История железного лорда

Лучница ничуть не смутилась. Не отведя глаз, она принялась изучать улыбающуюся Игнис. Несколько минут они молча смотрели друг на друга без стеснения. Рыжая пыталась угадать настоящие формы Кайны под походной одеждой, а та в свою очередь, отметила, что будь она на месте наместника, то не задумываясь приняла бы предложения от этой огненной штучки.

— Ты ведьма,— нарушила тишину Игнис,— Любая может ею стать, но ты... Ты без особых усилий чувствуешь то, что скрыто от непосвященных. Ты должна стать одной из нас!

— Так вас тут таких много?— усмехнулась Кайна,— Бегать босиком по холодным подвалам, тряся голыми сиськами это не то о чем я мечтала...

— Тогда поведай нам, о чем твои мечты,— раздался незнакомый лучнице голос.

Из образовавшегося в левой части зала проема появилась женщина с пепельно-белыми волосами и как Игнис — абсолютно голая. Легкой походкой незнакомка подошла к Кайне и осмотрела ее с головы до ног. Кайна в свою очередь отметила, что несмотря на морщинки в уголках глаз и рта пепельноволосой, ее телу может позавидовать большинство молодых девушек. Фигура формы песочных часов, тонкие плечи, высокая талия и изящные икры. Она двигалась так грациозно, что ее нагота казалась сейчас Кайне совершенно естественной, будто бы только так и должно быть.

Плавной походкой пепельноволосая подошла к лучнице. На секунду Кайне показалось, что ведьма посмотрела на нее с материнской заботой. Так нежно и так тепло, что Кайна чуть не сделала шаг навстречу. Искра улыбки мелькнула в глаз цвета кобальта, и морщинки в уголках губ незнакомки слегка дрогнули.

— Мое имя Айрэм,— представилась пепельноволосая.

Ведьма обошла Кайну осмотрев ее со всех сторон.

— Я чувствую запах свежевыпеченного хлеба...-при этих словах Айрэм — Кайна вздрогнула.— В доме тепло, время завтрака... Есть, что-то еще...

Айрэм ненадолго замолчала, прикрыв глаза. Она подошла к одному из кресел и положила руку на высокую каменную спинку, на внешнюю сторону которой были нанесены шесть разбросанных в беспорядке черточек.

— Того, чего ты так жаждешь не вернуть,— сказала пепельноволосая,— Я слышу топот солдатских сапог, растоптавших жизнь целой семьи...

Кайна наклонила голову и исподлобья недобро посмотрела на Айрэм.

— Дом у леса, который ты хочешь это всего лишь стены,— продолжала ведьма,— И чем бы ты не заполнила пространство меж этих стен, пока внутри у тебя холодная пустота он никогда не станет таким, каким ты хочешь его видеть...

Кайна в упор смотрела на Айрэм и молчала.

— А в этих холодных подвалах,— Айрэм обвела рукой зал,— мы живем крепкой, дружной семьей. Уверена ты хорошо поладила бы с каждой из сестер.

Кайна моргнула и ее прямой непроницаемый взгляд смягчился. В черных глазах лучницы отразилась смятение.

— Думаешь наместнику есть до тебя хоть какое-то дело?— тут же спросила Айрэм,— Стоит тебе пасть в бою и он поспешит найти замену, а еще через какое-то время даже не вспомнит твое имя. Те гроши, что он посул ничто по сравнению с силой, которую ты можешь обрести! Больше никто не сможет помыкать тобой, любая грязная рука, потянувшаяся к твоим чреслам — отсохнет, стоит только тебе этого захотеть. Мир жадных, завистливых, глупых людей перестанет для тебя существовать, превратившись в досадный, дурной сон.

Айрэм подошла вплотную к Кайне и сняла лук, а затем колчан с ее плеча. Стоя опустив руки, Кайна не сопротивлялась. Ее черные зрачки расширились, встретившись с мудрыми яркими глазами цвета кобальта.

