— Да. Это все Крамаджен.
* * *
За весь день Кана так и не появилась из-за туч. Княжич провел большую часть светлого времени суток в тревожной и изматывающей его сознание полудреме, но он был уверен — лучи светила и сегодня не смогли пробиться через плотный покров тяжелых дождевых облаков.
Сутки назад в одном из городков на своем пути Кэрал купил карту луговин Церхега, и теперь он мог продолжать свое путешествие более уверенно. Последний населенный пункт он миновал лишь прошлой ночью, и остановиться передохнуть ему пришлось в лесу, свернув с дороги. Изучив карту, княжич наметил свой дальнейший путь. Большую часть этого дня он провел сидя у ствола большого дерева, закутавшись в плащ и стараясь уснуть хотя бы на пару часов. Кэрал чувствовал вовсе не усталость, а скорее нервное изнеможение. Теперь он был твердо уверен что перстень на его пальце питает его тело силой, одновременно с этим все глубже запуская свои невидимые щупальца под его кожу. Кэрал ощущал темное влияние этой вещи на свое сознание и понимал, что до сих пор он держится на ногах лишь благодаря этому подарку.
Княжич чувствовал тяжесть перстня, это плотно давящее кольцо, но он боялся снять перчатку и посмотреть на свою руку и палец, на котором покоилось это серебряное украшение с белоснежным прямоугольным камнем. Ему чудилось, будто он увидит нечто воистину пугающее.
Приближался вечер и это означало что Кэралу вновь пора отправляться в дорогу. Следовало спешить, ведь дожди шли на спад, и сейчас непогода и распутица были его единственными союзниками. Определить течение времени без часов и солнца было затруднительно, и княжич считал, что вновь отправился в путь когда полдень уже давно миновал, и вечер только-только начинал вступать в свои права. Начинало медленно темнеть, и пасмурный серный день медленно переходил в легкие сумерки.
Кэрал не стал возвращаться на дорогу. Еще было слишком светло чтобы двигаться по ней сейчас, особенно здесь, когда до Клейбэма, крупнейшего мегаполиса после столицы Инералиса, и самого большого города в этом регионе империи оставалось рукой подать. Изучив как следует карту, он рассчитывал срезать, двигаясь напрямик. Княжич знал, что после его расправы над тем поисковым отрядом, который вышел на него совершенно случайно, число его потенциальных врагов лишь увеличилось. Встревать в новые стычки возле крупного города никак не входило в планы Кэрала. Шансов потерпеть поражение здесь у него будет больше, чем в отдаленных и глухих районах луговин Церхега.
Кэрал выехал из леса на край скалистого уступа. Черные камни внизу влажно блестели, и темнеющее над головой небо ускоряло наступление темноты. Кэрал подумал, что сегодня ночью дождь начнется снова, и он осмотрел открывающуюся с этой высоты панораму. Перед ним раскинулась густая хвойная чаща которую ему предстояло пересечь для того, чтобы достигнуть окраин Клейбэма. Целое поле из темно-зеленых и грязно-коричневых верхушек деревьев замерло перед человеком, и он вглядывался в горизонт, пытаясь увидеть вдали очертания высотных строений и башен мегаполиса.
'Лес Марут. Осталось немного'.
Кэрал знал эти места, хотя бывал здесь, будучи еще подростком. Луговины Церхега были его вторым домом, и княжич хорошо ориентировался в этих местах. Теперь ему казалось, что когда-то давно он был здесь, на этой самой скале, но не мог сказать, было ли это правдой или же плодом его воображения. Глядя на этот мрачный лес, Кэрал невольно вспомнил историю этого края. Почти девять веков назад сюда пришли вооруженные отряды империи Алтес, возглавляемые генералом Церхегом. Небольшая армия первопроходцев в течение нескольких лет изучала окрестности, чтобы после этого объявить эти земли присоединенными к быстро растущей империи. Сам Клейбэм был основан лишь спустя три столетия. В этих местах были охотничьи угодья, но со временем они почти опустели. Люди перебили всех крупных хищников в окраинах Клейбэма, и теперь эти темные и мрачные леса остались лишь напоминанием о минувших столетиях, когда вынужденные селиться здесь люди боялись этих мест, как одно из самых опасных в империи.
