| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Кроме того, после разговора с Верочкой я не сомневалась, что к Полетт обратятся местные дамы с заказами на пояса с прокладками. Надо было думать, как ей помочь справиться с этой работой. Пока я попросила Мишу поискать в Дорогобуже женщин — жен оставных военных и мещан, которых было немало в городе. Думаю, с такой простой работой они справятся, а лишняя копеечка никому не помешает. Перебегать дорогу Зизи я с ее салоном я не хотела, это скорее было актом благотворительности.
Кроме того, надо мне озаботиться элементарной медицинской подготовкой, поискать какие-нибудь курсы для медсестер потолковее, да с хорошей практической частью.
А вот растения, книги, семена, картошку — все это надо было вести в имении деда — там я решила сделать экспериментальные посадки и посмотреть, как себя поведут семена из будущего в эту эпоху. Думаю, их улучшенная селекция даст большие результаты, чем у обычных посевов.
По размышлению и посоветовавшись с Мишей, мы решили, что в Васино остается и расширяется все производственная база — валенки, игры, книги, рецепты и их продажа на постоялом дворе и будущей лавочке в Дорогобуже. Тут же пригодятся станки и инструменты, обещанные мне Сан Санычем. Кроме того, запасы шерсти для валенок у нас были на исходе, требовалось срочно их пополнять.
Но это все продлится где-то по май, когда крестьянам уже будет не до валенок — начнется работа на земле, когда каждый день дорог. Поэтому надо думать, куда дальше переносить производство. Дорогобуж подходил больше всего, но там осенью будут французы, город значительно пострадает. Значит, надо будут озаботься сохранностью производства заранее.
В Деревенщиках же будут все посадки и сельские запасы. Я надеялась также на дедушкин горшечный завод и спиртовое производство. Была у меня идея начать производить водку по улучшенным технологиям, причем делать и простую водку, и напитки с добавками — перца, ягод, различных трав. Да и просто спирт тоже пригодится, можно попробовать на его основе сделать что-то типа духов или туалетной воды. Сейчас это было, но основой служили масла и их вытяжки. Если бы все удалось сделать, это принесло огромный доход. Послужит спирт и медицине, при обработке ран и как простое болеутоляющее средство.
А горшечное производство поставляло бы, кроме тары, и глиняные игрушки в стиле Дымково, разные свистульки, а также головки для героев моего кукольного театра — наконец-то я догадалась, как их сделать. И Деда Мороза можно было сделать из глины, только добавить ему одежду, обувь — те же валенки, сделать бороду из ниток или ваты.
Но надо быть очень осторожной. Пока мои телодвижения особых подозрений не вызывали — были они мелкими, осторожными. Хотелось бы, чтобы и в дальнейшем так происходило.
И мои переносы пока недоумений не вызывали — мы с барыней все больше сливались, соединялись и памятью, и делами. И если раньше это и было заметно близким, вопросов они не задавали — Маша болела, а дворня излишним любопытством к барским делам не страдала.
Подбив все запасы, все записав, я решила съездить в Деревенщики, пока было еще время. Надо сказать, что я стала замечать его сдвижение — если раньше оно не совпадало, то теперь и оно слилось — шло параллельно, то есть если я уходила из будущего в 9 утра, так в это же время минута в минуту я и попадала в прошлое. Осталось неизменным только отставание дат календаря, связанное с новым и старым стилем. Так что и само время будто подгоняло меня — делай быстрее, делай больше — осталось всего 3— 4 месяца — а там и война!
Да я и начинала чувствовать, что с наступлением весны мои переносы кончатся вместе с метелями, что тоже не давало мне время на раскачку. Вообще, за эти два месяца середины декабря — января и начала февраля было сделано достаточно много, но сидеть на "попе ровно" мне было некогда — предстояло сделать еще больше. Накопление денег, рессурсов, людей было в самом разгаре, скучать не приходилось. Редкие часы спокойного отдыха были у меня только поздно вечером и ночью, когда все спали. Но и тогда я писала, вспоминала идеи будущего, песни и стихи.
