Нарушитель клятвы(закончено)

Пролог.

Тяжёлые сапоги стучали о каменный пол, сообщая о рыцаре, шагавшем в направлении главной башни, которая возвышалась над замком ордена храма в Илуре.

Храмовник тяжело дышал, издавая еле слышный свист, через крестообразную прорезь шлема.

Рыцарь повернул направо, прошёл ещё десять шагов и остановился у двери, обитой железными полосами. Набрав воздуха в грудь, храмовник ударил в дверь латной перчаткой три раза.

— Да, — ответили из-за двери.

Рыцарь дёрнул за ручку и вошёл в просторный кабинет. Прямоугольное помещение, двадцати шагов в длину и пятнадцати в ширину, имело четыре окна, из-за чего прекрасно освещалось в дневное время. В стороне от окон, которые врезались в серую стену с права от двери, стоял дубовый стол, занимавший почти половину комнаты. Эту громоздкую мебель окружали крепкие стулья с прямыми спинками.

За столом восседал ещё один рыцарь. Он угрюмо разбирал документы, ставя свои подписи то тут, то там, часто макал перо в чернильницу и вздыхал, раздуваясь, как кузнечные меха.

Вошедший шагнул вперёд, аккуратно наступая на ковёр, и прокашлялся.

— Сэр Адар, — его голос прозвучал неуверенно.

— Что у тебя? — храмовник распрямился, расправляя белый крест на сером дублете, и пристальным взглядом впился в подчинённого.

— Сэр, Анар Корсат... — вошедший запнулся.

— Не мямли, что там с ним... подох?!

— Нет сэр... он... Нарушитель клятвы сбежал.

Глава 1.

Коридор вилял из стороны в сторону, как змея, и больше походил на нору животного, а не на рукотворное строение. Под ногами хлюпала жижа, неприятно забиваясь между пальцами ступней. Идти с каждым шагом становилось труднее.

— Ужасный запах. Ты не мог нас вывести через парадный выход?

— Вартаз, если бы я нас повёл, как ты хочешь, мы бы не сделали и пяти шагов, — Анар продолжал светить фонариком, в виде камушка, помещающегося на ладони.

— Ты думаешь по этим вонючим коридорам... мы сделаем больше шагов? — Вартаз часто кашлял и стучал себя по груди, из которой исходил глухой звук.

— Мы уже прошли двести шагов, — отметил Анар. — Кстати, наша одежда, мне кажется воняет ещё хуже, — добавил он и принюхался к вороту рубахи.

— Возможно, — отозвался Вартаз.

Ноги горца прикрывали штаны с дырами на коленках.

Когда товарищи миновали пятый туннель из входивших в основной коридор, жижа поднялась до колен, и вонь ещё сильнее вызывала тошноту.

— Меня сейчас... вырвет, — сказал Вартаз.

— Если не можешь терпеть, тогда вперёд, можешь опорожнить желудок, — Анар остановился и поводил рукой, в которой лежал светящийся камень, из стороны в сторону. — Вся эта дрянь под ногами не станет хуже.

Идти становилось всё труднее. В жидкости, заполнявшей туннель, постепенно увеличивалось течение, которое норовило унести путников с собой. Анар свободной рукой держался за мокрую стену и всматривался в глубину коридора. Про себя он отсчитывал шаги, чтобы за спиной не остался нужный поворот. Здесь он бывал единожды и то несколько лет назад.

— Слушай, — Анар перевёл дыхание и продолжил: — Мы уже плетёмся половину стражи, и меня мучает один вопрос. — Он остановился и осмотрел очередную дыру. — Не то. Так вот, куда делся твой левый глаз?

Какое-то время тишину нарушали только хлюпающие шаги беглецов.

— Ну... если тебя держали в камере с кроватью и со сменной одеждой, то меня приковали к холодной стене... и пытали.

Вартаз замолчал, и лишь изредка от него слышались неизвестные ругательства.

Анар сам додумал историю о потере глаза и поёжился. Пытки — страшная штука, если их проводят сумасшедшие люди, а в этом замке такие имелись. Теперь в голове прокручивались разные картинки пыток горца, и Анар не мог выкинуть жуткие образы. Он не успел как следует осмотреть Вартаза, лишь заметил повязку на левом глазу, которая пропиталась давно запёкшейся кровью. Анару оставалось только гадать, чтобы понять, какие мучения испытал на себе горец.

— Теперь я по праву могу именоваться Острым Глазом, — Вартаз засмеялся.

Анар не ответил, а только растянул на лице улыбку.

Они прошли ещё триста шагов, прежде чем Анар указал на проём в стене. Он просунул туда руку со светящимся камнем и, после недолгого изучения, залез туда сам.

Проем представлял собой прорезь в стене, шириной в полшага, позволяющий легко протиснутся взрослому человеку. Неровные края царапали тело, отчего Анар морщился и поглядывал на Вартаза, который в отличие от него, лез полуголый. Отмучившись, они очутились в параллельном туннеле, где воды снова было по колено, но она была намного чище, а пахло здесь только сыростью.

Анар услышал всплеск.

— Ты чего?

Горец плескался в воде, растирая кожу.

— Если меня снова схватят, то я буду хотя бы чистым, — ответил Вартаз. — Присоединяйся.

Ходить снаружи, распространяя зловоние — не лучшая идея, и потому Анар тоже сел в воду.

— Откуда это вода? — Вартаз с довольным лицом растирал кожу.

— Это проточная вода из родников, она снабжает замок питьём, а остатки спускают дальше, в поселения, — объяснил Анар, вспоминая уроки из детства.

Анар провёл в этом замке все детство и юность, его впервые били именно здесь, и он отвечал тем же. Первые друзья и враги, разочарования в жизни — и радость служения. Он давал в главной зале клятву и принимал посвящение. Можно сейчас окунуться с головой в холодную воду и предаться воспоминаниям.

— Это твой дом детства? — спросил Вартаз, отжимая штаны — единственный атрибут его одежды.

— Да... и я предал его, — с сожалением ответил Анар.

— Они простили тебя, — горец улыбнулся и показал на отсутствующий глаз, — я им заплатил за твой проступок.

— Мне кажется, за то время, что мы провели в заключении, ты немного... э, того.

Вартаз расхохотался, да так, что смех эхом прокатился по туннелю.

— Пошли, нам надо торопиться, — Анар хлопнул друга по плечу и широко зашагал дальше по туннелю.

— После той ямы в лесу эти камеры — пустяки, — с весельем в голосе сказал Вартаз.

— Ага, ты это глазу своему скажи, — парировал Анар и смягчил слова широкой улыбкой.

Улыбка на лице Анара не хотела сходить. Он шагал вперёд, обдумывая положение, в которое попал с Вартазом. Если его не обманули, то в заключении они провели больше восьми месяцев, хотя по их внешнему виду и не скажешь. Единственное напоминание — выколотый глаз горца и ноющие ноги, не привыкшие к таким прогулкам. Кормили пленников хорошо, будто свиней на убой. Анар так и не мог понять это странное отношение. Казалось, они нужны для чего-то...

— Долго ещё? — глубоко вздыхая, спросил Вартаз.

— Нет, скоро будем на месте, — Анар старался успокоить не только друга, но и себя. Путешествие по сточным туннелям продолжалось неожиданно долго.

— А что будет дальше? Как мы уйдём от погони? Наверняка ведь нас уже ищут...

— Честно? Я даже не предполагаю... я знаю только как выбраться отсюда, — Анар остановился и заглянул в очередную дыру в стене. — Не та, значит, следующая.

Анар зашагал дальше, хлопая ладонью по мокрой стене, боясь пропустить какую-нибудь дыру или выступ.

— Помнится мне, что, когда ты водил меня по лесам, твоё настроение было более приятным, — Анар сунул руку со светящимся камнем в следующую тёмную расщелину. — Наконец-то... сюда.

Он пробрался внутрь, освещая перед собой путь. Свет от камня отгонял тьму только на пару шагов вперёд, поэтому Анар медленно передвигал ногами, чтобы не оступится. С одежды стекала вода и делала пол скользким.

Пробравшись дальше, Анар упёрся в стену. Он поднял руку вверх, потом медленно опустил разглядывая препятствие из серого камня. В самом углу он заметил рычажок, поросший мхом, и дёрнул за него. На мгновение свет, пробившийся через щель, ослепил его. Анар выругался и толкнул стену, каменная преграда заскрежетала, и он вывалился наружу, упав на мягкую траву. Запах свежего воздуха вскружил ему голову, и он глубоко задышал.

— Мы сделали это...

— Если ты выведешь нас подальше отсюда, эта история будет достойна слушателей, — сказал Вартаз и упал рядом.

Анар поднял голову и прищурил глаза. Недалеко от них отбрасывала тень на траву телега с двумя запряжёнными в неё кобылами. Крытая серой материей, она напоминала обозный фургон, и отличалась лишь меньшими колёсами. Лошади хлопали себя хвостом, сгоняя надоедливых мух, жевали сочные растения и вели себя спокойно, будто стоянка в этом месте для них — обычное дело. Возница своё присутствие не выказывал, может даже его вообще не было.

— Долго сидите господа, — из повозки послышался чей-то голос. — Прыгайте в телегу и укройтесь брезентом.

Анар решил, что вопросы будут здесь лишними, помог Вартазу подняться, и они вместе прыгнули внутрь. Колёса заскрипели, и телега тронулась.

Повозка двигалась медленно, собирая на пути все ухабы. Анар подпрыгивал на каждой кочке и сжимал зубы, чтобы не издавать лишних звуков. Такое путешествие могло занять много времени, и, похоже, синяков набьётся больше, чем за все время плена. В голове крутились мысли о том, куда их везут, и этот вопрос вертелся на языке, но Анар не решался спросить.

Неизвестно, сколько времени прошло, но тишина сменилась на людской гул. Анар предположил, что они выехали на оживлённую дорогу, и теперь будет решаться их судьба. Если они попадутся, то заключение в камере окажется более жёстким, чем прежде. Анар представил магистра Адара, брызгающего слюной и ломающего мебель. Бывший наставник вряд ли оставит такое оскорбление просто так.

Кочки исчезли, зато почувствовалась мощёная дорога. Голоса людей становились громче и заставляли Анара вздрагивать после каждого крика. В таком состоянии он ехал ещё примерно полстражи. Вскоре, после очередного отклика, телега остановилась.

— Что везём? — голос прозвучал приглушённо, видимо, человек задавший вопрос, носил шлем.

— Ничего особенного, господин, два трупа на кладбище. Из замка... заключённые подохли, вот и приказано мне похоронить их, — возница говорил так уверенно, что Анар и сам был готов в это поверить. — А вы проверьте, только они воняют... три дня уже лежат.

— Ну вот ещё, не хватало мне падаль нюхать, — голос прозвучал с омерзением. — Езжай давай, не загромождай проезд.

Щёлкнул кнут, и повозка дёрнулась.

Анар расслабился и выдохнул. Так повезти могло только очень удачливому человеку, и в этот список Анар не входил. Возница явно пользовался успехом у судьбы.

Анар повернул голову в сторону Вартаза. Горец спокойно сопел и ни на что не обращал внимания. Анар усмехнулся и прикрыл глаза. В памяти всплыл образ принцессы.

Все так странно получилось... Он предал ради неё орден, а она сослала его в лес, гонятся за северными дикарями. Может, Илена знала, что погибнет, и поэтому отправила его подальше — не хотела смерти Анара — ради какой-то цели. Нет, просто так решила судьба, которая хочет, чтоб он мучился, за предательство. Илена бросила его, покинув этот мир. Хотя... её тела никто не видел. Говорят, принцесса погребена вместе с Аберфорком и с их не родившимся ребёнком в горе Рашад, в самом центре пещер, и их покой охраняет дюжина золотой стражи. Вот пришёл конец королевской семье Илурии, и мечта Анара служить принцессе превратилась в пыль, а сам он теперь — преступник. Вопрос, мучивший его в подземельях замка, возникал всё чаще: а стоит ли вообще жить? Анар пообещал себе, что сначала вытащит Вартаза, а уж потом отдаст себя судьбе.

Телегу тряхнуло, и Анар очнулся, сдёрнув с себя брезент. Слава судьбе, они ехали среди деревьев, и кроме них здесь никого не было.

— Долго ещё трястись? — Анар повернулся к вознице.

— Нет... всё, добрались, — незнакомец показал рукой на одинокий домик на опушке.

Дом из сруба стоял на краю леса и представлял собой печальное зрелище: поросшая травой крыша, покосившиеся окошки и осевшие стены. С одной стороны дома росли кусты с красными ягодами, а перед дверью простиралась поляна. Рядом выглядывал [откуда?] колодец с осыпавшейся каменной кладкой. За ним громоздилась куча гнилых поленьев, когда-то заготовленная впрок неизвестными хозяевами. Все это окружал лес, стеной прикрывая поляну от чужих глаз.

Анар толкнул друга и спрыгнул с телеги. Он потянулся, позволяя похрустеть костям, и широко зевнул.

— Здесь вы пробудете, пока мой хозяин не навестит вас, — зашевелились узкие губы возницы. Старое лицо покрывала седая щетина, а на голове росли редкие волосы. Он нервно сжимал поводья и не выпускал их из рук, будто они пришиты. — В повозке заберите два мешка... там еда. Я буду заглядывать к вам иногда, и советую не покидать этой опушки. Остальное найдёте в доме.

Возница ещё не договорил, а Вартаз во всю пыхтел и вытаскивал провизию из телеги. Он закидывал мешки за спину, а его ноги подкашивались.

— И долго нам здесь сидеть? — спросил Анар.

— Этого я не знаю, сколько надо, столько и просидите, — старик дёрнул поводья, и две кобылы, фыркая, развернулись к лесу. — Ждите меня через четыре дня.

Телега удалялась, покачиваясь на кривых колёсах, и вскоре исчезла из виду. Анар проводил её взглядом и направился к дому. Измученный Вартаз уже сидел на крыльце, его лицо покрылось потом. Он раскладывал продукты, поднося их к носу и принюхиваясь.

— Ну, теперь я могу послушать историю о нашем чудесном спасении, — горец разломил буханку и откусил кусочек.

— Ну что ж, давай поедим...

Глава 2.

На широком столе, который стоял прямо перед окном, поблёскивал на солнечных лучах 'Верный крови'. Меч, завёрнутый в синюю материю, обнажал только эфес, с навершием в виде когтистой лапы, которое держало прозрачный камень. По соседству с клинком мирно покоились книги и исписанные листки бумаги. На краю стола величественно лежала корона, с восемью зубцами, украшенными брильянтами, размером с кончик мизинца.

— Ты уверен, Весул?

— Да, Ваше Величество, — ответил черноволосый парень.

— Брось, ты же знаешь, я не привык к такому обращению, — проговорил Далай, нервно прокручивая в пальцах, излюбленную указку. — Просто, господин... когда наедине.

Весул бросил выразительный взгляд на третьего участника беседы, человека со шрамом, который сидел рядом и задумчиво почёсывал короткую бороду. Радужка его глаз имела красноватый оттенок, и смотрел он в сторону — на большой книжный шкаф.

— Он поддерживает все наши взгляды, можешь говорить спокойно, — Далай махнул рукой. — Дакхар, ты точно все рассказал?

— Да, мой господин, — наёмник поджал губы, так что они превратились в узкую полоску и кивнул. Он выглядел, как-то отстранённо. — Мы убили колдуна и забрали меч у умирающего принца. Кольцо отсутствовало, — Дакхар задумался. — Нет, господин, живота у принцессы точно не было. Она бы не смогла спрятать пузо, под доспехами-то. Я, конечно, не баба, но знаю точно, что ребёнка надо вынашивать девять месяцев.

— Это я и без тебя знаю, — буркнул Далай.

— Господин, я полгода изучал инцидент у горы Рашад, — Весул с серьёзным видом раскрыл папку. — Там был сильный всплеск магии. Возможно, с ребёнком Аберфорка и Илены поработали колдуны Земорда. Конечно, я не нашёл упоминаний в книгах о магии, которая способна... как-то... — помощник пытался что-то изобразить руками, — родить ребёнка. Здесь наверняка замешана магия крови, ведь принцесса Илена ею владела, хоть и не могла управлять. Её маг, по сведениям, был предателем. Скорей всего, он и помог. Если, конечно, Дакхар не врёт и верно утверждает, что он убил Земорда. Просто я в этом сомневаюсь.

Дакхар впился взглядом в Весула.

— Я лично всадил клинок ему в спину, — прошипел наёмник.

— А ты уверен, что это был он? — Весул не унимался.

— Т-сс, — Далай прижал окольцованный палец к губам. — Как тогда они смогли незаметно вынести ребёнка, да так, что даже моя сестра не знает?

— Есть свидетели, что ребёнка забрала служанка принцессы, Айза, и бывший командир королевской гвардии, капитан Олден, — похоже, Весул знал многие тайны.

— Подожди, есть свидетели? — Сердце Далая застучало быстрее.

— Ну... Уже нет, — помощник приблизил кулак к шее и сделал движение вверх, при этом высунув язык.

— Ты что их — повесил?

— Нет, они сами.

— Иногда я не понимаю кто страшнее, ты, Весул, или Дакхар, — Далай поднялся со стула и начал бродить по кабинету.

Стена помещения, вдоль которой он ходил, была заставлена книгами, они стройными рядами ложились на полки. Далай, держа руки за спиной, прошёл дальше, огибая диван, и остановился у шкафа со стеклянными дверцами. Внутри шкафа красовались статуэтки, которые бережно коллекционировал брат Далая.

— Кто сейчас командир королевской гвардии? — спросил Далай, продолжая вглядываться в коллекцию брата.

— Капитан Кэлло Холин, — быстро ответил Весул.

— Ха, я его знаю, — Дакхар привлёк к себе внимание. — Он чуть не сорвал мои планы в пещерах, убил троих.

— Сын лорда Кэллторна? — Спросил Далай, поглаживая края чёрной статуэтки в форме лошади, выполненной из мрамора.

— Да, единственный офицер, выживший в горах и добравшийся до Вистфорка. Его даже не повесили. Королева Динария отправила его в предгорье, воевать с горцами: после смерти принца они совсем взбунтовались, даже те, кто прежде давал клятву крови. Как они смогли её разорвать — до сих пор не понимаю. Они должны служить королеве, ведь она той же крови, что и принц.

Далай резко развернулся, подошёл к столу и хлопнул по нему ладонями, отчего бумаги разлетелись, а 'Верный крови' подпрыгнул.

— Ты идиот, Весул!

От крика Далая Дакхар даже не вздрогнул, а лишь рассмеялся, прикрывая рот четырёхпалой рукой. Мизинец, который отсутствовал, когда-то отрезали в подземельях Вистфорка, в угоду Далаю.

— Конечно, горцы не смогли разорвать клятву, — Далай уселся в кресло. — Просто у них — ребёнок наследников!

Далай пришёл в бешенство.

Полгода искать концы! А всего лишь надо было заглянуть в папку Весула... Ребенок в горах, в окрестностях Халапа, это точно.

— Господин, я даже... — Весул прижал к себе папку. — Я верну его... сюда.

— И как ты это, интересно, сделаешь? Придёшь туда, скажешь: здравствуйте я от дяди Далая и хочу забрать ребёнка? Тебя там сразу освежуют и скормят северным кошкам, — с каждым предложением Далай хлопал по столу, отчего бумаги взлетали, как листья при порывах ветра. — Нет! Нам нужен кто-то другой. Кого знают, кого служанка принцессы -Айза, примет за своего.

Далай перевёл взгляд на наёмника.

— Побег совершён, — Дакхар будто знал, какой ответ от него ждут.

— Передашь ему меч и письмо. Их он должен вручить опекунам ребёнка, то есть служанке и капитану Олдену, — Далай откинулся на спинку кресла. — А я через бумагу попробую убедить их. Он все же мой внучатый племянник, и сейчас — наследник престола трёх королевств. Трёх королевств... да всей Самарии! Властитель всей Самарии, вот он кто!

Далай рассмеялся. Он мог себе представить, что начнётся, когда все узнают о наследнике. Тем более сестра. Да он хотел видеть её лицо. Как только слух о живом ребёнке, галопом пронесётся по Самарии — первым же королевством, которое захлестнут волнения, будет Илурия, которая пережила смерть владыки и его дочери — Илены. Страна без короля — противоречит всем пониманиям. Народ возрадуется ребёнку обожаемой Илены, которую любили не только в Илурии, но и Вистфорке.

— Как там моя сестра? — Далай с неприязнью задал этот вопрос. Будь на то воля — он вообще ничего не хотел о ней слышать. Но в игре, которую она сама же затеяла — по-другому ни как.

— Родила сына, — ответил Весул. — Вспоминает вас недобрым словом и громогласно обвиняет в смерти мужа. К тому же приплетает сюда и смерть Аберфорка. Также ведёт переговоры с Илурией, дабы обвинить вас в...

— Знаю, знаю, — Далай отмахнулся. — Единственная смерть на мне — это король Утфорк, — он прикрыл лицо ладонями, сожалея о своём промахе. — Я хотел отравить свою чёртову сестру, но как-то все не так пошло. Он в жизни никогда не пил красного южного. Ему что, силой в рот это вино вливали?

Вспомнив про вино, Далай потянулся к кубку, одиноко стоящему на углу стола и подхватил его двумя пальцами.

— Теперь против нас Илурия, Вистфорк, — Далай тыкал указкой в карту, висевшую слева от него, — гребные фанатики из ордена храма. Все! Все против меня! — он посмотрел на кубок с вином, который сжимал в правой руке и поднёс его к губам, а потом жадно глотнул.

— Ещё священники...

— Да! Ещё и эти, — Далай ткнул указкой в Весула. — Прихвостни нового бога просто атаковали моё королевство. Как только я взошёл на престол — повылезали из всех дыр. Дамас кишит ими!

— Может... — Дакхар провёл пальцем по горлу.

— Ты предлагаешь отрезать ещё один палец?! Дакхар, ты тоже идиот! Вы оба решили свести меня с ума своими глупостями! — недовольно прокричал Далай. — Меня потом народ самого повесит, если я трону хоть одного человека в белой рясе. Надо придумать что-то другое, такое... чтоб щёлкнул пальцем — и у них что-нибудь отсохло.

Далай нервно защёлкал пальцами.

— Магия, мой господин, говорят на них не действует... божий щит их защищает, — объяснил Весул с широко раскрытыми глазами. — Мой осведомитель сообщает, что они проходят обряд в Конкаве, это священное действие потом бережёт от всякого колдовства.

— Лекоронт... сменил власть в Конкаве и теперь у меня под задом здоровый прыщ, размером в целый город, — Далай допил вино и убрал бокал. — Интересно, где он сейчас?

— Пропал, никто не знает где он.

— Ну и хорошо, ему надо отдохнуть от этого дерьма, — Далай взял первую попавшуюся бумажку и пробежал по ней взглядом. — Весь день я что-то читаю и подписываю. Оказывается, быть королём — это такая нервотрёпка. Такими темпами я с ума сойду.

Прошло шесть месяцев с тех пор, как лорд Далай взошёл на трон Южного королевства. За время царствования он успел многое наладить и упрочить власть короля. Что было разрушено, то построено. Что украдено, то возвращено. Даже регулярная армия прибавила в численности. Хотя Южное королевство меньше Вистфорка и Илурии, охранять границы приходиться также тщательно. Далай уделял время всем вопросам, рассматривал все просьбы, щепетильно относился к каждой мелочи. Он успокоил народ, разволновавшийся за время болезни брата. Навёл порядок по всей территории королевства. Только дворяне оставались недовольными. Но они вечно перечат — любому королю.

Главный же вопрос — угрозы со стороны Илурии и Вистфорка, оставался открытым. Теперь ещё и объявившийся ребёнок, из-за которого пламя войны пожрёт Самарию, если не вмешаться. Далаю надо успеть потушить пожар ещё в зародыше.

Большой сход, который случится совсем скоро, расставит игроков по своим местам, и Далай хочет занять лучшее место. Конечно, если война не разрастётся ещё больше, тогда на свидания с сильными мира сего ходить не стоит.

Далай протянул руку к короне и взял её за зубчик. Он надел корону на голову, скрестил руки на груди и взглянул на меч, лежавший на столе.

— Так, Дакхар, можешь отправляется в Илур, — Далай развернулся и оглядел карту. — Освободишь Нарушителя, дашь все что потребуется. Попробуй ему втолковать о том, что только он сможет помочь. Но сделать это надо так, чтобы он отнёсся к этому со всей серьёзностью. Будто это клятва.

— Смешно. Нарушитель клятвы вновь должен будет держать клятву, — Дакхар усмехнулся и поправил черные волосы.

После чего наёмник встал с кресла, поклонился и покинул кабинет.

Глава 3

Одиноко стоящий среди величественных деревьев домик окутала утренняя дымка. Из трубы на крыше клубился редкий дым. По заросшей травой черепице прыгали птицы, щебеча в лучах утреннего солнца.

Дверь хижины распахнулась, и в проёме показался Вартаз. Горец только что проснулся, и поэтому выглядел как мятый лист бумаги с дыркой на первой строке. Анар все ещё не привык к отсутствующему глазу Вартаза.

— Доброе утро, — пробубнил Вартаз и опустил голову в бочку с водой, которая стояла рядом с крыльцом.

Анар лежал на траве, сложив руки за кудрявой головой, и поглядывал на друга. Он жевал конец соломинки, а пальцы босых ног подёргивались, будто пытались сыграть на органе.

— Ты долго спишь, — заметил Анар.

— Я не на службе, могу спать сколько захочу, — проворчал Вартаз. — Тем более — чувствую я, что скоро будет не до сна.

Горец был явно не в духе.

— Возможно, ты прав. Мы торчим здесь уже двадцать дней, и кроме ворчливого возницы и его скрипучей телеги никого не видели. Я начинаю скучать, — Анар сплюнул соломинку и сел. — Я почти набрал форму, и теперь меч не вылетает у меня из руки.

— Зато моя стрела до сих пор не может попасть в цель, — Вартаз выволок из дома мешок и кинул возле кострища.

— Может, для меткой стрельбы все-таки нужны два глаза?

— Руки трясутся, — Вартаз посмотрел на ладони.

Анар чувствовал себя виноватым. Пока он отдыхал в комнате с кроватью и письменным столом, с дневным светом и сменной одеждой, друга пытали и держали в вонючей камере. Вартаз лишился глаза и родины, он не знал, что с его семьёй, он за тысячу лиг от дома. Хотя есть ли теперь этот дом вообще?

— Ты обязательно вернёшься, Вартаз.

— Куда? Скажи мне? Даже не зная, что происходит там, — Вартаз поднял руку. — Кругом война.

Анар сдвинул брови.

— Если ты не видишь пожарищ и не слышишь звон стали, это не значит, что её нет. Война плотно засела у людей вот здесь. — горец приложил руку груди. — Два великих господина погибли. Это не пройдёт бесследно.

— Ты же говорил, что они живы?

— Я говорил, что чувствую их кровь... клятва... зов крови... понимаешь?

— А, это могут быть родственники принца, — предположил Анар.

— Возможно, — Вартаз разложил хворост и высек искру. — Величественная болтовня требует энергию, надо поесть.

Анар рассмеялся.

— У меня никогда не было друзей.

— Когда держишь клятву, их не может быть... только клятва, — горец подкинул пару деревяшек к разгорающемуся костру. — Варёное мясо или варёное мясо?

— А хлеб там есть?

Вартаз улыбнулся и поставил котелок на костёр, зацепив за треногу.

Уничтожив солидный кусок говядины, булку, десяток картофелин и кувшин не лучшего вина, Анар вновь принял излюбленное положение. Он закинул руки за голову, а в рот не забыл взять очередную травинку.

По небу проплывала пара кучерявых тучек. Солнце подходило к зениту.

— И долго ты так будешь валяться?

— А что? Я свободен, делаю что хочу, — Анар закрыл глаза.

— Дурак. Ты выбрался из заточения, и меня прихватил. Значит, кому-то ты обязан.

— Не забывай, я — Нарушитель клятвы.

— Я смотрю, ты начал гордиться вторым именем, — раздался со стороны леса грубый незнакомый голос.

В груди у Анара всё сжалось, и он вскочил на ноги. Вартаз уже держал на прицеле двух незнакомцев, словно хотел поразить их одной стрелой. Хотя с его-то трясущимися руками вряд ли он бы попал и в одного.

Человек с короткой бородой и не очень симпатичным шрамом на смуглой щеке мягко ступал по траве. Второй, с подвёрнутым рукавом балахона, стоял позади, прячась за силуэт товарища, будто дальше идти ему мешал невидимый барьер.

Смуглый мужчина остановился в пяти шагах от Анара.

— Мы не договаривались, что ты уведёшь из-под носа храмовников ещё одного, — правая бровь незнакомца подёргивалась, словно кто-то её зацепил крючком и дёргал за ниточку.

— Мы с тобой вообще ни о чём не договаривались, — Анар пытался вспомнить, где он оставил меч.

— Скажи своему горному другу, пусть снимет стрелу с тетивы.

— Нет, — Анар покачал головой.

— Тогда пусть он направит её... на моего спутника, — незнакомец махнул рукой себе за спину.

Вартаз чуть изменил положение лука.

— Кто ты?

— Я тот, кто помог тебе бежать, я тот, кто сделал тебя самым разыскиваемым врагом ордена храма, и я тот, кто просит ответной услуги, — незнакомец поднял руки. — Хотя, я думаю, ты с радостью возьмёшься за работу, которую я тебе предложу.

— Твоё имя?

— Дакхар.

Анар жестом указал Вартазу убрать лук и предложил новому знакомому сесть рядом с ними.

Дакхар прошёл вперёд и сел на траву, скрестив ноги. Его глаза переливались оттенками красного, малоприятный шрам делил щеку пополам, а улыбка... лучше бы он совсем не улыбался. Его спутник так и остался на месте.

— Говори.

Дакхар просунул пальцы под капюшон и скинул его. Теперь голову прикрывали только беспорядочно растущие волосы.

— Мой господин просит тебя выполнить одно задание...

— Хм, у тебя есть господин?

— У каждого должен быть господин, свобода только для идиотов, — Дакхар почесал бороду и сплюнул в сторону.

— Наши господа погибли, и пусть мы будем идиотами, но других господ я искать не собираюсь.

— А зря, её ребёнок...

— Чей ребёнок? — спросил Анар.

Позади зашевелился Вартаз.

— А твой друг догадался. Он умнее, чем кажется, — Дакхар улыбнулся, чем вызвал ещё большую неприязнь к себе. — Ребёнок Аберфорка и Илены... он жив.

В голове Анара, что-то щёлкнуло. Будто маленький маг, находящейся там, внутри, что-то взорвал. Анар онемел. Он пытался сложить одно с другим, но картина происходящего распадалась на тысячи осколков. Вопрос 'как такое может быть?' встал поперёк горла.

— Ох, вы наверно в недоумении, — Дакхар вновь оголил зубы. — Эту дилемму решали лучшие аналитики Самарии, — незнакомец посмотрел на Вартаза. — Аналитики это...

— Я знаю, что это, — горец продолжал стоять позади Анара и прижимать к щеке тетиву.

— Во время похода Илена забеременела, а на горе Рашад с помощью магии ребёнка вытащили. И теперь он в здравии, живёт в горах, под крылом твоих собратьев, — Дакхар кивнул на горца. — И Айзы с капитаном Олденом.

— Бред, — Анар поднялся и пошёл в сторону дома. Двигался он скованно и настороженно, словно его ноги пришиты к телу нитками, которые вот-вот лопнут.

Очутившись в хижине, он взял со стола кувшин и вышел обратно.

— Бред, — повторил он и прямо из кувшина, жадно, заглотал вино.

Анар передал кувшин Вартазу и вытер рот рукавом.

— Как такое может быть? Они были знакомы всего два месяца, а ребёнок должен...

— Поверь мне, это правда, — Дакхар перестал улыбаться. — Магия крови... они использовали магию крови. Я не знаю, что за хитрое заклинание было использовано, но ребёнок родился живым и здоровым.

Анар задумался. Погибнуть, чтобы дать жизнь... Принцесса напоследок удивила. И как быть?

— Что твой господин хочет от нас?

— Вы должны доставить одну вещь, — Дакхар поднял руку и его спутник зашевелился.

Он подошёл ближе и вытащил из-под плаща свёрток синей ткани. Дакхар взял его и положил перед собой, откинув край материи.

Гарда в форме расправленных крыльев. Анар узнал его.

— Это 'Верный крови', — сказал Дакхар.

— Я знаю. А 'Листья Веры', где они? — Анар также вспомнил про клинки принцессы.

— Этого я не знаю, смог достать только этот меч. Принц умер практически на моих руках, спасти его не получилось, — казалось, Дакхар говорил с сожалением. — Зато я отомстил за него, убил некроманта.

— Извини, спасибо не скажу, — Анар поднял меч, синяя ткань обвисла и показались очертания клинка.

— Советую не брать за рукоять, — Дакхар поднял палец. — Меч эльфийский и... кто знает, какая магия его окружает.

— И здесь эльфы, — усмехнулся Анар.

После долгого молчания Вартаз подошёл к Дакхару.

— Где сейчас ребёнок? — голос горца прозвучал, словно гром в небе.

— Точно сказать не смогу, в горах...

— Горы большие и высокие, — прервал Дакхара Вартаз.

— В предгорье, где-то в окрестностях Халапа, — уточнил человек со шрамом.

— Значит, в самом Халапе. Брошенная крепость в горах.

— Сразу предупреждаю, все предгорье кипит, — Дакхар поднялся. — Солдаты королевы сражаются с горцами. Граница Илурии и Вистфорка тоже в напряжении. Самария в хаосе. К тому же за вами по пятам будут следовать рыцари ордена храма. И если вы попадётесь...

— Мы не попадёмся, — ответил Анар. — Нам нужны кое-какие вещи.

— Само собой, — Дакхар сунул руку за пазуху и достал желтоватый конверт. — Это письмо передадите капитану Олдену или Айзе.

Анар взял конверт и повертел его, надеясь найти какую-нибудь надпись.

— Хорошо.

— Через стражу появится мой человек, он снабдит вас всем необходимым и отвезёт до ближайшего поселения. Там вы переночуете, а утром двинетесь до Илуна. В городе вас найдёт один торговец, ему передадите вот это, — Дакхар достал ещё один конверт. — И с его караваном отправитесь в Грофорк. А там... — он развёл руки.

— Мы справимся. Однажды я уже бывал в тех краях, — Анар выхватил конверт из рук Дакхара и добавил его ко второму. — Только почему Грофорк? Можно пересечь границу и в другом месте — выше, к северу.

— Границы тщательно охраняются, а с купцом вы спокойно попадёте в Грофорк. Так, что по дороге, вам будет сподручнее. Основные силы храмовников — ищут вас в полях и лесах, далеко от тракта. И кстати, им нельзя пересекать границу Вистфорка, так что по дороге вы доберётесь быстрее, — объяснил Дакхар.

— Ясно, — ответил Анар и добавил:

— Ещё пожелания?

— Доставьте меч — это символ власти. Вы же понимаете, что ребёнок — наследник не только трёх королевств, а всей Самарии.

Дакхар выглядел как обычный наёмник и вызывал у Анара отвращение. Но говорил человек со шрамом с такой истовой верностью своему господину, будто лично давал клятву истинному правителю Самарии.

— Может, напоследок ты скажешь имя своего хозяина, для большего доверия?

— Король Далай, правитель Южного королевства, — наёмник произнёс это так, словно его господин могущественней всех королей, вместе взятых.

— Брат королевы Динарии... Значит, она ищет внука?

— Нет! — запротестовал Дакхар. — Она ни в коем случае не должна узнать о ребёнке, она — его погибель.

— Собственная бабушка?

— Ты многого не знаешь, Нарушитель. Я не буду тебя в чём-то убеждать. Возможно, ты сам когда-нибудь поймёшь, кто прав, а кто неправ. Но сейчас... Просто сохрани тайну.

Дакхар слегка поклонился и накинул капюшон. Он развернулся и позвал спутника. Анар проводил их взглядом до самой границы леса — и только потом вздохнул спокойно.

Странная парочка: у одного не хватает мизинца, а у другого — кисти руки.

Глава 4.

Каменистая дорога вела к горизонту через зеленные поля. На границе земли и неба вырисовывались домики. Солнце уже опускалось, а появившиеся вдалеке постройки придавали уверенности, что ночлег пройдёт в тепле и спокойствие.

Фургон тащился вдоль поля, засеянного пшеницей, и вяло покачивался, как лодка на маленькие волнах. Две лошади, тащившие крытую телегу, поочерёдно фыркали и мотали головой, видимо, общаясь между собой. Отдых предвкушали не только люди.

Внутри повозки, соседствуя с мешками зерна и прочим фуражом, Анар с угрюмым лицом тщательно раскладывал вещи, которые должны помочь в предстоящем путешествии. Его друг молча сидел в конце телеги. Свесив ноги, Вартаз вглядывался в даль, прощаясь с пейзажами Илурии.

Анар взвесил в руке кошель — и кинул в левый мешок. Туда же положил две рубахи, штаны, два кинжала и бурдюк с водой. С правым мешком он повторил то же самое, добавив два конверта, а кошель с монетами привязал к широкому ремню на талии.

Вещи, которые им вручил возница — скудноваты. Хотя два увесистых кошелька с лихвой разглаживали это неудобство: на них можно купить остальное.

Сутулая спина возницы, укрытая серым вязаным плащом, загораживала весь вид. Анару приходилось привставать или заваливаться набок, чтобы увидеть дорогу.

— Старик, долго ещё?

— Полстражи — и мы будем в деревне, — буркнул возница.

Вот же!.. Спина Вартаза, кажется, ещё шире, но вид не загораживала.

— Держи, — Анар подкинул мешок. — Там твоя половина: деньги и вещи.

Вартаз остался сидеть в прежнем положении, не обратив на мешок, стукнувшийся о его плечо, никакого внимания. Даже не дрогнул.

Анар плюхнулся на мешки и растянулся, как кошка. Он принялся изучать потолок фургона. Исследуя крепления, Анар подмечал слабости, а потом искал решение проблемы. Вполне можно залечь в тихом городе и чинить навесы и крыши, хотя он даже в этом не разбирался. Одно дело потеть в доспехах и махать мечом — другое, работать руками и создавать, а не ломать.

Время тянулось, как липкая древесная смола.

Телегу тряхнуло. Анар ударился локтем о борт и застонал от острой боли.

— Аккуратней!

— Приехали, — ответил возница и снова замолчал.

Вартаз подхватил мешок и спрыгнул с фургона. Анар последовал его примеру. Они поравнялись со стариком, в ожидание напутствия.

— Чего встали? — проворчал возница. — Там трактир, — он махнул рукой. — 'Мокрый ручей', там и переночуете, а я — обратно.

Старик дёрнул поводья, повозка заскрипела. Фургон развернулся и направился назад.

Вартаз сплюнул, выругался на языке горцев и кинул мешок за спину.

Поселение состояло из одной улицы, расположенной вдоль дороги, по которой они приехали. Около тридцати домов облепили тракт по краям, как ягоды — веточку. Строения имели, в основном, один и два этажа. Но три из них — имели на этаж больше. Деревянные постройки стояли на каменных фундаментах, доходивших Анару до груди. По три окна на этаж. Каждое из них дополнялось ставнями, а треугольные крыши протыкались парой дымовых труб. По дороге слонялись люди. Один седовласый старик, с бородой до груди, тянул за собой тележку с одним колесом. Пара пышногрудых девах, с коромыслами на плечах, при каждом шаге качались, как деревья на ветру. На гостей они не обращали внимания или делали вид. По обочине бродили три коровы и лошадь с жеребёнком, а по мощёной дороге стучали колеса повозки, на которой восседал худощавый парнишка. Наверно единственный, кто искоса поглядывал на гостей. Вот и всё движение.

— Что за название такое: 'Мокрый ручей'? — первым заговорил Анар.

— Откуда я могу знать, это твоя родина, — буркнул Вартаза.

Анар промолчал и пошёл вперёд, оглядывая крепкие дома и жильцов, высовывавшихся из окон, как мыши из нор.

Через несколько десятков шагов, ряд двухэтажных домов, разделило трёхэтажное здание, поднятое полностью из камня. По четыре окна на каждом этаже, с крышей из зеленоватой черепицы и большим входом посередине. Дом в эту маленькую деревню не вписывался. Он даже отличался от других трёхэтажных зданий, у которых по верх каменного фундамента, нагромождался сруб из толстых брёвен.

Над крыльцом качалась вывеска, которую Анар приметил, когда разглядывал улицу. Прямоугольная доска с яркой синей надписью, поскрипывала от порывов тёплого ветра.

— 'Мокрый ручей', — прочитал Анар.

Вартаз первым направился ко входу. Доски под его ногами скрипнули, и горец пропал внутри каменного здания.

— Меня подожди, — Анар окрикнул Вартаза и зашагал следом.

Первый этаж трактира, оказался маленьким. Хотя с виду дом внушал обратное. Слева от Анара, трактирщик начищал посуду. Массивная стойка, позволяла ему выкладывать надутые пивные кружки в четыре ряда. В другом конце зала, находилось несколько круглых столов и один длинный, который стоял около дальней стены. Между прилавком и большим столом, наверх уходила лестница. А отвратительное освящение добавляло уныния.

Анар подошёл к стойке, и встал рядом с Вартазом, который не стал дожидаться, пока Анар всё рассмотрит и уже разглядывал бутылки за спиной трактирщика.

Хозяин харчевни отложил очередную кружку и вытер руки о полотенце, заляпанное жиром. На круглом лице растянулась улыбка, будто кто-то потянул за ниточки, привязанные к уголкам губ. Его полноту, также подчёркивали толстые пальцы в форме сосисок, наверняка хорошо считавшие звонкие монеты.

— Что желаете, господа?

Анар втянул носом аромат, исходивший от куска мяса, которое жарилось на вертеле в очаге позади стойки. Мальчишка, лет десяти, все время покручивал окорок и поливал маслом из кувшина.

— Нам две комнаты и сытный ужин, — ответил Анар и по стойке покатился золотой.

Их снабдили приличной суммой: по сто золотых на каждого. Денег может хватить на год безбедной жизни, если сильно не транжирить.

— Конечно-конечно, — поросячьи глазки трактирщика заблестели, и он ринулся готовить заказ, не забыв забрать монету и пнуть мальчишку. — Я же сказал: не мешаться под ногами.

Толстяк скрылся во внутреннем помещении, откуда всё время доносились крики и бряцанье посуды.

Анар с Вартазом уселись за круглый стол, возле стены. Горец прислонил лук к стене и скинул мешок на пол. Он расстегнул коричневый кожаный дублет и оттянул ворот рубахи. Указательным пальцем залез под повязку на глазу и, скривившись, почесал свою пустую глазницу.

— Болит?

— Чешется, — сухо ответил Вартаз.

Анар снял мешок с привязанным к нему 'Верным крови', положил на пол и откинулся на стуле. Он тоже расстегнул свой дублет, того же покроя, только чёрный.

— Я не понимаю. Что с тобой? — вздохнул Анар.

— А тут и понимать нечего.

— Извини, — Анар раскинул ладони.

— Это здесь при чём?

— В ордене всегда говорили, если ты не понимаешь, что происходит с человеком — извинись перед ним.

— Ты не в ордене, — недовольное лицо Вартаза беспокоило Анара.

— Если ты не хочешь со мной идти... можешь пойти один, — Анар знал, что сморозил глупость, но решил развеселить друга.

— Я боюсь возвращаться домой.

— Боишься? — переспросил Анар. — Вроде, когда уходили, ты не был в бегах или в немилости господ.

— Дело в семье, — Вартаз положил на стол, исполосованные мелкими шрамами руки. — Я ушёл и не вернулся, бросил семью. Как я буду смотреть им в глаза, когда после долгого отсутствия вернусь?

— Времени прошло всего ничего, — Анар поочерёдно сгибал пальцы на руке. — Почти год.

Год. Илур Анар покинул ровно двенадцать месяцев назад. Сколько же действительно времени прошло...

— Ты никогда не рассказывал о семье.

— Там и рассказывать нечего, — Вартаз пожал широкими плечами. — Отец, мать и сестра. Все.

— Почему-то я думал, что ты женат.

— Мне была обещана девушка... но столько времени прошло...

Разговор прервал трактирщик.

Стол заставили тарелки с варёным картофелем, поджаренным мясом, свежеиспечённым хлебом и салатом из овощей. В центре красовался кувшин с вином, учтиво налитым из только что открытой бочки. По словам хозяина — специально для гостей.

— Приятного аппетита, господа, — трактирщик поклонился. — Вот ключи от комнат на втором этаже. Номер пять и шесть, — он протянул два бронзовых ключа.

— Слушай, у тебя есть лошади? — спросил Анар, забрав ключи.

— По золотому для господ, — толстяк вновь поклонился.

Анар достал ещё золотой. Хозяин харчевни скривил губы, а потом снова поклонился.

— Лошади будут в конюшне, — трактирщик спрятал в пухлой ладони монету и пятясь назад, ушёл.

— Настоящий ужин для господ, — захохотал Анар и проглотил кусочек мяса. — Я думаю, родители тебя поймут.

— Откуда тебе знать, у тебя нет родителей.

— Вот это обидно, — ответил Анар и уткнулся в тарелку.

Горец не ответил. Он продолжал заглатывать еду, как кузнецкая печь заглатывает уголь.

— Сестра красивая? — Анар не выдержал.

Мощные скулы замерли.

— Забудь, ей пятнадцать, — Вартаз продолжил жевать. — Хотя уже шестнадцать. И наши девушки становятся женщинами уже в двенадцать. Всё равно забудь.

— Я так просто...

За короткое время они покончили с едой и принялись за вино. Напиток ничем не отличался от того, что они пили в хижине.

— Надо выспаться, — сказал Вартаз.

— Я, наверное, не усну: по пути сюда выспался.

— Тогда не спи, завтра будешь всю дорогу клевать и ныть как ты хочешь спать, — предложил Вартаз и встал из-за стола. — Я пошёл.

Горец водрузил на себя мешок, закинул на плечо лук и колчан, мгновенье поколебался — и прихватил мешок Анара.

— Эй...

Вартаз промолчал и поднялся на второй этаж.

Трактирщик протирал тарелки и поглядывал в сторону Анара.

Заведение пустовало. Не единой души. Анар и Вартаз — единственные путники на десятки лиг или другие сидят в другом месте. Это радовало. Анар потихоньку привыкал к уединению. Лес Фелкир, потом темница ордена, хижина в лесу и сейчас — пустой трактир.

Накатила тоска. Хотелось обратно в Илурский орден, который уже не тот. Потеть в доспехах, ловить взгляды девиц, находиться рядом с принцессой и исполнять приказы.

'Свобода только для идиотов'. Слова человека со шрамом все время крутились в голове.

— Нет. Свобода не для меня.

Анар кивком поблагодарил трактирщика и поплёлся в комнату.

Утром Анара разбудил бешеный стук в дверь. Он с ворчанием поднялся с кровати, дёрнул засов и раскрыл дверь.

Свежевыбритый горец с волосами, убранными в тугой хвост, нахмурившись, глядел на него одним глазом, и всем своим видом излучал напряжение. Он стоял в полном обмундировании и в левой руке держал мешок Анара с привязанным к нему 'Верным крови'.

— Чего?

— Собирайся, нужно уходить, — Вартаз ткнул ему в грудь мешком. — Трактирщик сказал, что ночью были гости и спрашивали про двух путников, но толстяк ответил им, что здесь никого нет. Нас ищут.

— Это я знаю, — Анар бросил мешок на кровать и побрёл к стулу где висела одежда. — Сейчас оденусь.

— Я в конюшне, готовлю лошадей.

Поселение проснулось. Жители вовсю передвигались по единственной улице, таская с собой тюки и различные инструменты для посевной. Солнце ласкало крыши зданий и припекало спину.

Около главного входа ждал Вартаз верхом на коне песочного цвета. Рядом конюший придерживал за уздечку второго — чёрного. Анар залез на коня, взяв у паренька поводья.

— Уходим, — коротко сказал горец и пришпорил коня.

Они проскакали по главной улице, и покинули поселение. Анар с непривычки ёрзал в седле. Прошло десять месяцев с тех пор, как он последний раз пользовался лошадью.

Деревня осталась позади. Дорога уводила влево, где разрастался лес. Деревья, уже покрылись густой листвой, которая колыхалась от ветра.

Вартаз сбавил скорость и перевёл коня на шаг.

— Что случилось? — Анар догнал друга.

— Тише, что-то не так.

Анар поёжился от подувшего холодного ветра.

Над дорогой нависли ветки деревьев и теперь можно отчётливо разглядеть, шумевшие листья, хлопавшие на ветру. Анар оглядывался по сторонам, и его конь остановился прямо позади горца.

— Что, опять? — Анар выглянул из-за спины Вартаза.

Дорогу преградили пять рыцарей. Полдесятка вороных коней со всадниками в серых доспех. Хорошо знакомые белые кресты... Рыцари ордена храма! Рыцарь посередине сделал шаг и чуть склонил голову.

— Прошу вас сложить оружие, — голос из-под шлема звучал не очень приятно.

Анар поравнялся с Вартазом.

— Сражаться смысла нет, — прошептал Вартаз.

— Ты прав горец, — рыцарь все услышал. — Ты сполна получил наказание, поэтому я предлагаю тебе уйти с миром.

— Гарантии?

По спине Анара пробежал холодок, цепляясь за кожу ледяными ножками.

— Гарантия — слово рыцаря храма, — ответил храмовник. — Ты даже можешь забрать его вещи себе, вплоть до лошади. Нам кроме головы ничего не надо.

Вартаз склонил голову, прижав подбородок к груди:

— Прости Анар, — горец выпрямился в седле. — Советую вам попытать его, он знает много интересного.

— Ты чего, В..., — Анар договорить не успел: острая боль в голове, в глазах потемнело, словно в маленькой комнате с одним окном, в которой наглухо закрыли шторы.

Анар очнулся от жуткой боли в голове. Его тошнило, в глазах туман, суставы ломило, а во рту вкус железа. Анар в скрюченном состоянии лежал на траве, со связанными руками и ногами. Лицо прижималось к холодной земле, и запах травы ему не нравился.

Предательство — первое, что пришло в голову.

Теперь Анар на своей шкуре почувствовал, что это такое. Лучше бы горец сразу убил. Тогда бы не пришлось ощущать эту боль в душе, которая резала изнутри, кинжалом, с зазубринами на лезвии.

Судьба, он опять в плену! Похоже, это уже входило в привычку. Все дело в настроении горца. После встречи с человеком со шрамом Вартаза словно подменили. Единственное надежда, что горец доставит меч по назначению.

В голову пришла мысль, что у Вартаза не было выхода. Ради выполнения задания ему пришлось выбрать меньшее зло. Он тоже считает, что свобода — только для идиотов.

Анар выдохнул и застонал. Так глупо погибнуть! Он хотел умереть рыцарем. Но сдохнет нарушителем клятвы.

Зрение более-менее прояснилось, и Анар попытался осмотреться, насколько позволяла ночная темнота. Вокруг костра сидели пятеро. Котелок дымил и наверняка испускал ароматы блюда. Правда, Анару долбанная земля перебивала запах.

Один из рыцарей встал и повернулся к нему.

— Очнулся.

Голос прозвенел в голове и вызвал боль.

— Развяжи его, только аккуратно... не забывай, что он когда-то был одним из нас — и давай к костру, а то умрёт раньше времени. Сэр Адар Амат лично хочет его четвертовать.

Рыцарь подошёл ближе и вытащил кинжал. Рядом послышалось дыхание, исходившее из-под шлема.

Глухой звук — и человек в железе навалился на Анара. Вес давил, и Анару становилось тяжелее дышать.

— Что, черт возьми, происходит? — спросил сам себя Анар.

Послышались ещё глухие звуки, потом всхлипы, крики, лязг железа. Ещё раз крики. Застучали мечи. Точно мечи — сталь соприкасается между собой.

Анар попытался встать, но у него ничего не вышло. Рыцарь навалился ещё сильней.

Звуки [какие?] стихли, и теперь Анар слышал лишь потрескивание поленьев в огне.

Когда не понимаешь, что происходит — это хуже всего.

Рядом зашуршала трава, и Анар смог глубоко вздохнуть, будто его вытащили из воды.

— О, судьба.

— Это только я, — ответил знакомый голос.

В темноте Анар разглядел друга. Руки и ноги почуяли свободу.

— Ах, ты чёртов ублюдок, — Анар, не обращая внимания на сковывающую боль, резко поднялся и плечом снёс горца, а сам свалился в сторону. — Ты, чёртов ублюдок.

На что услышал, хрипящий хохот.

— Я тебя ненавижу, — Анар снова собрался силами и поднялся на ноги. Качаясь из стороны в сторону, он подошёл к смеющемуся Вартазу и пнул его. После чего сразу же завалился в траву.

— Чёртов ублюдок, — пробормотал Анар.

На этот раз Вартаз прекратил смеяться. Он закряхтел, обхватил себя руками и перекатился набок. Спустя несколько ударов сердца горец обмяк и распластался на земле. Из плеча сочилась кровь.

— Вартаз, ты что? — Анар поднялся на колени. Ноги подвели его. Он завалился набок от слабости.

Анар снова пере изнемогая боль, поднялся и затеребил друга. Молчание. Он взял его за подмышки и потащил к костру. Три шага — завалился набок. Ещё три шага — упал на задницу. До костра, как до Вистфорка. На пути попался труп рыцаря, пришлось обходить. У Анара подкашивались ноги, но он терпел. Медленно, но упорно, Анар тащил друга к свету.

Анара обдал жар. Он положил Вартаза рядом с костром и попытался разорвать ослабевшими руками дублет. Одежда не поддалась. Анар снял с ремня горца кинжал и дрожа, вспорол кожаную рубашку. Плечо кровоточило. Единственное лечение, которое смог придумать Анар — прижечь рану. Он положил кинжал на костёр.

— Потерпи братец, — так раздавлено, он себя ещё не чувствовал никогда. — Сейчас, сейчас.

Анар взял кинжал и, набрав воздуха в грудь, прижал к ране. Вартаз дёрнулся и еле слышно застонал.

Запах палёного мяса, вкупе с тошнотой после удара по голове, привёл к тому, что его вырвало. Желчь покинула желудок и обрызгала траву около ног. Анар откашлялся и свалился. Он ещё раз потеребил Вартаза, но не получив ответа, потерял сознание.

Глава 5.

Небо... голубое небо.

Тело ломило. Рука с трудом согнулась и потянулась к лицу. Пальцы ощупали холодную кожу и стряхнули траву.

— Ааа, — горло покинул хриплый звук.

Анар попытался привстать, но спина будто примёрзла к земле. Он перевернулся набок и, не удержавшись, ткнулся лицом в траву.

— Что за наказание? — простонал Анар и заёрзал на земле, как гусеница.

— Ты вставать собираешься?

Голова с трудом повернулась и в шее захрустели позвонки.

Около костра Вартаз подогревал на ветке кусок мяса, а на треноге из палок висел котелок, от которого шёл густой пар. Горец угрюмо смотрел на друга и свободной рукой держался за перевязанное плечо.

— Что со мной? — выдавил Анар, прижимаясь к траве щекой.

— Ты долго был связанным, мышцы затекли, — Вартаз поморщился и убрал мясо. — Надо было не двигаться. Резко встал, после того, как я тебя развязал, — он сунул в котелок кружку и набрал кипящей жидкости. — Вот, лекарственный отвар, выпей, станет легче.

Анар сделал усилие и приподнялся. Он дополз на карачках до друга и облокотился на него спиной. Обмякшее тело сопротивлялось. Руки свисали, как плети, и отказывались слушаться. Чтобы доползти, Анар истратил все силы.

Вартаз поднёс ко рту горячую кружку, и губы обожгло. Анар отпрянул от едкого запаха, выдохнул и с отвращением присосался к напитку. Маленькими глотками, он опустошил кружку, потом закашлял и завалился набок, в рвотных позывах.

— Я не пойму, кто из нас ранен, ты или я?

Анар не ответил. Желудок скручивало в узел, каждые два удара сердца. Он пальцами впивался в землю, отрывая клочья, как зверь от своей добычи.

— Что это? — простонал Анар.

— Потерпи, сейчас пройдёт, — успокаивал горец. — Дыши глубже.

Вдох — выдох. Анар повторил дыхание ещё несколько раз. Желудок отпустило, а в мышцах зажгло. Внутри начало жечь, будто в его теле разожгли костёр. Он почувствовал внезапный прилив сил: руки задвигались, ноги спокойно сгибались, ровно забилось сердце. Анар закряхтел и встал. Немного пошатнувшись, он два раза шагнул и улыбнулся Вартазу.

— Как новенький.

Улыбка с лица Анара исчезла.

Вокруг, на поляне, покоилось пять тел. Четверо рыцарей лежали со стрелами, метко всаженными между в шеи и подмышки. Один из них мёртвыми глазами смотрел в небо, лежав рядом с костром. Доспех был взломан, а на месте пробоины зияла окровавленная рана. Вокруг серого воина разлилась красная лужа.

— Этого ты убил с особой кровожадностью, — подметил Анар.

— Он меня ранил, — Вартаз продолжал жевать мясо.

— Ты мог бы всадить стрелы ещё тогда.

— Тогда было светло и они были наготове — ночью сподручней, — ответил Вартаз.

Анар сплюнул и обратил внимание на лошадей. Семь стреноженных коней паслись в поле, в тридцати шагах от них, пощипывая траву.

— Если ты подумал о сменных лошадях, то этого не будет, — Вартаз покручивал на костре очередной кусок мяса. — Слишком приметно.

Анар уселся рядом с другом. Получил из его рук поджаренную говядину и впился в сочный кусок зубами. Насытившись и порядочно измазавшись в жиру, Анар аккуратно вытащил пробку из бурдюка и, не касаясь горлышка, влил в рот воды.

— Ты нормально можешь пить?

— Я испачкался, — Анар отложил воду.

Вартаз лишь покачал головой.

— Лучше скажи мне, как тебе в голову пришло так провести храмовников? — Анар вытащил из кармана отрезок ткани и тщательно вытирал пальцы, отчищая их по одному.

— На самом деле... я бросил тебя, — заявил Вартаз. Поворошив угли, он продолжил:

— Я вернулся закопать твоё тело, на случай, если им на самом деле требовалась голова. После стольких дней вместе я не мог оставить тебя на корм птицам.

— Ты серьёзно?

— Более чем.

Анар не верил своим ушам. Горец не шутил или умел хорошо врать. Лицо Вартаза застыло и напоминало каменную маску.

— Лучше бы соврал и выставил себя героем, — буркнул Анар и уставился на горизонт. — Сказал бы, что специально решил ехать по дороге. Хоть и знал, что нас ищут. И так хотел, выставить ловушку самим храмовникам.

— Я не рыцарь... но я понимаю, что меч должен найти своего хозяина, даже если придётся кому-то из нас умереть.

— Тогда зачем ты сказал, чтоб меня пытали?

— Так веселее, — закончил объяснятся Вартаз и поднялся.

Горец поплёлся в сторону лошадей.

— Ты идёшь? — не поворачиваясь, крикнул он.

Анар сплюнул кислятину, накопившеюся во рту, и потащился за Вартазом, прихватив с собой бурдюк. В голове крутились разные мысли. Он пытался переварить произошедшее, но никак не мог понять. Отсиживаясь в хижине, после побега, Анар обрадовался, что нашёл друга и готов был, в случае чего, умереть ради Вартаза. Наверное, все-таки дружба не для него.

— Я уложил все вещи, собрал у рыцарей деньги и укрыл следы, хотя это навряд ли нам поможет, — Вартаз сидел на коне, держа поводья здоровой рукой.

— Обирать рыцарей — бесчестно!

— Поэтому я это сделал сам, без твоей помощи, — ровным голосом ответил горец. — Может, ты ещё предложишь их похоронить?

— Не мешало бы.

— Пф, ты еле на ногах стоишь, — фыркнул Вартаз. — Нам надо уходить.

Анар бросил на него злобный взгляд. Он сунул ногу в стремя и крепко вцепился в седло. Задержав дыхание, набрался сил и вскочил на коня, при этом завалившись набок и чуть не упав вниз.

— Черт, — выругался Анар.

— Я так понял, других ругательств, ты не знаешь? — спросил Вартаз.

— Я все же рыцарь, хоть и бывший, — ответил Анар.

— А что? Рыцари не умеют сквернословить?

— Умеют, просто я был в охране при дворе и там это не приветствовалось, — ответил Анар и ударил лошадь по бокам.

Они оставили стоянку и направились дальше. Смена обстановки улучшила состояние Анара, и он уверенней чувствовал себя в седле. Часто пил воду и сплёвывал кислятину, которая не проходила от употребления отвара. Всю дорогу их сопровождало молчание. Во время привалов они перекидывались парой обыденных фраз, быстро ели и отправлялись дальше. А когда солнце скрывалось за горизонтом, они останавливались на ночлег, и без разговоров ложились спать.

Все путешествие солнце светило в спину. Дул тёплый западный ветер и приносил с собой аромат цветов. Деревья, пошатываясь, провожали тихим гудениям. Щебетали птицы и жужжали насекомые. Несколько раз встречались путники, одиноко бредущие по обочине. Иногда появлялись дома, прятавшиеся средь деревьев и огороженные невысокими заборами.

К вечеру, когда солнце клонилось к закату, на горизонте появились очертания города. Илун с численностью около двадцати тысяч человек, самое большое поселение на пути в Вистфорк. Высокие стены огораживали город от внешнего мира. Над ними возвышались две башни, одна ниже другой. В небо поднимались столбы дыма и расплывались, добавляясь в серые облака, угрожающе повисших над людьми. Вокруг каменного селения, за оградой, разрослись домики, принадлежавшие тем, кому не хватило места внутри. Ворота города открыты, и дорога ведущая к ним, забита людьми. Повозки, всадники и просто пешие путники торопились, дабы успеть попасть внутрь до темноты.

Вообще, в Илурии на ночь города не закрывают, но это правило не касается поселений, расположенных на севере или рядом с границей.

Они заняли конец очереди, сразу за вереницей повозок, доверху забитых скарбом. Возле прохода, стоял такой гул, что у Анара потеплело в груди, несмотря на розыск. Давно он не видел столько людей. Улыбка так и рвалась наружу.

— Ты чего улыбаешься? — Вартаз нарушил долгое молчание.

— Люди... столько людей... соскучился, — улыбка не сходила с лица.

— И что? Я тоже давно никого не видел, — Вартаз ёрзал в седле, оглядываясь по сторонам.

— Тебе не понять, ты всю жизнь жил в горах.

— Думаешь, там нет жизни?

— Я не об этом, там совсем по-другому.

— Откуда ты знаешь, ты не был там...

Вартаз не договорил. Стоящие впереди повозки тронулись. Заскрежетали колеса и очередь оживилась. Гул стал громче. Из общего шума выделялись одиночные крики. Людская змея вползала в широкий проем стены. Стража, занимающая посты, пристальным взглядом изучала жителей и гостей. После того, как приезжий выдерживал тяжёлый взгляд, его пропускали за стены. Доставалось только фургонам и повозкам. В них стражники заглядывали, а иногда и рылись. Но вознаграждая себя корзиной фруктов, куском вяленого мяса или обрезком понравившейся ткани, тут же, с улыбкой на лице, пропускали за ворота.

Вартаз продолжал ёрзать и диким взглядом шарить по толпе.

— Веди себя непринуждённо, — посоветовал Анар.

— Это как?

— Ну, держи прямо спину, взгляд выразительней, веди себя как рыцарь или высокородный.

— Я не такой.

— Это понятно, но они-то не знают, — Анар обвёл всех пальцем. — Они должны думать, что ты не из кучи дерьма вылез.

— Какие слова! Да вы, господин, новое ругательство выучили, — усмехнулся Вартаз.

Горец совсем не походил на фигуру, занимающую в обществе высокое положение. Один глаз, осанка, волосы, убранные в хвост, да и одежда сидела на нём неважно

Надо было раздобыть плащи, ими можно было бы прикрыться и спрятать от чужих глаз — крепкие руки горца и могучую спину.

Охрана не обратила внимание на двух спутников. Солдаты вцепились в караван, словно свора собак в мясо. Взятки в Илурии ещё никто не отменял.

Запах города, гулял и за воротами, но здесь он заиграл новыми ароматами. Всё смешалось воедино: пот, опорожнения жителей, конский навоз, благовонии купцов и протухшая еда, которую пытались продать торговцы, громко завывая о её свежести. Вартаз описал каждый аромат. Хотя для Анара нет разницы. Для него всё это один запах — городской смрад.

Как только они миновали ворота и короткий туннель под стеной, перед ними открылась просторная площадь, окружаемая цветными фасадами домов. Она кипела и бурлила — от туда-сюда снующих людей и кричащих мальчишек, зазывавших гостей отдохнуть в 'лучших в городе' гостиницах. Кончалась площадь двумя улицами, которые уходили в стороны, а середину между ними занимал эшафот. Хотя, насколько Анар помнил, в Илурии не пользовались спросом общественные казни.

— Куда теперь?

— Воспользуемся услугами одного из этих парнишек и устроимся в гостинице, — Анар указал на ближайшего мальчика.

Лошади расталкивали толпу и уверенно прорывались к цели. Жители с неохотой расступались и все время норовили обозвать всадников едким словом, но увидев Вартаза и его единственный глаз, бубнили что-то себе под нос и проходили мимо.

— Эй! Мальчик! — Анар окрикнул ближайшего парнишку.

Белокурый ребёнок лет десяти подбежал к Анару. Белая рубаха навыпуск, черные штанины слегка прикрывали босые ноги, а на тонкой шее висела бечёвка, с побрякушкой в виде лошади. Серые глаза заблестели и выглядели счастливо, будто нашли кучу денег.

— К вашим услугам, мой господин, — паренёк заулыбался.

— Нам бы гостиницу. Самую лучшую.

— Я знаю такую, вы не пожалеете. Я провожу, пошли.

Мальчик вприпрыжку побежал в сторону улицы, которая уходила налево, временами оглядываясь.

Они вышли на улицу. Людей стало меньше. В основном все сидели вдоль домов: что-то продавая, предлагая услуги или просто дымили и попивали что-то из глиняных кружек. Внимание на гостей не обращали, лишь некоторые настораживались, когда видели Вартаза. Горец все же сильно выделялся из толпы.

Настроение поднимали ухоженные дома, плотно стоявшие к друг другу, они напоминали строй солдат. По три этажа, с фасадами жёлтого цвета, хотя иногда встречались и зелёные. Строения стеной простирались по обеим сторонам вдоль улицы до самого конца.

— Парень, — Вартаз подозвал провожатого. — Негоже босиком бегать по камням, ты же не с севера. Поди сюда.

Горец схватил ребёнка за шкирку и закинул перед собой на седло.

— Так, будет лучше.

Мальчик ещё больше засиял.

Вскоре ребёнок привёл их к жёлтому зданию. Дом стоял по правую сторону. Вместо чердака надстройка, а фасад украшали два десятка окон, с распахнутыми ставнями. Вход в гостиницу находился с ближнего краю, и двери открывались в обе стороны.

— Зачем такие странные двери? — удивился Вартаз.

Горец спустил мальчика и спрыгнул сам, хватаясь за раненое плечо.

Анар последовал примеру и сполз с лошади.

Над входом висела вывеска: 'Белая лошадь'.

— Я могу пристроить лошадей в конюшню, — заявил мальчик.

Анар с Вартазом переглянулись, отцепили свои сумки от седел и передали поводья парнишке. За свои услуги он получил серебряник, чему сильно обрадовался.

Зайти в гостиницу друзья не успели, из дверей вылетел человек и кубарем прокатился по мостовой, и распластался, раскинув ноги и руки в стороны.

В дверном проёме появилась женщина. Темные волосы едва касались плеч, прямое лицо с серыми глазами, синее платье, так никудышно смотревшееся на ней, и перчатки до локтя с желтоватым оттенком.

— Ещё раз здесь появишься — разобью твою бестолковую голову о мостовую, ублюдок! — закончила ругаться женщина и сверкнула глазами, словно в них отразился блик солнца.

На Анара она не обратила внимания, зато с любопытством стала рассматривать Вартаза.

— Чего уставился, одноглазый? — она сплюнула на камни и вернулась в гостиницу.

Горец расхохотался, кривя лицо и держа болезненное плечо.

— Не обращайте внимания, — мальчик повёл лошадей на другой конец здания. — Она — местная шлюха.

Вартаз ещё больше рассмеялся.

— О, судьба, куда мы попали, — вполголоса посетовал Анар.

Они зашли внутрь и по привычке сразу оглядели зал. Помещение больше, чем в 'Мокром Ручье', и гостей здесь больше. Женщина уже сидела на чьих-то коленях и, гогоча, пила из кружки, похлопывая по плечу соседей по столу. Свободных мест оставалось мало, и Анар прикидывал, куда можно примоститься. Хотя и выбор не велик. В зале гуляло человек тридцать, все они мало чем отличались друг от друга, и Анар не выделил каких-то особенностей. Пока он изучал обстановку, его друг расселся за квадратным столом у стены.

Анар, шурша ногами по сену, застилавшему пол, подошёл к столу и уселся рядом, бросив сумку под стул.

За стойкой стоял худощавый мужчина, что удивило, и разливал по кружкам вино. За ним выстроилась на стене посуда, причудливых форм и размеров.

Анар ещё раз оглянулся в поисках того, кто их мог бы обслужить и снова наткнулся взглядом на ту же женщину, которая издавала больше шуму, чем все вместе взятые гости. Она сверкнула глазами и, не отводя взгляда, опустошила кружку. Анар лишь покачал головой. Когда он бросил оглядывать зал, перед ним уже стояла пышная темноволосая служанка с полотенцем в руках.

— Гостиница 'Белая Лошадь', приветствует вас, — толстенькие губки зашевелились. — Что желаете?

— Плотно поесть, две комнаты и ваш лучший напиток, — Анар улыбнулся.

Служанка вежливо поклонилась, не забыв одарить их улыбкой, и скрылась в двери за стойкой.

Анар продолжил наблюдать за постояльцами. Хорошо освещённый благодаря двум люстрам под потолком и настенным лампам зал давал возможность тщательно всех рассмотреть. Типичные илурийцы. Выделялось лишь несколько человек с обросшей бородой. Остальные — более-менее ухоженные. Некоторые отрастили усы, кто-то отрастил живот, напоминавший холмы в поле, другие — худощавые, как человек за стойкой. Одежда тоже сильно не различалась: обыденные дублеты из кожи, хлопковые рубахи, встречались даже широкие шляпы.

По столу стукнула посуда. Учтивая служанка выкладывала тарелки, аккуратно расставляя, чтоб они не мешали друг другу. Куски жаренной и варёной говядины соседствовали с тушёными овощами и хлебом, присутствовали даже фрукты в виде двух наливных яблок, а королём стола являлся пузатый кувшин, наполненный пенным пивом.

— Две комнаты, ждут вас на третьем этаже, — пропела служанка и положила два ключа. — Девятнадцать и двадцать.

Анар покрутил ключ в руках и сунул в карман.

— Спасибо.

Девушка поклонилась и убежала.

Анар принялся за еду, закидывая в рот все подряд, будто не ел целую неделю.

— И кто из нас воспитан при дворе? — спросил Вартаз, отламывая кусок хлеба.

В ответ Анар промолчал.

Подчистив тарелки, Анар откинулся на спинку и тяжело вздохнул. Желудок был забит под завязку и хотел вырваться наружу. Женщина, которая так привлекала внимание Анара, развлекалась уже за другим столом.

— Господин, вам передали сообщение, — тот же мальчишка, что привёл их сюда, протянул сложенный листок бумаги.

Анар взял записку и развернул.

'Уважаемый Анар Корсат! Кандидатура, ваша и вашего друга, рассмотрены, вы приняты в охрану каравана. Просьба явится к центральным воротам не позднее первой стражи. С уважением, глава каравана — господин Айзек Моунс'.

Анар передал бумажку другу.

— Ловко, — ответил Вартаз, пробежав по записке глазом.

Рядом скрипнул стул, и перед ними присела женщина, недавно развлекавшая соседние столы.

— Привет, мальчики, — на её лице расползлась милая улыбка.

Рукой в перчатке она теребила волосы, а её серые глаза поблёскивали. Оголённые плечи весьма широки и жилисты. Странная шлюха, если верить словам мальчика.

— Кто ты? — Вартаз не церемонился.

— А кем ты хочешь, чтоб я была? Я служанка, лекарь, собутыльник... могу быть другом, если тебе поговорить не с кем, могу быть партнёром в спарринге. Если поделишься серебряником, то согрею тебя в постели, — она пристально смотрела на горца.

— Значит, ты шлюха, — уточнил Вартаз.

— Да, только с одним 'но', — она поправила локон, заваливавшийся на лоб.

— Каким?

— Дорогая шлюха.

— Может, имя скажешь? — в разговор влез Анар.

Она искоса посмотрела на Анара и выпучила губы.

— Это твой слуга? — спросила женщина. — Ему будет стоить золотой.

Вартаз расхохотался.

— Эта илурийка мне нравится! Как твоё имя?

— Хэлла Ханд, для тебя милый, просто Хэлл.

Вартаз нагнулся к ней поближе.

— Послушай Хэлла, может, ты ещё и хорошая сплетница?

Анар догадался к чему клонит горец и пододвинулся ближе, за что был удостоен презрительного взгляда Хэлл.

— Вы — шпионы короля Юга? — Хэлл склонилась так, что можно было почувствовать её ужасный перегар. — Для таких на центральной улице установлен эшафот.

Анар сглотнул.

— Нет, мы беглецы, — тихо произнёс Вартаз.

Анар под столом ударил его ногой.

— Ну раз так... спрашивайте, что вас интересует.

Если убрать перегар, исправить манеру поведения, поменять платье и нормально расчесать. Хэлл будет недурно выглядеть.

Вартаз немного замялся и посмотрел на Анара. Горец понятия не имел, что именно спрашивать.

— Кто правит Илурией? — догадавшись, спросил Анар.

— Неужто он господин, а ты..., — Хэлл сморщила лицо и покрутила перед ними пальцем.

— Он мой... товарищ, — ответил Анар. — Ну так что?

— Совет пяти, — начала она. — Пять лордов возомнили себя королями и засели во дворце, издавая указы, как лошадь навоз.

— Король?

— Он умер, сразу после смерти дочери... у старика сердце не выдержало, — удивлено ответила Хэлл. — Вы откуда, ребята?

— А про гибель наследников что-нибудь знаешь? — Анар предполагал, что она знает не больше его.

— Погибли в пещере, вместе с не рождённым ребёнком, говорят их предал маг, который служил у принцессы.

Тут ничего нового.

— А из Вистфорка? Есть новости? — Анар хотел побольше узнать о земле, по которой им предстояло идти.

— С ними чуть ли не на грани войны, королева родила сына. Правит себе северянами, а вот предгорье кипит. Слыхала, что на границу ссылает всех неугодных дворян. Короче, дайте бабе в руки лопату — всех закопает, — Хэлл широко раскрыла глаза и как сумасшедшая захохотала.

Никто не обратил внимания на её сумасбродство, значит, она здесь завсегдатая.

— Слушай, а как себя ведут храмовники, их много в городе?

— Даже не спрашивай про этих ублюдков, — она отмахнулась.

Тут её улыбка сползла с лица. На жёлтых перчатках появились черные ниточки, как паутина, они разрослись по всей ткани. Глаза заблестели ещё ярче. Дыхание участилось, будто она пробежала несколько кругов вокруг гостиницы.

— Что-то не так? — удивлено спросил Анар.

Вартаз полез за мечом, медленно опуская руку.

— Тебя ищут... Нарушитель Клятвы... предатель, — Хэлл шипела как змея.

Её руки схватили края стола, дерево затрещало и за лопалось от давления.

Вартаз выхватил меч и оттолкнул Анара назад. Стол взлетел и защитил Хэлл от меча. Оружие застряло в дереве. Горец ногой ударил по столешнице, и мебель полетела в Хэлл. Удар — и щепки в разные стороны. Хэлл одним движением разнесла преграду.

Яростные глаза смотрели на лежавшего в горе посуды и осколков Анара. Женщина держала руки в напряжении, пальцы скрючены, как когти орла. Она приближалась, губы шевелились, шепча неизвестные слова.

— Уйди ведьма, — Вартаз говорил спокойно, будто не желая спугнуть её. — Ты многого не понимаешь.

— Я плевать хотела на храмовников, но этот гадёныш встретится со смертью здесь и сейчас, — Хэлл ткнула пальцем в сторону Анара.

Анар оклемался и встал. Одежда испачкана остатками еды, а в кудрях запутались щепки. Он огляделся, но зал как бы ни замечал, что происходит. Все спокойно сидели, разговаривали и попивали пиво. Шлюха закатывала скандалы каждый день, и к этому все привыкли.

— Светловолосый ублюдок, я разорву тебя на части.

Хэлл ринулась вперёд, занося кулак. Перчатки угрожающе мерцали. На её пути выросла фигура Вартаза, но она словно бешеный бык врезалась в горца. Хрустнули кости, и в Анара влетел его друг. От мощного удара, дверь позади Анара, лопнула, и они ввалились в подсобное помещение, прокатившись вниз по лестнице.

Анар стряхнул с лица мусор и попытался подняться. Он оперся локтями, спину заломило. У него почти получилось, но на грудь наступили.

Яростные глаза смотрели сверху вниз. Хэлл потирала ладони и от них сыпались искры, будто куском железа проводили по точильному камню. Она надавила на грудь, и Анар захрипел.

— Я никогда не была лично знакома с принцессой, но я до сих пор ей предана. И судьба будет свидетелем мести за твоё предательство, — Хэлл разлепила ладони и сжала одну из них в кулак. Рука засияла бледным светом.

— К-какое предательство, — голос Анара хрипел. — Меня объявили вне закона, потому что я предал орден, ради Илены. Я любил её!

Глаза Хэлл сузились.

— Меня даже рядом не было, когда она умирала.

Женщина выпрямилась, а её кулак потемнел.

Анар выдохнул, смерть опять пролетела мимо.

Глухой удар. Щепки. Тело Хэлл падает рядом.

В руках Вартаза остался обломок доски.

— Вот, шлюха! — прорычал горец, обхватывая свою грудь.

В дыре, которую они выломали, появился худощавый управляющий.

— Вы закончили? — сухо спросил он. — Когда отдохнёте, почините, что сломали. С вас серебряник, за комнаты и еду. Если вы замочили шлюху, тогда с вас ещё десять золотых, в счёт её долга. Она больше ломала, чем зарабатывала своей промежностью.

Управляющий ещё раз огляделся и ушёл прочь.

Глава 6.

Вартаз прихрамывал, держась за Анара рукой. Они плелись по ночной улице, в сторону центральной площади, прощаясь с цветными домами. Горец с трудом дышал, и из его горла исходил тихий стон. Иногда Анару казалось, что внутри у друга скрепят сломанные кости.

— Ты как? — поинтересовался Анар.

— Жить буду, — хриплый голос звучал удручающе.

Анар больше не стал ничего спрашивать и продолжал вести приятеля к городским воротам. Позади цокали подковами лошади, лениво тащась за хозяевами.

Страшно везло. Улицы пустынны и ни одна душа не встречалась на пути. Фонари достаточно освещали дорогу, и Анар видел куда ступает, в отличие от Вартаза. Горец все время запинался и норовил свалиться. С каждым шагом ноша Анара становилась тяжелее. Анар молил судьбу, чтобы та дала ему больше сил.

Спасительная площадь раскрылась десятками огней. Гружёные телеги выстроились в ряд от ворот до самой левой улицы. Вокруг носились собаки, а люди толпились около стражи и страстно что-то объясняли. Караван активно готовился в дорогу.

Анар остановился у крайней телеги и облокотил Вартаза о борт.

— Постой здесь, хорошо?

Вартаз лишь слабо кивнул.

Караван состоял из семи фургонов и одной кареты. Анар насчитал около дюжины людей и в кучке людей выискивал купца.

Старшим в караване оказался раздутый купец, у которого одежда трещала по швам, а сам он ходил, покачиваясь из стороны в сторону, как колыбельная кроватка у ребёнка. Причёска на голове напоминала горшок, а усы были схожи с подковой.

Анар дождался, когда толстяк договорит со стражей и встал на дороге купца, который собирался закатиться в карету.

— Тебе чего?

— Я Анар...

— Тише, — прервал купец, прихватил под локоть и отвёл в сторону. — Постарайся не упоминать своего имени. Ты один?

Анар указал на сгорбившегося Вартаза, который, по-видимому, из последних сил держался за борт фургона.

— С ним все хорошо? Мне раненные не нужны, — резко сказал купец и собрался уходить.

Анар взял его за руку и всунул письмо.

Толстяк развернул конверт и пробежал по нему маленькими глазами.

— Хорошо, — он убрал бумагу. — Прыгайте в последнюю телегу. Как отъедем, сядешь на коня и будешь выполнять обязанности охранника. Хотя бы вид делай.

Анар вернулся к Вартазу, помог забраться в телегу и привязал лошадей. Взглянув на эшафот и мысленно попрощавшись с городом, Анар запрыгнул в фургон и поудобнее устроился среди мешков.

Скрип открывающихся ворот нарушил тишину, и караван тронулся. Колеса заскребли по брусчатке и позади показались стены города.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил Анар, наблюдая за отдаляющимися домами.

— Надо было её добить.

— Зачем? Она просто не так все поняла, — Анар развернулся.

Широкая грудь Вартаза тяжело поднималась, а изо рта выходил тихий хрип.

— Она чуть не убила нас, — губы горца еле шевелились. — Эта ведьма... может поднять шуму. А ты, болван, заплатил... за неё трактирщику. Целых десять золотых.

