Мы пошли к КПП. Я поняла командира так, что мой пропуск уже разблокировали, но почему-то очень боялась, что он не сработает. Он сработал. Мы пошли по аллее к коттеджам. Я невольно посматривала в сторону крыла Ж. Снаружи оно никак не изменилось, только у грузового подъезда можно было заметить незнакомый, без логотипов Центра, фургон, запряженный четверкой лошадей.

— Питание у них свое, — прокомментировала командир. В нашу столовую не ходят. И ночуют не здесь, на ночь только охрана остается.

У коттеджей мы разошлись. Я пошла обедать и за хомяком. Потом я взяла Овш и слетала в полицию. Я ни разу не была в поселковом полицейском участке, да и полицейские были удивлены моему визиту и его причине.

Потом я вернулась в Центр и пошла в свои апартаменты. Я не была тут с тех пор, как меня поселили с Ккехн. Уборку делали регулярно, но комнаты приобрели нежилой запах. Или мне так показалось?

Пока я сидела в камере и даже пока мы летели, я почему-то мечтала, как дойду до своей кровати, повалюсь на нее боком, как Ккехн, когда сказала, что ей это надо обдумать, и буду лежать без движения, если получится, несколько недель подряд. Обдумывать. Но сейчас я поняла, что мне совсем не хочется пачкать постель тюремными запахами.

Я вспомнила рассказы Ккехн про вылизывание и вспомнила картинки, которые она мне показывала — это мелкое земное животное, похожее на рлаши, как оно сидит, выставив заднюю ногу вверх и вылизывает себе живот. Неужели рлаши тоже может вылизать всю себя без посторонней помощи? Я решила сначала сходить в купальню и массажную, а только потом отлеживаться. Но тут зазвонил внутренний телепат. Я приняла вызов.

— !ткз, подойди, пожалуйста, — подумала командир.

Я смогла только сказать "сейчас буду".

Командир встретила меня в своем кабинете с очень радостным видом. На столе у нее стояла открытая богомольская коробка из картона, а в руке было продолговатое серое устройство со множеством светящихся кнопочек, совсем не похожее на плоский телефон Ккехн.

— У нас есть новый козырь. Мой небольшой гамбит сработал. Пока я за тобой летала, хмнс прислали нам второй телефон.

— Что за гамбит? — не поняла я.

— Мы накрыли телефон зеркалами и попытались позвонить. Он нарисовал иероглифы на красном фоне и не позвонил. В инструкции эти иероглифы перевели как "нет несущей", я хотела лингвистам руки пооткручивать. Мы перезвонили еще раз и сказали, что что-то ваш телефон глючит. Они сказали, что подумают, что с этим сделать. И вот, придумали. Надо проверить, могут ли они слышать друг друга. Судя по инструкции, должны.

— То есть, у нас есть канал связи, который они не могут прослушать?

— Именно! Не только прослушать, но даже запеленговать!

— Но богомолы-то его будут слышать???

— Скорее всего. Но, мне кажется, сейчас это наименьшая из наших проблем. Что у нас проблемы, они и так уже в курсе. Там есть еще текстовые сообщения, но они, разумеется, по-хмнсовски. Я только три-четыре их иероглифа помню, и то не уверена. На самом деле, его проверить надо.

Командир выдала мне старый телефон и белый хрусткий богомольский пергамент с инструкцией. Я просмотрела ее. Нужно было набрать номер вызываемого телефона и нажать зеленую кнопку с закорючкой. Я помнила похожую кнопку на телефоне Ккехн и ее объяснение, что так выглядели трубки у старинных земных телефонов. Богомольские цифры я успела выучить, и, как оказалось, большая часть кнопок — это именно цифры, а под каждой цифрой на кнопке было нарисовано три-четыре фонетических иероглифа. Я еще подумала, что набирать иероглифы на такой клавиатуре было бы ужасно неудобно, тем более что слова у них ведь могут состоять из множества фонем. И еще мне показалось странным, что цифра ноль находится не в начале ряда кнопок, а в конце, после девятки.

