— Министр Фадж, это письмо прислали сегодня в Дипломатический отдел, — сказала она, протягивая Корнелиусу пергамент.
Тот не торопясь принял послание и, развернув, стал читать. Уже после первых прочитанных им строк его лицо приняло не менее изумленное, чем у секретарши выражение. Ведь не каждый день тебе пишет назвавшаяся наследницей Морганы и королевой Авалона. Более того, предоставившая доказательства этого.
Первым порывом Фаджа было сжечь пергамент и приказать Марте до поры заткнуть рот всем, кто его читал или слышал. Но после прочтения оставшейся части текста от этой, безусловно, заманчивой идеи, пришлось отказаться: Имя наследницы…
Отослав Марту прочь, он принялся размышлять о том, что же делать. С одной стороны, лучше было бы каким-нибудь образом замять всю эту историю, но с другой это шанс как минимум серьезно уменьшить власть Дамблдора, от такой союзницы как наследница Морганы не отказываются, хотя ясно, что просто так она ничего не сделает. Но теперь у Фаджа появлялась реальная возможность вывести Дамблдора из борьбы за власть раз и навсегда. Главное тут представить прессе нужную информацию в нужном свете. Впрочем, та кто ему писала, об этом уже позаботилась.
— Так вот ты какая Эрин Лилит Поттер, вернее Эрин Лилит ЛаФэй-Слизерин — сказал он с удовольствием отхлёбывая чай. Завтрашний день обещал быть весьма интересным. Связавшись с Мартой, он велел вызвать к нему глав дипломатического отдела и отдела судопроизводства, ведь после того как девушка приняла титул леди ЛаФэй она прекратила быть британкой став главой другого государства, а портить отношения с владеющей одним из источников магии планеты он не хотел. Что Альбус, не ожидал ты такой подлянки от своей золотой девочки? А я вот ждал от неё чего-то подобного с тех пор, как она попала в Слизерин. А ты Альбус, каково тебе будет понимать, что эта двенадцатилетняя девочка может раздавить тебя как таракана за счёт одной лишь магической силы?
Он еще не понимал, что наблюдает первое публичное выступление той, кого пятнадцать лет спустя западная пресса назовёт самым кровавым тираном в истории, а пресса России и Японии знаменем надежды.
День суда. Полчаса до него.
Я стояла перед зеркалом в деловом костюме (вот фиг я теперь, когда одену мантию, они меня старят и давно вышли из моды во всем мире), высматривая на своем лице и вообще в облике какие-то несуществующие пылинки и несоответствия. Девочки молчали, понимая, что я просто нервничаю перед таким ответственным для меня днем.
— Эрин, — все-таки не выдержала София. — Может быть, ты уже прекратишь? Нервы-то не железные.
— У кого? — бросила я в ответ.
— Например, у меня, — хмыкнула та. Я обернулась, и скептически осмотрела подругу с головы до ног, затем также осмотрела вверх.
— Хорошо выглядишь, Софи, — спокойно произнесла я, затем снова поправила на себе костюм. Я только что просмотрела отправленные мне Фаджем документы, всё-таки я была права, что связалась с ним и решила действовать по дипломатическим каналам, используя свой титул правительницы Авалона. Авалон был объявлен отдельным государством еще Мерлином, хотя причина для этого была другая — старик не хотел, чтобы Моргана или её потомки могли претендовать на власть на Британских островах, но он так и не узнал, чем является Авалон на самом деле.
— Леди ЛаФэй, пора, — в комнату вошел Фадж, уже одетый именно так как привыкло большинство в этом мире.
— Сколько осталось? — спросила я.
— Насколько мне известно, Дамблдор должен прийти через двадцать минут, примерно тогда прибудут остальные члены суда. Уизли уже здесь, также, как и многие другие. Как вы и просили, заседание будет открытым. Слухи быстро поползли, я, к сожалению, не смог их остановить, это явно работа Дамблдора, да и два часа назад вышел экстренный выпуск «Ежедневного пророка», — Фадж пристально смотрел на меня.
