— В магических поединках мы участвовать не будем. У нас будет своя развлекательная программа.
— Вот как? — Карл так заинтересовался, что даже привстал в кресле, устраиваясь удобнее. — И в чем же она будет заключаться?
— Сюрприз, — неожиданно из-за моей спины раздался голос Фа.
Карл изумленно на него уставился.
— Вот как?
— Да, — поддержала товарища Гарри. Я обернулся как раз в тот момент, когда она смущенно улыбалась Ви'Хольму.
— Интересно, — обронил он и посмотрел на меня. — Очень интересно. Значит ли это, что вам не понадобится стандартный зал для тренировок?
— Значит. Но мне нужен зал для гневотерапии, — напомнил я о повестке дня.
— В таком случае ты можешь занять то время в расписании тренировок, которое я специально попросил оставить для вашего класса. Так, на всякий случай.
Да, такого я не ожидал. Карл, оказывается, возлагал серьезные надежды, как на меня, так и на колокольчиков. Похоже, из нас тут решили сфабриковать образцово-показательный класс. Плохо. Придется говорить в лоб.
— Мне не подходит ни время, ни зал, — сказал я и весь подобрался.
Карл выгнул брови.
— Объясни. Я не понимаю, чем они тебе не подходят. Особенно зал. Он стандартен.
— В том-то и дело. Во-первых, мне нужно очень, — я долго тянул букву 'о' в этом слове, — огнеупорное помещение. Так как, сами понимаете, детки у меня маготехники, у них основной элемент — огонь. И ярость они будут выплескивать именно с его помощью. Одно дело — классические магические поединки, и совсем другое, когда я собираюсь довести этих ребят до такого состояния невменяемости, когда они от злости будут высказывать все, что думают, выплескиваться, так сказать. Не уверен, что с их природными способностями это может получиться без выбросов магии и открытого огня, — я глянул на ректора, увидел, что он со мной спорить не собирается, воодушевился и пошел дальше. — Также, мне бы хотелось, чтобы этот зал не был проходным двором для остальных классов. Потому что, спровоцировав вспышку гнева, можно получить на выходе такие откровения, о которых человек и сам не подозревал, и которыми уж точно не стал бы делиться ни с кем, кроме собственного психолога или одного из друзей.
Я выдохся. У меня иссякли аргументы. Но Карл быстро смекнул, куда я клоню. Откинулся на спинку кресла, окинул нашу маленькую делегацию насмешливым взглядом и сказал без вопроса. Утверждая.
— Ты уже выбрал.
Мне ничего не оставалось, как кивнуть и расколоться:
— Да, — но на всякий случай я решил закрепить результат. — Я подумал, что потом данной терапии можно было бы подвергать не только колокольчиков, но и ребят из других классов. Ведь, как я понял, мои студенты — лишь экспериментальная группа, если у меня с ними все получится, мне доверят и других. Поэтому этот зал должен быть в стороне от остальных тренировочных площадок и в будущем, возможно, полностью закреплен за мной и моим классом.
— И?
— Мне сказали, у вас зал боевой магии со времен Драконьих Войн пустует, — робко сказал я и улыбнулся.
Ректор вернул мне улыбку. Спросил:
— А прямо ты мне об этом сказать не мог?
— Должен же я был обосновать, почему это нужно не столько мне, сколько им, — и я кивнул на Гарри и Фа.
— Вы тоже считаете, что это пойдет вам на пользу? — спросил ректор у них.
Ребята активно закивали.
— Хорошо. Тогда можешь взять ключи у Фарида. Я слышал, ты с ним уже познакомился.
— Не только с ним, но и с его дочкой.
— Даже так? И как ты пережил это стихийное бедствие?
— Нормально. Класс, к слову, тоже хорошо её воспринял.
— Постой, вы с Фаридом выпустили её из Джиньей канцелярии? — в его голосе прорезалось неподдельное беспокойство.
— Не волнуйтесь. Мы на нее мой крестик надели, так что девочка вела себя смирно.
