Живите люди!

— Большой, Полкан говорит надо много ходить. Тре-ниро-вать лапы.

Няня спустила с колен щенка:

— Что-то не шибко ты любишь тренировать лапы.

Проглот сделал вид, что не слышал и пошел к закрытой двери. Подошел и обернулся — почему не открывают, я же у двери! Поулыбались, Кирилла открыл дверь Проглоту, тот важно пошел к столовой. Вот как он может так шагать, выражая себя. В столовой няня спросила Ксении:

— Ксюша, а Людмила Максимовна со Светланой еще не встали?

— Встали Надежда Степановна, я приглашала на завтрак, они сказали со всеми будут есть.

— Сходи пригласи на завтрак.

Ксюша забавно чуть присела и убежала. Няня заметила улыбку Саввы.

— Чего ухмыляешься?

— Да никак не привыкну, что вот так приседают.

— А что, лучше чтоб кланялись?

— Нет что ты!

— Матери и будущей матери не следует кланяться ни перед кем! А это книксен называется, знак того что поняла или поздоровалась.

— Меня на селе уже просветили и здоровались со мной также. Красиво, просто непривычно.

— Ничего привыкнешь, а вы чего ребята ждете, ешьте — не ждите нас.

Собаки дружно заработали челюстями. Вернулась Ксюша, сказала, что сейчас будут. Стали накрывать на стол. В столовую вошли Людмила Максимовна и Светлана. Поздоровались. Няня показала на свободные места.

— Людмила Максимовна и ты Светлана, пожалуйста примите к сведению. Мы не завтракаем в определенное время, бывает так, что по делам приходиться уехать не поевши. Ну вот и так бывает, поэтому, захотели поесть или еще чего — сказали Ксюше. Нет ее на месте, зашли на кухню — сказали. Накроют на стол или дадут, что спросите. У нас сейчас тем более беспокойное время.

На вопросительные взгляды ответила.

— У Кириллы родились двойняшки, в воскресенье будут крестины, вон Савва будет крестным у детей. Вы думаете он почему такой счастливый? Вот поэтому. Потом у нас с Никитой в этот же день будет свадьба, а ещё свадьба у Глафиры, сестры Ксюши, с мельником Прохором. Так что забот выше крыши. Сейчас поедим и поедем в уездный город, Савва с Никитой наконец дождались вас и могут отдать долг. Это они должны Петру и договорились с ним, что деньги отдадут вам, там небольшая сумма, всего три тысячи, но долг тяготит.

— А что за долг, узнать можно?

— Да никого секрета нет, мы с Никитой ему в шахматы проиграли. Нет, тетушка, что ты обычно мы просто играем, а там в роте турнир был и вступительный в турнир полторы тысячи. Вот Петру турнир и проиграли, кто же знал, что он так играет, а мы не подумали, что он же артиллерист, им по работе расчитывать приходиться. Вот и продули. А он смеется — говорит это месть за то, что Буланка отвергла Грома. Так вот неловко и получилось.

— Ладно игроки расхвастались, не умеете в шахматы играть, нечего садиться было. А мы сейчас в коляску, по пути заедем в село, познакомлю с Иваном Гордеевичем, обрадуем его и по лавкам в уездном. Мне тоже надо кое-что прикупить. Никита, я возьму Прохора со старшеньким, не нам же с пакетами да с коробками бегать. Все все позавтракали, собираемся.

— Надежда Степановна, можно мне обращаться по имени, и ко мне тоже обращайтесь по имени?

— Я только рада буду Людмила, но это только в нашем, семейном кругу. Не допускайте чтобы чужие, хоть какого чина они высокого, умаляли твое достоинство.

— Надежда Степановна, я вот на Ксении видела туфельки увидела, не скажешь где подобные можно купить, с колокольчиками.

— Так это нашей работы туфли, Светлана, у нас цех есть обувной, мастера замечательные, конечно построим тебе такие, что слов не будет. Вот сейчас заедем и мерочки снимем. А вы чего тут уши развесили, дел нет, так я найду.

