| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Почти одновременно с нами сюда пришли болгары во главе с Каркаровым. Все они были в тёмно-красной праздничной форме военного образца, отличавшейся от ежедневной наличием золотого канта и меховой отделки. Виктор Крум подошёл к нам за Дафной, которая сегодня была его партнёршей, да так и остался с нами. Последними в вестибюль явились французы под предводительством мадам Максим, сменившей чёрные шелка на сиреневые и возвышавшейся над подопечными, как клушка над цыплятами. Среди них была Флёр Делакур в сопровождении Седрика Диггори.
Взрослые участники бала собирались где-то не здесь. Они пришли сюда к восьми общей толпой — преподаватели, ответственные представители министерства и журналисты. Из министерских здесь был Бэгмен, по случаю праздника одетый в ярко-бордовую с жёлтыми звёздами робу, и Перси Уизли в новой сине-зелёной робе, отчаянно дерущий нос, потому что сегодня он представлял здесь отсутствующего Крауча. Журналисты были те же, что и на конференции, всю процессию возглавлял Дамблдор.
Ровно в восемь директор картинно взмахнул палочкой, и двери Большого зала раскрылись. Длинные факультетские столы оттуда убрали, вместо них вдоль боковых стен зала были расставлены квадратные столики на восемь человек, сервированные серебром, хрусталём и фарфором. Нарядные ёлки между ними переливались цветными огнями, стены зала были покрыты серебристым инеем и украшены гирляндами плюща и букетами омёлы. В центре каждого столика вращались новогодние фонарики с номерами, по которым гости находили свои места. На пока еще пустых тарелках лежали карточки с именами гостей, а также сегодняшнее меню.
Чемпионский столик с номером два был первым от сцены. У противоположной стены за столиком номер один восседал сам Дамблдор, а с ним Бэгмен, Каркаров, мадам Максим, мадам Спраут, Грюм и двое журналистов. За двумя следующими от них столиками сидели остальные преподаватели и журналисты. Все они были одеты экстравагантно и очень пёстро, даже Рита Скитер с ядовито-жёлтыми волосами и в ядовито-розовой робе не особо выделялась среди них — зато там чёрной летучей мышью выделялся Снейп. Дальше по их стороне располагались столики гриффиндорцев и хаффлпаффцев, а по нашей сидели слизеринцы и равенкловцы.
Четвёртой парой за нашим столом оказались Драко с Асторией. Очень удачно, что за следующим столом сидели остальные наши — Тед с Дианой, Винс с Милли, Грег с Падмой — и в компанию к ним попали Забини с Панси. Остальные ученики тоже были рассажены согласно своим компаниям и симпатиям, что я не преминул отметить вслух, когда мы уселись за стол.
— Это я постарался, — самодовольно сообщил Малфой, наконец-то нарушивший свой обет молчания. — Вчера наш декан вызывал меня посоветоваться о размещении гостей на балу, чтобы за столами обошлось без конфликтов, и я всё ему разъяснил.
Драко и впрямь постарался. Отложив на время свою вредность, он разместил гостей наилучшим образом. Мало того, он позаботился и о престижном месте для себя, и о том, чтобы мы оказались в стороне от преподавателей — ну так в любом деле не без этого. Я был доволен, что с нами Малфой, потому что нет никого лучше для общения в малознакомой компании, если он этого захочет. А сегодня он этого хотел.
С Виктором и Дафной мы были знакомы хорошо — это Делакур и Диггори были трудной для нас парой. Вейла была надменной и необщительной, а с Диггори я был знаком очень мало. Так, здоровались при встрече и относились друг к другу нейтрально. Насколько мне было известно, его семья была небогатой, она не поддерживала традицию и разделяла политику Дамблдора. Диггори проживали по соседству с Уизли, отец Седрика, тоже сотрудник министерства, был в приятельских отношениях с Артуром Уизли, хоть и относился к нему свысока. Тем не менее, Седрик не был замечен в дружбе ни с кем из сыновей Уизли.
Они подошли к столу последними, сдержанно приветствовали нас и сели на свои места. Флёр убрала свою карточку с тарелки, кончиками пальцев взяла меню и бегло просмотрела его.
