| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Было бы за что, — рассмеялась Целительница. — Теперь давай тебя саму посмотрим.
— Э-э-э...
— Мужчины, а ну-ка брысь отсюда! — цыкнула Вериль.
Никита рассмеялся, подхватил за локоть обалдевшего Павла и поспешил ретироваться, а то Целительница и чем-то тяжелым в сердцах запустить могла. Особенно сейчас, когда на не нее навалилась бездна работы по исцелению огромного количества новичков. На крейсере были и другие Целители, но он по старой памяти предпочитал обращаться к Вериль.
— Г-д-д-е м-м-ы? — с трудом сподобился на вопрос Павел, ошарашенно смотря на клочья цветного тумана и летающих между ними драконов. — Я что, помер? В аду теперь?
— Скорее, в раю, — фыркнул Никита. — Ничего страшного, привыкнешь. Все поначалу с открытыми ртами ходили. А, вот и дварх-полковник. Очень кстати.
— Здравия желаю, — кивнул подошедший Бурцев, уже переодевшийся в форму ордена. — О, капитан Сарин! Рад, что вы среди нас и живы.
— Здравствуйте, Александр Владимирович! — обрадованно выдохнул Павел. — Но где я?
— Узнаете, — довольно ехидно ухмыльнулся тот себе под нос.
— Мы с Павликом старые друзья, — улыбнулся Никита, — еще с юнкерских времен. Вместе учились. Был уверен, что он погиб.
— А я был уверен, что наоборот, — развел руками капитан. — Иду себе по улице, смотрю, Никита навстречу. Я и глазам своим не поверил, лично свечу в церкви за помин души ставил.
— Извини, Павлик, — вздохнул альфа-координатор, — оставляю тебя на дварх-полковника, он объяснит тебе, что к чему. А мне сегодня еще в Лондон и Париж. По дороге на Аарн Сарт будет достаточно времени поговорить.
— Да что я, не понимаю, — махнул рукой Павел. — Служба, она и в Тьмутаракани служба.
Он снова оглядел туманный зал и передернул плечами. Потом закрыл глаза и ущипнул себя, но это не помогло, туманный зал вместе с драконами остался на месте. Бурцев наблюдал за ним, почти не скрывая ухмылки, дварх-полковник явно сам припоминал свое первое впечатление от этого места.
— Я на сегодня могу быть свободным? — спросил он.
— Да, только устройте капитана, — ответил Никита.
— Без проблем, — кивнул дварх-полковник. — Идемте.
Павел пожал старому другу руку и направился вслед за Бурцевым, то и дело шарахаясь от очередного дракона, арахна или гварда. Альфа-координатор вздохнул и вернулся в госпиталь, вызвав Лави. Вериль сказала ему, что можно забирать Наташу. Жена появилась в госпитале одновременно с ним. Одним сложным эмообразом передав историю девушки, Никита попросил заняться ею. Лави улыбнулась и ласково заговорила с никак не могущей придти в себя Наташей. Сам Никита стоял у стены и молча кусал губы. Сколько еще внизу таких добрых, чистых и светлых Наташ, сломанных и забитых жизнью. Превращенных ею в ничтожеств. И всем им помочь невозможно, как бы он ни хотел этого сделать. Теперь Никита до боли понимал Мастера, который попытался помочь хотя бы некоторым, хотя бы самым чистым. Но как добиться того, чтобы не только в ордене было место для тех, кто не способен принять как данность жестокость и подлость окружающего их мира? Ответ один — изменить этот самый мир. Но не кровью, кровью ничего не добиться. Это Никита уже хорошо понимал. Еще он знал, что такое инферно и почему самые прекрасные цели рассыпаются в прах при использовании негодных средств их достижения. Что ж, придется долго думать и может однажды он сумеет понять, как добиться изменения мира к лучшему без боли и крови. Осталось только надеяться.
