Академия магии

Дверь распахнулась. На пороге стоял очень высокий худощавый тип, ему приходилось сгибаться, чтобы пройти в полуторасаженевый дверной проём, и был он на верхнюю половину обнажён. По сути, кости, обтянутые обвисшей кожей. Если честно, чем-то он был похож на последний облик мужа, который напугал меня. Правда, у супруга кожа не висела. Неестественно длинные руки, свисающие до колен, длинные костлявые пальцы... Лицо было гораздо хуже того, которое было у супруга. Впалые чёрные глаза, кожистые складки-морщины на щеках. И никакой растительности на голове. А вот когда он обнажил рот в усмешке (улыбкой назвать это не поворачивался язык), я готова была развернуться и бежать без оглядки. Зубы были не просто в раскоряку, они были острыми, словно у хищника. Боже, кто это?

А в следующий миг комната осветилась ярким светом.

Когда удалось проморгаться, я лежала. Надо мной свисало нечто тканевое. Сев, я окинула взглядом странную комнату. Кровать с резными стойками из красного дерева, к которым были красиво привязаны тюлевые занавески красного цвета. Я подняла взгляд вверх. По карнизу тоже шёл красный каскад тюля.

Я лежала на красиво вышитом покрывале. И была одета в длинный сарафан странного цвета — переливающиеся оттенки радуги — и вышитую золотом сорочку. Вокруг кровати были дорогие вазы, гобелены на стенах, мраморные изваяния, столик с фруктами. И лежала я не босиком. На ногах красовались матерчатые, вышитые бисером туфельки. Спустившись на пол, отметила дорогие с длинным ворсом ковры. Боже, где я? Точно в сказку попала, во дворец.

Пока меня одолевало любопытство. Страха не было. И вообще, словно чувства притупились. Я прошла мимо резного зеркала во весь мой рост и увидела на голове кокошник. Волосы переплетены в косу, длинную косу до колен, с накосником. Это казалось странным. Что-то в облике было не так, но я не могла понять, что именно.

Сарафан до пят, прикрывал целиком ноги, что и туфелек видно не было. Взглянув ещё раз на своё отражение, я решила покинуть отведённые мне покои.

Убранство коридоров было не таким богатым, но тоже диковинным. И как я ни плутала, пытаясь найти другие помещения, проходы вывели меня в сад.

Такого я ещё не видела. Всё казалось золотым. Травинки, словно живые, двигались от дуновения ветерка, вот только привычной зелени не было.

Побродив по саду, я набрела на беседку, в которой сидели две казавшиеся знакомыми девушками. Одна была беловлаской с голубыми глазами, облачённая в сарафан голубого цвета, вторая же рыженькая в красном одеянии. Обе сидели и вышивали золотыми нитками.

— Здравствуйте, — сказала я. Но моя речь была столь непривычной, режущей слух.

— Доброго здоровья, девица, — ответили вышивальщицы, не поднимая своих голов от работы.

А меня эта фраза так покоробила. Гляжу на них, и не узнаю.

— Яся, Снежка, — пришло узнавание, но девушки и ухом не повели, словно не их имена назвала.

Я подсела к Рыжуле и стала тормошить ту.

— Яся, ты чего?

— Вы ведёте себя неподобающе, даром что в боярских одеждах. Не удивлюсь, если и честь не сохранили... — ответила мне она.

А я не могла поверить в происходящее. Из уст Рыжули такие слова вообще казались вдиковинку. Вспомнился тот худощавый здоровенный мужчина. Боже, куда я попала? Мы попали!

И как мне вывести девочек из этого состояния? Ладно, Яся, она первокурсница, но Снежка ведь уже дипломированный маг!

Я стала ту тормошить.

— Снежана, очнись! Ты ведь маг! Борись с наваждением!

Она хотела что-то сказать, но я закрыла ей рот рукой. Она медленно подняла на меня глаза. Что в них было! От былой скромной девицы не осталось и следа. Она злилась. И сейчас была готова меня уничтожить. Взгляд был настолько ненавидящим, что я осеклась. Стало больно. Неужели эти чувства настоящие? И она лишь притворялась моей подругой. Выступили непрошеные слёзы.

