-Откуда у тебя это? — Вероника коснулась застарелого ожога, заставив мага встрепенуться и посмотреть на нее.
-Бенедикт, — вздохнул он, на мгновение отворачиваясь к окну. — В тот день, когда мы впервые встретились. Какая-то кислота...
-У меня почти такой же будет, — грустно усмехнулась Апостол. — На правой, от солнца. Я тогда еще не умела обращать свое время вспять, хоть уже и вернула рассудок. И думать тогда не думала о боли...зря, как оказалось.
-Не успела спрятаться до рассвета?
-Нет, — она как-то странно на него посмотрела. — Собиралась с этим покончить. Кажется, надо было так мало — просто выйти наружу...а все равно не смогла. Не самое я смелое существо в мире, чего уж греха таить. Было...было так больно, что я заползла в какую-то щель и сидела там, пока не начала разлагаться с голода. Два или три дня...не помню. Уж прости меня за такие вкусные подробности...
-Ничего страшного, — покачал головой маг. — Я не принуждаю тебя что-то рассказывать. И не стану, о том можешь не волноваться.
-Знаю, что не принуждаешь, — она подернула плечами, выпустив руку мага. — Но может, я просто хотела вспомнить. Не знаю, отчего, обычно все бывает совсем наоборот...а ты не хочешь?
-Чего именно?
-Рассказать, как влез во все это.
-Я маг. Мы во "всем этом" с момента рождения, — хмуро напомнил он. — Или ты...
-Да. Я про то, когда ты пустился в бега. Хоть побалуй историей-другой, раз уж попался мне в лапы. Протянешь до конца поездки — так и быть, не допью тебя, бедного, досуха...шучу. Шучу, прекрати глаза выкатывать, а то так и останутся. Я ведь не многого прошу?
-Нет...наверное... — он снова посмотрел в окно. — Но я бы...не знаю. Эльза, — он кивнул в сторону двери. — Она когда-то сказала, что...что если что-то причиняет тебе боль, об этом можно рассказать кому-то, даже не особо знакомому. Противоречит всему, чему меня учили, но...я не знаю. Нужно ли тебе это?
-А тебе? — вопросом на вопрос ответила Апостол.
-Да. Если это и правда поможет...— устало бросил Юст. — Попробую тогда поступить, как человек. Вот только я уже рассказывал тебе, разве нет? Тогда, в номере. Мы и дом Кальдервуд должны были заключить союз. Если бы все прошло согласно плану, через год Вайолу, дочь Бенедикта, выдали бы за меня. Или бы меня женили на ней...как угодно, суть плана от моих слов не меняется. Но план...прошу прощения, все планы — и наши, и их — полетели к дьяволу. Когда я позволил ей укрыться от дождя в нашем хранилище и когда она себя искалечила. Нацепила перчатки, с которыми не умела обращаться. Я вынес ее оттуда, едва живую. Бенедикт был первым, кто пришел на наши крики. Чуть не спятил от ярости. Пытался убить меня на месте...
-Это были причины, Юст, — покачала головой Вероника. — Но ведь тебя терзают не они, так?
-Это правда, — устало кивнул маг. — То, что было после...
Юст чуть помолчал, собираясь с мыслями. Отодвинулся дальше к окну, сцепив пальцы — лицо его ничего не выражало, кроме усталости и напряжения.
