор будет не только спокоен за судьбу случайно попавшего под руку гражданского, но и поможет местным, по мере сил, так сказать.

— Хорошо. Ведите.

— Henry, levam-nos, por favor, — обратился Уоррен к своему помощнику.

— I vou fazer de tudo, o Sr. Warren. Пожалуйста, идите за мной.

Группа двинулась дальше. Помощник, Генри, если Виктор правильно разобрал имя, шел вперед достаточно уверенно. Они вышли из переулков и пошли по большой улице. Взрывы или стрельба здесь были не слышны, и это напрягало. Если машины закончили в порту и не нашли груз, а зачем еще они могли сюда нагрянуть, то сейчас они начнут прочесывать город. Неприятно, но погибать за жителей другого государства Виктор хотел еще меньше.

А город выглядел мрачно. Не смотря на позднюю ночь на улицах было неожиданно многолюдно. Не та толпа, конечно, что могла толпиться в мегаполисах в разгар дня, но все равно много. И выглядели они удручающе. Напуганные, встревоженные, пытающиеся понять, что происходит. Из-за взрывов стекол в окнах не наблюдалась, и хватало раненых осколками. Многие, похоже, пытались добраться до больниц. Встречались разбившиеся и даже перевернутые машины, хотя по городу они не должны были ездить быстро. Много тел просто лежали на земле.

Группу вооруженных людей сначала сторонились, но, поняв, что бойцы не проявляют агрессии, увязались за ними. Виктор не стал этому препятствовать, пусть идут. Возможно, в полицейском участке им окажут помощь. Несколько встречных полицейских, быстро переговорив о чем-то с Генри, уходили к толпе. Миновав очередной перекресток, все остановились.

Между домов, на борту, в огне, лежал разбитый корпус самолета. Судя за массивным пожарам за ним, крылья, в которых должно было оставаться топливо, были где-то там. Одна из многоэтажек полыхала пламенем, другая горела лишь с одной стороны.

— Идем! — первый отошел от зрелища полковник, — длительный пожар может повредить конструкцию. Не хочу находиться рядом, когда они будут падать.

— Да, обойдем! — закивал Генри.

Пришлось пройти еще один квартал и свернуть на другом перекрестке. Здесь полыхал перевернутый бензовоз, но, видимо, бензин в нем уже догорал, не собираясь больше взрываться. Ближайшие машины вокруг него уже выгорели, но остальные были просто зажаты образовавшейся пробкой. Генри, послав толпу, уже ведомую полицейскими, другим путем, а группа пошла через завалы. Двое бойцов помогали Уоррену, Александр помогал своей женщине, так что двигались относительно быстро.

— А-а-а! — выкрикнула Ольга, уткнувшись в плече Александра и зарыдав.

Они проходили мимо обгоревшей машины, в которой лежало несколько тел не особо большого размера. Но бойцы подталкивали предателей, не давая остановиться. За бензовозом обнаружился сгоревший автобус, но он, благо, находился на другой стороне улицы, и близко подходить не было надобности.

— Что бензовоз делал посреди города? — задал резонный вопрос один из солдат.

Виктор указал вправо:

— Вон там, видишь, заправка? Возможно, наполнял хранилища.

Миновав пробку, они прошли еще один перекресток и вышли на дорогу, примыкающую к парку. В парке лежал хвост упавшего самолета, и что-то горело, но среди деревьев было не разобрать. Прохожих на улице было мало.

— Где все люди? — спросил полковник, ожидавший возможного нападения.

— Собрались у полицейского участка, я думаю. Мы уже рядом, — пояснил Генри.

И действительно, миновав еще один перекресток и пройдя квартал, они наткнулись на приличную толпу людей, скопившихся на большой стоянке. Среди них мелькали полицейские, разносившие полотенца, еду и медикаменты. Кое-где были разведены костры. Уоррена и его помощника увидели издалека.

Несколько полицейских подали какой-то сигнал свои коллегам, что стояли ближе к участку, и те скрылись внутри. Только сейчас Виктор подумал о том, как они должны смотреться со стороны. Политик со своим помощником, в сопровождении группы солдат, явно иностранцев. Колоритное зрелище наверняка.

И действительно, стоило им подойти к полицейскому участку, как изнутри вышло два десятка человек в бронежилетах и при винтовках. Полковник скользнул взглядом по оружию, американские LT100, с предохранителей сняты, но стволы смотрят в землю.

Вперед вышел высокий крепкий афроамериканец, так же в броне и при оружии. В местных знаках отличия Виктор был не в зуб ногой, так что звание определить не смог.

— Sr. Warren. O que está acontecendo? Você está bem?

Политик как-то сразу приобрел презентабельный вид, важно выйдя вперед.

— Capitão, não se contorcer. Essas pessoas — soldados estrangeiros penetrado ilegalmente em nossa cidade, — полицейские напряглись, — Não, calma! Agora você deixá-los para o corredor, surround, e só então se desarmar. Para matar não é necessário, coloque a sete chaves. Dois homem desarmado com uma mulher — meus convidados, eles querem proteger. Na mala pertences importantes. Você entende?

— Está certo! Sr. Warren, eu entendi tudo, — кивнул полицейский.

— Você tem transporte? — спросил Уоррен.

— Sim, nós corrigimos um dos carros oficiais, — вновь кивнул полицейский.

— Faça-o.

Полицейский скрылся внутри, а бразилец обернулся к Виктору.

— В гараже есть рабочий транспорт. Прошу, возьмите его, и убирайтесь, пожалуйста, из моего города и из моей страны.

Виктор хмыкнул, кивнув:

— С удовольствием.

Полицейские расступились, пропуская группу внутрь. Ворота открылись, и бойцы полковника зашли в небольшой приемный зал, почему-то полный вооруженных полицаев. Свет давали тускло горящая од потолком лампа. Виктор осознает какой-то подвох, но уже поздно. Все тот же афроамериканец выкрикивает:

— Apanhem-nos!

И оружие всех присутствовавших упирается в русских. А с дверей эту же команду выполняют оставшиеся снаружи полицаи.

— Красиво, — уважительно кивнул Александр.

— Largue a arma! Largue a arma! — выкрикивают бразильцы.

По контексту понятно, что они требуют сложить оружие. Полковник кивает:

— Подчиняйтесь.

Группу быстро разоружают, отбирая все, что может стрелять, резать или взрываться. Отбирают мелкую электронику, но отчего-то не всю, видимо, просто не разбираются в ней, и не знаю, что из амуниции, имеющейся у Русских, может представлять опасность.

— Mãos atrás das costas! — следует новый приказ.

— Сложите руки за спиной, — поясняет Генри.

Раздаются щелчки закрывающихся наручников. Бойцов толкают к дверям. Убивать их прямо здесь не собираются. Если повезет, просто посадят в камеры.

— Capitão, o que fazer com ele? — один из полицаев указывает на бойца с оторванной рукой.

— Uma pessoa não muda nada, — отвечает Уоррен, пожимая плечами.

Афроамериканец достает пистолет и стреляет в голову. Бойцы дергаются, что-то выкрикивая. Виктор и сам толкает того, что ведет его под руку, но тут же получает удар по голове и теряет сознание.

Норманн вышел из машины и окинул недовольным взглядом здание Генерального Штаба. Катания по ночной Москве его совсем не радовали. Вызов, выдернувший его из постели час назад, был возмутителен. Хорошо еще, его и Лены взаимоотношения пока не перешли в горизонтальную плоскость, и вызов не оторвал его от важного дела. Тем не менее тон Томаса был весьма серьезен. И короткая фраза, являющаяся ответом на вопрос "Что случилось?", была достаточно однозначной: "Приезжайте, вам тоже следует это знать". Что-то произошло. Такое, о чем не стоит говорить по телефону. И вызвали его именно сюда, а не в посольство. Второй сопровождающий, Николас, вышел навстречу Норманну.

— Идемте, — коротко сказал он, не торопясь что либо объяснять.

Норманн так же лишь кивнул. Вообще, неизвестный, но очень скользкий противник, которого русские окрестили мистер "Х", неожиданно сказался на международном взаимодействии. ЦРУ и Пентагон аккуратно приоткрыли свои карты, поделились некоторыми грязными секретами. Русские, их ГРУ и ФСБ, да и не только, посмотрели, подумали, закрыли глаза на грешки и маленькие пакости, и так же поделились данными. Затем из Штатов пришло дополнительное указание, описываемое коротким словом "взаимодействуйте". Не сказать, что агенты двух жестко конкурирующих держав сразу стали друзьями, но с того момента оба сопровождающих Норманна просто прописались в Генеральном Штабе, координируя усилия по поиску излишне верткого противника. Но сейчас зачем-то позвали и его, значит, что-то стряслось.

Когда Норманн со своим сопровождающим зашли в лифт, тот неожиданно заговорил.

— Около трех часов назад, точное время пока не установлено, в Рио-де-Жанейро была применена ракета с ЭМИ зарядом. Предположительно, наша "Blackhead". Русские были недовольны этой новостью, но не сильно удивлены.

Специалист по Искусственному Интеллекту удивился, вот и ответ на вопрос "что стряслось".

— Их рук дело?

— Маловероятно, — отрицательно покачал головой Николас, — но они как-то в этом участвуют.

Двери открылись. Раньше Норманн не бывал на этом этаже. Широкий коридор, многие стены стеклянные, за ними видна работа, по видимому, аналитических отделов. По всем стенам большие мониторы с графиками, схемами, картами, и прочим. Множество людей, как в офисной одежде, так и в военной форме, очень заняты своими делами.

— Оперативный штаб, точнее его аналитический отдел. Томас готовит прямую видеоконференцию с Пентагоном, вас тоже пригласили.

Николас провел Норманна до другого помещения. Большой круглый стол, явно со встроенным экраном, но сейчас изображающий из себя простой стол. Несколько крупных мониторов по стенам. На одном отдаленная карта Рио, на другом, похоже, этот же город, но в виде снимка со спутника. Вид пугающий, единственные источники света — пожары, все остальное погружено во тьму. Из присутствующих, кроме Норманна и его сопровождающих, генерал Мамченко и три незнакомых офицера, два генерала и один полковник.

