Синеглазка

— Извините, — он кивнул ожидавшим продолжения совещания и нажал кнопку принятия вызова, — Да, я слушаю...

Голос на той стороне звучал ровно и совершенно нечеловечески.

— Он умрет. Или ты отказываешься от контракта. — щелчок, а за ним короткие гуди и полная тишина. Несколько десятков глаз смотрели на юношу выжидающе, видя, как меняется выражение лица. Секретарь, который еще не ушел, поймал Тима за локоть, потому что тот качнулся.

Тим так устал постоянно жить на грани, но судьба не уставала поражать его своей изобретательностью. Он поднял глаза на секретаря:

— Спасибо. Со мной все нормально... уже. Вызовите сюда начальника службы безопасности. Господа, совещание на сегодня закончено. Вы свободны. Юридический отдел, мне нужна Ваша консультация... Но не сейчас... Чуть позже. Давайте сделаем пока кофе-брэйк.

Голова раскалывалась, хотелось поехать домой и свернуться там в комок, спрятавшись от всего мира... но надо было действовать, да и толку спасаться дома? — Он ведь там не дождется, когда придет его зверь и согреет теплым боком...

Появление службы охраны не заставило себя ждать, на столе уже дымился кофе, в кабинете же Брайтона царило напряжение. Оно пришло вместе с новыми угрозами. С новым огнем страха.

— Вам звонили из полиции. Они хотят поговорить. Приватно, — сообщил секретарь, пропуская внутрь начальника, который покачал головой.

— Я с ними свяжусь, но им придется подождать, — кивнул Тим секретарю, — Вы пока свободны... нет, подождите, принесите мне аспирин.

Юноша изучающе уставился на начальника охраны. Не было никаких гарантий, что тот неподкупен. Да и вообще — он никому не может доверять на сто процентов. Власть денег, с помощью которой Брайтон когда-то повелевал своим миром, теперь обратилась против господина. Но надо же было хоть что-то делать!

— У нас проблемы, — начал Тим, — Брайтону все еще угрожает опасность. Нужно организовать усиленную охрану в его палате. Но мы ведь не можем не подпускать к нему медперсонал, а ведь один ядовитый укол и все... Я не знаю, что делать... Просто не знаю, — он потер виски и попытался залить головную боль кофе.

Начальник нахмурился, минуту размышляя.

— Есть только один вариант, чтобы кто-то находился в палате и постоянно контролировал уколы. Вы уверены, что... Вам кто-то угрожал, — вдруг тихо сказал мужчина. — Сейчас, подождите.

По связи начальник охраны связался с отделом, выясняя точное количество своих людей в больнице, а затем повернулся к Тиму.

— Есть два варианта — сообщить полиции и...

Дверь открылась, и на пороге появился недавний следователь, который бесцеремонно ввалился в кабинет.

— Полиция уже здесь. И я требую, чтобы поговорить — сейчас.

— У Вас есть ордер, чтобы требовать, детектив? — осведомился Тим, поворачиваясь в кресле, — Вместо того, чтобы обеспечивать безопасность того, на чью жизнь уже покушались, Вы продолжаете терроризировать его родных? Прекрасная работа, детектив!

— Будьте любезны, всего минуту. Одну. Или я буду говорить при начальнике службы. О Куклах.

— Хорошо, — максимально бесстрастным тоном отозвался Тим, — Мистер Ридли, оставьте нас, пожалуйста.

Когда дверь закрылась, детектив выдвинул кресло и нагло в него сел.

— У меня есть неоспоримые доказательства, что вы являетесь его последней жертвой. Почему вы его защищаете?

— Я похож на жертву? — Тим вальяжно откинулся в высоком кожаном кресле и вопросительно приподнял бровь, глядя прямо в глаза детективу. Уж, если он смог жить с монстром, то уж какого-то полицейского он не был намерен бояться.— Вы нет, но есть и другие свидетельства. Косвенные, но они есть. — детектив помолчал. — Вашего супруга убьют. Если в него стреляли раз, попытку повторят. Я уверен, что это делают не из-за денег. А из мести. И вы глупо себя ведете молодой человек. Я меньше всего вам враг, чем все те, кто вас окружает.

