Тело архимага

— Чего же ты ждал?

— Не чего, а кого! Я ждал тебя! И дождался.

— Меня?

Я скорчила гримасу: очень в этом сомневаюсь.

— Ну. не тебя конкретно, но кого-то вроде. Того, кому я смог бы довериться.

— И как же ты определил, что я тебе подхожу?

— Элементарно. По поведению. Сначала я увидел милую девушку из очень мне знакомой категории «отличница». Не стал гнать сразу, во-первых, потому что соскучился по людям, а во-вторых, решил посмотреть, может, с ней можно будет договориться. Полагал что, в случае чего, всегда смогу напугать тебя до заикания.

Напугать? Меня? Я осторожная, но не пугливая, это точно.

— До сих пор так думаешь?

— Э, нет, это ты скорее всех до этого самого доведешь, а еще до пупырышков и синих чертей. Но это я теперь знаю, а тогда ты мне понравилась своим поведением. Не бросилась шарить по ящиками и полкам, а стала обживаться. Убралась, навела чистоту, разложила свои вещи... Стало ясно, что ты не грабить меня пришла, а жить и работать. При этом ты делала все так деликатно, не нарушая заведенный мной порядок… Вопреки себе я почувствовал к тебе благодарность. А когда ты попросила разрешения взять из ларя пирожные, то тронула меня до глубины души. Сказал бы «до слез», но какие слезы у духа?!

Надо же, я и не подозревала в нем таких чувств.

— Я просто пыталась быть вежливой. Матильда своим рассказом настолько меня впечатлила: я не сомневалась, что в квартире живет некая сущность и хотела ее задобрить.

— Тебе это блестяще удалось. Вечером ты пошла принять ванну и тут я увидел, что ты по-настоящему прекрасна. Передо мной была не отличница-заучка, а воплощенная женственность.

Знаю, знаю, сейчас заведет про грудь и бедра.

— Это можно пропустить.

— Нельзя, Мели. Я тогда совершил не слишком красивый поступок, но просто не мог от этого отказаться.

— Ты имеешь в виду что внедрился в мой сон и занялся со мной любовью?

Темно-серые глаза опустились, скрытые ресницами.

— Ты давно это поняла?

— Давненько. Но что я могла с этим поделать? Орать и топать ногами? Какой смысл, если я все равно не могу тебя контролировать. Да и во сне все было очень мило.

— Только мило, Мели?

— Ты хочешь, чтобы я сказала, что сгорала от страсти? Обломись, не было такого.

— Жестокая девочка. Но все же: тебе было хорошо?

Все ему расскажи да покажи... Совсем обнаглел, гад.

— Не плохо. Давай рассказывай дальше.

— В общем, после этого я очень захотел чтобы ты осталась. Надеялся, что с тобой мы поладим, найдем общий язык и точки соприкосновения. Но не торопился: если бы ты сдала меня тому же Ригодону, то дни мои даже в виде духа были бы сочтены. С одним магом, вторгнувшимся в мой дом, я справлялся, тем более, что все приходившие были слабее меня. А если сюда пришел бы десяток...

Да, с десятком сильных магов целой армии не справиться. Но за его записями они гурьбой бы не отправились: такое каждый хочет для себя любимого.

— Я поняла.

— Потом ты пошла на встречу со своим новым начальством и получила задание. Но не ринулась его выполнять, а громко оповестила меня о случившемся и пообещала, что Ригодону с Мартонией моих результатов не видать, как своих ушей. В ответ я снял невидимость с голубой тетради. Не то, чтобы я хотел заставить тебя повторить мою работу, просто чтобы показать доверие. И ты его оправдала на сто процентов.

Еще бы. Для Ригодона с Мартонией я бы пальцем не пошевелила.

— Ты стала жить в моей квартире, и мне это нравилось. Ты работала, а по вечерам к тебе приходили сослуживцы, ты их поила чаем и кормила всякими вкусностями, готовить которые такая мастерица. Я ждал и боялся, что ты заведешь разговор обо мне и моих тетрадях, но ничего такого не происходило. А ведь каждый, кто к тебе шел, шел именно за этим, а не за вкусными плюшечками.

