| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Нет, конечно же, убийство Тиамат также должно было сыграть свою роль и скорее всего должно было произойти, однако убийство тиамат словно бы едва было привязано к разрешению текущей Сингулярности — максимум в качестве "необходимости для того, чтобы не допустить повторения текущей ситуации." Разрушенный за стенами государства мир, вот, что должно было заботить Аинза в первую очередь — и как Аинз не перебирал перед собой те или иные варианты, все они по итогу возвращались к небольшому кругу сменяющих друг друга одна за одной опций, каждая из которых могла предложить частичное решение проблемы, но не общее. Никакой точности, никакой гарантии результата и никакого намека на то, где Аинз мог найти прорыв в своих размышлениях. Только одни и те же уже известные Аинзу варианты, сменяющие один друг друга.
Возможно, в других условиях Аинз бы мог успокоить себя тем, что его подчиненные или другие Слуги смогут найти решение текущей ситуации, однако даже так Аинз просто не мог отправиться в сторону ввиду отсутствия метафорической "стороны" и того факта, что слуги вокруг него уже нашли возможное решение подобной проблемы... Только такое решение, что требовало сотен лет для своей реализации. Судя по тому, что ни Мерлин, ни Гильгамеш — а как бы заслуженно не относился к ним с противоборством Аинз, те определенно были по крайней мере опытны в решениях проблем — не придумали решения текущей проблемы, то надежды на то, что кого-то из его Слуг неожиданно посетит озарение было достаточно мало. В конце концов Аинз забрал с собой наиболее сильных Слуг, но вовсе не обязательно самых умных.
Контакт с выжившими богинями или уничтожение монстров Тиамат также могли помочь Аинзу сделать текущую ситуацию немного лучше, но вновь совершенно не указывали на коренное изменение ситуации.
И потому, бегая по этому замкнутому кругу размышлений, Аинз никак не мог найти себе успокоения...
Не пренебрегая карамелизованными в меду яблоками в вине, впрочем.
Настроение Аинза не улучшилось и тогда, когда после общего насыщения гостей перед пиршественным столом начали появляться танцовщицы и живая музыка, заставившая Гильгамеша и Озимандию спустя небольшой промежуток времени перейти к громким сравнениям с выступающими, а затем и с друг другом, что по итогу вылилось в поглощенный — и крайне немаленький к тому же — объем вина, заставивший двух великих царей на мгновение забыть о своей царской сути и превратиться в двух павлинов. отчаянно пытающихся показать друг другу свою молодецкую удаль. Два великих правителя в конце концов сами превратились в цирковых актеров, пытающихся показать друг другу свои таланты, однако учитывая то, что Озимандия и Гильгамеш при этом фактически не смотрели друг на друга, без всяких взглядов принимая как должное, что их оппонент всегда мог показать что-то еще более удивительное, чем они сами, главное развлечение они доставили наблюдателям за их выступлениями — в первую очередь Мерлину, когда он правильно определил кондицию подпития двух царей и начал подначивать тех на новые и новые виды соревнований — в свою очередь Сидури, Жак и Альтурия получили возможность пронаблюдать перед собой удивительную картину двух великих царей, жонглирующих яблоками — в мире нельзя было найти другой подобной возможности пронаблюдать за подобными выступлениями. Даже Ангрбода, немного смочив горло вином — а учитывая ее природу для нее практически любой объем вина подходил исключительно для описания "смочила горло" — наблюдая за выступлением двух мужчин с умиленным видом матери, глядящей на отчетный концерт своего ребенка, только что научившегося играть на скрипке свои первые ноты — в конце концов, даже если Гильгамеш и ненавидел свою нечеловеческую природу, то он все равно оставался, как и Озимандия, слугой с высоким уровнем божественности, а потому рассматривался Ангрбодой как ее ребенок.
Артур, которой не потребовалось много вина, уже рассказывала о своих семейных проблемах с отцом Машу, свалившись на ее плечо. К счастью, Машу также не потребовалось много вина для того, чтобы напиться до полубессознательного состояния и потому та в ответ навалилась на плечо Артур, в ответ рассказывая ей, о том как она оказалась бессмертной и как ей нравился Аинз, раз за разом, повторяя одну и ту же мысль... Впрочем, учитывая одинаковую степень подпития двух девушек, что привела к тому, что в данный момент они по сути организовали своими телами арку, вещая друг другу о своих проблемах и повторяя одну мысль раз за разом, девушки явно не были обижены друг на друга в результате подобных обсуждений.
В общем, из всех возможных описаний текущей ситуации на ум Аинзу приходило лишь одно, наиболее подходящее — идиллия.
Действительно, именно идиллической являлась картина перед лицом Аинза — все участники подобного события наслаждались текущей ситуацией, и это было явно видно — кто-то смеялся, кто-то едва шевелил языком, а кто-то просто довольно наблюдал за подобной картиной, но описать подобную картину в каких-то отрицательных чертах и словах было практически невозможно.
Практически — но Аинз смог.
Расслабленная.