— Оригинал ты, Андрей, — успокоившись, бросил ректор. — Надо будет к тебе как-нибудь на классный час зайти.
— Заходите, — внутренне напрягшись, легко обронил я. — Будем только рады.
— И ты обещал мне участие в родительском дне, — напомнил мне ректор напоследок, когда я уже вставал со стула.
— Конечно, — я уверенно кивнул. — Это событие мы точно не пропустим. Я собираюсь познакомиться со всеми родителями своих студентов.
— Да, обычно принято после праздника собирать родительское собрание, но ты уверен, что к тебе они придут? — с сомнением уточнил он.
— Куда они денутся! — насмешливо фыркнул я, не испытывая и половины той уверенности, которую демонстрировал.
Мы с Фа и Гарри вышли из кабинета.
— Мои не придут, — тихо сказал ифрит.
— Мои тоже, — поддержала его виверна.
Я потрепал обоих по волосам. В очередной раз глянул на пустое место за секретарским столом, и что-то меня дернуло вернуться к ректору, бросив ребятам, что и с этим мы как-нибудь справимся.
— Карл, — сказал я, снова оказавшись в кабинете и застыв у закрывшейся за моей спиной двери.
Ректор удивленно посмотрел на меня из-за своего стола.
— А почему вашего секретаря никогда нет на месте? — и, повинившись, признался. — Просто, как ни прихожу к вам, все время удивляюсь.
Ректор вздохнул, поставил локти на стол и позволил себе посмотреть на меня с грустью.
— Я все жду, что мой лучший секретарь и верный помощник вот-вот вернется из академического отпуска. Видишь ли, найти дельного секретаря всегда непросто, особенно у нас, так как всегда есть вероятность наткнуться на кого-то, кто не разделяет твои взгляды.
— Например, по объединению народов? — осторожно уточнил я от двери.
Карл кивнул.
— Значит, — мне в этот момент казалось, что я могу слышать, как в моей голове вертятся шестеренки. Все складывалось, как два плюс два. — тот парень, с которым Лучистый спутал Иру...
— Да. Ирирган и был моим секретарем. И я очень надеюсь, что когда-нибудь он вернется.
— А что, с ним совсем никакой связи?
— В том-то и дело! — воскликнул ректор, и я явственно ощутил его беспокойство. Ну, Ир, ну гаденыш, получишь ты у меня, скрыть такое! А Карл продолжил. — Он всегда был упрямым. И гордым. Иногда даже слишком гордым. Не желал идти на компромиссы, особенно в том, что касалось его разработок и их внедрения, но Ученый Совет весьма суров с теми, кто не хочет играть по заведенным правилам.
— Заведенным консерваторами?
Ректор помедлил.
— Реформаторы куда чаще готовы меняться и подстраиваться под новые правила.
— Но консерваторы тянут всех на дно.
— Нет. В большинстве своем они нужны, чтобы реформаторы не развалили все то хорошее, что было придумано до них. Но иногда...
— Не удается развалить даже плохое, — я хотел добавить: 'например, список недопустимых рас', но осекся, слишком очевидной будет моя связь с Ирирганом, ректор, скорей всего, догадается, что мне не от кого было столько узнать, кроме как от его секретаря, коим тот оказался. Поэтому я прикусил язык. Карл в ответ кивнул. И грустно улыбнулся.
— Поэтому я все еще жду его.
— Вы как-то по-особенному к нему относитесь? — осторожно уточнил я.
— Поступая, он назвался сиротой. Я всегда мечтал о таком сыне, — признался он и тихо попросил. — Только, если когда-нибудь с ним познакомишься, не говори ему. Он очень гордый.
'Скорее высокомерный и нервный', — подумал я, но только молча кивнул и вышел.
В приемной меня ждали Гарри и Фа.
— Ну что? — спросил я их. — Идем искать Фарида, выпрашиваем для нас новый комплект ключей, и за работу?
Они мне улыбались. Такие искренние. Мне уже не терпится увидеть их в истинных формах. В том, что они не причинят мне зла, я уверен.
