1 - Безымянный раб (главы 1 - 20)

Быстро просканировать свое состояние. Так, два ушиба, лопнувшая как перезрелая дыня бровь (и размер стал соответствующий!), громадная шишка на затылке. Видать по башке чем-то звезданули, а бровь уже об землю сам разбил. Ярик даже что-то такое смутно помнил. Ничего, всё само, без магии пройдет, а вот с руками и ногами ситуация поинтересней будет. Чрезвычайно крепкие веревки туго стягивали конечности Ярослава. По правде говоря он был спеленат как ребенок, только одна голова свободна. Ярик попробовал напрячь занемевшие мышцы, но жуткий звон в голове заставил поверить во всю напрасность подобных попыток. И тут резкий окрик, обращенный явно к нему, раскрыл глаза на причину этого странного звона — кто-то по дружески звезданул Ярика по уху.

— Ну я тебе, гнида, покажу как пленных в ухо бить, — растягивая слова произнёс Ярик, медленно поворачивая голову к своему обидчику, но замер, встретившись с тем взглядом.

Перед связанным человеком стоял белокожий, с волосатым обнажённым торсом наглый мужик человеческой расы. Заплывшие глазки палача, кустистые брови, широкие как у гориллы ноздри, мясистые губы, обрамляющие пышущий смрадным дыханием рот — вот неполный перечень черт лица (да какого лица!? Морды!), вызвавших антипатию Ярика. Правда, решающим фактором, оказавшим влияние на его отношение к этому человеку, была оплеуха. Которая судя по занесенной для удара руке не была последней!

И Ярик испугался боли. Не той, что он терпел сейчас, это мелочь, а той что могла последовать вслед за ударами. Страшное нервное напряжение, ранее покрытое пластами воли, и начавшее только проглядываться при первой встрече с этим людским племенем, вырвалось наружу.

Он многое вынес в этом мире. Водопады боли проливались на него во всех вынужденных странствиях, но не было этого ощущения. Ощущения опустошения. Он потерял надежду, жил только текущим днем без прошлого и будущего, был человеком, обречённым на одиночество... И этот отчаявшийся в глубине души человек встретил себе подобных и... судьба преподнесла ему новый сюрприз. Эти люди, его надежда и его спасение, взяли его в плен. И Ярик нырнул в глубины своего Я стараясь слиться со своим зверем, обретенным им в жутких лесных дебрях. И маска отгородила его от ужасов реальности. А перед пленившими его встал Зверь. Сама смерть посмотрела сквозь глаза беспомощного ранее человека на любителя бить беззащитных пленников.

Для Ярика это был пик наивысшего слияния с новой гранью его эго. Хриплый полурёв-полукрик, заставляющий болезненно вибрировать барабанные перепонки, и вслед за этим молниеносный удар головой. Лоб двигается вперёд, плавным текучим ударом, вырастающим из слитного движения всего, пусть и связанного, тела. Лоб Ярика встретился с носом бившего его человека. Тихий хруст, и тонкая косточка переносицы плавно, почти нежно, вошла в мозг урода в человеческом обличье. Капли брызнувшей во все стороны чужой крови тёмными точками изукрасили щёки Ярослава. И разом заголосили вокруг взбудораженные голоса. Оказалось, что вокруг были и другие люди, незамеченные сначала впавшим в некое оцепенение, а потом потерявшего рассудок от ярости пленника.

Сторож с обликом палача не успел ещё осесть на пол, как Ярик уже повернулся на голоса. Сознание отстраненно фиксировало окружающую обстановку. Матерчатые стены, шкуры на полу, неяркий свет от костра в центре — Ярослав находился во вместительном шатре. Вместе с ним там были ещё четыре человека и один труп. Трупом стал при участии Ярика один из охранников, но таких как он было ещё двое. Причём похожи они были на первого как братья. Кроме охранников в палатке стояли ещё два человека, с манерами привыкших повелевать людей. Первым и самым главным был обманувший Ярика человек с саблей. Всё те же властные манеры, оскорбительная усмешка и поза подготовившейся к броску саблезубой кошки. Рядом с ним стоял старик. Сморщенное, жутко старое, человеческое лицо, жёлтая пергаментная кожа, безжизненные пуговки мерзко поблескивающих в полумраке белесых глаз и яростная, всё еще молодая и излучающая Силу аура бойца привыкшего повелевать магией и подчинять её себе. Шаманы ургов выглядели рядом с этим стариком беспомощными сопляками.

