— Не пойму только, — едва разборчиво проговорила Джанин, — как вы узнали? Кто-то вам рассказал?
Гарри, казалось, немного помрачнел, не спешил отвечать, потом подозвал к себе одного из своих бойцов.
— Попроси его прийти... — сказал он, а когда солдат взял в обе руки автоматическую винтовку, добавил: — Попроси...
Солдат повесил винтовку на плечё, и, кивнув головой, убежал за стену города.
— Он, наверное, не хочет привлекать к себе внимание... — сказал Гарри. — Боюсь Джанни, тебе это не понравится.
Через несколько минут солдат вернулся, вместе с ним шёл ещё один. В форме, все они могли показаться одинаковыми, но не этот. Благодаря татуированному лицу, не узнать Шарка было невозможно. Он слегка прихрамывал, армейская броня была одета поверх обнажённого корпуса, и были видны множественные, перебинтованные раны. Люди замирали, замечая его, затихали, некоторые даже переставали жевать. "Шарк!" — ошарашено проговорила Люси, и кинулась к нему на встречу. Они обнялись, и девушка заплакала.
— Прости! — виновато причитала Люси. — Прости, пожалуйста! Я хотела! Я хотела помочь тебе, но не успела! Мне было очень, очень стыдно! Я боялась, что ты погиб!
— Тише. Всё хорошо, глупышка. Сложись всё как-то иначе, и мы бы гнили тут все вместе.
— Шарк... — проговорила Джанин виновато. — Я... Не знаю даже, что сказать...
В ответ, бывший рейдер улыбался.
— Мы виноваты, перед тобой. — продолжила Джанин. — Прости...
— Он спас мою дочь. — сказал Гарри. — Теперь, вместо того чтобы сбежать, весь окровавленный и израненный добрался к нам, рассказал, что у вас произошло. Похоже, люди иногда меняются. — сказал он, внимательно смотря на бывшего рейдера.
— Было бы не плохо, если бы вы вернули мне мои вещи. — сказал Шарк, неловко поглядывая во все стороны. Похоже, положение "спасителя", в котором он оказался, его нервировало.
— Конечно! — отвечала Джанин, всё ещё не веря, что это всё правда. — По крайней мере, то, что мы не израсходовали.
— Я думала, что мы все здесь умрём... — с чувством и, всхлипнув, сказала Люси. — Ты спас нас. Всех нас.
— Мы все однажды умрём. — сказал Шарк. — Но не здесь, и не так...
Глава 3 Советник или Любовь в Воздухе
Свежий ветер вновь обдувал их лица. После чуть ли не трёх недель, проведённых в Соапвилле, продолжить своё путешествие казалось настоящей благодатью для путников. Они успели по-своему полюбить этот замученный судьбой городишко, хотя он оставлял и не мало мрачных воспоминаний. Но что только не будешь готов стерпеть ради жаркой ванны и чувства чистоты, которое не исчезает после первого же дня путешествия. Жители Соапвилля были спасены, к своему же благу, или несчастью. За это спасение было заплачено большими страданиями, отчаянием, и даже кровью, но город успел произвести достаточно мыла, чтобы продлить своё существование на долгий срок. Многие будут смывать дорожную грязь и пот со своих уставших тел, намыливая тела этим мылом, и даже не будут догадываться история какой борьбы скрыта в каждом кусочке этого воняющего дерьмом продукта.
После тяжёлой осады, путники несколько дней отдыхали в Соапвилле, принимали ванны, поедали припасы, привезённые Гарри и его людьми, допивали оставшуюся выпивку. Была большая вечеринка, перед отъездом Фортеров, шумная попойка с гитарами, губными гармошками, и танцами, где каждый солдат пробовал бороться на руках с Бетоном, конечно же, безуспешно, а пьяная и одурманенная Лэсси "уединилась" с двумя, или тремя солдатиками. И только Люси не участвовала в вечеринке, заботливо дежуря возле кровати Билла. Рейнджер поправлялся, но даже в день их выхода всё ещё не восстановил всех сил. Уезжая, Гарри и его люди оставили жителям и путникам немного боеприпасов, и теперь к следующей своей цели им не придётся идти с совсем уж пустыми обоймами.
