Остальные смотрели, как маг покидает Часовню, но Лелиана вместо этого наблюдала за Калленом, заметив, как изменилось выражение его лица, когда Вестница повернулась в его сторону.
— Я начну подготовку к походу на вершину. По воле Создателя, магов будет достаточно, чтобы обеспечить нам победу, — неохотно предложил он.
Остаток дня они провели, обдумывая стратегию подхода, размещение солдат и планы действий на случай непредвиденных обстоятельств, если брешь не закроется. Лелиана тихо вздохнула с облегчением, когда Каллен вернулся к своему обычному профессиональному поведению, хотя местами его тон звучал немного грубовато. Казалось, он еще больше успокоился, когда Герольд заверила их, что она, Дориан и Солас возьмут на себя полную ответственность за старших магов и будут держать их подальше от Хейвена, насколько это возможно.
Когда окончательный план был готов, они обсудили время, необходимое для подготовки. Нужно было договориться со старшими магами и дать Вестнице время попрактиковаться с ними, прежде чем они что-либо предпримут. Лелиана отправила разведчиков в этот район, как только до нее дошло сообщение Кассандры о магическом соглашении, и она ожидала новостей в любой момент. С этого момента она поняла, что сможет все организовать со своей стороны за несколько дней, но они должны были взвесить необходимость экономии и необходимость быть уверенными, что все будет настолько идеально, насколько это возможно.
В конце концов, они все-таки — чудесным образом — согласились. Если старшие маги прибудут, как планировалось, Вестница попытается закрыть Брешь через неделю.
* * *
Следующие несколько дней были для всех бурными. Старшие маги прибыли на второй день, и Каллен умело распределил их по лагерям. Как бы он ни переживал из-за магов, Лелиана ничего не заметила после того утра в Церкви, несмотря на то, что внимательно наблюдала за ним. У нее с бывшим храмовником не сложились тесные отношения, вероятно, отчасти из-за их прошлого, но она почувствовала облегчение, как ради него, так и ради магов, от того, что он не проявлял ничего, кроме профессионального поведения.
Другие бывшие храмовники, служившие в инквизиции, похоже, последовали примеру своего командира, и все осталось относительно мирно... несмотря на то, что некоторые маги слишком громко жаловались Кассандре на их "обращение". Посланник Лелианы стоял, не веря своим ушам, когда рассказывал, как их Вестница-маг поддержала Кассандру в этом разговоре. Лелиана улыбнулась, подумав, и понимающе кивнула. Еще в первые дни существования инквизиции Лелиана узнала, что их долийская Вестница ценит самостоятельность почти так же сильно, как свое время в одиночестве — неудивительно, учитывая воспитание эльфийки.
Верная своему слову, Вестница проводила большую часть времени с Соласом, Дорианом и самыми могущественными из завербованных магов. Лелиана получала отчеты от своих агентов о том, что они покидали ворота Хейвена на рассвете и часто возвращались только в сумерках. Они провели время, практикуясь в объединении своих усилий и знакомясь с ощущениями от их объединенной магии — и все это вне поля зрения вечно бдительного ока Церкви.
Лелиана усмехнулась про себя. Должно быть, Каллена и Кассандру раздражает, что они находятся там без "надзора".
Однако на шестой день один из ее новых разведчиков задержался немного дольше после вечернего отчета. Она взглянула на него, раздраженная его бесцеремонным поведением.
— Тогда выкладывай.
Мальчик замялся.
— Я... э-э... маги, сестра Лелиана, они начали...
Разведчик замолчал, и Лелиана почувствовала, как в груди поднимается волна паники. Пожалуйста, Создатель, не дай им сделать что-нибудь, что могло бы поставить все под угрозу!
— да?
— Они начали махать мне.
Лелиана моргнула.
— что?
— Они машут нам. Теперь каждый раз, когда они проходят мимо нас, независимо от того, спрятались мы или нет. Они просто улыбаются и машут.
