— А Вы фарфор носить не хотите? Мне помнится, даже самая маленькая чашечка бешенных денег стоила, а уж ее появление объяснить проще — от бабушки в наследство осталась!
— Миша, ты гений! Ну, конечно! Вазочки, статуэтки, чашечки — все это легкое, мелкое, но ведь действительно — такое дорогое! Решено! Я завтра постараюсь уйти в будущее, а ты тут побудь, подстрахуй Барыню! А я как все дела сделаю, постараюсь вернуться поскорее. Надо еще имение смотреть, помнится, у дедушки там много чего интересного было!
На этом мы и разошлись по делам. Я стала разбирать свои многочисленные припасы, а Мишу попросила продолжить с Машей записи сказок и рецептов. Так и прошел этот день — спокойно, по-хозяйски.
А барыня тоже занималась делами, осваивала компьютер — Миша ей бегло все показал, но особого времени не было, чтобы во всем разобраться. И хотя барыня первое время страшно боялась, что если она нажмет не ту кнопочку — то весь мир и исчезнет — постепенно перешла от метода "обезьянки"— когда она тыкала подряд во все кнопки — к более осмысленному действию.
Ее только удивляли многочисленные английские надписи, но и тут она разобралась потихоньку. Читать тексты ей было достаточно трудно с экрана, глаза с непривычки уставали быстро, а вот на простые игры типа "три в ряд" она подсела капитально — они ее так затянули, что она и не заметила, как день прошел. В этот раз барыня даже осмелилась разогреть в микроволновке какую-то еду, купленную еще Мишей. Ее поразила быстрота этого действия, а вот вкус показался непривычным и пресноватым. Но есть хотелось, так что пошла в ход и такая пища! Так что все были заняты полезными делами!
Глава 30. Обретения и потери.
За это время я натаскала столько припасов, что уже и не помнила, что куда засовывала в спешке. Поэтому я стала методично все вытаскивать, объяснив Маше, что занялась уборкой. Мишу я попросила продолжить с ней запись сказки "Морозко" и рецептов.
Запасы мои поражали своей многочисленностью и не системностью — еще бы, первое время я носила все подряд, боясь, что переносов больше не будет. Пришлось потратить немало времени, чтобы отложить лекарства, освободив их от имеющихся упаковок, снова разложить по пакетикам с учетом особенностей действия, все подписать и систематизировать. Набрался достаточно большой пакет — скорее, мешок. На этом я пока решила остановиться — ведь дома в будущем у меня стояло десять медицинских сумок "Скорой помощи"— я еще докупила пять к имеющимся уже наборам. Нести их в таком виде, как они были, опасно, предстояло еще и с ними разобраться. Часть лекарств я решила забрать в Деревенщики, часть оставить здесь, все хорошо спрятав.
Далее — ткани, нитки, фурнитура, украшения — все это тоже оставалось дома, для Полетт. Тут же была и анилиновая краска, которую я хотела использовать не только как основу для лекарств, но и как отличный краситель. Надо пробовать покрасить ею нитки для вязания и шитья. Предстоял прием полка и надо было озаботиться новыми нарядами, более шикарными и интересными. Кроме того, я заметила, что Маша отлично рисует, и задумала применить ее таланты в создании журналов мод — они уже были, но их выписывали в основном из Франции, а можно было попробовать издавать их здесь.
Была еще и идея из моего детства — бумажные куклы с нарядами. Я думаю, такие были у всех девочек в разное время — и у моей бабушки, и у мамы, и у меня. Менялось время, наряды, общей была идея, довольно легко осуществимая — Машина фантазия могла создать такие бумажные наряды очень легко.