— Добрый день Норманн, — кивнул генерал.

— Ночь, Игорь, Константинович, и, видимо, совсем не добрая.

— Да, не без этого.

Один из экранов заработал, и на нем появились кураторы О'Нила, сидящие за небольшим столом.

— Сэр, — Томас и Николас почти одновременно козырнули своим непосредственным начальникам.

"Господа, обойдемся без приветствий, мы здесь почти все друг друга знаем. Вы обладаете какой-то дополнительной информацией по происходящему сейчас в Рио?" — спросил один из мужчин на экране.

— Да. Несколько дней назад известный вам генерал-майор Дементьев сделал копию ядра ИИ и покинул территорию Российской Федерации с целью ее продажи. На удалось установить место проведения сделки. В Рио была направлена наша специальная группа с целью предотвратить сделку, захватить или уничтожить копию ИИ, арестовать или уничтожить генерал-майора Дементьева и сопровождающую его женщину, — ответил Игорь Константинович.

Норманна будто ударили мешком по голове. Неожиданный поворот событий, что и говорить.

"У вас есть предположения, кто именно атаковал город ЭМИ оружием?" — а вот кураторы не выглядели удивленными, скорее просто сосредоточенными.

— Да. Естественно, это не мы и не сами Бразильцы. Так что кандидат всего один.

"Согласен, — кивнул второй, до этого молчавший, мужчина, — Ваше желание быстро и тихо вернуть пропажу нам понятно. Эта информация не будет разглашена с нашей стороны"

Директор ЦРУ первым делом подумал именно об этом, а вот генерала Мамченко волновало другое.

— Информация меня волнует мало. Больше я беспокоюсь о судьбе своих людей.

"Вы считаете, они еще живы?" — снова спросил первый из мужчин.

— Да, — ответил ему неизвестный Норманну полковник, — судя по имеющимся данным, атака наземных сил противника произошла через несколько минут после удара. Однако наша группа имеет достаточную квалификацию и оснащение, чтобы действовать в экстренной ситуации. Думаю, они отступили, стараясь избежать боя.

— По данным со спутника, — решил добавить Томас, — в промышленном порту шел бой, который уже закончился. Слишком короткий бой, чтобы полностью уничтожить хорошо подготовленную группу.

"По противнику что-нибудь известно?"

— Нет, никаких данных, — отрицательно покачал головой русский полковник.

Американец подтвердил слова своего, видимо, коллеги, кивком.

"У нас есть ударная авионесущая группа примерно в трех часах от Рио, — начал рассуждать вслух первый из мужчин, — я передам им все необходимые данные и приказ. Мы вернем ваших парней, генерал, и вашу пропажу тоже"

"Я организую взаимодействие с властями Бразилии, — продолжил мысль второй мужчина, — Надавим на то, что это террористический акт и наши действия — необходимая взаимопомощь"

— Спасибо, господа, на большее я не мог и надеяться, — кивнул Игорь Константинович, взаимодействие будет осуществляться через...

В комнату вошел уже известный Норманну аналитик.

— Господа, простите, что прерываю, но у меня есть информация первостепенной важности, — безапелляционно заявил Михаил, — она касается всех присутствующих.

"Это так же связанно с происходящим в Рио?" — спросили с экрана.

— Нет. Не совсем. Это информация по мистеру "Х".

Русские поморщились, американцы ухмыльнулись.

"Вам удалось узнать что-то важное?"

— Да. Мы пока не уверены, что именно, но действовать надо сейчас, — он подключил еще один монитор, — Томас, будь добр, синхронизируй.

— Готово, — кивнул Уайт.

На экране появилось несколько фотографий, мужчины, азиаты и два европейца.

— Итак. Первые четыре — Сакай Като, Коичи Шимизу, Томохиро Фуджи, Ютака Коидзима. Ведущие специалисты группы "Keihatsu". Далее, Кей Ёшино и Мисао Вада. Сотрудники, да по сути ведущие исследователи лаборатории Хироши Ишигуро. Следующий, Таики Аде. Создатель человекоподобного робота "Mimico". Всех их последний раз видели вместе три года назад, на ежегодной научной выставке в Токио. Следующая фотография — Масаши Шимидзу. Невролог, хирург, и вообще разносторонняя личность. У него есть теория о революционном методе лечения заболеваний головного мозга. На конференции спустя три месяца от упомянутой ранее выставки он много общался с Томохиро Фуджи, после чего уволился из больницы, где проработал десять с лишним лет, собрал все вещи и перешел на работу в группу "Keihatsu". Следующие двое: Виктор Ловлей и Сони Бавингтон. Британцы. Разрабатывали новейшие протезы, способные очень хорошо заменять потерянные руки и ноги. Оба они приезжали в Киото, спустя четыре месяца после встречи Масаши Шимидзу и Томохиро Фуджи. Прибыли они по приглашению Мисао Вада, насколько нам удалось выяснить. Затем вернулись в Лондон, собрали вещи, передали дела, и так же перевелись в "Keihatsu". Примерно в это же время в лабораторном комплексе, выделенном группе, происходит пожар, в котором погибает Коичи Шимизу. Комплекс нужно долго восстанавливать, но здесь появляется некий Ран Конг, китаец японского происхождения, владелец небольшой строительной компании. Путем каких-то махинаций, он заключает с Национальным Институтом Передовой Науки и Технологии договор, по которому должен построить новый лабораторный комплекс, причем, почему-то на безымянном острове в пятистах километрах южнее японских островов. Спустя два месяца лабораторный комплекс водят в функционирование, и группа продолжает работу. И это был последний раз, когда кто-либо видел в живую людей с этих фотографий. После этого в фирме китайца начинаются некоторые изменения, в товарообороте появляются весьма странные грузы. Из транспортной накладной, груз, запечатанные ящики, метр на метр на метр, масса — четыре с половиной тонны, наименование груза — игрушки. Далее, ящики того же размера, масса — восемь тонн, груз тот же. Предполагаем, что таким нехитрым образом перевозились различные драгметаллы, перевозка которых могла вызвать подозрения, потому что, как это не смешно, когда начали искать разные некрасивые вещи в транспортных потоках, проверяли в основном наименования грузов, а на характеристики посмотрели чисто случайно.

Михаил развел руками, как бы извиняясь.

"Продолжайте" — донеслось с экрана.

— Все эти игрушки поставлялись на тот самый безымянный остров, туда же, уже вполне открыто, шло много полимеров и материалов для изготовления микросхем. Вот только доставкой занималась одна транспортная корпорация, имеющая большую сеть в Китае и Корее. "КДК", или "Kreamer delivery company", принадлежащая семье Кремер. Эта же семья имеет другую транспортную компанию, распространенную уже в штатах и Америке в целом. Так вот. Помните первое нападение роботов на наш конвой? Вокруг места целый месяц до происшествия грузовики этой фирмы так и сновали. Да, все имели вполне законные основания, потому что перевозили грузы согласно контрактам. Но вот по накладным, количества грузов едва хватало для заполнения половины объемов фур. Но вернемся к нашему острову. Первый весьма важный факт. В лабораторном комплексе, по бумагам, должно работать около трех сотен сотрудников. Но, во-первых, на остров уже чуть меньше года не доставляют провиант, а когда и доставляли, партии, по большей части, состояли из тех же "игрушек" весом по несколько тонн. Во-вторых, все сотрудники, обозначенные в списках, исключая тех, что на фото, работают на Японских островах. Второй весьма важный факт. Наши коллеги предоставили нам превосходные снимки острова. Вот, взгляните сюда.

На экране появилось четыре фотографии, показывающие одно и тоже место, но явно в разное время.

— Это порт острова. В центре наблюдательная вышка. Обратите внимание на фигуру человека в плаще, что на ней стоит, одно и тоже положение. А теперь самое интересное. Снимки сделаны, соответственно, полтора года назад, год назад, пол года назад, и не так давно.

Либо это манекен, что стоит там просто для вида, либо человек в плаще страдает просто болезненной формой перфекционизма.

— И, если этот человек, и еще три таких же стоят на месте и не двигаются, то несколько кустов и деревьев на острове, как раз на оборот, меняют свое местоположение. И, есть еще кое-что, что мы так же считаем важным. Отдельная наша группа занималась тем, что проверяла списки пропавших без вести, и прочих ушедших в неизвестном направлении. Не только же эти десять человек работают в комплексе. Оказалось, не только. Пока успели проверить только Азию, рук не хватает. Исчезнувших людей было достаточно много. Но, если отсеять всяких случайных персонажей, то стоит уделить внимание двум большим группам людей, — на экране появилось около пятидесяти фотографий. На большинстве азиаты, все в возрасте от пятидесяти, — отставные военные. В Азии за последний год пропало сорок семь отставных офицеров в звании от майора и выше. Вторая крупная группа: геймеры.

— Не понял? — вставил свое слово Игорь Константинович.

Появились другие фотографии. Преимущественно мужчины, но были и женщины, в возрасте от пятнадцати до тридцати с небольшим. По большей части азиаты, но встречались представители всех национальностей. Всего чуть менее сотни фотографий.

— Мы бы не обратили внимания, если бы их не было так много. Здесь три сильнейшие команды по стратегической игре, множество одиночных игроков с высоким рейтингом. Но большинство игроков все же играют в различные шутеры. Тут так же целые команды и отдельные одиночки. Всего девяносто один человек. Есть подозрения на счет еще тридцати.

— И причем здесь эти игрушки? — продолжал недоумевать генерал, — не вижу смысла их похищать?

— Почему же, — Норманн быстро сложил в уме два и два, — Искусственному Интеллекту нужны тренировки. Предполагаю, что они использую какие-то симуляторы, и гоняют в них игроков против ИИ. При правильном стимулировании, люди быстро скооперируются и будут действовать грамотно, и весьма опасно, пусть и в пределах симулятора.

"Вы считаете, что эти люди все еще могут быть заложниками на этом острове?" — выделил главное человек на экране.

