Ступни Забузы объяла голубовато-синее марево чакры, беглый джонин легко вскочил на мои гигантские ножницы, нагло побежав ко мне прямо по лезвию моего оружия.
— Сдуваю!
Мой занпакто сообразил быстрее, в буквальном смысле сдув: во-первых, сами танто, уменьшив до прежних размеров; во-вторых и в-третьих, выпущенной из них сырой чакрой сдул и самого Забузу, и остатки ледяных зеркал, в которых уже никого не было. Каким-то чудом поток, изранивший множественными порезами Забузу, прогремел мимо лежащего Саске и Наруто, который даже в демоническом покрове не сумел убить Хаку, остановив свой когтистый кулак еще до, гм, сдувания. Хотя шикай еще не отменился, вся сила ушла, вместе с размером танто вернув прежние ощущения кончающейся чакры. И контроль ушел. Повтор ужасного способа убийства выстудил меня изнутри — я остолбенел. Кстати, меч Забузы отлетел к перилам моста.
— Ыхы-хе-хе! Ну и что тут у нас? — Ядовито осведомился маленький человечек в деловом костюме. — Оу-у, вижу, тебе вновь надрали задницу? Какая жалость, Забуза.
Окончательно исчезнувший туман открыл бледноватого Гато, стоявшего во главе разношерстной толпы бандитов с несколькими генинами-главарями — теперь я сам видел и чувствовал очаги чакры и агрессию. О да, агрессия была просто непомерной, ведь мой выброс буквально скосил треть наемников. Одного неудачника уровня генина изранило и сбросило в воду — он явственно тонул, идя ко дну, — обычных людей неаппетитно порвало, снеся с моста всю, гм, основную массу, но достаточно обдав горячей кровью соседей.
— Хаку!!! — Надрывно вскричал Наруто, когда лишенный маски подросток вдруг грудью защитил своего пытающегося встать сэнсэя. Среди прочего хаоса в моей голове промелькнула мысль о ранее состоявшемся знакомстве между Наруто и Хаку, оставившим моему подопечному хорошие воспоминания, прогнавшие сейчас чакру Кьюби и не давшие совершить первое убийство и одновременно месть убийце друга.
Безродное отребье метнуло копье, несколько кунаев и сюрикэны со стрелками и кинжалами — все их принял Хаку. Ледяной подросток проиграл в твердой уверенности, что тем самым перестал быть оружием, нужным своему самому дорогому человеку на свете. Он без сожаленья и с улыбкой на устах отдал за него свою жизнь — искупил свою мнимую вину перед сэнсэем за проигрыш Наруто.
— Отбивай!
Окрик вывел меня из ступора, заставив прыгнуть наперерез "удачно" промахнувшимся прямо в недвижного Саске. Летящее в Наруто отбил своими сюрикэнами с двух рук — танто сами юркнули в ножны. Сердце бешено стучалось в моей груди: они реально могли загасить жизнь почти невменяемого Узумаки и пораненного Учиха, вогнанного профессионалом в ложную смерть.
— Убейте всех! — Сорвался на крик Гато.
Ревущий в три ручья и две сопли Наруто едва успел открыть рот, как выживший Забуза выразительно мазнул по мне взглядом и... Демон Скрытого Тумана из последних сил, с трудом передвигая ужасно выглядящими ногами, врубился в толпу наемников, помчавшись вслед за испугавшимся Гато, весьма резво отправившегося за спины своих наркотически пьяных наемников, с шумом обрушившихся на Забузу.
— Смотри, — успеваю встать за Наруто и стиснуть оба его худеньких плеча. — Таковая сермяжная правда. Тяжела судьба шиноби. Забуза сумел остаться человеком, — говорю рубленые фразы, пытаясь поддержать совсем расклеившегося пацана, на широко раскрытых глазах которого лилась кровь праведной мести.
— — Забуза-сама!.. — У чистой души Хаку не нашлось слов. Его цепь из груди тянулась к сэнсэю.