Фарид на нас с ребятами отреагировал бурно, но ключ дал. Правда, на мою просьбу поставить новый замок, и чтобы ключи были только у него, меня и колокольчиков, сказал, что я такими темпами в самое ближайшее время найду себе приключения на свою пятую точку. Но я стоически проигнорировал все его попытки меня предостеречь. Тогда он вызвался на правах старшего коллеги и товарища проследить, чтобы первый мой сеанс работы с двумя представителями самых опасных рас этого мира прошел без жертв. Разумеется, с моей стороны. Что этим двум, — джинн кивнул на молчаливых Фа и Гарри, — сделается. Правда, о том, что Гарри не еще один ифрит, а виверна, я как-то не подумал ему сказать.
В общем, когда за нами закрылись тяжеленные двустворчатые двери, мы оказались в огромном зале, больше напоминающем пещеру подземного грота с неровным полом и сталактитами на потолке, где-то в тишине было слышно журчание родника, но самого его не было видно. Окон тоже не было, лишь сталактиты на потолке засветились призрачным, мертвым светом, когда Фарид с размаху шлепнул раскрытой ладонью по какому-то выступу справа от двери. Зрелище было впечатляющим. Но беда в том, что к такому зрелищу, как дракон, мой друг джинн не был готов. Впрочем, я и сам, хоть и видел этих чудищ на картинках, коими изобилует наш всеми любимый Интернет, но как-то не так себе представлял грозного ящера. Но обо всем по порядку.
Закрывал нас Фарид, попутно опробовывая какой-то новый замок, выпрошенный лично мной. Я в это время стоял в сторонке и смотрел на своих подопечных. Было такое чувство, что они настолько сжились с человеческим обличием, что никак не могли сообразить, как им обратиться. И тогда я вспомнил утреннюю сцену, когда отвлекал Ира разговором и тот, словно незаметно для самого себе, перевоплощался.
— Гарри, а ты вообще какого цвета? А то у нас драконов какими только не рисуют, — закинул я пробный шар. Девчонка смутилась. — Что, какого-нибудь настолько особенного, что лучше мне не знать?
— Может быть, лучше я начну? — подал голос Фа, в очередной раз заняв позицию настоящего мужчины и не давая девушке испугаться, по-дружески ненавязчиво оберегая и заботясь о ней.
Я вздохнул.
— А что я хоть такого спросил? — честно, по мне так вопрос был самым невинным. Я ведь все равно увижу, чего теперь? Оказалось, есть чего. Это я потом понял, почему она стеснялась. Дело было не во мне. Я человек новый, ничего про особенности местных жителей толком не знающий, но кроме меня в комнате находился еще и Фарид. И вот он точно знал, с кем имеет дело. Точнее, понял это, когда, как и я, увидел перевоплощение Гарри.
Это было быстро. Вот и все, что я могу сказать о самом процессе. И неожиданно. Словно еще секунду назад ты видел перед собой миловидную рыженькую девушку, а теперь перед тобой уже дракон. Маленький, но явно очень опасный. Высотой в холке, если можно так сказать, она была метра два с половиной, если выпрямится. Голова на длинной шее такая типичная, как у ящерицы, но, если мне не изменяет память, у ящериц такого внушительного оскала не бывает. Клыки выступали над верхней челюстью. Ядом не сочились, зато жало на длиннющем хвосте было ядовитым. Это мне потом Фарид рассказал. То есть хвост заканчивался эдаким сердечком, как у комически изображенного в шарже чертика. Но в первый момент меня покорили цвет чешуи и глаза.
