Закон Мерфи

Я попробовал пошевелиться, но не смог этого сделать. Тела я почти не чувствовал, как будто оно было замуровано в камне. Дышать тоже было тяжело, воздух проникал в легкие с трудом, будто на грудь давила неподъемная каменная плита.

— Ну здравствуй, Александр. Как себя чувствуешь? Тебе комфортно? Нет ли каких-то пожеланий?

Мою голову рывком вздернули вверх, подняв за волосы. Темные пятна перед глазами наконец-то рассеялись, и я увидел лицо своего мучителя.

— Воды... — прохрипел я.

— Ты забыл сказать 'пожалуйста', — рассмеялся старший мастер-дознаватель охранного приказа Бишоп. Вернее, поддельный Бишоп. — Признаться, тебя пришлось поискать, Ксандр. Тот трюк в Граасе был проделан мастерски. Тебе ведь помогли, не так ли? И я догадываюсь, кто. Но уверяю тебя, на этот раз этот номер не пройдет.

— Воды...

— Да-да, конечно. Ты — главное блюдо на столе моего повелителя, и не дело, если ты к тому времени станешь трупом. Мой повелитель добр, благодари его за щедрость.

Бишоп, в своей ипостаси дроу, поднес к моим пересохшим губам кружку, к которой я припал, как умирающий от жажды посреди безводной пустыни. Впрочем, так оно, по сути, и было.

— Хватит. — Кружка полетела в сторону. — От жажды ты теперь не умрешь. Ждать осталось совсем недолго. Тебя доставили вовремя, как раз к приходу моего повелителя. И теперь никто и ничто не сможет ему помешать.

Глаза Бишопа вспыхнули белым светом, осветив небольшой каменный мешок, в котором я находился. Я глянул вниз, увидев, что мое тело было буквально вмуровано в камень. Камень, искрящийся зелеными прожилками. Аргит.

— Ах, это... Вынужденная предосторожность, — усмехнулся лже-Бишоп. — Таких почестей не удостаивался еще никто их пленников, можешь этим гордиться. И из этой тюрьмы еще никто не сбегал.

— Зачем вам все это? — просипел я.

— Зачем? — вздернул брови высший архангел. — Ответ прост: люди. Ты не первый человек, попавший к нам с Земли, Ксандр. Были и другие. И кое-что я о вашем мире знаю. Вы — болезнь. Мерзость, которую надо выжигать каленым железом. Вы гадите вокруг себя, уничтожая все на своем пути. До прихода человека этот мир не знал рабства, вы принесли его с собой. До людей не было таких кровавых войн. Но именно вам по какой-то шутке мироздания была дана огромная сила. Которую вы использовали... для чего? Для войн, власти и богатства!

— Можно подумать, что вы поступаете по-другому, — усмехнулся я, почувствовав, как струйка крови скользнула из лопнувшей губы. — Я видел, как ведут себя ваши наказующие. И даже люди, столь вами ненавидимые, не вырывали магию из разумных существ, превращая их в тварей. А власть ваших септонов ничуть не лучше власти императора людей.

— Магия — это дар богов! — оскалился Бишоп. — Такой силой не могут владеть низшие существа! Впрочем, это уже не суть важно. Для тебя не суть важно. Последние приготовления к приходу моего господина сделаны, и твоя кровь будет подана ему в золотом кубке. А что касается наказующих и того поселения гномов... Я думал, что ты хоть чуточку умнее. Да, той девчонке удалось сбежать. Но ее найдут очень скоро, не беспокойся. Но за это преступление все жители той деревни были казнены за укрывательство отмеченного скверной. Они не могли не знать.

Господи... Если бы я просто прошел мимо той деревеньки гномов... Если бы не вмешался... То сейчас все они были бы живы! Но я не мог не вмешаться! Какой нормальный человек остался бы в стороне, видя, как мучают и убивают ребенка?! Твари... Будьте вы все прокляты!

— Вы все умрете. Все до единого. — Я твердо посмотрел в яростно горящие глаза существа, которое носило маску темного эльфа по имени Бишоп.

