Дом, милый дом...
Горло вдруг перехватило спазмом и на глаза слёзы навернулись. Пришлось глубоко вдохнуть, чтобы успокоиться. Не хватало ещё перед дочкой расплакаться и потом объяснять, что с ней такое случилось. Нервы ни к чёрту.
— Интересно, — проговорила тем временем Вика. Настя голову повернула и поняла, что дочка из машины вышла и теперь стоит рядом с ней. А она настолько погрузилась в воспоминания, что не заметила этого. А Вика руку в бок упёрла, откинула за спину рыжую косичку и на цыпочки приподнялась, осматриваясь. — Мам, где можно гулять?
— Только во дворе. Со двора ни шагу.
Вика снова обвела взглядом двор, потом поинтересовалась:
— А где охрана?
Настя вдруг улыбнулась, тут же забыв про слёзы. Погладила дочь по голове.
— Здесь нет охраны, Вика. Здесь нужно самой за собой следить, поэтому и говорю — со двора уходить нельзя.
— Да ладно, что я, глупая совсем? Понимаю.
— Очень хорошо, что понимаешь.
Они достали из багажника машины две сумки с вещами, поставили их на лавочку, а после Настя вернулась к автомобилю, и присмотрелась к нему, словно к незнакомцу. Да, её "фольксваген-жук" озорного оранжевого цвета, смотрелся в этом дворе странно, даже чудаковато. Совершенно не вписывался в обстановку. При покупке Настя совсем не думала о том, как автомобиль будет "вписываться", на московских улицах он смотрелся стильно и достаточно престижно, а вот здесь немного смущал своим присутствием, причём не кого-то, а именно Настю, она словно ждала, что её оправдываться заставят за его наличие.
— В деревне мне нравится больше, — пыхтя от натуги, проговорила Вика, когда они втаскивали сумки в подъезд. Точнее, втаскивала их Настя, но дочка изо всех сил старалась помочь, уцепилась за ручки и старалась взять хоть часть веса на себя.
— Это сейчас там хорошо, — возразила Настя, — когда бабушка с дедушкой там всё устроили. А когда там жила моя бабушка, дом был раза в четыре меньше, и без всяких удобств.
— Каких удобств? — не поняла Вика.
— Без ванны, душа. Даже туалет был на улице.
Вика выпустила ручку сумки, замерла на ступеньке.
— Это как?
— Это как у деда Василия в конце улицы.
— Бр-р.
— Вот так вот. — Сумка была поставлена на пол перед дверью квартиры, а Настя принялась искать ключи в своей сумочке.
— Надо было папу подождать, — сказала Вика. — Он бы быстро всё внёс.
— Папа в командировке.
— Но он ведь приедет.
Настя вздохнула в сторонку.
— Мы и сами прекрасно справимся.
— Как без папы-то?
— А мы попробуем.
Ключ легко повернулся в замке, Настя дверь толкнула, и помедлила на пороге, заглядывая в квартиру. Сердце билось тяжело и гулко, словно она собиралась сделать шаг и вернуться в своё прошлое.
— Мам, ну ты чего? — Вика в нетерпении протиснулась мимо неё и прошла в квартиру. Начала осматриваться, вцепившись в лямки своего рюкзака. — Мама, здесь почти нет мебели!
— Да? — Настя всё же перешагнула порог, втянула внутрь сумки, и, наконец, закрыла дверь. Вдохнула глубоко, стараясь погрузиться в свою прежнюю жизнь — в её запахи, звуки, интерьер.
— Надо купить!
— Вика, нам не нужна мебель, нам нужно продать квартиру.
— С мебелью выйдет дороже.
Настя улыбнулась.
— Да, ты у меня делец.
