Бросаю киберам. Клары с нами нет. Те послушно кивают и... Начинают расплываться по полу, впитываясь в него. Девушка в страхе прикладывает ладонь ко рту, а я думаю о том, что кластер явно следит за всем, и решил показать гостье, что я не лгу. Шутник... Всматриваюсь в экран диагноста.

— Что могу сказать... Перелом позвоночника. Причём, множественный. Атрофия всех мышц. Не хочу тебя пугать, но Ирине оставалась пара лет, в лучшем случае.

— Она...

Напряжённым, звенящим голосом спрашивает Светлана, вновь с отчаянием глядя на меня и сложив руки на высокой груди. Она удивительно красива в этот момент, и я невольно замираю на миг, но спохватываюсь:

— Нет, никаких противопоказаний нет. Совершенно. Но лечение займёт чуть больше времени, чем я рассчитывал. Думал, уложимся в двенадцать часов, но придётся восстанавливать печень, большую часть желудка, половину лёгкого. Удивляюсь, как она вообще выжила... Словом, шестнадцать часов с минутами. Запускать?

— Ты так и не сказал, что мне будет стоить её лечение...

Опять голос девушки звенит.

— Не волнуйся. Ничего невозможного или гадкого я не потребую. Обещаю.

— Слово?

— Слово.

Опускает голову. Кивает. Ввожу команду. Окошко капсулы мутнеет. Так всегда, когда организм больного или раненого приходится вначале разобрать... Чтобы не травмировать врача или родственников... Писк таймера, сигнализирующий начало отсчёта лечения.

— Всё. Теперь остаётся только ждать.

— Можно... Я останусь с ней?

Пожимаю плечами:

— Как хочешь. Но ты только зря будешь здесь торчать. Скоро сюда придёт квалифицированный персонал, они и присмотрят, если что. А так ты будешь только мешать.

— Не буду!

Выпаливает она.

— Присяду в уголке, прикинусь ветошью и не стану отсвечивать.

— Как хочешь. Но, думаю, лучше бы мы решили окончательно все наши вопросы, и обсудили вопрос оплаты.

Она тухнет. Потом снова вскидывает голову:

— Платить я буду только после окончания лечения! Меня уже не раз кидали!

А я опять начинаю злиться, но спохватываюсь — она в своём праве. А моя злость уже принесла свои печальные плоды...

— Я полностью согласен и одобряю твое решение. Расплата после лечения. И — никак иначе. Ну а сейчас, раз ты не хочешь, я ухожу к себе.

Вхожу в транспортную кабину, двери закрываются, и я выхожу уже у себя.

— Папа, у тебя всё получилось?

Лиэй.

— Разумеется. Спасибо кластеру. Правда, придётся повозиться, но зато девушка гарантированно будет здоровой. Ирина — совершенно чистая душа. И даже не знает, чем её сестра добывала средства на лечение и содержание в заграничной клинике.

В сфере вспыхивает наша поездка, и дочь прилипает к ней. А я отправляюсь в спальню. Три часа сна для меня всё-таки мало.

Глава 21.