-Еще тогда мы знали, что кто-то из Башни играет против нашей семьи. Кто-то, обладающий талантом и опытом в достаточной мере, чтобы не подставляться лично. Кто-то, сорвавший несколько наших крупных операций, поставивший под удар предприятия моей матери и сумевший даже навести одного из башенных охотников на ложный след, отправив за моим отцом. Отец бы тогда не выжил, если бы не встретил помощь в лице типа, который, как мы выяснили некоторое время спустя, был церковным палачом...впрочем, это к делу уже не относится, Вероника, — Юст посмотрел на вампиршу, словно проверял, слушает ли она или нет. — Союз между нашей семьей и семьей Бенедикта должен был организовать нам более простую, более доступную дорогу в Лондон. Они пытались поправить свое пошатнувшееся во многих сферах положение, мы же просто рассматривали их как инструмент, необходимость в котором очень быстро отпадет. Я должен был...должен был играть по плану, что составил мой отец... — маг говорил глухо и монотонно, глядя на пляшущую за стеклом метель. — Только после его смерти я узнал этот план до конца. Когда смог проверить кое-какие его записи. Дом Кальдервуд для него был не более чем тряпка, чтобы вытереть грязь, а после эту самую тряпку кинули бы в огонь, — он невесело усмехнулся. — То, что случилось, расстроило этот план. Дочь Бенедикта была искалечена, в тот же день случился поединок между ним и моим отцом... — маг перевел дыхание, прежде чем продолжить. — Планы пришлось менять, но в следующие годы наш враг — тот, чьего имени мы так и не узнали — затих, затаился. Он знал, он видел, что мы его искали, он не хотел рисковать. Заслуживающее уважения терпение, не могу этого не признать. Пять лет спустя, то есть год назад...Бенедикт нанес свой удар.
-Бенедикт? — переспросила вампирша. — Значит, с тем вашим врагом это может быть и не связано?
-Существует и такой вариант, — кивнул Юст. — Но...пять лет. Пять. Подумай о том! Бенедикт терпел свое унижение так долго...в первые годы мы, конечно, не выпускали его из прицела, но он соблюдал договор. Мой отец оставил ему и его семье жизнь, забрав только их память, чтобы они не смогли к нам вернуться, уже никогда не смогли. Мы следили за ними еще пару лет, но он, как нам показалось, смирился. Может, так и было, — со злостью произнес он. — Но потом его, по всей видимости, кто-то подтолкнул. Кто-то, кто не мог действовать своими руками. Кто-то, кто все эти пять лет выжидал, пока мы ослабим бдительность. Кто-то, кто предоставил ему силу и поддержку на всех уровнях...кто-то с властью куда большей, чем этот бездарь Кальдервуд мог бы себе вообразить. Я знаю, о чем говорю, Вероника. Никто иной не смог бы прикрыть ту катастрофу...
-Катастрофу?
Маг посмотрел на Апостола — тем самым взглядом, который она с таким трудом выносила. Такой взгляд вправе была иметь она, с ее полутора веками жизни — она, но никак не тот, кому не стукнуло еще и двадцати.
-Когда я...выбрался из дома, я потратил половину своих средств на то, чтобы инициировать расследование, — Юст говорил, почти не разжимая зубов. — Это была бойня. Тщательно спланированная и обеспеченная на всех уровнях, от человеческого до нашего. Понимаешь? — прошипел он. — Даже у нас никто не знает, откуда копать!
-Что он сделал? — тихо спросила Вероника.
-Они...они возвращались домой, — так же тихо ответил Юст. — Дорога шла неподалеку от железнодорожных путей. Все было спланировано до мелочей. Они вынудили задержаться один из поездов...вынудили его сменить маршрут...а потом что-то сбросило его на дорогу.
-Сбросило целый поезд? — изумленно повторила вампирша.
-Прямо на них. Я...я знаю, — тихо сказал Юст. — Расследование, что я успел инициировать, прежде чем пуститься в бега, кое-что соскоблило верхами. Ничего не осталось даже от машины. Даже от вагонов, что ее...придавили... — он снова вперил в нее взгляд опустевших глаз. — Бенедикт не хотел рисковать. Как только поезд был сброшен, начались взрывы. Он, видимо, использовал ту же систему, что во время нашего боя в часовой мастерской. Чистая энергия. Ничего не осталось...вообще ничего. Даже если я переживу все это, я не смогу...их могилы будут пустыми...
