Последний языческий бог

Я застыл, боясь, пошевелится и спровоцировать паладина на атаку. Он тоже стоял, не делая лишних движений. Слабый ветерок развевал плащ за его спиной, это единственное, что указывало на то, что он не превратился в камень. Сквозь забрало не было видно его глаз, но я почему-то думал, что они жестокие и решительный. Эта заминка, казалась, не логичной. Почему он просто не убьет меня?

Неожиданно, тишину разорвали, глухо прозвучавшие из-под шлема, слова паладина:

— Я не хочу тебе зла. Идем со мной.

— Извини, но я не смогу перепрыгнуть обвал второй раз, — быстро, произнес я и мгновенно подумал, а как вернусь обратно?

— Сможешь, я поймаю тебя.

— Риск слишком велик, так что...

Паладин грубо оборвал меня:

— Или я убью тебя!

Его рука поползла вверх.

— Весомый аргумент, — проговорил я.

Делать нечего, умирать не охота, видимо придется прыгать. И я бы действительно прыгнул, если бы за меня это не сделала волчица. Она взмыла в воздух и обрушалась на паладина всей своей массой. Когда она только раскрывала пасть чтобы впиться зубами в отверстия забрала, меня уже и след простыл. Я несся в гору, отчаянно работая ногами, чтобы лезвие заклятие не впилось мне в спину.

Спустя пару минут, обернувшись назад, облегченно выдохнул. Паладина не видать, правда и волчицы тоже. Надеюсь, он не убил ее. Она ведь, по сути, не раз спасла мне жизнь. Удивительное животное, слишком умное для простой хищницы и слишком устойчивое к магии. Это наводит на размышление, что она очередной не понятный для меня продукт этого мира.

Двигаясь по узкой каменной полоске, прилепившейся к горе и видя низкие курчавые облака, подумал, что совсем не жалею, что попал в этот мир. Как бы не сложилась моя судьба, она будет интересней, чем в родном мире.

Последний плавный поворот и вот я покорил этот "волчий зуб". Ветер, на такой высоте, мощным шквалом пытался скинуть меня к подножию. Туда где маленькие деревья, виделись темными соринками ржаного хлеба, рассыпанными по поверхности стола. Но это зрелище было ничто, по сравнению с небольшим пяточком плотного воздуха, расположившегося ровно посередине вершины горы. Он искажал пространство, перемешивал видневшийся из-за него пейзаж. Облака были внизу, будто земля, а подвергшиеся воздушной эрозии камни, словно парили. Орел, мимолетно показавшийся на горизонте, оказался летящим совсем в другую сторону.

Я подошел к этому чуду и вдруг почувствовал головокружение и слабость. Тело отказалось слушаться меня. Я безвольно упал, вперев взор в кружащееся небо. Необъяснимое покалывание пронзило каждую клеточку, молекулу, из которых я состоял. Не физический я, а духовных. Это покалывание пронзало душу, выворачивало ее наизнанку, разрывало, скручивало. Физическое тело, лежало бревном, мертвым камнем, не малейшая судорога не пробегала по нему, а душа сгорала в огне, тонула в воде, разрывалась на ветру, проваливалась под землю.

Краем глаза заметил вспышку, из которой вышел Тир-Галан. Увидев мое состояние, он подбежал ко мне, опустился на колени и быстро заговорил:

— Что с тобой?

Я не смог разлепить непокорных губ. Тело не слушалось меня. Сейчас, как никогда прежде, ощутил, что оно не мое, а лишь мертвая плоть, поддерживаемая магией.

Галан гневно выдохнул, вскочил на ноги и яростно выпалил, глядя мне в глаза:

— Это элизириум. Проклятые ведьмы! Это он искажает твой дар.

Иллюзионист, словно в припадке, упал на колени и горячо зашептал:

— В тебе есть дар. Он заключается лишь в том, что маг может видеть струны своей ветви магии. Закрой глаза, я помогу тебе их увидеть.