Любимый, где ты? Я всхлипнула, уходя из беседки. Всё теперь казалось здесь мёртвым и хотелось вырваться из золотой клетки.

Но муж не отвечал, что заставляло беспокоиться. А защита моя работает? Как бы это проверить? И с какой целью нас украли? Выкуп?

Если б я была одна, можно было б предположить, что за мной даже без выкупа охотятся. Но с девочками... Да ещё и память отшибло. Правда, у меня ненадолго, может, потому что есть у меня супруг? Или любовь взаимна.

Заметила боковым зрением движение. Оказалось, что девушки подорвались с насиженного места и плавно так поплыли в направлении дворца.

Странно. Может, мне тоже следует притвориться, что до сих пор под чарами нахожусь?

Не долго думая, присоединилась к ним, вот только как ни старалась, а так двигаться не выходило.

Мы вошли в какую-то другую боковую дверь, и пошли незнакомыми проходами. Очутились мы в огромном зале, где на троне сидел тот самый Сухарь, как я обозвала похитителя.

Опустила взгляд, стараясь не выдать себя.

Нас поманил Сухарь, девушки пошли вперёд, я следом.

— Спой, милая, — сказал похититель Снежику. — Сыграй, Огонёк, — а это нашей Рыжуле. — Станцуй, Радуга.

Сперва хотелось заартачиться. Что он сделает, если не послушаюсь?

Жук! Хочешь, чтобы я танцевала с другим? Хотя, ты не ревнив, сам меня толкал к другому. Стало обидно. Губы дрогнули. И я ощутила как меня обволакивает туман.

"Не вздумай плакать!"

"Буду!"

"Но не сейчас! Танцуй!"

"Не смей указывать, что делать!"

"Сейчас не время ссориться, любимая".

"Зачем этот спектакль? Сразу не можешь меня отсюда вытащить?"

"Не могу. Ты вообще в сказку попала. Я сюда перенестись могу лишь через твои мысли. Разве что попробовать в тело твоё проявиться".

В сказку? Это вообще как? Только не говорите мне, что предо мною Кащей Бессмертный.

"Точно, он самый!"

"Но разве Кащей — не робот?" — вспомнила я расшифровку сказок, о которой говорил мне отец. Всё же современные достижения промышленности и техники очень походили на все эти сказочные вещицы как серебряное блюдечко с яблочком, похожее на наладонный вычислитель, баба Яга на ступе летала, чем-то похоже на дирижабли или самолёты, которые не прижились в нашей стране, ведь первые были более безопасные, пусть и медленнее самолётов.

"Прототип Кащея — да. Но не сказка. В сказке он бессмертный. И вовсе не робот. Как художник книжки изобразил, так и выглядит!"

Пока слушала мужа, начала танцевать, поняв, что выбора не осталось и приходится пока следовать сценарию. Вот только я в народных танцах плохо разбиралась. Упора в школе никогда на них не делали, хотя по программе учебной и они были. Давно только это было. Поэтому было страшно, что меня разоблачат. Вот только тело плавно двигалось, точно плыло. Неужели, чары всё ещё действуют?

"Но как сказка ожила?" — продолжила допрос мужа.

"Кое-кто постарался".

Спрашивать про то, кто такой "умный", не стала, вот только вопрос как стоял, так и остался, как отсюда выбраться. Да не просто мне, но и девушек с собою захватить.

"Царевича ждать нам, пока вызволит?"

"Глупо. Ты ж не знаешь, в какое время сказки попала. По книге про трёх девиц не было. А у каждой сказки есть своя предыстория или послесловие, которое можно домыслить или о котором автор думает".

"И что делать?"

"Даже не знаю. Пока — следуй приказам, а я буду искать способ вас вытащить."

Как муж перестал общаться, вновь нахлынуло одиночество. Танец закончился, и Кащей махнул рукой, разрешая прекратить.

Присоединившись к остальным, отметила, что у Снежаны отличный мелодичный голос, а Яся прекрасно играет на гуслях. Буду иметь в виду. Интересно, по возвращении в наш мир что-то из этих умений сохранится?