— Здьесь такая тяжёльая пишьча, — пожаловалась она в меню. — Я непрьеменно растольстею.
Её услышал Драко, тоже с меню в руке, и счёл это удобным случаем для установления контакта.
— Рекомендую дичь с овощами и зеленью, — посоветовал он. — Ручаюсь, вы весь вечер будете чувствовать лёгкость.
— Ви так счьитаете, мистьер...
— Малфой.
— Мистьер Мальфой, — повторила вейла и подняла на него небесно-голубые глаза. — Бльагодарью вас, я попробьую.
— Кстати, мисс Делакур, позвольте вам представить: мисс Астория Гринграсс, мисс Дафна Гринграсс, мисс Ромильда Вейн, — продолжил Драко, резонно предположив, что француженка не знает наших спутниц по именам.
— Очьень приятно, — она слегка кивнула каждой. — Мистьер Мальфой, ви, слючайно, не знайете, какая сьегодня прьограмма вечьера?
Драко изобразил светскую улыбку и заговорил тоном гида-профессионала:
— Сначала небольшая речь нашего директора на тему Рождества и дружбы народов, затем ужин, затем музыка и танцы. Обещали ансамбль, — он кивнул на сцену рядом с нами, с которой по случаю бала убрали преподавательский стол. — Затем снова ужин и снова танцы, а дальше — кто что хочет и кто что может. Для прогулок имеется зимний сад.
Вейла расслабилась и заулыбалась. Малфой стал втягивать в беседу остальных участников застолья.
— Мисс Делакур, а как вы относитесь к квиддичу?
— О-о, недолюбльиваю.
Ну и что ей стоило сказать, что она им немного интересуется? Я вон тоже недолюбливаю квиддич — и ничего, даже в него играю. Драко правильно оценил ситуацию и стал искать другие точки общего интереса.
— А как вам танцы?
— О-о, танцьи я люблю.
— Какие вы предпочитаете, общие или парные?
— Только парьние, — категорически заявила вейла.
Ещё парой реплик Драко подключил к обсуждению танцев и остальных наших дам. Разговор начал оживляться. Диггори натянуто молчал, пялясь на свою партнёршу, мы с Виктором, напротив, сидели довольные, что нам не нужно подбирать темы для общения. Тут встал Дамблдор, потребовал внимания и произнёс обещанную Малфоем речь на тему Рождества и дружбы народов. После её окончания настало время ужина.
Заказ блюд на балу делался как обычно, обращением к домовикам. Мы заказали закуски и напитки, после чего принялись за еду. Флёр Делакур разговорилась — Малфой сумел расположить её к общению.
— Ето всьё пустьяки, — заявила она, пренебрежительно оглядев оформление зала. — У нас во дворцье в Рьождьество по всьему залю расставльены ледьяные скульптури. Коньечно, оньи не тают... Оньи сийяют как альмазние.
— Должно быть, потрясающее зрелище, — с серьёзным видом покивал Драко.
— О да, ето нужьно видьеть... И еда совсьем не как здьесь, она великольепна.
— Я тоже скучал бы по такому великолепию, которое вы описываете.
Флёр одобрительно посмотрела на такого умного, понимающего собеседника. Драко между тем продолжил:
— Но не отчаивайтесь так, половина срока уже прошла.
— Трьеть, только трьеть, — вейла вздохнула.
— Зато потом вы сможете гордиться собой, что стойко пережили такие ужасные условия.
Я внимательно посмотрел на Малфоя, но в нём невозможно было заметить ни притворства, ни утонченной издёвки.
— О да, я готовьилясь к тьому, что будьет трьудно. И ми не имеем всех етих ужьасних доспьехов по стьенам, а вашьего полтьегейст ми выкьинули б вот так! — Делакур с силой хлопнула ладонью по столу. Тарелки подпрыгнули, бокалы тоненько звякнули. — Ох, простьите...
— Ничего страшного, я вас понимаю, — успокоил её Драко.