Именно это слово не давало Аинзу покоя.
Даже учитывая тот факт, что Аинз не мог придумать возможности разобраться с текущей Сингулярностью или убить Тиамат — Аинз никак не мог найти себе успокоение в текущей ситуации, наблюдая за подобной картиной — именно потому, что та казалась ему потрясающе идиллической.
В прошлых Сингулярностях Аинз неоднократно сталкивался с ситуациями, требующими дальнейшего изучения, в которых Аинз не мог действовать так спокойно, или даже те, в которых он отходил от решения Сингулярности на какое-то время, до прояснения обстоятельств, однако в текущей Сингулярности, уже зная расположение Грааля и даже Тиамат, Аинз не мог найти себе места именно потому, что он фактически ничего не мог найти — не видел путей разрешения текущей проблемы.
И хотя Аинз не хотел портить празднование своим Слугам — как хороший начальник, ну или Мастер, он должен был наоборот дать своим слугам возможность насладиться небольшим удавшимся отдыхом — однако сам никак не мог расслабиться и начать получать удовольствие. И проблема заключалась даже не в том, что он ожидал вражеского нападения в данный момент или готовился к бою, а именно в том, что он просто не мог спокойно переносить подобное состояние.
Это было подобно висящему в углу незакрытому квесту, что он никак не мог сдать квестодателю потому, что никак не мог найти последний недостающий предмет из длинного списка. Словно бы он сделал уже все возможное, оббежал все возможные места и переговорил со всеми возможными НПС, однако так и не мог найти какой-нибудь камень или осколок реликвии, а при попытке найти решение на форуме не нашел ни одного поста об этом квесте, оставаясь только скрежетать зубами от злости.
-Я, пожалуй, немного пройдусь,— наконец тихо пробормотав, Аинз поднялся из-за стола, заставив Сидури бросить на него взгляд, подмечающий его состояние. После этих слов Аинз вышел из здания для того, чтобы случайно не отравить хорошее времяпрепровождение других Слуг вокруг него, прежде чем оказаться под небом, уже успевшим потемнеть и смениться первыми звездами вместо безграничной лазури.
Никаким из видов астрономии, Аинз, конечно же не владел и не смог бы отличить картину ночного неба на своей реальной Земле и в Иггдрасиле никаким образом...
Точнее, найти различие между теми Аинз все же бы смог, хотя бы по тому, что ночное небо Земли было абсолютно непригодно для любого вида наблюдения, вечно задавленное густым чадящим смрадом и испарениями, но из всех видов ночных явлений Аинз пожалуй смог бы определить только Луну — да и ту не очень уверенно.
Однако текущая ситуация, даже если Аинз не мог извлечь из наблюдения за ночным небом никакой практической информации, как минимум была красива — множество сверкающих в небе звезд навевали на Аинза меланхоличный лад и толкали его разум в объятия философских размышлений о том, насколько же крохотным созданием тот был на самом деле, до ужаса маленькая точка на планете, совершенно незаметной среди галактики, неразличимой на фоне целой Вселенной...
Взгляд Аинза пробежался по горящим звездам наверху, вернувшись к Луне, прежде чем отправиться дальше на определение самых заметных точек в дальнейшем, ярких звезд на небосводе — хотя, вспоминая слова его прошлых друзей, наиболее яркими на небосводе обычно являлись как раз таки не звезды, а другие планеты — как Аинз и говорил, если существовало отсутствие более абсолютное, чем ноль, то знания Аинза касательно астрономии описывались именно таким понятием.
Однако, спустя мгновение, разум Аинза вдруг кольнула какая-то странная мысль и Аинз замер, проверяя, не пытался ли он в очередной раз отправиться на самоповторяющееся перечисление уже известных ему до того фактов, прежде чем с удивлением признать, что кольнувшая ему разум информация являлась новой.
На мгновение Аинз задумался о том, на какую же мысль навело его пространное размышление о висящим над ним огромным панорамным звездным небом, прежде чем неожиданно понять, что его смущало небо как таковое. Не что-то в нем, а сам факт его присутствия.
В прошлой Сингулярности, Камелоте, Аинз, стоило ему вступить в мир, измененный Альтурией, как одним из наиболее заметных ему изменений стали пустоши вокруг зон обитания могущественных правителей, превратившие землю в выжженные пустоши, а небо превратилось в беспросветную черноту, полную серных облаков. Подобное изменение в Сингулярности же возникло из-за манифестации живого проявления Ронгоминияда, начавшей скручивать человеческий мир и человеческую реальность, развоплощая тот в местах соприкосновения.
И все это произошло под влиянием Альтурии, что, безусловно, была Божественным Духом и являлась воплощение концепции, противоестественной для обычного человеческого мира, но совершенно не была сравнима с Тиамат, ни по уровню сил, ни по своим разрушительным настроениям. В конце концов, Альтурия представляла из себя просто крайне могущественного божественного духа, преследовавшим, можно сказать даже, человеколюбивые цели — желание спасти наиболее достойных представителей человечества, пусть и путем разрушения человеческой истории. Тиамат же, судя по словам Мерлина — что само по себе являлось достаточно противоречивым источником сведений — превосходила Альтурию в сотни раз и изначально была нацелена на уничтожение человечества.