— Это хоть какая-то компенсация. Ты огрел её доской. Она едва дышала.

— А мне... кто будет платить. Эта чёртова шлюха... сломала мне ребра, — Вартаз продолжал хрипеть. — Ты даже не понимаешь... каждый камушек, попадающийся под колесо... отдаёт жуткой болью. Если я доживу..., то все равно сдохну в Грофорке.

— Сейчас рассветёт и я поищу лекаря.

— Где? Мы в поле... тут кроме возниц никого нет.

Анар не хотел верить, что так все кончится. Крепкий горец, с которым они уже долгое время вместе переносили все горечи жизни, лежал сейчас как беспомощный ребёнок. Как подстреленный медведь, завалившийся в кусты и, похрипывая, ожидавший своей участи.

Горизонт засветился. Появлялось солнце, окрашивая небо в голубой цвет. Подул северный ветер, и Анар поёжился. Тёплую одежду они так и не успели купить.

Город скрылся, потерявшись за зелёными холмами. Анар забрался на коня и, как сказал купец, поскакал охранять караван. Он объехал змейку из фургонов дважды, посчитав, что именно так делают охранники караванов и поравнялся с каретой. В окошке торчала круглая голова купца.

— Еле плетёмся, — проворчал торгаш. — Время неспокойное, и имперский тракт не такой уж и безопасный, как раньше.

Анар решил, что обращаются к нему.

— Почему тогда кроме нас в охране больше никого нет?

— Да потому, что по старым законам при пересечении границы действует лимит на вояк. Конечно, раньше то было безопаснее. Раньше вообще, можно было без охраны путешествовать. А сейчас? — толстяк хлопнул по двери. — Лорд Тунгловар совершенно ничего не делает для торговли. Только и знает, как набить карманы потуже.

— Ещё тот скряга, — добавил Анар.

— Это точно, — согласился купец. — После смерти короля все перевернулось с ног на голову. В Самарии нет больше спокойствия, — он закрутил край усов. — Последний раз еду в Грофорк. Там закупаюсь товаром — и на юг. Говорят, там порядок. Как твой напарник?

— Вот об этом я и хотел с вами поговорить...

— Если он подох, скидывай тело на обочину. Мы не можем останавливаться и хранить его. Нужно торопиться.

— Нет, нет... он жив, — сказал Анар. — Нужен лекарь. Случаем в караване, есть такой?

— Откуда же ему взяться, — удивился купец. — Отродясь не брал лекарей. К вечеру будем в деревне, там, может, есть кто... так что передай другу, пусть не сдохнет раньше времени, — Торгаш захохотал и спрятался в карете.

Анар сплюнул и выругался. Он сбавил скорость и дал фургонам обогнать его, пока не сравнялся с телегой Вартаза. Привязав коня к повозке, Анар запрыгнул внутрь.

Горец лежал с бледным лицом. Грудь медленно вздымалась, и при каждом вздохе, морщился лоб.

— Ты как? — шёпотом спросил Анар.

— Отстань, я сплю, — прохрипел Вартаз.

— К вечеру будем в деревне, я обязательно там кого-нибудь найду, — Анар попытался успокоить друга и вылез из фургона.

Время в дороге пролетело быстро. Было всего два привала, и купец всегда торопил. Вартаз почти весь день проспал, отвлекаясь только на приём пищи, во время которого ему становилось лучше. Погода стояла тёплая, лишь изредка на караван нападал холодный северный ветер, заставляя Анара ругать свою беспечность.

Когда солнце клонилось к закату, вереница фургонов въехала в деревню.

Чем ближе к границе, тем холоднее — это правило знали все. Дома строились покучнее и в один этаж. Поставленные из дерева — они лучше держали тепло. Грунтовая дорога делила поселение пополам. Единственное двухэтажное здание занимало центр деревни. Постоялый двор спокойно вместил караван. Трактир представлял собой старый дом с покосившимися окнами. Строение выделялось среди остальных, как высокое засохшее дерево в лесу.

Анар спешился, подняв под собой облачко пыли, и пошёл проведать друга.

Вартаз лежал неподвижно и мирно сопел, обхватив ладонью рукоять меча. Не забыл он и о луке, который покоился рядом с готовой стрелой. Даже в таком состоянии он готов к чему угодно.

Анар не стал его тревожить и направился в трактир. Оказавшись внутри, он не обратил внимания на рассаживающихся караванщиков и сразу подошёл к стойке, где пухлый трактирщик раскладывал посуду.

— Мне нужен лекарь.

— Крайний дом, как выйдешь направо, — ответил трактирщик, не отвлекаясь от занятия.

Анар поблагодарил его и выскочил на улицу. Миновав шесть домов, он остановился у покосившейся хижины, больше напоминавшей шалаш.

Три раза ударив по двери, Анар прислушался: тишина. Он повторил. После чего внутри заскрипели доски, и зазвенела посуда. В дверном проёме появился старик, в грязной рубахе, свисавшей до пола. В руках он держал масляную лампу, в которой колыхал огонёк.

— Чего тебе? — старик посвятил лампой перед самым лицом.

— Мне нужен лекарь, — ответил Анар и, увидев сузившиеся глаза деда, добавил: — Я хорошо заплачу.

Старик наклонился в сторону и посмотрел за спину ночному гостю.

— Где больной?

— Он в телеге, около трактира.

— Сейчас, — сказал лекарь и скрылся в темноте хижины.

Если бы Анар знал, что старик медленно передвигается, тогда привёз друга на телеге.

Они добрались до Вартаза. Анар помог лекарю заползти внутрь, а сам встал рядом, чтобы не мешать, но всё видеть. Старик сразу надавил горцу на грудь, отчего горец широко раскрыл глаза и попытался поднять меч.

— Не глупи сынок, я только осмотрю, — спокойно сказал старик, и отодвинул лезвие меча в сторону. — Так, на плече рана, пока не воспалилась. Я её почищу. Ребра... сломано четыре ребра. По нему что, табун пробежал? — лекарь посмотрел на Анара. — Десять дней постельного режима. Вот мазь, на рану утром и вечером. Двигаться нельзя, а то ребра войдут в лёгкие. До этого ему везло. Завтра проснёшься — будешь чувствовать себя хорошо, но не вставай, — старик обмазал мазью рану на плече.

— Он раньше десяти дней не встанет? — спросил Анар.

— Встанет, но только сразу упадёт, ему двигаться нельзя, понимаешь? Ребра в крошку. Через десять они немного схватятся, — старик сжал кулаки. — И он сможет ходить, не более, — старик для убедительности ткнул пальцем в грудь Вартаза.

Горец застонал.

— Видишь, — лекарь порылся в телеге и достал кусок длинной ткани. — Сейчас мы его перетянем. Не забудь заплатить за ткань, — он потряс рулоном материи и усмехнулся. — Кто-то лишился платья.

Немного повозившись, они стянули грудь горца и уложили его между мешками.

— Вот теперь порядок, — улыбнулся старик.

Анар отдал ему серебряник и помог вылезти из телеги.

— Принеси что-нибудь пожрать, — из фургона раздался хриплый голос.

Анар потащился в сторону трактира.

Он радовался, что Вартаз пришёл в себя. Только смущало, что десять дней горец не сможет передвигаться самостоятельно. Придётся задержаться в Грофорке, пока Вартазу не станет лучше.

Анар набрал на поднос еды: четвертинку сыра, хлеба и мяса с варёной картошкой. Также прихватил кувшин с вином, отдававшим кислятиной. На выходе получил указания от купца и вернулся в фургон.

Они ели и пили, перекидываясь шуточками, и громко смеялись, нарушая тишину в деревне. Анар не вспоминал о предательстве Вартаза. Было ли это действительно трусостью, или это был ловкий ход — все в прошлом. Он наслаждался общением и мыслью, что кому-то нужен.

— Ты когда-нибудь думал о будущем? — Анар внезапно сменил тему разговора.

— Когда сидел в камере — думал о смерти. Когда жил в хижине — думал о смерти. Когда мы отправились в путь — думал о том, как бы вернуть по скорее меч. Что будет дальше — меня мало волнует, — Вартаз смотрел в потолок фургона, где через дырочку откуда проглядывалось тёмное небо.

— А всё же... Ну, вот ты вернёшь меч, а что дальше?

— Как обычно — война.

Анар опрокинул кувшин, допив остатки вина.

— А я буду служить новому господину. Я не нарушу очередную клятву и встану на колено перед ребёнком Илены.

— Значит, наёмник прав: свобода — только для идиотов, — Вартаз закашлял.

— Свобода только для идиотов, — повторил Анар.

Прошло ещё около четверти стражи, прежде чем Анар уснул.

Образы гуляли в голове, как горожане в парке Илура. Внезапно появляясь — и исчезая принося радость и горечь. Сны рисовали картины, одну за другой, замирали — и стирались. Появлялись знакомые лица: Илена, Мэтиэль и Адар. Последний только все испортил. Развеял цветные рисунки и развесил мрачные полотна. Потом пришёл Вартаз, схватил запястье и потянул в спасительный туман.

— Очнись, — сквозь сон продирался хриплый шёпот. — Очнись.

Анар открыл глаза. Горец дёргал за руку и тихо говорил.

— Что? Ты обмочился? — Анар уставился на друга, протирая глаза.

— Тс, рядом кто-то есть, — Вартаз убрал палец от губ Анара.

— Торгаш наверно бродит, в комнате мест не хватило, — предположил Анар.

— Неет. Он бы сейчас шумел, а тут ходят тихо, — объяснил горец.

Анар нагнулся и всмотрелся в темноту. Тучи прятали луну, и ночь встала непроглядной стеной. Лишь слабые отблески окон трактира давали возможность рассмотреть силуэт здания. Анар вылез из фургона, обдал прохладный ветерок, с запахом свежего сена.

— Я ничего не вижу, — Анар огляделся по сторонам.

— Тут не надо смотреть, надо слушать.

— Я кроме твоего хрипа в груди ничего не слышу, — Анар притих. — А нет, подожди, стук копыт.

— Нет, ближе...

Ткань, служившая крышей для телеги, порвалась в нескольких местах. Вартаз выругался, а Анар обнажил меч.

Клинок в последний момент успел отразить удар. Опять удача. Анар отшатнулся и прижался к фургону.

— Ты как там?

— Живой... Ещё чуть-чуть — и меня бы прошили железяки, — горец выкинул в пыль два кинжала без рукояти.

Стук копыт становился громче.

— Что...

Анар не договорил. Промелькнули три тени. Меч снова отражает кинжалы. Снова. Анар машет оружием перед собой, разрезая воздух...

Лошади заржали. Телега двинулась, и он, услышав скрип каркаса крыши, вскинул меч. Сталь воткнулась в мягкую плоть, но рядом упал только кривой кинжал.

— Здесь точно кто-то есть, и он не один.

Вартаз закопошился в телеге.

— Не вставай...

Острая боль пронзила предплечье, рука ослабла и выпустила кинжал.

— Черт...

Четыре тени окружили Анара. Они выстроились в полукруг и постепенно сближались.

Анар переложил меч в обвисшую руку и вытащил кусок железа из предплечья. Швырнул кинжал в сторону и вновь взялся за меч здоровой рукой.

— Кто вы?

Вместо ответа тени напали. Анар держал оборону, отражая почти каждый выпад. Он не успевал, и теперь ноги его еле держали. Бедро кровоточило и ныло от боли. Телега пошатнулась, в ней зарычал Вартаз, и из-за спины Анара выпала тень, упав на землю.

Теперь Анар увидел. Увидел их глаза, с красноватым оттенком.

Горец ворочался и стонал. Он пытался встать, отчего телега тряслась.

Тени вновь атаковали. Так быстро. Казалось Анар бил в пустоту. Порезы появлялись по всему телу. Движения становились медленнее. Он держался из последних сил.

Стук копыт прозвучал совсем рядом.

Площадь озарил ослепляющий свет.

— Сила Судьбы! — звонкий голос, словно хлыст, щёлкнул по слуху Анара.

Глаза резало от яркого света. Тени обрели более чёткие очертания. Всадник держал одну из них за горло и свободной рукой хватался за луку седла.

— Прыгай в телегу и за поводья скачите отсюда... бегом! — всадник швырнул тень в её товарищей.

Анар запрыгнул в фургон, прополз по мешкам мимо горца и схватил поводья. Он хлестнул лошадей, и животные, дико заржав, понесли повозку прочь. Анар обнял стойку телеги и обернулся.

Всадник оборонялся лучом света, исходившего из руки, словно мечом. Тени кружили вокруг лошади и пытались атаковать. Последнее, что разглядел Анар — это как неизвестный спаситель ударил нападавшего. Тот отлетел на добрые двадцать шагов и врезался в фургон, перепугав лошадей.

Анар даже не успел хлестнуть своих лошадей поводьями. Животные заржали. Телегу хорошенько тряхнуло. И лошади понеслись в темноту.

Анар ничего не видел. Он доверился животным. Его задача — не потерять сознание от кровоточащей раны и не выпасть с передка телеги.

Глава 7.

Король Далай равномерными шагами ступал по мраморному полу, скрестив руки за спиной и недоверчиво рассматривал присутствующих.

Сегодня он надел чёрную льняную рубашку, с золотистыми узорами, точно такого же цвета штаны и довольно широкий пояс. На ногах черные, ничем не примечательные ботинки. Поверх он накинул красный кожаный плащ.

Тронный зал представлял собой прямоугольное помещение с массивным трапециевидным потолком. По северной стороне тянулась галерея второго яруса, которая заканчивалась трибуной. Её поддерживали резные кронштейны в виде фигур эльфов, которых вживую мало кто лицезрел, точнее, таких Далай не знал. Стены покрывали декоративные панно на сюжеты из легенд Самарии. Огромные люстры формой напоминали несколько сцепленных друг с другом корон. Помимо величественных ламп, зал дополнительно освещали напольные канделябры. Мебель в помещении представлялась десятью скамьями, выставленными вдоль стен у окон, напротив, друг друга. Позади трона по бокам свисали два белых знамени, с ярко-жёлтым солнцем на каждом.

Далай опустился на мягкую подушку, убрал руки на подлокотники и упёр на кулак подбородок. Он ещё раз прошёлся по залу взглядом.

Каждое лицо знакомо для Далая. В голову забиралась мысль, что он провёл в этом зале сотни лет. Образы маленьких детей бегали из угла в угол, между гостями и советниками. Брат и сестра, знали дворец как свои пять пальцев. Маленькая Динария, пробегая рядом, вновь улыбнулась. Образы расплылись. Перед ним опять слащавые лица присутствующих. Единственный кто не раздражал — отсутствовал.

Далай ловил вопросительные взгляды. Высший свет Дамаса собрался для обсуждения очередных глупостей. Они продолжали давить на протяжении всего пребывания в городе. Считая, что Далай недостоин золотого трона. Чувствовалась рука Динарии. Если бы не брат, эти хмурые лица разглядывала сестра.

Вторая стража, а солнце во всю пекло, заставляя плавиться воздух, и превращая его в марево. В небе не единой тучки.

Далай отвернулся от окна.

— Ну, кто первый удостоит меня своим нытьём? — по залу волной пробежал шёпот. — Я жду.

— Ваше Величество, — с ближней скамьи поднялся полный мужчина, занимающийся всей торговлей в южном королевстве. — Я не в первый раз прошу решить вопрос торговли с Илурией, а также уладить непонимание с Конкавом. Продажи падают, купцы теряют заказы. Вы подняли налоги и нам скоро нечем будет платить. Ваше Величество, народ будет негодовать.

— Кого вы считаете народом? Тех, кто ни разу в жизни не держал в руке золотой? Или тех, кто свой зад подтирает бумагой, а не соломой? — на лице главного купца выступили скулы. — Я поднял налоги, только для тех, у кого в карманах слишком часто звенят золотые. Народ, коим является большинство в моем королевстве! — по залу прогремел голос Далая. — Уважает моё решение! Разве не так.

Все замерли. Шёпот прекратился. Десятки глаз смотрели на короля. Казалось даже дыхание остановилось, предвкушая продолжение.

— Я знаю, что торговля идёт полным ходом, хоть и в качестве контрабанды, — Далай понизил голос. — В совете Илура крепко засели прихвостни храма, они вынуждают нас пустить рыцарей в Дамас. Не для того я выдворял их.

— Но рыцари храма держат границы, и наши купцы с трудом попадают в Илурию, — торговец продолжал спорить.

— Насколько я знаю, вы входите в Западную торговую гильдию?

Главный купец кивнул.

— Как и лорд Тунгловар, — подметил Далай. — Так решите этот вопрос с ним!

Торговец промолчал. Он почтительно поклонился и сел, аккуратно подобрав под себя полы плаща, обрамлённые позолоченным кантом.

— А с Конкавом... я что-нибудь придумаю, — Далай почесал подбородок. — Вы просто не понимаете, что будет если эти фанатики запрудят город. Возможно, кто-то из вас начал верить новому богу..., и я понимаю его. В такое тяжёлое время, нужно верить в чудо, но нельзя переусердствовать. Вы хотите костров возле ваших домов? Вы хотите увидеть ваших близких в огне? Я не хочу...

Молчание снова поглотило окружающих. Можно слышать людской гул за окнами, царапание птиц на крыши, даже голоса молившихся, но ни звука в зале.

— Генерал, — Далай обратил взгляд на воина, в белых доспехах. — Меня беспокоит боеспособность наших солдат.

— Ваше Величество, поверьте, — рыцарь вышел вперёд, подтягивая ползущий за ним плащ. — Не беспокойтесь за боевой дух, ваших воинов. Беспокойтесь о наших врагах, — генерал улыбнулся и продолжил. — Которые плодятся как кролики.

Зал пришёл в движение. Все начали сжигать генерала глазами и проклинать мыслями.

— Вы правы, — Далаю понравился ответ генерала. — Если бы вы также плодились, как мои враги, я бы смог поменять весь совет.

Рыцарь засмеялся, чем заразил остальных. Зал накрыл хохот и присутствующие маленько расслабились.

— У меня двое сыновей и дочь, но обещаю постараться Ваше Величество.

— Надеюсь, ваш возраст не будет помехой, — предположил Далай.

Зал снова разразился хохотом.

Далай поднял руку. На указательном пальце блеснул перстень. Смех прекратился.

— И все же... увеличьте численность армии, — серьёзным голосом сказал Далай. — Я боюсь скоро слова кончаться и понадобится сталь.

Над залом поднялся гул. Ярый спор превратил воспитанных дворян, в свору собак.

— Тихо! — Далай ударил ладонью подлокотник. — Успокойтесь. Поверьте, разжигать войну, я желаю меньше всего. Но я не ручаюсь за желание других.

— Ваше Величество, мы будем готовы, — генерал прижал правую руку к груди.

Далай кивнул и пристально отбирал следующую жертву для всеобщей порки.

— Что скажет нам наш казначей?

Худощавый старик, с жидкой бородой, похлопал глазами и глубоко вздохнул. Если бы не яркая одежда и не смуглая кожа, то он весьма походил на мертвеца. Казначей встал и отвесил лёгкий поклон.

— Я думаю вопрос с налогами вы доходчиво объяснили, — старик прокашлялся. — А в остальном... казна в полном порядке. После удаления графы расходов, предназначавшуюся для Вистфорка, кошелёк Южного королевства, туго набит. И вполне может выдержать расширение армии, — казначей почесал бороду. — Но, если торговля не наладится, денег надолго не хватит. Ведь доходы страны сильно зависят от купцов.

Далай пересчитал языком зубы и сплюнул в чашу, стоявшую у подножья трона.

— Я послал людей, на переговоры... в одно из королевств, — он остановился. Посол сдвинул брови. — Ну вы же не считаете, что являетесь единственным?

— Нет, Ваше Величество...

— И, я думаю торговля с нашими новыми друзьями принесёт большую прибыль, — Далай откинулся на спинку трона.

— Можно полюбопытствовать, кто же соизволил сдружиться с нами, когда остальные отворачиваются от нас? — на лице главного купца промелькнула ехидная улыбка.

Требовалось скормить им надежду на благополучие, ибо короля поднимут на смех. Выдать ребёнка племянника — нельзя. Новость о союзниках, быстро достигнет ушей сестры. Как же обозвать страну, которой даже нет на картах. Взять другую. На западе — море, на востоке за рекой — новая империя, а позади Конкав со своими фанатиками. Лучше не придумать.

— Горное королевство, в северных горах, — ответил Далай.

— Я что-то не припоминаю таких стран... или вы имеете в виду диких горцев, в битве с которыми погиб ваш племянник и с коими королева Динария сейчас воюет?

— Вы путаете... все знают, что Аберфорк погиб от рук древнего зла — колдуна-некроманта Земорда, — зал загудел. — А многие горцы были на стороне принца.

— Что-то не видно их помощи, Аберфорк погребён под толщами Рашада, — торговец не унимался, он чувствовал кровь и хотел ещё больше впиться в горло короля. — И сейчас, вы хотите заключить союз с клятвопреступниками!

Главный купец начинал выводить из себя Далая.

— Разве вы морщите нос, когда считаете золото? Разве вам есть дело каким дерьмом будут пахнуть монеты? — зубы Далая скрипели, а костяшки на кулаках белели от напряжения. Давно двор Южного королевства не слышал столько ругательств. Наверняка Динария поёживается на северном троне.

Торговец надулся и успокоился. Он скрестил на груди руки и выпрямил осанку, важно отвернувшись от короля.

Далай, несомненно, ответит на такое поведение, но потом, когда наладит торговлю.

— Мой король, позволит мне слово, — милый голос, как успокоительное лекарство, а с другой стороны, слова прозвучали словно приказ.

В центр зала вышла женщина. Синий плащ укрывал почти полностью, оставляя открытой голову с черными волнистыми волосами. На правильном лице сияла улыбка, а глаза в тон падающим на плечи локонам, коварно блестели. Женщина мягко ступала и при каждом шаге, из-под полы плаща выглядывали красные сапожки.

— Мм, госпожа? — иногда Далай проклинал Весула, за его отсутствие.

— О, Ваше Величество, не помнит меня, — женщина улыбнулась.

— Извольте, нет, — Далай нахмурился.

— Госпожа Леин, — из-под плаща показались молочные руки, сжимавшие голубые перчатки.

Теперь Далай вспомнил. Она совсем не изменилась, с того времени как побывала в Дамасе. Минуло почти двадцать лет, когда ведьма знакомилась с юной Динарией, пытаясь забрать ее в академию. Тогда отец отказал, объясняя, что она уже обещана королю севера.

Что она здесь потеряла, спустя столько времени?

— Магистр, — Далай кивнул. — Я думаю вы держите в себе серьёзные слова для меня?

— Вы догадливы. Я всегда знала, что вы станете хорошим королём и надеюсь, учтивым, — Леин дёрнула за верёвочку и плащ распустился, открывая грудь, стянутую корсетом и медальон на шее, в виде тринадцати конечной звезды.

— Я постараюсь, — от её глаз бросало в холод.

— Двадцать лет назад, ваш отец, отказал мне... Динария могла бы стать превосходной ученицей, — ведьма щёлкнула пальцами, медальон на шее мелькнул и женщина села на стул, который появился из неоткуда.

По залу прокатился шёпот. Не то что в Южном королевстве, можно кого-то удивить магией, но перед королём...

— Десять лет назад, король Инен отказал мне...

— Не отдал вам свою дочь — принцессу Илену, — договорил за неё Далай.

— Вежливость отсутствует, — Леин цокнула. — Не забывайтесь, кто я...

— Это вы не забывайтесь, кто я и где вы, — Далай разбавил голос железом.

Меч генерала блеснул лезвием, когда вышел из ножен на полпальца.

— Хорошо, — грудь ведьмы вздулась, слегка оголяя красоты. — Я всё-таки пришла за словами, а не за вашей душой.

— Если станете моей королевой, то я отдам вам не только душу, — Далай расплылся в улыбке, а присутствующие поддержали тихим хихиканьем.

— Приму это за комплимент, — лицо ведьмы изменилось и казалось излучало доброту. — Знали бы вы сколько мне лет... не так бы стремились в мои объятие.

— О, госпожа, в годах ли дело. Приступим к словам.

Леин хмыкнула и поправила подол.

— У меня забрали всех ценных учениц, — лицо ведьмы снова изменилось. — В этот раз я возьму своё... даже если мне придётся стереть всю Самарию, — голос возвысился. — Я хочу её.

— Стали бы вы моей королевой... вы бы получили ученицу, — Далай догадывался о ком речь и без помощи Весула.

— Не портите моё впечатление о вас, вы прекрасно понимаете о ком я, — Леин натянула перчатки.

В этот раз генерал не стал обнажать клинок, а просто сделал пару шагов вперёд.

Обстановка в зале накалялась. Далай старался прощупать ведьму, но ни в коем случае не спалить замок. Неужто она имеет ввиду ребёнка Абера? Если про дитя разведала ведьма, то об этом наверняка знают другие.

— Говорите прямо госпожа Леин, — Далай приподнял руку, и генерал вернулся на место.

— Вы же сами отправили меч ребёнку, — ведьма закинула ногу на ногу. — Об этом все знают, девочка от союза наследников жива и прячется в Северных горах.

Далая передёрнуло. Его бросило в жар. На висках выступил пот. Кожа зудела и по телу пробежал холодок, вызывая чесотку. Ему хотелось пройтись по себе гребнем с металлическими зубьями.

Откуда? Весул уверял его...

— Что с вами? Вы удивлены? — ведьма продолжала давить. — Мне нужен меч и мне нужна она.

У Далая путались мысли. Он не обращал внимания на беспокойный зал и взгляды, впившиеся, как множество стеклянных осколков.

— Увы, но уже поздно, мои люди у подножья гор, считаные дни и ладонь наследника Самарии, обхватит рукоять меча, — Далай встал с трона.

Леин только рассмеялась. Хохот эхом разошёлся по залу, заставляя вздрагивать и без этого беспокойных людей.

— Девочке год отроду... кто будет держать меч за неё? Она не должна попасть в чужие руки.

— Ты считаешь, что твои руки достойнее?! — голос Далая сорвался на крик.

— Ты слишком многое о себе возомнил, мой король... — вокруг ведьмы поднимался белый туман. — А твои люди не доберутся до границы Вистфорка, — добавила Леин. Щелчок и она исчезла, растаяв вместе с туманом.

Зал охнул.

Далай медленно опустился на трон. Сердце колотилось, как бешеное. Руки дрожали. Глаза бегали по залу в поисках Весула, которого нет.

— Ваше Величество, — вперёд выступил генерал. — Дочь принца Аберфорка и вправду жива?

— Да.

Шёпот перерос в гомон. Теперь о случившемся будут трезвонить на каждой улице в городе. Тайна нашла свою могилу.

— Генерал, удвойте охрану и готовьте корабли, — приказал Далай. — Все свободны.

Застучали сапоги и туфли. Люди продолжали сплетничать и покидать тронный зал. Последний зал покинул генерал, оставив своего короля в тишине. Лишь дыхание четырёх рыцарей, разбавляли одиночество Далая.

Помочь Анару и горцу, никто не сможет. Серьёзный просчёт. Неужели Весул все так безалаберно спланировал. Так, ошибиться. Полный провал. Теперь меч может не пересечь Вистфорк. Динария будет искать.

Предположения падали на голову, как камни. Они не давали Далаю сосредоточиться на одной мысли. Из этого озера раздумий он не мог выудить правильного решения.

Приняв ещё несколько гостей в тронном зале, Далай позволил себе лёгкую прогулку в саду и сытный ужин. Он посетил пару мест, с дотошностью осматривая их состояние. Передал указы по устранению оплошностей и отправился в покои. Дневной свет его проводил и сам исчез за горизонтом.

Королевская спальня изысканностью, ничем не уступала тронному залу. Чего стоила только кровать: спинка богато украшена золотым позументом и вырезанными из дерева мифическими существами. По бокам королевского ложа свисали кристаллические люстры со сверкающими капельками хрусталя. Завершали картину непревзойдённой роскоши королевской спальни — пёстрые, восточно-имперские ковры из натуральной шерсти.

Практически вся мебель спальни имела обтекаемую форму, отделана ручной резьбой и обита нежной бархатистой тканью. На стенах спальни висели гобелены, канделябры и картины в позолоченных рамах. Вся ткань, которая в какой-то степени отражала свет, являлась частью убранства покоев.

Лица на картинах с хмурым видом изучали Далая. Дед, отец и недавно добавившийся брат. Портреты изображали из себя... предупреждение. Так, казалось Далаю. Видимо, чтобы не забывать, что он может в любой момент стать соседом родственникам.

— Идиотизм, — он помотал головой и скинул плащ.

На стуле аккуратно лежала пижама из шёлка. Матового цвета, она напоминала туман, в котором исчезла новая знакомая. Далай переоделся и погрузился в мир пуховых подушек. Единственный плюс короля юга. Он вытянулся и зевнул.

Тело обдул лёгкий ветерок. Далай поёжился, поводил рукой за спиной в поисках одеяла, нашёл и завернулся в него. Холод все равно проникал под шёлковую защиту. Далай собрался встать и затворить окно. Прокляв прислугу, он приподнял голову, чтобы посмотреть где же все-таки источник задувающего ветра.

Рядом с кроватью стояла она. Темные локоны все так же накатывали волнами на плечи, а красивые глаза коварно испытывали Далая, на храбрость.

За дверью находилась стража. Конечно, если Далай успеет вскрикнуть, и солдаты вломятся в спальню, это все равно не поможет. Он чувствовал себя хорьком, не успевшим скрыться в норе от хищной птицы. Странное сравнение.

— Приём окончен, приходи завтра, — слова вылетели сами собой и отражали не то, о чем он думал.

— А я думаю, что такой приём начинается с заходом солнца, — она сняла плащ и присела на край кровати.

Далай напрягся и отодвинулся в другую сторону. Дабы ложе позволяло перемещаться по нему хоть на коне.

— Успокойся, я пришла не за твоей жизнью, — ласково прошептала Леин, стягивая голубые перчатки.

В груди потеплело и Далай расслабился. Перед ним сидела женщина не только хороша красотой, но и казалось недоступной. Отчего плод становился ещё слаще.

— Что за причина, тебя привела? — он собрался силами и спросил.

— Точнее, не причина, а желание, — ведьма повернулась к Далаю спиной. — Знаешь, как мало мужчин, которые удовлетворяют моим требованиям, развяжи, — она убрала волосы, открывая бантик. — Последний такой жил, лет... неважно.

Руки Далая распускали шнуровку на спине Леин.

— Не удивлюсь если он жил, лет двести назад.

— Я так плохо выгляжу, — промурлыкала Леин. — Сто двадцать лет, прошло с тех пор.

— И ты хочешь сказать, что у тебя целый век...

— Нет, конечно, — перебила его ведьма.

Она встала и платье слетело вниз. Леин медленно повернулась.

Далай на самом деле не знал сколько ей лет, но предполагал, что она годиться ему в прабабушки. Хотя на вид ей не больше тридцати.

— Я люблю завтрак в постель, — Леин улыбнулась и как кошка забралась под одеяло.

Глава 8.

Краски переливались яркими цветами и составляли мозаики из давнопрошедших событий. Менялись лица и переписывались имена. Величественные образы уходили, превращаясь в пыль, оставляя после себя пустыни.

Анар очнулся в телеге. Он лежал на мешках, осматриваясь по сторонам. Взгляд упирался в стенки повозки, с которых свисали верёвки.

Анар перекатился набок и тело пронзила боль, словно кто-то иголкой пришил к коже одежду. Открывшийся рот выдал только слабый стон. Анар собрался силами и подполз к борту телеги. Он взялся за деревяшку, потянулся и сел, облокотившись, стоявшую в углу, бочку.

Солнце уже убегало за горизонт и ночь готовилась войти в свои права. Островок деревьев отдавал последнюю тень, в которой прятался костёр. Около огня сидел Вартаз, а напротив него черноволосая женщина, ковырявшаяся палкой в пепле. На лице расплылась улыбка.

— И кто же то у нас очнулся?

Анар её узнал — ведьма из гостиницы.

— Вы прям со своим другом, просыпаетесь как по звонку, — усмехнулась Хэлл.

— Как ты? — Вартаз подал голос.

В ответ Анар простонал, когда свалился с телеги, пытаясь слезть.

Ведьма громко рассмеялась, отчего птицы, прыгающие рядом, взлетели. Вартаз поднялся и шаркая по траве, подошёл к Анару. Горец положил тяжёлую руку на плечо друга и улыбнулся.

— Ты слишком часто спасаешь мне жизнь. Я не хочу, чтоб это стало привычкой, — Вартаз взял за руку друга и помог встать.

Казалось, что кожа в некоторых местах сейчас порвётся.

— Одноглазый, тебе не кажется, что вы обязаны мне своим чудесным спасением, — ведьма сунула палку в котелок, которой ещё мгновение назад ковырялась в золе.

Сегодня ее волосы перевязаны в хвост. Плащ валялся у ног, а одета она в то же самое платье, которое так плохо смотрелось на ней, при первой встрече. Одно оставалось неизменным и завораживающим — серые глаза.

— У тебя нет другой одежды? — спросил Анар, присаживаясь, напротив.

— А что не так? Выгляжу как шлюха?

Щеки Анара покраснели. Он не хотел оскорблять.

— Извини, я просто...

— Одноглазый, как ты с ним снюхался, — при каждом слове мышцы на её шее натягивались как струны.

Выводить людей из себя, она кажется хорошо умела.

— Прошу, к столу подано, — Хэлл вытащила палку из котелка и засунула испачканный конец в рот. — Вполне съедобно.

Анар покачал головой. Теперь ему казалась, что зря не дал Вартазу добить её и пожалел о десяти монетах. Ведьма протянула тарелку с неприятно пахнущей похлёбкой и улыбнулась. Анар заскрипел зубами. Он много знавал женщин, но таких... не встречал.

— Что ты так на меня смотришь? Ты не ценишь свои глаза? — она покосилась на Вартаза, но горец на не обращал внимания. Этим вечером его сердце принадлежало дурно пахнущему супу.

Анар промолчал. Он ткнулся в тарелку и стал помешивать жижу, небрежно выточенной деревянной ложкой, будто хотел выветрить отвратительный запах.

— Как вам? — ведьма указала на котелок.

— Я ел и похуже... главное, набить брюхо, а сносная пища или нет, в этом разберётся желудок, — Вартаз отложил тарелку и взял бурдюк. — А если вино хорошее, то мне вообще, волноваться не о чем.

— Как ты смог подняться? — Анар вспомнил слова лекаря.

— Я помогла, — за горца ответила Хэлл. — Я немного разбираюсь во врачевании. Хотя и до сих пор зла, на то что он саданул меня доской.

— Ты сломала мне ребра.

— Не стоило вставать на пути, — глаза Хэлл посмотрели на Анара. — На тебя силы не хватило, да и с такими царапинами ходить сможешь. Одноглазый нам на ногах нужен.

— Нам? — слова ведьмы Анару не понравились.

— Ну да, — Хэлл подняла брови. — После такого, я участвую в вашем сговоре.

— В каком сговоре? Ты... — Анар взглянул на друга и Вартаз только хмыкнул.

— Ты думаешь пока вы обнимались в телеге, я не порылась в ваших вещах? — её насмешливое выражение лица начинало раздражать. — У вас меч наследника — 'Верный Крови'.

Последние слова застали Анара врасплох. Рядом нет оружия, лишь ложка в руках. Он не сможет добежать до телеги. Вартаз был прав.

— Тебе это не поможет, — сказала Хэлл, будто прочитав мысли. — Светловолосый, об этом теперь болтают по всем трём королевствам, так что не надо строить такое лицо.

Вартаз сидел с хмурым лицом, глотал вино и поглядывал в сторону деревьев. Такое ощущение словно горец не хотел вмешиваться.

— Что ты знаешь? — спросил Анар и постарался себя успокоить.

— Вот, другое дело, — Хэлл поправила подол платья и протянула руку. — Вина мне одноглазый.

Вартаз швырнул в неё бурдюком. Кожаный сосуд попал ей в живот, отчего она слегка поморщилась.

— Благодарю, — она зубами отделила от горлышка пробку и опрокинула голову. — Вино самый подходящий напиток для рассказов, — Хэлл глотнула ещё раз. — Когда вы ушли, появился человек. Морда мне его сразу не понравилась, ещё тот ублюдок. Когда я служила в армии, слышала о таких, — Хэлл сделала паузу, чтоб влить в себя ещё вина. — Темные плащи, так их называли.

— В детстве на принцессу было совершено покушение, точнее, на отца, — вмешался Анар. — Пять наёмных убийц, в чёрном.

— Э нет, то были хреновы ублюдки из звезды смерти, — Хэлл помахала рукой и жадно присосалась к бурдюку. — Если бы они напали, мы бы кормили ворон на площади, близ таверны.

— Вспомнил, в Вистфорке на принцессу напали, похожие люди, — в голове Анара закрутились воспоминания. — Только там они пользовались магией.

— Мальчик, сейчас Илурия кишит храмовниками, не поколдуешь, направо и налево.

— А как же ты?

— Я служила в армии, моя магия отмечена, — отрезала Хэлл. — Ты, может, заткнёшься и дослушаешь?

Анар опустил плечи и поджал губы.

— Человек, который появился после вас, расспрашивал о двоих путниках. Точь-в-точь с вашими описаниями, — если она будет так пить, то рассказ она не окончит. — Конечно, управляющий все рассказал. А так как ты упырь выплатил за меня долг, я потащилась следом, — после каждого слова ведьма тыкала в Анара пальцем. — Но даже не думай, что буду спать с тобой, в счет долга.

— Может, продолжишь, — предложил Анар.

— И вот, когда покидала город, встретила купцов из Дамаса. Они сплетничали как старухи. Говорили, что король Далай отправил меч в Северные горы, якобы для ребёнка Илены и Аберфорка. А такой клинок, только один, — Хэлл указала в сторону фургона. — Он излучает магию, я чувствую. Готова поклясться судьбой, что это 'Верный Крови'. Как его доверили таким олухам? Которые, чуть не сдохли в деревне, как собаки. Если бы я вас не нашла потом, одного истекающего кровью и валяющегося под телегой в кучи навоза, а другого придавленного мешками. Вы бы умерли самой глупой смертью во всех трёх королевствах. Вся Самария смеялась бы над вашими трупами.

— Так и доверили, — огрызнулся Вартаз, посчитав что нужно вмешаться. — Спасибо за помощь, ты можешь возвращаться в свой развратный дом.

Анар обрадовался словам друга. Эту взбалмошную женщину нужно отослать.

— Э, нет. Сбрендили? Я хочу увидеть его.

— Кого? Меч ты уже видела, — расхрабрился Анар.

— Ребёнка, я хочу увидеть ребёнка принцессы... наследника трех королевств, — лицо ведьмы изменилось. Теперь оно более приятное.

— Мы будем выделяться, — Вартаз помотал головой.

— Чего? Вы и так светитесь как луна ночью, — она улыбнулась. В такие моменты выглядела она прекрасно. — После того, как нас разогнали... из армии, я упала в дерьмо. Иногда кажется, что я воняю хуже. У меня не было цели, — на глазах заблестели слезы. — Вы думаете приятно раздвигать ноги, чтобы оплатить продолжение жизни. Никому я не нужна, у меня было только два варианта, стать убийцей или шлюхой, — Хэлл шмыгала носом и сжимала бурдюк, как собственного ребенка. — А я ой как не люблю забирать жизни. А тут цель, послужить кому-то... может, я еще пригожусь. Я буду охранять меч, так же, как и вы, я могу готовить еду, — Вартаз замотал головой. — Вы можете по очереди...

— Нет спасибо, — запротестовал Анар.

— Но как же...

— Мы возьмём тебя, но в роли ведьмы и никого больше, — добавил Анар.

На лице Хэлл расцвела улыбка. Она смахнула слезы и прижала пухленькие губы к горлышку бурдюка.

— Теперь я вас слушаю.

Анар опять пожалел, что согласился. Ведьма провела их, своим представлением. Хотя он и не думал, что она обманула с историей жизни. Но если она права и теперь многие знают о мече, лишние силы понадобятся.

— Нам надо попасть в горы, в окрестности Халапа, — начал Анар. — И передать 'Верный Крови' ребёнку.

— Какая-то короткая история, — заметила Хэлл.

— Извини, я не красноречив как ты.

— Ну как же, а где: откуда меч, как выжил ребёнок...

— Я знаю не больше тебя, поверь мне, — прервал ее Анар.

— Скучный ты, — фыркнула Хэлл.

Ведьма поднялась и ногой пнула свёрток ткани, на котором сидела. Толстая материя раскатилась по утоптанной траве и более-менее походила на лежанку.

— Уступаю тебе телегу, как раненному, — она улеглась, подобрала подол и натянула на себя плащ.

— Я никогда раньше не встречал такого колдовства, — проговорил Вартаз.

— Такого, — Хэлл соединила кончики большого и указательного пальца. Немного потерев, будто хотела добавить щепотку соли, она создала искры, посыпавшиеся на край плаща. — В горах нет магии?

— Есть, но наши ведьмы, колдуют по-другому, — возразил горец.

Хэлл посмотрела на Анара, разглядывающего свои шрамы. Он продолжил щупать небрежно заштопанные порезы и не подавал виду, что заметил, как она исследует его серыми глазами.

— Дело все в перчатках, — начала ведьма. — Они помогают сконцентрировать силу в руках, — Хэлл села соединив ладони между собой. — Эльфийская ткань... смешно, вещи которые носят имя мифа о другой расе.

Анар сдержал смешок, променяв его на обычное хмыканье. Отчего удостоился колкого взгляда.

— Ткань превращает силу в мои желания, — Хэлл разомкнула ладони и из её пальцев вытянулся луч, напоминавший кинжал. — Любое оружие от стрелы до копья. Могу раздробить рукой камень или чьи-нибудь кости, — она улыбнулась. — Каждая частица моего тела отдаёт каплю энергии, а перчатки лепят из неё силу, которую я попрошу. Ну это более подробно, если ты вдруг отморозил внутренности головы, в горах.

— Если Вартаз хочешь знать подробнее, то она ни на что неспособна без перчаток, — резко ответил Анар.

— Я могу задушить тебя голыми руками, — Хэлл сняла одну из перчаток. — И к твоему сведению, можно управлять магией, голосом.

— Вот именно можно, но ты вряд ли сможешь, — Анар не собирался останавливаться. Он чувствовал в споре близкую победу. Его переполняли чувства превосходства.

Взгляд Хэлл упал. Она ворошила ногой смятую траву и аккуратно надевала перчатку, подтягивая каждый палец.

— И как ты говоришь, что эльфы — это мифы, тоже весьма сомнительно звучит, — отрезал Анар.

Глаза ведьмы вспыхнули.

— Он лжёт, — она посмотрела на Вартаза.

— Увы, но мой друг не умеет врать.

Хэлл посмотрела на свои ладони, вернее на перчатки. Она соединяла кончики каждого пальца поочерёдно. Появлялись искры и затухали. По ткани расползались чёрные ниточки, создавая причудливые узоры.

— Они мне верны уже пятнадцать лет, — Хэлл поднесла руки к губам. — Я до сих пор помню, как мне их вручили. Мне было четырнадцать, я прошла испытание в академии 'Длань Колдовства' и заслужила их. А в придаток — получила насмешки магов. Эти надменные взгляды, будто ведьмы какие-то не такие... недоделанные выродки, — глаза Хэлл покраснели. — Лестница силы, вот уже тысячелетия ставит клеймо на людей по-разному. Иногда кажется, что на лбу у меня, — она приложила ладонь к челу. — Прям по центру... печать, и светится как маяк в море. И все смотрят...

— Ты была на большой воде? — вопрос Вартаза, удивил Анара.

Хэлл рассмеялась, заливаясь излучавшим веселье хохотам, немного походившим на истерию.

— Одноглазый ты не бывал на море?

— В горах нет большой воды, только маленькие, но глубокие озёра.

— Закономерно, — не удержался Анар.

— Море... необъяснимо. Особенно для такой неучи, как я, — сказала ведьма, с ноткой сожаления.

— Ты же вроде воспитывалась в академии?

— Светловолосый, я обучалась дробить кости и сращивать их. Я ведьма.

— Все вы колдуны, только учились ломать, — Вартаз сплюнул и плотнее укутался в плащ.

— Эй ты до сих пор не понял, я стою совсем на другой ступени, — Хэлл жестикулировала, пытаясь показать высоту, на которой она находилась. — Маги, ведьмы, чародеи и прочие обладающие силой — каждый занимает своё положение.

Вартаз нахмурился и цокнул.

— Это как в армии. Есть ранжирование среди магов, — Анар решил объяснить сам. — Насколько я знаю нижнюю ступень занимают ведьмы...

— Ты болван! — выкрикнула Хэлл. — Ты хочешь сказать, что я стою в самом дерьме? Ты не черта не знаешь.

— Тогда объясняй сама, — огрызнулся Анар.

Вартаз рассмеялся, подавившись вином.

— Дай сюда, — Хэлл выхватила бурдюк. — Я сейчас так объясню, что одноглазый завтра проснётся и сможет превратить тебя в лошадиное дерьмо, — ведьма опрокинула кожаный сосуд. — Так мне понадобится, — она взяла палку, которой недавно мешала похлёбку, а свободной рукой, взмахом очистила участок земли от травы. — Смотри, здесь первая ступень, — Хэлл начертила каракулю, которую Анар никогда не видел. — Её занимают одарённые — они слабо наделены силой и... у них обычно одна способность.

— Ни разу таких не встречал, — Анар прокрутил всех обладающих силой в голове.

— Их много, но они или не знают о своём даре или скрывают его. Этого недостаточно чтобы тебя приняли в академию, поэтому обычно они самоучки... и их убивают, если маги узнают о силе.

— Жестоко, — Вартаз вставил слово.

— Увы, но это так, — Хэлл пожала плечами. — Вторая ступень — мы, ведьмы, — она странно оглядела Анара и горца. — Да я на предпоследней ступени и носком касаюсь дерьма, — Хэлл говорила с такой злостью, что изо рта вылетали слюни. — Я хотела бы увеличить силу. Подняться выше, но изучив кучи бумаг, исписанных глупцами, поняла, что это невозможно. Рядом с магами мне никогда не стоять, — последние слова выглядели уныло.

— Что там дальше? — спросил Вартаз.

— Дальше ненавистные маги, — она начертила третью чёрточку. — В отличие от нас, им не нужны ни перчатки, ни амулеты, ни посохи. Они преобразуют силу с помощью голых рук, — Хэлл защёлкала пальцами выбивая искры. — Маги сильны, но недостаточно, — она черкнула четвертую каракулю. — Самые могущественные — чародеи. Они владеют всеми свойствами силы, могут с помощью тростинки сжечь деревню... я знала только двоих. Один вроде все ещё в академии, а Анарат исчез. Говорят, он погиб, после смерти короля, при делёжке власти.

Хэлл тяжело вздохнула и вытянула ноги. Она постучала палкой по сапожкам, покрытым пылью.

— Говорят Анарат обучал принцессу, и она достигла не малых успехов, — Хэлл промолвила так слабо, будто сожалела, что известный чародей учил не её.

— Принцесса Илена, на моих глазах вылечила гвардейца, — согласился Анар.

— Наверно она была бесподобна, — казалось, Хэлл говорила это куда-то в пустоту.

— Да.

Анар ушёл в себя. Он вспомнил строгое лицо принцессы: правильное и серьёзное. Вспомнил её смех, которым она одаривала, когда ей было весело. Вспомнил тот момент, когда он стал нарушителем клятвы и Илена заступилась за него. Вспомнил приказ, отправивший его блуждать в лесу Фелкир, сидеть в яме и нарушить ещё одну клятву — он не смог защитить её.

— Эй, о чём задумался? — звонкий голос вытащил Анара из воспоминаний.

— Да так ни о чём.

Шрамы зудели и все время напоминали о том, что он жив и надо двигаться вперёд.

— У нас только шаманы и колдуны и никаких ступеней, вы люди равнины такие смешные, — усмехнулся Вартаз.

— Ой, одноглазый, не надо. Ваши шаманы и колдуны — одно и то же что и ведьмы... мы на одной ступени, — Хэлл ткнула палкой во вторую каракулю. — Если отобрать у ваших стариков посох, их даже пение не спасёт.

— Наверно, не буду спорить, — согласился Вартаз.

— Билась я с вашими колдовскими упырями... слабаки, — сказала Хэлл. — Жаль, что я не попала в последний путь с принцессой под гору.

— И что бы там сделала? — горец собрал растрёпанные волосы в хвост и перевязал их.

— Погибла, как и все.

— Вы не цените жизнь, — Вартаз сгрёб вместе пару мешков, вытащенных из повозки. Выпотрошил их, достав свёрнутые куски материи, и выложил на земле. — Ложитесь спать, — гавкнул горец и разместился на импровизированной кровати.

Хэлл последовала примеру Вартаза.

Анар вздохнул, поняв, что разговора больше не будет и постанывая от ноющих порезов, поплёлся к повозке.

— Не ной светловолосый, к утру все заживёт, — буркнула под покрывалом Хэлл.

Анар промолчал. Он оглядел спутников, про себя пожелав им спокойной ночи, и зашаркал по траве. Чем дальше от костра, тем становилось прохладнее. Анар решил подвести телегу ближе, но отказался от этой идеи, боясь тревожить Хэлл и выслушивать от неё ругательства. Повозка скрипнула, и он забрался внутрь. Зарывшись в мешки, Анар накинул на себя дырявое покрывало, в которое были завёрнуты палки, посадил на палец занозу и устроил поудобней голову. Немного потеплело и он перестал стучать зубами. Анар вспомнил цветущие сады Илура и принцессу, прогуливающеюся среди яблонь. Улыбнулся. Сон медленно и уверено взял вверх и забрал в своё королевство.

Глава 9.

Только здесь можно отдохнуть от запаха жизни замка и его обитателей. Вся мерзость, заставляющая прикрывать нос платком, вся безобразная картина, которая с каждым днём добавляет морщинок — осталась за границей сада.

Динария, сложив руки перед собой, прогуливалась вдоль рощи по каменистой дорожке. Аромат свежей листвы, помогал расслабиться, немного забыться о внешнем мире, о кричащем ребёнке. На время освободиться от уз власти. Она глубоко вдыхала воздух и прикрывала глаза, вспоминая Абера. Его лицо на миг появлялось, покрывалось рябью и исчезало, оставляя белёсую дымку. С каждым воспоминанием образ сына приходил более расплывчатым. Иногда от таких мимолётных видений, глаза наливались слезами. Больно. Второй сын, лишь наполовину заполнял пустоту, которая осталась после смерти Абера. Сделка с некромантом принесла плоды — горькие, как недоспелые фрукты.

Погода стояла ясная. Безветренная. Открытые плечи ласкало солнце, пробивавшееся сквозь редкую листву сада. Лицо впитывало в себя влагу, которая поднималось в маленьком лесу от утренней росы. Идиллию прогулки нарушали только рыцари, облачённые в доспехи и покрытые белыми плащами, на которых сиял жёлтый диск — герб семьи Дэлавэй. Пора бы уже забыть о принадлежности. Скрежет железных лат, мешал вслушаться в пение птиц и раздражал, как концерты ночных насекомых после заката. Теперь в Вистфорке не так безопасно, как было, когда здесь проживал Далай.

Динария опять прикрыла глаза. В голове она призвала образ Абера и Илены. Черноволосый сын и светловолосая принцесса, зелёные и голубые глаза. Динария соединила два лица, будто смешивала зелья разных цветов и вкусов. Она хотела увидеть ребёнка — внучку которая считалась умершей. Образы слились, перемешиваясь и меняя краски. Лицо получилось расплывчатым, с неровными очертаниями. Единственное что можно разглядеть, это русые волосы и яркие изумрудные глаза. Динария улыбнулась и из глаз брызнули слезы.

Дорожка упиралась в клумбу, с бьющим в ней фонтаном, и окольцовывала её, как змея свою жертву. Вода громко журчала, как водопад в горах. Хотя Динария и ни разу не видела падающей воды, но могла представить из рассказов других. Статуя, в виде женщины, поднимала руки к небу, держа чашу, из которой выливалась вода. Брызги рассыпались, как дождь, поливая цветы вокруг фонтана. Динария, проведя рукой по разноцветным бутонам, подошла к мраморной скамье, одиноко стоящей в тени большого дерева. Служанка, которая была незаметна, положила квадратную подушку на гладкий камень и Динария опустилась, подбирая пышный подол платья с желтоватым оттенком. По обе стороны замерли фигуры рыцарей, на время превратившись в молчаливые памятники.

В спину подул ветерок. Такой слабый, еле заметный, словно позади взмахнули крыльями. Рыцари встрепенулись и потянули руки, закованные в сталь, к оружию. Динария жестом остановила их. Она ладонью провела по своей хрупкой шее и стряхнула сплеча листочек, упавший так неожиданно, что заставил её вздрогнуть.

— Я надеюсь, вы исполнили мои пожелания, — спросила Динария, глядя на падающую воду.

— Мы не справились, госпожа, — из-за спины прозвучал грубый голос, который мог испугать любого, появившись из неоткуда, но только не королеву.

Динария протянула руку, расправив перед собой пальцы. Кожа с бронзовым оттенком прекрасно сочеталась с золотыми кольцами, опоясавшими каждый палец.

— Мне не важна причина вашего провала. После того как ваш... как там у вас, брат, предал меня, стоит вас лишить жизни, — Динария говорила спокойно, сохраняя самообладание. — Но женское любопытство берет верх. В чем же все-таки причина вашего провала?

— Их спасли, — короткий ответ, как удар кинжалом в спину.

— Вам не стоит проверять моё терпение, — она сказала так твёрдо, как смогла.

— Простите, госпожа, — Динария не видела, но знала, что он поклонился. Она слышала шелест плаща и потрескивание кожаных ремней. — Мы почти устранили ваших врагов, но к ним на помощь пришла ведьма. Сильная ведьма. На её магию мы не смогли ответить своей магией. Много храмовников сейчас в Илурии.

— С этими господами не так легко договориться, я согласна.

— Сейчас ваши враги на пути в Грофорк, мы перехватим их в городе, — предложил наёмник.

— Если их уже не перехватили, — ответила Динария. — Слишком многие знают о мече.

— Мы исправим ошибку.

— У меня нет к вам доверия, — отметила Динария и встала со скамьи. — Но все же я даю вам еще один шанс.

Ответа не последовало. Лишь дуновение ветра. Динария обернулась, но никого не нашла.

— Объявите служителю ордена храма мой ответ.

— Каким он будет? — раздался глухой голос.

— Им дозволено пройти на территорию королевства Вистфорк, — начала Динария. — Но с одним условием... мне нужен 'Верный Крови' и ребёнок...

— Ребёнок?

Язык онемел. Ей с трудом давались слова. Она не могла их выдавить. Всего одно слово.

Динария прошла пару шагов и положила руку на плечо, следовавшего за ней рыцаря. Даже через ткань плаща, железный наплечник отдавал холодом. Она отдёрнула руку и приложила её к груди.

Динария так и ничего не сказала, она просто кивнула.

Глава 10.

Духота. Страшная духота. Адар вытер лоб льняным платком и заткнул его обратно под ремень. Иногда Адар не успевал достать тряпку и капельки пота падали на рыжеватую бумагу. Он подписывал указания по замку, черкая в уголках листов кривую подпись. Владеть тяжёлым мечом легче, чем ровно держать перо.

Адар макнул кончик в чернила и с большим усердием подписал приказ, который требовалось отправить в Юлир. Чёртов Корсат, испоганил все что можно. Теперь приходилось обшаривать все королевство, чуть ли не лично. Подписывать по сотне распоряжений в день. Исполнять приказы чёрношлемников. Совершенно не осталось свободного времени. Чёртов Нарушитель клятвы. Какое-имя-то себе сляпал. Вся страна на ушах. Только глухие не знавали о бывшем рыцари. Слишком говорливых приходилось лишать языков и это совершенно не нравилось Адару. Были моменты, что некогда первый рыцарь королевства жалел о своём выборе. Когда он смотрелся в зеркало, то видел потускневшие голубые глаза. Со смертью короля и принцессы первый меч стал никому не нужен, только храму.

Адар треснул по столешнице кулаком. Хватит пускать слёзы, теперь он носитель креста — он храмовник. Адар развеял плохие мысли и оставил там — одного ненавистного Корсата.

В дверь постучали.

— Войдите.

В кабинете появились три рыцаря. Чёрные, глянцевые и холодные. Старшие офицеры ордена. Подчиняются только магистру Высокого замка. Могут пнуть даже Адара — магистра замка ордена в Илуре. Строгие и малословные. Всегда интересно, как они выглядят под железом.

— Приветствую, Вас, — Адар поднялся из-за стола. Он своими размерами пугал многих, но только не чёрных храмовников.

— Есть новости о Нарушителе? — металлический голос принадлежал рыцарю по центру, с красным плащом. От него так и несло опасной магией.

— Мы ищем, брошены все силы, — Адар старался держать голос в узде.

Рыцарь, с белым крестом на груди, подошёл ближе. Он схватил стул за спинку и отодвинул от стола. Поправив плащ, командор уселся, так мягко будто доспехи сделаны из хлопка.

— Магистр, ваши слова непохожи на новости, — крестообразная прорезь позволяла видеть глаза, нос и губы, но только тогда, когда этого хотел сам чёрношлемник.

— Я скоро его схвачу, он не должен вас беспокоить.

Командор оттянул отворот латной перчатки и вытянул свиток, с красовавшейся на нём печатью, из сургуча. Он положил её на стол.

— Прочтите, — голос словно из трубы, раздражал.

Адар взял бумагу. На печати два горностая держали щит с изображением гор и меча, а над венцом красовалась птица, завёрнутая в крылья. Внизу ровными буквами написан девиз: 'Снег наш дом, король наш отец'. Герб Форков. Адар сломал печать и развернул послание. Его сразу же прошиб пот, а руки предательски задрожали.

— Не может быть, — Адар плюхнулся на кресло.

— Ещё как может, — ответил командор. — Теперь мы можем спокойно топтать землю Вистфорка.

— Вы считаете, что он направляется к ней?

— Да. И если выполните задание, то получите чёрный плащ, — сказал красноплащник.

Чёрный плащ. Адар стремился к нему, как только стал рыцарем храма. Получить знак старшего офицера, значит, заполнить пустоту, которая образовалась после смерти короля.

— Я сделаю все в лучшем виде, — несмотря на мрачность собеседника, Адар улыбнулся.

— Запомните, нам не так важен Анар Корсат. Нам нужен контроль над ещё одним королевством Самарии. Поэтому убейте её. Она не должна попасть не в те руки.

Адар сглотнул.

— И ещё одно... меч, который у Нарушителя. Доставить в Высокий замок.

— Но Королёва...

— Королева Динария получит только спокойствие на своей земле. Орден закроет глаза на её договор с Древним, — туманно объяснил командор.

— Древний?

— Я пошлю с вами старших офицеров, — ответил красноплащник. Он поднялся, бросил на Адара прожигающий взгляд и с двумя чёрноплащникиами покинул кабинет.

Адар Амат откинулся на спинку кресла и скрестил руки на груди. Детоубийство не радовало, но возможность вздёрнуть Корсата брало своё. Дёргающиеся ноги, которые представлял Адар, помогли забыться. Все-таки королевская кровь Илурии мертва и незачем ребёнку быть оружием в руках всяких проходимцев. Он погладил усы, сложил листки бумаг в стопку и дёрнул верёвку рядом со стеной, конец которой связан в узел. Через некоторое время в дверь постучали и в проёме появился рыцарь, в доспехах цвета пасмурного неба.

— Будут приказы, сэр Адар.

— Всем готовится, завтра с первой стражей отправляемся в Грофорк.

— Есть, — рыцарь вытянулся и прождав, пару ударов сердца, выскочил из кабинета.

Адар подошёл к шкафу и отворил сетчатые дверки. Внутри висели доспехи. В отличие от только что ушедшего рыцаря, эти латы цвета чистого неба — в тон глазам. Ещё полтора года назад он ими гордился, а сейчас... просто напоминание о прошлом. Адар хлопнул створками шкафа и вышел следом за подчинённым.

Глава 11.

Решение, которое с усердием продавливала Хэлл, не нравилось. Анар протестовал, спорил и поглядывал на Вартаза, в ожидании поддержки.

— Почему мы не можем проехать через Грофорк? — пятый раз спрашивал Анар.

— Да потому что сэр рыцарь... о, извините, бывший рыцарь, — Хэлл же, в свою очередь, старалась оскорбить и тем самым вывести своего оппонента из равновесия. — В Грофорке нас будут ждать. А так как твоё тело без кудрявой и пустоголовой головы, само до гор не доберётся, нам не следует совать туда нос.

Вартаз после слов ведьмы каждый раз срывался на смех, но делал вид что вспомнил очередную забавную историю. Горец отрицал своё участие в споре и старался держать коня чуть впереди.

— Кто там нас будет ждать? Рыцари храма? Им запрещено появляться в Вистфорке. Люди в тёмных плащах? В городе им будет сложнее напасть, чем в чистом поле, — Анар яро убеждал не Хэлл, а скорее себя. — Кому мы ещё нужны?

— Я даже не хочу искать ответ на этот вопрос, — Хэлл отмахнулась, как от надоедливой мухи. — Решено. Мы пойдём вдоль границы, а Грофорк оставим нашим злопыхателям.

— Теперь, ты отобрала ещё и моих врагов, — Анар не помнил, когда он так злился. Женщина понемногу отрезала от его новой жизни: сначала она кувыркается ночью с Вартазом и теперь на горца нельзя положиться, и он все больше склоняется в её сторону, потом она решает куда им идти, сейчас ведьма отбирает врагов, а завтра она преподнесёт меч наследнице. — Я начинаю жалеть о твоём присутствии.

— Вот... будь благодарен, что у тебя есть такая возможность. Ибо если не я, сожалели бы уже вороны, что тебя убили ночью, а не утром и твоё тело попортилось.

— Как вороны могут сожалеть? И какое им дело — сколько времени тухло моё тело... они падальщики.

— Одноглазый... может порезать ему сухожилия и оставить в ближайшей деревне? — Хэлл подняла ладонь, и её перчатка покрылась тёмной паутиной.

Анар сжал рукоять меча.

— Как бы ты ни смеялась над ним, он смелый воин. Он честен, добродушен и умён, но, когда надо перерезать горло врагу из-за спины, Анар отбрасывает в сторону все принципы и делает что надо, без сомнения, — за эти слова Анар ещё больше проникся к другу. — Но иногда ты права, он ведёт себя как идиот, — добавил Вартаз и залился громким смехом.

Анар фыркнул и подал коня вперёд. Он обогнал Вартаза и выпрямился в седле, стараясь держать спину ровно. В душе Анар простил горца и даже попытался понять Хэлл, оправдывая её скверный язык тяготами жизни. В ведьме чувствовалась гордость, хоть и она не гнушалась продажей своего тела.

Так, выстроившись в короткую колонну, они проскакали полторы стражи. Двинувшись с первыми лучами солнца и застав небесное светило в самый разгар своей силы, троица остановилось на привал. Стоянкой им послужил одинокий дуб, укрывавший листвой маленький холм и родник, бивший из-под земли.

Хэлл подметила место весьма романтичным. И призналась, что как бы Анар её ни бесил, она возлегла бы с ним под могучим деревом. Конечно, если бы не было с ними более мужественного Вартаза. Анар лишь помотал головой и ответил ей презренным взглядом, а потом добавил, что монет в его кармане не хватило бы расплатиться за её услуги и даже если бы она предложила бесплатно, он предпочёл позабавиться со своей правой рукой. От такой перепалки горец сиял от счастья, все это его так забавило, что он сидел под деревом и широко улыбался.

Анар также заметил, что Хэлл и правда слов на ветер не бросает. Обещав заняться готовкой еды, она стойко кашеварила и не давала пустовать желудкам. Вместе с этим обещанием, она выполнила и другое: Хэлл и в самом деле готовила ужасную еду. Её коронное блюдо — каша из ячменя с сушёным мясом, больше напоминало глину, за что и получила название "раствор для каменщика".

Над маленьким лагерем взвился столбик дыма, и поляна наполнилась ароматом варёного мяса. Стреноженные лошади стояли у родника, запивая сочную траву холодной водой.

Они, единогласно решили отобедав, поспать и набраться сил. Все-таки скакать под палящим солнцем не очень приятно, даже если это северное светило. Также решили, что Анару достанется первое дежурство, оно и единственное. Хэлл объяснила это тем, что Анар хорошо сегодня держал спину на коне и он сможет поспать в седле. И так, как Анар рыцарь, хоть и бывший, он позволит друзьям выспаться.

Отобедав, они улеглись спать. Вартаз задремал сидя, облокотившись могучей спиной о дерево, при этом не забыв воткнуть перед собой меч. Хэлл улеглась рядом, укрывшись плащом.

Анару ничего не оставалось, как примоститься на седло, заранее спущенное с лошади. Он положил на колени свёрток и раскрыл его. Блеснула сталь. Верный крови замерцал и на клинке затанцевали краски. Меч нравился Анару, он всегда его чистил, следил за ним, давал подышать свежим воздухом и насытиться солнечным светом. Этот день не стал исключением. Холодное оружие даже через ткань отдавало магией или чем-то другим, чего Анар не понимал. Он каждый раз расспрашивал Хэлл, но она только ворчала и сетовала на то что Анар к ней пристаёт с глупыми вопросами. Сама, даже не желая, подходить ближе к мечу. Видно, что-то её пугает.

— Странно, — отстранив мысли, проговорил Анар.

Меч вибрировал или... Анар опустил ладонь и прижал к земле. Рука почувствовала слабую дрожь. Анар укутал оружие и поднялся. Над линией горизонта засверкали головы, а спустя пару мгновений, заблестели кирасы. Северяне.

Анар пятясь, приблизился к спавшему горцу, пнул его по ноге и шагнул в сторону ведьмы.

— Только попробуй меня тронуть, — прошипела Хэлл.

— Даже не думал, — отозвался Анар. — Поднимайтесь у нас гости. И как мне кажется это отряд королевской гвардии Вистфорка. Вежливые войны — такие они раньше были, когда принц ещё дышал северным воздухом.

Вартаз ворча поднялся, прихватив с земли лук и колчан, опустился на колено и воткнул четыре стрелы, а одну зажал в руке.

— Смотри как бы твои стрелы ни пустили корни, — Хэлл даже в такой ситуации не упускала момента съязвить. Она встряхнула плащ, которым укрывалась и накинула его на себя. Поправив каждую складку, убрав каждую веточка и травинку, Хэлл подтянула волосы и выпрямилась как можно ровнее. Теперь она выглядела как подобает даме и Анар позволил себе улыбнуться. Хотя ее отвратительное платье раздражало.

— Первыми не поднимаем оружия, — скомандовал Анар или по крайней мере, он так думал.

— Как бы нам успеть поднять его вторыми, — добавил Вартаз.

Анар насчитал пятнадцать человек. Они быстро приближались и это насторожило его. Полтора десятка копий смотрели вверх и покачивались при скачке. Сомнения отпали — это королевская гвардия. И если королева прознала про них, с таким отрядом им не сдюжить. Хотя всех возможностей Хэлл, он не знал.

Всадники окружили. Остановившись в пяти шагах, они осмотрели поляну и ветви дуба, в поисках нежелательных сюрпризов.

— Приветствую, вас господа, — гвардеец, стоявший напротив Анара, склонил голову.

— И мы вас тоже, — ответил Анар.

— Илурийцы? — мягко спросил гвардеец.

Анар было уже открыл рот.

— Да, милорд, — ответила за него Хэлл.

Гвардеец от такого ответа задрал подбородок, будто его только что короновали. Ведьма, заметив то же что и Анар, продолжила:

— Перед вами сэр Анар Корсат, преданный рыцарь принцессы Илены, а ныне изгнанник и вассал без сюзерена. Его слуга Вартаз, присягнувший ему на верность ещё во время похода наследников. А я кухарка, швея, хранительница ложа и проста спутница сэра Корсата, — Хэлл закончила свою тираду и присела в реверансе.

Все сказанное поразило Анара, да так, что он еле сдержал удивление.

Гвардеец же, в свою очередь, будто получил стрелу в сердце. Он спешился, снял шлем и встал по стойке смирно. Волосы, словно грива его вороного коня, рассыпалась по плечам. Белое лицо украшали карие глаза, смотревшие на ведьму, не скрывая изумления.

— Миледи, разрешите добавить?

Такие слова на севере можно услышать только от королевского гвардейца. Анар помнил, как пятый корпус недолюбливал их в походе, за слишком напыщенное поведение. С того времени ничего не изменилось.

— Конечно.

— Вы ещё и прекрасный глашатай, — сказал юноша, наверно на года три младше Анара.

— Спасибо я запомню, — ответила Хэлл. Анар бы не удивился если бы она сейчас ввела его за дуб и обласкала.

— И тем не менее я обязан вас допросить, сэр Корсат, — объявил гвардеец.

— О, милорд, вы забыли представиться, — Хэлл никак не хотела отставать.

— Прошу прощения, мадам, сержант Маро Кол, — северянин вытянулся.

Знакомое имя. Анар прищурил глаза и в памяти перебирал похожие имена.

— Мардонт Кол, не родня ли вам? — образ капитана пятого корпуса, проплыл в голове.

— Мой отец, сэр, погиб вместе с принцем Аберфорком, — ответил гвардеец без капли сожаления, а с чувством гордости и благодарности. Скорей всего именно смерть отца, позволила юнцу стать сержантом. — Вы были знакомы?

— Немного, в походе, но слово принцессы, заставило меня покинуть расположение корпуса, — сказал Анар.

— Но все же извольте мне вас допросить, — начал сержант. — Откуда и куда направляетесь господа?

Анар за все время пути ни разу не задумывался, о словах, которые ему придётся говорить, если их остановят. Поэтому он на скорую руку соображал, что ответить и в глубине надеялся на ловкий язык ведьмы.

— Как я уже и сказала, сэр Корсат — изгнанник. Его преследует орден храма, и мой господин держит путь, — такими темпами Хэлл выдаст главную цель их маленького похода. — В лес Фелкир, дабы через него попасть на гору Рашад и приклонить колено перед усыпальницей Её Высочества.

Глаза сержанта загорелись. Пламенная речь ведьмы ещё глубже вонзилась в сердце молодого гвардейца. Казалось, что Маро Кол, сам представлял себя рыцарем и уже видел, как он сбивает колено в кровь у подножья горы.

— Поэтому мы идём вдоль границы, чтобы никому не мешать и не появляться на глаза.

— Тогда вам не стоит жечь костры. Столб дыма, видать на многие лиги? — сержант вышел из оцепенения. — Я уважаю ваш поступок и желаю вам доброго пути, а по поводу ордена храма не стоит беспокоиться, наша мудрая королева Динария не даст им ходу в северные земли.

Анар вздохнул спокойно. Он про себя поблагодарил Хэлл, за то, что она почти не солгала и рассказала правду. Благодаря её словам, можно добраться до леса, не встречая солдат королевы. А когда до неё дойдёт что они здесь были, Анар уже будет в горах. Бедный сержант.

— Господин Маро, — Анар не смог выдавить из себя милорд и обратился по-простому. — А нельзя ли нам получить какую-либо бумагу, чтоб моя служанка не надрывала рот при каждой встрече с вашими сослуживцами? — Анар почувствовал на себе взгляд Хэлл, и правда его слова прозвучали двусмысленно.

— Я только могу поставить подпись на вашу, — с удивлением сказал гвардеец. — Вы разве не оплатили входные и не получили бумаги в форпосте Приграничный?

Форпост Приграничный, который они чуть ли не ползком огибали, чтоб их не заметили. Как же так? Взгляд Хэлл задавил ещё сильнее. Все её старания сгорели в ярком пламени. Анар сглупил.

— Ой, милорд, мы как-то и не подумали... — ведьма кинулась спасать положение, но было уже поздно.

— Извольте господа, но я должен доставить вас в форпост Равнинный, для оформления документов, — как ни старался сержант преподнести это с сожалением, но лицо выдавало радость. Молодой гвардеец выговорится вдоволь за время пути. Не каждый день к тебе обращаются как к милорду.

Переглянувшись с Вартазом, Анар понял, что иного выхода нет. Придётся проследовать за гвардейцами и придумать что-то в пути. И вот он опять почти повторяет прошлогоднее путешествие. За исключением того, что двенадцать месяцев назад, он сопровождал принцессу, а теперь сопровождают его самого, причём под конвоем.

Спустя некоторое время, кавалькада из восемнадцати всадников тронулась в путь. Их подгонял южный ветерок, а солнце обогревало спину. Несмотря на начало лета, с каждым шагом воздух становился холоднее.

Три дня пути пролетели быстро, словно стая птиц над головой. Вартаз все время был в одиночестве, лишь из редко разбавляемое ведьмой. Хэлл же, наоборот, не была обделена вниманием. Её всю дорогу окружали гвардейцы, осыпая её комплиментами, как снег осыпал горы севера. Они смеялись над её вульгарными шутками, как заправские посетители таверн и каждый хотел склонить Хэлл в постель. Ведьма не поддалась их чарам, и проводила ночи с горцем, как верная собачка. Чего гвардейцы не понимали. Ведь Вартаз даже пальцем о палец не ударил, чтоб её приманить.

Анару достался сержант. Первый день они обсуждали отца Маро и обстановку в Илурии, а поняв, что Анар толком ничего не ведает, на второй день сам решил рассказать о службе и положении дел на равнине Предгорной, то есть на границах.

Оказывается, после возвращения королевской гвардии в Вистфорк, отряд насчитывал всего человек пятьдесят. Капитан Олден погиб, защищая принца, а новым командиром стал Кэлло Холин, причём скоро получил звания подполковника, ведь в его подчинении аж целых пятисот гвардейцев. Разрослись в два с половиной раза. Объяснялось это тем, что теперь в гвардию могли попасть не только дети дворян и богатых, а отпрыски солдат пятого корпуса погибших вместе с принцем. Особенно Маро отметил, что у них даже встречаются девушки. Это для севера неслыханное дело.

Анар все больше уводил тему разговоров в сторону Кэлло Холина и королевы, на что гвардеец с удовольствием пускался в долгие объяснения.

Когда подполковник вернулся, тогда ещё капитан, его сразу же вызвали к королеве. Говорили, что он беседовал с ней целую стражу и эти четыре звона его последние в жизни. Но нет он вышел целым и невредимым. Его оставили командующим королевской гвардии и отправили в предгорье. По слухам, это равносильно ссылке. Кэлло пал в немилость и лишь его отец лорд Кэллторн заступился за него. А так как от гвардии осталось пять десятков солдат её стали пополнять, сначала неугодными дворянами, точнее их детьми, потом и отпрысками солдат пятого корпуса. После слов королевы, что гвардия вернётся в Вистфорк только после того, как наследник призовёт её, подполковник Кэлло придумал клятву.

'Копье в руках и верный конь, честь рыцаря и преданность гвардейца, стальная клятва эта на века и силы, вверенные ждать — когда появиться наследник'.

Слова стали, словно рыцарским обетом и от желающих отбоя не было. Так, пять сотен и набралось. И патрулирует королевская гвардия от форпоста Приграничный до форпоста Северный. А сам Кэлло Холин расположился в деревне между ними. Там же не по далеко стоит лагерь первого, второго и третьего корпуса, под командованием генерала Геферта.

Вот почти год идут сражения в Предгорной. Горцы, которые просили земли у короля, ныне вернулись на свои старые стоянки. Халап снова ожил и говорят обрёл хозяина.

Анар слушал рассказы и оценивал происходящие. Значит, Кэлло, там куда ведут Анара, нет и он останется не узнанным. Анар отпишется в бумагах, и они уйдут в лес Фелкир, оттуда в горы и в Халап. Наследник точно там, поддерживаемый дикарями... он взглянул на Вартаза... горным народом.

На закате третьего дня показалась башня, с колыхающимися бело-синими знамёнами. Деревянный частокол огораживал строение и хоть как-то являл преграду для врага. Параллельно башне вздымались серые столбы дыма. Вид форпоста отдавал мрачностью и каким-то одиночеством.

Восемнадцать всадников проехали ворота и очутились во внутреннем дворе. Их встретили солдаты в форме синего цвета и несколько королевских гвардейцев, стоявших в стороне и громко беседовавших. Вокруг башни росли деревянные постройки: домики, прилавки, столбы с развешенными на них оружием.

Сержант поднял руку и лошади остановились. Прозвучала команда 'спешиться' и на землю, покрытую грязью, спрыгнули гвардейцы. Из дверного проёма в башне, показался офицер. На плече камзола красовалась лейтенантская нашивка. Молодой человек вышел вперёд, держа руку на эфесе меча. Казалось, что все северяне знакомы Анару.

— Господин лейтенант, — Маро пошёл навстречу. — Это путешественники, сэр Анар...

— Спокойно я знаю кто это, — осёк его офицер и заулыбался. — Граф Нарушитель Клятвы, ваша судьба соизволила нам вновь встретиться, хотя я честно признаюсь, мы не были лично знакомы. Я лицезрел вас рядом с принцессой, до леса Фелкир, где вы покинули нас.

— Что-то я вас не узнаю, — ответил Анар, вспоминая всех гвардейцев которых видел.

— О, это все из-за моего поведения, моя должность и командир, заставляют вести себя как придворная дама, — остальные гвардейцы зашевелились, эти слова не приносили офицеру любви между своих. — Я Клор Филш.

Вот тут Анар вспомнил весельчака, везде следовавшего за своим другом Кэлло Холином.

— А, теперь я узнал тебя, друг Холина, — Анар озвучил свои мысли.

Все гвардейцы, стоявшие рядом молчали, а вид выдавал растерянность.

— И что ты здесь делаешь? — спросил офицер.

— Я и два моих спутника шли вдоль границы, до леса Фелкир, а твои люди нас задержали и доставили сюда. И все это из-за каких-то бумаг.

Ответ Анара заставил Маро заволноваться. Сержант наверно до сих пор не мог понять в каких отношениях командир и Анар.

— Они все правильно сделали граф Корсат, — Филш вздохнул. — К сожалению, пришла бумага, где записаны слова королевы, о тебе и твоих друзьях храмовниках.

— Что там? — Анар мог и не спрашивать, он догадывался, о содержимом письма — это приговор.

— Рыцарям храма теперь дозволено находиться в северных землях, в целях поимки врага народа Илурии и храма, — Филш говорил, не прекращая улыбаться. — Но там не сказано, что тебя надо ловить нам. Хотя отписать тебя и сообщить куда следует придётся.

Анар сильно удивился. Практически их отпускали, после некоторых формальностей, но это значило, что теперь все будут знать где они.

— Сержант Маро, заберите у них оружие и проводите в комнаты для гостей, — Филш повернулся и направился в башню. — И накормите их.

Гвардейцы без церемонно стали изымать оружие. Сержант Маро принял от Анара меч и выхватил свёрток из-за спины.

— Зачем тебе второй меч? — спросил Маро откидывая угол ткани. — Ого, искусная работа.

— Этот клинок дорог как память. Верни, он не способен убить, — Анара затрясло. Выпускать цель его похода из рук, сейчас, в такой момент не хотелось.

— Господин капитан, может, их оружие положить в ваш кабинет, как бы чего ни случилось. Все-таки меч дорогой, — Маро приподнял меч вверх и в этот момент Филш развернулся.

В свете огней, камень на рукояти блеснул. Лицо капитана Филша изменилось. Маска веселья исчезла и лицо стало мрачным таким же, как и этот форпост. Он широкими шагами покрыл расстояние до Анара, по пути всех расталкивая.

— Дай его мне, — капитан аккуратно взял меч и полностью раскрыл ткань. Анар смог прочитать в глазах Филша, что он узнал клинок. — Верный крови, — прошептал капитан.

— Что? — удивлено спросил Маро.

— Всех троих под стражу, — сухо проговорил капитан. — Удвоить караулы, вернуть патрули и отправьте птицу командующему. Форпост никому не покидать.

Глава 12.

Бумага, с королевской печатью, прибывшая сегодня утром, лежала посередине стола. Она с вызовом занимала главное место, среди остальных документов. Лист в форме трубки, запечатанный сургучом, ждал своего времени.

Пальцы Кэлло сломали печать и развернули бумагу.

Он мог бы и не делать этого — приказы королевы всегда похожи друг на друга, как два близнеца в гвардии, такие же глупые и непредсказуемые.

Кэлло ожидал чего-то подобного — разрешение для рыцарей храма. Теперь они будут спокойно бродить по северу и тыкать во все концы пальцами, указывая на неправильность жизни или запретной магии, коей здесь отродясь не владели. О чём Кэлло начинал жалеть, ведь в горах ею пользовались и это главная проблема войны с племенами. Он смял прочитанный приказ и бросил комок бумаги в камин. Ему и так хватает проблем с дикарями, ведомые подложным ребёнком принца, который внезапно объявился в окрестностях Халапа. Теперь борьба с Вистфорком приняла другой оборот и силы горцев росли довольно быстро. Королевская гвардия не справлялась, учитывая даже то, что они практически избегали больших сражений и уступая славу армейским корпусам.

Стук в дверь отвлёк Кэлло.

— Войдите.

В проёме появился гвардеец в начищенных доспехах.

— Прибыли новички, господин.

Королевская гвардия разрослась до полутысячи копий, а пополнение являлось чуть ли не каждую неделю. Краткий курс подготовки в тридцать дней, давал возможность разбавить гвардию из плотного раствора до обычной воды. Но Кэлло муштровал их здесь до полного отвердения.

— Сейчас подойду.

Кэлло порылся в стопке бумаг. Лист с именами новобранцев лежал в самом низу, так как прибыл ещё семь дней назад. На пожелтевшем списке, красовались пять имён. Кэлло не изучив его, вышел из кабинета.

