Действующая часть

Я так и не видел, попал ли он в зенитку, потому что за шумом всего остального мы услышали треск статики.

Тони и я бросили взгляд на Эйч, и увидели что он поднял большой палец вверх.

Спасибо, Господи. Подрывники.

— Есть! — завопил Эйч — Они ушли с цели.

Мы с Тони в голос завопили остальным парням:

— Время отходить. Валим!

Мы оба знали, что это будет непросто. Парни, все еще стоявшие на насыпи спускались по одному, в то время как оставшиеся увеличивали темп стрельбы. Последние отходившие вывалили в траншею столько пуль и гранат, сколько только сумели.

Я ждал сигнала от Тони. Три машины уже были заведены и готовы сворачиваться. Тони крикнул "Готов!" и я завопил остальным парням: "Пошли! Пошли отсюда, мать вашу!"

Том уже сидел за рулем нашего 110-го. Я сказал ему, что слышал что он хреновый водитель и повернулся проверить Ника. Как только мы все оказались на борту, первые иракцы начали высыпать на вершину насыпи. Ник дал по ним последнюю очередь, давая нам пару секунд передышки, пока "Лендровер" набирал изо всех сил скорость. Теперь, летевшие в ответ пули, свистели над нашими головами, ударялись в песок по обе стороны от нас и пробивали обшивку автомобиля.

— Черт побери — орал я.

Том вел машину как одержимый. Никто не мог отстреливаться, так нас трясло. Теперь единственной нашей надеждой, было увеличить дистанцию между нами и врагом. Я крикнул назад Нику, убедиться, что с ним все в порядке. Его позиция была самой опасной. Он мог видеть все — вспышки, выстрелы, трассеры; он буквально смотрел в стволы противника. Я и Том, слава Богу, могли только слышать, но этого было достаточно. Вдруг впереди мы что-то увидели.

— Господи Иисусе! — завопил Том, — они посылают против нас мотоциклы.

Вглядевшись, так как мы мчались по пустыне, я увидел силуэт парня на мотоцикле, который мчался прямо на нас.

Началась бурная деятельность, так как мы готовились к очередной перестрелке. Потом кто-то заметил, что парень на мотоцикле удивительно похож на Джо.

Мы не стали стрелять. Это был Джо.

Обе группы сошлись воедино. Джо быстро подсчитал нас, а затем развернулся, что бы вернуться на дорогу к ЗПС. Оказалось, что он пошел за нами по собственной инициативе, когда все попытки связаться с нами провалились. Однако вскоре после того как он уехал, радистам Роджера удалось прорваться. Храбрый парень этот Джо. Он заслужил все, что у него есть. Когда мы приблизились к ЗПС, Ник все еще мотался, как тряпичная кукла. Ему потребовалась вся его сила, что бы просто удержаться.

— Том, какой долбаный придурок принял у тебя экзамен по вождению? — воскликнул он.

Мы с визгом тормозов подъехали к запасной точке сбора. Мы с Тони проверили группу огневой поддержки. Я едва мог в это поверить. Все присутствовали и были в порядке. Люди находили пули застрявшие в их рюкзаках — некоторые даже обнаружили дырки от пуль в одежде, но мы не имели серьезных потерь. Это было невероятно.

Мы сообщили это Роджеру и остальным членам конвоя и услышали еще больше хороших новостей. Команда подрывников тоже вернулась — опять же, почти без единой царапины. Мне хотелось орать во весь голос, но мы еще не были в безопасности.

Я побежал обратно к своей машине и запрыгнул в нее рядом с Томом. Мы тронулись в путь на полном ходу, сознавая необходимость пересечь автостраду до того, как противник развернется вдоль нее, что бы отрезать нам путь к отступлению. Мы собрали кое-какие вещи, которые припрятали на нашем последнем шаге к цели, и быстро двинулись на юг, отчаянно желая, что бы пустыня снова поглотила нас.

Как только ночь снова окутала нас, мы увидели серию взрывов, прорвавшихся через горизонт позади нас. Раз, два, три... Мы ждали четвертого, но он так и не раздался. Мы были слишком измотаны, что бы обратить на это внимание. Мачта была уже в прошлом, мы возвращались домой, миссия была выполнена и все руки на месте.