Ярик разглядел всё это за какие-то доли секунды, но не успел предпринять никаких действий. Он оказался буквально погребён под набросившимися на него двумя охранниками. В падении он ощутимо ударился головой о пол, который оказался судя по звуку деревянным, пусть и покрытым шкурами. Массивные тела привыкших к обильному питанию людей пригвоздили его к полу получше цепей. И сразу же рядом с ним оказались человек с саблей и старик. Сильные, невообразимо цепкие пальцы рук первого сжали голову Ярика, зафиксировав её в одном положении. Второй же, что-то бормоча себе под нос извлек откуда-то маленький сосуд, откупорил его и зажал двумя пальцами нос Ярослава выжидая. Ошеломленный, потерявший над собой контроль пленник в ярости открыл рот и получил гигантскую дозу какой-то отравы из этого сосуда. Вязкая, гадкая на вкус и напоминающая слизь жидкость проскользнула в пищевод. И Ярик почувствовал себя драконом перед плевком огнем. Словно извержение вулкана началось в его желудке. Сильная жгучая боль растекалась по всему телу. Но человек сопротивлялся. Привычное состояние Сат'тор и попытка очистить кровь. И потоки очистительной магии.

Но его мучители не собирались ждать. Сильно смахивающий на шамана старик начал выкрикивать короткие фразы на гортанном языке, так похожем слышанный Яриком язык тарков.

— Гхордымлор! Бардыг суом! — надрывался дед, совершая пассы руками.

Наработанный годами профессионализм и опыт проглядывался за его уверенными движениями. Немного смущал удивленный взгляд высокомерного господина, держащего голову пленника, но это было единственным, что говорило о некоторых проблемах в обряде.

Всего этого Ярослав уже не видел, хитрые плетения чужой магии опутывали его разум, сковывая волю. Но разум подвергшийся воздействию собственного заклинания, наложенного еще в степи ургов, оказался защищен от таких воздействий. Только это и спасло его от полного порабощения, но сохранить ясность сознания всё же не удалось. Чужое Искусство победило голую Силу. А таинственный обряд продолжался...

* * *

— Какой интересный молодой человек! — произнес во время небольшой передышки старый шаман. — Впервые встречаю такой тип защиты. Он без сознания, а до разума не доберёшься!

— Он маг?! — человек с властными манерами, являющийся сыном вождя двадцати племён проявил некоторое беспокойство. — Подчинение может не сработать?

Старик устало вытер пот со лба и коротко вздохнул:

— Не маг он, да и не интуитивист, как говорят эти высокородные ублюдки с Нолда! Похоже он просто зачарованный. Не чувствую я у него Источника. Так что всё сработает, вот только куклу из него сделать не получится, высокочтимый господин Дарг. Ошейник подчинения наденем, от Источника, если он у него просто спрятан (хотя я не знаю как это сделать!), отрежем и всё. На большее рассчитывать не стоит. В открытом поединке воль ещё можно что-то сделать, а так... только испепелить его разум и все...

— А ну стой! Ты чего мелешь, старик?! У нас и так недобор рабов, а отец пообещал наместнику сотню голов! Каждый пленник это просто дар Юрги. А ты о кукле мелешь! Кукла не нужна никому. Так что зубы мне не заговаривай!

Старый шаман метнул яростный взгляд:

— Господин обещал старику одного раба для опытов! Этот вполне подходит!

Названный Даргом презрительно дернул уголком рта:

— Получишь своего в следующий раз. Дороже чем Повязанный это Повязанный с историей. А история этого достойна самого Наместника. Отец может решить преподнести его в качестве отдельного дара. Коллекция диковинок Наместника будет украшена ещё одной жемчужиной!

— Ну хоть на небольшие опыты я могу рассчитывать? — холодный тон подобравшегося старика не содержал и капли почтительности.

