...Вдруг меня потянуло в центр этой пустыни. Живой и Неживой. Доброй и Злой. Которая скрывает боль и напоминает об ошибках. Одновременно клетка и спасение, лишь для одного...
— Хейса, что случилось?
Что-то меня потянуло вглубь этой пустыни, но дойти я не смогла, так как меня отвлек голос безликого.
— Ни... ничего, — просипела я, стерев со лба холодный пот.
— Тогда поспешим, — сказал Мивальдо, подходя к одинокой лодке, которая медленно раскачивалась в такт серого озера.
Забравшись в лодку, проводник протянул мне руку. Она оказалась тоже серая с длинными, необычно крючковатыми пальцами со странными закрученными ногтями словно у птицы. Да и сам его образ чем-то напоминал ворона. Словно это был костюм для похода на бал-маскарад.
Как только я присела на деревянную лавочку на носу лодки, мы отчалили.
— Почему все серое? — полюбопытствовала я, когда с нашего плаванья прошло минут пять.
— Этого никто не знает, — вновь раздался тихий голос, который вызывал мурашки. — Но сейчас изменится. Смотри.
Я повернулась и увидела, что у озера стоят высокие, бронзовые ворота, с нарисованным широким дубом с раскидной кроной. Вдруг центр ворот пошел трещиной, разделив дуб на две части и превращая их в створки ворот, которые медленно начали открываться, впуская нас.
"Шел" мелкий, красный дождь, барабаня по глади озера, которое стало темно-красного цвета, а запах отчетливо давал понять, что это отнюдь не вода. До лодки капли не долетали, они застывали невдалеке и только после того, как мы проплывали, булькали в озеро, посередине которого на острове рос огромный дуб, чье ветки не только доставали небо, но и заслоняли его.
Я подняла голову вверх и увидела, что все небо затянуто большими, зелеными ветками с красными пятнами. Но, не смотря на это, светло было словно сейчас был день.
— Это же... — поражено пробормотала я. — Мивальдо, это же Древо Казни?
Я оглянулась, но на месте Мивальдо сидел большой, черный ворон.
— Карррр! — прокаркал ворон, после чего подлетел ко мне на колени.
— Не думала, что когда-то смогу увидеть его, — с замиранием сердца ответила я.
"Если ты вел грешную, порочную жизнь, то после смерти ты попадаешь на Дерево Казни, где до конца летописи в Книги Жизни будешь проживать моменты своих грехов" — так писали в книгах. Но рисунки на страницах книг, в корне, отличаются от картины, открывающейся у меня сейчас пред глазами.
Мы приблизились к причалу, который отличался от первого лишь цветом деревянного моста. Ворон слетел с моих ног и, опустившись на деревянный столб, принялся ждать, пока я выберусь из лодки. Затем каркнул и, взлетев, полетел в сторону дерева, а я последовала за ним.
Я старалась не смотреть наверх, потому что ветки, которые росли на небе, были далеко, и рассмотреть откуда капал кровавый дождь, было невозможно. Но теперь ветки находились всего в паре метров над моей головой, а картина, открывавшаяся на них, была жуткая. Сдержать любопытство я все же не смогла и, подняв голову, встретилась взглядом с женщиной.
Голая с вспоротым животом и пробитой грудью она висела на ветке словно нанизанная бабочка на иголке... Они все были словно насекомые в коллекции ученого... Словно насекомые... живые насекомые, на чьи мучения слетелись поглядеть вороны словно в ожидании, когда можно будет полакомиться падалью.
Меня затошнило, и рвотный порыв я сдержать была не в силах.
Где-то среди воронов был Мивальдо, он, наверное, также сидел на ветках Дерева Казни, холодными бусинками глаз наблюдая за людьми, чьей участью было стать "насекомыми".
Коллекция ушей? Как мне теперь смотреть ему в глаза?
— Думаешь это жестоко? — раздался над ухом приятный женский голос.
Я вздрогнула и быстро обернулась.
