Проклятие Хогвартса

Решив, что волшебник пришел не за ним, а значит, бояться ему, по крайней мере сейчас, нечего, Том состроил жалостливое выражение лица.

— Я Финеас, Финеас Макмиллан, — объяснил он. — Жду тут своих родителей. Сэр, мне не велели отсюда никуда уходить, но так сильно хочется в туалет...

— Я только что видел твоего отца, — недовольно поморщился мужчина, продолжая направлять на Тома палочку. — Вернее, Руфуса Макмиллана. А о тебе я слышал. Хитро было выдать себя за Финеаса. Никуда ты не пойдешь, сиди тут. Не понимаю, чего он с тобой возится? Будь моя воля — убил бы на месте.

По спине Тома пробежал холодок, но он не позволил и мускулу дрогнуть на своем лице. Колдун подошел к столу и, не сводя с Тома взгляда, взял из ближайшей тарелки кусок холодного мяса.

— Таким как ты не место в Хогвартсе, — произнес он с набитым ртом. — Ты хоть колдовать-то можешь?

Глаза Тома помимо его воли сузились, взор сделался жестким и холодным.

— Лучше многих, — ответил он ледяным тоном, выплевывая слова сквозь сжатые зубы. — Я первый ученик в своем классе.

— Ну да, ну да! Ври да не завирайся, выродок! — осклабился колдун и, продолжая жевать, покинул комнату.

Едва дверь закрылась, Том, распираемый бешенством, вскочил и метнулся следом. Дернул ручку, но дверь не поддалась. Видимо, наложенное на нее заклятие позволяло входить в помещение, но не позволяло выйти. Яростно пнув валявшийся на полу стул, он принялся мерить помещение короткими шагами. Его ни разу еще не называли выродком. Том прекрасно понимал, что имел в виду колдун — помесь волшебника и магла едва лучше грязнокровки. Мужчина относился к нему с таким презрением, что усомнился в его способности колдовать. Он не считал его за человека, вернее, за волшебника. Неужели большинство слизеринцев думают о нем точно так же? Он хорошо запомнил выражение лица Вальбурги, когда она смотрела на него в кабинете Слизнорта. У колдуна сейчас был такой же взгляд.

Застонав, Том схватил стул и запустил им в стену. Тот с грохотом отлетел в сторону, отломанная ножка откатилась к камину. Подобрав стул, он вновь кинул его, затем еще раз и еще. Остановился только тогда, когда он превратился в груду искорёженных кусков дерева, а пол покрылся слоем щепок.

— Что тут происходит? — раздался озадаченный голос, дверь вновь открылась, и Том увидел низенького волшебника с круглым лицом и таким же круглым животом.

Он подозрительно оглядел устроенный Томом разгром, сжал тонкие губы и недовольно поморщился.

— Сбежать пытался? Ничего не выйдет. — Он взмахнул палочкой, и стул вернулся в свое прежнее целое состояние. — Одни заботы от тебя. Почему до сих пор не убили? Скажу ему, что ты напал на меня.

И, резко взмахнув палочкой, послал в Тома заклятие. Тот едва успел увернуться. Ярко-зеленая вспышка, ударившись в стену, выбила из нее взорвавшийся мелкими кусочками камень.

Том не ожидал такого от толстенького и доброго на вид мужчины. Помещение было совсем крохотным и, если колдун действительно вознамерился его убить, шансов спастись он имел совсем немного.

Волшебник, на губах которого появилась презрительная улыбка, послал в Тома новое заклятие. Оно прошло совсем рядом с его ухом, проделав в кресле большую дыру. Прижавшись спиной к стене, Том лихорадочно соображал, как выбраться из комнаты. Только в таком случае у него появлялась возможность выжить.

— Что вы творите? — воскликнул он. — Перестаньте! Даррен велел стеречь меня, а не убивать.

Мужчина посмотрел на него таким взглядом, что стало понятно — умолять бесполезно. С такими же лицами нянечки в приюте таращились на крыс и тараканов: с омерзением и желанием раздавить.