Да и в будущем предстояло много работы — шла самая тяжелая третья четверть, надо было готовиться в контрольным итоговым работам, да и выпускной бал наш нельзя было пускать на самотек. Дети тоже требовали присмотра. Кроме того, надо было продолжить помогать барыне адаптироваться в будущем, развивать ее блог, знакомство с реконструкторами, дружбу с Сергеем Михайловичем. Да и денежный запас ей надо было сделать — когда там она начнет сама зарабатывать, да и кем сможет работать. Школа однозначно отпадает — дети ее раскусят тут же, в музее или галерее — надо хорошую музейную подготовку, да и устроиться туда не просто — оставался Интернет, писательство, вхождение в интеллектуальную элиту, что тоже было не беспроблемно.
Появилась у меня идея попробовать сделать здесь, в прошлом, закладки с книгами, картинами, вещами, посудой, чтобы потом отрыть и преподнести находки как найденные клады. Тогда бы никаких вопросов по их появлению просто бы не возникло! Клад! А продажа всего этого позволило бы барыне жить вполне обеспеченно. Так, еще одна информация к размышлению!
Кроме того, я думала о том, что вся это история не просто так — не было бы переноса, не о чем бы таком барыня и не задумывалась, жила бы себе спокойно, воспитывала Машу, выдала бы ее замуж, растила бы ее внуков. Или сама бы вышла замуж за какого-нибудь соседа — помещика, жила бы спокойной размеренной жизнью. И в войну бы уехала куда подальше, бросив своих крестьян, как поступали очень многие помещики, обрекая тем самым людей на смерть от голода или разбой. Ведь мародерством занимались не только французы, но и свои крестьяне от безысходности, да и мелкие помещики нередко под шумок грабили своих же соседей, стремясь к обогащению. Значит, я здесь для чего-то нужна! И это понимание цели моего попадания наступит очень скоро!
Кроме того, я очень много размышляла о последствиях своих переносов и воздействия их на будущее. Я очень боялась, что однажды вернусь в измененное время, где я — вовсе не я и все по другому, как было у Брэдбери в его знаменитом "Эффекте бабочки". Но тогда в этом параллельном мире может и не быть всего того, что окружает меня — не будет меня самой, а будет другая женщина, не будет подруги Инны, моей профессии, детей и т.д Но потом, после долгого размышления, решила так — будущее, которое СЕЙЧАС окружает меня, сложилось на основе прошлого, которое я и изменила — да и изменения эти настолько незначительны, что их можно не учитывать! Не настолько уж глобально мое воздействие! Ну улучшила я производство валенок, домино, лото — так все эти вещи уже есть! Я же их не изобрела! Вязание крючком — тоже будет, но чуть позже, тут только небольшой временной сдвиг. Рецепты блюд — тоже самое! Песни — так их уже поют в будущем, значит — все в порядке! Я вот искренне не понимала всегда и не понимаю теперь все эти теории о параллельных вселенных, точках бифуркации и прочих умных вещах.
Нет, довольно, пора проветриться, всех дум не передумаешь! Позвав Мишу, я кратко рассказала ему итоги своих разборок и размышлений. Он все одобрил и сказал только, что из будущего надо принести еще хороший инвентарь для сельхозработ — лопаты, пилы, вилы, косы, серпы и другое. Здесь все это было, но низкого качества. Можно было принести и просто хорошего железа в полосах, чтобы местные кузнецы сделали что-то похожее. Да, Наталья Алексеевна, скоро твои мышцы совсем окрепнут от этих тяжестей и ты станешь профессиональной атлеткой! Но мысль была здравая.
Да и серебро, камни, золото надо будет опять приносить — хоть и опасно это становится. Еврей есть еврей, наверняка он сообщает полиции о крупных поступлениях товара, тем более такого необычного. Надо думать, как обезопасить себя. Но средства будут нужны, пока поступления от продаж небольшие. А ремонт тех же Деревенщиков требует немалых денег.