— Можешь, — милостиво кивнул Дарг с трудом справившись с желанием положить руку на рукоять сабли. — Конечно можешь! Его всё равно надо обучить языку! Ты же слышал, как он кричал на языке гоблинов?

— Конечно. Наверняка их выкормыш!

— А такое бывало раньше? — любопытство в голосе Дарга было подлинным.

— Лет сто назад. Такой же паренек выбрался от троллей и попал к нам. Учитель рассказывал, что с ним было интересно работать, — шаман угрюмо посопел, но продолжил. — Правда про такую защиту он ничего не говорил.

— А откуда тот взялся? — не обращая внимания на прозрачные намеки продолжал расспросы Дарг.

— Да с проклятых вод Тёмного океана. Истинные часто направляют туда экспедиции... Всё гневят богов и духов, ищут чего-то, а корабли тонут и тонут. Так вот, команда одного не пострадала, спаслись почти все. Прошли через Лес. Выжил только двенадцатилетний сын капитана, которого и подобрали гоблины. Они тогда ещё совались в Лес. Своего Рыргу искали... Так что наш оттуда же.

— А защита его откуда?!

— Много чего в Лесу встречается. А уж если в Заар'х'дор попал, то и подавно, — при последних словах шаман сделал отвращающий злых духов жест. Высокомерный Дарг, немного побледнев его повторил.

— Так он прошел через Земли мертвых духов?! — страх и любопытство прорвали маску отрешённости на лице Дарга. — Это действительно заинтересует Наместника. Настоящая удача!

— Ну, я так думаю. Не нашей он крови. А вот до памяти его добраться не удастся — закрыта она.

— Как это?!

— Да я же сказал — защита у него интересная. Изломан его разум, словно Сила вывернула наизнанку и перекрутила все потоки жизненных Сил. Сам Юрга не сможет у него ничего узнать!

— Ясно, но я думаю, что это всё же заинтересует Наместника! — прежняя холодная высокомерность вернулась к Даргу. — Продолжай обряд.

Человек встал и кивнул навалившимся на пленника охранникам:

— Убрать этого неудачника!

Те встали, подобострастно поклонились, подхватили мертвое тело убитого охранника и громко топая вышли вслед за господином Даргом. Старый шаман остался с пленником один на один. И уже никто не слышал его бормотания.

— Сопляк. Ты забываешь, что ты пятый сын своего отца, а не первый. А для великого Сохога нужен только один наследник, — тут взгляд старика вернулся к недвижимому, парализованному пленнику, — А ты обладаешь столькими тайнами, которые так и хочется вырвать у тебя с мясом!!

И хищный оскал расцвёл смертельным цветком на лице шамана:

— А чтобы ты не рыпался когда очнешься, мы тебе цепочку нацепим!

Последние слова сопровождались неприятным хихиканьем. Отсмеявшись злобный дед достал кисточку из мешочка на поясе и смочив её в баночке с какой-то красной жидкостью начал рисовать на шее пленника странные знаки. Извивы линий заворожили бы любого стороннего наблюдателя, но дед не был сторонним. Он обладал правом не только владеть этими знаками, но и применять. А это не всякому дано!

Наконец, удовлетворённо крякнув, он отложил кисть в сторону. Кровяные знаки образовывали вокруг шеи рисованный ошейник. Сев на пятки и начав монотонно раскачиваться, шаман запел на мёртвом языке заклинание. Знаки замерцали голодным блеском и начали проникать под кожу, вгрызаясь словно клещи. Это продолжалось долго, очень долго. К концу заклинания голос старика дрожал и норовил сорваться, но всё обошлось. Закончив и откашлявшись, старик взялся за старый, даже древний костяной нож. Руки делали ровные надрезы, в точности повторяющие знаки на шее.

Наконец, и эта работа была закончена. Под лежащим пленником натекла уже небольшая лужица крови. Шаман порадовался про себя, что не забыл выдернуть из-под пленника шкуру, оголив пол.

— Отлично. Просто отлично! — Произнёс дед и осторожно извлек из мешочка, где раньше лежала кисть, переливающуюся всеми цветами радуги тонкую цепочку прекрасной работы. — Вот ты и пригодилась, моя прелесть! Этому шустрому молодцу ты будешь в самый раз!