На площади возле дома собрались гвардейцы, рассматривавшие вновь прибывших. Утреннее солнце играло на отполированных доспехах, а северный ветер трепал знамёна.

По стойке смирно стояло пять человек. Все на подбор и практически одного роста. Кэлло знал, что доспехи скрывают истину. Внутри мог оказаться даже ребёнок. Теперь стальное обмундирования изготавливалось в местных кузницах, а никак раньше приходило с юга. Доспехи словно надутые: широкие плечи, массивный нагрудник, плотная юбка и шлем — бациент, с забралом, закрывающим лицо, оставляя только прорезь для глаз. Чувствовался почерк королевы. Новобранцы держали девятифутовые копья, а левой рукой хватались за эфесы мечей.

Кэлло прошёлся вдоль короткого строя, заглядывая к каждому в глаза. Он остановился у последнего гвардейца и развернулся.

— Снять шлем, — скомандовал Кэлло.

Новобранцы зажали в локтях копья и освободили головы от защиты. Одинаковые лица, будто братья: тёмные волосы, острый подбородок и прямой нос. Только пятый другой. Дальним от Кэлло новобранцем, оказалась девушка: золотистые длинные волосы, волнами опускавшиеся на плечи и милое личико. После того как принцесса Илена побывала в столице, многие молодые северянки взяли в руки оружие, а как только на трон села королева, в гвардию стали брать женщин. Кэлло был против, но сделать ничего не мог и вскоре смирился.

Девушка держалась гордо и её взгляд упирался в горы, поднимавшиеся из земли вдоль горизонта.

Кэлло достал список и пробежал по нему глазами. Он отыскал имя девушки и приблизился к ней.

— Брава Хит, — прочитал Кэлло и взглянул на девицу. Она не отрывалась от горизонта. — Странное имя.

— Моя мать, неместная, — ответил звонкий голос. Кэлло улыбнулся.

— Зачем вы здесь?

— Служить королевству и наследнику, — ответ понравился Кэлло.

— Вы считаете себя достойной?

— Да, господин.

— Конечно, среди гвардейцев уже присутствуют девушки, — начал Кэлло. — И они не очень довольны своей службой. Романтика, которую они представляли, когда пришли сюда, рассеялась быстро. Одну... на третий день изнасиловали хотя мы и наказали виновников, но привкус остался. Вторая... все время в нарядах по кухням, потому что так и не научилась ровно держать копье. Третья... отлёживается в госпитале после ранений, потому что не может удержаться в седле. Чем ты лучше?

На самом деле в королевской гвардии больше женщин, а про этих трёх он рассказал только из-за того, что запомнил их. Во-первых, никого не насиловали. Просто девушка любила компанию мужчин и отдавалась чуть ли не каждому солдату, Кэлло поймал её с двумя гвардейцами, развлекавшимися во время дежурства. Во-вторых, другая, на самом деле и вправду хорошо справлялась на кухне, получила сержанта и сейчас держит желудки гвардейцев сытыми. Ну а последняя сломала ногу, когда объезжала лошадь, захваченную у горцев.

— Я могу за себя постоять и обещаю, что, если заставлю вас краснеть... я покину расположение гвардии, — последние слова дались с трудом.

— Гвардию не покидают, — это правило Кэлло придумал сам.

— Я знаю, — ответила Брава. — Но вы не сможете мне запретить покинуть гвардию в гробу.

Кэлло редко выводили из себя, но такой ответ разжёг внутри его пламя.

— Дура, — грубо отрезал Кэлло и бросил на неё гневный взгляд.

Девушка даже не пошевелилась, она продолжала изучать горы.

— Господин подполковник! — чей-то крик, словно кушак холодной воды, остудил Кэлло.

Подбежал коротко стриженный гвардеец, держа в руках свёрток бумаги.

— Господин... подполковник, — парень отдышался и вновь заговорил:

— Птица из форпоста Равнинный.

— Читай, — приказал Кэлло. Он продолжил смотреть на девушку и пытался разглядеть в ней хоть какую-то изюминку.

— Господин, личная печать лейтенанта Филша, — ответил гвардеец.

Кэлло выругался и выхватил бумагу. Если это очередная шутка Клора, он отправит его ещё дальше — охранять пастбища на южных границах королевства. Кэлло развернул послание и прочитал всего лишь несколько слов.

Гнев перемешался со страхом. Выступил пот, а по спине будто пробежали цепочкой ледяные муравьи. Кэлло догадывался, что лже наследница будет манить к себе всяких искателей правды и приключений. Он считал, что Нарушитель клятвы сгинул в лесах Фелкира. А теперь граф и фаворит Ее Высочества Илены объявился на севере, да ещё и с мечом принца. Неужто он повёлся на слухи о наследнике? Кэлло прекрасно знал где настоящий ребёнок.

— Сержант!

— Да господин подполковник, — в мгновение ока рядом вырос гвардеец.

— Сержант, возьмёшь с собой пятьдесят человек, — Кэлло опять вернулся к лицезрению девушки. Её взгляд продолжал теряться на горизонте. — Включи её в состав, — Брава Хит моргнула, казалось её лицо заиграло новыми красками. — Отправитесь в форпост Равнинный и доставите ко мне трёх заключённых и все их вещи. Никуда не сворачивать и не останавливаться. Мой приказ первоочерёдный. Даже если вы встретите саму королеву, заключённых ко мне и наденьте им на головы мешки.

Сержант ударил в грудь и побежал в сторону двухэтажных казарм, попутно выкрикивая распоряжения.

— Что же вы стоите? Вперёд... к славе. Я думаю вы за этим пришли?

Взгляды пересеклись. Её янтарные глаза прекрасны. Сердце застучало сильнее и щеки Кэлло запылали. Он быстро отвернулся и зашагал в сторону офицерского дома.

— Благодарю, — послышался звонкий голос девушки.

Кэлло прошёлся по тропинке, вымощенной дощечками, приветствуя подчинённых и наблюдая за сборами отряда. Он остановился у входа в офицерский дом. Каменная постройка возвышалась над головой, отбрасывая огромную тень. Кэлло толкнул дверь и оказался в просторном холле. Помещение освещалось солнечным светом, проникавшим через арочные окна. Большой овальный стол с картой Самарии занимал чуть ли не половину комнаты. Его окружали массивные стулья, как стражи охранявшие сокровища. Кэлло обогнул громоздкую мебель и занял одно единственное кресло, обитое телячьей кожей.

Холл пустовал. Все офицеры или на тренировках, или в патрулях. Даже дежурный пропал, хотя обязан стоять у стены, как прибитый к ней гвоздями.

Кэлло оглядел столешницу. На ней изображалась карта, до мельчайших подробностей: Вистфорк — город-замок, на западе Илур — центр просвещения, на юге Дамас — обитель мастеров и красоты, на востоке река, чертившая границу между Вистфорком и империей, а вот северные горы, вздымающиеся к небесам и плотной стеной огораживающие Самарию оттого что за ними. Кэлло проверил фишки из кости, которые обозначали положения войск, за ночь ничего не поменялось. Все на своих местах.

Появился гвардеец, с испуганным лицом, будто сама смерть пришла в офицерский дом и уселось в кресло подполковника.

В обязанности дежурного входил сбор всей информации и в соответствии с ней двигать фигурки в разные направления.

— Господин командующий я...

— Хватит, даже не начинай оправдываться, я все равно не поверю, — сказал Кэлло. — Ты должен находиться здесь, даже если все будет объято пламенем.

— Понял... исправлюсь.

— Не думаю. Собери всех офицеров, которые в гарнизоне и сменись.

— Но моя смена только началась, — дежурный попытался возразить.

— Она продолжится на кухне.

— Есть, — ответил гвардеец и застучал сапогами.

Как 'Верный крови' оказался у графа Корсата? Вопрос не давал покоя. Корсата не было, когда принц погиб. Кто-то выкрал меч и передал его Нарушителю клятвы. Зачем? Может, тот кто убил принца. Ответа Кэлло так и не нашёл, но надеялся узнать тайну у самого графа.

В холле появились офицеры. Три лейтенанта в черных камзолах, расшитых серебром, заняли свои места, в ожидании новостей или свежих распоряжений.

— Приветствую вас господа, — взгляд упал на гвардейца, вбежавшего в зал. — Дежурный?

— Да, только что сменился, — утвердительно ответил он.

— Итак, господа, с вас доклады, — офицеры перекинулись взглядами.

Высокий лейтенант поднялся и вытянулся, в прямую доску.

— Господин командующий, сегодня ночью я вернулся с горных границ. За четыре дня, совместно с частями второго корпуса, мы дали два боя. В обоих нам пришлось отступить. В окрестностях Халапа, горцы ожесточённо сражаются и не сдают ни шага, — офицер замялся. — Но немного западнее, наши разведчики заметили бившихся горцев...

— С каким корпусом они сражались? — спросил Кэлло.

— Ни с каким, они бились между собой.

— Может, это обычная драка?

— Нет, с обеих сторон по двести мечей.

— Хм, — Кэлло провёл ладонью по выпуклой карте, выставляя на примерное место схватки, новые фигурки. — Какие-нибудь мысли?

— Скорей всего, с Халаповцами сражались выжившие горцы при Рашаде, — офицер говорил уверенно, будто лично был там. — Возможно, их кто-то возглавил. Тогда много кто сбежал, в том числе и колдуны, — этот лейтенант высказал правильное предположение, ведь он один из пятидесяти вернувшихся с битвы наследников.

— Будем считать, что так. Единственное мне непонятно — кто властвует в Халапе?

— Вы до сих пор уверены, что ребёнок...

— Бросьте мусолить эти слухи! Я был там, понимаешь? Я помню мёртвые лица наследников, — Кэлло постепенно вернулся к спокойствию. — Слухи пришли с юга, лорд Далай в соре с сестрой. Они поносят друг друга, как два торговца на рынке. Я не удивлюсь если в Халапе сидит соглядатай южан и тыкает в карту палкой показывая места нападений. Вы сами подумайте, — он обвёл офицеров рукой. — Наследники были знакомы всего несколько месяцев. Как смог родиться ребёнок так быстро? Как?

— Может, у дитяти другая мать, не принцесса, — лейтенант не останавливался. Он так хотел верить в живого наследника. Казалось если бы сейчас принесли ребёнка простого рыбака и сказали, что это сын принца Аберфорка, лейтенант без раздумий бы упал на колено.

— Навряд ли, насколько я помню принцесса была его единственной, — Кэлло перебирал всех девушек, которых он видел рядом с Аберфорком. — Ладно, эту тему закрываем. Нельзя плохим словом вспоминать принца. Лейтенант, — он обратился гвардейцу так долго спорящим с ним. — Возьмёшь свою сотню и отправишься туда, где видели сражающихся горцев. Добейте всех. Хотя... надо связать пару языков, из разных лагерей. Что-то давно у нас не было гостей.

— Какой будет старший вопрос?

— Кто сидит на троне Халапа?

Последний вопрос, прозвучавший в холле, огласил о конце совещания. Офицеры отсалютовали и покинули Кэлло, оставив его один на один с дежурным.

Кэлло утонул в себе. Он размышлял о возникших проблемах, в виде объявившегося Нарушителя клятвы. Граф каким-то образом связан со слухами о ребёнке. Или он сам купился на эту ложь, или её распространяет.

Кэлло приложил ладони к лицу. Неровности. Неужто он так постарел за этот год.

Хранить тайну даётся не так легко. Хотя какая уже эта тайна, Нарушитель ее раскрыл... частично.

Глава 13.

Подвал освещали четыре факела, по одному на каждую стену.

— О, граф Корсат, как вам ваши новые покои? — злорадствовать Хэлл продолжала даже сейчас. — А, может, вы к довеску — принц. Или король дальнего государства? Кто же вы ещё? Как мне к вам обращаться?

Ведьма исказила лицо.

— Графом меня сделала принцесса Илена, после того как меня обвинили в нарушении клятвы, — Анар решил ответить, как есть.

— Мда... — Хэлл шаркала ногами по застланному соломой полу. — Да ты прям интересная личность. Я на твоём фоне просто деревенская...

Она замолчала, когда встретилась с другим гостем камеры, находившимся здесь до них.

Незнакомец сидел с ровной осанкой, будто под серой рубашкой из льна, прятался корсет. Штаны из той же материи, опускались чуть ниже колен. Если бы не его лицо, с выражением словно он владеет всей Самарией, можно подумать, что он простой крестьянин. Под белёсыми бровями, имевшими кисточки на концах, блестели серо-голубые глаза. А волосы, цвета снега с горных вершин, падали на могучие плечи.

— Шлюха, — добавил Вартаз. Иногда слова горца радовали Анара.

Незнакомец посмотрел на Вартаза и сказал:

— Все мы тащим за собой повозку с грехами.

— Ууу, Анар, да он похлеще тебя будет, — Хэлл рассмеялась. — У вас случаем не один отец?

— Повелитель простит тебе твоё сквернословие, — незнакомец говорил ровно и спокойно, казалось эти слова он повторял каждый день.

— Ты кто вообще? Ты меня не зли, ради судьбы. Я расколю твой череп надвое, за удар сердца, — Хэлл приподняла руки и перчатки покрылись чёрной паутиной.

Вообще, судя по прямоугольной голове незнакомца, он сам мог лбом проломить стену.

— Если ты это сделаешь, значит, так хочет повелитель, — с грустью ответил незнакомец и взглянул на единственное окно.

— Слушай, — вмешался Вартаз. — Может, лучше проломишь стену.

— Нет, — возразил Анар. — Мы дождёмся ответа Холина, он хороший человек. Да и меч не у нас.

— Жаль, — Хэлл подошла к стене и приложила ладони. Камень затрещал, а на лице ведьмы появилась улыбка. — Так охота что-нибудь сломать.

Она отпрянула от стены и вернулась к изучению незнакомца. Его густые брови приподнялись.

— Ты такой странный, — подметила Хэлл. — Меня так изнывало спустить на моего друга, всю злость, а тут ты, — она подобрала подол платья и присела на карточки прям перед ним. — Кто ты? Банальный вопрос, но все же. Подожди, подожди... ты сейчас скажешь, что мы неучтивы и не представились первыми. Я исправлю, — Хэлл повернулась к горцу. — Это Вартаз Острый Глаз, хотя с его можно называть... просто Одноглазый, — она улыбнулась и прищурилась. — А это великий граф Анар Корсат, по прозвищу Нарушитель клятвы. По мне, так ему больше подходит — любитель посидеть в темницах. Сколько раз ты уже побывал в заключениях из-за своих глупостей?

— Хэлл, не думаю, что этому господину обязательно знать наши имена, — ответил Анар.

— Сколько? — ведьма вскинула брови.

— Это первый раз, — вздохнул Анар.

— А как же арест за нарушение клятвы?

— Тогда меня не запирали под замок.

— Плен у горцев и яма в лесу? Одноглазый болтун в постели.

Вартаз откашлялся, койка заскрипела, и он отвернулся к серой стене.

— Случайно вышло.

— Подземелье замка ордена? — Похоже, ведьма решила вывести Анара из себя.

— Тоже случайность. К чему все это? — спросил Анар. Незнакомец оживился и Хэлл не упустила это.

— Так, так, так... наш сосед бывал в казематах ордена?

Вот оно что... ведьма прощупывала пленника.

— Ну же, кто ты?

— Моё имя тебе ничего не скажет ведьма, — парировал незнакомец, вернув маску спокойствия.

— Тогда я дам тебе другое имя... Снежок, — Хэлл захлопала в ладоши.

Казалось, что в четырёх стенах она сходит с ума.

— Хотя я не видела снега, вблизи, но мой горный друг рассказывал какой он. Твои волосы...

Незнакомец не дрогнул. Статуя. Лишь изредка вздымалась грудь и расширялись ноздри, как у коня после быстрой езды.

— Оставь его в покое, — бросил Анар, подошёл к решётке и ухватился за стальные прутья.

— Анар, мне скучно... ни вина, ни..., — Хэлл осеклась. — Но, если вы не против, мы с...

— Даже не думай, — Анар знаком с Хэлл не слишком долго, но ход её мыслей понимал.

— Тогда ты, — ведьма прижалась к его спине и охватила руками. — Ты такой милый и я так хочу тебя помучить, — она спустила руку ниже. — Но в то же время чёрствый, — Хэлл отпрянула.

Анар предполагал, что терпение не безгранично и ссора не за горами.

— Я паломник, — раздался голос незнакомца.

— Твоё спасение, мальчик, — прошипела Хэлл.

Все повернулись к гордо восседающему человеку, даже горец, пытавшийся притворяться спящим.

— Я паломник, — повторил незнакомец.

— Это те, которые куда-то бредут? — спросила ведьма.

— Они идут по стопам повелителя, — ответил он.

— Все ясно — фанатик. Тут даже нечего беспокоиться, — объяснила Хэлл. — А повелитель — их бог. Я слышала в Конкаве таких сумасшедших, больше чем шлюх и нищих.

— Повелитель единственный бог — он повелевает всей жизнью, — говорил незнакомец, будто напевал песню.

— Ой, да ладно тебе, — Хэлл махнула. — Бьюсь об заклад — Судьба его подружка.

— Судьба — это судьба, женщина, — возразил он.

— Не спорьте, — Хэлл нельзя заводить, а то потом не остановишь. — И куда ведёт тропа повелителя?

Незнакомец повернулся к Анару.

— Повелитель хочет, чтобы я нашёл священное дитя...

Хэлл и Анар переглянулись.

— Ну неет, — Хэлл резко схватила его за горло и припёрла к стенке. Незнакомец не мальчик и его размеры можно сравнить с облачённым в доспехи рыцарем, но для ведьмы, видимо, это пустяк. — Я так и знала... надо его кончать и прямо здесь. Скажем... что не выдержал угрызений совести и повесился.

Носки незнакомца чуть касались пола, а руки сжимали кисть Хэлл. По нему не скажешь, что он сопротивлялся, но лицо напряглось и глаза расширились, постепенно наполняясь злобой.

— Скажи паломник, почему мне не свернуть тебе шею, я сделаю это с лёгкостью.

— Мне кажется пока ты сдавливаешь шею, он будет молчать, — отозвался Вартаз, спокойно наблюдавший за этим с кровати.

— Он прав, отпусти его, — согласился с другом Анар.

— Что, хотите остаться чистенькими?

Незнакомец свалился и закашлял. Хэлл отошла к решётке.

— Эй, северяне, нас кормить будут или прикажете жрать друг друга!

— Хэлл, вот тебе надо именно сейчас привлекать внимание.

Анар помог незнакомцу вернуться на место.

— Ты уж извини за резкость нашей спутницы.

— Ничего, она всего лишь сбилась с пути, — промолвил незнакомец.

— Ага, зашла не в ту таверну, — огрызнулась Хэлл.

— Повелитель все видит ведьма... и раз ты жива... он тебя простил, — его охрипший голос звучал спокойно, с перебоями на кашель, но ровно.

— Вот Анар скажи мне... ты же граф... что нам делать? — Хэлл развала руками. — Мы под замком, рядом с психом, который ищет наследника непонятно зачем. Лицезреть эту морду, с ухмылкой, которая не хочет слазить, — она указала на Вартаза. — У тебя есть хоть какой-то план.

Точно. Четыре стены выводили её из себя.

— Мне казалось тебе нравиться смотреть на его морду по утрам? — Анар улыбнулся. Как редки такие моменты.

— Это одноглазое лицо... он спит с мешком, — Хэлл упёрла руки в бока. Её хмурое лицо исказилось.

— Откуда в тебе столько злости? — голос незнакомца восстановился.

— Когда бы пользовались твоим телом и мало плотили... я бы посмотрела на тебя после такого.

— Соглашусь, жизнь блудницы не легка.

— Да неужели, — когда Хэлл корчила лицо, её красота куда-то пряталась.

Послышались шаги и бряцанье металла. Все оглянулись на решетчатую дверь.

— Господа, простите за поздний ужин, — появившийся гвардеец держал в руках посуду и два котелка. Помещение наполнил приятный аромат. В желудке заурчало и Анар позволил себе улыбнуться.

— Ого, сам гвардеец принёс еду, поди в звании ты ещё и сержант? — спросила Хэлл протягиваю руки.

— Увы, нет госпожа просто солдат, отстранили от вашей охраны.

— А, знаешь, почему, — сказала шёпотом ведьма и приблизилась к решётке.

— Нет, — ответил гвардеец и с горящими от любопытства глазами наклонился.

— Потому что здесь долбанный граф Нарушитель клятвы! — Хэлл дико рассмеялась.

Гвардеец отпрянул и чуть не выронил котелок.

— Дай сюда, тюфяк, — ведьма продолжала хохотать.

Гвардеец покраснел, поправил кирасу и посмотрел на Анара:

— Если что-то понадобиться, крикните я рядом, — он слегка поклонился и ушёл.

— Видишь... как только узнал твоё имя сразу вежливым стал, — Хэлл поставила на пол кухонную утварь и принялась накладывать варево в тарелки. — Вот сейчас поем и сразу милая стану.

Теперь они засмеялись вместе. Даже незнакомец заулыбался.

Они болтали на разные темы, хлопали друг друга по спине, обзывались... в общем вели себя, как старые друзья. Анар не расспрашивал больше паломника, дав ему время привыкнуть к ним и в ответ Хэлл, мотал головой, когда она каждый раз намёками предлагала перерезать горло странному соседу. После бурного веселья, они улеглись спать. Каждый на отдельную койку, только Хэлл по обычаю прибилась к Вартазу.

— Вот, черт, кто-то украл всю солому из матраца, — последнее напутствие ведьмы перед сном.

Утром Анар позволил всем поспать сколько влезет, нечасто они отдыхали под охранной. Под решетчатой дверью ожидал остывший завтрак, а на койке, как прямое дерево, сидел паломник.

Анар протер лицо и поднялся с лежанки. Посмотрел на спящих в обнимку друзей и представил себя на месте Вартаза.

— Бред, — Анар помотал головой.

— Я уверен в глубине души она славная женщина, — паломник искоса смотрел на Анара.

— Осталось только найти ее душу, — проворчал Анар. — Нельзя слепо верить женщинам.

Незнакомец усмехнулся.

Неужто готов к разговору.

— Может, ты поделишься со мной мыслями твоего повелителя о священном ребенке?

Незнакомец молчал.

— То, что Хэлл вчера наговорила... это все пустяки. Ты сам, знаешь, об этом. Но горец шутить не будет, если он почувствует опасность от тебя нашей цели... он научит улыбаться тебя горлом, — Анар долго переваривал, что сказал и не верил своим же словам.

— Я только расскажу то, что ты хочешь услышать, — начал паломник. — Повелитель всех своих последователей учит вере. Ибо без неё человек обречен. Всем нам надо на что-то надеется и к чему-то стремиться. Нам нужна цель в жизни. И чтобы её достичь надо перебороть себя, — он указал на кувшин. Анар разлил воды. — Когда-то я служил не той цели... и лишь повелитель дал мне возможность прозреть. Я два года скитался по югу, паломничал и молился в Конкаве. Ожидал её. Правда... что ребёнок — девочка? — внезапный вопрос застал врасплох.

— Так, говорят, — ответил Анар. — Это лишь слухи от купцов.

— И он сказал идти к ней, ибо она сбилась с пути и ей нужна помощь, — продолжил паломник. — Я должен указать правильный путь. Ибо тьма поглотит её.

— И как ты ей поможешь... обратишь в веру повелителя?

— Он не просит преклонения, он не заставляет никого... я буду верно служить ей, своими поступками покажу чистоту разума.

— Такое ощущение, что мы с одного селения, — Анар задумался. — Свобода, только для идиотов.

— Чего?

— Иногда мне кажется, что Хэлл права — ты фанатик.

— Каждый должен во что-то верить. Я верю Повелителю, она верит судьбе, — паломник показал на ведьму. — Горцы верят в деревья и камни. Северяне... в короля.

— В королеву, — поправил Анар.

— Нуда, а во что веришь ты? К чему ты стремишься?

— Долг, — коротко ответил Анар.

— Вот видишь, всех нас объединяет вера...

— Ага, нас объединяет подчинение кому-либо.

— Чего? — паломник все слышал, зачем притворяется.

— Я и говорю: Свобода, только для идиотов.

— Эй, великие мыслители, идите-ка куда-нибудь подальше, — заворчала сонная Хэлл.

— Но куда? Мы заперты в подвале, — ответил паломник.

— О, Судьба. Анар, там пожрать есть что?

Вкусно пахнущая каша разошлась по тарелкам, хлеб поделился на четыре куска, а кувшин с водой единолично опустошила Хэлл.

После хорошего завтрака все опять разлеглись по койкам. Только Хэлл в этот раз обосновалась отдельно от Вартаза, объяснив это тем, что она объелась, её расперло и теперь нужно больше места.

— Слушай, паломник, и много вас верующих? В этого повелителя? — спросил Анар.

— Весь мир.

— Что-то не похоже, — вздохнула Хэлл. — Не думаю, что твой бог велит заживо сжигать людей.

— Он един... просто у него много пророков и каждый по-разному трактует его волю.

— Значит, твой пророк, сказал тебе про священного ребёнка? — Анар хотел узнать откуда история берет начало.

— Нет, об этом мне сказал Повелитель.

— Подожди, ты что гребанный пророк? — Хэлл не могла угомониться.

— Повелитель может простить и наказать, — паломник высказал лёгкую угрозу.

Хэлл приподнялась на локтях.

— Да, тогда пусть прям сейчас пустит мне в зад молнию, а то он чешется.

Вартаз рассмеялся.

— Я не веду людей как другие, я лишь верю и исполняю волю повелителя.

— Свобода, только для идиотов, — выпалил Вартаз.

— Ага и я о том же, — добавил Анар.

На мгновение они замолчали. Слышалось только тяжелое дыхание горца и урчание в желудке Хэлл.

— Снежок, какой он? Повелитель? — внезапно спросила Хэлл.

— Я не знаю. Никто не видел его. Ко мне он приходит только в виде белого свечения. Образ во сне.

— Так я и знала наверняка урод, раз прячет лицо, — фыркнула Хэлл.

Паломник хотел что-то возразить, но помешал гвардеец появившейся по ту сторону решётки. В руках он держал обед, а на лице красовалась улыбка.

— Добрый день, господа.

— Тебя, что повысили в звании? — поприветствовала его Хэлл.

— Увы, нет, госпожа.

— А что тогда, такой счастливый?

— Граф Корсат, вас ожидает лейтенант Филш.

— Пришёл ответ от Кэлло Холина?

— Да.

Дверь со скрипом отварилась.

Анар убрал руки за спину и вышел. Подождав, когда гвардеец запрет камеру, он последовал за сопровождающим.

Они миновали узкий коридор, поднялись на верхний этаж по винтовой лестнице, которая ползла вдоль стены и очутились перед дверью.

Гвардеец дважды ударил тыльной стороной ладони и изнутри разрешили зайти.

— Добрый день, граф, — Анара встретила улыбка лейтенанта Филша.

Кабинет... точнее, обычная комната, с односпальной кроватью, столом и дубовым шкафом, отдавала опрятностью и уютом.

— Приветствую, лейтенант.

— О, давай на ты... просто Клор, — Филш махнул рукой, освобождая гвардейца. — Садись.

Анар опустился на хлипкий табурет, отчего не смог расслабиться.

— Извини, удобств по минимуму.

— Ничего страшного, я долгое время в пути, поэтому даже такая мебель для меня, как королевская, — отозвался Анар.

— Тогда приступим к делу, — Клор положил на стол меч, укутанный в синюю ткань.

При виде оружия у Анара сжалось сердце.

— Знаешь, чей это меч? — Клор закинул руки за голову и облокотился на спинку стула.

— Конечно, когда-то он принадлежал принцу Аберфорку.

— А что он делает у тебя?

Анар обдумывал ответ.

Сказать правду, но Клор — гвардеец и служит трону. А на нем сидит королева. Хотя они вроде как в немилости. Можно продолжить историю у дуба...

— Я его хочу вернуть. Отнести на гору Рашад, к хозяину меча, — полная глупость. Неужто Хэлл права и он совершенно не думает, что говорит.

— Ладно, допустим я поверил... тогда как он к тебе попал?

Смысла что-то придумывать нет.

— Я слышал, что пришёл ответ, от Кэлло?

Клор почесал обросший подбородок.

— Да.

— И? — Анар уже не надеялся на добрый ответ. Надо было слушать ведьму и бежать.

— К вечеру прибудет конвой и вас сопроводят к моему другу, — Клор развернул бумагу. — Там я предполагаю меч отберут, точнее, это уже решено... ну а вас после нескольких вопросов отпустят.

— И все? — Анар потянул руку к бумаге.

— А что вам ещё надо? — Клор отдёрнул листок. — Медаль? Ты выкрал меч, может, ты был там и повинен в смерти принца. Может, это был план: ты ушёл в лес, пропал там, а сам сговорился с этим проклятым колдуном Мараком и тайком пробрался в Рашад?

Клор знал правду... или половину. Он сбивал с толку.

— Марак — маг, — спокойно ответил Анар. — И я лично выпущу ему кишки при встрече.

— Да он даже и не маг, он любитель трупов, — Клор сказал с омерзением. — И ты опоздал. Айза откусила ему голову.

Анар удивился. Шутка не совсем понятна.

— Мечом?

— Зубами, — Клор улыбнулся. — Я сам чуть в штаны не навалил. Она этот... — он защелкал пальцами. — Оборотень.

Анар переваривал информацию, но не подавал виду. Он продолжал атаковать.

— Значит, это все-таки правда, — Анар сделал задумчивый вид. — Айза забрала ребёнка с собой.

Клор резко ударил по столу.

— Ты что издеваешься...

Анар вздрогнул от неожиданности.

— Вот оно что, ты поверил в россказни, что ребёнок жив. Решил отнести меч... хочешь хоть одну клятву сдержать? Пойми ты наконец, я лично видел мёртвую принцессу... ребёнок даже не родился, — Клор взял меч и убрал его в шкаф. — Эту байку придумали горцы, чтобы созвать под свои знамена больше людей.

Анар на мгновенье усомнился в словах человека со шрамом, которые он ему доверил вместе с мечом. Хорошо, что письмо надежно спрятано в одежде Хэлл. Она долго протестовала и чуть ли не со слезами выпросила бумагу на сохранность к себе. Анар мысленно сказал ей спасибо.

— Вся граница бурлит, как котел с маслом, — Клор разлил вина. — Все идут в горы, преклонить колено наследнице. Там нет никого... Я уже устал всех отлавливать и давать пинка под зад и отправлять назад. Только вот вам не дам.

— Почему?

— Это сделает Кэлло, — Клор улыбнулся.

— Как ты думаешь? Как 'Верный крови' попал ко мне в руки? — Анар решился разыграть последнюю карту.

— Без понятия... украл.

— После того как я добрался к подножию горы Рашад, меня схватил орден. К тому моменту, наследники уже не дышали.

— И что? Я похож на любителя загадок?

Анар рассмеялся.

— Я задам три вопроса: Как я смог выбраться из подземелий ордена? Откуда пришли сказки о выжившем ребенке? Где лорд Далай?

На все вопросы — один ответ.

Анар поднялся с табуретки. Залпом выпил вино и направился к выходу, надеясь на умственные способности лейтенанта.

Его провели тем же путём и вернули в подвал. Друзья мило болтали и улыбались во весь рот. Казалось даже паломник принял общество двух гогочущих людей и подыгрывал им, оголяя зубы.

— Ну что, бежим? — Хэлл предсказуема, как всегда.

— Меч... мы не сможем его достать, — ответил Анар, плюхаясь на койку.

— С боем... я наделаю шума, а вы...

— А мы погибнем, не успев даже миновать коридор, — закончил за неё Анар.

Хэлл подошла к решетке и просунула голову.

— Здесь не меньше сотни солдат. Ты сама, знаешь, что это невозможно, — подытожил Вартаз.

— Смиритесь, с волей повелителя, — паломник угрюмо взглянул в окно. — Если ваша цель важна, он обязательно поможет.

— Когда ты молчал, был такой милый, — буркнула Хэлл, продолжая торчать в решетчатой двери.

— Остаётся только ждать, — Анар оттянул ворот камзола. — Возможно, сможем бежать, когда нас будут сопровождать в штаб гвардии.

— Нас переведут? — Хэлл вытащила голову и поправила хвост чёрных волос.

— Да. Вечером прибудет конвой, подполковник Кэлло Холин, лично хочет со мной поговорить. Они уверены, что ребёнок наследников мёртв.

— Ещё бы, — Хэлл улеглась и задрала ноги, уперев их о стену. Юбка опустилась, оголив белые бедра. — Они сами бы с удовольствием, прикончили дитя. Королеве не нужен другой наследник.

— Нет. Кэлло Холин молод, но неглуп. Он затеял собственную игру, и его друг Филш почти раскрылся, — Анар прилип к ногам Хэлл и продолжал рассуждать. — Они явно знают правду о ребенке. И они почему-то сомневаются, что дитя в горах. Девочка точно со служанкой принцессы Илены, и Айза должна была унести ребёнка куда-то в другое место. Зачем держать того, за кем охотится вся Самария так рядом?

— Это прекрасная идея, — Хэлл провела рукой по внутренней стороне бедра. — Ты же прячешь своего дружка у себя в штанах и никак его не можешь его найти.

Вартаз засмеялся.

— Вот и эта служанка решила спрятать ребёнка под носом у королевы, — опустила одну ногу и продолжила водить рукой в промежности.

— Прекрати, Хэлл! — Анар бросил в неё подушку, набитую соломой.

— Что дружок нашёлся?

— Ты можешь себя вести хоть чуточку пристойнее! — Анар глубоко задышал.

— Простите ваше благородие, — Хэлл с усмешкой на лице поправила юбку.

До вечера они просидели, обсуждая план дальнейших действий. Анар настоял на побеге, но вовремя их конвоирования.

Паломник молчал и не влезал в разговор. Он глядел серо-голубыми глазами в окно.

В подвале потеплело, из-за того, что солнце уходило за горизонт и надзиратель в виде молодого гвардейца принёс четыре факела.

— Ужин не забудь.

— Да госпожа, — он просто трепетал перед Хэлл.

— Конвой ещё не прибыл?

— Нет господин граф, я сообщу.

Прозвучал долгий звук горна. Отчего паломник приподнялся.

— Что так испугался, это за нами не за тобой, — Хэлл поправила платье.

— Это не конвой, это не наш сигнал, — гвардеец удивлённо всмотрелся в окно, привставая на цыпочки, считая, что сможет там что-то разглядеть, даже если он находился за дверью и до окна камеры добрых десять шагов.

Анар посмотрел на паломника. Тот знал ответ.

— Рыцари храма — солдаты повелителя, — тихо проговорил он, будто опасаясь, что его услышат за стеной.

— Значит, это твои друзья?! — взвизгнула Хэлл.

— Иди посмотри, что там! — Анар прогнал гвардейца. — Это мне не нравится.

— Ты не ответил снежок, — Хэлл продолжала давить взглядом на паломника.

— Нет. Все, кто не слушает их пророка — для них враги.

— Так и знала, что бегаешь от них, — голос ведьмы звучал мерзко. — Сама Судьба свела вас вместе — чокнутого паломника и нарушителя клятвы.

— Хватит Хэлл, твое ворчание делу не поможет, — Анар заговорил железным голосом. Это на ведьму подействовало.

Все на время замолчали. Анар и Хэлл менялись углами, расхаживая туда-сюда по камере. Паломник сохранял спокойствие, с закрытыми глазами.

Хэлл отошла в дальний угол и пододвинула ногой ведро.

— Так, мальчики отвернитесь, — она задрала подол платья.

— Нашла время, — Анар отвернулся.

— Я не хочу, когда мне вспорют живот, обделаться на глазах у этих кретинов, — отмахнулась Хэлл.

— Тебе не все равно, как будет пахнуть твой труп? — спросил Вартаз.

— Нет, если он будет вонять лучше твоего.

Оглушительный хлопок. Стены задрожали. От такой внезапности Хэлл чуть не слетела с нужника.

— Что за черт, — выругалась ведьма.

Камера находилась в глубине башни, но досюда все равно доносились крики и лязг железа.

Анар метнулся к решетке, просунул голову и посмотрел на дверь. Она на месте.

— Хэлл, ломай решетку!

— Это нам навряд ли поможет, — посетовала Хэлл. — С ними эти дьяволы — красноплащники. Я с ними не справлюсь. Но в камере подыхать не собираюсь.

Ведьма схватилась за прутья.

— Все отступите, — рявкнула она. — А ты паломник подойди ближе... может, тебя случайно убьет куском железа.

Хэлл зашептала. Пухлые губы быстро зашевелились.

— Сила судьбы!

Хлопок и ведьма отлетела в противоположную стену и застонала.

— Вот сукин сын... решетка под чарами, — она схватилась за грудь. — Как же больно.

Дым рассеялся, а железные прутья лишь слегка прогнулись.

— Пора пустить в дело запасной план, — Вартаз ногой ударил по койке и старое дерево дало трещину.

— Ты думаешь палка тебе поможет? — Хэлл продолжала сидеть и держаться за бок.

— У тебя все хорошо? Ты сможешь идти? — Анар присел рядом.

— Было бы куда, я побегу.

За решеткой появился их надзиратель. С перепуганным лицом он уставился на Анара. В руках гвардеец сжимал оружие: лук с колчаном, два меча, на плечах висели сумки и синий сверток.

— Господин, нас атаковали рыцари... — он еле говорил. — Лейтенант приказал вывести вас.

— Дак давай же быстрей и отворяй чертову дверь! — заорала Хэлл.

Из рук гвардейца все посыпалось, издавая противный звук.

— Сейчас, сейчас, — трясущиеся руки пытались вставить ключ.

Щелкнул замок.

— Уходим! — крикнул Анар.

Все похватали оружие.

Паломник продолжал сидеть, провожая их взглядом.

— Ты что так и собираешься сидеть? — спросил его Анар. — Представь, что гвардеец с ключами — рука Повелителя.

Паломник поднялся. Анар протянул ему меч. Тот покачал головой.

— Тогда будешь таскать сумки! — Хэлл впихнула ему поклажу.

— Пошлите, там дальше потайная дверь. За ней туннель, он выведет вас к лесу. Вот ключи, — руки северянина продолжали дрожать.

— Пошли с нами, милый, — тихо предложила Хэлл. — Там только смерть.

— Королевскую гвардию не покидают живыми, — ответил он.

Гвардеец ринулся обратно и в это же время входная дверь соскочила с петель. В коридор влетели два серых храмовника с оголёнными мечами.

Всхлип.

Один из клинков выглянул из спины гвардейца у основания шеи. Показалась кровь.

— Не-ет! — закричала ведьма и Анара ослепило. Вновь хлопок.

Двое храмовников вылетели обратно, как тапочки, брошенные в собаку хозяином.

Хэлл собралась за ними.

— Нет! Брось, уходим! — кричал Анар, но она казалось не слышала. Хэлл склонилась над молодым гвардейцем.

В проеме возникли еще двое, но Хэлл их уже не видела.

Свистнула стрела и один из рыцарей захрипел. Оперенье торчало из горла. Анар прыгнул наперерез второму. Блокировал его удар и пнул в колено. Храмовник припал вниз и Анар, схватившись за прорезь его шлема, ударил об стену.

— Хэлл, надо уходить! — ведьма прижимала рану на шее гвардейца. Кровь сочилась между пальцами. В парне ещё теплилась жизнь.

— Хэлл, — повторил Анар.

— Извини, — прошептала ведьма и сжала руку. Гвардеец булькнул и испустил дух.

Глава 14.

В лучах уходившего солнца, как серый валун в поле, красовался форпост. Над главной башней — по ветру гуляло сине белое знамя.

Адар Амат первый раз в этих краях — так далеко на севере. Он бывал в Вистфорке, только ближе — в столице, около года назад, и догадывался, что судьба приведёт вновь в эти холодные края.

Колонна остановилась в полу лиги от Форпоста. Двести рыцарей выстроились в ряд, ожидая дальнейших указаний. Это одна треть всей силы ордена в Илуре. Двадцать десятков конников в серых доспехах, с белыми крестами на груди. Прикомандированные черноплащники, в пятьдесят мечей стояли отдельно, как отвратительная бородавка на теле. Адар их недолюбливал, хоть и стремился стать одним из них и надеть чёрный шлем.

Такое грозное войско в погоне всего за одним человеком. Один — являвшийся крупной занозой в заднице ордена. И это ещё не все — со стороны леса Фелкир должно поступить подкрепление.

Королева Динария, совсем наверно обезумила раз пустила орден на земли севера.

С Адар Аматом поравнялся рыцарь в чёрных доспехах и с накинутым красным плащом — командор ордена. Таких храмовников нужно опасаться, даже королям. Голос, словно из трубы и светящиеся глаза из-под шлема. Жуть.

— Он здесь, — голос красноплащника прозвучал совсем рядом.

— Трубите в горн! — крикнул Адар и долгий звук проткнул воздух словно копье.

Адар командовал маленькой армией, но последнее слово все же оставалось за красным плащом.

Отряд двинулся дальше. Ровное поле разрешало держать плотную шеренгу, напоминающую стену. Трава сминалась под копытами и оставалась в таком же положении, словно её прокляли на вечное поклонение.

Форпост окружала стена... нет частокол и довольно слабый. Даже конь Адара — чистокровной породы кворта, мог ударом копыта свалить эту изгородь.

Рыцари построились полукругом, в ста шагах от ворот.

Адар в сопровождении красноплащника выдвинулся вперёд. На стене замаячили фигуры, в дутых доспехах — королевская гвардия, сборище недотёп и пустоголовой молодёжи.

— С кем имею честь говорить! — проревел Адар.

— Со мной!

Адар присмотрелся и пытался понять кто говорит. Три гвардейца и все в одинаковых доспехах. Обычных солдат, вросших в стену, он не брал в расчёт.

— Покажись и представься как подобает, ты разговариваешь с рыцарем!

— Адар, ты перестал быть рыцарем, когда поднял руку на принцессу Илену и мой принц остановил тебя! — прокричал гвардеец. — А говоришь ты с лейтенантом королевской гвардии — Клором Филшем!

Кровь внутри Адара вскипела. Тот позорный случай он не забудет никогда. Илена вывела его из себя, спровоцировав на агрессию, за что он получил арест, хоть и ненадолго.

Значит, с ним говорит один из не многих ветеранов-гвардейцев.

— Я не держу зла на тебя! — Адар врал. Его желание одно — свернуть шею северянина. — Я пришёл за другим. Мне нужен Нарушитель Клятвы и все вещи которые были с ним, а также его спутники!

— Извините, но у меня другой приказ!

Адар потянулся за бумагой королевы, достав, он вытянул руку.

— Вот разрешение вашей королевы, что орден храма имеет право...!

— Дальше можешь не рассказывать, у меня такой же есть! — перебил гвардеец. — Гуляйте, можете вытоптать хоть все траву на севере, но ни один форпост, дверей вам не откроет! И на выдачу заключённых приказа нет! Советую шагать в столицу и просить аудиенции королевы по этому вопросу!

Ноздри Адара раздулись. Он едва задерживал гнев.

— Мы возьмём своё силой! — прорычал Адар.

В ответ лишь молчание.

— Они не выдадут его, — тишину нарушил командор.

— Окружим и пошлём человека к королеве, — предложил Адар.

— Штурм.

— Но...

— У нас нет времени, сэр Адар Амат. Приготовьтесь.

Красноплащник что-то задумал. Значит, будет много шума и магии. Адар отрицательно относился к любой волшбе во время боя, хотя и признавал её эффективность.

Адар созвал офицеров и приказал им готовиться к штурму. Он выстроил сотню рыцарей в клин, а другую половину оставил в стороне.

Стены форпоста заполонили лучники. Они чуяли атаку и тоже готовились. Рыцари ордена не боятся стрел, доспехи хорошо выкованы. Но если среди защитников на стене, есть лесные рейнджеры севера — потерь не избежать. Адар надеялся, что они бродят в горах и тратят свои меткие стрелы на дикарей.

Адар оставил красноплащника одного и увел коня в сторону. Командор продолжал смотреть на ворота, будто пытаясь их открыть взглядом. Если у него получится Адар не удивиться.

В воздухе повеяло магией. Она не имела запаха, но Адар её чувствовал всем телом. Пробирала дрожь и выступал пот, отчего подспешник сильно намокал. Командор протянул руку вперёд. Ладонь смотрела на ворота. Вмиг храмовник сжал пальцы, изображая когтистую лапу орла. Ворота заскрипели и не выдержав, смялись. Красноплащник вернул ладонь и куча дерева и железа, бывшая когда-то дверьми в форпост, с шумом ворвалась во двор. На месте ворот зияла дыра.

Загудели трубы с обеих сторон. Клин из рыцарей набрал скорость и ворвался внутрь, как гвоздь в гнилую доску. Несмотря на внезапность, лучники сняли свой урожай. На траве, как сломанные игрушки, валялись рыцари и лошади.

Бой кипел во дворе. В эту кашу добавились ещё пятьдесят черных храмовников и только после них за стену въехал Адар.

Внутренняя площадь бурлила. Королевские гвардейцы оказались не такими слабаками, как думал Адар. Стена из вояк в блестящих доспехах, организованно оборонялась. Они выставили вперёд копья и держали храмовников на расстоянии, как дикобраз, отгонявший хищника. Командовал отрядом тот самый наглый лейтенант. Нескольким более удачливым рыцарям все же удалось прорваться в башню.

В отличие от гвардейцев, обычным солдатам сложнее. Их кромсали на каждом углу. Большинство, вообще, было смято конной атакой.

Запахло гарью. Деревянные постройки задымились. Вскоре огонь пожирал стену, как сухую траву. Он беспощадно заглатывал лучников, которые спасаясь, прыгали вниз, попадая в большой костёр или в руки храмовников. Лязг железа перемешался со стонами и криками.

Адар не участвовал. Он только озирал бойню хмурым взглядом. Потери со стороны ордена будут значительными.

Адар вернулся к гвардейцам. Они редели. Копья уже не с таким успехом находили щели в доспехах храмовников, а силы покидали их. Постепенно отряд северян перемещался ко входу в башню. Солдаты втаскивали раненных внутрь, а гвардейцы их прикрывали. Копья ломались, ещё мгновенье и враг падёт.

— Закрыться в башне! — закричал лейтенант. — Мечи!

Северяне заорали и их вопли, слились в однотонный крик. Копья брошены и обнажены мечи. Северяне ринулись в атаку. Внезапная агрессия смутила рыцарей, и они попятились назад.

— Куда? Стоять! — вышел из себя Адар и сам схватился за рукоять меча. — Держать!

Запела сталь и Адар ударив коня в бока, поскакал в гущу сражения. Он как молот рухнул на гвардейцев, расшвыряв нескольких в сторону. Меч засвистел и его невозможно остановить. Сталь северян лопалась от первого прикосновения и кровь била фонтаном. Гвардейцы ревели и продолжали яростно сопротивляться.

Адар без устали махал мечем, предвкушая скорою победу. Внезапно, в бок уперлось копье, потом второе... мощный толчок и Адар свалился с коня. Он измазался в крови трупов. Поднялся и тут же отразил атаку солдата и сводной рукой врезал ему по лицу. Шлем северянина слетел, а сам вояка рухнул в кучу мёртвых тел.

— Вперёд! — Адар зарычал и зашагал по труппам в направлении с группировавшихся гвардейцев.

Наконец-то в дело вступили черноплащники. Они вскинули мечи и ровными рядами двинулись к башне. Не обращая внимания на препятствия, рыцари шагали и рубили оставшихся в живых, как единое тело — шаг и удар. Гвардейцев припёрли к стене.

Наглого лейтенанта, соратники держали под руки. Голова клонилась к груди, а из пробитого доспеха сочилась кровь.

— Сдавайтесь! — сквозь весь шум прорвался трубный голос командора.

Сопротивление дышало недолго. Вскоре попадали мечи и остатки северян опустили руки.

— Всех связать! — рявкнул Адар. — Лейтенанта приведите в чувство! Остальным в башню!

Внутри ещё оставались солдаты. Они держали башню, забарикадировшись на втором этаже. Наверняка скрывая нарушителя.

Адар оглядел форпост. Деревянные постройки догорали, и стена уменьшилась в размерах, оставляя после себя густой дым. Двор усеяли трупы, а из земли торчали мечи и копья. Солнце уже давно скрылось, стояла ночь. Единственным освещением являлся огонь, который дожирал дерево и скоро собирался исчезнуть.

Пленников свели в более свободное место и поставили на колени. Двадцать пять выживших и ещё неизвестно сколько сидевших в башне. Все окровавленные, раненные и подавленные. Лейтенант еле держался на коленях и норовил свалиться, но ему помогали храмовники, все время приводя его в чувства.

— Где Анар Корсат? — спросил Адар.

— В башне... иди посмотри, — лейтенант сплюнул кровью.

— Поторопите, пусть быстрей взломают двери, — Адар отослал рыцаря в башню. — Вы храбро сражались.

— Серьёзно? — на Адара посмотрели серо-зеленные глаза.

К ним подошёл командор.

— Сэр Адар Амат, он лжёт, — от голоса пленные вздрогнули. — Нарушителя нет в башне — он бежал. Нужно послать погоню.

— Офицер!

— Да сэр Адар.

— Потери?

— Двадцать пять рыцарей, сэр.

Большие потери, слишком большие.

— Отправьте другую сотню в преследование, — сказал Адар и рыцарь убежал за стену, передать приказ отряду, оставшемуся в запасе.

— Мои отправятся тоже, — не успел красноплащник договорить, как его рыцари вскочили на коней и чёрной массой вытекли за стену, которой почти уже не осталось.

Из башни появился рыцарь. Он подбежал к Адару. На сером нагруднике возникло пару новых царапин.

— Сэр Адар, там провозятся ещё долго. Так просто их не взять.

— Оставим их. Тех, кто на улице свяжите, — приказал Адар и направился к своему коню.

— Нет, — его остановил голос командора. — Башню сжечь, остальных прирезать... лейтенанта, который посмел оскорбить сэра Адара Амата... на крест.

— Мне кажется это лишнее, — возразил Адар.

— В этой жизни нет ничего лишнего, — ответил командор. — Исполняйте!

— Сэр, тут едва хватит дерева на крест... все сгорело, — офицер явно боялся возражать.

— Мне кажется мебель до сих пор изготавливают из дерева, — глаза командора вспыхнули. — Оставим здесь два десятка рыцарей и моего ученика, он поможет с огнём. Заприте остатки северян внутри.

Из темноты вышел черноплащник. Вокруг шеи красовался шёлковый шарф, кровавого цвета. Лишь рыцари участвующие в парадах, позволяли себе такую роскошь.

— Белоручка, — сплюнул Адар. — Выполняйте приказ, — рявкнул он и направился к коню.

Все забегали. Из башни выносили мебель и тут же разбивали на доски. Слышались крики о мольбе, стоны и проклятья. Двое рыцарей приводили приговор в действие.

Адар оставил в форпосте двадцать рыцарей и пятерых раненых товарищей. Он рассчитывал, что они доделают начатое и отправятся обратно в Илур. Остальные пять десятков вместе с ним и командорам пустились по пятам нарушителя.

Адар обернулся. В свете угасающего пожара гордо возвышалась башня, а рядом с ней рыцари поднимали наспех сколоченный крест.

Адар мысленно попросил прощение у наглого лейтенанта.

Глава 15.

Дверь в кабинет приоткрылась. В узкую щель просунулась темноволосая голова.

— Ну наконец-то, — Далай привстал и развёл руки в стороны.

На лице вошедшего расползлась улыбка.

— Долго, очень долго, — посетовал Далай. — Я уже начал переживать.

Дверь раскрылась ещё больше и следом за Весулом появился Дакхар.

— Произошли непредвиденные проблемы, — Весул сжимал крупный свёрток, обёрнутый в тёмную кожу.

— Предполагаю они несвязанны с распрями между вами? — Далай поочерёдно указал на двоих вошедших.

Весул с Дакхаром переглянулись.

— Нет. Ваше задание, господин, оказалось весьма сложным, — ответил Весул.

Далай резким движением смахнул бумаги со стола и похлопал по нему.

— Выкладывайте!

Сердце в предвкушении забилось сильнее. Далай всю жизнь мечтал и верил в существование книги, и если Весул не справился...

Громкий хлопок. На столе раскинулась потёртая кожа. В неё были завёрнуты две книги: одна чёрная, толщиной в пол-ладони, а другая цвета коры дерева — коричневая и чуть тоньше первой.

— Их две? — смутился Далай.

— О нет, мой господин, — Весул убрал верхнюю книжку и положил рядом. — Вот она, — он продвинул коричневую книгу вперёд.

Далай протянул дрожащие руки. Пальцы коснулись тёплого переплёта.

— Ааа!

Далай дёрнулся.

— Ты рехнулся! — рявкнул он.

— Простите, Ваше Величество, не удержался, — смеясь, ответил Дакхар. — Видели бы вы себя со стороны.

— Я отрублю твою голову. И тогда она сможет видеть, как твоё тело четвертуют.

Весул улыбнулся и закивал головой.

Далай повторил попытку и придвинул книгу к себе. Мягкий переплёт из кожи, приятно ласкал ладони. Далай провёл по фолианту рукой.

— Она прекрасна, — палец прошёлся вдоль букв, аккуратно вышитыми с помощью шёлковой нити.

— Хм, древнее наречие, — Далай узнал только стиль письма, но перевести он не мог.

— Лента Вакалона, — сказал Весул.

— Это только предположение, — Далай изучил книгу с обратной стороны.

— Это и вправду писал Вакалон, — более утвердительно сказал Весул.

— Об этом я и сам знаю. Перевод... меня интересует перевод. А что если внутри тоже все исписано древним наречием?

— Там все в порядке, господин.

— Ты уже её открывал?

Весул вжался в стул и медленно повернул голову в сторону Дакхара.

— Я же не ясновидящий. Нужно было, как-то убедится в подлинности, — Дакхар пожал плечами и сложил руки на груди.

— И как? — Далай продолжал гладить переплёт книги.

Теперь Дакхар повернулся к Весулу.

Они вели себя словно дети, нашкодившие на заднем дворе и долго думавшие, как обмануть отца. Хотя в сговор Весула и Дакхара верилось с трудом.

— Мне удалось раздобыть вот эту книгу, — Весул похлопал ладонью по второй чёрной книжке.

— Она достойна моего внимания?

— Достойна... конечно, может не вашего, но моего точно, — Весул обнял книгу, как обычно, он делает это со своими папками, с которыми бегает по коридорам.

— И что там... в книге... может, просветишь короля.

— Там исследование учёных мужей восточной империи, — начал Весул. — Вещество которое они придумали, назвали порохом.

— И чем... это пригодится мне?

— Бочка чёрного порошка, может сровнять с землёй целое поместье.

— Ты видел?

— Нет. Но здесь так написано, — Весул раскрыл книгу.

— Изволь, — Далай отмахнулся. — Убери, мне неинтересны сказки бородатых стариков, вышедших из ума.

— Здесь описан процесс получения, позвольте мне подробнее изучить.

— Делай что хочешь, мне нужна она, — Далай зафиксировал коричневый фолиант перед собой, поддел пальцем толстую обложку и раскрыл книгу.

Первая страница полностью исписана буквами древности. Далай перелистнул на следующую. Пусто. Третья, та же жёлтая страница, ни тронутая чернилами.

— Я что-то не пойму, — Далай быстро пролистал остальные.

— Вы напишите сами, что вас интересует и капните чернил, — проговорил Дакхар.

Далай недоверчиво посмотрел на смуглого наёмника и поморщился от малоприятного вида шрама на щеке.

— Хорошо, — он взял белое перо с серыми полосками и макнул кончик в чернильницу. Вернувшись на первую страницу, он нацарапал одно слово: Вистфорк. Окунул перо ещё раз и капнул чернила рядом с буквами.

Чёрная клякса расплылась и бумага жадно всосала густую жидкость.

"Пал один из форпостов королевства. Рыцари храма штурмом взяли гарнизон Вистфоркцев".

— Мда, Вакалон немногословен, хоть и исписал множество бумаги, — посетовал Далай, перечитывая сообщение снова.

— Мы с Дакхаром долго думали... точнее, он долго пытал монаха — смотрителя библиотеки. Книга описывает произошедшие события. Что-то вроде глашатая, который озвучивает новости на площади.

— Хм, — Далай почесал заросший подбородок. — То, что я хотел. Знания будут посильнее магии, — он смотрел, как надпись исчезает со страницы. — Динария... сестрёнка моя, теперь я на шаг впереди и наблюдаю за тобой.

— Что вы думаете о нападении на форпост? — спросил Дакхар. — Мне кажется там был наш друг — Нарушитель.

— Да. Точно замешан в этой бойне, — Далай поглаживал чистый лист книги. — Значит, он в верном направлении.

— Вы думаете он ещё жив?

— Если бы его кости белели на солнце, моя ненормальная сестра давно бы прыгала от счастья, да так, что можно было видеть отсюда, — Далай махнул в сторону окна.

— Храмовники заодно с ней?

— Пф, ещё спрашиваешь. Я просто уверен, что это она пригласила этих ублюдков на север, дав им полную свободу действий, взамен на меч.

— Господин, я заметил, что в порту началась беготня. Это связано, как-то с королевой Динарией? — Весул сощурился.

— Заметил он... на всякий случай... занять людей. Здесь становиться неспокойно, — Далай ткнул указательным пальцем вниз.

— Кто недоволен?

— Все... кроме, солдат, — Далай задумался, и раскрыв ладонь, заставил остальных замолчать.

Он не мог отрицать своего шаткого положения. Его полюбил простой люд и зауважали военные, но этого недостаточно. Почти весь цвет рыцарства и дворянства, по-прежнему симпатизирую королеве Динарии.

Её все запомнили маленькой принцессой, игравшей в коридорах замка в прятки с прислугой. Её лучезарную улыбку и милое личико. Певчий голосок и гордую осанку, которую она держала, если прибывали важные гости. Все считают её героиней, пожертвовавшей собой ради процветания королевства, отдав свою невинность варвару с севера.

Далай по сравнению с ней и старшим братом, совсем не тот правитель для Южного королевства. Щупленький, слабенький, молчаливый и всегда себе на уме, лучшими друзьями которого всегда были книги. Таким его запомнили, когда он разделил участь Динарии и уехал с ней на север.

Теперь, от того мальчика ничего не осталось. Только высокомерный отпрыск старого короля, считающий себя владыкой юга. Принимающий глупые законы и отдающий безвольные приказания. Отвернувшийся от родной сестры и отравивший её мужа. Затеявший свою игру, которая неминуемо обернётся трагедией.

Ещё эта появившаяся из ниоткуда ведьма, спутала все карты. Свалилась на голову. Своим раскаянием отвернула ту часть дворянства, которая ещё поддерживала Далая. Обычные люди никогда не любили колдовство, тем более, если его лицом становилось столь прекрасное создание.

Далай поддался воспоминаниям. Как он легко дал соблазнить себя. Эта ночь надолго станет единственной, о которой он будет думать вечно.

— Ваше Величество, — внутри головы, словно постучали.

— Весул, ты, как всегда, не вовремя, — с сожалением выговорил Далай.

— Вы думали о госпоже Леин?

— Мне нравится, что ты все знаешь... но мои личные дела... это... мои личные дела. Понятно?

— Да, Ваше Величество, я лишь беспокоюсь о вас и должен всегда предостерегать о ловушках.

— Ты считаешь она опасна?

— Она ведьма, господин, причём, как говорят, красивая, даже для её возраста, — вмешался Дакхар.

У Далая в голове всплыл образ Леин.

— Не спорю. Красотой она превосходит даже мою сестру. Жаль, что Динария не слышит моих слов.

Он представил лицо сестры: злобное и недовольное.

— Господин, может провести чистку среди дворян? — предложил Весул.

— Не стоит, сами помрут... время битв не за горами.

— Тогда, какие будут распоряжения? Книгу мы достали... может, что узнать про Анара Корсата или про обстановку в столице севера?

Видно, что Весулу неймётся. Только вернулся и сразу за работу.

— Хорошо, Лента Вакалона у меня, она поможет быть в курсе всех событий в Самарии. Нарушитель скорей всего в горах или в лесу Фелкир, одно из двух. Будем считать, что меч до сих пор у него и Анару под силу убежать от храмовников...

— Кстати, отряд, вышедший из их замка в Илуре, возглавляет сам Адар Амат, — прервал Весул.

— Откуда знаешь, ты только что приехал... у тебя что двойники есть? Для своего возраста, ты слишком шустрый, — отметил Далай и продолжил размышления. — Понадеемся на Анара, он должен доставить 'Верный крови' хозяину. Жаль, что в эту игру вступает все больше участников... Весул, запоминай, — Далай закрыл Ленту Вакалона и поднялся. Он подошёл к окну и скрестил руки за спиной.

Время близилось к третей страже. Солнце во всю пекло и тепло, исходившее от стен зданий, нагревало воздух. Из-за этого снаружи исходил малоприятный запах.

Далай поморщился.

— Во-первых, пусть по улицам прогонят воду, а то этот смрад невыносим.

Позади прокашлялся Весул.

— Во-вторых, — продолжил Далай. — Что нужно Динарии? Меч? Или ребёнок Абера и Илены?

— Скорей всего смерть ребёнка, — отозвался Весул.

— Да... как не хочется это признавать, но живой ребёнок ей не нужен. Значит, меч и смерть, — Далай повернулся. — Что нужно храмовникам, так что они решились напасть на форпост? Смерть Нарушителя?

— Скорей всего, ведь ими руководит сэр Адар Амат.

— Или меч?

— И то и другое. Меч они передадут королеве, как лояльность ордена и благодарность за проход.

— А как думаешь? Ребёнок наследников им нужен?

— Не думаю, господин.

— Ребёнок всем нужен, — вмешался Дакхар. — Не стройте иллюзий. Вы думаете рыцари пустились в погоню за Нарушителем просто так... нет им тоже нужен ребёнок и не ради того, чтобы спеть ему колыбельную и укрыть одеяльцем.

В кабинете повисло молчание. Далай прошёлся до карты и провёл пальцем по линии гор.

— Ситуация не из лучших, — он остановился на Халапе. — Весул, за сколько наши войска доберутся до гор?

— Если учесть, что приказ о сборе уже отдан и приготовления закончены наполовину... тридцать дней, не больше.

— Много.

— Господин, если вы отправите туда всю армию, в спину вам упрётся нож Конкава, в руках фанатиков, — Дакхар явно против всякого вмешательства, кроме тайных действий, которыми он занимался.

— И что делать? Я не могу бросить свою внучатую племянницу на растерзание этим волкам.

— Напомните, что хотела от вас госпожа магистр Леин? — Весул, что-то придумал.

— Она хочет забрать ребёнка себе на обучение.

— Значит, госпожа Леин ещё один игрок и тоже как мы, хочет спасти наследника.

— И сделать из неё протеже? Не очень то равносильный обмен, — Далай вернулся к своему креслу и встал позади.

— Но это ещё не значит, что она получит желаемое. Нам надо столкнуть её с храмовниками, чтобы потрепать обе стороны. А я предполагаю, что ведьмы не очень то жалуют рыцарей храма, — Весул выпрямился, будто желая придать своим словам веса.

— Да, прискорбно признаю, но Весул прав, — поделился мнением Дакхар. — А мы в это время, сможем отправить небольшую помощь, не в ущерб обороне королевства.

— Как бы только вложить эту идею Леин в голову, — Далай после долгих хождений уселся в кресло.

Раздумья прервал стук в дверь.

Далай Посмотрел на Весула, потом на Дакхара. Они только пожали плечами.

— Кто это там вроде все в сборе, — проговорил Далай. — Да!

Дверь медленно отварилась и в проёме появился стражник, бледный, будто его только что вернули из загробного мира.

— Чего тебе?

— Прошу прощение, Ваше Величество, к вам госпожа...

Леин появилась так же внезапно, как и в прошлый раз.

— Больно долго мямлишь, я сама, — она оттолкнула стражника в сторону и проплыла внутрь.

Далай жестом дал знать стражнику чтоб он их оставил.

— И что у нас здесь? Заговор? И почему-то мне кажется я уже в нем замешана, — ведьма тихими шагами подошла к столу. Она дёрнула за шнурочек синего плаща и оголила шею, выглядело это все как ритуал. — Вы говорите так громко, что даже волны бьющееся о стены моего замка не смогли заглушить ваши голоса.

Далай лишь поднял брови.

— Ох, вы слишком часто упоминали моё имя, — она улыбнулась. Теперь она казалась намного добрее чем в прошлый раз. — Я могла и появится прямо здесь, но не хотела, чтобы у кого-то остановилось сердце.

— Спасибо, — поблагодарил Далай. — Зачем вы здесь?

Леин посмотрела на Дакхара и нахмурилась. Она глядела на него, пока он не встал и не уступил ей место.

— Благодарю, — ведьма подтянула юбку и села. — Когда твоё имя повторяют слишком часто, значит, тебя обсуждают или хотят... видеть.

— Понятно.

— Ваше Величество, давайте вы не будете портить мне настроение, день так хорошо начался.

— Хорошо. Ваше предсказание не сбылось, мои люди добрались до леса, — начал Далай.

— Я знаю. Они бегут по лесу, а им на пятки наступает красноплащник.

Далай, не понимая о чем она, взглянул на Весула.

— Господин, просто вы не спрашивали. Это у них такие командиры, одновременно владеют магией. Как я слышал жуткие люди или существа, все говорят по-разному.

— Умный мальчик, — Леин повернулась к Весулу и протянула руку, предварительно сняв перчатку.

Весул встал и прижался губами к её руке.

— Ах! — вскрикнула ведьма и резким движением схватила его за горло. Ноги Весула за дрыгались в воздухе, а спина ударилась в стену. — Одарённый!

Позади неё блеснул кинжал. И в то же мгновение свободная рука ведьмы осветилась и Дакхар приложил сталь к своему горлу.

— Твои псы не очень учтивы! — Леин словно подменили. — Такой милый мальчик, а одарённый. Зачем ты держишь при себе эту дворнягу. — Весул хрипел, а Дакхар сидел в углу, не смея шелохнуться.

— Леин, ты все-таки в гостях, а это мои слуги. Какие-никакие они преданы мне, — Далай пытался говорить спокойно, но голос то и дело норовил сорваться.

Ведьма цокнула.

— Что же не сделаешь ради такого человека, — она убрала руку и Весул свалился на пол. Потом она подошла к Дакхару, который продолжал пытаться вспороть себе горло. — Я вижу в твоих глазах, что тебе не впервой подкрадываться с ножом, со спины. Мой тебе совет — такие как я, никогда не подставят свой бок под кинжал.

— Я... уже... такой подставил... теперь он... мертвец, — слова Дакхару давались с трудом.

— Ой, брось, это он специально так сделал, точно тебе говорю. Ему наверняка что-то было нужно, — парировала Леин и щёлкнула пальцем. — Мертвеца нельзя убить.

Дакхар, будто заново родился и часто задышал, прижимая рукой, маленькую рану.

— Ладно если ты доверяешь этому... одарённому, тогда и я могу, — ведьма вновь заулыбалась. — Весул, дружок мой, налей нам вина, вашего красного южного.

Весул поправил одежду и полез в шкаф.

— Ну что Далай, рассказывай, куда вы меня хотели впутать?

Далая словно припёрли к стенке. Соврать не получиться. Сказать правду, равносильно смерти. Только если недоговорить.

— Нужна твоя помощь.

— Таак.

— Наверняка ты уже, знаешь, что твориться на севере?

— Ближе к делу, мой король.

— Надо остановить храмовников, а то они достанут моих людей и не видать ни меча ни ребёнка.

— Разве им не нужен этот... твой Нарушитель клятвы? Как я знаю они за ним охотятся.

Она ведает об Анаре. Плохо.

— Они сговорились с моей сестрой.

— Тогда ясно, хотя я так и думала, — Леин поправила черные локоны. — Не беспокойся, я обо всем позаботилась — храмовники не достанут твоих людей.

— Ты уверена?

— В отличие от тебя, я не плачу своим людям золотом.

— А чем ты им платишь? Деревом?

— Смешно... я дарю силу, — глаза Леин блеснули.

Далай вспотел. Спина намокла и сердце никак не могло успокоиться. Он не боялся ведьму, но находится рядом с ней тяжко.

— Значит, твой человек убережёт Нарушителя и даст возможность ему доставить меч до хозяина?

— Нет. Верный крови мой! Вместе с девочкой!

— Подожди-ка, а я что получу?

Леин отвела взгляд. Она заметила чёрную книгу и взяла её.

— Умм, ты любишь читать? Как интересно, — она открыла ее. — Фу, наука. Алхимия только вредит, — Леин отбросила томик в сторону. — Ещё одна... тоже дрянь? — она протянула руку и коснулась кожаного переплёта и тут же отдёрнула её. — Лента Вакалона! Это ещё хуже! — глаза ведьмы расширились и бешено заблестели. — Далай, ты намеренно хочешь испортить со мной отношения? Я так плоха в постели, что ты делаешь подлянки?

Далай сглотнул.

— Откуда у тебя книга?

— Только сегодня привезли. Ты её боишься? — спросил Далай.

— Ещё чего, — фыркнула Леин. — Просто в руках человека, она не приносит ничего хорошего. Мой тебе совет, если решишь что-то написать в ней, хорошенько подумай.

— Я всегда думаю, прежде чем что-то сделать, — Далай убрал книгу в ящик стола. — Давай вернёмся к тому, что я получу.

— Жизнь своего слуги — Нарушителя.

— Он не мой слуга.

— Жаль, он подаёт надежды. Нарушитель клятвы уже стоит на доске Судьбы.

— Чего?

— Так, мысли вслух, — Леин поёжилась в кресле и глотнула вина. — Хорошо, чего ты хочешь?

— Девочку, я думаю ты мне отдашь, тогда меч, — долго не думая, ответил Далай.

— Слабоватая у тебя фантазия.

Дакхар и Весул одновременно подали признаки жизни.

— Ты не получишь ни меч, ни девочку. Зачем? У Вистфорка есть уже наследник, а на престол Илурии сядет дитя Аберфорка и Илены, когда подрастёт. Но я дам тебе кое-что другое... ребёнок будет знать, что ты его дядя и в будущем, ты получишь сильного союзника, не только в лице правителя Илурии, но и в моем лице, — Леин улыбнулась и завеяло коварством.

— По рукам, больше выторговать мне похоже, не удастся, — согласился Далай, зная, что в лице ведьмы он получит врага. — А если кто-то доберётся до девочки быстрее?

— Кто? Твоя сестра? Девочка под хорошей охраной в горах, войска Динарии ещё долго будут ковыряться в предгорье, тем более её лучший отряд — Королевская гвардия, будет занят храмовниками, которых она сама и наняла. А если вежливые гвардейцы не справятся, я добью ублюдков с крестами, — на последние слова она сделала ударение.

— Все, вопрос решён, — Далай улыбнулся и развёл руки.

— Ещё нет, — Леин ответила взаимностью и поднялась. — Мальчики, пошли вон, — она прогнала Весула и Дакхара, даже не крикнув на них.

Дверь хлопнула. На пол слетел синий плащ и перчатки.

За удовольствие стоит платить и Далай об этом знал. Спустя полстражи Леин испарилась, а он побрёл в поисках тайных советников. Тело ныло и просило горячей ванны.

Он миновал извилистый коридор и попал в обеденный зал. Здесь их не было. За столом только сидела пара придворных, которые за что-то отчитывали повара.

— Ваше Величество, — они вскочили при виде Далая.

— Вы видели моего помощника Весула?

— Дда, он с-со своим... к-конюхом, набрал еды и и в библиотеку п-пошел, — ели ответил повар.

— С конюхом?

— Н-ну да, такой с-со шрамом н-на щеке.

Далай не ответил и лишь усмехнулся. Он направился в библиотеку, а за ним, словно тень, следовала стража.

В книжном хранилище за длинным дубовым столом сидели Весул и Дакхар, мирно чавкая и листая книги.

— Вот вы где.

Они встали и склонили головы и выглядело это с насмешкой.

— Смотрите низко не кланяйтесь, а то головы отпадут, — Далай осмотрел стол. — Итак, госпожа магистр, что-то удумала. Она уже заслала ведьму и надо как-то об этом сообщить Анару, чтоб он не связывался с теми от кого пахнет магией.

— И как это сделать? — спросил Весул.

— Не задавай глупых вопросов, если не знаешь ответов, — Далай хлопнул ладонью по столу. — Дакхар отправляешься в горы, надо передать весточку Анару. Я постараюсь поводить нашу ведьму за нос. А ты Весул, раз торчишь здесь, узнай все про историка Вакалона и почему Леин так боится его книг. Вообще, обо всем узнай, о чем говорила ведьма и чего ты не понял. Всем все ясно?

Дакхар и Весул молча закивали.

— А я пойду приму ванну.

Глава 16

Подъем протрубили, как только показались первые лучи солнца.

Брава уже не спала. Убрав руки за голову, она наблюдала за медленно светлеющим небом и пропадающими звёздами. На лице растянулась улыбка, а сердце неровно билось. Брава радовалась первому заданию, хоть оно и не считалось боевым. Она не обращала внимания на болевшую поясницу и нывшие бедра. Если ей прикажут, она готова проскакать ещё тысячу лиг.

Брава размышляла о командире. Сколько слухов про него ходит. Говорят о нем знают даже за пределами королевства. А слух о его красоте, нисколько не преувеличен. Когда он предстал перед королевой, придворные дамы ещё долго судачили о нём. Как такой молодой, мог так быстро занять высокий пост? Ответ тоже гулял по ветру во всем королевстве — большая смертность среди гвардейцев.

Браве всего семнадцать, но она уже многое повидала, точнее, слышала. Её отец лорд Хит, сторожила восточных границ королевства, много путешествовал за рекой, откуда и привёз её мать. Брава единственная в семье и поэтому ей дозволялось все. От долгих посиделок в кругу друзей отца и до изнурительных тренировок с мечом. На родине матери, нет ничего зазорного если девушка умеет обращаться с оружием. А после визита в столицу, во время пребывания там принцессы Илены, желания воинской славы, возгорелось внутри Бравы ещё ярче. После долгих споров и уговоров, она получила разрешение отца. Год подготовки и Брава в рядах королевской гвардии.

— Вам требуется особое приглашение! — закричал сержант, стоявший над ней.

— Никак нет, господин, — Брава вскочила и занялась упряжью, изредка поглядывая на ворчавшего командира.

В небе уже развивались знамёна гвардии и колона готовилась к выходу.

— Быстрей! По коням! Остальные нас догонят! — опять закричал сержант.

— Да что же ему так неймётся, — проговорила Брава. Она поискала его. Основная часть отряда уже скакала в направлении горизонта. — Ну вот, — на поле где они ночевали, оставалось ещё десять гвардейцев, которые спешно крепили седла. — Успеем, — Брава продолжала говорить с конём. Она ещё раз оглядела горизонт. Помимо пыли от копыт, в небо поднимался столб дыма. — Ого, это же в стороне форпоста, — теперь её осенило. Она поняла куда все так заторопились.

Брава затянула последний ремешок и вскочила на лошадь. Она не стала надевать шлем и распустила волосы по ветру. Воздух трепал золотистые локоны и приятно ласкал кожу на лице, заставляя глаза слезиться.

Брава вместе с отставшими догнала отряд. Пятьдесят конников устремились в направлении форпоста. Столб дыма увеличивался и очертание стен гарнизона принимали чёткие контуры. Брава пришпорила коня и нагнала сержанта. Она поравнялась со старшим и удостоилась презрительного взгляда.

Сколько бы новобранцев женщин ни поступало на службу, уважение к ним появится нескоро.

Форпост напоминал обугленную головёшку. Ворота будто никогда не существовали, место них зиял большой проем. Целой оставалась только башня, которую медленно пожирали языки пламени, карабкаясь по каменной кладке вверх.

С каждым шагом появлялись все новые картины бойни. Возле стен лежали трупы, а через проем ворот наблюдалось жуткое зрелище — неизвестные солдаты вешали одного из гвардейцев на деревянный крест. Доспехи бедняги отражали лучи восходящего солнца и он напоминал ангела, спустившегося с небес и попавшегося в руки демонов. Словно рассказы отца ожили на земле севера.

— Быстрее! — сержант закричал сержант. — Копье!

— Копье! — подхватили в хвосте отряда.

Зазвучало оружие. Всадники выхватили копья и привели их в боевое положение.

Из гарнизона вышел человек: чёрные доспехи и устрашающий вид. Огонь возле башни ослаб, будто кто-то его успокоил или забрал с собой.

— Разделиться! — сержант продолжал командовать.

Отряд разделился надвое, оставив между собой большое пространство. Две шеренги, словно змеи, поползли к воротам.

Хлопок. Взвился клубок дыма. Земля изрыгнула пламенем, между шеренгами. Взрыв никого не задел, а лишь закидал всех ошмётками дёрна.

— Магия, — прошептала Брава, и крепче стиснув древко копья, прижалась к коню, пытаясь слиться с ним воедино.

Солдат в чёрном махнул рукой и в ушах прогремело. Краем глаза, Брава заметила падающих коней и летящих кубарем гвардейцев. Это никого не смутило. Раненая шеренга перестроилась и продолжила движение, будто для них это не впервой.

Оставалось совсем немного. На чёрных доспехах врага можно разглядеть белый крест, а на шеи обмотанную красную ткань. Рыцарь вновь замахал руками, вычерчивая фигуры. Готовилась новая атака.

Брава разбиралась в магии, благодаря историям отца, хотя и поверхностно. Но этих знаний достаточно, чтобы понять всю серьёзность положения. Если что-нибудь не предпринять, до ворот доберётся не больше половины отряда.

— Плохо, — сказала она, но из-за ветра слов не услышала. Брава поискала сержанта, но не нашла.

Брава решилась. Она перехватила копье и занесла над головой. Попасть в рыцаря будет невозможно, но попытка хотя бы его отвлечёт.

Она напряглась и бросила копье. Мгновение и оно прошило грудь рыцаря. Человек, закованный в железо, пролетел пару шагов и свалился во дворе гарнизона. Она попала. Удача на её стороне.

Брава обнажила меч и с криком ворвалась в гарнизон.

Внутри форпост выглядел уныло. Дымящиеся постройки и окровавленные трупы. Вокруг башни полыхал огонь, словно это котелок на костре. В центре двора возвышался крест, на котором висел гвардеец. Вокруг кровавого сооружения группировалась кучка серых рыцарей, стоящая плотным строем.

Запах палёной плоти вызывал тошноту. Брава ко многому готова, но рассказы отца не передавали всех ароматов войны... Её вырвало. Прямо в седле. Она обронила меч. К ней направился один из рыцарей...

Глухой звук и он завалился набок. Из его тела торчало копье.

Двор наполнился криками и ржанием лошадей. Гвардейцы поступали ни так, как о них ходила молва. Они забросали рыцарей копьями, пока те стояли вместе, изображая огромную цель.

Брава неуклюже спешилась, запутавшись в стремени. Она упала и тут же вскочила, подняв меч из грязи. Огляделась. Битва была закончена. Гвардейцы освобождали вход в башню и пытались справиться с огнём.

— Снимите лейтенанта! — кто-то бешено закричал.

Трое гвардейцев, не жалея сил, рубили крест. Хрустнуло дерево и сооружение медленно положили на землю.

Руки офицера кровоточили. Их насквозь пробили железяками, как и ноги. Лейтенант дышал и тихо постанывал. Из разговоров, Брава узнала его — близкий друг командира, Клор Филш.

Она наблюдала, как вытаскивают гвозди. Офицер закричал. Брава не выдержала и отвернулась. Ещё крик. Она отошла в сторону, везде только труппы: в доспехах гвардии, в солдатских кирасах и латах с крестами на груди.

Брава пошла вернуть копье. Оно торчало из рыцаря в черных доспехах. Брава приблизилась. Человек пускал кровавые пузыри, которые лопались пытаясь надуться через прорез в шлеме. Он держался за древко копья, но сил его вытащить не нашёл. Брава обернулась на лейтенанта, которого уже перевязывали.

— Что вы за твари, — она уперлась ногой в грудь рыцаря и выдернула копье.

Рыцарь закряхтел. Из дыры хлынула кровь, заливая белый крест на чёрной полированной стали.

— Мучайся, — добавила она.

Рыцарь попытался что-то сказать, потом указал на шлем. Брава встала на одно колена и сняла его. Сердце ойкнуло. На неё смотрели яркие голубые глаза. Молодое лицо залито кровью. К голове из-за пота прилипли светлые волосы. Он совсем юный... её ровесник.

— Власть... не должна... быть у них... в... руках, — меж слов прорывался кровавый кашель. — Да... простит нас... всемогущий повелитель.

— Молчи, будет легче, — Брава не поняла зачем это сказала. Она положила его руки ему на грудь и прикрыла остекленевшие глаза.

— Сдох?

Брава вздрогнула и обернулась. Рядом стоял один из гвардейцев.

— Мучительная смерть, — ответила Брава.

— Пошли, на тебя хочет посмотреть лейтенант.

— Он жив?

— Конечно, переживёт нас всех, — гвардеец усмехнулся и поплёлся к остальным.

Брава поднялась с колена. По двору уже бегало больше людей чем было. В башне находились солдаты, которые там забаррикадировались и сейчас их выпустили. На свободной площадке лежали раненные, а рядом возводили палатки.

Брава пробилась сквозь столпившихся гвардейцев. Офицер лежал на сооружённой наспех кушетке и улыбался. Кожа на лице порозовела, а глаза налились жизнью. Гарнизонный лекарь, выживший здесь чудом, перебинтовывал ему ноги.

— Господин лейтенант, вы хотели меня видеть, — Брава выпрямилась.

— Это она? — прохрипел Филш.