— Директор всегда привлекает к себе внимание, причем лично для этого ничего не делая, — хмыкнула Дафна.
Я кивнула и повернулась к министру. Отращенные зельем до пояса волосы иссиня-черной волной взметнулись у меня за спиной, всегда мечтала о таких длинных волосах.
— Я готова.
— Тогда вперед, — Фадж и пятеро молодых девушек последовали по тайным коридорам туда, где сегодня будет вершиться часть истории. Через пять минут мы вошли в небольшую комнату, одна стена которой была, как бы прозрачной и через нее виден был зал суда, где сегодня будет проводиться слушание. Было известно, но только тем, кто непосредственно связан с судом, что моё дело будет слушаться в самый последний момент и оно точно произведёт фурор. Никто даже не представляет, какое грязное белье сегодня вытрясут из шкафов Уизли и Дамблдора.
— Дамы и Господа, прошу пройти в зал заседаний, — в комнату вошел распорядитель.
— Эрин, мы так рады тебя видеть, мы были друзьями твоих родителей — закудахтала Молли Уизли, когда я вошла в зал, но её быстро оттёрла от меня назначенная министром охрана.
Мы все вместе прошли за молодым человеком. Он провел нас до первых рядов. — Мистер и миссис Уизли и ваши дети располагайтесь на этих местах. Мисс Эрин прошу сюда, леди Малфой, леди Гринграсс, леди Талиан (именно это имя взяла Гермиона, имя своей мамы), леди Антерен прошу вас сюда, — им указали на четыре отдельных кресла, что стояли чуть боком. Уизли и Дамблдор посмотрели на это со смесью недоверия и удивления, а Дамблдор вдобавок еще и покрылся потом, услышав новое имя рода Гермионы. Он понял, что всё пошло совсем не так как он планировал. Зал постепенно наполнялся людьми, жаждущими зрелищ. Это был самый большой из всех, способный поместить в себя чуть больше тысячи человек. Тут уже расположились журналисты, в том числе и Скиттер. Я ухмыльнулась, представляя всю ту грязь, которую эта женщина выльет на головы Уизли и Дамблдора, но сейчас это было не главным.
— Заседание суда открыто. Председатель суда — мисс Долорес Амбридж, — Я специально подсказала министру идею, чтобы вела дело именно Амбридж, хотя и ненавидела её за расизм к магическим расам, имеющим общего предка с людьми, но я спокойно сидела, не выдавая своего желания заавадить эту тварь. Но вот кое-кто не смог, в зале послышались возгласы, особенно тех, кто знал эту женщину. Амбридж вошла в зал, кинула взгляд на меня и села на свое место. — Секретарь суда — мисс Дерек.
Заседание началось, на трибуну суда к удивлению всех, вышел сам министр.
— Дамы и господа, — начал он. — Первоначально данный процесс должен был вестись по теме передачи опекунства над юной Эрин Поттер, но в свете некоторых событий, о которых я узнал только сегодня тема заседания изменена.
— Что происходит, Корнелиус? — вскочил со своего места взволнованный Дамблдор.
— Альбус Дамблдор, я бы попросила вас сесть и не прерывать министра Магии, — проквакала со своего места Амбридж, — Если бы дело не касалось непосредственно вас, вы бы уже были удалены из зала.
Я заметила на себе полный злости взгляд Дамблдора, когда он садился, и улыбнулась самой обворожительной улыбкой, на которую была способна.
— Благодарю вас председатель, — продолжил Фадж. — Леди, он кивнул мне. — Я встала и вышла вперед, прекрасно понимая, что выгляжу эффектно и необычно в этом деловом костюме, сшитом по последней моде обычного мира.