— Ты ничего не можешь сделать без своей магии, — рассмеялся высший архангел. — Оружие моего господина всегда попадает в цель. Ты не сможешь причинить ему вреда. Он выпьет твою кровь и душу, а потом та же участь постигнет всех, кого ты знал. Империя Тарун исчезнет, а Владыка Света будет править вечно! И я буду стоять по его правую руку. А после... После исчезнет и твой родной мир. Истинный Свет воссияет в каждом из миров!

Высший архангел воинства Света улыбнулся и шагнул в открывшийся портал, тут же схлопнувшийся за его спиной, оставив меня в одиночестве.

Прошла ночь. Я то впадал в забытье, то судорожно пытался найти выход из создавшегося положения. Без толку. Магии во мне сейчас было меньше, чем когда я очутился в монастыре, замуровать меня в аргите было излишней предосторожностью со стороны Бишопа, в теперешнем состоянии я мало на что был способен. Кир тоже не отзывался, сколько я ни пытался его дозваться. Шах и мат. Страха смерти не было. Я уже несколько раз чуть не умер в этом мире, и этим меня не удивишь. А вот сожаление и злость остались. Я не смог защитить своих друзей, погибших на моих глазах, не смог отомстить этой светлой твари Бишопу и императору, использовавшему меня как пешку в своей игре. Да и к Киру у меня накопилось много вопросов. Что-то этот давно умерший колдун недоговаривал. Я просматривал свои воспоминания с самого первого дня, как появился в этом мире, и все больше приходил к выводу, что слишком переоценил свои силы. Я не знал всей подоплеки, и только сейчас картинка начала потихоньку собираться в одно целое. Лже-Бишоп был поставлен следить, чтобы его повелителю никто не смог нанести вреда. Кто может являться повелителем истинного ангела Света? Разумеется, бог. Следовательно, я мог на равных с ним потягаться. Складывать два и два умеют даже в этом мире, и отец решил сделать на меня ставку, послав своих людей защитить меня в поместье Сципоры. Просто в отцовскую заботу я не верил ни на грош, Аргис Нолти не из тех людей, для которых кровные узы что-то значат. Думаю, у него сейчас большие проблемы, как и у всей его семейки. Мне не было их жаль. Лучше быть со своими друзьями-нелюдями, чем с такими родственничками.

Дверь камеры беззвучно открылась, впустив внутрь яркие солнечные лучи. Ну что ж, вот и мой выход.

Амфитеатр потрясал своими размерами. Чем-то мне это гигантское сооружение напомнило римский Колизей, только оно было не в пример больше. Трибуны были забиты зрителями, как на финальном матче чемпионата мира по футболу. За одним только исключением — царила абсолютная тишина, так что был слышен скрип белоснежного песка под ногами, да и среди собравшихся зрителей я не увидел ни одного человека. Меня, закованного в цепи, вывели на открытое, залитое светом двух солнц пространство, и я подставил лицо их лучам. Собственно, только это я и мог сделать. На мою шею надели толстый аргитовый ошейник, к которому с четырех сторон крепились окованные аргитом шесты, которые держали в руках здоровенные горги. Меня вели, как какого-то опасного хищника, как тигра, чтобы он не смог внезапно прыгнуть. Руки и ноги тоже были скованы, и я мог передвигаться только очень маленькими шажками. Предусмотрительно, ничего не скажешь. Меня вели по живому коридору из выстроившихся в две шеренги ангелов с обнаженными мечами из звездного пламени, и даже вернись сейчас ко мне вся моя сила, вряд ли я смог бы одолеть всех их одним ударом. Здесь разве что атомный заряд может помочь. Килотонн этак на двадцать, чтобы наверняка.