— Да, — хором ответило несколько гвардейцев.

— Значит, вы... госпожа?

— Брава Хит, господин лейтенант.

— Значит, вы, госпожа Брава Хит, проткнули копьём это магическое отрепье? Я смутно видел, и лицезрел только, как он корчился.

— Да, господин, — Брава старалась смотреть вперёд и не обращать на улыбки товарищей.

— Ты храбра. Может, если бы ты была с нами раньше, нам бы удалось отбиться.

Все залились смехом. Даже сам офицер, держась перевязанной рукой за бок.

— Я обязательно упомяну твоё имя в докладе, — лейтенант чуть не погиб и провисел прибитым к кресту, но все равно находил в себе силы улыбаться.

— Благодарю вас господин лейтенант, — Брава ударила кулаком в грудь.

Она понимала, что любое поощрение может поменять мнение командира, в лучшую сторону.

— Ну а теперь, о более важных проблемах, — начал Филш. — Вечером на гарнизон напали храмовники, — в толпе пробежался шёпот. — Им был нужен тот, за кем вы сюда приехали. Некий граф Анар Корсат, так же известный, как Нарушитель клятвы. Хотя вы навряд ли о нем слышали, если только те, кто год назад был в походе вместе с принцем Аберфорком. Но смотрю таких нет.

— Сержант был с вами, — сказал кто-то из толпы.

— Да, но он свернул себе шею, при освобождении Форпоста. — Филш с трудом нагнулся и сплюнул. — Итак, господин Анар сбежал ещё вчера при штурме и я помог ему в этом. Уж лучше пусть бежит чем достанется этим ублюдкам, — он опять сплюнул. — Но его надо вернуть, точнее то, что у него или хотя бы помешать чёртовым храмовникам схватить его. Мы пошлём птицу к Кэлло, чтобы он отрезал им путь к Халапу...

— Они точно направляются туда?

— Не перебивай...

— Птицы все разлетелись.

— Да что за чертовщина... отправим гонца. Остальные отправятся в погоню за рыцарями и будут кусать их запятки. Я добавлю вам ещё несколько человек и двух проводников из солдат. Сам я отправиться не смогу, скорей всего сдохну к вечеру...

— Вы прекрасно выглядите.

— Хватит меня... перебивать, — лейтенант закашлял. — Знаешь, сколько во мне дырок? То-то же... выдвигаетесь немедленно.

— У нас нет офицеров.

— Ах да...

Лейтенант Филш задумался. Он смотрел в одну точку, куда-то за спину гвардейцев. В кругу стояла тишина, нарушаемая криками раненных, из импровизированного госпиталя.

— Господин лейтенант, я могу поскакать в расположение гвардии, чтоб все доложить командиру, — Брава решила, что с подполковником Холином будет интереснее и она сможет перенять опыт командира. Она считала, что он незамедлительно отправится в горы наперехват храмовников. — Две лошади и я поскачу без отдыха.

— Что... нет, у меня идея получше, — высказался лейтенант и опять замолчал. — Смотрите, — Филш поднял обе руки. Их туго перевязали, а тряпки покрылись красными пятнами. — Знаете, что это значит... я скорей всего не смогу держать в руках меч и меня отправят в отставку, досиживать свои дни у отца за пазухой. Буду торговать какой-нибудь хренью и считать монеты, — все с сожалением выдохнули. — Поэтому я не могу потратить такой шанс разозлить Кэлло в последний раз... Брава Хит, повышаю вас до сержанта. Отряд в вашем распоряжении.

Все загудели, словно решили хором запеть песню.

— Господин лейтенант, я думаю...

— Госпожа Хит, если вы думаете, что не справитесь, то можете прям сейчас снять доспехи и ехать к батюшке домой, заплести косу и ждать жениха.

— Я не подведу вас и честь гвардии.

— Слушайте прямой приказ: вернуть Анара Корсата и меч с именем 'Верный крови' или помешать храмовникам это сделать.

— 'Верный крови', это же меч принца...

— Теперь вы понимаете всю важность задачи?

— Да. Я доставлю меч, — сердце Бравы застучало, как бешеное, будто она пробежала несколько раз вокруг отцовского дома.

— Вы меня не поняли, — Филш вздохнул. — Меч вам навряд ли достать поэтому, главное, чтоб это не удалось носителям креста, чтоб им всем сдохнуть. Если понадобится, проводите Анара заручку, до территорий где вас встретит Кэлло.

— Поняла, — Брава кивнула.

— Все, собирайтесь.

Гвардейцы разбрелись. Брава осталась стоять на месте. Она не могла поверить, что так быстро получила повышение. Неужто правило, которое помогло командиру занять свою должность, подействовало и на неё. Большая смертность среди гвардейцев — теперь этот слух, касается и её.

Брава выдохнула, а потом снова набрала воздуха в грудь. Она немного поморщилась от запаха, но рвотные позывы уже не брали её.

— Отряд! — во все горло закричала Брава. — Приготовиться к походу! Запастись водой и провизией! Взять дополнительных лошадей! Проверить оружие и доспехи! И выстроиться за стеной!

Она удостоилась несколькими гневными взглядами, но желающих отказаться выполнять приказы не нашлось.

— Удачи, сержант, — Филш улыбнулся.

Отряд из пятидесяти семи всадников и четырнадцати вьючных лошадей стоял за стеной. Брава направила лошадь к двум проводникам.

— Один из вас отправиться вперёд, вместе с двумя гвардейцами на разведку, — объяснила она. — Снимите доспехи и бросьте копья. С собой только мечи, воду и провизии на день. Как только, что-то заметите, сразу назад.

Гвардейцы кивнули. Они быстро поснимали доспехи и сложили в кучу. Брава указала другим заняться вещами, а троим разведчикам сказала, чтоб они седлали коней.

Когда трое всадников достаточно отдалились, Брава указала в сторону гор.

Брава действовала так, как рассказывал отец. Во всех его историях присутствовали сражения, победы и дальнейшее преследование врага. Она вспоминала каждую мелочь, которая могла помочь. Брава выслала вперёд разведку, разбила отряд на десятки и каждой дала задание, назначила заместителя на случай смерти и даже написала короткое послание родителям. Отцовское письмо до сих пор хранится в шкатулке, как памятный знак. Тридцать лет кусочек бумаги исколесил тысячи лиг с тем, кто его написал, так и не понадобившись.

Отряд скакал до глубокой ночи, останавливаясь на водопой и короткий отдых. На стоянке Брава сменила разведчиков другой тройкой и выслала их вперёд. Расставила дежурных и предупредила, что лично будет проверять. Разводить костры она запретила, сказав, что погода позволяет, да и вяленое мясо никому не вредило.

Все видели, как она сразила рыцаря-колдуна, а также видели, как Браву стошнило и она свалилась в грязь. Поэтому приказы хоть и исполнялись, но с трудом. Есть и такие, которые наслушались рассказов о принцессе Илене и относились к девушке-сержанту снисходительно. Все это её мало волновало, желание только одно — выполнить приказ и увидеть 'Верный крови'.

Она много слышала про 'Верный крови' — меч принца, который был с хозяином, всего ничего. Брава хотела его подержать. Хоть глазком на него взглянуть.

Брава не могла пожаловаться на своё оружие. Меч был привезён из восточной империи. Его изготовили великие мастера, специально на заказ, ещё четыре года назад. Размерами клинок ничем не отличался от своих собратьев, но он легче и удобнее. Необязательно обладать большой силой, чтоб махать им как все. Сталь без труда может разрубить доспех, хотя чтобы проткнуть храмовника, её сил, может и не хватить.

Брава немного успокоилась и получше укуталась в походный мешок. Мысли так и не хотели её покидать. Она думала о завтрашнем дне и все ли она сделала. Ей сильно не хватало отца и его советов.

Утро наступило неожиданно. Брава не смыкала глаз и часто поднималась для проверки дежурных, но под самый рассвет уснула. Её разбудили.

Отряд уже подняли. Гвардейцы завтракали и готовили обмундирование. Ложки царапали котелки, а лошади то и дело норовили скинуть пожитки.

Брава умылась и съела небольшой кусочек мяса. Больше не полезло. Она выпила воды и подошла к проводнику.

— Сколько ещё до леса?

— Если будем двигаться как вчера, то к ночи увидим деревья, — ответил солдат.

— Как будет лучше? До гор дойти лесом или вдоль?

— Идти вдоль леса — будем как на ладони, — проводник посмотрел на горизонт. — Будем прятаться в лесу — можем попасть в засаду, устроенную не только храмовниками, но и горцами.

— Я думала они только в Халапе.

— Они везде. И в Халапе и в лесу. Даже по ту сторону гор. Просто везде разные шайки и командиры.

— Понятно, разницы нет, что так, что эдак. Мечи все равно обнажить придётся.

— Это ещё не самое худшее, госпожа, на границе леса придётся оставить лошадей. Не пройдут. Фелкир слишком густой.

— Неужто ты не знаешь никаких троп?

— Знаю, но они узкие и нам придётся сильно растянуться, — проводник водил по лезвию кинжала точилом и звук сильно раздражал.

— Уходим! — внезапно крикнула Брава.

Гвардейцы оседлали лошадей, выстроились в колонну и пустились в галоп.

Брава держалась в первых рядах и все время оглядывалась назад, боясь кого-нибудь потерять. Она выстроила колонну по трое и пустила вперёд проводника и гвардейца.

Утро вышло туманным, что сильно сказалось на видимости, но скорость они не сбросили. Когда туман рассеялся, хлынул дождь. Земля стала мягкой и Браве пришлось замедлить отряд. Как говорил отец: 'Если лошадь сломает ногу, то ты точно никуда не успеешь'.

Брава усмехнулась.

Дождь даже не думал останавливаться. Спустя половину стражи, Брава полностью промокла. Сырые штаны помогли натереть мозоли и теперь каждый шаг лошади отдавался жуткой болью. Брава терпела. Ради выполнения задания она готова стереть ноги до кости.

В этот раз остановки они делали реже. Никто не хотел мокнуть под дождём и все торопились под укрытие леса. Казалось, что даже лошади с этим согласились. Как и обещал проводник за стражу перед рассветом, отряд достиг леса. Они углубились подальше и разбили лагерь, соорудив палатки, как дополнительную защиту от дождя.

— Разведите костры, — приказала Брава.

— Госпожа, в этот раз точно не стоит, — проводник попытался её переубедить.

— Если мы не высушим одежду, то в течение нескольких дней отряд поредеет от болезней, — решение приняли одобрительным гудением.

Она помнила, как отец болел десять дней, после того сезона дождей в речных землях. Когда он с отрядом — целыми днями патрулировал в сырой одежде.

Для Бравы, хотя она и не просила, сделали отдельную палатку. Как бы гвардейцы негодовали от назначения её командиром, но все же дворянская кровь давала о себе знать. Все же сержант — девушка и с ней надо обращаться мягче.

Брава насухо вытерла все части защитного комплекта и аккуратно их сложила. Она переоделась в свежую одежду, а мокрую положила сушиться. Ей принесли горячей похлёбки из общего котелка и вместе с едой до Бравы дошла шутка, что лучше бы она кашеварила. На это она лишь цокнула.

— Разрешите? — у входа в палатку появился проводник, явившийся из разведки.

— Заходи.

Небритый солдат скинул сырой плащ и залез в палатку. Сапоги хлюпали и по виду, можно сказать, что он плавал где-то в озере.

— Надо было просушиться.

— Успею, госпожа.

Брава передала ему горячую кружку чая. Тот кивком поблагодарил её.

— Рассказывай.

— В лиге от нас... севернее, на границе леса, стоят храмовники...

— Сколько их?

— Немного. Там в основном лошади и их сторожи. Рыцари в сером, — сказал проводник и глотнул чая.

Ни то чтобы Брава не слышала о храмовниках, она не знала их близко. Если отец и рассказывал про них, то вскользь. Первый раз она познакомилась с ними в форпосте.

Брава вспомнила лицо умирающего.

Тем более она не разбиралась в цветах и в оружии рыцарей.

— Вы не знаете, да? — поинтересовался солдат, на что она покачала головой.

— Ну мало кто знает. Говорят серые — ново вступившие. А черные — более сильные и там одни офицеры-колдуны. Я видел их штурм. Один чёрный рыцарь в красном плаще взмахом руки выломал целые ворота. У нас не было шансов. Хотя лейтенант Филш с гвардейцами, долго стоял перед серыми рыцарями.

— А сколько было в черных доспехах?

— Человек сорок точно, если не больше, — солдат почесал бороду и глотнул чая.

— Плохо, нам с ними не справится, — Брава тяжело вздохнула и взъерошила потухающий костёр. — Поэтому, придётся искать этого Анара.

— Ударим по обозу, — предложил проводник. — Распустим лошадей, попытаем рыцарей... пустим их кровь.

— И одному дадим сбежать к своим, — добавила Брава.

— Зачем? — лицо солдата в свете слабого огня исказилось.

— Он расскажет остальным что мы гонимся за ними и это должно их отвлечь от Анара.

— Да. Можно так сделать. А если они отправят нам навстречу людей, то у графа Корсата, будет больше шансов сбежать.

— Давно ты служишь? — Брава сменила тему.

— У-у, госпожа, ещё с восемнадцати. Я был при битве у горы Рашад, — ответил солдат.

— Серьёзно?

— Честное слово госпожа, мы ушли оттуда вместе с Кэлло Холином, тогда ещё капитаном. Интересная штука с ним получилась — зашёл в пещеры лейтенантом, а вышел капитаном. Вот дела-то, — солдат пожал плечами.

— Прямо как я — въехала в форпост рядовым гвардейцем, а выехала сержантом, — усмехнулась Брава.

— Точно, госпожа.

Они вместе расхохотались.

— Ладно, иди отдыхай, завтра решим, что делать.

Проводник склонил голову и приложил руку к груди. Брава осталась в одиночестве.

Утром она проснулась сама. Небеса перестали плакать и единственное напоминание о них — мокрая трава. Брава обошла всех часовых и забросала вопросами. Лагерь ещё спал и она принялась будить гвардейцев. Последним, она подняла на ноги, проводника, сидевшего ночью у неё.

Брава собрала старших, которых назначила и двух проводников.

— Ночью мне доложили, что в лиге от нас находится лагерь неприятеля. Там стоят обозы и численность охраны небольшая, — Брава прокашлялась и глотнула воды. — План такой, — она оглядела всех удостовериться что её слушают. — Мы нападём и возьмём в плен храмовников, а одному дадим возможность сбежать.

— К чему это представление? — спросил гвардеец, с хмурым лицом, казавшимся взрослее остальных. Не считая проводника, глаза которого выдавали его длинную жизнь, для вояки этих земель.

— Он сообщит своим, что мы идём следом за ними и это отвлечёт их от Анара Корсата.

Все призадумались или сделали вид. Но потом дружно закивали.

— Что с лошадьми? — гвардеец продолжал задавать вопросы.

Брава взглянула на проводника.

— Оставляем здесь. Забираем с собой все что сможем унести: оружие, щиты и провизию. Теперь нам надолго придётся стать пешими бойцами, — сказала Брава, пристально всех осмотрев. Все молчали. Она надела шлем и добавила:

— Уходим.

Гвардейцы разбежались, как мыши при виде кошки. Они треножили лошадей и упаковывали вещи, цепляя их на спину и к поясу. Кто-то прощался с лошадьми, поглаживая их вдоль гривы, и снимал седла, в надежде, что животное сможет найти дорогу домой. Этот жест говорил о недобрых мыслях гвардейцев.

Брава догадывалась, что многие не верят в успех задания. Целый гарнизон, укрытый стенами форпоста, пал за одну ночь. А тут они... под командованием невесть откуда появившейся девчонки.

— Госпожа, я собрал ваши вещи, — проводник стоял рядом. В руках он держал копье и четырёхугольный щит с округлым основанием.

— Я сама могу все это нести, — буркнула Брава и выхватила щит, перекинув его за спину. — Тебе надо быстро передвигаться и незачем носиться с лишним грузом, — она сдёрнула с него мешок и с помощью верёвки прицепила его к поясу. Стало жутко неудобно.

— Мне...

— Не стоит, солдат, — последней вещью, она забрала копье. — Берот! Возьмите с собой пару лошадей! Вы будете замыкать колону и повезете на них основную часть еды! — прокричала Брава, продолжая смотреть в глаза проводника. — Ступайте... вы в разведке первый.

— Как прикажете, — он ударил себя в грудь. После ночного знакомства, не осталось и следа. Брава холодно отреагировала на предложение помощи, а солдат, видимо, воспринял Браву, как и остальных гвардейцев — высокомерными детишками дворян. В мгновение между ними опять выросла стена, как и с другими. Одиночество надолго вцепилось в нее.

— Все! Выдвигаемся! — Брава подала жест рукой и гвардейцы выстроились в колонну. Заскрипели доспехи и вся эта масса пришла в движение, распугав щебетавших рядом, птиц.

Брава пошла отдельно, справа. Она раздвигала заросли копьем и старалась двигаться, как можно аккуратнее, чтобы не пугать местную живность. Но это мало помогало. Отряд все равно можно заметить. Шум от гвардейцев, такой, что даже глуховатый девяностолетний старик, расслышит его в самой столице.

Брава негодовала, но поделать ничего не могла. Она покорно шагала вперед и старалась хорошенько вслушиваться в лес. Если не обращать на скрежет металла, то можно насладиться пением птиц и шумом листвы. Как говорил отец: 'Из тысячи звуков, можно услышать тот, который хочешь'. Брава старалась следовать этим словам. Она надеялась первой узнать о приближении врага.

Две стражи пролетели в одно мгновенье. Путешествие до предполагаемой стоянки врагов прошло удачно и без сюрпризов. Брава отдала приказ. Все присели и сложили рядом копья. Они по доставали бурдюки и жадно присосались к ним, будто шли не по влажному лесу, а по жаркой земле, усыпанной золотистым песком.

Брава прошла вперед навстречу разведчикам. Через пятьдесят шагов она присела на корточки. В сапогах пузырилась вода, издавая противное шипение. Одна лига и ноги мокрые.

Из кустов появился проводник, тот самый. Сначала из-под листвы появилось небритое лицо, а потом и он сам, укутанный в зеленоватый плащ. За ним следом из леса вышли два гвардейца, одетые как простые солдаты, хоть и в одежде, которая выглядела опрятнее.

— Госпожа, — проводник склонил колено, ткнувшись им прямо в грязь. — Они там же где и вчера. Сидят и воркуют между собой. Пятеро.

— Хорошо, — она сняла перчатку и поправила локон, торчавший из-под шлема. — Обогните их и поглядывайте за подходами. Нет особого желания чтоб нас застали врасплох, пока будем расправляться с их обозами.

— Есть, — ответил проводник и вместе с двумя гвардейцами скрылся в зарослях.

Брава обернулась. Она привстала, чтоб ее заметили и жестом подозвала Берота. Это единственное имя, которое она запомнила и то потому, что гвардеец часто сомневался в решениях своего сержанта.

— Господин сержант?

— Возьми еще восьмерых, мы атакуем.

— Немало?

Брава сдвинула брови.

— Еще раз переспросишь... получишь в морду, — прошипела она, сдерживая злость и пытаясь не сорваться на крик.

'Если ты не можешь найти общий язык с товарищем по оружию и все время с ним ругаешься. Бей в морду первой'. Отец не отличался добродетелью и всегда считал, что насилие — это лучшее решение проблем.

Гвардеец встретился с ней взглядом. Казалось прошла вечность, прежде чем он отвел покрасневшие глаза и убрался за людьми.

Пока Берот ходил за остальными, Брава проверила свое обмундирование. Подтянула ремни, до коих смогла достать, поправила шлем и еще раз дотронулась до меча и кинжала, проверяя их наличие.

Листва зашумела и среди зелени появилась гусеница из гвардейцев. Они, нагнувшись, продвигались вперед, стараясь ниже припадать к земле. Доспехи покрывали капли воды и прилипшие тростинки. Блеск стали пропал и теперь щитки защитного комплекта, казались матовыми.

Брава остановила их, подняв руку. Девять человек встали на колени и расцепили металлические бляшки на груди, освободив щиты со спины.

Брава отложила копье, сняла привязанные к поясу пожитки, привстала и подошла к дереву с толстым стволом. Она прижалась к нему и высунула голову.

Небольшая поляна напоминала конюшню. Лошади стояли везде. Стреноженные и привязанные к столбам, кои рыцари, не утруждаясь, вбили в землю. В середине сидело пятеро. Рыцари грелись у костра и глодали кости, запивая из глиняных кружек. На храмовниках сидели стальные латы серого цвета. Рядом валялись нагрудники с белыми крестами. В землю воткнуты мечи, а на их рукоятках красовались продолговатые шлемы. Они о чем-то беседовали, но из-за ржания лошадей, Брава ничего не слышала.

К ней тихо подошел Берот и встал рядом также прижавшись к дереву.

— Что скажешь?

— Ты и еще двое, обойдете с другой стороны, — она пальцем начертила полукруг. — Нельзя чтобы кто-то сбежал раньше времени. Считаю до ста и мы нападаем. Вперед.

— Хорошо, — Берот прикоснулся к своей груди и удалился.

Брава начала считать. Она медленно обнажила меч и подняла свободную руку вверх.

Сто! Брава махнула и устремилась вперед, на полусогнутых ногах, дабы не объявить о себе раньше времени. Десять шагов и она на поляне. Ее заметили.

Рыцари вскочили и сразу же двое упали на землю, с копьями в груди. Брава прыгнула к первому встречному и отбила меч храмовника в сторону. Она врезалась в него и повалила в траву, упав вместе с ним. Рыцарь не растерялся и ударил кулаком в голову. Брава застонала, а из глаз посыпались искры. Брава получила еще удар, теперь под дых. Воздух вышибло. Голос захрипел. Храмовник толкнул ее и она перевернулась на спину. В поясницу впился край щита. На нее навалился рыцарь и руками в кожаных перчатках начал сжимать горло, надавливая на него всем весом. В глазах темнело. Брава рефлекторно двинула коленом и из светлых глаз храмовника брызнули слезы. Хватка ослабла. Брава отпихнула его и перекатилась в сторону, жадно глотая воздух. Она выхватила кинжал и выставила его перед собой, махая им из стороны в сторону. Все кончено.

Рыцарь лежал на спине, а в него упиралось три копья. Над ним стояли гвардейцы. Брава откинулась на спину и тяжело задышала.

Небо. Серые тучи уже давно разбежались. Она только теперь заметила, что светит солнце. Яркое и приятное. Оно ласкало лицо Бравы, сквозь щель в шлеме.

— Госпожа, — над ней навис Берот, протягивая руку.

— Сама, — брякнула Брава.

Она поднялась, и немного пошатнувшись, сняла шлем. Солнце обласкало лицо. Теперь полностью. Кожу защипало. Брава набрала полную грудь воздуха.

— Пересчитайте лошадей! — голос все еще хрипел. — Лошадей... пересчитайте их! — снова рявкнула Брава и огляделась.

Поляну заполнили гвардейцы, прятавшиеся в лесу. На траве лежало три тела. Двое храмовников стояли на коленях.

— Все живы?

— Да, кроме тех троих, — Берот ткнул пальцем в трупы.

— Допросите пленных, — приказала Брава и пошла в сторону деревьев, туда откуда они напали.

Навстречу ей попался гвардеец, державший ее вещи. Она отмахнулась и пошла дальше. Брава присела рядом с деревом, к которому недавно прижималась. Руки тряслись. Брава подтянула ноги и обхватила колени. Она прижалась к ним подбородком. В горле, будто застрял кусок мяса, но она не обращала. Больше всего ее тревожило произошедшее. Она чуть не погибла. И все из-за ее беспечности. Ринулась вперед. Одна. Не подождав остальных. Если бы об этом узнал отец... он точно разочаруется. Брава не переживала так, когда убила черного храмовника. Теперь все иначе. Она командир и могла подставить отряд. Ей даже казалось, что она слышит, как над ней смеются. О нет. Сейчас над ней смеются Клор Филш и Кэлло Холин. Сидят и болтают про нее. Эта шутка лейтенанта — назначить ее сержантом. Просто позлить друга. А сейчас они весело пьют вино и вспоминают девчушку с золотистыми волосами.

Брава заплакала. Тихо, чтоб никто не слышал. Слезы просто скатывались по холодным щекам. Руки постепенно перестали дрожать. Она успокаивалась, благодаря соленым каплям, высыхавшим на коже.

— Госпожа, с вами все в порядке? — прозвучал знакомый голос.

Рядом стоял солдат, посланный с ней в качестве проводника. Единственный, с кем она разговаривала спокойно и использовала больше двух фраз.

— Хорошо, — ей показалось, что голос дрожит. Она хотела его прогнать, но остановилась:

— Что там?

Проводник воткнул в землю ее копье и положил рядом шлем с вещами.

— Лошадей полсотни, они разделились. Наш план по отвлечению храмовников провалился, — он специально сказал, что план общий. Не хочет, чтоб Брава брала вину на себя. — Мы ничего не добьемся если отпустим одного из рыцарей. Храмовники говорят, что в лесу и в горах три отряда.

Брава подняла голову.

— Они разделились на три отряда?

— Нет. К ним присоединился еще один. Теперь у них около двухсот мечей.

— Плохо... все плохо, — Брава поднялась и ощупала шею. — Они сказали в каком направлении ушли храмовники?

— Нет надобности, я нашел следы. Если мы отправимся сейчас, то прищемим их хвост уже к вечеру.

Брава посмотрела на поляну. Она кишела людьми и животными. Гвардейцы громко смеялись и к этому шуму добавлялось ржание лошадей. Поляна напоминала рынок. Шумный городской рынок.

— Уходим.

— Возвращаемся назад?

— Нет, — коротко ответила Брава. — Возвращаемся вперед, — она улыбнулась проводнику.

— Позвольте совет, госпожа?

— Как тебя звать? — Брава ответила вопросом. Ей неожиданно захотелось запомнить еще одно имя.

'Никогда не запоминай имен. Будет трудней расставаться'. Отец до сих пор помнил имена погибших солдат и иногда в ночи, повторял их, когда спал.

— Брун, госпожа.

— Просто Брун? — спросила она и прокашлялась.

— Я же просто солдат.

— Хорошо, советуй просто Брун-солдат, — Брава улыбнулась еще раз.

— Госпожа, вы должны понять, — лицо проводника изменилось — стало мягче, мелкие морщинки разгладились, а глаза расширились. — Вы дочь большого человека в Вистфорке, вы гвардеец, вас назначили командиром отряда... вы красивая девушка в окружении пяти десятков голодных мужчин...

— Не поняла...

— Прошу прощения, вы только не подумайте ничего плохого, я имею в виду, что вы можете пользоваться всеми преимуществами для достижения цели.

— Мне, что переспать со всем отрядом? Иногда вы так говорите, будто все детство провели за книгами.

— Нет-нет, госпожа просто не лезьте вперед на рожон... отдавайте приказы... командуйте... ведите себя, как королева.

— Ваши слова неуместны солдат, — Брава нагнулась и подняла шлем. — Я этого не слышала... про королеву.

Брава зашагала в сторону поляны. Она обдумывала слова Бруна. В них есть что-то. Точно так же говорил отец: 'Мы живем в королевстве, где при выше всего честь и мужество. Мы славимся храбрыми воинами и своими хозяйственными женами, которые рожают нам крепких сыновей и красивых дочерей. Мы дали клятву королю и служим ему. Но, правда в том, что без слова женщины нигде и ничто не решается'. Эти слова он произнес, когда сидел с бутылкой горного ллудана, который крепче обычного вина. Он пил до утра и потом весь день. Смерть короля оставила глубокий шрам на его душе. Отец Бравы плакал, как женщина. Но он, не стыдился слез, а с гордостью их воспринимал.

Брава вышла в середину поляны, не обращая внимания на взгляды боевых товарищей. Двое связанных рыцарей сидели рядом с потухшим костром. Они пристально смотрели на Браву, следя за каждым ее движением. К ней подошел Берот и протянул меч, который она потеряла при схватке. Брава кивнула и вернула клинок в ножны.

— Они все рассказали?

— Все, вплоть до даты своих именин и сколько лошадей в хозяйстве их родителей.

Подошел Брун. В руках он держал копье и вещи Бравы, принимая это как должное.

— Раз они все рассказали и мой план уже не сможет быть реализован, то им пора заслушать свой приговор, — Брава положила руку на эфес меча.

Берот хотел, что-то сказать, но Брава метнула в него свой взгляд.

— Всем пополнить припасы и приготовиться к выходу. Мы будем преследовать храмовников, пока последний из них не напоит кровью землю Вистфорка, — слова отца, пришлись как нельзя кстати. — А по поводу этих двоих, то у них одна участь... — повисло молчание. Как бы Брава ни настроилась, слова давались с трудом. — Берот, — она обнажила меч и протянула его рукояткой вперед. — Именем королевы Вистфорка и наследного принца, рыцари храма приговариваются к смерти. Немедленно казнить.

Брава толкнула меч в сторону Берота. Она поймала взгляды гвардейцев. Теперь в них читался страх и недоумение, которые перемешались, как вино и ллудан, превращаясь в смесь, обещавшую туманное завтра.

— Госпожа, — один из рыцарей пополз на коленях к Браве. — За что, у нас разрешение самой королевы, вы не имеете права...

— Берот?!

— Слушаюсь, госпожа сержант, — Берот взял меч и без замедлений воткнул его в грудь рыцаря. Изо рта храмовника хлынула кровь и залила руку гвардейца. Берот ногой оттолкнул тело ногой и направился ко второму, с которым совсем недавно боролась Брава. Хруст. И кровь также облила руку гвардейца.

Брава не шевельнулась. Она лишь сглотнула. Она даже не отвела взгляда. Брава учила себя, что смерть сделает ее сильней, но только чужая.

— Выдвигаемся! — крикнула она и гвардейцы забегали еще быстрее, будто если они будут медлить, с ними поступят так же, как и с храмовниками.

Глава 17

Анар уже давно забыл, как это — бежать, не обращая на усталость и боль в ногах. Он уже не ведал страха и относился ко всему, что с ним происходит, как должное. Он бежал и ощущал, как сердце стучит все быстрее и быстрее, будто кровь в жилах загустела. Она сталась, как мёд — не желавшая вытекать из многочисленных порезов.

Листва шевельнулась. Серые доспехи побагровели. Рыцарь не успел нанести удар и завалился рядом с деревом.

Анар все сделал на скорую руку. Ни капли сомнения. Он продолжал бежать и крепко сжимать меч. Не забывая о том, что било по спине при каждом шаге. "Верный крови" болтался на кожаных ремешках, которые уже давно натёрли шею. Анар прорывался сквозь заросли, царапавшие лицо. Он пробивался через преграды из храмовников, появлявшихся то там то тут. Они оставляли свои метки: порезы и синяки.

Редкий луч солнца, пробившийся сквозь зеленную массу листвы, отразился от стали. Ветви деревьев раздвинулись, словно занавески в театре, который представлял новых актёров. Анар парировал выпад и атаковал следующего. Их двое. Звон стали заглушил музыку леса. На сцену вышли храмовники, размахивая смертельным оружием. Анара зажали. Тиски сходились, а он отбивался, пытаясь хоть как-то отодвинуть свою участь. Корни деревьев, будто специально прятались в земле и цеплялись за ступни. Анар падал и вставал, отражая нападки храмовников, вялыми ударами. Он снова упал. Перекатился. В слепую махнул мечом, на уровне колена. И вновь перекатился. Приглушённый стон. Нога одного из рыцарей подогнулась, и он свалился в траву. Махая обрубком, храмовник перекрашивал листву в другой цвет. Другой замешкался, но ненадолго. Он снова атаковал. Анар получил свою передышку и достойно встретил врага. Меч по самую рукоять вошёл под самый нагрудник. Рыцарь открыл рот, но место слов, хлынула кровь.

Анар побежал. Опять. Измазанный в крови и уставший. С мечом, рукоять которого из-за перемешавшейся на ней крови и пота, уже не отлипнет от ладони.

Где остальные он не знал. Лишь изредка о себе давала знать Хэлл, появляющимися огнями. Яркие вспышки светились в лесу то там, то тут и их всегда сопровождал громкий хлопок, будто две огромные руки хлопают над лесом. А вот о других ничего не известно. Горец с фанатиком, тоже, как и он бегают среди могучих деревьев, пытаясь скрыться от храмовников. Казалось, что лес — это лабиринт, созданный кем-то для издевательства и насмешек. Кто-то хотел, чтоб они бегали вечно, наступая себе же на пятки.

Храмовники напали внезапно. Сразу со всех сторон. В то время, когда Анар разжёвывал засохшее мясо, а Хэлл в очередной раз, голосила как баба, продающая тухлую рыбу на рынке. Это было неожиданно. Появившиеся рыцари застали врасплох, даже Вартаза — человека, который вырос в лесах и горах. Был только один выход — бежать.

И он бежал и будет бежать. Пока не достигнет Халапа или меч не воткнётся ему в спину. Он уверен в последнем. Скоро. Храмовники заполонили лес Фелкир, как мухи человеческий трупп. Они медленно и уверено просачивались в глубины леса, плесень на корке хлеба. Рыцари везде. За каждым кустом и деревом, за маленьким пригорком и за огромным выкорчеванным пнём. Казалась, что они даже под опавшей листвой, словно грибы, хотя и для них ещё не время.

Анар собирал мысли в голове: хорошие, какие помогали отрешиться. О той жизни, где была только служба. Когда он мог не думать об опасности и о своём будущем. Мысли, которые не заставляли покрываться холодным потом и мурашками. Он вспомнил замок ордена. Вспомнил принцессу и сказочную Мэтиэль. Представил хмурый замок Вистфорка и голубые глаза Адара, злостно смотрящие на него. Ничего хорошего.

Удар пришёлся в плечо. Анара сшибли с ног, и он упал, будто свалился с лошади. Мысли разбились, как глиняный кувшин. Голова загудела, а из груди выбило воздух. Анар встал на колени и согнулся, пытаясь вернуть дыхание. Он, не вставая вытянул перед собой меч, ожидая появление храмовников.

Лицо паломника выглядело не невозмутимым, лишь светлые глаза выдавали лёгкое волнение. Снежные волосы теперь не узнать — спутанные, грязные и с веточками, которые висели словно женские украшения. В руках он сжимал мешок, который ему всучила Хэлл, когда они бежали из башни.

— Давай я помогу, — после недолгого оцепенения, паломник ринулся с протянутой рукой к Анару.

— Где Вартаз?

— Он позади... сказал, что нагонит, — паломник повернулся в обратную сторону, будто ожидая, что горец сейчас вынырнет из зелёной массы растений. — Стрелы кончились... он хочет собрать их.

— Дурак, — сорвалось с губ Анара. — Он погубит себя. Нам надо двигаться дальше.

— А...

— Вартаз сможет сам позаботиться о себе, — Анар с трудом отлепил ладонь от рукоятки меча.

Рука практически онемела. Пальцы еле разгибались, напоминая лапу хищной птицы.

— Идём... нельзя задерживаться.

Анар хлопнул паломника по плечу и пошёл вперёд. Шаги, после недолгого отдыха, давались с трудом. Боль пронизывала мышцы, будто их протыкали длинными иглами.

— А где блудница?

Анар закатил глаза.

— Где-то там бегает, — ответил Анар. Он старался не думать о ней, но все равно переживал. — Она тоже справиться, как и Вартаз. Будем надеяться, что она также владеет магией, как и языком.

Хлопок и вспышка, которая осветила лес, даже днём.

— Вот и подтверждение, — подметил Анар и обернулся. Паломник плёлся за ним, склонив голову. Когда Анар повернулся обратно, то расслышал, как товарищ читает молитву.

Долго они так идти не смогут. Их обязательно нагонят. Но и сил бежать, больше нет. В голове ещё валялись осколки разбитых воспоминаний. Из-за этого новые идеи не приходили.

Поднялся ветер. Он принёс тёплый воздух. Потом снова сменился прохладой. Анар понимал, что Хэлл ожесточённо сопротивляется и где-то там беспощадный огонь — выжигает все вокруг, нагревая воздух.

— Может всё-таки, попытаемся им помочь?

— Слушай, — Анар остановился, — я один ничего не смогу сделать, а ты... ты только поможешь погибнуть.

Паломник вздохнул и повернулся в сторону источника горячего ветра.

— Она погибнет... против силы их пророка ей не устоять, — глаза паломника казались стеклянными.

— Откуда ты знаешь храмовников?

Он промолчал и продолжил путь дальше.

Анар посмотрел ему в след, отпустил его на пять шагов вперёд и пошёл за ним.

— Как скоро они нас нагонят — это лишь вопрос времени, — бросил Анар в спину паломника.

— Тогда я не завидую нашей участи.

— Не уж-то, ты никогда не держал меча? — Анару нужно с кем-то говорить или его поглотят страшные мысли.

— Держал, — начал паломник, — только слишком много. Смерть до сих пор приходит ко мне во сне и говорит спасибо: за души, которые я ей привёл.

— Ты один из них, да?

Перед Анаром вдруг раскрыли книгу. Он все понял. Паломник, который шёл впереди, такой же, как он. Только на много хуже. Новый знакомый — разорвал клятву с самим орденом Храма.

— Эти знания не принесут блага, — паломник повернулся. Он по-прежнему сжимал мешок, который вручила Хэлл. — У каждого своя тайна... позволь, я буду хранить свою.

— Хорошо. Я даже не спрошу твоего имени...

Стена из зелёных листьев — исчезла. Перед ними открылась поляна, окружённая деревьями, высотой равные стенам замка ордена в Илуре. Трава на поляне достигала колена и лоснилась на солнце, как волосы Мэтиэль. А местами выглядывали островки цветов.

С другой стороны появился храмовник. Чёрные доспехи отражали лучи, казалось — рыцарь сделан из хрусталя. На шее красовалась повязка. Сначала показалось, что ткань перевязывала рану. Но нет — это красный платок. Такие носили рыцари Илурии, дабы ворот доспех не натирал кожу. Только цвета они использовали другие.

Рыцарь их ждал. Храмовники загнали, как дичь в лапы охотника. Прекрасное место для магического боя. Нет шансов.

— Мы не успеем сбежать, — паломник сказал то, что Анар и сам знал.

Мир на поляне замер. Притихли птицы. Ветер ходил стороной, будто его не пускали деревья. Только листва продолжала хлопать, предвкушая битву.

— Есть шанс, что ты сможешь сбежать... с мечом, а я его задержу, — предложил Анар.

— Не думаю...

Анар обнажил меч и зашагал вперёд. Трава расходилась от его ног, словно вода от лодки.

— Желаешь храброй смерти? — по цветущей поляне прогремел знакомый голос.

Слова рыцаря заставили вздрогнуть.

— Ты умрёшь вместе со мной! — чтоб Анара услышали, пришлось крикнуть.

Анар слышал шелест травы — паломник шёл следом. Они умрут вместе.

Поляна осветилась. Сгусток света снёс рыцаря. Храмовник своим телом пропахал землю и скрылся меж деревьев.

— Бегите, чёртовы идиоты!!!

Среди травы мелькала юбка Хэлл. Ведьма бежала, размахивая руками, а растрёпанные волосы развивались как знамя.

— Бегите!!! — она вновь закричала.

Сверху платья свисал лоскут, оголяя часть груди с алым соском.

— О, повелитель, да прости детей своих...

Оглушающий треск. Щепки с землёй осыпали поляну. Деревья, словно смятая трава разошлись в сторону. Среди них стоял сгорбленный храмовник. От полированных доспех, исходил слабый дым, подхватываемый ветром и уходивший в лес.

Звон в ушах все же позволил расслышать слова ведьмы:

— Похоже, нам и в самом деле не уйти.

Анар отошёл к Хэлл, держа наготове меч.

— Твоя железяка не поможет, — сказала ведьма, так и не обращавшая внимания на порванное платье.

Рыцарь двигался к ним. С плеча свисал стальной щиток и при каждом шаге, постукивал о нагрудник.

— Вам некуда бежать! — прогремел голос.

— Без тебя знаем, чёртов ублюдок! — в ответ крикнула Хэлл.

Храмовник продолжал идти. Он раскинул руки, сжав пальца в форме когтистой лапы орла. В ладонях вспыхнули огни. Языки пламени, размером с яблоко.

— Я постараюсь его занять, — прошептала Хэлл.

— Как?

— Пересплю с ним, — шикнула ведьма. — Бегите в лес.

Позади зашуршал паломник.

— Не получиться...

Анар обернулся. Со стороны леса полукругом двигались храмовники: серые и чёрные. В середине шёл рыцарь с красным плащом на спине.

— С двумя мне не сдюжить, — усмехнулась Хэлл, когда посмотрела назад.

Теперь поляна станет могилой — массовым захоронением.

Анар поднёс к губам клинок и поцеловал.

— Помолись за нас за всех.

— Хорошо, — ответил паломник и запел молитву.

Слова... успокаивающие слова молитвы, что лились из уст паломника. Они звучали как прекрасное пение.

Анар улыбнулся.

— Когда-то я уже стоял на волоске от гибели и поблагодарил Вартаза... за то, что он был рядом. Сейчас я говорю 'спасибо' вам.

Паломник продолжал тянуть песню молитвы. Храмовники продолжали приближаться.

Вдруг воздух заскрипел, будто его разрезали тупым ножом. В стороне ударило четыре молнии. Четыре молнии воткнулись в землю, как копья.

— Ни черта себе, — с удивлением в голосе сказала Хэлл.

Места, в которые ударила природная сила, занимали четыре фигуры. Женщины, с чёрными волнистыми волосами, кончики которых спускались до груди. Каждая из женщин укрывалась тёмно-синим плащом, прятавшим тело, оставляя открытой только голову.

— Четыре масти — ведьмы магистра Леин, — проговорила Хэлл, оставив рот открытым.

— И что это значит?

— Повелитель, спаси наши души, — просьба паломника прервала молитву.

— Не зависимо за кем они пришли... что сейчас начнётся... в любом случае нас погубит, — ответила Хэлл.

Рыцари остановились. Замерли.

Анар втянул воздух: кислый запах пота и сладкий запах страха.

— Не надо быть колдуном, чтобы почувствовать их обеспокоенность, — в груди Анара потеплело. Могила — массовое захоронение.

Невесть откуда появившиеся ведьмы продолжали не подвижно стоять. Время остановилось, лишь ветер гулял по будущему полю брани.

— Как только все начнётся — бегите. Я вас прикрою от магии — она будет здесь бушевать, как море в шторм, — ровным голосом сказала Хэлл.

Анар кивнул и сжал рукоять меча.

— Уходите ведьмы! Он наш! — железный голос пронзил поляну.

Рыцарь в красном плаще зашагал вперёд. Один.

— Вы не имеете здесь власти! — добавил он и продолжал приближаться.

Душераздирающий крик разрезал поляну. Ударили молнии. Взлетели рыцари, кувыркаюсь вместе с кусками земли. Ведьмы, словно паря в воздухе, замелькали среди храмовников. Началось.

— Бегите!!! — Хэлл вскинула руки и за ними, раскинулось мерцающее полотно, будто ведьма распустила занавеску.

Они побежали. До деревьев шагов двадцать, но путь казался не проходимым. Везде взрывы и хлопки. Лязг железа. Вопли людей и порывы обжигающего ветра.

В спину толкнули. Невидимая сила заставила Анара свалиться в траву. Он вскочил — Хэлл лежала в траве, а её итак разорванное платье дымилось. К ним бежали рыцари. Пятеро. Нет, четверо. Одного проткнула молния, как копье пущенное всадником. Анар ринулся к Хэлл, но её уже поднимал на руки паломник.

— Бежим... я понесу!!! — паломник держал на руках Хэлл.

Они вновь побежали.

Их встретил лес. Деревья укрыли и заглушили звуки бойни. Анар рубил ветки, расчищая путь для себя и паломника. Он все время оглядывался. Анар боялся за Хэлл. Её руки все также продолжали безвольно свисать. Паломник держал.

Деревья впереди разошлись. Небольшой овраг, как надрез на хлебе. Его застилала прошлогодняя листва, истощая запах сырости.

Анар прыгнул и, приземлившись, прижался спиной к земле. Паломник передал Хэлл и сам слез вниз. Такая лёгкая.

— Она жива? — спросил Анар, укладывая Хэлл на листву.

Безмятежное лицо. Глаза закрыты.

— Не знаю...

Анар приложил порванный лоскут платья обратно и нагнулся к груди. Сердце билось, слабо, но билось.

— Жива, — выдохнул Анар.

— Я могу попросить Повелителя, чтоб он не забирал её раньше времени, — паломник упал на колени и навис над Хэлл.

— Ты уже... помолился..., — захрипела Хэлл, — и появились эти ведьмы.

Глаза Хэлл приоткрылись. Она задышала ртом, хватая воздух, как выброшенная на берег рыба.

— Вот же меня садануло то, — произнесла она. — Где мы?

— Убежали далеко, как смогли, — ответил Анар, смотря ей прямо в глаза.

Хэлл провела рукой по куску ткани, которая скрывала её грудь.

— Что, уже пощупал меня, где хотел?

— Она здорова, — заключил Анар. Потом добавил:

— Можем идти дальше.

Паломник помог Хэлл подняться и закинул её руку на плечо. Они пошли по дну оврага. Анар осматривал склоны, выискивая место, где можно подняться. Когда он его нашёл — Анар ухватился за торчавшие корни деревьев и вкарабкался вверх. Сперва он огляделся и только потом протянул руку. Хэлл простонала, однако крепко схватилась за неё и при помощи паломника залезла следом за Анаром. Последним поднялся паломник. С такой прытью, будто он не бежал с ведьмой на руках.

— Очень тихо, — шептал Анар, — мы не так далеко... странно.

— Уклон пошёл вверх... мы близко к горам, — подметил паломник.

— Без Вартаза мы можем потеряться.

— Где одноглазый... он что подох?

Анар рассердился.

— Ты всегда такая? Без души и жалости? — спросил он.

— А ты всегда такой нюня? Мир жесток — это знает даже ребёнок, — ответила Хэлл.

Совсем недавно Хэлл сожалела о смерти гвардейца, который носил еду в камеру. Она не жестока, просто носит маску, чтоб казаться сильней.

— Прости, — Анар по привычке проверил меч за спиной. — Вартаз столько со мной пережил.

Год назад — горец водил Анара по этому лесу. Среди этих деревьев — они видели смерть людей. На этой земле — они смогли выжить. Все благодаря Вартазу и его знаниям. Горец не бросил. Он пошёл с Анаром до конца.

— Надо его найти, — решил Анар.

— Ты с ума сошёл? Лес кишит храмовниками. А теперь ещё и ведьмы магистра здесь. Ты думаешь, они пришли, чтобы помочь нам? Поймите же, им нужен меч. Они хотят с помощью него добраться до неё.

— Ты уверена?

— Конечно, я уверенна, — Хэлл скорчила лицо. — Назад нельзя... даже если на поляне не осталось живых — храмовники все равно бродят среди деревьев. Они не оставят нас в покое, пока мы не будем кормить червей, а 'Верный крови' не окажется у них. Если Вартаз жив... он найдёт нас. Ты же сам говорил, что это его родные края.

— Хорошо, идём.

Они пошли в сторону подъёма. Добраться до гор и потом можно идти вдоль них. Они приведут куда надо. В Халап.

Глава 18

Лента Вакалона — одно из великих детищ известного историка. Книга являла собой историю, которая открывалась перед владельцем. Она может ответить на любой вопрос, если его задать верно.

Знания — сила, но в тот же момент и погибель.

Книга молчала только об одном — кто же такой Вакалона? Историк? Возможно, он был пророком или всесильным чародеем... никто в точности не знает.

Обрывки слов об искусстве человека — превращать мысли в буквы на бумаге, появлялись в разных частях мира. Они были как археологические находки в виде нацарапанных на камне символов. Никто не мог точно сказать: для чего и для кого. Тайна ушла вместе с хронологом в могилу, а может, даже живёт с ним до сих пор.

В Самарии можно найти тысячи книг, которые исписаны историями Вакалона. Но ни одна не содержала в себе истинных слов историка. Потому что любой, кто владел настоящей книгой — прятал её от чужих глаз. Ведь это реликвия, передаваемая из рук в руки, принадлежавшая отцам и детям.

Анналы, которые вёл Вакалон, могли рассказать правду прошлого... без капли лжи. А лента, рассказывала настоящее.

Далай пришёлся по коричневому переплету, потной ладонью. Каждое прикосновение вызывало дрожь. Даже Леин, относилась к ленте с опаской. Почему?

Он узнал о книге ещё в детстве, когда смог понять суть престолонаследия. Даже при живом отце, Далай уже видел корону на голове своего брата. Власть отдали ещё при рождении, и Далай с этим смирился.

Его учитель как-то сказал: "Власть исчисляться не в количестве людей, которые платят тебе дань. Сила измеряется не в мышцах, опутывающих твои кости. Власть и сила — знания, которые помогут делать правильный ход на доске Судьбы".

С того моменты, Далай погрузился в учёбу. Он ночевал в библиотеке, читая книги и исписывая бумагу. Он выходил с рассветом, измазанный чернилами и возвращался с заходом. Он мучил себя вопросами и закалялся ответами. Далай терпел издевательства брата и мирился с шутками сёстры. Он шёл по тропе, усыпанной знаками и письменами, к вершине знаний.

Иногда к нему присоединялась Динария. Она изучала древние легенды и магию. Сказки, плотно связанные с волшебством, всегда завораживали детский ум. Динария мечтала стать героиней истории — про колдовство и пророчество. Неважно, какая магия, лишь бы наворожить больше власти в свои руки. Так оно и случилось — мечты становятся явью.

Власть — это жажда, мучающая династию Дэлавэй.

Далай открыл глаза.

Все тот же кабинет и коричневая книжка на столе.

Он снова провёл ладонью по мягкой коже. Тепло. Приятное тепло, излучаемое знаниями.

Лента Вакалона откроет ворота перед ним и даст возможность насытиться ответами.

Далай раскрыл книгу. Его встретили пустые страницы, как и первый раз. Пожелтевшая бумага молчала. Она ожидала чернила, которые дадут жизнь, как долгожданная влага даёт жизнь растениям в засушливый период.

Книга излучало колдовство. Не то, которое исходило от Леин или сестры. Другое... неизвестное и пугающее.

Далай медленно взял перо. Спокойно. Будто от движений зависела жизнь. Он окунул его в чернила и аккуратно снял лишние капли о край стеклянной баночки. Крепче зажав перо в пальцах, Далай поднёс его к книге и слабо надавил. Чернила потекли. Кончик задвигался, вырисовывая буквы общего языка. Как только символы преобразовались в слово, чёрная жидкость растворилась.

"Вистфорк".

Вторая родина, ставшая Далаю ещё одним домом. На одно время она заменила Дамас. Подземелья. Любимые тёмные комнаты. Там он чувствовал себя своим. Среди влажных стен, запахов плесени и гари от факелов. Там был его новый дом. Где ночи, затмили даже время, проведённое в библиотеках столицы юга.

Чёрные нити. Бумага рождала буквы. Они появлялись поочерёдно, выстраиваясь в слова и напоминая солдат, которые собирались на площади. А Далай генерал, по чьему приказу они вставали в ряды.

"Огонь потушен вокруг башни форпоста, но он теперь в сердцах гвардейцев. Юный сержант ведёт их на бой с солдатами Всевышнего..."

Они все там, так молоды. Вплоть до их командующего.

"...леса Фелкира густы и враждебны, даже для горцев, рождавшихся на склонах близ деревьев. В лес стягивается все больше и больше желающих смерти".

Ответы — загадки. Вакалон словно издевался, посмеиваясь в могиле... или где он там.

Далай подождал ещё немного. Он всматривался в слова. Пытался читать между строк. Но добился лишь того, что бумага вновь пожелтела, проглотив чернила.

Далай вновь коснулся пера. Клякса на бумаге. И по шершавой поверхности опять заплясали символы.

"Илурия".

Страна запада. Самое большое королевство в Самарии. От границы с Вистфорком до берегов голубого моря. "Красива, горда и верна Судьбе" — говорили об Илурии. Но не сейчас.

"Совет пяти, пытается обуздать страну, как дикую лошадь. Магия загнана в угол и скоро будет вне закона. Последний оплот — обитель магистра Леин, на каменистом утёсе. Школа Длань Колдовства ещё стоит на древних камнях, но белый крест уже возвышается над горизонтом.

Совет пяти правит королевством, но народ в величественном Илуре, на грани. Простолюдины и ныне оплакивают гибель венценосных особ. Смерть отца и дочери Илурцев, гнетёт их сердца. Скоро вскипит котёл древнего поселения".

Слова читались, словно наоборот. Тяжело, как катить круглый камень в гору. А понять смысл написанного, так совсем значит ощутить силу священной песни фанатиков.

Далай помассировал лицо.

— Я все это и сам знаю, — тихо проговорил Далай.

Он дождался, когда чёрные линии на бумаге рассосутся, и вписал ещё одну фразу.

"Совет пяти".

Бумага впитала густую жидкость и через мгновенье начала выдавливать буквы.

"Смерть короля Инена, после гибели его дочери, породила новую власть. Совет пяти теперь держит в руках плети. Лорд Тунгловар — хозяин торговой гильдии. Рыцарь в красном плаще — магистр ордена храма. Госпожа Леин — магистр школы Длань Колдовства. Генерал Асут Амори — новый командующий седьмой армии. Лорд Гарион — хранитель сундука королевства".

Почти всех этих людей Далай знал лично, коего кого слишком близко. Лорд Тунгловар был когда-то в Вистфорке, вместе с лордом Гарионом, когда они сопровождали принцессу Илену. Леин... весьма красивый магистр. Всех их он знал.

Командующий седьмой армии, когда-то был обычным капитаном, но после Рашада, он перешагнул через голову полковника Гента Гарбуса. С такой лёгкостью, будто он перешагивал обычную сточную канавку. Старый полковник верен истинным правителям.

Весул старается. Держит все под контролем, хоть и иногда допускает ошибки. Чем не Лента Вакалона.

Вот только пятый советник... безликий рыцарь. Храмовник в красном плаще без имени. Интересно как его оглашают, когда он входит в общий зал?

В голове выстраивалась цепочка вопросов — длинная и запутанная. Далай обдумывал следующее слово, которое впишет. Он беспокоился. Предупреждение ведьмы. Весьма озадачило.

"Древние".

Будто невидимая рука дёргала за ниточку, привязанную к запястью.

"Первородные существа, появившиеся задолго до людей. Двенадцать сосудов, наполненных жизнью. Каждый ведёт начало собственной линии жизни".

Слова растворились, как капля крови, упавшая в чашу с водой.

Это все?! Далай ударил по столу.

В памяти воскресли слова Дакхара: "Миром правят тринадцать древних. Чёртова дюжина существ. Никто не знает их имён и лиц, и верит ли кто-либо в них. Известна лишь существ судьба. Рождение жизни — он или она. И кто родит сие дитя — обретёт покой и власть на годы, долгие века". Сказанное наёмником, въелось в память, как ржавчина в металл.

Лента Вакалона молчит. Совершенно ничего нового. Если не считать разницу цифр. Двенадцать или тринадцать? Кто врёт? Пророчество или книга?

Далай улыбнулся. Он решил, что с этим вопросом ему поможет его знакомая, которая может по возрасту поспорить со старым дубом. Это дерево растёт в саду, вот уже больше ста лет. Поговаривают, что жёлудь привезли из леса Фелкир — в память о великих походах предков.

Далай опустил кончик пера в чернила.

" Леин".

Бумага вспыхнула. Маленькие язычки пламени, пожрали лист с видом голодной твари. Над столом взвился клубок дыма. Далай с удивлением осмотрел кабинет. Тишина. Подозрительная тишина.

Вспышка. Туман. Перед глазами Далая белая пелена. Влажный воздух затруднил дыхание. Далай хотел крикнуть, но горло сдавило. Туман сдался, образовывая фигуру человека.

Леин стояла перед столом. Глаза ярко пылали. Правая рука, что-то сжимала. В пальцах ведьмы — горло Далая.

— Я тебя предупреждала! — взвыла Леин. — Я говорила, что книга — не игрушка! Ты совершенно не хочешь слушать... да!

Ведьма взмахнула рукой и преграда в виде стола, врезалась в стену. Обрушился шкаф, с глиняными статуэтками брата и в углу нагромоздилась огромная свалка деревянных обломков.

— Ты даже не понимаешь! — она продолжала кричать. В дверь забарабанили. Тут же шкаф, но уже с другой стороны, рухнул, загородив вход. — Ты тоже хочешь стать фигурой на доске Судьбы?! — С каждым шагом боль в горле усиливалась. — Не надо, Ваше Величество, не думайте, что займёте фигуру короля!

Леин медленно поднимала руку, и за ней потянулся Далай. Он чувствовал, как его шея вытягивается. Далай старался хвататься за не видимою силу, но ловил только воздух.

— Чувствуешь? Смерть? Она рядом. Совсем рядом... на твоём плече, — голос ведьмы становился спокойнее, даже немного расслаблял — Что вы люди делаете? — звезда на шее плавно мерцала, переливаясь тусклыми цветами.

— Ваше Величество! — в дверь продолжали стучать.

— Чего вы желаете? Что вами движет? Власть? Бессмертие? Или великие знания, как в твоём случае?

Далай нервно показал пальцем на губы.

— Ах да, — хватка ослабла, и Далай плюхнулся обратно в кресло.

В горле зудело. Ощущение не из приятных. Комок внутри пульсировал и не давал дышать. Далай нагнулся. Он откашлялся и откинулся на спинку, с хрипом глотая воздух. Казалось, будто прорвало плотину бобра, и вода ринулась на свободу, только сейчас место неё спасительный воздух.

— Ты сошла с ума, — прохрипел Далай. Он сунул руку туда, где был ящик в столе, в котором хранился кинжал. Но потом сплюнул, обратив внимание на кучу обломков. — Ты себе слишком много позволяешь.

— Что... прорезался голос? — Леин отшвырнула кусок дерева в сторону и шагнула вперёд. Она села на стул, уцелевший после буйства. — Умм, я чувствую запах магии... ещё детской. Да... ваша королевская ветвь обладает силой, конечно, твоя сейчас спит. А желание воспользоваться так манит, но ты всего лишь младенец и не сможешь заставить распуститься даже цветок. А я, — перчатка Леин засветилась. — Я сделаю твои кости мягкими, что ты никогда не сможешь сидеть. Будешь, как медуза на берегу моря рядом с моим замком, лежать пока не сгоришь на солнце.

— Какая бравада! — воскликнул Далай, продолжая держаться за горло.

— Ваше Величество! Бегом! Сюда! Ломайте дверь! — в коридоре кричала стража, бряцая оружием и доспехами.

— Гаркни на них, чтобы они заткнулись и успокоились, — проговорила Леин.

Далай впился в неё взглядом. Он прищурил глаза, будто пытался смотреть сквозь неё.

— Все нормально! Оставьте меня в покое!

— Вы уверены?! — донеслось из-за двери.

— Нет, чёрт, не уверен! — ответил Далай. — Заткнитесь там!

— Конечно, Ваше Величество!

Грохот прекратился. Дверь перестала дребезжать и в кабинет пришла тишина.

— И что же ты так хотел узнать? Так мучил книгу, что додумался вписать туда моё имя? Ты полный болван! — на последних словах она не сдержалась.

Далай била дрожь. Маленькая и еле заметная.

— Леин, столько вопросов и так мало ответов.

— Мой дорогой Далай, это так банально, — ведьма усмехнулась. — Ну же... говори, что ты хотел узнать? Вижу по твоим глазам, тебя удивила реакция книги. Да и моё появление не осталось ни замеченным, — Леин раскинула руки, показывая какой она устроила погром.

— Ты зришь в самый корень, — начал Далай. — Есть вещи, которые я должен знать. А книга обещала мне в этом помочь. Скажу... она огорчила меня. Удивила. Оставила с носом, если от этого тебе станет лучше. Лента много знает, но некоторые вещи, она описывает весьма... облачно. Их не схватить. Остаётся только пыль.

— Я говорила тебе: счастья она не принесёт. А в руках глупца... вещи сотворённые Вакалоном, могут навредить. Не все вопросы, имеют безопасные ответы. Запомни это.

— Но..., — Далай хотел возразить, но Леин не останавливалась.

— Только ты получишь ответы... ты встанешь на доску Судьбы. А там не место детям.

— Не уж-то ты считаешь меня бесхребетным и малосольным? По твоему я идиот?

— Да! Если ты лезешь в пасть к голодному волку, — гневно сказала Леин. — Зачем тебе знания, которые невозможно обуздать? Спи сном младенца и переживай за свой стул из золота. Ты не должен думать о том: проснёшься ли ты завтра? Радуйся жизни короля. Хочешь стать ткачом интриг? Вот, — Леин открыла ладони, и между ними расцвёл королевский замок. Такой маленький. — Дёргай за струны паутины здесь. Лёжа у себя в кровати. Прошу... я неравнодушна к тебе... честно.

Она говорила мягко, будто убаюкивала младенца. Нежный голос ласкал слух и заставлял уголки губ подниматься наверх. От разгневанной ведьмы, осталось только милая девушка, предлагавшая выпить парного молока.

— Иначе мне придётся тебя убить, — даже эти слова, выглядевшие как угроза, звучали сладко. Казалось, что в кабинете засияло солнце и порушенная мебель, зарастала сочной травой.

— Расскажи мне о Древних?

Теперь же в кабинете запахло грозой.

Леин вздохнула. Откинула голову и уставилась в потолок. Грудь медленно вздымалась, заставляя медальон на шее переливаться тусклым светом от огня масляных ламп.

— Не уж-то ты не читал сказок в детстве?

— Читал... но про таких героев я не слышал.

— Ты рос таким умным мальчиком. В кого ты превратился? — Леин поглаживала медальон.

— В короля, умного мужчину и твоего любовника, — ирония — оружие, которым он пользовался во всех беседах, где противник силён и не менее убедителен.

— Все шуточки шутишь, — Леин оголила белые зубки.

Интересно: сколько раз она пользовалась магией, чтобы поддерживать красивую улыбку. С её-то возрастом, зубов должно остаться не много.

— Ты что-то знаешь, но не хочешь говорить. Чего-то опасаешься? Ты веришь, в Древних и опасаешься возмездия.

Леин истерично расхохоталась

— Ты на самом деле думаешь так? Чтоб я — магистр Длани Колдовства, боялась... Древних?

Далай приподнял брови и выпучил губы, отчего Леин опять рассмеялась только естественней.

— Хорошо, я поделюсь знаниями с тобой.

Далай заликовал. Внутри все забурлило. Казалось, сердце вот-вот выпрыгнет.

— Первыми существами в нашем мире, стали двенадцать тварей Всемогущего...

— Кое-где говорится, что их было тринадцать.

— Не перебивай! — прикрикнула Леин, будто щёлкнула кнутом. — Тринадцатый — бредни, хотя некоторые верят в них. Чего тебе не советую.

Леин огляделась. Когда её глаза остановились на круглом столике, одиноко стоящем в углу, кувшин, с изящно вытянутым горлышком, поднялся в воздух. Из другого угла, где покоились обломки мебели, вынырнула кружка. Красная жидкость побежала в глиняную посуду. Далай заметил тонкие, еле заметные мерцающие линии, исходившие от пальцев Леин.

— Итак, двенадцать существ. Каждое даёт род своей касте. Ты вот — человек, а я ведьма. Спросишь, как ты чувствуешь магию, а сестра вообще с лёгкостью её применяет? — Леин отпила вина. — Никто не отменял смешанных браков. Спустя тысячи лет люди перемешались с магами, ведьмами и чародеями. Чистокровность держат лишь несколько деревьев. Эльфы, к примеру, живут обособленно, и ты никогда не встретишь человека с ушами зеленоглазых. Время идёт, и упоминания о древних таят, как снег по весне. Скоро о них будут молчать, даже книги Вакалона.

— Они и так молчат, — посетовал Далай.

— Просто не договаривают, мой король, просто не договаривают.

— Может, Вакалон сам один из них? — догадка сама слетела с языка.

— Быть может, быть может... я лично не с кем не знакома. Говорят у них сотни лиц и имён. Десятки последователей, которые выдают себя за них.

— Земорд?

Глаза Леин заблестели. Будто в них разом разожгли костры. Но также быстро потухли, словно их залили водой.

— И почему же я не удивлена, твоим вопросом, — Леин пожала плечами. — Земорд — древний колдун-некромант. Никто точно не знает — насколько он древний. Возможно он всего лишь последователь. А может, и нет, — глаза ведьмы бегали, и они старательно избегали Далая.

Лжёт.

— Ну, теперь он мёртв, — сказал Далай.

— Вряд ли, во-первых: Древних нельзя убить, насколько я знаю; во-вторых: отчего такие мысли?

— Мой слуга лично убил его.

Леин рассмеялась. Хохот залил комнату.

— Сказки... тебе поведали всего лишь то, что ты хотел услышать.

— Я верю ему.

— Тогда он видел то, что ему показали.

— Значит он Древний.

— Я этого не говорила, — Леин усмехнулась.

Далай принялся её изучать. Уголки губ подёргивались. Глаза щурились из-за нехватки света или Леин плохо видела. Хотя навряд ли у ведьм есть такие изъяны.

— Я не могу сказать имён всех Древних...

— Или не хочешь?

— Не могу... знаю только кто они, — Леин высунула язычок и облизнула губы. — Здесь гадать не нужно... ты наверно и сам понял, что самый плодовитый из Древних — человек.

Далай понимающе кивнул.

— То, что ты сейчас услышишь, до тебя почти никто не знал, — Леин стала серьёзной, словно Далаю придётся вскарабкаться на самый высокий пик Северных гор. — Вторым Древним является чародей, наверное, один из самых сильных существ, не считая Всемогущего...

Далай скрестил руки на груди.

— Хочешь уточнения? Всемогущий, как излагают предания, заложил в сосуды тринадцать семян. Двенадцать дали ростки, которые проросли до деревьев-древних. Он — это бог, для вас. Если ты не верующий — это твои проблемы. В Конкаве, например, ему поклоняются...

— А как же Судьба у Илурийцев или священный камень у горных племён?

— Это все множество лиц одного и того же бога. Где-то он Всемогущий, где-то Повелитель, а где-то Владыка или Всевышний. Везде разная трактовка, но суть одна — вера и преклонение. У каждого своя, правда.

— Какие глубокие познания, — усмехнулся Далай.

— Не первый год живу, — Леин также ответила улыбкой. — Ещё один Древний — ведьма. Вот здесь интереснее, так как ведьмино дерево дало больше ветвей. Неизвестно кто именно первородный — ведьма или колдун. Дерево разрослось, породив: шаманов, ведуний и прочих шарлатанов

— Но ты, несомненно, считаешь, что семенем является ведьма?

— Конечно, это есть единственная правда.

— Кто же сомневался, — съязвил Далай.

— Маги, ещё одно древо — эти засранцы строго держат свою касту. Но мы с ними ладим, не то, что с чародеями.

— А в чем разница? По мне так, все вы на одно лицо, — сказал Далай.

Кувшин продолжал висеть в воздухе.

— Ох, прости, я не слишком учтива, — кучи с обломками зашевелились, будто в них прятался неизведанный зверёк, и ещё одна глиняная кружка взмыла над полом. Зажурчало вино и холодная поверхность, коснулась вспотевших ладоней.

— Спасибо.

— Не стоит, — ответила Леин. — Земорд относится к некромантам, — продолжила она, — к мёртвым или к нежети... опять же все судят по-разному. Ещё те твари. Принцесса Илена познакомилась с ними достаточно близко...

— Что привело её к смерти.

— Да, не очень приятное знакомство, — Леин цокнула.

— Не очень приятное? Аберфорк и Илена погибли, — Далая задело её равнодушие.

— Все когда-то умрут, — глаза Леин будто опустели. — Даже я.

— Ну, навряд ли это случится так скоро.

— Увы, никто не знает, что выбьют на моей надгробной плите, — Леин вновь вернула взгляд. — А хочешь узнать, кто больше всех блещет красотой? Кого считают эталоном изящества?

— Тут необязательно быть гением, — зевнул Далай. — Мир не лишён банальностей — эльфы.

— Меня тоже от них выворачивает. Если меня тошнит, значит рядом эльфы или я беременна.

Вино, которое Далай только что выпил, вышло назад, забрызгав подол Леин.

— Что с тобой? Ты думаешь, я не могу иметь детей?

— И сколько их у тебя? Наверняка набралось на целую деревню?

Леин хихикнула, словно ей семнадцать.

— Ни одного и не спрашивай почему.

— Даже и не думал.

— Эльфы не показываются во внешнем мире. Они хранят свои традиции и не лезут в дела людей. Никто из лесного народа не стоит на доске Судьбы. Последний раз я видела их уши... лет пятьдесят назад, — засмеялась Леин.

— Всегда мечтал увидеть настоящего эльфа, — высказался Далай. — Они же подобны детской сказке — вещи есть, а самих эльфов нет. Можно достать любую безделушку, сделанную их руками, но взглянуть в их зелёные глаза — за гранью каких-либо сил.

— Мой король, не расстраивайтесь, у вас все впереди, — каждый её смешок, заставлял усердней работать сердце. — Сколько я уже перечислила?

— Пять Древних.

Леин закатила глаза. Верхняя губа приподнялась. Показался кончик языка.

— Ты веришь в драконов?

— Нееет, — слова словно укололи в грудь. — Я видел только книжные обложки, на которых изображали этих древних существ.

Леин наклонилась чуть вперёд.

— А я видела их в живую, — глаза Леин блеснули. — Более прекрасных созданий не существует. Грация, с которой они летают не неописуема.

— Где они? Как их можно увидеть? — в Далае разгорелось любопытство.

— Теперь они редки. Драконы греются на солнце в горах, парящих земель. Увы, ты их не увидишь.

— Каких землях?

— Парящих, — Леин вскинула руку и в воздух взмыли кусочки досок. Они левитировали над полом, образуя две линии, напоминая архипелаг в море.

— Не возможно, — Далай не верил своим глазам. Столько всего, а он видит только четыре стены. — Скажи, что своими колдовскими штучками, ты не оставишь меня без воспоминаний.

Кабинет поразил хохот. Приятный, но весьма дикий.

— Эта идея посещала меня, но я думаю, что ты будешь вести себя хорошо и не будешь голосить из окна о происходящем. Правда?

Далай сглотнул: только продолжай.

Время, казалось, вернулось вспять. Далай чувствовал себя тем самым ребёнком, который до утра засиживался в библиотеке. Он жаждал знаний, как цветок жаждал солнечного света и воды. Слова Леин, как лекарство способное излечить болезнь. Далай хотел вытянуть больше. Он стал рабом её знаний.

— Драконы ещё не все... существует столько детей Всемогущего... и все разные, как узоры в глазах.

— Куда ещё больше различий? Осталось всего шесть.

— Зато каких, — по лицу ведьмы расползлась улыбка. — Ты когда-нибудь видел летучих мышей?

— Вампиры?

— Да. Их можно свалить в одну кучу, вместе с оборотнями. Они веками воюют между собой, и до людей им нет дела, конечно пока голод не заставляет их думать об обратном. Но поэтому поводу, тоже можешь не беспокоиться, для этой цели существуют рабы. Ты можешь прожить ещё десять жизней, но не встретишь ни одного мерзкого существа.

— А как же... отец мертвецов, который некромант? Насколько я знаю они вроде тоже ходячие трупы?

— Там все так сложно и запутано... я не учёный муж — я всего лишь женщина.

— А оборотня я видел, точнее не я... по словам моего помощника: служанка принцессы Илены — оборотень.

— Ах, старый пройдоха Анарат, нашёл, кого приставить в стражи Илене. Жаль, что это не помогло. Интересно где он нашёл эту особь?

— Тебя и правда это волнует?

Леин поморщилась.

— За мою долгую жизнь, я столько насмотрелась на смерть, что меня это уже не трогает. И не надо вызывать во мне чувства. Я как изваяние из мрамора, так же красива и тверда.

— А чувства ко мне?

— Ты просто мужчина, который мне интересен, не более, — с невозмутимым лицом ответила Леин. — Давай закончим споры о любви и смерти. Все равно меня не изменить. Ты хочешь узнать об остальных Древних?

Далай промолчал, только кивнул.

— Я иногда думаю, что Всемогущий взрастил Древних парами. Чтоб существовало какое-то противостояние. Как жизнь и смерть. Вода и огонь. Ангел и демон.

— В самом деле? Ангел и демон — Древние?

— Да. Все сказки, легенды и предания появляются не из пустоты. Понимаешь? В каждой истории есть капля правды, которая в дальнейшем превращается в лужу. В грязную лужу.

— Ещё двое.

— Подземный народ, обитающий в недрах гор, которому чужд свежий воздух. Они ковыряются в камнях и набивают сокровищницы золотом. Занятие не из лёгких, сказала бы я.

Далай представил тех, кто веками живёт под землёй. Нелюди возятся с золотом, таская его из угла в угол. Наверное, они низкого роста, коренастые, чтобы легче передвигаться по туннелям. И обязательно у них должны быть здоровые руки, чтоб больше загребать добра. Далай рассмеялся.

— Что смешного?

— Нет-нет, ничего, продолжай.

Леин преподнесла к губам, кружку.

— Последним семенем Всемогущего, стало семя тварей. Человекоподобные существа, с разумом животных. Только зачем он их вывел в мир, не могу понять, — Леин раскрыла ладонь. — Знаешь, магия — это, как вязать или плести рыболовные снасти. Нужно тщательно связывать между собой колдовские нити, чтобы они обрели чёткие контуры. Стали, единым целым.

На ладони задвигалась фигурка. Она переливалась зелёным светом, иногда темнея и окрашиваясь в серый цвет. Зелёный человечек куда-то брёл и держал в руках длинную палку. Фигурка внезапно повернула голову на почти незаметной шее и взглянула на Далая, яркими красными глазами.

Далай вздрогнул, будто невидимая рука дотронулась до его души.

— Это...

— Да, странные существа, населяющие леса и горы, далёких земель. Надеюсь, ты не считаешь, что за границами Самарии — одна пустота?

— Нет, конечно. Я знаю, что за моей спиной Конкав, за ним Южный Эйтан. По правую руку Восточная империя, а на западе Илурия, омывающаяся морем. Я знаком с картографией.

— Ваши старые и пожелтевшие карты, не изображают земли дальше вашего носа. Они показывают маленькую толику того, что существует в нашем мире, — Леин посмотрела на светящуюся фигурку. Человекоподобное существо замерло и рассеялось, на маленькие пылинки, которые разлетелись в стороны и потухли.

— Ничего, у меня ещё достаточно времени, чтобы разузнать по больше, — Далай погладил короткую бородку. — Когда ты успела все изучить? Ты поведала мне истории, которые не отображаются ни в одной из книг. Ты знаешь предания и легенды. Знакома с такими существами, которых не встретишь на страницах, хранящихся в моей библиотеке. Я понимаю, что живёшь уже больше века. Но все же...

— У меня была хорошая наставница... ты склоняешь меня к правде о моём возрасте? Где твоя учтивость? Неважно сколько мне лет... на десяток меньше или больше.

— Прости, любопытство...

— Опасная вещь — если ты не знал, — Леин положила ногу на ногу. — Вот тебе все двенадцать Древних. Теперь ты знаешь все или почти все. Остальное раскопаешь в кучах бумаг, коими завалены твои библиотеки.

— Последний вопрос: как с этим связаны Илена и Аберфорк, а также их дочь?

Главный вопрос, интересующий Далая, ради которого он любезничал с ведьмой. Он глубоко надеялся, что она поведает правду о пророчестве.

— Хм, — Леин прикрыла глаза. — Разве ты не знаешь? Сестра не говорила тебе о старом пророчестве? Оно настолько часто передавалось из уст в уста, что потеряло несколько слов и теперь суть мало понятна. Динария свято верила, что родит ребёнка. Она верила, что его плоть будет содержать частицы всех двенадцати Древних...

— Но Аберфорк...

— Динарию убедили, что Аберу не хватает кусочка от некроманта, — Леин улыбнулась. — Она договорилась с ним. Ты знал. Динария отдала жизнь первого сына, в обмен на жизнь второго. А в итоге...

— Не получила ни чего, — добавил Далай. Он это знал, по крайней мере, догадывался, что это так. Год назад — Дакхар открыл эту тайну для него.

— Она продолжает верить в будущее и жаждет смерти своей внучки. На троне Вистфорка сидит ядовитая змея, Далай.

— Ты думаешь, я не знаю? Просто не могу понять, чего она хочет добиться. Ведь понятно, если пророчество изрекает правду, то этот ребёнок родился у Илены. И новорождённый сын королевы — обычный принц, не более.

— Ты тоже веришь в эти сказки? Да даже если и так, дитя может родиться в любом поколении: завтра, послезавтра или через год. А место появления ребёнка, может быть где угодно. Да, девочка Абера и Илены, имеет права на два трона, — Леин сощурила глаза и добавила: если не на три.

— Скажи уж сразу, что она может усидеть на всей Самарии.

— Может. У неё благородная кровь. Она дочь двух великих родов... ну хорошо трёх. Её кровь насыщена силой, и её нужно обуздать. Девочка не станет ведьмой — она будет великой чародейкой, — слова Леин звучали очень убедительно.

— И ты хочешь ей в этом помочь.

— Да, — ответила Леин.

— Или ты с её помощью, хочешь приструнить Совет пяти? Ты видишь в девочке поводья? Да? Только не ври и не увиливай!

— Не повышай на меня голос, — прошипела Леин. — Не зазнавайся. Я беспокоюсь за мир в Самарии. И если мне понадобиться, для этого держать девчонку у себя... я так и сделаю.

— Значит, храмовники гоняются за Нарушителем для отвода глаз? Они тоже хотят прибрать к рукам дочку Абера? Им нужна власть в совете Илура.

— Можно сказать ты прав, но я предчувствую... здесь что-то большее. Храмовники весьма религиозны и верят во всякое спасение мира. Они также ведают о Древних. Они ведут борьбу со всей нечестью, — Леин ткнула в себя пальцем, — и пока что из-под полы. Но если начнутся прямые столкновения... будет беда. А девочка для них — такая же нечисть, как и я.

— Они хотят её смерти. Нарушитель лишь предлог.

— Через него они до берутся до наследницы. Не все в Ордене Храма жаждут её смерти. Есть и такие храмовники, которые хотят приручить дитя. Орден настолько огромен, что он делится ещё на несколько фракций. И у каждой своя цель.

— Почему нет Древнего храмовника? Откуда-то они же взялись.

— Дорогой мой Далай, у каждого дерева есть свои отростки или паразитирующие грибы. Сорняки, которые произрастают на поляне Древних деревьев. Вот и рыцари храма — это смесь корней, давших новые ростки.

Далай уже потерял счёт времени. Ведьма говорила и говорила, а он впитывал все, как потрескавшаяся земля после засухи.

Они уже выпили достаточно много вина, но оно упорно не хотело кончаться. Висячий в воздухе кувшин, продолжал наполнять кружки.

— Послушай, Леин, а почему бы нам не оставить девочку в покое? Пускай живёт себе среди горного народа, если её там так любят.

— Далай, никто не даст ей спокойствия... поверь мне, и лучше, чтоб я забрала её к себе, — Леин старалась убедить — это Далай прекрасно понимал.

— Я утомилась, — Леин опустила кувшин на пол и улыбнулась. — Разговоры с тобой выматывают.

— Можешь, воспользоваться королевской спальней и отдохнуть, — предложил Далай.

— Не думаю, что это хорошая идея, — она прикоснулась к амулету на шее: указательный палец поглаживал его по кругу. — Может, ты ещё хочешь, что-то знать?

— Я думаю на сегодня достаточно. Тебе стоит отдохнуть.

Леин промолчала. За неё говорил взгляд: пронзительный и загадочный. Ведьма поднялась со стула, оголив красные сапожки.

— Я больше предупреждать тебя не буду, Далай. Пользуйся книгой аккуратнее и не суйся, куда не стоит. Доска судьбы не для тебя...

Звезда на шее Леин загорелась белым светом. Руки ведьмы начали выпускать туман, который заполнил кабинет. Чувствовалась влага и фигура Леин, постепенно терялась в белой мгле. Хлопок, словно кто-то ударил в ладошки. Туман закружился, как ураган, втянулся в маленький шарик, размером с яблоко и исчез вместе со своей хозяйкой.

Кабинет вернул былое величие: всё стояло на месте, как и прежде.

Далай поднялся и обошёл стол, проведя ладонью по отполированному углу. Лента Вакалона лежала на месте, с единственной выжженной страницей. Далай попятился к двери, оглядывая стены и шкафы, выглядевшие, как ни в чем не бывало. Он сдвинул засов и открыл дверь.

В коридоре стояла стража. Вся стража верхнего этажа — пятнадцать человек. Они молчали, лишь наблюдали за королём, сквозь щели в забралах. Позади людей в железе, одиноко стоял Весул, сжимавший любимую папку.

Далай прошёл сквозь строй солдат, ощущая их обеспокоенность, и приблизился к Весулу.

— Ваше Величество?

— Хочу кушать, — ответил Далай и пошёл дальше. Позади зашумели туфли помощника.

— Ваше Величество, я кое-что узнал о магистре Леин.

— Говори, но не думаю, что ты поведаешь что-то нового.

— Я нашёл упоминание о ведьме... самое старое кое удалось.

— И...

Весул не ответил.

Далай остановился.

— Ну же...

— Первое упоминание... хотя я в этом сомневаюсь, — голос Весула дрожал, как сильно натянутая струна, — было пятьсот лет назад.

Глава 19

Динария смотрела на младенца, вглядываясь в милое лицо. Оно так походит на лицо Абера в детстве. Те же зелёные глаза и пушок, место волос. Маленький носик и розовые щёчки. И подбородок отца. Утфорк и здесь оставил свой след.

