2.Линия сердца (любви)

Подниматься пришлось высоко по узкой винтовой лестнице, но зато, когда они вышли на обзорную площадку, у Летты захватило дух. Вид на город, горы и сияющее тонкой полоской море того стоил. А еще в небе было одно солнце, большое, ярко-желтое, обрамленное тонким мерцающим ореолом.

— Это другой мир, — догадалась Летта. — Габриэль, тут так красиво.

Она подошла к краю и, опершись спиной о каменную кладку ограждения, расставив в стороны руки, втянула чуть терпкий воздух, глядя на стража сияющими глазами.

— Не могу поверить, что ты и есть тот самый нищий мальчишка из моего детства. А ведь я ждала тебя и очень обиделась, что ты так и не появился.

Каменная кладка за ее спиной зашаталась, девушка вскрикнула, взмахнула руками, пытаясь сохранить равновесие, но обвалившиеся камни уже увлекали ее за собой вниз, к усеянной осколками земле. Все, что она успела увидеть, — это как метнулся вперед Габриэль, и прыгнул на стоящее вблизи колокольни дерево сопровождающий их воин, пытаясь успеть спуститься на землю первым. Последний двигался с молниеносной скоростью, но все же не настолько быстро, как страж. Габриэль успел поймать Летту в полете, когда до земли оставалось около четырех метров. Он понимал, что уже не успеет вывернуться и опуститься на ноги и поэтому, прижав ее к себе, укутал своим телом.

Удар о землю был сильным, из девушки словно весь воздух выбили одним мощным хлопком, и на какое-то мгновение она потеряла сознание.

Очнулась Летта на чем-то мягком и не сразу поняла, что лежит на груди стража, неподвижно распластанного на земле.

— Сатия Виола, как вы себя чувствуете? Не шевелитесь! Сейчас здесь будут маги— целители, — над нею склонился один из воинов.

— Со мною все в порядке, только голова немного кружится и тошнит. Помоги мне подняться. Что с Габриэлем?

Воин отвел взгляд и начал осторожно разжимать ледяные руки, обхватившие плечи девушки.

— Габриэль!

Страж лежал на спине, прикрыв глаза, на его бледном лице застыла знакомая легкая усмешка. А вокруг головы растекалась лужа почти черной густой крови. Он еще дышал, но с каждой секундой сиплые звуки, исторгаемые из груди, становились все реже и короче.

Летта судорожно прижала Амодей к голове спасшего ее мужчины.

— Полное восстановление! — руки дрожали, из глаз текли непрошеные слезы, но девушка все прижимала и прижимала браслет и шептала команду срывающимся хриплым голосом.

— Не надо, — с сочувствием произнес молодой воин, и осторожно приподняв её под руки, попытался отодвинуть от Габриэля. — Не надо. Он практически мертв.

— Нет! Габриэль, ты опять убегаешь от меня! Отчего ты вновь протягиваешь мне руку, но убегаешь, когда я хочу взять ее?

Летта наконец-то вырвалась и, опустившись на колени у тела стража, осторожно погладила его по щеке, убирая белые как снег волосы с бледного лица.

— Скажи, — не открывая глаз, едва слышно попросил Габриэль. — Скажи это снова.

— Я буду ждать тебя, — горячие слезы падали на лицо стража и застывали маленькими голубыми льдинками.

Открылся портал и на поляну с двумя клинками в руках выбежал Ромариз в сопровождении снежного барса и белой волчицы. Одновременно открылся телепорт по другую сторону колокольни и из него вышел Антео и несколько мужчин в длинных зеленых мантиях. Один из воинов подскочил к Ромаризу, и Летта услышала:

— Это покушение. Ограждение было испорчено в нескольких местах, а на лестнице мы нашли это, — воин что-то протянул капитану.

— Оцепление по периметру! Прочесать окрестности! Проверить колокольню магически! — отрывисто приказал Ромариз после короткого разговора с Антео. — Ящерка, ты как? — крикнул он издали, и Летта отвернулась от тела Габриэля, чтобы махнуть другу рукой. А когда она повернулась вновь, на земле лежал незнакомый ей обнаженный юноша с пустыми безжизненными глазами и телом, покрытым сложной вязью шрамов и рисунка.