На вопрос остальных, что он теперь будет делать дальше, Шарк ответил, что возможно станет охотником за головами, если его только не поймает кто-то другой. А потом с улыбкой добавил, что дождётся, когда его юный друг станет "мстителем", и запишется в его "верные помощники".
— Ты можешь пойти с нами. — сказал Билл, сидя на ящике, и перетягивая ремни своего рюкзака. Он всё ещё выглядел уставшим и бледным. — Я не знаю, как сложится наша судьба, но нам бы не помешал верный товарищ уже сегодня.
Шарк с согласием закивал, по крайней мере, до того момента, как они прибудут в Дримленд, а дальше он посмотрит по обстоятельствам. Когда они готовились к выходу, нагружали повозку припасами и своим товаром, рядом неуверенно мялся Хардсон, тревожимый тяжёлыми мыслями. В конце концов, он подошёл к путникам, нервно подёргивая ремешок винтовки, и сказал:
— Я знаю, что иногда бываю как заноза... — Лэсси подтверждающее хмыкнула его словам. — Видите ли, меня здесь не ждёт ничего нового, только приближающаяся немощность и не дай Бог смерть от старости! Мне нравится твоя цель, Билли-Бой, она достойна. Мои цели все окончены, и я бы хотел послужить твоей. К тому же, в Сиэтле у меня есть внуки и правнуки... Должны быть, по крайней мере. Я бы хотел их увидеть. Может, вы бы взяли меня в свой отряд?
Лэсси пыталась запротестовать, но рейнджер согласился, сказав, что для него это была бы честь. Люси радостно обняла старика, Генрих в целом переносил охотника нормально, Гартун уважал, несмотря на то, что Хардсон использовал в охоте "не благородное" оружие. А Бетону было всё равно, он просто улыбался, пока по небу бежали белые облака, то закрывая, то открывая яркое солнышко, которое словно играло с ним, то прячась, то вновь показываясь из-за укрытия. Все ещё испуганный брамин, поначалу упирался, и не хотел выходить за городские стены, но грозный вид Бетона, подталкивающего сзади, заставил животное подчиниться, и идти вперёд.
Первый день был очень радостным. Радуясь свежему ветру и открытому простору, Люси много смеялась, напевала песенки, Хардсон рассказывал истории из своей жизни, Лэсси дразнила его колкими замечаниями, но старик держался достойно. Через несколько часов они сделали первый привал. Рейнджер выглядел усталым, но, пытаясь показать себя сильным и достойным лидером отряда, не жаловался, поэтому о привале объявил Генрих, ссылаясь на то, что за последние дни отвык от тяжести своих "лат". Пользуясь моментом общей радости, решили немного выпить, хотя время для употребления алкоголя было слишком ранним, да и его запасы были катастрофически низкими, и до Колосса их бы не хватило. Дружно решили, что по дороге обязательно что-то встретиться, где можно будет нарыть бутылочку чего-то покрепче.
— Тут вы ничего не нароете. — ворчала Лэсси, отпивая из своего стакана, как и все остальные. — Тут уже всё давно пересмотрено, да и места эти до войны были пустоватыми. Чтобы что-то найти придётся свернуть с пути. Свернём, будем дольше идти в Колосс.
— А куда нам спешить? — дразнил её Генрих.
"Ну да, им же не куда спешить!" — ворчала блондинка, пока остальные смеялись. Шарк большую часть времени молчал, чувствую себя чужим в компании. В момент, когда беседа путников затихла, он внезапно заговорил, обращаясь к Биллу.
— Ты был прав, когда задавал мне те вопросы. — сказал Шарк. Он готовился к искренней речи, а искренность всё ещё давалась ему с большим трудом. — Я... не всегда был таким, какой сейчас...
Члены отряда, словно по команде затихли, и уставились на Шарка, удивляясь какой-то летучей перемене в образе рейдера. Было заметно, что ему неловко, но пелена мрачной жестокости вокруг его личности, внезапно исчезла, хотя и только на время.
— Я и Кракен, мы не всегда были... такими. В Сисайде мы были моряками. Кракен был старше, и в то время, когда я начал выходить в море, он уже успел заработать репутацию сурового бойца. Конечно же, я старался подражать ему, и оказалось, что способен бороться с русалками не хуже его. Морские твари порой целой кучей залазили на наши баржи и лодки, моряки отстреливали их, а мы с братом плечом к плечу сражались в ближнем бою. Прекрасное было время.