Чешуя у нее была золотой и блестела в мертвенном свете сталактитов красивыми отблесками червонного золота, а глаза были небесного голубыми. Зрачки, понятно дело, вертикальные, то очень тонкие. У Ира другие, толще. А тут почти ниточки. А еще ресницы. Удивительно, но у ящера были пушистые реснички, не очень длинные в сравнении с размером самого глаза, но рыженькие и пушистые. Этакие тонкие щеточки по ободку нижнего и верхнего века. Конечно, лично у меня такой дракончик кроме умиления ничего не вызвал. Ну не мог я её испугаться. К слову сказать, у нее были мощные беговые задние лапы, крылья, перепончатые, как у летучей мыши, но не было второй пары лап. То есть крылья, теоретически, исполняли функцию рук. У них на сгибе даже присутствовали три отростка, чем-то отдаленно напоминающие пальцы. Когтистые и бледные, как кожистая ткань крыла.
Я шагнул было к Гарри, хотел получше её рассмотреть, но в этот момент у меня из-за спины раздался полу придушенный возглас джинна:
— Боги пустыни! Золотая виверна!
— Э? — растерялся я.
Фарид с трудом оторвал взгляд от Гарри, которая как-то подозрительно стыдливо опустила ресницы, и посмотрел на меня. Увидел на моем лице выражение тихого дебила, и набросился чуть ли не с кулаками. Даже за грудки схватил.
— Ты понимаешь... понимаешь, кто она?
— Ну, одна из разновидностей драконов, нет? — опешил я, высвобождаясь из его хватки и одергивая рубашку.
— Драконов? Не-е-ет, она золотая, золотая, понимаешь?
— Нет, — честно ответил я и повернулся к Гарри. — Может, ты сама объяснишь?
— Мы считаемся самыми свирепыми и...
— И принадлежите к правящей верхушке Облачных Гор!
— То есть, ты у меня что-то вроде принцессы? — осторожно уточнил я, не оборачиваясь на джинна.
— Не совсем, — ответила мне виверна и снова спрятала глаза. Голос у нее был хриплым, каким-то чужим. Но для её теперешнего внешнего вида самым подходящим.
Я вздохнул.
— Ладно. Захочешь, сама расскажешь.
— Ты опять? — бросился на меня Фарид. — Да, она...
— За все время, что учится тут, не сделала никому ничего плохого, — решительно отрезал я.
Джинн сник. Бросил быстрый взгляд на Фа, который все так же стоял слева от Гарри и словно бы только и ждал команды. Я улыбнулся ему.
— Давай, чего ты?
Он и дал. Правда, его вид мне был как-то понятнее и привычнее. Почему? Потому что в истинной форме наш Фа был похож на человека-факела из американских комиксов про фантастическую четверку и одноименного фильма. То есть тело его не менялось, даже черты лица частично сохранялись, только теперь он был полностью рыжим и пытал. Красиво.
Я предложил им попробовать сразиться друг с другом. Мы с Фаридом устроились в двух креслах, наколдованных джинном, и с интересом наблюдали за их сначала робкими, потом все смелей и смелей, попытками достать друг друга. Огонь Фаля был ручным. Это выглядело по-настоящему волшебно. Пожалуй, впервые за все то время, что я нахожусь в этом мире меча и магии, я наслаждался магической его составляющей. Действительно, волшебство, именно такое, о котором у нас сказки сочиняют. Джинн тоже увлекся зрелищем и даже снизошел до того, чтобы чая нам наколдовать. То есть, переместить к нам чайник и чашки из моей классной комнаты. У меня там еще заварка со вчерашнего дня оставалась. Только чем больше ребята распалялись, чем яростней становились их атаки, тем отчетливей видна была несколько иная проблема.
— Фарид, что-то не так, да? — спросил я, наблюдая за тем, как Гарри пытается достать хвостом Фаля, взмывшего к потолку, а потом и вовсе взлететь пробует. Или хотя бы слегка приподняться над полом, помогая себе крыльями.
— Им бы в напарники кого, кто их направлять будет, — заметил джинн, который был, в отличие от меня, подкован в плане межрасовых поединков.
— В смысле? — заинтересовался я.
— Сам посмотри, — начал Фарид, уже смирившийся с тем, что я тут ифрита и виверну обучаю. — Они неопытны в поединках один на один. Они используют природные таланты, ориентируются на интуицию, но, если обучать по-настоящему, нужны те, кто будет показывать им, что такое настоящий поединок.