Можно было рисовать одежду прошлого, русские и белорусские наряды, Барышню и Гусара, Крестьянку и Крестьянина, Купца и Купчиху — только фантазируй. Дело упиралось в краски и хорошую бумагу. Не хотелось бы носить все из будущего, надо искать местные ресурсы. Я не хотела просить монахов помочь мне с этой идеей — слишком богохульственной они бы ее посчитали — ведь основная кукла должна быть полуодета — так чтобы сверху можно было накладывать новые наряды. Вряд ли это понравится архимандриту. Об этом предстояло еще поразмыслить.
Кроме того, после разговора с Верочкой я не сомневалась, что к Полетт обратятся местные дамы с заказами на пояса с прокладками. Надо было думать, как ей помочь справиться с этой работой. Пока я попросила Мишу поискать в Дорогобуже женщин — жен оставных военных и мещан, которых было немало в городе. Думаю, с такой простой работой они справятся, а лишняя копеечка никому не помешает. Перебегать дорогу Зизи я с ее салоном я не хотела, это скорее было актом благотворительности.
Кроме того, надо мне озаботиться элементарной медицинской подготовкой, поискать какие-нибудь курсы для медсестер потолковее, да с хорошей практической частью.
А вот растения, книги, семена, картошку — все это надо было нести в имение деда — там я решила сделать экспериментальные посадки, чтобы посмотреть, как себя поведут семена из будущего в эту эпоху. Думаю, их улучшенная селекция даст бОльшие результаты, чем у обычных посевов.
По размышлению и после совета с Мишей, мы решили, что в Васино остается и расширяется все производственная база — валенки, игры, книги, рецепты и их продажа на постоялом дворе и будущей лавочке в Дорогобуже. Тут же пригодятся станки и инструменты, обещанные мне Сан Санычем. Кроме того, запасы шерсти для валенок у нас были на исходе, требовалось срочно их пополнять.
Но это все продлится где-то по май, когда крестьянам уже будет не до валенок — начнется работа на земле, когда каждый день дорог. Поэтому надо думать, куда дальше переносить производство. Дорогобуж подходил больше всего, но там осенью будут французы, город значительно пострадает. Значит, надо будут озаботься сохранностью производства заранее.
В Деревенщиках же будут все посадки и сельские запасы. Я надеялась также на дедушкин горшечный завод и спиртовое производство. Была у меня идея начать производить водку по улучшенным технологиям, причем делать и простую водку, и напитки с добавками — перца, ягод, различных трав. Да и просто спирт тоже пригодится, можно попробовать на его основе сделать что-то типа духов или туалетной воды. Сейчас это было, но основой для духов служили масла и их вытяжки. Если бы все удалось сделать, это принесло огромный доход. Послужит спирт и медицине при обработке ран и как простое болеутоляющее средство.
А горшечное производство поставляло бы, кроме тары, и глиняные игрушки в стиле Дымково, разные свистульки, а также головки для героев моего кукольного театра — наконец-то я догадалась, как их сделать. И Деда Мороза можно было сделать из глины, только добавить ему одежду, обувь — те же валенки, сделать бороду из ниток или ваты.
Но надо быть очень осторожной. Пока мои телодвижения особых подозрений не вызывали — были они мелкими, осторожными. Хотелось бы, чтобы и в дальнейшем так происходило.
И мои переносы пока недоумений не вызывали — мы с Барыней все больше сливались, соединялись и памятью, и делами. И если раньше это и было заметно близким, вопросов они не задавали — Маша болела, а дворня излишним любопытством к барским делам не страдала.
Подбив все запасы, все записав, я решила съездить в Деревенщики, пока было еще время. Надо сказать, что я стала замечать его сдвижение — если раньше оно не совпадало, то теперь и оно слилось — шло параллельно, то есть если я уходила из будущего в 9 утра, так в это же время минута в минуту я и попадала в прошлое. Осталось неизменным только отставание дат календаря, связанное с новым и старым стилем. Так что и само время будто подгоняло меня — делай быстрее, делай больше — осталось всего 3— 4 месяца — а там и война!