Закружилась голова, девушка пошатнулась, но кто-то обнял её за плечи, прижимая к себе, не давая упасть, и она, уткнувшись носом в чужое плечо, притихла, вдыхая знакомый слегка мускусный запах. Теплая ладонь гладила ее по голове, унося боль и высушивая остатки слез.

— Я мечтал от него избавиться, но теперь понимаю, что мне тоже будет не хватать этого говнюка, — хрипловатый голос мага едва слышно дрогнул.

Летта подняла голову и встретилась взглядом с золотыми глазами, подернутыми легкой зеленоватой патиной. Они смотрели с состраданием и печалью. Такие знакомые и родные глаза...

— Маска?

* * *

— Тер! Кинжал тебе в печенку и бациллу в кишечник! Где ты, старый лис?

Габриэль стремительно ворвался в лабораторию друга, отбросив к стене стража-альфара, пытающегося преградить ему путь.

— Ну чего ты опять орешь? — Теркай, не отрываясь от окуляра микроскопа, сделал запись в толстой тетради. — Выпей вина и успокойся. Мне нужно закончить эксперимент, пока ученица не пришла.

Через пять минут он отодвинул от себя прибор.

— Что случилось? Ты сам на себя не похож. Святая формула Гарэда! Да ты нервничаешь! Неужели я дожил до этого момента? Мой древний друг решил себя вернуть? Через пять веков?

— Ты хоть не издевайся!

Габриэль стукнулся головой о стену. И еще раз, и еще... Огромные фиолетовые глаза Теркая удивленно расширились. Он плавным незаметным движением переместился к одному из шкафов.

— Оно лежит где-то здесь. Я точно помню, что у меня оставалось еще несколько заготовок, — бубнил он, перебирая коробочки на полке. — Нашел!

Через пять минут лабораторию наполнил ароматный дым, а на диване вальяжно развалились два древних монстра.

— Катсу знает? — лениво спросил Тер.

— Она сама выпустила Алекса, и теперь ко мне возвращаются чувства и эмоции. Тер! Мне кажется, я вернулся в переходный подростковый возраст!

— А мне кажется, ты влюбился, — альфар ехидно рассмеялся.

— Именно из-за этого я здесь, — хмуро признался Габриэль. — Ты специалист по любви. Скажи мне, это действительно оно? Я вновь могу любить?

Теркай вперил в друга взгляд больших глаз, в которых плясало фиолетовое пламя, и замер на мгновение, словно его душа покинула бренное тело.

— Отчего ты так этого боишься, друг мой? — спустя некоторое время спросил он слегка сипловатым голосом.

— Ты же знаешь, для меня ничего не может быть страшнее, чем рисковать всем ради одного человека, построить жизнь вокруг него и ... потерять.

— Я знаю, что всякий раз, когда кто-то начинает испытывать к тебе серьезные чувства, ты норовишь сбежать. Если ты не вернешься, ты закончишь жизнь в одиночестве.

— Почему мы любим, Тер?

— Думаю, нам просто не хватает тепла. Когда ты принимаешь в себе любовь, ты словно получаешь еще одно сердце в подарок. Два сердца вместо одного. Они трепещут в твоей груди, бьются в одном ритме и постепенно они сольются в одно, огромное и горячее сердце. Разве это не прекрасно?

Теркай встал и потянулся.

— А теперь вали уже к себе, мне нужно спешить домой к жене. Если я опоздаю на ужин, она оставит меня без сладкого.

— Ты вновь женат? Поздравляю, дружище! Я рад за тебя, — Габриэль тоже поднялся.

— Да, судьба подарила мне еще немного счастья, — грустно улыбнулся Теркай. — Я уже иду, дорогая! Кстати, я посмотрел. Поздравляю, старый хрыч, ты можешь полюбить вновь!

Древний альфар исчез из лаборатории, оставив после себя отголоски веселого хохота. Габриэль еще мгновение постоял посреди кабинета, едва сдерживаясь, чтобы не смести на пол все эти колбы, пробирки, риторы и микроскопы.