Я набрала номер нового телефона и нажала кнопку. Устройство в руке командира противно задребезжало, и она тоже нажала зеленую кнопку.

— Как слышите меня? — не удержалась я.

— Слышу вас ясно и четко, — подыграла командир, и только после этого я услышала свои слова из ее телефона.

— Да, сейчас работаем через стационар, — подтвердила командир. Я посмотрела расписание, можно подгадать так, чтобы начать, когда низкоорбитальное будет слышно.

— Лучше, наверное, не сразу когда будет слышно, а минуты за две-три. Связь-то мне в первые минуты, наверное, будет не так остро нужна.

— Резонно, — согласилась командир.

До вечера было полно времени. Я поделилась с командиром своими планами сходить в массажную, и она согласилась, что это могло бы улучшить мое настроение. И даже подписала мне ярлык на полный тонизирующий массаж, как перед полетом. И я пошла купаться, гладиться и чесаться.

Мне стало лучше. Я чувствовала себя как перед испытательной миссией. Непонятно, что будет, но что-то определенно будет. Не бывает так, чтобы ничего не было.

Глава 7. Прыжок

Я встряхнула корабль для калибровки акселерометров и осмотрела индикаторы. Все системы были желтые, несмотря на нештатную процедуру активации. Я взялась за поручни и потянула.

— Майор !ткз, как слышите? — подумал кто-то в интерком незнакомым тоном.

— Слышу вас хорошо, — рефлекторно подумала я.

— Прекратите взлет и садитесь. Это приказ.

— Вы не имеете права мне приказывать.

На локаторе я увидела еще два транспондера. Похоже, активировались трехместник и грузовик, стоявшие на площадке. У меня была фора в несколько дюжин мгновений, но это были более легкие корабли. "Звездную рыбу-кита", даже без груза, мне было тяжеловато тянуть с номинальным ускорением, а они легко могли выдать и шестнадцать, и восемнадцать же.

Мы были слишком далеко от окна рандеву с богомольской станцией, как ни считай. Биэллиптически ее поймать было физически невозможно, а брахистохроной не хватило бы никакого дельта-вэ. Оптимальный по времени перехват в заданном бюджете был триэллиптическим с высоким апоцентром, но на такой траектории слишком легко было бы перехватить меня. Проще говоря, физической возможности добраться до станции, прежде чем они меня достанут, не было

Я прибавила тягу. Это почти не привело к росту скорости, я упиралась в сопротивление воздуха. Но на малых высотах они бы тоже в него уперлись. Это было неэффективно по бюджету дельта-вэ, но позволяло мне использовать разницу во времени старта.

Они, похоже, тоже активировались по нештатной процедуре, и стартовали почти одновременно. Ккехн заметила их только сейчас.

— Кытыз, они нас преследуют? — спросила она.

— Скорее всего, да.

— Они нас могут догнать?

— Возможно.

— Что они будут делать?

— Я не знаю.

— Мы что-то будем делать?

— Я попробую.

Я прошла звуковой барьер на высоте около двух километров, на земле должно было нехило хлопнуть. Я вздохнула, добавила маны на лобовой экран, вывела на дисплей расчетный апоцентр и время до него, и отклонила нос корабля на три градуса от вертикали проградно. Как я поняла картинки богомолов, при вертикальном старте они начинали гравитационную дугу на гораздо меньшей высоте и скорости. Но по нашим меркам даже это было безумием, я была еще глубоко в тропосфере.

Как показывали богомолы на симуляторе, я держала сорок пять ихних секунд — точнее восемь дюжин и четыре наших мгновений — до апоцентра, а когда это время увеличивалось, отклонялась вниз по тангажу. Но тяга у меня была гораздо больше, чем у богомольских кораблей, поэтому уже к высоте десять километров я летела почти горизонтально и приблизилась к скорости в три маха. У меня возникли сомнения в прочности лобового экрана, я подала на него дополнительную ману. В результате я уперлась в лимит мощности батареи, и мне пришлось снизить тягу.