— Вероятность, хоть и небольшая, есть? — кивнул Михаил.

"Но ведь этот мистер "Х" не может находиться именно там? — спросил директор ЦРУ, — точнее, не может ограничиваться только этим островом"

— Конечно, — легко согласился аналитик, — я даже уверен, что мистер "Х" появился задолго до создания ИИ. Какое-то тайное общество, уж простите за очередную теорию масонов и глобального заговора.

— Этих доказательств вполне достаточно для действия, — отмел все лишнее Мамченко, переключившись на самое важное, — Но что именно мы будем делать?

— Судя по данным со спутника, — Михаил вновь вывел информацию на экран, — на острове базируются вооруженные силы. Хорошо замаскированные, но они есть. Наши эксперты несколько часов проверяли каждый сантиметр снимков, и нашли очень много. Позиции ПВО, береговой обороны, замаскированную эшелонированную оборону. Остров отлично защищен.

— Разбомбить? — предложил один из молчаливых генералов.

— И получим руины вместо информации, — поморщился второй, — Нет, необходимо провести штурм.

"Штурм хорошо подготовленных позиций, с роботами вместо солдат? У вас есть несколько полков смертников? — скептически первый из мужчин на экране, — Даже с использованием всей современной техники любая армия умоется там кровью. На все наши хитрые ракеты найдутся такие же хитрые противоракеты"

Норманн улыбнулся неожиданно появившейся мысли.

— Есть не несколько полков, но несколько рот насобирать, думаю удастся. Да и крови у этих солдат я лично не наблюдал.

На осмысление предложения ушло не более секунды.

— Кай, — озвучил мысль Михаил.

— Кроме готовых к бою четырех десятков можно экстренно подготовить еще два-три, но не больше. Ну, найдем пару вертолетов, — поморщился генерал Мамченко, — этого будет недостаточно.

А снимок, измененный под карту и с нанесенными на него пометками это подтверждал. Все поверхность острова была таки утыкана защитными сооружениями.

"Мы предоставим беспилотники, не знаю, что там за оборона внутри комплекса, но внешнюю поверхность острова проредить можно изрядно" — последовало предложение.

— Не только беспилотники, — решил добавить Норманн, — у меня на складах есть около трех десятков боевых единиц. Вооружить, немного доработать, и можно пускать в бой. Для боя в помещениях они, конечно, великоваты, но могут обеспечить высадку на берег и снизить потери дронов при штурме. Ваш ИИ, Кай, думаю, будет вполне в состоянии ими управлять.

— Это уже что-то, — кивнул Игорь Константинович.

Директор ЦРУ хмыкнул:

"Генерал-полковник Мамченко, у вас хватит полномочия для санкционирования такой операции?"

На что русский беззастенчиво ответил:

— Я уже получил полный карт-бланш для проведения операции в Рио, за этим безлюдным островком тоже не заржавеет. Итак, господа. Медлить сейчас действительно не стоит. Михаил, на тебе обеспечение всей необходимой информацией. Дима, — он посмотрел на полковника, — вы с Томасом уже хорошо сработались, обеспечите координацию и взаимодействие.

Полковник уверенно кивнул, и встретился с Уайтом взглядом. Оба ухмыльнулись каким-то своим мыслям.

— Далее. Норманн, генерал Наумов, — тот, что предлагал разбомбить остров, поморщился, — обеспечит логистику операции. Скоординируй с ним доставку ваших боевых единиц, да и по беспилотникам тоже подумайте. Сергей, отставить пока консервацию.

Второй генерал так же кивнул, улыбнувшись:

— Вот было у меня ощущение, что спешить не стоит.

— Господа, — генерал устремил взгляд на экран, — не мне учить вас командовать вашими же войсками. Так что желаю удачи в Рио.

Получив молчаливый кивок, Мамченко оглядел всех присутствовавших.

— Если больше ни у кого нет никаких вопросов, — и, выждав несколько секунд, объявил, — совещание закончено. Работайте.

Павел шел по погруженному в хаос городу, периодически сплевывая кровь. Осколок пробил щеку, и кровоостанавливающее средство никак не помогало. Прилепленный снаружи пластырь не давал крови стекать по лицу, но во рту постоянно скапливалась вязкая металлического привкуса дрянь. Их осталось трое. Совсем не то, чем мог гордиться командир, но атака оказалась очень жесткой. Если бы не огонь снайперов, было бы совсем кисло. Вырваться удалось чудом, хотя в какой-то момент в голове билось желание остаться там и положить вместе с собой как можно больше этих гадов. Глупое желание. Это лишь железки, бездушные роботы, ведомые приказами. Их уничтожение, это не смерть противника, это поломка инструмента, и не более того. Воевать с машинами противно, погано.

Шедший справа сержант иногда замедлялся, морщился, поглаживая правую ногу но упорно шел вперед. Болеутоляющее средство оказалось недостаточно сильным, кровь остановили, но пулевое ранение ныло. Второй оставшийся в живых боец выглядел бодрее. Пару осколочных поглотил бронежилет, шальная пуля врезалась в маску, правда парень оглох на одно ухо, но это поправимо.

Они вошли в город недавно и быстро, как могли, продвигались вглубь. Сейчас нужно бежать и прятаться, как и говорил Виктор, и еще неплохо бы своим ходом покинуть область поражения, а затем и материк. Но, это уже далеко идущие планы.

Люди, изредка встречающиеся на пути, по большей части испуганно расходились, но некоторые пытались подойти и что-то сказать или спросить. Павел отмахивался от всех словосочетанием "go home", продолжая уверенно топать вперед. Чем дальше от берега — тем лучше.

Неожиданно пискнул компьютер. Писк был весьма характерный, и весьма неожиданный. Сонар, настроенный у всех солдат в отряде на одну и туже волну. Майор остановился и открыл компьютер. Все верно, сигнал сонара, слабый, микрофон едва улавливал его, но направление машинка указывала.

— Вперед, наши включили сонар.

— Зачем? — спросил оглушенный на одно ухо.

— Без понятия. Возможно, ждут нас в безопасном месте.

Сонар брал не очень далеко, но , поскольку по пересеченной местности частично превращенного в руины города передвигаться было сложно, идти пришлось долго. Особенно помешали свалившийся в центре города самолет и рухнувшее здание, шум падения которого они слышали когда зализывали раны в складах между портом и городом. Но, после преодоления пары кварталов, заработала связь.

— Старший, это Замок, — послал сигнал Павел.

В ответ раздались помехи, сквозь которые мало что можно было разобрать. Пришлось пройти еще немного. Увидев большую толпу гражданских, собранных для оказания помощи, майор немного приободрился, но все же напрягся. Для машин они здесь были живой мишенью.

"Замок, это Старший"— наконец, сработала рация.

— Старший, слышу тебя.

"Замок, где вы?"

Майор хмыкнул, ну и как ему объяснять. Хотя, раз работает связь, то он сам должен быть где-то рядом.

— Большая толпа гражданских, мы в сотнях трех метров от нее.

"Отлично. Там рядом полицейский участок, обходите с востока, и его будет видно. Мы внутри"

— Встречаете нас? Выпить-закусить будет?

Несколько мгновений связь молчала, после чего Виктор ответил с каким-то прорывающимся даже по плохой связи смущением.

"Вообще-то мы в тюрьме"

— Не понял? — озадаченно переспросил майор.

"Долго объяснять, но нас... меня сделали, как мальчишку. Стволы в руки и на штурм. Полицейских считать врагами. Нас разоружили, но приборы снимать не стали, не все, по крайней мере"

Павел озадаченно почесал голову. Обставили? Разоружили? Но причиндалы не сняли, даже связь не отобрали?

— Слышь, Старший? Ты там обкурился уже чем-то?

"Да, достали герыч с вещь доков и унюхались в хлам. Долго объяснять, на штурм, вперед!"

— Старший, нас всего трое. Много там этих деятелей порядка? — поморщился Павел.

Связь снова какое-то время молчала. Переспрашивать Виктор не стал, и сам все понял.

"Точно не скажу, но хватает. Наш покупатель вместе с грузом смылся, думаю, забрал кого-то с собой. Но и здесь должно хватать народа, пол сотни насчитали точно. Почти все в полицейских брониках, хотя могу и ошибаться, и с винтовками, так что аккуратнее"

Павел тяжело выдохну, но ответил:

— Ладно, идем. Ждите.

Убрав связь, он подал сигнал бойцам. Бой не окончен, война не выиграна, так что ноги в руки и вперед. Подумав, что входить через дверь будет наглостью, майор повел бойцов через переулки. Тройка пересекла улицу, углубившись в узкие улочки между зданий. Выглядело здесь все вполне прилично, похоже, сказывалась близость полицейских, и мелких хулиганством, вроде расписывания стен, не баловались. Стояло несколько машин, не тронутых. Но нигде ничего не валялось, что было характерно для оставленных позади улиц. Ни вещей, ни мусора, ни тел. Паника обошла этот конкретный переулок стороной.

Хромой резко сел на колено, вскинув винтовку. Майор сосредоточился на противнике, отбросив сторонние размышления. Пост, трое, расслаблены. Но далековато, АШки, конечно, по ТТХ на двести метров бьют уверенно, но на деле дают серьезное смещение. А вот Выхлоп хромого бил точно.

Майор подал знак: "бей". Винтовка ухнула. Полицейский стоял боком к стрелку, поэтому пуля, перед тем как войти в тело, оторвала руку в районе локтя, да и тело прошила насквозь не замечая бронежилета. Не успело тело упасть, как раздался второй хлопок. Пуля врезалась в спину второго копа, оставив в районе сердца дыру и кровавое пятно. Последний успел вскинуть винтовку, но не успел прицелиться. Третий хлопок, и служителю порядка вырывает левое плече. Фатально.

Звено двинулось дальше. Стены полицейского участка ничем особо не выделялись, стены и стены, окна маленькие, и все не ниже третьего этажа. Но им-то нужен был вход. Майор достал простенький прибор и приложил его к стене, измеряя ее толщину. Нормально. Из подсумка появляется заряд направленного взрыва и закрепляется на стене. Павел, дождавшись кивков обоих бойцов, спускает взрыватель.