Кроме того, можно было все-таки принести из будущего разные "Дошираки"— пусть не на продажу — это действительно опасно — а на еду для крестьян во время войны.
Кроме того, я где-то мельком читала, что уже в это время были изобретены первые бульонные кубики. Причем изобрел их отец Анны Петровны Керн, той самой, которая "гений чистой красоты!" Петр Маркович Полторацкий еще в 1809 году предложил правительству оригинальный способ производства сухого мясного концентрата. Жидкость, которая оставалась после вываривания сала, высушивалась в специальных формах, и получались великолепные бульонные кубики. Производство стоило копейки, а выгода для снабжения армии была огромной. Император Александр I наградил помещика Полторацкого орденом за полезное изобретение, но по всегдашней русской привычке дело положили в долгий ящик. Тогда Петр Маркович решил действовать на свой страх и риск. Потратив огромные средства, он 'купил скота, сварил бульон, которым предполагалось кормить армию во время войны, повез его в Петербург, чтобы продать его в казну, но не хотел подмазать приемщиков, и бульон забраковали. Он повез его в Москву, сложил там. Пришёл Наполеон и съел бульон',— так иронично вспоминала об этом прожекте отца Анна Петровна. Надо будет уточнить всю эту историю поподробнее и если не перекупить данную партию кубиков, так попробовать самим сделать нечто подобное.
Да и каши, супы в пакетах, заварной кофе, кисель, чай — все в дело пойдет для себя. Да и голодных в войну будет столько, что никто там сильно и смотреть не будет — чем тебя кормят, лишь бы горячим было! А значит, надо будет заранее готовить такие места, где люди могут обогреться и хотя бы элементарно перекусить! Ох, тяжела ты участь попаданца, нет тебе покоя, "гори, но живи", как поется в песне.
Оставив Машу на хозяйстве — а я старалась делать это все чаще, чтобы она постепенно привыкала к этой самостоятельности, мы собрались в усадьбу в Деревенщики. Демид был уже готов, подогнав наш возок к крылечку. Он был обут в валенки — оказывается, это Степан уступил их своему молодому коллеге, а себе оставил старые! Вот и будет реклама нашим валенкам. Ай да Степан! Я его поблагодарила и пообещала сама привести ему новые валенки или Мише это поручить. Видно было, что Степан был доволен, что его добрый поступок оценили так высоко.
Демид тоже был доволен нашим гостеприимством. Он сказал, что много разговаривал с Настасьей, рассказывал ей о делах в Деревенщиках и жизни с дедушкой. Надо будет порасспрашивать нянюшку об этом. Дорога была неблизкой, но за разговорами мы ее и не заметили. Настроение было веселым, планов много, но все они были осуществимыми.
Но подъехав к усадьбе, наше настроение резко изменилось — мы увидели угрюмую толпу, окружившую тело человека, лежащего на снегу. Рядом стоял человек в форме, видимо, полицейский. Полицейский подошел ко мне, откозырял:
— Позвольте представиться, я местный становой пристав Евграф Петрович К. С кем имею честь?
— Я — капитанская вдова Наталья Алексеевна Д. С сегодняшнего дня вновь являюсь владелицей данного имения, ранее принадлежавшего моему деду. Это — мой управляющий Михаил Иванович П. Вот документы на имение, только вчера были оформлены в Дорогобуже вместе с бывшим управляющим Порфирием Петровичем. Что случилось, Евграф Петрович?
— Да вот, извольте видеть, Ваше благородие, человека замершего в стороне от дороги нашли. Люди говорят, Вашей деревни житель, некий Иванка. Знаете такого?
— Раньше знала, но давно не видела, сказать, он ли это, не могу. Я много лет не была в имении, все уже изменилось. Спросите лучше нашего нового управляющего, Луку, он Вам больше поможет.