Побоялся задеть Наруто своей реяцу, но и яки на этих гнилых мразей не наскреб. Опережая тварей, намерившихся ополчиться на меня с учеником, выдвинулся (в этот момент не думал о способе, просто желал оказаться впереди) вперед и выбросил правую руку с двумя пальцами:
— Сай! — Коротко активирую "Бакудо-1: Сай" на группу. Получилось на загляденье отменно, правда, раздавшийся при этом хруст не предусматривался кидо. — Пошли прочь, сволочи, — глухо бросаю сквозь маску.
Толпе уродов хватило. В штаны не наложили, но деру дали знатного, посыпавшись по сетке на причаленный к опоре баркас. У меня не было моральных сил убивать их.
— Какаши, прошу... отнеси к нему...
Его спину утыкали мечами и прочими железками, но Забуза еще цеплялся за жизнь. Я молча освободил его от оружия и перенес к Хаку. Забуза откровенно заплакал, сумев при помощи чакры двинуть рукой и по-отечески прикоснуться к улыбающемуся лицу своего усыновленного ученика, по-настоящему ценившего учителя, превознося превыше всего на свете. Цепь Хаку отсоединилась, начав истаивать, лицо у души преобразилось, просветлев. Призрак прикладывал усилия, чтобы его не выдавило, от этого усилия хлопьями пошел пушистый снег.
— Спасибо... Я хотел бы попасть туда же... куда и ты, Хаку...
— Какаши-сэнсэй!!! — Вскричал Наруто, когда я воткнул кунай в сердце, торопя смерть.
— Да будет так, — говорю с печальной торжественностью, отпечатывая тыльники танто на лбах обоих не ожидавших этого душах, тем самым отправляя их в Общество Душ, чья печать сохранилась на моем двойном занпакто. Переход совершился успешно, вселив в меня надежду на возвращение домой.
Превратив начатое движение во что-то эдакое плавное и красивое, скопил на лезвии духовный огонь "Хадо-45: Конгобаку" и без придания формы выпустил в тела, в грудь которых одновременно воткнул оба танто. Получился неожиданный, но пришедшийся к месту полевой ритуал кремации, за секунды оставивший горстки пепла — это с концами обрывало пути назад для Забузы и Хаку.
— Вылепи...
Стихия земли подчинилась легче и лучше — я видел свои ошибки! Довольно быстро камень плит, следуя моей двойной воле, образовал два малых саркофага, вобравших в себя все невеликие останки.
— Наруто? Почему наш ирьёнин еще не у пострадавшего? — Спрашиваю, поднявшись и повернувшись. Жизни Саске ничего не угрожало, судя по стабильной работе крайне истощенного и подавленного очага чакры. А вот Сакуру стоит спасать от выбежавшей на мост вооруженной толпы обывателей.
— Ч-ч-тооо?..
— Ладно, сам доставлю, — говорю, подобрав Обезглавливатель.
— Опять бяку в дом потащил, — несколько нервно сказал Какаши.
— Мгм, — рассеянно мыкнул, думая совсем о другом.
Будучи еще в шикае, с разбегу перемахнул рухнувшую секцию, на которую незряче и с крайней степенью какой-то детской обиды и неверия уставился Тазуна, где-то уже потерявший свои очки. Стоявшая рядом с ним Сакура вся извелась, с мольбой сквозь слезы глядя на меня — приказ ею не был нарушен. Подхватив девочку на руки, толчком дорушиваю часть наклонившейся плиты, удерживаемой торчащей во все стороны арматурой.
— Иглы из шеи последними, Сакура. Потом это и это, — достаю колбочку с медицинской чакрой и чакротворную пилюлю. Про болевой шок в случае приведения в сознание до извлечения всех сенбонов в теле молчу — излишняя информация. Дай-то Король Душ, Сакура справится с собой и искупит ту свою вину. Именно ее лицо должен увидеть Саске, когда очнется, чтобы простить прежнюю ее оплошность и принять за члена команды-7 — свою напарницу.
— Т-т-ак он жи-ив? — Всхлипывает на негнущихся ногах подошедший Наруто, когда Сакура, тоже не сдерживающая слез, избавилась от дрожи в руках ударом кулаков по плите (очередная в утиль из-за разошедшихся трещин).
— Мнимая смерть, я рассказывал вам. Мммна, и Хаку говорил, что не хочет вас убивать, — спокойная уверенность в словах дается мне с огромным трудом.