Я послушался его, и мои веки захлопнулись как две створки ворот. Тут же ладонь Галана опустилась на мой лоб. Вспышка боли пронеслась по телу, задев каждый миллиметр нервных окончаний. Вихрь в душе закружился еще яростнее.

— Открывай! — заорал иллюзионист.

То, что увидел, повергло меня в шок. Пространство было пронизано разноцветными струнами. Они были повсюду, раскрашивая мир, дополняя его, делая картинку целостной. С моих глаз будто упала пелена. Я прозрел. Только теперь ощущая, что вот он реальный мир! А не та серость, в которой жил прежде! Восторг охватил меня. Я будто заново родился! Как я мог жить в демо-версии реальности, не видя всего этого великолепия?!

По выражению моих глаз Галан понял, что я вижу. Он произнес:

— Это изначальный мир! Реальность, что окружала тебя до этого мига, была лишь его отражением. Скажи, какие струны ты видишь?

Я не сразу понял его вопрос. Мои глаза, как и мысли, были сосредоточены на том самом пяточке плотного воздуха. Теперь он предстал в новом виде, словно, столб из тончайшего стекла, в котором плавали обрывки струн. Гигантский цилиндрический аквариум с палкоподобными, разноцветными рыбами.

— Струны! — выкрикнул иллюзионист. — Какие цвета?

Теперь я среагировал на его слова.

— Я вижу черную струну, белую, синею, красную, и еще одна струна, она переливается сразу всеми четырьмя цветами...

— Отлично, — облегченно перебил меня Галан, — Элизиум не подействовал на твой дар.

Внезапно, изначальный мир моргнул, как неисправный телевизор, его краски потекли, исказились и когда эти преобразования прошли, я увидел иную картину.

— Галан, что-то произошло. Я почти перестал видеть красную струну, она совсем поблекла!

— Ааа! — яростно выдохнул иллюзионист. — Рано радовался! Какие еще изменения произошли?

— Я вижу еще одну струну.

— Какую? — быстро, спросил он.

— Серую.

Лицо мага изумленно вытянулось. Он вскочил на ноги и схватился за голову.

— Не может быть! Я не знаю, что это за струна!

В его словах прозвучало столько искреннего удивления, даже ошеломления, что я почувствовал некоторое беспокойство.

— Ладно, — резко бросил Галан, схватил меня за руки и поволок к стеклянному столбу.

— Что ты делаешь? — спросил я его.

— Мага. Самого странного мага и колдуна, который ступал по земле Сианлиса.

Тир-Галан дотащил меня до места. Тут же его руки загорелись золотым огнем, и он сунул их в столб. По поверхности столба побежала рябь, пропуская конечности иллюзиониста. Это зрелище выглядело точно так же, как если бы я окунул руку в водоем.

Побратим произнес:

— Управляй мной, я не вижу струны твоей магии.

Это было сродни компьютерной игре. Я, чувствуя, как стихает шторм в груди, говорил ему, куда следует подвинуть руку, чтобы схватить обрывок струны. Спустя некоторое время, он подошел ко мне, держа в руке шесть струн.

— Сейчас мы будем вживлять их тебе в пальцы, — произнес Галан.

Уже начав ощущать тело, я горько пошутил, показывая ему, искалеченную заклятием паладина, руку:

— Хорошо, что мне хватает пальцев.

— Дело не в пальцах. Точнее не в физических пальцах. Струны срастаются с твоей аурой. Даже если у тебя не будет физического тела, ты все равно сможешь управлять струнами.

— Как это не будет физического тела? — удивленно, спросил я. — Как в Астрале?

— В Реале тоже много подобных существ, не имеющих плотной оболочки, — ответил он и принялся за дело.

Я приподнял голову и поэтому видел, как он прикладывает струны к моим пальцам, затем следует яркая золотая вспышка, и я ощущаю, словно новую, небольшую конечность.

— Все, — устало произнес иллюзионист. — Теперь ты маг!

Я, не отрывая глаз от вживленных струн, поднялся на ноги и горячо произнес:

— Спасибо! Я никогда не забуду этого.

Мне было не важно, что стоящий напротив меня человек, скорее всего демон. Он сделал меня магом!

