Божественная любовь

Словом, лорд Дознаватель вынул из личного бара в гостиной пять бутылок 'Алого заката' — самого дешевого из самых лучших вин, какие держал для личных нужд. Достал поднос, лично накрыл кружевной салфеткой, высыпал на него из маленького бумажного пакетика нечто невидимое невооруженным глазом, поставил бутылки, сверху накрыл хрустальным куполом-крышкой и вызвал пажа.

Завито-подкрашенное изящное создание неопределенного пола склонилось перед принцем, готовое исполнить любой из его приказов будь то принести завтрак, занять место на ложе или умереть.

— Отнесешь в гостиную принца Рикардо. Передашь, что его высочество, принц Энтиор, присоединиться к компании не сможет, но в благодарность за приглашение передает вино, — проинструктировал раба Энтиор. — Когда поставишь поднос на стол и снимешь салфетку, понюхаешь это! — Ногти принца коснулись лацкана камзола раба и прикрепили бутоньерку с миленьким голубым цветочком. — Чихнешь на нижнюю салфетку. У дверей в коридоре обронишь платок, — в карман пажа опустился кружевной квадратик. — Ясно?

— Да, мой повелитель, — даже не думая задавать никаких вопросов, низко, так что едва не мазнул кудрями ковер, снова поклонился паж. Отсутствием хороших манер рабы Энтиора не страдали, те, разумеется, которые оставались в живых после дрессировки.

— Ступай немедленно, когда вернешься, доложишь об исполнении, — приказал принц и, более не обращая внимания на паренька, опустился в кресло у фонтанчика, любуясь журчащей по красным камням водой, так похожей на кровь.

Теперь оставалось только немного подождать, Бог Охоты умел быть терпеливым, если дело касалось засады.

— За нас, великолепных! — огласил очередным тостом свои покои Рик. На этой стадии попойки изощряться в длинных спичах боги уже перестали. Все равно соображалось тяжеловато, и напрягаться стало лень.

Робко поскребшись в распахнутую дверь гостиной, чтобы привлечь внимание к своей персоне, в комнату просочился паж Энтиора. Умудряясь каким-то образом двигаться в полусогнутом положении в знак почтения к высокородному собранию и при этом ни на что и ни на кого не натыкаться, юноша добрался до рыжего бога-торгаша. Опустив поднос на столик, где теснились еще полные или уже полупустые бутылки (пустые валялись под столом), паж в точности исполнил инструкции принца и поспешил покинуть покои Рикардо.

— С чего такая нежданная щедрость? Он что, отравить нас задумал? — заинтересовался Рик, потянувшись к одной из бутылок и подкидывая ее в воздух. До потолка в зените взлета тара не достала ровно полтора миллиметра и аккуратно приземлилась в руку принца.

— Или наплевал в каждую, — выдвинул еще одно дельное предположение ехидный Джей.

— Так это ж одно и то же, — загоготал Элтон.

— Сейчас проверим! — торжественно объявил Клайд, вышиб пробку и отпил прямо из горлышка. Покатал на языке вино и объявил: — Не, не отравлено. Может, он решил, что присылая вино, оскорбляет нас? Типа подачка для собачки?

— А демоны нашего клыкастого разберут?! Какая нафиг разница, пусть думает, что хочет, а я, пожалуй, пооскорбляюсь! — пожал плечами Рик и перелил вино из бутылки в свой бокал.

Единогласно решив присоединиться к оскорбленному брату, пока еще есть, чем оскорбиться, другие участники пирушки разлили вино по бокалам и провозгласили очередной тост.

И тут НАЧАЛОСЬ! По всей гостиной, а наиболее густо близ столика с бутылками к потолку взметнулись толстенные ветви некоего древовидного кустарника с довольно острыми шипами, полным отсутствием листьев, восполняемым изобилием змеящихся корней, рвущих ковер и крошащих паркет в щепу. В считанные секунды коричневато-бурые растения заполонили всю комнату от пола до полотка, буквально пленив в ней богов. Кое-кого шипы расцарапали и покололи, но по большей части мужчины, рассевшиеся по диванам и креслам, просто оказались в клетках из живых кустов, благоухающих дохлыми клопами.