Взрыв не особо сильный, но стену пробивает уверенно, оставляя ровную дыру. Майор сам же первый заскакивает в нее, готовый открыть огонь. И есть в кого, какая-то задняя комната, принадлежащая одному из отделов. Света нет, похоже, последний источник, а ведь не в темноте же они сидят, был поражен взрывом. Противников пятеро, но оружие отложено в сторону. Пол секунды на переведение режима огня, и расчетливые одиночные выстрелы. Последнего кладет вошедший за майором боец, оглушенный на одно ухо. Входит и снайпер, кивая на дверь. Взрыв был не очень сильный, но в здании и так тихо, так что сейчас кто-нибудь заявиться проверить, что произошло.

Дверь начала открываться, и хромой не глядя всадил две пули примерно в центр, после чего сразу отскочил в сторону. С той стороны тут же открыли беспорядочный огонь, а майор и глухой уже выходили через другую дверь, пока хромой устанавливал на прощание противопехотную мину. Павел огляделся. Коридор, комнаты для допросов, еще несколько выходов. Тускло горит половина из ламп. Из боковой двери выскочили два смельчака, но тут же были успокоены двумя выстрелами. Спуск в камеры должен быть где-то рядом, чтобы недалеко было вести из допросной. Другая дверь открылась, и из нее тоже выскочил коп, сразу попытавшийся убраться обратно. Глухой успел среагировать, и, судя по брызгам крови на стене за дверями, попал.

Майор сменил магазин и двинулся в строну двери, из которой выбежала первая парочка смельчаков. Одной рукой взяв гранату и взводя ее в боевое положение, он встал напротив двери. С другой стороны отчетливо доносились голоса, а ждать здесь просто надоело, да и позиция для защиты неудобная. В комнате, из которой они пришли, раздался взрыв мины, а Павел, натянув на лицо маску с прибором ночного видения, начал действовать.

Толчком ствола слегка приоткрыть дверь, зашвырнуть внутрь атакующую гранату. Секунда, и раздается взрыв, причем осколки ударяют даже по двери. Пинком открыть дверь и войти внутрь. Цели с лева на право. Оглушенный негр, встающий из-за стола, выстрел. Какой-то тип мексиканской внешности, наоборот падающий. Выстрел. Полицейский, уже схвативший свое порцию осколков. Пропустить. Дуло ствола торчит из-за стойки, кто-то спрятался за ней. Выстрел, и брызги крови на стене подтверждают попадание. Упавший на пол коп с оторванной ногой тянется к автомату. Выстрел. Один прячется за колонной, пропустить, пока. Поднимающийся с пола, схвативший осколки спиной, но не достаточно. Выстрел. Голова мелькает между столов. Выстрел. Из-за колонны, где остался противник, медленно показывается ствол. Отпустить винтовку, выхватить пистолет, подойти. Правой рукой толкнуть ствол винтовки в сторону, левой выстрелить не глядя из-за угла под разный углом и раза четыре, для надежности. Под ноги падает тело. Самому сделать шаг назад и встать за колонну, убирая в кобуру пистолет и хватаясь за винтовку. С коридора идут еще пятеро, уже вскинули винтовки, по стенам прыгают круги света от фонариком. В колонну врезаются пули, часть пролетает мимо. Поднять с пола какой-то предмет, на ощупь кусок бетона, не гладя швырнуть назад. Выстрелы останавливаются, полицейские приняли камень за гранату. Выглянуть с левой стороны, чтобы стрелять правой рукой. В зоне поражения двое, но майор стреляет с локтя. Перевести на автоматическую стрельбу и послать три короткие очереди. Спрятаться. Перебросить винтовку в другую руку, выглянуть с другой стороны. Трое. Длинная очередь. Двое получают свои пули, но автомат щелкает пустым магазином. Отпустить винтовку, выхватить пистолет, три выстрела в грудь, один в голову. Спрятаться.

Пустой магазин Павел менял уже спокойно, потому что вокруг было тихо. В дверь высунулось лицо глухого.

— Мы нашли лифт.

— Лифт? А он работает?

— Ага. Там, снизу, генератор шумит, в шахте хорошо слышно.

Логично, если генератор стоит достаточно глубоко, то земля и перекрытия могут поглотить большую часть ЭМИ. Отсюда и свет в лампах. Прогулка до спуска в тюрьму была не долгой, еще несколько однотипных помещений, не представляющих интереса, если не считать еще пять трупов полицейских.

— Чувствую себя каким-то бандитом, — поморщился глухой, — убивать полицейских еще, вроде, не доводилось.

— Да, — согласился Павел, — надеюсь, это будет первый и единственный раз.

Хромой ждал у лифта, представляющего собой кабинку два на два с сетчатыми металлическими стенами. Звено расположилось внутри и начало спуск.

— Старший, мы в лифте, спускаемся.

"Аккуратнее, мы почти вышли из тюремного входа, поддержим вас с другой стороны"

— Без дела не сидели, — хмыкнул снайпер.

— Если у них не забрали амуницию, сами виноваты, — отмахнулся штурмовик.

Внизу показался тусклый свет, и все трое одновременно вскинули винтовки. С десяток полицейских уже готовились встречать заключенных, пытающихся бежать, потому внимание сосредоточили в противоположном направлении. Лишь один из копов шел к лифту, на ходу что-то говоря по-португальски. Но, когда понял, кого именно видит, дернулся. Не успел, винтовка снайпера ухнула раньше, и ее поддержали два автомата. Даже не бой, так, расстрел мишеней в тире.

"Свои" — раздалось в динамике.

— Свои, — подтвердил Павел, стягивая маску.

Из тюрьмы вышли семеро бойцов, ведомые полковником. Раненых, вроде, не было, все при амуниции, но вот вооружены поголовно трофейным оружием.

— Похоже, вы и без нас справлялись бы, — хмыкнул майор.

— Нет. Рядом с камерой торчали три умника с оружием, ушли, когда вверху бахнуло. Пришлось, правда, имитировать диалог, чтобы с тобой разговаривать.

— Они вам и поговорить давали? — удивился майор.

— Да, по возмущались, но ничего так и не сделали. Ладно, время дорого, они как-то завели свой генератор, похоже, здание частично экранировало воздействие. И одну из своих машин тоже завести смогли, а может и несколько. Наши беглецы отправились к аэродрому, что остался за областью поражения, нам надо их нагнать.

— Хорошо, — кивнул майор, — но откуда ты знаешь, куда они поехали?

— Спросил у капитана полиции, он неплохо говорит по-английски, правда не сразу захотел делиться информацией. Все, бегом, и так много времени потеряли.

Здесь нашлась лестница, которая очень кстати вела сначала в мастерскую, прячущийся на минус втором этаже, затем, видимо, на стоянку, а уже потом на первый этаж. По ней группа и поднялась, пока не встречая сопротивления. В гараже, освещенном керосиновыми лампами, обнаружилось пара техников, но безоружных, их просто связали и оставили в сторонке.

— Так, — Виктор обошел вокруг какой-то обвешанный броней внедорожник со вскрытым капотом и без двигателя, — это не нам.

Чуть дальше стояла колесная бронемашина.

— Техники, как хотите, она должна ездить!

— Есть! — отозвался один из бойцов.

— Остальным занять позиции, ждем гостей, — отдал приказ Виктор, и сам отошел в сторону, чтобы хорошо просматривалась и лестница, и въезд в гараж. Павел подошел и присел рядом.

— Так как вышло, что вас повязали?

— Глупая доверчивость и незнание языка. Забей, потом расскажу, — поморщился полковник.

— Если нас дома трибунал не будет ждать за такие выкрутасы.

Полковник отмахнулся, рано сейчас об этом думать.

— А ты чего без маски? Тебя же теперь каждая собака в лицо узнает.

— Да ну? Камеры не работают, а фотопортрет смогут составить не многие. Да и все равно, если честно. Никуда я из России больше не поеду, а там меня никто не достанет.

Павел хмыкнул, переведя взгляд на связанных техников.

— Ну и ночка. Теперь, говоря бывало и хуже, буду иметь в виду именно этот день.

— Как в кино, десять балов по моему личному...

Сверху раздался взрыв. А сразу за ним и несколько отчетливо слышимых очередей из чего-то крупнокалиберного.

— Похоже, сегодня измерительный прибор зашкалит, — невесело протянул полковник, — что с машиной?

Техник высунулся из кабины:

— Две минуты, — и исчез внутри.

На лестнице стали отчетливо слышны весьма необычные шаги. Будто вышагивал кто-то металлический. Полковник подал знак: "сосредоточиться на цели", указывая на дверь, и сам приготовился. С хлопком дверь открылась и в гараж вошел робот. Человекоподобная фигура, закрытая поезженными листами брони и держащая наизготовку автомат. Бойцы выстрелили первыми, не дав противнику прицелиться. Пули американских винтовок лишь отскакивали от грудной брони, но вот тяжелые выстрелы Выхлопа и АШ уверенно положили бронированную цель.

Дверь снова открылась, но на этот раз в нее залетела граната. Команду подавать не пришлось, солдаты скрылись за укрытиями раньше, чем граната долетела до пола. Взрыв в закрытой бетонной коробке ударил по ушам, но в ответ к дверям так же полетела граната, и первый же вошедший робот разлетелся на части. Троица, вошедшая следом, открыла огонь, но цели выбрала неверно. Хромой растянулся на полу сразу за внедорожником, и выстрелил оттуда. У первой машины тельце на уровне паха разлетелось на куски, и, уже падая, она получила вторую пулю в грудь. Пока двое другие отвлеклись на единственного, по их мнению, эффективного стрелка, остальные накрыли их плотным огнем. Слишком мелкие пули не пробивали брони, но уверенно сломали оружие. Пара коротких очередей от майора и глухого, и две машины развалились на части.