А тебе почем знать, может, и за плюшками. Ты же их еще не ел. Да и не заметила я в ребятах особой злонамеренности. Или мне это просто кажется?

— Но ты даже не давала им возможности свернуть разговор на эту тропинку. Сама его вела, интересуясь делами своего гостя и ничего не рассказывая о своих. В общем, я долго тебя наблюдал, а затем решился. Снял запор с той тяги, где все было приготовлено для моего связывания. Дальше все было вопросом времени и моего умения делать намеки во сне. Ты полезла в тягу и взяла в руки листок. Порезалась им случайно, но этого было достаточно.

— А если бы не порезалась?

— Тогда обязательно расшифровала бы надпись и сделала это уже сознательно. У тебя любознательность повышенная.

Вот как он меня себе представляет!

— Настолько, чтобы нарушить закон и стать участницей темного ритуала?

— Я бы нашел способ тебя к этому подтолкнуть.

Он бы что-нибудь придумал, не сомневаюсь. Талантливый, гад!

— Все остальное ты знаешь.

— Надеюсь. Если все, что ты мне до этого говорил, было правдой.

В ответ — совершено искреннее возмущение.

— Ты думаешь, мои слова — ложь? Да я столько правды подряд за всю жизнь не произнес! Тьфу, аж в горле пересохло!

Я тут же вскочила и налила ему еще одну чашку отвара. Он торопливо выхлебал напиток и заметил:

— Ты сама подтверждаешь мои слова. Сердишься, не хочешь доверять, но заботишься как о родном.

— Не хватало еще чтобы ты тут загибаться начал, не успев воскреснуть!

Гиаллен приподнялся на локте, а потом снова откинулся на подушку.

— У тебя сейчас так глаза сверкали, Мели! В тысячу раз лучше бриллиантов в кортальской короне. Знаешь, что меня больше всего обрадовало, когда я сегодня проснулся?

— Ну и что же?

— То, что я наконец узнал, как пахнут твои волосы. Сдобой, корицей, травами, медом, немного полынью и почему-то дождем.

Весь запал у меня прошел. Когда тебе вдруг такое говорят, ругаться дальше просто не получается. Ответить? Получится либо заигрывание, либо глупость. Лучше промолчать и сделать вид, что не слышала.

Мне вспомнились мои сны, где этот гаденыш играл главную роль... Если он в них внедрялся и делал так, чтобы мы вместе это переживали, значит, мне передавались его чувства? Или, скорее, тени его чувств?

Ал некоторое время ждал моей реакции, но когда ее не последовало, снова взял меня за руку:

— Мелисента, скажи, я тебе совсем безразличен? Или неприятен?

Вот зачем он? Хочет все-таки выяснить отношения?

— Знаешь, Ал, давай о чем-нибудь другом. Вот например: вчера я не успела рассказать Кориолану о том, что узнала от Магали. Оказывается, наш Эдилиен встречается с Сосипатрой, но в то же время у нее есть любовник среди членов Совета Магов.

Он живо переключился, но спросил меня не то, что я ожидала:

— Мели, а ты полностью доверяешь Кориолану?

— Нет конечно. У нас с ним разные цели и задачи. Но в деле твоего воскрешения он очень даже помог, без него бы мы с Юсом не справились. Думаю, в его интересах вернуть тебя, ведь ты работаешь на благо Кортала.

— Девочка моя, ты такая наивная, хоть и умненькая. Неужели ты веришь всей этой кориолановой пурге про то, что каждый маг — патриот той страны, где он родился? По договору с Корталом, который дал мне деньги на разработку моих эликсиров, я пятнадцать лет не имею право открывать никому секрет их изготовления. А сейчас эти пятнадцать лет истекли.

Вот это новость! Слышу первый раз.

— Когда?

— Примерно тогда, когда ты поступила сюда аспиранткой. Неделей раньше — неделей позже, какая к демонам разница?