Очередная ярко-зеленая вспышка пронеслась рядом с его плечом, задев край мантии. Понимая, что следующая может оказаться смертельной, он бросился к камину и, схватив лежавшую рядом с ним кочергу, запустил ею в мужчину. Колдун едва заметным движением остановил ее возле своей груди, развернул и послал обратно. Вращаясь, она стремительно пролетела по воздуху, врезавшись в стену прямо у Тома над головой.

В этот момент в коридоре послышались громкие шаги и высокий, надменный голос с удивлением спросил:

— Курций, что происходит? Долго нам тебя ждать?

Курций поморщился и быстро взмахнул палочкой. Выщербины на стенах тут же пропали, куски камня, валявшиеся на полу, исчезли, а кочерга вернулась на место.

— Иду, иду, — отозвался толстяк. — Просто перекусить забежал, на минуточку.

Он резво подскочил к столу и, схватив тарелку, с плохо скрываемой жадностью набросился на ее содержимое. Том, пошатываясь и вытирая обильно выступивший на лбу пот, опустился в кресло. Через раскрытую дверь в помещение вошли двое. Высокий и статный колдун в темно-синей мантии, державший в руках толстую кожаную папку, и лысоватый волшебник с испещренным язвами лицом и короткими, кривыми ногами. Смерив Тома ледяными взглядами, они направились к Курцию.

Толстяк, успевший буквально за полминуты проглотить все, что находилось в тарелке, изобразил на лице смущенную улыбку. По его двойному подбородку тонкой струйкой стекал жир.

— Не время, Курций. — Высокий колдун взял яблоко и надкусил. — Не время набивать живот. — Толстяк искоса покосился на Тома. — Все складывается наилучшим образом. Макмиллан и Райс...

Толстяк вновь недовольно взглянул на Тома. Лысый, склонившийся в этот момент над половиной жареной курицы, усмехнулся:

— Не волнуйся, можешь считать, что его тут нет. Он все равно не доживет до вечера.

— Раз все решено... — Курций отодвинул от себя тарелку. — Чего мы тогда тянем? Прикончим его прямо сейчас? Используем в качестве жертвы?

Лысый колдун задумчиво уставился на куриную ногу.

— Я и заклинание нужное знаю... Почему бы и нет?

Высокий мужчина остановил их взмахом руки.

— Райс не велел. Если не хотим проблем, придется до его прихода забыть о парне.

Том сидел, не шевелясь, вцепившись пальцами в подлокотники кресла. Он читал в одной книге, что древние колдовские семьи несколько столетий назад практиковали человеческие жертвы, веря, что они помогут им добиться успеха в любом начинании. Ловили незадачливого магла и убивали на алтарях, причем жестоким и изощренным способом. Автор сочинения уверял, что все это выдумки и на самом деле волшебники никогда не опускались до таких мерзостей. И, напротив, писал автор, именно маглы нередко любили убивать таким образом себе подобных. Выходило, что писатель ошибался. И не по этой ли причине Даррен велел посадить его под замок и стеречь? Замок казался Тому хоть и маленьким, но старым. И если где-то в его подвалах находится жертвенный алтарь, то даже страшно представить, каким пыткам могут подвергнуть его эти люди. Как бы по сравнению с ними заклятие Круциатус не показалось ему приятной щекоткой.

По спине медленно стекал холодный пот, а внутри живота появилось до боли неприятное чувство. Вначале Том принял его за страх и, устыдившись, постарался не обращать внимания. Боялся не он сам и не его разум, трусило тело, повинуясь первобытным инстинктам. Следовало в будущем, если ему суждено выбраться отсюда живым, поработать над умением подчинять свой организм. Ведь сейчас как никогда требовалось сохранять хладнокровие. Но вскоре стало ясно, что желудок скрутило явно не от ужаса. Еда, которую он недавно съел, оказалась испорченной намного сильнее, чем ему показалось вначале. С чувством непонимания и омерзения он наблюдал, как Курций продолжал поглощать очередное блюдо. Следуя его примеру, лысый опустился на стул и впился зубами в куриную ногу.