— Еще вчера Вы намекали, что подозреваете меня, и что дело как раз в деньгах и наследству по контракту. А сегодня выдумали какие-то жертвы и месть. Это новая фантазия? Теперь Вы хотите подвести к тому, что я еще и хотел ему отомстить? А то в Вашу гипотезу о моей жадности не укладывается, что в Брайтона стреляли у самого алтаря?

Тим не собирался откровенничать с полицией... в конце концов, это он должен был обсудить с Брайтоном... если успеет, конечно...

И только в глубине души шевельнулось сомнение — а правильно ли он действует, защищая монстра от закона? Неужели он настолько самонадеян и верит, что сам сможет защитить Брайтона от мира... и мир от Брайтона... Или он без всякой логики и справедливости просто защищает свою любовь?

— Что же, вы сделали выбор. Если его убьют, то я буду только рад этому обстоятельству. — детектив поднялся и направился к двери.

— Да, Вы умеет расположить к себе людей, детектив, — процедил сквозь зубы Тим ему в спину.

— Нужно было бы располагать, я бы работал психологом, — чуть обернулся мужчина. — Вы идиот. Я и за вашу жизнь не дам и ломаного гроша после смерти вашего кукловода.

— Я подумаю над Вашими словами, детектив... только где же Вы были раньше? У меня ни одного повода Вам верить... — Тим не удержался от этих слов. Перед внутренним взором замелькали воспоминания о полной беспомощности, о невозможности обратиться за помощью и о неверии, что эту помощь вообще можно было получить. И Алекс... полицейские сами участвовали в его облаве... Может, и стоило обратиться к детективу за помощью, но от этой мысли к горлу подступал тошнотворный ком.

— Послушайте, я был у себя на работе. И совершенно не собирался заниматься этим гребаным делом, — взорвался мужчина. — И теперь не хочу. И прикрывать чужие жопы — тоже. Мне дела нет до ваших извращений. А вот свидетельства у нас в картотеке давно имеются. И многие сверху прикрывают вашего господина. И дальше будут прикрывать. И когда вам перережут глотку, они заплатят, а вас выкинут, как израсходованный материал.

— Значит, я это заслужил... — очень тихо произнес юноша, — Мы оба это заслужили... — еще тише. — Только это не месть, детектив, от меня требуют, чтобы я отказался от половины компании, которая мне принадлежит с момента заключения брака. Значит, все-таки деньги. Кто-то из правления компании хочет спасти ее от безумца и его неопытной игрушки. Нашелся хищник с зубами поострее, чем у Брайтона...

— Хотите совет? Я вам его дам. За деньги. Я спасу вашего Брайтона, а вы выпишите мне чек на миллион долларов.

: — Мне не жалко денег, но я не так доверчив, — он покачал головой, — Как Вы собираетесь это сделать?

— Я предполагаю, кто и почему? Этого вам достаточно?

— А если Вы ошибаетесь? Я заплачу за Ваши предположения?

— Я бы не стал торговаться, если бы был не уверен. У меня есть причины так предполагать и факты.

— Дайте мне время до вечера, детектив. Я хочу гарантий. Я попрошу Брайтона выписать Вам чек с его личного счета и поставить дату... ну, скажем, через месяц. Хватит Вам месяца, чтобы обезвредить убийцу? Если Вы не преуспеете, и Брайтон умрет, счет будет заблокирован. Такие условия Вас устроят?

: — Мальчик мой, я не дам господину и дня, чтобы он выжил. Ты все-таки ребенок. Идем. Здесь мы говорить не будем, — детектив заставил Тима отправиться за собой и, когда они сидели уже в его машине, достал папку и протянул юноше. — Я рад, что ты готов заплатить, но деньги мне не нужны. Я должен был быть уверен. Читай.

На первом листе висела фотография Литисии, а под ней досье. Время удочерения значилось двадцатью годами ранее. Далее шел подробный отчет о том, где и когда господин подписал данный документ. А затем фотографии. Много домашних фотографий, на которых происходило нечто ужасное.

