Secunda vita . Место под солнцем. Часть 2

Еще несколько человек в странной одежде, входящие в состав этого представительства, не вызвали такого интереса, как личность остроухого, стоявшего за спиной княжны Витаринэль. Князь Ираэль громко выдохнул воздух, потому что вдруг оказалось, что некоторое время он не дышал, затаив дыхание, наблюдая за сыном и внучкой. А архимагистр Рианиэль издал громкий стон, ошарашено глядя сначала на Ираэля, потом на Витариэля с дочерью и снова на Ираэля.

— Ты! Ты знал обо всем! Это ты все подстроил! — раздавшийся вопль был внезапным для большинства в зале. Попытка Рианиэля напасть на Владыку Ираэля была предотвращена службой безопасности. Взбешённого архимагистра успели обездвижить до того, как он успел причинить вред.

— Что же ты, родственничек, никак не наиграешься? Убью! — хрипел Рианиэль, силясь вырваться из магических пут.

Никто из-за случившегося не заметил, как в зале появились новые действующие лица. Странные люди в необычной одежде и не менее необычные существа, которых от остальных отличали необычные глаза, лишённые белка с ярко-желтыми вертикальными зрачками.

— О, Боги Лиреи, за что вы меня наказываете? — прошептал архимагистр Эйнарен, когда осознал, кто почтил вниманием заседание этого Совета. Хоть один, из муссирующийся в обществе слухов, оказался правдив — Древние вернулись! А с ними грядут большие перемены, сам мир изменится, и больше не будет в этом мире места, его мечтам и амбициям. Мечты о власти утекали как вода сквозь пальцы.

Появление эриев дало повод начать разбираться с загадками прошлого, многие из которых, сами по себе, были шоком для большинства присутствующих в зале. Они ещё не до конца осознали масштабы грядущих перемен. А, ведь эти перемены были не за горами и должны были коснуться их всех в полной мере. И только архимагистр Эйнарен, с сожалением глядя на происходящее, тихо стащил с себя мантию мага, так же тихо предпочёл исчезнуть. Эти противники были ему не по зубам.

1580 год от заключения первого Договора. 272 год от Объединения.

Ночь была очень теплой для этого времени года. На одной из террас огромного дома, построенного на склоне горы, застыла тоненькая женская фигурка. Темнота скрывала черты её лица, тонкие руки с силой сжимали перила ограды. Вся её фигура выражало тоску и грусть. Внизу, у подножия гор сверкал огнями в темноте огромный город. Огни мерцали, гасли и зажигались вновь, словно подмигивая наблюдателю. Яркими квадратами светились окна домов, витрины магазинов, рекламные щиты, разноцветным серпантином сияли улицы и трассы, уходящие от города. Яркие точки, словно гигантские светляки скользили по небу, то ныряя резко вниз, то взмывая ввысь и уносясь в неизвестном направлении. Город жил своей, только ему понятной, жизнью.

А в доме на склоне горы, на террасе стояла молодая женщина и с тоской и грустью смотрела в небо. За последние десять лет — это стало уже привычным ритуалом. В доме было тихо, безлюдно. Женщина грустно улыбнулась своим мыслям и вновь подняла взгляд к звездам. Тень, скользнувшая в небе, заставила её улыбнуться. Где-то вдалеке хлопнула дверь, раздался звук голосов и тихие уверенные шаги:

— Мама, ты опять ночуешь на террасе? — молодой мужчина, появившийся на террасе, был мужской копией своей матери — такие же темно-синие глаза и черного цвета с отливом волосы. Высокий, широкоплечий, в тёмной одежде, он скользнул неприметной тенью за спиной матери, приобнял за плечи и уткнулся подбородком ей в макушку:

— Ну и кого ты здесь караулишь? Ты же знаешь, что мы с Настей должны были вернуться поздно, а Виттор решил остаться ночевать в городе?

— А где Настя? Почему я видела только тебя?

— А эта ленивка всю дорогу у меня на спине провисела, теперь на кухне шурует, ищет что поесть. Дом пустынный, ты опять слуг отпустила, да?

— Ох, Андриен, ну зачем мне одной здесь слуги?

— Но, мама, так же нельзя! С тех пор, как отец не вернулся из экспедиции, ты сама не своя. Чахнешь в одиночестве, забросила свою работу в Целительском Центре, мне на тебя уже архимагистр Инвар жаловался. И в княжестве ты не показываешься, свалила все на меня. Дед говорил, что ты на его вестников отвечаешь через раз, в Эйдане тебя ждали три дня назад ...

— Прости сын, но мне не хочется никого видеть. Понимаешь? Десять лет для такой экспедиции — это не тот срок, после которого признают погибшими! Я не верю! Я никогда вам с Настей не рассказывала этого раньше, но я родилась не в этом мире, под другим небом. Об этом знает ваш отец, дед, Нэль и больше никто. Все, кто ещё знал, давно умерли. Когда-то я должна была умереть от неизлечимой болезни, я проклинала судьбу и уже почти потеряла надежду. Но судьба дала мне еще один шанс, шанс на вторую жизнь, понимаешь? Поэтому, пока я жива, я буду ждать и надеяться. Потому что надежда умирает последней.

Двое стояли на открытой террасе и смотрели на звезды. Звезды сияли им холодным светом, мерцали в темной синеве неба, подмигивали, словно дразнили. Холодным звездам не было никакого дела до тех, кто с надеждой смотрел ввысь. Они жили своей жизнью. Но, где-то в вышине была еще одна звездочка, совсем неяркая, и не такая холодная, незаметная для глаза, и очень далекая, но с каждым мгновением она становившаяся все ближе и ближе.

Третья часть называется "Колючка по наследству"

;