Мы вернулись на ПДБ практически с первыми лучами солнца. Обезвредив бомбы на "Унимоге", мы принялись устраиваться поудобнее. Это не заняло много времени. После стольких дней, ПДБ практически стал нашим домом.

В то время как Роджер и связисты достучались через эфир до штаба полка, те из нас, кто не был в дозоре, начали делать обход. Люди переходили от машины к машине, обмениваясь шутками и новостями. Все были в восторге.

Постепенно всплывали детали сражения: решимость Аарона покончить с заправщиком с помощью 60-мм противотанковой гранаты, Роджер, оставивший свое оружие позади...

Я подошел к машине Таффа, как раз в тот момент, когда валлиец заканчивал свой рассказ о рукопашной схватке с иракцем.

— Что случилось? — спросил я Дина, который сидел, прислонившись спиной к "Лендроверу" и улыбался.

— Я должен был спасти его задницу, вот что случилось.

— Неужели я чую скандал? — я ухмыльнулся, обрадованный перспективой чего-то, что позволит подкалывать Таффа год или два. — Расскажи мне все кровавые подробности.

Тафф услышал нас. Он поднял руки, словно держал присягу и сказал:

— Отцепись! Отцепись! Не слушай этого придурка, Кэмми! Я расскажу тебе как все на самом деле было.

Он начал рассказывать мне все как есть, но Дин его все время перебивал.

— Господи Кэмми, ты бы слышал его, дружище. Это было жалко. Все, что я мог услышать, был этот голос. Это было как будто ребенок, снова и снова — и тут он разразился ужасным детским воплем — Дин! Дин! Помоги-и-и-те! Помоги-и-и-ите!

Все дружно расхохотались. Но все, конечно, знали правду. Тафф был таким опытным боксером, что не причинил вреда иракцу больше, чем это было необходимо. Резкий удар кулаком в подбородок — и араб рухнул навзничь. Он проснется примерно в это время, живой, что бы рассказывать эту историю своей жене и детям. Не так уж много людей пошли бы на то, что бы сделать то, что сделал Тафф. Я отошел от машины Таффа, когда разговор зашел о взрывах. Я подошел к машине Тони, где уже собралась другая группа, включавшая Джорджа.

— Черт побери, Джордж — сказал я, — тебе бы следовало подойти к машине Таффа и быстро, дружище. Там прямо проклятая грызня из-за твоих детонаторов.

Глаза Джорджа расширились.

— Извините, сказал он, поднимая штанину и шевеля пальцами в дырках, проделанных двумя пулями, — я рисковал жизнью и конечностями, что бы уничтожить эту чертову мачту, а они на меня еще и нападают?

Я поцыкал зубом.

— Боюсь что так, дружище.

Я кивнул на дыры в его штанах

— А это что такое дружище?

Фрэнк, стоявший рядом, срыгнул полный рот чая, подмигнул мне и сказал:

— Он зацепился за кусок колючей проволоки, но говорит всем, кто готов слушать, что их проделали пули. Это действительно печально.

— Это нихрена не правда — сказал Джордж, уже по настоящему начиная заводиться.

— Так что случилось? — спросил я. — Я имею ввиду, с детонаторами? Ты же подготовил четыре бомбы для цели?

— Да, — ответил Джордж.

— А сколько взорвалось? — уточнил я.

— Э-э, три.

— Ну тогда, — просиял я — это был провал.

— Мои взорвались — сказал решительно Джордж, — а вот Базза — нет.

Базз, который обменивался шутками с другой стороны группы, навострил уши и обернулся.

— В чем это меня тут обвиняют?

— Старина Джордж считает, что ты не нажал на пусковую скобу своей бомбы, дружище — сказал я.

Пусковая скоба поджигает шнур-замедлитель, который идет к детонатору и самой бомбе.

— Это неправда, черт возьми — прогремел Базз. — Моя взорвалась.

Фрэнк фыркнул.

— Обидчивый он, правда?

Он ткнул Джорджа под ребра и указал большим пальцем на Базза.