Да я и начинала чувствовать, что с наступлением весны мои переносы кончатся вместе с метелями, что тоже не давало мне время на раскачку. Вообще, за эти два месяца середины декабря — января и начала февраля было сделано достаточно много, но сидеть на "попе ровно" мне было некогда — предстояло сделать еще больше. Накопление денег, рессурсов, людей было в самом разгаре, скучать не приходилось. Редкие часы спокойного отдыха были у меня только поздно вечером и ночью, когда все спали. Но и тогда я писала, вспоминала идеи будущего, песни и стихи.
Да и в будущем предстояло много работы — шла самая тяжелая третья четверть, надо было готовиться в контрольным итоговым работам, да и выпускной бал наш нельзя было пускать на самотек. Дети тоже требовали присмотра. Кроме того, надо было продолжить помогать Барыне адаптироваться в будущем, развивать ее блог, знакомство с реконструкторами, дружбу с Сергеем Михайловичем. Да и денежный запас ей надо было сделать — когда там она начнет сама зарабатывать, да и кем сможет работать. Школа однозначно отпадает — дети ее раскусят тут же, в музее или галерее — надо хорошую музейную подготовку, да и устроиться туда не просто — оставался Интернет, писательство, вхождение в интеллектуальную элиту, что тоже было не беспроблемно.
Появилась у меня идея попробовать сделать здесь, в прошлом, закладки с книгами, картинами, вещами, посудой, чтобы потом отрыть в будущем и преподнести находки как найденные клады. Тогда бы никаких вопросов по их появлению просто бы не возникло! Клад! А продажа всего этого позволило бы барыне жить вполне обеспеченно. Так, еще одна информация к размышлению!
Кроме того, я думала о том, что вся это история не просто так — не было бы переноса, не о чем бы таком Барыня и не задумывалась, жила бы себе спокойно, воспитывала Машу, выдала бы ее замуж, растила бы ее внуков. Или сама бы вышла замуж за какого-нибудь соседа — помещика, жила бы спокойной размеренной жизнью.
И в войну бы уехала куда подальше, бросив своих крестьян, как поступали очень многие помещики, обрекая тем самым людей на смерть от голода или разбой. Ведь мародерством занимались не только французы, но и свои крестьяне от безысходности, да и мелкие помещики нередко под шумок грабили своих же соседей, стремясь к обогащению. Значит, я здесь для чего-то нужна! И это понимание цели моего попадания наступит очень скоро!
Кроме того, я очень много размышляла о последствиях своих переносов и воздействия их на будущее. Я очень боялась, что однажды вернусь в измененное время, где я — вовсе не я и все по другому, как было у Брэдбери в его знаменитом "Эффекте бабочки". Но тогда в этом параллельном мире может и не быть всего того, что окружает меня — не будет меня самой, а будет другая женщина, не будет подруги Инны, моей профессии, детей и т.д.
Но потом, после долгого размышления, решила так — будущее, которое СЕЙЧАС окружает меня, сложилось на основе прошлого, которое я и изменила — да и изменения эти настолько незначительны, что их можно не учитывать! Не настолько уж глобально мое воздействие! Ну улучшила я производство валенок, домино, лото — так все эти вещи уже есть! Я же их не изобрела! Вязание крючком — тоже будет, но чуть позже, тут только небольшой временной сдвиг. Рецепты блюд — тоже самое! Песни — так их уже поют в будущем, значит — все в порядке! Я вот искренне не понимала всегда и не понимаю теперь все эти теории о параллельных вселенных, точках бифуркации и прочих умных вещах.
Нет, довольно, пора проветриться, всех дум не передумаешь! Позвав Мишу, я кратко рассказала ему итоги своих разборок и размышлений. Он все одобрил и сказал только, что из будущего надо принести еще хороший инвентарь для сельхозработ — лопаты, пилы, вилы, косы, серпы и другое. Здесь все это было, но низкого качества. Можно было принести и просто хорошего железа в полосах, чтобы местные кузнецы сделали что-то похожее. Да, Наталья Алексеевна, скоро твои мышцы совсем окрепнут от этих тяжестей и ты станешь профессиональной атлеткой! Но мысль была здравая.
