Цветочки!
У меня над головой, наверное, лампочка загорелась, когда внутри возникла мысль.
"О, великая сила цветов! О, магическая сила пыльцы! Оживи эту долбанную бабочку, чтобы мой младший брат перестал плакат и спокойно спал ночью!"
Нечто подобное я говорил Роме, сидя на корточках около розовых кустов и укладывая бабочку в один из бутонов. Только без матов и некоторых уточнений.
Ромка перестал вздыхать и всхлипывать. Стоит рядом, смотрит на мои манипуляции, как завороженный, и молчит. Я для него сейчас супер человек.
— А она плавда оживет? — семенит около меня по дорожке и совершенно не смотрит под ноги. — Ой...
— Завтра проверим, — поднимаю его на ноги, но руки не убираю. Мелкий замер. Готов.
Такие звуки мне нравятся больше. Радостный визг, довольный смех и просьба подбросить его ещё. Слушал бы и слушал.
Только из-за всего этого, я упустил один не маловажный момент.
На улице уже темнеет и видно первые звезды, а Саша так и не позвонил.
Иду к дому, совершая Ромкой взлет посадку и совершенно обо всем забыл.
Глава 85. Вечер
Когда мы уезжали, я прихватил Ромкиного тигра. Как знал! И только им смог отвлечь ребенка от переживаний. Мама вызвонила папу и он, вместе с Женей вернулся обратно и через двадцать минут дом стоял вверх дном. Писк, визг, смех и недовольное Машкино ворчание, что близняшки путаются под ногами. Мое семейство на выезде.
Пока геройствовал, изображал из себя великого волшебника, проголодался окончательно, о чем желудок не преминул сообщить сразу, как только я зашел на кухню.
— Буууууль! — мама тут же передразнила, а Ники сунула в рот половинку помидорки. — Андрей! Не таскай со стола, — ложка угрожающе нависла над моей рукой, тянущейся к кусочку колбаски. — Иди лучше Боре помоги, а то он один с мясом возится! АНДРЕЙ!
— Иду! — а колбаску я все-таки урвал и по руке не получил.
Вышел на улицу и живот заговорил во весь голос. Прохладный ночной воздух разносит запахи и звуки от мангала по всей округе.
— Послали голодающего на мясо шкворчащее смотреть и нюхать это всё, — прошептал, направляясь к Боре.
Иду и смотрю.
Как поблескивает в свете фонаря его обнаженная широкая спина. Как двигается каждый его мускул, когда он обмахивает мясо, разгоняя запах еще больше. Какие у него все-таки узкие джинсы.
"Андрей Сергеевич, — обреченный вдох. — Вы пидареете на своих же собственных глазах".
— Меня выгнали, — подхожу с обиженной мордой. — Отправили тебе помогать.
И вот именно сейчас, когда я стою от него на расстоянии вытянутой руки из моего живота раздался протяжный и заунывный вой. Борис рассмеялся. Сощурив глаза и расплывшись в белозубой улыбке. Впервые. Он смеялся при мне первый раз.
— Они не боятся, что без шашлыков останутся?
— Это уже не мои проблемы, — наклонился и вдохнул. ХОЧУ ЕСТЬ! — Я был послан. Но никто не уточнял, чтобы я тут ничего не трогал и тем более НЕ ЕЛ...
Борис снова засмеялся. Звонко. Словно ему не за тридцать, а лет пятнадцать. Я улыбнулся в ответ и облизнулся, покосившись на мясо, замаринованное в тазике.
— Сырое же!
— Есть хочу...
И Боря улыбнулся. Опять. Он делает это снова и снова. Улыбается и смотрит на меня.
"А он милый... — думаю, и удивляюсь своим мыслям. — Ну, Саша..."
— САША!!! — вырывается вслух, и я начинаю хлопать себя по карманам, в поисках телефона.
— Саша? Что за Саша?
— С нами еще должен быть один человек, — телефона нет. — Вот, черт! Борь, я сейчас вернусь...
Пулей влетел по лестнице, чуть не сшиб при этом папу, который как раз выходил на улицу и, пролетев через весь дом, выбежал в другую дверь.
— РОМА!!! — гаврики, чтобы не мешались, были отправлены на воздух. Под Машкин контроль. — Где мой телефон?
