Вампир, доставшийся мне

— Это черновики научной работы родителей! Описание их исследований живеленя! — опомнившись, с жаром принялась объяснять я.

— Твоих родителей? — серьезно переспросил он.

— Да! Я случайно нашла тайник тут в полу, а там эти листы!

— Откуда им тут взяться? — не поверил он.

— Это мой бывший дом. Я, правда, не знаю, зачем они их спрятали. Большая удача, что я их нашла!

— Твой дом, — удивился вампир, осматриваясь как-то по-новому, и усмехнулся. — А я-то гадал, откуда ты все тут знаешь, думал, может, тут все дома одинаковые.

— Ну, не то что бы одинаковые, но, да, похожие, но здесь я просто все помню, — спохватившись, я отвела взгляд. — Давай лучше уйдем отсюда, мне тут не по себе.

— Да, конечно, я за тем и пришел, уже пора.

— Хорошо, — кивнула я, запаковывая черновики обратно в пакет, и устремилась к рюкзаку, не глядя на вампира.

Я спешила поскорее покинуть это место. Нет, зайти совершенно точно надо было. И даже не ради бесценных черновиков. Закрыв дверь и повернувшись к дому спиной, я ощутила, что что-то тяжелое осталось там и больше не лежит мертвым грузом на моей душе. Ради этого стоило проделать весь этот тяжелый путь. Правда как же теперь вернуться назад?

— Нэль, а мы назад тем же путем пойдем? — задала я вопрос, над которым сама безуспешно размышляла со вчерашнего дня.

— Это самый безопасный путь, — ответил вампир. Только тут я отважилась, наконец, на него посмотреть и заметила, что с ним что-то не так.

— А напрямую намного короче? — задала я следующий интересующий меня вопрос. Вампир довольно старательно изучал камни под ногами.

— Да, значительно, — серьезно сказал вампир и продолжил, устремив взгляд вдаль. — Даже ходить никуда не надо, можно зарезаться прямо тут.

Я остановилась, пытаясь понять, шутка это была, или вампир и впрямь настроен столь пессимистично.

— Нэль? — осторожно позвала я, нагоняя вампира.

— У тебя есть другие предложения? — вампир все-таки взглянул на меня. Лицо его было беспристрастно и неподвижно, только два тлеющих уголька на месте глаз то вспыхивали, то гасли.

— Есть. У меня не так много сил, чтобы долго идти, не то что упражняться в ловкости с нежитью. Так что предлагаю нарвать цветов и идти напрямую, — изложила свои соображения я.

Нэль неожиданно прыснул и расхохотался, чуть ли не пополам складываясь. Я изумленно хлопала глазами. Да что с ним такое? Обширная регенерация так фатально сказывается на мозговой деятельности?

— Ну да, все равно хоронить нас сюда никто не пойдет, захватим цветы сразу, — выговорил-таки Нэль и снова засмеялся. Нервное это у него, что ли? О чем он вообще? — Никогда не понимал этой человеческой традиции цветы на могилку носить, — добавил он, кое-как поборов смех.

— Да тьфу на тебя, — в сердцах сказала я, поняв, наконец, над чем он потешался. — Что у тебя за похоронное настроение сегодня? То зарезаться, то цветы на могилку. К твоему сведению, цветы живеленя — это самое лучшее отпугивающее средство против нежити. Во много раз лучше любых других частей растения. Лучше всего, конечно, отпугивают нежить растущие в земле соцветия, но и сорванные еще несколько часов сохраняют свои особые свойства.

— Ты уверена? — уточнил Нэль. Веселость пропала столь же внезапно, как и появилась.

— Совершенно, — я все еще недовольно косилась на вампира. — Так что по букету в каждую руку, и бегом домой.

Вампир лишь отрывисто, по-военному кивнул и развернулся с дороги к зарослям цветов. Я вздохнула, покачала головой, дивясь его странному поведению, и отправилась следом. Цветы мы собирали в молчании и, одновременно набрав полные руки, молча вернулись на дорогу.

— Если появится нежить, держись рядом, — неожиданно после долгого молчания сказал Нэль, уже отнюдь не так отчужденно.

Я кивнула.