Она всплакнула. Слёзы прокатились по коже, оставляя неприятные ощущения, будто на щеках зудели шрамы. Динария поднесла к лицу платок. Она приложила мягкую ткань и стёрла следы своей слабости.

Ребёнок опять плохо спал. И теперь, заснув под утро, мирно сопел в кроватке. Спальня младенца располагалась в другом конце коридора и Динария не слышала ночью рыданий ребёнка. Множество нянек стойко берегли сон своей королевы.

Каждое утро Динария навещала сына. Она пристально смотрела на ребёнка, стоя у колыбели, пока слёзы не высохнут на щеках. Каждый раз, когда она находилась рядом с младенцем, её обуревали воспоминания и совесть острыми зубами вгрызалась в душу. Вот уже целый год она не может выплакать все слёзы, а с появлением ребёнка — горечь только усилилась.

Динария дотронулась маленькой ручки сына и пожелала спокойного сна. Ребёнок чуть дёрнулся и продолжил сопеть.

Динария очертила рукой магический символ над колыбелью. Потом пальцами дёрнула за колдовские нити, опутывающие кроватку и всю спальню. Незримые нити, как струны, связывали стойки колыбели, образуя защищающий барьер. Динария всё проверила и спокойно вздохнула.

Над защитными заклятиями Динария трепетала лично. Сама проверяла руны на стенах детской и притягивала волшебные струны в комнате. Без её ведома в спальню маленького принца не проберётся даже мышь.

Две няньки сидели на лавочке близ стены. Одна — мирно сопела, так же как и ребёнок. Другая — вязала, тихо напевая, так что лишь губы шевелились. На них сидели синие платья, с жёлтыми полосами на юбках. Няньки, по возрасту, равнялись самой Динарии, но выглядели намного старше. Север не щадит женщин, если ты не королева и не обладательница силы.

Одна из нянек заметила взор Динарии и ткнула локтем соседку. Та очнулась и выпрямилась, бегая туманными глазами по комнате.

— Прошу прощения Ваше Величество, — проснувшаяся женщина, склонила голову.

— Ничего страшного милая, вы устали после долгой ночи, — сказала Динария.

Обе женщины ещё раз склонились.

Сообщите мне, когда дитё проснётся, — бросила Динария и вышла из детской.

В коридоре её встретили два рыцаря. На белых доспехах, играли лучи солнца, попавшие в коридор через единственное окно.

Динария подобрала светло-синий подол платья и пошла вдоль серых стен.

Все так уныло. Мрачно. Вистфорк всегда наводил печаль на Динарию. Единственной отдушиной она считала сад, за гостевым домом — уголок Южного королевства. После смерти короля, Динария проводила там большую часть времени. Даже когда свирепствовали морозы — она сидела на мраморной скамье, обогревая себя магией.

Лестница, открывшаяся за углом, спускалась вниз, к боковому, выходу из донжона. Динария пользовалась ею, когда покидала спальню сына. В конце короткого пути Динарию ждала дверь — обитая железом.

Динария толкнула преграду, и её озарил солнечный свет. Она ступила на каменную дорожку, которая повела внутрь сада. По бокам тропы стояли королевские стражники, со знамёнами дома Форков. В саду трепетали птицы, и журчал фонтан. За водоёмом стояла её любимая мраморная скамья.

С другой стороны — от центрального входа в сад: рыцари в белых доспехах сопровождали советника.

Лорд Улфирд — лысый толстяк, советник мёртвого короля, а ныне рыбная косточка в горле Динарии. Он до сих пор пытается плести паутины заговора, считая себя заправским пауком. Лорд не понимал, что водить за нос королеву, не то же самое, что водить за нос её мужа.

Улфирд передвигался короткими шажками и кряхтел, как старая телега по неровной дороге. При виде королевы он улыбнулся и развёл руки.

— Ваше Величество! — воскликнул лорд. Он ускорил ход:

— Ваше Величество!

Динария подняла взгляд на Улфирда.

— Доброе утро, мой старый друг, — приветствие прозвучало смешно, казалось, это заметила даже стража.

— Ваше Величество, есть сообщение из форпоста Равнинный... и весьма недоброе, — лорд Улфирд, сбился на последних словах.

Динария уже знала о случившемся. Послание пришло поздней ночью, когда она вычитывала очередную книгу.

Храмовники слишком рьяно отнеслись к разрешению о вступление на земли Вистфорка. Они начали бесчинствовать и плюнули на все договорённости с королевой. Это только на руку. Сгорят несколько форпостов, исчезнет пару деревень, пшеница будет истоптана на пути рыцарей, но главную цель они достигнут — ребёнок будет устранён. А меч... 'Верный крови' Динария достанет другим способом. Немного хаоса в Предгорье, пойдёт на пользу.

— И что же там случилось? Опять Кэлло Холин, чем то недоволен и делает все по-своему? — спросила Динария.

— Нет-нет, госпожа, дело не в нем, хотя там замешан его ближайший соратник, — Улфирд достал шёлковый платок и подтёр пот, выступивший на лбу. — Форпост было атаковано Рыцарями Храма. Они почти, что сожгли его, а офицера гвардии, повесили на крест.

— Форпоста больше нет? — Динария уже заранее продумала свои вопросы и ответы.

— О, нет, госпожа, вовремя подоспело подкрепление и освободило гарнизон, хотя и основной части рыцарей удалось уйти в лес. Но вслед за ними уже отправили погоню.

Погоня. Отряд в пятьдесят гвардейцев, под командованием дочери лорда Хита. Что это сборище юнцов даст? Только сгинет среди деревьев Фелкира.

— Вы правильно поступили. Для вида, что мы готовы на ответ, — Динария играла свою роль.

— Благодарю, я лично отправил приказ подполковнику Холину.

Лжец. Гвардия не подчиняется никому кроме королевы. Как же он может врать глядя в глаза.

— Вы хорошо потрудились... отправьте Ордену Храма моё негодование... и пусть они разъяснят свой поступок.

— Я уже все сделал, госпожа — курьер отправился в путь пол стражи назад, — ответил Улфирд, ехидно улыбнувшись.

Прохвост. Пользуется отчуждённостью Динарии и пытается сам распоряжаться указами.

— Что-нибудь ещё? — спросила Динария.

— Да. У королевства очень туго с деньгами. Мы много тратим на армию в предгорье, а ещё эти настроения в Илурии и ваш брат... вам надо что-то придумать, — Улфирд склонил голову, и его лысая макушка блеснула.

Вы? Как дела пошли худо — Вы. Хорошая идея — обвинять в нехватке золота королеву, благодаря которой много лет драгоценный металл поступал сундуками от её отца и старшего брата. Правда сейчас, Далай пошёл напопятную и перекрыл русло золотой реки, и Южное королевство со дня правления нового короля не дало и медяка. Как же туго теперь приходиться лордам севера. Пояса пришлось затянуть, а про красивые безделушки с юга, можно вообще забыть.

— Пора увеличить налоги, — внезапно начала Динария, — люди должны понимать, что за спокойствие требуется платить. — Эти слова не по плану. — Огласите указ о дополнительном сборе. Каждый житель должен внести монету, будь то это батрак с плугом в руках или лорд с золотым перстнем на пальце.

Улфирд прикрыл своё кольцо с огромным камнем.

— Ваше Величество, крестьяне может, и поймут, но высшие сословия будут не довольны, — слабо запротестовал Улфирд.

— Ты входишь в число недовольных?

— О, нет, госпожа, как я смею... я ваш покорный слуга, — он улыбнулся, но дрожь все равно чувствовалась.

Вот вам кость — псы-интриганы, теперь думайте, как её поделить, а потом и воспользоваться против своей королевы.

— Хотя мой вам совет — закопайте её, — вслух произнесла Динария.

— Что вы сказали, Ваше Величество?

— Ступайте, милорд, мне стоит подумать, — Динария коснулась его плеча.

Она не заметила, как вместе Улфирдом, они сделали несколько кругов, вокруг фонтана. Динария проводила советника взглядом и вернулась к лицезрению сада.

С каждым днём, её собственный маленький лес расцветал. Бутоны раскрывались пораньше и сворачивались позднее, благодарю солнцу, всё чаще задерживающемуся на небе. Аромат травы, по утрам покрытой росой, напоминал о родных краях. Хотя за столько-то лет, воспоминания смешались с настоящим. Журчавшая вода ласкала слух, и помогала расслабиться от четырёх стен. Там, за границей деревьев — мрачная жизнь. Грязные улицы и не менее грязные люди, бродившие вдоль хмурых домов. Суровые лица и жестокие слова. Все там, за стеной внутреннего замка.

Динария дошла до скамьи, которая пряталась в тени дерева и присела. Свои места по обычаю заняли рыцари, охранявшие покой королевы. Вся прислуга, вела себя незаметно. Они словно феи из сказок, скрывались в листве деревьев и тихо помогали королеве: подкладывали мягкие подушки, поправляли подол платья, отгоняли назойливых насекомых и просто стояли на страже её маленького мира.

У Динарии не было компаньонки, тем более подруг. Даже в детстве, единственным кто с ней играл, был младший брат. Бывали дни, когда она позволяла себе опустить пару слов слугам, но не больше. В ответ она чаще всего получала скромную улыбку. Динария общалась со своими мыслями и иногда с советниками, коих у неё достаточно. Иногда в замок приезжал лорд Кэллторн, и тогда Динария отрывалась за долгие дни молчания. Они вместе проводили ночи, беседуя на разные темы. В отличие от оставившего её мужа, лорд Кэллторн, воспитаннее и образованнее.

Динария вздохнула и улыбнулась статуе, которая являлась центром фонтана. Но улыбка ушла. Динария вспомнила о Тёмных плащах, которых она послала следом за Нарушителем. Слишком давно от них нет вестей. Она уже знала, что Нарушителя не было в Грофорке и он давно в лесах Фелкира. Теперь Динария не надеялась на убийц. Слишком много их стало в лесу Северных гор. Скоро туда стянутся все кому не лень. Нарушитель клятвы — ценная фигура, хранящая у себя не менее ценный предмет.

В спину ударил слабый порыв ветра. Тёплый, с привкусом мужского пота.

— Приветствую вас госпожа, — раздался знакомый голос.

Предвиденье так редко подводило Динарию, что она даже не испугалась.

— Послание для вас.

— Я тебя хорошенько слушаю.

— Мои люди следуют по пятам Нарушителя, в лесу Фелкир, но пока они не могут исполнить ваши пожелания, — сообщил Тёмный плащ.

— Досадно, вы мне нравились... исполнительных наёмников трудно найти в наше время, но вы слишком часто начали меня подводить.

— Простите нас госпожа, но нам помешали.

— Храмовники мешают всем, но почему-то мой брат хорошо себя чувствует на троне, а Нарушитель в шаге от намеченной цели.

— Не рыцари с крестами, сгустили тучи... там были... Четыре масти.

Сердце сжалось. Казалось ещё не много и оно упадёт вниз или выпрыгнет. Этих тварей она не предвидела. Динария встала и повернулась к Тёмному плащу.

Смуглый мужчина смотрел на неё глазами с красноватым оттенком. Из-под чёрного капюшона выглядывал острый подбородок с двухдневной щетиной. Совсем как у Утфорка, когда он был моложе.

— Ты уверен?

— Да. Это точно они. Ведьмы магистра.

Зачем магистру лезть в дела храмовников? Если только...

Динария рассмеялась.

Старая ведьма хочет себе ученицу.

— Рыцари сцепились с ведьмами?

— Да, госпожа, небо разразилось молниями.

— И кто? — хоть бы все.

— Неизвестно. Мы держались подальше, сейчас мои люди следят за Нарушителем.

— Есть шанс, что вы доберётесь до него первыми? — Динария решила дать ещё один шанс.

— Несомненно. За несущими кресты, идут ваши королевские гвардейцы и рубят хвосты. Если ведьмы и не справились, то за них это сделают подполковник Холин. Он уже отправился наперерез.

Умница Кэлло. Динария знала, что он пригодится. Весь в отца.

— Значит, убейте Нарушителя до того, как он попадёт в руки гвардейцев. Он уже побывал у них. Не знаю, что он там наговорил, но повториться это не должно.

— Мы все сделаем, госпожа, — Тёмный плащ склонил голову, сделал пару шагов назад и пропал среди деревьев.

Динария опустилась на скамью и сложила руки на колени. Она вновь стала смотреть на падающую воду из чаши, которую держала статуя. Вода завораживала и помогала отвязаться от плохих мыслей.

Когда же это все закончится?

В глазах внезапно помутнело. Всего лишь на миг. Динария вскочила. Ещё раз мир расплылся.

— Сынок, — сказала Динария и побежала.

Подол платья путался в ногах. В глазах мутнело, будто временами опускались занавески. Сердце бешено стучало. Что-то случилось в детской.

— Стража! — закричала во все горло Динария. — Стража!

Тяжёлую дверь уже открывали. Динария вбежала на лестничный пролёт и поднималась, перешагивая каждую вторую ступень. Она торопилась.

— Сынок, — тихо выходили слова, — я иду. Стража, — дыхание сбилось.

Динария вбежала в коридор. За ней шумели доспехами рыцари и дворцовая стража. Динария уже видела впереди лежавшего у окна охранника детской, а из дверного проёма торчали ноги ещё одного.

Сердце сжалось ещё сильнее.

Стражники, бежавшие впереди, вышли вперёд.

— Ваше Величество, — они аккуратно оттеснили её и медленно прошли до двери, а потом замерли, держа в руках короткие мечи.

— Ваша Милость, проходите, не бойтесь, — из комнаты раздался хриплый голос, словно горло его обладателя, сжимала цепь.

Динария ступала по каменному полу, как по тонкому льду. Она одной рукой опиралась об стену, а другую держала наготове. В ладони крутился шарик из желтоватого света. Динария протиснулась через стражу и встала на пороге комнаты.

В королевском кресле сидела фигура в тёмном. Её скрывал чёрный балахон, перевязанный серой верёвкой. Голову скрывал капюшон, из-под которого выглядывало старческое лицо. Сморщенная кожа и острый нос. Тонкие губы прятали зубы.

Динария впервые увидела настоящее лицо. Она всегда лицезрела только пустоту. В кресле сидел сам Земорд.

Глава 20

Гвардейцы двигались по лесу, длинной вереницей, словно змея ползла средь деревьев и оврагов. Минуло уже два дня, после первой встречи с храмовниками, когда Брава отдала приказ о казни рыцарей, охранявших стоянку лошадей.

Сквозь лес прорывалась горная прохлада, приносимая северными ветрами. Лучи утреннего солнца, терялись в ветвях многолетних деревьев. Но влажная земля отдавала теплом, будто её согревали горячие источники. Отец Бравы рассказывал, что далеко на востоке, существуют горы, которые извергают огненные камни. А из-под земли бьёт кипящая вода.

Брава шла во главе отряда, ведя за собой пять десятков королевских гвардейцев. Дневные переходы изматывали, но она терпела и надеялась на добрый исход.

Тело ныло. В сапогах хлюпала вода. Доспехи приходилось чаще чистить. Сухое мясо вызывало жжение в желудке. Все эти проклятия преследовали Браву, словно тень. Брава до сих пор не могла привыкнуть к окружению мужчин. Ей приходилось справлять нужду отдельно от всех, что иногда вызывало смешки остальных.

Они уже далеко углубились в лес и бродили по склонам, как стадо заблудившихся овец. Двое солдат-проводников посменно ходили в разведку и все чаще стали не узнавать местность. Ещё чуть-чуть и Брава признает — они потерялись.

Оказавшись на маленькой опушке, где солнце все-таки доставало до земли, Брава скомандовала привал. Она хотела дождаться Бруна, с новыми сведениями.

Гвардейцы за ухали. Добрые возгласы пронеслись по опушке и перемешались с лязгом доспех. Гвардейцы старались обсушиться без огня, обтираясь тряпками и обтряхивая влажную одежду. Брава разделила отряд на части и дала им возможность меняться. Она не хотела, чтоб их застали врасплох и перебили, как крыс.

'Ни каких костров, всегда должен быть дозор, нельзя расслабляться'. Брава строго следовала словам отца. Хотя он и не готовил её для командования, но Брава запоминала все истории и в голове они листались, как страницы книги. Когда она проследила, чтоб приказы исполнялись в точности, будто их отдаёт сам отец, она смогла немного отдохнуть.

Брава расположилась у ближайшего дерева. Сморщенная от влаги кожа на ступнях, покрылась мозолями. Страдали не только ноги, но и все тело, натираемое доспехами. Искусная работа кузнецов не рассчитана на долгие лесные походы.

Перед Бравой внезапно появился Брун. Запыхавшийся солдат, с обросшим лицом, переминался с ноги на ногу.

— Мы их нагнали, — в голосе вояки чувствовалась тревога. — Пол стражи пути и мы можем скрестить клинки.

— Твои слова не приносят мне радости, — Брава прищурила глаза. — Их слишком много?

— С ними много магии... слишком много, — голос продолжал дрожать. — Воздух в лесу горяч и воняет плотью... паленой плотью.

Брава отвела взгляд. Сердце в груди колотилось. Душа требовала сражения. Как бы поступил отец?

— Немного отдохнем и в путь. Нельзя их упустить. Найди у них слабое место — отбившийся отряд или обоз с ранеными.

Брун чуть постоял, склонил голову и ушел.

Отец бы так не поступил. Он бы избежал боя, тем более заведомо проигранного. Но не для Бравы. Она твердо верила, что решимость позволит победить. Во что бы то ни стало, она должна выполнить приказ и доложить о пользе вылазки. Тогда её заметят и будут разговаривать с ней, как с офицером мужчиной. Отец был бы недоволен. Брава строго следовала советам, но не сейчас. Не сегодня.

— Госпожа, — тихий голос шел из пустоты, — госпожа.

Брава открыла глаза. Перед ней нависло бородатое лицо, с глубокими морщинами. Она ни разу не замечала за Бруном эту старческую усталость. Солдат напомнил отца.

— Я что уснула?

— Вам требуется отдых, госпожа, — ответил Брун успокаивающим голосом, от чего Брава зевнула.

— Надеюсь я не буду клевать носом при переходе, — с этими словами Брава поднялась и оглядела поляну.

Гвардейцы не ждали приказов Бравы — они спокойно собирались, похлопывая друг друга по доспехам. Среди молодых дворян Вистфорка гуляло веселье: смех и шутки. Отдых пошел на пользу.

— Брун, помоги мне одеться, — Брава и сама могла облачится в сталь, но ей почему-то хотелось, чтоб рядом присутствовал мужчина. Тот кислый запах пота, который всегда витал вокруг отца. Как она соскучилась по этому аромату.

— Госпожа, позвольте, я понесу ваше снаряжение.

— Нет! — несколько гвардейцев обернулось. — Ты пойдешь вперед... на разведку, — последнее слово она выговорила с трудом. Ей хотелось, чтоб он шел рядом, как знаменосец. Брава усмехнулась от своих глупых мыслей. Просто некого отправить вперед.

Брун уже ковырялся в своих вещах и готовился к выходу. К нему поочередно подходили гвардейцы и хлопали по плечу. Каждый обязательно улыбался, на что солдат отвечал взаимностью, и что-то говорил.

Брава еще раз усмехнулась, надела шлем и набрала в грудь воздуха:

— Выдвигаемся!

Гвардейцы вскинули копья, добавив торжественный крик.

Брава улыбнулась. Хотя ухмылки никто не заметил, показалось что ответили взаимностью.

Постепенно один за другим, гвардейцы скрывались в лесу. Листва поглощала их, будто зелёная жижа болота. Когда на поляне осталось трое, которые сопровождали её последние несколько дней, Брава пошла следом за товарищами.

Брун оказался прав — вскоре отряд Бравы, настиг храмовников, точнее то что от них осталось. Большая поляна была перепахана, словно на ней паслись сотни кабанов и изрыли почву в поисках желудей. Везде валялись обломки серых доспех, кое-где лежали нагрудники с белыми крестами. Находились и черные полированные пластины храмовников. Одно было единым — с каждым обломком стали, лежал кусок человеческого тела, будто кто-то сверху разбросал их, как семена при посеве.

Не все гвардейцы смогли выдержать зрелища и многие согнулись в рвотных позывах. От этих звуков, Браве и самой стало не по себе. Она приподняла шлем и сплюнула горечью.

— Вам плохо, госпожа? — вездесущий Брун уже стоял рядом.

— Все нормально... запах, — отмахнулась Брава.

Брун со свистом втянул носом воздух.

— В горах воздух свежий. Ночью прохладно. Тела еще не скоро запахнут.

— Ты наверно думаешь, что я избалованная девчонка — по своей прихоти пришла в гвардию и не могу отличить запах земли, перемешанной с кровью от вони гниющих трупов? — Брава посмотрела ему в глаза.

— Нет, госпожа, не имею права думать. У нас думают офицеры, а мы только исполняем приказы.

— Но хотя бы мнение свое должны иметь?

— Конечно, госпожа. Мы же не звери, — Брун улыбнулся. — Но мнение держим при себе.

Брава расхохоталась, от чего удостоилась вопросительных взглядов гвардейцев.

— Обыщите всё поле! — не задумываясь крикнула Брава, а потом повернулась к солдату, — теперь мне нужно твое мнение, Брун.

— Пока мы сюда добирались, я ушел левее. Там много следов... погоня. Кто-то убегал и оставлял за собой трупы... тела храмовников лежат и тут, и там.

— Ты думаешь, что постарались те, кого мы ищем? — Брава поддела носком ноги серый нагрудник и откинула его.

— Возможно, — начал Брун, — они скорей всего разделились. Кто-то ушел густым лесом, а кто-то прошел здесь и попал в жернова. Выжили они или нет, узнаем прямо сейчас, — солдат вытянул руку, в сторону идущего к ним гвардейца.

— Только доспехи храмовников и трупы, все в обмундировании рыцарей. В основном серые, — с ходу сказал гвардеец.

— Их всего четверо, как они с могли это все устроить? — Брава вспоминала все истории отца. Ни один рассказ не ведал о людях способных расправится с тремя десятками рыцарей, большую часть из которых, разорвало на части.

— Тут был еще кто-то. Те, которых рыцари не учли, от чего и полегли здесь костьми, — заметил Брун и добавил:

— А наши друзья смогли убежать, пока по полю летали куски железа и мяса.

— Или им дали убежать, — Брава подцепила наконечником копья оборванный плащ и подняла. Кусок тряпки замерцал на солнце, будто плащ был осыпан серебренной пудрой. — Мой отец говорил, если твою цель начинают сопровождать множество вопросов, значит ни одна ты преследуешь её. Значит на доске становится слишком много фигур.

— Ваш отец мудрый человек, — сказал Брун.

— Иногда мне кажется, что в его голове целая сокровищница знаний. Не хватит и тысячи ночей, чтоб прослушать все его рассказы, — Брава поставила копье прямо и обрывок плаща повис, скрыв наконечник.

— И как бы сейчас поступил ваш отец? — спросил солдат, поглядывая на черную тряпку.

— Он бы послал тебя вперёд, а остальных, растянул бы в линию, чтобы прочесать лес, — Брава пошатала копье из стороны в сторону.

— Мудро, — Брун еще раз взглянул на черную тряпку, — знамя?

— Обязательно, — Брава скинула тряпку и повернулась, — как только разобьем храмовников.

В ответ Брун склонил голову и побежал в сторону леса.

Брава проводила его взглядом и пошла следом за ним, рассматривая поле боя.

Черные круги, как опалины после костров, только ровные, будто их рисовали специально. Брошенное оружие, воткнутое в землю или просто мирно лежащее на земле. Стальные щитки доспех, лопнувшие или цельные, вырванные вместе с кусками тела. Отец бы сказал, что такова цена войны, и всем приходится мирится с её ужасами.

На мгновение Брава взглянула на поле по-другому и ухмыльнулась. Если ко всему этому добавить философские рассуждения отца, то поле напоминало картину, нарисованную сочными красками.

Постепенно лес начал редеть. Деревья росли реже, трава ниже, а листва становилась не такой густой. Зато чаще попадались трупы, брошенное оружие и доспехи, ободранные плащи, зацепившиеся за сучки и оставленные хозяевами.

Брава выстроила отряд в линию. Лес позволял. Каждый двигался в пределах её видимости. Брава шла в середине. Она всматривалась, принюхивалась и напрягала слух.

"Когда преследуешь врага в лесу, всегда думай, что ты животное. Как снежная кошка, ищущая дичь. Но никогда не забывай, что дичью можешь стать ты".

Принимая слова отца на веру, Брава двигалась как кошка. Ей казалась, что она слышит даже насекомых, притаившихся в траве. Видит, как дует ветер. Чувствует, где волки отметили свою территорию.

Лес практически отпустил отряд. Теперь деревья редки также, как кусты-колючки в пустыне. Появившееся солнце, грело каменистую почву и в доспехах становилось жарко. Из-под воротника поднимался запах не мытого тела. Такой не приятный: кислый и тухловатый, как сгнившая трава в деревенских сараях. Спасал только ветер, который порывами обдувал отряд и уносил зловония обратно в лес. И теперь, если враг остался позади, он не собьется с пути. Отряд Бравы, как городская свалка, с копавшимися в ней нищими.

Из одного из валунов, размером в целый дом выскочил Брун. Такой же грязный и обросший, когда она его видела на поляне. Только ко всему, добавился рваный рукав, испачканный в крови. Он замахал. Потом начал выкрикивать не понятные слова. Брава не могла разобрать.

— Назад! — и вот очередной порыв ветра донес их до Бравы. — Назад!

— Что случилось! — крикнула в ответ Брава, но ветер принес слова обратно.

До отряда еще шагов пятьдесят. Брун продолжал бежать и оглядываться назад. Из-за холма появились знамена: черные и с белыми крестами. Потом черные шлема, головы лошадей в защитных масках и сами рыцари. Черные полированные латы заблестели. Застучали копыта.

— Тридцать госпожа... тридцать, — кто-то прошептал рядом.

Брава поверила. Она наблюдала как бежал Брун, а за ним строем скакали храмовники.

— Щиты!!! — во все горло заорала Брава. — Поднять щиты!!!

За скрипело железо. Рядом с Бравой выстраивались гвардейцы, строя перед ней металлическую стену. Гвардейцы прижались к друг другу, как новорожденные котята от холода. Казалось Брава слышала сердца. Быстрые удары. В один тон, будто сердце у всех одно.

— Мы отстоим! Щиты и копья, помогут нам в этом! А когда треснут щиты и сломаются копья — наши руки станут оружием! — Брава сжала кулак. — Ну а если и силы нас покинут — мы о сыпем врага проклятиями и плевками, прежде чем наши сердца перестанут биться!

Рёв оглушил. По коже побежали мурашки. Брава улыбнулась и закричала вместе с остальными.

Удар. Будто в них врезалась целая скала, будто их накрыла большая волна моря. Не то что кости, лопалось железо. Под ногами разрасталась лужа крови. В ушах стояло ржание лошадей, перебивавшее даже стоны людей. Но гвардейцы стояли. Крепко, словно утес в бушующем океане.

"Будьте, как один организм. Падет один, замените его, или падут все. Атака — это как вода, стоит ей только найти маленькую щелку и её не остановить".

— Бей! Бей! — закричала Брава, она даже не знала слышат ли её, но продолжала бить копьем на наискосок, как показывал отец.

"Бей вверх, чтобы зацепить всадника или пробить шею лошади, тогда он станет пешим воином"

Брава так и поступала. И поступали так и остальные. Единый организм двигался, как один большой солдат. Брава чувствовала, как трутся между собой доспехи, будто чешуйки у змеи. А сверху лилась кровь, словно кто-то выливал её из бочек. Железный привкус — вкус смерти.

— Раскрыться!!! — закричала она.

"Потом надо раскрыться, как цветок. И пусть копья будут лепестками".

Казалось отец рядом. Смотрит с ближайшей вершины.

Они раскрылись. Брава видела. Она видела копья в вытянутых руках. Копья, чьи наконечники впивались в всадников.

— Мечи!!! — вновь закричала Брава и пошла вперёд, наступая на трупы лошадей и людей. — Вперёд!!!

Рёв. Её снова поддержали восторженными криками. Теперь зазвенела сталь мечей. Начался ближний бой и Брава разила клинком прижатых к земле храмовников. Победа.

И тут вспышка. Лицо обожгло, будто кто-то выбил огнивом искры рядом с глазами. Свет ушёл. Рот полон крови. Её или нет. Ноги подкосились. Её подхватили чьи-то руки. Все закружилась. Она...

Глава 21

Мягкая земля леса сменилась на каменистый склон Северных гор. Деревья встречались островками, а трава едва достигала колен. Кое-где виднелись белые проплешины — снег, оставшийся после зимы, не хотел сдаваться и благодаря студёным ночам, продолжал блестеть в лучах утреннего солнца.

Анар шел первым. Холодный ветер, спускавшийся с гор, пробирал до костей. Оборванная одежда не спасала, и утренний мороз сковывал движения. Прошло всего пол стражи, с тех пор как они грелись около костра, но горная прохлада давала о себе знать.

Анар обернулся. Хэлл следовала за ним. Платье выглядело ничем не лучше, чем одежда Анара. Но холод будто её не касался... обходил стороной. Единственное, что выдавало у ведьмы удручающий вид — лицо, такое печальное и безразличное.

За Хэлл плелся паломник. В своей серой рубахе и таких же штанах. Без обуви. Босиком по каменистой земле. Он сжимал похудевший мешок и ни на что, не обращая внимания, продолжал упорно шагать. Так размеренно и не принужденно, будто впереди ждала награда, которая стоит всех бед.

Не хватало только Вартаза. Горец бесследно пропал и его не видно уже второй день. Никто не хотел верить, что он погиб. Все считали, что его преследуют храмовники и он уводит их от друзей. Даже Хэлл, не имея ни капли наивности — громогласно заявляла о его способностях выжить.

— Без одежды, мы долго не протянем, — внезапный порыв ветра унес слова Анара с собой.

— Что ты там опять бормочешь? — проворчала ведьма.

— Холодно говорю... без одежды, — повторил Анар.

— Хватит ныть, скоро солнце поднимется достаточно высоко, чтобы согреть твой зад, — Хэлл говорила ровно, без задержек и прерываний, тогда как Анару приходилось задыхаться от холодного горного воздуха.

— Я не ною... я замерз.

— Скоро привыкнешь к горам, будешь здесь, как свой, — ответила Хэлл.

— Откуда ты знаешь? Ты сама здесь первый раз, — Анар остановился и преградил путь ведьме.

— Если я здесь не бывала это не значит, что я глупая, — Хэлл уперла руки о пояс. — Я все-таки училась.

— И что, там вас учат жизни в горах? Я думал вас только заставляют показывать фокусы, — усмехнулся Анар.

— Ого, наш мальчик показал зубки.

Анар нахмурил брови. Внутри вскипело. По телу прокатилось тепло.

— Анар, я сильно устала. Мои силы на исходе. Я поддерживаю в себе тепло с помощью магии... еще одно нападение на нас и вам придется нести меня на руках.

Паломник встал рядом. От его вида, Анару стало еще холоднее.

— Меня греет вера... если ты об этом хотел спросить, — спокойно сказал белокурый паломник.

— То и видно, — буркнул Анар и зашагал дальше.

Они толком не спали. Анар все ночь стучал зубами. Паломник сидел, скрестив ноги на голой земле и изучал вершины гор. Хэлл готовила очередной завтрак, рассказывая про четыре масти — ведьмы самого магистра.

Теперь за Анаром бегают не только храмовники и темные плащи, но и ведьмы. Четыре дамы — четыре масти. Как в картах.

Дама пик — сама война. Беспощадная и коварная. Мастер меча — если верить Хэлл. Хотя она сама и не видела её со стальным оружием.

Дама треф — душегубка и сама смерть. Хотя с настоящей смертью она навряд ли встречалась.

Дама червей — страсть и обольщение. Жизнь, которую она может предложить умирающему, говорят дорого обходится.

Дама бубей — таинственность. Молчаливая и не общительная ведьма, которая верит в судьбу.

Четыре женщины, чем-то обязанные Магистру Леин.

— Магистр даровала им силу и теперь они служат ей, — Хэлл подвела под рассказом черту.

На лице ведьмы промелькнула улыбка — еле заметная в свете маленького огня. Когда уже поднялось солнце, ее лицо вновь стало мрачным, как пасмурное небо. Возможно Хэлл переживала за Вартаза, а может за всех них. Но, что на самом деле понял Анар — Хэлл не беспокоилась за свою жизнь. Хотя она и нашла в этом походе лучик надежды.

— Вот что ты смотришь на меня? А? Я что? Похожа на гобелен в замке Илура? — ворчание Хэлл, не много развеселило Анара.

— Ты была в королевском замке?

— Конечно была. После испытаний, нас всегда приводят ко двору... только не знаю зачем — показать нас королевской свите или чтоб мы знали, как выглядят светские дамы.

— По тебе не видно, что ты запомнила, как выглядят настоящие леди, — усмехнулся Анар. Показалось, что даже паломник улыбнулся.

— Умник, — фыркнула Хэлл и сняла с огня палку, на которой крутились жаренные мыши или скальные крысы. Голод не требовал точного названия дичи, лишь бы что-то было. — Я думаю готово. Анар, ты столько сидел в подземельях, что наверняка ел только сырых крыс, а тут жаренные. Тебе понравится, — Хэлл протянула палку Анару.

Анар сжал губы и снял маленькое тельце грызуна. Пальцы обожгло, и обгорелая тушка упала на землю.

— Ничего, так даже вкуснее, — добавила Хэлл и улыбнулась. Потом она протянула палку паломнику. — Надеюсь вера не запрещает, а то я могу нарвать травы. Там на склоне, растет по сочнее.

— Спасибо за твое угощение, — ответил паломник и спокойно взял мясо. Он аккуратно откусил, с видом будто на приеме у короля. — Очень вкусно... ты искусно готовишь.

— Нашего фанатика не огорчить, — парировала Хэлл и принялась за свою долю еды.

Мясо жесткое и сухое, но вполне сносное. Если учесть в каком положении они оказались — еда весьма хороша. Анар, не обращая на грязь, прилипшую к мясу, быстро расправился с жаренной крысой или грызуном. Он запил ледяной водой из бурдюка и прилег на голые камни рядом с костром. Единственное, что вселяло надежду — голубое небо. Даже маленькая тучка не смела испачкать такую красоту. Хотя серые горы со снежными шапками, не стеснялись и впивались в небо.

— Анар не засыпай, — подала голос Хэлл. — Мы сейчас как на ладони, нам нельзя здесь задерживаться. Там дальше будут деревья погуще. Есть где спрятаться.

— Откуда знаешь, ты что всевидящая?

— Встань и посмотри!

Лицо Хэлл налилось гневом, но выглядело — довольно мило. Анар улыбнулся в ответ.

— Как ты еще не подох? Ты слаб, — Хэлл покачала головой и поднялась. — Вставайте, нам надо идти.

Анар протянул руку, ожидая что Хэлл поможет ему подняться. Но ведьма лишь хлопнула по его ладони и пошла вперед. Руку схватил паломник и резким рывком, помог Анару подняться.

— Почему ты такая злая? — бросил в спину Хэлл, Анар.

— Может у тебя и было все хорошо в жизни, но не у меня, — ответила ведьма, даже не обернувшись.

— И теперь ты считаешь, что нужно ко всем так относиться?

— Хватит уже плакаться — горы не терпят слабаков! — крикнула Хэлл, продолжая идти.

— Ты начала говорить, как Вартаз..., — Анар не договорил. На плечо легла тяжелая рука.

— Оставь ее, всем нам тяжело, — сказал паломник.

Анар вздохнул. Он обернулся. Густой лес остался далеко позади. Деревья медленно затягивались утренним туманом. Пустота и тишина.

— Где же ты — мой северный друг.

Хэлл отыскала тропу, и они через две стражи добрались до лощины, где прятались деревья. Горная узкая дорога уходила дальше и им пришлось с неё сойти. Трава едва достигала колена и таила камни, которые мешали идти. Лощина делила огромный холм пополам и скрывалась в глубине гор.

Анар замыкал маленькую колонну, идущую к спасительному укрытию. Он спотыкался от усталости. Его мучал голод. Ему хотелось спать. Анар грезил о прошлой жизни, о службе Илурскому ордену. Он хотел бы проклинать принцессу, но она давно мертва и это не имело смысла.

Анар остановился. До края леса еще около ста шагов. Он проследил за Хэлл. На ней болталась изодранная юбка, а на плече две лямки связывались в узел. Ведьма шла как заколдованная. Ровными солдатскими шагами, она двигалась к заветному укрытию.

— Тебе помочь? — спросил паломник.

Его лицо — прямоугольное и грубое, будто кто-то вытесал его из камня, не удосужившись отшлифовать.

— Нет, не надо, — Анар отмахнулся и переборов боль в ступнях, пошел дальше.

С каждым шагом лес становился ближе. Запахло елью. Этот аромат Анар не когда не забудет. Первый раз он с ним познакомился, когда ему было шестнадцать и его допустили до дежурства во дворце. Именно тогда он впервые заговорил с Иленой, которая гуляла среди странных пушистых деревьев.

— Ты что? Решил полежать отдохнуть?

Анар очнулся, лежа в траве. С верху на него смотрела Хэлл, стоя в своей любимой позе — уперев руки в бедра, будто кухарка поймала провинившегося мальчишку.

— Что случилось? — Анар не узнал свой голос.

— Ты у меня спрашиваешь? До леса два шага, а ты как ленивая свинья — разлегся у всех на виду.

Анар закряхтел, когда попытался встать. Тут же его подхватили руки — теплые и большие. Паломник помог подняться.

— Я потерял сознание?

— Да! Как девчонка при видя мыши! — звонко ответила Хэлл и широкими шагами добралась до первых деревьев.

Анар продолжал висеть на руках паломника, словно сломанная игрушка.

— Давай я помогу дойти, — паломник закинул его руку к себе на плечо.

От его тела отдавало жаром. Под тонкой тканью играли твердые мышцы. Анар почувствовал себя слабаком и то что его тащил паломник, только это подтверждало. А еще слова Хэлл. Анар перестал верить, что вообще сможет идти. Он не увидит ребенка Илены. Он обуза для других. Вместо Вартаза должен быть он. Там позади... в лесу Фелкир... среди храмовников.

— Вот сюда, — паломник посадил Анара ближе к дереву.

Шею уколола еловая иголка. Мягкий запах расслаблял, но Анар не видел самих деревьев, он только их чувствовал и слышал слабое шуршание иголок. Перед глазами только паломник и нахмуренная Хэлл.

— Мы пришли?

— Что-то с ним не так, — Анар различил голос Хэлл. — В прошлый раз, когда его исполосовали ножами, он выглядел живее, а сейчас... будто у него вытащили все кости.

— Ты сможешь ему помочь? — теперь заговорил паломник.

— Я умею лечить... но не сейчас... я сама как выжитая тряпка. Отдохнем. Завтра утром я займусь им. Укрой его, пока я костер развожу.

— Чем? — спросил паломник.

— Ты что от него заразился? Сруби пару еловых лап и кинь на него, — ответила Хэлл и расплылась.

Паломник наклонился и зазвучало лезвие меча. Сталь блеснула и потухла, а вместе с ней растворился паломник. Перед глазами осталась только пелена. Анар представил хвойные ели, вокруг него, паломника рубящего ветки, Хэлл собирающую хворост...

Вдруг образы расплылись. Круги, словно кто-то бросил камень в воду. В центре появилось лицо принцессы Илены. Её губы шевелились. Она хотела что-то сказать. Анар разобрал только несколько слов: 'где моя дочь'. Он напрягся, пытаясь услышать еще: 'меч'. Шипение и ничего больше. Анар подался вперед, но образ принцессы уходил.

— Подожди, я ничего не слышу, — голос захрипел, — не уходи. Ваше Высочество, прошу, поговорите со мной, — Анар прислушался, в ожидании ответа.

— Уууу, совсем плох. Ты куда пополз, господин рыцарь? — слова Хэлл, как холодный клинок, полоснули по коже.

Лицо Илены исчезло. Вернулась пелена..., и она расплылась. Появились размытые образы друзей. Потом деревья. Зрение вернулось, все как в отражении на воде.

— Что происходит? — слова звучали так привычно, казалось они были его именем.

— Это я тебя хочу спросить? — настороженно сказала Хэлл. — Что ты видел?

— Пелена... белая пелена. Потом пришла принцесса... она спрашивала про дочь и меч. Она еще что-то говорила, но я..., — Анара пробил озноб, руки подломились, и он лег на землю. — Белая пелена, — повторил он.

— Вот черт! -внезапно крикнула Хэлл, отчего Анара встряхнуло. — Хватай его! Надо уходить! Нас выследили! Четыре масти! Они здесь!

В Анара вновь вцепились сильные руки и притянули к горячему телу.

Вдруг в голове раздался визг. Такой сильный, будто в уши вставили раскалённые железные штыри.

— АААААА! — Анар схватился за уши. — Вытащите их! Вытащите их! — он хотел вырваться из рук паломника и побежать. Спрыгнуть с обрыва, упасть на меч, только бы не слышать этот пронзительный визг. Но крепкие руки держали. Анар мотался в них, будто его приковали цепями к самой высокой скале. Потом в голове что-то разбилось, как стеклянный сосуд, брошенный об стену.

Глава 22

— Ты думаешь тебе это сойдёт с рук? — Динария сжала кулаки. Она с презрением смотрела на Древнего, но в тоже самое время — страх подбирался все ближе.

— А почему ты думаешь, что кто-то сможет меня наказать? — хриплый голос Земорда, звучал внутри, в каждом кусочке тела. От чего Динария вздрагивала и по спине пробегал холодок.

В первый раз Динария познакомилась с Древним некромантом, ещё в родовом замке семьи Дэлавэй. Тогда ей было двенадцать. Динарию уже пообещали владыке Вистфорка, и король Южного королевства продолжал отказывать претендентом на сердце дочери. А они все приезжали. Официальные объявления королевских семей распространялись дольше слухов, а слухам в мире — не верят. Вот и очередной заморский принц застал известие о королевском решении, уже в самом замке Дамаса.

Высокий принц, с желтоватой кожей и смешной искривлённой улыбкой. Он был не интересен Динарии, совсем, но вот свита... Двадцать человек иноземцев: четыре слуги и пятнадцать солдат. Больше всего взгляд принцессы привлекал старый колдун. Диковинный посох, на который он все время опирался и чёрный балахон, подвязанный белым поясом. Капюшон скрывавший его лысую голову и сухие руки с узловатыми пальцами. Он держался в стороне и поглядывал на принца, шевеля узкими и потрескавшимися губами.

Динария долго изучала колдуна прежде чем он, между многочисленными обедами, тронул её за плечо, в одном из длинных коридорах.

— И почему же девочка, одна гуляет среди незнакомцев?

— Я не девочка, — возмутилась Динария.

— Да? И кто же ты?

— Я дочь короля... принцесса Дамаса. Я гуляю где хочу и с кем хочу!

— Даже так? Тогда не соизволит ли дочь короля проводить старика до его спальни?

Он даже не дождался ответа — пошёл вперёд, ковыляя вдоль стены и постукивая посохом. Динария хотела бы возмутиться, но рот будто склеило. Она сделала шаг, потом ещё один и Динария не заметила, как её пышный подол платья колыхался рядом с мрачным одеянием колдуна.

— А почему вы один? Не с вашим господином?

— Он отдыхает, а я решил немного прогуляться.

Старик казался слабым, но все же он довольно быстро передвигался.

— А из какого вы королевства? Вы колдун?

Старик рассмеялся и прокашлялся.

— Что здесь смешного? Я не помню, чтоб объявляли откуда ваш принц и я не видела, как вас представляли моему отцу.

— О, а маленькая принцесса весьма наблюдательна, — он вновь закашлял. — Мы из-за моря.

— Вы приплыли на больших лодках?

— Ну да... на кораблях. И я не колдун...

— От вас пахнет магией, — фыркнула Динария. — И я не понимаю почему отец не выкинул вас из замка. Он не очень любит волшебство.

— Но тебя то он пока не отослал.

Динария вздрогнула. Отец всегда плохо отзывался о её занятиях магией. Все время был недоволен и ворчал. Он не отдал её магистру Леин, скорей всего мечтая задушить колдовство в зародыше. И отдал северным варварам, где магия под запретом.

— Я его единственная дочь!

— Драгоценный товар, который даст мир Самарии.

— Вы забываетесь... вы обвиняете меня в колдовстве и считаете меня рабыней? Я расскажу все отцу, и он прикажет отрезать вам язык.

— Я обвиняю вас в колдовстве? На оборот, я вами восхищаясь, маленькая принцесса, — старик остановился и переложил посох в другую руку. — Среди всех этих зарослей растёт такой цветок...

Динария почувствовала, как кровь прильнула к лицу.

— Жаль только он не распуститься, — сказал старик и пошёл дальше.

Динария осталась стоять. Она задумалась над словами старика. Динария всегда проявляла слабость ко всему магическому и странному.

— Но почему? — она подобрала подол и догнала старика.

— Представь цветы в саду.

— Они всегда цветут, — ответила Динария.

— Правильно, потому что за ними всегда присматривает садовник и поливает их каждый день.

— И что?

— А если твой отец отправит цветы на север, где у них не будет садовника и не кому будет их поливать?

— Они повянут, — Динария остановилась. — Я поняла, вы хотите, чтобы я уехала с вашим принцем, и вы бы смогли меня обучить. Но это невозможно... отец уже обещал меня. Даже Великий Магистр Леин не смогла меня забрать.

— Великий? Она? — старик забормотал на неизвестном языке. — Леин выскочка и стерва.

— Она мне такой не показалась.

— Не верь всему что кажется, маленькая принцесса, все лгут, — старик вновь за шагал вперёд.

— Даже вы?

— Даже я.

Они прошли мимо стражников и повернули в широкий коридор. Свет из высоких окон освещал двери, которые врезались в серые стены. Старик дошёл до последней двери и толкнул её посохом.

— Вы можете зайти и получить ответы, — он протянул руку, в сторону комнаты.

Динария осмотрелась. Любопытство взяло вверх. Она переступила порог, будто шагнула в пропасть. Сердце быстро застучало, ладони вспотели, а во рту пересохло. Все было так, словно она попала в другой мир. Хотя всего на всего она оказалось в гостевой спальне.

— Ты не угостишь меня чаем? — старик сел в кресло.

— Я позову служанок, — Динария дернулась в сторону колокольчика.

— Зачем? Чайник здесь, можешь налить сама и себе тоже.

— Я...

— Знаю, — прервал старик, — ты принцесса и разливать чай... не твоё. Но если ты хочешь получить ответы, то ты должна...

Динария скрестила на груди руки.

— Вы предлагаете мне стать вашей ученицей — услуживать вам на время обучения. Но вы так и не поняли — отец будет против. Тем более передать меня вам — неизвестному и странному колдуну.

— Я тебе что не говорил? Я не колдун... я что-то большее.

— Вы говорите про себя так будто у вас нет души, — Динария не заметила, как разлила чай в кружки.

— Душа? У меня нет души, — старик глотнул чая.

— И как вы хотели сделать меня своей ученицей? Если мой отец против?

— Спроси у себя чего ты хочешь? Остальное не важно.

Динария потянулась к кружке. Едва к ней при коснувшись она остановилась. Динария сидела. Мгновение назад она переминалась с ноги на ногу.

— Что? Кажется, что память убегает от тебя?

— Это вы!

— Тихо, тихо. Зачем так кричать, спокойнее. Просто я излучаю много силы, которая заставляет моё окружение видеть то, что я хочу.

— Значит это все иллюзии, — Динария обвела рукой комнату.

— О нет, — колдун замотал головой. — Ты же обладательница силы. У тебя прекрасный барьер.

Тебя кто-то обучил?

— Не знаю, но я много читала книги.

— Можешь контролировать силу... похвально.

— А я смогу, как вы, создавать иллюзии?

— Конечно, ты даже сможешь воскрешать любимых тебе людей.

Сердце готово выпрыгнуть из груди. Слова колдуна, будто разогнали туман, который был в голове. О таком она даже и не мечтала. Сила, которую она искала в библиотеках замка. Сила, которая утекла сквозь пальцы, когда отец отказал магистру Леин.

— Вы так и не ответили, как вы сможете обучить меня?

— Не важно где ты будешь. Мы сможем видеться. Твой переезд на север, подальше от отца, даже на руку.

— Вы будете приходить ко мне?

— Я научу тебя открывать Око.

Динария слушала как завороженная. Слова старика опутывали её, как вьющиеся растения в саду: постепенно, стремясь вверх. Она была готова на всё, лишь бы он продолжал свои речи. Голос — это сила, которая вливалась в Динарию.

— Око — дорога, которую могут видеть только избранные.

Динария возбудилась. Казалось, что сила её переполняла. Ещё не много и она вырвется наружу и разнесет весь замок. А старик всё говорил и говорил. Голос продолжал вливаться, не смотря на переполненный сосуд.

— Ты хочешь обуздать эту силу? Управлять её?

— Да, — робко ответила Динария.

— Я попрошу кое-что взамен, — добавил старик.

— Что?

— Ты отдашь мне... любую... какую я попрошу, — старик ехидно улыбнулся.

К горлу подкатил комок. Сила постепенно утекала и её заменял страх. Такой тяжелый и холодный. Кожа покрылась мурашками. А из-за рта, казалось, шел пар. Динария обдумывала цену, как торговец на рынке. Она хотела все просчитать, но даже её молодой, на читаный ум не мог ей в этом помочь.

— Только не братьев и не отца, — быстро сказала она, боясь, что не успеет кого-нибудь назвать.

— Хорошо, — спокойно ответил старик.

— И будущего мужа, — добавила Динария и закусила указательный палец.

Старик лишь улыбнулся, а потом вежливо кивнул.

— Это все? Ты просто заберешь чужую жизнь?

— Не обязательно чужую... это может быть кто-то близкий.

Динария вздрогнула, будто к ней прикоснулись холодной сталью.

— Не беспокойся... твоя утрата с лихвой будет возмещена.

— Мне потребуется пройти какой-то обряд?

— Да, но этим мы займемся потом, когда ты будешь на севере, — старик улыбнулся. — Но это не всё. Ещё мне нужно — это служение.

— Служение? — кровь прильнула к лицу. Поднимался гнев, как восходящее солнце в пустыне, сжигая иссохшую траву. Казалось старик просит слишком много.

— Даже принцессы и королевы... должны иметь своего господина, — тихо проговорил старик. — Свобода только для идиотов.

С того самого разговора прошло много времени. Динария набралась силы. И даже считала, что сможет дать отпор Древнему. Но она не смогла, когда он забирал старшего сына. Только тогда, Динария поняла, что заплатила слишком дорогую цену. И новорожденный ребенок, пока не смог восполнить потерю.

Теперь, она словно рыба на крючке ловца. Прошло больше года с последнего визита Земорда, когда он потребовал плату. Долгие споры закончились ничем, и сделка состоялась.

Он снова здесь. Пришел. Земорд дал второго сына. Не уж то и его хочет забрать. Теперь она не позволит. Она будет стоять до конца.

— Зачем ты здесь? — сейчас она видит его истинное лицо, старческое и изможденное. Теперь пустота и другие лица, не могли прятать правду. Тем более перед Динарией. Значит, тогда под горой Рашад, он все-таки потерял маленькую толику силы.

— А ты как думаешь? — ответил Земорд.

— Ты уже забрал у меня одного сына...

— Нет, нет, девочка... другой мне не нужен. Я же обещал.

— Ты много чего обещал — силу, власть и знания.

— А разве ты не получила силы или знаний, которыми я обладаю?

— Ты не сказал мне, что у меня будет внучка, — гневно выпалила Динария. — Ты сказал, что мой второй сын будет королем... ты обещал мне!

— Он будет... посмотри на него, — ребенок мирно сопел в колыбели. — Он же ещё мал... у него все впереди.

Динария чуть двинулась в сторону. Ближе к ребенку.

— Или, подожди, — Земорд расхохотался. — Ты хочешь... ты хочешь сама править, как регент — королева мать.

Динария ещё раз шагнула в сторону и ухватилась за край кроватки.

— Трон будет твоим, — голос Древнего прозвучал так властно, что Динария уже почувствовала под собой золотое кресло.

— Только теперь ты снова просишь помощи... что тебе на этот раз надо?

— Мне нужна твоя внучка.

— Ты хочешь её смерти? Нет, Земорд, я в этом не участвую. Она дочь Илены и моего сына, ты не можешь...

— Я все могу! — слова прозвучали, как команда — две няньки, спящие в стороне, очнулись. Лица моментально иссохли, а глаза почернели. — Но я не собираюсь её убивать. Она заменит тебя.

Земорд открылся, как книга в конце. Ему нужна живая девочка. Она намного сильнее и Динарии и его самого. Динария тот самый цветок, который полевал Древний, дочь Абера плод, который он сорвет. Все крутилось вокруг бедного ребенка.

Две няньки уже стояли. С безмолвными лицами и бездонными глазами. А ребенок продолжал спать. Старые женщины не помеха, но некромант успеет уйти и прихватить дитя.

— Что от меня нужно? — Динарии пришлось согласиться.

Глава 23

Вспышки. Мерцания. Огненные бури, крутившиеся вокруг. Земля, разлетавшаяся клочьями. Падавшие ветви, трескавшиеся деревья. Вокруг стоял хаос. Казалось в одно мгновенье все перестало подчиняться законам этого мира.

В центре всего — в солнечных лучах, которые ломались от раскалённого воздуха, стояла Хэлл. Видно только её спину, с которой спадал кусок платья и оголял плечо. В руках она держала светящиеся диски, размером с крышки деревенских колодцев. Хэлл укрывалась ими, как только в её сторону летели огромные шары огня.

Позади стоял паломник. Все в той же серой рубахе и штанах. Несмотря на летавшую пыль и грязь, его волосы оставались такими же белыми, как и при первой встрече. У ног паломника покоился мешок, который он редко выпускал из рук и два меча. Синего свёртка не видно.

Свет продолжал лопаться, разлетаясь на тысячи мелких осколков. Земля вздыматься, а деревья косились в стороны, будто их накрывало волнами моря. Сквозь весь этот круговорот леса, пробивались голоса. Точнее вопли.

— Прочь! Прочь! — голос Хэлл звучал громче всех.

— Он наш! Он наш! Тебе не устоять! — отвечали ей хором другие голоса.

После чего земля содрогнулась ещё больше. Она стонала и трещала, словно одновременно тысячи кожаных тряпок разрывают руками.

— Ааа, вам не достать его! — Хэлл продолжала кричать.

— Отдай! — вторили ей.

— Нет! — ответила Хэлл и вскинула руки. — Сила призыва! — крик ударил, словно кнут, — сгущайтесь тучи, дайте сил! Ударьте молнией по ним! — и Хэлл соединила ладони.

Небеса разверзлись, словно треснули по полам. Щель осветилась белым светом и из неё посыпались искры. Приближаясь к земле, они увеличились и ударили, будто копья, пущенные с высоких стен.

— Получайте чёртовы твари! И если вернётесь обратно живыми, то передайте магистру, что зря она не взяла меня в ученицы! — кричала Хэлл и продолжала взывать к небесам.

Грозовые тучи начали сходиться, будто невидимая иголка сшивала порванные небеса. Они медленно, но упорно скрывали дыру, откуда сыпались молнии, будто в небесах их кто-то сеет.

— Ой ёй ёй, дела поворачиваются не лучшим образом! — вдруг завопила Хэлл и повернула голову. Страх и ужас — все, что было на её лице. — Эй, святоша! Начинай молится всем богам! Потому что нам скоро конец!

Руки Хэлл постепенно гасли. Свет покидал их, а на смену приходил дым. Перчатки ведьмы начали тлеть, испуская белый дымок, который тонкими струйками исходил во все стороны.

— Святоша! Хватай меч и беги! Я тебя сейчас выкину!

— Сдавайтесь! Вам не устоять перед силой четырёх! — голос раздался со всех сторон, словно Хэлл окружали десятки ведьм.

— Не ври, ты здесь одна! — ответила Хэлл и снова повернула голову. На этот раз, по её щекам текли слёзы, поблёскивая в свете молний, как маленькие драгоценные камушки.

— Давай же, беги! Доставь меч! Я долго не выдержу!

Паломник пришёл в движение. Он отошёл в сторону, чтобы Хэлл перестала закрывать его спиной. Паломник сложил перед собой руки. Он запел. Только не было слов, одно гудение. Голос, как дым обволок эту маленькую поляну, на которой проходил бой. Воздух задрожал.

— Сила призыва! — голос паломника изменился. Теперь он напоминал голос храмовников — жуткий и суровый, словно исходил из глухой пещеры. — Доспехи повелителя!

Паломник развёл руки в стороны. Вокруг него закрутились белые латы, сверкая и озаряя светом паломника. Потом доспехи, как будто живые, стали прилипать к нему, издавая громкие щелчки, словно невидимый кузнец ковал их прямо на нём.

Хэлл кричала и стояла на коленях, вздевая руки к небу. Ещё не много и она сдаться и тогда адское пламя прорвётся и спалит весь лес.

— Длань повелителя! — выкрикнул паломник и с небес опустилась огромная ладонь, бирюзового цвета, и накрыла фигуру в тёмном плаще.

— Неет! — уши пронзил визг.

Все стихло. Хэлл лежала в обугленной траве. Паломник медленно повернулся, будто доспех сковывал движения. Он выглядел в точности как храмовник, только на белом нагруднике красовался чёрный крест, который перечёркивала рваная полоса, словно какой-то зверь оцарапал глянцевый щиток. Потом все потемнело и исчезло. Наступила полная тишина.

Глаза ели открылись. Сначала было темно. Потом появился огонёк, расплывчатый и вскоре более чёткий. У костра сидел паломник и помешивал варево в котелке. Анар огляделся. Хэлл лежала рядом, завёрнутая в плащ. Их окружали все те же хвойные деревья, которые были здесь изначально. Вокруг костра росла не тронутая трава. В голове всплыл образ ведьмы, лежащей на обугленной земле.

— Фух, это всего лишь сон, — Анар нащупал под собой меховой плащ. — Откуда вещи?

Паломник обернулся. На безмятежном лице расплылась улыбка.

— Слава повелителю, ты очнулся, — паломник вытащил глиняную кружку и опустил её в дымящийся котелок. — Держи, то что тебе сейчас нужно.

Анар поднёс, дрожащими руками, кружку к губам. В нос ударил ароматный запах варенного мяса.

— Откуда это все?

Паломник не торопился отвечать. Он забрал у Анара пустую кружку и поставил её рядом с костром.

— Мертвецам не нужны вещи. На небесах о них позаботиться повелитель, — ответил паломник.

Анар с лёгкостью привстал. В ногах и руках чувствовалась боль, но она не мешала двигаться. Он укутался в плащ и уселся около костра. В огне потрескивали поленья и от него пахло елью.

— Помню потерял сознание, — Анар помотал головой и взял ещё одну кружку горячего бульона. — Я уснул? Как долго я спал?

— Три дня, — коротко ответил паломник.

— Ого, так много. Вот меня подкосило, — бульон обжёг язык. — А она сколько спит?

Паломник не ответил. Он потянулся к котелку и достал две заячьи ноги. Бросил их на маленькую еловую лапу и пододвинул к Анару.

— Дак сколько же она спит? — Анар повторил вопрос.

— Столько же, сколько и ты, — не выдержал паломник.

— Тоже устала. Она уже тогда была на исходе, — подметил Анар. — Не удивительно, что она сейчас лежит и храпит.

Паломник рассмеялся. Это случалось так редко, как дождь в зимние месяцы. Иногда он просто улыбался и этого было достаточно, но с каждым шагом вместе с новыми друзьями паломник расцветал. Ещё не много и он даст семена. Одной судьбе известно, что это будет.

— Что там с мертвецами?

— Аа, там дальше, — паломник махнул рукой в глубь леса, — была стоянка. И там же теперь на её месте могильник. Хотя там нет могил — трупы просто лежат, будто они когда-то заснули и не проснулись. Я снял с них кое какую одежду взял плащи... было даже не много утвари, — он поднял вверх кружку, которая пожелтела от времени.

— Надо бы взглянуть на них.

— Зачем? Я их похоронил и провёл отпевание, — ответил паломник.

— Вот тебе делать нечего, — хмыкнул Анар и принялся за заячью ногу, — он тоже с ними лежал? — Анар махнул куском мяса.

— Нет, его пришлось ловить, — улыбнулся паломник и взял вторую ножку.

Они ещё долго сидели и смеялись, вспоминая прошедшие дни. Вспоминали ворчащую Хэлл, когда они пробирались сквозь дерби Фелькира и её юбка все время цеплялась за колючие кусты, а потом оголяла свои ноги и жаловалась на кровоточащие болячки. Вспоминали Вартаза, когда он так смешно моргал единственным глазом, а все молчали, боясь его обидеть, кроме ведьмы которая обещала выколоть ему второй раз если он не перестанет её смешить. Вспоминали визжащего Анара, который выскочил из кустов с голым задом, когда его укусила змея и опять же вездесущую Хэлл, предложившую отсосать яд, куда бы его там не укусили. Они были вчетвером совсем не долго, и за это время их изрядно потрепали храмовники, но вспомнить они могли многое. Особенно если Анар добавлял истории, до знакомства с паломником.

— Как-то раз, ещё до нашего попадания в подвал форпоста, — Анар поднял указательный палец, — мы забрели в одну деревушку, и там к нам пристали ребятишки...

— И Хэлл сквернословила при них? — спросил паломник.

— О нет, она целый вечер показывала им фокусы. Она уселась на траву, и дети её просто облепили, как пчелы цветок. Летели искры, лопались цветные пузыри. Хэлл корчила рожицы и вызывала маленькие облака, которые щепали ребятишек молниями. Это было что-то. Никогда суди по человеку по первому впечатлению, он всегда может оказаться другим.

Паломник не много отшатнулся и уставился на пламя костра, которое мирно щекотало пятки темноте.

— И это полная правда мой друг, — сказал паломник, — Хэлл храбрая женщина. И если даже она ведёт себя как потаскуха, прости меня за сквернословие повелитель, Хэлл может быть хорошей. Не теряй её. Мне кажется вы нужны друг другу.

— Кто мы? — запротестовал Анар, — ей нужен Вартаз.

— Судишь по человеку...

— Да ладно, хватит тебе, — Анар хлопнул паломника по плечу.

Хэлл мило всхрапнула и почесала нос перчаткой испачканной в саже...

— Что это? — в голове Анара всплыл образ из сна, когда перчатки ведьмы начали дымиться и тлеть. — Это не сон... это не сон. Что случилось?

Анар повернулся к поникшему паломнику. Тот с виноватым лицом поднялся и отошёл в сторону, где свет от костра осветил его серую рубаху. Паломник прижал к груди руки и подбородок. Губы зашевелились и из уст полилась молитва. Анар отодвинулся к Хэлл и сам того не понимая закрыл её от неизвестного. Взгляд отыскал синий свёрток, а рука приготовилась схватить меч.

— Анар, на нас напали ведьмы, точнее они забрались тебе в голову. Битва была у тебя здесь, — паломник постучал пальцем по виску, — Хэлл спасла всех. Она сражалась с ведьмой у тебя в голове..., и я там был. Смотрел. Нас чуть не убили.

— Ты тоже сражался... доспехи, сияющие доспехи.

— Я лишь помог, надо было помочь раньше, пока Хэлл ещё держалась. Я пришёл поздно. Я молю повелителя, чтоб она очнулась, но слишком много сил истрачено, — показалось, что по щеке паломника проскользнула слеза. — Здесь была настоящая буря, точнее у тебя в голове.

— Доспехи... откуда доспехи? Они появились из воздуха просто так.

— Многого нельзя понять...

— Но ты объясни...

— Бу-бу-бу, бу-бу-бу, — их прервал знакомый голос, от чего на лице паломника расползлась улыбка, — хватит уже бубнить. — Хэлл проснулась, — раз бубнились, как две старые бабки. А ты святоша, готовься и начинай молится. Я сейчас тебя душить буду.

Ведьма пошатываясь поднялась, скинула плащ, которым она укрывалась и подтянула перчатки.

— Ну вот, испачкала, — сказала Хэлл не обращая на окончательно порванное платье, которое оголяло весьма красивую грудь. — Что уставился... а черт, — Хэлл нагнулась и подняла плащ, — удушение задерживается. Дай мне одежду, чёртов фанатик, — проворчала она.

— Здесь только мужская и она не много попахивает мертвечиной, — ответил паломник и подал ведьме аккуратно сложенную в стопку одежду.

— Мне насрать, хренов ты ублюдок...

— Хэлл! — вмешался Анар.

— А ты вообще заткнись, — оборвала его ведьма, — я тебе ещё тогда говорила, что его надо прикончить. И хватит на меня таращиться!

— Что это, ты именно сейчас начала стесняться — леди невинность, — вскипел Анар.

— Да потому что смущаешься то ты, а не я. Вон как покраснел. Баб что ли никогда не видел, — Хэлл натянула старую кожаную куртку, кое-где виднелись потёртости и дыры. К удивлению вещи мертвеца, на ней смотрелись хорошо и пришли в пору. Хэлл поправила перчатки и уставилась на паломника. Сердце отчитало десять ударов, прежде чем ведьма нарушила тишину.

— Имя?

Сначала Анар не понял, чего именно она хочет, но видимо паломник мог читать мысли или просто хорошо мыслил логически.

— Рад Лидл, — сухо ответил паломник. В светло серых глазах мелькнула искра или это просто игра света от костра.

— Мне что пытать тебя? Хочешь, чтоб я тебе поджарила пятки и вытаскивала каждое слово клешнями? Может сам все расскажешь?

— Давайте сядем, — паломник, точнее Рад, уселся на землю, скрестив под собой ноги, — Хэлл тебе нужно поесть, возьми, — он протянул кружку с бульоном.

— Ты все три дня вливал его мне в горло! Меня тошнит только от одного слова! Я хочу мяса! — при каждом слове Хэлл срывалась на крик.

Рад выловил в котелке кусок мяса и положил его еловую лапу. Анар взял ветку и передал её Хэлл.

— Мтеперьм, мгомврим, — пробурчала Хэлл пережёвывая зайчатину.

И Рад Лидл заговорил. Он начал с того, как попал в орден. Сын высокородных дворян. И не какой-то второй или третий сын, а первый и единственный. В тринадцать стал оруженосцем магистра ордена Храма, и этим разбил сердце матери и разгневал отца. В шестнадцать его посвятили в рыцари и в это же время отца забрала лихорадка, а мать вскоре наложила на себя руки. В двадцать Рад получил чёрный плащ и участвовал в битве при Синхае, где было разбито войско еретиков. Через два года, на его спину накинули красный плащ, и он получил магическую силу и звание магистра второй степени. В двадцать пять он приехал в главную цитадель ордена Думос, где примерил белый плащ. Там же остался в должности магистра первой степени. О чём вскоре сильно пожалел. Быстро карабкаясь вверх — он с такой же скоростью набирал врагов. Участвовал ещё в нескольких компаниях. Одна из которых была против не людей, за что он получил белые доспехи и вошёл в высший совет. Рад стал двенадцатым магистром и первым кто этого добился в двадцать девять лет. Ему даровали один старших замков и тысячу рыцарей в подчинение.

— Если бы только отец видел меня. Это были мои единственные мысли тогда, — проговорил Рад при звуках горящих поленьев.

Идиллия продолжалась не долго. Очередное сражение. Очередной город еретиков. Очередные смерти невинных людей.

— Дети. Там плакали дети, — по щеке Рада скользнула слеза, теперь точно.

Последней каплей стали документы, которые Рад увидел у одного из высших магистров. Рыжий свиток бумаги. Буквы, написанные чернилами и печать императора.

— Для укрепления власти императора и расширения земель его владения, повелеваю захватить город. В живых никого не оставлять, дабы некому было мстить и подрывать устои государства, — глаза паломника остекленели, будто он прямо сейчас смотрел на эту бумагу и читал императорский указ.

Это было последним ударом, словно его близкий друг ударил в спину кривым кинжалом. Рад сорвал с себя плащ и покинул замок. Он готовился к смерти, сидел у старого дуба, возле замка. Всю ночь он ожидал, что за ним придут, но пришёл только повелитель.

— Он спросил меня, почему я перестал молиться. А я, задыхаясь, как узник в узкой камере... не могу выдавить и слова, — Рад смотрел куда-то в глубину леса, будто там среди крон деревьев прячется его повелитель.

Повелитель. Весь в белом. Вокруг него свет, словно солнце в его груди. А голос такой успокаивающий, как колыбель. Слова паломника обрисовывали картину, будто Анар сам там был и видел сошествия повелителя с небес.

— Единственное, что я смог сказать — прости. Тогда я понял, что ошибся. Я разочаровался в людях, но нельзя было разочароваться в нем.

Повелитель положил на плечо Рада руку и паломника обдала теплом, словно он стоял под горячим водопадом и вода, падающая с небес, наполняла его силой. Другой силой, не той, которой обладают храмовники.

— Иди и молись — вот что он мне сказал. И все — иди и молись.

Рад скрестил ладони и прижал к губам. Он молчал, но Анар знал, что паломник молится. Слова слышны и казалось они как насекомые летают вокруг костра.

— Ой, все, — Хэлл махнула рукой. — Мы поняли, что ты свихнулся. А я идиотов не бью.

— Хэлл, — оборвал её Анар.

— Что Хэлл? Ты что Анар, ожидал, что я после его рассказа расплачусь? Подумаешь на него низошло озарение. Таких в Конкаве пол города.

— Рад, прости её, она такая уж есть, — Анар попытался извинится.

— Мне велено прощать, — ответил он.

— Велено ему. Ты хоть имя то правдивое сказал? — Хэлл даже и не думала униматься. Она легко заводилась и с трудом остывала.

— Радимир Лан Лидл.

— О судьба, ну и имя... правду говорит, — Хэлл скосила взгляд на паломника. — И что... вот эта рука... ну... которая, — Хэлл указала пальцем вверх, — прямо на ведьму... это что его рука?

— Да, рука повелителя.

— И ты так всегда можешь — запел песню, прилетели доспехи, облепили тебя как мухи навоз и все?

— Нет, это впервые, — Рад покачал головой.

— Так, но ты же рыцарь? Бывший рыцарь, а значит знаешь с какой стороны держать меч?

— Да, знаю. Я с семи лет владею мечом, — ответил паломник.

— А тогда какого черта ты не сражался с нами? Какого черта я прикрывала твой зад и знала, что ты мой, не сможешь прикрыть?

— Три дня назад он всех спас, ты забыла? — Анар не выдержал и вмешался.

— Тс, — шикнула Хэлл. — Говори, что не так.

— Я поклялся, что больше никого не убью.

— А вот оно что. Извини не знала. А ведьма? Ты думаешь она жива, после того как на неё упала ладошка размером с медведя.

— Признаю, я нарушил клятвы, — Рад прикрыл ладонями лицо, потом убрал их и посмотрел на звёздное небо.

— Вот черт, — Хэлл хлопнула в ладоши, — да на меня прям Нарушители с неба падают. Вы что здесь... свой орден решили создать? Сейчас нам ещё одноглаза не хватает. Появится и скажет: Рад отпусти мне грехи, я пока по лесу бегал, белке на хвост наступил, а обещал этого не делать. Я нарушил клятву, — Хэлл скорчила рожу, пытаясь видимо изобразить Вартаза.

— Хэлл, я понимаю, тебе тяжело на душе, но ты можешь всегда мне раскрыться... я выслушаю, — ровным голосом сказал Рад. Вся ехидность ведьмы, не могла поколебать веры паломника.

— Ох, я бы тебе святоша на трескала, но чересчур уж ты святой, — лицо Хэлл изменилось. Стало приятным и красивым, даже не считая того, что на щеках красовались пятна сажи. Она вытянула руки вверх, потянулась и зевнула. Потом подняла с травы бурдюк и жадными глотками опустошила его. — Ладно. Я поела. Я попила. Я выспалась, и я жива. Я даже признаю, что благодаря тебе паломник, — Хэлл неуклюже села в реверансе.

— У тебя хорошо получается, — заметил Анар.

— Ну я же все-таки дама, — кокетливо ответила ведьма. — Дама-шлюха. Как тебе, а?

— Ты забыла добавить ещё, что ты ведьма, — сказал Анар и они вместе засмеялись.

— Чувствую я себя хорошо. После такой битвы, я должна была дней десять делать в штаны и не вставать, — продолжила радоваться Хэлл.

— Да, я тоже хорошо себя чувствую, наверно волшебный бульон Рада помог, — усмехнулся Анар.

После слов Анара, лицо Хэлл поменялось. Оно стало пасмурным. Казалось лоб затянуло тучами, а в глазах засверкали молнии.

— Таак, мне это все не нравиться, говори, что ты сделал? — Хэлл сжала кулаки. — Опоил нас чем-то нехорошим, провёл запрещённый обряд над нами или трахнул?

Анар сглотнул. Хэлл невыносима, но частенько рассуждает подобно мудрецу. Он перевёл взгляд на Рада, в ожидании объяснений.

Паломник не решался ответить. Он смотрел то на Хэлл, то на Анара и теребил ворот рубахи.

— Я сделал вам по маленькому подарку. Вам необходимо...

— Я так и знала! — прорычала Хэлл и залезла к себе под куртку. В руках появился маленький, размером с мизинец крестик, выточенный из дерева. — Ты чёртов идиот!

Хэлл хотела его сорвать, но Рад перепрыгнул костёр и оказался рядом с ней. Он зажал её руку вместе с крестиком.

— Прошу, он не принесёт вреда просто я буду знать, что с вами все будет хорошо, и повелитель позаботиться о вас, — взмолился Рад, как приговорённый перед смертью.

— Ого, у меня такой же, — Анар вытащил из-под одежды деревянный крестик.

Анар сделал это специально, надеясь сбить гнев Хэлл. Он и сам был удивлён, что не заметил маленькую вещицу на шее.

— Вы оба, — Хэлл освободила руку и поочерёдно ткнула в них пальцем, — вы оба идиоты, если верите во всякую чушь. В мире есть только — магия и сталь.

— В мире есть вера.

— Да идите вы, — бросила Хэлл, развернулась и пропала в темноте леса.

Анар поймал взгляд паломника и пожал плечами.

— И дров бросьте в костёр, а то нас ещё из Южного королевства не видно! — донеслось из глубины чащи.

Анар засмеялся и Рад тоже, хотя только улыбнулся. Анар знал, что в душе паломник смеётся вместе с ним.

— Слушай, ты не до рассказал, что случилось, когда твой повелитель ушёл? Ты же был рядом с замком ордена. Тебя поймали?

Стояла глубокая ночь, но Анар даже и не думал ложится спать. Все-таки он провалялся три дня. Он вслушивался в тишину леса, которую нарушал треск палений в костре и тихий голос Рада.

— Я покинул империю. Пять раз я сидел в темницах пока добирался до границ Самарии. Потом священный Конкав. И дни на пролёт преклонения колен в доме молитвы. Пока снова не пришёл повелитель и показал мне путь.

— Путь в горы, к ребёнку?

— Да.

— И она скажет, что делать дальше?

— Я так надеюсь, — Рад подкинул ещё дров в костёр, который вот-вот обещал потухнуть, хлопая языками пламени.

— А ты не думал, что повелитель послал тебя, ради какой-то цели?

— Я надеюсь на это, — вздохнул Рад.

Остальные вопросы, Анар оставил при себе, слишком много ответов за одну ночь. Но что-то все равно его смущало. Повелитель, о котором почти ничего неизвестно, посылает бывшего рыцаря к ребёнку и ничего не говорит. Странно. Анар доверял Раду, но мысли его бога, оставляли большую дыру в мыслях. Возможно Хэлл права, хотя бы чуточку. Она видит в Раде угрозу, но все время убеждается в обратном. Хэлл взвешивает две правды и пока равновесие не нарушено, она будет держаться рядом. И Анар нужно делать так, чтобы ни одна правда не перевесила другую или случиться, что-то не обратимое.

Глава 24

Общий зал полон, как бурлящий суп в котле на кухне. Шум, споры, смех и ругань. Именно с таких моментов начинается война.

— Тихоо!!! — по залу пробежал звонкий голос глашатая, как дикий конь по загону.

Все замерли. Кто ругался — замолк; кто смеялся — стал хмурым; кто спорил, теперь сидел плечом к плечу с врагом.

— Мы давно уже не проводили общих сборов, — Динария подала голос.

— Больше года уже!

— Вы видно соскучились, лорд Хит, — ответила Динария.

Лорд с бородой, похожей на куст в саду после работы садовника, сел на место.

— И вот уже год, мы не собирались вместе, — продолжила Динария. — Но времена настали тяжёлые. Как вы все знаете, ходят слухи, что в горах... в руках горцев моя внучка — дочь Аберфорка и Илены...

— Наши враги!

— Это происки короля Далая!

— Чёртовы слухи!

— Нельзя играть на чувствах!

Зал просто взорвался. Все кричали, стучали и снова спорили. Только не смеялись.

— Тихоо!!!, — опять раскат грома. Голос, который начал звучать в стенах зала, ещё при отце Утфорка.

— Да, все мы считали, что это ложь, — зал притих, словно ветер упал и вода на озере стала гладкой. — К моему прискорбному сожалению это правда.

Казалось зал опустел, а перед Динарией всего лишь статуи. Каменные лица лордов и знатных горожан, молчали.

— Моя внучка жива! — Динария поднялась с трона.

В тихую воду бросили камень... и большой камень. Зал забурлил. Все не понимали, как...

— Она жива и в руках диких горцев, как идол, которому они могут поклоняться! Она там... моя девочка! Моя кровиночка! Оружие, в руках воинственных людей, которые преследуют свои вероломные цели!

— Как же такое произошло? Когда принцесса Илена успела родить? — поднялся со скамьи лорд Хит и своим вопросом успокоил зал.

— Магия... во всём виновата магия.

Ответа хватило. Присутствующие снова перешли на крик.

— Мы должны вызволить нашу принцессу!

— Призвать войска!

На лицах дворян появилась гордость. Они изменились. Девочка их объединила. Всего лишь недавно, на Динарию смотрели как на обезумевшую вдову. Каждый лорд сидел в своём замке и считал себя независимым. Все любили короля, а его сына — Аберфорка, считали маменькиным сынком. И верили, что второй сын, без отца станет таким же. Сейчас, когда Абер погиб героем, а его дочь, претендующая на трон всей Самарии, жива. Дворяне рвутся в бой.

— Тихоо!!!

— Мы соберём знамёна, — начала Динария, — мы объединим земли Самарии. Мы встанем под бело голубые полотна и вместе с нами встанут остальные. Но для этого нам нужна моя внучка. Мы должны спасти её!

Теперь уже все вскочили со своих мест. Никто не остался безучастным. Каждый бил себя в грудь и кричал, что именно он готов вызволить маленькую принцессу из заточения.

Динария улыбнулась, но только в душе. Она оставила на лице мрачную маску. Она вдова и мать потерявшая сына.

— Пустите гонцов! В каждый уголок Вистфорка! Пусть знаменосцы поднимут мечи! Пустите послов! В каждый кусочек земли Самарии! Пусть люди знают, что наследница двух детей великого царства жива! Что она объединит три королевства! Она покажет путь, по которому мы пойдём! Собрать войско!!!

Динария закричала во всю горло. Её голос, наверно был слышан от самых северных границ и до Конкава. А гул, который поднялся в зале, как на привязи пустился следом. Ликованию не было предела. И под восторженный шум собравшихся, Динария удалилась в покои.

Динария добилась чего хотела. Война в трёх королевствах не минуема. Это единственный шанс отвлечь Древнего от ребёнка Абера. Теперь есть время для темных плащей, выполнить то, что они должны были сделать.

— Как меня раздражает ваше появление, — Динария стояла у окна и наблюдала за королевским двором. Из открытых ворот вываливали толпы дворян, с шумом и торжественными криками.

— Простите, госпожа, ну так уж у нас заведено, — за спиной раздался сухой голос.

— Вы смогли взять Нарушителя?

— Нет, госпожа, за ним следят ведьмы, — интонация даже не изменилась.

— Не говорите мне, что это невозможно, — сказала сквозь зубы Динария. — Я дала вам возможность использовать око. Вы просто должны убить Нарушителя и отобрать у него "Верный крови". Без меча, вам не забрать мою внучку.

— Зачем нам меч? Мы можем лишить её жизни и без него.

Динарию одолел гнев. Она повернулась к Тёмному плащу и ладонью взяла его за лицо. Наёмник завопил, а между пальцев Динарии горели красноватые глаза. Тёмный плащ упал на колени.

— Ты идиот если так подумал, — прошипела она. — Этот замок кишел соглядатаями Древнего. Я лишь недавно смогла отчистить обитель предков мужа. Если я и желала убить внучку, то ради того, чтоб Древний так думал.

Тёмный плащ захрипел. Глаза медленно потухали, будто жизнь его покидала.

— Теперь ты понимаешь, что я пострашнее этих ведьм? Я чародейка. Ученица самого Древнего. Я могу забрать твою жалкую жизнь, а могу и...

Динария зашептала заклинание. Внутри все за кружилось. Из груди вырвался чёрный сгусток — медленно, будто маленький осьминог выбирался из ямы. Черные щупальца обхватили руку Динарии и сгусток стал спускаться по рукаву, прямо к лицу Тёмного плаща. Глаза наёмника наполнились ужасом. Чёрное бесформенное тельце добралось до кисти и щупальца резким движением впились в глаза жертвы. Тёмный плащ завизжал.

Когда чёрный сгусток полностью исчез, бессознательное тело наёмника упало. Тёмный плащ продолжал лежать и лишь его тело вздрагивало от конвульсий.

— Встань, — Динария хлопнула в ладоши.