— Падла, Энтиор, падла, его работа! Отомстил за бальные цветочки! — прорычал Клайд. Выдирая руку из древесного браслета, приковавшего его к подлокотнику, рыжебородый продолжил цветисто рассказывать все, что он думает о братце-вампире. Заодно с запястья пришлось снять все браслеты, а один золотой даже погнулся так, что изумруд вылетел из оправы.

— Как он это проделал? — пропыхтел Джей, кромсая кинжалом корень, поймавший в капкан его ногу. Кроме того, терновый венец рассадил лоб белобрысого принца при произрастании.

— Саникьяра, — с интересом изучая заросли, просветил родственников Эйран, пока не предпринимавший попыток к высвобождению из плена терний. — Весьма любопытное растение, мгновенный рост которого способно спровоцировать сочетание ряда факторов: присутствие даже малейших следов пыльцы уриса в воздухе и приток силы, особенно божественной силы, в чистом виде.

— И как он это проделал? — мрачно поинтересовался вольнолюбивый Кэлберт, с хрустом ломая ветви вокруг своего кресла, чтобы добраться до закуски. Бокал-то он опрокинуть успел, а вот зажевать нет.

— Бутоньерка пажа была цветком уриса, когда посланец чихнул, снимая салфетку с подноса, где вероятно, Энтиор рассыпал семена, он обеспечил наличие пыльцы и рассеивание семян по комнате. А мы, выпив после тоста Клайда, добавили божественной силы для роста саникьяры, — растолковал мэсслендский родственник, много времени посвятивший исследованию свойств магических растений, способных принести практическую пользу. — Кстати, этот вид кустарника иммунен к заклятьям корчевания и уничтожения, а в огне не горит.

— Как же тогда эту гадость извести? — нахмурился Кэлер, неодобрительно косясь на тот куст, который вздумал прорасти сквозь блюдо с бутербродами, попортив добрую половину из них.

Спасением оставшихся в глубинах собственной утробы Бог Пиров спешно, с двух рук, жаль только что в одно горло, занимался сейчас.

— Изводить? Ни за что! — горячо возмутился Рик, подпрыгивая так высоко, как позволяли спеленавшие его кусты. — Мы ее сейчас аккуратненько повыдергаем и я на Камилан продам! Если это и есть саникьяра, то там за древесину серебром по весу заплатят!

— Зачем им? Клети для особо опасных преступников делать? — хихикнул верткий Джей, успевший освободиться из цепких лап ценной ловушки. Он теперь искренне забавлялся, наблюдая за тем, как выкручиваются остальные братья. Особенно Кэлберт и Элтон, которым с густотой кустов и добросовестностью фиксации конечностей повезло сильнее всего.

— Древесина этого растения после секретной обработки становится чрезвычайно восприимчива к магическому воздействию. Маги Камилана делают из нее посохи и палочки для работы. Вот только у них этот куст не растет, да и в других мирах в дефиците, поскольку на одной земле с урисом — цветком-опылителем — не уживается, — отозвался рыжий торгаш, успевший обзавестись перчатками по локоть и уже начавший дергать первый куст. Тот цеплялся за паркет всеми корнями, но мало-помалу поддавался грубой силе.

— Элтон! Клайд! — звонкий голосок Бэль, встающей на цыпочки у дверей гостиной Рика в попытках разглядеть в зарослях родичей, отвлек братьев от обсуждения сексуальных привычек Энтиора, любования саникьярой и прочих дельных вещей. — Я вам спасибо за украшения сальтил пришла сказать. А во что вы играете? Или решили прямо в комнате оранжерею вырастить? Я тогда тоже хочу, а то Нрэн не разрешает!

— Привет, детка! Даже Нрэн иной раз дельные вещи говорит: кустам место в оранжерее! — весело откликнулся Клайд. — Да вот, понимаешь, мы на балу Энтиора разыграли, а теперь он нас наколол, хха, — скаламбурил принц, которому шипы порвали на лоскутки рубаху. — Теперь пытаемся голыми руками кустики выдрать, потому как магией их не возьмешь.

— Я вам сейчас помогу, меня лорд Эдмон учил! Можно? — азартно предложила юная принцесса, прекрасно ладившая не только с животными, но и с растениями. Намерение поспать было временно позабыто.