Губы старика раздвинулись в злобной улыбке, обнажив жёлтые зубы:

— Пускай наша прелесть в кровушке полежит, пускай!

Руки аккуратно выложили цепочку в лужу крови. Раздался сосущий звук и размеры лужи начали резко сокращаться.

— Умница, какая умница! Отлично работаешь! — взгляд шамана напоминал взгляд деда, смотрящего на увлеченно работающего внука.

А цепочка меняла свой цвет. Это походило на то, как если бы красный цвет радуги разросся бы и поглотил все остальные. Именно это и произошло с украшением. Обретя насыщенный кровавый цвет и сытый блеск, неподвижно лежащая цепочка тихонько звякнула. Дед осторожно поднял ее с пола и положил себе на ладонь. Концы жутковатого украшения безжизненно свисали по краям сухой старческой ладони. Старик простёр эту руку над пленником и запел новое заклинание. Звуки заклинания были неприятные, клацающие, словно стук зубов черепа. Продолжая петь, старик начал обматывать шею пленника этим жутковатым украшением. Его длины хватило как раз на два оборота. Заклинание оборвалось. Удовлетворённо забормотав себе под нос шаман щёлкнул защёлкой. Одновременно с этим резкая судорога скрутила недвижимое ранее тело.

— Уф, получилось! — дрожащий голос старика показал, что всё было не так уж и легко. — Осталось самое простое.

А цепочка словно хищная змея продолжала обвивать шею Ярика. Из кошеля на поясе старый шаман достал кусок жёсткой кожи и обернул поверх цепочки. Стык двух концов этой кожаной полоски был как раз под подбородком лежащего человека, застежки не было. Сняв с собственной шеи костяную фигурку на старой засаленной верёвке старик начал водить ею над чужой шеей, шепча что-то себе под нос. Неровные концы ошейника дрогнули и дернулись навстречу друг другу. Сдвинулись и затрепетали, грубый шов начал на глазах образовываться на месте разрыва. Готово! Теперь единый кожный ошейник крепко сидит на чужой шее. Но старик недовольно зашевелил губами, и что-то повелительно выкрикнул. Костяная фигурка в руке ощутимо нагрелась, а грубый шов поплыл и растекся. Теперь не было никакой возможности найти место стыка.

Шаман удовлетворенно вздохнул и достал еще одну бутылочку из складок своей одежды. Вытащил ножом глубоко сидящую пробку и капнул четыре раза на ошейник. И волны метаморфоз побежали по его жесткой коже. Скрытая цепочка зашевелилась, силясь освободиться. Это не удалось и тогда струйки красноватого дыма потянулись из-под ошейника, охватывая шею пленника дымовым кольцом. Шаман с гордостью выдохнул и властно хлопнул в ладоши. И сразу же кольцо полыхнуло вспышкой, издав при этом треск разорвавшегося полотна.

Как только к шаману вернулась способность нормально видеть, то он увидел на шее пленника красивый ошейник, выполненный из красной кожи. Края были обрамлены бардовыми тонкозвенными цепочками. Обряд удался. Рабский ошейник прочно обхватывал шею пленника.

— Ты моя лучшая работа! — шаман ласково провел пальцем по кольцу ошейника. Следующей фразой он обратился ко всё еще не пришедшему в себя Ярику: — А ты носи её на здоровье, носи.

И с трудом поднявшись на ноги и разогнув скрюченную спину, он вышел из шатра.

* * *

Ярик пришел в себя не скоро. Ему всё время казалось, что он тонет в мутном омуте. Напрягает все силы, рвет в страшном напряжении жилы, но всё равно его затягивает под воду. Страшный сон! И в тот момент, когда вода должна была залить легкие он проснулся. Открытые глаза смотрели в матерчатый потолок, на котором играли причудливые тени от приоткрытого входа. Ярослав резво вскочил и понял, что свободен. Это было странно, если учесть то, что предшествовало его вынужденному сну. Некоторое беспокойство занозой сидело где-то в глубине души, но он пока отмахнулся — были проблемы и поважней. Он обнаружил у себя на шее новое "украшение".