— Ваше величество, все собрались.
Николай обернулся, обвёл всех взглядом, ловя на себе взгляды, с большого спектра эмоций, от полных ненависти и до попытки спрятать испуганные взгляды, когда царь обращал свои взгляды в их сторону. А потом он произнёс по-французски. Давая возможности Гвашемаш повторить, то, что он сказал по-турецки:
— Надеюсь, вы осознаёте, что у этого дворца сменился хозяин. И вы в этом доме гости. Но я понимаю, что большинству из вас, некуда идти. Поэтому, я не против, если, вы, погостите тут ещё месяц, дабы смогли решить свои дела. Но по истечению этого срока вам придётся покинуть это место. Забрав личные вещи.
При этом, по лицам собравшимся, буквально пробежала взволнованность, но царь продолжил:
— Нет, я понимаю ваши опасения остаться без средств к существованию. Поэтому, всем вам я присваиваю титул баронов Османских. А тем из вас, кто принесёт мне присягу, я дарую стабильный пенсион, в тысячу восьмисот рублей в год. Каждому из присудствующих тут. Это немного, но позволит не голодать. И позволит вам устроить свою судьбу, выйдя замуж для женщин или устроившись на службу для мужчин. В том числе и закончив обучение в военных училищах или университетах.
При этом Николай снова замолчал, отметив про себя, что его переводчица, переводя, следом за ним, произнесла сумму не только в рублях, но и в британские фунтах, и также французских франках. Ну а ни многих лицах, с которых исчез страх, стали читаться уж удивление и некоторая надежда в глазах. Хотя некоторые, особенно самый старший из мальчишек, продолжали смотреть, на него с ненавистью. И царь, пройдясь вдоль диванов, в малой части салона, снова заговорил:
— Я не собираюсь ни кого неволить, оставляя право выбора, за вами. Те же, кто останется жить в России, войдут в состав её аристократии. Со всеми полагающимися привилегиями и обязанностями. У меня в империи много мусульман, в том числе и находящихся на государственной или же военной службе. Те же, кто выберет для себя путь отъезда с территории империи, сможет сделать это свободно. И у вас есть месяц, чтобы определиться, с вашей дальнейшей жизнью. Но пока вы остаётесь моими гостями. Все могут быть свободны, — и когда сидевшая рядом с ним молодая женщина перевела эти его слова, Николай повернулся к ней и произнёс, — А вас, Гвашемаш, я попрошу остаться.
4
Молодая женщина поднялась было вместе со всеми, но услышав эту фразу, послушно опустилась на диван, потупив свой взгляд. А Николай сел рядом, в полуоборот к ней, положив ногу на ногу и расположив руку на спинку дивана, за спиной молодой женщины. После чего произнёс:
— Меня, Гвашемаш, очень заинтересовал тот момент, что ты тут чуть ли не единственная, кто так свободно говорит на французском языке. И мне интересно как так получилось.
— Я обучалась во Франции, — не поднимая глаза от пола, ответила женщина, — Я совсем недавно вернулась во дворец и, увидев меня, Абдул Хамид возжелал, что бы я стала его гёзде. Пообещав, что, если я рожу ему сына, и появиться такая возможность, сделать меня икбал. Хотя и планировал ранее отдать в жёны кому-то из приближённых. Для этого и отправил меня на обучение во Францию. А я не имела возможности противиться воле двоюродного брата. И вынужденно была согласиться.
— Так он что, твой двоюродный брат? — удивлённо произнёс Николай, а Гвашемаш, кивнув в знак согласия, ответила:
— Да, но у его и моего отца, а я дочь Абдул-Азиза[8], разные матери, и при этом условии, у нас такое считается допустимым, даже для братьев и сестёр, по отцу. И я родилась, в этом дворце, уже после того как умер отец. И дядя решил воспользоваться мной, для того что бы после, как родственницу, выгодно выдать замуж. И направил для получения образования в Европу. Но, потом, после моего возвращения, передумал.