Несмотря на опасения, никто из оставшихся на Острове не возмущался и не протестовал против того, что я отправил новый экипаж обратно. Не подошли — значит, так оно и есть. Вождю виднее. Чёрт побери, как удобно! Для таких подлецов, как я... Зато, наверное, те, кого высадил, проклинают меня всеми святыми! А зря. Память я им оставил, и обладая теперь знаниями будущего люди смогут стать носителями нового витка прогресса. Двинуть человеческую цивилизацию далеко вперёд... Две медички поспешили в свой отсек, раз есть больная, остальные занялись делом — надо утилизовать оставшееся имущество, привести в порядок освободившиеся места. Всё-равно Вождь рано или поздно но наберёт людей. И хотя основную часть работы исполняют сервис-роботы, но и людям придётся попотеть. А я привыкаю к тишине и спокойствию. Нет суеты, нет плотного людского потока. Редко когда мелькнёт человеческая фигура. И, пожалуй, надо заканчивать с демократией. Все решения на борту принимает командир. И никаких обсуждений. Особенно, в узком кругу... Пока я отсыпаюсь, Остров перебазируется на ближайшую свалку, благо город с многомиллионным населением под боком, можно сказать, и начинает питаться. Ну а я вновь погружаюсь в раздумья на тему что делать и как быть? Сделать ещё попытку прогрессорства? Так нас теперь слишком мало. Да и не стану я кидать подростков в пекло. Тогда куда и что? В отчаянии решаю бросить ломать голову и мучать себя сомнениями. Будет день, будет и пища. Так, кажется? Лучше посмотрим, что у меня получится со Светланой и Ириной. Та ещё проблема. Одна — чернее ночи. Вторая — невинный ангел. Сёстры близнецы, красавицы. Сканер показал, что из Ирины получится после выздоровления. Она, пожалуй. превзойдёт сестрёнку по красоте... Ну да стоит ли развевать пасть? И куда их девать после лечения? Тоже отправить к президенту? Вряд ли он примет их. Одну — может быть. А вот вторую — ни за какие коврижки... Мои размышления нарушает звонок в дверь. Опа! Света! Что случилось? Открываю дверь, и девушка влетает в апартаменты стремительным метеором:

— Они меня выгнали!

Пытаюсь успокоить:

— А я предупреждал. Незачем мешать. Они куда более опытные медики, чем я. Задача перед ними поставлена, так что сделают всё в лучшем виде.

— Но я сестра! Имею право!

— Ничего ты не имеешь!

Не выдерживаю я.

— Не сжалься я над тобой — тебя бы пристукнули где-нибудь на свалке, в лучшем случае. А в худшем — разобрали на органы. И твою сестру тоже! Так что помалкивай и жди.

...Вот это эмоции! То ли у Лиэй подсмотрела, то ли догадалась, что не стоит больше играть железную леди и побыть сама собой, но всё точно так же, как у дочери: надутые губы, сердитый вид, опущенные глаза... Молча проходит к дивану, плюхается на него. Замирает неподвижно. Потом сварливо спрашивает:

— Ты решил, что попросишь в уплату за лечение?

Киваю.

— Да. Не уверен, что тебе, правда, это понравится...

— Не тяни резину. Я?

— Нет. Ни ты, ни Ирина. Больше того, у вас будет большой дом, достаточно средств до конца ваших дней. При одном условии — стань человеком.

— Что ты имеешь в виду?

— Расскажи всё сестре. Всё. Без утайки. Тебе так или иначе придётся это сделать. Рано или поздно. Зачем тянуть?

Она белеет, словно лист чистой бумаги. Потом обречённо выдыхает:

— Тебе не говорили, что ты последняя сволочь?!

— Я и без тебя это знаю. Но если не хочешь сейчас — не надо. Пусть всё будет как и раньше.

Лихорадочно вспоминаю, где в последние годы не будет больших потрясений. О! Подходит!

— Вы уедете в Норвегию. Там есть райское местечко, озеро Ньеса. Куплю вам дом. Сделаю счёт. Миллионов пятьдесят, я думаю, вам хватит. А там сами решите что делать. Тихая страна, спокойное место. Ближайшие тридцать лет там будет спокойно. Так что живите. Начни жизнь с нового места. С языком и прочим я вам помогу.

...Явственное, чистейшее незамутнённое изумление и непонимание, твёрдое, словно скала...

— Ты хочешь сказать, что всё делаешь просто так?!

Опять молчаливый кивок. Спустя минуту добавляю:

— По сравнению со мной ты, девочка, ангел с белоснежными крыльями. А после того, что я совершил, даже такая мелочь ничего не значит.

Она обжигает меня непонятным взглядом, да и эмоции вновь хаотично смешиваются, причём до такой степени, что я становлюсь совершенно бессилен: ненависть, любопытство, злоба, недоумение, сожаление, тоска, и... Даже нечто вроде интереса ко мне и досады. Воистину, никто не способен понять женщину.