— Неужели я так глуп, что загнал себя в ситуацию, из которой нет выхода?

С этими словами ин испарился, и только смех Теркая еще несколько секунд рассыпался невесомым звоном по опустевшей лаборатории.

Алмар.

— Маска?

Девушка отшатнулась, выскальзывая из его уютных объятий.

Как она смогла его узнать? И что теперь делать? Сказать правду или притвориться, что это не он? Он еще думает? Этой девушке лучше сказать правду.

— Да. Это я, — улыбнулся маг, ожидая, что ученица с визгом повиснет у него на шее, как она иногда делала на Перекрестке. Но вместо этого серые глаза потемнели, и мужчина получил звонкую пощечину и полный негодования взгляд.

Второй раз эта девчонка ударила его.

— За что? — Алмар перехватил руку Летты и рванул ее на себя. — За что, Лютик?

— За вранье! — девушка лягнула его ногой, и айту пришлось выпустить ее запястье. — Боже! Я, как последняя дура, изливала тебе душу, а ты.... ты.... Как ты мог!

— Лютик! Я не знал, что это ты! Клянусь! Я только вчера догадался! — отчаянно попытался оправдаться Алмар.

— Так я тебе и поверила! — закричала Летта, сжав кулаки. — Ты хочешь сказать, что Ходок просто так появился в этом мире, что это не ты указал ему, где меня искать?

— Клянусь, я здесь не причем! Почему ты не веришь мне, Лютик?

— Не смей меня так называть! Ты — лживая, двуличная сволочь! Ты лгал мне постоянно. Ты лечил меня! Значит, знал мою ауру, ты поставил на мне свою метку! Как ты мог не знать, что я — это я?

— Я просто хотел защитить тебя, — потрясенно пробормотал Алмар, понимая, что она права. Он мог бы догадаться по ауре. Но... — Послушай, я могу объяснить. Кто-то маскировал твою ауру на Перекрестке. Я никак не смог бы догадаться, что это ты.

Летта истерически рассмеялась. Видно, начали проявляться последствия событий последнего часа.

— Ты знаешь, что я не маг и никогда не смогу проверить твои слова.

— Просто верь мне, — Алмар шагнул к девушке, вглядываясь ей в глаза. Его голос стал мягким и певучим. — Просто верь, Лютик...

Летта.

Голос мага окутывал теплым пледом, смывал с души обиду и сомнения. Он пытается ее заколдовать? Да как он смеет? Это бесчестно! Он хочет заставить ее поверить ему, а может быть, он хочет заставить ее полюбить себя? Тогда те чувства, что она испытывала к Маске, — это ее личные чувства или их он тоже навязал колдовством? Летта чувствовала, как в голове становится пусто, как глаза закрываются, и её начинает клонить в сон. Заныл низ живота. Нет, только не это! Ведь еще три дня. Надо сбросить это наваждение, нужно вернуться домой, нужно вернуться к Габриэлю. Домой... где ее дом? Во дворце. Да, надо вернуться во дворец, пока не началось... Мысли начали путаться, бросило в жар, в глазах заплясали огненные зайчики, лицо мага исчезло в черном пятне, возникшем перед взором... Резко заболел живот, ноги подогнулись, и она почувствовала, как падает в черную бездну. Словно сквозь толстый слой воды Летта услышала крик Ромариза:

— Алмар, остановись! Ты убиваешь ее!

Голова взорвалась, сильные руки подхватили обмякшее тело, вокруг кричали, кто-то бил ее по щекам, но её душа уже падала вниз и стремительно взлетала вверх, стремясь попасть туда, где она была счастлива.

Летта оглянулась по сторонам. Перекресток. Значит, она лежит без сознания. Неплохо оборотень ее приложил. Сердце болезненно сжалось. Как он мог так поступить? Зачем? Ведь все казалось таким искренним. Разве можно врать глазами? Оказывается, можно. Обида сменилась злостью, а злость решимостью. Летта прижала руку к черному кулону. Пора поговорить с сообщником.