Тысячи разноцветных нитей сплетались вокруг висящей в воздухе девушки. Впрочем, их видела только она сама, для стороннего глаза она просто висела между полом и потолком уже много часов. Следящие за ней на экранах мониторов охранники только осеняли себя знаком благого круга. Внешне эта девушка была точно такой же, как те, что частенько доставались им на утеху и которых охранники медленно замучивали, развлекаясь. Но только внешне! Ее уже нельзя было перепутать с остальными воспитанницами питомника. При встрече она по-волчьи скалилась и смотрела на здоровенных мужиков столь многообещающе, что почти у каждого холодок пробегал по животу и они вспоминали, как легко внешне хрупкая девушка свернула шею громиле Марену. Этого зверообразного садиста до смерти боялись остальные охранники. Да и постоянно окружающее ее мертвенно-черное свечение, при виде которого хотелось забиться в какой-нибудь угол и не выползать оттуда года два, тоже производило соответствующее впечатление
Тридцать вторая, впрочем уже не тридцать вторая, но господин приказал хранить имя в тайне. Потому пока что она взяла себе временное имя Мара. Иллюзия, нечто не никогда бывшее, но одновременно смертельно опасное, на каком-то из древних языков. Сейчас телом, как почти все последние дни, управляла Ведьма, остальные были не в состоянии работать с вероятностями. Но без аналитических способностей Умницы и Хитрюги она не сумела бы понять написанную костоломным языком книгу Стеверена. Древний маг изъяснялся цветистыми оборотами и ничего не говорил прямо, предлагая читателю потренировать свое воображение. Суть вероятностных плетений скрывалась в стихах, описывающих красоты природы неизвестной планеты. Ведьму страшно раздражал такой идиотизм. Хочешь описать вероятностное плетение, так опиши! На кой хвост Проклятого прятать его в тупой стишок? Зачем путать концы так, что и сам, наверное, разобраться не мог? Умница с Убийцей успокаивали ее и уговаривали не нервничать, а хорошенько подумать. И только освоив основные плетения, Ведьма поняла, в чем дело. Книга Стеверена была многослойной. Понять следующий слой мог только тот, кто полностью освоил предыдущий. Но в каждом слое описания плетений шифровались уже по-иному, не так, как в раньше. В каждом случае требовался свой алгоритм и далеко не простой. Ведьма только начала третий слой и никак не могла понять, как расшифровать его плетения. Стеверен выводил читателя на новый уровень, справедливо полагая, что не сумевший понять недостоин знаний. Наверное, древний маг был по своему прав, но Маре от того легче не было, она просто хотела жить. Господин ведь не сказал сколько слоев она должна освоить до его возвращения. А значит, нужно освоить как можно больше.
— А что если попробовать цикличные арканные исчисления по методу Фартина? — задала самой себе вопрос Умница. — Посмотри, Хитрюга, чередование слов в третьем слое идет по хитрому алгоритму. Видишь, они повторяются по спирали, но не простой, а на каждом восьмом переходящей в обратную. А на каждом тридцатом разворачивающейся в прямую, через три слова снова становящейся обычной спиралью. И цикл повторяется.
— Но смысл? — возразила та. — Хорошо, суть цикличности понятна. Но как ее расшифровать?
— Вот и попробую посчитать методом Фартина. Мало ли, может и получится.
— Посчитай, — вздохнула Хитрюга. — Устала я, ежели честно.
— Не ты одна, — проворчала Ведьма.
— Заткнитесь и не мешайте Умнице работать! — вмешалась Злюка, Убийца, как обычно, промолчала.
Некоторое время личности Мары ничего не говорили, наблюдая за погрузившейся в полутранс Умницей, задействовавшей почти все ресурсы мозга.
— А что-то, похоже, получается... — заинтересованно протянула она вскоре. — Что-то осмысленное, но я никак не могу понять что именно. Ведьма, держи-ка, может ты поймешь.
Та перехватила выводы Умницы и принялась размышлять над ними. Довольно долго. Когда же до нее дошло, что перед ней, Ведьма только восторженно зашипела сквозь зубы.