Мужчины засуетились выбираясь из за стола. Собаки, не зная, что делать, отошли к двери. Савва успокоил:

— Не пугайтесь, это она так с утра, что делать — женщина детей ждет, вот и нервничает.

Полкан пояснил для всех:

— Когда самка щенков готовится метать, она нервничает и злится не известно на кого. Надо переждать это время.

Шутник подошел к няне ткнулся лбом в бок и что ей сказал. Няня засмеялась, погладила Шутника. Тот со значительным видом пошел из столовой. В коридоре на вопросительные взгляды сказал: — Это наши семейные дела.

И покосился на Певца, мол не только у тебя могут быть семейные дела. Вышли на улицу, у крыльца стояла коляска с багажником, возле которой суетились Прохор со старшеньким, Никитой. Его редко называли по имени, а если называли, то непременно добавляли — старшенький, чем Никита чревычайно гордился, так как назвали его в честь Никиты Егоровича. Никита, который Егорович подошел к Прохору.

— Прохор, ты там поглядывай по сторонам, да и возьми с собой что-нибудь, так на всякий случай.

Прохор натянул на животе свободную, без опояски рубаху, обрисовались контуры двух короткостволов.

— У старшенького тоже два, сам знаешь как он с ними умеет. Не волнуйся Никита Егорович, занимайся своими делами.

Никита кивнув, отошел к остальным.

— Ну что, пойдемте проведаем ребят, что привезли тетушку.

Пошли к гостевому дому у крыльца которого за столиком сидели трое мужиков, играли в шахматы. На подошедших скользнули взглядом и продолжали отслеживать округу. Никита сказал:

— Вы бы хоть для вида фигуры передвигали, что-ли.

— А мы на бугорке сидим, со стороны не видно, что на доске, Никита Егорович. Ты уж извини, что не встали приветствуя.

— Брось Гордей, на работе вы. Ты пошли двоих в село, кто раньше у нас был, пусть походят, а сами здесь вокруг поглядывайте. К обеду, или чуть позже здесь рота будет. Учения будут проводить, а пока все на вас.

— Слушаюсь, нам обрисовал в общем Кирилла Авдеевич. Все понятно. Вы уж не задерживайтесь возле нас, пойдите.

Мужчины пошли обратно к дому в сопровождении собак. Кирилла нес на руках Проглота.

— Кто-то хотел лапы тренировать, или я ошибаюсь?

Проглот сделал вид, что не слышит. Полкан проворчал:

— Когда к тебе обращаются, надо обязательно ответить, даже если не хочешь. Это неуважение к разумному, делать вид, что не понимаешь его. Проглот, ты нас огорчаешь, мы думаем, ты перестал говорить. А ты балуешь, это очень нехорошо. Слезь с Кириллы -иди лапами, разумный не должен лениться. И тебе надо больше говорить, чтобы тебя хорошо понимали другие разумные.

Остальные молчали, не вмешиваясь в воспитательный процесс.

Проглот спущенный на землю, виновато сказал:

— Я еще маленький.

— Не надо считать себя виноватым, ты просто этого не мог знать. Да, ты маленький, но ты бы видел, как маленького Савву обучал Никита, я тебе потом расскажу и Савва не говорил, что он маленький. Он учился. Сейчас посмотри какой Савва получился. Если мы не будем учиться, мы дег-ра-дируем. Савва я правильно слово сказал?

Савва кивнул. — А на руках можно тебе быть только у женщин, няни, Луши, Ксанки и других, они тебя любят и им восхищение, когда тебя гладят. И у Саввы можно, потому, что это Савва. Беги вперед и не огорчайся, кто из нас тебя поправит.

Оживившийся Проглотик побежал вперед. Полкан тихонько спросил:

— Я правильно говорил?

Никита одобрительно ответил:

— Очень правильно, ты хороший воспитатель.

— Это просто я долго жил с человеками, с людьми.

Шутник попросил:

— Полкан, ты нас поправляй тоже, если мы сделаем неправильно.

— А вы учите меня и маленького говорить картинками. И наших человеков надо учить говорить картинками.