Мобильный сел. Замечательно!
"Черт! Черт! Черт!"
Ношусь в поисках своей сумки, вспоминая, брал или нет с собой зарядник.
— Андрей, что случилось? — крикнула мама в спину, когда я залетел по лестнице на второй этаж и споткнулся на последней ступеньке.
— Сумку мою кто-нибудь видел? — крикнул сверху.
— За трубой на кровати смотри, Машка вроде туда отнесла.
— Нашел!
Рыться не стал. Сразу вывалил все, что было на кровать. Зарядника нет.
— Твою мать! — начинаю паниковать вслух.
— Андрей, что происходит? — слышу мамин голос с лестницы.
— Я Сашу пригласил, — опираюсь на перила и смотрю на неё. — Он сказал, что позвонит, когда закончит, а у меня батарейка села, а зарядник дома.
— Я взяла, посмотри в черной сумке в кармашке.
— Спасибо, ма!
Десять пропущенных вызовов. Последние три с разницей в две секунды.
— Вот я идиот!
Но только я собрался набрать Сашин номер, как телефон зазвонил.
— Да?!
— Андрей! У тебя все в порядке? — слышу его взволнованный голос и чувствую, как сердце начинает бешено биться. — Я час не мог до тебя дозвониться.
— Да, все хорошо не волнуйся, — в висках пульсирует венка. — Батарейка села.
— Я себе уже такого напридумывал, — Сашу еле слышно.
— Прости, пожалуйста, — шепчу в ответ, опускаясь на кровать. — Замотался...ещё Рома тут...номер выкинул.
— Может мне все-таки не стоит приезжать? — все тише и тише.
— Саааш...я очень хочу, чтобы ты был здесь...
Он замолчал, я сижу и слушаю удары собственного сердца.
— Ладно, Эндрю, еду под твою ответственность, говори куда, пока окончательно не стемнело.
"Он едет...— успокаиваю себя этой мыслью, спускаясь по лестнице. — И сотовый пока лучше Романычу не давать".
— Ну, что? — мама стоит в дверях кухни и смотрит на меня.
— Все нормально.
Она вздохнула и укоризненно покачала головой.
— Ох, Андрюша, Андрюша...
— Ну, бывает...я пошел к мясу.
— Понюхать нам хоть оставь! — крикнула Ники вдогонку.
— Не знаю, не знаю... вы сами меня отправили.
— Андрей! — женщины смеются, я улыбаюсь.
Он едет.
За то время пока я, как полоумный носился по дому, у Бориса уже собралась компания. Папа, где-то раздобывший пиво, Машка с тигром в руках и пацаны, разукрашенные под индейцев.
— Я чего-то не пойму, — Романыч сразу же оказался у меня на руках. — Вы что все здесь делаете?
— Долго ходиш Андлюша, — деловито ответил Рома.
— Опоздал ты брратишка, — поддакнул ему Женя.
— Не понял? — повторил вопрос, посмотрев на папу.
Тот только улыбнулся и протянул мне открытую бутылочку.
Вообще-то пить я не собирался, но под запахи и веселую болтовню она пошла очень хорошо. Правда моргать я начинаю все медленнее и медленнее.
— Не усни, — Машкин острый локоть ткнул меня в бок.
— Не дождешься! — собираю последние силы и, отобрав у неё тарелку, отнес в дом. — Пошли ужинать.
Вечер превратился в пасмурную ночь. Ни звезд, ни луны. Одни облака. За столом на кухне веселый галдешь, а я пытаюсь не уснуть и прислушиваюсь к звукам на улице.
— Позвони ему, — шепчет мама.
— Он не доступен...сети нет... Я на улицу выйду, а то засыпаю. Ладно?
— Ладно.
Романыч со мной. Куда я без него.
"Вот же хвостик!"
— Рома, ты куда? — спросил папа, вытирая чумазое Женькино лицо.
— Я с Андлеем хочу, — мелкий берет меня за руку и быстро, быстро хлопает ресничками.
— Мы не долго.
Вышли на веранду. Я прикрыл дверь, чтобы живность ночную не запустить и опустил мелкого на пол. Хочу спать, и меня немного пошатывает, не дай бог уроню.