Посреди амфитеатра, на возвышении, находился какой-то бурый, в странных потеках плоский камень, вокруг которого выстроились высокие, около двух с половиной метров, существа в длинных белых накидках, с глубокими капюшонами, скрывавшими лица. Это что, они и есть? Те самые септоны ордена Света? В империи Тарун я таких существ не видел. Меня подвели почти вплотную и бросили на колени. Кажется, я понял. Это и есть тот самый Камень Душ, о котором говорил еще отец, в самую первую нашу встречу в том вечернем парке. Теперь я смог разглядеть его поближе. Странные потеки на нем оказались запекшейся кровью. Один из септонов на моих глазах бросил на камень кричащего человека и одним движением лапы с черными загнутыми когтями вспорол ему живот и грудную клетку до шеи. Фонтаном хлынула кровь. Чудовище вырвало из еще бьющегося в агонии тела сердце, вздернув его на вытянутой руке вверх. Амфитеатр взорвался исступленными воплями. А камень вдруг замерцал кроваво-красным светом, и от него стал исходить низкий, на грани инфразвука, гул.

— Такова твоя судьба, Александр Боровиков, — раздался рядом вкрадчивый голос Бишопа. — Прими ее. Это великая честь — отдать свою кровь и жизнь ради прихода моего господина.

Септон-палач бросил на камень еще одну жертву. Девчонка. Это же она! Я узнал ее! Это ее лицо я видел, это она была в той клетке, которую везли наказующие!

Твари... Я напрягся изо всех сил, моля всех богов и демонов дать мне силы, чтобы не умереть вот так, в оковах и на коленях, и сделать хоть что-то! И высшие силы меня услышали. Я успел заметить краем глаза всполох синего света позади себя, и прямо перед моим лицом мгновение спустя возникло окровавленное лезвие, пронзившее грудь Бишопа. А я неверящими глазами смотрел на горящие знаки, испещрявшие лезвие меча. Точно такие же украшали лезвие на мече отца!

— Лапы прочь от моего ученика, тварь шелудивая!

Свистнула сталь, и голова Бишопа упала передо мной в песок, глядя на меня помертвевшими глазами. Теперь вспышки возникали уже повсюду.

Взвизгнул разрезаемый металл, и я почувствовал, что свободен. Я повернул голову, столкнувшись нос к носу с... наставником Рунсом.

— Не спи, ученик! Шевели распорками, а то все веселье пропустишь!

Майор Рунс, бывший библиотекарь Школы Везунчиков и мой наставник, крутанулся на месте, развалив надвое бросившегося на него громилу-горга. А вокруг творился уже сущий кавардак. Из возникших повсюду порталов повалили люди, сходу вступившие в бой. И не только люди. Я глазам своим не поверил, увидев огромную, яростно ревущую рысь, сцепившуюся с одним из ангелов. Локк? Не может быть...

— Круг из щитов вокруг него создайте! — Из портала шагнул человек, закованный с ног до головы в темную броню, а за его плечами развевалась пурпурно-золотая императорская мантия. Забрало шлема было откинуто, и я увидел его лицо. Отец? Когда он успел стать императором?

— Слушаюсь, ваше величество!

Вокруг меня замерцали переливающиеся всеми красками защитные магические щиты. Я с трудом поднялся на дрожащие ноги. Гул все усиливался, вгрызаясь в уши, перед глазами все плыло. Звуки разгоревшейся битвы я слышал как сквозь толстое ватное одеяло. А мой взгляд был прикован к небрежно отброшенному телу возле Камня Душ. Та девушка. Ее я тоже не успел спасти. Камень уже не мерцал. Он ярко светился. А над ним возникла ослепительная точка, расширявшаяся с каждым мгновением и через несколько ударов сердца превратившаяся в портал, из которого шагнул стройный юноша. Он был обнажен и прекрасен, как древнегреческая статуя Аполлона. От него исходил неземной свет, а такой невероятной ауры я не видел ни у одного смертного существа. Отец опоздал. Бог Света вступил в этот мир.

Я встретился взглядом с божеством, в существование которого не верил до последнего момента, и вокруг все замерло. Крики боли, звон стали, гудение магических щитов, принимавших на себя удары заклятий. Все стихло. А мгновение спустя застыло и движение, превратив все живое в застывшие восковые фигуры музея мадам Тюссо. Да, теперь я верю. Даже самый закоренелый атеист уверует в бога, увидев его перед собой. Портал за его спиной все еще был открыт, и я увидел оплавленную равнину, полную людей и нелюдей с начисто сожженной кожей. Они бились в агонии и кричали, но их крики не были слышны. За спиной прекрасного юноши был ад. Так, значит, такой свет он собирается принести в этот мир? Бог улыбнулся и шагнул вперед, протягивая в мою сторону руку.