Хозяйка Порока стояла за моей спиной. Стояла с приветственной улыбкой и вежливым взглядом. Стояла в расслабленно-ленивой позе словно тут не было всех этих существ, ворон, дождя крови. Стояла в кроваво-красном платье с глубоким декольте и туфлях с заостренными носками. Вот и объявилась хозяйка бал-маскарада.
— Это жестоко? — спросила она настойчивее. — Думаешь, они не заслуживают подобной участи?
Я молчала, потому что мои представления о Древе Казни были совсем другими.
— Вот эта женщина, — указала Хозяйка Порока на ту, с кем я встретилась взглядом, — убила своего новорожденного ребенка. Почему? Потому что отец ребенка был уже женат и дети у него имелись. Зачем же ему еще один, вдобавок незаконнорожденный? Но она и не подумала оставить себе ребенка и воспитать в любви, или отдать его другой женщине. Нет, она убила его в надежде вернуть любовь мужчины. Так чего же она достойна? Арна?
— Нет, — выдохнула я. — Она не достойна Арна.
— Ты говоришь как истинная дочь Смерти. — Она сказала это с уважением, но мне почему-то захотелось, чтоб сказала она эту фразу с пренебрежением, иронией или насмешкой... хоть с каким-то черным чувством, которое дало бы мне повод ,начать ее ненавидеть. — Древо Казни наказывает только тех, кто заслуживает это. Тех, кто закрывает свои глаза обманчивыми чувствами. Тех, кто самые великие чувства смешивает с грязью и кровью. Тех, кто под воздействиями Любови, Веры и Надежды убивает, предает и уничтожает. Слепые чувства, — закончила она печально, а потом подняла голову вверх и с нажимом проговорила: — Они! Достойны! Этого!
Мгновение и мы оказались возле ствола Древо Казни.
Я посмотрела сначала вправо, потом влево, но конца ствола видно не было словно длинная стена, не имеющая ни начала, ни конца.
— Взгляни на них, — приказала Хозяйка Порока, указав рукой на вырезанные скульптуры в стволе Древа Казни.
Это были три женщины в одинаковых, легких платьях и с завязанными глазами. Первая из них держала правую руку на груди, а левой сжимала мужское достоинство. Голова ее была опущена, словно она пыталась рассмотреть нас, а на губах застыла похотливая улыбка. Вторая держала голову прямо, губы в немом восторге были приоткрыты, а руки молитвенно были сложены перед собой. Третья устремила взгляд завязанных глаз ввысь и с мечтательной улыбкой тянулась обеими руками к небу.
Так значит это Любовь, Вера и Надежда? Те самые возвышенные чувства, которые помимо добра, могут создавать зло. Слепая любовь, вера и надежда.
— У тебя есть три ответа, — сказала Хозяйка Порока, тем самым отвлекая меня от рассматривания вырезанных на Древе Казни слепых чувств.
Я не стала уточнять, что она имеет виду, так как не первый год занималась торговлей и на подобные манипуляции не поддавалась. В противном случае я и месяца не смогла бы продержать свое графство в списке самых богатых на Темных землях.
Я задумалась о том, что мне надо узнать. Главное, нужно задавать правильные вопросы, чтобы получить правильные ответы.
Первое, о чем надо узнать, так это о пророчестве. Задавать вопросы наподобие: "— А сбудется ли пророчество о войне в Книге Жизни?" или "А будет ли война на Северном континенте?" было бы глупо. В Книге Жизни столько пророчеств, что и пересчитать невозможно, а уточнять какой момент я имею в виду, было бы еще глупее, чем задавание подобного вопроса. То же касается на счет войны. Поэтому я, глубоко вздохнув, чтобы успокоиться и расслабиться, проговорила:
— "Слушайте песнь мою дети-воронья!
Грустью и печалью мое сердце полно,
Древнее зло в этот мир пришло,
Ищет правды оно под носом у вас.
...И тогда на север дети мои улетят,
Чтоб всем верным поведать, где зло затаилось
И сестра моя Смерть в этот мир приведет,
Верных воинов под власть великой Королевны.