Я боялся выйти из шикая, не услышав здорового биения сердца Саске. Меня гложили сомнения, правильно ли я сделал, доверив изымание Сакуре? Так и подмывало повытаскивать все самому вместо черепашьими темпами действующей девочки. Но я должен был дать ей проявить себя. Должен был сам являть оплот спокойствия, убеждая себя и подопечных в том, что ничего страшного не произошло, что мнимая смерть из-за низкой скорости вывода из нее не перейдет в реальную и обойдется минимальными последствиями. Я боялся усугубить положение своим вмешательством с не проверенными каидо.
Как только последний сенбон покинул шею, моего ученика выгнуло дугой в спазматическом вздохе. Твердо и ободряюще кивнул испуганно на меня взглянувшей Сакуре, всхлипнувшей, но следом высыпавшей твердой и не дрогнувшей рукой раскрошенную в пальцах пилюлю и вылившей в рот очнувшегося пациента густой светящийся зеленый раствор. Мой шаринган сосчитал в приоткрывающихся глазах вертанувшиеся томоэ — три! Ничего, будет мелкому урок на всю жизнь не пытаться активировать додзюцу будучи присмерти. Верчение высосало остатки чакры, вогнав Учиха в полное чакроистощение. Саске обмяк, но с бьющимся сердцем. На этом я отменил усилием воли удерживаемый шикай и рухнул в обморок, совсем забыв о себе — с таким же чакроистощением.
Глава 20.
Те же доски потолка, те же два склонившихся лица. Однако, на сей раз, они полнились беспокойством и сдерживаемой радостью.
— Какаши-сэнсэй! Вы очнулись!!
— Что из аптечки вам дать? — Сакура оказалась собранной и внешней более спокойной, чем Наруто, но ее выдавали заплаканные и покрасневшие зеленые глаза.
— Сласти, — сумел выдохнуть я, изголодавшись по ним.
— Сейчас, — розоволосая девочка облегченно потупилась и скромно улыбнулась, исчезнув из поля зрения. — Наруто, не шуми! — Девичья рука задела только волосы втянувшейся в плечи пшенично-желтой головы с ярко горящими сапфирами счастливых глаз. Лисьи усы на щеках стали четче...
— И почему я не сомневалась... — одновременно где-то вдалеке и сбоку послышался знакомый шепот расслабившейся женщины, удалившейся вслед за Сакурой. Эх, умная женщина, догадалась придержать...
Все немощное тело ломило, голову кружило, в животе мутило — здравствуйте, симптомы чакроистощения.
— Ку проблемный, Хачи, отправь меня, м, домой... — раздался родной голос занпакто.
Отчего-то внутри потеплело и сразу дошло, что Ку — это сокращение от Кубикирибочо, имени артефактного меча. Раз надо, значит надо — отозвал его вместе с очками. Потом разберусь с Ку. Действительно, надо бы поосторожнее со всякими вещами, отправляемыми во внутренний карман.
— Какаши-сэнсэй, я смог!.. — Раздался хвастливый и хрипловато болезненный голос слева от меня.
— Саске-бака, шшш... Тебе нельзя говорить, — смешно проявил заботу сурьезный Наруто, перенявший у Инари комичный вид взрослой серьезности.
— Пфе!
— Ты хуже, чем бака, Саске. На кой ляд ты истощенным пытался активировать додзюцу? — Осуждающе говорю, сосредоточившись на ползущем по потолку паучке — так мир не пытался вертеться вокруг меня.
— И ты бака, Какаши, раз не съел чакротворное! — Возмущенным карканьем ответил Саске, которому, видимо, повредило горло.
— Хн?! — Подал удивленный звук Наруто, хлопающий большими глазами на двух больных, начавших перепалку.
— Согласен, — улыбка сама расплылась. Саске не тот человек, чтобы беспричинно фамильярничать. — Наруто, давно я лежу?
— Больше суток, Какаши... — с замиранием сердца ответил отрок, подражая Саске в обращении ко мне.
— Ммнааа, а Саске?
— А он...
— Утром...
— Шшш! Вот возьму и расскажу Сакуре.
— Ц...
— Наруто, принеси мне, пожалуйста, сока...