— Не здесь, — громыхнул в сознании голос.

Кир? Пространство вокруг поплыло, распавшись черными хлопьями снега, и я обнаружил себя стоящим на пустынном горном плато. Я огляделся по сторонам. Амфитеатр, кипевшая вокруг меня битва — все исчезло. Вокруг серые угрюмые скалы, ни единой живой травинки не пробивалось сквозь камень. Холодно. Я поежился, выдохнув облачко пара. Впрочем, мой противник никуда не делся. Он так же стоял напротив меня, но улыбки на его лице уже не было.

Бог Света атаковал молча. Его глаза вспыхнули, и на меня ринулась стена раскаленного пламени, оставляя за собой полосу расплавленного камня. Тело отреагировало само. Передо мной выросла завеса из непроглядного мрака. Удар, меня обдало потоком горячего воздуха. Пламя обиженно зашипело и погасло, оставив после себя смрад от оплавленного камня. Что это? Моя магия вернулась? Я на мгновение заглянул вглубь себя, увидев, что полон кипящей энергии. Как это? Но размышлять было некогда, бог Света вновь атаковал, на этот раз закрученным в спираль потоком энергии, от которого мне удалось уйти только при помощи Маятника, переместившись на пару десятков метров в сторону. Прогон энергии через тело, хлопок ладонью по поверхности плато. Усиленная Печать Земли не подвела, взорвав камень, подняв его на высоту трехэтажного дома и рванув от меня во все стороны, круша все на своем пути. Но моего врага Печать не затронула. Он просто перелетел вал перемолотого камня, мягко опустившись по другую сторону. Так ты еще и летать умеешь, сволочь?

Бог Света вновь улыбался. Он стоял на месте, опустив руки, будто приглашая меня атаковать. Ну, хорошо. Уж это тебя проймет, ублюдок... Тогда, в подвале подпольной лаборатории наркоторговцев, это сработало, только теперь я не стану сдерживаться и задействую максимальное количество энергии, которое смогу. Невидимый канал вакуума протянулся от меня к груди бога. Я вложил почти всю свою силу в это заклятье. Не знаю, какой ты там бог, но после этого удара от тебя даже пепла не останется. Заряд разогретой плазмы скользнул по каналу со скоростью света, и на том месте, где спокойно стоял мой противник, взбух огромный огненный шар. Я едва успел окутаться защитой из абсолютной Тьмы, как меня подняло в воздух и отбросило, снеся, как сухой листик, на десяток шагов. Поднялся я с трудом. Ноги дрожали, легкие горели от раскаленного воздуха. На месте, куда пришелся удар, клокотало озеро лавы. Но... Как? Не может быть! Мой враг не пострадал. Наоборот, он как будто засиял еще ярче. Я неверяще смотрел, как он идет босыми ногами по поверхности раскаленной свыше двух тысяч градусов по Цельсию базальтовой магмы. Дерьмо... У меня оставался только один выход. То темное заклятье, что я использовал в том злополучном поместье Сципоры. Свету может противостоять только Мрак.

— Аршум кхарас... — начал я читать древнее заклинание, но мгновение спустя мое горло перехватили стальные пальцы, вздернув меня вверх, как тряпичную куклу, и я оказался лицом к лицу с богом.

В сознании зачем-то возникло определение холодного термоядерного синтеза из учебника физики... Почему перед смертью мне в голову лезет всякая ерунда? Жить мне оставалось несколько мгновений, я знал это абсолютно точно. Дежавю. Я понял. Этот бог точно такой же вампир, как и тот ангел, с которым мне пришлось сразиться насмерть в гимнасиуме Школы Везунчиков при сдаче экзамена. Только неизмеримо сильнее. Энергию он вытягивал из меня точно так же. Только, боюсь, тот трюк на этот раз не сработает: не те весовые категории. К тому же я уже и так истратил почти всю свою силу, вложив ее в последнее заклятье.