Оазис Александра встретил девушку легким морским бризом и целой поляной цветущих анемонов. Самого хозяина видно не было, и Летта направилась в сторону озера. На берегу стоял высокий мужчина в черной одежде. Лица девушка рассмотреть не смогла, его скрывал глубокий капюшон наброшенного на плечи плаща. Летта остановилась поодаль, настороженно наблюдая за незнакомцем. Вот он медленно повернулся и сбросил с головы капюшон.

— Александр?

Черные волосы и черные глаза, в которых можно было утонуть, совершенно не походили на серебряные глаза Алекса, но это, несомненно, был он. Мужчина, улыбаясь, смотрел на Летту, чуть склонив голову на бок. Неуловимо похожий на Габриэля, но в тоже время не такой. И все-таки Летта находила знакомые черты.

— Не пугайся, — тихий, насмешливый голос зазвучал прямо в голове. — С недавних пор я не опасен для юных барышень.

— Кто ты?

Слишком часто последнее время она стала задавать этот вопрос.

— Мое имя .... Не важно... Я ненадолго занял это место, — он лукаво улыбнулся и отвернулся в сторону воды. — Знаешь, никогда не думал, что мой младший брат сможет создать такой интересный мир. Это необычно. Вот уж не предполагал, что в нашей семье еще кто-то способен на такое, — он задумчиво покачал головой. — Я слишком рано покинул дом. Интересно, кто его обучал?

Летта во все глаза смотрела на стоящего перед ней мужчину. Это отец Габриэля? Так вот почему они похожи! Нет, нет, бред какой-то! Как он может быть отцом Габриэля, когда ему на вид лет сорок? Она потрясла головой.

— Ты ничего не знаешь?

Незнакомец поднял темные брови.

— Ты отец Хозяина Перекрестка.

Ни один мускул не дрогнул на лице мужчины, только черная бездна в глазах словно взорвалась множеством белых искр. Он достал из воздуха два кресла и упал в одно из них, словно ноги его больше не держали.

— Она все же родила его, — едва слышно проговорил мужчина. — Теперь ясно, отчего копия так похожа на меня. А я даже не знаю, как его имя.

— Габриэль.

Он рассмеялся тихим смехом, от которого по спине Летты пробежал холодок.

— Но ведь это здорово! Он родился с чистейшей кровью, усиленной нашими родственными узами! Ему подвластна наша древняя сила, он может создавать миры! Я должен встретиться с ним. Ты ведь проведешь меня? — уверенно поинтересовался он, поворачивая к Летте лицо.

"Он не знает, что Хозяин Перекрестка уже в курсе, кто посетил его вотчину", — Летта оглянулась, над пустыней клубились смерчи. — "И, похоже, что он очень недоволен... "

— Ты себе не представляешь, через что ему пришлось пройти в детстве, когда вы его бросили, — прошипела Летта, чувствуя, как обида за того нищего мальчишку, которого она повстречала пятнадцать лет назад, начинает подниматься в груди.

— Я вижу, что невзгоды пошли ему на пользу, — мужчина поднялся с кресла. — Останься он дома, его бы уже не было в живых. Отец никогда не простит ему рождения. Пошли. Будь моим проводником.

Он властно протянул Летте руку, и она покорно взялась за нее. Может быть, Габриэль обрадуется встрече с родственником?

Он ждал их на берегу бушующего моря. Со скрещенными на груди руками, холодный, надменный, с жесткими складками в уголках презрительно сжатых губ. Ветер развевал длинные белые волосы, и Летта поежилась от мороза, разливающегося в воздухе вокруг Габриэля.

— Почему ты здесь? — голос Хозяина Перекрестка словно осыпал их колотым льдом. Летта вскрикнула, но Габриэль не обратил на нее внимания, не отрывая пронзительного взгляда от черной бездны, живущей в глазах гостя.

— Я не знал, — тихо ответил незнакомец, спокойно выдержав сиреневый взгляд колючих глаз и не шелохнувшись под порывами ледяного ветра.

— Почему ты здесь?

— Меня убили, — развел руки черноглазый и весело улыбнулся, словно речь шла о чем— то незначительном. — Девчонка. Представляешь? Меня предала любимая и убила девчонка, — Летта услышала непонимание и обиду, проскользнувшие в его голосе.