— Только цветы не разбрасывай, просто брось под ноги, если что, — в свою очередь попросила я. Теперь пришла очередь вампира кивать.

Я сосредоточилась на быстром и экономном передвижении, размышляя, насколько меня хватит и прося высшие силы не посылать нам нежить ни в каком количестве. И, кажется, кто-то меня услышал. Ни у ворот, к которым мы вскоре добрались, ни за ними (зря открывали с такой осторожностью) ничего не шевелилось, не скалилось и не кидалось на нас. Да и дальше, хоть мы и шли прямо по дороге, никаких признаков нежити не наблюдалось.

— Они едва подходят к нам на расстояние обнаружения и тут же уносятся прочь, — снова неожиданно нарушил молчание Нэль. Он совершенно не скрывал недоумения в голосе, смотря куда-то вдаль.

— Живелень, — лишь пожала плечами я. Далеко не первая усталость уже давно давала о себе знать, и теперь я была полностью сосредоточена лишь на контроле дыхания.

— Он настолько мощный? — вампир с интересом разглядывал букеты.

Я кивнула.

— Я, пожалуй, начинаю понимать, почему так важно было открыть эти ворота, — признался Нэль, снова изучая местность.

Я неопределенно повела бровями, старясь не сбиться с темпа. То ли от аромата живеленя, который был хоть и едва ощутимым, но все же терпким, то ли от усталости у меня начинала кружиться голова, и я всерьез опасалась за свою способность передвигаться.

— Долго еще до базы? — решилась потратить драгоценные силы на важный вопрос.

— Не очень, треть пути, — ответил он, все же оборачиваясь ко мне, и увиденное его явно встревожило. — Как ты себя чувствуешь?

— Хреново, — кратко и емко ответила я, ощущая все усиливающуюся тяжесть в голове.

— Рива, — начал вампир, сделав шаг ко мне, и замер на полудвижении.

О нет! Только не нежить! Только не сейчас... У меня просто нет сил...

— Риурс, — сказал Нэль.

— Чего? — вырвалось у меня. Окончательно, что ли, рассудком повредился?

Нэль тем временем закрыл глаза и всем телом подался вперед, будто вслушиваясь во что-то.

— Риурс, — повторил Нэль, — и с ним поисковая группа. Они вон за той скалой.

Облегчение лавиной накрыло меня, лишая последних сил.

— Ага, — только и сказала я и, видимо, благополучно упала в обморок.

Очнулась я в постели, в окошко беззаботно светило солнце, а у меня на удивление ничего не болело, не ныло и даже не кружилось. Светящиеся своей белизной стены военного госпиталя говорили об успешном окончании операции живее толп чествующих. Я вернулась, я живая и почти невредимая. Что эти бинты по сравнению с тем, что мы ушли от орды нежити? Какие мелочи, особенно если соотнести с пробитой грудью вампира. Подумать только, я ведь в него все-таки выстрелила! Чего не сделаешь в экстремальной ситуации! А он... Я как-то действительно не представляла себе, на что он способен. Столько нежити положить в одиночку, еще и от меня ее оттаскивать. Эти белые росчерки молний — для кого-то смерть, для кого-то жизнь. Какой невероятный хранитель достался мне! Можно сказать, ангел-хранитель, хоть и странно называть ангелом кровопийцу. Ни с кем другим на такое задание не имело и смысла ходить. Интересно было бы посмотреть на лицо ректора, когда он узнал все это!

— Проснулась, наконец, — послышался от двери веселый голос.

— Ильера! — обрадовалась я, приподнимаясь.

— Как ты тут? — вампирша задернула шторы и скинула плащ, перекинув его через спинку стула.

Я щелкнула выключателем светильника на тумбочке.

— Прекрасно! Только проснулась, ничего не болит, никто не пытается меня съесть, никуда не надо бежать. Что может быть лучше? — весело рассмеялась я и тут же поспешила спросить. — А как Нэль?

— Спорит с Гаутенгалем, говорит, что вторично пропускать такое веселье как зачистка он не собирается. Тем более по такому пустяковому поводу, — ответила Ильера, расправляя складки на подоле платья.

— А он в полном порядке?