— Не смотри на меня так, Тиберий, — промычал он в ответ на неодобрительный взгляд высокого. — Я не ел со вчерашнего обеда. И раз мы уже здесь, то грех не воспользоваться возможностью.

Живот Тома свело от резкой боли. Подавшись вперед, он осторожно вытащил волшебную палочку и спрятал в рукав мантии. Неужели взрослые волшебники не могут наколдовать себе свежей пищи? Или настолько привыкли к обслуживанию домовиков, что разучились?

Ему становилось хуже с каждой минутой. Значит и троим колдунам скоро должно сделаться плохо. Насколько скоро — зависело от здоровья их желудков. Том, выросший в приюте и нередко питавшийся непонятно чем, всегда считал, что живот у него железный и переварит буквально все. Выходило, что ошибался. Интересно, насколько мерзко вскоре почувствуют себя изнеженные аристократы?

Наблюдая за Тиберием, берущим в руки вилку и садящимся рядом с лысым, он ощутил озаряющую разум надежду на спасение.

"А если испортить еду еще сильней?"

В голове промелькнул отец Поппеи, превращавший бутоны в распустившиеся цветы, а крохотные побеги в высокие растения. Вспомнить бы то заклинание, вдруг оно действует и на еду. С минуту боролся с сомнением, а затем палочка плавно скользнула из рукава в ладонь и Том негромко, но четко произнес:

— Оcius crescamus!

— Что ты сказал? — обернулся Тиберий, отрываясь от тарелки.

Том медленно встал, плотно сжав челюсти. Его сильно мутило, а съеденная еда готова была в любой момент вырваться наружу. Однако, ничем не выдав своих страданий, он в упор смотрел на мужчин.

— Чего уставился, выродок? — раздраженно буркнул Курций. — Надо бы научить тебя хорошим манерам.

Внезапно он побледнел, выпучив глаза. Пошатнувшись, выронил из рук тарелку и согнулся пополам, едва не врезавшись головой в стол. Следом начал съезжать со стула лысый. В отличие от Курция, лицо его сделалось желтым, рот широко раскрылся и наружу вырвался протяжный хрип.

— Это твоих рук дело? — сурово поинтересовался Тиберий, выхватывая палочку.

— Ага! — отозвался Том, хотя заклинание подействовало и на него.

Чувствуя, как съеденная еда настойчиво рвется наружу, он подскочил к столу и, схватив огромный прозрачный кувшин с водой, не отрываясь от него, сделал несколько продолжительных глотков. Захлебываясь и вытирая свободной рукой стекавшую по подбородку жидкость, он отрешенно наблюдал, как Тиберий направляет на него палочку.

— Авада Кедав... — начал было колдун, но тут его глаза резко округлились, пальцы задрожали, и палочка выскользнула на пол.

В следующую секунду Том, которому стало намного лучше, перегнувшись через стол, опустил ему на голову кувшин. Раздался звон бьющегося стекла, и мужчина, пошатнувшись, врезался в стену и медленно сполз по ней на пол. Возле его головы растеклась большая лужа, на поверхности которой отчетливо выделялись алые пятна крови. Схватив палочку Тиберия, Том подбежал к Курцию и заехал толстяку в глаз кулаком. Пошарив в мантии, забрал и его палочку. Затем подошел к лысому. Тот, протяжно мыча, предпринял попытку встать. Том ударом ноги вернул его на место и, склонившись над ним, вытащил из штанов его палочку. Не желая, чтобы они, придя в себя, позвали на помощь, он поочередно наложил на каждого из троих колдунов заклятие обездвижения.

— А тут тепло... — раздалось у него за спиной наполненное довольными интонациями шипение. — Ссспасибо, что позвал. Огонь... Я люблю огонь...

Из-под стола выползла знакомая Тому змея и, покачивая головой, скользнула к камину.

