Нарушитель клятвы(закончено)

Значит далеко. Но Браву больше волновало, то, на сколько они впереди. Она не сможет одолеть их. Даже не сможет атаковать их обозы. Слишком мало людей. Но сможет обогнать их и найти Нарушителя первой.

— Если мы сейчас же выдвинемся — сможем их обогнать и оказаться впереди?

— Вы хотите оставить рыцарей у себя в тылу? — удивился Брун.

— Именно так, — Брава подняла ножны и вложила в них меч.

— Сможем, — кивнул Брун.

— Быстро всем есть и в путь! Будем бежать, пока не упадём! Всем одеть не полный защитный комплект! — прокричала Брава и взяла, подготовленную Бруном, тарелку.

Полное обмундирование теперь не сковывало движений и не натирало болезненные участки тела, но вместо этого, латы легли — тяжёлым грузом на спину. Гвардейцы не жаловались. Им было некогда. Они смотрели вперёд, в ожидании остановки или ещё одной драки. Победа над храмовниками оставила отпечаток. Теперь за Бравой бежали не сынки высокородных дворян, а доблестные войны.

Впереди показалась возвышенность. Брава перешла на шаг и подняла руку. Сжав кулак, она указала Бруну, чтоб он ушёл вперёд, а остальным приказала сесть и сложить копья. Послышались радостные вздохи, но никто не завалился на землю от усталости.

Брава восстанавливала дыхание и озиралась по сторонам. Тридцать пять гвардейцев цепочкой расположились за ней. Отец говорил, что командир должен всегда находиться в центре, но ей хотелось идти впереди. Она желала первой встретить врага. Этого хотел зуд под повязкой, который каждый удар сердца напоминал ей о ненависти и испорченной жизни.

Брун не заставил себя долго ждать. Он появился, с другой стороны. Запыхавшийся солдат остановился рядом с Бравой и встал на колено.

— Ни души. Горизонт чист. Можно отдохнуть и отправиться дальше. К вечеру нас скроют деревья, — доложил Брун.

Брава повернулась к остальным и приказала устроить привал. Теперь все гвардейцы просто попадали на землю. Они разлеглись на траве и дружно вздыхали, как стадо коров, устроившихся на лужайке. Сама Брава, не стала, падать на землю, а присела на задницу и скрестила под собой ноги. Брун расположился рядом и подтянул свой мешок. Он достал воду, тряпки и ломтики сушёного мяса, завёрнутые в листья.

— Как я соскучилась по нормальному столу, который накрывают в доме моего отца, — посетовала Брава.

Брун промолчал. Он развернул мясо и пододвинул к Браве. Она вместо этого взяла бурдюк с водой.

— Не хочу есть, — ответила она и глотнула прохладной воды. — Зачем ты няньчишься со мной?

— Нам нужен командир. Если вы погибните... сгинут и все остальные.

— Ясно, — и зачем Брава, об этом спросила.

— Ложитесь, — продолжил Брун.

— Чего?

— Ложитесь, мне нужно сменить повязку, — уточнил Брун.

— Не нужно.

— Нужно, иначе рана загноиться и...

— Ну да, рана загноится, а голову не отрубишь, чтоб спасти остальное, — Брава легла на спину.

Брун сполоснул руки и аккуратно притронулся к лицу. Грубые пальцы коснулись кожи. Повязка захрустела от засохшей крови. Защипало. Боль усилилась. Брава, не знала, как чувствуют люди, когда с них сдирают кожу, но сейчас ей показалось, что это происходит именно так. Брава заскрипела зубами. Боль становилась невыносимой, но она терпела. Брава боялась даже пискнуть. Она знала, что сейчас весь отряд наблюдает за ней. Именно сейчас нужно проявить мужество. Именно сейчас переломный момент. Она выдержит. Брава, не скажет ни слова, и её горло не выпустит ни звука.

— Терпите госпожа, ещё немного, — причитал Брун и продолжал ковыряться с лицом.