Потом Кащей взмахнул рукой и появились столы, ломящиеся от всевозможных яств. Мне, если честно, есть не хотелось. Да и в безопасности еды не была уверена.

Но нас-таки пригласили за стол. Девушки скромно ели, то, что подносили невидимые слуги, хотя больше, чем уверена, стоило хозяину пиршества взмахнуть рукой и блюда бы сами подлетали. Я поклевала совсем чуточку, точнее сделала вид, что поела.

А потом еда просто испарилась со столов, зато появились всевозможные настольные игры, в которые Кащей играл сам с собой, нам же приказа уйти не было, как и присоединиться к его играм. Я же втайне сквозь опущенные ресницы наблюдала за его действиями, пытаясь найти какую-то логику.

Поняв правила, довольно сложно было сдержаться и не вмешаться.

Я наблюдала за Кащеем и мне стало жаль его. Конечно, непростительно то, что он сделал, но от одиночества тут можно было свихнуться.

"Не вздумай", — вдруг остановил мой внезапный порыв муж.

"Почему?"

"Кащей не захочет тебя отпускать", — был мне ответ.

"Но..." — пыталась возразить я.

"Пока наблюдай".

Вот только я не послушалась, решив, что муж не прав. Взяла и походила фишкой вместо несуществующего соперника.

Поначалу Кащей даже не заметил, просто увлечённо играл со мною. Но когда я его обставила, он поднял на меня свои изучающие чёрные глаза, от которых тело покрылось испариной.

— Значит, ты уже не под чарами. Интересно-интересно!

— Здравствуй, дедушка, — мягко сказала я, вспомнив о приличиях, которыми выражали почтение в сказках.

На что раздался взрыв хохота, оглашающий весь дворец. Стало страшно, вот теперь я пожалела о своих опрометчивых поступках.

— Какой же я дедушка? — отсмеявшись спросил Кащей, поглаживая себя по щекам. А мне вот стало интересно. В старину ведь не брились, так отчего растительности на лице у него нет. Вот если б он был роботом, которого создали для охраны сокровищ или казны, не желая особо, чтобы тот сливался с людским обществом внешним обликом, то это понятно. Потом случилась всемирная катастрофа, при которой произошла утрата технологий, и народ просто пытался выжить, со временем забывая о том, что было, лишь передавая потомкам из уст в уста сказания о былой жизни.

Вот только Кащей так и остался выполнять своё задание, а жадные любители наживы слышали о злате, над которым Кащей-хранитель чахнет. Неужели, всё же царевич или кто-то сумел найти и отключить робота? Потом рассказывал уже свою версию событий, описывая его внешность. Ну а чтоб детям было интересно, которым и поведывали сказки, приплели туда возлюбленную необыкновенной красоты. Что дело не в жадности было, а всего лишь во имя спасения, возвеличивая тем самым героя совершёнными подвигами.

Но этот Кащей был отнюдь не роботом. Вот только зачем ему девушки? Ну ладно, скучно, так наоборот, если он такой богатый и слуг немерено, так отчего не набрать и тех, кто развлекать будет?

И с какой целью он собирается нас использовать?

— Какой же я дедушка? — повторил он. — Разве я не красавец? У меня несметные сокровища, чем не жених?

— Разве в этом счастье? И почему под красотой ты понимаешь дворец?

— А что же в твоём понимании счастье?

— Любить человека и чтобы тот отвечал взаимностью.

— Любовь — мимолётное чувство. Ради любви и убивают. Вначале любовь, потом ненависть...

— Ну, не у всех ведь.

— Помимо любви ведь есть благополучие, удобство, достаток.

— Но если нет чувств, зачем они нужны?

Кащей тем временем убрал предыдущие игры и выставил новую. Шахматы.

— Умеешь играть?

Я кивнула. Во всяком случае, правила знаю.

Дальше разговор сошёл на нет, мы сосредоточенно думали, стараясь не проиграть. Девушки так и сидели за пустым столом. Я уже хотела давно есть, ведь была голодна, но соперник не замечал ничего, кроме доски и шахматных фигур. Я же всё больше сдавала партию.