— Да уж, держу пари, именно эта чертовщина там и произошла.

— А теперь слушай меня — сказал Базз, повернувшись к Фрэнку. — По крайней мере, я не высадил магазин в кузов грузовика. Тебе что-нибудь говорит слово "тайный", Фрэнки-бой?

Теперь настала очередь защищаться Фрэнки.

— А теперь держись, — сказал он ставя свой чай на капот 110-го.

— Это был не я. Это был тот тупой придурок, который проверял грузовик вместе со мной.

— Ты имеешь ввиду Газзу? — сказал я.

— Правильно — сказал Фрэнк, энергично кивая. И это после нежной маленькой речи, которую он произнес, говоря что мы должны быть уверены в каждом выстреле. Одному Богу известно, что — или кто — был в кузове этой штуки.

В этот момент этот самый человек как раз вынырнул из тени.

— Что случилось? — спросил я.

Я заметил, что у него под мышкой был зажат планшет.

— Подсчет трупов, — ответил он, вытаскивая ручку из нагрудного кармана и стараясь изо всех сил выглядеть официально.

— Мне нужен счет. Как вы думаете, скольких врагов вы уничтожили?

Он посмотрел на каждого из нас по очереди.

Мне казалось, что я уже все слышал, но вот это было уже перебором. Чья это была идея? И чего с ее помощью пытались достичь? Неужели мы должны были малевать спичечных человечков на наших машинах, только для того, что бы доказать, какие мы мачо?

— Босс — сказал я устало — Я понятия даже не имею.

Газза уже хотел было открыть рот, но передумал и побрел прочь. Это, хвала Господу, было последнее что мы об этом слышали.

Я наконец добрался до нашей машины и приступил к разборке вещей. Ник смазывал Mk 19. Воздух был наполнен шутками и остротами.

— Я не знаю, зачем ты чистишь эту штуку, — сказал Том, оглядываясь на Ника.

— Ты же не смог сделать больше чем несколько выстрелов.

— Ты чего ко мне пристал? — ответил БФГ, переводя взгляд на Джеффа. — Это его чертово оружие заклинило. И это после всех наставлений, которые мы получили от Падди, кстати.

Я вспомнил наш "урок музыки" от специалиста-оружейника, прежде чем мы пересекли границу, предположительно включавший в себя все от "А" до "Я" о том, как предотвратить отказ крупнокалиберного пулемета в поле. Я думаю, это только доказывает, что некоторые вещи хороши и прекрасны в теории, но когда дело доходит до боя, они выглядят совсем по другому.

Когда появились другие рассказы о героизме и безумии, лагерь отзывался эхом на звуки смеха и радостных возгласов. Потребовалось много часов, что бы истории о ночных подвигах вышли наружу. Некоторые из них были менее забавными. Ребята из группы непосредственной огневой поддержки, например, сказали, что они не были уверены в первый момент, были ли люди появившиеся на насыпи военными или гражданскими. Вспомнив речь Газзы, они задержали огонь на несколько жизненно важных секунд. Со временем настроение стало меняться. Мы начали уточнять и задавать вопросы о некоторых более крупных проблемах, которые сыграли против нас.

Почему, например, нам не сообщили, что "Виктор Два" бомбили между разведвыходом и миссией? И как получилось, что разведывательное сообщество так сильно недооценило силы противника на земле? Все мы знали о сложностях оценки угрозы со стороны противника. Но пролететь на 1000 процентов было уже слишком. К началу второй половины дня из штаба полка начали поступать подтверждения, что "Виктор Два" больше не работает. Разведка показала, что в этом месте был полный бардак. И помимо всего прочего, мачта была разрушена и больше никаких сигналов с объекта не поступало. Мы сделали все, о чем нас просили.

Джордж, как я заметил, позволил себе улыбнуться.

После наступления темноты, мы двинулись на север, что бы проверить МВС, но после волнения предыдущей ночи это все было немного анти-кульминационно. Через шесть часов, ничего не увидев, мы вернулись на новое место ПДБ.