Мебели на самом деле было мало. Что-то вывезли родители при переезде, а то, что привезла с собой тётка, когда заселялась, увезла обратно, на квартиру нового мужа. То есть, на новую квартиру мужа, так наверное правильно и не столь двусмысленно звучит. Настя прошла по родительской квартире, открывая все двери подряд. В большой комнате диван и стенка "Русь", в маленькой ещё диван, небольшой и почему-то в разложенном состоянии. Шкаф, старенький письменный стол, за которым ещё она занималась, учась в школе. В прихожей тумбочка, на которой раньше стоял телефон, а теперь старая хрустальная ваза; вешалка на стене. А вот на кухне всё, как прежде: гарнитур, стол в углу, табуретки. Только техники не хватает, на стене вон пустое место с выцветшим обоем, видимо, там микроволновка не один год висела. Но в принципе чисто, тётка побеспокоилась, убралась, прежде чем окончательно выехать. Настя под ноги себе посмотрела, потом провела рукой по обоям, разглядывая незнакомый узор.
— Мам, я там буду жить? — Вика указала на открытую дверь в некогда Настину комнату.
Она кивнула.
— Да. Кровать есть, стол есть, шкаф. Что ещё надо?
Вика выразительно посмотрела на неё.
— Ты серьёзно?
Настя дёрнула её за косичку.
— Ладно, не стони. Нужно бабушке и дедушке помочь. Это ненадолго, зайчик, через недельку я отвезу тебя в деревню.
Вика ничего не ответила, прошла в маленькую комнату и скинула с плеч рюкзачок, положила его на разложенный диван. Затем подошла к окну и отдёрнула в сторону занавеску, выглянула на улицу. И крикнула:
— Мама, под окном цветы растут!
— Вот видишь, как здорово, — отозвалась Настя, но скорее машинально. Прошла в большую комнату, в которой когда-то жили родители, села на диван и глаза на минуту закрыла, откинувшись на спинку. Почему-то никак не получалось сказать, что она дома. Что-то мешало. Может, мысли о муже? О том, что он где-то, с кем-то, и что он натворил.
Вскоре Вика заявила, что хочет есть. Да и вообще время обеденное, а завтракали они очень рано, выехали из дома — семи утра ещё не было. Настя кивнула, заверила дочку, что она помнит об обеде, а сама никак не могла закончить телефонный разговор с матерью, которой хотелось знать все подробности — как они с Викой добрались, в каком состоянии квартира, и с чего Настя собирается начать, ведь нужно собирать документы на продажу.
— Мама, я все сделаю, найму человека...
— Где?
— Я не знаю пока, наверное, в агентстве недвижимости. Не сама же я буду бегать...
— Насть, это ведь не Москва, вдруг там нет людей, которые бы занимались сбором всех бумажек.
— Мама, сейчас везде такое есть. Только деньги плати.
Это заявление Галине Викторовне не понравилось, она даже попыталась что-то возразить, но Настя перебила её, сказав, что Вика хочет есть.
— Поговорим позже, хорошо? Я позвоню.
— Холодильник пустой, — заявила дочка тем временем.
— Конечно, пустой. Здесь же никто не живёт.
Телефон у Насти в руке снова зазвонил, она взглянула на дисплей, и поторопилась мобильный отключить, увидев высветившееся имя мужа. Не успела телефон включить, чтобы связаться с родителями, так Маркелов тут как тут, уже звонит.
— Поедем в ресторан, — предложила Настя дочери. — Пообедаем, а на обратном пути заедем в магазин, продуктов купим.
— Может, в Макдональдс? — невинно предложила Вика. Но Настя решительно покачала головой.
— Ни за что.
Пришлось покататься по району, прежде чем увидели вывеску "Ресторан". До этого попадались небольшие кафе, но Настя как-то не рискнула в них зайти. А тут всё-таки большой, на вид приличный ресторан, вот только в обеденное время они оказались единственными посетителями. Заняли столик у окна, Настя смотрела, как дочка с аппетитом ест, и время от времени поглядывала в сторону работающих аттракционов в парке через дорогу. Всё казалось чужим и незнакомым, хотя вот то Чёртово колесо она ещё с детства помнила.
— Давай прокатимся, — как бы между делом предложила ей Вика, разламывая ложечкой песочное пирожное.
Настя с ней глазами встретилась, улыбнулась.
— А почему бы и нет?
В парке аттракционов они провели почти час. Сделали два круга на Чёртовом колесе, потом прокатились на Весёлых горках, но этой поездке Настя уже была не рада. Волосы растрепались, а ещё лак на ногтях облупился, после того, как она судорожно цеплялась за металлический поручень. Зато Вика была довольна. Весело подпрыгивала, держась за её руку, когда они шли через парк, а потом попросила сладкой ваты.