Дракон Акон над небом воспаряет
И в бой все верные идут,
Опьянев от сладости вина..." — закончив, я задала вопрос: — Это сбудется в этом году?
— Да, — спокойно ответила она, наградив меня легкой улыбкой, тем самым говоря мне, что я умно придумала.
Второй вопрос должен быть о королеве, и тут я застряла, поскольку совсем не имела представления о том, как его нужно задать. Ведь неизвестно получу ли я на вопрос: "Кто такая Королевна?" ответ об имени и месте проживании, или банальное: "Та, кто поведет верных против зла". Спросить, как ее зовут, где живет, или где сейчас находится? А толку? Пока я шершина пошлю, пока с Азой встречусь, пока она на поиски отправится. Все может измениться. О, придумала!
Я спела песню еще раз, после чего спросила:
— Как Азирии найти Королевну?
— Она ее уже нашла, — таким же спокойным тоном дала она мне второй ответ, слегка пожав плечами. — Давным-давно нашла.
Такой ответ меня очень удивил, но с другой стороны и вполне устроил, так как этот ответ сокращал круг поиска. Но уточнить одну вещь все же стоило. Вот только я собралась открыть рот и спросить какое существо Королева, как Хозяйка Порока сказала:
— Постой, у меня к тебе есть одно предложение.
Задавать вопрос: "Какое предложение?" я не стала, это может оказать подвохом, поэтому я лишь терпеливо ждала, когда она продолжит:
— Я могу дать ответ на твой вопрос, — Хозяйка Порока изящной походкой обошла меня и, встав напротив, заглянула в глаза, — или на свой. Какой выбираешь?
Это был трудное решение. Я уже получила ответы на вопросы, которые помогут Азирии, но все равно помощь от них она получит небольшую. В другое же время, может другой ответ окажется намного полезнее? Что же выбрать?
— Ответьте мне, — медленно начала я, еще полностью не уверена в правильности выбора, — на свой вопрос.
— Это твой выбор, — спокойно ответила она, на секунду опустив глаза и чуть-чуть, еле заметно, склонив голову в уважении к моему выбору.
Вдруг зашуршала листва, и затряслись ветки словно от сильного порыва ветра. Не прошло и минуты, как одна из миллиона тонких веточек приблизилась к нам...
Я почувствовала, как почва уходит у меня из-под ног. Я упала на колени с непониманием, недоверием, с ужасом смотря на того, кто был насажен на ветку.
— Этот мужчина, — начала Хозяйка Порока в своей спокойной и легкой манере речи, словно рассказывала о чем-то совершенно обычной и уже порядком наскучившей вещи, — для защиты своей внучки убил множества существ. Его можно понять. Жена умерла, дочь тоже, единственный сын стал предателем, а она была его единственной семьей, на которую открыли охоту, потому что она была еще слишком слабой и родилась в неподходящее время. И хоть это мужчина сын Госпожи Смерти, но к роду Лайна особое отношение. Думаешь это жестоко? На его совести мужчины, женщины и даже дети. Справедливо? Или ты думаешь, он достоин другой участи? Арна? Он достоин Арна?
Я не могла ответить. Я могла только плакать, сжимая кулаки от бессилия.
— Он достоин Арна? — спросила она настойчивее.
Ветка в груди вдруг стала расширяться, и раздался леденящий душу крик боли.
— Я спрошу еще раз, — голос вернулся в свой обычный тон, — достоин этот мужчина Арна?
— Прошу, перестаньте, — глотая слезы, взмолилась я. — Это я виновата. Я должна быть на его месте!
— Если бы ты, правда, была виновата, то висела бы рядом, — парировала Хозяйка порока и сказала еле проскальзывающим недовольством: — Я редко повторяю дважды, тем более трижды.
Вновь крик боли, которому вторил моей голос:
— Хватит! Прошу! — Но это не помогало, поэтому я, проклиная себя, закричала: — Нет! Он не достоин Арна! Теперь прошу, остановитесь!
— Такого ответа я и ожидала от истинной дочери Смерти, — с еле проскальзывающей гордостью похвалила она меня.