— А бабочка ожива? — Рома стоит на первой ступеньке, держится за перила и смотрит вперед. В темноту. Туда, где растут розы.
А я надеялся, что он забудет.
— Нет ещё, — глажу его по голове и сажусь рядом на ступеньки. — Для этого солнце надо.
Грустный вздох и Романыч опускается около меня и точно так же подгибает под себя ноги.
Одно сплошное умиление.
Вокруг так тихо и спокойно, что я слышу, как он дышит и как часто бьется мое сердце. Выпитая бутылочка немного шумит в голове, свежий ночной воздух и плотный ужин постепенно усыпляют.
Ромка играет с моими пальцами. То загнет, то разогнет и что-то чертит на ладошке.
Уже очень темно и Саша не доступен.
"Зачем я его позвал?"
Машина. Звук колес скользящих по гравию все четче. Губы сами расплылись в улыбке, когда я услышал, как она остановилась за забором и хлопнула дверца.
— Рома, пойдем, глянем, кто приехал.
— Пойдем, — довольный, что он при этом будет ехать, Ромка обхватил меня за шею.
Я его не увидел, я его услышал. Открыл калитку, вышел с мелким на руках на улицу, но никого нет.
— Ты все с наездником? — раздался вопрос за спиной, и мне пришлось прикусывать нижнюю губу, чтобы не выглядеть уж совсем счастливым идиотом.
— Что поделать, — пожимаю плечами и оборачиваюсь на голос.
Освещение в округе только от ближних домов и Сашиных светящихся глаз. Улыбается.
— САША!!! — мелкий рад не меньше моего. — А ты гоолив, что он не плиедит...
— Я сказал, что не знаю, — ставлю Рому на ноги, и он тут же втыкается ему в живот, обхватив ручками.
— Я лад!
— Я тоже, — Саша немного смутился, поглаживая Романыча по голове.
— Так, Роман Сергеевич, — беру мелкого под руки, отцепляю его от Саши и ставлю на дорожку, ведущую к дому. — Скажи там, чтобы теснились, мы сейчас придем.
Романыч побежал.
"Как бы ни грохнулся в потемках", — думаю, а сам смотрю на стоящего перед собой улыбающегося Александра и тяну за края рубашки к себе.
Он обхватывает меня руками, прижимается телом и, подняв голову вверх, шепчет:
— Какой он у тебя все-таки прелестный...
— Прелестный???
Саша кивнул и снова прошептал, приподнимаясь на носочки.
— Но старший брат мне больше по душе.
— Ну, надо же, — не удержался и рассмеялся, а он легонько коснулся губами моего подбородка и во мне все замерло. Я весь замер.
Как мало нужно, чтобы почувствовать себя счастливее.
— Я уже жалеть начал, что тебя потащил, — обнимаю его за плечи и упираюсь лбом в его лоб. — Ещё и не доступен.
Его объятия ещё крепче, голос ещё тише.
— На заправке застрял и тут не ловит почему-то.
Вкус его губ опьяняет сильнее алкоголя. Одного прикосновения к ним хватило, чтобы я всё-таки выглядел счастливым идиотом.
"Как же мне сдерживать себя? — носилась мысль в голове, когда Саша держал мое лицо в своих ладошках, жадно впиваясь в губы. — И при всех не спалиться!"
Я прижимал его к себе и чувствовал, как часто бьется его сердце и целовал в ответ с такой же жадностью. Пока есть возможность.
Глава 86. Ночь
Наше появление в доме сопровождалось женским:
— Ну, наконец-то!
— И зачем так орать? — немного опешил. — Где остальные?
— Курить пошли, — ответила мама, переведя взгляд с меня на Сашу.
— Здравствуйте, — немного смущенный, слегка покраснев, он приветственно помахал всем присутствующим из-за моей спины.
— Садитесь, кушайте, пока не остыло, — Ники улыбается, отрывает кусочки мяса и смотрит на нас.
Я чувствую его напряжение и вижу, как он волнуется. Но общаться приходится только взглядом.
"Успокойся..."
Саша слегка кивает и садится на принесенный мною стул.
Первые в дом вбежали пацаны. Женька прямиком направился к Машке, забрался к ней на руки и уже что-то жует, а Романыч к нам. Со своим тигром. И тянет руки к Саше.