Царь, окинул молодую женщину оценивающим взглядом и ответил:
— Ну как мужчина я его понимаю, Гвашемаш-султан, но когда мы его найдём, то, думаю я ему много что выскажу, за его такое поведение.
В ответ, девушка, только печально усмехнулась:
— Ну я не могу носить такое добавление к имени. Я родилась, когда султаном стал, даже не Мурад, а уже Абдул-Хамид. А так как родилась не в семье султана, то уже не имела право именоваться султан. Да и говорить некому, — с этими словами молодая женщина посмотрела в окно в сторону Мраморного моря и продолжила, — Абдул-Хамид мёртв. А я не могу даже именоваться его вдовой.
— А он точно погиб? — нахмурившись, произнёс царь, подавшись вперёд, и как бы невзначай упиревшись второй руку о колено Гвашемаш. На что та, коротко кивнув, ответила:
— Да, когда на дворец напали солдаты, то Абдул-Хамид направился к набережной дворца и сел в один из находившихся там каыков. Что бы переправиться на другой берег пролива. В Скутари[9]. Но не успел, из залива Золотой Рог выскочил, на всех парах корабль, под вашим флагом, который с крестом, и таранил каык, разрубив его пополам. После чего корабль прошёл дальше. Не останавливаясь. И на воде живых никого не осталось. Ни Абдул-Хамид, ни гребцов его каыка. Это видела одна из дворцовых служанок. И всем рассказала. Так что мы знаем, о гибели повелителя.
— Понятно, — протянул царь, а потом добавил, — Я ведь не хотел его гибели. Меня больше устраивало, если бы он попал в плен. И жил бы в одной из моих земель, населённых мусульманами, в качестве почётного пленника. Так что я раздосадован, что так получилось. И у меня к тебе будет просьба, найти эту служанку. Пусть она покажет, где это произошло. Я со своей стороны распоряжусь узнать, что это был за корабль, и узнать, что они видели. Ну и в этом месте, используя водолазов, осмотреть дно. Да я знаю, что там течения. Сверху из Мраморного моря, а вдоль дна из Чёрного, но попытаться необходимо. Что бы предать земле его тело как подобает для человека его ранга. Всё-таки, он погиб, исполняя свой долг, перед своим государством и своим народом. Ты мне поможешь?
— Да, ваше величество, — кивнув в знак согласия, произнесла турчанка, а потом, указав подбородком на ладонь мужчины, на своём колене, добавила, — Да я понимаю, что я пленница, и обязана подчиняться своему новому господину, но я ещё не чиста, после своего предыдущего повелителя.
Николай посмотрел на свою руку и резко её одёрнул. Вспомнив, что по мусульманским обычаям пленную женщину можно брать после мужа только когда она, по их представлениям, очиститься. Или родит ребёнка или же потеряет кровь. А до этого она считается не чистой. И с извиняющейся интонацией в голосе царь стал говорить:
— Извини, Гвашемаш-султан, у меня и мысли подобной не было, — вызвав своими словами снисходительную усмешку на губах турчанки, но решив, что раз крепость не сдаётся после кавалерийской атаки, то надо переходить к планомерной осаде, царь продолжил, — И я совершенно не хотел тебя обидеть. Просто твоё сообщение оно несколько выбило меня из реальности. И отныне все девочки, родившиеся в семьях баронов Османских, будут иметь эту приставку. Но в любом случае ты теперь свободна в своих действиях и решениях. И совсем не моя пленница. Которая не имеет право отказа. Кстати, а что лично ты намеренна предпринять? Останешься, в России, или уедешь за границу?