— Ну давай, егоза, мы пока обождем, — согласился Бог Магии, которому было любопытно поглядеть, что именно собирается делать Бэль, и как проявится ее сила.

Мирабэль, гордая высоким доверием родственников, положила ладошки на ближайший к дверям куст, нежно погладила и зашептала что-то ласковое, то и дело кивая головкой и перебирая ручками вверх по стволу. Каким-то чудом она при этом ухитрялась не наколоться об шипы, или это саникьяра убирала их от руки девушки.

Навострившим слух братьям, приостановившим процесс корчевания, довелось наблюдать прелюбопытное зрелище. Кусты, поначалу стоявшие смирно, начали выдирать корни из ковра, паркета и всего того, куда успели их запустить, опускали веточки, плотно прижимали их друг к другу, пряча шипы в толще куста. Со стороны весь процесс выглядел скоростной самоупаковкой.

— Вот и все, — улыбнулась Бэль, отступая от куста, и объяснила. — Я попросила. Пообещала кустикам, что вы их отнесете и пересадите в другое место. Они согласились.

— Пересадим? — задумчиво хекнул Рик, потом оценил перспективы личной делянки драгоценной саникьяры с возможностью регулярных поставок ценной древесины на Камилан, и прочувствованно объявил:

— Бэль — ты чудо! И моя любимая кузина!

— Спасибо, Рик, — заулыбалась девушка и с наивной искренностью ответила: — А вы у меня все самые-самые любимые братья!

Оказав помощь в корчевании кустов, юная эльфиечка поспешила в свои покои спать. А принцы стали спорить, главным образом для того, чтобы подколоть коммерсанта-Рика, кому какая доля прибыли от реализации саникьяры полагается в качестве компенсации за муки. Позже, когда гостиная под действием заклятья восстановления обрела прежние очертания и будущий куш был попилен, боги строили планы мести одной клыкастой сволочи.

Вышеупомянутая сволочь хитроумных (настолько, насколько хитроумие сочеталось с изрядной стадией опьянения) планов уже не слышала. Лорд Дознаватель оборвал действие подслушивающего заклинания, наложенного на платок пажа, в тот самый момент, когда Бэль играючи справилась с кустовой проблемой, в очередной раз пустив дракону под хвост весь ход изысканной мести.

Эта противная девчонка чуть ли не с момента рождения стала настоящим проклятием для вампира. Раньше принц думал, что со временем, когда Бэль подрастет, она станет меньше раздражать. Но нет! Идиотские вопросы, пакости, да что там, один вид эльфийки бесил Энтиора день ото дня все сильнее. Сегодня бог окончательно уяснил одно: от девки надо избавиться и как можно скорее.

— Принц Дельен, ваше высочество, — доложил паж, легкой тенью скользнув в гостиную и склонился перед повелителем.

Музыкальных звонков лорд Дознаватель давно не держал, считая, что посетители не должны чрезмерно беспокоить его своими визитами, а встречать и сообщать о гостях — прямая обязанность пажа-привратника. Ну а если по какому-то недоразумению оный с работой не справлялся, Энтиор всегда мог поразвлечься с кнутом, плетью или иными воспитательными игрушками.

Вчера на балу мэсслендская настырность все-таки принесла некоторые плоды. Один танец Мирабэль согласилась отдать послу, но любой сторонний наблюдатель мог сразу сказать, что согласие было вынужденной жертвой во имя приличий. Бэль ни разу не улыбнулась по-настоящему, она не смотрела в глаза кавалеру, а двигалась так, будто танцевала одна, настолько неуловимым стало ее присутствие. Никакие изысканные комплименты Дельена, никакие завуалированные оправдания жестокой расправы с официантом не смогли этого изменить.

Словом, бессонную ночь провела не только Бэль. Мэсслендец тоже не спал и в отличие от юной эльфийки, он не грезил, а мрачно размышлял. Именно эти размышления привели его на порог покоев принца Энтиора. Единственного, кого Дельен мог именовать не другом, разумеется, нет, но несколько большим, чем приятелем или добрым знакомым. В повадках богов и их божественных профилях слишком сильно было сходство, поэтому они почти симпатизировали друг другу.

Мэсслендец вошел настолько быстрым шагом, что волосы, собранные в свободный хвост развевались за спиной плащом. Знак посла, все регалии, зелено-коричневые одежды были тщательно подобраны так, чтобы создавать впечатление изящества, силы и строгости.

Дельен коротко кивнул в ответ на приветствие Энтиора, сел и, игнорируя предложенный бокал с вином, сказал:

— Вы как-то обмолвились, принц, что у вас в Лоуленде иногда допускают беседу на важные темы в прямом ключе.

Бирюзовые очи охотника на мгновение прикрыл бархат ресниц, подавая знак согласия. Сам Энтиор сделал небольшой глоток вина и отставил фужер, демонстрируя крайнюю степень сосредоточения на речах гостя.

— Я хочу жениться на вашей кузине, Мирабэль, — отчеканил мэсслендец. — И прошу содействия в организации сватовства.

Сердце в груди Энтиора радостно подпрыгнуло, принц поверил, что Силы Удачи повернули к нему свой лик. Выдержав паузу в несколько секунд, долженствующую продемонстрировать не столько раздумья, сколько подбор подходящих выражений для ответа, принц принял вид озабоченный, чуть ли не скорбящий и промолвил, переходя с официального на дружеский тон:

— Я признателен за столь высокое доверие, обратившись с такой просьбой, Дельен, ты оказываешь мне честь. Поверь, я был бы рад согласиться, но...

— Но? — настороженно переспросил посол, гадая, не собирается ли собеседник его шантажировать и если да, то чем конкретно.

— Но, пусть эта информация пока не предана гласности, Бэль уже просватана. Слово дано, слово получено и отступиться нет никакой возможности. Моя сестра, Элия, настойчиво рекомендовала объяснить тебе это нынче же, — с самой огорченной миной, соприкоснувшись кончиками пальцев одной руки с другой, констатировал вампир.

— За кого? — коротко уточнил Дельен и глаза его, обыкновенно стыло-равнодушные, запылали холодным голубым пламенем, способным сжечь неугодного дотла.

— За герцога Элегора Лиенского, — с охотой поделился государственной тайной Энтиор.

— Опять этот брехливый настырный щенок, — процедил мэсслендский охотник и в голосе его прозвучала такая застарелая досада и неприязнь, что Дознаватель возликовал.

Энтиор даже не стал задаваться вопросом: 'Откуда взялась такая неприязнь к едва знакомому дворянину?'. В конце концов, какие сомнения, если речь идет о Сумасшедшем Лиенском?! В способности сего неприятного типа внушать ярую неприязнь любому разумному богу не то что с полуслова, с полувзгляда, вампир был абсолютно уверен. Если бы не заступничество возлюбленной стради, герцог давно стал бы прахом в урне семейного склепа.

— Увы, принцесса Элия ясно дала понять, что считает будущий брак единственно возможным и не потерпит вмешательства, — вздохнул вампир совершенно искренне и, переходя на речь мысленную, посетовал. — А ведь я, когда наблюдал за вашей совместной прогулкой на лугу в Садах, считал иначе. Вы смотрелись такой счастливой и гармоничной парой: хрупкая нежность и зрелая сила.

— Я еще могу вызвать герцога на дуэль, — задумчиво предположил Дельен, даже не сомневаясь в том, кому достанется победа и, как следствие, приз — юная принцесса.

— О, боюсь, этого будет недостаточно. Бэль успела познакомиться и немного привязаться к будущему супругу. Возможно, если бы удалось изолировать ее от общения с ним в привычной обстановке на сколько-нибудь долгий срок, кузина смогла бы одуматься и пересмотреть предвзятое мнение, — вкрадчиво, но с оживлением, таким, словно эта блестящая идея только что пришла ему в голову и попала в канал мысленного общения прежде, чем ее удалось проанализировать, продолжил лорд Дознаватель. Внутренняя речь его звучала интимным полушепотом. Сам бог, чуть подавшись вперед к собеседнику, забивал реальное пространство-время пустыми увещеваниями о множестве прекрасных девушек в мирах, готовых по первому зову пасть к ногам великолепного мэсслендского посла, стоит лишь ему поманить мизинцем.