Боль, словно молния в пасмурном небе. Потом лицо обдул слабый ветерок и рана, будто вздохнула. Боль ушла, осталось только лёгкое пощипывание. Брава едва сдержалась, чтобы не потерять сознание. Внезапно вода маленькой струйкой полилась на щеку. Потом показалась тряпка, которая легла на половину лица. Брун медленно прижимал ткань, будто хотел отмыть пятно с дорогой вещи. Полилась ещё вода. Брун отжал тряпку и вытер лицо — грубо, надавливая, словно оттирал известь со стены.

— Так, рану отчистили, — пробормотал Брун.

Он хлопнул несколько раз тряпкой, сложил и наложил на лицо.

— Только не делай повязку толстой. Я хочу сражаться в шлеме, — Брава остановила Бруна, прежде чем он наложил повязку.

— Обзор в шлеме будет ещё хуже, — предупредил Брун.

— Ничего... ведь у меня есть ты.

Недолго отдохнув, Брава подняла отряд, и они направились в сторону леса, который рос узкой полоской вдоль высоких гор. Им предстояло пересечь зеленные холмы и редкие островки деревьев, растущих среди возвышенностей. Гвардейцы бежали цепочкой. Иногда прижимались к земле, если солдату, бегущему впереди, казалось какая-нибудь странность. Иногда меняли направление, когда нужно было обогнуть холм. А иногда останавливались, чтобы набрать воды в роднике. К вечеру, когда солнце клонилось к закату и тени стали длиннее, гвардейцы вступили в лесную прохладу. Их встретили ели, частые для этих мест. Отряд углубился на сто шагов, прежде чем Брава приказала остановиться на отдых.

— Костер не разжигать, четверых в караул, Брун пройдись вокруг, — долго не думая Брава раздала приказы.

Брун кивнул, сложил свои пожитки и взял только меч. Ему хватило нескольких шагов, чтоб скрыться в деревьях.

Брава проводила солдата взглядом, пока его не поглотила темнота леса, и принялась разбирать мешок. Она разложила доспехи, вытащила одежду, тряпки и остатки еды. Сперва она решила все-таки поесть. В рот полезли кусочки сушеного мяса — жёсткого и безвкусного. Зубы скрипели, а скулы сводило от напряжения. Брава продолжала жевать мясо и через силу глотать. Расправившись с говядиной, которая путешествовала в мешке с самого форпоста, Брава принялась за доспехи. Она сняла с себя оставшиеся стальные пластины и усердно начала их натирать, будто смазывала свою кожу маслом. Один из уставов королевской гвардии гласил — обмундирование должно всегда блестеть на солнце. Едва стоит пропустить царапину, и подлая ржавчина начнёт въедаться в железо. Брава ласкала латы, намасленной тряпкой, не пропуская ни один уголок. Она проходила края, крепко зажимая тряпку, так что между пальцев сочилось масло. Когда в каждой пластине Брава смогла видеть своё отражение, она перешла на меч. Брава покрутила в руке отцовский подарок и сделала пару движений. Потом положила его на колени и занялась чисткой. На лезвии виднелись отметины от старых зазубрин. Брава не помнила, откуда они, но догадывалась, что Брун и здесь постарался. Она не первый раз замечала, как он тайком ухаживал за её оружием. Брава улыбнулась и продолжила втирать масло.

— Госпожа сержант, как долго нам бежать, — к Браве обратился один из гвардейцев.

— Сколько надо, столько и будем бежать, — Брава решила не распыляться на ответ.

— А не лучше, нам соединится с подполковником и остальными отрядами? — видимо эти вопросы гвардейцев волновали больше всего.

— Не лучше, — Брава даже не поднимала головы, — у нас задание, и мы будем его выполнять. А если хотите, чтоб я его вам напомнила, то нам надо поймать одного человека, а именно Нарушителя.

— И что мы будем делать с ним, когда поймаем? — гвардейцы никак не унимались.

— Будем пробиваться к своим, — ответила Брава и вытянула в руке меч, проверяя его ровность.

Гвардейцы отстали. Они ушли в себя. Иногда перекидываясь короткими фразами или смешками, не забывая искоса поглядывать на Браву. Она замечала. Брава не упускала, ни одного движения. Будь, то шелохнулась травинка или вздохнул гвардеец.