Лелиана снова моргнула. Затем она расхохоталась. Герольд Андрасте... издевается над агентами Лелианы? Однако, подумав об этом, она поняла, что это, должно быть, дело рук тевинтерского мага. Только ему могло прийти в голову вывести из себя охрану Герольда, одарив ее коварной улыбкой и помахав рукой, чтобы сказать: "Я вижу, как ты наблюдаешь за мной". Она подняла глаза и увидела, что мальчик весь покраснел.
— Я-я сожалею, сестра Лелиана. Я был неправ, что сказал тебе об этом?
Вытирая слезы веселья, Лелиана покачала головой.
— Нет, нет. Вы проделали отличную работу. Маги просто пытаются передать мне сообщение. Пожалуйста, займитесь своими обязанностями и обязательно помашите в ответ в следующий раз.
Когда разведчик ушел, Лелиана не сразу вернулась к своей работе, вместо этого ее мысли сосредоточились на Вестнице. Они доверили ей отправиться во Внутренние земли, на Залежные болота, Штормовое побережье и обратно, чтобы завербовать сотни магов для их дела. Она упорно боролась за них, вербовала новых агентов и вдохновила бесчисленное множество мужчин и женщин присоединиться к Инквизиции. Агентам, бродящим по Хейвену и прилегающим районам, помочь было нельзя, но, возможно, она могла бы поручить агентам "Вестника" более широкое освещение событий, поскольку они поддерживали бдительное присутствие в окрестностях Хейвена. Это никак не повлияло бы на солдат Каллена — она знала, что он приставил охрану следить за Вестницей, — но, возможно, действия Лелианы убедят Каллена перестроиться, особенно в свете их похода на Брешь.
Лелиана заерзала на своем стуле, когда ее мысли вернулись к тому времени, когда этот момент был их конечной целью, когда надежды и мечты Инквизиции были связаны с крошечным, невзрачным долийским эльфом — магом, ни больше ни меньше, — на котором была призрачная метка, предположительно, от Андрасте.
Теперь, получив полные отчеты от Дориана и Вестницы, она была убеждена, что их борьба только началась. Этот Старейший, который проделал дыру в небе на Конклаве и убил их Жрицу, еще не закончил. Судя по событиям в том будущем, императрица будет следующей, кто падет. После того, как она закроет Брешь, ее ждет целый ряд новых испытаний. От одной мысли об этом ее пронизывала усталость.
И, в конце концов, ничто из этого не вернуло бы Юстинию. Убийство Богоматери оставило глубокую, гноящуюся рану в ее душе, которая отравляла ее мысли и поступки, но ей не к кому было обратиться. Кассандра и Джозефина, хотя и тоже были поражены, не могли по-настоящему понять. Она никогда так сильно не желала присутствия Нерии, но, казалось, их всегда разделял долг. Увидит ли Лелиана когда-нибудь снова свою любовь? Поймет ли вообще Нерия, во что превратилась Лелиана за то время, что они были в разлуке?
Лелиана наклонилась вперед и на мгновение обхватила голову руками. Слова, старые и знакомые, но внезапно ставшие пугающе пустыми, вырвались откуда-то из глубины души, но рана превратила их в кислую желчь у нее во рту. Сколько раз она повторяла эти слова, молясь Создателю, и с горечью задавалась вопросом, хочет ли она вообще еще служить? Как она могла служить Создателю, который позволил такой женщине, как Божественной, умереть? В чем был смысл?
Ее внимание привлекло почти бесшумное шарканье ног долийки у входа в палатку. Она закончила свою пустую молитву и встала, чтобы встретить Вестницу. Ее взгляд встретился с неуверенным взглядом сине-фиолетовых глаз — глаз, которые, казалось, проникали в самое темное место внутри нее — и что-то внутри Лелианы оборвалось. Видела ли она это? Видела ли она болезнь внутри? Лелиана встретила испытующий взгляд Герольда, ее глаза сверкали, а голос дрожал от едва сдерживаемой насмешки.
— Ты говоришь от имени Андрасте, не так ли? Что говорит пророк Создателя обо всем этом? Какую игру Он затеял?
