Лорд-лейтенант или генерал-лейтенант, или же генерал-губернатор Ирландии, на выбор как кому симпатичней, Джордж Уильям Фредерик Говард, 7-й граф Карлайл с марта 1855 года. И его правая рука Эдвард Хорсман главный секретарь по делам Ирландии с тоже марта 1855 года. Именно секретарь был ключевым политическим постом в британской администрации в Ирландии. Номинально подчиненный лорду-лейтенанту и официально "Главный секретарь лорда-лейтенанта" с начала 19-го века фактически был правительственным министром, ответственным за управление Ирландией, что примерно эквивалентно роли государственного секретаря.
Так вот они бы просто высмеяли или обругали Джеймса Брюса, генерал-губернатора Канады, назвали нытиком, слюнтяем, бабой, по причине то, что его проблемы в Канаде в сравнении с их в Ирландии были просто несопоставимы.
Британия терпела поражения в войне с Россией и о них в Ирландии подозрительно быстро узнавали, причём не в том варианте, который больше бы подходил для них обеих. Новости о войне больше подходили для Ирландии. Англичан били и били сильно. И об этом всё чаще и чаще говорили в ирландской части Ирландии ... конечно с радостью. И это добавляло головной боли прежде всего Эдварду Хорсману, главному секретарю по делам Ирландии. После новостей о Свеаборге в Дублине, Белфасте, Лондондерри, Ватерфорде, Слайго, Корке, Лимерике, Голуэе, то есть во всех крупных городах начиная появились листовки с призывами к борьбе против власти Англии в Ирландии. Разными способами. От массового бойкота английских товаров, уплаты налогов, аренды, языка захватчиков, забастовок и до взятия в руки оружия. На обратной стороне листовки на ирландском и английском была песня 'Erin go Braugh — Ирландия навсегда'. С недопустимо наглым, дерзким содержанием и особенно припевом:
Ирландия навсегда!!! Ирландия навсегда!!!
Для этого не жалей англичан, бей англичан, убей англичан!!!
Не жалей англичан, бей англичан, убей англичан!!!
Листовки изымали, уничтожали, задерживали распространителей. Это были мальчишки, которые за деньги их раскидывали на улицах, в пабах, заводах, фабриках, клеили на дома, листовки даже приходили по почте. А им их дали какие-то джентльмены, по их словах именно джентльмены. Но, сколько их ещё осталось на руках. И в скольких головах остались строки этой песни. В Дублине генерал-губернатор и главный секретарь Ирландии понимали, видели, получали сведения, что из-за неудач в войне пошло оживление в ней не в пользу Англии. Было принято решение нажать на наиболее активных деятелей вплоть до арестов, на газеты, повысить активность сторонников мирных договорённостях и действий, чтоб заболтать рост антианглийских настроений. А также провести внеочередной смотр военных гарнизонов и полиции Дублина, Корка, Белфаста, других крупных городах, в центрах графств. На места выслали бумаги с указанием принять меры и усилить бдительность ... на местах. Срабатывало раньше и сейчас эти меры как ожидалось должны были дать нужный результат. Ирландцы были слишком неорганизованные и разобщены, чтоб попытаться из-за ослабления Англии, повторить хотя бы восстания 1848-1849 годов. Тем более, что всех наиболее опасных деятелей убрали из Ирландии после этого. Но, дела пошли не так, как хотелось генерал-губернатору Ирландии и его правой руке.
Всё началось с того, что какое-то количество молодых мужчин в Дублине, Лимерике, Белфасте, Дроэде, Донахади второго сентября ближе к вечеру получили телеграммы из Голуэя, о том, что приехал их дядя Томас, брат Артур, тётя Лиззи, посылка получена, сделка оформлена, кузина Сюззи вышла замуж и тому подобное. С кодовыми фразами телеграммы ушли и в Антверпен. Эти фразы привели в движение две парусно-паровые шхуны в порту среди сотен других судов большого порта. В трюмах они имели груз для вечно воюющих внутри себя — Мексики, Аргентины или друг с другом экзотических стран таких как Никарагуа, Коста-Рика, Гондурас, Сальвадора, Гватемалы. Это была последняя часть заказа, остальное ушло в путь несколько дней назад.