Наёмник открыл глаза — черные с красным оттенком. Потом зашевелились руки. Потом ноги. Потом он начал вставать, как деревянная кукла.

— С помощью силы, которой я тебя на делила, вы сможете одолеть прихвостней магистра Леин.

Наёмник оглядел свои руки, пошевелил пальцами. Он глубоко вздохнул и со звуком, похожим на рычание, выдохнул.

— Я чувствую эту мощь, моя госпожа, — голос изменился. Теперь он не сухой. Он... будто его насытили силой — водой. — Что я должен сделать?

— Достань "Верный крови" и забери у горцев мою внучку.

— Её доставить вам?

— Нет, — Динария шагнула вперёд, провела рукой по плечу наёмника и добавила:

— Доставь её в Конкав, к брату моего мужа — Лекоронту. Он, наверное, заждался свою внучатую племяшку.

Наёмник поклонился и испарился, оставив после себя только чёрный пар, который моментально рассеялся.

Динария выдохнула. Голова закружилась. Рука уперлась в холодную стену. Динария отдала слишком много сил и теперь ей нужен отдых. Напади на неё кто-нибудь и она просто свалится на пол, не дав отпора. Сейчас с ней могла справиться даже деревенская знахарка, бросив в неё щепотку магических трав.

— С вами все хорошо? — к ней подошёл белый рыцарь, с желтоватым солнцем на груди.

— Не много устала, проводи меня до покоев. Увеличьте охрану моего маленького сына. И в случае чего приготовьте побег.

Динария говорила спокойно, будто с каждым словом вылетает капелька силы. Она облокачивалась на рыцаря и короткими шажками двигалась вперёд, к заветной кровати.

— Конечная цель побега? — а рыцарь не успокаивался и все спрашивал.

— Империя. Мой маленький сын бежит в империю.

Глава 25

Далай проходил вдоль домов, которые тянулись в небо. Они старались занять как можно меньше места в городе и вселить внутрь, как можно больше жильцов. Между ними довольно широко, и дорога позволяла свободно проехать телеге или проскакать трём всадникам.

Мостовая вывела на не большую площадь. Под навесом толпились люди и шумно спорили. Далай обратил на них внимание и приказал страже проложить ему путь.

Солдаты криками и подзатыльниками разогнали народ и Далай вступил в центр неразберихи.

— Что здесь происходит?

Из-за стола вскочил толстяк в жёлтом одеянии. Просто ткань, обёрнутая вокруг тела несколькими слоями. Мещанский судья.

— Сужу ваша милость, — быстро ответил он.

Напротив, стола в колодках сидел парень — тощий и светловолосый.

— И что же он натворил?

— Этот разгильдяй — пользовался ароматом моей еды, что готовится в харчевне, — ответил низкорослый человек, в одежде повара.

— Как это? — удивлённо спросил Далай. Он многое знал, но, чтобы за такое судили — Далай не понимал.

— Он стоял рядом с прилавком и жевал гнилой хлеб, — лицо обвинителя исказилось, будто он сам съел буханку такого хлеба.

— И что?

— Он крал запах моей еды, ваша милость, чтобы его вонючий хлеб, казался вкуснее, — повар занёс кулак над головой парня.

— И что ты хочешь?

— Пусть он оплатит, ваша милость, — повар склонил голову.

Далай почесал короткую бороду. Вопрос не из лёгких. Не уж то им больше не чем заняться, как разбирать такие спешные дела или настоящее воровство исчезло и в городе перестали убивать.

— А что ты думаешь? — он обратился к судье.

— Ваша милость, мы выслушаем ваше решение, если вы хотите.

— У тебя есть деньги? — Далай встретился с яркими карими глазами.

— Если бы у меня были деньги, думаете я бы ел гнилой хлеб?

Как только он договорил сразу же получил по уху.

Так сказано... ни страха, ни сожаления. Только каменная твёрдость.

— Перед тобой сам король, червяк, — слова принадлежали охраннику, нависшему над виновником, как утёс над морем.

Далай улыбнулся.

— Я думаю здесь никто не будет против, если я оплачу за этого голодающего?

Люди закивали. Лица такие одобряющие и радостные, будто сейчас посыплется золотой дождь. Народ любил, когда за него платят.

— Сколько он должен?

Повар замялся. Сделал вид, словно он решает целую теорему и выпалил:

— Десять медяков.

— Итак, десять медяков за аромат твой стряпни... наверно вкусная?

— Самая вкусная на этой улице, ваша милость, — по торопился ответить повар.

— Хорошо, что не во всём городе.

Смех волной прокатился по толпе.

— Весул, дай мне десять медяков, — Далай протянул ладонь.

Тёплая медь коснулась кожи. Далай потряс монеты:

— Звенят.

Толпа опять рассмеялась.

Далай раскрыл другую ладонь и монеты со звуком, по одной, перекачивали в неё.

— Слышал? — Далай пристально взглянул на повара.

— Да, ваша милость.

Далай сжал монеты в кулаке, потряс их, и передал Весулу.

— Ты доволен?

— Но...

— Уважаемые господа, — начал Далай, — этот человек обвинил его. — Он показал на парня в кандалах. — Обвинил его в том, что он украл аромат его выпечки. Бедный мальчишка вдохнул этот запах... и как вы думаете, правильно ли я сделал, что оплатил повару звуком монет?

Толпа загудела. Люди вскинули руки и яростно поддержали короля. На лицах появилась гордость. Кто-то даже расплакался и упал ничком. Кто-то попытался самовольно освободить парня и побить повара. Стража не мешкала. Солдаты плотным строем отгородили Далая и стеной разделили толпу.

По коже Далая пробежали мурашки. Внутри поднимался восторг. Он радовался толпе, которая яростно приветствовала решение. Далай аплодировал сам себе. Народ его любит.

Дворянство лишило Далая одной ножки стула. Но стул может простоять и на трёх, если правильно их расставить. Армия, мещанство и крестьяне, смогут стать твёрдой опорой.

Рядом кто-то прокашлялся, да так громко, что это отвлекло Далая от шумящей толпы.

— Ваше Величество, — из уст Весула — обращение звучало так слащаво и неправдоподобно.

— Ты отвлекаешь меня от триумфа, — Далай вернулся к лицезрению толпы.

— У нас проблемы.

— У нас? Они могут быть только у тебя Весул, — лицо не изменилось, все такое же угрюмое, значит и на самом деле беда.

Разразилась невидимая молния. Последний раз эти слова Далай слышал больше года назад, когда погиб племянник. Всю радость, которая бушевала в душе, смыло большой волной, которая оставила только голые камни.

— Ты испортил мне настроение.

— Прошу прощения, ваше величество, но дело серьёзное — пришли вести из Вистфорка.

Далай внимательно выслушал Весула, и сделал это в тронном зале. Он знал, что эта новость уже разошлась по Дамасу, как саранча по полю. И теперь зал раздуется от просителей, недовольных, жаждущих славы и всех дворян-бунтовщиков. Далая объявят безучастным — Динарию истиной королевой.

Как же так она все провернула. Совсем недавно Динария не признавала существование внучки. А тайно даже пыталась убить. Теперь же она решила её спасти и как убитая горем вдова, мать и бабушка, получит поддержку во всех слоях общества. Вся Самария встанет под знамёна. И его маленький триумф, на такой же по размерам площади, превратился в прах.

Далай взглянул на Весула, ожидая совета, поддержки или хотя бы укора. Но тот предательски молчал, склонив голову. Даже он понимал, что дело дрянь.

Первый появился генерал, в своих изящных доспехах. Он прошёл в сопровождении двух офицеров. Встал на колено перед самым троном и склонил голову.

— Не думал, что вы будете первым, — поприветствовал его Далай и указал, чтоб он поднялся.

— Я первый, потому что принёс вам клятву и должен первым сразить того, кто обвинит вас в чем там не было, — генерал поднялся, одёрнул плащ и встал по левую сторону от Далая.

Зал продолжал наполняться. Дворяне, рыцари, купцы — главные среди своих слоёв Дамаса. Пока обходилось без крикунов и основных сил, которые считались противовесом королевской власти. Те, которых Далай не мог убрать с доски. Пока. Как считал он сам.

Появились первые недовольные. Вальяжно. Свободной поступью. Они прошли в центр тронного зала. Первый, как наконечник копья, стоял министр торговли. Старик, когда-то слывший обычным купцом, но вовремя обуздавший потоки золотых монет, во спрял духом. Оживился. Ощущая, что сможет наступить на хвост королю. Думая, что потом этим местом может оказаться и горло. Развратник, пускающий слюни при виде Динарии и истинный приверженец её идей. Стоял, с гордым видом. От таких новостей, даже его старческая спина, выпрямилась и теперь, торгаш казался более молодым, чем раньше.

— Ваше Величество, — купец склонил голову.

Хорошо, что ещё имеет капельку уважения и не сразу бросается с кулаками. Правильно, не хочет, чтоб его на прямую обвинили в ненависти к королю.

— Ваше Величество, вы уже слышали вести, пришедшие с севера? — купец скрестил ладони и держал их внизу, будто прикрывал самое ценное, что у него есть.

— Конечно слышал.

— Королева Динария подтвердила, что ребёнок принца Аберфорка и принцессы Илены жив. Королева созвала знамёна и просит всех уважаемых господ поддержать её.

Конечно, она хочет собрать вокруг себя армию, а потом пройтись огнём и мечем по всем трём королевствам. Дабы освободить народ и поставить на трон всей Самарии истинную наследницу. А самой встать позади трона и дёргать за верёвочки.

— Да, мне приходило письмо, — ответил Далай не то, о чём думал.

— И что вы хотите предпринять? Не уж-то вы останетесь в стороне и не поможете спасти свою внучатую племянницу, из лап дикарей?

Генерал все время поглядывал на Далая. Он ожидал любого сигнала, чтобы сразить напыщенного торгаша. Но у Далая другие планы — никакой крови в тронном зале.

— Я уже предпринял, — люди зароптали, — в речном порту готовятся корабли и скоро наши войска отправятся на север.

Зал пришёл в движение. Все радостно переговаривались, кто-то хлопал в ладоши, а кто-то бил себя в грудь, считая себя главным спасителем наследницы. Только вот купец, не много приуныл. Он надеялся, что Далай откажет в помощи сестре.

— Значит, вы с самого начала верили, что наследница жива?

— Да. Как только слух прошёл по всем трём королевствам, — Далай почесал короткую бороду, будто хотел, чтоб все ей красовались и взяли на моду. Чтоб завтра, каждый уважающий себя житель Южного королевства начал ровнять подбородок, в манере короля.

— А почему же вы сразу не отправили туда армию? Вы тянули время, пока дочь вашего племянника сидела в темнице.

Купец атаковал. А что ещё ему оставалось делать? Только снова бить. Найти слабое место и опять ударить.

— Это уже не ко мне. Шлите письмо вашей любимой Динарии — она не признавала существование внучки. Я же не мог ввести войска в Вистфорк без её разрешения, — парировал Далай.

Восторги в зале прекратились и теперь все следили за словесной дуэлью короля и министра торговли. Наверняка, кто-то думает: и по чему Далай просто не прикажет генералу, отрубить проклятому торгашу голову. Но Далай не обращал на такие мысли, никто в зале даже не догадывался сколько золота, прячет купец за пределами города и королевства. И пока Весул с помощью своей затеи не вернёт жёлтенький металл на место — с этого человека, не должен упасть и волосок.

— Так что, с нашего единственного добытчика, потребуется помощь в виде снабжения армии. Раз вы так стремитесь помочь королеве и спасти девочку, то вы навряд ли откажитесь направить обозы с провизией в наш порт, что бы там по скорее начали погрузку, — это Далай придумал только что. Он даже не предполагал, что так все удачно сложится.

Купец побледнел. Руки перебрались по ближе к карманам. Наверняка он сейчас ощущал, как его любимое золото начинает утекать из его сокровищниц. Пусть ощутит пощёчину.

— Я... я, конечно, сделаю все, что в моих силах, — купец склонил голову и больше ничего не добавив удалился, как побитая дворняга.

Остальные поняли, что стоять в тронном зале больше не имеет смысла, последовали его примеру. Зал постепенно пустел и вскоре кроме стражи, во главе генерала, Весула и Далая, здесь никого не осталось.

— Но как же так, — проснулся генерал, — вы же не пойдёте на поводу у этого... человека.

— Ещё как пойду, и ты пойдёшь тоже, — Далай протянул руку в сторону Весула и тот вложил ему свиток. — Держи, здесь приказ, который ты откроешь только, когда будешь в окрестностях Халапа.

— Я...

— Да ты, я не могу больше никому доверить командование армией. Спаси наследницу. Сделай все, что сможешь.

— Когда отправляться?

— Как только наш друг доставит все обозы в порт.

— Значит немедленно, — сказал генерал и склонил голову, после чего вместе с двумя офицерами удалился из зала.

Далай посмотрел на Весула. Тот лишь улыбался. Планы пошли не много не по тому пути. Сошли с дороги в сторону. Но конец все равно там, где нужно. А самое главное, Далаю не пришлось искать золото, на которое он бы смог послать армию. За него это сделал — его враг.

— Кстати, как там продвижение в поисках разворованной казны? — спросил Далай.

— Все идёт по плану, ещё не много и мы вернём все до медяка. После чего можно будет заняться нашим, точнее уже бедным другом, — Весул улыбнулся.

— В честь этого пошлю Динарии подарок. Пусть начинает коллекционировать части своих мужчин, где-нибудь у себя в кабинете.

Глава 26

Утреннее солнце, поднявшееся над равниной, ласкало доспехи трёх сотен королевских гвардейцев. Серебристые, отполированные до блеска латы Вистфоркцев, светились, будто россыпь гранёных алмазов на бархатной зеленоватой ткани. Триста близнецов стояли на единственном огромном холме равнины Предгорной, на ближайшие десять лиг.

Пять дней пути, и драгоценные воины королевы Динарии прибыли в окрестности северных гор. Именно драгоценные, потому что обмундирование одного гвардейца можно было легко обменять на добротный дом, где могла бы поселиться целая крестьянская семья.

Кэлло ожидал подхода основных сил — солдат генерала Геферта. Они шли медленнее и больше отдыхали. Их отягощали обозы и капризы офицеров, которые за долгую службу в основной армии совсем обленились. Кэлло планировал прождать их до вечера и после беседы с генералом, вновь отправится дальше. Он надеялся перехватить храмовников прежде, чем они схватят Анара и перебьют отряд Бравы Хит. Хотя внутри себя, где-то в глубине, он уже сознавал, что девушка мертва и её доспехи, перековывают в кузницах гор.

Кэлло повернул голову. Вдоль блестящего строя гвардейцев, скакал всадник. Он не отражал лучей солнца, как люди Кэлло, а просто их впитывал, своим синим мундиром. Гонец генерала. Армия близко.

— Милорд! — выпалил солдат, как только поравнялся с Кэлло.

— Я не милорд, — отмахнулся Кэлло и продолжил вглядываться в горы, пытаясь мысленно проложить путь врагов. — Лорд мой отец, мне достаточно господина.

— Господин подполковник, — гонец говорил уже более ровным голосом. — Меня послал генерал Геферт.

— Это понятно, — сказал Кэлло, не отводя глаз от горизонта.

— Генерал к вечеру будет здесь и просил его дождаться.

Просил... не приказывал, именно просил. Даже этот старый вояка, с картой речных земель на лице, понимал, что Кэлло Холин, теперь важный человек в королевстве. И не потому, что он сын лорда Кэллторна. Все дело в преданности гвардейцев и лояльности королевы, которая превознесла бывшего рядового гвардейца до таких высот, что даже птицы так не летают.

— Передайте, что я обязательно дождусь и без совета, уважаемого меча Вистфорка, не тронусь с места, — Кэлло не любил лесть, но он понимал, чтобы добиться своих целей, необходимо заливать людям в уши — капельку мёда. Сам генерал, тоже не любил лесть и всегда ворчал по этому поводу, но на слова Кэлло не обращал внимания, точнее принимал их. Ибо это была его идея и его совет.

"Хочешь закрепиться на верхушке горы? Умей не только тыкать копьём, но и умей шевелить языком. Поэтому делай так, чтоб остальные знали, что ты тоже любишь играть в придворные салки".

И теперь Кэлло никогда не упускал момента сказать сладких слов.

— Конечно, господин, я передам, — солдат склонил голову, — но есть и ещё кое-что...

— Похоже, что мы с тобой выпиваем в таверне?

От такого вопроса солдат опешил. Глаза остекленели, губы превратились в две узкие полоски от напряжения, а конь под ним встал, как вкопанный, будто животное осознало быстрей своего наездника, что тот неправильно себя ведёт.

— Никак нет, господин...

— Тогда докладывай, как положено, а не растягивай все, как будто мы с тобой друзья и не виделись целую вечность, — от такой бравады, кто-то из лейтенантов хохотнул. Кэлло и сам хотел рассмеяться, но сдержался.

— Прошу прощения, господин, вам послание от королевы, — солдат дрожащей рукой протянул свиток.

— Вы свободны, — Кэлло выхватил бумагу и моментально её развернул.

Первые прочитанные предложения, для Кэлло были ударом, будто молот кузнеца проверил его доспехи на прочность. Королевское послание стало грозовой тучей, которая скрыла солнце. Кэлло смял свиток. Потом снова разровнял и убрал в ворот перчатки.

— Ставим лагерь!

В палатку задувал прохладный ветер. Он приносил запах готовящейся еды и смазки, которой пользовались гвардейцы при чистке доспех. Вместе с ним приходил и шум лагеря: смех, разговоры и лязг железа.

Кэлло сидел за столом и разглядывал пергамент, на котором красовалась печать дома Форков. Помимо нее на бумаги также присутствовал и текст, который заставил думать Кэлло целый день. Он перечитывал письмо, раз за разом и пытался понять мысли королевы. Он попросту не верил.

Занавесь в палатку распахнулась. Пузатый воин, в старых доспехах — генерал Геферт. Командующий снял перчатки и бросил их на пол. С помощью добрых пары шагов, он добрался до стола и уселся. От его веса стул угрожающе скрипнул, но как верный солдат выдержал удар. Генерал молча взял кувшин и жадно к нему присосался. Потом он убрал его в сторону, оттянул рукав, вытер капли вина с подбородка и громко рыгнул. На исполосованном шрамами лице, растянулась улыбка.

— Она жива, — сказал генерал.

Кэлло промолчал и лишь постучал пальцами по столешнице.

— Получил письмо? — генерал продолжил.

— Читаю, — ответил Кэлло.

— Наследница жива. Ты понимаешь это? Королева признала. А ты не хотел верить.

— Вы думаете это правда? — Кэлло надеялся увидеть на лице генерала хоть чуточку сомнения. Но без успешно.

— Скажи мне Кэлло, ты видел смерть ребёнка? Тогда... в пещерах Рашада?

— Видел, — коротко ответил Кэлло.

— Тогда как? Магия? Магия тебя обманула?

Королева тоже самое спрашивает в письме. Она хочет знать, как Кэлло проморгал ребёнка. Но этого, он генералу не решился сказать.

— Ребёнок родился мертвым. Пещеру завалили. Я не знаю, как он выжил, — при каждом слове Кэлло мотал головой. — Я не верю.

— Ах, Кэлло, ты хороший малый, — генерал последнее время относился к Кэлло как к сыну. — Нельзя отрицать правды.

Командующий дотянулся ещё до одного кувшина.

— После призыва королевы, в Вистфорке станет жарко. Сюда скоро стекутся все жаждущие славы.

— Да... вытопчут, славные воины Самарии, всю траву, — добавил генерал и опрокинул кувшин.

— Не о траве надо беспокоиться, господин командующий, — вздохнул Кэлло.

Кэлло представил горы, полные солдат со всех уголков трёх королевств. Красные реки, которые потекут. И слёзы жён, которые как дождь, будут увлажнять почву. И все ради чего? Освободить наследницу, которая наверняка не нуждается в помощи, а наоборот, хочет, чтоб её оставили в покое. А может, в этом и заключается план королевы. Желание отвести от себя взоры. Сделать из себя мученицу — вдову, потерявшую сына. Спасти внучку. От чего? От рук своего брата или ордена. Ответ совсем рядом — кто будет владеть ребёнком, тот будет управлять Самарией, словно лошадью, держа в руках уздечку.

— О чем думаешь сынок?

Кэлло налил себя вина.

— Что будет дальше.

— А что будет дальше? Мы освободим наследницу и вернем домой.

— Домой? А где её дом? — внутри Кэлло все кипело, но он сдержался.

Но этого было мало. Генерал хлопнул по столу кулаком. Лицо исказилось. В глазах старого солдата показались все те, кто когда-то оставил на его лице шрамы.

— Что за вздор Кэлло! Что за мысли? Её дом здесь! Где родился её отец, наш принц.

А может её дом, где родилась мать, и она сама — Илурия. Хотя гора Рашад это пограничье. Тогда её дом — горы.

— Простите генерал, — искренне попросил извинения Кэлло. — Просто я считаю себя виноватым за смерть принца. Я даже не спас его дочь — посчитал её мёртвой.

— Не мели чушь. Ты её спасешь.

Как же так получилось? Как Айза вместе с капитаном Олденом привели ребёнка сюда, прямо под нос королевы. Они же уходили на запад, к морю. Наверно, ему не поверила Айза и ввела в заблуждение. Они добрались до Халапа вместе с остатками горцев. И там нашли убежище. Вот почему в горах идут сражения между племенами. Значит, приверженцы колдуна знают о ней.

— Вы правы, надо спасти её. Но до прихода всякого сброда. Ведь за ними придут и те, кто считает её домом, свой замок, — Кэлло глотнул вина.

— Кто думаешь, придёт? Король Далай? Илурийский совет? Чёрные рыцари?

— Орден уже здесь. Придёт враг похуже.

— Ну да, ну да, — хмыкнул генерал.

Тут надо обдумать новый план. Перехватить храмовников, Анара и попасть в Халап. И встать на защиту наследницы. Кэлло ожидал этого, что придётся, открыто пойти против королевы, но не так быстро. Пока за ним пойдут только около двухсот гвардейцев. А остальные... Кэлло не хотел кровопролития между своими. Дела обстояли плохо. Все-таки был шанс, что ребёнок мог оказаться иллюзией или просто игрой королевы, в которой бросает кости не только она.

— И как мы поступим? — спросил Кэлло.

— Ты со своими гвардейцами отправишься в горы и не дашь черным рыцарям ни шанса, — генерал навис над столом и посмотрел прямо в глаза Кэлло. — Я в свою очередь — займу окрестности Халапа. А потом буду штурмовать крепость.

— Только прошу вас сначала устроить переговоры, может, там нет никакой наследницы. Зачем зря проливать кровь.

— Есть или нет — не имеет никакой разницы. Крепость в горах надо взять любой ценой. Не стоит оставлять занозу в заднице. Для меня уже не впервой брать логово дикарей.

— Но все-таки, попробуйте поговорить.

— Само собой, я что варвар, — генерал вернулся в прежнее положение.

— Как мне припоминается, в первый раз крепость брали с помощью короля Далая, тогда еще лорда, — Кэлло растянул улыбку, стараясь снять напряжение.

— В прошлый раз крепость брали с помощью рук, которые держали меч, — генерал сжал кулаки, — и с помощью храбрости, которая билась в сердце, — потом ими же ударил себя в грудь.

— Осада будет тяжелой, — добавил Кэлло.

— С этим я соглашусь, — ответил генерал и глотнул вина. — Когда собираешься выступать?

— Ждал только вас.

— Хорошо. Тогда собирайтесь. Идите налегке. Там у нас много постов, поэтому не оголодаете. А если нужно, возьми пять десятков моих солдат, хоть кормить вас будут дичью, — после последних слов, генерал залился лающим смехом.

— О, господин генерал, не беспокойтесь. Только оружие, бурдюк с водой и кусок мяса.

— Да? А я слышал, что твои ребята берут еще побольше тряпок, чтоб зад было чем подтирать, — генерал опять засмеялся.

Уже во всей Самарии, королевских гвардейцев называли — вежливыми войсками. Или нежными. У кого язык поострей. Дворянское воспитание солдат давало о себе знать. Но, несмотря на это, каждый житель Вистфорка мечтал служить в королевской гвардии. Все хотели славы, и попасть в анналы истории. Только сам Кэлло туда не торопился, ведь туда записывают только мертвецов.

— Бывает и такое, — не стал отрицать Кэлло. — У каждого, свои причуды. И мы не исключение. Зато каждый мой воин, будет стоять до последнего.

— Можешь, мне этого не рассказывать. Я наслышан, как ты их муштруешь. Теперь один твой гвардеец, стоит моих трех человек. И зачем только королева, так распоряжается своими лучшими воинами.

Генерал прекрасно знал ответ. Гвардия в немилости. Даже с учетом того, что Кэлло на хорошем счету у королевы. Официально гвардейцы подчиняются наследнику, а наследник — сын королевы, еще мал. А если появится наследница — дочь принца Аберфорка, тогда Кэлло со своими ребятами должен подчиниться ей. И скорей всего королева Динария надеяться, что они все сгинут в горах, прежде чем освободят ребенка. Но это не мешает, молодым дворянам напрашиваться на службу, хотя и большой успех она имеет, только у вторых и третьих сыновей. И у девушек.

— Она нас закаляет. Я и сам это понимаю. Это нужно, — ответил Кэлло. — Когда мы отправились с принцем Аберфорком в Илурию, к горе Рашад, никто из нас не видел крови, даже крови разделанной коровы. И только поэтому вернулась только половина половины.

— Ну а сейчас то... смотри, как разрослись, — генерал пытался перевести тему или просто пытался приободрить.

— Зато мы все равно теряем лучших.

— Вспоминаешь форпост?

— Он самый.

— Там твой заместитель?

— Да Клор Филш. Мы с Рашада вместе вернулись. Теперь он не сможет ходить. Хотя это говорит мне он сам, а Клор хорош на шутки. Чего мне стоило только его приказ о назначении девушки командовать двумя взводами в погоне за храмовниками.

Это была не то, чтобы шутка. Кэлло даже не понимал зачем он это сделал. Решил так позлить или понимал, что скоро умрёт и жестоко пошутил, зная, что Кэлло уже не сможет его наказать. Это он узнает, только когда встретится с другом, но это будет не скоро.

— Ты думаешь, девушка не способна справиться с заданием? — спросил генерал охмелевшим голосом. На столе уже стояло три пустых кувшина, а в руках был четвёртый. Похоже, генерал даже и не знает о существовании кружки.

— Не знаю, мне кажется, она уже кормит волков или ещё пока кормит горцев, своим телом.

— Ты слишком суров, для своего возраста. Хотя в твои года моё имя уже было на устах, и я плечом к плечу сражался с отцом Аберфорка и лордом Хитом. Весёлые были деньки.

Теперь Кэлло осенило, как Брава попала в гвардию. Хит. Второе имя её отца. И она его носит. И оно скорей всего лежит в земле. Грустный вид генерала отбил мысль, рассказать ему о Браве. Неизвестно, как близко они с ним знакомы и как он все это воспримет.

— А по-другому у нас на севере нельзя, — ответил Кэлло и улыбнулся.

Глава 27

В небе светила яркая луна и почему-то выглядела она как-то не так. И вообще все смотрелось, как-то однобоко. Темнота, только, с одной стороны.

Рядом разговаривали. Тихо. Но шёпот все равно слышен. Интонация не из лучших. Разговоры вялые и выдавали удручённое состояние людей, сидевших где-то рядом.

Брава чувствовала себя сломанной. Она попыталась привстать, но руки её не слушались, а спина, будто деревянная и не хотела сгибаться. Брава открыла рот, чтобы заговорить, но вышел только хрип. Во рту было сухо, как в клумбе за домом отца, которую забросили и не хотели поливать.

— Ааа, — вторая попытка не увенчалась успехом, но её все равно услышали.

— Очнулась.

Рядом появилось лицо Бруна, такое же бородатое и с такими же старческими глазами.

— Госпожа, как вы себя чувствуете?

Брава, с трудом подняла руку и ощупала горло, желая сказать, что хочет пить.

— Воды, дайте воды, — лицо Бруна исчезло, а потом вновь появилось. К губам Бравы прикоснулось горлышко бурдюка. Живительная влага растеклась по губам и горлу. Брава закашляла, но продолжала жадно глотать, не обращая внимания на боль в горле.

— Что случилось? — спросила она хриплым голосом. — Что со мной?

Брава ощупала лицо. Правую сторону скрывала повязка, чёрствая, как засохший хлеб.

— Что случилось? — повторила она.

— Мы победили, — начал Брун, — мы надрали задницу рыцарям. И все благодаря вам госпожа. Вы истинная воительница, — Брун широко улыбнулся.

Брава ответила ему, как смогла. Повязка на лице скрыла улыбку.

— Начал с хорошего, — усмехнулась Брава. — И все-таки, что со мной?

— Вас ранили, — Брун погрустнел, будто хотел сказать о смерти её близкого родственника. — Лицо, вам рассекли лицо, но глаз не пострадал.

Лучше бы убили. Для Бравы потерять свою красоту — то же самое, что умереть. А чего она ждала, когда просилась на службу в гвардию. Славы, уважение мужчин и комплименты; признание отца и командование над отрядом; новые впечатление и страстную любовь командира. Да. Именно этого она ждала, но получила слишком мало и не того чего хотела. Слишком быстро её наградила судьба.

— Заживёт, не беспокойтесь госпожа. Шрам будет не заметен, — успокаивал Брун. — Самое главное не падайте духом.

— Врать, всё же плохо, получается, — добавила Брава.

— Если бы у нас был колдун или ведунья на худой конец, то...

— У нас их нет Брун. Забудь, — Брава заёрзала под покрывалом и со стоном, легла на бок, спиной к Бруну. — Много убитых?

— Полтора десятка потеряли, — ответил Брун.

— Расставь караулы на ночь, выдвинемся утром.

— Госпожа, вам надо отдохнуть, — сказал Брун, но Брава, ему уже не ответила.

Брава, не встала и утром. Болела голова, её рвало, а мышцы затекли, словно окаменели. Брун кормил её с выточенной из дерева ложкой, потому что руки Бравы дрожали. Она несколько раз срывалась и опрокидывала миску с едой. Потом долгое время молчала, после чего к ней снова возвращался Брун и чуть ли не силком давал ей еды. Под вечер стало лучше, и она наблюдала за гвардейцами, которые то и дело чистили доспехи. Иногда вставали, чтобы размяться и изваляться в грязи, а потом снова садились и чистили амуницию. За день они воспряли духом и на их лицах появились улыбки, что не могло не радовать Браву. Но она продолжала молчать и не разговаривать. Да никто и не горел желанием пообщаться с ней. Они сочувствовали и прекрасно понимали, что с ней случилось, и поэтому все считали, что лучше её оставить в покое.

Следующее утро улыбнулась Браве. Она встала самой первой, не считая сонного караула. Потянулась, как кошка, пока хрящи не стали издавать щелчки, а мышцы не заныли от боли. Брава осушила половину бурдюка, сходила до ручья, который на счастье гвардейцев протекал у них за спиной. Нашла лужу по шире и, не обращая внимания на холодную воду, уселась в неё. Тело пробрал холод, и кожа покрылась мурашками. Брава, с удовольствием помылась, сполоснула штаны, которые она испачкала из-за своей беспомощности и вернулась в маленький лагерь. Караульные встрепенулись, а Брава спокойно вешала вещи на ветки. Ветер обдувал голое тело и свежесть придавала новых сил, будто единение с природой, то, что помогло Браве встать на ноги.

— Смотрите не на меня, а наблюдайте за деревьями, — высказалась Брава.

Караульные виновато кивнули и отвернулись. Остальные гвардейцы мирно спали вокруг дымящихся костров, в которых вяло, колыхались огоньки, будто сами вот-вот и заснут. Брава отыскала свои вещи. Развернула мешок и вытащила свежую рубаху. Потом она натянула штаны и сапожки. В куче чищеных доспехов, она отыскала меч и вернулась к ручью.

Брава глубоко вздохнула и встала спиной к солнцу. Вытянула меч вперёд. Сталь блеснула.

'Начинай плавно, словно медленный танец. Делай широкие взмахи, пока твои мышцы не станут мягкими, как корабельные канаты от воды. Потом, когда внутри тебя перестанут хрустеть кости, ускоряй движения. Укол. Взмах. Укол. Взмах'.

Брава вспоминала слова отца и делала то, что он повторял в её голове. Шаг за шагом, она улучшала движения, сводя их к плавности и затирая все неровности. Мышцы горели, но все больше и больше слушались приказов, вспоминая все то, что когда-то заложил отец. Вскоре рубаха намокла. Со лба пот заливал глаз и щипал его, но Брава продолжала крутиться в танце. Она улыбалась, хотя это и приносило приступы боли.

Брава, в очередном пируете, провела атаку и воткнула меч в землю, словно там лежал сражённый противник. Враг будто ответил, и боль пронзила её лицо. Она совсем забыла о повязке на лице. Рука медленно до неё дотронулась. Пальцы нащупали шершавую ткань...

— Лучше пока не трогать, — Брава обернулась, около тонкого дерева стоял Брун. — Оставьте, пусть немного заживёт.

— Смешно звучит, — ответила Брава.

— Как вы себя чувствуете?

— Чувствовала себя лучше, пока не появился ты, — огрызнулась Брава и пошла в сторону лагеря.

Позади слышалось шуршание травы. Брун, как преданная собака следовал за ней и бормотал что-то под нос.

— Какие-нибудь новости есть? — спросила она.

— Рыцари стоят большим лагерем на юге, — ответил Брун.

Брава остановилась перед самым лагерем. Гвардейцы уже поднялись и тормошили костры, подкидывая в них поленья и пытаясь их разбудить. В воздухе запахло гарью и едой.

— На сколько большой?

— Ну, если вы думаете, чтобы на него напасть, то не получиться. Там несколько сотен рыцарей.

— Наших не видать?

— Нет, — коротко ответил Брун и прошёл к ближайшему костру.

Брава, пошла за ним.

— Как далеко они от нас?

— Достаточно, чтоб мы могли разжигать костры.

Значит далеко. Но Браву больше волновало, то, на сколько они впереди. Она не сможет одолеть их. Даже не сможет атаковать их обозы. Слишком мало людей. Но сможет обогнать их и найти Нарушителя первой.

— Если мы сейчас же выдвинемся — сможем их обогнать и оказаться впереди?

— Вы хотите оставить рыцарей у себя в тылу? — удивился Брун.

— Именно так, — Брава подняла ножны и вложила в них меч.

— Сможем, — кивнул Брун.

— Быстро всем есть и в путь! Будем бежать, пока не упадём! Всем одеть не полный защитный комплект! — прокричала Брава и взяла, подготовленную Бруном, тарелку.

Полное обмундирование теперь не сковывало движений и не натирало болезненные участки тела, но вместо этого, латы легли — тяжёлым грузом на спину. Гвардейцы не жаловались. Им было некогда. Они смотрели вперёд, в ожидании остановки или ещё одной драки. Победа над храмовниками оставила отпечаток. Теперь за Бравой бежали не сынки высокородных дворян, а доблестные войны.

Впереди показалась возвышенность. Брава перешла на шаг и подняла руку. Сжав кулак, она указала Бруну, чтоб он ушёл вперёд, а остальным приказала сесть и сложить копья. Послышались радостные вздохи, но никто не завалился на землю от усталости.

Брава восстанавливала дыхание и озиралась по сторонам. Тридцать пять гвардейцев цепочкой расположились за ней. Отец говорил, что командир должен всегда находиться в центре, но ей хотелось идти впереди. Она желала первой встретить врага. Этого хотел зуд под повязкой, который каждый удар сердца напоминал ей о ненависти и испорченной жизни.

Брун не заставил себя долго ждать. Он появился, с другой стороны. Запыхавшийся солдат остановился рядом с Бравой и встал на колено.

— Ни души. Горизонт чист. Можно отдохнуть и отправиться дальше. К вечеру нас скроют деревья, — доложил Брун.

Брава повернулась к остальным и приказала устроить привал. Теперь все гвардейцы просто попадали на землю. Они разлеглись на траве и дружно вздыхали, как стадо коров, устроившихся на лужайке. Сама Брава, не стала, падать на землю, а присела на задницу и скрестила под собой ноги. Брун расположился рядом и подтянул свой мешок. Он достал воду, тряпки и ломтики сушёного мяса, завёрнутые в листья.

— Как я соскучилась по нормальному столу, который накрывают в доме моего отца, — посетовала Брава.

Брун промолчал. Он развернул мясо и пододвинул к Браве. Она вместо этого взяла бурдюк с водой.

— Не хочу есть, — ответила она и глотнула прохладной воды. — Зачем ты няньчишься со мной?

— Нам нужен командир. Если вы погибните... сгинут и все остальные.

— Ясно, — и зачем Брава, об этом спросила.

— Ложитесь, — продолжил Брун.

— Чего?

— Ложитесь, мне нужно сменить повязку, — уточнил Брун.

— Не нужно.

— Нужно, иначе рана загноиться и...

— Ну да, рана загноится, а голову не отрубишь, чтоб спасти остальное, — Брава легла на спину.

Брун сполоснул руки и аккуратно притронулся к лицу. Грубые пальцы коснулись кожи. Повязка захрустела от засохшей крови. Защипало. Боль усилилась. Брава, не знала, как чувствуют люди, когда с них сдирают кожу, но сейчас ей показалось, что это происходит именно так. Брава заскрипела зубами. Боль становилась невыносимой, но она терпела. Брава боялась даже пискнуть. Она знала, что сейчас весь отряд наблюдает за ней. Именно сейчас нужно проявить мужество. Именно сейчас переломный момент. Она выдержит. Брава, не скажет ни слова, и её горло не выпустит ни звука.

— Терпите госпожа, ещё немного, — причитал Брун и продолжал ковыряться с лицом.

Боль, словно молния в пасмурном небе. Потом лицо обдул слабый ветерок и рана, будто вздохнула. Боль ушла, осталось только лёгкое пощипывание. Брава едва сдержалась, чтобы не потерять сознание. Внезапно вода маленькой струйкой полилась на щеку. Потом показалась тряпка, которая легла на половину лица. Брун медленно прижимал ткань, будто хотел отмыть пятно с дорогой вещи. Полилась ещё вода. Брун отжал тряпку и вытер лицо — грубо, надавливая, словно оттирал известь со стены.

— Так, рану отчистили, — пробормотал Брун.

Он хлопнул несколько раз тряпкой, сложил и наложил на лицо.

— Только не делай повязку толстой. Я хочу сражаться в шлеме, — Брава остановила Бруна, прежде чем он наложил повязку.

— Обзор в шлеме будет ещё хуже, — предупредил Брун.

— Ничего... ведь у меня есть ты.

Недолго отдохнув, Брава подняла отряд, и они направились в сторону леса, который рос узкой полоской вдоль высоких гор. Им предстояло пересечь зеленные холмы и редкие островки деревьев, растущих среди возвышенностей. Гвардейцы бежали цепочкой. Иногда прижимались к земле, если солдату, бегущему впереди, казалось какая-нибудь странность. Иногда меняли направление, когда нужно было обогнуть холм. А иногда останавливались, чтобы набрать воды в роднике. К вечеру, когда солнце клонилось к закату и тени стали длиннее, гвардейцы вступили в лесную прохладу. Их встретили ели, частые для этих мест. Отряд углубился на сто шагов, прежде чем Брава приказала остановиться на отдых.

— Костер не разжигать, четверых в караул, Брун пройдись вокруг, — долго не думая Брава раздала приказы.

Брун кивнул, сложил свои пожитки и взял только меч. Ему хватило нескольких шагов, чтоб скрыться в деревьях.

Брава проводила солдата взглядом, пока его не поглотила темнота леса, и принялась разбирать мешок. Она разложила доспехи, вытащила одежду, тряпки и остатки еды. Сперва она решила все-таки поесть. В рот полезли кусочки сушеного мяса — жёсткого и безвкусного. Зубы скрипели, а скулы сводило от напряжения. Брава продолжала жевать мясо и через силу глотать. Расправившись с говядиной, которая путешествовала в мешке с самого форпоста, Брава принялась за доспехи. Она сняла с себя оставшиеся стальные пластины и усердно начала их натирать, будто смазывала свою кожу маслом. Один из уставов королевской гвардии гласил — обмундирование должно всегда блестеть на солнце. Едва стоит пропустить царапину, и подлая ржавчина начнёт въедаться в железо. Брава ласкала латы, намасленной тряпкой, не пропуская ни один уголок. Она проходила края, крепко зажимая тряпку, так что между пальцев сочилось масло. Когда в каждой пластине Брава смогла видеть своё отражение, она перешла на меч. Брава покрутила в руке отцовский подарок и сделала пару движений. Потом положила его на колени и занялась чисткой. На лезвии виднелись отметины от старых зазубрин. Брава не помнила, откуда они, но догадывалась, что Брун и здесь постарался. Она не первый раз замечала, как он тайком ухаживал за её оружием. Брава улыбнулась и продолжила втирать масло.

— Госпожа сержант, как долго нам бежать, — к Браве обратился один из гвардейцев.

— Сколько надо, столько и будем бежать, — Брава решила не распыляться на ответ.

— А не лучше, нам соединится с подполковником и остальными отрядами? — видимо эти вопросы гвардейцев волновали больше всего.

— Не лучше, — Брава даже не поднимала головы, — у нас задание, и мы будем его выполнять. А если хотите, чтоб я его вам напомнила, то нам надо поймать одного человека, а именно Нарушителя.

— И что мы будем делать с ним, когда поймаем? — гвардейцы никак не унимались.

— Будем пробиваться к своим, — ответила Брава и вытянула в руке меч, проверяя его ровность.

Гвардейцы отстали. Они ушли в себя. Иногда перекидываясь короткими фразами или смешками, не забывая искоса поглядывать на Браву. Она замечала. Брава не упускала, ни одного движения. Будь, то шелохнулась травинка или вздохнул гвардеец.

Спустя некоторое время, вернулся Брун. Украдкой. Тихо. Он подкрался к Браве, так что она заметила его в последний момент. От него разило кислым запахом пота, а его дыхание сравнимо с ударами сердца, настолько оно частое.

— Госпожа... там...

— Храмовники? — спросила Брава, на что Брун покочал головой. — Горцы?

— Да... горцы.

— Сколько? — Брава взяла его за грудки. — Сколько?

— Человек десять... там, — Брун показал в сторону.

Брава отпустила его и подала ему бурдюк. Она встала перед гвардейцами и оглядела их оценивающим взглядам. Брава должна понять — перед ней всё ещё отряд королевской гвардии или уже сборище дворянских детей.

— Всем в полный комплект, — внезапно скомандовала она, — двадцать человек вместе со мной уходим вперёд, остальные берут все пожитки и отправляются за нами, чуть позже.

Гвардейцы поднялись сразу и зашевелились, как будто каждый знал, что и как делать. Первые два десятка, которые собрались, уже строем стояли и ждали Браву. Она надела шлем, закусив губу от боли и вышла вперёд.

— Там, — она махнула копьём, — неприятель. Их всего десять человек, но возможно и больше. Поэтому: приходим и убиваем. В живых оставляем только двоих. Здесь нет друзей, кроме нас самих. Вперёд.

Брава побежала и за ней затопали остальные. Они полусогнувшись. Цепочкой. В тени деревьев, двигались, как можно ближе к друг другу. Брава помнила, что внезапность, всегда может предрешить судьбу битвы. Она бежала и не оборачивалась. Брава доверяла слуху. По звукам она знала — бегут ли за ней остальные. Вскоре показался огонёк костра.

Вокруг костра, сидело с десяток горцев, одетых в хорошо выскобленные шкуры. Все с волосами до плеч и неряшливой бородой на лице. На коленях лежали боевые топоры, а в руках каждый держал по куску жирного мяса. Горцы шумно переговаривались и гоготали, над каждым сказанным словом. В стороне от них, привязанный к дереву, находился ещё один человек. Одежда на нём хорошего покроя и из гладкой кожи, не смотря на пятна крови и грязи. А голову незнакомца скрывал мешок.

Брава показала, двоим на неизвестного, и те согласно кивнули. Она надеялась, что они поняли.

Сжатый кулак вверх — сигнал к атаке.

— ААА!

Громкий крик гвардейцев сбил, столку горцев. Они сразу не поняли, что произошло и трое из них уже лежали с копьями в груди. Но оставались ещё семеро. Брава ворвалась в маленький лагерь одной из первых. Сначала она толкнула одного в сторону, другого сразу проткнула копьём, а третьего... Первым был Брун. Он проткнул горца мечом и вместе с ним завалился на землю. Брава от досады топнула, и ругнулась на Бруна. Она осмотрелась. Битва закончилась и, не успев толком начаться. Вокруг костра бродили гвардейцы и переворачивали трупы, выискивая живых. Сражение пережили только двое: горец и человек с мешком на голове.

— Сходите за остальными! Выставите караул! — кричала Брава, тыкая в каждого гвардейца. — Этого свяжите, а этого ко мне.

Брава вложила меч и аккуратно, будто пыталась взять что-то хрупкое, сняла шлем. К ней подвели пленника с мешком на голове, и один из гвардейцев ударил его в ногу. Связанный упал на колени. Брава сдёрнула с него мешок, и на неё уставился заплывший глаз тёмного цвета, как ночное небо, освещённое луной. Пленник залился лающим смехом и тут же получил в челюсть от Бруна.

— Хватит! — Брава оттолкнула Бруна.

Неизвестный сплюнул кровью и снова уставился на Браву.

— Ты кто? — спросила она.

— Я его видел, — сказал один из гвардейцев, — он был с тем, кого мы ищем.

— Кто ты? — повторила Брава. — Нет смысла молчать. Мы пришли помочь, по приказанию Кэлло Холина.

— Тот, который теперь служит королеве, — одноглазый сплюнул. Брава ударила его тыльной стороной ладони.

— Не стоит. Лучше говори.

Одноглазый сглотнул и вновь посмотрел Браву.

— Я Вартаз.

— Ты и вправду был в Форпосте вместе с Нарушителем?

— С графом Анаром Корсатом, — усмехнулся одноглазый.

Брава отвернулась и пошла к костру.

— Развяжите его и уберите трупы, — приказала Брава и уселась около костра. Рядом встал Брун, последнее время так редко отходивший от неё.

Гвардейцы, немного помешкав, развязали Вартаза и усадили его, напротив Бравы. Она достала бурдюк и бросила ему. Потом взяла у Бруна сухое мясо, и... она проследила за взглядом Вартаза. Он смотрел на кусок мяса горцев, которое они так и недоели. Вартаз ещё раз глотнул воды и выбрал мясо по жирнее. Он стряхнул с него грязь и впился зубами, по седой бороде побежали капли жира. Брава сглотнула и посмотрела на два сухих ломтика, а потом на ещё один кусок мяса на земле. Она хмыкнула и повторила за Вартазом. Мягкое и ещё тёплое мясо оказалось приятным на вкус.

— Ну, так, где остальные? — спросила Брава.

— Ушли дальше, я отстал, — Вартаз расправился с мясом, так быстро, будто не ел несколько дней. — Слишком много людей, облачённых в железо, гуляют в горах. Нам пришлось разделиться, а потом я последовал за ними и наткнулся на них, — Вартаз указал на кучу трупов в стороне.

— На сколько я понимаю ты сам горец? Рождён в этих горах?

— Ну а ты не северянка, хотя и родилась в землях снега, совсем не похожа на Вистфоркцев, — подметил Вартаз и подобрал ещё один кусок мяса.

— Далеко они ушли?

— Нет. Примерно в дне пути. На восток. Они уже рядом с Халапом.

— Ты поможешь нам их догнать? — спросила Брава, надеясь на понимание Вартаза.

— С какой кстати? Думаете, что вы чем-то отличаетесь от остальных, кто гоняется за Анаром? Ни черта подобного... вам всем нужна его шкура, — Вартаз, когда говорил, смотрел Браве прямо в глаз, свободный от повязки. Браве даже казалось, что гвардейцы, наблюдавшие со стороны, смеялись над двумя одноглазыми.

— Отличие только одно, нам его шкура нужна, для того чтобы она не попала в руки других. И у меня нет приказа, убить Анара, — ответила Брава, и она не лукавила. Лейтенант Филш понятно объяснил, что Нарушителя нужно доставить подполковнику.

Вартаз рассмеялся.

— Единственная возможность увести Анара от храмовников — доставить его в Халап. Вы не сможете его сопроводить до вашего командующего. Рыцари Храма наверняка перерезали путь. А ваши гвардейцы идут с юга, а мы находимся на севере. Посередине стоит армия чёрношлемников, — Вартаз казалось, читал мысли.

— Триста мечей — это не армия, — возразила Брава.

— Это не важно, потому что кроме рыцарей у Анара на хвосте — куча других ублюдков, жаждущих его смерти.

— И что ты можешь предложить?

— Найти Анара, если он вам так нужен, но не вести его обратно к Кэлло Холину, а сопроводить до Халапа. Там он будет в безопасности и не только он, а то, что он несёт с собой.

Брава поискала Бруна. Как только их глаза встретились, он понял, что нужно делать. Брун закинул на спину мешок и пошёл в сторону деревьев.

— Вернись к утру! — бросила напоследок Брава, и Брун потерялся в ночи.

Брава повернулась к Вартазу, а потом обратилась к своему заместителю.

— Берот, допросите пленника.

— Зачем? — место него спросил Вартаз. — Что он вам скажет? Я могу и сам рассказать. Что ты хочешь узнать прекрасная воительница?

Брава покраснела. Комплименты для неё редкость, особенно когда мужчина видел в ней воина. Только пришлось признать, что это последний комплимент.

— Так просто всё расскажешь, и не каких тайн? — поинтересовалась Брава.

Вартаз всех оглядел и улыбнулся.

— Вас три десятка и навряд ли кто-то вернётся обратно, — Вартаз покачал головой. — Вы наверно даже не понимаете, что здесь происходит.

Слова подействовали, словно магия — гвардейцы придвинулись ближе, и расселись вокруг Бравы и Вартаза.

— Война и только, — предположила Брава. Хотя сама сомневалась, что здесь всё просто.

— Война? — Вартаз рассмеялся. — Здесь всё намного хуже. Представьте несколько быстрых рек, встречаются в одном месте... вот, вот что здесь происходит. Подумайте, зачем Анар или Нарушитель Клятвы, как вам больше нравится, так нужен всем. Королеве Динарии, Кэлло Холину... и нет, это не одно и тоже, у каждого, свои намерения. Орден храма, расплодился в горах. Горцы, снующие туда-сюда. И множество наёмников, о которых мы даже незнаем, а они здесь. Им всем нужен Верный крови... Да, да. Вы узнали название меча — оружие вашего умершего принца. А знаете, в чьи руки клинок не должен попасть, по мнению всего этого отрепья. Меч в руки, не должна взять дочь принца Аберфорка, которая сейчас в горах, куда и направляется Анар...

— Подожди, подожди. Это всё слухи, — начала Брава. — Ребёнка нет. Он не мог родиться. Просто времени не хватило бы. Если только принцесса Илена не прожила ещё несколько месяцев, но Кэлло Холин сам видел её смерть.

— Хотел бы обозвать вашего командира лжецом, но он и на самом деле видел её смерть, как и рождение ребёнка.

Браву бросило в холодный пот. Этого не может быть. Как ребёнок появился на свет. Всё казалось большим обманом.

— Сомневаешься? Я тоже удивился, когда мне сказали. Ребёнок родился при помощи магии, вот и весь фокус. А бывший командир гвардии — капитан Олден и бывшая служанка принцессы Илены — Айза, спрятали его. И видимо не так хорошо. А ваш командир об этом всё знал, хотя я и понимаю зачем, он всё скрыл — ребёнок нужен всем и не живым.

На лицах гвардейцев появился ужас. Все они слышали слухи о дочери Абера, но сейчас всё подтвердилось. Они переглядывались и перешёптывались, как маленькие дети не понимающие, что происходит.

— Зачем тогда подполковнику Холину, Анар?

— Наверно, Кэлло считает, что в горах нет никакого ребёнка, и меч несут в руки врагу, — предположил Вартаз.

— Врагу, а кто он есть враг? — Брава не могла разобраться — кто друг, а кто враг. Кому служить?

— Враги все те, кто против дочери принца Аберфорка. Вспомни клятву, которую вы давали.

'Я присягаю на верность королевской гвардии и клянусь встать под знамёна наследника Вистфорка, по первому призыву'. Простые слова, но с глубоким смыслом. Брава поняла, почему перед тем, как отправиться в расположение королевской гвардии она приклоняла колено перед королевой Динарии, а после прибытия, подполковник Холин приказывал произнести клятву уже перед знаменем. Он знал, что когда-нибудь гвардии придётся пойти против королевы, защищая истинного наследника. Ложь во спасение или соблюдение своих интересов и предательство. Ещё не много и Браву расколет на двое. С одной стороны, честь и верность, а с другой уважение к командиру.

— А ты кому служишь? — спросила Брава.

— Я служу крови Форков. Я когда-то дал клятву принцу Аберфорку, как и мой командир Калька. И теперь пока жива кровь, жив и я.

— А кому служит Анар?

— Кому, кому... наследнице. Ведь он давал клятву принцессе Илене, — объяснил Вартаз. — Поверь мне, если бы сейчас с нами был ваш командир и выслушал меня, то он согласился бы с тем, что нам надо доставить меч наследнице в Халап.

'Когда перед тобой встанет сложный выбор, всегда выбирай тот, который даст больше всего ответов. Ведь если ты поступишь иначе, то тебе придётся искать правду, и ты вернёшься на тот путь, который оставила'.

Знал бы отец, что выбор настолько сложен.

— Нет, пути назад, — Вартаз чуть наклонился, — утром вернётся твой разведчик и скажет, что там, — он показал в сторону деревьев, — вас ждут храмовники и ваши тела, — Вартаз обвёл пальцем гвардейцев, — ждут деревянные кресты.

Перед глазами Бравы, сразу же всплыл образ высокого креста, на котором в лучах солнца висел лейтенант Филш.

— Берот, — встал один тех гвардейцев, кто не уснул от усталости. — Отдыхайте. Утром мы отправляемся дальше, нужно опередить рыцарей.

— Вы поверите этому горцу, — запротестовал Берот.

— У нас нет выбора, — ответила Брава.

Утром Браву разбудил Брун — обязанность досталась ему со всеми остальными. Хотя она его об этом не просила, а иногда даже ругала, он всё равно продолжал выполнять их.

— Госпожа, солнце уже поднялось, — он тряс её за плечо.

Брава резко вскочила, и первым делом нашла Вартаза. Тот храпел под меховым плащом, который забрал у мёртвых земляков. Потом она выдохнула и села на свою импровизированную кровать.

— Когда вернулся? — спросила она помятого Бруна.

— Я смог выспаться, госпожа, если вы об этом, — ответил Брун. — У нас беда госпожа, — внезапно добавил он.

— Храмовники засуетились, отрезали нам путь?

Глаза Бруна широко раскрылись в недоумении.

— Говори, давай, — фыркнула Брава и принялась раскладывать доспехи.

— Около сотни всадников, проскакали в сторону гор, к подножным лесам. Оттуда они попадут в долину и перекроют путь Нарушителю в Халап. Остальные, видимо, стоят лагерем позади нас, и мы не сможем соединиться с подполковником Холином.

— А нам и не надо, мы пойдём вперёд, за Анаром, а потом в Халап, — ответила Брава, не поднимая головы.

— Дорога в Халап лежит через долину и там, раньше, чем через день, будут храмовники, — возразил Брун, наверное, первый раз за все время.

— Значит, будем прорываться, — ответила Брава.

— Мы не осилим отряд в сотню всадников, тем более в ровном поле — это самоубийство, — Брун не хотел так просто сдаваться.

— Нам надо найти Анара и прорваться в Халап! Даже если мы все погибнем — это приказ! — разгневалась Брава. От крика, проснулись остальные, только Вартаз, что-то проворчал и перевернулся на другой бок.

— Простите, госпожа, — Брун поклонился и ушёл.

— Что же вы кричите на своих подчинённых, — спросил Вартаз, вылезая из-под трофейного плаща.

— Не твоё дело, горец, — огрызнулась Брава и обратно уселась возле костра. — Принимаем пищу, собираемся и уходим! — выкрикнула она и уставилась в догорающий огонь.

Брун в чём-то прав — это самоубийство. Храмовников в три раза больше, и они верхом на конях. Попробовать пройти не заметно... втроём или вчетвером, возможно, но не провести три десятка людей через открытую местность.

— Если только...

Брава обратила внимание, на Вартаза, который копошился среди мёртвых тел и подбирал одежду. Она вскочила и подошла к куче трупов.

— Снимите всю одежду с мертвецов. Мы возьмём вещи с собой.

Глава 28

Клинок повернулся, и в груди хрустнула кость. Потом широкая сталь покинула тело и блеснула на солнце. С кончика меча, капала кровь, маленькими и густыми каплями.

Поле напоминало стол в замке, после долгого ночного веселья. Только место грязных тарелок, разбитых кружок и опрокинутых кувшинов, валялись трупы людей. На зелёной траве, разлилась кровь, как вино на скатерти.

Адар подозвал рыцаря, махнув латной перчаткой. Закованный в серые доспехи храмовник, пятью прыжками, дабы не ступить на мёртвые тела, добрался до Адара.

— Сэр? — полированное железо измазано кровью и грязью, а сам рыцарь тяжело дышал, после долгого боя.

— Потери?

С одной стороны — битва и вкус крови приносили Адару наслаждение. Он вновь чувствовал себя молодым и хозяином мира. Адар возвращался в прошлое, где он носил ещё голубые доспехи и слыл первым мечом Илурии. Воспоминания нежно щекотали его душу. Но, как и любая битва — драка с равным противником, всегда забирала силы. И теперь его могучее тело едва держало тяжёлые латы, и на долгие слова сил не хватало.

— Пять мечей пали сир, — без лишних объяснений ответил рыцарь.

Пять добрых друзей ордена. Пять друзей Адара. Он терял их каждый шаг, который он делал по землям этих гор. Цена увеличилась на столько, сколько раз солнце поднялось за время их пути. А ведь они верили ему, и пошли за своим командиром. Предали короля и илурский народ. Кто все они? Предатели или создатели нового мира? Верующие или спасители народа людского?

— У вас все хорошо? — спросил все ещё стоявший рядом рыцарь.

— Да, свободен, — запоздало ответил Адар.

На Адара все чаще и чаще, стали наплывать воспоминания и бессвязные мысли, будто душа раскололась надвое и обе части все время спорят друг с другом. Противоречия внутри, иногда доводят до сумасшествия. Иногда они просто не дают спать, а иногда вызывают приступы ярости и безразличия. Адар частенько, тайком, молился судьбе, чтоб она вызвала его на суд и мучения прекратились. Но она предательски молчала — мстила за его поступок.

Адар вернулся на поле. Рыцарь уже убежал к остальным. Они разбили не большой лагерь на возвышенности, вместе с чёрноплащниками. Все перемешались. Чёрное с серым, как сажа, втоптанная в грязь. Не все защищены от уныния.

Стук копыт. С низины поднимался всадник. Чёрный храмовник, скакал в одиночестве. Он, пронеся мимо Адара и остановился, только у подножья холма. Рыцарь спрыгнул с коня и быстро забрался наверх. Его встретил их командир, в красном оборванном плаще.

Адара уже ждали. На середине холма разбили шатёр, в цвета ордена. Внутри вокруг наспех собранного стола сидели три храмовника. Все, как близнецы, только у одного плащ другого цвета. Они проследили за Адаром. Они наблюдали, как он садился, как положил могучие руки на стол. Они все посмотрели ему в глаза. Адар жестом предложил им рассказывать. Храмовники на мгновенье замерли и кивнули друг другу. В шатре, только Адар сидел без шлема, остальные не снимали доспех без особого повода. Здесь нет оруженосцев.

— Сэр Адар, как ваши рыцари? Душою? — спросил красноплащник.

— Они с нами командор, — ответил Адар.

— Это хорошо, сейчас их вера нужна, как никогда раньше.

Нужна не их вера. Нужны их мечи.

— Вера моих рыцарей непоколебима, — твёрдо добавил Адар.

— А твоя? Я чувствую в тебе сомнения.

— Я верен ордену, и я сделаю всё, чтобы исполнить свой долг.

— И потому мы даём тебе власть, — красноплащник хлопнул в ладоши.

В палатку вошли два рыцаря и внесли деревянный сундук, обитый железом. Храмовники опустили его рядом со столом и удалились. Рыцарь, стоявший за командором, обошёл присутствующих, встал на колено и откинул крышку сундука. На полированном железе красовался белый крест.

— Это..., — Адар сглотнул, он не верил своим глазам. В сундуке лежали черные доспехи, то, о чём он мечтал уже целый год.

— Они твои, — командор указал в сторону доспех, — ты заслужил.

Адар поднялся и склонил голову, так, что подбородок коснулся холодного железа на груди.

— Я очень признателен, — сказал Адар. Сейчас он как никогда искренен. Повышение, как глоток свежего воздуха.

— Хватит. Садись. Полно тебе, ты по праву заслужил их, — заговорил командор, — примеришь позже. Сейчас у нас есть более важные вопросы.

Адар ещё раз взглянул на доспехи, словно боясь, что их заберут, потом посмотрел каждому храмовнику в глаза и, кивнув, сел обратно на стул.

— Как вы уже все видели, вернулся один из всадников передового отряда, — начал командор. — Он рассказал, что его отряд наскочил на гвардейцев у границ леса. И наше звено разбили. Все тридцать конных рыцарей были убиты.

— Откуда у нас в тылу появились гвардейцы королевы? — полюбопытствовал Адар.

— Скорей всего они из форпоста, который мы сожгли... или нет. Возможно, в крепость подоспело подкрепление и сейчас наступает нам на пятки.

— Сколько их? Сотня, две? — Адар был уверен, что две, черноплащников так просто не разбить.

— Пол... полсотни гвардейцев под командованием девки! — командор ударил по столу. — И сейчас они идут следом за нами и подчищают все наши обозы и режут пути снабжения! У нас пол войска без коней! Тут ещё эти проклятые ведьмы магистра, свалились нам на голову! И это ещё не все! Со стороны юга нам наперерез движутся основные силы гвардейцев — три сотни! — он ещё раз врезал по столу. — А впереди... через каждый шаг нам будут попадаться горцы и под своё улюлюканье будут задерживать нас, как осенняя грязь держит повозки на дорогах! И это ещё не всё! — командор не успокаивался и продолжал кричать и бить по столу. — Нарушитель в это время, вместе с мечом дойдёт до Халапа и спрячется за стенами крепости, а когда туда доберёмся и мы... там уже будет стоять пол Самарии! И девочка попадёт не в те руки.

— Но как о ней все узнали? — спросил Адар. Ведь он сам даже не верил в то, что дочь принцессы Илены вообще существует. И сейчас командор раскрыл карты. Анар им не нужен, им нужен меч и девочка.

— Это плутовка, начала играть по своим правилам, а нас пригласила, чтобы отвести глаза. Чтобы занять остальных, дракой с нами, — командор говорил спокойней, но стоял на ногах, опиравшись руками в стол и заставляя его скрипеть.

Весь замысел храмовников стоял под вопросом. Положение на столько шаткое, что даже дополнительные силы, введённые в Самарию, не помогут, если в корне не переломить ситуацию. Их окружают со всех сторон. Конечно, свободны горы, но там наверняка сидят в каждой расщелине горцы, которым совершено без разницы кого резать. Сегодня они это доказали, напав утром на превосходящий по численности отряд рыцарей. Бестолковое стадо дикарей, обёрнутых в шкуры, место доспех.

— Что у нас по численности? — черные доспехи сделали своё дело. Адар признал. Ему хотелось выправить ситуацию и прижать Анара. В первую очередь его.

— Сейчас в предгорье и в самих горах триста пятьдесят мечей. Здесь в лагере двести рыцарей, — на удивление подробно ответил командор.

— Мы можем что-нибудь противопоставить ведьмам? — это самое главное, по мнению Адара. Он мог сражаться против гвардейцев, горцев или других рыцарей, но магия — совершенно другая история. Её он боялся. Быть заживо сожжённым огнём в своих доспехах — сон, который мучает уже целый год, как только он узнал о смерти принцессы Илены. Теперь, страх перед волшебством, ходил за ним словно тень в солнечный день.

— Ими есть, кому заняться, — глаза храмовника сверкнули белым огоньком. — Они сгорят в пламени Всевышнего.

Адар совсем забыл про Всевышнего, чьё имя воспевают храмы ордена, и чьи заветы они соблюдают. Если одеваешь чёрное, то ты должен верить во Всевышнего, ибо он даёт силу. Но Адар не собирался укрывать спину красным плащом, дающим магическую силу и требующую полное поклонение. Хватит и черных доспех — достаточно, чтобы держать своё слово.

— В любом случае Нарушитель не ушёл далеко, — озвучил мысли Адар. — Он где-нибудь в лесах. В ущельях, коих много в этих местах. Прячется и зализывает раны. Нужно отправить вперёд конный отряд и перерезать путь в Халап, пока это не сделали гвардейцы. Если они перекроют нам дорогу, то Анар Корсат уйдёт. Остальные свободные рыцари выйдут навстречу королевским гвардейцам Динарии и разберутся с ними. Кто сейчас командует ими?

— Некий Кэлло Холин, — ответил голос позади Адара.

Резко похолодало, будто рядом вывалили гору снега или упал кусок ледника с горы. В палатку вошёл ещё один храмовник. Спину накрывал белый плащ — источник резкого похолодания. Он прошёл дальше и ему уступил место один из черноплащников. Этого рыцаря, Адар видел впервые. Хотя все храмовники похожи друг на друга, от этого веяло холодом. Взгляд рыцаря заставил Адара нервничать.

— Подполковник Кэлло Холин, сын лорда Кэллторна. Во главе гвардии уже больше года. И делает весьма неплохие успехи. Если я не ошибаюсь, именно его люди уничтожили целое конное звено. У Холина пятьсот копий и триста из них будут в скором времени здесь. Они все закалены в боях с горцами. Все до одного любят своего командира и службу королеве. Это не простые солдаты или наёмники. У них лучшее оружия, лошади и доспехи. Они дисциплинированы, обучены. Они сражаются не ради денег...

Белоплащник замолчал. Он оглядел присутствующих. Потом снял шлем и поставил на стол. На плечи упала копна светлых волос. Прямоугольное лицо заканчивалось острым подбородком.

— ...сражаются ради чести и имён, которые они носят, — закончил рассказ храмовник.

Новый гость испугал Адара. Хватало красноплащников. Теперь ещё и этот, который много чего знает и с уважением относится к врагам — настораживает. По-видимому, командование переходит в другие руки.

— Сэр Адар Амат, вы должны знать Кэлло Холина. Он когда-то вместе с принцем Аберфорком и принцессой Иленой учувствовал в походе к горе Рашад.

— Тогда командиром гвардейцев был капитан Олден и рядовых гвардейцев я не знал. Тем более к походу я присоединился в самом конце, когда они уже сражались за гору...

— Точнее вы просидели в клетке. Если мне не изменяет память, вы подняли руку на саму принцессу, — напомнил белоплащник.

Внутри разбушевался гнев. Он просился на свободу. Он хотел размазать этого храмовника по земле. Белоплащник напомнил то, что Адар так старался забыть. Вырезать ту часть истории, из-за которой мучили кошмары. Все эти имена, прочно засевшие в его голове. И если Анара он ещё мог поймать и убить, то принцесса Илена прочно засела внутри и никак не хотела уходить. Тем более второй раз её смерти не видать.

— Вы правы, память у вас и в самом деле хорошая, — усмехнулся Адар.

— Давайте оставим прошлое в покое и поговорим о настоящем, — вмешался в разговор красноплащник. — У нас сейчас не завидное положение. Сэр Адар предлагает незамедлительно отправить конный отряд наперерез Нарушителю, пока он не подошёл слишком близко к Халапу.

— Сколько он хочет отправить? — спросил белоплащник.

— Отправим сто всадников... моих рыцарей, естественно во главе со мной, — ответил Адар.

— Три звена? Вы хотите отдать ему почти всех лошадей? — запротестовал белоплащник. — Вы хотите, чтобы мы встретили гвардейцев пешком?

— Магистр, это единственное решение, — к удивлению, Адара красноплащник встал на его сторону. — Нужно действовать быстро.

Вот он кто — магистр. Старшее звание в ордене Храма. Хотя Адар и сам магистр, но только в своём замке и среди своих подчинённых — ничто для черных храмовников.

— Магистр, вы привели подкрепление, сколько у вас лошадей? — продолжал наседать командор.

— Сто лошадей. Восемьдесят человек.

Прекрасно. Ещё пополнение. Но если они не поймают Анара, то все бесполезно.

— Значит, если я заберу сотню лошадей, у вас останется ещё столько же, а может и больше, — предположил Адар.

— Хорошо, решение за вами, — согласился магистр. — Меня отправили сюда, чтоб я разобрался в первую очередь с ведьмами. Остальное не моя забота. Но вы должны понимать, что, если вы проиграете, и ваши мечи падут на землю, я и мои люди останемся без защиты.

— Мы все понимаем магистр, но наша первоочередная цель — Нарушитель клятвы, — сказал командор.

— Сэр Адар, можете отправляться, — магистр взглянул на Адара серыми глазами, — достаньте Нарушителя и приведите его ко мне, не забудьте взять с собой нескольких людей, которые прибыли со мной. — Магистр повернулся к красноплащнику. — Командор, а нам предстоит принять на себя основной удар. Выловим ведьм и расправимся с гвардейцами. Все свободны.

Адар поднял сундук, взвалил на плечо и вышел из шатра. Он почувствовал долгожданное облегчение, хотя его ноша и заставляла подгибаться ноги. Адар втянул свежий воздух и с улыбкой отправился к своим людям. За то время, что Адар провёл в шатре, лагерь расширился. Вновь прибывшие храмовники разгружали повозки с провизией и ставили платки. По всему лагерю развивались прямоугольные знамёна храма — белый крест на чёрном фоне. Прямоугольная хоругвь в золотой окантовке.

Адар вернулся в стан своего лагеря и не узнал людей. Все его рыцари облачались в черные доспехи. На лицах сияли улыбки. Они смеялись. Бросали друг в друга старые серые латы, как маленькие дети кидались деревянными игрушками.

Адар остановился и скинул с плеча сундук. Внутри брякнуло железо.

— Сэр, — рядом появился рыцарь с широкой улыбкой, — нам принесли новые доспехи. Я говорил, чтобы все дождались вас, но они так радовались и...

— Молодцы. Они заслужили, — ответил Адар и улыбнулся. — Передай всем, что через пол стражи мы отправляемся и пошли людей за лошадьми. Сто человек должны сеть на коней.

— Сэр, куда мы отправимся?

— В горы, мой милый друг, в горы...

Глава 29

— Ты точно уверен, что мы идём правильно?

Хэлл плелась впереди, пиная шишки и поджигая их. Огненные шарики падали в траву и тут же тухли, испуская белый дым. Редкие деревья пропускали тёплый ветер и за долгое время, Анар перестал мёрзнуть.

— Ты же идёшь впереди, мы следуем только за тобой, — ответил Анар и рассмеялся, а потом обернулся к Раду.

Паломник тоже улыбался и щурился от лучей, которые просачивались сквозь жидкую листву. Всю дорогу он шёл последним и молчал. А на каждое обращение Анар, отвечал улыбкой.

— Тогда мы точно потерялись, я хорошо готовлю, лечу. И из меня отменная шлюха, но никак не провожатый.

Анар снова рассмеялся и опять повернулся к Раду. Его как всегда встретила улыбка.

— Сталкивался только с твоим лечением и стряпней. Лечить ты в правду умеешь, но готовить, увы, — Анар развёл руками. — А вот по поводу любовных утех сказать ничего не могу. Хотя при первой нашей встречи, у тебя не было и медяка, а значит и шлюха из тебя так себе.

— Ха-ха-ха, очень смешно Анар, — парировала Хэлл. — Тебе-то меня оценить не получилось. Да и наверно не получится. Я думаю, свои яйца ты потерял ещё в Илурии.

Хэлл всегда пыталась уколоть Анара и делала это искусно, будто тренировалась над дерзким языком ежедневно. Увидеть спокойную Хэлл не язвящую и с хорошим поведением — редкость, как распустившиеся цветы в зимних садах Вистфорка. Но по рассказам купцов, бывавших в заснеженном царстве северян, такое случалось.

— Хэлл, тебе не вывести меня из себя, даже не надейся, — усмехнулся Анар.

Хэлл повернулась и бросила горящую шишку. Анар успел выхватить меч, и шишка разлетелась на две обугленные части.

— Идёшь на поправку, — фыркнула Хэлл и пошла дальше.

Ведьма, всё время пути, после того, как они провели три дня в беспамятстве, поила лечебным зельем. Горькое на вкус и вызывающее тошноту. Досталось даже Раду. Зелье, по обещанию Хэлл, должно было помочь выздороветь и набраться сил, что и случилось.

Они медленно поднимались по склону, который уходил вверх и обещал им трудный подъем. Анар предлагал, обойти маленькую гору, но Хэлл настояла, что будет глупо идти через низину. Анар по обычаю не стал спорить и согласился на подъём. Гора давалась тяжело, и они поднимались уже два дня, не считая времени на обсуждения дальнейшего пути.

— Интересно, сколько ещё до Халапа? — Анар никого не спрашивал, но хотел, чтоб кто-нибудь на него ответил.

— Надо кого-нибудь поймать и выпытать правду, — откликнулась Хэлл.

Ведьма с бойкостью поднималась вверх и, если бы не Анар с Радом, казалось, она давно уже была бы на вершине горы. Её новая одежда, точнее она старая и ношенная. Потёртые штаны и куртка из плохо обработанной шкуры, ей достались от мертвецов, взамен изодранного платья, которое ужасно на ней смотрелось.

— Хэлл, а тебе идёт горная одежда, — Анару хотелось поговорить, но он всегда получал колкий ответ от ведьмы. Ему приходилось долго подбирать ключики, чтобы отпереть именно ту дверь, за которой пряталась добрая Хэлл. Ему хотелось поболтать по душам, как это делал с Радом.

— Ага, спасибо. Но это всё, что ты от меня услышишь.

— А зачем ты тащишь с собой старое рваное платье, хочешь предстать в нём перед наследницей?

— Нет. Я боюсь, что нашего глупого мальчика опять ранят и мне не чем будет перевязывать рану. А ещё в платье твоё письмо, которое ты должен передать наследнице вместе с мечом, который ты кстати потерял.

Анар протянул руку за спину и нащупал Верный крови. Потом вздохнул и покачал головой.

— Ха, поверил, — остановившись, ведьма засмеялась и похлопала в ладоши, как маленькая девочка.

— Я, честно говоря, уже и забыл про письмо. Оно хоть в нормальном состоянии? А то, как бы не пришлось, звать толкователя, — сказал Анар.

— Не боись, я его давно промаслила. Каждая буква сохранится, как в библиотеке, — Хэлл стянула со спины мешок и сунула в него руку. Появился конверт, который заблестел на солнце. — Видишь, как новый, — Хэлл помахала им перед лицом. — Сейчас мы его уберём в другое, более надёжное место, — она сложила его вдвое и сунула в штаны.

— Я не думаю, что там у тебя надёжное место, — усмехнулся Анар.

— А ты не думай, — фыркнула Хэлл и развернулась, закинув мешок обратно на спину. — Просто верь мне.

Они продолжали подниматься в гору. Склон становился более крутым, и усталость всё больше напоминала о себе. Сама возвышенность походила больше на маленькую кучку среди остальных гор-исполинов, но и этого достаточно, чтоб хорошенько измотать Анара. Местами на земле встречались каменные проплешины, как сыпь на коже больного человека. Анару приходилось их обходить стороной, дабы не переломать себе ноги. Несколько парезов он уже получил, и ворчащая Хэлл их залечила, пророча ему, скорый перелом кости. И тогда она точно его бросит.

Анар отвечал смешками и оборачивался к Раду, будто искал поддержки. На что паломник лишь двигал уголками губ и хмыкал. Подъём продолжался, пока Рад не остановился, и Анар прочёл на его лице обеспокоенность. Такое выражение Анар видел только однажды, когда они сидели в подземелье форпоста и крепость атаковали храмовники.

— Хэлл, — Анар позвал ведьму.

— Чего там ещё?

— Здесь есть кто-то ещё, — место неё ответил Рад.

Анар медленно обнажил меч и, не поворачивая головы, оглядел ближайшие деревья.

— Да наш друг просто кладезь сюрпризов, — усмехнулась Хэлл. — Черт...

Свистнула стрела и в плече ведьмы застрял арбалетный болт с черным оперением. Анар в несколько шагов допрыгнул до ведьмы и следующий болт, со звоном отскочил от стали.

— Черт! — Хэлл схватилась за плечо и в тот же миг, с другой стороны в неё ударила молния. Хэлл попыталась выставить щит, но он разлетелся на мерцающие осколки, и ведьма отлетела в сторону.

— Рад! Прикрой её! — закричал Анар и бросил свой мешок и встал в стойку, закрывая собой Хэлл.

Хлопок и теперь послышался голос Рада. Паломник кувырком катился вниз по склону, пока его не остановило дерево. Над Хэлл навис однорукий человек в чёрном одеянии. Анар метнулся к нему, но тот уже, как подброшенная веточка взмыл вверх. Хэлл стояла, а на одной руке светилась перчатка.

— Что за ублюдок! — крикнула она и в ближайшие кусты, полетел мерцающий кулак размером с голову лошади. Куст разлетелся, оставив после себя не большую ямку. — Давай, выползайте! Тёмные плащи достали нас! — кричала Хэлл и, придерживая плечо, из которого торчала короткая стрела.

Анар приблизился к ней и прижался спиной. Он вытянул меч и наводил его на все деревья, будто за ними кто-то прятался.

— Рад! Ты живой! — крикнул Анар, продолжая наблюдать за лесом.

— Повелитель хранит меня!

— А вот меня что-то не очень, хоть у меня и болтается на шее его безделушка! — закричала Хэлл, а потом застонала. — Анар мне нужно время, чтобы вытащить стрелу и залечить рану, — на ухо прошептала Хэлл.

— Я здесь и следующая стрела моя, — ответил Анар.

— Была бы я благородной дамой, то растаяла после твоих слов, а вечером уже бы грела тебе постель. Но, увы, я не такая, — стон повторился.

— Вытащила? — спросил Анар. — Рад спрячься за деревом!

— Ты говоришь этому детине спрятаться? Да он сильнее всех нас вместе взятых. Бейся, чёртов фанатик! Молись, уже начинай!

— Ты вытащила стрелу? — повторил вопрос Анар.

— Я клятву! Я не нарушу её! — прокричал Рад, выглядывая из-за дерева.

— Ты чёртов идиот! Ты уже нарушил её! Зайдёт солнце, и замолишь свои грехи! — Хэлл не собиралась успокаиваться.

— Вытаскивай быстрее стрелу, нам надо бежать, пока меня и на самом деле не нашла следующая стрела, — процедил сквозь зубы Анар.

Хэлл застонала.

— Это конец, — тихо ответила ведьма.

— Что там у тебя? — Анар нервно поглядывал по сторонам, не забывая присматривать за лежачим безруким человеком в чёрном.

— Стрела... жжёт. Она... белое золото... чёрт, — со стоном сказала Хэлл.

— Ты не металл разглядывай, а стрелу вытаскивай.

— Ты идиот? Это белое золото, оно блокирует магию... я не могу сконцентрировать силы в перчатках. Металл глушит магию, — Хэлл прижалась к Анару. — Я беззащитна, Анар. Я не чувствую сил, — голос ведьмы дрожал.

— Ты что с ума сходишь? Что с тобой?

Анар не понимал, что происходит. Голос ведьмы выдавал страх...

— Ты не понимаешь... всё пропало...

Хэлл не договорила, из леса вышло пять фигур, в черных плащах.

— Рад! Начинай молиться! — теперь уже закричал Анар. Он, конечно, мог бы справиться с пятью воинами, но не с Тёмными плащами. Они остановились в нескольких шагах и выстроились полукругом. Один из них держал заряженный арбалет, а остальные стояли с опущенными руками, которые прикрывали длинные черные рукава. Ни намёка на оружие — на волнистые кинжалы, которые он когда-то видел ночью у деревни.

— Анар, не беспокойся, — это всего лишь я, — из-за спин неизвестных, вышел человек со шрамом на лице. — У ведьмы началась агония.

— Дакхар, — Анар узнал это лицо, но меч не отпустил. — Я чего-то не понимаю...

— Извини, что так встречаю, но по-другому нельзя, — Дакхар поднял руку и указал на Анара. — Эта ведьма не та за кого себя выдаёт. Не стоит её защищать.

— Не тебе мне приказывать.

— Я тебе не приказываю. Я защищаю тебя и меч, который ты должен доставить по назначению, — Дакхар не двигался, он лишь стоял чуть впереди остальных. — Она подослана, нашими врагами.

— Это Хэлл, и она не единожды спасала мою жизнь. Рисковала собой ради меча и общего дела.

— Единственное, что она делала — колдовала в твоей голове, — Дакхар поднял руки к голове и показал, как она это делала, не забыв улыбнуться. — Магистр Леин послала её.

— Знакомое имя. Что-то она много кого за мной посылала. Только вот Хэлл ударила по рукам Четырём мастям.

Улыбка на безобразном лице Дакхара исчезла. Он посмотрел на арбалетчика, и тот опустил оружие. Дакхар шагнул вперёд.

— Четыре масти говоришь?

— Да, да... все в таких же одеяниях, как и вы... вы, что у одного портного одеваетесь? — Анар шутил, но оставался безмятежным. Ему не до смеха. Позади него стояла дрожащая Хэлл, и Анар боялся даже взглянуть на неё. Всё это напряжение можно снять только шуткой... по крайней мере, он так считал.