— Мне придьоться привыкать здьесь, — грустно отозвалась она. — Послье шьколи я будьу работать в вашьем Гринготс. Рьецепсьонист, вот.
— А чем вас не устраивает французское отделение банка?
— Менья устрьаивает. Ихь не устрьаивает. У нас слишьком много вейль, на всех нет мьест.
Во взгляде Драко, вскользь брошенном на Седрика, промелькнула тень недовольства — 'какого Мордреда ты не развлекаешь свою даму?'. Тот ничего не заметил, потому что был всецело поглощён созерцанием профиля вейлы. В это время снова поднялся Дамблдор, объявил, что сейчас будет музыка, и взмахнул палочкой. На сцене разом возникли музыкальные инструменты приглашённого ансамбля — ударная установка, несколько гитар, лютня, виолончель и волынка. И всего-то он снял с них заклинание невидимости, а какой эффект...
— А теперь похлопаем знаменитой музыкальной группе 'Адские сестрички', — объявил директор и захлопал в ладоши первым. Свет пригас, и под нестройные аплодисменты на сцену вышло несколько лохматых существ неопределённого пола в драных чёрных балахонах.
— Почему сестрички, это же мужчины?! — не удержалась от восклицания глазастая Астория.
Все переглянулись. Я подумал, что лучше было бы не оставлять выбор ансамбля за Дамблдором.
— Уверен, ты не захочешь этого услышать, — первым нашёлся Виктор.
— Но как же?
— Меньше всего меня интересует пол клоунов, Астория, — добавил я. — И тебе того советую.
— Астория! — строго сказала Дафна. — Я с тобой потом поговорю.
Музыканты расселись за инструменты, а их старший колданул себе на горло Сонорус.
— Леди и джентльмены! Сегодня мы весь вечер с вами и обеспечим вас замечательной музыкой! Бал открывают чемпионы! — он посмотрел на наш стол. — Уважаемые чемпионы, прошу вас!
Мы вышли из-за стола и встали перед сценой, только Драко с Асторией остались сидеть. Старший 'сестричка' вернулся к своему инструменту, и ансамбль заиграл унылую траурную мелодию. Флёр возмущённо посмотрела на сцену, Виктор пожал плечами и пригласил Дафну на медляк. Я повернулся к музыкантам и замахал перед собой рукой в отрицательном жесте, подавая ансамблю знак остановиться.
Музыка смолкла.
— Что такое? — обратился ко мне со сцены старший.
— У нас здесь похороны? — поинтересовался я. — Нет? Тогда давайте вальс.
'Сестрички' посовещались и снова сели за инструменты. Зазвучала величественная музыка медленного вальса. Я пригласил Ромильду на танец, и мы поплыли по залу.
Я не великий танцевальный ас, но основной шаг самых популярных бальных танцев в меня вдолбить успели. Ромильда танцевала великолепно, в паре с ней я выглядел лучше, чем мог бы. Я вёл её по пространству в середине зала, следил за направлением, избегая столкновений с другими парами, и еще успевал полюбоваться ею. Она с восторгом переживала свой звёздный час, её глаза сияли, на полураскрытых от волнения губах цвела неосознанная улыбка. Мерлин, какая же она сегодня красивая...
После того, как наш стол открыл бал, к танцу стали присоединяться другие пары. В Хогвартсе не было принято попадать в такт, ритм и мелодию — достаточно вспомнить, как здесь исполнялся хогвартский гимн — напротив, здесь считалось особым шиком не попадать в них, и преподаватели поддерживали эту установку вместо ввода в школьную программу занятий по пению и танцам. Танцевать классику умели только те ученики, которых обучали этому дома — в основном слизеринцы, кое-кто с Хаффлпаффа и Равенкло — но тем не менее на танец вышли все, кому не сиделось на месте.
Дамблдор пригласил мадам Максим, справедливо рассудив, что никто еще не допился до такого подвига, а пригласить её надо, и они даже изображали нечто похожее на вальс. Видно, в школьные годы нашего директора танцы здесь еще преподавали. Невилл добросовестно оттаптывал ноги Гермионе, которая морщилась, но всё-таки волокла его за собой по залу. Близнецы Уизли со своими африканками танцевали нечто бодрое, взбрыкивая во все стороны ногами с опасностью для окружающих. Профессор Грюм, в паре с профессором Синистрой, выбивал своим протезом чечётку и для соседних пар был ещё опаснее, чем близнецы. Профессор Синистра испуганно уворачивалась от когтей его агрессивной деревянной ноги.