Бельгийские производители оружия Фалисс и Трапман всё-таки выполнили взятые на себя обязательства. Им было заказано — гладкоствольных ружей 50 000, нарезных ружей 10 000, штуцеров 4 000, заказано ... Россией. Но, из-за морской блокады доставить весь заказ было проблемно поэтому он был урезан и частично уступлен говорливым и эмоциональным латиноамериканцам, чьи интересы представляли деловые и хваткие американцы. Количество нарезного оружия в новом заказе стало 15-ть тысяч, гладкоствольных ружей оставили опять же 15-ть тысяч. Все ударные. К ним штыки и устрашающего вида штыки-тесаки. Вместо остального, латиносы-буэнодиосамигосы должны было получить несколько тысяч револьверов и пистолетов. Капсюли, пули, пулелейки, бумагу для патронов, ремкомплекты, холодное оружие. Порох ружейный и артиллерийский, соответственно была и артиллерия. Здесь латиноамериканцы было не притязательны, заказав новые орудия, брали пушки, мортиры, боекомплект к ним и времён Наполеона. Осадные орудия, тяжелые полевые, легкие полевые и классику,12-ти фунтовые, но, новые и старые орудия единые по калибрам и отбирали только годные орудия. Как и стрелковое оружие тоже, чем неприятно удивляли бельгийцев, которые решили поначалу пытаться втюхать не абы что каким-то там американцам. Не вышло, в оружии они разбирались хорошо, так, что отбраковка пошла махом, а за ней и угроза отменить сделку. Вот тут хитрожопые бельгийцы поняли, что могут остаться вообще без денег. Русские бракованное оружие тоже отказались брать и требовали возврата предоплаты и неприятности после войны за такое отношение к себе со стороны казалось проверенного партнёра, а теперь и эти американцы встали в позу. И так же обещали ославить бельгийских оружейников на весь мир нечестными дельцами. Потеря заказа, подмоченная репутация в сравнении с недремлющими хищниками-конкурентами на рынке вооружений, это потеря миллионов франков сейчас и потом. Поэтому заказ Фалиссом и Трампаном был выполнен полностью. Оказавшиеся умелыми дельцами американцы успешно использовали конкуренцию среди производителей оружия в Бельгии. Льеж, Эрсталь, там помимо Литтиха и Фалисса и Трапмана были крупные заводчики — оружейники, Малерб, Лепаж, братья Франкотты, Виктор Коллетт, например, Пьер-Жозеф Лемиль продемонстрировал 362 различных образца огнестрельного оружия на Всемирной выставке, идущей в Париже. Большое количество независимых оружейников, чьи производства находились в Льеже и Нессонво, общинах Эрсталь, Воттем, Упэйе, Вандре, Вивьен и Шерат. Десятки тысяч человек занимались производством оружия. На этом ушлые американцы и сыграли на пользу своему заказчику и наверняка и себе в карман. Пистолеты и револьверы делали у Франкоттов, Жозефа Монтиньи, Жан Жака Германа у последних часть пистолетов были казнозарядные игольчатые.
С вооружением так же к латиноамериканским заказчикам, шёл шанцевый инструмент, комплект формы с большим количеством зеленого цвета в нём, обувь, снаряжение для солдат, офицеров, медикаменты, бинты, мединструменты, палатки, конская упряжь. Подзорные трубы и даже бинокли Галилея. Всё этого было на 16-ть тысяч человек. Видать крепко собрались воевать эти латиносы-амиго друг с другом или с кем-то. Не живётся же людям мирно и спокойно. Как в Бельгии. В ней ещё было и весьма сытно. Вместе с грузами покинули Бельгию американцы, как латино так и северо. И только после новостей о событиях в Ирландии, которые ошарашили Европу, как снег за шиворот летом ... ещё и на Сицилии. В Бельгии некоторые кто стоял в иерархии компаний от среднего уровня и выше и имел отношение к выполнению заказа стали понимать куда в итоге он прибыл. Это вызывало у них улыбки, ухмылки, разговоры между собой на эту тему. Ведь помимо латиноамериканского и русского заказа в Бельгии в Льеже, одновременно выполняли английский заказ на винтовки, и порох англичане начали покупать в Веттерене на пороховом заводе Копала. Впрочем, бельгийцам было на это плевать, им хорошо платили те, другие, третьи и они выполняли заказы. На войне всегда можно было хорошо заработать, что они и делали.