'Еми и мавы... они исчезли отсюда', думал Кэрал, 'теперь здесь главенствуют люди, которые намного опасней их'.
Он направил флана налево, где узкая тропинка среди скал уводила вниз. Флан осторожно ступая по мелким камням, быстро и изящно достиг опушки леса. Кэрал пересек мелкий ручей, и когда зверь приблизился к первым деревьям, он вздрогнул, ощутив укол той самой новой энергии, которая уже въелась в его душу, став его частью. Кэрал успел ощутить опасность, чье-то присутствие здесь, совсем рядом. Он остановил флана, и прислушался к царящей тишине, нарушаемой лишь тихим журчанием воды в ручье и едва различимому скрипу стволов древних деревьев.
Княжич повернул голову направо и его взгляд наткнулся на человека, привалившегося к голому стволу дерева. Длинноствольный магистрел, пристроенный между ветвей, смотрел в сторону княжича.
'Нет!'
Раскат выстрела прокатился по лесу, когда черный круглый глаз дула пыхнул красным огнем высвобождающегося магического заряда, и Кэрал на миг увидел эту красную огненную спицу, летящую в его сторону. Флан под княжичем вздрогнул и начал заваливаться набок. Потрясенный Кэрал успел выдернуть свои ступни из стремян, и ему почти удалось спрыгнуть с убитого зверя. Но неожиданность сыграла свое дело, и на мгновение замешкавшийся княжич неловко упал, больно ушибив ногу, но, тем не менее, избежав участи быть придавленным тушей флана.
Кэрал замер, все еще не способный прийти в себя. Он узнал стрелка, подкараулившего его здесь.
'Этого не может быть'...
— Хорошо... Еще помнишь, чему я тебя учил, — негромко сказал Меер, выходя из-за дерева и не спуская с княжича глаз. Вместе с глазами князь не отводил и дуло своего магического ружья, все еще нацеленного на Кэрала.
Княжич изумленно смотрел на отца, закутанного в плащ и не спешащего приближаться к нему. Внешне князь Тотис был неказистым, мелкорослым и полноватым пожилым человеком, однако в его руках до сих пор была сила, и его поступь выдавала в нем натуру воителя, прошедшего всю Четвертую войну от начала до конца.
— Как ты нашел меня? — глухо спросил Кэрал, медленно поднимаясь на ноги.
— Шел прямо за тобой. Люди из городов и деревень, которые ты посещал, охотно говорят о тебе. Тебя уже ищут. Капелла хочет твоей смерти, Кэрал, и я их прекрасно понимаю.
Кэрал молчал, глядя на отца и раздумывая над тем, что, возможно, он успеет выхватить пистолет и выстрелить.
'Нет. Я не успею. Все кончено'.
Он вздохнул, свободно и легко. В конце концов, он знал, на что идет. И раз уж угодно Затворнику — пусть будет так.
— Знаешь, что говорят о тебе в Керроне и окрестностях? Ходит слух, что по земле идет демонопоклонник и воплощение Кревима. Будто он не дает Собирателю забрать души убитых им людей, поглощая их сам.
Кэрал усмехнулся:
— Болтовня, достойная тупоголовых крестьян. И ты веришь в это, отец?
— Я уже не знаю, — князь покачал головой. — Уже не знаю, Кэрал... Не исключено, что это так и есть. Я не понимаю, что на тебя нашло, но это уже не имеет значения. Возможно, ты еще сам не знаешь своего предназначения, но остановить тебя следует вовсе не за это. Ты убил Лейз и своего ребенка. Это серьезное преступление.
'Ты прав. Я не знаю своего предназначения, и что на меня нашло. Ты прав'...
— Наш род прервался, — спокойно сказал Кэрал, расправляя плечи.
— Мой магистрел... Он у тебя? — спросил Меер, прижимая приклад ружья к плечу. Глядя в черное дуло ружья, княжич ощутил лишь укол злобного раздражения: как он печется об этой вещи! Да, это редкий именной магистрел, сделанный на заказ, но упоминать о нем сейчас, когда он готовится убить своего сына...