Маг почувствовал на своем плече холодную руку. Он даже не шевельнулся — лишь продолжил говорить, и голос его становился все более безжизненным с каждым словом:
-Подготовка была основательной. Держу пари, к плану приложил руку тот толстяк, Вешатель. Информацию о том, что мои родители поедут на ту встречу, он мог выудить минимум из трех источников. Как и слухи о том, что я тоже буду с ними. Я не поехал лишь потому, что должен был доделать за отца один срочный заказ. Все было продумано. Даже то, что найдут в крови машиниста — его-то тело большей частью уцелело, — с невыносимой горечью произнес маг. — Спорынья, кажется...насколько мне удалось узнать, достаточно, чтобы вызвать серьезное психическое расстройство и такие судороги, что он при всем желании не смог бы остановить состав. Да и рельсы додумались повредить...в людских источниках это представили, как чрезвычайно дерзкий, почти безумный террористический акт или нечто подобное...трасса шла под насыпью, вот поезд и упал, когда рельсы завернуло наружу "первым из череды взрывов" — так они говорили, — Юст тяжело вздохнул. — А в вагоны было пронесено что-то, что докончило дело. Они все хорошо продумали. Все внимание людей ушло на поезд — а никак не на машину, на которую его скинули...знаешь, они даже не поленились запастись где-то осколками, чтобы это все...походило на взрывы, устроенные людьми...
Лицо мага перекосила кривая, гадкая улыбка. Пальцы Юста до боли сжали холодный подоконник.
-Беззастенчивое вранье. Как и все, что касается людей, — зло проговорил он. — Я все сделал, как она говорила. Я все рассказал, а мне все равно нисколько не легче.
-Когда...когда расправишься с Бенедиктом, станет? — спросила Апостол.
-Нет, конечно. Но тогда я, хотя бы, останусь в живых, — опустив голову, произнес маг. — Ну что же...надеюсь, моя история была достойной. Надеюсь, ты получила удовольствие, — усмехнулся он, и вдруг сбросил ту жуткую улыбку с лица, не оставив там вовсе ничего. — Прости. Я все еще не могу научиться реагировать на это должным образом. Давно пора смириться и заниматься делом, которое мне осталось...
Мерный стук вагонов был единственным звуком, что был слышен в купе следующие пять или даже шесть минут.
-Я не должна была заставлять тебя снова переживать все это, Юст. Я...
-Все в порядке, — почти спокойно уже ответил тот. — Если ты не научишься справляться с такими ударами, то долго не проживешь.
-А если они ничего для тебя не будут значить...живой ли ты до сих пор?
Маг не ответил.
-Знаешь, это все-таки было нечестно, мне кажется. Выдернуть все это из тебя. Если хочешь, могу рассказать тебе уже свою историю. Это не героический эпос, конечно...
-Никогда их не любил, — сделал вялую попытку улыбнуться маг. — Отец всегда говорил, что герой — это тот, кто повинен в чужих смертях, и не больше того. А вот тебя я бы с удовольствием послушал.
-Что ж...надеюсь, ты не заснешь к третьей минуте, — вампирша зачем-то вновь нацепила свои красные очки. — Давай-ка еще раз представлюсь, если ты не возражаешь, — тон ее стал преисполнен карикатурного надрыва. — Вероника Долорес Вильялобос Фуэнтес...эй, засмеешься — стукну. Мне самой уже сколько лет смешно, но я же держусь, — добавила Апостол заговорщицким шепотом. — Родилась в 1828 году, распрощалась с миром живых в году 1854...
Маг молчал, опасаясь перебивать — в голове пока что промелькнули, одна за другой, несколько грустных мыслей. Как же ничтожно мало лет жизни отпустила ей судьба. Как же ничтожно малы сейчас его шансы достичь хотя бы того возраста, в котором она была, когда умерла в первый раз...
-Знаешь, всегда любила историю, — тем временем произнесла Апостол, вновь коснувшись пальцев его забинтованной руки. — У нас дома была самая большая библиотека во всем городке — зачитала до дыр все, что там было, не так уж много времени спустя после того, как читать научилась. Дома от меня всегда были без ума...в плохом смысле, если что. В самом плохом. Все пытались меня сделать такой, как надо, — язвительный смешок. — Ну, знаешь, кухня, уборка — что еще нужно в жизни? Разве что рот заткнуть и не открывать до гроба. Школа у нас была маленькая, дать там многого не могли, хоть и старались...в общем, поймать что-то в нашей глуши было бы чистым чудом. А чудес я уже тогда не ждала. Собрала, как та школа кончилась, то, что унести можно было, и помахала им всем ручкой. Мне в ответ даже не стали — чего уж там...сказали, что на улице и сдохну. Или и того хуже...