Ведьма положила оружие на каменные плиты пола и встала справа от Кайны. Теплыми мягкими руками Айрэм погладила волосы девушки и в то же мгновенье разум лучницы как будто перенесся туда, где нет беспокойства, нет страха, нет боли, нет времени.

Ведьма размотала ленту плотно стягивающую косу лучницы и распустила ее густые черные волосы. Расстегнула ремень, на котором висели небольшая сумка и нож, сняла его и положила на пол рядом с луком и колчаном. За поясом последовала накидка с капюшоном, куртка и вся остальная одежда.

Айрэм взяла обнаженную Кайну за руку и подвела ее к креслу с шестью беспорядочными бороздками на спинке. Каменный пол оказался совсем не холодным. Наступая на него босыми стопами, Кайна чувствовала под ногами теплую вибрирующую силу наполняющую ее тело. Чувствовала поток энергии, поднимающийся по лодыжкам, коленям, бедрам, заполняющий ее чрево, проходящий через грудь и шею к голове.

Все вокруг вдруг прояснилось в глазах Кайны, словно в морозный день воздух вокруг стал чистым и каждый предмет: подлокотники, мягкая шкура на кресле, устрашающий камин, плиты под ногами — выглядели так будто она с расстояния одной ладони смотрела на них летним солнечным утром.

— Ты чувствуешь это...— довольно произнесла Айрэм, усаживая девушку на мягкую шкуру.

Кайна в недоумении осматривала зал словно только что в него вошла. Стоящие рядом кресла, камин в виде ворот с острыми шпилями во всей длине арки. Игнис, тихо стоявшую слева, с победной улыбкой на лице.

Переполненную новыми ощущениями Кайну совершенно не заботила нагота ведьм и то что она сама лишенная одежды сидит посреди огромного зала сбитая столку, и почти готовая согласится на то, что Айрэм ей предлагает.

— Когда-то орден шести сестер повелевал всем, что происходило в окрестных землях. Цверги и альвы с нами считались, а вожди местных племен и шагу не могли ступить без одобрения ордена. Мир и гармония торжествовали над раздором, жадностью и слепым безумством людей. Все изменилось, когда цверги открыли портал в другие миры. Они выстроили замок с мощными стенами вокруг этой язвы, надеясь сдержать, то что рано или поздно запускает свои щупальца в неизлечимую рану на теле множества миров. Но было уже поздно, Враг проник внутрь...

Айрэм подошла к крайнему из шести кресел, стоявшему справа от камина. На его спинке шесть изогнутых линий изображали спираль. Она села на край держа спину прямо и мягким плавным движением положила руки на подлокотники. Игнис прошла к противоположному креслу с изображением пламени и забралась на него с ногами. Из ниши в стене слева вышли еще три девушки без одежды и стеснения в глазах.

Первая с волосами цвета темного каштана села рядом с Игнис, в кресло с бороздками, изображавшими гору, за ней слева от Кайны, где линии на камне аккуратно выстроились в ряд села златокудрая. Справа от лучницы устроилась светло-русая.

— Игнис, Эрфи, Одри, Аква,— перечислила девушек Айрэм.— Столетия назад Враг почти уничтожил орден. Остались только я и Кейос. Нам пришлось бежать, прятаться. Если бы ты знала, сколько времени у нас ушло на то, чтобы найти тех, кто смог занять места погибших сестер...

Айрэм устало прикрыла глаза.

— Кейос не выдержала бремени столетий, лежавшего на ее плечах,— тихо сказала она,— И я, порою, готова была сдаться, но теперь появилась ты. Стань одной из нас! Займи место Кейос и орден снова возродиться, вернет себе былое могущество и покончит с теми, кто решил, что время ведьм прошло...

Гайрон проводил Кайну Мерат взглядом и снова взялся за топор. Игнис предложила высокую цену за лучницу, но найти Кайне замену не так-то просто, и наместник предложил ведьме компромисс. Он сократил срок службы лучницы до одного года, при этом раз в два месяца она будет вольна уходить на шесть дней. В обмен на это ведьма обещала рассказать про кровавого дровосека и помочь в расправе над ним.