— Ваш Брайтон делал с ней это почти до совершеннолетия. — констатировал детектив. — Я... обыскал ее квартиру на авеню Плаза.

— И Вы не считаете, что он это заслужил? — деревянным голосом спросил юноша, — Вы предпочтете погубить ее?

— Я не собираюсь разбираться в этом клубке. Слишком грязный. Но ваша нынешняя родственница сейчас в больнице. С ним. Одна. Вы сознаете, что будет, если ничего не предпринимать? Она хочет компенсации. А вы — кость в горле. Только ей он доверялся. А теперь появились вы.

— Если... — Тим вдруг смертельно побледнел и как-то неестественно качнулся, но справился с собой, — Если мы не успеем, значит, такова судьба...

И вдруг разрыдался, согнувшись пополам и уткнувшись лицом в ладони.

— Если — вот именно. Я уже туда направил своих людей. И молчал пока о том, что знаю. Знаете, я давно работаю в полиции. Мне через две недели на пенсию идти. Но Брайтон — монстр. На его счету не одна жертва. И если я теперь его спасу, потом меня он же и уничтожит, потому что я знаю. А теперь уходите, молодой человек. У вас вот времени нет совсем.

— Что? — Тим ошарашенно поднял глаза, — Я Вас не понимаю... Что... что Вы в итоге намерены делать?

— Когда один паук давит другого, то остается только один вариант... — детектив закурил, а затем посмотрел на юношу, как на какое-то потустороннее привидение. — Попытаться остановить преступление. И ... — он вручил Тиму папку. — Возьмите... И поедем в больницу.

Всю дорогу мужчина молчал, даже на лестнице он больше не отвечал на вопросы глупого мальчишки, не понимавшего, что всего лишь очередная кукла.

Тим не знал, за что ему молиться, и имеет ли он вообще на это право. Мир вокруг искажался и плыл словно в кривом зеркале, а в раскалывающейся от боли голове словно протекала горячая лава вместо крови. Лестница под ногами пару раз качнулась и расслоилась, как в картинах Ашера. Тим моргнул и зажмурился, силясь вновь свести воедино. Словно сон... кошмарный сон, когда ты бежишь, силясь успеть... спасти... а коридоры и лестницы все путаются и путаются. "Я ищу ужасного монстра по берегам реки, — губы беззвучно шевелились, напевая песенку из детства, — Я знаю, это непросто, но ты отсюда беги..."

30

Люди, люди, люди — они шли навстречу. И охрана... Что-то произошло на втором этаже. Слишком много суеты в коридоре. Детектив остановился, глядя на Тима, в руках которого была папка.

— Он называл свою первую жертву Маргариткой, — сказал юноше спокойно, когда к ним подбежала медсестра, которая что-то говорила на испанском. Почему именно на испанском? Что говорила?

Охрана и полиция вывезли каталку, накрытую белой простыней в коридор.

В мутном кошмаре невозможно даже разобрать слова, которые говорят люди... Белая простыня... Значит, не успели... Судьба свершила свой суд. Тим ощутил спиной стену... кажется, он сделал шаг, словно пытаясь сбежать из кошмара. Юноша стал тихо оседать по стенке на пол.

— Детектив, не надо... не трогайте больше никого... не надо... пусть... пусть больше никто не страдает... пожалуйста, — он вряд ли осознавал, что говорит беззвучно.

Никто не слышал юношу. Абсолютно не обращали на него внимания. А потом Тима потянул за рукав доктор. Детектив и так уже дошел до двери и теперь стоял на пороге особой палаты для особого пациента.

— Господин Брайтон очень волновался за вас. Идемте, — врач потащил буквально оседающего Тима прочь от шума и отпустил лишь тогда, когда они оказались там же, где теперь стоял детектив.

Брайтон сидел в кресле, вся его кровать была залита кровью, он тяжело дышал и сейчас огненными глазами взирал то на Тима, то на прибывшего с ним старого полицейского.

Брайтон! Он жив! Охотник промахнулся и сам пал жертвой зверя...