— Надеюсь, им не удалось взять то, что ты хранишь?

— Нет. Хэлл, которую вы подстрелили, не дала им этого сделать... да и лес полон храмовников. Видимо ведьмам не особенно до нас, — предположил Анар.

— Ты уверен в своих суждениях? — глаза с красноватым оттенком блеснули.

Наёмник и так официозно говорит. Король Далай недаром держит убийцу рядом. Именно убийца. Анар не сомневался, что нож человек со шрамом, испробовал множество людей.

— Это не имеет значения. Я всё равно не дам её убить, — Анар приготовился: сердце застучало сильнее, а ладони стали влажными. Он краем глаза посмотрел на Рада, который уже вышел из-за дерева. Анару требовалась хоть какая-нибудь помощь, но он знал по себе, что такое нарушить клятву. Рад не должен вмешиваться, хотя и паломник уже осквернил данные собой слова. — Дакхар, ты можешь поверить мне и дать закончить дело, но, если ты примешь другое решение — мой меч успеет испить твоей крови.

— Я не сомневаюсь Анар, — лицо Дакхара исказила улыбка. — Вытаскивай стрелу, пока она с ума не сошла.

Анар обернулся к Хэлл. Она держалась за стрелу. Её глаза бегали в разные стороны, а на грязном лбу выступил пот. Хэлл часто дышала, а из её горла вырывались редкие стоны.

— Хэлл, — Анар обнял её и аккуратно положил на землю.

— Ведьму надо держать... её руки, — сказал Дакхар, — а то она ненароком сожжёт кого-нибудь.

— Рад! Помоги! — сразу же крикнул Анар.

Паломник не заставил долго ждать. Он подбежал. Сел на неё сверху и зажал её руки.

— Делай. Она не сможет мне навредить, — тихо проговорил Рад.

Хэлл мотала головой и стонала. Анар выдохнул. Схватился за древко болта и резко дёрнул.

По склону прокатился крик. Такой, что заложило уши. Хэлл выгнулась, как раненая змея. В глазах показались белки. Анар прижал её к земле.

— Тише, тише Хэлл. Спокойно... всё хорошо, — нашёптывал ей Анар, касаясь мягкой и холодной щеки. — Я всё сделал. Сейчас будет лучше.

Хэлл успокоилась и перестала биться. Она задышала ровнее. В глазах показались зрачки, и в них появился смысл. Хэлл посмотрела на Анара. Уголки губ дёрнулись. Она улыбнулась, а потом потеряла сознание.

— Если с ней что-нибудь случится я... — гнев поглотил Анара, и он быстрым движением приставил кончик меча к горлу Дакхара. — Я убью тебя.

Дакхар четырёх палой рукой отодвинул клинок в сторону.

— Она очнётся, — ответил он.

Анар подобрал брошенный мешок и вытащил скомканный плащ. Он расправил его, укрыл Хэлл и подбил края под ведьму, укутав её словно в кокон. Мешок скрутил и положил под голову Хэлл.

— Рад, побудь с ней, — Анар поднялся, взял Дакхара под руку и отвёл в сторону. — Вы что здесь потеряли? К чему это представление? Вы чуть не убили её.

Дакхар почесал короткую бороду и хмыкнул. Потом достал свиток, перевязанный бечёвкой. Посередине свёртка красовалась коричневая печать из сургуча, с гербом семьи Дэлавэй. Дакхар протянул свиток Анару.

— Приказ короля Далая, — Дакхар раскрыл ладонь.

— Он не может мне приказывать, — ответил Анар и выхватил Бумажный свёрток. Он хотел его развернуть, но Дакхар остановил Анара.

— Нет. Ещё не время, — слова звучали, как предупреждение.

— А когда будет время? — спросил Анар.

— Ты узнаешь. Голова на плечах пока есть, — улыбнулся Дакхар.

Анар сжал свиток и убрал в куртку.

— Это всё?

— Ну, — Дакхар посмотрел на Хэлл, — если ты ей доверяешь, то моё задание не имеет смысла.

— Ты должен был её убить?

— Мне приказано тебя предупредить, что магистр Леин послала за тобой ведьму. Получается, что я немного ошибся. Леин и в правду послала своих людей, но других, — Дакхар убрал руки за спину и отошёл на пару шагов. — О твоём походе, много кто знает. Вся Самария кипит. Знаешь последние новости?

Анар подошёл ближе.

— Конечно, я каждое утро получаю птиц.

— Ну да, — Дакхар опять показал гнилые зубы. — Скоро в этих горах, незаметно даже мышь не пробежит. Королева Динария объявила войну во спасение своей внучки.

— Она узнала о ней?

— Она всегда знала. Королева не так проста. Она поняла, что у неё не получится убить девочку в тихую и ей больше ничего не оставалось делать, как признать перед всеми, что наследница жива.

— А как она объяснила, что за столь короткое время, родился ребёнок.

Дакхар пожал плечами.

— Мне кажется, там поднялась такая шумиха, что северянам и вообще всем... просто не до этого.

— Значит, скоро реки окрасятся в красный, — поделился мыслями Анар.

Анар начал раздумывать о наследнице. Её нужно уводить из Халапа. Дальше на север или на восток. Может и спустить по реке на юг. Хотя королю Далаю тоже доверять не стоит. Единственное, что понимал Анар — девочке здесь не место. Сколько бы горцев её не охраняло, как бы высоко стены Халапа не росли в небо — против армии всей Самарии не устоять. Здесь и генералом не нужно быть.

— За вами охотятся не только ведьмы, но и храмовники с темными плащами. К югу отсюда, стоит три сотни королевских гвардейцев. Да и горцы привидя вас не разбегутся, — не удивил Дакхар.

— Мы то и делаем, что бежим. Потеряли Вартаза. Мы выбиваемся из сил, — Анар приложил руку к вороту и нащупал деревянный крестик Рада. — С нами только вера.

— Король Далай, что-нибудь придумает, — вновь заговорил Дакхар. — Скоро он сбросит часть врагов с твоего хвоста — ведьм. Останутся храмовники и тёмные плащи. Своих старых друзей, я возьму на себя. Проблема только с рыцарями ордена.

— Ты забываешь про горцев и гвардейцев королевы, — напомнил Анар.

— Горцы всего лишь пыль, те, которые до сих пор служат ледяному колдуну. А те, кто служит наследнице, так далеко не заходят. Нам самим нужно их найти. А гвардейцы... они вовсе не королевские, как ты думаешь.

Анар не понял последних слов. Он хотел переспросить, но потом отбросил идею. Слишком много знаний. Его единственная миссия — доставить Верный крови и спрятать девочку, пока она не стала куклой в чужих руках. Какая разница — кто враги: гвардейцы или храмовники? Им всем нужна она. И всем только мёртвой.

— Храмовников может мы, и обхитрим. Нас не заметят, — предположил Анар.

— Вот с этим можно поспорить, — Дакхар вытянул руку, указав на вершину, — за той вершиной, будет перевал. Точнее целое поле, на котором ни деревца. Исключение — озеро, чуть дальше. Вокруг него есть лесок, но до него нужно ещё постараться добраться. В поле, вы будете, как на ладони. А сюда движется большой отряд черных всадников...

— Они решили перерезать нам путь, — закончил Анар.

— Вот именно. Даже если удастся подняться на вершину и потом спуститься вниз, никого не встретив, в поле вы будете как зайцы перед коршуном.

Дакхар прав. Но всё же его противный голос, с хрипотой, слушать было не очень приятно.

— Другого выбора нет.

— И вправду нет, — согласился Дакхар. — Поэтому давай лучше поедим. Дождёмся, когда твоя подруга очнётся, и отправимся дальше.

— Вы идёте с нами?

На вопрос Анара, Дакхар не ответил. Он лишь кивнул и пошёл к своим людям, которые не сидели без дела.

Рядом с костром сидели суровые лица. Небрежные бороды. Глаза с красноватым оттенком. Черные балахоны. Все подручные Дакхара выглядели почти одинаково. Единственным отличием можно считать полосы на лице, не то татуировки, не то просто измазались сажей. Анар видел что-то подобное в Илуре, но те были туземцами, с далёкого юга, прибывшие на кораблях. Эти же, были настоящими убийцами. В глазах горела смерть. От них пахло дымом, потом и горелым мясом. Или это исходило от пылающего костра, на котором крутился кусок мяса. То, что они из Тёмных плащей, Анар не сомневался. Только видимо они получают золото совсем из других рук. Да и не скрывают лиц, как те, что напали на него и Вартаза, близ деревни.

— Что, не доверяешь? — спросил Дакхар.

Человек со шрамом. Анар прозвал его так ещё при первой встрече. Он сидел посередине. По сторонам сидели его товарищи. Хотя навряд ли они дружили с детства. Пятый куда-то ушёл. Разведка или просто караул. Жечь костёр среди белого дня, рискованно даже для таких опасных людей. Даже поедание мяса, вызывало насторожённость у Анара. Они достали добычу из сумок — зайчатина. Ловко разделали кривыми ножами и также заправски жарили на костре. А сейчас сидели все измазанные жиром, которым они обильно полили худые тушки. Особенно смачно разделывался с мясом, однорукий. Его Анар помнил ещё, когда разговаривал с Дакхаром, рядом с домиком в лесу, где они прятались с горцем.

— Как говорит мой друг: в горах люди суровые и злые, но честные. К вам это не относится, — ответил Анар и вернулся к поеданию мяса, от которого он не стал отказываться.

— И правильно, — усмехнулся Дакхар. — В это тяжёлое время — доверие на вес золота. Особенно с теми, кто всегда носит чёрное. Но это не значит, что мы плохие люди. Отнюдь... я бы сказал, что мы за добро в этой войне. Вот, к примеру, я некогда служил королеве, но вовремя сменил сторону...

— Это предательство, — прервал Анар.

— Ну да, ну да. Тебе ли этого не знать. Но всё же я это сделал, когда узнал, что королева Динария, чуть-чуть того, — Дакхар повернул палей у виска. — Её коварные планы, по страшнее самого ледяного колдуна Земорда, хотя я считаю, что он мёртв...

— Мне кажется, ты заблуждаешься, нельзя убить того, кто и так не жилец, — поправил Анар.

— Ну не сказал бы. Вот, например, он, — Дакхар указал на однорукого, — видел, как я поворачивал клинок, в спине Земорда. Я в тоже время видел, как он проткнул здоровенного варвара с гор, который убил принца Аберфорка. Увы, только я не смог ничем помочь, племяннику моего хозяина, — в словах Дакхара читалась досада.

— Руку он там же потерял? — поинтересовался Анар.

— Да, — Дакхар посмотрел на товарища, — он лишился руки в сражении, но не с упырями колдуна, а с гвардейцами. Слышал наверно про Кэлло Холина?

— Да. Он сейчас командир королевской гвардии, — ответил Анар. Вот кому он завидовал. Этот северянин нашёл себя в жизни, хоть и не знает правил игры и выбрал не ту сторону. — Жаль, что он не смог отрубить голову, — усмехнулся Анар.

— Возможно и так. Что-то он поубавил в ловкости, — засмеялся Дакхар и оголил редкие зубы.

Дакхара поддержали и остальные. Даже однорукий наёмник, который до этого был угрюмым, как серые тучи перед дождём.

— Смейтесь, смейтесь. Как только я встану, вы все трупы, — очнулась Хэлл.

— Как ты? — Анар подошёл к ведьме и опустился на колени. Бледность пропадала, и щёки Хэлл покрылись румянцем. Тёмные глаз вновь заблестели, и на лице растянулась улыбка.

— Живая, — радостно сказала Хэлл. — А ты чего ждал? Что я сдохну?

— Нет, конечно, — Анар улыбнулся в ответ и с души упал камень беспокойства.

— Я вот чего не поняла? Каково чёрта ты сидишь с этими балбесами и мило так воркуешь? Будто они не убийцы, а деревенские девахи, которые впервые встретили заезжего графа, — Хэлл приподняла одну бровь, а другую опустила. Выглядело это мило. Даже очень.

— Присоединяйся, поешь. А потом я тебя познакомлю кое с кем, — Анар протянул ей руку, и её коснулась влажная ладонь.

Хэлл тихо простонала и поднялась. Она вальяжно подошла к костру и села рядом. Потом медленно всех оглядела, останавливаясь на каждом, на несколько ударов сердца и громко хмыкнула.

— Итак, ты с арбалетом, — она кивнула на одного из наёмников. — Тебя я убью первым. Я засуну твой арбалет, тебе же в задницу. Однорукого убивать не буду, он и так калека, но зато что ударил меня — оторву тебе вторую руку, — Хэлл показала, как будет скручивать конечность и издала противный звук, что даже Анару стало не по себе. — А ты видимо... тут главный? — Хэлл обвела всех пальцем, на что Дакхар уважительно кивнул. — Тебя я буду бить сильно и больно, пока твоя страшная рожа не станет ещё страшнее.

Она шутит и это Анар знал точно, но мнение остальные для него было тайной. Даже Рад смотрел на Хэлл, с тревогой на лице. И поэтому Анар приготовился к наихудшему развитию дел.

— Хм, а остальным я просто на пинаю, — добавила Хэлл и взяла рядом, лежащий кусок мяса, в одну руку, а в другую бурдюк вина. — Спасибо, а ты не молчи Анар. Расскажи сказку, — оживлено сказала Хэлл.

Хэлл яростно накинулась на еду и с каждым откусанным куском, из неё вырывался стон.

— Может тебе сменить повязку? — обеспокоился Анар.

— Не волнуйся, само заживёт... ну в смысле я поем и залатаю, сама себя, — фыркнула она.

Анар только пожал плечами.

— Это Дакхар, — начал Анар, — он служит королю Далаю...

— А это тот жулик. Про него ходит много слухов в Илурии, — прервала Анара Хэлл.

— Полегче женщина, — возмущённо сказал Дакхар.

— Ой, ладно тебе. Будто ты сам не знаешь, что твой король ещё тот хитрец, — отмахнулась Хэлл.

— Дай, я закончу, — Анару пришлось вмешаться. — Именно король Далай, через Дакхара, передал мне 'Верный крови' и я по его поручению отправился на поиски ребёнка. И сбежать нам с Вартазом, тоже помог он.

— Кстати, где горец? — с серьёзным лицом вдруг спросил Дакхар.

— Его нет с нами, — с горечью на языке ответил Анар.

— Погиб?

— И ему повезёт, если он сгинул, а иначе я ему тоже напинаю, если он появится, — вставила слово Хэлл.

— Она когда-нибудь замолкает? — поинтересовался Дакхар.

— Увы... — Рад замотал головой, отчего все ударились в смех.

— Ладно, ладно, — начал всех успокаивать Анар. — Тихо. Нам всё-таки надо решить, что делать дальше.

— Нам? — возмутилась Хэлл.

— Да. Дакхар со своими пойдёт снами.

— Ни черта подобного! Ты что Анар умом тронулся? — вскочила Хэлл.

— Хэлл успокойся и сядь, — Анар решил стоять на своём и не сдаваться.

Хэлл, словно заколдованная, молча уселась обратно.

— Впереди перевал и пока мы доберёмся, его займут храмовники. Нам одним не справится, — с досадою признал Анар.

— И что? Ты думаешь, они нас перенесут или пятеро этих черных ублюдков сразят храмовников! — Хэлл словно стог сена, стоило только бросить искру, как она сразу вспыхивала. — Ты нож в спину когда-нибудь получал? Этим господам стоит верить... никогда.

— Хэлл, это решено, — настойчиво сказал Анар. — И не обсуждается.

— Что, яйца появились? Ты ещё мои слова вспомнишь, — добавила она.

— Я говорил тебе, что её нужно было убить, — вмешался Дакхар. — Она ещё встанет тебе поперёк горла.

— Смотри, как бы я в твоём горле не застряла, — съязвила Хэлл.

— Хэлл! Иди, позаботься лучше о себе, осмотри рану.

Хэлл промолчала. Она взяла бурдюк с вином и, поморщившись, поднялась.

— Перепила вина, — виновато объяснил Анар, когда Хэлл удалилась до ближайшего дерева, где можно спрятаться от назойливого солнца.

— Она много говорит. Ругается. Обзывается. И хотелось бы даже добавить, что она тебя ни во что не ставит... — Дакхар на мгновение замолчал. Он достал из сапога кусок ткани и вытер пальцы, а потом добавил:

— Это ни так. Она тебя уважает. По-своему. И даже возможно у ней есть какие-то девчачьи чувства.

— У неё есть горец, — ответил Анар. Как-то уныло. С завистью к Вартазу. Анара засасывало в трясину чувств. С каждым днём всё глубже и глубже. Даже Илена, постепенно отстранялась на дальний план, словно прячась за горизонт. Хэлл — взбалмошная и неугомонная ведьма, которая говорит не думая, но способна на добрые дела. — Мы с ней совершенно разные люди.

Дакхар рассмеялся.

— Разные? Знал бы ты про моего хозяина... такого бы не говорил, — лающим голосом ответил Дакхар.

С разведки вернулся один друзей Дакхара. Он упал на колени, перед огнём, который постепенно гас, временами вспыхивая, отдавая последние силы. Дакхар бросил ему оставшийся кусок мяса и кивком головы задал безмолвный вопрос.

— Храмовники двигаются быстро... мы не успеем, — вновь прибывший, между словами откусывал часть мяса, будто хищник, рвавший добычу. — Они первыми займут перевал... мы не успеем.

— Смотри зубы себе не сломай, а то у вас их и так мало, — позади раздался голос Хэлл.

Ведьма села рядом и поймала на себе взгляды наёмников.

— Молчу, молчу. Продолжайте, — отмахнулась Хэлл, и на лице появилась улыбка.

— А за нами... плетутся ещё солдаты в серебряных доспехах, — продолжил наёмник. — И они... близко.

— Гвардейцы королевы? — спросил Анар, на что наёмник кивнул.

— Вот теперь ты понимаешь всю опасность, — слово взял Дакхар. — Нам надо как-то не попасть в тиски. И наша задача помочь вам уйти от этой ловушки.

Анар не ответил. Попадаться храмовникам нельзя. Попасться гвардейцам — значит, вернутся назад, в руки Кэлло Холина, а там не далеко и от рук самой королевы. Сомнения по поводу наёмников Далая, конечно же, есть, но выбора и вправду нет.

— Тогда нам нужно идти, — на что Хэлл пожала плечами, а Рад, сидевший в полном молчании, кивнул.

Глава 30

Далай вдумчиво всматривался в улицу, проходящую среди домов зажиточных горожан. По ней прогуливались люди, мирно прохаживаясь по брусчатке и стуча деревянными каблуками. Солнце уже готовилось ко сну и последние лучи покидали крыши домов, забирая с собой теплоту дня и пуская прохладу вечера. Гнетущая жара уходила, чем и выманивала горожан на вечерние прогулки.

Далай тяжело вздохнул и вернулся в кровать, откуда он выбрался для того чтобы остыть от любовных утех.

— Тебе жарко? — Леин потянулась, а потом положила руку на грудь Далая.

— Немного, — ответил Далай. — В отличии от тебя, я не могу проворачивать фокусы со своим телом, дабы не расплавится от страсти.

— Ты мне льстишь, — промурлыкала Леин.

В постели она становилась самым милым созданием, которое когда-либо встречал Далай. Леин добрела, относилась к нему с уважением и даже немного подчинялась, прогибая перед ним стройную спину. Далаю нравилось. Он чувствовал себя истинным королём — владыкой, раз такая могущественная женщина ублажает в постели. Леин отвлекала от всех мыслей, которые терзали последнее время. В основном она приходила сама, когда ей заблагорассудится. С гневом врывалась в кабинет или спальню, но потом утихала от ласк. Этим вечером Далай позвал её сам. Ему было тяжко и одиноко. Дакхар пропал в Северных горах, Весул проводил сложную операцию, в отношении министра торговли. И поэтому кабинет давил на Далая. Ожидание и одиночество делали своё чёрное дело, и он не выдержал.

Далай достал Ленту Вакалона и вписал туда имя, хотя Леин и предупреждала его об опасности. Страница книги сгорела и кабинет обволок туман. Белая занавесь упала и перед Далаем появилась рассерженная Леин. Что было Далай не помнил, очнулся он уже в кровати.

— Я стараюсь чтоб тебе было хорошо, — улыбнулся Далай и поцеловал Леин.

— Вижу, что не только ты моя отдушина, но и я твоя, — Леин прильнула к Далаю, как кошка к доброму хозяину. — Что-то случилось?

— Ничего особенного.

Делится с ведьмой сокровенными тайнами Далай не собирался. Борьба внутри королевства — это его дела. Задание Дакхара в горах на севере, ей вообще знать не зачем. Далай играл в две игры — против Леин и за. Но лёжа с ней в постели, он не хотел об этом думать. Ему нравилось считать, что они на ложе одно целое, как муж и жена — король и королева.

— Кривишь душой милый, — шепнула на ухо Леин и ладонью прошлась вдоль его тела до самого низа.

Сердце ответило нарастающим стуком, который казалось раскатывался по замку, как бой барабана.

— Просто не хочу тебя вовлекать в передряги королевства, — Далай выровнял дыхание и перехватил руку ведьмы.

— Кто-то мешает моему королю править, — Леин не сдавалась, и рука всё же прорвалась к месту, куда она так стремилась. — Хочешь и я превращу любого... в лягушку.

— Как иронично... всё же я сам могу справится со своими проблемами.

— Не ужели, а зачем тогда меня позвал?

— Соскучился, — ответил Далай и сдался.

Далай обнял Леин и они слились в поцелуе. Ноги сплелись, как змеи в соитии. И оба сжигаемые страстью учащённо задышали.

Долгие кувыркания, смешки, вздохи и ахи, прервались благодаря громкому стуку в дверь. Далай отпрянул от Леин, как собака грызшая кость и по чувствующая опасность.

— Ваше Величество, Весул! — за дверью раздался долгожданный голос.

— Сейчас! Прости, моя милая, но меня ждут королевские дела, — Далай улыбнулся.

Лицо Леин исказилось. Оно нахмурилось, а на лбу появились складки от удивления.

— Ты серьёзно? Вот уже более... уже очень давно со мной так не поступал — бросал, как обычную женщину в койке. Никто не смеет так делать. Даже ты. Я сама ухожу, когда мне захочется, — недовольно сказала Леин.

— Побудь хоть не много обычной женщиной, — ответил Далай поцеловал и улыбнулся на прощание.

Он вскочил с кровати и накинул халат, пошитый золотым теснением. И прямо босиком покинул кабинет.

Далай не обращал внимания на холодный пол и следовал за Весулом. Помощник провёл по длинным коридорам и остановился только перед дверь в библиотеку. Весул пропустил вперёд охрану, которая до этого шла за ними, словно они приведения. Далай ещё не понимал, для чего нужна такая конспирация, но по лицу Весула чувствовал, что здесь, что-то ни так.

Когда стража быстро пробежалась вдоль книжных рядов, Далай смог войти в зал. Весул проводил его до большого стола и пригласил сесть. Один из рыцарей подвёл к столу молодого библиотекаря, дрожащего то ли от испуга, то ли от жуткого холода.

— Ваше Величество, — рыцарь толкнул парня вперёд.

— И что? Выгоните его и всё. Не убивать же, — недоуменно ответил Далай.

Парень с округлившимися глазами и с чёрными сапогами, вздохнул с облегчением и прижал подбородок к груди. Потом не поднимая головы попятился назад.

Стоять! — неожиданно для самого себя сказал Далай. — Поди сюда и подними ногу.

Библиотекарь, удивлено посмотрев, всё же быстро выполнил приказ.

— Снимай, — Далай оглядел сапог.

Вот тут парня застопорило, словно в рыцаря в проржавевших доспехах.

— Сапоги снимай говорю, — повторил Далай.

Библиотекарь растаял и быстро скинул свои сапоги и подал Далаю.

— Ваше Величество? — вмешался Весул.

— Мне холодно, — отмахнулся Далай и натянул тёплые сапоги прямо на босые ноги.

Далай встал и сделал пару шагов. Потом ещё и ещё.

— Пойдёт, — ответил Далай самому себе и вернулся за стол.

Весул продолжал стоять со хмурым лицом. Глаза бегали в разные стороны, а подбородок всё время поджимался. Далая это забавляло.

— Рассказывай, как всё прошло, — Далай смахнул крошки с отполированного стола.

Весул набрал воздуха в грудь и ударился в свой рассказ.

Двое мужчин, похожих друг на друга, стояли перед Весулом и из редко перекидывались взглядами.

— Держи, — Весул протянул кинжал. Костяная рукоять выглядела обычно, а лезвие слегка мерцало, рассказывая о своей остроте.

— Что это? У меня есть свой, — наёмник замотал головой.

— Бери, — Весул повысил тон. — Кинжал отравлен. С ним ты нападёшь и если сможешь ранить, яд завершит дело, — объяснил Весул и протянул маленькую склянку.

— А это что?

— А это противоядие, если ты в друг порежешься, а я в этом не сомневаюсь. А для особо умных, я написал на склянке, чтоб ты понял, когда меж твоих губ выступит пена.

— Благодарю милорд, — наёмник поклонился.

— Я не милорд... сделайте все красиво... прошу вас.

— Вы не пожалеете господин, — дружно ответили гости и пятясь назад, скрылись за дверью.

Наёмники поджидали его, в саду дворца. Когда солнце исчезло и тени слились с ночной пустотой. Он появился не заметно и не один. План атаки, они конечно спутали, и были на грани провала. Убийцы уже начали проклинать задание и молиться судьбе. Наёмник, который всегда мнил себя главным и по странному стечению обстоятельств, сжимал в руке отравленный кинжал, решился на атаку. Весул всё-таки посадил росток решимости в его голове — главное ранить. Убийца кивнул напарнику, и они обнажили мечи, считая, что лишняя сталь не помешает. Два головореза внезапно выпрыгнули из-за угла и атаковали людей, шедших вдоль стены. Застучало железо, послышались крики и ругательства. Бой прошёл быстро и без излишеств. Никакой чести и самопожертвований.

— Все я его ранил, он сдохнет, бежим! — крикнул старший бандит и приготовился бежать.

Не зря он проклял это задание, а судьба молитв не услышала. Грудь задымилась и из-под камзола вырвался яркий свет, в форме клинка. Второму судьба дала не больше. Спустя мгновенье, у стены лежало два мертвеца.

— Господин, с вами все в порядке? — над ним склонился его колдун-охранник.

— Всего лишь царапина, но, если верить этим двум, — он указал на два дымящихся трупа. — Клинок отравлен. И мы не знаем яда и не сможем вылечить меня.

— Господин, все же я попробую, — колдун вскинул руки и его перчатки замерцали.

— Обожди, обыщи их. На вид они не особо умны.

Колдун осмотрел тела. Золото, серебро, куски бумаги и маленькие ножи. Потом он достал склянку и протянул её господину.

— Противоядие, — прочитал он и громко рассмеялся. — Я же сказал... идиоты.

Он залпом осушил склянку. На мгновение притих и опять громко рассмеялся, кашляя и разбрызгивая появившуюся пену.

— Только заказчик у них умнее, ни свидетелей ни меня, — из груди вырвался глухой хрип, и уже мёртвым он свалился на землю.

Всё это Весул рассказал с большим удовольствием. Его лицо выдало наслаждение, своей легко прокрученной комбинацией.

— Он подох?

— Да.

— И ты сам всё это наблюдал? — Далаю нравилось наблюдать довольное лицо Весула, но всё же этот короткостриженый парень, что-то утаивал.

— Всё сам видел и глубоко сожалел, что не смог подыскать хорошего художника, который бы смог, всё это запечатлеть на холсте.

— Льстишь себе Весул, — усмехнулся Далай. — И всё же ты чем-то обеспокоен. Что-то не так.

— Я кое-что не просчитал, — Весул замялся, словно зверёк загнанный в угол.

— Ты начинаешь часто огорчать, — отметил Далай и сделал серьёзный: начал поглаживать короткую бороду. — Что-то не так с нашим купцом? Тебе не удалось вернуть всё богатство, которое он по тырил? Или он до сих пор спокойно ходит по улицам моего города?

— Нет. Золото уже хранится в ваших закромах. Он успел предоставить провизию на корабли и полностью провёл снабжение армии. И яд уже разлагает его внутренности — точно.

— Ого. Я даже не в курсе. На улицах не кричат о его смерти.

— Ваши... наши враги пока утаивают смерть своего предводителя.

-Тогда в чём дело? — спросил Далай. Он не понимал, что происходит и его это начинало раздражать.

— Оппозиция оказалась на много сильней. И наш торгаш, не главный в ней.

— И кто же тогда?

— Ноги растут из Конкава и там по-видимому не в восторге, что всё золото было конфисковано. Начались волнения.

Далай вскочил и ударил по столу.

— Какие ещё волнения! В моём королевстве! Кто осмелился махать руками и открывать свой рот!

— Купцы. Они подбили зажиточных крестьян. Распустили слухи, что вы хотите всё забрать и убить свободную торговлю. А святых из Конкава, выгнать из королевства. "Я единственный бог" — ваши слова.

— Какие мои слова?!

— Ну это они так говорят. Ещё день и слух о убийстве старейшего купца достигнут город, — глаза Весула так широко раскрылись, что показалась ещё одна такая новость и они просто выкатятся из глазниц.

— Чем это черева то?

— Восстанием господин и штурмом замка. Армия ушла. Не кому встать на защиту. Дальние гарнизоны не успеют, но я всё же отправил весточку. И стянул силы к замку, какие есть.

Далай плюхнулся обратно на стул и закрыл лицо руками.

— Почему я... я же всё для них... а они,— мысли превратились клубок нитей, связавшихся в узел. — Я столько сделал, а крестьяне всё равно не довольны.

— Только зажиточные... хотя это пока, — высказался Весул.

— Скоро эта гниль поглотит всех, — Далай встал, — всех, кому было хорошо. Им мало. Не благодарные твари. Дай им палец, так откусят по самый локоть.

— Мы выстоим, господин. Мои люди уже работают.

— И что они делают? Раздают бесплатный хлеб на улицах?

— Они уже кричат о смерти министра и обвиняют в этом фанатиков из Конкава. Объясняя это тем, что святые посчитали министра жадным, который пожертвовал деньгами на войну, а не новые храмы, — тут лицо Весула изменилось, словно распустившийся цветок по утру. Расцвело и покрылось румянцем.

— Ты думаешь это поможет? — спокойно спросил Далай.

— Нет. Лишь даст нам время.

— Черт! — Далай хлопнул по столу. — Думай Весул! Думай! Я трон своего отца не отдам!

— Господин, всё обойдётся. Придут, пошумят, закидают стены навозом и уйдут.

Далай не выдержал. Он с размаху ударил ладонью Весула.

— Уйдут говоришь! Тебя не понять. То ты забегаешь и говоришь, что всё пропало, то потом говоришь, что всё будет хорошо, — Далай схватил Весула за воротник. Потянул на себя и бросил на стол. Потом вытянул руку в сторону и ладони коснулась рукоять меча. — Ты мне нравишься Весул, но иногда ты перегибаешь палку. Смотри в порыве ненависти я могу ненароком тебя убить.

Весул закивал. Далай отпустил его и вернул меч. Он опёрся об стол, пару раз вдохнул и выдохнул, а потом уселся обратно.

— Сделай всё, чтобы море взбесившихся крестьян, разбились о стены города, — добавил Далай.

— Слушаюсь, Ваше Величество, я сделаю всё возможное, — Весул хотел уйти, но остановился. — Я знаю, что всё обойдётся, но я не могу высчитать причину.

Далай промолчал. Он уставился в одиноко стоящий на столе подсвечник. Даже когда Весул, не дождавшись ответа ушёл, Далай продолжал изучать позолоченную ножку, на которой горели три свечи.

— Отправьте стражу к моей спальне, — Далай обратился к рыцарям, вспомнив о покинутой ведьме.

Желание возвращаться в тёплую постель пропало. Его настигло уныние и разочарование. Неужто простой люд настолько глуп, чтобы предать все. Ведь Далай их король — столько сделал для них. Вера в людей, трескалась, как тонкий лёд на воде. И чтобы не провалится, нужны крепкие морозы — хорошие дела. Но ведь весна неизбежна и лёд всё равно треснет и растает. На весах: вера в людей и трон короля.

Глава 31

'Горцы — народ гордый, настолько, что нарушить данное слово для них стыдно'.

Так говорил отец Бравы, когда одна из историй затрагивала этот северный народ, живущий в горах. Брава могла бы с ним согласиться, но Вартаз слишком много времени провёл с илурцем и наверняка от горного народа в нём мало что осталось. И поэтому она не сводила глаз с нового спутника. А Бероту приказала держаться ближе к горцу.

Вартаз казался ей суровым. Эдаким скалистым мысом, нависшим над морем. Точно так как на картине отца в гостиной. Угрюмое лицо, на котором всё же иногда проскальзывала улыбка, покрывали морщины. Волосы черные, перемешанные с сединой, как на том же утёсе, где волны превращались в белую пену, врезаясь в скалу. А глаз. Эта впадина место глаза, напоминала грот, который открывался в скале при отливе. Сейчас она не замечала уродства, но, когда он поворачивался к ней, солнечный свет, срывал занавес.

— А я уже привык, — Вартаз словно прочитал её мысли.

Горец рассказал где потерял глаз. Темные подземелья ордена. Горячее железо храмовников. Долгие пытки и издевательства. Такого бы Брава не выдержала. Отец всегда говорил, что, если её возьмут в плен — лучше поклонится. Браву он считал красивой и навряд ли её станут бить, но в крайнем случае, всегда должна быть способность убить себя.

Брава коснулась, полированной поверхности шлема. Там под сталью ужасный шрам, ничем не уступающий уродству горца. Возможна она строга к Вартазу. Он её обещал, что ведьма, которая сейчас рядом с Нарушителем, обязательно вернёт прежнее лицо. Брава не верила, но внутри всё же был посажен росток надежды.

— А почему эта ведьма не вернёт тебе глаз? — поинтересовалась Брава. Она не очень любила разговаривать — болтала лишь с Бруном, и то редко. Но к горцу почему-то тянуло. Ни как к Бруну, за его схожесть с отцом, а как к мужчине, с которым хотелось поговорить. Может её единило с ним уродство.

— Ей я нравлюсь таким, — ответил Вартаз.

— У неё к тебе какие-то чувства? — у Бравы проснулось девичье любопытство.

Горец рассмеялся.

— О нет. Она тяготеет к Анару, — сказал Вартаз с улыбкой на лице. — Ты когда-нибудь видела его? Нет. Бьюсь о заклад, если бы увидела, тоже бы потекла, — он снова залился смехом.

— Неужто он такой красивый? И как ты можешь судить о красоте другого мужчины? Может ты тоже тяготеешь к нему?

Любовь мужеложцев не была секретом, даже среди Вистфоркцев, особенно живущих близ границ с империей. Хотя Брава лично и не видела таких.

— Смотри, — Вартаз указал на валун меж деревьев. Одиноко стоящий и отбрасывающий тень, в которой могли укрыться от яркого солнца пять взрослых мужчин. — Как он тебе? Красив или уродлив? И его нужно столкнуть вниз по склону, чтоб он не отбрасывал ужасную тень?

— Он интересной формы, — ответила Брава и нашла на другой стороне ещё один валун, чуть меньше. — Спроси тот камень, что он думает о своём сородиче, напротив.

— Он ничего не ответит — он же камень, — Вартаз недоуменно посмотрел на Браву.

— Вот видишь, он не может ничего ответить, — сказала Брава. — Так и мужчина не может сказать ничего путного.

— Женская логика — главная тайна тысячелетий, — ухмыльнулся Вартаз. — А вот ты когда-нибудь видела принцессу Илену? Она красивая?

— Да... очень.

— Вот видишь, — Вартаз поднял указательный палец.

И правда. Она могла оценить принцессу. Брава считала её красивой.

— Вы вроде бы горцы, а за границами Вистфорка, вас вообще считают дикарями. Откуда у тебя разум мыслителя, словно ты прожил сотни жизней и все в большом городе?

Отец никогда не говорил, что горцы умны. Что они могут рассуждать и предлагать темы, у которых нет конца и можно спорить бесконечно.

— Все вы там, — Вартаз показал пальцем вниз, — думаете, что мы без грамотные дураки. Но мы ни такие. У нас есть мудрецы, которые передают знания из поколения в поколения. И не важно есть ли у тебя в кармане золотой, тебя всегда обучат всему бесплатно. Главное, чтобы было желание.

— Вы никогда с нами не хотели жить мирно. Вы всё время устраивали набеги на наши границы, — возмущено ответила Брава.

— Ты не веришь, что вы — Вистфоркцы, одной крови с нами. Просто презираете нас, — горец говорил размерено, будто шагал не вверх по склону, а по ровному полю. — Вы гоните нас в горы, не давая жить у подножия. Вы разграбили и разрушили единственный город, который был у сводного народа. По твоей выправке, сразу видно, что тебя обучал не простой солдат, а целый вождь. Отец был генералом?

— Нет. Обычным командиром пограничного отряда, — Брава говорила с гордостью. У неё вспыхнуло желание ещё больше доказать своё превосходство. — Он прославился при Халапе, — добавила она, так и не получив удовольствия.

— Ха. Прославился при Халапе, — усмехнулся Вартаз. — Где там слава? Вам открыли ворота — ищейки Далая. Вы ворвались и начали резню. Вот она вся слава. Дети, женщины и старики, которые ещё могли стоять на стенах. Вот вся твоя гордость за отца, — глаза горца расширились. — А ты посмотри на себя... ты же не чистокровная северянка, да? Мать не из местных?

Брава не выдержала упрёков. Она отбросила копьё и обнажила меч. Кончик клинка уткнулся в жилистую шею горца. Рядом идущие гвардейцы моментально последовали её примеру, а кто-то развернулся к деревьям в ожидании засады. Вокруг шеи Вартаза выстроилось шесть клинков, готовых напиться кровью.

— Как ты смеешь, так говорить о моём отце?

— Как было, так и говорю. Если он там был, значит он насиловал, убивал и осквернял. Этим все занимаются, даже храмовники, которые считают себя рукой всевышнего или как там его ещё, — ровным голосом ответил Вартаз.

— Только не мой отец, — возразила Брава и продолжала сжимать вспотевшей ладонью, рукоять меча.

— Не мне судить, но то что когда-то Халап разнесли на камушки... в этом вина Вистфорка.

Отец не рассказывал о крепости горцев. Точнее рассказывал, но только вскользь, будто там он был на прогулке.

— Госпожа, — к Браве обратился Берот, который уже убрал меч в ножны, — нам нужно идти, не стоит ввязываться с дикарём в спор. Ваш отец истинный герой наших земель и все это знают. Каждый защищает свою правду.

Примеру Берота последовали и остальные. Теперь только Брава держала дрожащий кончик меча у подбородка Вартаза.

— И в правду. Спорить можем до бесконечности, — сказал Вартаз и как ни в чем небывало отправился дальше, оставив Браву наедине с собой.

Брава проводила взглядом горца и следующих за ним гвардейцев. Она опустила меч и набрала воздуха в грудь. Задержав на немного дыхание, она выдохнула его, сильно закашляв. Меч выпал, а потом и сама Брава опустилась на колени. К ней хотел подойти один из горцев, но она отогнала его.

Отец. Он всегда говорил... Нет, он рассказывал о убийствах, о неминуемых смертях. Но только не о бесчестных резнях детей и женщин. 'Мать не из местных' — слова, которые словно холодный кинжал проткнули сердце. Отец бывал за рекой. Там и родина её матери, неужто... Брава не хотела об этом думать. Она вспомнила, как приказала казнить храмовников. Нет, она не такая...

— Госпожа! — в её голову ворвался чей-то крик. — Госпожа! Брун вернулся.

Браву, словно за шкирку вытащили из болота и встряхнули, будто пытаясь сбросить прилипшую тину. Она вскочила на ноги. По местам каменистому склону спускался Брун. Неуклюже, ругаясь и падая на задницу, он торопился обратно к своим. Брун махал рукой, привлекая к себе внимания и улыбался, будто ребёнок нашедший игрушку, которую давно потерял.

— Госпожа! — закричал Брун. — Я нашёл! Я нашёл их!

Брава встрепенулась и побежала на встречу. Зашевелился и горец, пытаясь пробраться сквозь окружавших его гвардейцев.

— Там, — Брун махнул в сторону.

Брава растолкала подчинённых в стороны и остановила Бруна, схватив за плечи.

— Кто?

— Его друзья, — Брун кивнул в сторону, подошедшего горца. — Они там, чуть выше...

— Сколько их?

Брун тяжело дышал и заглатывал слова, пытаясь сказать.

— Восемь...

— Восемь? Там точно они? — вмешался Вартаз.

— Да, точно, — Брун посмотрел на горца и кивнул. — Только с ними какие-то люди в чёрном.

— В черных балахонах, до пят? — Вартаз провёл руками по своему телу.

— Да, такие, в чёрном, — закивал Брун, — и с капюшонами на головах.

— Тёмные плащи, — добавил Вартаз.

— Тёмные плащи? Ты уверен? Не только они могут носить чёрную одежду, — спросила Брава, повернувшись к Вартазу.

— Не только они, но только Тёмные плащи ведут нас с самой Илурии, — Вартаз положил на плечо Бруна руку. — Далеко они?

— Нет, можно нагнать, но они уже почти добрались вершины. Нельзя медлить.

— Ты слышала, нам надо идти, — оживлённо сказал Вартаз и пошёл вперёд.

— Эй, я здесь командую, — ответила в спину горцу, Брава. — За мной, — она махнула рукой. — Брун веди.

Отдышавшийся Брун улыбался. Он убежал назад и вернулся с копьём Бравы.

— Теперь можно, — сказал Брун и пошёл следом за Вартазом.

На душе Бравы потеплело. Она уже привыкла, что Брун таскает её пожитки и поэтому всё чаще забывала про них. Брава пропустила всех вперёд и вклинилась в арьергард их маленького отряда. Как бы новость о том, что цель задания совсем близко не грела душу, слова горца тлели угольком где-то внутри.

Постепенно Брава обогнала весь отряд и поравнялась с Вартазом. Впереди шёл Брун, всё время спотыкаясь о камни, а позади плёлся Берот, не спуская глаз с горца. По мере их продвижения, солнце припекало сильнее. Казалось ещё немного и на вершине, они смогут коснутся жёлтого диска рукой.

— Брун, долго ещё? — спросила Брава.

Брун остановился и повернулся, оперевшись о древко копья.

— Нет. Сейчас лес будет редеть, и мы сможем их увидеть, также, как и они нас, — ответил Брун.

Позади заскрипел металл. Гвардейцы остановились и сбились в стаю, как уточки в пересыхающем озере.

— Тогда надо подготовится. Так, всем сбросить всё лишнее. Отдышаться и приготовиться к броску, — чётко сказала Брава, чтобы её все услышали и поняли, кроме тех, кто на верху.

На землю попадали свёртки одежды горцев, снятых у трупов. Потом полетели свои пожитки. Закончили всё копья, когда воткнулись в землю, хотя у некоторых и не с первого раза.

— Всем сесть, — приказала Брава, опустив ладонь вниз. — Берот, Брун... и ты, — она позвала горца.

Они вместе уселись и Брава, вытащив кинжал, отчистила им клочок земли от мелких камней.

— Что ты собралась нам нарисовать? — спросил горец.

— План, — раздражительно ответила Брава. — Мой отец... нам нужен план.

Брава смотрела в глаза горца ещё пару ударов сердца. Не дождавшись ответной реакции, она вернулась к импровизированному холсту и кончик кинжала коснулся земли.

— Обойдём с двух сторон. По центру пойдут десять человек вместе со мной...

— Ты даже не знаешь где именно они, — возразил Браве Вартаз.

— Это не важно. Стандартная тактика. Ты пойдёшь рядом, — Брава нарисовала что-то похожее на трезубец. — Копья берём не все — по пять на отряд. Остальные вооружатся мечами. Главное — должен выжить Анар Корсат. Дальше как получиться.

— Так не пойдет, — опять вмешался горец. — Ты хочешь всех положить?

— Нет. Но если того потребует...

— Ты дочь своего отца, — перебил Браву Вартаз.

— Ты ничего не знаешь про моего отца, — слова вырвались со злостью, так что кинжал погрузился в землю по рукоять.

— Ненужно так рисковать, — спокойно сказал Вартаз. — Дайте мне лук и стрелы, и я убью половину из Тёмных плащей.

— Взгляни на свои руки, — Вартаз посмотрел на сбитые до крови костяшки. — Ты и ложку не сможешь удержать.

Горец потупился. Отвёл взгляд и поднялся.

— Сюда смотри, — Брава схватила Берота за ворот нагрудника и дёрнула на себя. — Всем всё понятно? Действуем быстро. Отдыхаем и в путь. Всё проверьте. Все слышали?

Гвардейцы закивали и попадали на землю. Сама Брава тоже села и скрестила под собой ноги. Напротив, опустился Брун и уже по привычке взял у неё меч. Он прошёлся по клинку тряпочкой, потом камнем ловко убрал мелкие зазубрены, поднёс его к лицу и проверил на глаз. Меч, как всегда в порядке. Видимо Бруну это доставляло удовольствие. Потом аккуратно снял с Бравы шлем. Она цыкнула, но потерпела, пока Брун возился с повязкой. Он открыл-закрыл забрало и поковырялся в нём короткой палочкой. Брун поднялся и обошёл Браву. За спиной у неё он начал дёргать за ремешки, проверяя крепко ли они прицеплены. Брава продолжала сидеть, как кукла, которую одевали. Она наблюдала за горцем, сидящем около сосны. Он подбрасывал шишки, а потом складывал их в кучу.

— Брун, прекращай, — устало сказала Брава.

— Сейчас госпожа, ещё немного, — отозвался он и ещё несколько раз дёрнул за ремешки. — Готово.

Брун вернулся на место и взялся за вещевые мешки. Он словно жена солдата, копающаяся в пожитках и раскладывая всё по местам. Брун подвязал мешки и поставил рядом с собой.

— Теперь мы можем отправляться, — вздохнул солдат.

— Всем приготовится, — поднялась Брава. — Вещи оставляем здесь, вместе с пятью раненными или плохо себя чувствующими. Поделится на три отряда, по десять человек. На отряд пять копий. Остальным мечи на изготовку.

Брава встала к гвардейцам спиной. Брун помог ей надеть шлем и закрепил на поясе меч, так, что она почувствовала его прикосновения, когда он не нарочно обнял её. Даже через доспехи касания были приятными. Брун оглядел её, поправил всё, что не так смотрелось и встал рядом.

— Брун, не надо со мной, как с маленькой, особенно на виду у всех, — прошептала Брава, чтоб услышал только он. — Вперёд, — она махнула рукой и отряд гвардейцев побежал, единым целым, как собака, взявшая след.

Брава след в след шагала за Бруном, стараясь не оступиться и не подвернуть ногу, на коварной каменистой почве. За ней тянулась длинная змейка гвардейцев. Лишь Вартаз, как дикий кот, бежал отдельно, не обращая внимание, на острые камни и скользкую траву, которая островками встречалась на пути. Отряд миновал деревья, плутая между ними, как собаки обнюхивая каждую сосну. Они пригибались, при каждом шорохе и вновь бежали до следующего укрытия. Хотя и понимали: низкорослые горные сосны, навряд ли спрячут от чужих глаз.

Брава каждый раз приседала, как только впереди бегущий Брун, замирал. Потом оглядывалась назад и после того, как убеждалась, что отряд по пятам следует за ней, вновь догоняла Бруна, касаясь его напряжённой спины. Так продолжалось, пока солдат не повернулся и не приложил палей к потрескавшимся губам. Он шикнул и указал на землю, а сам лёг на живот и как ящерица пополз вперёд. Вскоре их нагнал и горец, бежавший отдельно. Он всё время останавливался на изучения всяких кустиков и следов на траве.

— Куда он? — тихо спросил Вартаз, будто знал, что Брун наказал не шуметь.

— Поглядеть, что там впереди, — прошептала Брава.

— Зря, они знают, что мы идём. Близ тех деревьев свежие следы, — горец махнул в сторону рукой.

— Ну ты и... Мечи! — злостно закричала Брава и обнажила клинок.

— Мечи! — её команду подхватили остальные, и зазвенела сталь.

Брава поднялась на ноги и побежала вверх по крутому склону. Ноги на каменистой земле проскальзывали, но она хваталась одной рукой за торчащие камни. Брава прыжками обогнула дерево, стараясь на ступать на открытые участки земли. Один неправильный шаг, и она со сломанной ногой покатиться вниз. Вскоре перед ней открылась небольшая поляна, находившаяся на самой возвышенности. Поляну окружили. Строго по плану — гвардейцы взяли незнакомцев в клещи. В центре поляны стояли пять человек в чёрном, один из которых держал Бруна на коленях, приставив к его горлу кривой кинжал. Позади незнакомцев стояли ещё трое. Беловолосый мужчина, одетый как простой крестьянин и, если бы не его белые, как снег брови с кисточками и волевое лицо, формой напоминающие глиняный кирпич, то можно сказать, что он просто раб или слуга. Но это не так, в нём чувствовалась сила и высоко родство. Рядом стоял юноша с кудрявыми волосами. Его редкая борода говорила, что он лишь ненамного младше Бравы. Замыкала троицу — темноволосая женщина, в перчатках. Одежда горцев, как бы она не выглядела ужасно, сидела на женщине хорошо и подчёркивало её стройность. Вид портило только испачканное лицо и засаленные волосы, блестевшие на солнце, но аккуратно убранные в хвост. Единственное что насторожило Браву — желтоватые перчатки у женщины, никак не вписывающиеся в её внешность.

Человек со шрамом на лице держал Бруна одной рукой за волосы, а другой прикладывал кинжал к шее, словно хотел не перерезать горло, а просто побрить. За Бравой остановились гвардейцы, будто напоролись на невидимые стены. Они встали в ожидании, пока Брава решала судьбу Бруна. Она понимала если сейчас пойдёт в атаку, то кровь хлынет ручьём.

— Тихо! — вперёд выступил Вартаз. — Не стоит драться из-за пустяков.

Казалось все вздохнули с облегчением. И даже Брава заметила, что у неё перестала дрожать рука. На лицах тех троих, что стояли позади людей в чёрных одеяниях, хотя из-за пыли одежда стала более серой, растянулись улыбки. Первая пошевелилась женщина. Она протиснулась сквозь преграду Тёмных плащей, как их называл Вартаз и подошла к нему.

— Ах ты ублюдок, — и со всего маха, врезала горцу в челюсть. Отчего тот свалился наземь, как скошенный.

— Вартаз! — закричал светловолосый парень и побежал к горцу. — Хэлл зачем же так?

— А пусть знает, как пропадать так на долго, — с видимым безразличием ответила женщина.

— Всё нормально... я заслужил, — Вартаз при помощи Кудрявого сел, держась за лицо. — Вроде не сломала.

Горец и женщина засмеялись, а потом обнялись, как старые друзья. Видимо, бить друг друга у них было за обычай.

— Королевские гвардейцы! — радостно воскликнул Кудрывый и оголил белоснежную улыбку. От такого смазливого лица наверняка тают все придворные дамы. И Брава тоже бы растаяла, но только не сейчас, когда за красивой улыбкой может прятаться враг. — Прошу, вас, уберите оружие. Мы вам не враги. Я Анар Корсат.

Цель задания, стояла перед Бравой. Вот он известный на всю Самарию — Нарушитель Клятвы. Его то она и искала в этих холодных горах. Ради него Брава положила почти пол отряда и потеряла лицо.

— Граф Корсат, я сержант королевской гвардии Брава Хит, — она спрятала меч в ножнах и выпрямилась, будто перед ней стоял старший офицер. — У меня приказ командующего — охранять вас и меч наследника, — Брава склонила голову.

— Не стоит такого официоза, — граф снова улыбнулся. — На сколько я знаю, в королевской гвардии служат отпрыски славных родов и наверняка по знатности вы выше меня. Просто Анар, — он протянул руку.

Брава сняла латную перчатку и сжала тёплую ладонь.

— Неужто Кэлло Холин не приказал вам доставить меня к нему? — спросил Анар.

— В сложившейся ситуации я вынуждена сопроводить вас в Халап, — Брава махнула гвардейцем и те опустили оружие. — К тому же мне нужны ответы, которые я должна донести до моего командира. Прошу, познакомьте меня с остальными. Я должна понять, стоит ли им доверять.

— Вот этим... в чёрном, не стоит, — рядом с Анаром, выросла фигура женщины, которая недавно обнималась с горцем.

— Это Хэлл, — представил её Анар, — наш лекарь. С горцем ты уже знакома. Там позади Рад, — Анар показал на беловолосого гиганта. — А это наши друзья из Южного королевства, тоже нас охраняют. Дакхар их предводитель. — Человек со шрамом кивнул, а потом спрятал в рукаве кинжал и помог подняться Бруну.

— Очень приятно, господа, — Брава оглядела своих вояк, которые уже собрались позади неё. — Это всё, что осталось от моего отряда. В недавней стычке с храмовниками нас изрядно потрепали.

— Предлагаю пройти чуть дальше. Я хочу кое-что показать, — Анар развернулся и зашагал вперёд.

Брава жестом приказала Бероту позвать остальных, а сама следом отправилась за Анаром. Через несколько шагов она увидела то, что ей хотел показать Анар. За поляной раскинулся прекрасный вид. Внизу расплылась зелёная долина, которая уходила вдоль гор, далеко на север и терялась в тумане. Посередине мерцало озеро, переливаясь в лучах солнца. А за долиной возвышались горы, среди которых выглядывала башня, упиравшаяся в пушистые облака.

— Это Халап? — внезапно и с такой радостью спросила Брава, словно её озарило, и она увидела, что-то волшебное.

— Вартаз, подтверди наше мнение, — Анар обратился к горцу.

— Да это Халап. А башня единственное строение, которое не тронула осада крепости.

— Вот и конец пути, — добавил Анар и повернулся. Лучи солнца обласкали его улыбающиеся лицо, а северный ветер растрепал его светлые кудри.

— Нам надо ещё до него добраться, — вмешался Дакхар и встал рядом с Бравой. — Внизу нас ждёт долина, которая, на смотря на всю свою красоту, может стать для нас могилой.

— Как же хмуро с вашей стороны, — Хэлл скрестив на груди руки встала, с другой стороны. — Хотя, что же от вас ещё ожидать. Вы выглядите, как могильщик.

По любоваться подходили остальные. Все замирали с открытыми ртами. Гвардейцы, которые только недавно видели лишь стены своих имений, глазели на долину и тыкали пальцами. Это зрелище развеселило Браву. Ей представилась, будто она вывела детей на прогулку, чтобы познакомить их с красотами гор.

— Нам надо решить, как будем переходить долину, — Хэлл посмотрела на Браву, а потом подошла к Анару, который уже изучал другой конец долины, где она вливалась в равнину Предгорная. — Ага, нам точно надо обсудить это дело, да поскорее... наши друзья уже здесь.

Все подбежали к краю обрыва, чтобы увидеть на что смотрели Анар и Хэлл. По зелёному полю, словно змея, передвигался отряд храмовников. Ровная чёрная полоса огибала холмы у подножья и виляла вдоль леса.

— Сначала решим, потом спустимся, — снова вмешался Дакхар. — Если есть идеи, то предлагайте. Иначе, нам не добраться до Халапа живыми.

Глава 32

Отряд растянулся почти на двести шагов. Всадники скакали вдоль хвойного леса, огибая всплывающие зелёные холмы то тут, то там. Конца долины не видать, также как горной гряде, которая сплошной стеной поднималась по обе стороны перевала.

Адар держался в хвосте длинной шеренги, вместе с двумя красноплащниками и всё время его взгляд упирался в их спину. Они ехали молча. Лишь изредка обмениваясь фразами, которые для Адара ничего не значили. Его беспокоило куда больше, солнце, поднимавшееся всё выше и выше. Доспех начинал нагреваться и внутри прела кожа. Подспешник отсырел, а некоторые участки кожи натирало. Единственное, что спасало — ветер, задувающий в щели между пластинами. Но вскоре и это не поможет и им придётся остановиться на привал. Долгие тренировки рыцарей ордена позволяли не обращать внимание на ношения металлических панцирей, а красноплащники вообще наверно их никогда не снимали, но сейчас не то время. И если есть возможность проветриться, то её нельзя упускать.

— Фух, жара, — случайно выронил Адар, и впереди ехавшие рыцари повернулись.

— Не беспокойтесь сэр Амат, скоро будет привал, — ответил ему красноплащник.

— Я и без вас знаю, — огрызнулся Адар.

— А вы знаете, что за нами следят? — спросил красноплащник, даже не обратив внимания на тон Адара.

Адар замотал головой. Слова красноплащника обеспокоили.

— Не ёрзайте вы. Всё равно не увидите их. Они там на возвышенности. Наблюдают, как мы идём, — спокойно продолжал говорить красноплащник.

Адару не нравилась идея магистра. Эти колдуны в доспехах его нервировали. Двое здесь и третий в начале. Но без них нельзя. И как они унюхали, что за ними следят?

— Кто смотрит?

— Их не много — в двое меньше нас и с ними ведьма, — красноплащник замолчал, а потом добавил:

— Ещё парочка одарённых и ещё кто-то...

— Одарённые? — Адар слышал о них, но в не лучшем тоне. Люди, обладающие волшебством, которое даже муху не способное убить.

— Я знаю о чём вы подумали, — по коже Адара пробежали мурашки. — Не такие уж они слабые. Некоторые обладают такой мощью... но их умения ограничиваются только одним.

— Одним чем? — манера разговора красноплащников, бесила Адара. Голос словно из железной трубы; вечные не договоры; такая таинственность. Будь всё проклято. Хотя новые доспехи изменили голоса и его подчинённых.

— Одарённый может поджечь дерево, но не сможет его потушить. Только огонь. Только вода или только молния. Что-то одно и ничего другого, — объяснил сэр Лод.

Что ещё бесило Адара, так это их имена: пустые, бессмысленные и беззвучные. И не желание этих колдунов представляться ещё больше раздражало Адара.

— Значит, мы устроим привал под укрытием листвы, — предположил Адар и оглядел ближайшие деревья. — Точнее среди еловых иголок. А потом, когда они выйдут в открытое поле, мы атакуем их, сидя на лошадях. Вряд ли они ведут своих коней через горы.

— Атака в лоб — это ошибка. Мы не знаем кто ещё с ними, — запротестовал Лод. — А вдруг с ними ведьмы магистра Леин? Нас в порошок сотрут на открытой местности. Ты даже не понимаешь какой они обладают мощью.

— Неужто великие колдуны ордена бояться прислужниц магистра Леин, — усмехнулся Адар. Внутри забурлило. Он был так рад, что призираемые им красноплащники признали свою слабость.

— Если ты думаешь уколоть меня, то у тебя не получится, — парировал Лод. — Но это не меняет того, что нельзя атаковать в лоб, пока мы не поймём с чем мы имеем дело. И нужно помнить, что королевские гвардейцы не сборище горцев, а хорошо обученные бойцы. Тебе напомнить, как они разобрались с целым звеном?

— Я помню: пятьдесят гвардейцев против тридцати наших, — ответил Адар.

— Конечно последнее слово за тобой, но я прошу помнить о моих советах. С магией не шутят.

С магией не шутят. В этом он прав. Адар сдержал в себе раздражение, чтобы оно не переросло в гнев. Он поднял сжатый кулак вверх и колона рыцарей повернула в лево, к густому ельнику.

Вскоре все три звена укрылись от солнца в густом ельнике. Адар разослал вестовых с приказами, а сам отошёл к краю леса. Перед ним раскинулась зелёная долина, за которой возвышались высокие горы. Среди них проглядывала башня крепости. Именно туда направляется Нарушитель. Именно там прячется ребёнок Илены. Но эту долину Анар не должен пересечь. Адар готов на всё, чтобы кости Нарушителя побелели именно в этих краях. Стереть имя предателя — цель, которая двигала Адаром. А потом можно заняться и положением в ордене.

— Сэр Адар, — позади раздался голос. — Вас зовут.

Адар повернулся. Офицер стоял в дуплете, по верх которого накинул пояс с висячем на нём мечом. Рыцари уже успели снять доспехи. Им ещё долго придётся привыкать к ним. Конечно, латы в основном изготавливались по шаблонам, но на них давило совсем не железо — на них давил чёрный цвет доспех.

— Иду.

На земле, прямо на сухих иголках, оставшихся ещё с прошлого года, разложили карту. Черноволосый красноплащник стоял на коленях и изучал пожелтевший квадратный лист бумаги. Это один из тех моментов, когда храмовники такого ранга снимали шлем. Рядом стояли ещё двое рыцарей с красными плащами на спине, но они скрывали лица под сталью.

— Выслушаешь моё предложение, — Адар узнал Лода по голосу, даже без шлема на голове.

Адар встал на одно колено напротив Лода. Храмовник выглядел молодо. Карие глаза выдавали возраст. Он младше Адара и едва ли дотягивал до тридцати. Лод жевал ломтик сушенного мяса, торчащий изо рта и продолжал разглядывать карту.

— Конечно выслушаю, — Адар принял предложение, просто у него самого не было подходящих идей.

— Пока светло они спустятся вниз, а в темноте попытаются пересечь долину, — предположил Лод и пальцем затолкнул в рот остатки мяса. — И мы дадим им выйти в поле. После чего, как они достигнут середины — я с братьями ударю по ним. Посмотрим, как они будут защищаться от магии.

— Если твоя атака не удастся они уйдут в горы, — вступил в спор Адар. — Нам было бы проще атаковать их всеми силами.

— Ничего страшного. Они не смогут далеко уйти от нас. А так мы их пощиплем. Возможно нам даже удастся устранить ведьму и тогда им точно не спрятаться.

— Подниматься в гору нам тоже будет сложно. Мои люди рыцари, а не горные козлы, — запротестовал Адар.

— Твои люди — рыцари храма. И на этом всё сказано, — спокойно ответил Лод. — В этих горах много Матры, из его корня мы сделаем превосходный напиток. Это прибавит нам сил.

Ещё не хватало пить зелья, чтоб потом всех рвало на каждом шагу.

— Нам точно удастся настигнуть на той стороне?

— Точно. Они не успеют подняться и на сто шагов, — черноволосый храмовник выдал это с такой уверенностью, что Адар уже представлял себе, как вешает Анара на дереве.

— Хорошо. Сделаем, по-твоему. А теперь подробности, — Адар сунул в лежащий рядом мешок руку и вытащил лоскуток мяса.

Весь план Лод до банальности прост и в тот же момент продуман. Казалось, что красноплащнику каким-то образом удалось прочитать мысли врага и просчитать каждый его шаг. Лод считает, что Нарушитель и его отряд разделиться. Они попытаются запутать и сбить со следа; пойдут разными путями. Лод, как заправский охотник — сравнивал их с зайцами и те сразу же разбегутся в разные стороны, если атаковать в лоб. Но они всё равно соберутся в одном месте, на той стороне, так как путь через горы лежит только один. Везде отвесные скалы и навряд ли у них есть хоть кто-то, лазающий по горам, как козы.

— У них есть горец, — сказал Адар, пытаясь найти хоть одно слабое место в плане красноплащника.

Один горец не сможет всех перенести, через высокие горы. Так что им ничего не остаётся, как воспользоваться единственной тропой. И вот тут-то меч ордена их нагонит. А что бы сбить их в стаю и заставить паниковать — трое красноплащников осыпят долину огненным дождём. И если повезёт, то ведьма или колдун, станет прикрывать отход и выдаст себя.

— И вообще, откуда ты знаешь, что это именно они? План хороший, но всё же...

Тут Адар окончательно понял, что Лод со своими ребятами серьёзно подготовились — третий красноплащник обладал даром чувства, как собака с острым нюхом. Он учуял отряд Нарушителя, находясь у подножия горы; смог поведать о количестве и рассказать составе отряда. Но всё же он признал не всех — в отряде Нарушителя есть тёмная лошадка, которая сможет всё испортить.

— А может быть такое, что они знают, что мы знаем, — Адару захотелось рассмеяться, но он сдержался.

Лод просто кладезь ответов и объяснений. В чём-то, Адар даже начинал ему симпатизировать. Красноплащника бы в совет пяти... Там бы он нашёл применение своему языку. Лод признал, что такой шанс есть. И даже если они знают, то это им не поможет. Они не смогут сами атаковать и им придётся перебираться на ту сторону долины.

— Значит, мы выжидаем пока они вылезут?

Они обязательно вылезут. Гвардейцы Вистфорка будут отвлекать внимание на себя, а Нарушитель будет убегать, как это делает со самого Илура. Сейчас Адар не должен его упустить. Только не сейчас.

Глава 33

Миновав зелёные холмы, отряд Кэлло, разлился по равнине. Гвардейцы перегруппировались и плотным строем перекрыли дорогу чёрным рыцарям, медленно стекавшим с не высокой возвышенности. Кэлло построил всех в шесть линий по пятьдесят гвардейцев в каждой, а сам встал впереди, ожидая дальнейших действий храмовников.

Под прикрытием утреннего тумана, чёрные рыцари продолжали стекаться и скапливаться у подножия холмов, как чёрная вода. Храмовники всё появлялись и появлялись из белой пелены и казалось им не будет конца. Рыцари ордена тоже выстраивались в линию. Первая полоса состояла полностью из пехоты. За ней также выстраивались рыцари без лошадей. И вот наконец строй замкнули всадники.

— Сколько их там? — позади послышался голос лейтенанта.

Кэлло не обернулся. Он обдумывал что, можно сказать. Кэлло и сам не знал сколько их. И сколько ещё вылезет и тумана.

— Меньше нас. И больше половины пешие, — ответил Кэлло, посчитав примерное количество рыцарей, которое выстроилось перед ним. — Мечей двести.

— Разведка генерала, хорошо работает. Раз вывела нас прямиком на орденцев, — продолжил лейтенант. Видимо поддерживая разговор, он пытался успокоить остальных или унять дрожь в своих коленях.

— Не так уж и хорошо. Раз не смогли сказать точное количество рыцарей, — Кэлло вновь ушёл от прямого ответа. Генерал должен благодарить короля Далая, который, когда бежал, оставил почти всю агентурную сеть — прекрасные шпионы, как раз отлично подходили для такой работы. Но всё равно, без своего хозяина — работают со сбоями, будто калеки.

— А что же генерал не отправился с нами? Или хотя бы отправил нам в помощь солдат. Лишними точно бы не были, — с сожалением в голосе, сказал лейтенант.

Кэлло ещё раз окинул взглядом строившихся рыцарей и повернулся к гвардейцам. Его люди моментально повернули головы к нему. Все до единого. В глазах некоторых читалась тревога. И в остальных, наверное, тоже. Но Кэлло видел взгляды не всех только близ стоящих через узкие прорези шлемов.

— У генерала другая задача! — Кэлло хотел, чтоб его услышали все. — Он идёт к Халапу! Так быстро, как это можно! Вы наверно уже слышали, что наша королева объявила о своей внучке, которая жива! О дочери нашего принца Аберфорка, которая чудом спаслась в подземельях горы Рашад! — гвардейцы зашевелились. И даже лошади за фыркали. Казалось и для них это было шоком. — Я понимаю, что в это трудно поверить! На это у меня только один ответ — магия! И больше ничего! Поэтому генерал лично должен проверить — правда это или нет!

— Но защита наследника — наша участь, — лейтенант вновь высказал своё мнение.

— И вправду, — на этот раз Кэлло не стал кричать. — Но кто же кроме нас сможет справиться с рыцарями ордена — закованными в железо людьми? С воинами, про которых за границей нашего королевства говорят шёпотом? С храмовниками, которых бояться обладающие силой?

— Только мы господин, — лейтенант выпрямился и в его глазах Кэлло заметил искру.

— Так исполните свой долг! Встаньте на защиту наследника! Которого они, — Кэлло вытянул руку, указывая назад, — хотят убить! Вот наш враг! Он перед нами! Так встаньте же стеной между ними и нашим наследником!

— Стеной!!! Стеной!!!

Гвардейцы вскинули копья. Они хором кричали и их громкие голоса прокатывались по равнине, будто волны накатывались на пляж. Гвардейцы снова вскидывали копья и их голос снова уходили в разные стороны, готовые рушить все преграды, пока их не услышит сам наследник.

Пошёл дождь. Вода застучала по доспехам. Капли начали скатываться по металлическим полированным щиткам. Гвардейцы застыли с вытянутыми копьями.

— Ну вот! Проткнули небеса! Вы заставили небо плакать! — улыбаясь, прокричал Кэлло.

По рядам гвардейцев прокатился смех. Они смеялись и тыкали копьями в небо, вглядываясь в серые тучи.

— Север сегодня на нашей стороне! Дождь нам друг! Вспомните, как вы бегали под ливнем, ругая меня и проклиная! Говоря, что дожди в наших землях редки, как снег в Илурии!

Этого наверно ему никогда не простят. Хотя если сегодня они победят, то возможно гвардейцы поймут. Муштра, под ливнем. Муштра под солнцем. Муштра, муштра, муштра. За это на него многие косо смотрели, даже сам генерал.

Смех и ликование внезапно прекратилось. Лейтенант наклонил копьё вперёд. Кэлло дёрнул поводья, и конь медленно развернулся. К ним направлялись три всадника. По центру ехал рыцарь, отличавшийся от других только белым плащом, который покрывал круп лошади, словно нежная простыня. Окружали его два обычных храмовника. А один из них держал знамя ордена — прямоугольное полотно с белым крестом на чёрном фоне.

Всадники остановились в десяти шагах от Кэлло, и знаменосец воткнул древко в землю. Кэлло дёрнул поводья, и конь медленным шагом отправился на встречу. Кэлло поднял руку вверх, приказывая не следовать за ним. Приблизившись на пять шагов, он похлопал животное по шее отчего лошадь остановилась.

По чёрным полированным доспехам стучал дождь и капли воды, с лёгкостью скатывались по скользкому металлу, словно его натёрли жиром. В темноте в крестообразном прорезе шлема виднелись две красные точки место глаз, будто на Кэлло смотрели глаза демона из старых сказок.

Кэлло сглотнул. Он многое уже повидал, но яркие красные глаза ввели его в ступор. Кэлло надеялся, что они смогут сдюжить с двумя сотнями рыцарей, но если на сторону храмовников встанет чуждая ему магия, то гвардейцы превратятся в грязь под ногами рыцарей.

— Приветствую тебя, — прозвучал металлический голос, будто храмовник говорил в трубу.

— Не могу сказать того же, — Кэлло унял дрожь.

— Понимаю, — ответил храмовник и ударил пятками коня. Животное сделало пару шагов вперёд, а конь Кэлло наоборот захотел попятится назад, но Кэлло не позволил, сдавив ему бока.

— Я предлагаю вам убраться с северных земель. Ваше разрешение, выданное вам королевой, больше не действует, после того как ваши люди атаковали форпост, — Кэлло старался говорить, как можно твёрже, но чувства, будто кто-то невидимый кружит рядом и вглядывается словно в душу, не давали покоя.

— Нам не нужна бумага, чтобы ходить по той или иной земле. Мне хватает благословления всевышнего, — храмовник говорил так спокойно, что казалось его сердце даже не бьётся. Единственное что выдавало в нём живого человека — пар исходивший из прорези шлема.

— Твой всевышней владеет этими землями и здешние люди не поклоняются ему. На земле наших отцов чтут острый меч и честь, — сказал Кэлло, словно готовил речь заранее. Он даже сам себе удивился, когда услышал собственные слова.

— Ты слишком молод Кэлло Холин, чтобы понимать кто правит этим миром.

Услышанное собственное имя чуть не сбило Кэлло с толку, но сжал зубы и вернул себе здравомыслие.

— Но я точно знаю, что не ты правитель этих земель.

Из шлема храмовника вырвался очередной клубок пара.

— Я бы поговорил с тобой ещё. Мне приятно общение с столь молодым командиром, о котором ходят слухи по всей Самарии, но время слишком дорого и его не оплатить золотом. Время оплачивается смертью.

— Всё возможно, — ответил Кэлло не придумав ничего умнее.

— Вы можете пропустить нас, и мы уйдём в горы, не тронув никого на своём пути. И даже забудем о вашей пощёчине, которую вы нанесли ордену.

С человеком в белом плаще тяжело говорить. Каждое его слово ставило в тупик и вводило в недоумение. Кэлло с трудом удавалось сдерживаться и поддастся панике. Вот и сейчас храмовник говорил, а какой-то пощёчине, а Кэлло даже не знал о чём он.

— Вот оно что. По твоему выражению лица понятно, что ты даже не знаешь о чём я, — казалось там... на неведомом лице расползлась улыбка. — Твои люди во главе девы разбили моих рыцарей — целое звено. Неприятное происшествие для рыцарей храма, — храмовник покачал головой. — Но я готов простить вам это. И забыть. Твои воины славно сражаются и достойны гордости ваших отцов.

— Тогда я пойду тебе на встречу, — заговорил Кэлло, выпрямившись в седле. — Ты можешь лично оценить нашу силу и способность сражаться. Раз мы такие славные воины, тогда вам будет только в радость попасть в анналы истории, как сражённые королевскими гвардейцами! — последние слова Кэлло сказал громче, чтоб его услышали остальные. Позади раздалось оглушительное ликование и Кэлло улыбнулся.

Храмовник дождался пока гвардейцы успокоятся, а потом привстал в стременах. Стоя он казался ещё больше — нагрудный панцирь, наверняка прятал столь же могучую грудь. А в купе с конём рыцарь казался просто огромным.

— Есть среди вас отважные воины!? — голос рыцаря прокатился по равнине, словно гром. По полю будто пробежала волна, которая отогнала туман и остановила дождь. Гвардейцы притихли в ожидании. — Кто скрестит с рыцарем ордена мечи!?

Кэлло не дожидаясь смельчака из своего отряда поднял руку.

'Тяните время сколько сможете. Сдерживайте их пока хватит сил'. Генерал попросил только одного — спокойно добраться до Халапа. Ему не нужны храмовники болтавшиеся на хвосте. Только сейчас Кэлло начал понимать, что это смертельная миссия, против которой он даже и слова не сказал — наоборот, сам предложил.

— В наших рядах за всё отвечает командир. Тебе и со мной биться, — отозвался на призыв Кэлло.

— Зато в наших ни так. У нас командиры приказывают, — голос стал ещё жёстче, будто внутри черных доспех не человек, а сгусток гнева. — Йёраттт!!! — призыв, имя или заклинание — Кэлло так и не понял. Но это явно связанно с рыцарем, который вышел из строя храмовников. Рыцарю даже не нужен был конь — он и так был огромен, и всадник ненамного превосходил его в росте. Рыцарь широкими шагами направлялся к своему командиру. Одна рука двигалась в такт ногам, а другая бездвижно лежала на рукоятке меча. С каждым шагом фигура рыцаря становилась всё больше и больше. — Один из лучших моих воинов. Можешь погибнуть верхом или спешившись, — а рыцарь продолжал идти. Так уверенно, будто, когда он дойдёт, то не остановиться, а просто пройдёт напролом дальше.

— Честь, при выше всего, — Кэлло слез с лошади, высвободил из крепления копьё и воткнул в землю. — Условия? — он вытянул руку с поводьями. К нему подъехал лейтенант и увёл лошадь.

— Если ты победишь, то я отпущу вас, — проговорил храмовник.

— А если выиграет твой воин? — Кэлло забыл взять шлем. Он махнул лейтенанту и тот спешился.

— Тогда вы все погибните, — ответ совершенно не удивил. Палка с двумя концами.

— Господин, смысл? — сказал лейтенант, протягивая шлем. Кэлло повернулся к храмовнику.

— У тебя есть шанс дать своим людям жизнь, — ответил за него храмовник.

Кэлло усмехнулся и похлопал лейтенанта по плечу.

— Ты думаешь если я погибну, то мои люди уйдут? Они будут стоять до последнего, — с гордостью сказал Кэлло.

— Я знаю просто я хочу дать шанс — воля всевышнего и всё, — ответил храмовник.

Пока они говорили — гигант, закованный в чёрную сталь, добрался до них. Встал смирно позади храмовника с белым плащом и скрестил на груди руки. Даже лошадь не смогла его полностью заслонить. Шлем могучие плечи и широкая грудь всё равно выглядывала из-за животного.

— Прошу, докажи, что сынки северных дворян не просто так носят звание королевских гвардейцев, — с этими словами храмовник потянул поводья и вместе с сопровождающими ушёл назад к строю храмовников. На месте остался только этот огромный рыцарь, выдувая пар из-под шлема, как разъярённый бык и тихо рыча, как притаившийся волк. Пока остальные добирались до своих — Кэлло и рыцарь меряли друг друга глазами.

— Чтобы не случилось! Не лезть! — крикнул Кэлло, когда увидел, что рыцарь пришёл в движение.

Рыцарь обнажил длинный меч и направился к Кэлло. Фигура храмовника угрожающе надвигалась и Кэлло понадобилось несколько ударов сердца, чтобы собраться духом. Он выдохнул и схватил копьё правой рукой, так сильно, что пальцы заболели. Левой он аккуратно вытащил меч, словно тот сделан из хрусталя и если Кэлло поторопился, то меч бы просто разбился.

Кэлло помнил, как погиб принц Аберфорк. Сын Динарии прекрасно владел копьём и наверняка в Самарии ему не было бы равных. Но принц небрежно относился к тренировкам с мечом. И как ему и предсказал Лекоронт — нашёлся противник, который искусней владел мечом. Кэлло не повторил ошибок своего принца — за последний год, он делал уклон на оружие ближнего боя. И тренировал гвардейцев тому же. Ибо копьё они знали, так же хорошо, как кожаную дубинку в штанах.

Кэлло поднял копьё, направив острый наконечник на храмовника. Рыцарь не остановился, даже когда остриё упёрлось в его широкий нагрудник. Кэлло надавил сильнее, будто пытался сдержать надвигающуюся скалу. Ноги Кэлло заскользили по влажной траве, и он почувствовал, как рыцарь оттесняет его назад. Храмовник не выдержал и как тростинку смахнул копьё, сбив древко мечом — этого и ждал Кэлло. Он резко подался вперёд, вытянув клинок и ткнул рыцаря в горло. Храмовник резко кивнул головой и кончик клинка застрял в прорезе шлема. Рыцарь моментально махнул мечом, но сталь наткнулась на древко. От удара Кэлло отбросило в сторону. Он еле удержался на ногах, помогая себе копьём; оправился от удара и вновь встал в боевую стойку.

Доспехи Кэлло подарил отец, совсем недавно, в честь повышения. Внешне они ничем не отличались от остальных доспех гвардейцев, но ремешки и сочленения были превосходно подогнаны под его тело, что позволяло, легко двигаться, словно на нём была ночная рубашка из шёлка, а не стальной панцирь.

Рыцарь замахал мечом, описывая в воздухе бесконечною петлю, и вновь атаковал Кэлло. Он подбирался ближе, Кэлло отпрыгивал назад и кружил вокруг храмовника. Шаг и взмах мечом, именно так атаковал храмовник, видимо надеясь, что голова Кэлло попадёт под удар тяжёлого меча. Но Кэлло выкидывал копьё вперёд и отскакивал от врага, пытаясь измотать храмовника. Бывало везло и наконечник мог оцарапать чёрные доспехи, но не более. Рыцарь всегда уклонялся от серьёзных у даров и сразу атаковал. Попадись, и Кэлло распустится как цветок.

Кэлло готовился к такому бою заранее. Он предполагал, что вскоре ему по падётся верзила и его силой не взять. Поэтому он сделал уклон на ловкость и выносливость. Но если бы с громадным горцем Кэлло и справился, то с закованным в сталь человеком, не знающим усталости и так же ловко уходящим от копья, вряд ли. Это Кэлло уже начал понимать.

Рыцарь шагнул и за махнул меч над головой Кэлло. Потом резко сделал шаг в сторону, развернулся и его клинок пронёсся над землёй, словно крестьянин прошёлся косой по траве. Кэлло подпрыгнул, уперев копьё в землю, как заправский циркач на шесте, показывающий трюк и ударил рыцаря двумя ногами. Эффект от приёма получился прямо противоположный — Кэлло, словно оттолкнулся от стены упал на землю. Он рефлекторно сделал кувырок назад к копью, оставшиеся на земле, сломал меч, который приземлился ровно на то место, где только, что лежал Кэлло. Древко хрустнуло, словно это была нога Кэлло, а не копье.

Ну вот. Первое что Кэлло представлял на тренировках — измотать противника и избавиться от копья, а потом закончить бой мечом.

Кэлло сжал рукоять меча обоими ладонями.

Только вот он и сам подустал. А виной всему было часто бьющееся сердце. Если раньше Кэлло не боялся, то сейчас смерть летала где-то рядом. И сердце просто бешено колотилось. Ко всему, Кэлло казалось, что рыцарь полон сил и не собирался учащено дышать и злиться при каждом промахе. Храмовник спокоен, как водная гладь на озере в горах.

Рыцарь поднимал меч с земли медленно, словно он настолько тяжёлый, что и такому громиле, его не легко поднять. Широкий клинок заскользил по земле, оставляя борозду, будто плуг на пашне. Но это только иллюзия, как только лезвие перестало разрезать дёрн, меч словно деревянный, закрутился в руках опытного рыцаря.

Кэлло атаковал. Быстро и точными ударами туда где ему могла улыбнуться удача. С лева — с права. Удары сыпались на храмовника, словно град на железное ведро. Казалось от такого шквала ударов, никто бы не устоял. Но рыцарь не сделал и шагу назад. Он блокировал выпады Кэлло также легко, как и дышал — ровно и спокойно.