— Спасибо министр, — начала я, вставая за трибуну, которую уже покинул Фадж. — Господа собравшиеся, прежде чем представится я хочу провести небольшой экскурс в историю, который, впрочем, вы должны знать. Одиннадцать лет назад маг по имени Том Реддл, который вам известен под именем лорд Волдеморт, пришёл в поместье Поттеров в Годриковой лощине. — Я спокойно рассказывала то, что помнила из воспоминаний Эрин и наслаждалась недоумением в зале. — Не буду пока спрашивать, по какому праву девочку волшебницу отправили в семью маглов, пусть они и являлись, как считалось ближайшими родственниками моей матери, хотя это было и не так. Мою мать, которая вам известна как Лилит Поттер в девичестве Эванс, как мне удалось выяснить, удочерили в детстве.
— Поясните, пожалуйста, — вступил секретарь.
— Поясняю. Настоящее имя моей матери Вероника Застенева, последняя из древнего темного русского рода, о чем знающим людям говорит само имя её семьи. Её родители были сквибами, не знавшими о своей крови, силе и родстве. Их предки уехали из России в 1917м, спасаясь от преследований коммунистов. Но это не главное, главное, то, что выяснилось год назад, когда я прошла в Гринготтсе ритуал «Кровавой чаши» для определения родства.
— Назовите, пожалуйста, своё полное имя на момент получения вами этих данных, — сказал Фадж со своего места, кидая полный яда взгляд на Дамблдора. По нему было видно, что он очень доволен злобой и шоком на лице нашего глубоконеуважаемого директора.
Я вышла из-за трибуны и посмотрела в зал.
— Позвольте представиться официально, — сказала я, глядя в искаженное злобой лицо Дамблдора. — Эрин Лилит Поттер княгиня Слизерин принцесса ЛаФэй! Я приняла титул главы рода и провела обряд слияния родов. Я являюсь наследницей Морганы ЛаФэй по крови, духу и магии, что делает меня королевой Авалона и хозяйкой одного из источников магии планеты. А также я являюсь наследницей Салазара Слизерина по крови, духу и магии, что делает меня, за неимением живых наследников других основателей, по причине прерывания их родов, хозяйкой магии замка Хогвартс.
— Хогвартс собственность государства, — завопил директор.
— Стены и земля под ним, мне принадлежит его магия, без которой он просто груда булыжников на пересеченной местности. Можете призвать в дело договор с основателями и выкупить её у меня, если у вас хватит артефактов, которыми я заинтересуюсь чтобы компенсировать её. Деньги я не возьму, я и так самый богатый человек в мире.
В зале раздался шум, это Молли Уизли упала в обморок, мои деньги уплыли у неё из-под носа. А все остальные просто замерли в шоке, понимая, что присутствуют при историческом моменте.
— На данный момент моё имя Эрин Лилит ЛаФэй-Слизерин, рода Поттеров больше не существует, он поглощен родом Слизерин, а род Слизерин признан младшей ветвью рода ЛаФэй.
В зале начался дикий шум и если Уизли еще крутились вокруг упавшей в обморок Молли, то Дамблдор просто сидел и смотрел на меня. Он как никто понимал, что только что титул сильнейшего волшебника уплыл у него из рук. Даже не имея его опыта, а лишь за счёт одной голой силы я могла раздавить его как клопа.
Тем временем я продолжала.
— Как правящая королева Авалона, я прошу суд и министерство магии Великобритании в лице министра магии Корнелиуса Фаджа возобновить дипломатические отношения с моей страной.
— Леди ЛаФэй, министерство магии Соединенного Королевства радо приветствовать вас в нашей стране и согласно возобновить дипломатические отношения, — ответил Фадж, вставая и отвешивая мне лёгкий поклон.
— Также я хочу предъявить иск Альбусу Дамблдору — продолжила я.
— Ко мне, за что? Я ничего тебе не сделал, — он вскочил с места, смотря на меня. Думаю, он сейчас мысленно метался, просчитывая где прокололся.