Да и серебро, камни, золото надо будет опять приносить — хоть и опасно это становится. Еврей есть еврей, наверняка он сообщает полиции о крупных поступлениях товара, тем более такого необычного. Надо думать, как обезопасить себя. Но средства будут нужны, пока поступления от продаж небольшие. А ремонт тех же Деревенщиков требует немалых денег.
Кроме того, я где-то мельком читала, что уже в это время были изобретены первые бульонные кубики. Причем изобрел их отец Анны Петровны Керн, той самой, которая "гений чистой красоты!" Петр Маркович Полторацкий еще в 1809 году предложил правительству оригинальный способ производства сухого мясного концентрата. Жидкость, которая оставалась после вываривания сала, высушивалась в специальных формах, и получались великолепные бульонные кубики. Производство стоило копейки, а выгода для снабжения армии была огромной. Император Александр I наградил помещика Полторацкого орденом за полезное изобретение, но по всегдашней русской привычке дело положили в долгий ящик.
Тогда Петр Маркович решил действовать на свой страх и риск. Потратив огромные средства, он 'купил скота, сварил бульон, которым предполагалось кормить армию во время войны, повез его в Петербург, чтобы продать его в казну, но не хотел подмазать приемщиков, и бульон забраковали. Он повез его в Москву, сложил там. Пришёл Наполеон и съел бульон',— так иронично вспоминала об этом прожекте отца Анна Петровна. Надо будет уточнить всю эту историю поподробнее и если не перекупить данную партию кубиков, так попробовать самим сделать нечто подобное.
Кроме того, можно было все-таки принести из будущего разные "Дошираки"— пусть не на продажу — это действительно опасно — а на еду для крестьян во время войны. Да и каши, супы в пакетах, заварной кофе, кисель, чай — все в дело пойдет для себя. Да и голодных в войну будет столько, что никто там сильно и смотреть не будет — чем тебя кормят, лишь бы горячим было! А значит, надо будет заранее готовить такие места, где люди могут обогреться и хотя бы элементарно перекусить! Ох, тяжела ты участь попаданца, нет тебе покоя, "гори, но живи", как поется в песне.
Оставив Машу на хозяйстве — а я старалась делать это все чаще, чтобы она постепенно привыкала к самостоятельности, мы собрались в усадьбу в Деревенщики. Демид был уже готов, подогнав наш возок к крылечку. Он был обут в валенки — оказывается, это Степан уступил их своему молодому коллеге, а себе оставил старые! Вот и будет реклама нашим валенкам. Ай да Степан! Я его поблагодарила и пообещала сама привести ему новые валенки или Мише поручить. Видно было, что Степан был доволен, что его добрый поступок оценили так высоко.
Демид тоже был доволен нашим гостеприимством. Он сказал, что много разговаривал с Настасьей, рассказывал ей о делах в Деревенщиках и жизни с дедушкой. Надо будет порасспрашивать нянюшку об этом. Дорога была неблизкой, но за разговорами мы ее и не заметили. Настроение было веселым, планов много, но все они были осуществимыми.
Но подъехав к усадьбе, наше настроение резко изменилось — мы увидели угрюмую толпу, окружившую тело человека, лежащего на снегу. Рядом стоял человек в форме, видимо, полицейский. Полицейский подошел ко мне, откозырял:
— Позвольте представиться, я местный становой пристав Евграф Петрович К. С кем имею честь?
— Я — капитанская вдова Наталья Алексеевна Д. С сегодняшнего дня вновь являюсь владелицей данного имения, ранее принадлежавшего моему деду. Это — управляющий имения в Васино, Михаил Иванович П. Вот документы на имение, только вчера были оформлены в Дорогобуже вместе с бывшим управляющим Порфирием Петровичем. Что случилось, Евграф Петрович?