— Поняла? — тут же спросила Хитрюга.
— Кое-что. Сейчас буду пробовать. Если получится, то у нас в руках будет супероружие. Это что-то! Девки, я балдею! Это же полный кайф!
— Объясни! — несколько раздраженно потребовала Умница.
— Эта древняя сволочь зашифровала в третьем слое способы вывода объекта за пределы текущей реальности! — попыталась объяснить Ведьма. — Иначе говоря, если тебе что-то или кто-то мешает, применяешь это плетение и помещаешь мешающее в кокон, находящийся вне времени и пространства. Что самое интересно, в любой момент ты способен вернуть спрятанное обратно. Ясно?
— Ни фига себе, сказала я себе... — протянула Хитрюга. — Это действительно сильное оружие. Осваивай.
— Против господина оно бессильно, — фыркнула Ведьма. — вы не видели его защитных плетений. Спешить не стоит, мы должны научиться от него всему, что только можно.
— И чему нельзя, тоже, — добавила Умница.
Ведьма окинула взглядом комнату, остановив его на небольшой тумбочке у стены. Подойдет для первого эксперимента. Потом скользнула в ментал, привычно проскочив уровни мышления и вышла туда, где ей проще всего давалось оперирование вероятностями. Зафиксировав сознание на объекте, выделила белую нить основной реальности и только затем начала осторожное плетение. Такого сложного ей сплетать еще не доводилось, тысячи и тысячи вероятностей перекручивались в самых невозможных сочетаниях. Ведьма была очень осторожна, что-то подсказывало ей, что ошибка в этом плетении означает смерть для неумелого мага. Она раз за разом проверяла сплетенные ею вероятностные жгуты, прежде чем объединить их в единое целое. Но ошибки не было. Эх, была не была! Ведьма внутренне оскалилась и завершила связку, придав ей цельность. Одновременно она отложила ее в памяти и готова была теперь применить почти мгновенно, в следующий раз не понадобится выплетать связку кокона почти час. Осенив себя благим кругом, Ведьма задействовала плетение, зная, что если ошиблась, то сейчас умрет. Но ошибки не было!
— Работает! — восторженно взвыла она, вынырнув из ментала.
— Работает, — согласилась Умница. — Продолжим.
— Не могу я больше... — вздохнула Ведьма. — Сил нет, устала, как собака. Давайте передохнем.
— Да, пожалуй, — согласилась Хитрюга. — Мы сегодня и так сделали очень много.
— Ну, как хотите, — разочарованно отозвалась Умница. — А я подумаю пока что может последовать за этой связкой, там еще один интересный алгоритм применить можно.
И замолчала, погрузившись в себя. Мара вздохнула и медленно опустилась на пол. Быстро сделала несколько упражнений, чтобы размять затекшее тело и радостно рассмеялась. Со стороны она выглядела прелестно. Но только до тех пор, пока наблюдатель не заглянул ей в глаза. В глазах юной, прекрасной девушки горели ненависть и презрение, готовность мучить и убивать, унижать и втаптывать в грязь. Связавшись с постом охраны, она приказала принести обед. Холодно и жестко приказала. За прошедшее время бывшая тридцать вторая привыкла к своему привилегированному положению, привыкла, что любой ее приказ тут же исполняется охранниками со страхом на лицах. Этот страх доставлял девушке истинное наслаждение и она всячески культивировала его, издеваясь над охраной, как только могла. Вот и теперь не прошло пяти минут, как в дверь каюты постучали. Она открыла и какой-то охранник, перепуганно смотря на черную, туманную дымку, вьющуюся над телом Мары, вкатил столик с роскошным обедом. Он подкатил столик к кровати, на которой с удобством расположилась красивая, обнаженная девушка и замер, стараясь не смотреть на нее.
— Пшел вон! — приказала Мара и он с облегчением на лице выскочил за дверь.