Мечи высекали искры, а гвардейцы позади, перестали молчать. С каждым новым ударам, до Кэлло доходили звуки переживания и восторга. Его люди охали, что-то выкрикивали и били в нагрудники. Даже лошади, казались не оставались в стороне — топали копытами и ржали.

Кэлло провёл ещё одну безуспешную атаку. Он попытался обойти рыцаря и ударить в спину, но храмовник, казалось имел глаза на затылке. Он с лёгкостью отразил выпад и ответным ударом снёс с головы Кэлло шлем.

В голове загудело, словно Кэлло накрыло колоколом. От удара он упал, но быстро поднялся, пошатываясь выставив меч перед собой. В глазах двоилось. Образ храмовника расплывался и всё время норовил разделится на двое. Кэлло отступил назад, ради короткой передышки, но рыцарь и не собирался атаковать, будто давал время на отдых, соблюдая не писанные правила рыцарского боя.

Зрение вернулась, но голова продолжала гудеть. Кэлло описал мечом в воздухе несколько фигур и приготовился к атаке. Храмовник невозмутимо стоял, а меч покоился на плече. Кэлло атаковал. Рубящий удар по диагонали, потом с низу вверх, выпад, нацеленный на грудь врага и кувырок.

Нога рыцаря еле заметно дрогнула. Щиток ниже колена лопнул. Рыцарь, не обращая внимания двинулся к Кэлло, размахивая перед собой огромным мечом. Кэлло поднял с земли обломок своего копья, упав на колено. Его руки упёрлись в землю, сжимая оружие. Он приготовился, как северный кот перед прыжком. Когда до рыцаря оставалось три шага, Кэлло прыгнул.

Это был его единственный шанс сразить храмовника. Не ударить в грязь лицом. Не дать упасть духу воина внутри гвардейцев. Этот момент должен стать призывом к атаке и дальнейшей победе. Всё готово. Была просчитана даже смерть.

Рыцарь ударил первым — повёл меч с низа левого края, пытаясь разрубить Кэлло по диагонали. Кэлло отразил удар, заблокировав его своим клинком. Но свободная рука храмовника взяла его за горло, как клещи кузнеца, и подтянула ближе. Шею сдавило. В прорезе шлема храмовника вспыхнули ярко алые глаза. Кэлло крепче сжал обломок копья и со всей силой просунул его между собой и рыцарем. Когда наконечник показался, Кэлло протолкнул его дальше и всадил в подбородок храмовника. Кровь хлынула ручьём, словно кто-то проткнул пузатый бурдюк с вином. Рыцарь захрипел, но хватка не ослабла, наоборот продолжала сдавливать горло. Кэлло ещё глубже протолкнул копьё и тут храмовник выпустил свой меч, освободив этим свою руку. Нагрудный доспех лопнул в районе живота. Резкая боль. Холодная сталь проникла внутрь. Кэлло почувствовал, как кожа разрывается, и латная перчатка храмовника начала крутиться в животе. Кэлло из последних сил ещё раз протолкнул обломок копья, но по ногам, которые болтались в воздухе, уже во всю текла тёплая кровь. Кэлло провернул древко и отпустил. Обе руки легли на предплечье рыцаря и попытались вытащить его руку, но видимо пальцы храмовника крепко сжимали кишки. Кэлло просто замер, в ожидании смерти.

И тут глаза рыцаря потухли, словно кто-то задул свечи в его голове. Хватка на горле ослабла и Кэлло вместе с рыцарем рухнул на землю.

— В атаку, — Кэлло не знал услышал его кто-то или нет. Может команда вообще прозвучала только в голове. Он просто перевернулся на спину и уставился в серое небо. А так перед смертью хотелось посмотреть на солнце и на чистое голубое небо.

Земля затряслась. Вокруг поднялся топот копыт и крики... яростные крики людей, которые пошли в атаку и на смерть. В воздух взмылись копна земли и пыль осыпала лицо Кэлло. Он ощущал, как его грудь всё реже и реже вздымалась. А сердце он вообще перестал слышать. Потом его подхватили и ноги вяло за волочились по мятой траве. В свинцовом небе заиграли отражения вспышек. Магия. А вскоре, после первых хлопков, тучи разрезали молнии... четыре ярких молнии...

Глава 34

В течении дня, они спустились к подножию. И как только скрылось солнце, Анар с остальными пробежали открытый участок и укрылись в лесополосе. Теперь их много и шанс быть замеченными вырос. Густой ельник хорошо справился с задачей и общем решением они разожгли костры, а Дакхар и Хэлл пообещали сделать всё возможное, чтобы скрыть костры. Тепла и горячей еды хотелось всем.

Анар даже обрадовался новой компании. Он обрадовался вернувшемуся Вартазу и выслушал его историю блужданий и скитаний. Рассказал о своём путешествии и о вечно не довольной Хэлл, хоть она и спасала их с Радом уже несколько раз. Давно он столько не говорил и не общался с новыми людьми. Не слышал простого человеческого смеха. Хоть отряд гвардейцев и состоял из дворянских отпрысков — они весьма общительны и не крутят носы, когда говорят с Вартазом или с кем-то другим. Ну и конечно главной фигурой их интереса была Хэлл, как и в прошлый раз, когда га границе Илурии и Вистфорка их остановил отряд гвардейцев из форпоста. И здесь Хэлл всех одаривала своей красивой улыбкой. И молчаливому Раду достались компаньоны для разговора. Его облепили три гвардейца, и он яростно им что-то рассказывал. Не обделили вниманием и Дакхара, но он только хмуро улыбался и отмахивался от гвардейцев, как от назойливых насекомых. Анар догадывался, что это было не любопытство, а распоряжение сержанта — каждый должен следить за своим подопечным. И это очень умно — никому нельзя верить.

Самого же Анара интересовала Брава Хит. Сержант — девушка. От королевской гвардии он такого не ожидал. Брава держалась в стороне и предпочитала ни с кем не разговаривать, кроме вечно крутившегося рядом солдата, совершенно не вписывающегося в их отряд. Намного всех старше и носивший синий мундир, армии Вистфорка. Брава общалась только с ним. Но Анар всё же ловил взгляды девушки. Кротко пока никто не смотрел она изучала Анара — это заметила Хэлл и намекнула. После этого Анар стал чаще ловить её взгляды, а Брава смущённо отворачиваться. Да она всё время носила шлем и даже не снимала его на стоянках, но Анар уверен, что она краснела, когда он ловил её взгляд. Он также уверен, что она красива. Из-под шлема выглядывали светлые волосы — цвета золота. Почти как у Илены.

Вовсю горело уже несколько костров. Брава выставила караул из своих людей. Хэлл обошла лагерь и опутала его своей паутиной. Все уселись вокруг своих импровизированных очагов и подняли тихий гомон, обсуждая произошедшее и то, что произойдёт дальше. Рад с довольной улыбкой уже готовил котелок. Анар ещё раз осмотрел лагерь, улыбнулся и уселся рядом с паломником.

— Как же приятно всё это наблюдать, — поделился Анар своим настроением с Радом.

— Общение и эмоции делают из нас людей, — ответил Рад, заливая в котелок воды.

— Надеюсь ты счастлив из-за меня, — рядом появился Вартаз.

— Естественно, как же мы без тебя, — засмеялся Анар. — Вместе начали и вместе закончим.

— Хотелось бы.

— Ну что мальчики сплетничаем? — Хэлл, как внезапный ветер, ворвалась в уютное местечко вокруг костра. — Давай двигайся одноглазый, пока не взгрела тебя.

— А она ни капли не изменилась, — подметил Вартаз с улыбкой на лице.

— Ещё бы, — фыркнула Хэлл. — Столько времени без мужского внимания, — она посмотрела на Анара. — Вся уже, как кошка, извелась.

Вартаз громко рассмеялся, чем привлёк внимание соседей по костру.

— Ты не исправима, — единственное что нашёл ответить Анар. Эта шутка в его сторону. — Ты старше меня, но ведёшь себя как ребёнок.

— Ну конечно, взрослый ты наш, — ответила Хэлл.

— Ты понимаешь Хэлл, что на ту сторону долины, переберутся не все. Да? Ты боишься, что не справишься?

Хэлл замялась, словно нашкодившая собака забилась в углу. Анар попал в цель. Под маской безразличия и цинизма, скрывался детский страх.

— Мы все подохнем! — выкрикнула Хэлл. На неё уставились все гвардейцы, а их сержант вообще вскочила на ноги. — Единственный вопрос — как именно.

— И зачем тогда это всё! — Анар раскинул руки. — Зачем ты здесь? Уходи! Беги! Тебя никто не держит! Зачем вообще за нами пошла?

Кулаки Хэлл сжались. На лице выступили скулы. Анар знал этот взгляд. Глаза хищника, готовящегося к броску.

— Пошёл ты! — выдала Хэлл, развернулась и ушла.

Анар промолчал, не стал её останавливать. Он переглянулся с Вартазом, а потом с Дакхаром. Наёмник слегка покачал головой, и вернулся к разговору со своими товарищами.

— Всем нам тяжело главное не терять веру. А то душа умрёт ещё до того, как жизнь покинет тело, — высказался Рад.

— Сейчас не до твоих проповедей, — отмахнулся Анар и встал.

Перед ним стояла Брава. Без шлема. С распущенными светлыми волосами и грязной от крови повязкой на лице. Ткань закрывала ровно половину. Анара разглядывал один глаз с густыми ресницами.

— Нужно обсудить наш переход, — Брава начала первой.

— Хорошо, что с лицом? Храмовники? — Анар не знал — зачем он об этом спросил. И даже не надеялся на ответ.

— Не ваше дело... граф. Мы будем обсуждать утреннею вылазку?

— Да, да конечно, — Анар махнул Дакхару и тот кивнул в ответ. — Присаживайся, — Анар пригласил Браву, указав ей расстеленный плащ. Она села, а позади неё появился солдат, который словно тень всегда был рядом. Потом показался и наёмник. Дакхар сел возле Бравы. Анар хотел начать говорить, но его перебила Хэлл своим появлением с лицом как у мраморного изваяния, где не было места эмоциям.

— Какие есть предложения? — начал Анар.

Все переглянулись, словно искали того, кто отважиться первым заговорить. Ещё несколько метаний взглядов и Брава не выдержала. Она кашлянула и начала:

— Когда мы будем переходить через долину, то будем как на ладони. А учитывая, что мы пешие, а храмовники — всадники... это конец. Мы не добежим, — Брава сказала то о чём знали все. — Но есть шанс. Разделимся. Я со своими гвардейцами отвлеку внимание храмовников. Они атакуют нас, а вы тем временем переберётесь на ту сторону.

План Бравы веял своей простотой. Она решила повести себя и своих людей на смерть. Выстоять против ста всадников не под силу даже королевским гвардейцем. И Брава наверняка это понимает, но всё равно идёт на это. Хотя других вариантов нет.

— Почему не сейчас... не ночью? — Анар задал справедливый вопрос. По крайней мере он так считал сам.

— Во-первых — мы устали. Во-вторых — как ты заметил ночью темно, а если светить факелами, то это будет ещё хуже, чем днём. А завтра может нам повести, и мы сольёмся...

— С чем? Ваши доспехи, как зеркала, — перебил её Анар.

— Я знаю. Наша задача отвлечь храмовников от вас, — ответила Брава. Завести сержанта гвардейцев в тупик — у Анар не получалось. Он старался обыграть всевозможные ситуации, но Брава — непреклонна.

— Это же смерть. Вам не устоять против закованных в сталь всадников. Копья не помогут, — на удивление, но переубедить Браву попытался Вартаз. — И даже если сделать так — это их задержит ненадолго. И после того как они расправятся с вами настанет наш черёд.

— Вам хватит времени. Пойдём вместе — одновременно. Мы первыми, а вы чуть ниже. А чтобы их сбить с толку нам поможет одежда горцев, — после слов Бравы интерес проявил Дакхар.

— И как же вы намерены использовать старые вонючие шкуры? Переоденетесь в них?

— Почти...

Брава рассказала о своей идее. Не кривя душой Анару, она понравилась. Не большой, но хоть какой-то шанс спастись самим гвардейцам. Если всё пойдёт так как обещает Брава, то они смогут спокойно перебраться на другую сторону и потом затеряться в горах. А вместе с ними это удастся и Анару. Идея бредовая, но именно такой план имеет больше шансов на успех.

— Дакхар, что думаешь? — Анару хотелось выслушать мнение других.

— М-да, тут только остаётся надеяться на идиотизм храмовников. Если командир у них дурак, то затея Бравы может удастся. Хотя я сомневаюсь, что он дурак, — ответил Дакхар.

— Можно попробовать приправить всю эту безрассудную идею щепоткой магии и тогда шансы на успех возрастут, — внезапно добавила Хэлл. — Я добавлю пару штучек.

— Будет превосходно, — согласилась Брава и показалась она попыталась улыбнуться, но повязка на лице мешала. — Тогда мои люди начнут готовиться.

— Решено, — Анар взял бурдюк с водой и приподнял его, будто там было вино, и он хотел выпить за успех. — Брава, а вам хватит сил — пересечь долину будет сложнова-то. Всё-таки расстояние не маленькое.

— Не беспокойтесь — мы сможем.

— Тогда отдыхаем и готовимся. Надеюсь завтрашний сюрприз удастся.

Все одобрительно закивали и отправились к своим людям. Вартаз накинулся на еду, которую Рад раскладывал по мискам. А Хэлл изучала солдата Бравы, который не последовал за своей госпожой, а остался на месте.

— Тебе чего? — без церемонно спросила Хэлл.

— Я Брун — солдат армии Вистфорка. Сейчас прикреплён к отряду королевских гвардейцев, — ответил солдат, будто перед ним не обычная ведьма, а целый генерал.

— Ясно. А надо то чего?

— Недавно ваш друг, — солдат указал на Вартаза, — поведал мне, что вы хорошая ведьма и можете помочь в одном деликатном вопросе.

— Смотри-ка, они все здесь на севере такие воспитанные, — удивилась Хэлл. — Та-ак, дальше. Хочешь, чтоб я приворожила вашу командиршу? Глаз на неё положил?

Солдат нервно закашлял.

— Нет, нет. Просто моя госпожа, сражаясь с храмовниками, получила серьёзную рану...

— На лице что ль? — Хэлл провела рукой по своему лицу.

— Да там. И бы хотел просить, чтобы вы попробовали вернуть ей прежний вид.

— А она сама без языка?

— Нет, язык у неё имеется, также, как и гордость, — ответил солдат.

— Вон оно что, — хмыкнула Хэлл. — Ну веди. Посмотрим, что можно сделать.

Хэлл поднялась и последовала за солдатом. Они проходили костёр за костром, и ведьма не забывала вилять задом, привлекая внимание гвардейцев. Будь это костры в лагере обычной армии или наглых наёмников, коих в Илурии было навалом, то наверняка кто-нибудь бы осмелился дёрнуть её за руку и посадить к себе на колени. За что бы наверняка получил под дых или магический ожог. Но здесь сидели гвардейцы — воспитанные дети дворян.

Заинтересовавшись Анар поднялся следом и пошёл за Хэлл. Когда подошёл ближе, то ведьма уже что-то объясняла Браве. Анар ускорил шаг, дабы не пропустить ничего интересного, но ему преградили дорогу.

— Извините, но дальше вам нельзя, — в грудь Анара упёрлась ладонь.

— Анар, ты что хочешь рассмотреть, как мы писаем, — за хихикала Хэлл, уводя девушку в темноту деревьев. За ними сразу же последовал солдат, будто собачка на привези.

— А ему можно, — тихо сказал Анар, за что удостоился суровых взглядов гвардейцев. — Хорошо, хорошо, — Анар поднял ладони и развернулся. На эту картину смотрели все и только Рад с Вартазом улыбались как дети.

Анар улыбнулся в ответ и поплёлся к своему костру. Рад сразу подал ему миску с едой. Она ещё отдавала теплом. Анар посмотрел в темноту, где скрылась Хэлл, вздохнул и уселся рядом с остальными. Анар оценил скудную похлёбку и включился в обсуждение завтрашнего дня, до которого осталось две стражи. Если им удастся пересечь долину, то через пять дней они могут оказаться под стенами Халапа. Конечно, если верить подсчётам Вартаза и уповать на то, что все горцы попрячутся в пещерах и не будут мешать. Хотя местные жители единственные кто их пока не тревожил.

— Аааа! — по лагерю прокатился крик. Женский крик, словно кого-то резали — пытали. И делали это со знанием дела.

Все встрепенулись. Кто-то вскочил на ноги с оружием в руках. Только два гвардейца, не пустившие Анара следом за Хэлл, стояли невозмутимо. Всё стало ясно — Хэлл пытается помочь Браве. И процесс проходит болезненно.

— Аааа! — очень болезненно.

Глава 35

Как всё начиналось — Анару не понравилось: лёгкая неразбериха, хмурость Вартаза, весёлость Хэлл и детская уверенность в успехе Бравы. Видимо, ночная операция на лице вселило в молодую командующею смелости. Она ходила и раздавала указание. Дёргала всех показывая, как и куда встать. Объясняла гвардейцам с какой скоростью им предстоит двигаться и что делать в случае если их атакуют всадники. А их не применено атакуют.

На лице Бравы красовался розовый шрам — кривая линия шла от лба пересекала глаз, чудом уцелевший, и проходила по щеке. Хэлл не смогла исцелить полностью, но сделала шрам красивым. По крайней мере на лице Бравы он смотрелся. Одновременно мужественность и женственность перемешались и появилась она — хрупкая красота и в тоже время опасная.

Весь её план основывался на одном — на отвлекающем манёвре. И как понял Анар — сами гвардейцы не хотели им ставать. Главный сюрприз состоял в одежде горцев, собранной с трупов. Девять курток и меховых шапок. Всё это было надето на чучела из травы и плотно привязано к жердям. Всех этих кукол гвардейцы аккуратно протащили подальше от окраины леса, тщательно прячась в высокой траве. С ними же поползла и Хэлл, чтобы приправить весь этот спектакль щепоткой магии.

Всё это должно сыграть им на руку. И даже ясная безветренная погода, которая восстановилась с восходом солнца. Анар представил, как гвардейцы бегут по зелёному полю и шлема поблёскивают, как огни маяка. Превосходная цель. Храмовники точно их не пропустят.

— Что уже представляешь, как нас топчут лошади? — рядом появилась Брава. Без шлема и с улыбкой на лице.

— Думаю, как мы будем бежать — задача просто не постижимая, — соврал Анар.

— Ещё как постижимая, — ответила Брава и шагнула вперёд. — Вот здесь мы выйдем, — она показала в сторону. — И туда пойдём, — рука поменяла положение. — Там выйдете вы, после сигнала, — теперь Брава показала прямо на ту сторону долины. — Встретимся там.

— Всё так легко и просто, — хмыкнул Анар.

— Да всё просто, — согласилась Брава. — Храмовникам придётся разделиться, чтобы схватить всех — это и будет наше преимущество.

— Как бы нам хватило сил, — Анар шагнул вперёд и поравнялся с Бравой.

— С этим нам обещал помочь твой друг горец. Сказал даст нам какой-то корень.

— А ну да. Только вы потом свалитесь на день-два, — Анар вспомнил своё состояние, когда он жевал этот чудо корень и после.

— Он сказал у нас будет два дня — нам достаточно, — парировала его предложение Брава. — А теперь надо приготовиться.

Брава хлопнула Анара по плечу и отправилась к своим. Её место занял Вартаз. Выглядел он немного смешно: вся куртка облеплена травой, а на голове торчали два маленьких кустика. Анар улыбнулся, но замечание оставил при себе.

— Что думаешь о плане этой девы? — Вартаз держал во рту травинку и пожёвывал, медленно укорачивая её.

— Выбора нет. Тактик из меня не очень. Или я просто обленился думать, — Анар выдернул из одеяния горца травинку и тоже засунул в рот. — Я понял одно: нужно быстро бежать на ту сторону.

— Бежать и не оборачиваться, — добавил Вартаз. — И не отвлекаться на наших спутников. На ту сторону ты должен попасть в любом случае.

Показалось, что горец уже прощался. В его единственном глазу тускнел огонёк надежды. Анар выдавил улыбку. Он тоже понимал, что на той стороне ему навряд ли удастся кого-нибудь встретить.

— Чего скисли? — рядом вновь появилась Брава. Она и её гвардейцы теперь тоже походили на Вартаза. Конечно облепленные травой, они всё равно будут заметны, но в корзину удачи подложили ещё камней. — Все на изготовку! — внезапно гаркнула Брава. — Мы занимаем позиции там и там, как только я дам сигнал — побежите.

— И как думаешь, когда нас заметят? — спросил Анар.

— Вы сможете добежать до половины, — внезапно появился Дакхар. — Мы осмотрелись. Рыцари засели выше и с ними красноплащники.

— Хреного, — Хэлл казалось по хранила всю их идею даже не дав ей родиться. — Они засекут нас моментально, и прокатят по долине лавину огня. Им даже не надо будет напрягать лошадей. Они сожгут нас. А вы идиоты ещё и обвязали себя сеном. Ещё сами себя подожгите, чтоб этим жестянкам совсем делать нечего было.

— Ты закончила? — Брава оборвала ведьму.

— И это твоё спасибо за милый шрам на твоё уродливом лице, — Хэлл злилась. И очень сильно.

— Хэлл хватит! — Анар всё чаще стал повышать на неё голос, и она всё чаще стала проглатывать, будто её горячий нрав потихоньку остывал. — Брава, извините, она переживает. Она не любит смерть.

— А кто её любит, — фыркнула Брава. — Никого сжигать они не будут. Им вы нужны живыми, поэтому они погоняться за нами и захотят прижать. Вон там, — она указала на точку сбора. — Там единственный подъём в горы. И там мы дадим бой.

— Баррикады, — дошло до Анара.

— Да, и пока мы будем их сдерживать, ты Анар сможешь уйти далеко, — закончила Брава.

— Ты так уверена? У тебя есть карта со всеми отметками? — вмешался Дакхар. — Ты забыла, что у рыцарей есть обладатели силой?

— Не забыла, но видно вы забыли, что с нами ведьма, — Брава повернулась к Хэлл. — Не уж то ты не сможешь отбиться от них?

— Нет, ты что с дурела? Отбиться от храмовников? Да это даже магу или чародею не зубам. Да у меня перчатки быстрее сгорят, — Хэлл подняла руки.

— Тебе то всего на всего нужно поджечь траву за нами и пару раз ударить по ним чем-нибудь магическим.

— Она сошла сума! Вчерашняя операция на её лице, повредило ей голову. Оказывается, не храмовники нас должны сжечь, а я.

— Это идея Хэлл, — теперь Анар стал понимать план полностью. — Дым нас прикроет.

Ряжом зашуршала трава и со стороны поля вылез солдат в синем мундире, также облепленном травой. За ним появились ещё двое гвардейцев.

— А вот и Брун, — Брава улыбнулась. — Ты всё устроил?

— Да, как вы и велели, — ответил солдат.

— Тогда по местам! — Брава всех оглядела. Она остановилась на одном из гвардейцев и кивнула ему. Он ей ответил. — Вперёд. Ждите сигнала.

Один за одним гвардейцы исчезали в траве. Анар провожал их взглядом и пересчитывал. Он надеялся, что на той стороне их количество не измениться.

— Хэлл, не уж то ты не веришь в удачу? — внезапно для себя спросил Анар. — По мне так план весьма хорош.

— План-то может быть и хорош, но он завязывается на мне. Я потратила слишком много сил на чучела. И боюсь, что не справлюсь — сил может не хватить, — в её голосе чувствовалось сожаление.

— Никто не винит тебя, — Рад всё время молчал и лишь изредка что-нибудь говорил.

— Тогда помолись за меня, — ответила ему Хэлл.

— Хорошо.

— Мы не умрём в поле, — всех словно прорвало на исповеди, даже Дакхар уверовал в план Бравы.

— Да и почему? — спросил Анар.

— Потому что мы умрём в горах.

— Утешил, ничего не скажешь, — отозвалась Хэлл. — Ладно готовьтесь. Нам предстоит пробежать большое расстояние, а мне ещё и пошуметь придётся.

— Мои ребята тебе помогут, — добавил Дакхар.

— Твоим ребятам только на деревенской площади крестьянских ребятишек веселить.

— Ты же знаешь Хэлл, что тёмные плащи — наёмники и убийцы, а не фокусники из подворотни, — Дакхар сказал спокойно, будто он даже не обратил внимание на её колкость.

— Ты же вроде со своими ребятами служишь королю с юга? — Хэлл не желала сдаваться и продолжала перебранку. Анар давно понял, что таким поведением она отстраняется от плохих мыслей.

— Это верно мы ушли из ордена Тёмных плащей, — подтвердил Дакхар.

— Тогда вы обычные клоуны на службе у короля, — это была точка в перепалке — Дакхар не стал продолжать. — И даже не думайте, что в шумихе вы всадите мне кривой нож в бочину.

— Ты нам нужна, можешь не беспокоиться, — ответил один из наёмников Далая.

— Зато я начинаю нервничать, — вмешался Анар. — Так что замолчите.

Все притихли. Как бы Анар не считал себя никудышным командиром, ему всё же удавалось привлечь внимание и утихомирить своих товарищей. Он с каждым днём старался всё больше утверждать себя, особенно в глазах Хэлл. Он относился к ней с симпатией, но всё же она частенько перегибала палку.

— А какой сигнал Брава должна дать? — тишину прервал Вартаз.

Все повернулись к Хэлл.

— А что вы так смотрите? Я не знаю. Я только оружие в чьих-то руках, — Хэлл пожала плечами.

— Там, что-то шевелится, — паломник указал в даль.

Теперь взгляды устремились туда, где шевелилась трава и мелькали чьи-то головы.

— А, это наши чучела, не обращайте внимание, — махнула Хэлл.

— Это и есть знак! — завопил Вартаз и потянул за собой Рада. — Бежим.

Анар не стал разбираться и ринулся в траву, где недавно растворились гвардейцы. Он ворвался в зелёную стену и побежал что есть силы. Анар часто задышал и стал ощущать запах свежей травы. Земля под ногами была мягкая и ровная. Он надеялся, что на его пути не будет камней и сломанная нога не помешает их планам. Силуэты товарищей мелькали рядом, то появлялись, то исчезали, будто дельфины в океане сопровождающие корабль. Анар вспомнил своё первое и единственное плавание...

— Вот чёрт... теперь мне эта затея не кажется... столь хорошей, — рядом бежала Хэлл и давясь от тяжёлого дыхания пыталась говорить с Анаром. — Вот мне интересно... почему гвардейцы пошли... первыми и не хрена не бежали... да ещё замаскировались, словно собирались охотиться на кого-то... а мы, как загнанные животные... должны бежать. Наверняка они уже сидят на у подножья горы и хохочут над нами... мне кажется мы привлекаем внимание... даже больше чем пугала, которых установили.

И почему умные догадки, Хэлл высказывает только после того, как они уже впутаются во что-нибудь. Анар занервничал. Ему не понравилось, что Брава не до конца раскрыла своих планов.

— Да потому что это мы отвлекающий манёвр... чучела — это для привлечения нашего внимания.

— Вот чёрт... я так и знала, что эта чертовка, что-то придумала, — Хэлл продолжала бежать, как можно ближе и всё время подтягивала штаны. — Как только... доберёмся... я нашлю на неё порчу... да такую, что у неё всё жизнь будет пахнуть между ног тухлой рыбой.

Анар вспомнил, как пахнет тухлая рыба и поморщился.

— Я всё-таки не думаю, что с ней поступать так злостно, — на одном дыхании сказал Анар.

Ведьма нырнула обратно в траву и Анар только услышал, как она зовёт Вартаза.

— Одноглазый, ты где! Я хочу рассказать... тебе, что придумала эта чертовка, — ещё раз послышался голос Хэлл.

Анар вкладывал в каждый шаг все больше и больше сил. Он хотел быстрее пересечь долину. Анар чувствовал себя, как загнанный кролик. Вдобавок Брава решила сыграть в собственную игру. Личное мнение имело и дыхание, которое с каждым ударом сердца, пыталось сбиться. Но Анар был не из тех, кто так просто сдаётся.

— Ты как? — рядом объявился Вартаз. По его лицу даже и не скажешь, что он пробежал приличное расстояние.

— Я продержусь... как Рад? — Анар чуть не забыл про паломника.

— Нормально, бежит впереди... нам не нужна обуза позади... Хэлл мне уже поплакалась по поводу девы гвардейца, — Вартаз размахивал руками расчищая себе путь. — А стоит заметить... план-то хороший, — Вартаз улыбнулся и исчез в траве.

Анар ответил ему улыбкой и поджал.

'Ещё чуть-чуть', — говорил он себе.

Внезапно зелёная стена растворилась. Анар от неожиданности растерялся и кубарем прокатился по земле. Он сразу вскочил. Впереди него стояли: Рад, Хэлл и Вартаз. И через пару мгновений на небольшую проплешину выскочил Дакхар со своими наёмниками.

Трава на поляне была придавлена, будто огромный великан положил сюда камень, а после убрал его, оставив мятую траву.

— Таак, — Хэлл нагнулась и тяжело дышала. — А теперь... по всем правилам... должен щёлкнуть огромный медвежий капкан... или земля под ногами уйти... а может эта делянка должна вспыхнуть ярким пламенем.

— Нет, — отозвался горец. — По правилам Бравы, нас должны заметить люди в доспехах, — он указал в сторону.

Над зелёным морем возвышались рыцари, сидя на конях. Они клином мчались в их сторону, как корабль рассекая море. Не хватало только белых парусов.

— Что встали? Бежим! — крикнула Брава и нырнула в траву. За ней сразу последовали остальные.

Анар ещё раз взглянул в сторону рыцарей. Они продолжали приближаться и казалось добавили в скорости, словно подул попутный ветер. Теперь Анар точно знал, что он и его товарищи приманка. Из корзины удачи вывалили все камни.

— Ну что, последний рывок? — спросил сам себя Анар и поправил мешок за спиной. — Вперёд! — скомандовал Анар и бросился следом за товарищами.

Трава росла высоко, но лишь немного скрывала головы. Из далека навряд ли можно рассмотреть макушку Анара, но вблизи, рыцари не промахнутся. Они просто растопчут его отряд, когда настигнут. Надежду вселяли горы, которые приближались с каждым шагом. Хотя Анар видел только вершины. Ещё немного и быстрый бег сменится на тяжёлый подъём.

Анар решил отвлечься и подумать о чём-нибудь хорошем. Он вспоминал отрывки прошлой жизни, но как не копаясь в сундуках памяти, в голову не приходило ни одного позитивного момента из его жизни. Анар оставил прошлое и окунулся в будущее. На его лице расползлась улыбка. Перед глазами появился образ дочери Илены, маленькой девочки, которой требовалась защита. Девочки нужен был верный друг. Хотя какой из него друг для маленького младенца. Смешно и нелепо. Ей нужен верный слуга.

Внезапно послышалось ржание. Звук животных настолько был резким, что Анар сбил дыхание. Он остановился и стал мотаться по сторонам, в поисках остальных. Анар не понимал, что случилось. Он только слышал ржание лошадей.

— Вперёд! Вперёд! — теперь к ржанию лошадей добавились крики женщины — Брава. Это точно была она.

Анар ринулся вперёд. Он понял, что гвардейцы начали атаку. И ему необходимо найти остальных. Анар старался подпрыгивать, но это не давало результатов. Единственное, что он заметил — трава постепенно снижалась.

Анар пробежал ещё шагов сто, прежде чем его взору открылось подножье гор и долина позади. Трава росла ниже и теперь он мог разглядеть головы товарищей. Они продолжали двигаться в сторону места встречи, куда указывала Брава. Гвардейцы!

Рыцари замедлились и их строй поредел. Они хаотично носились, рассекая траву, будто что-то искали. Они искали гвардейцев Бравы, но находили только копья, которые впивались то в круп лошади, то в самих рыцарей. Эта неразбериха заставила Анара улыбнуться, и он ещё с большей прытью побежал вперёд. На берегу зелёного моря уже стоял Рад и махал остальным. Один за одним его товарищи выбирались из травяных зарослей. Последним на каменистую встал почву Анар.

— Это их задержит, — место приветствия Анар услышал догадку Дакхара. — Нам надо уходить.

— Нет! — Анар схватил его за руку. Он отдышался и повторил:

— Нет! Мы не бросим гвардейцев. Тем более они ждут помощи Хэлл. Они надеяться на неё.

— И что я должна сделать? Я даже не вижу где эти северяне. Я сожгу их, а этим хреновым рыцарям даже ничего не будет, — Хэлл подошла к краю поля. — Хоть бы какой знак подали.

Отряд рыцарей всё больше организовывался и походил на одно целое. Копья гвардейцев больше не выскакивали из травы, а лошади храмовников не падали как подкошенные. Ещё немного и они будут здесь. Если...

— Сигнал! Вот он! — Дакхар, как ребёнок увидевший диковинную игрушку, выскочил вперёд. — Это точно сигнал!

На пути рыцарей поднялось копьё и стало качаться, как маятник. Металлический кончик сверкнул на солнце, а чёрная железная перчатка за танцевала, привязанная к древку.

— Хэлл...

— Я вижу, не слепая, — ведьма шагнула вперёд и её руки начали вырисовывать в воздухе символы. Они чертили не видимые линии, а её тряпичные перчатки стали краснеть, словно угли в костре, когда на них дули. Хэлл закружилась, передвигая ноги, будто танцевала и резко остановилась, выкинув правую руку вперёд. С неё соскочила большая огненная капля и улетела в сторону храмовников. Ведьма сделала тоже самое левой рукой, потом опять правой и ещё... В сторону рыцарей пошёл целый огненный дождь из больших горящих капель.

Сразу за сигнальным копьём вспыхнул пожар. Копьё неизвестного гвардейца исчезло, а за ним поднялась стена огня и стала расходится в разные стороны.

— Будем молится, чтоб наши друзья успели, — тихо сказал паломник.

— Вот-вот, — ответила Хэлл тяжело дыша. Её перчатки дымились, а сама она выглядела, будто пробежала поле туда и сюда несколько раз. — Твои-то молитвы нам сейчас не помешали. Особенно твоя большая рука... как бы шмякнула по этим... кретинам. Вот смеху-то было.

— Я объяснял тебе Хэлл, что я больше не буду никого...

— Всё с тобой ясно хренов фанатик, — огрызнулась Хэлл. — Будем погибать, а только свои грехи считать будешь. Вон Анар, нарушил клятву и не плачет... и ещё раз нарушит если будет надо.

— Не нарушу...

— Тогда встань в одну линию с Радом и поплачьте вдвоём, — Хэлл махнула рукой и присела.

Стена огня начала опадать, становясь всё ниже.

— Они тушат огонь, нам нужно уходить, — Дакхар не оставил желания сбежать.

— Им это не поможет, — на каменистый выступ поднялась Брава, а за ней появились остальные гвардейцы. Нет не все. — Огонь спадёт, но будет много дыма, — добавила она. У Бравы были спутанные волосы и грязное лицо. Ей досталось, но она стойко это переносила. Брава повернулась к своим воякам и вскинула копьё, на котором всё, также болтались стальные перчатки храмовника:

— Кто мы?!

— Королевские гвардейцы!!!

— Чего мы хотим?!

— Защитить наследницу!!!

— Для чего мы служим?!

— Ради чести и верности!!!

Гвардейцы отвечали на вопросы своего командира и вскидывали копья.

— Я же говорил, что свобода только для идиотов. Они погибнут первыми, — тихо проговорил Дакхар, подойдя к Анару.

— Зато с гордостью.

Брава отвлеклась от патриотических реплик и подошла ближе. Теперь за её спиной плотной стеной возвышался густой белый дым.

— Вартаз, твой выход, — сказала Брава.

Горец вышел вперёд, снял со спины мешок и раскрыл его. Брава просунула руку и вытащила белые корешки.

— Едим и бежим дальше. Мы встретим их там, — она вытянула свободную руку и указала на узкий проём в скале.

— Ты с дурела? Мы туда несколько дней добираться будем. Нас догонят, — Хэлл немного порозовела. Она явно приходила в чувство.

— Вот поэтому нам нужен этот корень. Завтра утором мы будем там, — закончила Брава и стала раздавать каждому по корешку.

Глава 35

Как всё начиналось — Анару не понравилось: лёгкая неразбериха, хмурость Вартаза, весёлость Хэлл и детская уверенность в успехе Бравы. Видимо, ночная операция на лице вселило в молодую командующею смелости. Она ходила и раздавала указание. Дёргала всех показывая, как и куда встать. Объясняла гвардейцам с какой скоростью им предстоит двигаться и что делать в случае если их атакуют всадники. А их не применено атакуют.

На лице Бравы красовался розовый шрам — кривая линия шла от лба пересекала глаз, чудом уцелевший, и проходила по щеке. Хэлл не смогла исцелить полностью, но сделала шрам красивым. По крайней мере на лице Бравы он смотрелся. Одновременно мужественность и женственность перемешались и появилась она — хрупкая красота и в тоже время опасная.

Весь её план основывался на одном — на отвлекающем манёвре. И как понял Анар — сами гвардейцы не хотели им ставать. Главный сюрприз состоял в одежде горцев, собранной с трупов. Девять курток и меховых шапок. Всё это было надето на чучела из травы и плотно привязано к жердям. Всех этих кукол гвардейцы аккуратно протащили подальше от окраины леса, тщательно прячась в высокой траве. С ними же поползла и Хэлл, чтобы приправить весь этот спектакль щепоткой магии.

Всё это должно сыграть им на руку. И даже ясная безветренная погода, которая восстановилась с восходом солнца. Анар представил, как гвардейцы бегут по зелёному полю и шлема поблёскивают, как огни маяка. Превосходная цель. Храмовники точно их не пропустят.

— Что уже представляешь, как нас топчут лошади? — рядом появилась Брава. Без шлема и с улыбкой на лице.

— Думаю, как мы будем бежать — задача просто не постижимая, — соврал Анар.

— Ещё как постижимая, — ответила Брава и шагнула вперёд. — Вот здесь мы выйдем, — она показала в сторону. — И туда пойдём, — рука поменяла положение. — Там выйдете вы, после сигнала, — теперь Брава показала прямо на ту сторону долины. — Встретимся там.

— Всё так легко и просто, — хмыкнул Анар.

— Да всё просто, — согласилась Брава. — Храмовникам придётся разделиться, чтобы схватить всех — это и будет наше преимущество.

— Как бы нам хватило сил, — Анар шагнул вперёд и поравнялся с Бравой.

— С этим нам обещал помочь твой друг горец. Сказал даст нам какой-то корень.

— А ну да. Только вы потом свалитесь на день-два, — Анар вспомнил своё состояние, когда он жевал этот чудо корень и после.

— Он сказал у нас будет два дня — нам достаточно, — парировала его предложение Брава. — А теперь надо приготовиться.

Брава хлопнула Анара по плечу и отправилась к своим. Её место занял Вартаз. Выглядел он немного смешно: вся куртка облеплена травой, а на голове торчали два маленьких кустика. Анар улыбнулся, но замечание оставил при себе.

— Что думаешь о плане этой девы? — Вартаз держал во рту травинку и пожёвывал, медленно укорачивая её.

— Выбора нет. Тактик из меня не очень. Или я просто обленился думать, — Анар выдернул из одеяния горца травинку и тоже засунул в рот. — Я понял одно: нужно быстро бежать на ту сторону.

— Бежать и не оборачиваться, — добавил Вартаз. — И не отвлекаться на наших спутников. На ту сторону ты должен попасть в любом случае.

Показалось, что горец уже прощался. В его единственном глазу тускнел огонёк надежды. Анар выдавил улыбку. Он тоже понимал, что на той стороне ему навряд ли удастся кого-нибудь встретить.

— Чего скисли? — рядом вновь появилась Брава. Она и её гвардейцы теперь тоже походили на Вартаза. Конечно облепленные травой, они всё равно будут заметны, но в корзину удачи подложили ещё камней. — Все на изготовку! — внезапно гаркнула Брава. — Мы занимаем позиции там и там, как только я дам сигнал — побежите.

— И как думаешь, когда нас заметят? — спросил Анар.

— Вы сможете добежать до половины, — внезапно появился Дакхар. — Мы осмотрелись. Рыцари засели выше и с ними красноплащники.

— Хреного, — Хэлл казалось по хранила всю их идею даже не дав ей родиться. — Они засекут нас моментально, и прокатят по долине лавину огня. Им даже не надо будет напрягать лошадей. Они сожгут нас. А вы идиоты ещё и обвязали себя сеном. Ещё сами себя подожгите, чтоб этим жестянкам совсем делать нечего было.

— Ты закончила? — Брава оборвала ведьму.

— И это твоё спасибо за милый шрам на твоё уродливом лице, — Хэлл злилась. И очень сильно.

— Хэлл хватит! — Анар всё чаще стал повышать на неё голос, и она всё чаще стала проглатывать, будто её горячий нрав потихоньку остывал. — Брава, извините, она переживает. Она не любит смерть.

— А кто её любит, — фыркнула Брава. — Никого сжигать они не будут. Им вы нужны живыми, поэтому они погоняться за нами и захотят прижать. Вон там, — она указала на точку сбора. — Там единственный подъём в горы. И там мы дадим бой.

— Баррикады, — дошло до Анара.

— Да, и пока мы будем их сдерживать, ты Анар сможешь уйти далеко, — закончила Брава.

— Ты так уверена? У тебя есть карта со всеми отметками? — вмешался Дакхар. — Ты забыла, что у рыцарей есть обладатели силой?

— Не забыла, но видно вы забыли, что с нами ведьма, — Брава повернулась к Хэлл. — Не уж то ты не сможешь отбиться от них?

— Нет, ты что с дурела? Отбиться от храмовников? Да это даже магу или чародею не зубам. Да у меня перчатки быстрее сгорят, — Хэлл подняла руки.

— Тебе то всего на всего нужно поджечь траву за нами и пару раз ударить по ним чем-нибудь магическим.

— Она сошла сума! Вчерашняя операция на её лице, повредило ей голову. Оказывается, не храмовники нас должны сжечь, а я.

— Это идея Хэлл, — теперь Анар стал понимать план полностью. — Дым нас прикроет.

Ряжом зашуршала трава и со стороны поля вылез солдат в синем мундире, также облепленном травой. За ним появились ещё двое гвардейцев.

— А вот и Брун, — Брава улыбнулась. — Ты всё устроил?

— Да, как вы и велели, — ответил солдат.

— Тогда по местам! — Брава всех оглядела. Она остановилась на одном из гвардейцев и кивнула ему. Он ей ответил. — Вперёд. Ждите сигнала.

Один за одним гвардейцы исчезали в траве. Анар провожал их взглядом и пересчитывал. Он надеялся, что на той стороне их количество не измениться.

— Хэлл, не уж то ты не веришь в удачу? — внезапно для себя спросил Анар. — По мне так план весьма хорош.

— План-то может быть и хорош, но он завязывается на мне. Я потратила слишком много сил на чучела. И боюсь, что не справлюсь — сил может не хватить, — в её голосе чувствовалось сожаление.

— Никто не винит тебя, — Рад всё время молчал и лишь изредка что-нибудь говорил.

— Тогда помолись за меня, — ответила ему Хэлл.

— Хорошо.

— Мы не умрём в поле, — всех словно прорвало на исповеди, даже Дакхар уверовал в план Бравы.

— Да и почему? — спросил Анар.

— Потому что мы умрём в горах.

— Утешил, ничего не скажешь, — отозвалась Хэлл. — Ладно готовьтесь. Нам предстоит пробежать большое расстояние, а мне ещё и пошуметь придётся.

— Мои ребята тебе помогут, — добавил Дакхар.

— Твоим ребятам только на деревенской площади крестьянских ребятишек веселить.

— Ты же знаешь Хэлл, что тёмные плащи — наёмники и убийцы, а не фокусники из подворотни, — Дакхар сказал спокойно, будто он даже не обратил внимание на её колкость.

— Ты же вроде со своими ребятами служишь королю с юга? — Хэлл не желала сдаваться и продолжала перебранку. Анар давно понял, что таким поведением она отстраняется от плохих мыслей.

— Это верно мы ушли из ордена Тёмных плащей, — подтвердил Дакхар.

— Тогда вы обычные клоуны на службе у короля, — это была точка в перепалке — Дакхар не стал продолжать. — И даже не думайте, что в шумихе вы всадите мне кривой нож в бочину.

— Ты нам нужна, можешь не беспокоиться, — ответил один из наёмников Далая.

— Зато я начинаю нервничать, — вмешался Анар. — Так что замолчите.

Все притихли. Как бы Анар не считал себя никудышным командиром, ему всё же удавалось привлечь внимание и утихомирить своих товарищей. Он с каждым днём старался всё больше утверждать себя, особенно в глазах Хэлл. Он относился к ней с симпатией, но всё же она частенько перегибала палку.

— А какой сигнал Брава должна дать? — тишину прервал Вартаз.

Все повернулись к Хэлл.

— А что вы так смотрите? Я не знаю. Я только оружие в чьих-то руках, — Хэлл пожала плечами.

— Там, что-то шевелится, — паломник указал в даль.

Теперь взгляды устремились туда, где шевелилась трава и мелькали чьи-то головы.

— А, это наши чучела, не обращайте внимание, — махнула Хэлл.

— Это и есть знак! — завопил Вартаз и потянул за собой Рада. — Бежим.

Анар не стал разбираться и ринулся в траву, где недавно растворились гвардейцы. Он ворвался в зелёную стену и побежал что есть силы. Анар часто задышал и стал ощущать запах свежей травы. Земля под ногами была мягкая и ровная. Он надеялся, что на его пути не будет камней и сломанная нога не помешает их планам. Силуэты товарищей мелькали рядом, то появлялись, то исчезали, будто дельфины в океане сопровождающие корабль. Анар вспомнил своё первое и единственное плавание...

— Вот чёрт... теперь мне эта затея не кажется... столь хорошей, — рядом бежала Хэлл и давясь от тяжёлого дыхания пыталась говорить с Анаром. — Вот мне интересно... почему гвардейцы пошли... первыми и не хрена не бежали... да ещё замаскировались, словно собирались охотиться на кого-то... а мы, как загнанные животные... должны бежать. Наверняка они уже сидят на у подножья горы и хохочут над нами... мне кажется мы привлекаем внимание... даже больше чем пугала, которых установили.

И почему умные догадки, Хэлл высказывает только после того, как они уже впутаются во что-нибудь. Анар занервничал. Ему не понравилось, что Брава не до конца раскрыла своих планов.

— Да потому что это мы отвлекающий манёвр... чучела — это для привлечения нашего внимания.

— Вот чёрт... я так и знала, что эта чертовка, что-то придумала, — Хэлл продолжала бежать, как можно ближе и всё время подтягивала штаны. — Как только... доберёмся... я нашлю на неё порчу... да такую, что у неё всё жизнь будет пахнуть между ног тухлой рыбой.

Анар вспомнил, как пахнет тухлая рыба и поморщился.

— Я всё-таки не думаю, что с ней поступать так злостно, — на одном дыхании сказал Анар.

Ведьма нырнула обратно в траву и Анар только услышал, как она зовёт Вартаза.

— Одноглазый, ты где! Я хочу рассказать... тебе, что придумала эта чертовка, — ещё раз послышался голос Хэлл.

Анар вкладывал в каждый шаг все больше и больше сил. Он хотел быстрее пересечь долину. Анар чувствовал себя, как загнанный кролик. Вдобавок Брава решила сыграть в собственную игру. Личное мнение имело и дыхание, которое с каждым ударом сердца, пыталось сбиться. Но Анар был не из тех, кто так просто сдаётся.

— Ты как? — рядом объявился Вартаз. По его лицу даже и не скажешь, что он пробежал приличное расстояние.

— Я продержусь... как Рад? — Анар чуть не забыл про паломника.

— Нормально, бежит впереди... нам не нужна обуза позади... Хэлл мне уже поплакалась по поводу девы гвардейца, — Вартаз размахивал руками расчищая себе путь. — А стоит заметить... план-то хороший, — Вартаз улыбнулся и исчез в траве.

Анар ответил ему улыбкой и поджал.

'Ещё чуть-чуть', — говорил он себе.

Внезапно зелёная стена растворилась. Анар от неожиданности растерялся и кубарем прокатился по земле. Он сразу вскочил. Впереди него стояли: Рад, Хэлл и Вартаз. И через пару мгновений на небольшую проплешину выскочил Дакхар со своими наёмниками.

Трава на поляне была придавлена, будто огромный великан положил сюда камень, а после убрал его, оставив мятую траву.

— Таак, — Хэлл нагнулась и тяжело дышала. — А теперь... по всем правилам... должен щёлкнуть огромный медвежий капкан... или земля под ногами уйти... а может эта делянка должна вспыхнуть ярким пламенем.

— Нет, — отозвался горец. — По правилам Бравы, нас должны заметить люди в доспехах, — он указал в сторону.

Над зелёным морем возвышались рыцари, сидя на конях. Они клином мчались в их сторону, как корабль рассекая море. Не хватало только белых парусов.

— Что встали? Бежим! — крикнула Брава и нырнула в траву. За ней сразу последовали остальные.

Анар ещё раз взглянул в сторону рыцарей. Они продолжали приближаться и казалось добавили в скорости, словно подул попутный ветер. Теперь Анар точно знал, что он и его товарищи приманка. Из корзины удачи вывалили все камни.

— Ну что, последний рывок? — спросил сам себя Анар и поправил мешок за спиной. — Вперёд! — скомандовал Анар и бросился следом за товарищами.

Трава росла высоко, но лишь немного скрывала головы. Из далека навряд ли можно рассмотреть макушку Анара, но вблизи, рыцари не промахнутся. Они просто растопчут его отряд, когда настигнут. Надежду вселяли горы, которые приближались с каждым шагом. Хотя Анар видел только вершины. Ещё немного и быстрый бег сменится на тяжёлый подъём.

Анар решил отвлечься и подумать о чём-нибудь хорошем. Он вспоминал отрывки прошлой жизни, но как не копаясь в сундуках памяти, в голову не приходило ни одного позитивного момента из его жизни. Анар оставил прошлое и окунулся в будущее. На его лице расползлась улыбка. Перед глазами появился образ дочери Илены, маленькой девочки, которой требовалась защита. Девочки нужен был верный друг. Хотя какой из него друг для маленького младенца. Смешно и нелепо. Ей нужен верный слуга.

Внезапно послышалось ржание. Звук животных настолько был резким, что Анар сбил дыхание. Он остановился и стал мотаться по сторонам, в поисках остальных. Анар не понимал, что случилось. Он только слышал ржание лошадей.

— Вперёд! Вперёд! — теперь к ржанию лошадей добавились крики женщины — Брава. Это точно была она.

Анар ринулся вперёд. Он понял, что гвардейцы начали атаку. И ему необходимо найти остальных. Анар старался подпрыгивать, но это не давало результатов. Единственное, что он заметил — трава постепенно снижалась.

Анар пробежал ещё шагов сто, прежде чем его взору открылось подножье гор и долина позади. Трава росла ниже и теперь он мог разглядеть головы товарищей. Они продолжали двигаться в сторону места встречи, куда указывала Брава. Гвардейцы!

Рыцари замедлились и их строй поредел. Они хаотично носились, рассекая траву, будто что-то искали. Они искали гвардейцев Бравы, но находили только копья, которые впивались то в круп лошади, то в самих рыцарей. Эта неразбериха заставила Анара улыбнуться, и он ещё с большей прытью побежал вперёд. На берегу зелёного моря уже стоял Рад и махал остальным. Один за одним его товарищи выбирались из травяных зарослей. Последним на каменистую встал почву Анар.

— Это их задержит, — место приветствия Анар услышал догадку Дакхара. — Нам надо уходить.

— Нет! — Анар схватил его за руку. Он отдышался и повторил:

— Нет! Мы не бросим гвардейцев. Тем более они ждут помощи Хэлл. Они надеяться на неё.

— И что я должна сделать? Я даже не вижу где эти северяне. Я сожгу их, а этим хреновым рыцарям даже ничего не будет, — Хэлл подошла к краю поля. — Хоть бы какой знак подали.

Отряд рыцарей всё больше организовывался и походил на одно целое. Копья гвардейцев больше не выскакивали из травы, а лошади храмовников не падали как подкошенные. Ещё немного и они будут здесь. Если...

— Сигнал! Вот он! — Дакхар, как ребёнок увидевший диковинную игрушку, выскочил вперёд. — Это точно сигнал!

На пути рыцарей поднялось копьё и стало качаться, как маятник. Металлический кончик сверкнул на солнце, а чёрная железная перчатка за танцевала, привязанная к древку.

— Хэлл...

— Я вижу, не слепая, — ведьма шагнула вперёд и её руки начали вырисовывать в воздухе символы. Они чертили не видимые линии, а её тряпичные перчатки стали краснеть, словно угли в костре, когда на них дули. Хэлл закружилась, передвигая ноги, будто танцевала и резко остановилась, выкинув правую руку вперёд. С неё соскочила большая огненная капля и улетела в сторону храмовников. Ведьма сделала тоже самое левой рукой, потом опять правой и ещё... В сторону рыцарей пошёл целый огненный дождь из больших горящих капель.

Сразу за сигнальным копьём вспыхнул пожар. Копьё неизвестного гвардейца исчезло, а за ним поднялась стена огня и стала расходится в разные стороны.

— Будем молится, чтоб наши друзья успели, — тихо сказал паломник.

— Вот-вот, — ответила Хэлл тяжело дыша. Её перчатки дымились, а сама она выглядела, будто пробежала поле туда и сюда несколько раз. — Твои-то молитвы нам сейчас не помешали. Особенно твоя большая рука... как бы шмякнула по этим... кретинам. Вот смеху-то было.

— Я объяснял тебе Хэлл, что я больше не буду никого...

— Всё с тобой ясно хренов фанатик, — огрызнулась Хэлл. — Будем погибать, а только свои грехи считать будешь. Вон Анар, нарушил клятву и не плачет... и ещё раз нарушит если будет надо.

— Не нарушу...

— Тогда встань в одну линию с Радом и поплачьте вдвоём, — Хэлл махнула рукой и присела.

Стена огня начала опадать, становясь всё ниже.

— Они тушат огонь, нам нужно уходить, — Дакхар не оставил желания сбежать.

— Им это не поможет, — на каменистый выступ поднялась Брава, а за ней появились остальные гвардейцы. Нет не все. — Огонь спадёт, но будет много дыма, — добавила она. У Бравы были спутанные волосы и грязное лицо. Ей досталось, но она стойко это переносила. Брава повернулась к своим воякам и вскинула копьё, на котором всё, также болтались стальные перчатки храмовника:

— Кто мы?!

— Королевские гвардейцы!!!

— Чего мы хотим?!

— Защитить наследницу!!!

— Для чего мы служим?!

— Ради чести и верности!!!

Гвардейцы отвечали на вопросы своего командира и вскидывали копья.

— Я же говорил, что свобода только для идиотов. Они погибнут первыми, — тихо проговорил Дакхар, подойдя к Анару.

— Зато с гордостью.

Брава отвлеклась от патриотических реплик и подошла ближе. Теперь за её спиной плотной стеной возвышался густой белый дым.

— Вартаз, твой выход, — сказала Брава.

Горец вышел вперёд, снял со спины мешок и раскрыл его. Брава просунула руку и вытащила белые корешки.

— Едим и бежим дальше. Мы встретим их там, — она вытянула свободную руку и указала на узкий проём в скале.

— Ты с дурела? Мы туда несколько дней добираться будем. Нас догонят, — Хэлл немного порозовела. Она явно приходила в чувство.

— Вот поэтому нам нужен этот корень. Завтра утором мы будем там, — закончила Брава и стала раздавать каждому по корешку.

Глава 37

Адар поднимался на возвышенность, где недавно стояла их ведьма. Место откуда она нанесла поражение ордену. Ноги скользили по измазанным кровью камням и вдобавок подкашивались от усталости. Адар наконец-то забрался на большой камень и огляделся.

Поле боя было не большое. Поэтому картина битвы, казалось ужасающей. Адара нельзя удивить, но столько тел и искорёженного метала в одном месте, сваленных друг на друга...

Адар выругался и сплюнул. Орден дал им уйти. Полегло слишком много, а кто остался валились с ног. Даже один из красноплащников лежал без сознания, после того как создал защиту от ведьминого удара. Он спас только двоих. Остальные кто был рядом — лежали сломанные пополам. Сам Адар отделался сломанной рукой. Теперь она бездельничала, привязанная к туловищу. Он даже ни разу не взмахнул мечом.

— Сэр? — перед Адаром появился первый офицер — единственный из старших чинов, оставшихся в живых, не считая красноплащников. — Ещё тридцать погибших, — сообщил офицер.

В погоню пустилось сто рыцарей. Двадцать восемь из них осталось в поле. А теперь ещё три десятка. А у Анара было почти в три раза меньше воинов. Ведьма... но с Адаром два красноплащника.

— Эти ублюдки ни на что не пригодны, — вслух подумала Адар.

— Что сэр?

— Ничего, — отрезал Адар. — Много раненных?

— Все раненные могут передвигаться, — ответил офицер. — Гвардейцы били на смерть.

Адар снова недооценил королевских гвардейцев Вистфорка.

— Что он делает? — Адар посмотрел на храмовника в красном плаще.

Сэр Лод стоял на коленях, приложив ладони к каменистой земле. До Адара доносился звук трескающихся камней.

— Сэр Лод сказал, что надо смягчить почву. Будет легче копать. Он хочет вырыть братскую могилу, — объяснил офицер.

Когда Лод закончил, к нему подбежали остальные рыцари и стали копать яму. Деревянные лопаты с неохотой вгрызались в землю, но яма упорно расширялась.

— Он как знал, — Адар сплюнул под ноги. — Взял лопаты, словно догадывался, что придётся рыть могилы. Из-за этого, в поле мы потеряли драгоценное время. Лицемер.

— Почему сэр? — спросил офицер.

— Он роет могилы для своих людей. Конечно, негоже чтоб мёртвых рыцарей заклевали вороны, — Адар развёл руки в стороны. — А трупы гвардейцев пусть лежат. Королева Динария не пришлёт сюда войска, чтобы они забрали тела.

Адара держала злость. Красноплащники, как напыщенные болваны, проводили ритуал, дабы вознестись перед остальными. Пустая трата времени. Это война.

— Но сэр, — офицер не унимался. — Там в поле, сэр Лод тоже похоронил гвардейцев. И этих погибших — он приказал положить рядом с рыцарями в одной братской могиле. 'Они сражались достойно' — именно так он сказал, — закончил офицер.

Адар сглотнул. Он взглянул на копошащихся рыцарей — яма продолжала расширяться и углубляться. Они падали, а потом вставали и продолжали копать.

— Сэр вы против? — офицер ещё стоял рядом.

— Против чего! Против этого, — рыцари, которые разбирали кучу из тел, оглянулись. — Нет не против, — Адар успокоился. — Просто недавно храмовники распяли одного из гвардейцев, а сейчас их хоронят вместе.

— Но сэр, мы теперь тоже состоим в ордене.

— Да... мы теперь такие же, как они, — ответил Адар и спустился с возвышенности.

Трупы укладывали в яму рядами, вперемешку. В доспехах и с оружием. Даже копья гвардейцев. Адар подошёл ближе. Могила медленно наполнялась. От её вида, у Адара подкатил комок к горлу.

— Ты правильно поступаешь, — неожиданно сказал Адар.

— Я знаю, — ответил Лод. — Если не соблюдать заповеди, кто мы тогда?

— Мы такие же, как и дикари в этих горах.

— Правильно.

— Я прикажу чтоб спустились и подняли командира гвардейцев и одного нашего, — предложил Адар. Он видел, как они упали и видел, как один из рыцарей толкнул их.

— Не стоит, — красноплащник преградил путь Адару. — Там крутой склон и новых погибших нам не надо. Да и времени у нас нет.

— Правильно, надо пускаться в погоню, — согласился Адар. — Мы их нагоним.

— Нет. Мы возвращаемся.

— Ни черта подобного! Мы отправляемся за ними! — Адар вновь вышел из себя, чем обратил на себя внимание всех рыцарей. — Ты забываешь, кто здесь главный.

— Уже нет, — спокойным голосом сказал Лод и вытащил помятый свиток. — Держи, — он протянул его Адару.

— Меня отстранили? Когда? — Адар хотел развернуть свиток, но красноплащник схватил его за руку.

— Наш основной отряд в Вистфорке потерпел поражение. Нам нужно возвращаться или мы здесь погибнем и наши тела уже никто не похоронит. Подумай.

Адар замешкался. Потом слегка кивнул. Лод забрал свиток, разорвал его на двое и бросил в яму.

— Командуйте сэр, — красноплащник скрестил руки на груди и кивнул.

— Заканчивайте хранить людей и начинаем спуск! К вечеру мы должны быть внизу!

Глава 38

Действия корня Матра подходило к концу. Анар это чувствовал, напряжениям в мышцах и всё время сбивающимся дыханием. Анар вёл остатки отряда целый день. По узким и извилистым тропкам они пробирались в глубь гор. Высокая башня Халапа становилась всё ближе и ближе. Но дорога — то вниз, то вверх, не хотела заканчиваться и из-за частых перепадов высоты, становилась длиннее.

Ночлег напрашивался сам собой и Анар присматривал хорошее место. Он наделся, что в приделах лиги, они единственные идиоты, которым удосужилось залезть сюда. Без еды и запасов воды, им не продержаться долго, даже прибегая к помощи корня Матра.

По пути нашлась пещера в скале. Углубление, которое наверняка являлось творчеством человека. Анар жестом остановил отряд и первым нырнул в темноту. Оказавшись внутри, он удивился. В глубине пещеры было светло. На потолке красовались письмена на не понятном для Анара языке и освещали маленький зал. В центре из камней был сложен очаг, в углу к нему лежали заготовленные дрова. Рядом с поленьями стояла бочка и кривой столик с кухонной утварью. С потолка свисали связки каких-то растений и полоски сушёного мяса. Анар без раздумий схватил полоску мяса и засунул в рот. Закончив осматриваться, он выскочил наружу.

— Заходим, здесь есть дрова и еда, — объявил он. — Рад заноси Хэлл внутрь, по ближе к очагу.

Паломник нёс на руках Хэлл весь путь. Он ни разу не пожаловался и не просил отдыха. Каждый внёс в путешествие свою лепту, и Рад заплатил достаточно, чтоб считаться не заменимым другом.

— Пещера охотников, — Вартаз провёл ладонью по каменистой стене. — Мы должны оставить, что-нибудь другим.

— Оставим Вартаз, — ответил Анар пропуская в пещеру двух гвардейцев, которые чудом остались живы и догнали отряд чуть позже. — Сейчас нам всем надо отдохнуть и поспать.

— Это точно, — добавил горец и исчез в пещере следом за гвардейцами.

Анар остался. Он посмотрел назад, откуда они пришли. Там были только камни и одинокие горы; пустота и ни одной живой души, только мёртвые. Анар повернулся в сторону Халапа. Над горами возвышалась одинокая башня. Сам замок прятался за заснеженными вершинами.

Из пещеры полился тёплый свет, исходивший от огня. Анар ещё раз взглянул на башню и пообещал себе, что, когда попадёт в Халап, обязательно побывает наверху. Он ещё раз огляделся в поисках странностей и признаков погони. Завывал только ветер. Анар сплюнул и юркнул в пещеру.

Все уже сидели вокруг очага и жевали мясо. Одна Хэлл лежала рядом с Радом и мирно сопела. Она по розовела и выглядела более живой. Чего не скажешь о гвардейцах. Их измученные лица выдавали скорбь и уныние. Вартаз чувствовал себя, как дома. Он ел и пил, не обращая ни на кого внимания, словно был где-то в другом месте.

— Нам надо поспать, — Анар сел рядом со всеми взял полоску сушёного мяса, которую ему передал паломник. — Поэтому нам надо будет дежурить по очереди. Я буду первым. Думаю, два дня на отдых будет достаточно.

Все молча закивали.

— Так что ешьте и ложитесь спать, а я поем снаружи, — Анар взял кружку с водой и вышел.

Анар отстоял свою часть времени и его сменил один из гвардейцев. В пещере уже все спали. Стояла тишина и лишь трещали поленья. Анар понимал, что долго находится здесь опасно. Вот только им нужен отдых, иначе они бы попадали от усталости. Корень Матра даёт свои преимущества, но и берёт большую плату. День-два хорошо сна, нормальная дань за услуги волшебного корня. Анар выпил воды и лёг спать, провалившись в царство сна.

Анар проснулся от увесистого пинка. Дыхание сбилась, а сам он согнулся пополам. Анар застонал и с трудом разлепил глаза. Хэлл продолжала лежать около очага, а остальные стояли на коленях со связанными руками. Вокруг них стояли люди в меховых одеждах и постоянно ворчали на не понятном языке. Но Вартаз явно понимал его и вёл с ними беседу, сопровождаемую оплеухами и ударами по лицу одноглазого товарища. Анар недолго сомневался. Их поймали горцы. Вопрос оставался один: из какого они лагеря?

Глава 39

Один из дежуривших гвардейцев уснул на посту и всех застали врасплох. К удивлению, досталось только Вартазу. Его допрашивали и в процессе не много помяли. С остальными обошлись хорошо. По прибытию в Халап стало легче и Хэлл. Она очнулась и смогла сама передвигаться. Хотя в первое время после прихода в мир, она ворчала, как сумасшедшая. Хэлл обещала сварить всех горцев в одном котле и раздать приготовленную похлёбку диким животным. Но после ответного обещания вставить ей кляп, Хэлл успокоилась и молчала до самого замка.

Халап приятно удивил в особенности Вартаза. По его словам, когда он был здесь последний раз, видел только развалины. А сейчас замок выглядел иначе. Его поднятые стены могли отразить тысячу атак. Анар так и не понял, как войска Вистфорка смогли захватить его и разрушить. И как горцы смогли восстановить свой обитель за столь короткое время.

Перед тем как пройти ворота, всем на головы одели мешки. Зачем они это сделали только сейчас, Анар не понял. Скорей всего хотели, чтоб они чего-то не увидели. Сняли их только, когда всех привели в огромный зал.

Тронный зал напоминал древнюю гробницу королей. По крайней мере Анар так представлял себе могилу венценосных особ. Слабое освещение, холод и серые тона. Единственным источником тепла являлся огромный камин. Он находился слева от трона и в нём ярко пылал огонь, но его было недостаточно ни для тепла, ни для света. Вдоль стен стояли воины в доспехах совсем не свойственным горцам. И эта стальная защита всё время что-то напоминала. Анар всё никак не мог вспомнить: где же он их видел.

Скрипнула дверь и в зал вошёл рыженький парнишка в весьма изящном чёрном камзоле прошитым серебряными нитками. Он остановился перед Анаром и оглядел всех присутствующих.

— Нарушитель клятвы, ведьма, Вартаз Острый глаз, — он на несколько ударов сердца замолчал, вглядываясь в горца. — Паломник и остатки королевской гвардии. Интересная команда.

— Очень, — ответил Анар. — Мы случаем не встречались? — почему-то ему казалось всё здесь таким знакомым, будто он не в замке Халапа, а в одном из залов Вистфорка.

— Да. Больше года назад я был оруженосцем принца Аберфорка, — рыжеволосый парень слегка поклонился. — Иларт.

Теперь всё встало на свои места. Свита принца теперь приглядывает за маленькой дочкой. Значит где-то рядом и капитан Олден и Айза.

— Вспомнил, позови кого-нибудь по старше. Где капитан Олден? Тут его люди остались без командира и прибились ко мне, словно щенки. Из меня плохая нянька.

— Его здесь нет, — ответил Иларт.

— А где он? Позови Айзу, она точно меня знает.

— Здесь ни того ни другого, и я не знаю где они. Последний раз я их видел, когда они заходили в пещеру горы Рашад. И насколько я знаю мало кто оттуда вышел, — пояснил Иларт и весьма правдиво.

— Что за хрень здесь происходит! — похоже у Хэлл сдали нервы. — Мы проделали длинный путь и у нас послание от дяди дочери Аберфорка. Король Далай направил нас сюда, и ты знаешь, что он никогда не ошибается! Поэтому где...

Та же самая дверь снова скрипнула. Из-за неё плавно вышла здоровенная кошка. Анара словно сковало льдом. В зале стало ещё холоднее. Животное с белой, как снег шерстю, прошло дальше и улеглось рядом с троном. Размером кошка чуть ниже коня, а длинный хвост придавал ещё шесть футов к телу.

— Ого, какая здоровенная. Это что дочь принца? Злой колдун всё-таки напакостил, — Хэлл залилась смехом.

Один из горцев шагнул в направлении ведьмы, но его остановил детский голос.

— Нет. Это Пира — снежная кошка. Конечно вы скажите такого не может быть — снежные коты не вырастают до таких размеров. А я отвечу, что в этом случае и вправду постарался колдун. Не много магии и Пира стала в два раза больше своих собратьев, — по каменному полу шла девушка в чёрном платье, прошитом серебром, а с плеч падала меховая мантия. — Пира была подранена, когда мы её нашли. Она успела загрызть троих, пока я смогла помочь ей. И теперь Пира моя подруга и охраница, — в чёрных волосах девушки сверкала серебряная диадема. — Так что Анар Корсат можешь расслабится если ты не хочешь меня убить, то тебе нечего беспокоится, — девушка подошла к кошке и улеглась рядом, укутавшись её хвостом словно одеялом.

— Кто ты? — Хэлл опередила Анара.

Всё тот же самый здоровенный горец сделал ещё шаг в направлении ведьмы.

— Тебе стоит прикусить язык колдунья, — его голос был таким же ужасающим, как и его тело.

— Колдунья? Ты что хочешь меня оскорбить, да я тебя сейчас сожгу прямо тут, — Хэлл оттопырила пальцы, словно когти орла перед нападением на дичь.

Анар хотел уже было схватить Хэлл за руку и успокоить её, но девушка вновь подала голос.

— Хэлл Джордан, здесь не действует твоя магия, — девушка улыбнулась.

— Да не уж-то, — Хэлл вскинула руки. — Что за чёрт, — она посмотрела на перчатки. — Ты сломала мои любимые перчатки! — Хэлл закричала и ринулась к девушке.

Кошка зашипела и в одно мгновение её зубастая пасть оказалась перед лицом Хэлл. Ведьма замерла. На спине кошки сидела девушка и продолжала улыбаться. Она с лёгкостью спрыгнула с животного и хлопнула его по крупу. Кошка зевнула и вернулась к трону.

— Прости, но это временно, пока я не пойму опасна ты или нет. Но я изучила твою магия и она слаба. Так что навряд ли ты опасна, но всё же...

— Кто вы? — Хэлл снова повторила вопрос, но уже мягче.

— Ой, прошу прощение, — девушка хихикнула. — Иларт представь меня как полагается. Мы должны соблюдать этикет.

Рыжеволосый парень выпрямился и набрал воздуха в грудь.

— Принцесса Абриелла Форк, Хозяйка Северных гор, наследница Самарии и Чародейка Зимы, — выпалил Иларт, чем заставил отвиснуть челюсть Анара.

— Едрить-мадрить, не трахаться мне год, — проговорилась Хэлл. — Анар, что за хрень здесь творится? Может это сон?

С каждым ударом сердца Анар узнавал в лице Абриеллы черты Аберфорка. Но он до сих пор так и не мог понять, как такое может быть. Да и от внешности принцессы Илены девушка не взяла ни капли. Ни цвет волос, ни цвет глаз. Даже характер был мягче.

— Как такое...

— Может быть? — девушка прервала Анара. — Это всё магия. Вам хоть что-нибудь объяснили, как у Абера появилась дочь так быстро? Не прошло и месяца беременности матери, как я появилась на свет.

— Король Далай рассказал, что с помощью заклинания получилось ускорить рост ребёнка в утробе матери, но...

— Вот и ответ, после того как я родилась — моё тело не перестало расти. И вот я, — Абриелла раскинула руки. — За больше чем год выросла до шестнадцати лет.

Анар продолжал изучать девушку, но так и не мог найти хоть одного сходства с Принцессой Иленой. Зелёные глаза принца, такое же прямое лицо и волосы чёрного цвета.

— Получается тебя вынес оруженосец принца, а не капитан Олден и Айза?

— Тут произошла не большая путаница, — Иларт ответил вместо принцессы Абриеллы. — Когда войска начали штурм горы Рашад, отряды горцев покинули лагерь под предводительством Кальки. А она в свою очередь прихватила и меня. Вскоре уже в лесу Кальке стало плохо: её живот вздулся, и после недолгих мучений появилась госпожа Абриелла, а её мать — Калька, умерла.

— Вот это хрень, — Хэлл снова не удержалась. — Да вам пьесы пора писать. Такого даже самые искусные барды не придумают. Получается ты, — она указала на Абриеллу, — дочь принца Аберфорка и дикарки. А там за горами все думают, что ты дочь принцессы Илены и тебе всего годик, — Хэлл рассмеялась. — Вот это поворот. Мы что зря пёрлись сюда. Хотела бы я увидеть лица храмовников, когда они узнают правду. Да она даже на камень с земли Вестфорка претендовать не может, какая Самария. Она бастард.

Хэлл снова рассмеялась, чем сильно разозлила горцев, но ни саму Абриеллу.

— Я прощаю тебе твоё сквернословие, — отозвалась принцесса. — Я вам докажу. И моя мать кстати была не просто дикаркой, а дикаркой принадлежавшей старинному роду, как и Форки. Просто у каждого был свой путь. Прошу, — она вытянула руку, — дайте мне то, что вы принесли мне.

— Ага, уже бежим. Я что всё это время страдала в пути, чтобы отдать меч какой-то самозванке, — Хэлл продолжала всех нервировать.

— Хэлл прекрати! — Анар осёк её и Хэлл потупилась, будто её ударили кнутом.

— Ага. Всё-таки у тебя есть слабое место, — Абриелла лукаво улыбнулась. — Мужчины... я пока не познала сладость страсти и любви, но надеюсь скоро я вкушу плод греха, — она взглянула на паломника. — Твой всевышний считает это грехом?

— Если госпожа обвенчается, то нет, — сухо и коротко ответил Рид.

— Обязательно, я приму совет верующего человека.

— Ты ещё и мысли читаешь? — Хэлл держалась не долго.

— Ну... не мысли — это чуждо. Я вижу ауру, — ответила Абриелла.

— Ммм, — Хэлл подняла брови. — Я тоже не много умею, но перчатки не слушаются. Благодаря тебе.

— Хэлл.

— Молчу, молчу.

— Принцесса Абриела, — Анар подошёл к ней ближе. — Я считаю, что я выполнил свою миссию, — он достал из-за спины свёрток и вытащил из него меч. — Это принадлежит вам, — Анар протянул клинок.

Время скитаний подошло к концу. Анар долго ждал этого момента, хоть он и был совсем ни таким. Чувствовалось опустошение. А его мечта служить дочери Илены просто обрушилась.

— Благодарю Анар, — Абриелла взялась за рукоять и медленно вытянула меч. Анару даже показалось что он запел в руках девушки. Камень на рукояти замерцал и меч ожил. Он уменьшился в длине и его клинок с узился.

— Чудо за чудом, — ахнула Хэлл. — Меч принял хозяина.

В зале итак было тихо, но сейчас казалось замолчали и брёвна, потрескивающие в камине.

— А в чём заключалась ваша миссия? — спросила Абриелла, описывая мечом фигуры в воздухе.

— Я когда-то служил принцессе Илене и даже нарушил клятву ради неё. Я всегда мечтал ей служить — охранять принцессу. Но не смог уберечь её.

— И ты решил, что сможешь послужить её дочери?

— Да.

— Прошу покажите храбрым гвардейцам их комнаты. Им нужно отдохнуть. Скоро под стенами появятся их друзья. Солдатам королевы нужно набраться сил перед штурмом этой крепости.

Гвардейцы удалились в сопровождении горцев.

— Я не могу приказывать служить мне, — продолжила Абриелла. — Но могу помочь тебе не терять себя. Моя сестра жива.

Анар ударило словно пощёчиной.

— Вот Судьба! Шутить не перестаёт, — Хэлл отреагировала ещё ярче.

— Илена тоже родила в одно и тоже время, что и моя мать. Точнее такое и стало возможно благодаря Илене. Она провела обряд, который помог появится на свет мне и сестре. И я предполагаю, что она вместе с капитаном Олденом и Айзой. Хотя я не знаю где, моя сестра, но она точно жива.

— Я знаю где они, — Анар словно глотнул долгожданного воздуха. Его жизнь вновь обрела смысл.

— Неет, — простонала Хэлл. — Только не говори, что нужно идти в другой конец мира.

Абриелла улыбнулась и отошла к трону. Большой деревянный стул, одиноко стоял возле стены и возвышался над залом. Принцесса подобрала мантию и гордо уселась на своё место.

— Анар, спасибо что доставил меч отца. Всем спасибо. Хэлл тебе благоволит Судьба, не подводи её. А ты, — Абриелла обратилась к паломнику. — Ты говорил с ним? Что он сказал?

— Я... я... он хочет, чтоб я служил тебе, — сказал Рад, словно кто-то вытягивал из него слова тисками. — Он просит охранять тебя. Он хочет, чтоб я вновь взял оружие.

— Ну вот, сейчас польётся фанатичный бред, — Хэлл сложила руки на груди.

— Освободись от клятвы, — Абриелла неожиданно встала и протянула руку. Рад упал на колени, закричал и схватился за голову. — Открой для себя предназначение. Ты фигура на доске. Он так решил.

В зале внезапно посветлело. Вспышка и Рад раскинул руки в стороны. Вокруг него закрутились белоснежные латы. Паломник оказался в центре маленького урагана.

Анар посмотрел на Абриеллу. На улыбающемся лице играл свет, а сама девушка казалось зловещей ведьмой варившей зелье в огромном котле, только место травяных ингредиентов в котле варился Рад.

Постепенно латы — одна деталь за другой прилипали к Раду, составляя одно целое. Через несколько мгновений яркий свет опал, как осеняя листва при внезапном порыве ветра. Паломник продолжал стоять на коленях, только уже закованный в белые отполированные доспехи. На груди красовался всё тот же чёрный перечёркнутый крест.

— Во дела! — воскликнула Хэлл. — А эта малышка многое умеет. Не удивлюсь если она сможет на пинать четырём мастям, причём всем вместе разом.

Паломника словно держали не видимые руки: голова откинута назад, будто её отягощал тяжёлый шлем, а руки висели вдоль туловища. Анар было уже хотел подхватить Рада, но паломник очнулся. Он потихоньку поднялся. Потом вытянул руки, оглядывая их, будто они были не его. Голова повернулась в сторону Абриеллы.

— Он говорил со мной, — тихо сказал Рад. — Он освободил меня от клятвы.

— Что Анар Корсат, удивлён? И ты Хэлл? Вы думали он обезумевший фанатик? — Абриелла медленно обходила Рада вокруг. — Переродившийся храмовник. Человек получивший доспехи бога и божественную силу. Его уже не возьмёт то что способно убить ведьму или мага.

— Колдовство и колдовство. Нет разницы, — проговорился Вартаз, до этого предпочитавший молчать.

— Одноглазый не моли чушь если не знаешь, — оборвала его Хэлл, поглядывая на доспехи Рада.

— Вы думаете откуда я знаю, — Абриелла продолжала говорить, словно напивала песню. — Девочка, которая родилась год назад, знает больше вместе вас взятых, — она провела маленькой ладошкой по стальной груди паломника. — Когда Илена согласилась провести обряд магии крови — она использовала жертвоприношение. Илена поставила в круг тринадцать колдунов и магов; тринадцать здоровых мужчин и столько же детей, — Анар сглотнул от услышанного. — Что Анар Корсат узнал о своей госпоже что-то новое? Выжили только дети если так, можно сказать. Каждый ребёнок за год повзрослел на пятнадцать лет и продолжает стареть. Такую цену Илену заплатила за жизнь принца Аберфорка — моего отца.

— Только Земорд её обманул, — вмешался Анар. — Ему нужен был их ребёнок.

— Да и он просчитался, — продолжила Абриелла. — И не в том, что ему помешали и не дали забрать ребёнка Илены и отца. Силу тринадцати колдунов и магов забрала я.

— А что же тогда взяла... эээ... твоя сестра? — если Анар предпочитал молчать, то Хэлл не стеснялась задавать вопросы.

— Вот этого я не знаю, извините, — Абриелла вернулась к трону и почесала за ухом своей большой кошки. — У вас три дня чтобы покинуть крепость. Вскоре Халап будет в осаде.

— Но... — Хэлл пыталась возразить.

— Письмо, которое ты прячешь поможет мне, а ваша помощь нужна моей сестре — храмовники и Земорд её так просто не оставят. И она всем нужна мёртвая.

Абриелла слегка склонила голову и удалилась из зала. Большая кошка лениво потянулась и последовала за ней.

— Прошу господа, — Иларт указал на выход из зала. — Я покажу вам ваши комнаты.

— Рад? — прежде чем пойти за рыжеволосым парнем, Анар обратился к паломнику. — Ты как?

Рад отвлёкся от изучения своих доспех и посмотрел на Анара. Его глаза изменились. Они перестали быть грустными, словно с паломника упал груз ответственности.

— Анар спасибо. У каждого своё предназначение или как ты говоришь...

— Свобода только для идиотов, — Анар улыбнулся и обнял Рада.

Анар больше не виделся с принцессой Абриеллой. Он отдохнул несколько дней и приклеившись к каравану, следовавшему на запад, покинул Халап. С ним отправились и Хэлл с Вартазом. Они долго не думали, посчитав, что втроём будет веселее. Хотя объяснила свой поступок тем без неё они сдохнут через несколько дней пути.

Халап был оставлен. Ещё несколько дней и север охватит огонь войны. Анар покидал бурлящий котёл. Он встретит войну на другом конце мира.