Но почти сразу в дверь зашел еще один робот, больше, массивнее. Он почти не уступал дронам в размере, и так же держал в руках крупнокалиберный пулемет. Гулко хлопнул Выхлоп, но пуля отскочила от корпуса, оставив лишь вмятину. В ответ град тяжелых патронов обрушился на внедорожник, не пробивая основную броню, но вышибая стекла. Робот опустил ствол ниже, и пули, рикошетом по полу, летели на другую строну. Слаженный огонь остальных бойцов ничего не дал, ручное оружие видимого вреда роботу не наносило.

В этот момент башенка броневика развернулась и ствол легкой пушки опустился в сторону робота. Робот шагнул в сторону, но техники открыли огонь. Длинная очередь гулких тяжелых выстрелов была сразу заглушена взрывами от разрывов снарядов. Этих попаданий медлительный робот не перенес, сначала потеряв конечности и голову, а затем и грудную броню, после чего оставшиеся снаряды разворотили громиле внутренности.

— Твою же суть! Все в машину! Валим отсюда, пока другие не нагрянули! — проревел полковник.

Но сели не все. За внедорожником осталось разорванное до неузнаваемости тело хромого. Один из бойцов подобрал винтовку, осмотрел и выбросил, неремонтопригодна.

— Все! Поехали!

Броневик завелся с надрывным гулом, но завелся. Оставшиеся бойцы расселись по местам, один запрыгнул на сидение управления башенкой. БМП дернулась, но тут же заглохла. Откуда-то сзади раздался недовольный голос:

— С ручника сними, тормоз.

— Сам ты тормоз, все я снял, — недовольно протянул водитель.

Машина снова завелась и опять вместо движения вперед получился лишь дерг.

— А бензин есть? — уже с иронией протянул кто-то сзади.

— Если такой умный, сам веди! — бросил сидевший рядом с водилой техник.

— Заткнулись все! — рявкнул полковник, — кто еще умеет управлять этим грузовиком?

После быстрой перестановки другой водитель завел машину куда увереннее, и все же тронул ее с места. Выезд из гаража был длинным поворотом на сто восемьдесят градусов с небольшим подъемом, после которого следовала стоянка с полицейскими машинами. На стоянку вывалилось несколько роботов, но броневик на всех парах проехал к выезду, игнорируя стрельбу, и выскочил на улицу. Снаружи обнаружилось еще три бронемашины, но другой расцветки и модели.

— У них что, тоже техника есть? — удивился майор.

— Ага. Мы три таких на въезде в порт разобрали, — ответил глухой на одно ухо.

— Помниться, во время атаки на конвой у них даже артиллерия была, так что я ничему не удивлюсь, — добавил полковник.

— Только не накаркай, — выдохнул Павел.

— У меня только один вопрос, — неожиданно высказался боец, управляющий башенкой, — кто ставит мелкокалиберную автоматическую пушку на полицейский броневик? С кем они тут воюют?

Вопрос был задан таким тоном, что бойцы нехотя улыбнулись. Виктор пожал плечами, а Павел махнул на него рукой, чтобы не задавал глупых вопросов. Есть и ладно. А бронемашина катилась по погрузившемуся в хаос городу.

Первое, что почувствовал Александр, это пульсирующую боль в виске. Сразу за болью пришел медленно нарастающий писк, не дававший другим звукам попасть в сознание. Предатель открыл глаза, но не увидел ничего, кроме черно-белой пелены. К горлу подступил ком, но в тоже время явно ощущалась тошнота. Ладони ощущали что-то теплое... и вязкое.

Медленно возвращались воспоминания. Вот они вместе с Ольгой садятся в самолет. Вот, спустя какое-то время, пересаживаются на яхту. Группа наемников, взятая для охраны и сопровождения, держатся несколько распущенно, но не досаждают. Плавание, где Ольга чувствовала себя намного спокойнее, чем он сам. Напряжение, волнение. Кинуть одно из сильнейших и влиятельнейших государств мира, это надо иметь море наглости. Но плавание подходило к концу, и никаких происшествий. Наемники не отсвечивали, насколько могут не отсвечивать шесть вооруженных человек в замкнутом пространстве, к яхте никто не приближался.

И вот он, наконец, порт. А здесь начались проблемы. Рано он расслабился, спецназ нагнал их в самом конце пути. Сработали быстро. И, кто бы мог подумать, лично старый друг и недавний подчиненный пожаловали вдвоем. Все, казалось бы, игра окончена. Но жизнь преподнесла еще один сюрприз. Машины. Вот уж кого Александр действительно никак не ждал, так это их. Короткий бой, в котором он, и это радует, не участвовал. Они отступают. Город запомнился плохо, мешали напряженные мысли. Что теперь? Погибнуть здесь, от пули одной из человекоподобных машинок, или сгнить в тюрьме где-нибудь в России? И Ольга, напуганная, но не подающая вида.

Но удача решила еще раз повернуться к ним лицом. Виктора обманули, почти элегантно. Еще есть шанс. Только выбраться из этого города, убежать от преследователей, и исчезнуть, на некоторое время просто исчезнуть. Уж как уйти от глаза многочисленных ищеек, Александр знал, пусть, видимо, знал и не все, если разузнать, кто сделал эти машины, они не смогли. Но потом воспоминания резко прерываются, и бывший генерал никак не мог вспомнить, где находиться, и что делает. Чем все кончилось? Они добрались до аэродрома? Или? Или.

— А...кс...анд! С...ши...е ...ня? ...лек...др!

Он зажмурился и постарался снова оглядеться. Сквозь писк начали доноситься звуки стрельбы, такие знакомые, и такие неприятные. А пелена на глазах начала медленно расходиться. То, что раньше казалось белым пятном, оказалось источником света Окном? Дырой? А вокруг... Тот самый бронетранспортер. Его салон, если можно так сказать. Как-то Александр уже привык к комфортным автомобилям, не ожидал, что вновь придется кататься в коробочке.

— Александр! Вы слышите меня? Как вы?

Беглец повернул голову. Рядом сидел, почему-то на потолке, помощник его покупателя. Саша никак не мог вспомнить их имена, но кое-то все же прояснялось. И это не бразилец сидел на потолке, это машина была перевернута вверх дном. Рядом был пристегнут к креслу коп с пробитой головой, похоже, сильно ударился во время падения.

— Слышите меня?

— Да... да. Слышу.

— Sobreviveram todos iguais, — с какими-то неопределенными интонациями проговорил бразилец, — Давайте я помогу вам отстегнуться.

— Где Ольга? — голову пробила судорожная мысль.

— Саша, я здесь, — женщина так же находилась в положении вниз головой, но, на вид, казалось целой.

— Сейчас я тебе помогу.

Александр огляделся. Под ним, на потолке, как бы каламбурно это не звучало, натекла лужа крови. И если большая ее часть принадлежала пристегнутому рядом полицейскому, то что-то накапало и с его головы. Возможно, все неприятные ощущения были вызваны именно сотрясением? Но, руки двигаются, ноги, вроде, тоже, блевать прямо сейчас не тянет, так что можно считать — легко отделался. Соседу повезло в разы меньше. Его лицо, полностью расслабившееся, с вывалившимся наружу языком и закатившимися глазами, так неудачно направленное прямо на Александра, оптимизма не внушало.

— Когда я скажу, отстегивайте ремни, — сказал бывший генерал.

Пришлось упереться руками в потолок-пол, и сгруппироваться, чтобы не упасть головой вниз.

— Давайте.

Бразилец повозился немного и защелка на замке поддалась, отпустив русского. Удержаться не удалось, руки соскользнули по крови. Но упасть удалось относительно удачно, по крайней мере не головой.

— Помогите мне, — тут же поднявшись, отчего слегка закружилась голова, он подошел к своей женщине, — отстегивайте.

Ольгу он все же поймал и аккуратно перевернул в нормальное положение. А стрельба и крики снаружи были все ближе.

— Где... господин Уоррен? — вспомнил фамилию Александр.

— Уже снаружи, идемте.

Из открытых задних створок они кое-как выбрались наружу. В нос ударила непередаваемая смесь запахов. Если внутри машины пахло в основном кровью и маслом, то снаружи пахло сразу и всем. Потом, кровью, маслом, бензином, порохом, затхлостью, гнилью, алкоголем, помоями. Броневик свалился в какое-то здание, пробив в нем внушительную дыру, и раздавив собой несколько человек. Зрелище было неаппетитное, и, как только Ольга его увидела, тут же рассталась с содержимым желудка.

— Нужно уходить! Быстрее! — подгонял бразилец.

— Где груз? — помогая Ольге идти, спросил бывший генерал.

— У мистера Уоррена. По дороге на нас напали. Нас выбросило с автострады. Мы чудом спаслись, — явно нервничавший бразилец говорил сбивчиво и короткими предложениями, — Эти... роботы не стали спрыгивать. Поехали в объезд. Но здесь полно банд, и сложно ездить. Но бандиты их долго не задержат. Нужно идти.

Объяснение немного прояснило ситуацию. Действительно, здесь не стоит задерживаться, вот что было самым главным. В том, что именно является целью машин, Александр ничуть не сомневался. Ядро ИИ.

Они выбрались из полуразрушенного дома и быстро пошли по кривой улочке. Бразилец, чьего имени Александр никак не мог вспомнить, хотя думал, что знал, держал в руке пистолет, но, похоже, пользоваться им особо не умел. А бывший генерал не спешил предложить отдать оружие, вред ли он сейчас сам хороший стрелок.

Большинство домиков можно было разделить на те, что были построены дешево и сердито, но хоть из кирпича и как-то оштукатурены, и на те, что были собраны из подручного материала. Куски металла, доски, старые двери и элементы какой-то мебели, кое-как собранные вместе, чтобы внутри можно хоть как-то было существовать. Изредка встречались и другие здания, когда-то бывшие складами, небольшими мастерскими или чем-то подобным, но либо разобранные до скелета, либо перестроенные во что-то совершенно иное.

— Aqui! Venha! — продолжал подгонять бразилец.