В течении ночи начали расти опасения по поводу состояния наших запасов, особенно это касалось боеприпасов и воды. Наши боекомплекты сократились теперь до менее чем пятидесяти процентов, а запасы воды сократились почти до четверти. Состояние топлива было ненамного лучше, так как оно составляло примерно треть нашего обычного запаса.

На ПДБ наиболее здравомыслящие головы начали бормотать "спасибо" тому, что мы не столкнулись с противником на МВС. Если бы нам пришлось драться, то, скорее всего, мы бы были пусты полностью. Быстро становилось ясно, что нам нужно серьезное пополнение запасов, причем больше, чем может взять только один "Чинук". К счастью для нас, штаб полка уже начал обращать внимание на эту проблему.

Его решение было не просто инновационным или смелым. Это вошло в анналы полка как полная классика.

— Глава одиннадцатая

Через сорок восемь часов после нападения, штаб полка решил заняться нашей проблемой с топливом, при помощи еще одной заброски с "Чинуком". Тем временем, они обещали что будут работать над решением более широкой проблемы пополнения запасов, которые стояли перед нами. Мы дали им координаты для места, которое уже присмотрели и быстро получили ответ, что рейс будет в эту же ночь. Вскоре после того, как пришло сообщение, Роджер вызвал Алека, Тони и меня на сбор "штабных". Я довольно хорошо представлял себе, о чем пойдет речь, потому что мы это уже обсуждали в предыдущие дни. Теперь, когда мы были хорошо вписаны в наше окружение, мы обнаружили, что проводим все меньше времени на мотоциклах. Но это, в свою очередь, создавало проблемы. Из-за того, что мы потеряли одну машину, в конвое физически не хватало места. Кто-то должен был уйти.

— Нам придется отправить двух парней — быстро объявил Роджер, — разберитесь между собой.

Сначала мы прикинули, что отправим по одному из воздушной и горной групп, но глядя на кандидатов, это оказалось невозможным. Каждый в этих двух группах был либо занят каким-то жизненно важным делом, например, был в расчете "Милана", либо очень опытным водителем. В конце-концов, мы решили, что это должны быть парни с наименьшим опытом работы в полку. Я пришел к этому выводу с большой неохотой, из-за его влияния на экипаж нашей машины. Но в этом подходе была своя логика, и когда дело дошло до принятия решения, я понял, что он был единственно возможным. Виноградная лоза уже созрела, когда я вернулся к машине. Три пары глаз выжидающе уставились на меня.

— Джефф — сказал я, — мне чертовски жаль, дружище.

Он бросил свою шапку оземь.

— Да ради всего святого! Ты хочешь сказать, это все? Эвакуация?

Джефф служил в новозеландской SAS еще до того, как попал в Стирлинг-Лайн. Он был чертовски хорошим солдатом. Но в глубине души он знал, почему мы пришли к такому решению и что оно необратимо.

— Если будет хоть какой-нибудь способ вернуть тебя обратно, мы это сделаем — неуверенно сказал я. Но я действительно так думал.

Джефф ничего не ответил. Он немного отошел в сторону, что бы побыть одному. Вскоре к нему присоединился Эйч, еще один парень, получивший приказ на отбытие. Однако, через несколько минут Джефф вернулся, его настроение изменилось. Он снова стал самим собой, стремясь поскорее покончить с тем, что ему предстояло сделать.

Вот почему такие люди как он, работают в SAS. Они поднимаются и идут дальше. Я бы вернул его в любой момент.

В ту ночь мы выстроились на большой гравийной равнине, примерно в двадцати километрах от ПДБ, в том же порядке что и в первый рейс "Чинука". Джефф поехал с нами к нашей позиции в пикете, затем спешился, готовый запрыгнуть в машину Роджера, что бы добраться до посадочной площадке в двух километрах от нас. Он пожал нам троим руки, на всякий случай сунул в пасть нашей резиновой крысе обойму с патронами на удачу, и отправился. Через полчаса мы услышали, как зашел на посадку "Чинук". Он оставался на земле в течении десяти минут — достаточно долго, что бы выгрузить топливо и забрать ребят — а затем взлетел и полетел на юг, маршрут его полета, вне сомнения, был разработан что бы избежать ключевых объектов иракских ПВО.