Это получается, что Гиаллен имел полное право раскрыть свой секрет всем и продавать свой эликсир любой стране, которая заплатила бы деньги? Это было бы правильно, сила и особенно регенерация — не боевые эликсиры, скорее лечебные. Только Кортал смог сделать из них военную тайну.

Тогда я не просто дура, а совсем глупая телятина. В этой ситуации Кориолану наплевать на Ала с высокой горки, наоборот, ему было бы выгодно, чтобы тот никогда не вернулся, а все его разработки остались бы у лорда-дознавателя. Найти эликсирщика для повторения чужих работ несложно, не у всех, как у меня, есть личные научные амбиции. Мартония, вон, описалась бы от счастья.

— Ал, ты собирался обнародовать свои работы?

— Ну, не совсем так. Я собирался сделать производство здесь, в Валариэтане, на Острове Магов. Продавал бы Регенерацию всем желающим, Силу... Придумал бы что-нибудь. Для нее есть и медицинские показания. Налоги шли бы в казну Совета.

— А невидимость?

— Невидимость — особая статья. На нее я денег не брал, своими обошелся. Торговался и с Корталом, и с твоей Элидианой, еще с Мангрой и Таримтой... Да все наши девять государств Союза интересовались. Все спецслужбы желали приобрести в эксклюзивное пользование.

Ну да, тогда им казалось, что это идеальное средство для шпионов. Поглядели бы они на эту стеклянную глыбу... Прозрачность — да, но никакая не невидимость. Ал, кажется, разделяет мои опасения в ценности его новой разработки.

— Но я, как видно, рано радовался и торопился с переговорами. Практика показала, что результат далек от совершенства. Думаю, над ней еще работать и работать, чтобы до ума довести. Но я разочаровался. Твой подход мне понравился гораздо больше моего. Общеупотребительное средство. Не для вояк, а для граждан.

Это он на мой Эликсир Красоты и Молодости намекает? Но что-то мы далеко ушли от нашей темы.

— Все это хорошо и прекрасно, но мы уклонились. Я тебе рассказывала про Эдилиена.

— Нет, радость моя, все по теме. Ты знаешь, что Эдилиен — мой соотечественник? Корталец?

— Да. И очень его уважаю.

Гиаллен пожал плечами.

— Не спорю, он очень хороший человек. Неглупый, прекрасный профессионал, а еще совестливый и порядочный, гораздо лучше меня. У него только один недостаток: им очень легко манипулировать.

— Это почему же?

— Именно потому, что он чересчур честный и порядочный. Ему не хватает здорового цинизма чтобы рассматривать предметы и явления в том виде, в каком они существуют на самом деле. Для Эдилиена всякие красивые слов затмевают истинный смысл. Его можно заставить сделать любую гадость, и он с восторгом ее сделает, если только внушить что-нибудь вроде: ты делаешь это во имя своей родины, Великого Кортала.

Интересное рассуждение... Я задумалась:

— А во имя великой любви?

— Можно рассмотреть как вариант. Но одна женщина и целая страна... Масштабы, как ты понимаешь, несопоставимы. Это я к тому, что ради той же Сосипатры он пойдет на многое, но своей страны не предаст. А вот если лорд Кориолан укажет, в чем именно заключено блага Кортала… Ну, ты меня поняла.

Получается, по мнению Ала, Эдилиен, хоть уже не молод и опыт у него большой, все равно поддается на идеалистические вопли и Кориолан может им крутить как вздумает. А обо мне он такого же мнения?

— А я? Я такая же наивная?

— Ты? Нет, ты совсем другая. Я знаю, что ты любишь свою родину, но судишь обо всем здраво. Тебе красивыми словами голову не заморочишь. Просто по молодости лет и в связи с отшельническим образом жизни тебе не хватает информации. А если тебе ее дать в достатке... Выводы ты делать умеешь, я убедился.

Ну, хоть так. Не считает за дуру, за что отдельное спасибо. Кстати, мог про Кориолана заранее сказать, я бы с ним и связываться не стала.

— А что ты меня не предупредил? Я же не знала про твои дела с Корталом. Вот, Кориолана на нашу голову привлекла.