Преследователи не рискнули повторить мой маневр, они по-прежнему набирали высоту вертикально.

— Ккехн, — сказала я. — попробуй проверить свои навыки. Рассчитай прыжок на Глй-пл.

— Слушаюсь, — сказала она.

На навигаторском дисплее замелькали цифры.

— Очень плохо, — вскоре сказала она. — Относительная скорость планет три дюжины ли за мгновение, это сколько километров в секунду?

— Понятия не имею. Но очень много. Почти четыре параболических скорости, у меня маны не хватит. Какие еще хумансовские колонии ты помнишь?

— Какие смогу найти на этой карте? Лямбда Змеи, Аккио. Но она не колония

— Неважно. Там же есть хумансовское посольство?

— Конечно.

— Попробуй на нее.

— Мне это не нравится, — сказала она, но, судя по замелькавшим цифрам, начала расчет.

Высота все-таки росла, сопротивление воздуха падало, и я продолжала разгоняться, хотя на экран уходило все больше и больше маны, и я вынуждена была снижать тягу. Мы уже были близки к пяти махам, воздух перед нами начинал светиться.

— Относительная скорость девять ли за мгновение, — сказала Ккехн. — Но там, как ни странно, гравитационный колодец мельче, ваш компьютер дает какую-то странную зону прыжка.

— Почему странно?

— Звезда класса G, тяжелее вашей.

— Класс G — это то, что они называют желтыми карликами?

— Да.

— Тогда орбита планеты в обитаемой зоне гораздо выше, — сообразила я. — Все правильно. Дай мне координаты.

Зона прыжка лежала за горизонтом, и получалось, что мне надо понизить орбиту, чтобы выйти к ней, а не повышать. Это было выгодно, в том смысле, что преследователи могли сжечь весь свой дельта-вэ, прежде чем догнали бы меня. Но мне нужно было набирать горизонтальную скорость и, вопреки теории гравитационной дуги, уменьшать вертикальную. И дольше оставаться в стратосфере, двигаясь уже почти с космической скоростью. А еще ведь прыжок поглощает огромное количество маны. Не придется ли нам тормозиться об атмосферу этой, как ее, Ккйо?

— Поняла, — наконец, сказала я. — Еще задание. Возьми хумансовский телефон, позвони хумансам, попробуй объяснить ситуацию.

Я отцепила телефон от пояса и протянула ей. Она с некоторым сомнением протянула руку над краем гамака. Возможно, она видела цифры ускорения на дисплеях, и думала, что моя компенсация перегрузки распространяется только на сам гамак или какой-то еще ограниченный объем.

— А какой номер? — спросила она.

— Не знаю. Вроде бы, там в быстром наборе.

— Да, наверное, вижу, — сказала она. Там написано хмнс диспетчер.

— Наверное, подойдет, — согласилась я. — Думаю, там должны быстро разобраться, на кого перевести.

Она нажала на кнопку, и вскоре я услышала, как она говорит по-богомольски. Я смогла распознать только ее собственное имя в богомольском произношении. Я знала несколько богомольских слов, преимущественно из того лексического ряда, которые употребляла Ккехн, но, к своему стыду, не могла разобрать ни одной фразы.

Потом я левым глазом увидела, что она нажала кнопку отбоя.

— Что они сказали?

— Они сказали, не смей прыгать, ты создашь временную петлю. Сказали, лучше прыгай на Гуляй-Поле.

— Это то, о чем ты говорила? Если сочетать два разных способа сверхсветовых перемещений...

— Да. Может, правда нам лучше на Гуляй-Поле?

— Не получится. Три дюжины ли за мгновение — это гиперболическая не только от планеты, но и от звезды. А у их кораблей маломощные двигатели, они могут не успеть нас догнать, прежде чем мы улетим в межзвездное пространство. Или прежде, чем задохнемся. Жизнеобеспечение-то у нас тоже не бесконечное.

— Возможно, мне придется стать небесным духом.

— Зачем?