— Сходи поспи. Когда придёт время, я тебя разбужу, если сама не проснёшься. Обещаю.

Ожидаю вспышки гнева или истерики, но она послушно поднимается и отвечает:

— Ты прав. Да и время не будет так тянуться.

Ушла. А я остаюсь. Мне надо подумать. Почему я так поступаю. Она преступила все людские законы, а я вожусь с ней, словно Светлана этого достойна. Но даже у самого закоренелого убийцы и мерзавца есть что-то светлое в самой глубине души, куда он сам боится заглянуть. Если вначале я просто хотел заиметь себе женщину, послушную, тихую, то теперь сам не знаю, что на меня нашло. Комплекс вины за содеянное? Тогда я полный идиот. Если не хуже. И все мозги, 'разогнанные' с помощью медицины мне ничего не дадут. Я как тот волк, которого сколько ни корми, а он всё в лес смотрит. Учи дурака, учи, а толку не будет. Комплекс Бога? Да. Не можешь терпеть, когда тебе перечат, когда сопротивляются, вот и результат. Так жидко обделаться. Поэтому, устраивай девчонок, и путь они забудут о тебе поскорей. Потому что в реальности ты — ничтожество. Твоя спортивная фигура, твои мозги, твои знания и умения — на самом деле, не твои. Всё искусственное, всё даровано Островом. И лучшее, что ты сейчас, пожалуй, можешь сделать, закончить свои дела и покончить с жизнью самоубийством. Кластер восстановлен, обойдётся без тебя. Просто отправить его напоследок куда-нибудь отсюда. И всё. Потому что оставлять Остров здесь — самый верный способ уничтожить планету в междоусобице... А... Лиэй? Что будет с ней? С девочкой из племени Проклятых? Об этом ты подумал?! Стоп. А нужен ли ей такой отец? Бесполезный, никчёмный, ничего не умеющий...

Я трясу головой, отгоняя дурные мысли. Что-то со мной не то. Совсем не то! Такая ерунда и муть лезут в головы... Может, влияние ро-частиц с Острова Смерти? Было уже такое, хотя кластер утверждает, что этого не может быть. Но чем чёрт не шутит... Соберись! Командую я себе, собирая остатки воли в кулак. И сразу становится легче, наваждение исчезает, и я с облегчением обвожу комнату взглядом. Словно скала скатилась с моих плеч. А потоп я хватаюсь за голову — Мать Богов! Наворотил! И как мне теперь всем в глаза смотреть?! Прямо хоть головой об стену бейся! Стоп! Спокойствие, только спокойствие, как говорил один великий швед. Попробуем разобраться в проблеме. Итак, Остров оприходовал Чужой, использовав его составляющие. Верно. Он утверждает, что ро-частица — элементарная составляющая любого вещества, от атома, до молекулы и электрона, от кварка до мюона. Едем дальше. Если это первоматерия, тогда почему она так влияет на меня? Ответ прост — потому что изначально она была чужим составляющим вещества. Чужое имеет информационный слепок своих хозяев. А какова задача Чужих в нашем мире? По утверждению Острова, а так же их делам — уничтожение людей. Мы разобрались с чужим островом. Но информационный слепок их характеров и дел, их стремлений и задач остался на ро-частицах. Тогда почему они не влияют на мой Остров, а я веду себя как... Как не знаю что?! В чём разница между мной и кластером? Думай. А что тут голову ломать? В твоей пресловутой эмпатии! Ты не читаешь мысли людей, как Лиэй, зато улавливаешь чувства. Тот самый пресловутый информационный слепок. Находясь столько времени с чужими, имея происхождение из их мира, неудивительно, что ты считываешь ИХ задачи, запрограммированные изначально. И, будучи угрозой и врагом ИХ миру, а так же зная это, их информационная составляющая пытается тебя уничтожить! Мать Богов! Как же просто открывается этот ларчик! Вот откуда у меня эти замашки вседозволенности, отклонения от обычного поведения... Иногда человеческая сущность берёт верх, тогда я делаю что-то хорошее. Но по большей части, поскольку влияние на меня постоянно, наоборот. И, кстати, ещё одно — стоит мне побывать за пределами Острова, как моё поведение выравнивается. Тогда... Почему я решил отпустить сестрёнок, вместо первоначального намерения завести себе любовницу? Разжалобили красивой историей? Нет...