Сначала Дублин, генерал— губернатор и его главный секретарь онемели и оглохли в сторону Англии. Вечером 3-го сентября была потеряна телеграфная связь с Белфастом и Донахади, а именно из него шёл морской кабель в Портпатрик, то есть в Великобританию. И не пришли поезда из Белфаста в Дублин, ни пассажирский, ни грузовой. Что бывали и раньше. Но, чтоб сразу телеграф и поезда. Тем более, что кабель в Белфаст был подземным. Для прояснения ситуации туда отправили на следующий день экспрессом малый поезд. Но, не успел ещё развеется дым на вокзале из его трубы, как по улицам Дублина в направлении дворца генерал-губернатора с разницей в более или менее получаса промчались сразу три конных курьера. И в его руки и главного секретаря они вложили донесение, которое положили начало череде сообщений, они по сути и содержанию носили характер ... военных донесений. 'Захвачен, сожжён, занят, разбит, рассеян, оттеснён' и так далее. Охрана деревянного моста через реку Бойн в Дроэде была перебита в ходе нападения, сам он повреждён взрывом и пожаром, поезда ходить по нему не могут. И новый каменный мост, который был почти готов, но, не настолько, что пускать по нему составы ... тоже. Крайне дерзкое нападение!!! Такого не было с 1849 года, да и тогда такого не было. Дальше было больше.
Четвертого сентября в Дублин поздним вечером вновь один за другим влетели три конных курьера, но уже из Белфаста. Лорд-лейтенант графства Антрим в постоянно не спокойной Северной Ирландии, Джордж Гамильтон Чичестер, 3-й маркиз Донеголл сообщил в Дублин: 'Ночью на телеграфную станцию в Донахади был совершён налёт, станция и склад где хранились кабеля, оборудование для ремонта сожжены. Кабель оборван и утянут в море. Полиция и гарнизон приведены в повышенную готовность. Из Белфаста в Портпатрик отправлено судно с сообщением о происшествии'. Потом позже пришло сообщение, что отправленное судно было перехвачено в проливе неизвестным судном и его судьба неизвестна. И, что вновь в Портпатрик направлены уже два военных судна с донесениями. Позже один из них не жалея кочегаров, котлов, машину на полных парах прошёл 35-ть миль и влетел в Белфаст с сообщением на борту, что с неизвестного судна вчера в Портпатрике высадились вооруженный люди, сожгли телеграфную станцию и вновь склады с оборудованием и кабелями. Телеграфистов забрали с собой и подняли флаги Ирландии и Шотландии, сбросив флаг Великобритании. Обо всём это в Дублине английские власти узнали уже седьмого сентября. Быстрая связь между Англией и Ирландией была на неизвестное время потеряна. Дальше было больше.