Гайрон поднял глаза к ясному небу, поблагодарил Даота за то, что тот мудро ведет его по дороге жизни и бодро взмахнул топором. Вокруг лагеря необходимо поставить высокий частокол и первые из бревен он подготовит лично.

Глава 27

Первый рыцарь

— Ты ли это Турвон?— с улыбкой спросил Тиберий,— Обеденное время уже стучится в двери знатных домов, а ты еще не пригубил ни одного кубка.

Турвон и Тиберий сидели друг напротив друга на белых мраморных скамьях в саду дома Фард в тени пальм с острова Кит. Прошел месяц с тех пор как жители Ида окунулись в беззаботное течение летних празднований: на аренах по всему городу устраивали бесплатные представления, а хлеб в столице продавался гражданам практически за бесценок.

— Я осушил тысячи кубков и не нашел ни капли истины на дне хотя бы одного из них, — Турвон, зевая, подобрал полы белой тоги и скучающим взглядом обвел сад.— Теперь, я хочу проверить второе утверждение древних о том, что здоровье в воде.

— Надолго ли тебя хватит?— с прищуром посмотрел на него Тиберий.

— Знал бы ты, милой друг Тиберий, какая тоска овладевает моей душой в утренние часы,— печальный взгляд Турвона наткнулся на ясные серые глаза Тиберия и немного ослабли оковы усталости от череды дней утративших яркие краски.

Турвон давно заметил, что в присутствии этого человека все его тревоги отступают. От Тиберия, подобно тому как исходит тепло от костра, веяло заразительным умиротворением. В последнее время Турвон с удивлением понял, что он, как и ученики Тиберия, охотнее предпочел бы сидеть неподалеку от него в полной тишине, чем проводить время на шумных вечерах знатных друзей.

— Бесконечный круговорот блеклых дней, вытягивает из меня все силы. Я чувствую, как безвозвратно утекает свежесть беспечной молодости...— пожаловался Турвон,— Каждый день в точности похож на предыдущий и неважно каким пышным было пиршество, на котором я присутствовал ночью, не важно сколько пролилось вина я — все повторяется. Снова и снова... В последнее время, лица женщин расположение которых мне удавалось завоевать сливаются в одно бледное, бесконечно проплывающее перед глазами, воспоминание.

Тиберий внимательно слушал и молчал.

— Послушай, Тиберий, твои ученики выглядят счастливыми, довольными жизнью людьми. Скажи, как им это удается? Они все время сидят в одной позе с закрытыми глазами, потом тренируются, снова сидят, ложатся спать, а утром все начинается сначала. От такой жизни я бы уже сошел сума.

— С не меньшим успехом, ты сходишь с ума и от своей,— улыбнулся Тиберий.— Думаю, если ничего не поменять, то закончишь ты тем, что будешь искать новое в низменных, извращенных удовольствиях, но найдешь лишь разочарование и неотвратимую гибель духа.

Слова собеседника задели Турвона. Он отвернулся, гордо подняв подбородок и сделал вид, что рассматривает маленькие, еще зеленые плоды вишневого дерева.

— Мои ученики не просто сидят,— пояснил Тиберил,— То, что, они делают в этот момент важнее всех остальных практик.

— И что это?— спросил Турвон, потеряв интерес к зеленой вишне.— Молитва?

Продолжая улыбаться, Тиберий слегка наклонил голову вправо.

— Молитва, безусловно, полезный инструмент, когда нужно очистить разум от неугодных мыслей или настроится на определенное деяние, но для магии трех потоков этого недостаточно. Мои ученики учаться быстро настраивать свой ум на необходимое для разных практик состояние, отсекая при этом все постороннее. Железная рубашка, например, требует огромной концентрации, и любая отвлеченная мысль или эмоция может стоит практикующему жизни.

— Возможно они уже помешанные?— усмехнулся Турвон,— Они делают одно и тоже

изо дня в день и это им не надоедает.

Тиберий покачал головой.