— Вы уверены? Нарушение завещания Поттеров, отправка меня в ненавидящую меня семью прикрываясь ложной защитой крови. Присваивание магического опекунства, воровство более ста тысяч галеонов из сейфа рода Поттеров принадлежащего мне по праву. Не уведомление меня о статусе крови моей матери. Мне продолжать мистер Дамблдор? — А ведь я продолжу. — Травля меня и моих подруг в школе зельями вражды, а лично меня приворотным зельем, впрочем, насчёт последнего я не уверена, что это ваша инициатива и к роду того, к кому оно направлено я сегодня еще обращусь, использование артефакта «Слеза завесы» для вскрытия моих ментальных щитов и внушение доверия к вам? Я уже не говорю о том, что вы впустили в школу одержимого крестражем Волдеморта преподавателя ЗОТИ зная об этом! Как и о том, что вы сняли защиту со школы, позволив ему провести в неё тролля.
— Это ложь! Как ты смеешь, девчонка!!! — заорал он.
— Смею! — Еще как смею, хочешь доказательства старый ублюдок? Получай.
Я выделила свои воспоминания о его махинациях и, сплетя заклинание воздушного омута памяти, подвесила их посреди зала. В полной тишине присутствующие наблюдали то, что записали мои камеры в Хогвартсе, видели мои ощущения во время пробития моих щитов. Я сознательно не показывала его совместные планы с МакГонагалл и Снейпом, чтобы они поняли, что теперь у меня в руках.
— Альбус Дамблдор, как вы прокомментируете эти обвинения? — спросил Фадж.
— Это ради всеобщего блага, как вы не понимаете? — закричал он, — Как вы не видите, что эта мерзавка вами манипулирует, она пала во Тьму и при первом удобном случае станет на сторону Волдеморта!
При этих словах я расхохоталась.
— Вы в своём уме директор или у вас уже старческий маразм? Мало того, что Волдеморт убил мою мать, я не говорю про отца, сейчас уже не выяснить каким образом такой безмозглый идиот, которым являлся Джеймс Поттер сумел привлечь внимание моей матери, да это уже и неважно, я отомстила ему за тупость и пренебрежение мерами безопасности своей семьи уничтожив по сути род Поттеров. Да, я не отрицаю что я Темная Волшебница, но какой еще может быть наследница Морганы и Слизерина? Но я именно Темная, а не Чёрная. Я чту заветы Предвечной, которые являются вдобавок кодексом рода ЛаФэй. Как я могу быть на стороне убийцы моей матери вы об этом подумали своей пустой головой?!
— Леди ЛаФэй, я понимаю, что вы возмущены, но пожалуйста, выбирайте выражения — сказал с места Фадж.
— Простите министр, вы правы я сорвалась, — ответила я, немного успокаиваясь.
— На доме сестры твоей матери была кровная защита, которая защищала тебя все эти годы, ты неблагодарная тварь, — закричал директор на меня.
Я фыркнула.
— Директор, а разве вы маг крови чтобы определить это? Как там могла быть кровная защита, если моя мама и Петуния не являлись кровными сёстрами? А если она там была, как меня могли находить все эти люди, что за одиннадцать лет моей жизни не раз жали мне руки на улицах я, ведь тогда не понимала за что?
— Нет конечно, как ты могла такое сказать, — взвился Дамблдор. — Я, я, не мог знать, что твою мать удочерили…
— Тогда как вы смогли определить, что на доме защита? Такая защита была лично на мне, и именно она спасла меня, моя мать пожертвовала жизнью и этим самым спасла меня от Авады Волдеморта. Именно инстинктивно сплетенное ей заклятие кровной жертвы, а вовсе не сила любви, о которой вы прожужжали всем уши, спасла меня! Меня спасла Магия крови, а не сила любви ты, старый ублюдок!