Когда мы поравнялись с Грюмом, тот попытался что-то мне сказать, но мы с Ромильдой уже пронеслись мимо. Его волшебный глаз смотрел сквозь мои кюлоты и, что мне не понравилось гораздо больше, сквозь развевающуюся волнами юбку Ромильды. Вот ведь старый бесстыдник!
На другой половине зала танцевали наши. Элегантный Драко, вальсировавший с хрупкой белокурой Асторией, был как никогда похож на Слизеринского Принца. Улыбающийся Тед вёл свою Диану легко и естественно, он даже нашёл время подмигнуть мне на лету. Довольный Блейз Забини кружил по залу свою обожаемую Панси, словно охапку розовых оборок. Почти вплотную к нам проскользили Беннет Бойд с Октавией — мы не задели друг друга, но Беннет недовольно повернул к нам голову и сбился с шага. Теперь я старался вести Ромильду так, чтобы больше не попадать в гриффиндорскую толкучку, и этому очень помогло, что танцоры довольно скоро расслоились. Умеющие танцевать переместились к сцене, остальные вытворяли в дальней части зала всё, что в голову взбредёт.
На групповую топталку мы с Ромильдой не пошли, пересидев её за столом. После неё зазвучал красивый медленный блюз. 'Адские сестрички' взялись за ум и больше не пытались похоронить нас заживо, быстрая музыка чередовалась с медленной. Каждый мог и потанцевать, и отдохнуть, выбирая музыку по вкусу.
Снова зазвучал вальс, и мы с Ромильдой встали из-за стола. Я подал ей руку, готовясь начать танец, но тут к нам подошёл Беннет Бойд. Он обратился ко мне с таким видом, словно снисходил до меня.
— Мистер Поттер, могу я пригласить вашу леди на танец?
— Мы уже танцуем, — я добавил в голос нотку раздражения — 'неужели этого не видно?', — но если мисс Вейн предпочитает провести этот танец с вами, я подчинюсь её выбору.
Беннет едва заметно кивнул мне, благодаря за предоставленную возможность, и обратился уже к Ромильде:
— Мисс Вейн, позвольте пригласить вас на танец.
Она посмотрела на меня, снова на него, а затем ответила решительно:
— Прошу прощения, мистер Бойд, но сегодня я танцую только с мистером Поттером.
На лице не ожидавшего отказа Беннета на мгновение промелькнули замешательство и досада, но парень быстро совладал с собой. Аристократов учат этому чуть ли не с рождения.
— Извините за беспокойство, мисс Вейн, мистер Поттер, — он развернулся и с небрежным видом отошёл от нас, а мы пошли вальсировать, как и собирались. Но неприятный осадок от этого короткого разговора остался у нас обоих.
Как оказалось, это было только начало. Ромильда была не в том возрасте, чтобы ею заинтересовались самые старшие, но на четвёртом и пятом курсе нашлось достаточно парней, кто сегодня положил на неё глаз. После второго приглашения она попросила меня сразу же отказывать претендентам, и в течение следующего получаса я только этим и занимался, пока не довёл до сведения каждого, что сегодня им ничего не светит.
В десять вечера 'сестрички' ушли на перерыв, а мы заказали горячее. В отсутствие музыки зал заполнился гулом разговоров, ставших громкими и раскованными. За преподавательскими столами весь вечер пили огневиски и изрядно опьянели, не говоря уже о Грюме и Трелони, ходивших поддатыми с утра. Все развеселились, только Снейп оставался таким же угрюмым, несмотря на то, что опрокидывал в себя одну рюмку огневиски за другой. Хагрид, в странном полосатом костюме и со слипшимися от ваксы волосами, активно ухаживал за мадам Максим и, похоже, небезуспешно.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