— Это чуть позже, сейчас пока много дел навалилось. Я пойду готовиться к приезду гренадеров, Кирилла — остаешься на поместье. а ты Савва?

— Я пройдусь по стройкам и схожу в село, надо братьев показать в селе, да и братьям надо посмотреть, как здесь живут люди. Братья вам интересно?

Братья выразили интерес и спросили разрешение у старших, как они воспринимали Никиту с Кириллой.

Савва окликнул Проглота, убежавшего вперед:

— Проглотик, ты пойдешь с нами в село?

Щенок вернулся к Савве.

— А мы долго ходить будем? Полкан говорит, надо со-раз-ме-рять свои силы. Я сильно устану?

— Если устанешь, я возьму тебя на руки. Полкан же сказал у меня можно на руках.

— А мы пойдем к маленьким человекам? Шутник и Певец их не видели.

— Вот так и пойдем, сначало на стройку домов, потом на детскую площадку.

Дошли до крыльца дома, коляски уже не было, уехали. Ну и мужчины стали расходиться по своим делам. Савва не спеша направился в сторону села на строительства домов. Братья с интересом смотрели по сторонам.

— Савва, а для кого эти большие дома, сколько семей там будет жить?

— Вот этот дом для семьи тетушки, а семья у нее: она сама, дочь Светлана и еще у нее есть сын Петр, но он сейчас служит в армии, здесь не живет.

— Савва, в этом доме будут жить две самки, женщины?!

Шутник сел на задние лапы.

— Ну да, а что тебя удивило?

— Савва, там, за камнями, такой дом, только меньше есть у старшего рода, старшего над родами. У остальных дома родовых дома меньше, чем у Кириллы и живут там по многу этих. И дома у этих не такие.

— Какие у них дома?

Тут вступил в разговор Певец.

— Я видел как они строили. Тонкие палки мажут тем, что остается от коров.Крыша накрывается? Да, накрывается травой с землей. А внутри стены из... того на чем ты писал, Савва.

— Из бумаги?

— Да, наверное, нас не пускали в дом. Я видел один раз, меня ударили бичом, эти думали я хочу зайти в дом.

Савва погладил Певца по голове.

— Ничего брат, они за все ответят. Вот вытащим остальных оттуда и устроим им жизнь без вас. У нас радуются если собака живет в доме. Только мало их у нас, сейчас понятно — эти воровали наших собак для себя. А вот этот дом для Марфы, бывшей императрицы.

— Императрицы? Кто это?

— У нас самый главный правитель называется император, его жена императрица. Сейчас они решили развестись, ну жить отдельно, каждый своей жизнью и вот Марфа приедет сюда жить. Может еще замуж выйдет, как говорит Никита, молодая еще.

Теперь встали все. Шутник озвучил вопрос:

— И ее не положат на камень за то, что не угодила императору?

— Нет конечно, да вы сами ее увидите в скором времени. И никакого камня у нас нет и никого мы туда не ложим.

За разговором вышли к поворту, впереди вольготно раскинулось село.

— Ребята, а город большой в котором вы жили?

Ответил Шутник:

— Да, большой.

— Больше нашего села, ну домов что вот там меньше, чем в том городе?

Собаки переглянулись, засмеялись.

— Ты что Савва, тот город меньше на половину и половина половины этого города.

— Ребята, что перед вами не город — село. Так называется поселение, гораздо меньше города. Конечно это большое село, но город много больше, вот немного разделаемся с делами, съездим в город, посмотрите. Ребята, а почему эти не строят дома из камней или дерева как мы? И вы говорили, что дожди сильные идут.

— Нет нельзя по другому строить, если дождь, снова мажут с травой, что от коров.

— А кто запрещает, правители?

— Нет, кто наверху, эти ему кланяются и часто земля трясется — эти говорят тот, наверху сердится. Тогда берут некоторых этих, некоторых наших и на камне убивают. Через время земля не трясется.

Дальше шли молча, приноравливаясь к шагам Проглота и Саввы.Потом Савва сказал:

— Ребята, извините, что напоминаю, но мне надо знать.