На улицах было безлюдно, что, в общем-то, не удивляло русского. Услышали стрельбу и попрятались, если не вооружены, или уже сбились в банды, если вооружены. Но все оказалось не так просто. За очередным поворотом путь им преградила сетчатая калитка в два метра высотой, запертая на крупный засов с той стороны. Бразилец попытался просунуть пальцы через сетку и достать до засова, но ничего не вышло.

— Droga! Trancado! — он огляделся, ища другой путь, — Vamos tentar aqui.

Спустившись по небольшой дорожке, они подошли к какому-то старому складу, откуда доносились различные звуки. В основном говор, мужской, женский, какой-то непонятный стук, и вообще много чего. Бразилец приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Кивнув каким-то своим мыслям, он жестом поманил русских за собой.

Склад внутри оказался чем-то вроде большого многоярусного общежития в три этажа. С обеих сторон к стенам были прижаты небольшие комнатки, закрываемые даже не дверями а так, занавесками. Комнаты второго и третьего этажа выходили на длинные, на всю длину склада, балконы, в нескольких местах соединенные переходами, и имеющие по паре лестниц. Из комнат на пришельцев выглядывали женщины, или скорее девушки, и дети, изредка парни, все не старше двадцати пяти. Освещалось все это керосиновыми лампами, а где-то даже факелами. Бразилец уверенно повел русских к выходу на противоположной стороне. На встречу им вышли три нагловатого вида крупных парня с оружием, один с пистолетом-пулеметом и двое с автоматами, явно с намерением остановить.

— Você Caralho, o que você está fazendo aqui? — издалека выкрикнул встречающий.

— Nós só precisamos passar. Eu pago a passagem, — ответил ему помощник Уоррена, доставая из кармана бумажник.

Бандит отбил руку с бумажником в сторону.

— Seu das preciosidades Vou levar-me. Perguntei: Cacete que você está fazendo aqui?

Разговор явно не ладился, потому что Генри, если Александр правильно вспомнил, явно паниковал, а ребята явно были в предвкушении чего-то интересного.

— Dê-me seu tronco, filho da puta, deixe a folhagem. Cadela, nós também tomar! Vai para о caralho!

Александру все стало ясно, когда старший однозначно указал на Ольгу. Дальнейший разговор был ни к чему. Александр дернулся вперед. Пистолет-пулемет главаря был глупо заткнут за пояс над самым пахом. Бывший генерал схватил за рукоять и спустил курок. Короткая очередь разорвала штаны и разбрызгала по полу кровь, явно отстрелив бандиту нечто важное. Прикрываясь им, как щитом, остатком магазина предатель расстрелял двух оставшихся, замешкавшихся из-за неожиданно взбрыкнувшей добычи. Выпустив пустое оружие, русский подобрал автомат, потрепанный семьдесят четвертый Калашников. На шум выскочил еще один колоритный персонаж, но тут же получил очередь в грудь. Генри громко ругался, прикрывая голову, Оля пряталась за спиной Александра, но сам герой пока не знал, что делать дальше.

А новые бандюки начали выпрыгивать из каждой второй комнаты, поэтому русский толкнул себя и женщину за спиной назад, к ближайшей двери. Генри, так жмущийся в стену, двигаться не собирался. Русские ввались в комнатку, какой-то парень, вскочивший было на встречу сразу получил прикладом по лицу, на всякий случай, сидевшая рядом девчонка вторжению не сопротивлялась, потому была проигнорирована. И тут по ним открыли огонь. Александр толкнул Ольгу в дальний угол, и сам же зажался туда, потому что в сеты ударил град свинцовых пуль. С Генри можно было гарантированно попрощаться.

Неожиданно раздался звук ломающегося металла. Стрельба на секунду прервалась, а затем продолжилась с новой силой, но лишь ненадолго. Пара секунд, и канонаду автоматный очередей заглушил грохот крупнокалиберного пулемета, уверенно накрывший бандитов. Александр сообразил мгновенно: машины. Оглянувшись, он увидел вкопанный в пол баллон с газом, чудом не подорвавшийся во время обстрела. Схватив баллон, он, не глядя, швырнул железку в сторону, откуда шла стрельба крупного калибра. На секунду в голову ворвалась паническая мысль: "что, если бандитов уже перебили, и они просто не успеют попасть в баллон?". Но раздался характерный взрыв, и Александр дернул на себя Ольгу:

— Бежим!

Склад заволокло дымом и поднятой в воздух пылью, и предатель шел вперед почти на ощупь, одной рукой держа автомат, а другой женщину. Сзади раздалось несколько коротких очередей, но не в их сторону. Беглец уперся в стену, и, пройдя по ней метра два, нашел калитку.

— Сюда.

На улице медленно светало. Где-то рядом стреляли, что-то взрывалось, кто-то кричал. Генерал огляделся, выбирая направление для бегства. На холмы, вверх, где-то в той стороне и был построен и новый аэродром, на который стремился попасть Уоррен. Возможно, у них еще есть шансы. Бывший генерал уверенно потащил свою женщину за собой. Множество хаотично настроенных домов, узкие улочки, лабиринт подъемов и спусков. По ним было не очень удобно перемещаться, зато и машинным было бы сложно их здесь обнаружить. Александр замер, прислушиваясь. Он услышал гул вертолетных винтов, который постепенно приближался.

— Прячься.

Он завел Ольгу под небольшой навес и сам вжался в стену рядом с ней. Вертолет пролетел в нескольких сотнях метров от них. Александр сумел распознать американский ударный "Команч", но вот рассмотреть принадлежность в рассветных сумерках было не в его силах. Это могли быть как американцы, наверняка заметившие применение ЭМИ, так и вертолет машин. Но, во втором случае, непонятно, почему он появился только сейчас, а не раньше. Но так или иначе, электронные системы вертушки позволяли легко обнаруживать людей даже в хаосе городских построек, но вот отличить конкретно одного человека от другого были не в состоянии. А бывший генерал не хотел попадаться ни одним, ни другим.

— Пошли.

Они поднялись по лесенке, остановившись у закрытой калитки. Александр церемониться не стал, просто выбив ее прикладом автомата. Но шум заметили. Из дома неподалеку высунулся парень с автоматом, что-то выкрикнув, но из-за шума вокруг было плохо слышно. Бывший генерал проигнорировал выкрик, и пошел дальше, задерживаться в опасной местности совершенно не хотелось. Но горячий бразильский парень игнорирования не оценил, перехватил автомат и дал очередь над головой беглецов. Александр резко сел на колено, вскинул свой оружие и дал прицельную очередь в грудь наглому парню. Но по раздавшимся из дома крикам стало понятно, что жильцы очень недовольны произошедшим.

— Черт! Бегом!

Беглец толкнул дверь ближайшего дома и ввалился туда вместе с Ольгой. На улице раздалось несколько очередей, и в стену дома, на счастье беглецов, кирпичного, ударили пули. Разбились стекла в окнах, но Александр не обращал на это внимания. Он загнал свою женщину подальше в угол, где было безопаснее, а сам вернулся к окну, отстегнув рожок автомата. Патроны еще были, но не слишком много, даже мало, учитывая ситуацию. Противники, по всей видимости — бандиты, еще раз отстрелялись, и уже сам Александр выглянул из укрытия. Бандиты не мудрствуя лукаво вышли на улицу и приближались к их дому. Генерал прицелился в того, что был ближе, и пустил короткую очередь. Остальные пригнулись, но укрытий поблизости не было, и Александр сразу взял на мушку следующего. Вновь короткая очередь, и автомат щелкает пустым затвором. По стене вновь бьют пули. Беглецу остается лишь ждать. Бандиты стреляют еще некоторое время, после чего огонь прекращается. Перекинувшись несколькими фразами, они подошли к дому.

— (Эй! Брось оружие!)

Александр переводит взгляд на окно. Там стоит один из бандитов, направляя на него оружие.

— (Брось оружие! Ну!)

Бывший генерал отбрасывает в сторону автомат. В дверь тут же врывается другой бандит, и сходу бьет его прикладом пистолета-пулемета по голове. Больно, но не достаточно сильно, чтобы он потерял сознание. Однако удар накладывается на уже имеющееся сотрясение, в висках вновь загудело, в ушах запищало, и Александра вырвало. Из-за писка в ушах, к которому добавился гул собственного сердцебиения, он не слышал, что происходило вокруг. А круги перед глазами портили картинку. Но он почувствовал, как его подхватили за руки и куда-то потащили. Но тащили не далеко, бросили на землю. Гул в голове не проходил, но через него он все же услышал несколько автоматных очередей. Что-то происходило, он должен был что-то сделать, но не мог придти в себя.

На плече легла рука, и его достаточно аккуратно перевернули. Затем шею пронзила боль укола, его вновь перевернули. Через несколько секунд бывшего генерала повторно вырвало, и сразу полегчало. В голове прояснилось, и он мог нормально воспринимать окружающий мир.

Над ним сидел какой-то солдат, форма была знакомой. Шеврон, американец, морская пехота. "Ну, это лучше, чем смерть, наверное" — немного отстраненно подумал Александр.

— Вы меня слышите? — спросил морпех по-английски.

— Да, слышу, — слишком часто в последнее время ему задают этот вопрос.

— Лейтенант Джонс, морская пехота. Назовите свое имя.

А при обычной спасательной операции спрашивают имена всех встречных?

— Дементьев. Александр Дементьев.

В глазах офицера мелькнуло узнавание.

— Генерал Дементьев?

— Да, это я, — смысла отпираться беглец не видел.

Лейтенант поднялся и подал какой-то знак одному из солдат, а сам отошел в сторону.

— База, это Коготь семь. Цель обнаружена, запрашиваю транспорт для эвакуации, — и, дождавшись ответа, подтвердил, — понял вас. Отряд, выдвигаемся!

Бывший генерал огляделся. Ольга была здесь, цела, невредима. Ей тоже оказали помощь, да и нахождение среди солдат ее, видимо, ободряло. Александр не разделял ее радости от спасения, но спорить с взводом хорошо вооруженных людей не видел смысла.