— А что ему будет? Он же вампир! Сдал тебя врачам, да и сам сходил, воспользовался услугами. Выправил ребра, вытащил пару осколков, выпил ударную дозу крови, и к вечеру как новенький!

— А что же Гаутенгаль тогда его не пускает? — подозрительно спросила я.

— Не знаю, — пожала плечами Ильера. — Да пустит, наверное. Что он, не знает, что это наиправейшее вампирское развлечение на базе?

— Что тут еще произошло, пока я спала? Нэль доложил, что задание выполнено? — успокоившись, что моему самому храброму защитнику ничего не угрожает, я вспомнила о науке.

— Все в полном порядке, — заверила меня вампирша. — Нэль доложил все основные моменты операции, в том числе об успешном выполнении миссии. Все как положено. О научных тонкостях доклад представишь сама, как поправишься.

— Да я здорова, — отмахнулась я.

— Да, тебе невероятно повезло!

— С Нэлем, — добавила я. — Все шишки достали ему, я, можно сказать, отделалась легким испугом.

— Можно и так сказать, — рассмеялась Ильера. — Ты меня несказанно радуешь! Часто молодые полевые сотрудники не замечают заслуг своих хранителей и начинают чувствовать себя невероятно крутыми и чуть ли не всемогущими. Но к тебе это явно не относится. Вдвойне приятно, что Нэль защищает именно тебя, а не какого-нибудь чванливого задаваку, — Ильера даже плечами передернула от неприятного чувства.

— Как можно так думать?.. — я даже растерялась от неожиданного всплеска Ильеры. Видимо, этот загадочный задавака вел себя крайне хамски, раз даже терпимая Ильера о нем такого мнения.

— Ах да! — вдруг вспомнила Ильера. — Не удивляйся, вас приставят к государственной награде и премии!

— Награда?! — я вытаращила глаза. Вот о чем я меньше всего думала, так это о каких бы то ни было наградах и премиях.

— А как же? Дело государственной важности! — патетически воскликнула вампирша. — Но не рассчитывай, что это будет скоро. Успеешь свою бомбу изобрести дважды!

— Я же совсем забыла! — завопила я на всю палату. — Где мой рюкзак?!

— Тише-тише, успокойся, все вещи в твоей квартире. Что там такого страшного, что нужно так кричать? — даже слегка перепугалась Ильера.

— Там черновики научной работы моих родителей!!! — чуть сбавив громкость, воскликнула я. — Мы были в моем старом доме, и я случайно нашла их в тайнике!

— Ничего себе! А почему Нэль об этом ничего не сказал?!

— Или счел неважным или не знал, можно ли говорить, — пожала я плечами. — Может, просто оставил мне сказать! Это же... Там куча сведений о живелене! Все, что за последние годы исследовали мои родители, описания, наблюдения, опыты!

— Это просто невероятно!

Так мы и проболтали до самого прихода врача, который после осмотра отпустил меня, выдав лекарства и строго наказав снова лечь спать, как только поужинаю. Разумеется, я просто не смогла последовать рекомендациям, ибо как только добралась до комнаты, немедленно извлекла рукопись, с которой, впрочем, я вскоре и заснула в обнимку, побежденная кучей лекарств. И спала я крепко до самого утра, не тревожимая никакими кошмарами.

Проснувшись утром совершенно счастливой и относительно здоровой, я помчалась в лабораторию. Разместив там неожиданно свалившееся мне в руки научное счастье, я с трудом заставила себя взяться за отчет. Отчет вышел крайне лаконичный и немного сумбурный из-за спешки, но вполне годился для сдачи. Если что-то заинтересует господ ученых, они не преминут спросить меня в устном порядке. А вот сама сдача отняла у меня немало времени. Все были настолько обрадованы прекрасной новостью о скором возобновлении разработки живеленя и продолжении научных исследований, что пожелали знать каждую мелочь, приведшую к такому благоприятному исходу. Но даже уставшая от многочасовой дискуссии, я летела в лабораторию вечером словно на крыльях. Я только немного почитаю! Ну да, до шести утра, это не немного. Но какая разница?!