— Теперь мне пора. Не забывай, что мы побратимы.

Галан исчез, оставив меня одного на вершине горы Анок. Только спустя пару минут пришла в голову мысль, кто же будет меня учить?

Глава 7

Тир перенесся на одиноко стоящий в океане, скалистый остров. Его диаметр был всего лишь пару сотен метров. Бог сел на большой валун и тихо произнес:

— Скриэль.

Тут же из воздуха появился весело улыбающийся ангел.

— Подготовился? — спросил он, взмахнув крыльями и оторвавшись от земли.

— Да, я готов биться с Высшим Демоном.

— И кого же ты выбрал?

— Согил.

— Хм, — хмыкнул ангел. — Неплохой выбор. Есть в этом, что-то истинно языческое, напасть на своего компаньона. Но я тебя не осуждаю, даже восторгаюсь. Все магические щиты изучены, примерные силы известны, расположение, местность... всё-всё-всё!

В окончание речи, Скриэль похлопал в ладоши.

— Глумишься? — гневно изогнув губы, выплюнул бог иллюзий.

— Нет, что ты, — быстро произнес ангел, затем выставил перед собой руки и весело улыбнулся, добавил: — Только если немного.

— Твоя часть сделка. Говори, как мне добыть душу Лиры? Где она? У кого?

Скриэль неуловимо для глаз скинул образ весельчака и серьезно проговорил:

— То, что я тебе скажу, известно очень немногим, но сначала попрошу тебя ответить на один мой вопрос.

— Спрашивай.

— Какому богу поклонялась Лира?

— Никакому. Она верила только в себя и в силу своей магии.

— Она умерла атеисткой и место ей в Истоке.

— Что это? — изумился Тир.

— Начало всех начал, отсчет вселенной, та точка, из которой вышло все.

— Как туда попасть?

— Э нет, — сказал Скриэль и покачал пальцем. — Ты слишком многого хочешь.

— У нас сделка!

— Я сказал тебе, где ее душа, почему она там, а вот как вызволить ее оттуда, это дело другое. Узнаешь, как только душа Согила окажется в этой вот ловушке.

Ангел протянул богу иллюзий прозрачный куб. Он гневно схватил его, и яростно произнес, понимая, что большего ничего не добьется от ангела:

— Когда-нибудь сила будет на моей стороне.

— Сила всегда будет на моей стороне. Архангелы не дремлют.

Тир молча исчез, а Скриэль все смотрел на то место, где он сидел. Если присмотреться, то можно было увидеть тень страха, блуждающую в его глазах.

Бог иллюзий переместился в логово Согила. Демон удивленно вздрогнул и недовольно произнес:

— Какого хрена ты все время ломаешь мои щиты?

— Долго идти.

— Еще раз так сделаешь, и я убью тебя, — злобно проговорил Властелин Голода и, воздев руки вверх, начал управлять магией.

Из его пальцев потекли тонкие струйки мрака. Они впитывались в пространство, образуя сферу. Пока демон подпитывал ее силой, она была видна не вооруженным взглядом, но как только он прекратит, она станет незаметной. Даже, не самый слабый Высший Демон Согил не мог полностью накрыть щитами, всю территорию своих владений, только себя любимого.

Тир не напрасно перенесся внутрь защитной сферы, проломив ее. Как только демон закончит латать ее, и защитный контур замкнется, его сила возрастет в несколько раз. Это место превратится в некое подобие обители самого Тира, где он способен будет создавать свои законы, словно, творец, демиург.

Неожиданно, Согил удивленно тряхнул головой.

— Что за ерунда?

Прореха в защите, образовавшаяся вследствие проникновения Тира на территорию демона, не желала быть устраненной. Она переливалась всеми цветами радуги и не давала контуру замкнуться.

Змеиная голова Согила резко обернулась к богу иллюзий и прошипела:

— Пре-да-тель.