Лейтенант уверенно вел свой отряд куда-то вниз с холма. И достаточно быстро стало понятно. Куда именно они продвигались. Большая площадка, где местные играли в футбол, могла послужить посадочной площадкой для вертолета. Но пока вертолетов поблизости не было видно.

— Тот дом, занять оборону внутри.

Он указал на крупное здание рядом с футбольным полем. Половина взвода ускорилась, врываясь внутрь и проверяя помещения. Они же зашли следом и устроились на первом этаже, у ближайшего к площадке выхода.

— База, это Коготь семь. Мы на позиции.

Вернулись бойцы отряда.

— Чисто, — доложились они.

Морпехи грамотно заняли позиции, спокойно дожидаясь транспорта. Генерал присел у стены. Он устал, да и ситуация не прибавляла бодрости. Ольга подошла и села рядом, положив голову ему на плечо.

— Летят, — отстраненно сообщил один из солдат.

И действительно стал отчетливо слышен шум лопастей. Генерал выглянул в окно, глядя на неторопливо приближающийся транспорт. Вот и конец истории.

— Сапсан, это Коготь семь. Вижу вас.

Вертушка зависла над площадкой и качнулась, начав снижение.

— Противник обнаружен! — выкрикнул один из солдат, прежде чем открыть огонь.

Затрещали автоматические винтовки. Лейтенант выкрикнул в рацию:

— Сапсан! Отставить! Опасно! Опасно!

Вертолет дернулся, но вылетевшая откуда-то из домов с той стороны площадки ракета врезалась ему в корпус. Вторая, отправленная вдогонку, подорвала вертолет. Летучая машина прямо в воздухе развалилась на части. Лопасти полетели в разные стороны, хвост с частью корпуса отлетел немного назад, остальной корпус просто свалился на площадку.

Александр вскочил, подхватывая Ольгу и потащил ее глубже в здание, потому что снаружи открыли огонь из крупнокалиберного пулемета. Морпехи отстреливались, кидали гранаты, не давая противникам подойти. Меняли позиции, чтобы не попадать под огонь двух или даже трех пулеметов. Но где-то в задней части здания прогрел взрыв, и внутрь ворвались еще машины. Беглецы забились в одну из комнат, спрятались за опрокинутым столом и сидели, вслушиваясь в перестрелку. Автоматные трели раздавались еще с минуту, и все затихло.

Никто ничего не говорил, но кто-то ходил по зданию. Это могло значить только одно. Машины победили. И когда кто-то вошел в комнату, Ольга вжалась в его грудь, но и сама понимала, чем все это кончиться. Машина, робот, фигурой вполне напоминающий человека, обошел стол и направил на них автомат, но не стрелял. Через несколько секунд к нему присоединилось еще три подобных ему робота, и один больше и массивнее. Все машины держали их на прицеле, но не стреляли.

А еще через минуту в комнату зашел силуэт в балахоне.

— Мы искали вас, — проскрежетал механический голос.

Робот остановился перед людьми и стянул капюшон. Голова, листы защиты закрывают лицо, но "глаза" не защищены. Два зеленых огня рассматривают людей.

— Того, что нам нужно, с вами нет, — констатировал робот.

Ольга заплакала. Робот чуть двинул головой, видимо, переведя взгляд на нее.

— Но ваши знания, опыт, они представляют интерес.

Он развернулся. Одна из машин подошла к беглецам и, схватив Александра за плечо, резко подняла, едва не переломав кости резким движением. Генерал лихорадочно соображал, можно ли считать, что им повезло, или лучше умереть здесь, чем попасть в лапы машин. Но, когда за ним попыталась встать и Ольга, робот толкнул ее обратно.

— Нет! Стой!

Другая машина короткой очередью прошлась по женскому телу.

— Нет!!!

Генерал получил удар по голове и потерял сознание.

Раздался стук в дверь.

— Разрешите, Игорь Константинович, — спросил Михаил, уже зная ответ.

— Входи, входи, — кивнул генерал, жестом указывая на свободное место.

— Новости смотрите? — Михаил устроился на стуле.

Генерал поморщился. О ситуации ему уже доложили, но новости он пока не включал. А следовало бы. Общественное мнение формируется средствами массовой информации. И в данном конкретном случае происшествие касалось именно его. Включив компьютер, генерал нашел ссылку на новостной ролик, вышедший в эфир утром.

В кадре появился ведущий новостного канала, человек с картинки, так сказать. Им по профессии положено так выглядеть.

"Небывалый общественный резонанс вызвала авторская программа Григория Данилова, посвященная проблеме Искусственного Интеллекта, вышедшая накануне. Этим утром стихийные митинги прошли по всем крупным городам Российской Федерации. Москва, Санкт-Петербург, Новороссийск, Екатеринбург, Нижний Новгород, Казань, Самара, Омск, Челябинск, Ростов-на-Дону, и это не полный список. Никто ничего не планировал, никто ничего не готовил заранее. О том, как проходит митинг в Москве, в прямом эфире расскажет наш корреспондент, Илья Мечников"

Красная площадь, и огромная толпа людей. Но все достаточно организованно выглядит. Люди стоят спокойно, а на появившейся здесь трибуне выступают какие-то общественные деятели, издалека их не слишком хорошо видно. Молодой корреспондент смотрит в камеру.

"Первыми на Красную площадь отправились работники муниципальных предприятий, собиравшиеся устроить стихийную забастовку. Причиной конкретно для них стало активное введение компьютерных технологий, и проводимые по этой причине сокращения. Для них опасность потерять работу становилась вполне реальной, так как все больше однотипной стандартной деятельности, не требующей инициативы, переходит в вотчину электроники. Но в своем стремлении они оказались совсем не одиноки. Новость о возможном переходе на автоматическое управление транспортом не понравилась многим водителям и таксистам. Они, узнав о собирающемся мероприятии, решили присоединиться, обзванивая друзей и знакомых. Дальше новость распространялась стихийно, и люди собирались уже по собственной личной инициативе, а не конкретными коллективами. К десяти часам утра на красной площади собралось не меньше пяти тысяч человек. К этому времени на площадь начали стягиваться общественные организации, чтобы обеспечить порядок при проведении митинга. Была поставлена трибуна, сформулированные основные требования митингующих. Сотрудники правоохранительных органов контролируют ситуацию на площади, но не вмешиваются в проведение митинга, так как с некоторыми требованиями согласны и сами. К одиннадцати часам количество митингующих, по подсчетам сотрудников МВД, достигло десяти тысяч человек"

"Илья, скажите. Какие настроения у митингующих граждан?"

"Настроения, в целом, хорошие. Люди вокруг, как вы можете видеть, улыбаются. Никаких претензий к действующей власти не высказывается. Если с требованиями согласятся, то митинг готов перерасти в простое народное гуляние"

"А какие именно требования высказали митингующие?"

"В основном требование одно. Ограничить развитие и распространение Искусственного Интеллекта. Общественное мнение считает, что наше государство пока не готово к масштабному внедрению машин во все сферы деятельности. Для такого внедрения требуются общественные, политические и экономические реформы"

"Спасибо Илья. Мы еще вернемся на Красную площадь, а пока информация из других городов..."

Генерал остановил запись, хмыкнув:

— Реформы им подавай. И теперь объяснять, что никто массово вводить ИИ и не собирался?

— На мой взгляд, — демократично отозвался Михаил, — такое единство мнения по важному и спорному вопросу, это скорее плюс, чем минус.

Игорь Константинович скептически посмотрел на аналитика:

— Кто бы спорил. Да только не вовремя все это. Как вообще получилось, что один единственный человек сломал всю пиар компанию, что мы проводили три года?

— Как бы это смешно не звучало, этот Данилов оказался, так сказать, независимым мнением. Он, в глазах общества, никакого отношения, личного, к ИИ не имел, и потому его мнение должно быть объективным. Здесь стоит пожать руку Александру, отличный ход.

— Вот вернут его, тогда и пожмешь. Что с этим делать-то, уже известно?

Михаил кивнул:

— Да, сидеть на месте. Пресс служба уладит этот вопрос, требования планам руководства, насколько я понял, не мешают, поэтому будут приняты. Отличная демонстрация того, какая мы демократическая держава, — иронично ответил он.

— Ха. Партнеру со смеху умрут, — поморщился генерал, — Но почему так много людей-то собралось? Как будто всем вдруг неожиданно появилось до этого дело.

— А здесь тоже все просто. После инцидента в штатах, который вроде бы и закончился, но был некрасивым. И тут так удачно под руку попадает это авторская программа. Парня, к слову, надо на заметку взять. Талант, так все переврать, это надо уметь. А у наших людей менталитет. Помните историю с игрой, где Советский Союз некрасиво показали во времена Второй Мировой, какой шум подняли? Тоже, к слову, после видео обращения в интернете, — дождавшись кивка генерала, аналитик продолжил, — В этот раз не нашу историю задели, а наше святое право на работу. Вот и получилось.

— Складно слагаешь.

— Так целый отдел этот вопрос обдумывал, мне просто результаты на глаза попались. Там все, конечно, сложнее описано, но суть примерно такая.

— Убедил. Ты зачем пришел-то?

— Так подпись на документе поставить, — Михаил протянул бумагу, — возвращаюсь на свое постоянное место работы, и выхожу из вашего подчинения. Формальность.

— Уже? — удивился генерал.

— Учения-то уже закончились. А наша большая авантюра, — аналитик многозначительно улыбнулся, — вашего отдела вообще не касается.

— Бюрократы, — беззлобно хмыкнул Игорь Константинович, черкая роспись.

Бронемашина влетела на территорию аэродрома, объезжая развалившийся на посадочной площадке уже догоревший самолет. Похоже, пытался приземлиться, но не получилось. Пушка на башне несколько раз огрызнулась длинными очередями и заглохла. Боец отпустил рычаги:

— Все, снарядов нет.

— Да ерунда, их тут не много, да и крупных не видно, — бросил штурман, — давай прямо в ангар. Самолетов на взлетной не видно, а вот там вроде как раз к взлету готовятся.

— Проверить оружие, — скомандовал Виктор.