4 сентября около часа по полудню по Белому мосту через реку Шаннон, самую большую и главную реку Ирландии, идущую через неё от залива Киллала до залива Шаннон. Река была естественной границей Коннахта и как бы забирала себе графство Клер, провинции Манстер. Прошли на её левый берег два состава один за другим, не по расписанию. Первый вызывал удивление у людей, смотревших на это. У него паровоз был как и положено впереди состава и ещё один сзади! Причём так, чтоб мог тянуть состав в обратную сторону. Это тяни-толкай состав имея впереди себя непонятно откуда взявшихся нескольких всадников ... вооружённых, пошёл дальше без остановки железнодорожную станцию несмотря на запретный сигнал семафора, тем самым вызывая у ротозеев ещё больше удивления и непонимания, что же такое происходит. Это объяснил своим действиями второй состав. Сначала он приостановился на правом берегу, когда прошёл мост и из поезда стали выскакивать вооруженные люди, направившиеся к мосту. Потом не спеша пропыхтел оставшиеся семьсот ярдов до станции, встал там и на глазах у ошалевшего начальника станции, и её служащих начал выбрасывать из вагонов десятки вооружённых людей, всадников по выставленным из вагонов помостам в военной форме с зеленоватыми оттенками. Он как представитель власти потребовал у них объяснений кто они такие и что собираются делать. В ответ получил удар прикладом в живот, упал и сквозь боль, возмущение, сбившиеся дыхание и подкованный ботинок на своём лице услышал: 'Лежи тихо английская свинья, отвечай на наши вопросы. И может быть уцелеешь'.
Явно военные и явно со знанием города направились к мэрии, зданию полиции, банкам, речному порту, оружейным магазинам и туда где хранилось оружие в городе, телеграф был на железнодорожной станции. Тихий город наполнился шумом движения десятков людей, лошадей, криками и даже выстрелами. Что вызвало у горожан испуг и любопытство одновременно. В течении часа небольшой, но, очень важный город Атлон, бескровно для неё был занят армией Ирландского свободного государства. Несколько человек явившие достойной уважения смелость в безрассудной попытке оказать сопротивление до зубов вооруженным людям с трилистниками на головных уборах защищая власть Англии в Ирландии, были ими застрелены. Пару дюжин вразумляли избиением и заключением под стражу. Многие хотевшие было возмутиться с полуслова поняли наведенные на них оружейные стволы молчаливо говорившие им: "Заткнись сам или это сделаю я". Вскоре на мэрии было поднято Зеленое знамя, британский флаг демонстративно, с ругательствами и смехом порван как теперь стало понятно ирландцами. Власть в городе Атлон переменилась. В это же время странный железнодорожный состав на максимально ходу шёл в сторону Дублина. Чтоб в конечной точке своего движения выпустить на волю конные разъезды и они как можно большую территорию вдоль железной дороги отчистили от власти англичан, а самые дерзкие и подготовленные даже дошли до пригородов Дублина. Чтоб страха, паники, бардака нагнать побольше. 'Ирландцы в Дублине !!! Как ? Кто ? Спасайся!' Ведь от центра Голуэя до его центра по прямой всего 115-ть миль. Но, это аист, а рядом была синица, её просто надо было взять в руки. Это был Лимерик, город и порт. И он был занят ирландцами лихо и нагло на уровне небываемого.
Сэр Ричард Донеллан де Бурго, 4-й баронет, верховный шериф Лимерика, города и графства получил под вечер 2-го сентября срочную телеграмму от своего коллеги, Джона Ламберта, совсем недавно вступившего в должность верховного шерифа графства Голуэй. Он сообщал, что из Голуэя выступит в Лимерик конный отряд, созданный в Коннахте из местных правильных ирландцев с целью вразумления и склонения других местных ирландцев в пользу власти и подчинения англичанам. С добором добровольцев в отряд. Потом переход в Корк и оттуда отправка на войну. Показать, что Англия и Ирландия могут быть едины. И, что это на контроле у самого главного секретаря Ирландии. Отряд прибудет примерно во второй половине дня 4-го сентября. С ними будут корреспонденты главных газет Ирландии, о событии и людях, принимающих в нём участие, узнают и в Англии. Встречу отряду надо сделать торжественную, как это сделали в Голуэе, власти графства и города на городской площади, силы гарнизона, полиции, лучшие люди города, чистая публика, флаги, музыка. Ричарду Донеллалу докладывали, что ходят разговоры о таком отряде последнее время в городе, вызывая разную реакцию, да и телеграмма о проведения смотра гарнизона и полиции из Дублина была. Шериф вызвал к себе нужных людей, ввёл их в курс дела, отдал необходимые распоряжения. Времени для подготовки было мало, а сделать надо было много. И успели сделать почти всё для торжественной встречи.