— Кластер, использовались ли захваченные на Острове Смерти ро-частицы при реставрации медицинского отсека?

— Нет. Основное количество чужих материалов пошло на восстановление рубки управления.

— Принято. Конец связи.

А именно в рубке я провожу большую часть своего времени! Теперь неудивительно. Тогда... Как бороться? Часть информационного слепка уже выдохлась, как я понимаю, потому что я смог трезво оценить ситуацию и разобраться в причинах проблемы. Но ещё много осталось, потому что суицидные мысли наверняка навеяны именно чужими... Что же делать? Что?! Спокойствие... Спокойствие... Есть! С этими проблемами совсем забыл о себе, любимом! В том смысле, что о себе, живущем в этом мире! Можно чем то помочь? Давай вспомним... Точно. И проблем у тебя, Лекс, хватает. Выше крыши... Ну, что же... Где я там? Что? Да ничего! Тебе надо как можно больше времени находится вне Острова! В любом месте, только не на нём, пока не выдохнется информационный остаток. А для этого нужно либо постоянно прыгать по всем возможным местам, размазывая этот отпечаток всюду, где только можно. Либо заменить чужие ро-частицы на изначально свои! Ну и чтобы не подвергаться постоянному воздействию излучения, по возможности максимальное время находиться вне Острова! И не надо ехидничать по поводу снижения уровня эмпатических способностей до такой степени, чтобы не воспринимать это излучение! Потому что оно уже будет восприниматься организмом помимо меня на подсознательном уровне! А так я хоть смог его уловить и вычислить! Уф!!! Даже легче стало... Ладно. Разобрались... Смотрю на таймер — ещё десять часов. Хватит мне этого времени, или нет? На встречу с самим собой? Думаю, да... Срочно даю кластеру задачу на подготовку, затем высылаю разведчика по своему домашнему адресу. Задача — найти и вычислить, когда я выхожу на работу. Прекрасно помню, где и как я работаю в это время. Просто нужно определить смены. Пока происходит подготовка, лихорадочно решаю, что можно сделать. Самое простое — создать где-нибудь счёт, чтобы никакие финансовые проблемы больше не касались. Далее — нормальная работа. А для этого необходимы либо связи, либо учёба и диплом. Плюс знание языков, и... Да. По другому — не получится. И никак иначе...

...— Короче, никогда не ломайся, ни под каким видом. Как бы ни было тяжело или сложно — выход всегда найдётся.

Я смотрю сам на себя с обеих сторон. Да. Это я. Только на сорок лет младше. Хотя выглядим мы ровесниками. Только я поздоровее. Ну да теперь мы практически близнецы. Медкапсула, информационный пакет знаний, пачка новых документов — паспорта, водительские права, дипломы, удостоверения. Всё — лучше подлинного, да ещё, как говорится, 'проведённое'. Ни одна проверка ничего опровергнуть не сможет. Тем более, что знания в голове соответствуют бумажкам от и до, если не превосходят. Теперь мой близнец, точнее — я, знает кучу иностранных языков не хуже, чем оба родных. Обладает обширнейшими знаниями в куче сфер: технической, исторической, психологической, военной, торговой. Словом, я вложил в него весь свой опыт жизни, и то, что Остров мог сделать с его телом и организмом. Я молодой бросаю взгляд на вторую капсулу, где лежит ещё один человек.

— Подождём на улице. Заодно перекурим...

Выходим из здания, устраиваемся на лавочке. Он — я, достаёт пачку сигарет. Задумчиво смотрит на стоящий автомобиль. С виду — обычный американский седан, ну, может, излишне зализанный.

— Красивая машина.

— Твоя. Только в отличие от оригинала никогда не сломается. И резина не износится.