— Потому что иначе от меня не отстанут. Временная петля может исполнять желания, поэтому все захотят контролировать того, кто может их создавать. Люди, дыркынз, наверное, даже рлаши. Я слышала, люди говорили, что стать небесным духом — единственный способ защитить себя в такой ситуации.

— А как это — стать небесным духом?

— Не знаю. Люди, которые пытались стать духами в конце серафимской войны, вживили себе в мозг интерфейс с ансиблем, прилетели к газовому гиганту и стали сбрасывать туда реплицирующихся големов. Чтобы построить сверхмозг, части которого взаимодействуют через ансибли. Говорили, что такой мозг нужен, чтобы построить и контролировать Истинный Ансибль. Устройство, которое может создавать короткие временные петли по желанию, и таким образом получать любую информацию и исполнять любые желания за короткое время.

— Но если ты не знаешь, как ты сможешь это сделать?

— Те люди тоже не знали. Но, когда они входили в первую петлю, они пожелали это узнать и сделать это. Вроде, по легенде, первый только пожелал узнать и сделать, а второй пожелал узнать, как остановить первого, и тоже сделать это. Желание второго было позже, поэтому первый ничего сделать не смог. Но они сами себе, возможно через ту же петлю, прислали знания и материалы, чтобы, во всяком случае, начать.

— Я не знаю. Давай все-таки на Ккйо. И это... ты же считала, чтобы оказаться за планетой?

— Да, как учили.

— Не в нашей ситуации. Пересчитай перед планетой.

— Хорошо.

На навигаторском дисплее снова замелькали цифры. Как и было на богомольских симуляторах, апоцентр ушел за горизонт и время до него росло с бешеной скоростью, ни про какие восемь дюжин мгновений уже не было смысла вспоминать. Да и сам он был высоко над атмосферой. Если бы моей целью была низкая круговая орбита, уже можно было остановить разгон и лететь баллистически до самой инъекции. Или не совсем баллистически, компенсируя сопротивление воздуха. Но мне нужна была высокая, и чтобы избежать перехвата, гиперболическая орбита для выхода в возможную зону прыжка.

<р>Выдержка из протокола заседания комиссии по контакту с дркнз.

Контр-адмирал Тач Хонг Нат, Полиция Сингулярности: Мы дали операции кодовое имя "Ананси". В настоящее время дежурная ударная группа в составе авианосца "Бодисатва Гуаньинь", линкоров "Сюань Цзан", "Чжу Бацзе" и "Ша Сэн", восьми крейсеров, двадцати эсминцев и пятидесяти вспомогательных кораблей набирает эквипотенциаль для прыжка, ETA двадцать пять килосекунд. Резервные ударные группы с Альфы Центавра и Зиппанга готовятся к выходу.

Неидентифицированный голос: А что с Сунь У Куном?

Контр-адмирал Тач Хонг Нат: "Сунь У Кун" в ремонте.

Александр Самойлов, председатель комиссии: К прыжку куда?

Контр-адмирал Тач Хонг Нат: В систему Дикейзет, разумеется. Поскольку строительство оптимально начинать в самой ранней точке петли, а ранняя точка по ансиблю там...

Александр Самойлов: Вы понимаете, что планируете ввести почти сотню боевых кораблей в чужую систему, с хозяевами которой у нас нет нормальных дипотношений?

Контр-адмирал Тач Хонг Нат: А вы думаете, они нам скажут спасибо за бога в своей системе? Пусть даже если это будет представитель их вида?

Александр Самойлов: А вы думаете, мы или вы успеете им объяснить, чего вы добиваетесь и почему? Так, чтобы они нам поверили?

Контр-адмирал Тач Хонг Нат (глядя в телефон): Ансибль-соединение с Аккио прервано. Похоже, он все-таки прыгнул. А мы туда прыгнуть уже не можем.

Над нами висела голубая планета. Амулеты моргали цифрами: вычислитель не мог привязаться к координатам. Впрочем, локатор нащупал планету и быстро определил радиальную скорость, а потом стали появляться и оценки горизонтальной скорости. Мы летели в планету, но далеко не вертикально. И это давало надежду.