И все же небо над ней не было превращено в пустошь ил поглощено черными тучами вокруг — отрицать черное море, поглотившее всю землю вокруг Аинз совершенно не собирался, но также совершенно не собирался и забывать о подобном немаловажном моменте.
В дальнейшем, ухватившись, однако, за это понимание, Аинз мог действовать исключительно согласно своим собственным ассоциативным цепочкам — к сожалению Аинз обладал крайне рудиментарным пониманием местной систему магии и тем более устройстве реальности, однако Аинз, глядя на подобное состояние мог прийти только к одной доступной ему ассоциации — естественность.
В отличии от столкновения магии и современного мира из прошлой Сингулярности, черное море Тиамат было естественно для окружающей его реальности.
Было ли это указанием на то, что Тиамат не являлась врагом Аинза? Вовсе нет — радиация, болезни и смерть также являлись крайне естественными явлениями сами по себе — однако первая зацепка, появившаяся перед глазами Аинза, неожиданно заставила его подобраться вновь, стремясь использовать все свои силы, что до этого он скопил при наблюдении за текущей ситуацией в сомнениях.
Могло ли это быть простой случайностью, глядя на которую Аинзу не стоило строить далекоидущих выводов? Безусловно, могло — однако сам Аинз, длительно время изводивший себя, не собирался так просто игнорировать первую показавшуюся перед его лицом зацепку.
Значит, если Аинзу попытаться развить эту мысль, то Тиамат не воспринималась этим миром как что-то чужеродное, а значит...
А значит разрушения, которые она принесла черным морем в мире вокруг не являлись необратимыми. По крайней мере, не в том смысле, что их можно было исключительно заменить новодельными изменениями, что мог предоставить Аинз благодаря своим способностям или граалю — а именно с этим у Аинза возникала главная проблема. Если же существовал какой-то иной способ восстановить этот мир — то это, безусловно, снимало с плеч Аинза огромный груз. Конечно же, это не отвечало на другой важный вопрос Аинза — а что, собственно говоря, он должен был сделать в таком случае?
Однако Аинзу требовалось именно это, какая-то деталь, которую можно было считать прорывом в его текущих условиях, разрывавшим порочный круг "я не могу ничего сделать потому, что я не могу ничего сделать."
И потому на мгновение разум Аинза, подтачиваемый всеми видами беспокойства, успокоился, приняв на себя новую задачу — теперь Аинзу нужно было выяснить то, как именно Аинз мог убрать влияние Тиамат на окружающую его Сингулярность... И в таком случае первым и подходящим для Аинза шагом ему показалась необходимость понять, как это влияния распространилось вокруг него.
На мгновение Аинз задумался, прежде чем нахмурить брови. Действительно, ведь наверняка существовала причина, почему Мерлин не стал заострять внимание на Альянсе Трех Богинь...
* * *
Следующее утро Артур встретила сумбурно, пытаясь вспомнить, где именно она находилась в данный момент. Она помнила, как находилась в Халдее... Затем отправилась в Сингулярность — изменение человеческой истории этого мира с целью решить то под руководством Аинза... Затем встреча с этим нахальным королем, совершенно забывшим о том, что он должен был обеспечивать безопасность и процветание своего королевства... А затем был...
Артур привлек голос недалеко от нее, заставив ее скосить взгляд и увидеть вяло трепыхающуюся на соседней с ней кровати Машу, ослепив ее сознание яркой вспышкой — алкоголь... Много, слишком много алкоголя...
Артур выдохнула мученически — несмотря на свою рыцарскую и королевскую суть, предполагавшую участие в множестве пиров и праздников, Артур действительно так и не обрела устойчивости к алкоголю, наоборот, только убедив свой организм в правильности своего текущего подхода — ведь когда Артур напивалась до того состояния, в котором она начинала рассказывать о своих семейных отношениях, то она переставала пить — и благодаря своему отличному метаболизму и способностям паладина быстро избавлялась от алкоголя без единых последствий для организма.
Впрочем, судя по тому, в каком состоянии проснулась сегодня Артур говорить о том, что она совершенно не испытывала алкоголь было нельзя — но использованное заклятие из репертуара паладинов мгновенно исцелило ее тело и освободило ее кровоток от любого влияния алкоголя, успокаивая ее разум и проясняя ее сознание. Конечно, как паладин репертуар заклятий, доступных Артур был не очень велик и их эффективность нельзя было сравнить с более магически-ориентированными классами — к тому же Артур была ограничена в том, что она могла использовать только заклятия жреческой школы и некоторые заклятия, доступные только для паладинов, однако она все еще являлась одним из самых могущественных паладинов всего Иггдрасиля, так что разобраться с сотней неупокоенных мертвецов — или с ядом, как классифицировалась большая часть алкоголя — для Артур не составляло никакого труда.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