Может стоило прирезать? Да нет, вряд ли, возись потом с трупом. Хотя... Потом можно будет и развлечься. Охранников на огромной космической станции, на которой расположился питомник, были тысячи, и господин разрешил ей делать с ними все, что только пожелает. Только попросил больше половины не уничтожать, а то мало ли. Мара и не собиралась, но любила иногда вспороть кому-нибудь из охранников живот или перерезать глотку и жадно пила льющуюся из раны кровь, наслаждаясь агонией умирающего. Его сослуживцы в ужасе стояли в стороне, не решаясь даже сдвинуться с места. Они прекрасно знали, какая судьба ожидает попытавшегося нанести этой девушке вред, господин достаточно подробно описал им это. Ни один не хотел себе такой смерти и потому не один не рисковал придти на помощь тем, кого изредка замучивало чудовище в виде юной красавицы. Они благодарили Благих за то, что подобное приходило ей в голову нечасто.
С удовольствием поев, Мара оттолкнула столик к стене и полюбовалась на белый кокон, в который превратилась тумбочка. Какое прекрасное плетение! Она перекатилась на живот и принялась болтать ногами в воздухе, страшно довольная собой. Одно только не давало покоя в последние три-четыре дня. Желание. Оно возникло неожиданно и Мара только плевалась до сих пор, прекрасно понимая, что это за желание. Тем более, что господин строго-настрого приказал ей сохранять девственность. А его приказами манкировать не стоило, если она хотела жить. Он также предупредил, что желания вполне могут возникнуть, ведь активно используя магию, она перенапрягала тело и в кровь после того выделялась масса гормонов. Сегодня Маре было особенно не по себе, между ног все буквально горело и девушка злобно выругалась. Хотя, стоп. Можно ведь удовлетворить себя и не лишаясь девственности. А ведь это мысль! Подвергнуть кого-нибудь из этих скотов тому же унижению, какому они подвергали приговоренных к смерти воспитанниц. Это будет приятно, очень приятно. Мужчин после питомника она люто ненавидела и презирала, испытывала к ним гадливость и была попросту счастлива поиздеваться над любым, до кого могла дотянуться. Мара резко спрыгнула с кровати и потянулась, глаза ее горели в предвкушении. Все пятеро личностей согласились с тем, что попробовать стоит. Авось, да понравится.
Выскочив в коридор как была, обнаженной, Мара неспешно пошла в сторону главных отсеков станции, где была масса охранников и она могла выбрать себе любого. Девушка скользила взглядом по замерших на своих постах сильных мужчинах и ее хищная ухмылка заставляла их вздрагивать. Благие, эта проклятая сука снова вышла на охоту! Каждый молился, чтобы она выбрала кого-нибудь другого. Мара внимательно осматривала каждого и шла дальше. Наконец, ее внимание привлек совсем молодой, очень симпатичный парень со светлыми волосами, стоявший на посту у дверей командного центра, куда ей заходить не разрешалось.
— Ты! — показала на него пальцем девушка. — Иди за мной.
— Но я же на посту, госпожа... — пролепетал он в ужасе, затравленно смотря на Мару.
— Меня не й..т!
— Иди-иди, — подошел к пареньку старший охранник. — Я сам за тебя постою. Приказ госпожи мы обязаны исполнить.
— Как прикажете... — мертвенно побледнел охранник и обреченно побрел вслед за уходящей девушкой.
Вернувшись в каюту, Мара села в кресло, закинув одну ногу на подлокотник и с интересом посмотрела на замершего посреди каюты, сходящего с ума от ужаса парня. Он был бледен, на лбу выступили капли пота. Девушка наслаждалась его страхом, она пила его, как пьют изысканный напиток. Затем оскалилась и закинула на подлокотник вторую ногу, открыв взгляду охранника самое интимное место своего тела.
— Давай! — приказала она, насмешливо смотря на него. — Работай.
— Что я должен сделать, госпожа? — пролепетал парень, уставившись в пол.
— Языком поработать! Понял, дебил? Если постараешься и сделаешь все хорошо, останешься жить. А на нет и суда нет.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