Его собеседница кивнула, дав понять, что она приняла эти слова, и произнесла:
— Вы меня не обидели, ваше величество. Но я представляю, что хотят мужчины от нас. Но мне необходимо примериться со всем что случилось. А случилось очень многое. Мне надо дать душе успокоиться, — тут уже Николай кивнул в ответ, давая понять, что он принял слова молодой женщины, а та продолжила, — А что мне делать, я не знаю. Мне действительно не куда идти. У остальных есть родственники. Которые их примут. А потом смогут выдать замуж. Получиться в жёны женщину из султанского гарема всегда было большой удачей. А я одна, совсем одна и знаю только дворцовую жизнь. И даже в Париже я не жила самостоятельно, а при полном обеспечени служанками. Нет, из меня готовили хозяйку дома, но где я должна была бы только руководить слугами. И теперь самостоятельная жизнь пугает меня. Но Россия, это другое государство. И как я там буду жить, я не представляю. Хотя Франция мне понравилась. Но там нет мусульман. По крайней мере, в высшем обществе.
— Ну скажем так, Франция это не Россия. И то католическое государство. А у меня в государстве много различных религий, — стал говорить, в ответ, Николай, — Так, в нашем государстве, есть не только православные. В империи ещё есть инославцы, это те, кто признают Христа богом, но веруют иначе, чем православные. Есть иноверцы, это те, кто, не признавая Христа богом, чтят и его, как одного из пророков, и чтят богородицу. Это в первую очередь мусульмане. При этом мусульмане могут, по своей воле и служить. Причём на высших постах. Так эмир Бухары, имеет в моей армии чин генерала от кавалерии. И его я хочу сделать генерал-губернатором Константинополя. Если он согласиться. И есть инородцы, это те, кто и не считают Христа богом, и не чтят его как пророка. Но все могут входить в элиту нашего государства. При желании служа царю. В том числе у нас на государственной службе находятся и женщины. В фрейлины ты, как вдова, а по нашим законам вы все вдовы султана, попасть уже не можешь. Это скорее станет должностью при дворе, для дочерей Абдул-Хамида. Что останутся в России. Должность статс-дамы, более соответствующее вдове, никаких определенных обязанностей при дворе не несёт. И думаю, я его присвою тем из женщин, что останутся. Но есть ещё одна придворная должность, подходящая для вдовы, это должность гофмейстерины и или обер-гофмейстерины. Это те из женщин, кто заведовал придворным дамским штатом и канцеляриями императриц и великих княгинь, ну и представляли императрицам тех дам, что явились на аудиенцию к ним. Сейчас таких дам, при дворе, нет, и я подумываю вернуть эти должности. Но, для обер-гофмейстерин, на более высоком уровне. Сделав уже их управляющими не только делами императрицы, но и управлять хозяйственной частью дворца. И раз ты обучена вести хозяйство, пусть и чужими руками, хочу предложить тебе управлять всем хозяйством этого дворца. Будучи вашим высокопревосходительством. Ну и раз ты будешь общаться в высшем обществе, то у тебя будет больше шансов снова выйти замуж. Как тебе, такое предложение, Гвашемаш-султан? Что скажешь?
— Выполнять обязанности валиде? — переспросила турчанка, бросив короткий взгляд на царя, но тут же снова опустившая свой взгляд, — А при отсутствии матери султана, его главная кадын? А что скажут, ваше величество, ваши мама и жена?
— Они этим не занимаются, у них есть другие обязанности, — ответил Николай, — Но для тебя, это может стать спасением и опорой. Да и мне будет приятно знать, что во дворце будет порядок. И сегодня меня, со всеми моими придворными и гостями накормят ужином. Да и меня обеспечат местом, где я смогу переночевать. Плюс необходимо найти тело вашего общего мужа. Дабы предать его земле с подобающими почестями. Так какой будет твой ответ, на такое моё предложение.
Гвашемаш снова посмотрела в окно, закусив губу, и так просидела несколько минут. А потом произнесла:
— Это очень лестное предложение. Я, пожалуй, буду склонна принять его.
Николай улыбнулся в ответ, и, подумав, что падение крепости всегда начинается с маленькой уступки, давлению осаждающих, произнёс:
— Я рад, тогда ваше высокопревосходительство, приступайте к выполнению своих обязанностей и моих поручений. Соответствующие распоряжения, о твоём назначении и обязанностях я дам. И всех предупрежу.