Выпустив руку мага, Апостол стащила очки и принялась их протирать указательным пальцем. Было видно, что рассказ не дается ей спокойно — если не сказать больше. Требовалось постоянно на что-то отвлекаться, лишь бы не удариться в активную жестикуляцию.
-Обратно, в общем, меня не ждали — а если бы и ждали, я бы такого позора сама не стерпела. Пешком добралась до Мадрида, а там — до Центрального университета...может, слышал о таком, нет? До сих пор стоит...только переименовали, кажется. Ну да я не о том, — продолжила Вероника. — Его пыльные пороги я обивала еще с год, и знаешь, все-таки взяли. Видимо, устали уже вконец. Или побоялись, что руками их раздеру, если не возьмут...я бы могла, наверное. Идти-то все равно было некуда... — убрав очки в карман своих меховых одеяний, она подарила магу очередной взгляд красных глаз. — Было сложно, не спорю. Были и мысли, что не справлюсь. Выбивать их только одним получалось — работой. Вот я и работала. Работала до скрежета зубовного, пока свое не вырвала. Свое, Юст — это может и не слишком теплое, но местечко в Британском музее.
-Ты встретила в Лондоне кого-нибудь из посвященных?
-Да куда там... — вздохнула вампирша. — Меня туда отрядили вовсе не стулья протирать, так что за моей спиной мог батальон Крона промаршировать раз пятнадцать, и то бы от работы не отвернулась. Нет, для меня это был всего лишь Лондон. Никаких Часовых Башен и Ассоциаций, только дурная погода, Биг-Бен, Трафальгарская площадь и чай с молоком. Но в одном ты прав, мою судьбу решил именно Лондон. И я тому тогда очень радовалась...так радовалась, что хотелось кричать. Как же — меня оторвали от стола и готовы были взять в экспедицию!
-Экспедицию...
-Раскопки Ура. Ну, знаешь, тот самый ветхозаветный Ур Халдейский...там, где сейчас Телль-эль-Мукайяр, так лучше? Или хуже? Вероника вызывает Юста, прием, прием...
-Я понял, о чем речь, — подал голос маг. — Просто не хотел тебя прерывать.
-А, всего-то. Мне на секунду показалось, что ты в мир иной ушел. Знаю, я смертельно скучный рассказчик, но не настолько же смертельно...правда ведь?
-На этот счет можешь не волноваться. Я читал труды настолько сухие и утомительные, что ты сама пережила бы повторную смерть от тоски, вздумай в них углубиться. Продолжай и не беспокойся о том.
-Прекрасно, — хлопнула в ладоши вампирша. — О чем я говорила? Ах да, Ур. Легендарный Ур и эта скотина Тейлор. Легендарная скотина, чего уж там...приказал нам поскорее разворотить курган — нельзя же было возвращаться с пустыми руками? Золото, золото, все ищем золото! — Апостол всплеснула руками. — Сэр, тут нет никакого золота! Значит, плохо ищете! А эта девчонка вообще только под ногами путается! — Вероника умолкла на минуту, прежде чем продолжить. — В общем, в один вечер мы крепко поссорились. Я же говорила, что он был той еще скотиной, да? А той же ночью девчонка, что вечно путалась под ногами у всей экспедиции, пропала без следа. Держу пари, они ее даже не искали — оступилась где-то, свернула себе шею, всем только легче... — горько рассмеявшись, Вероника уставилась на Юста. — Всегда любила историю. Никогда не думала, что сама ей стану...
-Кто... — тихо произнес маг. — Кто это был? Кто-то из кургана, что вы потревожили?
-Да если бы, — вздохнула Вероника. — Быть может, будь это какой-нибудь сонный Предок, из-под которого мы ненароком выдернули подушку, оно было бы сейчас и не так обидно. Нет, это оказался...местный. Ну, во всяком случае, последнюю сотню лет он торчал поблизости. Последнюю сотню из своих без малого восьми...