Явно сбитая с толку, Вестница ответила:
— Как это может быть игрой?
Голос Лелианы сочился презрением.
— Ты видишь небо? А как же руины храма? Кости, лежащие в пыли? Даже если бы вы не поддерживали Божественный мир, вы бы не назвали это правильным. Смогли бы? Так много невинных жизней — верующие погибли там, где когда-то находилось святая святых. Если на то была воля Создателя, что это, если не игра или жестокая шутка?
— Я не говорю ни за кого, кроме себя. И у меня нет ответов для вас.
Лелиана видела сочувствие в каждой черточке лица Вестницы. Внезапно ее гнев утих, оставив после себя только глубокую усталость. Что случилось с тем приливом энергии и воодушевления, который она ощутила несколько дней назад при появлении страстной Вестницы? Все это покинуло ее, как и ее вера. Лелиана еще мгновение смотрела на здание церкви, а затем тяжело вздохнула.
— Ты, наверное, даже не поклоняешься Создателю. Удачливая. Он требует многого. Церковь учит, что Создатель покинул нас. Он требует покаяния в наших грехах. Он требует всего. Наши жизни. Наши смерти. Юстиния отдала ему все, что у нее было, а он позволил ей умереть!
— Мне так жаль, Лелиана. Ее смерть явно была тяжелой для тебя.
Лелиана покачала головой.
— Не только я... Все мы. Она была Божественна. Она вела за собой верующих. Она была их сердцем! Если Создатель не вмешается, чтобы спасти лучших из своих слуг, какой от него толк? — Лелиана остановилась, чтобы посмотреть на здание церкви, сияющее золотом в лучах заходящего солнца. — Раньше я верила, что я избранная, как некоторые говорят о тебе. Я думала, что выполняю его предназначение, работая с Божественной, помогая людям. Но теперь она мертва. Все это было напрасно. Служение Создателю ничего не значило.
Лелиана сама удивилась злобе, прозвучавшей в ее голосе. Она с усилием отогнала мрачные мысли, которые угрожали поглотить ее. Цель. Ей нужно было быть объективной, отстраненной, спокойной.
Смерть Юстинии была тяжелым ударом для нее, но колебаться сейчас, когда они были так близки к тому, чтобы, возможно, устранить разрыв? Возможно, именно поэтому яд в ее душе казался особенно сильным именно сейчас. Это было то, что убило Божественного вместе с сотнями других набожных и преданных людей. Возможно... возможно, преодоление Разрыва поможет залечить эти раны? Или, по крайней мере, поможет ей спрятать тьму поглубже, чтобы никто не смог ее увидеть.
— Возможно, у тебя есть другая цель. Я мог бы помочь вам найти её? — предложила Вестница.
Надежда и понимание в голосе эльфа вызвали в Лелиане ответный прилив нежности, на время рассеяв тьму. В глазах Вестницы вспыхнул знакомый огонек, родство, и Лелиана поняла. Их Вестница сама пережила травму, не связанную с Конклавом, и Лелиана позволила себе подумать, что, возможно, кто-то из присутствующих сможет ее понять.
Но не сейчас.
— Нет, это моя ноша, — тихо сказала она. — Я сожалею, что вообще позволила тебе увидеть меня такой. Это была минута слабости. Больше такого не повторится. Тогда пойдем на работу. — Она подошла к своему столу. — Я вижу, вы с магами рано вернулись с тренировки?
Вестница кивнула, на ее лице все еще было озабоченное выражение. — Да, мы все стали намного лучше воспринимать магию друг друга. Скорее всего, они продолжат это завтра, пока я буду здесь вместе со всеми вами проводить последние приготовления, но дни, когда я сосредотачиваюсь и налаживаю взаимопонимание, должны очень помочь нашим усилиям.
— Хорошо! — Лелиана помолчала, затем продолжила: — Я также хотела сказать тебе... Я была впечатлена тем, как ты справилась с недовольством Каллена, когда впервые вернулась из Редклиффа. Ваша решимость и лидерство придали сил перед лицом такого упрямства.