Гвашемаш поднялась, поклонилась царю и, пробормотав благодарности, направилась к выходу из салона. А Николай, потянувшись на диване, достал сигареты и закурил одну из них. Похоже, военный вопрос, отходил на задний план. А на первые планы снова выходили вопросы политические.
5
В военном отношении ситуация была не только под контролем, но и стабильно улучшалось. На территорию Османской империи входили войска целого ряда государств, беря эту территорию под контроль. Один из двух провозглашённых султанов, Мехмед V, находившийся в азиатской части империи сдался французам в Сирии. Итальянцам в Анталии сдался и его младший брат, ставший позднее, и в иной истории, султаном, Мехмедом Вахидеддином. И даже немецкие части, достигнув по железной дороге Кавказа, направились в Ирак. Но в европейской части Османской империи продолжал существовать султан Мурад V, вновь возведённый офицерами, продолжавших существовать частей турецкой армии, на престол. И именно в европейской части продолжалась организованное сопротивление турецких военных, которые продолжали стремиться вывести из войны Грецию. Продолжая наступление в Фессалии. Выйдя к проходу Фермопилы. Их армия, в восемьдесят тысяч человек, при двух сотнях орудий, продолжала теснить тридцатитысячную, при семи десятках орудий, греческую армию. На помощь, которой были переброшены части греческой, в полторы тысячи человек, и русской армий, до сводного батальона с артиллерийской батареей, с Крита. Направились с Крита и часть греческих повстанцев, и ряд частей находившихся там итальянских войск. С Эпирского фронта, для поддержки греческой армии подошли и четвёрка греческих "алфавитных" канонерских лодок.
При этом на Крите перешли, из Дарданелл, корабли объединённой русско-греческой эскадры. Оставив в проливе, севший на мель, из-за открывшейся течи броненосец "Гангут". Туда же на Крит пришли и корабли британского Средиземноморского флота. На усиление которых, из Гибралтара, пришло два броненосца "Девастейшен" и " Тамерер ". Снова доведя число броненосцев во флоте, где сменился командующий, до девяти. Но хотя между двумя находящимися, на Крите, соединениями кораблей и чувствовалось напряжение, враждебных действий не одна из сторон не проявляла. Стремясь восстановить повреждённые корабли. Но формально оба соединения прикрывали переброску своих или союзных войск на азиатскую часть территории Османской империи. Где если и существовало сопротивление, то очень разрозненное и крайне слабое. В первую очередь турки стремились отомстить насилием, убийства и грабежами христианскому населению. Ну а коалиции войска стремились как можно быстрее занять под контроль территории и прекратить насилие над христианами. Особое рвение в этом проявляли армянские добровольцы, буквально рвавшиеся в Киликию. Что бы спасти жившее там единокровное население. При этом действия коалиции поддерживали и курды, объявившие о своей независимости и формировавшие своё государство, которое, как и Киликийскую Армению официально признал царь. Ну а русские войска, в том числе и с помощью вспомогательных канонерских лодок, Главноначальствующего Главного управления торгового мореплавания и портов, стремительно брали под контроль Черноморское побережье. Так уж получилось, что морское ведомство контролировала только объединённую эскадру. А вот вся основная нагрузка по взаимодействию сил флота и армии легло на Главное управление мореплавания и портов.
Благо, в распоряжении великого князя Александра Михайловича, оказалось большое количество судов, включая и два броненосца береговой обороны, так называемых "поповок". Круглых в плане судов, мало пригодных, для морского боя, но оказавшихся весьма эффективными для поддержки сухопутных войск. К ним были добавлены, в большом количестве, вооружённые торговые суда. Которые и обеспечивали поддержку находящихся, в прибрежной зоне, сухопутных войск. Как обеспечивая их снабжение, переброску, высадку на берег, так и прикрывая их действия скорострельными морскими орудиями. Правда третий боевой корабль, что находился в распоряжении Сандро, канонерская лодка "Систово", погибла в одном из боёв. Поддерживая действия сухопутных войск. Хотя в этих боях имелись и другие, пусть и менее значимые потери.