Спустя некоторое время, вернулся Брун. Украдкой. Тихо. Он подкрался к Браве, так что она заметила его в последний момент. От него разило кислым запахом пота, а его дыхание сравнимо с ударами сердца, настолько оно частое.

— Госпожа... там...

— Храмовники? — спросила Брава, на что Брун покочал головой. — Горцы?

— Да... горцы.

— Сколько? — Брава взяла его за грудки. — Сколько?

— Человек десять... там, — Брун показал в сторону.

Брава отпустила его и подала ему бурдюк. Она встала перед гвардейцами и оглядела их оценивающим взглядам. Брава должна понять — перед ней всё ещё отряд королевской гвардии или уже сборище дворянских детей.

— Всем в полный комплект, — внезапно скомандовала она, — двадцать человек вместе со мной уходим вперёд, остальные берут все пожитки и отправляются за нами, чуть позже.

Гвардейцы поднялись сразу и зашевелились, как будто каждый знал, что и как делать. Первые два десятка, которые собрались, уже строем стояли и ждали Браву. Она надела шлем, закусив губу от боли и вышла вперёд.

— Там, — она махнула копьём, — неприятель. Их всего десять человек, но возможно и больше. Поэтому: приходим и убиваем. В живых оставляем только двоих. Здесь нет друзей, кроме нас самих. Вперёд.

Брава побежала и за ней затопали остальные. Они полусогнувшись. Цепочкой. В тени деревьев, двигались, как можно ближе к друг другу. Брава помнила, что внезапность, всегда может предрешить судьбу битвы. Она бежала и не оборачивалась. Брава доверяла слуху. По звукам она знала — бегут ли за ней остальные. Вскоре показался огонёк костра.

Вокруг костра, сидело с десяток горцев, одетых в хорошо выскобленные шкуры. Все с волосами до плеч и неряшливой бородой на лице. На коленях лежали боевые топоры, а в руках каждый держал по куску жирного мяса. Горцы шумно переговаривались и гоготали, над каждым сказанным словом. В стороне от них, привязанный к дереву, находился ещё один человек. Одежда на нём хорошего покроя и из гладкой кожи, не смотря на пятна крови и грязи. А голову незнакомца скрывал мешок.

Брава показала, двоим на неизвестного, и те согласно кивнули. Она надеялась, что они поняли.

Сжатый кулак вверх — сигнал к атаке.

— ААА!

Громкий крик гвардейцев сбил, столку горцев. Они сразу не поняли, что произошло и трое из них уже лежали с копьями в груди. Но оставались ещё семеро. Брава ворвалась в маленький лагерь одной из первых. Сначала она толкнула одного в сторону, другого сразу проткнула копьём, а третьего... Первым был Брун. Он проткнул горца мечом и вместе с ним завалился на землю. Брава от досады топнула, и ругнулась на Бруна. Она осмотрелась. Битва закончилась и, не успев толком начаться. Вокруг костра бродили гвардейцы и переворачивали трупы, выискивая живых. Сражение пережили только двое: горец и человек с мешком на голове.

— Сходите за остальными! Выставите караул! — кричала Брава, тыкая в каждого гвардейца. — Этого свяжите, а этого ко мне.

Брава вложила меч и аккуратно, будто пыталась взять что-то хрупкое, сняла шлем. К ней подвели пленника с мешком на голове, и один из гвардейцев ударил его в ногу. Связанный упал на колени. Брава сдёрнула с него мешок, и на неё уставился заплывший глаз тёмного цвета, как ночное небо, освещённое луной. Пленник залился лающим смехом и тут же получил в челюсть от Бруна.

— Хватит! — Брава оттолкнула Бруна.

Неизвестный сплюнул кровью и снова уставился на Браву.

— Ты кто? — спросила она.

— Я его видел, — сказал один из гвардейцев, — он был с тем, кого мы ищем.

— Кто ты? — повторила Брава. — Нет смысла молчать. Мы пришли помочь, по приказанию Кэлло Холина.

— Тот, который теперь служит королеве, — одноглазый сплюнул. Брава ударила его тыльной стороной ладони.

— Не стоит. Лучше говори.

Одноглазый сглотнул и вновь посмотрел Браву.