Юноша сделал несколько торопливых шагов к господину, и тут его взгляд приковала залитая кровью постель. В его голове словно распускался огромный алый цветок, заслоняя собой все вокруг. Новая кровь, новая смерть из-за Брайтона... и из-за него...

Тима... контракт... проклятый контракт. Ему удавалось до сих пор прощать себе все, веря, что он сможет удержать монстра от нового убийства... Но ведь сейчас Брайтон только защищался... и, может, вообще это не он... полицейские... Но из-за него... из-за них обоих и эта кровь в том числе на совести Тима. Он вспоминал Литисию — красивая, яростная, гордая... и эти фотографии, что показал ему детектив. Она имела право на месть! Предотвратить преступление! Сначала закрыть глаза на многие-многие другие ... а потом предотвращать справедливую месть... Лучше бы Литисия сначала убила его — Тима... Это была последняя мысль перед тем, как все скрыло темнота, и юноша рухнул к ногам господина.

... Иногда тьма бывает великим освобождением от треволнений. Иногда нужно остановиться и подумать. Иногда... И это самое ужасное! Приходится жертвовать своими правилами, чтобы найти счастье. Брайтон был в этом уверен. Его душа была открыта лишь для одного существа на всем белом свете — для Тима.

Зверь хотел любить. Зверь получил Лотоса — само совершенство. Лишь смерть могла остановить чудовище, но монстр выбрался даже из этой передряги.

— Тим, дорогой мой мальчик, — кто-то через тьму убирал волосы со лба юноши. — Спи, спи до утра... Надеюсь, укол поможет, доктор. Он слишком много пережил...

Завтра наступит. Светлое. Для тебя, мой цветок, застилая долину любви белоснежными соцветиями. И ты посмотришь в глаза вернувшегося к тебе монстра, чтобы сказать о чувствах.

Тим открыл глаза... широкая, мягкая постель господина и его ровное дыхания рядом. Юноша обернулся, и на несколько мгновений показалось, что ему просто приснился кошмарный сон. Он протянул руку и дотронулся до щеки мужчины кончиками пальцев, чтобы убедиться, что сейчас его окружает настоящая реальность.

Брайтон шевельнулся, но не открыл глаз. Он спал очень крепко и был слишком слаб, чтобы вернуться из царства морфея так скоро. Во сне мужчине еще виделся тот момент, когда Литисия решилась. Господин знал, что это однажды произойдет — ревность сделала свое дело, и свадьба, конечно, являлась последней каплей. Но Тим... Ни на кого бы его не променял жадный монстр, который впервые влюбился.

— Еще немного... поспать, — через сон пробормотал Брайтон. — Пять минут.

— Спи, — шепнул Тим, убирая руку. Он лишь подвинулся ближе, чтобы чувствовать кожей тепло господина и прикрыл глаза, стараясь не пустить к себе мысли и воспоминания.

Казалось, что прошло больше полдня, хотя утро только поднялось над домом Брайтона и потянулось в мягких облаках. Тогда же господин открыл глаза и обнял рукой задремавшего рядом Лотоса.

— Тим, — шепнул ласково, — я люблю тебя.

Юноша потерся щекой о его плечо:

— И я тебя... Скажи только, ты мне снишься или, правда, здесь со мной? Я так боюсь открыть глаза и вспомнить, что... что... — он замолчал, силясь проглотить ком в горле. — Я здесь. И я не снюсь. Но тебе придется сходить за врачом, который вчера с нами приехал. И еще мне нужны уколы и перевязки. — усмехнулся Брайтон. — Так что придется нам пока отложить свадебное путешествие.

Тим, наконец, открыл глаза и посмотрел на господина, машинально отметив бледность и заострившиеся от болезни черты.

— Врача... да, конечно, сейчас, — он вскочил с постели, растерянно огляделся в поисках домашней одежды, заглянул в шкаф и натянул первые попавшиеся джинсы и футболку, — Про завтрак наверно тоже нужно спросить у врача. Что тебе сейчас можно, — задумчиво протянул юноша и, кивнув своим мыслям, поспешил за доктором.