— Ты же не любишь, — удивилась Настя.
— А сейчас хочу. Зелёненькую.
Заехав по пути в супермаркет, домой вернулись с покупками. Настя уже в магазине задумалась о том, что зря не проверила, как работает старенький холодильник. Не хотелось, чтобы бы он потёк, получив такое изобилие продуктов в своё нутро, вдруг не сможет от удивления оправиться? Припарковав "жук" на прежнем месте, прямо под окнами своей квартиры, заднюю дверь Вике открыла, а потом багажник, начала выгружать пакеты с покупками.
— Возьми вот этот, — сказала она дочери, указав на самый лёгкий, — и неси пока к лавочке.
— Как без папы трудно, всё самим делать приходится, — вздохнул ребёнок. А Настя кинула на девочку подозрительный взгляд. Может, Вика что-то поняла или услышала случайно, и поэтому без конца напоминает ей об отце?
— А что в этом плохого? — улыбнувшись, поинтересовалась Настя.
— Да ничего, но папа ведь таскает твои сумки.
— Мои сумки?
— Да.
— Интересно. А я, значит, ни на что не гожусь?
— Мама, но я же про сумки говорю! А ты его за это потом кормишь.
Настя замерла на секунду, затем рассмеялась.
— Какое у тебя точное определение наших обязанностей. А для себя ты какие обязанности определила?
Вика поставила пакет на лавку, пожала плечами.
— Я ребёнок.
— Как удачно.
— А папа приедет, мам?
— Не знаю. Наверное. — И всё же решила поинтересоваться: — Почему ты о папе постоянно спрашиваешь?
— Он домой приедет, а нас нет. Ему далеко до нас ехать.
— Ничего.
— И куклу он мне обещал. У меня никогда не было деревянной куклы.
— Вот только деревянной, наверное, и не было, — попыталась все перевести в шутку Настя.
Вика ничего не ответила.
Дверь открылась, из подъезда вышел мужчина, легко сбежал по выщербленным ступеням крыльца, видно было, что торопился, Настя даже отошла в сторонку, чтобы не мешаться, и не сразу поняла, кто перед ней. Стремительный, интересно одетый, а светлые, выгоревшие на солнце волосы, небрежно взлохмачены, на носу дорогие тёмные очки. Догадалась только, когда мужчина остановился перед ней, очки на нос спустил, к ней приглядываясь, и встретив его озорной взгляд, Настя уже с уверенностью произнесла:
— Федя.
А он очки совсем снял, оглядел её с головы до ног, и насмешливо фыркнул.
— Настён, ты что ли?
Она разулыбалась.
— Я.
— Ничего себе.
— Вот именно, что ничего себе. — Она приглядывалась к Леру с недоверием. А когда он широко заулыбался и раскинул руки в стороны, рассмеялась, и даже приобнять себя позволила.
— Настёна, уж не чаял увидеть. — Федя вдруг её от земли приподнял, и Настя ахнула.
— Поставь меня, что делаешь-то?
Он её отпустил, отошёл на шаг и снова к ней присмотрелся.
— Слушай, классно выглядишь.
— А ты этим, кажется, удивлён?
— Да нет, но... Сколько мы не виделись?
— Десять лет, Федя.
— Десять лет. Обалдеть. — Лер даже головой мотнул.
— А ты тоже здорово выглядишь, — решила похвалить его в ответ Настя. Окинула его взглядом, оценила фирменную футболку, дорогие джинсы, к тому же шею Лера охватывала золотая цепочка приличной толщины, и сейчас, спустя годы, в её качестве сомневаться не приходилось. Настя даже по плечу бывшего соседа похлопала. — Молодец, Федь. Я тебя даже не узнала.
— Да... — Тот лишь отмахнулся. Наконец он приметил девочку, удивлённо вздёрнул брови при виде знакомых рыжих косичек, смело встретил любопытный детский взгляд, и Насте кивнул. — Твоя?
Она дочку к себе притянула.
— Моя. Вика, это дядя Федя, наш сосед.
Вика оглядела незнакомца придирчивым взглядом.
— Ещё один?