— Я Вартаз.

— Ты и вправду был в Форпосте вместе с Нарушителем?

— С графом Анаром Корсатом, — усмехнулся одноглазый.

Брава отвернулась и пошла к костру.

— Развяжите его и уберите трупы, — приказала Брава и уселась около костра. Рядом встал Брун, последнее время так редко отходивший от неё.

Гвардейцы, немного помешкав, развязали Вартаза и усадили его, напротив Бравы. Она достала бурдюк и бросила ему. Потом взяла у Бруна сухое мясо, и... она проследила за взглядом Вартаза. Он смотрел на кусок мяса горцев, которое они так и недоели. Вартаз ещё раз глотнул воды и выбрал мясо по жирнее. Он стряхнул с него грязь и впился зубами, по седой бороде побежали капли жира. Брава сглотнула и посмотрела на два сухих ломтика, а потом на ещё один кусок мяса на земле. Она хмыкнула и повторила за Вартазом. Мягкое и ещё тёплое мясо оказалось приятным на вкус.

— Ну, так, где остальные? — спросила Брава.

— Ушли дальше, я отстал, — Вартаз расправился с мясом, так быстро, будто не ел несколько дней. — Слишком много людей, облачённых в железо, гуляют в горах. Нам пришлось разделиться, а потом я последовал за ними и наткнулся на них, — Вартаз указал на кучу трупов в стороне.

— На сколько я понимаю ты сам горец? Рождён в этих горах?

— Ну а ты не северянка, хотя и родилась в землях снега, совсем не похожа на Вистфоркцев, — подметил Вартаз и подобрал ещё один кусок мяса.

— Далеко они ушли?

— Нет. Примерно в дне пути. На восток. Они уже рядом с Халапом.

— Ты поможешь нам их догнать? — спросила Брава, надеясь на понимание Вартаза.

— С какой кстати? Думаете, что вы чем-то отличаетесь от остальных, кто гоняется за Анаром? Ни черта подобного... вам всем нужна его шкура, — Вартаз, когда говорил, смотрел Браве прямо в глаз, свободный от повязки. Браве даже казалось, что гвардейцы, наблюдавшие со стороны, смеялись над двумя одноглазыми.

— Отличие только одно, нам его шкура нужна, для того чтобы она не попала в руки других. И у меня нет приказа, убить Анара, — ответила Брава, и она не лукавила. Лейтенант Филш понятно объяснил, что Нарушителя нужно доставить подполковнику.

Вартаз рассмеялся.

— Единственная возможность увести Анара от храмовников — доставить его в Халап. Вы не сможете его сопроводить до вашего командующего. Рыцари Храма наверняка перерезали путь. А ваши гвардейцы идут с юга, а мы находимся на севере. Посередине стоит армия чёрношлемников, — Вартаз казалось, читал мысли.

— Триста мечей — это не армия, — возразила Брава.

— Это не важно, потому что кроме рыцарей у Анара на хвосте — куча других ублюдков, жаждущих его смерти.

— И что ты можешь предложить?

— Найти Анара, если он вам так нужен, но не вести его обратно к Кэлло Холину, а сопроводить до Халапа. Там он будет в безопасности и не только он, а то, что он несёт с собой.

Брава поискала Бруна. Как только их глаза встретились, он понял, что нужно делать. Брун закинул на спину мешок и пошёл в сторону деревьев.

— Вернись к утру! — бросила напоследок Брава, и Брун потерялся в ночи.

Брава повернулась к Вартазу, а потом обратилась к своему заместителю.

— Берот, допросите пленника.

— Зачем? — место него спросил Вартаз. — Что он вам скажет? Я могу и сам рассказать. Что ты хочешь узнать прекрасная воительница?

Брава покраснела. Комплименты для неё редкость, особенно когда мужчина видел в ней воина. Только пришлось признать, что это последний комплимент.

— Так просто всё расскажешь, и не каких тайн? — поинтересовалась Брава.

Вартаз всех оглядел и улыбнулся.

— Вас три десятка и навряд ли кто-то вернётся обратно, — Вартаз покачал головой. — Вы наверно даже не понимаете, что здесь происходит.