Ветка вздернулась вверх, унося от меня того, кто вырастил меня, кто заботился обо мне, когда я болела, кто садил меня к себе на колени и рассказывал истории своих путешествий, кто учил меня стать сильнее, тот, кто ради меня выбрал мучение после смерти, чем до нее...
— Прости меня, — прошептала я, закрыв лицо руками. — Пожалуйста, прости меня, дедушка.
— Ну, а теперь я отвечу на свой вопрос, — Хозяйка Порока замолчала и когда я перевела взгляд на ее лицо, сказала впервые за наш разговор с таким открытым чувством нетерпения и ликования: — Очень скоро Илис присоединится к нему!
* * *
Как добиралась до причала, плыла по озеру, вновь проплыв через ворота, которые вывели меня в серый мир, я помню смутно.
Мивальдо молчал и держался отстранено, понимая, что если посмеет промолвить хоть слово, то я точно не сдержусь.
Закрыть глаза, вновь чувство воронки. Открыть глаза, знакомая фиолетовая обстановка второго этажа таверны "Кости".
— Сколько мы отсутствовали, — безжизненным голосом спросила я, стараясь не смотреть на Мивальдо.
— Секунду.
— Хорошо.
Ничего хорошего я в этом не видела. Я, вообще, ничего хорошего не видела. Все было серое словно мы не нарочно перенесли тот серый мир сюда.
Встав со стула я, развернувшись, направилась к двери.
— Хейса?
Я не обернулась, а словно зомби, который следовал четким указанием своего хозяина, шла, куда ноги ведут.
Опомнилась я возле лавки с названием "Лучшие яды!". В пустой голове проскользнула только одна мысль: "А я ведь Илису обещала яд привести".
Я подошла к ларьку и попросила показать качественный яд. Продавец что-то принялся рассказывать мне, возбужденно размахивая руками, а я, сжимая пузырек с ядом, лихорадочно думала о том, что денег у меня-то нет... нет...
— Эх, госпожа, что с вами?
Глаза полностью поглотила серость, а слезы текли по щекам, капая с подбородка.
— У меня денег нет, — тихо озвучила я единственную мысль в голове. — Нет денег... денег нет...
— Хейса! — вдруг долетел до ушей чей-то возмущенный крик. — Ты не представляешь, что я хочу с тобой сделать из-за того поцелуя! Это же была моя невеста! Ты меня вообще слушаешь?!
Меня резко дернули за плечо и развернули, но мне было все равно. Я ничего не видела, словно слезы выжгли мне глаза.
— Что тут произошло?
— Господин, я не виноват! Это женщина попросила показать мне свой лучший яд, а потом разревелась. Видите ли у нее денег нет.
— Да ты хоть понимаешь, о чем говоришь? Эта женщина, одна из самых богатых темных хозяек Темных земель!
— Господин, я правду говорю.
— Да этого не может... Что ты делаешь?!
Я прижалась к чему-то, спрятала лицо, почувствовала, как чьи-то руки обнимают меня за плечи, аккуратно прижимая к себе. Сейчас мне было все равно, кто меня обнимает, мне просто хотелось хоть немножко тепла и утешения.
Сколько мы так стояли, я не знаю. Слезы у меня уже кончились, но я никак не могла заставить себя выпустить из рук тепло.
— Котена, ты только глянь! — вдруг раздался знакомый рассерженный голос. — Мы ищем ее, волнуемся, а она тут в объятьях чьих-то нежится!
Я повернула голову и увидела стоящего буквально в шаге от меня Эйроса. Он, уперев руки в бока, разгневанно смотрел на меня, кривя перевернутые губы. Но затем его лицо вытянулось в удивлении, и принц холодным голосом спросил:
— Кто заставил тебя плакать?
Его энергия вытянулась в привычные щупальца, которые, казалось, оплели и начали сжимать энергию темных, сминая в сильной хватке их сопротивление.
Арон и продавец с непонимание переглянулись, после чего в один голос ответили:
