Не для истории

— Не на-адо! Я больше не бу-уду!!! — совсем по-детски закричал тот.

— Ну-у... Не перебивать! Возможно, я и могу простить вас на первый раз, если вы прекратите свои хулиганские выходки, никогда и нигде больше не будете упоминать слов "Великий Мерлин", "колдун" и "медитация"... Вы не должны привлекать к себе внимание! Вернитесь к работе, ведите себя, как все нормальные крестьяне...

Сомыч не успевал кивать на все мои ценные предписания. Когда же я наконец выдохлась и решила, что с лихвой отработала свои три кедраса, то достаточно грубо "уронила" мужика на пол там, где только что был "портал", и вышла, не прощаясь.

В просторном зале корчмы, как ни странно, не наблюдалось ни одного гуля, в гостях у которого, судя по вывеске, мы находились. Ассортимент блюд отличался разнообразием: куриный суп, куриная нога с гарниром из квашеной капусты, куриный бульон на десерт. Из четырех имеющихся столов занят, помимо нашего, был лишь один. За ним скучал очень грустный рыцарь, поглядывающий на нашу компанию с опаской. Всё его снаряжение грудой металлолома расположилось на соседнем стуле. Судя по количеству опустошенных им тарелок и плошек, он заказал все деликатесы местного птичника и теперь метался между желанием съесть что-нибудь еще и отвращением к курице как к таковой. После недолгих душевных мучений мы рискнули повторить его подвиг. Бульон как в супе, так и в чистом виде, оказался холодным, до противного жирным и густым настолько, что в нем чуть ли ложка не стояла. Нога же, предварительно вываренная для двух других блюд, состояла из кости, кожи да хрящей. Зато капуста была выше всяческих похвал: хрустящая, в меру кислая и безмерно вкусная на фоне остальных "деликатесов". В результате мы с Юлей слили бульон в суп, сложили всю курицу в одну тарелку и поставили на пол — Нюська с удовольствием принялась грызть и хлебать. А мы заказали побольше солений. Видар же не моргнув глазом умял свою порцию и, сыто откинувшись назад, с усмешкой наблюдал за нашими кислыми, как капуста, лицами. Я втихую завидовала его хваленой вампирской невосприимчивости, а Юля смотрела на ту сторону стола с отвращением.

— А можно водички? — жалобно попросила она у проходящей мимо подавальщицы.

— Воды нет, — с сомнамбулическим поворотом головы вяло ответила та.

— Ну, соку там какого-нибудь или квасу?

— Нет.

— А что есть-то? — не выдержала я.

— Пиво.

— Только пиво? — поразился Видар.

— Пиво.

Юля открыла было рот, чтобы, вероятно, согласиться хоть на это, но я не дала ей высказаться:

— Во избежание эксцессов, пиво мы пить не будем, — Юля покраснела и потупила взор. — А вода есть у меня во фляжке. Где, кстати, мои вещи?

— В комнате. Я снял три комнаты, благо здесь больше никто не живет. Вот ключи, разбирайте, — предложил Видар.

Я поднялась на второй этаж по узкой шаткой лестнице. Комнат было всего пять, на каждой двери висел огромный амбарный замок. Нумерация меня умилила: аккуратно выцарапанные на косяках числа возрастали от одиннадцати до девятнадцати, пропуская четные. Гонимая недобрым предчувствием, я глянула на деревяшку, к которой тонкой веревкой был приделан ключ. Ну, точно, тринадцатый! Со вздохом я сняла замок и вошла в комнату. Клетушка два на три аршина напоминала келью. Вдоль одной стены стояла узкая кровать, на вид — жесткая, как доска. Грубо сколоченный миниатюрный стол втиснулся между ней и противоположной стеной у окна. Стульев не наблюдалось.

Мои вещи действительно были свалены на полу. Фляжка отыскалась быстро, и уже через минуту я вновь скрипела хлипкими ступеньками. Внизу стало гораздо оживленней. За одним из столов сидел симпатичный молодой человек с небесно-голубыми глазами и бурыми, как медведь, волосами. Рядом с ним стояли два амбала, не поддающиеся никаким описаниям и усиленно изображающие ревностных телохранителей. Я покосилась на их компанию, слаженно следящую за мной взглядами.

— Милсдарыня чародейка! — вежливо поприветствовал меня легким наклоном головы их "главный", вскакивая с места.

— С кем имею честь? — спросила я, подстраиваясь под вежливо-пафосный стиль собеседника.

— О! Позвольте представиться. Меня зовут Квазар, я старейшина селения Древние Могилки. Наша деревня невелика, новости распространяются быстро. Я пришел поприветствовать гостей селения.

— Меткое название, — усмехнулась я и скептически добавила: — Что же, вы пришли нас только поприветствовать? Неужели нет никакого... дела?

— О! Сразу говорить о делах с молодой красивой девушкой невежливо!

Второй комплимент за последние десять дней! К чему бы это?

— О! — передразнила его я. — Поверьте, с, как вы изволили выразиться, чародейками говорить о делах вежливо всегда.

— Да, вы правы. У меня действительно есть к вам просьба. Видите ли, сегодня в деревне праздник — день Первого Всхода. Быть может, слышали о таком?

— Конечно, слышала. Насколько помню, этот праздник ночной. Люди выходят в поле, жгут костры и пляшут под луной.

— О, да! Так и отмечают этот праздник. Обычно. Но наши традиции несколько иные. Если вы соизволите пройти со мной на главную площадь, то я вам всё объясню.

— Я с тобой, — тут же вскочил Видар.

— Это мой друг, — указала я на него пространным жестом.

— Праздник? — оживилась Юля. — А когда? Можно, я тоже приду?

— О! Конечно, можно! — воскликнул старейшина, только теперь заметив сидящую в тени девушку. — Праздник начнется через час, когда солнце укажет на три часа пополудни. Две столь очаровательные девушки станут украшением... ("Стола", — подумала я) ... торжества.

— Я приду, — кокетливо сверкнула Юля глазами. — А сейчас мне нужно отдохнуть, я та-ак устала...

Картинно вскинув руку к голове, Юля выхватила у меня из рук фляжку и совершенно не усталым шагом поскакала по лестнице. Мы же, вслед за старейшиной и его телохранителями, двинулись к площади.

Назвать небольшое свободное пространство в центре селения площадью можно было с большой натяжкой. Сейчас же места здесь не было вовсе. Посреди площади по случаю праздника стоял огромный шатер, занимающий всё пространство. Он был сделан из плотного материала, так что внутри царила глубокая темнота. Один из амбалов приоткрыл полог, и мужчины единодушно пропустили меня вперед. Я сделала лишь пару шагов, когда занавесь за моей спиной опустилась, и я тут же споткнулась обо что-то во тьме. За левый локоть меня придержал Видар, за правый — Квазар. Я недовольно поморщилась, приспосабливая глаза к темноте. Споткнулась я, как оказалось, о низенькую лавку, стоящую около входа. Кроме нее в шатре стояла большая пивная бочка, а прямо на земле лежала горка кружек.

— Так что требуется от меня? — осведомилась я, поворачиваясь к Квазару.

— О! (сил нет слушать его оканье!) Если бы вы соблаговолили применить немного своих чар...

— Соблаговолю, соблаговолю! Только не бесплатно. Можно покороче, что от меня надо?

— О! Простите великодушно, если я вас утомил. Конечно же, ваши услуги будут оплачены! По некоторым неоспоримым причинам жители нашего селения не могут отмечать день Первого Всхода в темное время суток. Мы были бы весьма рады, если б вы смогли создать в этом шатре полноценную иллюзию ночного праздника на свежем воздухе.

— Это несложно, — кивнула я.

Я вышла в центр, еще раз осмотрелась и закрыла глаза. На недостаток фантазии я никогда не жаловалась. Стены шатра словно раздвинулись, превратившись в темную, загадочно-туманную даль. Высокий тяжелый потолок превратился в бескрайнее небо, усыпанное звездами; в углу скромно пристроилась большая круглая луна, отдающая в рыжину, будто круг сыра. Не очень сухая земля под ногами покрылась густой мягкой травой до лодыжек, а кое-где и ароматными полевыми цветами. Около лавки зажурчал ручеек, а в центре шатра разгорелся высокий костер. Напротив него у самой стены появились высокие пышные кусты, вокруг них закружился рой светлячков. Воздух наполнился стрекотом, треском дров, голосами ночных птиц.

Я открыла глаза. Отблески огня демонически сверкали на лицах вампира и старейшины. Я довольно осмотрелась.

— Ну как? Устроит?

— О! Да! Это просто замечательно! Ваш талант вызывает у меня искреннее восхищение!

Видар оч-чень неодобрительно посмотрел на Квазара, и тот решил помолчать.

— Ну, что ж, — добавил он после небольшой паузы. — Я надеюсь, вы будете на празднике?

— Конечно, — пожала я плечами, — ведь за иллюзией необходимо следить, она непрочна.

На улице Квазар вручил мне увесистый мешочек с гонораром и ушел со своими бесконечными оканьями и извинениями.

— Что будем делать? До великого празднества еще полчаса.

— Ну... — задумалась я. — Неплохо было бы найти какую-нибудь лавку, где можно купить одежду. Правда, весьма сомнительно, чтобы она здесь была.

Мои опасения оправдались, и я пришла к выводу, что моя судьба — ходить в прикрытых магией лохмотьях. Налетевший ветер словно в напоминание похолодил ногу через разрез штанины. К шатру мы подошли в срок, успев предварительно зайти на постоялый двор и запереть Нюську в моей комнате. На праздник уже спешили веселые крестьяне и разнаряженная молодежь. Мы вошли в шатер вместе с толпой. Я самодовольно улыбнулась, слушая, как каждый входящий восторгается обстановкой. За время моего отсутствия здесь ничего не изменилось. Только приятная мелодия теперь вплеталась в звуки "природы". Я никогда не разбиралась в музыке, но трио крестьян, на мой вкус, играло неплохо. Я пробралась к иллюзорному ручейку и, воровато оглянувшись, украдкой создала небольшое деревце. Сложив руки на груди, я облокотилась на него и закрыла глаза.

— Тебе здесь не нравится?

Видар прекратил недоверчиво полоскать руку в ручье, поднялся с корточек и посмотрел на меня с насмешливой полуулыбкой на губах.

— Я просто немного устала, — задумчиво ответила я, глядя сквозь ресницы.

Вампир недоуменно смотрел на блестящую от воды ладонь.

— Чему ты удивляешься?

— Она ... мокрая!

— Для воды это, знаешь ли, типично.

— Но я же знаю, что это ненастоящий родник! И вода в нем ненастоящая!

— Конечно, она иллюзорная. Иллюзии бывают двух типов: осязаемые и неосязаемые. Неосязаемые нельзя потрогать, сквозь них можно пройти, не почувствовав ничего. Зато они более прочные. Осязаемые же нестабильны и сложнее в выполнении. Но воду можно пить, траву — рвать, пищу — есть. Правда, толку никакого не будет, только иллюзия насыщения.

Видар сначала осторожно понюхал смоченную водой руку, а потом и лизнул. Я хихикнула.

Шатер заполнился народом. Одной из последних зашла и Юля. Она успела переодеться в короткий сарафан под цвет глаз и теперь привлекала всеобщее внимание. Около трио музыкантов внезапно появился старейшина. Его амбалы остались бдительно стоять у входа.

— Дорогие могильчане и гости деревни! — начал он с завидным воодушевлением. — Поздравляю вас с днем Первого Всхода! Этот праздник очень важен в нашей деревенской жизни, ведь без всходов не будет и урожая. А сейчас время веселиться! Торжество закончится за полчаса до заката, как обычно. Объявляю праздник открытым!

Наступившая в начале речи Квазара тишина тотчас взорвалась звуками: музыкой, смехом, криками. Юля толкалась в толпе, беспокойно озираясь, но нас пока не заметила. Зато заметил кое-кто другой. К нам подошел Квазар с ослепительной улыбкой до ушей.

— О! Милсдарыня чародейка, вы постарались на славу! Люди в восторге.

Я только кивнула, кисло улыбаясь. Но старейшину это не смутило, и он продолжил болтать.

— О! Вы не представляете, как обычно скучны эти праздники! Душный шатер, освещаемый свечами и лучинами, полный дыма и смрада. А не соблаговолите ли вы назвать свое имя?

— Да, простите, я не представилась, — устало выдавила я вежливую форму фразы: "А не пошли бы вы в другой угол!" — Верена.

— О! Красивое имя для прелестной девушки!

Я обреченно выдохнула, Видар недовольно вдохнул. Нас спасла Юля, вовремя протолкнувшаяся к нашему уголку.

— Наконец-то я вас нашла!

— О! — тут же отреагировал Квазар, улыбаясь новой жертве.

Какое счастье, что Юля в любом обществе выгодно выделяется своей внешностью! Старейшина глаз не мог отвести от нее, как, в общем-то, и добрая половина присутствующих здесь мужчин.

— О! Вы так прекрасно выглядите! Милсдарыня...?

— Юлия, — радостно-мило представила я подругу.

Квазар неуверенно глянул на меня, на Юлю и сделал окончательный выбор.

— О! Милсдарыня Юлия, не хотите ли выпить?

Он подхватил девушку под руку, и они двинулись к пивной бочке. Я облегченно вздохнула.

— Слава Богу, он ушел!!!

— А он тебя соблазнял, — ехидно заметил Видар.

— Я заметила! Не знаю, какая девушка могла бы вытерпеть его оканья и патетический стиль.

— А ты была с ним вполне мила...

— В рамках вежливости работника и работодателя. Видар, ты что, ревнуешь? — подозрительно покосилась я на вампира.

К моему удивлению, тот не ответил, отведя глаза. Час от часу не легче! Заиграла какая-то зажигательная мелодия, и Видар вдруг протянул мне руку.

— Потанцуем? — с надеждой в голосе спросил он.

Я замахала руками, словно разгоняла мух.

— Уволь! Для этого должны уметь танцевать хотя бы двое.

— Я умею! — обиженно возразил вампир.

— Не умею я!

— Верь, — Видар облокотился о мое дерево и вкрадчиво продолжил, — посмотри на этих людей. Разве они умеют танцевать? Они просто веселятся.

— Ну, хорошо, — я со вздохом отлепилась от шершавого ствола...

...и не заметила, как меня закружила праздничная эйфория! Сначала мы танцевали (я — каюсь — трижды оттоптала Видару ногу), потом — прыгали через костер.

— Но Видар, традиция прыгать через костер с девушкой на руках имеет в виду жениха и невесту!

— Неужто ты думаешь, что все они завтра же переженятся?!

Прыгать через иллюзорный костер было одно удовольствие: хоть огонь и казался настоящим, даже жаром обдавал, но риска никакого. Потом мы пили пиво, кисло-сладкое на вкус и жутко пенное.

— Фу-у! Гадость! — выразила я к нему свое отношение после первого же глотка. — Пошли посидим.

— Но там же вроде нет места, — покосился Видар на лавку.

— Сейчас будет.

Я подошла к лавке, и сидящая с краю парочка тут же слаженно вскочила и чуть не бегом рванула на другой конец шатра.

— Чего это они?

— Я им внушила, что дармовое пиво кончается.

— И тебе их не жалко?

— Жалко? Нет, с чего бы. Я же ничего такого им не сделала. Как говорится, поднял — место потерял.

— Что поднял?

— Догадайся, — усмехнулась я, облокачиваясь на невидимую стенку шатра.

Крестьяне веселились, но и о времени не забывали. Изредка кто-нибудь выглядывал на улицу, озабоченно следя за солнцем.

— Почему они так боятся заката? — спросил Видар, проследив за моим взглядом.

— Думаю, из-за этого кладбища. Но мне сия ситуация совершенно не нравится, поэтому нам после заката тоже надлежит быть в своих комнатах.