— Так он его и опознал. Говорит, после отъезда управляющего Иванка забоялся отставаться в деревне, кое-какие вещи прихватил и убежал, да видно, заплутал и замерз по дороге.
— Царство ему небесное, но Бог его и наказал.
— Да, не говорите, Ваше благородие. Так что протокол я составил, требуется только подписать.
— Так пройдемте в дом, Евграф Петрович, что же на морозе мерзнуть. Позвольте только, я распоряжусь.
— Лука! — позвала я. Лукашик— младший степенно подошел. Было видно, что ему вся эта ситуация не по нраву, но он молчал. Я обратилась к нему:
— Лука, голубчик, ты уж распорядись, чтобы все было сделано по — христиански. Остался кто у него?
— Нет, бобылем жил, мать давно умерла.
— Понятно. Ну ладно, после поговорим.
С этим мы зашли в дом. Я распорядилась насчет обеда, предложила становому выпить водки, на что он согласился, удовлетворенно крякнув. Оказался он вполне вменяемым человеком, и я была удовлетворена знакомством с ним — пригодится. Становой, отобедав и получив подписанную мной бумагу и небольшую мзду, отбыл вполне удовлетворенный. Миша тоже уехал вместе с ним. Толпа деревенских разошлась, тела Иванки уже не было видно — перенесли, видимо, куда-то.
Я принялась обходить усадьбу и знакомиться со старыми и новыми ее обитателями. Авдотья неплохо поработала — все было уже чистым, комнаты приобрели жилой вид. Слуги в основном были старыми, служившими еще при дедушке. Все они кланялись мне в пояс, называли "матухна-барыня", глядели немного настороженно. Чувствуется, что они настолько натерпелись, что уже не верят в хорошее к ним отношение. Ну, думаю, все будет нормально.
Я обошла весь дом и спустилась в подвал — а я помнила, что был он теплым и оборудованным. Дед по примеру Петра Первого любил что-нибудь мастерить своими руками, и в подвале и были его мастерские. Я только ахнула — там была отличнейшая лаборатория химика — а дед в последние годы все искал возможность создать эликсир здоровья, а также маленькая типография со станком! Тут же лежали какие-то рассыпающиеся в руках бумаги, видимо, материал для печати. Были тут и какие-то станки, приспособления, инструменты, материалы, тоже уже покрытые пылью, ржавые, но скорее всего, после чистки, вполне пригодные к работе! Прямо то, что доктор прописал! Вот уж поистине, кто-то ворожит мне, помогая осуществить мои желания. Говорить о своих находках я пока никому не стала, буду сама здесь все разбирать.
Прошла я и в кабинет деда и обнаружила там отличную библиотеку — многие книги были редкими, изданными очень давно! Вот они-то и пойдут в закладку клада для барыни! Кстати надо туда и пару гравюр отправить, которые также были среди книг. Прихватить что ли одну, узнать их автора и стоимость. Решено, выбираю самую небольшую. Были тут и маленькие фарфоровые статуэточки — я особенно в детстве любила пастушку, около ног которой сидела овечка. Эта статуэточка так и стояла на привычном мне месте и я ее с удовольствием погладила — как привет от деда.
Хотя настоящая Я никогда не видела его, но чувствовала, что он по настоящему любил свою внучку, которая у него осталась, единственную память о своем сыне и невестке. Я тихо сказала: "Георгий Иванович, уважаемый и любимый, не переживайте, я постараюсь сделать все, чтобы людям было лучше жить!"— и как бы почувствовала удовлетворенный вздох обрадованного человека.
На сегодня было достаточно, день клонился к вечеру, надо было возвращаться в Васино. Вызвав Луку и Лукашика, я спросила, как поступили с телом Иванки. Оказалось, местный священник уже распорядился насчет похорон, а пока погибший отпевался в местной церкви. Завтра с утра староста отправит крестьян на местное кладбище готовить могилу — земля была мерзлая, требовалось немало потрудиться, чтобы ее вскопать. А на третий день, как положено, будут похороны.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