Держа в руках чужие палочки, Том поспешил к выходу. Теперь незаметно на второй этаж, там отыскать нужную комнату, открыть проход и бегом на свободу. Подойдя к порогу, он через открытую дверь выглянул в коридор. К его удивлению, там не раздавалось ни звука: все люди в темных плащах куда-то подевались. Он уже шагнул было через порог, но тут же резко остановился. К горлу подкатил очередной рвотный позыв — резким толчком вернулась тошнота, а вместе с ней слабость и непреодолимое желание грохнуться в обморок. К тому же в голову полезли мрачные мысли. Вот сбежит он из замка, а дальше-то что? Обратно в приют? Даррен быстренько там его отыщет. Просить помощи у Раскольда? Но сумеет ли защитить его бывший темный маг? От Амадеуса вот не смог. А заговорщиков в десятки раз больше, они с легкостью справятся с пожилым волшебником. Искать Слизнорта или Дамблдора? Они могли находиться где угодно. Да и полагаться на милость Дамблдора ему не особо хотелось.

В дальнем конце коридора послышались чьи-то торопливые шаги. Сердце, подпрыгнув в груди, описало сальто и рухнуло вниз. Если сюда войдут, то он обречен. У него сейчас не было даже сил сопротивляться. Шатаясь, Том прислонился к стене. На лбу выступил холодный пот, дыхание сделалось тяжелым и прерывистым.

Шаги постепенно стихли. Он вновь выглянул из комнаты. Отсутствие заговорщиков настораживало. Слишком легко все получалось, как будто они ушли специально и теперь незримо наблюдают над ним.

"Бред! — отмахнулся он от столь нелепого предположения. — Зачем им это? У них есть дела и поважней".

Но в одном он сейчас был точно уверен. Одному ему далеко не уйти. Даже если он выберется из замка, он не имел ни малейшего понятия, в какой части страны очутился. Местность, как он понял, глядя из окна, окружавшая пристанище заговорщиков, дикая, людей в округе живет мало. А с каждой минутой ему становилось хуже. Тому позарез требовался взрослый и опытный волшебник, способный излечить от отравления. В противном случае он рисковал не дожить до вечера.

Оставалось только одно — вызволить из заточения Марка с остальными слизеринцами и надеяться, что они не бросят его и помогут.

— Змея! — повернулся он к камину, голос его звучал тихо, едва слышно. — Я хочу попросить тебя еще кое о чем.

— Вот как... — змея завороженно расширила глаза. — Говори, понимающий нашшш язык.

— В самом конце коридора, возле лестницы в подвал, находится комната. Отнеси туда эти палочки.

Борясь с головокружением, он наклонился и протянул ей отобранные им у заговорщиков три волшебные палочки. На мгновение их взгляды встретились, и Тому показалось, что змея тяжело вздохнула, явно невоодушевленная перспективой ползти по холодному коридору. А затем, широко разинув рот, она схватила палочки и быстро выползла наружу.

Прикрыв за ней дверь так, чтобы замок не закрылся окончательно и защитные заклинания не сработали, он мучительно собирался с силами. Внутренности живота скручивало от боли, по спине струился холодный пот, перед глазами, не предвещая ничего хорошего, кружились розовые пятна. В прошлый раз, съев отравленный Амадеусом пирог, он спасся при помощи безоара — камня, являющегося универсальным противоядием. Но сейчас он страдал не от яда, а от ускоренного разложения еды. И как остановить запущенный им же самим процесс, не имел ни малейшего понятия.

Он понимал, дольше тут оставаться смысла нет. Если змея успела доползти и отдать палочки, то ученики в настоящий момент должны были уже покидать замок. Конор Лафферти, как он знал, умел трансгрессировать. Парень мог поочередно переправить всех в безопасное место, а мог перенестись сам и позвать помощь. В любом случае, ему надо к ним. С трудом двигая ногами, он поковылял по коридору.

Отсутствие заговорщиков настораживало все сильнее. Хотя, если вспомнить, они носились по замку, как угорелые, усиленно к чему-то готовясь. Может, заполучив детей из нужных семей, отправились захватывать Министерство? Тем лучше, некому будет мешать. Медленно двигаясь по каменным плитам, держась, дабы не упасть, за стену, Том прошел несколько поворотов. Еще парочка — и он достигнет нужной двери.