Эльф рассмеялась.
— Ну, мне помогло то, что я знала, что предстоит борьба. На самом деле с ним было не так сложно, как я себе представляла, но с тех пор я дала ему некоторую передышку. Я... верю, что мы все еще друзья, но это было серьезное испытание.
Лелиана ухмыльнулась и понимающе посмотрела на Вестницу.
— Я не думаю, что тебе есть о чем беспокоиться. Несмотря на ваши разногласия, очевидно, что Каллен... уважает тебя.
Вестница густо покраснела и смотрела куда угодно, только не на Лелиану.
— А... ну что ж... приятно это слышать.
Ответа было достаточно. Какие бы чувства Каллен ни питал к их Вестнице, они, по крайней мере, частично отвечали взаимностью. Не желая ставить эльфийку в еще более неловкое положение — по крайней мере, не сейчас — Лелиана быстро сменила тему.
— Я получил сообщение от своих агентов, что ваши маги начали дружески здороваться с моими агентами?
Румянец, который начал сходить со щек Герольда, стал ярче, и она кивнула.
— мне жаль. Это была идея Дориана. Магам стало не по себе от того, что за ними так пристально наблюдали — они с подозрением относятся к любому подобию ограничений. Дориан подумал, что было бы полезно сделать так, чтобы ваши агенты казались более доброжелательными. Я думаю, это работает, хотя я уверена, что это немного нервировало скаутов.
— О, не извиняйся. И я надеялся поднять этот вопрос после того, как брешь будет закрыта, но раз уж ты здесь... как бы ты отнесся к тому, что я назначу разведчиков и агентов патрулировать район Хэйвена, не поручая никого конкретно тебе или другим магам? Таким образом, будет обеспечено постоянное бдительное присутствие, но это скорее для защиты всех, а не только магов.
В глазах Вестницы вспыхнул огонек благодарности.
— Это прекрасная идея, Лелиана. Если остальные согласятся, я думаю, это будет иметь большое значение для установления доверия между группами.
— Очень хорошо. Я поговорю об этом с остальными. А пока скажите магам, чтобы они продолжали махать.
— Я так и сделаю.
Вестница кивнула и направилась к Церкви, а Лелиана на мгновение перевела дух, а затем вернулась к работе. Большая часть планирования была выполнена, но перепроверить все не помешало.
Кризис веры придется отложить до другого раза.
Записи:
Итак, из-за 6-часового марафона "Девочки Гилмор" публикация этой главы была отложена, но она наконец-то опубликована! Работа над следующей главой уже началась ("Прорыв"! "Убежище"! "Жертвоприношение"! От лица Каллена!). Спасибо, что прочитали. Как всегда, вы все очень любезны, что следите за новостями.
Глава 18: В которой триумф и трагедия случаются в равной мере.
Резюме:
Пока Инквизиция готовится закрыть Брешь, Каллен приходит к согласию со своими растущими чувствами, кульминацией которых становится шокирующее осознание. (Вы никогда не поверите, что произойдет дальше!)
A.K.A. — В котором у Каллена есть важные ощущения и еще более важные откровения
Записи:
Я чувствую себя немного неуверенно из-за этой главы (даже после миллиарда правок). Мне всегда казалось, что я хорошо разбираюсь в психике Каллена, пока я по-настоящему не начну писать о нем, и тогда возникают сомнения. Наконец-то я сказал достаточно и публикую это. Надеюсь, всем вам он подходит по характеру! Дополнительные соображения в конце.
(Дополнительные примечания смотрите в конце главы.)
Текст главы
Каллен стряхнул с ботинок остатки снега, прежде чем пройти через церковь в штаб-квартиру. У него было достаточно времени, когда он отправлялся в Церковь, но так много людей нуждались в его внимании, что он едва успел пройти через ворота Хейвена, как кто-то остановил его. Еще пять таких задержек, а также отказ от заявки для Трэнна означали, что он опоздает на встречу на несколько минут. Раздражение охватило его, когда он ускорил шаг.