Гиаллен ответил как-то грустно и задумчиво.

— Мели, если бы я видел другой выход... На тот момент это было наименьшее из зол. Кориолан — сильный маг, универсал, имеет право на некромантские ритуалы. Только он мог помочь, вы с Юстином не справились бы. А его человеческие качества...

— Это ты сейчас о чем?

— О том, что гад он, каких мало. Ты меня подонком считаешь, но по сравнению с лордом...

Сейчас он будет ругать Кориолана чтобы обелить себя? Не стоит, я и так знаю, что глава спецслужб отдельно взятому магу всегда сто очков вперед даст.

— Так все, тебе пора отдохнуть. Нечего тут языком трепать и волноваться. Потом все скажешь, в другой раз.

Я вручила архимагу кружку с зельем, в которое на этот раз было добавлено снотворное. Ему действительно надо поспать, чтобы силы накопить, а мне — подумать. Архимаг мой выпил все без разговора, попытался что-то еще сказать, затем откинулся на подушки и вырубился. А как вы хотели: мои зелья осечки не дают!

Я перебралась в кабинет, принеся себе из кухни немного припасов: колбасы, копченой рыбы, хлеба и зелени. Дверь оставила открытой: если Ал проснется, я услышу и прибегу.

Устроилась на диване, взяла по привычке блокнот и карандаш и принялась размышлять о том, что узнала.

Конечно, можно считать, что Ал на Кориолана по старой памяти наговаривает, но, если честно, мне так не показалось. Вспомнилось, как лорд вел себя со мной и что при этом говорил у меня за спиной. В лицо — ну просто ангел небесный, любит меня и уважает, а Юстину на меня всякие гадости наговаривает. Причем по-умному: не врал напрямую, но выворачивал все наизнанку. А если принять во внимание что он мне говорил о Кортале и своих взаимоотношениях с Гиалленом... Это уж настоящая ложь, и получалась она у него легко и естественно, он лгал как дышал.

По сравнению с ним Гиаллен — почти простак. Я, конечно, утрирую, но архимаг мне практически не лгал. Умалчивал, но не врал напрямую.

Глава 21, в которой Мелисенте делают очередное предложение, а она понимает, что зря расслабилась.

Гиаллен спал, а я размышляла. Сначала о нем, затем о себе, а под конец о том, о чем следовало подумать с самого начала.

Если принять на веру то, что он мне сказал и сложить с тем, что я и сама знаю, то история лишения архимага тела и возвращения ему оного смотрится совсем по-новому. С одной стороны это было выгодно Ригодону и Мартонии, из которых жаба имела еще и возможность осуществления. Но тому же Кориолану и его службе это тоже было выгодно! Мог он использовать Мартонию втемную? Мог, например через ту же Сосипатру и Эдилиена, которого тоже припряг с помощью обмана и высокой риторики. А мог он заставить того же магистра действовать самостоятельно? Это тоже возможно, И тогда получается... Получается что было не просто два злоумышленника, а две группы злоумышленников, действовавшие либо в сговоре, либо порознь.

А я во всей этой петрушке сыграла роль «свежий дурак с мороза». Юстин... Боюсь, он был со мной в одной команде. Два придурка, считающие, что игра ведется по-честному... Понятно, Юс верит Кориолану потому, что тот его отец. А я-то с какой радости?

Прав Гиаллен, с моей осведомленностью надо дома сидеть, на кухне. Да я в сущности не высовывалась, плыла практически по течению, все произошло само собой, и все равно... Подставилась я знатно.

Теперь, когда у меня на руках живой, но еще очень слабый архимаг, нас вдвоем можно легко и непринужденно с кашей съесть.

Мелисента, соберись. Юстин тебе не помощник. Он у папочки из повиновения на секунду вышел, так его теперь к порядку призовут. Да и нет его рядом, укатил в свой Кортал и вернется, надо думать, не скоро. Значит, есть два пути: ждать, когда Ал придет в себя и восстановит не только здоровье, но и магические способности, или искать союзников.