'Отец, ты настоящий Тотис. Ты знаешь, как причинять страдания'.
— Да, — Кэрал зловеще ухмыльнулся. — Достать и показать?
— Нет. Прощай.
'Прощай, отец', подумал Кэрал и выстрел, грянувший в его сторону, вышиб из него дух. Кэрал сделал два быстрых и неверных шага назад и, упав на голый ствол дерева, сполз по нему вниз. Его тело дернулось несколько раз, на сам княжич был уже мертв. Луч магии корр, ударивший его в грудь, прошел насквозь его тело, поразив в сердце.
Кэрал не почувствовал этого. После того, как боль единым спазмом пронзила его тело, чтобы забрать его жизнь, Кэрал ощущал лишь свободное падение куда-то вниз. Перед ним медленно проплывали сцены и образы из его прошлого. Кэрал безразлично воспринимал видения мест и лиц, возникавших перед ним из этого призрачного вихря, поглощавшего его.
'Разве это правильно?'
Кэрал встрепенулся, желая, чтобы все это исчезло, но отогнать эти навязчивые осколки его прошлого оказалось ему не под силу. Кэрал ощутил смятение, которое из тревоги начинало стремительно перерастать в страх.
'Разве это то, что ждет людей после смерти?'
К тому моменту, когда обрывки из прошлого уже начали сменять друг друга быстрее, сливаясь в бесконечный поток совершенной бессмыслицы, Кэрал ощущал настоящий панический ужас. Он пронзил его, подобно лучу магии корр, лишь от одной только мысли. Собиратель душ не придет. И его смерть — ненастоящая. Игра воображения, перемена внутри него, связанная с той новой сущностью, которая обрела себя в тот момент, когда княжич надел злосчастный перстень с белым камнем.
'Просыпайся'.
Кэрал моргнул и зажмурился. Тусклый свет умирающего дня показался ему ослепительно ярким. Над ним возвышалась фигура отца, и Кэрал видел его жесткое лицо, его седые волосы, зачесанные назад и ухоженную бороду и усы. Князь смотрел на сына с величайшим страхом и изумлением.
— Что? — с хрипло спросил Кэрал, и Меер отпрянул от ожившего тела, подхватывая обеими руками ружье.
Тело княжича, криво привалившееся к стволу дерева, стремительно окуталось молочно-белыми мистическими нитями. Они прыснули из раструба перчатки правой руки, и Кэралу не потребовалось много времени, чтобы понять — это перстень.
'Он пробудился, теперь он пробудился в полную силу'.
Светлые, полупрозрачные зазубренные ленты беззвучно прильнули к отверстию на его груди, и Кэрал чувствовал их шевеление внутри себя. Его ткани и кости ребер, уничтоженные выстрелом, стремительно восстанавливались, и безвольно вздрагивающий от этих ощущений княжич чувствовал, как эти белые призрачные эманации становятся материальной частью его самого. Они восстановили даже ткань его куртки и край плаща, задетый выстрелом.
Княжич, все еще не шевелясь, исподлобья посмотрел на Меера. Кажется, старик был шокирован тем, что он видел, настолько, что страх уже полностью затмил его разум. Еще немного и он, возможно, выронит свой магистрел и бросится бежать отсюда, прочь от этого места, где мертвец открывает глаза, полные горечи и злобы...
— Уже слишком поздно, отец, — проговорил Кэрал, вынимая из-за отворота плаща магистрел и направляя его в сторону князя. Спица луча с треском ушла в темнеющее небо. Этот выстрел снес верхнюю часть черепа отца и тело, покачнувшись, все еще держа перед собой ружье, с глухим звуком опрокинулось на спину.
Магия перстня, выполнив свою работу, растворялась в холодном влажном воздухе, и белые ленты сворачивались в нити, которые таяли, словно снег на раскаленной сковороде. Княжич, заворожено наблюдающий за этим процессом, поднял руку и попытался поймать одну из них. Ему почудилось, будто через плотную ткань перчатки он успел уловить прикосновение к чему-то гибкому и плотному.