— Они никогда не делают одного и того же,— возразил он,— Тебе кажется, что они просто сидят с закрытыми глазами, но на самом деле каждый из них в этот момент постигает суть пути трех потоков. Наблюдая за своим разумом, адепт, отчищает его от сорняков, сея и взращивая семена силы, а после того, как практикующий становится полновластными хозяином самого себя он начинает постигать один из трех потоков, а через него получает возможность овладеть всеми остальными. Грани жизни, которые каждый из них может постичь не доступные большинству магов и колдунов.

Тиберий замолчал, наблюдая за реакцией собеседника.

— Как ты думаешь,— спросил Турвон, разглядывая каменные плиты под ногами,— Я мог бы стать твоим учеником?

Тиберий кивнул.

— Моим учеником может стать каждый. Вопрос в другом. Сможешь ли ты полностью отказаться от жизни, которую имеешь теперь и хватит ли у тебя сил идти по выбранному пути до конца.

Турвон не успел ответить. В саду появился мальчик, помощник привратника и сообщил, что прибыл император. Глава дома Фард Палий еще не вернулся из западного поместья, где оплакивал смерь дочери и выйдя встречать старого друга, Турвон пригласил Идана пройти в кабинет отца.

В просторном помещении с широкими окнами, выходящими в сад, Идан сразу занял место хозяина дома. Император сел в кресле с высокой спинкой за широким столом из красного дерева, украшенного шестью вставками из янтаря. Каждая вставка изображала символ эпохи правления предыдущих императоров. Начиная от Идана Великого опустившего меч над телами поверженных врагов, заканчивая Иданом Шестым Жестоким, устремившим взор на кресты с распятыми заговорщиками.

Турвон сразу заметил, что император выглядит неважно. Он похудел, кожа на его лице посерела, уставший взгляд Идана избегал встречи с глазами старого друга.

— Тиберий...— Идан сразу перешел к делу,— он здесь?

— Да,— ответил Турвон,— Позвать его?

Идан кивнул.

В своей спокойной расслабленной манере Тиберий стоял перед императором, глядя на него ясным взглядом серых глаз. Турвон удостоенный наивысшего доверия тихо стоял у окна.

— Что насчет дела на западе?— сухо спросил Идан,— Есть новости?

— Мои ученики — вернулись сегодня ночью,— ответил Тиберий,— Все сделано в точности как вы приказали, доминус.

Идан поднял на него удивленный взгляд.

— Все?— недоверчиво спросил он,— Даже...

— Все,— уверенно повторил Тиберий,— Но времени мало, думаю они уже спохватились и выслали гонцов. У нас день, максимум полтора форы.

— Что ж...— Идан закрыл глаза и сжал зубы,— Значит завтра.

Император тяжело вздохнул, запустил руку в полу черного кожаного камзола и достал объемный плотно скрученный свиток.

— Завтра вечером, ты и твои ученики будете действовать от моего имени. Здесь все, как мы договорились,— Идан протянул свиток Тиберию,— Теперь ты глава ордена, подчиненного лишь императору. Осталось вписать название...

— Есть у меня одна мыль,— сказал Тиберий,— Дабы подчеркнуть то, что мы всего лишь скромные слуги императора, предлагаю назвать орден так, как называют мальчишек, прислуживающих в знатных домах.

— Найты,— задумался император,— Найт Тиберий...

Идан внимательно посмотрел в серые глаза бывшего охотника на волколаков.

— Вздор!— император нетерпеливо махнул правой рукой.— Ты что-то говорил про пятый элемент...Три потока, опыт за их пределами и сила того, кто практикует.

— Почти что так,— учтиво кивнул Тиберий.

— Тогда наречем вас — квинтами,— заключил император.

Тиберий покорно кивнул, затем взял свиток из рук императора и внимательно прочитал его, соглашаясь с всеми пунктами. Идан собственноручно вписал название ордена, и скрепленная подписями и печатью императора бумага вернулась во внутренний карман кожаного сюртука.

— И еще одно,— напоследок сказал Идан,— Я хочу, чтобы ты разыскал кое-кого...