Шарк умолк, погрузившись в приятные, и одновременно болезненные воспоминания.
— Нам уже говорили, — сказал Билл, — что некоторые почитают Кракена как героя.
— Он не всегда был такой безумный... — тихо промямлила Лэсси.
— Это так. — продолжил Шарк. — Вскоре мы поняли, что заложенной в нас силы хватит не только для Сисайда. Так вышло, что мы покинули дом, странствовали, и, верите или нет, помогали другим. По-разному, но чаще всего как воины. Да, быть может уже тогда, мы где-то перегнули палку, но в целом мы делали добро. И мне нравилось это. Мне нравилось помогать другим, нравилось чувствовать, знаете, что я живу не зря. Брат стал лидером нашего отряда "героев", и тогда я любил его, и уважал.
— Прости приятель, — сказал Генрих улыбаясь, — но знаешь, когда я его встретил впервые, я подумал, что это сам дьявол вырвался из ада в этот мир. Да и городок ваш на ад вполне был похож.
— Это так. — ответил Шарк спокойно. — Кракен всегда был резок и склонен к приливам злости. Но пока они служили добру, и дело не доходило дальше, чем до пьяных драк, мало кто жаловался. Пока мы помогали другим, сражались со всяким отребьем и мутантами, всех это устраивало. Но потом кое-что произошло. Нас наняли разобраться с группой кочевников. Убивать кого-то было необязательно, нужно было просто вернуть награбленное. Но ребята эти, каким-то образом узнали, что за ними охотятся Кракен и Шарк, и сделали глупость. Они украли нашу сестру, Рейчел. Она была как ангел, добрая, милая, любила своих близких, никому не желала зла. Для нас она была словно луч света и надежды, я и Кракен, мы искренне любили Рейчел. Когда мы настигли кочевников, их лидер схватил её, показал нам, приставив нож к горлу. Я всё думаю, могло ли сложиться иначе... Они угрожали, требовали, чтобы мы ушли, а брат словно с катушек слетел, кричал, что если они её не отпустят, то он их всех убьёт. Как это произошло, я и сам не могу понять... Шум, угрозы, крики. Они угрожают, Кракен стоит на своём. И в какой-то момент из её шеи вырывается струя крови...
В глазах Шарка застыли слёзы, его голос дрогнул, но он прокашлялся и сдержался.
— Весь мир, он словно замер. Всё остановилось. Я поверить не мог, что это всё взаправду... И мы начали убивать. Всех подряд, без разбору, не слушая молений, криков. Стариков, женщин, детей... С тех пор Кракен стал другим. Я стал другим. Мы все изменились. Всё больше наши добрые дела стали заменяться безответственными. Забавно, как это происходит... Ты даже не замечаешь, как из героя, превращаешься в негодяя. Потом мы пытались осесть в Дримленде, но всё ухудшающийся нрав Кракена был слишком неуместным даже для этого места. И нас попросили удалиться. Кракен перессорился со всеми. Бандитами Дримленда, торговцами Синема, людьми Феникса и Эмпайр, с защитниками закона, и с преступниками. Мы были кучкой яростных воинов, одни, против всего мира. Когда Башенные пленили нас, Кракен сумел разозлить предыдущего их лидера. Он был так же свиреп, но глуп как насекомое. Кракен убил его на арене, и стал лидером Башенных. Какое-то время среди них мы были словно дома. И Кракен действительно сумел взять под относительный контроль это змеиное гнездо. Правда позже, его планы стали боле масштабными. Башня была не тем местом, что будет полезно для душевного здоровья. Со временем он действительно обезумел, желал захватить весь юг, построить рейдерскую империю, и даже более этого. Такое чувство, что он хотел отомстить всему миру. В какой-то момент я начал понимать, что это всё не то, чего я хочу на самом деле. Я жалею, что так долго подавлял в себе... совесть, наверное. Мне следовало уйти от них раньше. Но мне больше некуда было уходить...