Тир помахал ей рукой, мгновенно закрылся щитами и начал творить свою магию. Тут же на встрепенувшегося демона начали нападать появляющиеся прямо из воздуха существа. Согил яростно взревел, так, что закачалось само пространство и со всех сторон к нему поползли охранники-слизняки. Закипела яростная битва. Существа Тира, во главе с Секирой бились с бесчисленным количеством слуг демона. Все это так живо напомнило богу иллюзий бой с Дэмероном, что он не преминул вызвать летающие абсолютные иллюзии. Слизняки уступали в боевом мастерстве, но их было гораздо больше. Вооруженные всего лишь копьями и не имеющие магии, они десятками гибли под градом атак, покрытых клыками, шипами, костяными наростами и остро заточенными хвостами, созданных фантазией Тира, существ. Площадь битвы разрасталась, как и число ее участников. Бог, больше не экономя силы, вызывал все новые и новые иллюзии, а слизняки, слыша зов своего господина, приползали из самых дальних уголков его владений.

Спустя какое-то время, когда в закипевшей битве все перемешалось, бог иллюзий потерял из виду демона. Тир стоял внутри защиты, со стороны похожий на полупрозрачный, мыльный пузырь, и не мог найти взглядом Согила. Груды растерзанных студенистых тел закрывали обзор. Он не мог почувствовать даже тень его магии, здесь все пахло силой демона. Властелин Голода где-то отсиживался, прячась до поры до времени. Бог иллюзий чувствовал, как по его телу пробегает все больше судорог боли. Абсолютные иллюзии проигрывали, развоплощались, их становилось все меньше. Мертвые слизняки сплошным ковром устилали землю, но этого было мало. Грандиозная битва легионов слуг демона и тысяч абсолютных иллюзий потрясала разум своей масштабностью. Видел ли этот мир подобного разгула магии? Сражения двух настолько могучих существ? За те пятьсот лет, что Тир был богом, он не вспомнил не единого подобного случая. Все вокруг шипело, стонала, трещало, слышались хриплые, предсмертные вздохи слизняков, негромкие хлопки развоплощающихся иллюзий. Глаза бога бегали по полю боя, ища Согила, но нет, его не было. Тир злобно сплюнул и медленно начал двигаться вперед, походя, короткими импульсами магии, убивая противников.

Неожиданно, перед ним упал труп слизняка. Его тело неопрятной лужей растеклось по земле. Вскинув глаза вверх, бог увидел дракона, того самого, убившего Дамели. Вдруг, сумасшедший по силе удар заставил Тира, словно мячик отлететь от кулака Согила, выпрыгнувшего из-под горы тел своих слуг. Демон яростно взревел, зашипел, заквакал. Все три его пасти были в ярости разинуты.

— Зачем, тебе моя смерть?

Бог легко вскочил на ноги, защита поглотила всю силу удара, и непринуждённо ответил:

— Любовь Согил, любовь.

Он мгновенно перенёсся за спину демону и нанес удар образовавшимся в руках двуручным мечом. Вспыхнули злые, темные искры магии. Щит Согила не дал пробить себя, клинок Тира упруго отскочил. Демон, развернувшись, попытался схватить бога, но тот уже перенесся ему на плечо и снова атаковал. Защита Согила держалась, не давая мечу добраться до его тела. Демон яростно взревел, понимая, что ему не тягаться в скорости и ловкости с богом иллюзий. Тир тонко улыбнулся, осознавая, какие появились шансы на победу, но тут же болезненно вскрикнул, когда Согил хлопнул в ладоши, и его уши резануло нестерпимой болью. Бог отлетел назад от удара звуковой волны. Из его ушей потекли тонкие струйки крови.

Демон весело расхохотался:

— Ты думал меня одолеть? Ты даже не знаешь и о половине моих возможностей!

Тир, тряхнув головой и молча ринулся в атаку на пригнувшегося к земле Согила...

Я в одиночестве стоял на вершине горы и все так же, со счастливой улыбкой на губах, смотрел на пальцы. Обрывки струн извивались, словно змеи. Они как будто танцевали на ветру. Зрелище, может быть, было и не самое приятное, но та власть, что они дарят, затмевала все эти эстетические неудобства.