Певец ответил:

— Не надо извиняться, Савва, мы понимаем — ты хочешь помочь нашим и тебе надо знать. Спрашивай.

— Кто говорит, что тот наверху сердится и кто решает кому надо лечь на камень?

— Эти в длинных одеждах до земли и на головах у них черные... Да шапки. И они же нам маленьким железо под кожи за-со-выва-ют. Их все боятся.

Ладно, скоро они бояться будут. А вот дом, где будет жить учительница с мужем.

— В таком доме двое?

— Ну потом у них дети будут, как бы тесно не стало. Ребята, это учительница, я с ней поговорю. Здравствуй, Воля Николаевна. Как дом, все ли ладно? Судя по тому, что ты на строительстве с женихом все ладно?

— Здравствуй Савва Игнатьевич, да с домом все хорошо. А женишок мой уже и дом в селе продал, завтра приедет. Какие у тебя Савва Игнатьевич собаки большие. Полкана я знаю, он с детьми играл и они его не боятся, а эти?

— Это братья Полкана, просто жили в другом месте, но воспитания такого же и детей любят.

Учительница потрепала Певца по голове.

— Умные какие. Савва Игнатьич, тут артельный строителей просил уведомить его как ты появишься, поговорить хочет.

— А где он, да мог бы прийти ко мне, поговорили бы. Не знаешь о чем речь будет?

— Как я поняла, они хотят с семьями переселится в наше село, да вон Саша уже позвал Егора Кузьмича. Сюда идет, я не помешаю?

— Ни-ни, Воля Николаевна не помешаешь.

Подошел крепкий мужчина в окладистой бороде. Ну борода видимо для солидности, а так и совсем не стар.

Хм, в его годы стать артельным, многое значит.

— Здравствуй Савва Игнатьевич, с Волей Николаевной сегодня виделись.

— Здравствуй Егор Кузьмич, что-то стеснительный ты. У Ивана Гордеевича вон как план дома отстаивал и правильно сделал. А что за дело у тебя ко мне и почему сам не пришел, а ждал когда я появлюсь?

— Ну ты же только приехал, мало ли дела какие дома, а дело такое. Мы просим твоего разрешения поселиться здесь, в селе.

— Уточни Егор Кузьмич, сколько вас и говорил ли ты об этом с Иваном Гордеевичем, старостой?

— Да, говорил, но Иван Гордеевич ничего не обещал и сказал, что последнее слово за тобой. У нас в артели сто семьдесят четыре человека. У всех семьи, только двое холостуют, но уже переглядываются со здешними девицами. А я посмотрел, здесь для нас работы не переделаешь, а надоело от семьи отдельно жить. Мы быстро дома поставим без ущерба для основной работы.

— Егор Кузьмич, а ты понимаешь, что если жить здесь будешь, то за работу плата будет иная, чем находникам, по нашим расценкам и объяснил ли ты это людям и все ли согласны. Не получится ли так, что переселившись сюда, кому-то из артели покажется малым заработок и он уйдет находником. Так и артель разобъётся.

— Посмотрел я здешнюю плату за работу, некоторые расценки и больше будут. Нет, ничего мы не теряем, Савва Игнатьевич, а насчет правил в селе нам Иван Гордеевич пояснил, ты не думай, мы артелью решили сюда переселиться и все вместе решали.

— Ну что, Егор Кузьмич, я рад этому решению, переезжайте. Только дома вам придется ставить на том конце села. Здесь уж почти некуда. Там скважина уже есть, оборудование для башни есть, поставите водонапорную башню и будут дома со всеми удобствами. Только планировку решайте с Иваном Гордеевичем. Будете решать, шибко не ругайтесь — он же для тебя сейчас староста.

Савва улыбаясь пожал руку артельному

— Спасибо Савва Игнатьевич.

— Да на здоровье.Еще неизвестно кому выгодней переезд такой артели. Еще какие вопросы есть ко мне?

Артельный отрицательно помотал головой и попрощавшись, ушел.Отойдя артельный заорал во всю глотку.

— Согласен!!!

Ответом ему был вопль строителей и работа продолжила кипеть вокруг.