— Иди уже сюда, — он улыбается и садит его себе на колени.
Но умилиться этому я не успел.
— Да мы с Вано только в прошлом году второй этаж доделали, — Боря зашел следом за папой, прикрывая за собой дверь.
— Замечательный дом, — папа подошел к столу и протянул Саше руку. — Приветствую.
— Взаимно.
А потом я своей коже почувствовал, как Саша замер, встретившись взглядом с Борисом. Всего пару секунд, но я успел заметить мелькнувшее в глазах Бори удивление и как у Саши дернулся кадык.
"Не понял?"
Я очень надеялся, что мне это все показалось из-за усталости и дикого желания опустить голову на подушку.
— Саша это Боря, — держу себя в руках, представив их друг другу. — Боря это Саша.
— Очень приятно, — выражение на лице жениха Ники, когда он протягивал свою руку, спокойное.
— Мне тоже, — ответил Саша, слегка улыбнувшись.
"Нет, мне все-таки показалось, — гоню из головы эти мысли, но чувство что они уже могут
быть знакомы засело где-то внутри. — И надо меньше слушать свою младшую сестру".
Романыч оккупировал все Сашино внимание, что-то рассказывал и спрашивал, чему я был несказанно рад. Он отвлекся и перестал напрягаться, и я не заметил, как на моих губах все чаще стала появляться счастливая улыбка. Ники была занята Борисом и как обещала, контролировала свои слова. И никаких подозрительных взглядов со стороны её жениха я тоже не замечал.
Все тихо. Все спокойно. Все очень мило. И я, наконец, смог расслабиться.
Родители ушли спать первые, прихватив с собой сопящего Женьку. Машка почти сразу за ними, назвав нас скучными. А у самой глаза еле отрывались. Ники, сделав вид, что очень сильно начинает зевать, вытащила Борю из-за стола. Поднимаясь по лестнице, толкая его вперед, она обернулась и посмотрела на нас. Её взгляд, её выражение лица и улыбка, она такая же, как раньше. Но мне сегодня слишком много что кажется.
Я подмигнул ей, она показала мне язык и поднялась на второй этаж. Мы остались втроем. Молчим. Потому что Романыч спит у меня на руках, вжавшись всем тельцем в живот. Да и говорить, почему то не очень хочется.
Саша сидит, облокотившись на стол, подпирает голову рукой, и смотрит на нас, тихонько поглаживая пальчиками мое колено. Легкая улыбка и такая нежность во взгляде, что я не удержался и, наклонившись вперед, поцеловал его. В щеку. Его глаза закрыты, улыбка заметно шире. И я шепчу ему на ухо:
— Я очень соскучился.
От прикосновения ладошки к щеке во мне снова все замерло. Он потерся носом о мой подбородок и прошептал в ответ:
— Спасибо, что уговорил.
Глаза моргают так медленно, что я успеваю посмотреть кусочки сна, пока стелю за печкой кровати. Мелкий даже не шевельнулся, пока мы таскали его, соображая сонными мозгами, где пристроить это чудо, чтобы не ловить потом по участку.
— Лицом к стенке? — предложил Саша, но я пощупал кирпичи и отрицательно помотал головой.
— Не остыла ещё, вспотеет, вообще поспать не даст.
Но на кровать у окна с ним вдвоем я вряд ли помещусь, пришлось обкладывать Романыча подушками и подтыкать одеялом вообще со всех сторон.
— Готово, — накрыл мелкого покрывалом и отошел, смотря как тот во сне устраивается поудобнее.
— Молодец, — раздался тихий голос за моей спиной и я обернулся.
Свет ещё не потушен, и я вижу его огромные голубые глаза, смотрящие на меня снизу вверх и слегка прикушенную нижнюю губу. Саша сидит на кровати у окна, откинувшись назад и опираясь затылком о подоконник. Сидит и смотрит.
Желание прикоснуться настолько сильное, что я почти произношу это вслух, когда медленно, сложив руки на груди, подхожу к нему и коленом раздвигаю его ноги. Он не сводит с меня взгляд, поднимаясь и двигаясь ближе, обхватив меня за ноги и прижившись животом к коленям.