Не придумав, как избавиться от назойливого игрока, я проиграла, стараясь изобразить из себя задрёмывающую уставшую жертву. Вот только притворство перешло в явь.

Сквозь сон ощущала, как меня несут на руках, а потом чьи-то шершавые ладони скользят по телу. Сон как рукой сняло. Я села, осознавая, что из одежды на мне лишь прозрачная сорочка. Та же комната с красным балдахином, а напротив огромный голый старик, от которого не могла отвести испуганные глаза. Он же больше меня, просто раздавит! В возмущении подняла взгляд, который завораживал.

— Что ты... — осеклась я, понимая, что у кое-кого похоть зашкаливает над разумом.

Боже! Как же страшно! Сработает ли защита, я не знала.

Тьма его глаз обволакивала, стараясь затянуть в свой омут. А с тьмой наступало расслабление и спокойствие. Вот только почему-то представились совсем иные глаза. Казавшиеся родными и такими далёкими одновременно.

По щекам побежали ручейки. Только тело не слушалось, оно жаждало ласк этой пьянящей темноты.

Когда Кащей был совсем уж близко, что казалось, ещё мгновение, и он прикоснётся своими губами к моим, вспышка света отбросила назад старика, сорвав пьянящий полог наваждения.

Незнакомец застыл в неестественной позе, а чёрные глаза больше не казались бездной. Лишь неподвижной частью причудливо мерзкого изваяния. Я не знала, был ли сказочный персонаж жив, но соскочила с постели, не обращая внимания на свой внешний вид, и побежала восвояси, не зная, что делать, лишь бы быть подальше отсюда.

Боль давила в груди. Было ощущение, что я предала своего любимого. Даже не от того, что не могла противиться чарам Кащея, а от тех глаз, что казались такими родными и неуловимыми, которые помогли бороться с чарами. Вот только не помнила их цвет. Пробежала мимо закрытой двери, которая показалась знакомой. На миг остановилась, развернулась. Золотая дверь, украшенная золотым плетением каких-то замысловатых растений, я её однозначно уже видела. Толкнула створки, оказываясь в том самом зале, где за столом по-прежнему сидели Снежик и Яся.

— Девочки! — окрикнула их, ощущая радость встречи и одновременно грусть, вызванную их заколдованным состоянием. Из глаз брызнули слёзы, которые я тут же смахнула, направляясь внутрь помещения.

Снежик, она ведь любит кого-то, и сильный маг. Пожалуй, следует начать с неё.

Приподняла той голову, чуточку запрокидывая. Вновь встретилась с ненавистью в глазах. Не важно, переживу.

— Ты прости меня, милая, если заставляю себя ненавидеть, но злиться будешь потом. Вспомни любимые и родные глаза, заставляющие кровь бежать по жилам быстрее, в душе рождающие танец. Я не умею рисовать, но... нарисуй за меня эти чёрные брови, глубокие проникновенные глаза, прямой нос... — описывала я общий типаж тех, кто нравился девушке, ведь и Олег и Зорин были темноволосы, чернобровы. Отчего-то в памяти всплыл нос с повреждением, — ... с горбинкой, и трёхдневную щетину.

Взгляд голубых глаз на мгновение прояснился, в них появилось тепло. А я ощутила спиною холод.

Отскочив от подруги, я, задрав подол, запрыгнула на стол и соскочила по другую сторону, возле Ясони.

— Моя Рыжуля, ты с таким восторгом рассказывала, как вы с ним общались, созваниваясь каждый день, вспомни эти светлые лохмы и улыбающиеся серые глаза. Ветренный тип, но в этом он весь, — шептала я ей на ухо.

— Радуга! — услышала злобный голос Кащея, заставляющий повиноваться. Я медленно оторвалась от подруги, распрямляясь, и, словно завороженная, повернулась. — Ты не сможешь развеять мои чары. Уж не знаю, как смогла противиться сама, но твоя связь не сравнится с их. Боль Белоснежки сильна настолько, что я явился именно на неё. Но стоило немного обождать, и вы все угодили в ловушку, из которой теперь не выберетесь. Ты можешь сколько угодно сопротивляться, пока твоя защита не ослабнет. Но и ты в конце концов сдашься.