Глядя на меня, с удовольствием позволяющего Цунами кормить себя, Саске мученически сдался в руки счастливой Сакуры, но только в этот день и на этот раз.
Выздоровление медленно раскочегаривалось. Уже на следующее утро мне не потребовалась помощь теневиков Наруто — сам дошел, куда надо, благо недалеко. Саске тоже повторил сей подвиг, и тоже был вынужден сдаться и позвать на помощь теневиков Наруто, чтобы добраться обратно. Мы оба одинаково быстро шли на поправку, окруженные внимательной и трогательной заботой. На удивление, Инари с Тазуной понятливо отнеслись к сохранности тайны моего лица, которое я позволил увидеть Сакуре — куда бы делся?
Следующий день лежал почти пластом. Время полнилось дневной дремой и вечерними партиями в сёги или го с Саске или Наруто, чьи теневики, порой, очень выручали — они почти круглосуточно дежурили рядом. Прайм-Наруто часто бегал туда-сюда, без умолку болтая, когда лично появлялся в "гостиной палате". Про спасение Цунами и Инари; про героизм Инари, собравшего жителей отстаивать свой мост; про самоотверженную стройку всем миром деревянного мостка, чтобы переправить "тяжело раненных" ниндзя; про причитания Тазуны об учиненных разрушениях; про свою помощь в таскании тяжелых грузов на стройке; про припрятанные саркофаги; про свои успехи в технике мерцания тела; про смешные случаи на стройке, где тоже почти бессменно дежурили его теневики под "Хенге". Ради улыбок друга и похвал сэнсэя млеющий от них Наруто готов был вывернуться наизнанку. Он был всю жизнь обделен таким вот незамысловатым, семейным общением, да и Саске стал забывать, каково это жить в одиночестве... А обо мне вообще отдельный разговор.
— Здравствуй, Какаши! Мм, это и есть Ку? — Радостно приветствую его во внутреннем мире и с любопытством кошусь на нечто в кубической клетке.
Поздно вечером решил самолично наведаться к занпакто, опасно дальше тянуть, но и раньше соваться было глупо. Погружение далось с большим трудом. Во внутреннем мире все ощущения последствий чакроистощения пропали, но при этом мир мой внутренний претерпел болезненные изменения. Какаши в первую очередь.
— Ёу, Хачи, — буднично сказал Какаши, оставшись в сидячем положении. Как-то даже непривычно было видеть его без наискось надвинутого протектора и темной маски, а вот копна платиновых волос все так же художественно торчала.
— Ммм, домашний Какаши... — протянул иронично, стараясь не обращать внимания на окружающий ландшафт.
— Эм, и я рад тебя видеть... Но знаешь, мм, дел накопилось выше крыши.
— Я так и понял, — выразительно взглянув на близкое кольцо гор, зажавших равнину с опалым лесом и с чахлым гигантским деревом на холме в ее центре. Все это — последствия чакроистощения. Сейчас самое время как-то повлиять на это или внести изменения в податливый внутренний мир, переживший нешуточное потрясение.
— Отделяю, м, ядро от пограничья. Нужен стационарный барьер и приемная площадка, эм, сам понимаешь...
— Мгм. Не дело, когда вот так легко все попадают, хм, в Долину, — вожу рукой по погрызенным неведомой зверушкой корням Древа, залечивая.
Прекрасно понял задумку и нисколько не возражал, что сам буду оказываться на приемной площадке, откуда легко могу открыть врата сквозь барьер, закрывающий Долину. Без отлагательств немедленно двинулись на север, где решили (не сговариваясь, нет, просто мы одно целое) в заградительном рубеже организовать защищенный перевал. За ним сделали плоское плато, обрыв с северной половины скрывался клубящимися грозовыми тучами, непрерывно просвечивающимися разрядами молний. На самом краю плато поставили арку Врат прибытия, гравировка которых у нас с ним предельно вымотала, пришлось даже возвращаться и поесть павших плодов, чтобы завершить вязь портального узора.
Белое человеческое начало воплотилось в белые древесные стволы, начало шинигами это светило, ненасытная пустота как пограничный рубеж. Только с третьей попытки мне и занпакто удалось перекроить внутренний мир согласно нашей с ним синхронизированной воле, напоследок запечатлев за Вратами статус входа и выхода.