— Чего это "ещё один"? Я единственный.
Настя рассмеялась.
— У нас в Москве сосед тоже Фёдор.
— О, москвичи, — фыркнул Лер.
— А ты здесь так и живёшь?
— Вернулся года полтора назад. Как развёлся.
— Что так?
— Что вернулся или что развёлся? — хмыкнул он. От девочки немного отвернулся и схватил себя за горло, при этом выразительно взглянул на Настю. — Совсем за жабры взяла. Оставил ей всё и свалил. А на новую квартиру пока не заработал. А у тебя как? Ты же с Маркеловым уезжала.
— Папа в командировке, — влезла Вика в разговор взрослых.
— Да? — Лер этой информацией очень заинтересовался. — Всё ещё женаты?
Вика всерьёз нахмурилась, глядя на взрослого дядю, который явно странно себя вёл и задавал ещё более странные вопросы. А Настя же спокойно кивнула.
— Да, женаты.
Федя хмыкнул.
— Ну, вы молодцы, ребята.
— Стараемся, — проговорила Настя без особой радости.
— Значит, ты не насовсем?
— Нет. Родители задумали квартиру продавать, вот я и приехала.
— Ну правильно, Галина-то ваша съехала. — Посмотрел на пакеты на скамейке. — Помочь?
— Если не торопишься, Федь. Буду очень благодарна.
— Да не вопрос.
Настя забрала у Вики самый лёгкий пакет и щёлкнула брелком сигнализации. "Жук" послушно мигнул фарами, что вызвало у Лера интерес. Он на машину оглянулся.
— Так это твоя?
— Да.
— А мне мать с утра говорит: приехал кто-то на чудной машинке.
— Она не чудная! — воспротивилась Вика. — Мы любим "жука"!
Федя опустил к ребёнку заинтересованный взгляд, затем качнул головой, вроде в недоумении.
— Какая ты. Вся в маму.
Настя улыбнулась.
— И что это значит?
— Ты такая же ходила по двору, с малолетства, деловая колбаса. Только шевелюра рыжая везде и мелькала. Ой, не рыжая!
Настя открыла перед ним подъездную дверь, рассмеялась.
— Да ладно, Федь. Рыжая я, рыжая.
— Солнцева, ты меня пугаешь.
— Боже, Федь, как давно меня никто так не называл! Я столько лет уже не Солнцева.
— А Серго-то приедет?
Улыбка на Настиных губах растаяла. Она отвернулась к двери квартиры, принялась замки отпирать, радуясь, что за этим делом может спрятать от Лера свои эмоции.
— Я не знаю, не уверена. Он очень занят.
— А когда он был не занят? Деловой наш.
Фёдор прошёл на кухню, поставил пакеты на стол. А Настя не утерпела, поинтересовалась:
— А ты чем занимаешься?
— Так я это, "Ультру" купил. Точнее, с другом напополам купили. Он сам в Москву перебрался, а я здесь заведую. Хороший доход приносит, между прочим.
— С ума сойти. — Настя на самом деле была поражена. — Ты молодец, Федя.
— Мой клуб — моя крепость, — рассмеялся он.
— Не пьёшь?
Он странно скис.
— Знаешь, Настён, как на духу тебе скажу, иногда и рад бы. Но ведь в чём свинство, привык к хорошему. Не меньше ста баксов за бутылку. А за такие деньги особо не попьёшь, разоришься. Приходится вести трезвый образ жизни.
— Молодец, — снова похвалила его Настя, рассмеявшись.
— У меня такое чувство, что ты мне кличку дала, — несколько язвительно отозвался Лер. — Молодец!
— А что поделать, раз ты молодец?
Он на часы глянул.
— Ладно, я пойду, у меня дела. — В расстройстве поскрёб гладко выбритый подбородок. — Пожарники должны прийти, снова будут душу и деньги из меня тянуть. Но мы с тобой ещё поговорим. Ты ведь не уезжаешь?
— Нет, пока не уезжаю.
— Вот и отлично. Солнцева, я, честно, рад тебя видеть. — Он окинул Настю выразительным взглядом и пошловато хмыкнул. — Особенно, когда ты так выглядишь. Как из журнала.