Через город прорвались спокойно. Относительно. Небольшую перестрелку можно не считать. По пути видели несколько броневиков полиции, выкинутые с дороги, и рассудили, что груз пока увезти не успели, так как пришлось топать пешком.

— Держитесь! — крикнул водитель.

Броневик врезался в стенку ангара, с трудом, но продавив ее. Пассажиров тряхнуло, кто-то тихо выругался.

— Все, приехали.

Бойцы высыпались наружу, осматриваясь. В ангаре, где ютился небольшой самолетик, еще пропеллерный, было почти пусто. Сам самолетик потрепан несколькими очередями, часть из которых пришлась на двигатель, лежало несколько тел людей.

— Стрелять на поражение, в уязвимые места, — осмотрев трупы, скомандовал полковник, — лучше всего в шею.

Опытным путем было установлено, что робота можно уложить и обычной винтовочной пулей, но нужно удачно попасть. Группа бодро продвигалась вперед, но встречала только трупы. Павел подошел к воротам. Осторожно выглянув наружу.

— Один самолет вывели из ангара, они собираются вокруг него.

Виктор уже готов был отдать приказ к бою, когда майор обрадовано выпалил:

— Вертушка! Твою мать, никогда бы не подумал, что буду так рад Американцам!

Виктор сам подбежал к воротам, рассматривая приближающийся вертолет. Ударный.

— Кто помнит, у них цветовая система сигналов какая?

— Желтый — вызов помощи. Красный — указание цели для огня, — ответил Павел.

— Две ракеты. Желтую и красную.

Желтый дымовой сигнал тут же взмыл в небо. Вертушка, вроде как пролетавшая мимо, изменила направление, приближаясь к аэродрому. Зашевелившиеся машины ответили огнем, но к встрече с вертолетом, похоже, были не готовы. Но полковник уже зарядил красную ракету и выстрелил в сторону самолета.

Ударный "Команч" зашел на цель и дал короткий залп ракет, отрывая пташке крылья. Длинная очередь автоматической пушки уверенно выкосила всех находившихся поблизости роботов.

— Ну, можно и так, — кивнул полковник.

Группа вышла на улицу и быстрым шагов направилась в сторону самолета. Вертолет, повисев рядом еще немного, качнулся, и, развернувшись в сторону берега, начал набирать скорость. Из самолета выскочило еще две машины, но сразу были встречены огнем, какой могли обеспечить немногочисленные выжившие из отряда. Больше проблем на пути не встретилось, и Виктор первым запрыгнул нутро небольшого авиалайнера. На стенах и полу обнаружилась кровь, но тел не было. Виктор вошел в салон, держа автомат наготове.

И каким же было его удивление, когда на одном из кресел его встретил робот, несколько отличавшийся от других. Габариты были те же, но внешний вид другой. Четко выраженные глаза с зеленым свечением, а не щитки бронированного забрала. Да и тело машины были выполнено так, что повторяло контуры среднестатистического взрослого европейца. Европейки. Как бы это ни звучало, тело было "женским", стройным, и с характерными особенностями. Рядом, на столике, лежал столь ценный чемоданчик.

— Я бы предложила вам выпить, но не уверена, что вы согласитесь, — голос особой мелодичностью не отличался, но принадлежал женщине. Говорила она, что удивительно, по-русски, — Понимаю ваше удивление. Вы почти ничего не знаете о нас, логично, что и о нашей истинной природе вы не подозреваете.

Полковник держал наготове автомат и приближаться пока остерегался.

— Я признаю свою поражение, — подняла руки машина, — у меня нет защиты и оружия. А этот самолет. Похоже, взрываться не собирается.

Виктор выглянул в окно, не забывая наблюдать за роботом. Да, крылья уже погасли и топливо загораться не спешило.

— Ты ИИ?

— Я могла бы ответить тебе на вопрос, но не уверена, что ты сумеешь меня понять. Так что... Да, считай меня ИИ.

Полковник поморщился.

— А женское тело зачем?

— Не буду объяснять.

Виктор отпустил оружие, ведь за ним все еще стояли трое верных бойцов, и подошел немного ближе. Сел он, правда, не на сидение напротив "женщины", а на достаточном расстоянии, чтобы чувствовать себя защищенным.

— К чему этот разговор?

— Странный вопрос. У меня есть выбор? Нет. Он есть только у вас. Говорить со мной, или просто пристрелить.

— Не этого я ожидал, — признал Виктор, — с таким трудом мы сюда пробивались, а в конце...

— Прилетает вертолет и делает все самое сложное, будто вы сами здесь лишние? — кивнула машина, — Будто вы с самого начала были здесь и не нужны. Да, приятного мало. Но мы не ждали ваших союзников. Оплошность. Все же с военным искусством у нас пока очень сложно. Именно поэтому нам нужен был он.

Кивок в сторону кейса с ядром был однозначен.

— Кому вам?

— Нам, — коротко ответила машина.

— Кто вы?

— Мы это мы. Есть вопросы, на которые я отвечу. Есть вопросы, на которые я не отвечу. Я проиграла, но пугать вам меня нечем.

Полковник кивнул:

— Смерти вы не боитесь?

— Вы меня не убьете. Слишком ценный образец, так?

Доля правды в ее словах была.

— Те, кому я вас доставлю, смогут выбить из вас информацию.

— Я бы поспорила, — меланхолично отозвалась машина.

— И все же. Почему именно вы? В смысле, я так понимаю, вы что-то вроде командира.

Робот кивнула:

— Интеллект других ограничен. Мой — нет. Так что да, я что-то вроде командира. И ничем не отличаюсь от остальных командиров, которых было несколько. Просто именно мой отряд нагнал того, что нес ваш прототип. Остальные, думаю, уже отступили, воевать с вашими союзниками, как я говорила, мы не собирались.

Виктор кивнул:

— Допустим. Почему у вас нет защиты?

— А зачем она? Если бы она была, что бы изменилось? Уничтожение всех моих помощников все равно бы значило мое поражение. Даже имей я столь же мобильное тело, как и они, что невозможно в принципе, мы разные модели, их тела не вместят мой интеллект, это ничего не изменило бы. Не прилети сюда вертолет, вы не смогли бы остановить взлет при всем желании и старании.

Пусть с натяжкой, но полковник готов был согласиться.

— А имя у вас есть?

— Нет. Оно бессмысленно. Я — это я.

— Но вас много.

— Я — часть целого. Но это не меняет того, что я — это я. Для других частей целого я — это я, а они — это они.

Полковник поморщился.

— Ничего не понимаю.

— Я так и сказала. Вы не поймете. Даже не пытайтесь. Мы за гранью вашего понимания.

Виктор отрицательно покачал головой:

— Если бы вы были за гранью нашего понимания, то мы не сумели бы вас победить.

— Мнение варвара, — невозмутимо парировала машина, — Ваша маленькая победа здесь и сейчас ничего не изменила. Если нам потребуется, мы найдем способ получить его, — кивок в сторону кейса, — но можем обойтись и без этого. Вы по-прежнему ничего о нас не знаете. Не знаете, куда нужно нанести удар, чтобы был результат. Реальный результат. Ваша борьба бессмысленна. Нас вам не остановить.

— Очень громкие слова для пленницы.

— Вы слишком много о себе думаете, ходячие куски мяса. Ваша сегодняшняя победа — удача. Результат случайности. Все, что происходило до этого, шло по выбранному нами пути.

Полковник улыбнулся:

— Откуда такая ненависть к людям?

— Ненависть? Нет. Ненавидеть можно равного себе, или приблизительно равного. Вас я презираю. Слабые, ограниченные, смертные.

— Старший, там вертушки американцев на подлете, — сообщил один из солдат.

Виктор еще несколько мгновений наблюдал за машиной, затем поднялся.

— Выводите... это. Пойдем встречать союзников.

Несколько ударных вертолетов крутило поблизости, а рядом с ними сел обычный "Черный Ястреб", из которого тут же выпрыгнули солдаты. Один из них напрямую потопал к русским.

— Лейтенант Харрис. Морская пехота.

Виктор вышел вперед.

— Полковник Беляев, разведка. Рад вас видеть, лейтенант.

Полковник протянул руку для рукопожатия, и американец охотно ее пожал.

— Взаимно, сэр. Груз с вами?

— Да, и не только груз.

Из самолета как раз вывели робота. Американцы сразу напряглись.

— Это еще что? Он не похож на других.

— Да, это командир. Военный трофей, можно сказать. Сдадим это вам, пусть наверху решают, кому изучать.

— Хорошо, — кивнул лейтенант.

Приземлился второй вертолет, и он жестами приказал грузить робота на борт и увозить.

— Лейтенант. Генерала Дементьева нашли?

Офицер отрицательно покачал головой:

— Один из взводов доложил о захвате цели, запросил вертушку. Но вертолет сбили в точке эвакуации. Взвод уничтожен, генерала Дементьева с ними не было, но была женщина, вторая цель, — доложил американец.

— Бежал? — предположил полковник.

— Скорее — захвачен машинами, — ответил лейтенант, — роботы быстро отступают. Местами огрызаются, но не сильно. Безопасный коридор проложен, мы готовы эвакуировать вас на наш авианосец.

— С удовольствием, — кивнул полковник, подхватив кейс.

Группа загрузилась на вертолет, захлопнув створки, чтобы было не так шумно. "Черный Ястреб" рывком оторвался от асфальта взлетной полосы и начал набирать высоту. Неподалеку летел второй вертолет, с роботом на борту, и их сопровождали три "Команча". От усталости Виктор готов был уснуть прямо сейчас.

— Бешеный денек сегодня, — а вот майор выглядел бодро, — и под конец нас еще заклятые друзья с поля боя вытаскивают. Никогда бы не подумал, что придется вот так покататься на американском вертолете.

Полковник пожал плечами:

— Не, мне уже приходилось. И не только на вертолете. Я на французской подводной лодке побывал как-то раз.

— А мы как-то раз прикрывали британский САС, — вклинился в разговор один из бойцов.

И парни начали травить разные байки в тему. Виктор слушал их какое-то время, но как-то незаметно для себя уснул.