'Словно бы живому'.
На глазах исчезающий белый призрак, мягко извиваясь в его руке, растворился.
Кэрал моргнул, тяжело сглотнув, и приложил руку к груди. Его ладонь наткнулась на ровную и гладкую поверхность куртки. Княжич вздохнул, тяжело и полной грудью и сырой воздух леса показался ему самым чудесным из всех запахов и ароматов, которые он когда-либо вдыхал.
'Я... я жив?'
Он открыл глаза, посмотрев на магистрел, уткнувшийся дулом в грязный мох, и перевел взгляд на князя. Отец лежал на спине, широко раскинув ноги. Ружье лежало поперек его груди, борода и мыски сапог князя были нацелены в грязно-серое небо, с которого вновь начали срываться капли дождя.
Кэрал пошевелился, вначале сев прямо, и только после этого попытавшись подняться. Его тело было послушным, и Кэрал не испытывал неудобств, которые мог бы испытать любой человек, попавший под прямое попадание магии корр.
'Я не человек'.
Кэрал не испытал никаких чувств в этот момент, когда он полностью осознал это. Правда, открывшаяся ему, пугала лишь своей неоднозначностью и недоговоренностью.
'Если я не человек, то что же я тогда?'
Кэрал вспомнил слова отца, и горько усмехнулся. Что ж, быть воплощением Кревима на этой земле — не самое плохое, что может случиться в век магических технологий.
Не выдержав, он порывистым движением сорвал перчатку с правой руки. Серебро ослепило его, и на его фоне белый прямоугольный камень, вернувший ему жизнь, показался Кэралу бездонным провалом, окном в вечный день, который можно было увидеть, если посмотреть в самое сердце светила. Кэрал, не отрываясь, смотрел на него.
'Что же ты такое?'
Кэрал одернул себя. Вновь вопросы, снова и снова. Он не получит на них ответа, если останется здесь и дальше. Узнать, что это за перстень и кто он теперь княжич сможет лишь когда прибудет в точку своего назначения. До нее осталось не так уж и много.
Мысли Кэрала вновь стали четкими и ясными. Он надел перчатку и огляделся так, как если бы только что попал сюда. Вероятно, отец сумел прибыть в это место и обогнать, лишь двигаясь верхом, однако вокруг было тихо, и флан княжича в последние минуты своей жизни никак не отреагировал на вероятное присутствие другого крупного животного.
'Меч. Нужно взять меч. Дальше придется идти пешком'.
Это не очень обнадеживало, но ничего другого ему не оставалось. Кэрал, отстегнув свой меч от седельного крепежа убитого флана, безразлично отвернулся от тела мертвого князя. Словно лунатик он зашагал в чащу леса, лелея надежду, что очень скоро ему удастся узнать все секреты своего нового бытия.
* * *
Прошли сутки, проведенные в дороге по северным землям империи. Отряд вольнонаемников двигался быстро, но из-за унылых пейзажей широких степей ощущение того, что они куда-то двигаются, терялось и растворялось. Такое путешествие казалось похожим Млесу на один муторный сон. Стало холодней — не слишком сильно, но ощутимо, и последнюю ночь Млес спал крайне плохо, даже закутавшись в теплое походное одеяло с головой. Приходилось привыкать, ведь через несколько дней они изменят направление и отправятся на север, где будет холодно по-настоящему. Сейчас же среди остальных волонтеров Млесу было тяжелее всех. Эти люди уже давно в походе и привыкли к этой весне, равно как и спать на холодной земле и есть лишь то, что захватили с собой. Млес, который еще две недели назад спал у себя дома под теплым одеялом и хорошо питался, злился сам на себя.
Здесь им встречались лишь древние деревья с мертвыми голыми ветвями, огромные валуны и камни, холмы и пустые овраги; вчера днем они разминулись с еще одной группой вису, а вечером им повстречались и другие волонтеры — дюжина всадников из гильдии Безумных Рамитов, так же двигающихся из Мэрфилла. Наскоро обменявшись приветствиями и короткими новостями, обе группы разъехались, почти не задержавшись на месте встречи.