— Теперь это всё прошлое. — сказал Билл. — И, если ты пожелаешь, можешь оставаться с нами, сколько угодно. Я не хочу выглядеть занудным законником, Шарк, но у нас есть правила. Мы стараемся поступать правильно. И если хочешь остаться с нами, ты должен держать себя в руках.
— Это больше не проблема. — ответил Шарк. — Я надеюсь.
После подвига откровения, спутники старались подбодрить Шарка. Лэсси и Люси заверяли, что теперь важны только его настоящие поступки. Гартун прочёл целую лекцию о духах, переменах, равновесиях, восстановлении гармонии, из чего Шарк понял только половину, но за добрые слова обещал парню в благодарность смастерить "крутую", защитную маску. Хардсон ничего не говорил, а только задумчиво поглядывал на бывшего рейдера, потягивая дымок из трубки. Было заметно, что история Шарка затронула старого охотника. Бетон ограничился мрачными словами о том, что однажды был как сам Шарк.
Генрих предложил, что к его дубине и револьверу нужно подыскать что-то более подходящее для длительных перестрелок. Шарк не любил винтовки, хотел что-то скорострельное, компактное, и одновременно способное сделать больно. Выбор пал на самодельный автомат, или пистолет-пулемёт, короткоствольный, питающийся от обоймы слева от ствола, и стреляющий патронами калибра 5.56. По мнению Генриха, оружие казалось не очень надёжным, но обладало хорошей скорострельностью, и быстро перезаряжалось. После короткого теста, стало ясно, что оружие бьет не точно на больших дистанциях, но в целом, привыкший драться на ближних дистанциях, как и большая часть рейдеров, Шарк остался доволен новой игрушкой.
Возможности испытать своё новое оружие, долго ждать ему не пришлось. После отдыха, они продолжили идти, заметно повеселев и расслабившись. После долгого времени, проведённого за стенами поселения, они отвыкли от чувства опасности в Пустошах. Раздался тонкий писк, едва услышав который Хардсон упал на землю, а Люси быстро спряталась под повозкой. Через секунду что-то промелькнуло у них над головами, отбрасывая на землю большие и страшные тени. Первый нетопырь попытался схватить когтями Гартуна, но благодаря своей реакции парень перекатился в сторону и уклонился. Второй мутант попытался спикировать на Лэсси, но путники уже открыли огонь и отпугнули зверя. Третий хотел схватить брамина, но на его пути возвышался Бетон. Он успел выстрелить дважды, и благодаря картечи смог задеть нетопыря практически не целясь, в то время как для других поразить летающую тварь было трудно.
Нетопырь противно пискнул, и отлетел в сторону, скорость его полёта заметно уменьшилась, и теперь большая часть путников стреляла по нему. После попадания Хардсона, мутант перевернулся в воздухе, и его туша устремилась к земле. Пока большую часть членов отряда отвлекал пролетевший над их головами зверь, второй нетопырь метнулся вниз на Шарка. Бывший рейдер закричал, зажал гашетку автомата, и не отпускал, пока зверь с разгона не врезался в него, и они вместе покатились по земле. Оставшийся мутант зловеще пропищал, и быстро набрав высоту, улетел прочь. Какое-то время путники с опаской осматривали небо, ожидая появления новых монстров, но всё было тихо.
Шарк был без сознания, но сумел поразить нетопыря, прежде чем они столкнулись, поэтому зверь не пронзил его смертоносными когтями, а только с разгона ударил. После первой помощи и дозы стимулятора Шарк очнулся, но ходить мог с трудом. Он попросил дозу мед-х, но на вопросы спутников, где у него травма, после паузы ответил, что "глубоко у него в душе". Билл не поощрял употребление столь редких медикаментов в подобных целях, но, посчитав, что в подобной ситуации это будет уместно, согласился. Всё ещё с тревогой осматривая небо, ребята продолжили дорогу. Хардсон принялся рассказывать истории о нетопырях, об особенностях охоты на них, и о том, что "бляди" никогда не летают в одиночку, а потому до конца дня, и ночью, им нужно быть настороже. Не мало историй рассказала и Лэсси, слышавшая многие за время своих путешествий. По мнению караванщиков, нетопыри были одними из самых опасных их противников. После приёма медикамента Шарк заметно оживился, и теперь даже участвовал в разговорах, хотя его рассказы всегда отличались мрачностью.