Я разбирала родительскую рукопись взахлеб. Пожалуй, мало родителей могут похвастаться, что написали что-то, что настолько увлекло бы их ребенка. Раньше-то я всего этого не понимала, и мне очень не нравилось, что родители так поглощены работой, что пропускают мои вопросы мимо ушей. А теперь, когда я понимала все эти формулы и знала цену этим рукописным текстам наблюдений за опытами, лучшего подарка они не могли бы мне сделать. Да, я не биолог, и мне иногда приходилось разбираться сначала в теории, прежде чем понять, о чем писала мама (а большая часть рукописи сделана ее рукой, отец никогда не любил много писать), но когда меня смущали отсутствующие знания? Я уходила в науку с головой, сколько себя помню. Ведь это так увлекательно, узнавать что-то новое. К тому же это поможет мне сделать что-то стоящее! Ведь здесь, в этой работе, находятся всесторонние описания, всевозможные опыты и куча вариантов применения живеленя, как опробованных, так и теоретических. Формулы веществ, химические выкладки, лабораторные и полевые эксперименты. И все это богатство рассматривается именно с точки зрения борьбы с нежитью. Нет, конечно, и абстрактные данные растения здесь тоже были. Но все же этот научный труд был больше практическим и был посвящен именно борьбе с нежитью. Проще говоря, то, что мне было очень нужно. Прямо-таки то, что доктор прописал.

Я поняла, что окончательно потеряла счет дням, когда меня огорошили двумя парами у первокурсников. Я уже и забыла, что вообще-то преподаю, и учебный год начался, и всю эту неделю, которая слилась для меня в один длинный день (в один из дней, точнее ночей, ко мне даже Диализ приходил, но, убей, не помню, в какую), я была как бы на больничном, а теперь как бы было пора выходить на работу. Эх, как жалко, что теперь нельзя пропадать в лаборатории сутками. Придется отвлекаться на сами пары, подготовку к ним, да и спать ложиться согласно расписанию, а не когда уже глаза ничего не видят. Большую часть рукописи я, конечно, уже разобрала и меня переполняло множество идей, но все же основная работа была еще впереди. Мне же нужно не изучить материал, а применить его на практике. Ну да ладно, справлялась же я раньше. Да и студенты — это тоже довольно интересно!

Неографы стояли плотной кучкой у окна напротив кабинета. Еще бы! Первый раз новый предмет у нового преподавателя, особенно когда ты на базе всего с недельку другую — то еще испытание. Жизнерадостно поздоровавшись, я запустила их в класс. Ну что ж, радует, что после той памятной экскурсии никто из первачков домой не сбежал. Даже та пугливая девушка, которую Риурс планомерно доводил, не такая уж, видимо, и пугливая. Или Риурс просто послушался и не мешал ей адаптироваться? Я пробежалась глазами по списку. Тэнна Лозс, ну что ж, посмотрим, что ты из себя представляешь на уроке.

А что, довольно неплохо, если, конечно, можно судить по первому занятию. Разумеется, чувствуется некоторая безалаберность, что в общем-то свойственно почти всем первокурсникам, но глупышкой ее не назовешь. Впрочем, в ДНИ глупые и не смогут поступить, если даже им когда-то втемяшится в голову учиться в институте с вампирами и нежитью. Попадаются изредка такие субъекты. Им кажется, что это невероятно круто — учиться в столь опасном месте, и в погоне за признанием они не замечают, что здесь не столь опасно, сколь трудно учиться, и много ответственности. Почти всех подобных недорослей вскоре после успешного поступления, если таковое имело место быть, ждало жестокое разочарование. Будни первокурсников в Дастарском нежитеологическом мало чем отличались от будней в элитных столичных вузах. Разве что здания были поскромнее. А драли бедных студентов, может быть, даже и поболее, чем их столичных собратьев. К тому же, строжайшая дисциплина царившая на военной базе и не снилась светлым умам обучающихся в гражданских вузах. Вся и разница на первом курсе — это вампиры. Кстати, именно из-за того, что здесь зона, свободная от закона о разделении, в нежитеологическом институте есть кафедра вампирологии. По сравнению с основным направлением института она, конечно, маленькая, но все же довольно продвинутая, благо за практическими примерами далеко ходить не надо, чуть ли не за дверью ходят.